Страницы сгоревшего дневника

Help#ess minds

Wil# forget

The rea#on

We exi#t

      В кабинете висела тишина. Такая убийственная, что даже Уэнсдей было не по себе. Дориан, облокотившийся о дверь, осматривал помещение, бегая глазам от принцессы к королеве, от королевы к королю, после чего к принцу, а от него к драбанту. И обратно. Вновь по кругу. Снова и снова. Мортиша прочла письмо трижды, прежде чем Энид, упав на кресло, замолчала. Так резко, что королева на мгновенье даже испугалась. Принцесса хмуро смотрела в пол долгое время, прежде чем поднять голову и устремить взгляд на Дориана. Тот лишь пожал плечами. Пагсли, кажется, даже особо не понимая всего происходящего, лишь бегал глазами по родителям, которые были мрачнее обычного. Блондинка вдруг зашевелилась. Молча приподняв ладонь, она плавным движением двинула ее на себя, и письмо подлетело к ней. Уэнсдей удивленно вскинула брови. Аддамс до сих пор не могла привыкнуть к тому, что ее жена действительно пользуется магией. Еще и просто так. В каких то незначительных бытовых делах.       Энид же в свою очередь перечитывала письмо снова и снова. Написано оно было ни кем-то, а самой королевой Белого Королевства. Блондинка помнила почерк Эстер. Помнила так хорошо, что от увиденного сердце упало куда-то в желудок, где начало медленно и болезненно перевариваться. Женщина писала так аккуратно и вежливо, что становилось тошно. Энид знала, что мать лишний раз и поприветствовать гостей не может, если встречается с ними в коридорах замка. А тут вдруг такое яркое и дружелюбное приветствие, словно не она несколько веков подряд отсылала на эти земли своих людей. - Она серьезно приглашает нас на бал?! - Вдруг выкрикнула блондинка, наконец придя в себя. Пагсли от крика вздрогнул, резко повернув голову на драбанта сестры. - На бал?! Да она балы раз в сто лет устраивает! - Может быть твоя мать... наконец одумалась? - Спросил Дориан, отходя от двери и приближаясь ближе к королевской семье. - Решила... сдружиться... - Во-первых - она мне не мать. - Нахмурилась девушка. - А во вторых... ты сам-то в это веришь? Чтобы Эстер и сдружиться? Она уже подписывала мирный договор! И тут же отослала сюда... А-Аякса.       Имя старого друга далось блондинке тяжело. Пускай прошло немало времени. Пускай она и пыталась убедить саму себя, что все уже в прошлом. Но смерть парня все равно иногда выбивает ее из колеи. - Чисто биологически... она твоя мать. А вот отреклась ты от нее или нет, уже другой разговор. - Знай свое место. - Вдруг говорит Уэнсдей, поднимая ладонь и призывая парня замолчать, и тем самым заставив его стушеваться под взглядом чужих темных глаз. И тот послушно смыкает губы. - Эни права. Эта псина не стала бы ни с того ни с сего звать нас на бал. - Она явно узнала о свадьбе. - Пожимает плечами блондинка. - И теперь чего-то хочет.       Мортиша и Гомес тяжело вздыхают. За окном садится солнце. Так медленно, что это даже раздражает. - Значит съездим и узнаем, чего конкретно она хочет. - Говорит королева, оглядывая всех строгим взглядом, словно давая понять, что это окончательное решение. И обсуждению оно не подлежит. - Если что-то... из ряда вон выходящее, просто откажемся. - А если мы не сможем отказаться? - Спрашивает блондинка шепотом. - Сможем, Энид. - Уэнсдей кладет ладонь на плечо жены, и та слегка вздрагивает от неожиданности. Брюнетка ощущает, как девушка напряжена. - Мы явно будем не одни на балу. Что сделает Эстер, когда замок полон народу? - Что угодно? Аякс буквально ждал бала, дабы вас отравить! - Ну вот, снова учуешь яд и всех спасешь. - Пожимает плечами Дориан. - Ну или хотя бы принцессу. Ты же ее драбант! - Я смотрю, ты вообще не переживаешь? - Спрашивает у белокурого Энид. - Не вижу смысла переживать. - Он вновь пожимает плечами. - Думаю, после смерти твоего друга, так еще и новости о свадьбе, Эстер вряд ли будет что-то делать и рисковать репутацией. - Но... - Так. - Мортиша хлопает в ладоши. Гомес, стоящий рядом с ней, тревожно осматривает детей, после чего отворачивается и краем уха слушает свою жену. - Дорогая, дай Энид что-нибудь успокаивающее и поговори с ней. Пагсли, сынок, ступай. - Принц тут же покинул комнату, не став дожидаться, пока мать закончит. - Дориан, останься со мной, отнесешь письмо Мартину. Скажешь, что нужно отправить в срочном порядке.       Белокурый кивает и подходит к столу, внимательно глядя на, пока что пустующий лист, что лежал на столе. - Письмо? - Уэнсдей останавливается, не успевая выйти из помещения. - Кому? - Напишу Йоко, спрошу, приглашали ли их на бал, и попрошу приехать к нам. - Для чего? - Дорогая, ступай. - Королева поднимает голову и спокойным взглядом рассматривает слегка нахмуренную дочь. - Позаботься о Энид.       Уэнсдей, не став спорить, вышла из кабинета и, взяв жену за руку, повела ее в комнату. Нури, за все время приготовки чая, подначивала принцессу (впрочем, за что ей ничего не было), что та наконец обратилась к ней спустя долгое время. Брюнетка успела сто раз пожалеть о том, что пошла за успокоительным именно к библиотекарше. Но с другой стороны, она была уверена, что никто кроме Нури не справится с ее просьбой лучше.       Энид долго растягивала чай, не желая ложиться спать. Ей не давало покоя то, с какой внезапностью пришло письмо. Ни с того ни с сего Эстер решает устроить бал, так еще и приглашает к себе королевскую семью с черных земель.       Лишь на третий день после новости, блондинка приходит в себя, понимая, что женщина действительно вряд ли будет так сильно портить свою репутацию и репутацию собственных земель. Да и Уэнсдей всячески пыталась ей показать, что ничего плохого не видит, касаясь письма. Это успокаивало Энид, как ничто другое.       К началу третьего месяца лета, в темный замок приехала Йоко со своей женой и ее братом. Правители целый день провели в кабинете Мортиши и Гомеса, обговаривая что-то и секретничая.

***

- Так значит, вас тоже пригласили? - Спрашивает Энид у Йоко, наблюдая за боем своей жены и Дивины. Девушка нервно выгибает свои пальцы в разные стороны. Сегодня ее тело ощущало себя до жути странно. - Ага. - Танака кивает, поправляя свой пиджак. Вечерний ветер приятно обдувал кожу, принося с собой аромат чего-то жареного и травяного. Откуда исходил этот аромат - не ясно. Но он радовал организм. - Последний раз я была на твоих землях... когда тебя маленькой видела. Если не ошибаюсь, конечно. Так что меня очень удивило письмо. - А меня оно как удивило! - Говорит Уэнсдей, отбивая атаку Дивины и завершая очередной поединок. - Но, повторяю, никакого видения нет и не было. - Ты и с Энид видений не видишь. - Пожимает плечами девушка, рассматривая свой меч. В руках брюнетки был такой же. Аддамс давно не держала в руках меч, а Дивина ни разу не держала рапиры. И по итогу, Йоко, подбросив монетку, решила их проблему и попросила Дориана принести мечи. - Может у тебя вообще... какой-то блок на Белое Королевство? - Предполагает вампирша. - Но она видела видение с Энид еще в далеком прошлом. - Дориан облокачивается спиной о дерево и тяжело выдыхает. - Значит... Эстер и правда не задумала ничего злого. - Звучит как анекдот... - Шепчет Энид, поджимая колени к груди. Кости ее странно ломили. Спала она хорошо и в удобной позе, потому такие боли были для нее чем-то странным и необъяснимым. - Если честно, то да. - Кивает Танака. - Добрая Эстер.       По саду разносится звук метала. Дивина уклоняется от атак принцессы, которая, на удивление всем, не разучилась держать меч в руках. Аддамс ловко шла в атаку и так же ловко защищалась от ударов королевы. - Пойду п-попью воды. - С хрипотцой в голове говорит блондинка, поднимаясь на ноги. - Ты в порядке? - Обеспокоено спрашивает Йоко, глядя на подругу.       Но та лишь кивает и идет вперед, встречаясь с взглядом черных глаз. Уэнсдей провожает жену глазами, умудряясь в этот же момент двигаться по траве вперед-назад, уворачиваясь от атак Дивины, которая, наконец, ощутила себя хозяином на поле битвы и не давала принцессе и секунды отдыха. Танака с гордостью наблюдала за тем, как ее жена шла на брюнетку, крепко сжимая рукоять меча.       Энид медленно поднялась по каменным ступеням и вошла в замок. Голова вдруг затрещала и девушка зажмурила глаза, облокотившись о стену. Чем темнее становилось на улице, тем болезненнее ей было. Кости ломило словно от тяжелой простуды, но ни кашля, ни насморка у блондинки не было. Да и заболеть ей было негде. Открыв глаза, она пошла дальше, держась за стену. На кухне находились люди. В помещении было ужасно жарко, и Энид отстранилась от двери как от огня, оставшись в коридоре. Горло жгло. Хотелось пить.        Жарко. Очень жарко. Она отходит от двери кухни и жмурится вновь. Набирая в легкие воздух, драбант слепо идет вперед, хватаясь рукой за стену. Глаза жгло, словно после воды. А затем вдруг резко отпустило. Энид разомкнула глаза и огляделась. Кости еще ломило, но голова не болела. И горло не жгло. Словно она и не хотела пить всего мгновенье назад. Выпрямившись и потянувшись, блондинка рывком расслабила галстук и расстегнула пару пуговиц, направляясь к выходу. Чем ближе она приближалась к массивным дверям, что вели на задний двор, тем больнее становилось коленям. Шея ныла так, словно она действительно спала не на кровати, а на полу, да еще и в такой позе, что страшно было даже представить. Стоило ей выйти на улицу, как перед глазами вновь все заволокло туманом. Энид ухватилась за голову и услышала, как из глубины сада раздался крик. Драбант учуяла тошнотворную вонь крови. И телу стало до слез невыносимо больно. - Йоко, угомонись! - Закричала Аддамс, уворачиваясь от разбушевавшегося вампира. Дориан, оттолкнувший Дивину в сторону, пытался перехватить ее жену, пока та носилась за принцессой по саду, как угорелая.              Проблема в том, что вампиры были быстрее эльфов. И людей. А еще проблема в том, что Уэнсдей не хотела навредить Танаке физически. Потому тут же откинула меч в сторону, пытаясь угомонить Йоко руками и магией. Но девушка не успокаивалась. Кажется, попытки остановить лишь сильнее раззадоривали ее затуманенный луной и злостью мозг. - Йоко! - Дориан ухватился за шею королевы, потянув ее на себя. Но вампирше не составило труда скинуть паренька с себя. И тот, улетев в траву, лишь захрипел.       Принцесса перехватила руки Танаки и тут же обожгла их, заставив девушку закричать и отшатнуться от потенциальной, в данную секунду, добычи. Аддамс нахмурилась, устремив взгляд на нанесенные ей же ожоги. Внутри стало неприятно. - Я не хочу тебе вредить, слышишь? И Дивине не хотела! Уймись! - Закричала Уэнсдей, вновь уворачиваясь от подруги. - Мы не враги! - Йоко, успокойся! Со мной все хорошо! - Попыталась Дивина, но для вампирши ее голос был туманом.       Аддамс замешкалась, что стало ошибкой. Не успев увернуться, брюнетка захрипела. Танака впечатала ее в дерево, перехватив запястья, дабы та даже не рискнула использовать магию. Но Уэнсдей без труда выдернула свои руки. Но оттолкнуть вампиршу не успела. Перед глазами промелькнуло что-то белое и пушистое. принцесса ощутила свободу, и отошла от дерева, устремив взгляд вправо.       В груди безумно застучало сердце от двоякого ощущения. С одной стороны ей стало страшно за вампиршу. С другой - ее переполняла гордость за собственную жену. Огромный белый волк навис над Йоко, оскалив огромные клыки. Энид в волчьем обличии рычала, наклоняясь все ниже, толкая носом Танаку в землю. - Э-это... - Дориан замешкался, поднимаясь. - Энид? - Это Энид. - Кивает Уэнсдей, улыбаясь.       Страх за Йоко полностью перекрыла гордость. Энид, обернувшись, оттолкнула от нее потенциально опасную в данный момент вампиршу. Аддамс показалось, что она еще никогда не ощущала такую гордость за кого-либо. - Йоко успокоилась? - Спрашивает Дивина, медленно подходя к принцессе. - Либо так. - Кивает брюнетка. - Либо просто боится дернуться. - Эй. - Хмурится девушка, держась за свою раненую руку. Кровь до сих пор стекала тонкими каплями по коже. - Моя жена никогда не боялась оборотней. - Ага. - Отмахивается Уэнсдей, после чего поворачивает голову на растерявшегося парня. - Дориан, отведи Дивину в замок, пускай рану обработают. - Как скажете. - Кивает белокурый, после чего ведет девушку в замок.       Уэнсдей бесшумно стояла и наблюдала за тем, как оборотень не давал вампирше шевельнуться. Стоило Йоко сделать малейший намек на движение, как волчица начинала рычать, прижимая ее все ближе к земле. А ближе уже было некуда, потому она просто упиралась в чужую человеческую грудь мокрым носом. - Эй, Йоко, ты меня слышишь? - Убери от меня своего щенка! - После крика тут же раздается рычание. - Ты успокоилась? - Аддамс аккуратно подходит к девушке на земле. Оборотень кидает взгляд на принцессу и слегка скулит. - Все в порядке. - Шепчет Уэнсдей, утопая ладонью в белой густой шерсти. - Успокоилась. - Выдыхает Танака. Принцесса кивает и отводит оборотня чуть в сторону, позволяя вампирше подняться. - Где мои очки? - Где-то в траве. - Пожимает плечами Аддамс, поглаживая волчицу по голове. Какое странное ощущение. Энид узнавала ее, льнула и слегка поскуливала. Словно просто домашний щенок. Правда... в несколько раз больше.       Стоило Танаке выпрямиться и взглянуть на свои очки в лунном свете, дабы проверить, целы ли они, она услышала обеспокоенное бормотание принцессы за своей спиной и болезненное хрипение оборотня. Волчица вдруг завыла, после чего ее вой резко оборвался и она склонилась к земле, уменьшаясь в размерах. - Это... даже выглядит больно. - Прошептала Йоко. - Как хорошо, что я родилась вампиром. - Отвернись, пока глаза не выколола. - Шипит Аддамс, снимая с себя пиджак, прикрывая обращающегося в человека оборотня.       Одежды на светлом, уставшем и измученном теле не было. Пиджак - единственное, чем брюнетка укрыла оголенное тело от чужих красных глаз. Подняв блондинку на руки и хмуро взглянув на Танаку, которая, кажется, собиралась предложить свою помощь, Аддамс скрылась за дверьми замка, оставив вампиршу на улице.

