Страницы сгоревшего дневника

A# the hours pass

I will let y#u know

That I ne#d to ask

Шумно.

       Кругом действительно было шумно. Но шум этот не мешал. Наоборот. Он успокаивал, отгонял назойливые мысли. Давал понять, что сердце бьется, что слух работает. Что ты живой. Дориан сказал, что этот шум призывает жить. Холод позади, все расцветает, и весна на календаре заканчивается. Кругом пели птицы, жужжали насекомые, которых Энид раньше никогда не видела. Ветер казался теплее, солнце улыбалось с яркого голубого неба. Деревья шуршали зеленой молодой листвой, а свежая трава шепталась под ногами и колесами кареты.       Блондинка смотрела в небольшое окошко, наблюдала, как здания с каждой секундой становились все выше и больше. Они приближались к городу все ближе. Уэнсдей не интересовало то, что творилось за пределами тонких стен кареты. Она смотрела в свой дневник и не замечала ничего вокруг. И никто ее не отвлекал, потому что и не кому было. В карете они были лишь вдвоем. Дориан ехать не захотел, сказал, что делать ему там нечего. И он лучше проведет время с принцем. Мать, которая и послала дочь в город, была занята вместе с отцом. А больше взять было и некого. Да брюнетка и рада этому. Никто не отвлекает, а компания у нее приятная.              Карета наконец остановилась возле непримечательного низенького здания, которых в округе было с десяток. Окна его были мутными и завешаны плотными шторами, красноватая выцветшая черепица осыпалась на глазах. А каменные кирпичи, из которых и было построено здание, были все в сколах. Деревянная дверь казалась очень хлипкой, но держалась прочно. Энид даже подумалось, что сейчас из этой двери выйдет низенькая старушка с плетенной корзиночкой и вручит ее принцессе.       Но на деле, дверь открыл высокий, но худощавый парнишка. Рыжие волосы прятались под капюшоном, а глаза под черной повязкой. Возможно, парень был слеп. Хотя шел вполне себе уверенно, словно видел все из-под плотной ткани. В доме почти ничего не стояло, лишь вешалка у входной двери, небольшой столик и кровать. Коврик посреди помещения был пыльным и явно старинным. В правой части здания стоял высокий полупустой книжный шкаф и темный диван. Возможно, этот дом раньше действительно принадлежал старушке. Даже если и так, сейчас это не имело никакого значения.       Безыменный парень провел их к шкафу, где, потянув за одну из книг, открыл потайную дверь, за которой скрывался, казалось, бесконечный коридор. И если Уэнсдей прошла вперед, лишь кратко кивнув, то вот Энид секунд пять таращилась на проход, не понимая, как вообще до такого додумались. Интересно, сколько таких секретных проходов могло быть в их замке?       На вопрос о том, куда они шли, принцесса ничего не ответила. И блондинка лишь нервно сглотнула, продолжая путь вниз. Еще пара ступеней, и они твердо останавливаются на полу перед новой дверью. Три стука, и им открывает высокий, но уже более подтянутый высокий парень. На глазах его все та же повязка, но ведет он девушек за собой уверенно, обходя пустующие столы и стулья. Дойдя до конца, он, без разрешения, открыл последнюю дверь и пропустил девушек вперед, после чего закрыл ее и остался снаружи.       То, что Энид увидела, действительно удивило ее. - Это... - Черный рынок. Удивлена? - Более чем...       Тоннель, что тянулся вперед и расходился в разные стороны через пару метров. Он был уставлен небольшими палатками, деревянными столами и просто устелен тряпками. На этих тряпках и столах лежало то, что в обычном магазине вряд ли можно было найти. Что скрывалось в палатках, девушка даже боялась думать. Не успели они дойти до поворота, как возле них, абсолютно тихо и незаметно появился парень, напугав драбанта. Парня звали Дэй, и из короткого разговора с Аддамс, Энид поняла, что он владел этим местом. Кожа его была бледна, видимо он не часто поднимался на солнце из своих тоннелей. На глазах, как и у всех вокруг, была повязка. Его пальцы тонкие, а кончики вовсе почернели. При разговоре он выгибал их так сильно, что казалось, они вот-вот хрустнут и сломаются. Быть может, потому они и почернели? Уж сильно он их мучает. - Это есть? - Брюнетка протягивает Дэю лист, и тот, приспустив повязку и показав свои красные удивленные глаза, пробежался по тексту. - Конечно-конечно! - Он улыбнулся, возвращая повязку на место. - Пройдемте за мной, красавицы. - Замолкни. - Приказала Уэнсдей, и парень поднял руки, мол, сдается.       Вел он их по темному помещению недолго. Но Энид успела осмотреться вокруг. Здесь было тускло и сыро. На столах и тканях лежали странные пакетики и бутылки. Оружие, склянки с разными жидкостями, непонятные тонкие палочки, обмотанные ленточками. Кто-то умудрялся продавать даже лягушачьи кости, если верить надписям на табличках. Некоторые люди разжигали рядом со своими "лавочками" костры, дабы было теплее.       Где-то в конце коридора тихо капает вода. Люди вокруг сидят и тихо разговаривают между собой, не видя друг друга. И почему здесь все сидят с повязками на глазах? Энид осматривается. Все же... было здесь что-то сильно давящее. Странные звуки и люди. Мужчина позади них сидел неподвижно на темном куске ткани и продавал какие-то камни. Девушка слегка нахмурилась, глядя на них, а затем вернула взгляд на принцессу. - Спрашивай. - Голос брюнетки растворяется в полумраке. - Что? - Я же по глазам вижу, как в твоей голове вопросы сменяются чаще, чем эмоции.              Синклер проигрышно выдыхает и кратко кивает. - Почему здесь у всех глаза закрыты? - Шепотом спрашивает драбант. - А ты бы хотела знать, что милый дядя, который сегодня утром продавал тебе яблоки, по вечерам сидит под землей и торгует опасными зельями или вещами с порчей?       Энид убирает руки в карманы и нервно кусает нижнюю губу, раздумывая. Не хотелось бы знать таких подробностей о людях. Ведь у многих, если не у всех, здесь есть семьи. Кто знает, что привело их к такому образу жизни. Ведь мир, даже на земле Аддамсов, не сказка.       Вскоре парень выходит к ним все с той же улыбкой. После чего просит пройти с ним. И они идут. Мимо все тех же людей и сотни странных товаров. Дойдя до, как блондинка поняла, кабинета, они входят в него. Эд закрывает дверь на серебряный ключ и садится за свой стол, пока девушки опускаются на светлые кресла напротив него. - Что нового в замке? - Спрашивает парень, снимая с себя кулон.        Он кладет его на стол и накрывает кулон ладонью, после чего приподнимает ее. Из темного камня вдруг вылетает непонятная субстанция. Она медленно опускается на стол и, подобно дыму, слегка колышется над поверхностью. Принцесса наблюдает за существом на столе и неохотно делится некоторыми деталями. Ничего из услышанного, парня, кажется, не заинтересовало.       Энид удивленно рассматривает нечто на столе. Что это? Или кто? Пока она раздумывала, парень с девушкой переключились на диалог о каких-то камнях. Парниша часто переходил на итальянский, либо не желал раскрывать всех карт перед драбантом принцессы, либо просто не знал, как это будет на английском. Блондинка заметила, что на этих землях многие говорят на английском, пускай и в городе она чаще слышала итальянскую речь. Скорее всего иностранным языкам их обучали в школах. На ее старых землях мало кто мог похвастаться знанием другого языка. И это расстраивало. В мире оказывается есть столько всего интересного, а люди холодных земель об этом даже не подозревают, работая на правительство, словно марионетки. - Если не позовете меня на бал в этом году, я обижусь. - Эд наклонил голову в бок. - Ты сам отказался приходить лет десять назад. - Принцесса хмурится, глядя на парня. Пусть глаза его и были скрыты за повязкой, она четко ощущала его взгляд на себе. - А сейчас обижаешься, что не приглашаем?       В этот момент в дверь стучат и Эд встает со стула, надевает кулон на шею, и странная субстанция возвращается в темный камень под заинтересованный взгляд драбанта. Уэнсдей ухмыляется ее любопытству. Парень впустил в помещение трех мужчин, все они поставили на пол по ящику. Аддамс обернулась на товар и кивнула, тут же скомандовав что-то на итальянском. Мужчины поклонились, взяли ящики в руки и двинулись прочь из кабинета. - Сколько? - Спрашивает Уэнсдей, когда Эд возвращается на свое место. - А сколько не жалко? - Он ухмыляется. - А сколько желаешь? - Столько, сколько не жалко. - Парень продолжает нахально улыбаться, а вот принцессу это, кажется, раздражает. - Три. - Пять. - Он склоняет голову на бок. - Шесть. Эд кивает и протягивает принцессе руку. Та пожимает ее, но не успевает выдернуть, как парень тянет ее на себя и аккуратно целует тыльную сторону ладони. Энид тут же хмурится, наблюдая за этим. А парнишка ухмыляется, смотря сквозь повязку прямиком в голубые глаза. - Тебе лучше не злить оборотня. - Аддамс убирает руки за спину, наблюдая за тем, как парень подписывает что-то на бумаге, после чего протягивает лист принцессе. Брюнетка ставит подпись, и Эд сворачивает лист, перевязывая его темной лентой. - Люблю играть с огнем. - Он встает, открывает дверь и пропускает девушек вперед.         Уэнсдей на это никак не реагирует. Все же, это будет виной парня, набросься на него Энид. Спасать его девушка не собиралась. Ее дело – предупредить. Но блондинка, кажется, не собирается ни на кого кидаться. Она спокойно встает и выходит за ними из кабинета. Свежий воздух, стоило им только переступить порог дома, тут же наполнил легкие. Глаза какое-то время привыкали к голубому небу и яркому солнечному свету, а легкие к чистому кислороду. Сев в карету, Энид вдыхает полной грудью. Аромат цветов тут же выбивает из легких оставшуюся вонь подземных тоннелей. Солнечный лучи падают на ее лицо, согревая. Вот теперь безопасно. - Уэнсдей. - Да? - Принцесса поднимает голову, отвлекаясь от дневника. - Вы сошлись на шести серебряных? Это много? - На шести мешках с серебряными. Зрачки драбанта так быстро расширяются от удивления, что брюнетка даже усмехается такой реакции. - Вот это точно много... - Можно купить два дома. - Кивает девушка, закрывая дневник. - Так что да... очень даже много. - Что там за камни такие, которые стоят как два дома? - Узнаешь, как приедем. Там и для тебя кое-что есть. - Для меня? Что? - Терпение, Энид.       Терпение. Вот этого в девушке почти и не было. Сидеть в карете и ждать, когда они приедут к замку было невыносимо. Интерес подогревала и довольная улыбка принцессы. Это казалось издевательством. И если дорога в город была быстрой, то обратно она тянулась невыносимо долго, словно на зло драбанту. Стоило карете остановиться, как девушка выпрыгнула из нее, и, обойдя, открыла дверь для принцессы быстрее, чем та успела среагировать. Уэнсдей одаривает блондинку легкой улыбкой, аккуратно выходя из кареты, придерживаясь за протянутую руку драбанта. - Что за повадки джентльмена? - Не нравится? - Энид улыбается, следуя за брюнеткой в замок. - Такого я не говорила.       Королева сидела за своим столом, пока король проверял то, что пару минут назад было привезено из города. Он вынимал из деревянных ящиков мешки с драгоценными камнями и рассматривал их, словно одним лишь взглядом проверял их ценность. Когда в просторное помещение вошли принцесса с драбантом, мужчина и женщина отвлеклись от своих дел и обратили на вошедших внимание. - Отец, мне нужен самый маленький ящик.       Гомес обернулся на еще неоткрытый ящик. - Что в нем, дорогая? - Мортиша встала со стула и подошла к дочери. - Кое-что для Энид.       Блондинка, стоявшая рядом, удивилась вновь. Она ожидала чего-то небольшого. Но чтобы целый ящик? Для одной нее?       Правители не стали спорить. Гомес попросил Мартина сходить за человеком, который поднял ящик в покои принцессы. В помещении было душно, даже несмотря на раскрытые настежь окна. Блондинка явно не привыкла к такой жаре. Она вообще впервые почувствовала солнце на собственной коже. Оборотень и подумать не могла, что оно может так обжигать. - Для чего это?       Энид рассматривала содержимое ящика. Там было множество книг и бумаг, а также пара небольших мешочков, которые очень привлекали голубые глаза. - Хочешь научиться магии? - Уэнсдей поднимает голову на драбанта и нежно улыбается. - Я?! Магии?! - Глаза Энид засверкали. Принцесса улыбнулась еще ярче. Это было так необычно, наслаждаться чужой радостью. Еще никогда Аддамс не ощущала такого теплого чувства. - Ты серьезно?! - Конечно. - Девушка кивает и приподнимается. - Я обучу тебя всему, что знаю сама.       И тут вдруг ее сердце замирает. Энид обнимает ее. Так крепко, что дышать стало тяжело. Но Аддамс совсем не обращает на это внимания. Ее руки поднимаются и ложатся на теплую спину оборотня. Тепло, приятно. Брюнетка утыкается носом в шею своей девушки и вдыхает ее аромат. Светлая кожа пахла солнцем. На первый взгляд, совсем не свойственным запахом для человека, что родился в бесконечном морозе. Но Энид была именно той, кому подходил аромат солнца. Она была такой же светлой и теплой, как небесная горячая звезда. И Уэнсдей вдруг задумалась, а что было бы, если бы судьба распределилась по-другому? Если бы Энид все же взошла на трон, если бы ненавидела Черное Королевство так же, как и все ее предки? Если бы однажды им пришлось бы скрестить мечи? Брюнетка нахмурилась, прикусила нежную солнечную кожу и поняла, что даже если бы судьба распорядилась по-другому, она все равно не смогла бы поднять меч против этой девушки.

