На волнах сновидений

***

      Шум воды, всплески и тяжелые удары об бока корабля. Эндрю чувствует, как паника медленно окутывает его с ног до головы, пока он, стараясь держать корабль на плаву, держится за штурвал. Над головой разносятся раскаты грома, он видит, как тут и там бьют молнии, попадая во все выступающие части.       Он понимает, что ему нужно отдать приказ, нужно сказать команде, что делать, но вместо слов из груди вырывается лишь задушенный хрип. Эндрю понимает, что не может издать даже малейший звук, а руки словно прирастают к штурвалу, отчего он не может двинуться. Корабль качает из стороны в сторону с такой силой, что краем глаза он замечает, как за борт валятся все незакрепленные вещи. Очередной удар молнии, что попадает прямо в палубу, приносит за собой запах жженого дерева. Эндрю чувствует, как жар начинает с бешеной силой разрастаться позади него, и он понимает, что корабль начинает пожирать огонь.       Он сжимает зубы, пытаясь оторваться от штурвала, но руки намертво вросли в него, отчего каждое его движение отзывается болью. Открывая рот, Эндрю пытается позвать Кевина, чтобы он взял командование на себя, как-то обычно бывает, но с губ срывается лишь невнятное мычание. Он не может произнести и слова, отчего паника начинает завладевать им всё сильнее и сильнее, ползя липкими лапами ужаса.       Краем глаза Эндрю видит, как что-то черное и бесформенное образуется сбоку от него, он видит красное знакомое свечение и понимает, что и здесь его нашли. Он дергается вновь, пытаясь сбежать, пытаясь оторваться от корабля, что, кажется, сделал его заложником. Боль пронзает руки, когда он видит, как пальцы понемногу отрываются от штурвала. Эндрю чувствует, как дыхание его сбивается, как каждый вздох, наполненный запахом гари, ощущается, как будто по груди проезжаются раскаленной кочергой. Черная тень начинает сгущаться, но Эндрю не осмеливается обернуться, он лишь ощущает, как ее черные лапы тянутся к нему, оставляя ледяные следы на коже.       — Эндрю! — раздается знакомый голос рядом с ним, проносящий за собой легкую надежду. — Эндрю!       Эндрю дёргается вновь, окончательно отрывая руки от штурвала, и, уворачиваясь от чужих жутких лап в последний момент, разворачивается к Нилу. Тот стоит совсем близко и тянет к нему свою руку. Он снова неожиданно оказывается рядом, а Эндрю этого вновь не замечает. Ему так хочется обругать того за тихие шаги, ведь всякий раз музыкант пугает его своим появлением.       Но это потом, ведь сейчас Эндрю видит, что вокруг Нила словно образуется яркое свечение, до него не дотрагивается пылающий позади огонь. Капли дождя, который оказывается не в силах потушить пожар, не попадают на парня, словно вокруг него стоит щит. Нил улыбается ему ярко и широко, отчего Эндрю чувствует, как паника медленно отступает, а тень, что мелькает где-то рядом, медленно растворяется.       — Отдохни, — произносит Нил, вероятно, замечая, что Эндрю вновь предпринимает попытку заговорить. Эндрю важно позаботиться о команде, позвать Кевина, чтобы спасти корабль. — Ты устал. Мы обо всем позаботимся.       И, обхватывая Эндрю за локоть, Нил тянет его на себя ровно в тот момент, когда черная тень вновь разрастается и готовится схватить Эндрю в свои лапы.