***

      Вокруг было тихо. Не только в стенах замка. Нет. Но и на улице. Казалось, все Черное Королевство затихло на двое суток, дабы дать девушке отдохнуть.       Первое, что ощутила блондинка открыв глаза, так это ужасную боль в них. Потому, снова сомкнув их, она тяжело выдохнула. Онемевшие кончики пальцев покалывало. С каждым новым вдохом грудь резало сотней острых лезвий. Противное ощущение. Еще и до слез болезненное.             В комнату кто-то вошел. Она ощутила знакомый аромат хвойных веток и воска. Глаза открыть все не получалось. А голос словно навечно пропал. - Энид. - Матрас рядом с ней прогнулся от чужого веса. На живот легла теплая рука. Блондинка ощутила ее. - Ты как?       Девушка лишь слабо мотнула головой. Хотелось пить. Очень. И словно услышав ее мысли, вошедшая поднесла к ее губам стакан с чем-то горячим и пахнущим травами. Драбант сделала глоток, и горло приятно обдало теплом. Она закашлялась, возвращая голосу сил. Вместе с голосом появилось и зрение. Открыв глаза, девушка устремила их на принцессу. Та протянула ей дольку яблока, давая понять, что оборотню стоит поесть. - Ощущение, словно меня скинули со скалы. - Прохрипела Энид, надкусывая сочный фрукт. - А потом заставили бегать с переломанными костями. - Ну... примерно так. - Слабо усмехнувшись, прошептала Аддамс, поглаживая запястье своей жены. Драбант слегка щурилась и поджимала губы, ощущая легкую щекотку на коже. - Ты хотя бы помнишь, чем вызваны такие болезненные ощущения? - Я обратилась? - В ответ кивок с легкой улыбкой. - Мне не понравилось. - Да, сомневаюсь, что кому-то понравится чувствовать себя раздавленным до переломанных костей. - Брюнетка вновь протянула девушке стакан с чем-то горячем. И драбант сделал глубокий глоток. Этот странный отвар явно возвращал ей силы и избавлял от боли. - Помнишь что-то, пока была в обличии волка? - Туманно... - Девушка хмурится и аккуратно садится, а брюнетка убирает свою руку с чужого запястья. - Но я проснулась с явной злобой на Йоко.       Драбант трет глаза, пытаясь полностью прийти в себя. Кости еще ломило. Нос, кажется, ощущал сотни ароматов вокруг. Она сама потянулась к тумбе и взяла со стоящего на нем подноса дольку яблока. - Ну... да. Ты меня от нее защитила, так что, это вполне логично. - Защитила? - Энид хмурится, но тут же расслабляется, ощущая, как принцесса возобновляет аккуратные поглаживания. - Я ранила Дивину, не специально конечно же. - Пожимает плечами она. - Йоко, увидев кровь, обезумела сначала от этого. А затем, когда ее мозг понял источник крови, набросилась на меня, приняв меня за опасность для своей жены. - Уэнсдей вновь подносит к нежным губам стакан. - Полнолуние на вампиров тоже своеобразно влияет.       Энид возвращает голову на подушку. Ее мозг, кажется, еще не пришел в себя. Ибо все мысли и информация путались. Но она попыталась разложить всё по полочкам. Во-первых, она обратилась. В свои восемнадцать. Поздновато, но всё же это случилось. Во-вторых, обращение ей не понравилось. Всё тело ужасно ныло. В-третьих, она защитила свою жену. И не просто защитила. А в волчьем обличии. От этого ей становилось гордо за саму себя. - Энид. - Шепотом позвала принцесса, и блондинка медленно подняла голубые глаза, всматриваясь в на редкость нежное лицо. - Я горжусь тобой.       Драбант округлила глаза. Сердце ускорилось, а по телу словно рассыпался сахар. Сладкий, приятный. Слегка вызывающий мурашки. Блондинка вдруг придвинулась ближе и приподнялась, обнимая жену за плечи и утыкаясь носом в стык шеи и плеча. Уэнсдей в тот миг, кажется, забыла как дышать. Объятья для нее уже не были чем-то новым. Но Энид, какой-то неизвестной ей самой магией, умудрялась каждый раз обниматься... по-новому. И не только обниматься. Каждое ее прикосновение или слово казались совершенно новыми и вызывали каждый раз все больше приятных чувств. Сейчас, по спине принцессы пробежали мурашки от того, как сильно к ней прижалась ее жена и как крепко обхватила своими руками ее плечи. Ей было тепло и приятно. Аромат кожи заставлял разум покрыться туманом. Ощущение Энид в своих объятьях было таким... правильным. Нужным.       Драбант поцеловала принцессу в щеку, после чего столкнулась с брюнеткой лбами и прошептала в самые губы: - Знаешь... мне кажется, Йоко права. Ты явно умеешь читать мысли, но отмалчиваешься.       Брюнетка лишь усмехнулась и коснулась ее губ на мгновение. Прежде чем встать с кровати и потянуть жену за собой. - Переоденься. - Аддамс сложила руки на груди, кивнув на шкаф. Блондинка недоверчиво прищурилась, после чего подошла к шкафу и открыла его. Там, по правую сторону, отдельно от остальных вещей, висел новый костюм. - Твоя одежда порвалась при обращении. Так что... я попросила сшить новую. Она слегка отличается от прошлой, но не менее удобная.       Свободная белая рубашка с с фигурными, расклешенными к низу рукавами и аккуратно украшенным по краям камнями воротником. Энид тут же сняла с себя спальную рубашку и надела рабочую. Она медленно застегивала пуговицы еще не до конца пришедшими в себя пальцами. После чего сняла с вешалки черные брюки и, надев, утянула их поясом с красивой круглой, на первый взгляд, серебряной бляшкой. Поверх рубашки девушка надела черный жилет, после чего принялась завязывать темный галстук с серебряной вышивкой. Но онемевшие кончики пальцев не слушались ее. Потому, Уэнсдей аккуратно повернула девушку на себя за плечи и помогла ей с аксессуаром, после чего убрала кончик галстука под жилет. Он приятно выделялся на фоне белой рубашки. - Это ты подбирала одежду? - Спросила Энид, глядя на себя в зеркало. - Думаешь я бы кому-то еще доверила эту работу? - А вдруг? - Девушка разворачивается к принцессе вновь, нежно улыбаясь. - Ни за что. - Брюнетка слегка щурится, глядя на жилет девушку. После чего вынимает что-то из кармана и аккуратно цепляет на грудь драбанта под заинтересованный взгляд голубых глаз. - Вот теперь идеально.       Блондинка вновь разворачивается к зеркалу и осматривает себя. Теперь на груди красовалась небольшая тонкая и аккуратная брошь в виде буквы "А". Теперь она не просто работала на Аддамсов. Она была Аддамс. Драбант, слегка наклонившись, поцеловала принцессу в лоб, чем заслужила нежную улыбку.

***

      Энид уже полюбились пустые, на первый взгляд, коридоры темного замка. Свечи, что горели здесь круглыми сутками, казались уже... родными. Девушки спускались вниз по ступеням. Пускай девушка и съела пару фруктов в постели, но этого было явно мало, а на обед они еще успевали. Да даже если бы и не успевали, Уэнсдей спокойно бы приказала приготовить ее жене еды. И никто бы не посмел ее ослушаться.       Войдя в столовую, Энид вздрогнула, когда Йоко вскочила со своего места и хлопнула в ладоши. - Новый костюм! - Нет, тебе кажется. - Отвечает блондинка, садясь на свое место. Принцесса опускается рядом и складывает руки на колени в ожидании. - Не язви. - Закатывает глаза вампирша, садясь обратно на стул. - Выглядит красиво. - На месте Дивины я бы начала ревновать. - Драбант кладет руки на колени, когда служанки подходят к столу с подносами и аккуратно кладут порции опоздавших на стол. - Эй! - Танака хмурится. - Я свою жену ни на одну женщину в мире не променяю, ясно тебе? - Я же не серьезно. - Энид берет ложку в пальцы. - Просто шучу. - А вот я серьезно и не шучу. - Отвечает королева, переплетая свои пальцы с пальцами Дивины под столом.       Дориан, доевший суп, усмехнулся. - Женщин в этом помещении все больше, чем мужчин. - Не переживай. - Дерзко улыбнулась вампирша. - Мы уедем, ты найдешь парня и вырвешься вперед. - Предпочитаю женщин. - Хмурится он, надламывая кусочек рыбы. - Ты предпочитаешь рапиру. - Уэнсдей указывает на парня вилкой и получает вопросительные взгляды. - Да ладно вам, он же с ней не расстается, даже когда спит. - Я всегда должен быть наготове! - Белокурый пожимает плечами, отправляя еду в рот.       Гомес смеется, запивая мясо вином, и гордо смотрит на парнишку. Тема разговора меняется, и все переключаются на Энид, засыпая бедного драбанта вопросами о том, как та себя чувствует. Блондинка отмахивается, мол все в порядке, и она полна сил. Йоко даже извиняется, пускай и толком не за что. Она не виновата в том, кем родилась и как реагирует на кровь. Особенно в полнолуние. Потому бывшая Синклер лишь кивает на ее извинения и отодвигает пустую тарелку из-под супа, переключаясь на мясо с овощами и продолжая повторять, что с ней все в порядке.