***

      Блондинка сидела на траве и сосредоточенно читала книгу, пока Дориан и Уэнсдей дрались на рапирах в паре метров от нее. Это было сложно - читать и не поднимать глаз на изящный бой. Не смотреть на то, как девушка, словно в танце, наносит один удар за другим, а парень отражает их, пытаясь выжить. Но Энид действительно старалась вчитываться в слова на бумаге, ведь месяц назад, по возвращению из Джерико, брюнетка твердо заявила, что пока Синклер не прочтет пяти книг, никакой практики не будет. Потому, весь месяц блондинка только и делала, что читала. Утром, за завтраком, обедом и ужином. На прогулках и перед сном. Уэнсдей, кажется, даже успела пожалеть о том, что выдвинула такое правило. Ведь Энид так серьезно взялась за изучение, что даже не обращала внимание на саму принцессу. И Аддамс самой, переступив через свою гордость, приходилось отвлекать драбанта поцелуями хоть иногда. - Я закончила! - Вдруг кричит блондинка, захлопывая книгу. Это действительно была последняя, пятая книга.       Принцесса тут же остановила бой, обернулась на драбанта и кивнула. Медленными шагами она подошла к массивному дереву, под которым сидела блондинка. Дориан наблюдал за действиями принцессы внимательно и с интересом, не в силах подойти ближе к дереву. - Молодец. - Прошептала Аддамс, садясь рядом с Энид на колени. - Теперь ты можешь надеть это.       Из кармана брюк принцесса вынула небольшую коробочку и открыла ее. Там, на бархатном кусочке ткани, лежало темное кольцо. Уэнсдей вынула его, аккуратно обхватила запястье девушки и надела его на указательный палец. - Что это? Ой... - Синклер зажмурилась. По телу прошелся неприятный жар. Голова вдруг закружилась так резко, что Энид ухватилась руками за плечи принцессы, дабы не упасть на траву. Затем, тошноту сменило другое ощущение. Приятное и совершенно ранее незнакомое. - Что чувствуешь? - Спросила брюнетка, поглаживая большим пальцем светлую щеку. - Сначала во мне разожгли огонь, а потом развелись бабочки. - Прошептала Энид, быстро моргая. - Что это? - Кольцо из пыли всевозможных камней. То, что ты ощутила сейчас - это магическая энергия, которая буквально разлилась по твоим венам. - Звучит страшно. - Да. На деле тебе больше понравится. - Уэнсдей приподнимается и тянет девушку за собой. Драбант медленно встает, отпускает руки принцессы и пытается привыкнуть к новому ощущению в теле. - И вы живете вот с таким странным ощущением внутри?.. - Ну... первые пару месяцев это мешает. Потом люди привыкают.       Энид мотает головой, проверяя, кружится она или нет. Делает аккуратный шаг вперед, затем разворачивается и шагает обратно. Вроде бы все окончательно успокоилось. Она ощущала в себе странную силу и бодрость, ей казалось, в ней скопилась всевозможная энергия, которая сейчас пыталась вырваться наружу. - У меня ощущение, словно я с легкостью смогла бы оббежать все королевство несколько раз. - Сразитесь с принцессой, дабы растратить энергию! - Предложил Дориан, стоя неподалеку. Он внимательно вслушивался в слова драбанта. Ему действительно было любопытно, как ощутит себя человек, который ни разу не сталкивался с магией внутри себя. Пускай девушка была оборотнем, магии внутри себя она явно не ощущала. Раз к семнадцати годам так и не обратилась ни разу. - Я дам тебе свою рапиру.       Энид нахмурилась. Посмотрела сначала на парня, затем на Аддамс перед собой. Сразиться с принцессой на рапирах? С человеком, который три десятка лет учился бою?

Это звучало опасно.

- Я согласна.

И интересно...

- Сдерживаться не буду. - Предупреждает Уэнсдей, нахально улыбаясь. Кажется, предложение Дориана ее повеселило.       Светловолосый, стоило Энид подойти к нему, тут же вручил ей свою рапиру. Блондинка взмахнула ей пару раз, привыкая. Давно она не держала ее в руке. Но лишь сейчас ей казалось, что эта рапира была создана для нее. Синклер ощущала, как энергия с кончиков ее пальцев перескакивает на рукоять и движется дальше, к самому кончику лезвия. Голубые глаза поднялись с оружия на принцессу, которая размяла плечи и тут же встала в позу, готовясь нападать. Драбант повторила за ней. - Начинайте. - Скомандовал Дориан и тут же отошел на пару шагов назад.       Лезвия разрезали воздух с характерным звуком. Энид, увернувшись от быстрой атаки, ушла в бок и тут же появилась за спиной принцессы. Невероятное ощущение. Ей казалось, что ее ноги словно заколдовало. Еще никогда она не двигалась так быстро и уверенно. Принцессу это, кажется, тоже удивило. Резко развернувшись и отразив удар она встала как вкопанная, с интересом вглядываясь в светлую фигуру. Она явно не ожидала такого эффекта. - Не сдерживайтесь, Ваше Высочество. - Усмехнулась блондинка.       Ваше Высочество. Это даже резало слух. Брюнетка нахмурилась, пригнулась и тут же рванула вперед, занося рапиру над головой. Энид увернулась, повела рапиру вверх и коснулась кончиком чужого оружия. По руке прошлась странная волна. Отвлекшись на неприятное ощущение, блондинка не заметила, как опасность подкралась из-за спины. Уэнсдей рассекла воздух, ударив рапирой снизу вверх, и блондинку сбило с ног ветряной волной. - Ты что, умеешь использовать магию элементов на оружие?! - Синклер удивленно уставилась на принцессу. Брюнетку это забавляло. - Конечно. Учитывая, что ко мне вернулись силы. - Аддамс поправляет темную челку, пытаясь открыть лоб. Солнце разыгралось не на шутку. - Так что... ты активировала оружие против самой себя, волчонок.       Энид хмурится, встает на ноги и, даже не дав секунды на соображение, рывком направляется в сторону принцессы. Брюнетка уклоняется и тут же наносит удар. Дориан, устав стоять, присел на зеленую траву. Он, казалось, вечность наблюдал за танцем рапир. Лезвия поднимались вверх и опускались вниз, разрезая воздух на тысячи частей. Приятный ветерок иногда заглядывал на задний двор, теребил светлые волосы и стремился к девушкам, которые ни разу не выпустили свое оружие из рук. Энид падала и вставала. Падала и вновь поднималась на ноги, нанося принцессе удар за ударом. Уэнсдей отражала шквал атак и делала пару шагов назад, увеличивая между ними расстояние. Они продолжали надвигаться друг на друга, наносить удары и тут же отдаляться. Раз за разом. И лишь когда принцесса устала, у Энид вышло повалить ее на землю четким ударом в колено. - С-сдаюсь... - Аддамс даже не стала делать вид, что у нее остались силы. Она упала на спину и выпустила рапиру из рук, уставившись на вечернее небо. - Я сдаюсь.       Дориан тут же встал на ноги, но не сделал к девушкам ни шагу. Принцесса сдалась. Она произнесла это, казалось... впервые кому-то, кроме него. Это было так странно для парня, что внутри что-то противно свернулось. - Я... кажется, потратила всю возможную энергию. - Энид рухнула на колени рядом с девушкой. - Больше я на это не подпишусь. Уэнсдей, тяжело и обессиленно хмыкнув, прикрыла глаза и тяжело выдохнула. Блондинка легла рядом с ней, положив голову на уставшее плечо.       Прохладный вечерний ветер обдувал сырую кожу, приносил с собой запах костров и ранних летних цветов. Приятно... хорошо. Уэнсдей улыбнулась, повернув голову и уткнувшись носом в чужой горячий лоб. Давно она не ощущала лето так сильно. Так, словно она, подобно растению, расцветала вместе с цветами.