***

      Эндрю тяжело выдыхает, глядя на корабль в лучах утреннего света. Под ногами ощущается песок, который еще не успел нагреться. Он упирается руками в бока и, окидывая взглядом свое судно, морщится, когда слышит визг позади.       Он моргает несколько раз, будто бы все еще пытается избавиться от остатков сна. Но на самом деле Эндрю бодр уже несколько часов. Ночью разбушевался шторм с такой силой, что, как бы они ни пытались выровнять корабль, их все равно прибило к ближайшему острову. Эндрю, вырвавшийся из своего кошмара, еще долго думал, что это всего лишь сон, но оказалось, что взаправду. Не было пожара, но был сильный ветер вкупе с волнами и громом. И потому их неизбежно прибило к берегу. Не то чтобы Эндрю считает, что это плохо, но это никак не входило в их планы — ближайшая остановка должна быть только через неделю, когда они достигнут другого города.       Но, кажется, Крепость так не считает, ведь принес их целыми и невредимыми до острова, но сам несколько пострадал. Эндрю сжимает зубы, глядя на подбитый бок корабля, понимая, что даже не заметил, когда это могло произойти. И благо, что, вероятно, это произошло уже ближе к суше, потому что трюм не пострадал. Воды внутри нет, и лишь разбитые доски лежат сейчас на песке, чего не было видно ночью, когда они пришвартовались.       Но сейчас, когда они наконец переждали грозу, они смогли выползти на берег, и теперь можно легко оценить последствия. Два пробития с одной стороны. Эндрю не уверен, но, кажется, это произошло из-за близлежащих скал, которые они проплывали, пока не достигли песка.       — Нехило, — выдыхает Нил, что оказывается позади него, вновь заставляя Эндрю вздрогнуть.       Эндрю поджимает губы и косится на парня, волосы которого сегодня подвязаны красной банданой, вероятно, для того, чтобы пряди не лезли в глаза. Нил несколько оброс за то время, что они путешествуют вместе, и Эндрю задается вопросом, возьмется ли Ники его постричь. Музыкант улыбается, складывая руки на груди, и приподнимает брови, пока Эндрю продолжает рассматривать его, вероятно, чересчур долго.       Нил вновь оказывается рядом. Эндрю терпеть не может, когда кто-то подкрадывается. Он привык различать чужие шаги, привык понимать, что он контролирует даже то, что происходит за его спиной. А теперь возникает желание отрастить на затылке глаза, чтобы впредь замечать, когда Нил собирается к нему подойти.       — Нужно найти, чем залатать, — комментирует Эндрю, отрывая глаза от парня, и хмурится, пытаясь сосредоточиться на проблеме, а не на музыканте, который теперь является частым гостем в его снах.       Это несколько напрягает Эндрю, ведь, если честно, до этого он прежде не видал чужих лиц в своих кошмарах. Размытые, бесформенные, быть может, силуэты, такие, как когда он видит своего брата. Но настолько четко видеть чье-то лицо он стал впервые. И это действительно сбивает его с толку, отчего возникает желание несколько отдалиться от парня. Не хватало еще, чтобы тот постоянно являлся ему во снах.       — Стоит пройтись и поискать, — Нил обходит его, поворачивая голову в сторону Эндрю, и кивает в направлении леса. — Заодно, может, еды какой найдем. В таких местах достаточно фруктов и ягод. Да и дичь словить можно, если постараться.       — Или наткнуться на здешних обитателей, или же быть съеденными этой самой дичью. Много вариантов есть, — вторит Эндрю, делая глубокий вдох, после чего разворачивается к Нилу и заглядывает ему в глаза. — И будто бы ты способен на то, чтобы поймать дичь.       Нил морщится и неопределенно мычит, делая шаг ближе к Эндрю, отчего ему приходится чуть поднять подбородок, лишь бы смотреть прямо в светлые глаза. Пальцы музыканта пробегаются по его же рукавам, заныривая под манжеты. Нил, склоняя голову в сторону, достает оттуда кинжал, после чего спокойно произносит, не замечая, вероятно, удивленный взгляд Эндрю:       — Вот этим доводилось работать с огромными животными, — Эндрю наблюдает, как Нил легко проводит пальцами по лезвию, и сам тянется к своему кинжалу, что вложен в ножны на его бедре. — Если дашь мне что-нибудь побольше, то смогу уж точно.       