***

      Вместе с осенью мгновенно пришли дожди. Даже не дав погоде разгуляться, а солнцу медленно уйти, оставив людей на долгие холодные шесть месяцев. Воск медленно стекал на поверхность стола. Кажется, в комнате принцессы законы замка работают иначе. Блондинка весь вечер наблюдала за танцующим пламенем, за его тенью на стене. Книгу, которую еще несколько часов назад ей дала Уэнсдей, девушка даже не собиралась читать.       Она не хотела.       Вместе с осенью в замок пришла и музыка. Вернее... иная музыка. Брюнетка больше не садилась за пианино с лета, сейчас в ее руках был смычок и виолончель. И весь вечер Аддамс просидела на балконе в одной лишь рубашке и брюках, играя всевозможные мелодии. Кажется, в моменте, когда песня должна была закончится, принцесса начинала придумывать что-то свое, дабы красиво перейти к следующей мелодии, не разрывая прекрасный момент тишиной.       Энид вышла из транса лишь тогда, когда услышала фальшивую ноту. Все мысли тут же вернулись в голову и девушка встала на ноги, медленно подходя к дверце, что вела на балкон. - Уэнсдей.       Музыка остановилась. - Да? - Ты уже замерзла, возвращайся в тепло.       Брюнетка опустила взгляд на свои пальцы. Те уже немели от холода. Легкая рубашка по сравнению с холодным осенним ветром - ничто. Она не спасала абсолютно. И Аддамс уже давно замерзла, но так ушла в свои мысли, что совершенно перестала обращать на холод внимания. - Да... я иду. Сейчас.       Блондинка кивнула и вернулась в комнату. Матрас промялся под ее небольшим весом, когда она села на кровать в ожидании жены. Беспокойство снова обрушилось на нее огромным комом. И в этом коме было все. Страх, плохие воспоминания, боль, слезы. Она просто нервничала. Очень-очень сильно. - Энид? - Принцесса поставила музыкальный инструмент в угол и обернулась на девушку. - Ты не открывала книгу? - Нет. - Честно ответила драбант, кладя руки на колени. - Почему? - Такой ответ девушки очень удивил брюнетку. Обычно бывшая Синклер читала все, что попадало ей в руки. А потом просила больше. - Я не могу сосредоточиться. Совсем. - Из-за завтрашней поездки, да? - Аддамс аккуратно опускается на кровать рядом с девушкой.       Блондинка поднимает ноги и прижимает их к груди, кладя подбородок на колени. Все было очевидно. Она ужасно трусила ехать туда, где родилась. На свою родину. Где нет ни одного счастливого воспоминания. Она совсем не горела желанием предстать перед родной матерью под новым титулом, так еще и с другой фамилией. Хотя в то же время, ей хотелось привязать женщину к кровати и повторять ей, что теперь она является Аддамс. И от Синклеров в ней не осталось ничего. - Волчонок? - А? - Энид вздрогнула, приподняв голову. - Д-да... Из-за этого.       Уэнсдей пододвинулась ближе к жене и аккуратно положила руку на напряженную спину, слегка поглаживая. - Ты же понимаешь, что она ничего не посмеет тебе сказать? И уж тем более сделать. - Уэнсдей... это моя мать. Женщина, которая отправила меня сюда в качестве раба. Ты думаешь она будет тихо и спокойно стоять и смотреть на меня? - Девушка усмехнулась, покачав головой. - Или может даже приобнимет при встрече? - Конечно же я так не думаю. - Брюнетка продолжала медленно поглаживать напряженную спину. - Но... я почему-то уверена, что она как минимум не навредит тебе. Кругом будет полно людей, так что... Ей не выгодно выставлять себя в еще более ужасном свете. - Почему мы вообще должны куда-то ехать?! - Энид вдруг резко падает спиной на кровать, закрывая глаза и тяжело выдыхая. - Нас пригласили, Эни. - Мы можем отказать! - Не можем. - Уэнсдей ложится рядом с девушкой, кладя голову ей на плечо. - Если Аддамсы покажутся на празднике в Белом Королевстве, это может сыграть нам на руку. Во-первых, королевская семья с темных земель наконец покажется людям Белого Королевства. Рассеяв множество слухов. А во-вторых... я уверена, что Эстер захочет поговорить с моей матерью. Уверена, что она зовет нас не просто попить и потанцевать. - Думаешь она может предложить нам что-то дельное? - Конечно. - Кивает брюнетка. - Те же деньги в обмен на продукты. Или сырье. Да что угодно. - В общем... мы можем даже выгоду получить, если поедем? - Верно. - Уэнсдей поднимается с кровати и подходит к шкафу, открывая его и кидая на кровать спальную одежду. - Давай ложиться спать, завтра рано вставать.

***

      Волны тихо шумели, ударяясь о корабль. На палубе было тихо и спокойно. Лишь матросы иногда ходили туда-сюда, что-то проверяя и перенося вещи. В деревянных ящиках шуршали крупы, оставшиеся на время пути. Лунный свет серебром растёкся по воде, привлекая внимание.       С шахматной доски упала фигура и ударилась о пол под довольную усмешку. В каютах было так же тихо. Лишь негромкие редкие голоса и, казалось, непривычные для корабля звуки.       Дверь в одну из кают медленно открылась, и внутрь вошло двое девушек. Они одновременно остановились и кинули взгляд на троих спокойно сидящих людей. - Вы так и собираетесь оставшуюся неделю в каюте просидеть? На улице такая красота!       Уэнсдей, оторвав взгляд от шахматной доски, подняла взгляд на Йоко и покачала головой. - Что там красивого? - Спросила она, делая шаг и сбивая белую пешку. - Луна, которую мы уже четырнадцать раз за дорогу видели? - Ну... сегодня она совсем другая! - Вампирша недовольно сложила руки на груди. - В шахматы вы и в замке поиграть можете. - Йоко, я луну в океане видела столько, сколько тебе не снилось. Меня от нее уже тошнит. - Какая ты нудная. - Танака, взяв свою жену за руку, прошла в глубь каюты и уселась на пол, наблюдая за тем, как блондинка размышляет над своим ходом. - Неужели учить Энид играть в шахматы гораздо интереснее? Она хоть раз тебя обыграла? - Обыграла. Сегодня утром. - Кивает драбант, делая ход. - И пытаюсь снова. - Весь день? - Весь день... - Голубые глаза хитро щурятся, наблюдая за тем, как принцесса, потирая подбородок пальцем, теряет свою последнюю пешку. - Какой ужас. - Дивина тяжело выдыхает, кладя ладони на колени. - Я бы с ума сошла. - Уэнсдей бы это понравилось. - Усмехается вампирша, поворачивая голову в сторону парня, сидящего в углу. - Дориан, а ты что весь день делал?       Светловолосый, молча поднимает грубую деревянную фигурку вверх, глядя на королеву. - Ого, ты сам это вырезал? - В ответ молчаливый кивок. - Это... птица? - Чайка. - Поправляет Энид, не поворачиваясь. - У него особая любовь к этим птицам.       Уэнсдей делает ход конем, заставляя жену нахмуриться и быть более внимательной в своих действиях. - Чем ближе мы к Белому Королевству, тем холоднее становится. - Бормочет белокурый, срезая небольшим ножом слой дерева. - Какое удивительное наблюдение. - Усмехается Танака, наблюдая за игрой девушек. - Вот Энид будет хорошо, она невосприимчива к холоду. - Дивина кивает в сторону драбанта, а та хмурится, когда принцесса ставит ей мат. - А нам придется кутаться в шубы. - А я бы хотела ощутить холод... - Говорит Энид, отодвигаясь от небольшого столика. - Почему? - Интересуется Йоко, пододвигаясь ближе к подруге. - Зачем тебе это? Это ужасное чувство... Все кости ломит, пальцев не чувствуешь, хочется укутаться в теплый свитер и сидеть у камина всю ночь. - Вот поэтому и хочу. - Блондинка поджимает губы, с грустью глядя в пол. - Ощутить... уют, придя с холодной улицы в теплый дом. А так, что на улице, что в замке, все одинаково. Лишь у камина становится куда теплее. И то... от огня уже жарко, а не тепло.       Уэнсдей слегка поджала губы, нахмурившись. Как все же интересно. Один человек завидует, казалось бы, чужому счастью. А обладатель того самого счастья мечтает о счастье другого. Людям действительно сложно угодить.       Девушки все же согласились выйти на ночную палубу. Луна отражалась в воде, растекаясь по океану серебром. Точно так же, как и в прошлые ночи. Энид наблюдала не за красотой, что отражалась в неспокойном океане, а за самой луной, что изредка пряталась за облаками в небе. Луна, казалось, была ее спасением и убийцей одновременно. Долгие годы волк внутри нее никак не реагировал на свет полнолуния. А тут вдруг резко, почуяв опасность, вырвался наружу. И блондинка до сих пор не понимала, рада ли она этому. С обращением в ее жизни ничего не изменилось. Она все так же жила, так же ела, спала и гуляла. Так же любила свою принцессу и точно так же, как и раньше, злилась на свою родную мать.       Но в то же время это казалось... завершением? Теперь она жила. По-настоящему жила. На новой земле, с новой фамилией, не потому, что сменила её из-за вредности, а потому что полюбила. С новым окружением и теперь, в качестве завершения, то, что тянуло ее вниз долгие шестнадцать лет, наконец отпустило. Она обратилась. Это даже казалось точкой ее несчастья. Все. Прошлое осталось в прошлом. Теперь она совершенно другой человек, и не станет стелиться перед родной матерью по прибытию в Белое Королевство.

***

      Когда корабль остановился и кругом послышались шаги, Энид уже стояла одетая. Но, кажется, не готовая к тому, что ее ждет. Чтобы она ни говорила, как бы не пыталась отрицать то, что было в прошлом. Ей все равно страшно спустя столько времени увидеть человека, который избавился от нее. Правда теперь ей казалось, что она боялась не за слова Эстер, а за собственные действия. - Энид? - Дверь в каюту открылась. Уэнсдей, застегивая пуговицы черного пальто, неспешно вошла внутрь. - Нам пора.       Блондинка, выдохнув и проведя ладонями по волосам, пытаясь убрать их с глаз, кивнула. - Выглядишь все такой же неуверенной. - Констатировала Аддамс, поднимаясь на палубу по скрипучим ступеням. - Cara mia, она ничего тебе не сделает.       Энид, на миг приподняв брови в удивлении от прозвища, усмехнулась и остановилась. - Я боюсь не за то, что сделает она. А за то, что могу сделать с ней я, если вдруг что.       Уэнсдей, явно удивленная такому неожиданному заявлению, довольно улыбнулась своей, пожалуй, самой широкой и горделивой улыбкой. Взяв свою жену за руку, блондинка поспешила наверх.       Свежий холодный ветер наполнил ее легкие при глубоком вдохе. Вечная зима. Энид замерла, осматривая с палубы океан и, что самое главное, снежную пустыню. Где-то там, далека-далеко, за редкими деревьями и высокими сугробами прячется город ледяных марионеток. А на замерзшем троне сидит кукловод, ожидавший свою дочь.       Кареты, от яркости которых болели глаза, стояли внизу, утонув колесами в снегу. Йоко и Дивина, стоя в теплых шубах, ожидали, когда их вещи погрузят в карету. Король и королева также стояли возле одной из карет, в ожидании. Пагсли уже успел искупаться в снегу, а Дориан, так же, как и принцесса с драбантом, стоял на палубе, наблюдая. - Боишься? - спросил белокурый, подходя к трапу. Снежинки падали на его светлые волосы, полностью сливаясь. - Не дождешься. - Энид нахмурилась и двинулась за парнем.       Шаг, второй. Ее собственное сердце забилось в ушах. Она ощущала, как принцесса медленно спускается за ней, прожигая спину взглядом. Давно она не чувствовала этого так сильно. Снежинки медленно опускались на ее черный жилет, и таять даже не планировали. Люди, что работали на ее мать, стояли и, даже не скрывая, следили за тем, как, когда-то принцесса этого места, спускается все ниже.

      А затем, Энид ступила на снег. И время словно замерло.