***

      Энид казалось, что даже проводить сложные математические расчеты куда легче, чем поднять предмет вверх при помощи магии. Чем больше она тренировалась в магии, тем сильнее ей казалась Уэнсдей. Она могла останавливать время! А блондинка тратила все свои силы, дабы поднять в воздух несчастную книгу. - Все приходит со временем. - Вновь повторила принцесса расслабленно, когда книга, продержавшись навесу десять секунд, рухнула на пол. Она сидела на стуле в черном легком и совершенно незамысловатом платье. Единственное, что хоть как-то украшало его, был пояс. Аддамс ощущала себя так спокойно, что даже не собрала волосы после душа, оставив их лежать на плечах распущенными. - Не понимаю! - Драбант вскочила с места и пнула несчастную книгу ногой. - Может... в кольце недостаточно магии или... - Это зависит не от него, а от тебя. - Брюнетка, подойдя ближе улыбнулась. - Сила не здесь. - Она указала пальцем на кольцо. - А здесь. - Палец уткнулся в сердце блондинки. - Все получится, просто будь терпеливой.       Энид нахмурилась и медленно вернулась на свое место, склонившись над книгой. Она прочла пару строк еще раз, затем еще и еще. После чего поднялась и глубоко вдохнула, вытянув руку вперед. - Нужно сосредоточить силу в пальцах... - Прошептала она то, что прочла пару секунд назад. - Верно. - Кивнула Аддамс, наблюдая с интересом. - Не напрягай руку, Эни. Представь... словно подзываешь к себе кого-то.       Подзываешь. Энид расслабила руку и легонько подняла ее вверх. Пальцы слегка горели. Видимо, вся сила еще не прижилась в ней. Девушка медленно повела ладонь на себя, наблюдая за тем, как книга летит в ее сторону. Она удивилась. Вышло. Получилось! Книга не осталась на месте. Она летела туда, куда Синклер ее направляла. Положив книгу на стол, Энид улыбнулась и выдохнула. - У тебя вышло. - Голос принцессы был спокойным. И сейчас, для драбанта, он был самой большой наградой на свете. - Ты молодец.       Аддамс подошла к девушке и оставила на ее щеке поцелуй. - Хватит на сегодня. Не то упадешь в обморок. - Принцесса слегка вздрогнула от холода. Пускай за окном и было лето, это не мешало глубоким вечерам быть холодными. - У меня еще полно сил! - Начала спорить девушка, и словно в знак доказательства вытянула руку, приподняв книгу. По руке прошла мелкая дрожь. Какое все-таки странное ощущение. - Энид, перенапрягаться - это не лучшая идея. - Брюнетка положила ладонь на светлую голову и провела по волосам, глядя в глаза с искренней заботой. - Пойдем, я лучше тебе кое-что покажу.       Уэнсдей потянула девушку за собой. Синклер послушно последовала за ней по безлюдным коридорам замка. И все-таки, странным было это место. Одновременно до ужаса пустым, и тут же до одурения заполненным. И как такое было возможно? Они поднялись на пару этажей выше и вошли в комнату, что пряталась за темной дверью с, на удивление, золотой ручкой.       В комнату попадал лунный свет. Это было единственным освещением. Светлые шторы колыхал вечерний прохладный ветер. Энид замерла в дверях, не в силах сделать дальше и шагу. Помещение было практически пустым. Здесь не было статуэток, на стенах не висело картин, а на люстру не было и намека. Лишь черный ковер посередине, а на нем массивный темный инструмент. Белые потертые клавиши отражали лунный свет. Брюнетка шагнула вперед и дверь за спиной закрылась. То ли из-за ветра, то ли по желанию принцессы. Но громкий звук вывел Синклер из замешательства. - Идем. - Тихо позвала Уэнсдей, протягивая блондинке руку.       Энид замерла вновь, подняв руку, но так и не коснувшись смуглой кожи. Лунный свет частично освещал лицо девушки. Правый глаз блестел, пока левый находился в темноте. Это заставило драбанта вновь напрячься. Принцесса сама коснулась протянутой ей руки, она повела Синклер за собой, а та даже не пыталась сопротивляться. Аддамс усадила драбанта рядом с собой на банкетку и слегка улыбнулась, взглянув на ноты, что стояли на пюпитре. - Эта не та комната с пианино, которую я видела раньше. - Наконец, собравшись с силами, тихо сказала Энид. Она рассматривала инструмент, на котором успела скопиться пыль. Клавиши действительно оказались потертыми, было видно, что инструмент когда-то без дела совершенно не стоял. - Верно. - Кивает брюнетка, переворачивая ноты. Она вглядывается в них всего мгновение, после чего от стен отражается первый короткий звук. Он тут же растворяется в темноте, уступая свое место остальным нотам. Аддамс нажала на каждую клавишу, проверяя исправность инструмента и вспоминая, как вообще играть. Давно она не прикасалась к клавишам. Последние несколько лет она в основном увлекалась лишь виолончелью, совсем позабыв о том, что в мире еще сотни различных инструментов.       Остановившись на последней клавише, принцесса прикрыла глаза. И, наконец, заиграла. Ее пальцы медленно заскользили по клавишам, и комната ожила, наполняясь звуками. Энид вздрогнула. Ее вдруг наполнило странное чувство. Она уже слышала звук пианино, и не раз. Но все те мелодии были... веселыми. Совсем не душевными и абсолютно бессмысленными. Все те мужчины, что с идеальном ровными спинами сидели за, настолько чистыми инструментами, что аж становилось противно, не отдавали музыке и часть своей души. Оттого, даже самая радостная мелодия не приносила Синклер ни капли счастья. Мелодия для нее казалась фальшью, пусть инструмент и был идеально настроен.       А сейчас... Сейчас Энид захотелось плакать. С каждой новой нажатой клавишей, ее сердце билось все сильнее. Уэнсдей не сидела с ровной спиной, что было для нее не совсем свойственно. Ее губы то сжимались до боли, то приоткрывались, словно принцесса готова была вот-вот запеть. Она склонялась над инструментом, выпрямлялась, и вновь наклоняла голову так, словно пыталась разглядеть что-то в клавишах через закрытые веки. Ее волосы падали с плеч, но Аддамс ни разу их не поправила, продолжая играть. Она была такой живой и искренней, что у драбанта по спине пробежали мурашки.       Мелодия была невероятной. Чистой и легкой, но вскоре, переросшей во что-то драматичное. Пальцы принцессы вдруг забежали по клавишам, и звук стал громче. С каждой новой нотой Энид становилось страшно и грустно. А затем вдруг от мелодии на губах появлялась улыбка. Миг, и вот девушка уже пытается сдержать слезы. Синклер казалось, что мир вокруг застыл. И звезды, и луна. И ветер стих, больше не беспокоя светлые шторы. И птицы не пели. И замок не шумел. Лишь мелодия принцессы разливалась на все бесчисленные этажи, трогая сердца каждого человека в массивном замке.       Энид удивилась. И эти руки держали оружие? Эти руки убивали? На этих пальцах были бесчисленные царапины и ссадины? Мелодия вдруг снова замедлилась, а затем продолжилась в странном ритме. Она не спешила, но не волочилась где-то позади. Ноты выпрыгивали из-под смуглых пальцев и разбивались о пол. Они умирали, только появившись, но все же несли за собой в мир нечто прекрасное.       По светлой щеке вдруг скатилась слеза. Губы Энид задрожали, она глубоко вдохнула и тут же рвано выдохнула. Пальцы сжались на собственных дрожащих коленях. На нее еще никогда так не влияла музыка. Ей ни разу не хотелось от нее плакать или смеяться. А тут вдруг на нее обрушились, кажется, все эмоции разом. И от неизбежности и незнания, что с собой сделать и куда деться, она просто заплакала. Девушке казалось, что под мелодию она проживает всю свою жизнь заново, от горечи в родной семье, до счастья в чужой. Как же все-таки забавно вышло... Она нашла счастье в чужих людях, в тех, кого ее родная семья считала последними тварями. Голубые глаза приподнялись с бегущих по клавишам пальцев на лицо Аддамс. Синклер вдруг замерла на секунду, беззвучно приоткрыв губы. Уэнсдей плакала. Ее ресницы были сырыми, брови нахмурены, а по щеке скатилась одинокая слеза. Она упала на ткань платья и разбилась под последнюю сыгранную ноту. Принцесса подняла голову, открыла глаза и убрала руки с клавиш, тяжело выдохнув. - Уэнсдей... - Энид испугалась. Она еще никогда не видела принцессу... Такой. Эмоциональной и живой, настолько, что становилось страшно.               А брюнетка одним движением стерла с глаз слезы и мотнула головой. Аддамс, кажется, не хотела ничего слышать. Сидела еще некоторое время, просто смотря на клавиши инструмента, пока драбант рядом с ней покорно ждала. - Я написала это... - Начала вдруг Уэнсдей через какое-то время. - Думая о тебе. Долго писала... каждый момент вспоминала... - Синклер смотрела на девушку, внимательно слушая. Принцесса продолжала смотреть на пианино, кажется, боясь поднять голову и взглянуть блондинке в глаза. - Конечно, она еще не до конца дописана. Нужно будет еще исправить пару моментов, но... Мне захотелось сыграть ее сейчас, когда у тебя получилось впервые идеально воспользоваться магией.       Энид ничего ей не ответила. Просто молча встала на ноги, заставив принцессу на секунду испугаться, и подошла со спины, обняв за плечи и уткнувшись носом в голову. Девушка перебирала в пальцах темные волосы, вдыхая приятный аромат масел. Уэнсдей молчала. Она ждала, что блондинка скажет ей что-то, но драбант молчала. Потому, в какой-то момент Аддамс сама прикрыла глаза и просто наслаждалась тишиной какое-то время. Тихо, прохладно. Ничего, кроме еле слышного дыхания. - Я тебя люблю. - Шепчет девушка, кладя пальцы обратно на клавиши и начиная играть вновь. Она ощущает, как ее плечи сжимают лишь сильнее. Как горячие губы скользят по шее и плечам.       Ее слова - ее правда. Энид верит этой правде, медленно расстегивая замочек платья и ни на секунду не останавливаясь. Она целовала спину принцессе, пока та продолжала медленно играть, иногда вздрагивая от прикосновений. Волнистые светлые волосы щекотали кожу. Мелодия долгая, спокойная, местами заставляющая замереть и не дышать. А Синклер старается двигаться, проводя языком по смуглой коже. Снизу вверх, до самых плеч, оставаясь там на какое-то время и покусывая. Странное, покалывающее ощущение где-то внизу не заставляет принцессу остановиться.       Музыка это нечто прекрасное, то, что ни в коем случае нельзя пачкать. Уэнсдей любила музыку. Когда-то она любила ее сильнее всего на свете. Потому что музыка была с ней всегда. С самого рождения она училась играть на всем, что цепляло ее глаз. В путешествиях она часто покупала все новые инструменты, если знала, что задержится на новом месте. В неспокойные вечера она играла. Долго, мучая струны и стирая пальцы в кровь. Неспокойные вечера были часто. Почти всегда. Когда ей нужно было покидать место, она оставляла инструмент там, где жила это время. Возможно, в какой-то пещере или в спрятанном шалаше до сих пор лежит флейта, скрипка или лира. А может их давно украли охотники и перепродали. Ее музыку часто слушал Дориан, но сам учиться играть не стремился. Говорил, что он был рожден для битв, а не для искусства. Пусть сам и считал бой неким искусством. Пусть светловолосый юноша и слушал, но Уэнсдей никогда не писала ему музыки. Она ни разу не написала ни одной ноты думая о нем. Или о ком-либо еще. Кроме Энид.       До Синклер, самым главным и любимым в ее жизни была музыка. И теперь, она подарила музыку Энид.

