Secrets of the gardenia heart

      — Ну что могу сказать, её состояние сразу не улучшится, но операция прошла успешно. Главное теперь — следить за дальнейшими изменениями, а это будет делать сама клиника. Она останется здесь на неделю, часы посещения с девяти до десяти утра и с четырёх до пяти вечера, каждый день.       — Хорошо, что успели её сделать.       Бакуго молчал, стоя возле металлического стола, укрытого белой плёнкой, и смотрел на слабое, серое тельце. Мияко была в сознании, но её попытки хоть что-то сделать были тщетными. К её левой передней лапке и сердцу были присоединены многочисленные капельницы и трубки. Швы возле маленького источника жизни выглядели для Кацуки устрашающе, особенно потому, что чёрные нитки напоминали когти смерти, от которых Мияко едва удалось спасти. Он осторожно гладил её по голове, зная, как она это любит. Взять её за лапку он не решался, зная, что ей это не понравится.       Мужчины вышли в коридор, чтобы обсудить дальнейшие действия, но Кацуки не собирался уходить. Он понимал, что не может ни забрать её, ни остаться надолго. Во-первых, Бакуго не знал, куда пойти, ведь его выгнали из дома, а тратить деньги на отель не очень хотелось. Во-вторых, ему нужно было взять несколько дополнительных смен на работе, чтобы оплачивать лечение Мияко. Дальнейшее лечение было не таким дорогим, как сама операция, поэтому он собирался вкладывать все свои накопления и усилия в эту цель. Он мог бы накопить деньги раньше, но время шло на часы, а не на дни. Теперь, когда у него нет дома, у него будет больше времени, но иногда ему придётся пропускать школу.       Когда время посещения закончилось, Кацуки понял, что нужно как-то отблагодарить хирурга и Мидорию, но кроме слов у него ничего не было:       — Спасибо вам за то, что спасли её. Дальше я смогу оплачивать её лечение.       — Дальше? Не думаю, ведь несмотря на успешную операцию, она была сделана поздно, и лечение стало дороже, — сказал Изуку, а затем улыбнулся своей фирменной улыбкой. — Её лечение будет оплачивать клиника, поэтому не волнуйся.       Бакуго показалось это подозрительным.       — Разве это правильно?       — Парень, поверь, он знает, что делает, — кивнул мужчина.       «Они могут быть мошенниками, которые сначала кажутся добрыми и оплачивают всё за свой счёт, а потом подставляют пушку к виску и требуют вернуть всю потраченную сумму с процентами. Но что я теряю? Главное — спасти Мияко. Не будет её — не будет меня.»       — Ладно, мне пора, моя ночная смена закончилась. За ней приглядит Шесо.       — О! Она точно справится, так что волноваться не о чем. А мы тоже пойдём домой. Хорошего дня, Шинсо!       — И вам.       Только сейчас, приглядевшись к внешности недавно названного хирурга, Бакуго понял, насколько внешность может быть обманчива. Фиолетовые взъерошенные волосы выглядели так, словно ежедневно по ним проходит электрический шторм. Это выглядело небрежно, как и усталые тени под глазами и их краснота, будто он страдает от бессонницы, но, скорее всего, это из-за ночной смены. Сам по себе он выглядел устрашающим и мрачным, но по стилю речи можно было понять, что он приветлив и искренен с друзьями и знакомыми.       — Завис, как перегревшийся ноутбук.       — Что?       — Ничего, пойдём, — усмехнулся Изуку, направляясь к выходу.       — Куда? — совсем не понимал Бакуго.       — Как куда? Домой!       — Домой? То есть к тебе?       — Со вчерашнего дня я понял, что тебе некуда идти, поэтому почему бы тебе не остаться у меня на время?       — Мне вот интересно, ты по натуре такой наивный или скрываешь за этим сущность маньяка? — нахмурился и недоверчиво прищурился Бакуго.       — Ты никогда не пробовал продавать своё недоверие? Многим наивным людям это пригодилось бы, я бы тоже купил, раз считаешь меня доверчивым.       — Сарказм — это ещё одна твоя маска?       — Кто знает, — пожал он плечами.       