Эндрю чувствует, что его пытаются заинтриговать. А этот манящий шёпот, на который Нил так неожиданно переходит, заставляет Эндрю задержать дыхание. Он заглядывает в светлые глаза, обнаруживая, что Нил находится ближе, чем ему казалось до этого. Так близко, что Эндрю без проблем может различить на его носу, кажется, каждую веснушку, а под бровью у парня, оказывается, тянется тоненькая белая полоса. На скуле Эндрю, помнится, есть что-то похожее. Хмыкая, Эндрю опускает пальцы себе под ремень, дотрагиваясь до своего кинжала, и отвечает:       — Кинжалом управимся. Веревок возьмем да ловушки поставим. Жан у нас в этом хорош. Так что наловим кого-нибудь.       Нил, кажется, остается довольным, что Эндрю так легко соглашается с его идеей, потому что следом тут же расплывается в чарующей улыбке. Он засовывает свой кинжал обратно в рукав, отчего Эндрю морщится, мысленно решая, что стоит быть внимательнее. Как-то вышло, что он не замечал, что парень носит в рукавах оружие? Музыкант ведь может в любой момент вытащить его и изрезать кого желает. Да уж, кажется, не так уж прост этот парнишка, как Эндрю и предполагал.       — Где фокусам обучился? — спрашивает Эндрю, когда Нил, кажется, уже не рассчитывает на продолжение разговора. Но стоит музыканту услышать вопрос, тот тут же удивленно косится на него и приподнимает брови.       — Каким таким фокусам? — Нил пару раз окидывает взглядом пробоину на корабле, после чего оборачивается к Эндрю вновь и, заглядывая ему в глаза, растягивается в улыбке.       — Прячешь в своих рукавах всякое. Интересно, что там еще есть, — Эндрю хмыкает и наклоняет голову к рукам Нила, который любезно приподнимает их, словно давая парню лучшую возможность все тщательно разглядеть.       — Всякое прячется порою, — Нил скользит своими пальцами под рукава, слегка оттягивая их, после чего легко достает оттуда сложенный в несколько раз потисканный листок бумаги, чем заставляет Эндрю нахмуриться. — Неизведанные здесь места. Пропасти, где возможно найти что угодно, если то потребуется.       Эндрю морщит нос, когда замечает в голосе парня насмешку, коей тот временами говорит с ним, когда, кажется, с удовольствием пытается сделать из парня дурака. Только вот музыкант, вероятно, даже не понимает, что Эндрю быстро его раскусывает. Эндрю внимательно скользит пару раз по широким рукавам рубашки парня, мысленно решая, что, вероятно, порой мешает Нилу всё то, что там запрятано.       — Что это? — Эндрю кивает на листок, что так и остается зажат между пальцев Нила, пока тот хитро улыбается. — Что еще там найти можно?       — Ничего такого, всего лишь записи, напоминающие мне о некоторой музыке, — тихо отвечает Нил, ловко запрятывая бумажку в свой рукав, после чего опускает руки и убирает их за спину. — А чтобы узнать про остальное, нужно раздеть меня. Иначе долго я вытаскивать всё по очереди буду.       Эндрю поджимает губы и бросает на парня строгий взгляд из-под бровей, недовольный, что тот отказывается выполнять его просьбу. Эндрю мог бы прямо сейчас приказать ему раздеться и показать всё, что тот прячет под своей одеждой, ведь он, вообще-то, на такое способен. Но улыбка, с которой Нил молча смотрит на него, ожидая ответа, сбивает Эндрю со всяких мыслей, кроме той, что эхом пульсирует где-то на фоне. «Раздеть меня».       Эндрю кривит губы, чувствуя, что поздно дошедший смысл слов музыканта отзывается ощущением жара на его шее, что разливается ниже, кажется, до самого живота. Эндрю более чем уверен, что всё это проделки его фантазий. Иначе не может объяснить, почему он так четко видит, как светлые глаза Нила темнеют, когда Эндрю сглатывает и прочищает горло, стараясь избавиться от вязкого кома в горле. Ему не стоит думать о такой похабщине. Не начинал прежде и не стоит начинать.       