***

      Солнце за окном падало на каменные стены замка, на зеленую листву и нежные цветы. Зеленый лес оказался еще красивее, чем заснеженный или с потускневшими желтыми листьями. Блондинке полюбилось сидеть там, где-то в глубине деревьев, на камне или на траве, и слушать, наблюдать, запоминать. Голубые глаза медленно осматривали деревья, часто останавливались на темной фигуре среди зелени, которая что-то записывала в дневник или читала книгу. Девушки стали часто тренироваться среди деревьев. Иногда, учителем для драбанта становился Дориан, если у принцессы вдруг появлялись дела в замке. Он, пусть и неохотно, но пытался обучить Энид тому, что знал сам. И как оказалось, о магии белокурый знал куда меньше, чем об искусстве боя.       Энид была с принцессой по утрам, в обед и вечерами. Девушка часто шла за ней в кабинет к королю с королевой и стояла рядом, слушая и ожидая, когда Уэнсдей освободится. Ни Мортиша, ни Гомес никогда и ничего не говорили против. Они никогда не выгоняли блондинку за дверь и не ругали ее за то, что та лезет туда, куда ей не следует. Хотя, возможно, это лишь Синклер считала, что ей не позволено находиться рядом с принцессой в такие моменты. Ведь за темными дверьми обычно решались политические моменты и сделки. И в тот момент, когда Энид высказала свои опасения принцессе, та лишь усмехнулась и напомнила о том, что в какой-то момент блондинка перестанет быть драбантом и станет королевой. Она уже часть семьи, уже ближе к серьезным делам, чем думает. И тогда Синклер успокоилась и стала ходить за принцессой уже более уверено и слушая куда внимательнее, несмотря на то, что понимала немного. Особенно учитывая то, что зачастую они говорили на итальянском, а блондинка лишь недавно начала хоть что-то на нем понимать. - Подожди. - Однажды произнесла Энид, как только они вышли из кабинета. - Я правильно понимаю, что твои родители уплывают на следующей неделе? - Верно. - Уэнсдей кивает и выходит в сад. Солнце падает на ее лицо, заставляя прикрыть глаза. - Ты уже хорошо справляешься. - Если бы Нури чаще мне помогала, а не пила чай, я бы уже на итальянском песни пела! - Хмурится драбант, проходя все глубже в сад. - Я предлагала тебе нанять учителя из Академии. Ты сама отказалась. - Просто... к Нури я привыкла. Да и объясняет она не так уж и плохо. Просто часто отвлекается. - Энид останавливается рядом с принцессой возле старых руин и присаживается на камень. - Не готова я сейчас к новым знакомствам... - Когда будешь готова или поменяешь свое мнение, просто скажи. - Брюнетка подходит к девушке и облокачивается руками о ее колени. - Одно твое слово и все будет. - Ты меня так разбалуешь и я буду истеричной королевой-попрошайкой. - Усмехается блондинка, аккуратно заправляя выпавшую из пучка темную прядь за ухо. - Не будешь. - Принцесса качает головой. - Просто хочу, чтобы ты знала, на что ты имеешь право. - Девушка гладит Энид по щеке, а затем приподнимает ее подбородок пальцем и смотрит в глаза. - Люди работают на тебя. Это нормально. - Пока что они работают на тебя и твою семью. - Блондинка тычет пальцем в грудь принцессы. - А я пока еще никто.       В голосе драбанта не было ни сожаления, ни переживания. Она просто подмечала факт. - Ключевое слово - пока что. - Девушка слегка наклоняется. - Но очень скоро все будет официально и на бумагах.       Энид удивленно вскинула брови, а девушка наклонилась еще сильнее, прильнув к теплым губам. Аддамс целует осторожно, заставляя всю спину покрыться мурашками. Приятно, спокойно. Летний ветер приносит с собой нежный аромат цветов. Принцесса выпрямляется, подходит ближе, в упор, заставив Синклер раздвинуть ноги. Она путает пальцы в светлых прядях, которые нагрелись на солнце. Сердце Уэнсдей вдруг застучало так бешено, что стало дурно. Она отстранилась от мягких губ и уткнулась девушке в шею, нервно выдохнув. Энид приобняла принцессу и положила ладонь на темные волосы, аккуратно поглаживая, дабы не испортить прическу. Блондинка ощущает мокрый поцелуй и теплый нос по чувствительной шее. - Я с ума с тобой сойду. - Принцесса отстраняется и делает шаг назад, отворачиваясь, словно не она секунду назад была в объятьях драбанта. - Не вижу ничего плохого. - Девушка лучезарно улыбается, глаза ее на солнце сверкают, словно воды океана. - Йоко права... Я плохо на тебя влияю. - Брюнетка хватает Синклер за руки и тянет на себя, заставляя встать. - Тебе это нравится. - Энид улыбается, встречаясь с темными глазами. - Нравится... - Шепчет Аддамс.       Драбант обнимает девушку, нежно прижимаясь к ней, кладет руку на спину и аккуратно поглаживает. Принцесса не отстраняется, наоборот, жмется сильнее, вслушивается в тихое дыхание и стук сердца. На ветвях сидят птицы, они разговаривают друг с другом о чем-то. Легкий ветер обдувает кожу и гонит облака, которые изредка закрывают солнце, погружая сад в тень.

***

      Мортиша и Гомес действительно уплыли в последнюю неделю лета. Их корабль провожал теплый ветер, птицы, закатное солнце и принцесса с драбантом. На обратном пути Уэнсдей казалась подавленной. Как оказалось, она успела привыкнуть к странной для нее самой семейной теплоте, и возвращаться в замок, где не было ни отца, ни матери, было странно. Энид это даже улыбнуло. Темная принцесса совсем оттаяла. Блондинка была уверена, услышь это Йоко, то явно бы подшутила над Аддамс.       Но Синклер подшучивать над девушкой не стала. Она положила голову на теплое плечо и прошептала, что скоро они вернутся и все будет в порядке. А за окном друг друга сменяли деревья и поля. Солнце опускалось все ниже, и рыжие лучи мягко ложились на зеленую траву. Приятная тишина. Она действительно успокаивала. Лишь негромкое цоканье копыт разбавляло эту тишину. До тех пор, пока принцесса вдруг не встала. - Уэнс?..       Но девушка драбанту не ответила. Вместо этого она выглянула в окошко слегка покачивающийся кареты и скомандовала остановиться, после чего вышла и подошла к кучеру. - Езжай в Отиум. - Девушка вынимает из тканевого рюкзака мешочек. Судя по звуку, в нем лежали монеты. - Отдохни в таверне. - А затем вдруг продолжила на итальянском. - Н-но... - Мужчина испуганно взглянул на мешочек с деньгами, сглотнул и слегка нахмурился. - Ваше Высочество, м-мне дан приказ... - Теперь у тебя другой приказ. Или посмеешь ослушаться? - Девушка приподняла бровь, вопросительно осматривая мужчину, который нервно разглаживал свои усы. - Я... - Езжай. Это приказ. - Она трясет мешочком. - То, что не потратишь, можешь оставить себе. - Мужчина недоверчиво берет мешочек в руки и сглатывает, глядя на принцессу. А Аддамс делает шаг назад и смотрит в карету. - Энид, выходи.       Блондинка послушно вышла из кареты, встав рядом с Уэнсдей. И лишь после того, как повозка отъехала, девушка спросила: - Что за Отиум? - Деревня на западе. - Ответила брюнетка, развернувшись и сойдя с тропы. - Хорошо... - Драбант огляделась. Кругом были сплошные поля, вдали виднелась полоска леса, из которого они недавно выехали. - Куда мы? - Сюрприз. - Произносит Аддамс, перекрикивая ветер. - Но идти не долго. Терпение, Энид. - Почему ты не попросила нас отвезти? - Потому что мне не нужны посторонние глаза и уши. - Брюнетка идет по траве, которая была настолько высокой, что касалась плеч. Над головой темное небо, а за спиной садилось солнце. Зеленая трава переливалась золотом. Энид казалось это даже более восхитительным, чем магия, которой здесь пропитано все: от корней до воздуха. - Он вернется за нами на рассвете, не переживай. - Я и не переживаю. - Девушка ускоряется, догоняя принцессу. - С тобой я ни о чем не переживаю.       Аддамс кидает быстрый взгляд на профиль ярко улыбающейся блондинки. Она нервно сжимает пальцы в кулаки и сует их глубже в карманы черных широких брюк. Как же было жарко. От солнца, от улыбки, от слов девушки. Уэнсдей до сих пор не хотела верить, что эта теплая девушка родилась на земле, пропитанной льдом и снегом. Ее кожа была невероятно горячей, от любого слова становилось жарко, от одного ее присутствия становилось дурно! Энид была поистине горячим человеком. Во всех смыслах. От этих мыслей принцесса смутилась и опустила глаза в землю, слушая шорох травы. Над головой кружились птицы, они кричали о чем-то. Возможно двум девушкам в поле, а возможно, и друг другу. Кто их, птиц, знает. Очень скоро они разлетелись кто куда, оставив черничное небо в покое. - Я никогда не бегала по такому полю... - Вдруг прошептала Энид, заставив Аддамс замереть на месте. Через мгновение она обернулась и встретилась с парой голубых глаз. Солнце вот-вот и скрылось бы окончательно. Трава уже не была золотой, небо с каждой секундой становилось все темнее. А глаза Энид... они оставались все такими же яркими, по-детски наивными, блестящими и полными океанами любви. - И... ч-что ты... хочешь?       Ответом ей послужила протянутая светлая рука. Блондинка смотрела так искренне, что по спине бежали мурашки. Туда-сюда, туда-сюда. И снова. Между пальцев гулял ветер, он, кажется, шептал принцессе на ухо то, чего от нее желала драбант. Но Уэнсдей понимала все и без помощи ветра. Энид хотелось ощутить всю возможную свободу жизни. Человек, просидевший в заточении всю жизнь, хотел захлебнуться свободой настолько, насколько это было возможно. Аддамс не была богом, чтобы отнимать у девушки желание жить. Потому она протянула свою руку и коснулась чужих пальцев своими, сжав их.       Энид улыбнулась. Так нежно и тепло. И как это у нее получается? Кто-то из кожи вон лезет, дабы показать свою любовь. А блондинке было достаточно улыбнуться. И принцесса понимала все.       Трава щекотала кожу, ветер обдувал лицо и игрался с волосами. А поле все не кончалось. Девушки уже не ощущали ног, но бежать не прекращали. Наоборот, с каждым шагом они все больше ускорялись. Энергия, появившаяся из неоткуда, била через край, заставляя бежать дальше, не останавливаясь. Птицы, что прятались в высокой траве, взлетали вверх, теряясь в небе и громко шумя крыльями. Бежать за руки оказалось не так удобно, потому вскоре девушки расцепили руки, но не замедлились ни на миг. Синклер развела руки в стороны и продолжала бежать, гоняя птиц и громко смеясь. Уэнсдей бежала за ней, улыбаясь и ощущая свободу.