***

      Сейчас, снег на родине казался ей в сотню раз холоднее, чем в Черном Королевстве. Она не ощущала холода кожей, но ощущала душой. Ей казалось, что при каждом вдохе все органы ее замерзали, замирая на мгновенье, а затем, при выдохе, снова отмерзали, оживая.       Принцесса, сидя в карете, прижалась к своей жене так сильно, как только могла. Пальто совсем не спасало от холода. Потому Энид приобняла Уэнсдей, поглаживая ее по руке, дабы согреть. И кажется, справлялась с этим отлично. Однажды блондинка уже спасла Аддамс от замерзания, спасет и еще раз. Она будет согревать ее столько, сколько нужно.       Карета покачнулась. На улице медленно светало. Пускай солнца и не было видно из-за бесконечных снежных туч. Кажется, блондинка уже успела забыть тепло солнечных лучей на коже. Они ехали к замку долгую ночь, и вот сейчас, где-то далеко впереди, за деревьями, виднелись высокие стены города. Спустя еще пару минут голубые глаза зацепились за башни замка. Они совсем близко. Сердце болезненно застучало с новой силой. Брюнетка приподнялась с плеча своей жены и зевнула, сонно осматриваясь. - Где мы? - Уэнсдей потянулась настолько, насколько это было возможно, и поправила свое пальто, кутаясь в него сильнее. - Здесь в каретах не хватает камина... - Почти на месте. - Медленно произнесла Энид, выдыхая. А затем ее голос приобрел естественное ей тепло. - Тебе меня мало?       Принцесса улыбается и возвращает голову на плечо жены. Блондинка была теплее любого камина. И куда приятнее. Драбант улыбается, вновь приобнимая девушку. В углу напротив моргнул Дориан. Кажется, он тоже почувствовал, что на улице наступает холодное утро. Принц же спал так сладко, что казалось, даже если их карета перевернется, он продолжит сладко спать. Белокурый зевнул и выглянул в небольшое окошко. Деревья медленно сменяли друг друга. А бесконечная белая пустыня была скучнее всего на свете. Никакой деревни на пути, никаких руин. Лишь деревья и снег. Снег и деревья. Но повернув голову правее, он заметил город. И кажется, в этот момент Дориану стало не по себе.       Ему ведь, в свое время, тоже не повезло здесь находиться. - Боишься? - Передразнила его Энид, слегка улыбнувшись. - Я уже не тот зашуганный мальчишка. - Медленно произнес он, возвращаясь на свое место. - Могу дать отпор. - Воткнешь Эстер рапиру в глаз? - Сонно пробормотала принцесса. - Я бы на это посмотрела. Еще бы и заплатила. - Разрублю ее на пополам. - Усмехается парень. - Та запачкаешь пол, нам по нему еще ходить. - Хмурится блондинка наигранно. - Госпожа, вы плохо на нее влияете. - Поверишь, если скажу, что мне это не нравится? - Улыбается Уэнсдей. Она ощущает как теплая ладонь скользит по ее спине, после чего поднимается к плечу и соскальзывает с руки. А затем обратно, повторяя этот путь, согревая. - Даже за большую плату не поверю. - То-то же.              Через пару часов карета заезжает в город через массивные золотистые ворота. Принцесса закатывает глаза. Ворота золотые, а дома людей выглядят так, словно еще чуть-чуть и развалятся, оставив лишь каменные руины. Люди на улице никак не реагировали на приехавшие откуда-то королевские кареты. Они продолжали заниматься своими делами, ковыряясь в снегу, катая бочки и перетаскивая ящики, полные хлама. Энид замерла, следя лишь глазами за тем, что делают люди. Мужчины шли к воротам с удочками и ведрами в руках. Другие разгружали с тележек привезенные откуда-то стволы деревьев. - Здесь и так деревьев почти не осталось, а они продолжают их рубить. - Дориан хмурится, провожая мужчин взглядом. - Надо же как-то выживать. - Пожимает плечами принцесса. - Выживать... - Тихо шепчет Энид, отворачиваясь от небольшого окна.       Наконец, карета проезжает через последние ворота, которые вели уже прямиком к замку, спрятанному за высоким забором. Остановившись, люди в белом помогли гостям выйти из карет, а затем отправились за их вещами, оставив людей во дворе одних всего на мгновенье. Не успел Дориан сказать то, что хотел, как двери замка открываются и оттуда выходят двое красиво одетых парней. Они и сопровождают гостей в замок. - È passato così tanto tempo dall'ultima volta che sono qui. - Шепчет Дориан, оглядывая белые стены. Кругом картины и кувшины с искусственными цветами. Здесь пахло холодом и какими-то маслами. Все ароматы так смешались, что превратились в одно сладкое тошнотворное месиво. - E nulla è cambiato. - Ответила идущая рядом Йоко. Ее трость тихо постукивала по белому полу, в котором отражался свет свечей на золотистых люстрах.       Энид помнила здесь все. Каждую вазу, каждый искусственный в ней цветок. Каждую люстру, картину и многочисленные портреты. Они прошли мимо белых массивных дверей, и блондинка помнила, что за ними находится тронный зал. И видимо, ведут их не туда. Они поднялись на второй этаж, прошли по просторному помещению с колоннами и наконец остановились. - Гости из Королевства Восходящего Солнца, прошу пройти со мной. - Произнес парень слева и тут же шагнул вперед, уводя Йоко и Дивину все дальше.       А оставшийся парнишка, осмотрев гостей из Черного Королевства, показал им их комнаты, оповестил, что вскоре их вещи принесут, и тут же удалился, попрощавшись.       Энид опустилась на кровать в небольшой комнате и тяжело выдохнула. Она даже не знала, на что отвлечься. Комната раздражала своей яркостью, вещей нет, а Уэнсдей молчаливо всматривалась в то, что происходило за окном. Всматривалась до того, как тяжелый выдох блондинки отразился от стен. - Волчонок. - Тихо произнесла Аддамс, подходя к кровати и кидая свое пальто рядом с драбантом. - Все хорошо? - Не знаю. Как-то... никак. - Голубые глаза выглядели стеклянными и пустыми. Действительно никак. - Ни злости, ни страха, ни радости. - Все будет хорошо. - Брюнетка слегка нагнулась, поцеловав девушку в лоб и ощутив, как та вздрогнула. - Видишь, нам до сих пор никто ничего не сделал. И не сделает. - Я не боюсь. - Шепчет драбант в ответ. - Наверное, это меня и тревожит. - Она приподнимается с кровати и опускает взгляд на жену. - Тревожит, что мне... как-то безразлично. - Думаю, что так и должно быть. - Уэнсдей опускает свою ладонь на светлую горячую шею и слегка царапает кожу ногтями, вызывая мурашки. - Теперь эти люди тебе никто. Тебе и должно быть на них безразлично. - Рука поднимается выше и пальцы путаются в коротких волнистых волосах. - Должно быть все равно на их слова и действия. - Думаю... ты права. - Энид слегка наклоняется и целует принцессу в губы.       Время замерло. Иногда, в такие моменты блондинка даже не понимала. Действительно ли оно замерло, или это лишь ей кажется из-за того, какие чувства Уэнсдей в ней вызывает. Губы горели. Брюнетке это каждый раз безумно нравилось. Энид медленно провела пальцами от груди к животу, ощущая жар родного тела под черной рубашкой. Драбант без спроса, зная, что за это ей ничего не будет, приподняла рубашку и скользнула рукой под ткань, кладя ладонь на горячую кожу живота. Принцесса вздрогнула, выдыхая в поцелуй.       В венах бурлила кровь. Целуя губы жены и касаясь ее горячей кожи под рубашкой, Энид поняла, что та была права. Ей действительно должно быть все равно на всех людей вокруг, что ходили в исключительно белом и смотрели на нее то ли вопросительно, то ли с отвращением. Узнали ли те парни в ней принцессу? Блондинка не знала. Да и знать не хотела. Плевать на тех парней, на остальных служащих, рабов и даже на собственную родную мать. Плевать на отца, который ничего не сделал тогда и позволил женщине "убить" собственную дочь, сослав ее на чужие земли.       Все, что ее волновало - это Уэнсдей. Которая стояла перед ней и нервно цеплялась за светлую рубашку пальцами, приподнимаясь на носочках и тянувшись за губами жены, словно за спасением. Энид должны волновать ее тело и душа. Она должна была следить за тем, чтобы брюнетка оставалась в полной безопасности. Потому что помимо статуса жены, она была драбантом принцессы. О чем, кажется, успела позабыть за это спокойное время.       В дверь вдруг постучали. И вошли сразу же, без разрешения. Энид резким движением отстранилась от губ жены, сложив руки за спиной. Взгляд ее в один миг изменился, став недовольным и слегка туманным. Уэнсдей, заметив это, удивленно приподняла брови. - Энид... - Голос незваного гостя отразился от стен.       Блондинка перевела взгляд с принцессы на человека у входа. Парень закрыл за собой дверь и замер, словно увидел призрака. Хотя, возможно, в его голове так и было. Драбант лишь нахмурилась, всматриваясь в человека так, словно тот был потенциальной опасностью. - Сестра... - Парень сделал шаг вперед, но блондинка лишь сильнее напряглась.       Уэнсдей молчала, наблюдая за действиями своей жены. И она действительно была удивлена тому, что Энид даже не улыбнулась. - Стефан. - Наконец произнесла драбант, поворачиваясь к парню полностью и сдержанно кивая. Тот был удивлен не меньше темной принцессы, стоявшей рядом с его сестрой.       Принц почему-то был полностью уверен, что увидь его Энид, тут же сорвется с места и попытается обнять брата. Хотя бы предпримет попытку, как тогда, в детстве. Но блондинка стояла, смотря на парня чужими туманными глазами. - Ты действительно живая... - Какое удивление, правда? - С легкой иронией произнесла она, наклоняя голову в бок и щурясь. - Мама говорила, что ты мертва, а... - Ух ты, правда? - Ей почему-то совсем не хотелось говорить с братом по душам. Ей совершенно не хотелось уткнуться парню в плечо и плакать. Шептать, мол, вот она! Живая! - А когда ваш корабль увидели... я поверить не мог, что ты жива... - Продолжал Стефан. Голос его слегка дрожал. Кажется, парнишка действительно был рад увидеть сестру здесь. Живой. - Мама тогда такого наговорила и...       Стефан говорил, признавался, как скучал, как долго не мог поверить в то, что сестра жива. Сказал, что даже плакал и ругался с матерью в тот момент, когда узнал, что блондинка на самом деле жива. И Энид была бы рада такой реакции брата... тогда. Когда еще была Синклер. Когда еще верила каждому сказанному слову и фальшивой улыбке. Она была бы рада, если бы ей не стало все равно на ее прошлую семью. - М, так ты действительно не знал. - Пробормотала Энид куда-то в пустоту. - Не знал чего? - Ну, что Эстер просто сослала меня, избавившись. - Нет, не знал, я!.. - Ну, это хорошо, что поплакал. - Перебивает принца Энид, поправляя галстук. Что-то ей стало душно в его присутствии. - А то сдерживать эмоции вредно. - Что ты... Энид, что с тобой? - Кажется, Стефан наконец очнулся. - Ты сама на себя не похожа... - Он вдруг нахмурился, пускай глаза его выражали всю ту же совершенно несвойственную ему доброту и переживание. - Это все ты, да? Ты же принцесса Черного Королевства? - Здравствуй, cucciolo. - Уэнсдей приподняла подбородок, сложив руки за спиной. Пускай Стефан и был выше нее на голову, но в такой позе брюнетка казалась куда старше, умнее и статнее. Хотя так оно и было. Девушка была куда старше и куда умнее. Но парню этого знать было не обязательно. - Это не слухи? - Он прищурился. - О свадьбе?       Девушки лишь молча и одновременно подняли ладони, показав кольца и надменно улыбнувшись. Кажется, Уэнсдей наконец уловила настроение и намерение своей жены. Стефан в ужасе приподнял брови. Он почему-то до последнего думал, что это лишь слухи. Всемирная шутка. Да что угодно. О черном Королевстве и их правителях что только не говорят. - Энид, ты хотя бы понимаешь, что натворила? - Парень делает резкий шаг вперед. - Они тебе глаза и уши запудрили! Ты вообще видишь, как ты изменилась? - Принц явно злился и даже, наверное, действительно переживал за сестру. Вот только то, что для него было искренним переживанием, для Энид было глупостью и оскорблением. Стефан вдруг развернулся и шагнул к темной принцессе. - Это все ты и твоя грязная семейка! Вы моей сестре весь мозг затуманили! Поверь, я...       Громкий хлопок раздался по комнате. Парень резко замолчал. Уэнсдей вновь удивленно приподняла брови, но даже не дернулась. Она горделиво усмехнулась, взглянув на принца, который стоял с прижатой к щеке ладонью. Удар был сильным. - В следующий раз выпущу когти, если с твоих губ слетит хоть одно оскорбление в сторону моей семьи. - Голос не был угрожающим, пугливым. Или каким либо еще. Он был спокойным.       Уэнсдей усмехнулась тому, какой обманчиво спокойной выглядела сейчас ее жена. Словно не блондинка минуту назад ударила принца по щеке с такой силой, что тот отшагнул назад и стиснул зубы от боли. А парень вдруг выпрямился и уставился на сестру, словно на обезумившую. - Твою... семью? Энид, твоя семья здесь! - Здесь нет моей семьи, Стефан. - Она выдохнула. Ей не хотелось тратить время на споры и доказательства. Она уже поняла, что это бесполезно. - Я думаю, мы закончили. Уйди, пожалуйста, я хочу отдохнуть с дороги. И моя жена тоже.       Последние слова девушка произнесла с нажимом. Дабы точно дать понять, что их разговор окончен, а точка в семье поставлена. Но парень, кажется, собирался сказать что-то еще. Но не успел. В комнату вошли, даже не постучавшись. Парень в белом поприветствовал гостей на французском и молча поставил их вещи возле тумбы, и тут же удалился, попрощавшись. - Советую тебе идти за ним, Стефан.       Принц нахмурился. Но глаза его были печальными. Он, поджав губы, развернулся, открыл дверь и кинул через плечо: - Увидимся на балу.       Комната погрузилась в тишину. За окном бушевал снег, Энид ощущала это даже спиной. Настроение после разговора было странное. Спутанное. Ей казалось, что она одновременно правильно и неправильно поступила. Стефан, видимо, действительно не знал всей правды. Но в то же время... не попытался ничего сделать, узнав её. - Это было смело. - Вдруг произносит принцесса, обходя драбанта со спины и обнимая. Подбородок брюнетки лег на теплое плечо, а рука на живот девушки. - Я горжусь тобой.       Она правильно поступила. - Спасибо... - Энид развернулась в объятиях и оставила на лбу Уэнсдей короткий поцелуй.

***

      Бал был назначен на шесть вечера. Это передала девушкам Мортиша, которая почему-то выглядела не особо довольной, когда заходила к ним в комнату. Энид попыталась спросить у королевы, что случилось, но женщина лишь мотнула головой, сказав, что просто устала после пути и еще не успела отдохнуть.       Блондинка на отрез отказалась брать с собой платье или костюм еще в Черном Королевстве перед отъездом. Сказала, что форма выглядит достаточно красиво, чтобы потанцевать в ней на балу, на который ей все равно нет дела. Уэнсдей спорить не стала. Ведь одежда Энид действительно выглядела красиво и элегантно. Сама брюнетка тоже не стала заморачиваться. Ведь ей, точно так же, как и жене, было все равно на бал и танцы. Все, что вело ее сюда - это интерес. Потому все, что сделала принцесса, это заправила черную рубашку в узкие брюки и сменила ремень на другой, с более красивой бляшкой. - Уэнсдей. - Поправляя галстук перед зеркалом, позвала драбант. - Да? - Девушка уже готова была выходить, но обернулась на голос жены. - Распусти волосы. - Поспросила блондинка, подходя ближе и хитро улыбаясь. - Зачем? - Принцесса слегка прищурилась, спрашивая. Ее руки тут же спрятались в карманы темных брюк, словно в знак протеста. - Пожалуйста... - Энид потянулась к одной из косичек жены, она ухватила кончики волос и слегка потерла их меж пальцев.       Брюнетка лишь выдохнула и улыбнулась, кивнув. Драбант расплылась в улыбке и тут же принялась поспешно расплетать косы принцессы. Волосы волнами легли на плечи Уэнсдей. - Довольна? - Девушка потянулась и обвела руки вокруг светлой шеи, наклоняя блондинку на себя. - Безумно. - Энид улыбнулась и поцеловала жену в губы. Она приобнимает принцессу и складывает руки на ее пояснице, тут же хмурясь и отстраняясь от нежных губ. - Уэнс... - Да? - Спрашивает брюнетка спокойно. - Что это? - А... клинок. - Пожимает она плечами. - Зачем тебе клинок на балу? - Старая привычка таскать с собой оружие? - Уэнсдей говорит это таким тоном, словно это было чем-то, что знал абсолютно каждый. - Не пойду же я на бал с рапирой на поясе. - Уверена, Дориан так и сделает. - Нет. - Принцесса мотает головой. - Он тоже явно припрятал клинок. И я уверена, что не один. - Но ты же говорила, что здесь не будет опасно. Зачем тебе оружие? - Говорю же, старая привычка. - Аддамс щелкает жену по носу. - Я уверена, что Эстер ничего не сделает. Просто... зная, что при мне есть оружие... мне будет спокойнее внутри. - И ты еще умудрилась подколоть Дориана, что он спит со своей рапирой? - Ну... я тоже сплю с каким никаким оружием... Ну, или теперь уже машиной для убийств? После обращения ты стала опаснее. - Уэнсдей. - Блондинка наигранно дуется, складывая руки на груди. Она ожидала не такого ответа. - Да, ты права. - Девушка кивает. - Нам пора. - Аддамс тут же отходит, вновь убирая руки в карманы. - А то опоздаем.       К вечеру замок успел наполниться большим количеством людей. И почти каждый был одет в белое. Аддамсы сильно выделялись среди бесконечной белоснежной толпы. Но не они одни. Йоко и Дивина тоже не стали идти по правилам дресс кода и надели то, что им было по душе. Наряды их почти не различались. На обеих были надеты черные хакама. Единственное, что различалось в одежде, так это цвет хаори. На Дивине был надет жакет, цвет которого напоминал буйные волны океана. А вот хаори вампирши было краснее кленовых листьев. Но даже несмотря на различие цветов, у обеих на правом плече красовалась серебряная вышивка, напоминающая облака. - А вы принарядились. - Энид слегка усмехается и складывает руки на груди, глядя на подходящих к ним королев. - А вот вы, я посмотрю, нет. - Йоко ухмыляется, оглядывая парочку. - Почему не захотели покрасоваться? - Еще силы тратить ради сборища каких-то недоумков. - Принцесса взмахивает рукой, надменно пробегаясь по окружающим взглядом. - Я и так неплохо выгляжу. - Энид, - Вампирша отводит взгляд от брюнетки и глядит на ее драбанта. - Ты подняла ей самооценку. - У меня и так было хорошее мнение о себе. - Хмурится Аддамс. - Поверь, я помню, какое мнение о себе у тебя было в тот момент, когда ты отчаянно пыталась найти то, что спасет твои земли. - Танака не пыталась упрекнуть подругу в чем-то или, того хуже, обидеть. Она просто действительно знала принцессу слишком долго, дабы увидеть разницу между тем, какой брюнетка была тогда, и какой стала с появлением в ее жизни блондинки. - Так что, Аддамс, я имею право поблагодарить Энид за то, какая ты сейчас.       Уэнсдей лишь отвела взгляд, недовольно щурясь. Как бы она не пыталась отпираться, но вампирша действительно была права. И самой себе девушка в этом признается, а вот Йоко об этом ни за что не скажет. Как минимум сейчас. А Энид на весь этот короткий спор лишь благодарно улыбнулась Танаке.       Они вошли в зал практически самыми последними. Явно не торопясь. Здесь играла спокойная музыка, а люди вокруг разговаривали между собой. Мортиша с Гомесом, что уже стояли в толпе, заметив детей, слегка нахмурились. Кажется, им не нравилось то, что Уэнсдей с Энид пытаются всеми способами, кроме слов, пока что, показать то, как они относятся ко всему, что происходило вокруг. Принцесса уловила недовольство родителей и лишь пожала плечами. Королева тяжело выдохнула, отвернувшись.       Ну а что поделать, если брюнетке действительно было глубоко плевать на все танцы, угощения и людей вокруг? Она здесь лишь в ожидании того, что же все-таки слетит с языка грязной псины, как только та уловит в толпе гостей из Черного Королевства. А что самое главное - свою, когда-то, дочь. - У меня уже глаза болят от всего этого света. - Бурчит принцесса, сложив руки на груди и стиснув зубы. Они стояли у окна все так же в ожидании начала. Но Эстер все не было, а музыка играла все так же спокойно. - Я бы одолжила тебе свои очки, но увы, мои глаза мне дороже. - Пролепетала взявшаяся из ниоткуда Йоко, покачивая бокалом в руке. Ее жена, кажется, уже успела где-то потеряться. Впервые Энид видит вампиршу без Дивины. В таком-то людном месте. - Щенок, вино на твоей родине просто отвратительное. - Где ты уже успела раздобыть алкоголь? - Нахмурилась Уэнсдей. Ей не всегда нравилось видеть подругу со спиртным в руках. Она, пускай и не отчетливо, но помнила, как в не лучшее для Йоко время, вампирша пыталась прятаться за литрами алкоголя. Пускай период этот был до боли коротким - не прошло и года. Но то, что в то время наговорила Танака принцессе, сильно повлияло на их теплые и дружеские, как бы Уэнсдей не пыталась это отрицать, отношения в будущем. С тех пор они никогда не заикались об этом разговоре, и Уэнсдей даже не удивиться, если Йоко и вовсе забыла о том моменте. - Нужно знать места! - Танака ярко улыбнулась, ставя бокал на подоконник. - Или лучше не нужно. Правда, дрянь редкостная.       А затем, вдруг, все затихли. Сверху, на широкий балкон, наконец-то вошла королевская семья. Вернее, лишь ее малая часть. Король с королевой и принц. Сын-любимчик. Самый старший в семье. Энид замерла, нервно сжав пальцы своей возлюбленной. Эстер совсем не изменилась. Все такая же противная. Женщине не нужно было даже открывать рта, чтобы заплевать все помещение ядом. Вокруг нее явно витало какое-то ядовитое облако, Уэнсдей была уверена в этом. Королева медленно оглядывала всех присутствующих под тихую мелодию скрипок, пока король и принц лишь смотрели вперед стеклянными глазами. - Энид. - Прошептала вдруг принцесса, отводя взгляд от королевской семьи. - Кажется, вся твоя уверенность пропадает. - Нет. - Твердо заявила блондинка. - Просто я так давно ее не видела.       И тут вдруг Эстер опускает взгляд на свою, когда-то, дочь. Она находит ее в толпе и встречается с голубыми глазами изгнанницы. Драбант щурится, глядя холодным взглядом на королеву. И та, кажется, удивляется этому. Потому отводит глаза и, наконец, открывает рот.       Она медленно приветствует всех, после чего сообщает, что бал открыт и желает всем провести время хорошо. И семья тут же пропадает с балкона. К скрипкам тут же присоединились флейты, а девушки, тут же взглянув на своих мужчин, принялись кружится в танце. - Вы действительно не собираетесь танцевать? - Спросила Дивина. Девушка вышла из толпы и подошла к своей жене, взяв ту за руку. - Повеселитесь хотя бы немного. - Настроения нет. - Бурчит принцесса, цепляясь взглядом за плавно танцующих в толпе родителей. - И желания тоже. - Шепчет Энид, глядя туда же, куда и ее жена. Видимо, Мортиша с Гомесом решили действительно отдохнуть, пока было время. - И вы собираетесь просто стоять здесь? - Йоко, облокотившись о свою трость двумя руками, нахмурилась. - До полноценного застолья? - Возможно да, а возможно и нет. - Пожимает плечами драбант.       Им ведь действительно не обязательно начинать танцевать сразу. Впереди еще целый вечер и полночи. Успеют натанцеваться. А пока что, выловив из толпы мужчину с подносом, они, стукнувшись бокалами, сделали по глотку вина. Да, вампирша оказалась права, на вкус это было не очень. На балу было множество людей, некоторых из них Энид даже вспомнила. Например, двух одинаковых мужчин, которые очень редко, но приходили к ее отцу. Возможно, они были друзьями и просто пили чай, а может решали какие-то сложные вопросы.       Блондинка вдруг усмехнулась, увидев на себе взгляд Танаки, которая, кажется, все же ожидала, что девушки потанцуют. А потом она вдруг улыбнулась, переведя взгляд на двери. - Ты чего? - Принцесса сделала глоток вина и повернула голову к дверям, заметив улыбку жены. Но там никого не было. - Вспомнила, как впервые увидела Йоко. - Сейчас это воспоминание почему-то даже грело душу. - Она вошла в эти двери и... прошла к моей матери так спокойно, а на нее все смотрели, как на... врага или ненормальную. - Это потому что она, девушка, не была одета в платье? - Я не знаю. - Драбант помотала головой. - Возможно. Я ведь и сама тогда удивилась этому. - Ага, а затем я оставила тебя мерзнуть в снегу. - Вампирша появилась со своей женой совсем неожиданно. Энид вздрогнула, едва не облившись вином. - Звучит так, словно ты гордишься этим. - Нахмурилась Аддамс, делая очередной глоток красной тошнотворной жидкости из бокала. Уж лучше бы это была кровь. И то вкуснее было бы. - Нет. Но мне до сих пор не стыдно. - Она мотает головой и слепо передает свой бокал с алкоголем Дивине, но та, не заметив этого, не успевает его принять. И посуда летит вниз, но разбиться не успевает, будучи подхваченная магией Аддамс. На пол упало лишь пару капель алкоголя. - Следи за тем, кому что даешь. - Она ведет рукой вверх, приподнимая бокал по выше и возвращает его в руки брюнетки. - Не ворчи. - Танака поправляет очки, улыбаясь.       Медленная музыка прекратилась. И музыканты стали играть более быструю, красивую мелодию. Флейты стали звучать куда громче, а к скрипкам присоединились виолончели. Королевы тут же потерялись в танцующей толпе. И они бы могли слиться с ней, если бы не их костюмы, которые сильно выделялись из белой массы.       А к девушкам у окна подошли принц с Дорианом. Белокурый парень передал девушкам два бокала шампанского и сам сделал глоток из своего, который забрал у Пагсли. - Скучно здесь. - Брюнет облокотился о подоконник и сделал глоток своего напитка. - Согласна. - Кивает принцесса, приобнимая свою жену. - Но музыканты играют неплохо. - Ого, ты похвалила их? - Энид усмехается. - Я не стану унижать музыкантов за их действительно хороший труд из-за того, что они родились здесь. - Уэнсдей гордо поднимает подбородок. - Почему ты никогда не играла людям? - Спрашивает блондинка, делая глоток и переводя взгляд с танцующих людей на жену. - Ну... не включая меня. - А почему должна? Да и кому? - Не знаю... Помню, Эстер заставляла Стефана однажды читать что-то на английском перед гостями, дабы показать им, какой он умный. - Вспоминает девушка. - Ты бы тоже могла блеснуть своим талантом. - Музыка для меня нечто личное. Я не собираюсь играть кому-то, чтобы показать им, что я лучше их. - Уэнсдей слегка хмурится. - Я и так знаю, что куда умнее и талантливее многих людей. У меня просто было время опробовать и научиться этому. Так еще и отточить все свои навыки. - Вы и до проклятья в свои шестнадцать были ужасно умны и талантливы. - Пожимает плечами Дориан. - И все же я еще многому научилась. - Сможешь сложить в уме большие числа? - Спрашивает драбант довольно улыбаясь. Она почему-то знала заранее, что ее жене это дастся не то чтобы тяжело. - Могу попробовать, но не обещаю. Давно не считала чего-то большого.       И только Энид стала придумывать большое число, как ощутила позади себя человека. Тот, даже не поздоровавшись, тут же ворвался к ним в диалог. Как не вежливо. - Энид, дорогая. - Этот невежа еще и знал ее. Блондинка обернулась и тут же растерялась. - Ты так изменилась...       Девушка тут же ощутила, как ее жена подошла к ней ближе и взяла за руку. Энид ощутила в пальцах принцессы сталь. Та явно была недовольна незваным гостем. - Отец. - Блондинка выглядела спокойно, но голос предательски дрогнул. - Здравствуй. - Милая... - Мужчина действительно был рад видеть свою дочь. Живой и невредимой. Он шагнул вперед, дабы обнять девушку, но та сделала шаг назад, лишь сжав губы. Принцесса, все еще сжимающая пальцы своей жены, ощущала в ней холод и одновременно неуверенность. Мюррей опешил. Он тут же опустил руки по швам и поджал губы, глядя на дочь. - Я так соскучился... - Правда? - Выдавила Энид из себя, глядя прямиком в глаза мужчины. Ей не хотелось говорить с ним. Она тоже скучала долгое время. Она любила отца больше всех в этом месте, потому что он единственный, кто не забывал о том, что она существует. И единственный, кто любил ее. Пускай и проявлял эти знаки редко. Но в сердце до сих пор крылся вопрос: почему же он так и не приехал за ней? Неужели тоже верил, что его дочь мертва? Неужели Эстер и ему не сказала? Но ведь позже ее видели на корабле, и он явно узнал, что она жива! Так почему же не приехал? - Конечно правда, дорогая. - Так почему же ты так ни разу и не приехал? Почему не забрал? - Девушка не плакала. Она злилась. Все горе и обиду она давно уже отпустила. А вот непонимание и злость до сих пор таились где-то глубоко внутри. - Даже письма не написал, хотя, я уверена, знал где я.       Мюррей вдруг замер. В глазах его читалась печаль. Не наигранная и не фальшивая. Но брюнетке почему-то совершенно не жаль было мужчину. Он сам совершил ошибку, которая, очевидно, стоила ему дорого.       