С раннего утра шёл дождь, и Бакуго с трудом заставил себя пойти в ветклинику, но обратно идти ему не хотелось. Кацуки крайне не любил дождь. С горем пополам добравшись до квартиры под зонтом, одолженным у Мидории, он задумался о том, что делать дальше. У него было всего один комплект одежды, телефон и деньги для Мияко. Если он остаётся у Изуку на какое-то время, ему потребуется больше, чем то, что у него сейчас есть. Возвращаться домой за учебниками он не хотел, опасаясь избиения. Да и кто знает его родителей, может, они вообще запрут его дома.       С тревогой обдумывая всё, он почувствовал, будто на него свалился большой кирпич бессилия. Ему не хотелось ничего делать, он просто устал. Бакуго и сам не понимал, откуда взялось это чувство безысходности и потери сил, но ощущалось это как прорыв дамбы, после которого вода заливает всё вокруг. В этим всем оказалось и его физическое состояние.       Достав телефон из кармана и нажав на кнопку включения, он увидел, что экран не загорелся.       «Чёрт, похоже, разрядился, а зарядку я оставил дома. Нужно попросить у Мидории».       Бакуго двигался тихо, такова была его привычка. Уже направляясь в гостиную, он остановился в метре от конца коридора, услышав разговор Изуку по телефону. Сначала он не хотел мешать и уже собирался уйти, но услышанные слова заставили его напрячь слух.       — Его родители, видимо, не очень хорошо к нему относятся, и это мягко сказано, учитывая, как он реагировал на вопросы… С чего ты это взял? Боже, прекрати! Не делай из меня какого-то педофила! — на довольно долгое время не послышалось дальнейших слов и Кацуки подумал, что разговор прервался, но голос Мидории снова прозвучал с волнением: — Ты прав, думаю, стоит попробовать, но не знаю… Он не доверится мне за столь короткое время… Ох, думаю, это его ещё больше насторожит. Да, спасибо большое! Скоро буду.       «Это они обо мне говорили? Что замышляет этот Мидория со своими союзниками? Что-то не по себе становится».       Услышав, как Изуку приближается, Бакуго сделал вид, будто только что вышел из своей комнаты и на углу столкнулся с ним.       — Ой! Я как раз к тебе шёл, чтобы позвать на обед. Утром ты отказался от завтрака, а полдня без еды — никуда не годится. Мне нужно съездить по делам, так что чувствуй себя как дома, хотя я должен был сказать это ещё вчера, — неловко улыбнулся он.       — Хорошо, — кратко ответил Бакуго.       — Мой номер телефона, если что, на холодильнике.       — У тебя есть зарядка?       «Глупый вопрос, конечно есть!» — закатил в уме глаза Кацуки.       — Да, конечно! Она лежит возле дивана в гостиной.       Мидория, казалось, хотел ещё что-то сказать, но закрыл рот, улыбнулся и начал собираться. Бакуго не двинулся с места, пока мужчина не вышел из квартиры, предварительно попрощавшись.       «Даже на ключ не закрыл. Чтобы сюда вломились его сообщники?»       Его тревожность и паранойя раздражали самого Кацуки, но он ничего не мог с этим поделать. Первым делом он поставил телефон на зарядку и зашёл на кухню. В животе у него действительно урчало от голода, но подозрения по поводу того, не отравлена ли еда, долгое время не давали ему притронуться к тарелке. Несколько окономияки лежали на ней и остывали. Наконец, Бакуго попробовал их. Это было вкусно, и Кацуки не стыдился признать это в мыслях.       Поедая кусочек за кусочком, он удовлетворённо улыбнулся. Давненько он не ел такой вкусной еды. Иногда он сам мог приготовить что-то подобное, но возиться на кухне у него не всегда было желание. Часто он ел еду быстрого приготовления, чтобы не злить родителей грязной кухней или тем, что переводит продукты. Но им не угодишь, ведь даже на эту еду они реагировали резко: «неблагодарный».       Его скуку от того, что Бакуго не знал, чем заняться, прервал звонок от классного руководителя. Ответив, он сразу услышал крик:       — Кацуки, добрый день! — совсем неприветливо начал мужчина. — Позволь узнать, почему тебя не было вчера и сегодня в школе?!       — Я вроде предупреждал, что по семейным обстоятельствам буду отсутствовать.       — Так это ты предупредил, а нам нужно подтверждение родителей!       — Вы уже звонили им?       — Да.       «Прекрасно».       — И я знаю, что ты соврал, как и в прошлые разы! Это повторяется уже много раз, и если такое отношение к учёбе продолжится, мы будем вынуждены оставить тебя на второй год!       — Делайте что хотите.       — Да как ты!..       Классный руководитель не успел закончить фразу, потому что Бакуго положил трубку и выключил звук.       «Как же достали! Теперь нужно ждать звонок от этих извергов. Главное, чтобы полицию не вызвали».       Ближе к шести вечера вернулся Мидория. Он выглядел серьёзно, но старался вести себя как обычно. На это Бакуго не обратил особого внимания. Пока это его не касается, волноваться не о чем.       Бакуго не пошёл в четыре часа к Мияко, потому что не знал, когда вернётся Изуку, а оставлять квартиру открытой не хотелось. Конечно, он мог бы её закрыть, но есть ли у Мидории вторая пара ключей?       Кацуки надеялся на спокойный вечер, и он был таковым: ужин, приятная беседа с Изуку, которая даже понравилась Бакуго. Мужчина также одолжил ему несколько своих вещей. Дальше Мидория сказал, что нужно докупить некоторые мелочи. Ему было непривычно находиться в спокойной обстановке, где на него не кричат ни за что и не избивают за любую оплошность.       И, видимо, родители почувствовали это, потому что вскоре раздался звонок. Увидев на экране надпись «Отец», его сердце пропустило один удар, но, несмотря на панику и страх, он понял, что лучше ответить сейчас, чем мучить себя ожиданием.       — Да?       — Где ты сейчас находишься? — грубым и громким голосом произнёс мужчина.       — Вам какое дело? — Бакуго знал, что где-то там рядом сидела и мать.       — Ты продолжаешь дерзить и не уважать нас? Да что ты можешь без нас? А?! Небось шляешься не пойми где. Возвращайся домой, нам не нужны проблемы, если тебя на улице найдёт полиция.       — А их не будет, потому что я не на улице.       — Да ну? — посмеялся мужчина. — Я удивлён. Значит так, — его голос резко сменил тембр на угрожающий, — собираешься нас позорить дальше? Или уже рассказал о наших действиях?       «Если бы мог, то сдал бы вас полиции ещё в детстве.»       — Нет.       — Не пизди и собирайся домой.       — Нет, если вызовете полицию, то пеняйте на себя — я смогу им сдать вас.       — Это я слышу угрозы от такой букашки, как ты? Сволочь ты такая!..       Бакуго бросил трубку, не желая слушать это дерьмо. Ему ещё несколько раз перезванивали, но вскоре успокоились. Кацуки знал, что родители ничего не сделают — им всё равно, где находится их ребёнок. Им нужна боксёрская груша? Пусть ищут её не в живом человеке, а тем более сыне.       Ночь была относительно спокойной, пока кошмары не навалились на него, как шторм с ливнем, доводя до панической атаки. Ему казалось, что вот-вот задохнётся, сердце будто парализовало, а тело дрожало, как осиновый лист. Обычные методы успокоения не помогали. Стало жарко, словно он оказался в пустыне под палящим солнцем, и этот жар пробрался под его кожу. Жажда мучила, и это единственное, что заставило его встать.       Держась за грудь, Бакуго медленно подходил к ванной комнате. Оперевшись о раковину, он включил воду и запустил в неё одну руку. Шум воды казался ему отдалённым, почти оглушающим. Ударив себя мокрой рукой по лицу, Кацуки надеялся, что это поможет хоть немного прийти в себя, но грудь продолжала сжиматься от боли и страха, а глаза начинало щипать от слёз. Он знал, что если позволит себе заплакать, то дыхание собьётся ещё больше и станет тяжелее, и он может потерять сознание.       Бакуго осел на пол, опираясь спиной о кафельную стену, согнув ноги в коленях и облокотившись на них. Сжимая в левой руке волосы на затылке, а правой держась за грудь, он только и мог мысленно просить:       «Убейте меня».       На мгновение ему показалось, что начались галлюцинации — он услышал голос. Но, открыв глаза, он увидел перед собой взволнованное лицо Мидории. Изуку что-то говорил, но Бакуго не мог разобрать ни слова.       Туман в ушах немного стихал, а страх улетучивался, когда он узнал, что его обнимают. Кто бы мог подумать, что одно действие смогло успокоить Кацуки, и он до конца не уразумевал почему. Он всегда отчуждённо ставился ко всем схожим нежностям, потому что его никогда не обнимали. Из-за этого у него и возникла мысль, что объятия для него противные, ненужные. Но, осознав и почувствовав себя в них в безопасности, желание ощущать их понемногу появлялось.       