      

Свобода.

      Она больше не под проклятьем. Ей больше ничто и никто не грозит. Она может идти куда угодно и делать что угодно. Может не переживать за время. Может просто жить. С любимым человеком рядом, который, будучи заточенным 17 лет, покажет ей, что такое жизнь лучше любого путешественника и авантюриста. - Ва-а-а-ау! - Крик разнесся по округе, заставляя принцессу улыбаться еще ярче. Она добегает до девушки и останавливается, сгибаясь и облокачиваясь руками о собственные колени. Энид добежала до обрыва раньше нее. - Нравится? - Спрашивает брюнетка нежным голосом. Настолько нежным, что он, кажется, сладким медом разливается по ребрам и сердцу. - Очень...       Голубые глаза гуляют по бесконечному простору. Волны громко бились о массивные камни и скалы. Огромный, безграничный океан. Он пугал одним своим видом. Темная вода уносила с пляжа песок, камушки и ветки. Холодный ветер обдувал лицо и игрался со светлыми прядями волос. А Энид стояла и загипнотизированно смотрела вперед. - Пойдем. - Аддамс сплела их пальцы. - Спустимся.       Они спустились по крутому склону, цепляясь за торчащие из земли корни и растения. У самого подножья скалы собрались камни. Девушки аккуратно спрыгнули на них, а после сошли на песок. Отсюда океан казался еще более величественным. Опасным, но не менее прекрасным. Белые волны забирали с собой все больше песка. - Это... восхитительно. - Прошептала девушка. Стой брюнетка на шаг дальше, не разобрала бы ее слов за шумом воды. - У нас океан куда спокойнее... - А затем вдруг светлую голову посетила сумасшедшая идея. - Уэнс... - Да? - Принцесса словно боялась перебить волны, потому говорила тихо, завороженно наблюдая за океаном. - Мы можем... войти в воду? Я слышала, что там можно... купаться? - С ума сошла? - Вдруг спросила Аддамс, заставив блондинку вздрогнуть и спрятать глаза в песок. Да. О чем она только думала? Идея была ужасно глупая. - Раздевайся.       Ужасно глу... - Что? - Голубые глаза засияли. - Ну не пойдешь же ты в одежде? - Спросила Уэнсдей, расстегивая пиджак.       Одежда постепенно падала на песок, оставшись лишь в одном нижнем белье, девушки взглянули друг на друга. Драбант сделала шаг к воде, глядя на принцессу, а та, взглянув на свои брюки и прищурившись, выдохнула и двинулась за девушкой к воде.       Прохладно. По коже прошел табун мурашек, стоило воде коснуться ног. Но Энид холода толком и не чувствовала, потому спокойно пошла дальше, ощущая на себе воду океана. Занырнув с головой, она тут же вынырнула и встала ногами на дно. Вода была ей по плечи. Она позвала Аддамс, но той рядом не оказалось, потому она обернулась и заметила, что девушка сидит на берегу. - Уэнс? - Я привыкаю к воде. Все хорошо. - Солнце только село. - Я знаю... Но я давно не ощущала воды океана. - Выдыхает принцесса и приподнимается на ноги, делая шаг вперед. - Не заходи глубоко, там вода холоднее, чем ты думаешь. - Я и не собиралась. - Блондинка слегка улыбается и протягивает Аддамс руки. Та аккуратно сжимает теплые пальцы и заходит все дальше. - Я же не умею плавать, принцесса. - Тогда моя очередь за тобой приглядывать.       Энид улыбнулась и прильнула к девушке, обнимая ту за мокрые плечи. Это были совершенно иные объятия. Такие же теплые, искренние, но иные. Тело, помимо рук, ласкала еще и вода. Теплая, намного теплее, чем брюнетке показалось сначала. А может дело было в Синклер. Она нервно выдохнула, провела пальцами по голой спине, заставляя девушку вздрогнуть. Пальцы скользили все выше, по лопаткам к шее, задержались там на мгновение, а затем утонули в сырых светлых волосах. Странно, необычно...       Аддамс подняла голову, заглядывая в голубые глаза, и заметила то, как близко они друг к другу находились. Девушки переглянулись, одновременно опустили глаза на губы друг друга и тут же вернули зрительный контакт. Странное ощущение. Казалось, вода океана смыла с девушек все, что было до этого момента: всю близость, все поцелуи, все тепло. Словно сейчас все по новой. Словно нужно учиться заново. Но Уэнсдей отмахнулась от этих мыслей, приподняла голову и коснулась мокрых горячих губ.             Шум волн успокаивал. Но успокаиваться совсем не хотелось. Нежный поцелуй в один миг перерос во что-то более головокружительное и быстрое. Сердце забилось как бешенное. Аддамс совсем не хотелось разжимать пальцев и выпускать из рук девушку. Она целовала, отстранялась, оглаживала тело, дыша куда-то в шею и вновь возвращалась к нежным губам.       Прикосновения горячих пальцев под водой ощущались еще более непривычно. Нежность отвлекала от любых мыслей, от того, что происходило вокруг. Руки касались живота, спины, бедер и шеи. Все было мокрым, влажным и горячим. До сумасшествия интимным и личным. В этот момент Уэнсдей поняла, что влюблена в Энид не только всей душой, но и телом.              Сидя на берегу в расстегнутых рубашках, они смотрели на волны. Они продолжали биться о камни все сильнее, разлетаясь брызгами в разные стороны. Свет луны отражался на неспокойной поверхности океана. Он гипнотизировал, заставляя смотреть лишь туда и никуда больше. И лишь когда Энид аккуратно положила голову на плечо принцессы, та вдруг очнулась, вспомнив, для чего изначально вела сюда девушку. Встав на ноги, Аддамс под любопытный взгляд медленно подошла к своим брюкам и приподняла их. - Энид. - Да? - Вопрос растворился в звуке волн. - Закрой глаза.       Драбант послушно прикрыл глаза, отвернувшись к воде. Она слышала, как шуршит ткань одежды и как нервно выдыхает Уэнсдей. Блондинка слышала ее тихие шаги по песку, то, как она останавливается рядом с ней и вновь нервно вздыхала. - Энид. - Да?       В ответ молчание. Потому девушка открыла глаза и медленно повернула голову в сторону Аддамс, тут же замерев в испуге. Брюнетка стояла рядом с ней, сложив руки за спиной и глядя так странно, как никогда не глядела. - Уэнсдей... Ч-что ты?..       Принцесса вновь нервно выдохнула, а затем вдохнула столько воздуха, сколько позволяли ей легкие. - Мне кажется, что сейчас ты болтливее, чем обычно... - Усмехнулась брюнетка, встречаясь с голубыми, полными непонимания, глазами. - А вот я совершенно не знаю, что говорить. Ведь и так все ясно. - Ты меня пугаешь. - Это обычная реакция людей на меня. - Она улыбается уголками губ. - А вот ты отреагировала иначе при нашей первой встрече... Сорвалась с места на верную смерть, дабы спасти меня... - Кажется, сейчас Аддамс было куда страшнее чем в моменты ожидания зимы. - Энид, я люблю тебя. И я благодарна тому, как судьба нами распорядилась. Я и подумать не могла, что в какой-то момент смогу ощутить жизнь такой... какой ощущаю ее сейчас. Да даже одна мысль, что я живу... что могу чувствовать, слышать и видеть благодаря тебе...       А волны все бились о скалы, изредка заглушая принцессу. Ветер игрался с расстегнутой рубашкой и высохшими волосами. Уэнсдей хотелось перемотать время вспять, дабы попробовать по новой, более уверенно. Она же столько раз прокрутила в голове все слова, что хотела сказать. Вызубрила собственный текст до боли в голове. Но, как оказалось, говорить зеркалу и любви всей своей жизни - совершенно разные вещи. Сейчас она ощущала себя маленькой девочкой, которая разволновалась перед толпой и забыла слова стихотворения. - Энид, я люблю тебя. И я хочу, чтобы ты была со мной до конца жизни. - Уэнсдей медленно опустилась на колени, протягивая одну руку вперед. Темная коробочка тут же перехватила взгляд блондинки. - Поэтому... ты выйдешь за меня?       Синклер ей не ответила. Она упала на колени и тут же повалила принцессу на песок, расплакавшись, словно маленький ребенок. Она хаотично целовала брюнетку, шепча что-то на французском прямо ей в губы. - Д-да... - Блондинка вновь оставила на нежных губах поцелуй. - Да...       Хаотичные поцелуи продолжались. Драбант целовал принцессу прямо на песке, касаясь пальцами теплого, не спрятанного под рубашкой живота. Губы опускались ниже, к шее, оставляя там темные пятна и следы от зубов. Энид кусала сильно, заставляя жмуриться. А после извинялась, проводя по месту укуса языком снова и снова, пока брюнетка не начинала улыбаться от странных, слегка щекочущих ощущений. - Скажи еще раз, что любишь меня. - Шепчет Синклер в смуглую, пахнущую океаном, кожу. Брюнетка ощущает ее дыхание. Ладони скользят по плечам, опускаясь ниже на талию. - Люблю. Я тебя люблю, Эни. - Шепчет принцесса в ответ, проводя носом по горячему лбу. Девушка пахла песком. - Больше всего на свете... Ты мой кислород. - Продолжает Аддамс, словно заколдованная. - Моя музыка...       Брюнетка обнимает драбанта за шею и целует. В лоб, щеки, нос, скользит по губам. Быстро-быстро скользит по коже, путаясь пальцами в светлых волосах, что так же пахли океаном. Она запоминает каждый изгиб ее тела, проводит пальцами повсюду, дабы вбить в себе память то, какой она была, когда носила чужую, совсем не свойственную, но данную ей при рождении фамилию.