Нил, кажется, собирается что-то сказать, ведь Эндрю так ничего ему и не отвечает и, вероятно, слишком сильно хмурится, потому что на лице парня отражается легкое беспокойство. Но начинающаяся фраза обрывается в самом начале, когда Нил отвлекается на того, кто слышится Эндрю за спиной. Тяжелые шаги, звон украшений и тяжелый страдальческий выдох легко выдают приближающегося Кевина, что тут же дает о себе знать, недовольно заявляя:       — Если до заката не залатаем дыру, то придется заночевать здесь. Никто не желает в темень выдвигаться, — его голос звучит чересчур рассержено, словно Кевин вот-вот начнет возмущаться и винить во всех проблемах Эндрю. — Хватило сегодняшней ночи. Да и, кажется, они в восторге оказаться здесь. Ники полез доставать с дерева что-то. А Жан ищет хворост, чтобы разжечь костер.       — Мы множество раз выдвигались в темень, — фыркает Эндрю, разворачиваясь к Кевину, перед этим быстро скользнув взглядом по Нилу, глаза которого насмешливо сверкают. — Если поторопимся, то со всем управимся. Пусть Сэт и Мэтт прочешут окрестности, Ники с девочками пусть фруктов насобирают. Жан нужен будет, так что пусть возвращается.       — Они, кажется, все-таки негласно решили задержаться, — комментирует Нил, выходя из-за спины Эндрю.       — На островах вроде такого редко бываем, — сухо вторит Кевин, складывая руки на груди, после чего бросает вопросительный взгляд на Эндрю.       — Отправиться с нами можешь, вглубь леса. Собираемся древесину для лечения Крепости раздобыть, а Нил заверил, что способен дичь словить, — Эндрю замечает, как Кевин недоверчиво окидывает Нила взглядом, отчего в ответ получает цоканье со стороны музыканта.       — Научен я. Не стоит недооценивать. Дурака валял да Сэта раздражал, — заверяет Нил, переводя взгляд на Эндрю, будто бы его задача — убедить в этом именно его. — Рыбу разделывать умею, дичь тоже не беда. Положитесь на меня.       Кевин молчит, впирая взглядом в Эндрю, начиная хмуриться, кажется, совершенно не веря в слова музыканта. Но когда Эндрю хмыкает и кивает вместо ответа, Кевин расслабляет плечи и качает головой, также соглашаясь. Он оборачивается в сторону команды, что продолжает с удовольствием носиться по берегу, доставая с корабля всё необходимое для того, чтобы начать готовить завтрак.       — Контролировать здесь останусь. Жана найду, и тогда отправляйтесь, — наставляет Кевин, чем заставляет Эндрю тихо фыркнуть.       — Есть, капитан, — сухо отвечает он, бросая быстрый взгляд на Нила через плечо. — Сами Жана разыщем. Далеко уходить не станем, пусть Мэтт и Сэт прислушиваются, пока прочесывать территорию будут. Если возвращаться долго не будем из-за беды, постараюсь оставить знаки.       — Дичь только бедою стать может здесь, — хмыкает Кевин, начиная быстро бегать глазами вдоль леса, словно стараясь разглядеть кого-то. — Не обитает здесь никого.       — Так ли это? — вторит Нил, растягивая губы в загадочной улыбке, но Кевин ничего не отвечает ему, потому что на горизонте появляется Жан с охапкой сухих веточек, что ему удалось найти после бушующей грозы ночью.       Эндрю косится на Нила, что тут же бежит вместе с Кевином к подходящему парню, чтобы забрать у него какую-то часть хвороста. Эндрю переводит взгляд на лес и задается вопросом, действительно ли никого здесь не обитает. В округе множество таких островов, но большинство из них кишит лишь зверями и не тронуты людьми. Быть может, это один из таких, а может, здешнее поселение просто не дает о себе знать. В любом случае, они будут осторожны, ведь им прежде не доводилось сталкиваться с каким-либо народом, что отличается от тех людей, что живут вне острова.       Они быстро распределяют обязанности так, чтобы никто из команды не остался без дела. Ники несколько раз пытается убедить Эндрю, что ему стоит взять с собой Мэтта или Кевина вместо Нила, но сдувается, когда не встречает поддержку в своей идее. Жан передает Нилу несколько своих ловушек, объясняя, как они работают, и настаивает на том, что сам возьмется их расставить, пока Эндрю и Нил займутся древесиной. Им придется пройти несколько глубже, чтобы найти сухие деревья, которые подойдут для заплатки. Признаться, Эндрю лишь самую малость тревожно заходить в неизведанные леса, но он никому об этом не скажет. Тем более, когда Кевин кривится на него, начиная комментировать, что именно стоит найти для починки корабля. Эндрю только фыркает и перебрасывает топор себе на плечо, встречаясь глазами с Нилом, после чего спокойно говорит:       — Выдвигаемся. Вдвоем быстро управимся, если четко действовать будем.       — По-моему, для походов в неизведанные места два человека — это мало, — осмеливается прокомментировать Даниэль, на что встречает согласное мычание со стороны Ники.       Эндрю не берется ничего отвечать, он лишь кивает Нилу и, оборачиваясь, направляется к лесу. Он быстро объясняет Кевину, какие знаки оставит в случае беды и через какое время стоит отправляться на поиски. Эндрю слышит, как Ники желает им удачи, и в ответ лишь тяжело выдыхает. Быть может, для того, чтобы нарубить деревья, их двоих будет вполне достаточно, но если они с Нилом столкнутся с чем-то непредвиденным, тогда станет сложнее. Но Эндрю оправдывает свое решение тем, что он не станет рисковать командой в большом количестве, он вполне себе сможет защитить себя и своего напарника, имея при себе два кинжала и топор. К тому же он не собирается уходить слишком вглубь, им это попросту не нужно, а поблизости уже ходят Мэтт и Сэт, пока Жан расставляет ловушки тоже где-то недалеко от них.       Нил тих, он ничего больше не произносит с тех пор, как Ники взялся уговаривать взять кого-то еще с собой. Быть может, потому что согласен с парнем, а может, причина в том, что его несколько задела невера Ники в его силы. Эндрю косится на него перед тем, как начать пробираться через заросли, но вместо всякого напряжения он различает на лице музыканта спокойствие.       Они легко пробираются немного глубже, и Эндрю с облегчением выдыхает, когда почти сразу находится подходящее дерево, которое после можно будет разрубить на множество частей.       — Мы ведь могли бы просто нарубить что-то из близстоящего, а потом просушить над костром, — произносит Нил куда-то в сторону, словно оставляя этот комментарий лишь для себя.       Эндрю поджимает губы и косится на него краем глаза, сжимая рукоять топора чуть сильнее. Он не находит нужным ответить Нилу, а тот, кажется, того и не требует. Лишь тихо усмехается чему-то себе под нос, чем вызывает у Эндрю волну интереса. Нил — странный человек, такое заключение сделал он еще несколько дней назад. Музыкант на корабле вместе с ними находится уже чуть больше полутора недель, в течение которых Эндрю предпочитал наблюдать за ним. Парень был забавен, безумно хорош собой и наружностью, и, если честно, сам по себе. Нил — хороший слушатель, интересный рассказчик, его мелодии порою приходятся очень к стати. Парнишка легко нашел общий язык, кажется, со всеми, даже с Жаном, который предпочитает общество только Кевина. Даже Рене, что обычно не выражает какого-то определенного мнения насчет членов экипажа, призналась Эндрю, что Нил — неплохое его решение. Тот старательно учится заниматься делами корабля, но к полам его больше никто не подпускает. Негласно было решено, что он будет делать что угодно, но не драить палубу.       С Нилом легко говорить, даже когда Эндрю находится в полудреме, когда сон уже утягивает его сильнее и сильнее. Когда хочется лишь слушать звуки разбивающихся об корабль волн, Эндрю все равно находит в себе немного сил, чтобы послушать музыканта. И неважно вовсе, сыграет ли тот что-то на своем инструменте или будет просто болтать ни о чем. Голос Нила кажется Эндрю сладким и успокаивающим, должно быть, это упущение для музыки, что тот не освоил пение.       Эндрю стучит пару раз по дереву, что, по его мнению, идеально подходит для заплаток. Он чуть выдыхает, чувствуя, как сверху на него что-то легко осыпается, но решает не обращать внимания. Но Нил, кажется, замечает и через мгновение оказывается рядом. Пальцы музыканта легко пробегаются мимо его лица, минуя кожу, чтобы невесомо подцепить листочек с волос Эндрю. Нил, кажется, делает это вовсе безо всякого размышления, всего лишь очищает своего товарища, но Эндрю все равно осекается в своих действиях и слышит, что сбивается в дыхании. Он хмурится, чувствуя, как возникает довольно странное желание подставить свою голову под руки парня.       — Но нам нужно выбрать что-то из глубин леса, — спокойно говорит Нил, и Эндрю зыркает на него, не сразу понимая, что тот всего лишь продолжает разговор, который не успел толком начаться. — Ведь так сказал Кевин. Капитана стоит слушаться, да?       Эндрю наблюдает, как Нил начинает покручивать листочек в своих пальцах, поднося к своему лицу. Хмыкая, Эндрю перехватывает топор и вздергивает плечами, возвращаясь, кажется, откуда-то из-за пределов этого мира, и хмурится. Он громко фыркает в ответ на слова Нила, когда осознает, что тот так и не понял, что к чему на их борту. Замахиваясь, чтобы сделать первую насечку на стебле, Эндрю сухо произносит:       — Вообще-то капитан Крепости — я.       Нил умолкает, на что Эндрю только сильнее хмурится. Кажется, не нравится ему то, что новичок не понял, что на корабле главный, вообще-то, он, а не Кевин. Но это довольно частая ошибка. То было ожидаемо. И на суше, и среди других бортов ходит одно и то же заблуждение, что Кевин — приемник Дэвида Ваймака, своего отца. Но правда в том, что бывший капитан перед смертью сам выбрал, кто будет командовать судном. И, на удивление всем, это был не Кевин. Эндрю до сих пор не может понять, почему Дэвид выбрал его, почему так упорно, даже находясь без сил из-за хвори, обучал Эндрю, как быть капитаном. На расспросы парня, Дэвид лишь взял с него обещание, что тот станет новым капитаном «Крепости» и не позволит Кевину занять этот пост.       Помнится Эндрю, что в день, когда стало известно о решении Ваймака, между Кевином, Эндрю и самим Дэвидом что-то переменилось. То ли то была обида, которую не пытался скрыть Кевин, то ли растерянность и напуганность Эндрю, то ли всё-таки всех подкосил тот факт, что капитану стало стремительно плохеть. Кевин не говорил ни с ним, ни с Эндрю долгие дни, выражая тем самым свой протест. Но, кажется, между отцом и сыном состоялся разговор, после которого Кевин первый подошел к Эндрю и пообещал ему помогать во что бы то ни стало. Дэвид Ваймак скончался через два дня после их примирения.       — Все думают так, — говорит Эндрю, когда так и не дожидается ответа от Нила, который обходит дерево с другой стороны, начиная делать насечки тоже. — Что Кевин — лидер. Он и ведет себя так же, не удивлен, что ты тоже ошибся. Разодетый, уверенный, с именем, которое знают во многих землях. Было бы славно, если бы так и было, верно? Сын известного мореплавателя, именитого аристократа, занял место отца. Как и положено. Так ведь оно бывает?       Эндрю поджимает губы и поднимает глаза на Нила, замечая, что тот останавливается. Музыкант, чуть наваливаясь на дерево, смотрит ему прямо в глаза, после чего, расплываясь в привычной своей улыбке, тихо говорит:       — В том и есть их ошибка, — Эндрю приподнимает брови, когда Нил вдруг усмехается, склоняясь к нему ближе. — Они считают, что всё знают. Зная капитана, можно многое сказать о судне, так? О том, на что способна команда, что можно ожидать от них. Ведь корабль — отражение капитана и команды, которую он под себя делает. Но если капитан командует из тени, как это делаешь ты, другие обманываются. Они считают, что решения будут приниматься Кевином, а тот, если честно, крайне предсказуем. Мне кажется, что это ваше преимущество. Пусть Кевин будет считаться капитаном, но именно благодаря тебе корабль все еще на плаву.       Эндрю смотрит в светлые глаза парня, кажется, замечая, как в них отражается солнце. И пускай сюда, в заросли, через толщу деревьев, лучи попадают приглушенные, глаза Нила все равно сверкают так ярко, что Эндрю уверен, что причиной тому солнце. Губы музыканта тихонько подрагивают, пока он словно пытается подавить свою улыбку, и Эндрю на это неосознанно засматривается.       — Я ничего такого не делаю, — выпаливает Эндрю и, отводя взгляд в сторону, замахивается и ударяет по дереву топором с новой силой, отчего Нил почти подпрыгивает. — Я капитан всего-то несколько месяцев. Что имеем сейчас — заслуга Дэвида.       — Оно не растерялось. Всё то, что сделал ваш прошлый капитан. А значит, что ты отлично стараешься, капитан, — на выдохе произносит Нил, ударяя топором по стволу, умолкая после этого.       Эндрю выдыхает, чувствуя, как слова Нила пробегаются где-то под кожей. Капитан. Его так никто еще прежде не называл. Не считая Ваймака, который раз или два выдыхал это слово, будто бы пытаясь заставить Эндрю к нему привыкнуть. Он хмурится, сосредотачивая внимание на ударах, на тихом мычании Нила, который, кажется, напевает себе под нос какую-то мелодию.       Руки парня, что так крепко сжимаются на рукояти топора, красиво напрягаются всякий раз, когда тот замахивается для удара. Чуть отросшие волосы тот научился повязывать банданой, как это делает Эндрю, потому последний просто не может не находить в этом свое очарование. И все же стоит уточнить, сможет ли Ники подстричь Нила, если волосы того будут ему чересчур мешать. Или же Эндрю сам может это сделать, если это даст ему шанс на то, чтобы коснуться парня хоть разочек.       — В глаза лезут пряди? — все-таки интересуется Эндрю, когда ловит себя на том, что вовсе не сдвигается более, а лишь смотрит, как Нил то и дело поправляет бандану.       Нил поднимает на него взгляд из-под бровей и криво усмехается, вытирая лоб об свой рукав, после чего вновь с силой ударяет уже по поваленному дереву. Он пожимает плечами и, разламывая ствол пополам, вновь косится на Эндрю, растягивая губы в привычной улыбке.       — Немного совсем, но жарко больше стало, — признается он и, словно в подтверждении своих слов, вновь вытирает лицо, стирая пот.       — Обрезать могу, — тихо произносит Эндрю и принимается за забытое дело, вновь начиная рубить дерево, чтобы они скорее смогли унести то к кораблю и залатать его.       Да и как-то тяжко становится быть с Нилом наедине, когда тот так разгоряченно выглядит. Его рубашка слегка намокает и начинает липнуть к телу, отчего Эндрю приходится нахмуриться и заставить себя отвернуться.       — А твои волосы кто обрезает? — спрашивает Нил, ударяя топором в последний раз, прежде чем Эндрю подает тому знак остановиться. Дальше они смогут дотащить дерево до берега.       — Ники, — хмыкает Эндрю, начинает поднимать нарубленное, пока его взгляд все равно продолжает медленно скользить по разгоряченному телу музыканта. Когда тот играет свою музыку, очевидно, так не выглядит. То ли спасение это для Эндрю, то ли упущение, что редко выпадает шанс увидеть Нила таким.       — Тогда хорошо, соглашусь я на твое предложение, — усмехается Нил, помогая Эндрю загрузить дрова на плечи, после чего сам обхватывает оставшуюся часть и выдвигается вперед. — Ники слишком криво тебя постригает, капитан. Как ты позволяешь такому безобразию твориться на твоем корабле?       Эндрю тихо фыркает, косясь краем глаза на Нила, что, очевидно, несколько насмехается над ним, бросая хитрые, абсолютно необъяснимые взгляды. Тот будто бы в какой-то момент прознал, что способен чуточку сдерзить Эндрю, и тот не посмеет ему ничего сказать, вероятно, по той причине, что тот оказывается несколько слаб к его лицу. Эндрю себя за это продолжает корить всякий раз, когда теряется в светлых глазах да позволяет себе хотя бы допустить мысль о том, как красив Нил. Давно забытое то чувство для Эндрю, и думается ему, что прознай об его думах Нил, нашел бы в этом поэтичного больше, чем он сам.       — Ники единственный, кто может управляться с лезвиями, — хмыкает Эндрю, стискивая зубы от ощущения, что ноша его оказывается чуточку тяжелее, чем он изначально рассчитывал. — Если, конечно, ими не нужно перерезать чье-то горло.       — А если нужно, чтобы кровь пустили, к кому мне стоит обратиться? — усмехается Нил, но стоит Эндрю зыркнуть на него из-под лобья, парень осекается. — Шучу я, не желаю я ничьей смерти. Чист, как никто иной, уверяю вас, капитан.       — Плевать мне, — быстро отвечает Эндрю, сосредотачивающий свое внимание на том, чтобы вспомнить, как они добрались до сюда. — Если желаешь смерти чьей-либо — плевать мне. Чист ты иль нет, всё так же безразлично. Не мне тебя судить за это, Нил. