Secrets of the gardenia heart

      Он пробудился от движения, хотя оно было сделано со всей осторожностью. Но Бакуго не стал притворяться, что он и дальше во сне, ведь сегодня у него смена на работе.       – Я тебя всё-таки разбудил? Прости, ложись дальше, а я начну на работу собираться.       – Да нет, мне тоже нужно, – произнёс сонно Кацуки, переходя в положение сидя.       – Ты работаешь? – изумлённо посмотрел на него Мидория.       – Ага.       – Но ведь незаконно, чтобы тебе давали смены во время учебы. И, кстати, насчёт неё: ты пренебрежительно к ней относишься?       – Учёба сейчас не такой приоритет, как деньги.       – Я же говорил, что клиника оплатит лечение твоей кошке.       – А кто потом оплатит долг, если вы окажетесь мошенниками? – прищурился Бакуго.       – Опять ты за своё, – закрыв глаза и тяжело вздохнув, Мидория смирился. – Ладно, я всё равно тебя не уговорю. Но прислушайся к тому, чтобы перенести работу на время после школы.       – Не твоё дело, – поднявшись, он направился в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок после тяжёлой ночи и найти силы на предстоящий утомительный день.       Перед уходом Изуку снова обратился к парню и отдал ему дубликат ключа от квартиры. Наверное, он думает, что Бакуго вернётся раньше его, но, как бы Кацуки ни хотел его огорчать тем, что вернуться он может ночью, ключи он всё же принял. Знакомы они от силы дня два-три, а Мидория ведёт себя непринуждённо и доверчиво к нему, что у Кацуки аж мурашки по коже от лёгкого отвращения появляются. Бакуго никогда ещё в своей жизни не видел таких чудаков, и обычно такие чудаки являются поистине жестокими людьми.       От мыслей о работе уже болели мышцы, а видя кучу гор досок за каменным забором, так вообще хочется вернуться домой. Кацуки знал, что закон являет собой влияние на всех, но некоторые опровергают его и идут против, как и в этом случае. Учитывая, что Бакуго несовершеннолетний, работа должна быть в рамках того, что предусматривает закон о трудах несовершеннолетних. Однако сейчас Бакуго не так сильно желал слышать закон и обращаться в правоохранительные органы, чем просто заработать деньги.       Его работодатель дал ему новое задание: загрузить в небольшие газели доски. Впрочем, это было лучше, чем таскать кирпичи со склада на склад. Мужчина сразу предупредил, что возможно парня отпустят раньше, ведь сотрудников набралось больше, и поэтому работа пойдёт в разы быстрее. Бакуго это было только в радость, что не одному ему придётся таскать пачки досок.       Сегодня было довольно холодно, а доски были ещё холоднее, ведь пролежали на земле целую ночь. По большей части мысли Бакуго во время работы крутились вокруг Мияко, но они медленно перетекали в воспоминания, связанные с семьёй. Как только промелькнет что-то, напоминающее об этом, руки подрагивали и кровь отходила от лица и рук, ощущая холод страшнее, чем от физического влияния. Однако сейчас они вертелись то вокруг Мияко, то вокруг недавнего полузнакомого Мидории. И недоумение от действий этого мужчины было вопреки страху, который он должен был ощущать от помощи подозрительного типа.       «Чёртов маньяк, решил поиграть в героя, мол, спас человека? Да хер там! В любой момент могу пойти и спрыгнуть с той проклятой крыши».       Но Бакуго сразу отмахивался от мыслей о смерти, осознавая, что о Мияко никто, кроме него, не позаботится. Вряд ли сегодня он сможет прийти к ней, и стыд разъедал его.       На обеденной перемене его позвал к себе работодатель на какой-то важный разговор. Бакуго сначала это не понравилось, наверное, его чутьё было правым.       – Я очень не хочу тебя огорчать и расставаться с тобой тоже. Ты неплохой парень и никогда не жаловался на работу...       – Не тяните.       – Да... – мужчина с сожалением смотрел на парня грустными глазами, но, тяжело вздохнув, продолжил: – Ты не сможешь здесь больше работать.       – Что? – с недоумением округлил глаза Кацуки.       – Понимаешь, проверки начали учащаться, и они стали замечать, что денег на зарплаты работникам уходит немного больше, чем нужно. А так как ты работаешь здесь незаконно, я боюсь, что нашу компанию закроют и выпишут немалый штраф, а то и вовсе за решётку посадят, если узнают о тебе.       Что-то больно ёкнуло у него в груди от услышанного, но, осознавая, что ничего не сделать, кроме как искать новую работу, Кацуки смирился и поэтому спокойно ответил:       – Я понял. Мне закончить смену и уходить?       – Иди прямо сейчас. Прости, парень, мне было в радость с тобой работать, но, увы, такие правила. Но если будет какая-то лишняя работёнка, то я позвоню тебе, хорошо? – похлопал его по плечу мужчина, легко улыбнувшись.       – Да.       – Ты так и не ответил, для чего тебе деньги.       Кацуки промолчал.       – Ладно, я понял. Удачи тебе, надеюсь, ты найдёшь новое рабочее место и законное. Знаю, что в новом ресторанчике на перекрёстке здесь требуются работники. Сходи спроси, может, подойдёшь под их требования.       – Спасибо.       В Бакуго вселилась некая надежда. Поэтому, попрощавшись с мужчиной, прежде чем пойти домой, он направился туда, куда ему посоветовали. Однако там ему сказали, что из-за большого количества людей, которым нужна работа, они больше не устраивают собеседования. И тут надежда Бакуго рухнула.       «Да что за жизнь?! Почему всё пошло другой дорогой?»       Ближе к четырём он вышел из дома и поплёлся в клинику. Его настроение было испорчено и злость не уходила, даже после того, как он переступил порог светлого здания. На ресепшене ему сказали, куда идти, и по инструкции Бакуго пошёл в нужном направлении. Открыв дверь в небольшое помещение, в глаза ему сразу бросилась Мияко. Сегодня она уже не просто лежит, а и сидит. Рядом с ней стоит Шинсо, читая какие-то бумаги, а, заметив Кацуки, немного улыбнулся.       – Привет, Бакуго, сегодня твоей малышке намного лучше.       – Правда?       Он без раздумий подошёл к столу, на котором его ждало животное. Увидев Кацуки, она сразу же замяукала и хотела побежать ему навстречу, но он успел подойти быстрее. Мияко радостно замурчала, поднялась на задние лапки, прося погладить её. И Кацуки, конечно же, не мог не сделать этого. Даже не верится, что буквально недавно она только и могла что лежать да спать. Сердце наполнялось теплотой, и кажется он мог сейчас заплакать, но не мог из-за присутствия здесь другого человека. Но Бакуго счастлив за то, что Мияко жива, и это для него самое главное.       – Она настоящий борец и смогла так долго держаться. Повезло ей с хозяином.       Лицо Бакуго оставалось невозмутимым, но внутри он не мог совладать с бурей эмоций. Даже словом "радость" или "счастье" нельзя было описать то, насколько отрадно ему было за свою кошку. Она снова блестит своими тёмно-янтарными глазами, виляет хвостиком, выпускает когти, мурлыкает, просит ласки. И только сейчас Бакуго ощутил долг благодарности, и вечное недоверие немного растаяло, но оно всё равно оставалось сравнительно огромным айсбергом, и вряд ли его можно вскоре растопить хотя бы наполовину.       – Спасибо вам ещё раз.       – Не меня благодари, это всё же Изуку спас вас обоих.       – Где он сейчас?       «Почему я интересуюсь?»       – Он проводит операцию, должен уже скоро закончить. Недавно нам подкинули кота, над которым поиздевались дети. До сих пор не могу забыть выражение лиц наших самых эмпатичных ребят. Но по сравнению с годом ранее, они научились совладать с ужасом.       – Значит, у вас это привычное дело помогать животным даже без денег хозяинов?       – Что-то вроде того. Но пользуемся мы такими действиями крайне редко, но метко, чтобы от проверки не достали по голове.       «Всё равно это не прямое доказательство, что они не могут оказаться мошенниками».       В дверь постучали, но не дождавшись разрешения незнакомый человек вошёл с громким приветствием:       – Хей! Шинсо! Мы так давно не виделись! – повис у него на плече незнакомец.       Черные вьющиеся волосы создавали резкий контраст с бледной кожей, но сливались с такими же темными глазами. Его харизму можно описать как открытость и вдохновение. Внешность у него запоминающаяся и яркая, как и его улыбка. Взгляд темных глаз был заострён и проницателен, это Бакуго увидел, когда мужчина взглянул на него.       – Рад тебя видеть, Шиндо. Какими судьбами? Давно тебя здесь не видел.       – Где меня только судьба не носила! Но сегодня я здесь по просьбе Мидории. Кстати, где он? Сказал что будет ждать меня здесь.       – Он сейчас проводит операцию, но скоро должен быть.       – Вот и хорошо! Пока есть время, то! – Шиндо подошёл к Бакуго и выставил руку для рукопожатия, – Я Шиндо, а ты, я так понимаю, Бакуго. Верно?       – Допустим. Кто ты вообще такой?       «Странный тип, и откуда он меня знает?»       – Даже руку не пожмешь? – грустно посмотрел на него мужчина, – Мидория был прав, когда говорил о твоём скептицизме.       – Вам что, обсуждать было нечего? – нахмурился Кацуки.       – Да нет, ещё была твоя хмурая натура.       – Шиндо, ты так и не ответил на его вопрос, – сложил руки на груди Шинсо.       Но вместо ответа, который Шиндо, скорее всего, хотел уже озвучить, в кабинет зашел Изуку, прерывая беседу.       – Всем привет! Надеюсь, ничего интересного без меня вы не обсуждали? – улыбнулся Изуку.       – Я только пришел, поэтому только знакомимся.       – Отлично, значит, Бакуго, ты уже познакомился с моим другом юристом?       – Юрист?       – Он самый! – самодовольно ухмыльнулся Шиндо.       – Зачем он тут?       – Давайте продолжим разговор у меня дома. Я пойду переоденусь и заберу свои вещи, а вы можете идти на выход.       – Хорошо! О, а я и не заметил эту милашку сразу! – Шиндо протянул руку для поглаживаний, но был грубо остановлен рукой Кацуки.       – Ты слишком самодетельный.       – Так она твоя? Извини, извини! – помахал руками он, показывая свою невинность.       «Не нравится мне это. Для чего тут юрист? Все же они мошенники. Я был прав. Сейчас он даст мне бумаги о долге и моя жизнь превратится в ещё один круговорот ада».       Бакуго хотел сбежать из этого дурдома поскорее, забрав вместе с собой Мияко, но пока ее состояние не позволяло это сделать.       Шинсо вышел вместе с Шиндо в коридор, оставив Кацуки в одиночестве в кабинете, но вскоре его позвали, и они трое направились в квартиру. Уже там они расселись на кухне, Бакуго ожидал объяснений и в случае чего был готов бежать отсюда. Шиндо выудил из сумки черный ноутбук. Выражение и поведение мужчины сразу изменилось: он стал серьезным и сосредоточенным, его глаза бегали по какому-то тексту, а брови его хмурились ещё сильнее, образовывая морщину на переносице.       – Итак, Бакуго, сразу говорю, что сейчас ничего страшного не произойдет, просто нужно поговорить.       Внутри таилось странное предчувствие, но показывать свою тревогу и подозрение он не стал.       – Говорю сразу, что без твоего согласия мы не откроем дело и поймём, если ты не захочешь рассказывать, – нервно улыбнулся Изуку, который сидел напротив.       – Дело? Насчёт чего?       – Скажи, – он опустил взгляд на стол, – У тебя дома неспокойная обстановка? Можно ещё сказать неблагополучная?       – Для чего вам это? Хотите возомнить себя спасателями?       – Почему сразу возомнить? Разве плохо просто помочь?       – Я уверен, что тебе бы хотелось видеть своих родителей за решеткой, если они, конечно, творили бесчинства, – влез в разговор Шиндо.       Кацуки задумался. Если так подумать, то это была его детская мечта, одна и единственная на тот период. Сейчас же ему все равно, но Бакуго бы не отказался от возможности наказать своих стариков.       – И что вы хотите знать?       – Для начала расскажи обобщенно, что они делали, например, употребляли, избивали и всё прочее. Если есть доказательства, то это будет плюс, и мы сможем выиграть в суде, если дойдет.       – Они много чего делали, и всё это у меня есть на телефоне: видео, звукозаписи и фото.       – Ты это запечатлел, чтобы обратиться в полицию?       – Ага.       – Почему не сделал это?       «Потому что боялся».       – Не знаю.       – Ладно, скинь это всё на этот номер телефона.       Шиндо протянул визитку с номерами телефонов, где один из них был подписан его именем: «Шиндо Йо». Бакуго без раздумий все отправил. Тревога всё также его не покидала, но некое облегчение растапливало его айсберг.       Как только всё было отправлено, из ноутбука послышались крики. Тело Бакуго дрогнуло от испуга и руки задрожали, но он пытался держать сдержанное лицо. Шиндо снизил звук до нуля. Мидория поднялся со своего места и подошёл посмотреть, что там происходит. Его выражение лица нельзя было описать лишь сочувствием и испугом. Его глаза судорожно бегали по экрану, а рука прикрыла рот. Повертев головой, он видимо не выдержал такого зрелища и сел обратно на свое место.       Кацуки не знал, что чувствовал. По сути, его должны захлёстывать сильный страх, незнание, что будет дальше, и паника, но кроме тревоги он не чувствовал ничего. Сплошная брешь его эмоций была слишком большая, и он не мог к ним пробраться. Может, это даже и лучше, по крайней мере сейчас, ведь кто знает, до чего может довести непредвиденное цунами.       Тишину разрезал звук постукиваний пальцами по клавишам ноутбука, но вскоре Шиндо заговорил:       – Они употребляют наркотики?       – Да.       – Поехали в участок.       – Ох, уже?       – Да, с этим нельзя затягивать. Я же надеюсь, ты согласен? – обратился он к Кацуки.       – Да, вполне.       – Отлично. Вы пока готовьтесь, а я подгоню машину, она тут близко.       Шиндо вышел из квартиры, и здесь стало совсем тихо. Они все также сидели за столом и Изуку внезапно задал вопрос, подобный которому Кацуки в жизни ещё не слышал:       – Что ты чувствуешь?       – К чему вопрос?       – Весь этот разговор ты выглядел таким серьезным, что я уж подумал, что тебе всё равно. Но видимо, ты просто скрываешь свой страх? Да, может, мне не стоит заводить об этом разговор, ведь мы совсем не близки, но тебе не стоит скрываться.       – Будто твои слова что-то изменят.       – Ты прав, но надеюсь, это временно, – легко улыбнулся Изуку.       «Почему его это так волнует? И почему мне это нравится?»       – Пора уже идти.       Ехали они недолго. Погружаясь в свои мысли, Кацуки и не заметил, что перед ними уже нарисовалось здание полиции. Вот тут ему стало реально страшно. Что будет после того, как он расскажет им всё и его родителей посадят?       – Здравствуйте, господин Шиндо. Вы с каким-то делом? – обратился к нему один из участковых.       – Приветствую. Да, нужно разобраться с семьёй, где присутствует домашнее насилие, чрезмерное количество алкоголя и наркотики.       – Есть свидетели?       – Вот, это их сын, – указал он на Бакуго.       – Есть что-то подтверждающее их действия?       – Да, всё есть.       – Отлично, значит дело не затянется, если только они не заплатят судье.       – Они не смогут. Все деньги недавно ушли на траву, – поднял голос Бакуго.       – Вот как. Тогда пройдёмте на допрос.       Полицейский повёл Шиндо и Кацуки по правому коридору, а Изуку остался ждать их в зале. Шиндо похлопал Бакуго по плечу в знак поддержки, но это не особо помогало успокоиться.       – Скоро они не смогут причинять тебе вред.       «Очень надеюсь».       – Для начала просмотрим доказательства, а затем нужно будет написать заявление, – провожая в небольшую комнату, объяснил полицейский, жестом указывая на свободные стулья.       – Вот, я перенес все видео, аудиозаписи и фото на флешку, – Шиндо передал мужчине небольшой черный прямоугольник.       – Пока загружается компьютер, я тебя немного опрошу, согласен?       – Да, – напряжение усиливалось, но он пытался совладать с этим.       – Скажи мне свое имя, дату рождения и место проживания.       – Бакуго Кацуки, двадцатое апреля ХХХ года, улица ХХХ.       – Хорошо, а теперь ответь, когда начались эти проблемы в вашей семье?       – Они всегда так себя вели, но стало хуже шесть лет назад.       – Хуже? Можешь подробнее?       – Они... Сначала они обходились психологическим насилием и нечастым физическим, но вскоре все начало переходить в более тяжкие увечья и попытки дать мне наркотики, а иногда даже приводили каких-то извращенцев.       Полицейский повернулся к нему и настороженно произнес:       – Извращенцев? Хочешь сказать, они тебя продавали им?       Кацуки замолчал, вспоминая этот ужас и то, как он избегал подобных ситуаций.       – Да, но, к счастью, я вовремя убегал из дома, и после этого мне приходилось несладко.       Руки снова начали дрожать, а к горлу подкатывал ком страха, который он подавлял.       – Я вижу побои довольно сильные, – полицейский бегло посмотрел на монитор компьютера, – Ладно, Шиндо, помоги ему написать заявление, и поедем арестовывать их, а также посмотрим, что они употребляют. Я позову кого-то, чтобы посмотрели все остальные доказательства.       Ручка постоянно выпадала у него из рук из-за тщетных попыток что-то написать. В результате Шиндо написал заявление вместо него, но подпись пришлось ставить Бакуго.       – Попрошу вас остаться в участке, чтобы позже провести допрос с родителями этого парня. Но если мы не сможем их привести до темноты, то можете отправляться домой.       – Хорошо, спасибо за вашу работу, – пожал руку Шиндо.       Полицейский провел их обратно в зал, где их ждал нервный Мидория. Он вскочил с дивана, когда увидел их троих, и подбежал с расспросами.       – Ну как?!       – Сейчас поедут арестовывать.       – Ох, это хорошо! Ты в порядке? – обратился он к Кацуки.       Он не ответил, лишь кивнул. В помещении было слишком душно, и никому не сказав, Бакуго решил выйти на порог участка. К счастью, возле входа находились лавочки, и присев на одну из них, он начал глубоко дышать, пытаясь утихомирить накатившую панику. От сильного сердцебиения в глазах все было размыто. Бакуго крайне надеялся, чтобы это не перешло в паническую атаку.       Его мысли не успокаивались, навязывая лишний страх. Кацуки мучили вопросы и ожидание. Хотелось поскорее закончить с этим делом, хотя его открыли только сегодня. От предстоящего суда становилось холодно. Он чувствовал, как его начинает ломить, и Кацуки прекрасно знал это ощущение безысходности, когда его могла успокоить только боль.       – Эй, не делай так.       Его отвлек голос, и мужчина уже держал его руки в своих. Только сейчас Кацуки осознал, что впился ногтями себе в руку до крови. Даже боли не почувствовал.       «Опять он появляется в такие моменты, будто мысли читает. Пугает до чертиков».       – Вот, держи, – Мидория выудил из кармана несколько пластырей и протянул их парню.       Кацуки неловко взял их, открыл и заклеил небольшие ранки.       – Спасибо.       – И все же ты не в порядке, – присаживаясь рядом, произнес он, – Ты все еще не хочешь поговорить?       – От твоей прошлой фразы на эту тему прошел час. Думаешь, за это время что-то изменилось? Нет, вот ответ. С чего ты вообще решил, что можешь спрашивать меня об этом?       – Разве не все заслуживают поддержки? Не важно, близки мы или нет, я же все равно смогу помочь хотя бы словесно.       – Мне не нужны какие-то слова.       – Тут ты не прав. Ты хочешь, просто еще не осознаешь, ведь раньше тебе не протягивали руку помощи, так ведь?       Изуку был слишком проницателен, и Бакуго это подтвердил. Доля правды была в его словах, но Кацуки еще не мог прислушаться к ним из-за того, что они мало знали друг друга.       – Мы можем повторить этот разговор, когда будем достаточно дружны. Хорошо? – лучезарно улыбнулся Изуку.       – Ты, видимо, не отстанешь от меня, – хмыкнул Кацуки.       – А ты догадливый!       – Хорошо, по рукам, – все же согласился Бакуго.       Поняв, что этот разговор его успокоил, он внутри ощущал то ли хорошее чувство, то ли плохое. Оно варьировалось само по себе, и понять причину плохого Кацуки не мог. По крайней мере, пока что не догадывался.       Они сидели и болтали о том, о сем, и все же приезд полиции был ожидаем, но не желаем. Прежде чем кто-то вышел из машин, они зашли в участок. Там их также ожидал Шиндо. Они зашли в чей-то рабочий кабинет, видимо, чтобы преступники не разозлились еще больше. Их вопли были слышны уже с улицы. Снова накатывал страх, и тело потряхивало. На половину его успокоил жест Изуку, когда он положил руку ему на плечо, стоя сзади его стула, и успокаивающе сжимал. Кацуки желал не слышать эти крики, и его организм, как по команде, оглушил его писком.       «Блять, только не это».       Он не хотел здесь находиться, ему было плохо.       – М-мы можем уйти отсюда?       Кацуки не знал, услышал ли его кто-то, ведь голос прозвучал очень тихо. Но раз он каким-то образом оказался на улице, значит, все же да. Однако разум оставался затуманенным и оглушенным, пока он вовсе не погрузился во мрак.       Дезориентация не уходила даже после того, как тьма ушла из его поля зрения. Бакуго еще долго не мог понять, что произошло и где он находится, но с постепенным уходом глухоты приходило сознание. Сейчас он лежал в своей комнате. Оглядев все вокруг и не заметив никого, Кацуки тяжело выдохнул и обеими руками сжал волосы на голове в кулаки, чтобы окончательно прийти в чувства и найти силы встать. Это ему далось крайне не быстро.       «Давно не было таких обмороков».       Осторожно встав и поплевшись к полузакрытой двери его комнаты, его слух уловил чей-то разговор из гостиной. Похоже, он опять что-то подслушает, но ему совсем не стыдно.       – Почему? – прозвучал голос Шиндо.       – А что мне оставалось? Оставить его на краю крыши и уйти, сделав вид, что ничего не видел? – голос Мидории был необычно грубым и высоким.       – Нет, но сейчас ты берешь слишком большую ответственность на себя из-за человека, которого едва знаешь. Ты и так сделал много, когда увел его оттуда, спас его кошку и ввязался в дело по аресту его родителей.       – И мне стоит бросить все на начале? Шиндо, ты бы так поступил?       – Я не хочу об этом задумываться и представлять подобную ситуацию, – с наплевательским тоном произнес Шиндо.       – Тогда и не учи меня делать выбор! Пусть и понадобится уйма времени, чтобы он начал мне доверять, но я все равно хочу ему помочь! Ну и пусть что мы не знакомы толком, это не отменяет возможности сблизиться потом!       – Не строй из себя героя.       – Я и не строю! Я!..       – Да понял я, понял! – перебил его Шиндо, – Сделаю так, как хочешь, но потом не ной, что твое желание приведет к чему-то плохому.       – Хорошо, спасибо.       Послышались их шаги, направляющиеся к Бакуго, поэтому он мигом снова зашел в комнату, садясь на кровать и делая вид, словно только что очнулся.       – О, пришел в себя наконец-то.       – Как ты себя чувствуешь? – взволнованно спросил Изуку.       – Уже лучше.       Кацуки прищуренными глазами посмотрел на Шиндо, но смягчился, когда перевел взгляд на Мидорию.       «Значит, его намерения искренние».       Некий стыд разъедал его за то, что так грубо вел себя с тем, кто бескорыстно хотел помочь ему. Сейчас его айсберг таял ещё больше, и это на мгновение пугало Бакуго, что он сможет стать слишком доверчивым. Однако при этом Кацуки ощущал и непривычную радость и тепло. И как бы ему ни было неловко признавать, но все же он бы хотел когда-то услышать и ощутить поддержку. Бакуго конкретно изменил свое мнение об Изуку.       – Ладно, раз уж всё хорошо, то мне пора обратно в участок. До свидания.       – Увидимся!       Шиндо с начала казался Кацуки странным и излишне дружелюбным. И как оказалось, мужчина совсем не был искренним с друзьями и не мог поддерживать их. От этого становилось тошно, ведь Шиндо теперь ощущался как мудак.       – Пошли на кухню. Я знаю, что в обед ты ничего не ел, так же как и утром. Возможно, поэтому и случился обморок. Ты же можешь идти? Или тебе помочь?       – Нет, не нужно, я сам.       – Хорошо, тогда жду тебя там!       Он вышел из комнаты, и вскоре Бакуго пошел следом. Сейчас компания Мидории казалась ему более чем приятной, когда оказалось, что он, скорее всего, не мошенник. Но Бакуго всё равно не собирался показывать, что отношение к нему у него изменилось, даже на самую малость. Мало ли, Изуку просто опытный и умеет скрываться за маской дружелюбия.       Но больше неожиданным для Бакуго в действиях Изуку стало предложение о поиске новой подработки. И не просто поиском, а уже найденной работы.