***

      Энид и подумать не могла, что Аддамсы настолько ответственно готовятся к свадьбе. Нет, она ни в коем случае не считала их неответственными. Но чтобы так. Когда родители Уэнсдей вернулись в королевство в конце сентября и услышали неожиданную новость от дочери, тут же подняли весь замок на уши. Мортиша, Уэнсдей и Энид два дня подряд выбирали украшения и место, где будет проходить вся церемония. После чего, еще два дня вместе с Гомесом выбирали гостей. Которых оказалось немало. От принцев и королей до дальних-дальних родственников. Настолько дальних, что Уэнсдей, как призналась сама, даже имен их не помнила. Они вообще, как оказалось, разорвали связи с родственниками, почти со всеми. Им не хотелось рассказывать о происходящем семье. Не хотелось смотреть из года в год, как те умирают, пока сама королевская семья даже не старела. И все же, с некоторыми родственниками, которые сами были долгожителями, семья сохранила связь. Пусть толком и не общаясь.       Дверь тихо открылась, войдя, принцесса захлопнула ее так сильно, что девушка, сидящая на кровати, вздрогнула. Вытерев щеки, блондинка подняла голову и опустила взгляд голубых глаз на уставшее смуглое лицо. Уэнсдей скатилась по двери и уселась на пол, облокотившись о нее же. А затем, поймав на себе взгляд своей невесты, выгнула бровь, а после нахмурилась, сжав пальцами узорчатый подол белой рубахи. - Энид? - Аддамс аккуратно приподнялась, отряхивая брюки и медленно подходя к собственной кровати. - Все хорошо?       Драбант, натягивая одеяло на плечи, словно в желании ото всех спрятаться, лишь поджимает губы и тяжело выдыхает. И лишь когда принцесса садится рядом, та тихо произносит: - Мне страшно. - Страшно? - Да. - Энид неуверенно кивает, а затем откидывает одеяло в сторону и ложится головой на колени Аддамс, смотря куда-то в пустоту. - Там будет столько людей... Да и не каких-то а... даже твои родственники, Уэнс! - Ты боишься большого скопления людей? - Не понимает брюнетка. - Ты ведь уже была на балу. И чувствовала себя нормально... Разве нет? - Дело не в том, как чувствую себя я. Дело в том, что почувствуют остальные. - Она наконец сталкивается с парой черных глаз. - Я же не принц, не король... - Тяжелый вздох отражается от стен, заставляя Аддамс нахмуриться и сжать темную мятую простынь пальцами. - Я даже не мужчина. Что если... - Значит, разговор с Дивиной тебя не успокоил?       Голубые глаза удивленно смотрят на спокойное лицо принцессы. Драбант резко приподнимается и встает на колени, кладя руки на плечи Уэнсдей. - О-откуда ты знаешь? - Йоко рассказала, когда мы еще были у них. - Отвечает девушка, нежно сжимая светлые запястья блондинки. - Энид, послушай. - Пальцы на запястьях сжимаются сильнее. - Даже если кто-то что-то скажет, тебе какая разница? - Какая разница?! - Синклер выдергивает свои руки и кладет их на плечи Уэнсдей, слегка встряхнув принцессу. - Уэнс, ты станешь королевой! Ты... и я! А если народ взбунтуется? Если пойдет против правительства? - Голубые глаза в страхе бегают по смуглому лицу. Аддамс лишь слегка ухмыляется, слушая быструю и волнительную речь девушки. - Ты понимаешь, что вообще может произойти? Хватит улыбаться, это не смешно! - Я и не смеюсь, волчонок. - Аддамс льнет ближе к драбанту, заставляя ту приобнять принцессу за шею. Сама брюнетка кладет ладони на талию, чем вызывает легкую дрожь в теле девушки. - Ты думаешь я, прежде чем сделать тебе предложение, не прокрутила в голове сотни вариантов того, что может произойти? "Ну конечно же она обо всем подумала", - раздалось в мыслях блондинки. - Думаешь, не посоветовалась с родителями еще задолго до того, как они уплыли? - Принцесса нежно улыбается. - Даже если люди взбунтуются, то что? Думаешь я не смогу их успокоить? Энид-Энид... ты меня недооцениваешь. - Я не... - Чшш... - Палец ложится на нежные губы. - И вообще... Ты думаешь, я выберу статус и королевство, а не тебя? - Сейчас, в черных глазах не было ни жуткого тумана, ни единой злой искры. Они были полны любви и тепла. До того полны, что вот-вот и польется через край солеными слезами. - Энид... я так долго ждала тебя. А ты думаешь, что я променяю тебя на корону? - Я не это имела в виду! - Закричала девушка, утыкаясь в грудь брюнетки. - Я просто боюсь... боюсь, что ты возненавидишь меня и свой выбор, если вдруг что-то пойдет не так... - Не возненавижу, не бойся. - Она обнимает драбанта, прижимая к себе ближе. - Все будет хорошо, не переживай. - Аддамс нежно гладила Синклер по спине. - Я люблю тебя... и не позволю тебе навредить. - Я ваш драбант... Принцесса. - Она улыбается, прикрывая глаза и скользя носом выше к шее. - Пусть мне не удалось как следует себя проявить... И я даже не знаю, хорошо это или плохо. - У нас еще вся жизнь впереди. В мире полно плохих людей, поверь мне, Эни.       Синклер не знала, успокаивало ее это или наоборот тревожило. Но на разговоры уже совсем не было сил. Она устала и соскучилась по принцессе за эти долгие две недели, которые шли ужасно медленно, несмотря на то, что каждый день был забит делами до отвала. Блондинка и подумать не могла, что подготовка к свадьбе такой кропотливый и долгий процесс. Вернее, как сказала Уэнсдей, это было еще очень даже быстро. Даже слишком быстро. Все дела, которые можно и даже нужно решать чуть ли не за год, они воткнули в две недели, дабы успеть к дате, которую выбрали девушки. И которую брюнетка наотрез отказывалась переносить, ибо позже погодные условия были просто ужасны, и для такого торжества просто неподходящие. А Аддамс хотела, чтобы все прошло настолько идеально, насколько это было возможно.

***

      За окном лишь пару минут назад начало вставать солнце, а блондинка уже сидела за туалетным столиком и сонно смотрела на саму себя. За ее спиной крутились девушки, лишь один молодой парень заносил в покои принцессы вещи. Когда Амели разбудила драбанта, Уэнсдей в постели уже не было. На вопрос: «Где Её Высочество?» никто не ответил. Две девушки шатенки разбирались с нарядами блондинки. Рыжеволосая и еще одна незнакомая русая девушка кружили над Энид, рассматривая ее. - Выглядишь удивленной. - Пробормотала Амели, расчесывая короткие волосы драбанта в ожидании. Русая девушка в это время ставила перед Энид шкатулки со свежими украшениями, которые Синклер тщательно выбирала вместе с Мортишей целый день в конце предыдущей недели. - Все не можешь поверить, что Ее Высочество сделала тебе предложение? - Весь мой шок от предложения перекрыла долгая подготовка. - Ты должна была знать, каково это — готовиться к свадьбе. - Нет. - Буркнула Энид. - Нет? - Спросила Амели, поправляя свои огненные волосы, дабы те не мешали работе. - Ты ни разу не видела подготовку к свадьбе? - В Белом Королевстве все иначе. Это... короткий и не особо радостный процесс. Даже в королевской семье. - Ну тогда тебе повезло побывать на настоящей свадьбе. - Улыбнулась Амели. - И не просто побывать. - Встряла в разговор русая девушка. - А быть невестой!       За спиной раздался недовольное угуканье. Энид заметила, как скривилось лицо одной из шатенок, которая занималась ее платьем. Она пробормотала что-то на незнакомом для Синклер языке. И кажется не только для Синклер. Амели тоже выгнула бровь в удивлении и взглянула на шатенку. Но та лишь покачала головой и вернулась к одежде невесты. И когда платье было готово, то Энид принялась его надевать. Над волосами драбанта долго работали, пробуя несколько разных вариантов. Амели заплетала небольшие косички, соединяла их на затылке, оставляла возле лица, пока русая девушка присматривала, какие украшения подойдут к той или иной прическе.       После того, как девушка была полностью готова, в дверь постучали. После короткого разрешения от драбанта, в комнату вошли. Парень удивленно вскинул брови, разглядывая Энид. Амели действительно постаралась над прической. Две светлые косы были сплетены на затылке и украшены пышной темной лентой. В небольшие косички у лица были вплетены тонкие ленточки. Но больше всего взгляд манило пышное черное платье, лиф которого был украшен серебренной вышивкой точно так же, как и тонкие, прилегающие к коже и переходящие в перчатки без пальцев рукава. Подол был покрыт белым узором. - Ouah. - Восхитился Дориан, после чего нежно улыбнулся. - Tu es superbe.       Энид удивленно смотрела на него. Все эти две недели парень помогал им с подготовкой. Бегал по замку, словно ужаленный. Раздавал поручения, то и дело ездил в город, и не на карете, а на лошади, дабы было быстрее. Он руководил десятком людей, дабы те складывали письма в конверты и подписывали их. После чего нашел человека, который руководил целой сотней магов, дабы те быстро доставили людей на праздник. Дориан, казалось, готовился к свадьбе за всех сразу. Хотя изначально Энид думала, что парень даже пальцем не двинет, так еще и возненавидит её, узнав о свадьбе. И сейчас блондинке почему-то было очень стыдно за свои мысли. - Merci. - Голубые глаза скользнули по наряду парня. Поверх белой рубашки с пышными рукавами был одет черный жилет, украшенный тремя тонкими серебряными цепочками. Даже несмотря на праздник, на нем все равно была надета украшенная камнями портупея, в которой находилась рапира. - Toi aussi.       Светловолосый кивнул и оглядел помещение. После чего, убрав руки в карманы черных брюк, вернул глаза на драбанта. - La princesse vous attend.       Дориан протянул руку в ожидании. Энид, глубоко вдохнув, прикрыла глаза. У нее в голове до сих пор не до конца все укладывалось. Не прошло и года, как ее выгнали из родного дома, забрав все и объявив мертвой. А сейчас она идет на собственную свадьбу. Женится на человеке, который за такой короткий срок дал ей все, что только можно. Открыв глаза, Энид протянула Дориану руку и вышла из комнаты.       Блондинка считала каждый шаг, идя вниз к двери. Ее невысокие каблуки отбивали тихий ритм. Она ощущала себя до жути странно. Она любила Уэнсдей и совершенно не сомневалась в своем выборе. Но то, как могли отреагировать люди... до сих пор пугало ее.       Первый этаж замка был украшен. Шторы сменили на более пышные, кругом на стенах висели темные ленты и цветы. Когда девушка остановилась у входных массивных дверей, то услышала позади себя шаги. Обернувшись, она почувствовала, как ее сердце замерло.       Уэнсдей решила выбрать не такое пышное платье, как ее невеста. Но от этого оно не становилось менее красивым. Изящное, с темными прозрачными рукавами. Черный корсет красиво утягивал талию. А на юбке платья словно рассыпались звезды серебряной вышивкой. Волосы были собраны в низкий пучок и украшен темной лентой.       Блондинке казалось, что она смотрела на принцессу вечность, пока та не подошла к ней и не коснулась кончиками пальцев щеки. - Stai benissimo. - Произносит Аддамс на своем родном языке, глядя в голубые глаза. - E tu sei ancora migliore. - Ответила Энид на итальянском, приподняв руку девушки и поцеловав тыльную сторону ладони.       Брюнетка слегка улыбнулась. - Твой итальянский все лучше и лучше. - Пора бы уже говорить на родном языке семьи. - Она усмехается, видя удивление в темных глазах. - Тогда пора и сменить фамилию на родную. - Отвечает ей принцесса с нежностью и берет девушку за руку. - Готова? - Готова. - Отвечает Синклер с уверенностью и двери перед ними открываются.       От страха перед неизвестностью дрожали колени. Энид медленно шла вперед по дорожке из лепестков роз, пока вокруг громко играла музыка. Скрипки и флейты заглушали стук ее собственного сердца. Она чувствовала, как брюнетка крепко сжимает ее ладонь и нежно гладит кожу большим пальцем. Но это не сильно успокаивало. Блондинка ощущала на себе сотню взглядов. Это не было самовнушением, это было чистой правдой. Сейчас она в центре внимания. Когда они остановились у алтаря и взглянули друг на друга, Синклер перестала дышать. Она смотрела на красивую девушку перед собой и боялась проснуться. Боялась, что все происходящее вокруг это лишь сон.        Музыка стихла. Энид нервничала, внимательно слушая английскую речь высокого мужчины шатена, который говорил всем вокруг о том, ради кого они здесь собрались. Девушке казалось, что каждое его слово заставляло ее сердце биться все чаще. Пока мужчина говорил, Дориан медленно шел к ним по лепесткам роз. В момент, когда мужчина спросил: «Готовы ли вы, Уэнсдей Аддамс, взять в жены Энид Синклер?» гости вдруг зашептались и переглянулись. Энид Синклер. Никто, кроме нескольких людей здесь до сих пор не знал, что принцесса Белого Королевства на самом деле жива. И что никогда она и не умирала. Блондинка напряглась, но взгляд принцессы, который был полон спокойствия и любви, успокаивал. Ее это не должно волновать. Пусть все вопросы и негодования полетят в сторону Эстер. Все это затеяла она, а вот Энид это волновать уже не должно. Через пару минут она уже окончательно будет человеком темных земель, женой принцессы Аддамс. Она сама станет Аддамс.       Когда блондинка ответила на вопрос мужчины свое заветное: "Да", Дориан подошёл к алтарю, и по округе разнеслось громкое и четкое: «Можете обменяться кольцами».       На темной небольшой подушечке, которую нес парень, лежало два, на первый взгляд, серебряных кольца. - Уэнсдей... - Энид не знала, что ей сейчас стоило ощущать. - Не переживай. - Подбодрила брюнетка, взяв одно из колец в руки и нежно надев его на безымянный светлый палец.       Сердце блондинки застучало сильнее. Боли она не ощущала и, недолго думая, надела второе кольцо на палец своей, теперь уже, жены. Она решила, что спросит об этом чуть позже, не сейчас, не в этом месте и не в это время. Мужчина вновь заговорил о любви и каких-то пожеланиях. А затем закончил свою речь, кратким и чувственным: «Можете поцеловаться».       Энид на мгновенье замерла. Она еще ни разу не целовала Уэнсдей перед людьми. Особенно перед таким количеством. Но новоиспеченную Аддамс это перестало волновать через мгновение, когда ее принцесса положила свою ладонь на светлую горячую щеку и прижалась своими нежными губами к ее. Громкая мелодия скрипок перебила сотню аплодисментов. Йоко, вскочив со своего места и вовсе засвистела. Ее поддержало еще несколько десятков человек. От такой реакции Энид улыбнулась в поцелуй, после чего отстранилась и, одновременно со своей женой, взглянула на толпу. В груди бешено стучало сердце, а вместе с ним бурлило что-то странное. Это было похоже на облегчение вкупе с счастьем. Облегчение от понимания того, что все хорошо, что люди вокруг отреагировали спокойно и даже хорошо. Что никто из гостей не принялся ругаться или вовсе не напал. - Новоиспеченная Аддамс! - Вампирша налетела на одну из девушек, когда те, отойдя от алтаря, смешались с толпой гостей. - Поздравляю! - Ты меня сейчас задушишь! - Зарычала Энид, пытаясь убрать руку королевы со своей шеи. - Это тебе за мой проигранный спор! - Смеется Йоко, убирая свои руки в карманы черного пиджака и позволяя блондинке сделать вдох. - Ты снова спорила на Энид? С кем? - Спрашивает Уэнсдей, выгибая бровь. - С Кентом конечно же. - Пожимает плечами Танака. - Я была уверена, что она тебя не поцелует на глазах у всей толпы. Но она оказалась смелее. - На секунду я действительно испугалась... - Признается блондинка, поправляя юбку своего платья. За все время в Черном Королевстве, она слишком привыкла к брюкам и рубашкам. - Эх, я была близка к победе.       Энид усмехнулась, когда вампирша театрально выдохнула, приложив ладонь ко лбу. Кент, появившийся из неоткуда, позвал девушек поглубже в сад, сказав, что там вкусные угощения. Уэнсдей сказала, что знает это и без него, ведь лично присутствовала при выборе блюд. - Энид, если ты станешь такой же ворчливой, как она, я перестану тебя уважать. - Пробормотала Йоко, хватая со стола какую-то сладость. - Не, ну повара у вас просто прекрасны!       Энид на секунду нахмурилась, взглянув на девушку, которая рассматривала угощения. Здесь, глубоко в саду было не так много людей. Сейчас все собрались у замка вокруг королевы, поздравляя и явно расспрашивая о происходящем. - С каких пор ты меня уважаешь? - Спросила блондинка, складывая руки за спиной и наблюдая, как вампирша тянется к пряникам. - Оу... поверь, давно. - Танака надкусывает угощение и прикидывает у себя в голове тот самый момент. - Пожалуй тогда, когда ты мне впервые четко ответила, что Уэнсдей ты вредить не собираешься. И посмотри-ка! Теперь ты и сама Аддамс.       Энид слегка улыбнулась и взглянула на свою руку. Сжала и разжала пальцы, вглядываясь в кольцо. И она вдруг вспомнила о вопросе, который промелькнул у нее совсем недавно в голове. - Уэнсдей. - Да? - Это ведь не серебро, верно? - Верно. - Брюнетка подходит ближе и приподнимает ладонь жены. - Это мельхиор. Такой... сплав. Не забивай голову. - Девушка подняла взгляд с кольца и заглянула в голубые, полные любопытства глаза. - Просто... я очень не хотела золотые кольца. Да и ты, я уверена, тоже. Потому попросила отца найти что-то, внешне похожее на серебро, но безвредное для тебя.       Энид в ответ просто молча обняла девушку, уткнувшись ей в шею. Это было так странно. Странно ощущать заботу, даже такую маленькую. Она думала, что это Уэнсдей не привыкла к заботе и любви, но как оказалось, она тоже недалеко ушла от нее.       Раньше, никто бы даже не подумал о том, будет девушке больно или нет. Удобно или неудобно. Она просто должна была слушаться и не возражать. А сейчас с ее мнением советуются, интересуются ее точкой зрения и слушают. Кажется, Энид еще долго придется к этому привыкать. Привыкать, что у нее, как и у всех, тоже есть свое мнение. - Эй, влюбленные, пошли танцевать! - Прокричала Дивина, следуя за своей женой в сторону музыки.       Уэнсдей, взглянув на блондинку, собиралась уже было пойти за подругами, но Энид остановила ее, схватив за запястье. - Стой. - Что случилось? - Я тебя люблю.             Принцесса улыбнулась, привстала на носочки, насколько это позволяла обувь, и оставила на губах блондинки короткий нежный поцелуй. После чего, молча взяв ее за руку, повела девушку ближе к замку.