К ним подошел второй незваный гость. Медленно осматриваясь вокруг, Стефан остановился подле отца и уставился на темную принцессу. Энид, заметив взгляд брата, перевела глаза с отца на него и нахмурилась. А Дориан за спиной брюнетки напрягся. - Quoi? - Спросила девушка на родном, глядя на принца. Весь в белом, серьезный до ужаса. - Venga con me. - Вдруг заговорил Стефан на родном для принцессы языке. После чего дополнил вежливо. - Per piacere - Per questo? - Dobbiamo parlare. - Ответил он, сложив руки за спиной. За все это время он ни разу не отвел глаз. Говорил прямо и... честно. - Da solo       Брюнетка, пробежавшись глазами по парню и переведя их на мужчину, слегка напряглась. После чего развернулась и нашла родителей в толпе. Они все так же спокойно танцевали и шептались о чем-то. - Уэнсдей. - Блондинка вдруг положила ладонь ей на плечо. - Не нужно. - Все будет хорошо, мы просто поговорим. - Принцесса полностью к ней развернулась и нежно улыбнулась. - Все будет хорошо. Я быстро вернусь. А ты... поговори пока.       После чего, слегка приподнявшись на носочки, кратко поцеловала жену в губы, чем удивила рядом стоящего короля. Кажется, у мужчины появились новые вопросы. - Дориан. - Аддамс повернулась к белокурому и взглянула на него серьезно. Тот, быстро метнув взгляд на спину блондинки, все понял и кивнул.       И лишь после этого брюнетка вышла за парнем из зала. Белые коридоры давили на нее, хотя они выглядели куда просторнее темных. Они медленно шли все дальше и молчали. - Мы можем постоять на месте? - Вдруг грубо спросила девушка. - Извини. - Как же несвойственно Уэнсдей было это слышать от кого-то из Синклеров. Она помнила, как долго привыкала к доброте Энид. - Просто... это сложный разговор для меня. - Он вновь шагнул вперед. - Мне легче разговаривать двигаясь... А кружить вокруг тебя будет странно и неловко.       Принцесса выдохнула и недовольно двинулась дальше. Ладно, походить так походить. Ничего плохого в этом нет. Ее действительно успокаивало то, что она не видела ни одного видения связанного с этим вечером. А клинок спрятанный под рубашку успокаивал еще больше. И все же, они шли все дальше, а парень молчал. Но стоило им подойти к лестнице, как он заговорил. - По поводу тебя и моей сестры... - Если тебе трудно говорить, то я опережу тебя. - Перебила его девушка. - Мне не особо интересно твое мнение. Это во-первых. А во-вторых... если ты или твоя семейка в целом посмеет нас разлучить, я воткну каждому из вас по клинку в сердце. Или закопаю заживо... По настроению.       Стефан замер, ошарашено глядя на темную принцессу. Действительно, это девушка была Аддамс. Самой, пожалуй, настоящей. Принц вовсе забыл, что именно хотел сказать. А Уэнсдей выжидающе смотрела на него в полной тишине. Они ушли так далеко от зала, что даже не слышали музыки. Хотя, парень-то возможно и слышал. Оборотень как-никак. - Я... немного ошарашен. - Честно признался он, спускаясь по лестнице. - Но я вообще-то... просто хотел сказать, что... В общем... - И ты любимчик своей мамаши? - Грубо спросила Аддамс, спускаясь за парнем. - Принц? Будущий король? Такой мямля? - Она усмехнулась. - Это смешно. - Я тебя вообще-то не оскорблял. Как минимум сейчас. - Он хмурится и идет дальше по коридору первого этажа. - А я отыгрываюсь за все остальные разы. - Уэнсдей убирает руки в карманы брюк, хмурясь. - И твоя мать выкинула Энид словно мусор, но оставила тебя? Серьезно? - Энид ни на что не способна. Как минимум... была ни на что не способна. - Стефан, кажется, действительно понимал, что его сестра сильно изменилась. - Как минимум после нашего разговора в комнате я понял... что она стала храбрее.       Они вновь остановились возле закрытых белых дверей. Ни музыки, ни запахов. Тишина, пустота. Брюнетке даже показалось на момент, что она умерла. Все такое белое и пустое. - Моя жена сильная, храбрая, а еще очень умная. - Принцесса действительно злилась на слова глупого принца. Который всю свою жизнь шел по следам мамочки и делал все, что она прикажет. Верный песик. Интересно, если бы он попал к Аддамсам, изменился бы? - Твоя жена... - Парень хмурится. - Твоя жена была глупой маленькой девочкой. Она недооборотень, ты в курсе?       Нет. Он бы не изменился. Потому что всегда считал правильным то, что говорила ему мать. Энид сразу приехала к ним совершенно с другим мнением. Просто зашуганная и без возможности проявить себя. Но Уэнсдей дала ей эту возможность. - Она обратилась.       Стефан замер. Из легких, кажется, вышибло кислород от такой новости. Нет. Энид? Обратилась? Вранье. Он этого не почувствовал. Мама не почувствовала! А она была ее дочерью. Она должна была это ощутить. Но ничего не сказала. - Ты лжешь. Хватит защищать ее. Я знаю, какая она. Она моя сестра. - Он вдруг дернул за ручку, медленно открывая дверь. - Она не твоя сестра. Она больше не Синклер. И знаешь... никогда ею, пожалуй, не была.       Дверь открылась, и брюнетка перевела взгляд на комнату. Не успела она разглядеть хоть кого-то внутри, как в спину вдруг кто-то сильно ударил, и она, потеряв равновесие, полетела вперед. Упав на пол, принцесса быстро подняла голову. Дверь за спиной с грохотом закрылась и двое мужчин перегородили ее. Перед темными глазами, на своем троне, сидела та, кому принадлежало все вокруг. Возле трона так же стояла двое мужчин в белом. Для чего они здесь... стоило только гадать. - Все-таки... ты такой же трус, как и вся твоя остальная семейка. - Уэнсдей оглянулась, медленно поднимаясь с колен. - Perdonami... - Прошептал Стефан. - Se fossi onesto... non saresti venuto.       Его глаза не врали. Были честны и, пожалуй, полны страха и грусти. Он, кажется, переживал. Вот только за кого? За принцессу в заточении с непонятно что от нее желающей Эстер? За сестру, что осталась одна с отцом? Благо, там был Дориан. Или за себя? - Уэнсдей Аддамс... - Проговорила вдруг королева. - Невежливо не здороваться. - Поздоровалась бы первая. - Огрызнулась она, складывая руки на груди.       Но Эстер проигнорировала эти слова. - Подойди ближе, не будем же мы кричать друг другу? - Да, не будем. Я просто могу уйти. Мне не о чем с тобой говорить, гнилой мешок костей. - Не вежливо разговаривать так с людьми. Особенно с теми, кто старше тебя. - Боюсь, ты далеко не старше меня. - Усмехнулась Уэнсдей, глядя прямиком в глаза женщины. Она не боялась ее. Совершенно. Что Эстер могла ей сделать? Заставить плакать от слез? Или накинуться с когтями, оставив шрамы на лице? Шрамов брюнетка не боялась, да и женщина бы даже не успела к ней шагнуть, как упала бы замертво от клинка за спиной или простого заклинания. - Так что поуважительнее стоит быть тебе.       Королева раздраженно выдохнула, нахмурившись. Она встала со своего трона и решила подойти к противной девчонке сама. Ей совсем не хотелось тратить времени на лишнюю болтовню. - Уэнсдей... Я не хочу тратить время на лишние разговоры. - Произнесла она, когда остановилась в паре шагов от принцессы. - Ух ты. А я думала, ты та кто любит пустить пыль в глаза пустыми разговорами. - Она усмехнулась, продолжая ощущать себя хозяйкой положения. Пускай Эстер и была к ней уже практически вплотную, никакой угрозы брюнетка не ощущала. Ну что она сделает? Плюнет ей в лицо, и яд разъест кожу? Смешно. - Вот только... Энид не удалось запудрить. Обидно, правда? Надеюсь, ты не плакала? - Руки ее с груди сместились в карманы. А с лица не сползала насмешка. - А то переживать вредно для твоего возраста. - Моя дочь... - Проговорила Эстер. - Сплошное разочарование. - Она выдохнула. - Ни на что не способная собачонка. Да даже не собачонка... она так и не обратилась.       Зря. Женщина могла сколько угодно кидаться словами в Уэнсдей. Принцесса бы с удовольствием посмеялась над глупостью королевы и ее маленьким словарным запасом. Но вот трогать ее семью... а уж тем более жену, которая спасла ей жизнь... Сейчас Аддамс хотелось медленно сдирать с Эстер кожу. - Тебе бы лучше следить за своим гнилым языком. - Все тело принцессы напряглось. - Новая информация для твоего тупого мозга. Энид обернулась. Вот это да, правда? Ты только не умри раньше времени, а то голова взорвется от таких новостей. Переваривай, не торопись. - Не лги мне, маленькая дрянь. Я бы ощутила это. Я ее мать. - Ты еще не поняла? - Пальцы Уэнсдей сжались в кулаки, и она поглубже затолкала руки в карманы. - Ты ей не мать. Не была и не будешь. То, что ты родила ее, не дает тебе права называть себя ее матерью. Она отреклась от фамилии, от своей старой семейки. Вот потому ты и не ощутила ничего. - Усмешка вновь появилась на ее лице. - Так более доходчиво?       Аддамс не любила кидаться в людей обзывательствами. Особенно такими распространенными и никчемными. Не любила спорить с пустотой, зная, что права еще с самого начала. Но сейчас... была совершенно другая ситуация. Перед ней женщина, чьи предки испоганили ей жизнь. Женщина, которая с детства сравнивала ее жену с мусором и втаптывала ее в грязь. Эстер раздражала ее всем: своим видом, своим голосом, своими нахмуренными глазами, которые пытались показывать всю злость, но выходило смешно. Она раздражала ее своими действиями. Она просто хотела уничтожить ее. Стереть с лица земли. Словами или действиями? Не важно. - Довольно. - Женщина вскинула руку. - Мне надоело слушать твою болтовню. - Мозг закипел? - Ерничай пока можешь. - Женщина стиснула зубы. А принцесса вдруг напряглась, ощутив позади приближение. Но не успела она обернуться, как за обе руки ее схватили и резким движением опустили на колени. - Я убью тебя, Аддамс. - Мама... - С ужасом прошептал Стефан, явно не ожидая от королевы таких слов. Он, на самом-то деле, даже и не знал для чего конкретно вел принцессу сюда. Женщина просто сказала, что хочет поговорить. А он, как дурак, просто кивнул и пошел выполнять. - Надейся. - С усмешкой произнесла она. - Ты глупа.       Она щелкнула пальцами, продолжая смотреть королеве прямиком в глаза. Пойти в ручную против мага... действительно глупость. Но принцесса вдруг напряглась. Она повернула голову направо и вновь щелкнула пальцами. А затем еще раз и еще. - Это ты глупа, Аддамс. Больно высокого ты о себе мнения. - Теперь улыбка играла уже на лице женщины. - Ты думаешь, я забыла, кого собираюсь убивать? Посмотри-ка вот сюда. Узнаешь?       Королева достала из под одежды кулон со светлым желтоватым кристаллом. Конечно же, Аддамс узнала его. Она знала все о магическим камнях и кристаллах. Вот в этом и была проблема. Откуда магическая вещичка у человека, в чьем королевстве запрещено даже говорить слово "магия". - Откуда у тебя это?! - Резким голосом спросила принцесса. - Это уже не так важно. - Тогда зачем тебе я? - Она ощущала, как на коже проявляются синяки. Силы у парней, что держали ее, было хоть отбавляй. - Мне нужна не только ты. - Эстер покачала головой. - Я избавлюсь от всей твоей семейки. Просто... постепенно. - Что ж тебе спокойно не живется?! - Она дернулась вперед, в попытке высвободиться. Но против двух, явно тренированных парней, она была практически бессильна. Даже кинжал за спиной ее не успокаивал. - Мама, зачем?! - Принц двинулся к матери, но проход ему тут же загородил один из мужчин, стоявших у трона. - Мама! - Угомонись. - Эстер взглянула на сына, но тот, кажется, впервые не шелохнулся под ее взглядом. - Я и для твоего будущего стараюсь, щенок. - Мне не нужно такое будущее! - Закричал Стефан, вновь в попытке подойти к матери. Но мужчина все так же спокойно загораживал ему дорогу. - А какое будущее тебе нужно? Голодное, полное холода?! - Королева, кажется, действительно была удивлена глупостью своего сына. - Мы держимся только благодаря остальным! У нас ничего не растет, наши леса умирают! Такого будущего ты хочешь?! Я не хочу вечность зависеть от других. - Эстер сжала пальцы в кулаки так сильно, что побелели костяшки. Брюнетка слушала ее внимательно, понимая, что сейчас женщина была серьезна как никогда. Она убьет ее. И просто заберет их землю. Не вышло магией, выйдет силой. Так она думала и раньше. И видимо, думает до сих пор, вот только... глупая все же женщина. - У тебя правда крошечный мозг? Запомнить ничего не можешь, да? - Шепчет принцесса сквозь зубы. Голова ее была опущена, смотреть на этот цирк ей уже успело надоесть. Но даже в отражении белого пола она видела, как глаза королевы вот-вот лопнут от злости и, кажется, даже печали. - Ну убьешь ты мою семью, и что дальше? Думаешь спокойно пройдешь на мои земли? Сколько ты людей потеряла в океане? А сколько заблудилось в наших лесах? Да ты дальше порта уйти не сможешь, подохнешь, только ступив на траву.       Убийство королевской семьи ничего ей не даст. Земля Черного Королевства просто не позволит людям в белом одеянии ступить на свою территорию. - У тебя и так уже полегло тысячи людей, на что ты надеешься? - Продолжала брюнетка. - Надеюсь спать спокойно, зная, что твоей семейки больше нет. - Хмурится Эстер. - А что делать с твоей территорией, я, уж поверь, разберусь. - Мама, прекрати! - Принц, наконец сумевший уклониться от преграды, рванул к матери и вцепился в нее. - Мы и так хорошо живем, оставь их в покое! - Отцепись, щенок, я пытаюсь подарить тебе будущее! - Мне не нужно кровавое будущее! - Парень вдруг заплакал. Слезы скатились по его щекам, и он в ужасе уставился на мать, словно на обезумевшую. - Подумай об Энид, пожалуйста! Она же... - Он вдруг замолк, после чего уставился на принцессу, которая, все же подняла глаза и спокойно смотрела на рыдающего в ужасе парня. - Она тебе этого не простит! Она же ее любит! - Мне плевать. - Она одним движением оттолкнула сына от себя, и тот, покачнувшись, упал на белый пол. - Она безнадежна и глупа. Вы еще дети и ничего не понимаете. Я строю вам будущее. - Эстер взглянула на парней, что удерживали принцессу все это время и кратко кивнула.       Уэнсдей рывком подняли на ноги. Ее ноги в один миг стали ватными от понимания того, что сейчас произойдет. Королева была настроена серьезно. Ее вдруг сильно заколотило. Энид осталась в зале, в окружении людей, музыки и алкогольных напитков. Вместе с отцом. С ее семьей. - Не надо. - Вдруг зашептала принцесса, глядя прямиком в холодные стеклянные глаза.       Ей захотелось жить. Очень сильно. Они же... они же еще ничего не успели. Брюнетка ждала ее так долго и... что? Это все? Она просто подохнет на белом кафельном полу, даже не попрощавшись с собственной женой? Ни с родителями, ни с братьями, ни... с друзьями. Королева смотрела на нее с довольной ухмылкой. Это она с самого начала была хозяйкой положения. А брюнетка так глупо насмехалась, вместо того, чтобы сразу развернуться и сбежать. - Я сделаю все быстро. - Женщина выпустила когти. - Можешь закрыть глаза.       Уэнсдей увидела, как рука Эстер рывком поднялась вверх. Принцесса забилась, в попытке вырваться. Руки заболели, хватка была слишком сильной. Но она была готова вырваться, оставив свои руки в их крепких пальцах, лишь бы сбежать. Уж лучше жить без рук, чем совсем не жить. Сердце заколотилось как бешеное. Последнее о чем думала Уэнсдей в своей жизни, так это о том, что умрет именно от этих рук. От этих когтей. Которые, блеснув в свете свечей, опустились. - Мама!

***

      Музыка в зале начала повторяться. И Энид от этого тошнило. Отец пытался извиняться и оправдываться. Он не замолкал уже долгие минут пятнадцать. Но все эти пятнадцать минут блондинка не слушала его, она лишь думала о своей жене, которую увел ее брат на душевный разговор наедине. Дориан, кажется, тоже нервничал. Они изредка сталкивались взглядами, стоя у окна. - Энид, дорогая... - Вновь попытался Мюррей. - Хватит уже. - Грубо попросила драбант. Терпение, как оказалось, не вечно. Да и мужчина лишь действовал на нервы. А она и так переживала, вечно поглядывая на двери в надежде, что жена вот-вот вернется. Но ее все не было и не было. Отчего становилось все тревожнее и тревожнее. - Н-но... - Хватит. - Вновь выплюнула девушка и вдруг опешила, почувствовав, как когти ее выступили наружу. То ли от злости, то ли от тревоги. - Я... пойду выйду.       И даже не дождавшись какого-то ответа или даже кивка от отца, она тут же поспешила к выходу. В зале стало слишком душно. Дышать было совершенно нечем. Все сотни ароматов парфюма смешались в один единый тошнотворный запах, который в свою очередь впитал в себя и вонь алкоголя. Выйдя в коридор и остановившись, блондинка сделала глубокий вдох. Здесь уже ощущался свежий воздух, в перемешку с... родным ароматом хвои. Драбант вдруг огляделась и поняла, что ее жены и брата нигде нет. - Энид, ты как? - Дориан, вышедший вслед за девушкой, положил руку ей на плечо и попытался взглянуть в глаза. Но блондинка панически бегала взглядом по коридору, в попытке уцепится хоть за что-то. И белокурый тоже огляделся. Сердце вдруг тревожно забилось. - А где...       Энид вдруг оскалилась и быстрым шагом направилась к лестнице. Парень, словно хвостик, увязался за ней, но молчал. А у девушки внутри все сжалось в противный ком. Уэнсдей не видела плохих видений. У Уэнсдей был с собой клинок. А еще Уэнсдей была сильнейшим магом, в этом блондинка не сомневалось. И все же, тело ее предательски напряглось, а сердце застучало бешено от осознания того, куда уходил хвойный аромат ее жены.       Быстрый шаг перерос в бег. Она бежала вниз по лестнице, словно за ней гналась смерть. Но за драбантом лишь поспешно спускался Дориан, который явно был не настолько быстр, как оборотень.       Двери в тронный зал были плотно закрыты, но за ними девушка чуяла аромат Уэнсдей. И чужой, смешанный в одну сплошную массу, запах одеколонов. Под незнакомый девушке плач, она ударила по двери ногой и на мгновенье замерла. Дориан, вошедший за ней, огляделся. Все произошло слишком быстро.       Стефан с ужасом уставился на них. Его заплаканный и безнадежный вид выглядел отвратительно. Белокурый вдруг сделал шаг, заметив, как рука Эстер стремительно опускается. Вот только Энид оказалась быстрее. Оборотни куда быстрее людей, даже будучи в человеческом теле. Девушка рванула вперед, когти ее так и красовались снаружи. Острые, словно лезвия, они блеснули в свете свеч. Уэнсдей даже не успела понять, куда делась острая боль, которая должна была пронзить ее. Кажется, женщина действительно сделала все быстро. Со стороны послышался чей-то предостерегающий крик. И принцесса распахнула глаза.       Брюнетка увидела лишь чужую фигуру, которой быть здесь не должно. Когти королевы вонзились в чужую плоть под крик принца. В этот раз у нее под рукой ничего не оказалось, и тело приняло весь удар на себя.       Стук чужих шагов приближался к брюнетке. Парни, что до этого держали ее за руки, вдруг одновременно отшагнули, отпустив Уэнсдей. Та, на ватных ногах, вдруг упала на колени. Черные глаза смотрели наверх. Тело блондинки, покачнувшись, завалилось назад. Труп упал на пол с противным влажным стуком. Дориан, что подбежал к принцессе, ошарашено замер. Глаза Энид еще были открыты, ткань жилетки, рубашки и плоть на груди была разорвана когтями Эстер.       Брюнетка медленно подползла к телу и положила голову девушки себе на колени. Изо рта текла кровь. Тонкой струйкой она стекала по щеке и по подбородку, а затем вдруг хлынула вниз, заливая светлую шею, колени принцессы и пол. Кровь впитывалась в белую ткань рубашки, растекаясь по ней пятнами, словно красными цветами на фоне белых облаков.       Уэнсдей, замерев и сидя на коленях, смотрела на залитый кровью труп собственной жены. Она слышала какой-то стук. Каблуков, трости или собственного сердца. А может это ее внутренний мир сыпался осколками, разрушаясь. - Н-нет... - Эстер вдруг шагнула назад. Когти ее были окрашены кровью собственной дочери. - Тварь... - Прошептала Аддамс, склоняясь над лицом жены и оставляя на, еще едва теплых губах, поцелуй. После чего, положив голову аккуратно на пол, девушка встала на ноги.       Уэнсдей слышала, как кто-то поспешно выбегает из тронного зала. Стефан ли, Дориан, а может и вовсе кто-то из парней, державших ее до этого всеми силами. Ей уже решительно все равно. Она сделала пару уверенных шагов к покрытой ядом женщине и улыбнулась, словно сумасшедшая. Ей захотелось кричать, заплакать, словно маленькому ребенку. Но они уже достаточно наговорились. - Ты монстр. - Прошептала Аддамс, убрав руку за спину. - Я не...       Уэнсдей не дала ей договорить. Резким движением вынув клинок из-под рубашки, она размахнулась и четким, отработанным столетиями движением, полоснула женщине по правой стороне шеи. Шаги за ее спиной ускорились, потому, не дождавшись, когда Эстер упадет замертво, захлебываясь в крови, принцесса обернулась и тут же увернулась от разъяренных парней в белых одеждах. Полоснув по каждому острым лезвием, и заставив упасть от боли на колени, Уэнсдей спокойно обернулась к ним лицом, и, повторив то же, что и с Эстер, провела лезвием клинка по сонной артерии каждого. Заставив парней упасть замертво, рядом со своей королевой.       Движения ее были механическими. Она снова вернулась туда, с чего начинала. Вновь убила людей ради собственной жизни. Испачкала руки в крови, запачкала одежду и, кажется, даже душу. Она спокойным взглядом смотрела на мертвое тело женщины, что убила ее жену всего парой минут ранее. Она обернулась, наконец осмотрев тронный зал. Комната пустовала, лишь забитый в углу Светлый принц тихо плакал, зажав рот рукой. Дориана в помещении не было. Двери были распахнуты.       Глаза вдруг защипало от осознания произошедшего. Уэнсдей опустила глаза к полу и уставилась на мертвое тело Энид. Белая рубашка окрасилась в темно-красный. Брюнетке вдруг стало так холодно, она обняла себя руками, поранившись о собственный клинок, что впился лезвием ей в руку. Но Аддамс было все равно. Она не ощущала физической боли.

      Ей страшно.

      Больно.

      Горло противно обжигает.

      Аддамс осознает, что ее жена вновь вступилась за нее. Как в первый день их знакомства. Она снова защитила ее от человека с родины. Вновь подставилась под удар. Вот только в прошлый раз она защитила и саму себя, выставив перед собой руки с цепью от наручников. А сегодня у нее ничего не было. И блондинка все равно, не обдумав ничего, рванула вперед.       Слезы скатились по щекам. Она не ощущала стука сердца. На нем не было живого места. Оно было опустошено и, возможно, даже не билось. Медленными шагами она вновь подошла к Эстер и склонилась над ней, потянула кулон на себя и перерезала веревку. Если бы не этот маленький кристалл, все было бы в порядке. Она бы выбралась, избавилась от всех в этой комнате, и Энид бы не пострадала!       Размахнувшись из всех оставшихся в ней сил, девушка кинула кристалл в стену и тот разбился на мелкие осколки, разлетевшись по окровавленному полу. Запах железа проникал в нос. Уэнсдей тошнило от этой вони. Она вдруг усмехнулась. Ее магию действительно сдержал маленький ничтожный камушек. Маленький камушек, который может оказаться в любом кармане, и девушка даже об этом не узнает, пока не попытается воспользоваться магией. Она могла управлять временем, огнем, водой. Да чем угодно! Но ее остановил жалкий хрупкий камень.       Девушка нависла над своей женой, аккуратно опустившись на колени по обе стороны от ее тела. Рана на груди до сих пор кровоточила. Такая рваная, неровная... Ей впервые стало тошно от такого количества крови. Уэнсдей вдруг осенило. Она приподняла руку вверх и сжала пальцы, готовясь щелкнуть ими. Это ведь... так просто. Вернуться во времени и никуда не идти с глупым принцем! Не ехать сюда вовсе! - Уэнсдей! - Ее руку перехватили, сильно сжав и заставив пальцы расслабиться. - Не надо.       Йоко смотрела на заплаканную и испуганную подругу, сжимая ее кисть так сильно, как только могла. Мортиша и Гомес поспешно вбежали в тронный зал и подбежали к дочери, упав рядом с ней на колени, прямо в лужу крови. Пагсли остался в коридоре, кажется, юный принц не мог находится в столь кровавом месте. - Дорогая... - Женщина не могла опустить глаз на мертвое тело жены своей дочери. Она лишь положила ладонь на щеку брюнетки и нежно погладила ее, смахивая слезу большим пальцем. - Я могу все исправить! - Она попыталась выдернуть свою руку из пальцев вампирши, которая, задержав дыхание, пыталась игнорировать столько крови вокруг. - Мне просто нужно щелкнуть пальцами, и я все исправлю! - Ты не можешь менять время по собственной прихоти, Уэнсдей. - Танака смотрит на подругу с сожалением. А та, словно не веря своим ушам, безмолвно шевелит губами, переводя глаза с человека на человека в этом помещении. - Я могу. Я могу все исправить, Йоко! - Дорогая... - Попытался уже Гомес, но его перебил грубый голос вампирши. - Не можешь! - Она вдруг слабо бьет принцессу по щекам, приводя ее в себя. - Не можешь, ясно?! Ты сама знаешь, как опасно менять течение времени. - Танака, положив руки на плечи брюнетки, хорошенько встряхнула ее. - Что будет, если Энид, которая должна была умереть, вдруг не умрет? - Она смотрит в черные затуманенные ненавистью и печалью глаза. - Или если воскреснет Эстер?       Аддамс опустила взгляд на лицо Энид. Стеклянные мертвые глаза смотрели вверх. Она медленно провела по ним ладонью сверху вниз, прикрыв веки. Кровь на щеках, подбородке и шее уже успела засохнуть. Она вдруг вспомнила про клинок в своей левой руке и уставилась на него, зацепившись за оружие словно за главного спасателя. - Я могу попробовать... обмануть время. - Ты хочешь... провести ритуал? - В ответ лишь молчаливый кивок. Уэнсдей ухватилась за клинок обеими руками, вглядываясь в лезвие. - Ты же понимаешь, что будешь жить с пустой надеждой, которая может так и не сбыться? - Я лучше буду жить ради нее, чем ради ничего. - Шепчет принцесса и, взглянув на клинок еще раз, поворачивает его острым кончиком вниз.       Руки задрожали. Но Уэнсдей медленно вводит лезвие в, и без того, окровавленную плоть. Медленно проводит вниз там, где находится сердце и вынимает клинок из мертвого тела. Мортиша, не в силах смотреть на это, встает и уводит мужа прочь из тронного зала. Но далеко не уходит, остается в коридоре на всякий случай. Мужчина аккуратно смахивает с лица жены слезу, сдерживая печаль сам.       Йоко молча наблюдала за тем, как ее подруга проводит лезвием по своей ладони, и сжимает пальцы в кулак. Кровь стекает по коже, капая на подставленный клинок. Уэнсдей что-то тихо шепчет, прикрыв глаза и склонившись над телом Энид. Ее кровь стекает с лезвия и капает с самого кончика в рану, смешиваясь с кровью драбанта. Танака прикрывает глаза, вслушиваясь в бормотание принцессы. В тихое, сбитое и полное надежды бормотание. Ей вдруг становится больно. Они же только успели подружиться... Когда-то вампирша сказала блондинке, быть от Аддамс подальше. А по итогу... Она отдала за принцессу свою жизнь.       Йоко открывает глаза и видит, как Уэнсдей вновь вводит уже заговоренный клинок в сердце девушки, надавливая дрожащими руками. Королеве казалось, что лезвие оружия словно светилось слабым светом. Правда это, или ей казалось из-за слез в глазах... она не знала. Но брюнетка, оставив клинок в груди своей жены, вдруг слегка отползла и застыла, наблюдая. - Уэнс... - Шепотом позвала Танака.       Но девушка молча сидела на коленях, наблюдая за мертвым телом Энид. Приподняв руку, Аддамс уставилась на свой глубокий порез, кровь еще не остановилась. Руки ее были в крови. Одежда тоже. Как же много крови... Ее собственной, ее жены, гнилой женщины, что посмела поднять на нее руку, ее же слуг, что, пускай были сильны, но не ловки. У брюнетки не было сил оглянуться и посмотреть на подругу или на то, есть ли в этом помещении кто-то еще.       Она опустила глаза и зажмурилась. Ей страшно. Очень сильно страшно. Ее вдруг вновь всю заколотило. Слезы побежали по щекам с новой силой, руки задрожали. Голос совсем пропал. Йоко молча приблизилась к ней, опустилась на колени и обняла, прижав ее голову к своей груди и поглаживая спину, тихо что-то нашептывая. Принцессе слишком больно внутри, а вампирша не могла уйти, оставив подругу в таком состоянии. Она почему-то была спокойна. Кажется, девушка еще не успела в полной мере осознать все, что произошло.

Страшно

Больно

Холодно

      Аддамс не могла заставить себя успокоится. Мысли смешались в один ком, который обвалился на нее виной. Боль съедала ее изнутри. Почему... почему она просто не увидела, что произойдет? Почему не отказалась поехать? Почему была так уверена в том, что ничего не случится? Стоило просто остаться дома. Остаться и сидеть со своей живой женой у камина, разговаривая обо всем на свете.       Йоко никуда не торопила Уэнсдей. Она спокойно обнимала подругу, ожидая, пока та выплачет все, что только можно.       «Есть такие слёзы, которые надо выплакать обязательно, в любое время дня и ночи, выплакать, чтобы всё внутри перегорело». И сколько таких было внутри принцессы?... Озеро, возле которого Энид ее нашла, замерзшую, безнадежную, слепо ищущую решение своей проблемы, которая, на самом деле, касалась не только её, но и всего Черного Королевства; озеро, возле которого Уэнсдей поняла, что ей нужно - Энид, которая впервые поцеловала ее, лишь одними своими устами подарив уверенность в будущем. Которого у них не было. Быть может, принцессу хватило бы на целый... океан слёз. Такой же бескрайний океан, в котором они плавали рядом с блондинкой, такой счастливой в тот момент, когда Уэнсдей наконец решилась сделать ей предложение...       Никто не знает, сколько невыплаканных слёз нахлынуло в душу брюнетки. Она и сама не знала. И все же... она вновь осталась одна. Без той единственной, чье тепло согревало, чья улыбка дарила покой и уют, чьи уста заставляли ее саму улыбаться, чей голос казался ей прекраснее любого музыкального инструмента на свете. Она вновь такая же безнадежная, холодная и продрогшая до костей...       Позже в тронный зал зашла Мортиша с Гомесом. Мужчина поднял обессиленную дочь на руки, и та пыталась что-то сказать. Но отец нес девушку вон из кровавого места, обещая, что все будет хорошо. Кажется, принцесса еще никогда не нуждалась в людях так, как сегодня.

***

      В пустом тронном зале находиться было невозможно. Запах крови впитался в стены и пол. Со дня происшествия Стефан больше никогда не открывал эти двери. Двери в помещение, которое стало местом гибели его матери и сестры.

Ta#e me alive

Leave me to die

Bound to the Earth

This isn′t goodbye