Тело перестало дрожать, дыхание выровнялось, и жар спал.       — Ты как? Всё уже прошло? — заботливо спросил Изуку.       — Мг, — тихо ответил Бакуго.       — Прости, что обнял, — отстранился Мидория. — Не знал, как ты реагируешь на объятия, но ты меня не слышал, и я не знал, что ещё придумать.       — Всё нормально, — отмахнулся Кацуки, хотя в душе ему было грустно, что объятия закончились. — Как ты оказался здесь?       — Я сидел в гостиной и услышал, как ты включаешь воду в ванной, а потом звук шлепка. Я подумал, что ты упал, поэтому и побежал проверить.       — Почему не спал?       — Бывают такие ночи.       — Ясно.       Они помолчали какое-то время, затем Мидория поднялся и сказал:       — Вставай, неудобно на кафеле сидеть. Поздно уже, а после панической атаки нужно отдохнуть, то есть, поспать.       «Не усну».       — Но если думаешь, что не уснёшь, пошли со мной, — улыбнулся Изуку и направился в гостиную.       «Он что, мысли читает?»       Бакуго было нечего терять, и провести ночь не в одиночестве казалось ему неплохой идеей. Он поднялся и пошёл следом за Изуку. В гостиной он заметил горящую лампу на подлокотнике дивана. Её жёлтый свет озарял часть помещения и приносил ещё больше уюта. Мидория стоял спиной к Бакуго, но, повернувшись, с улыбкой спросил:       — Ты любишь книги?       Вопрос сбил Бакуго с толку, но, задумавшись, он вспомнил, как часто читал электронные книги по ночам. Были и те, которые он мечтал прочесть, но они были платными даже в электронном формате.       — Да.       — А если тебе их будут читать?       — Ты думаешь, что я какой-то ребёнок?! — склонил голову и нахмурился Кацуки.       — Ха-ха-ха, нет, просто подумал, что если тебе это понравится, то использовать этот метод, как успокоительное в дальнейшем.       — В дальнейшем?       «Что он задумал?»       — Да. Так какие книги ты любишь? Есть предпочтения в жанрах, сюжете, авторах?       — Скорее всего, романы.       — Какой эпохи?       — Любые исторические.       «Я правда соглашаюсь на то, чтобы мне читали книжки, как маленькому ребенку, который не может уснуть?!»       Но Бакуго нравилось, что о нём заботились, даже если это было ему непривычно и стыдно.       — О! А у нас совпадают вкусы! Садись на диван, я сейчас вернусь.       Ему было приятно, что не только он любит такие книги. Обычно, отталкиваясь от стереотипов, то любить романы не в стиле парней, и Бакуго уже начинал думать, что его засмеют. Однако его предрассудки оказались ложными. Может, этому человеку можно доверять? Может, Бакуго наконец-то нужно что-то делать с его паранойей?       Пока Мидория ускакал к себе в комнату за книгой, Кацуки сел и ждал. Изуку вернулся с пледом, подушкой и книгой.       — Вот, держи, — он передал ему мягкий серый плед. — На примере у меня есть «Гордость и предубеждение» от Джейн Остин.       — Сойдёт.       Бакуго слыхал об этой книге, но так и не решался её прочесть.       — Отлично!       Мидория отсел довольно далеко, прям на самый конец дивана, ближе к лампе. Затем от положил подушку чуть ли не себе на колени и, похлопывая по ней, «подзывал» Кацуки как кота.       Бакуго посмотрел на него с недоумением, и Изуку объяснил:       — Так будет лучше слышно.       Это объяснение не очень убедило Бакуго, что Мидория хочет именно по этой причине уложить его возле себя. Однако Кацуки не сопротивлялся, ведь ему действительно было безопасно возле него.       Лёжа на подушке и укрывшись пледом, он сначала испытывал стыд, что Мидория не спит из-за него. Но затем понял, что вины его здесь нет, но неловкость никуда не исчезла.       Бакуго действительно чувствовал себя ребёнком, что для него казалось оскорблением. Но когда ещё о нем так позаботятся? И разве не будет он полным идиотом, если откажется?       Изуку читал с выражением, но не наигранно. Его трепетный голос идеально подходил для чтения романов. Бакуго не столько вникал в сюжет, сколько наслаждался тоном и интонациями. Постепенно, к своему удивлению, он почувствовал сонливость и вскоре заснул.