***

      А затем, как и положено, полетело время. Энид привыкала к своему новому статусу, а брюнетка все время была рядом. Продолжая чему-то обучать, объясняя жене что-то новое и непонятное, помогая в чем-то. Новая Аддамс стала все чаще появляться в кабинете, где король и королева решали какие-то проблемы. И все чаще стала говорить свое мнение, к которому часто прислушивались.       Энид была рядом с женой, когда элементальная магия той вышла на новый уровень. Брюнетка долго жаловалась, что эта магия ей никак не дается, и вот наконец у нее это вышло. И драбант долго хвалила ее, наблюдая за тем, как огонь бегает по смуглым пальцам, смешиваясь с водой и испуская пар. Это было странно, необычно и... как ни странно, волшебно. Блондинка пыталась повторить за принцессой, но у нее все никак это не выходило. Зато, она с каждым днем поднимала над землей вещи тяжелее предыдущих. Однажды, Нури утащила девушку в свою комнату и научила ее варить легкое зелье. Пусть применение его девушка так и не узнала. Уэнсдей, узнав об этом, долго ворчала и говорила, что Нури может научить блондинку плохому, но Энид в ответ защищалась тем, что ей было очень даже интересно освоить что-то новое. И тогда, нахмуренная принцесса сдалась под натиском нежных поцелуев улыбающейся девушки.       Дориан с каждым днем, казалось, все больше оттаивал. И однажды, когда наступила зима, позвал драбанта погулять, пока принцесса была занята подготовкой к предстоящему зимнему балу. Они отправились на слегка заснеженный пляж, который напомнил Энид о ее старом доме и единственной прогулке с отцом по пляжу. - Тебе что это, скучно?       Прохладный ветер приносил еще не до конца опавшие листья с деревьев. Пасмурное небо над океаном завораживало и пугало. Солнце ушло из их королевства через день, после окончания свадебной недели. И вот уже больше месяца над темными землями висели тучи. Сначала дождливые, а теперь и снежные. - С чего ты взяла? - Спросил парень, убрав руки в карманы брюк. Энид казалось, что светловолосому было холодно в одной лишь рубашке. Интересно, насколько восприимчивы эльфы к температуре? - Напомни, когда ты последний раз звал меня гулять? Ммм... никогда?       Дориан усмехнулся и продолжил идти вдоль океана. Аддамс шла за ним, разглядывая в снежном песке ракушки. - Я... хотел извиниться. - Извиниться? За что?       Парень наконец остановился. Тяжело выдохнув, он уставился вперед, вглядываясь в океан, волны которого бежали к берегу и бились о камни. Этот пляж был к замку куда ближе, чем тот на котором принцесса сделала драбанту предложение. И, конечно, в то же время он был куда меньше, но оттого не был менее красивым. - За все, что я тебе успел наговорить за это время.       Его слова уносили чайки куда-то в сторону океана. Он говорил тихо, словно стыдился, но был уверен, что чуткий слух оборотня все уловит. - За то, как относился поначалу. За то... что то и дело тыкал в тебя тем, что ты родилась на белых землях. - Он не поворачивался к девушке лицом. Боялся смотреть ей в глаза. Трусил. Сильно трусил. - Я не хочу сказать, что жалею о том, что говорил. Я не забираю своих слов. Я действительно считал тебя убийцей и ужасным человеком. Да я... даже человеком тебя не считал. - Он сжал свои пальцы в кулаки и затолкал их поглубже в карманы. Он готовился к этой правде несколько дней подряд. И сейчас хотел выговорить все, что накопилось. - Но со временем я понял, что ты лучше, чем я думал. Я благодарен тебе за то, что ты вывела принцессу из того ужасного состояния и дала ей все то, чего не мог дать даже я. Ты действительно хороший человек, Энид. Поэтому... прости меня.       Энид смотрела ему в спину молча, даже боясь дышать. Она действительно не ожидала, что парень подумает о том, чтобы извиниться... вот так. Окончательно и бесповоротно. На секунду драбанту показалось, что Дориан в конце попрощается с ней и исчезнет из замка раз и навсегда. Нырнет в воды океана и пропадет вместе с волнами.       Но нет, парень стоял к ней спиной и ждал. Ждал хоть чего-то. Даже смеха. Но блондинка все молчала, вслушиваясь в волны. А затем медленно подошла к нему и уронила руку на белые волосы, растрепав их. - Дурак, я уже давно не злюсь на тебя.       Дориан обернулся и шокировано взглянул на девушку. А затем лишь кивнул, сделав шаг в сторону, заставив Энид убрать руку со своих волос. - Хорошо. Тогда... я буду спокоен.       Энид улыбнулась и кивнула ему в ответ. После чего ее взгляд упал на песок и она, присев на колени, подняла с него небольшую ракушку. - Тогда... не хочешь подарить принцессе общий подарок? - Подарок? - Браслет из ракушек. - Она выпрямилась и протянула белокурому одну из деталей будущего украшения. - Это... хорошая идея. - Парень сдержанно кивнул, развернулся и пошел вдоль океана, высматривая в снежном песке ракушки.       По возвращению в замок, они, спрятавшись в библиотеке и уговорив Нури всеми силами не пускать Уэнсдей сюда, принялись за изготовление изделия. Дориан, как сказал позже, и подумать не мог, что делать подарки своими руками может быть сложно и приятно одновременно. Некоторые из ракушек ломались при попытке проделать в них отверстия для нити. Потому светловолосые делали все долго и аккуратно. И когда за окном была уже кромешная ночь, они, рассмотрев готовые украшения, разошлись по своим комнатам. А на утро вместе подарили принцессе браслет. Она сдержанно поблагодарила обоих и сразу же надела украшение на запястье. - С каких это пор вы делаете что-то вместе? - Пусть это будет знаком того, что мы сдружились. - Одновременно ответили они, отрепетировав этот ответ еще вчера в библиотеке. - Вот оно как. То есть теперь вы не будете сцепляться при каждом удобном случае, словно кошка с собакой? - Голос брюнетки звучал наигранно расстроено. - Увы, Госпожа. - Ответил Дориан, и Энид рассмеялась. Парень улыбнулся, опустил глаза в пол и сам усмехнулся своим словам.              А время шло. И принцесса, кажется, действительно удивлялась изо дня в день тому, что две светловолосые головы перестали даже хмуро коситься друг на друга. А еще больше она удивилась в тот момент, когда Дориан помогал выбирать Энид наряд для предстоящего бала. В тот день блондинка не пускала принцессу к себе, а та наигранно обижалась и хмурилась. Но новоиспеченной Аддамс хотелось произвести на свою жену хорошее впечатление. Потому она с утра и до позднего вечера, в компании белокурого, подбирала тщательно каждую деталь костюма.       И работа была проделана не зря. Ведь девушке удалось покорить не только Уэнсдей, но и остальных гостей на балу. Йоко, осмотрев девушку, серьезно кивнула и гордо произнесла: "Да, щенок, у тебя явно хороший вкус."       Энид тогда рассмеялась и принялась танцевать с принцессой, не дав приглашенному Ксавье и шанса подойти к своей жене. Тот стоял в углу и пристально смотрел на танцующую пару. Вот только драбанту так и не удалось ничего прочесть в его глазах. Ни злости, ни зависти, ни разочарования. - Иди, поговори с беднягой. - Усмехнулась Энид, остановившись вместе с музыкой. - Зачем мне с ним говорить? - Аддамс сильнее прижалась к своей жене. - Он мне не нужен. - Поговори и расставь все точки над i, иначе я выколю ему глаза. - Я бы на это посмотрела. - Брюнетка слегка улыбнулась, оставляя на нежных губах короткий поцелуй. Ее не волновала толпа вокруг, она не видела никого кроме своей возлюбленной, своей жены. Привыкать к новому статусу пришлось немало, ведь прожив столько лет, принцесса даже подумать не могла, что сможет кого-то так называть. И оттого сие слово на языке казалось еще более сладостным. - Уэнсдей. - Девушка нахмурилась лишь на мгновение, одним взглядом показывая, что она настроена серьезно и действительно желает, чтобы принцесса расставила все по местам с горе-принцем. - Хорошо, волчонок. - Она выпускает девушку из рук. - Я скоро.       И Энид, проводив свою принцессу взглядом, отправилась вон из зала. Поднявшись по лестнице на самый верх, она вышла туда, откуда год назад свалился когда-то её самый родной человек. Облокотившись руками на заснеженную балюстраду. Снег крупными снежинками опускался на ее волосы. Приятный ветерок обдувал темную, украшенную серебряными узорами рубашку. Девушка тяжело выдохнула, взглянув на свое кольцо. И как все так неожиданно изменилось в ее жизни. Перевернулось с ног на голову. Ей даже захотелось поблагодарить женщину, которую она когда-то называла матерью, за то, что та решила объявить ее мертвой. Но благодарность в ее сторону была по ощущением такой же, как и нож в сердце. Она никогда и ни за что не поблагодарит эту женщину. - Пока я налаживаю отношения, ты решила подышать свежим воздухом? - Да... пожалуй.       Принцесса подошла ближе к своей жене и, положив подбородок на плечо, приобняла девушку за талию. Она ощущала тепло от оборотня. Всего год назад это тепло помогло ей не замерзнуть возле озера насмерть. - Как думаешь... - Начала Энид, подняв голову к небу. - Он сильно злится на меня?       Уэнсдей тоже подняла голову к небу и, отойдя от драбанта, облокотилась спиной о балюстраду. - За то, что ты досталась врагу, а не ему? - Да. - Думаю, очень. - Брюнетка вдргу усмехнулась своим мыслям. - Если хочешь, могу попробовать связаться с ним. Поговоришь. Расставишь... все точки над i. - Нет. - Девушка мотнула головой, грустно улыбнувшись и подойдя ближе к принцессе. Она ощущала родной хвойный аромат от холодной из-за ветра кожи. - Я не хочу. Пусть... спит спокойно. - Как пожелаешь, cara mia.              Пьяные снежинки, кружась, медленно падали на землю. Время шло, вместе с ним и люди. Рядом с любимым человеком стрелки часов никуда не спешили. А вот новость о том, что принцесса Белого Королевства жива, так еще и женилась на девушке, да не простой, а на принцессе Черного Королевства, разлеталась куда быстрее. К весне о ней уже шептались в тавернах, а к лету это обсуждали уже без какого либо стеснения в каждом уголке мира. Новости обрастали несуществующими деталями, где-то приятными и добрыми, а где-то грязными и тошнотворными. Это злило, но Энид старалась не обращать на это внимание. Когда ей, за долгое время, приснился сон о прошлом, она проснулась посреди ночи в слезах, дрожа и слепо ища в постели принцессу. Та проснулась и обняла драбанта, так крепко, что блондинке показалось, словно все ее ребра хрустнули и осыпались болезненной пыльцой.       Свеча тускло освещала комнату, огонь танцевал, а вместе с ним танцевала и тень на стене. Брюнетка успокаивала свою жену поцелуями, поглаживая по щекам, шее и плечам. Говорила, что вот она здесь, настоящая. Живая, рядом с ней. И никто ее не заберет, никуда она от нее не уйдет. А Энид, вцепившись в спальную рубашку, всхлипывала, вытирала слезы о темную ткань, и все боялась, что она вот-вот проснется, а принцессы рядом не окажется.       Но на утро, проснувшись с красными от слёз глазами, она обнаружила, что Уэнсдей лежит рядом с ней и смотрит на неё влюблённым взглядом, поглаживая светлые волосы девушки. Весь день она находилась рядом и говорила драбанту каждую минуту, что любит ее и никуда не уйдет. Чтобы она даже не смела сомневаться в ее чувствах. А Энид отвечала, что все в порядке, что она и не сомневается, что наоборот, боится, что все это лишь сон, и она, проснувшись, потеряет все, что заставляло ее жить и чувствовать жизнь.       И в средине лета, она действительно испугалась, что все вокруг это сон.       В тот день, на заднем дворе замка раздавались звуки металла и спокойных разговоров. Дориан, сидя на траве, читал книгу, изредка наблюдал за боем драбанта и принцессы. Жены, казалось, сражались не на жизнь, а насмерть. Белокурый даже хвалил то, как отточились навыки Энид. - А кем бы ты была, если бы переродилась? - Спросила бывшая Синклер, увернувшись от атаки жены. - Ммм... - Брюнетка перекинула рапиру в левую руку. - Думаю, что вороном. Умные и свободные птицы. - Она сделала резкий выпад, но блондинка отразила атаку. - А ты? - Волком? - Предположила девушка, вновь нападая. - Думаю, это было бы логично. - Она пожимает плечами, пока принцесса, делает шаг назад. - Ну или собакой на крайний случай.       Не успев увернуться, Энид падает на траву и поднимает голову, глядя на довольную Уэнсдей. Та садится рядом с девушкой и кладет свою голову ей на плечо, прикрыв глаза. За утро она совсем устала. - А ты? - Что я? - Парень отвлекается от книги и смотрит в сторону девушек. - Кем бы ты был, если бы переродился? - Спросила блондинка, слегка склонив голову.       Дориан задумывается, поднимая голову к небу. Он как-то не задумывался над этим. Но, прокрутив в голове всю свою долгую жизнь, ответил: - Котом. - Котом? - Удивляется драбант. - Да. - Белокурый кивает. - Белым, свободным котом. - То есть, вы планируете в следующей жизни быть котом и собакой? Как иронично. - Уэнсдей усмехается. - Буду наблюдать за вашими драками сидя на крыше.       Парень с девушкой засмеялись. Видимо, им действительно суждено, хотя бы иногда, но ссориться. Пусть даже по пустякам.       Приятный летний ветерок принес с собой аромат цветов и костра. Видимо кто-то где-то жег ветви. Может даже устроил пикник. Но помимо приятного аромата, ветер принес с собой и голос королевы, которая выглянула из окна и обратилась к сидящим внизу ребятам. - Да, мам? - Ответила Уэнсдей за всех, подняв голову. - Сегодня утром пришло письмо... - Письмо? - Да. Из Белого Королевства.       Слова Мортиши отразились от стен замка, деревьев и со всей силы вонзились в сердце блондинки. Энид замерла, глядя на женщину и совсем не понимая, что ощущать. Она ведь даже еще не знала, по какому поводу было написано письмо! Но почему-то, внутри уже разрушились ее защитные стены.       Лишь одна новость о том, что из Белого Королевство, не куда-то, а именно к ним - на темные земли! - пришло письмо, заставило Энид до смерти испугаться. Она ощутила на своих плечах теплые руки, кажется, Уэнсдей звала ее, но блондинка боялась даже вздохнуть. Страх поглотил ее и утащил глубоко на дно, в черную пучину безумия.

Bef#re I'm alone

How it feels t# rest

On your patient l#ps

T# eternal bliss

I'm so glad to know.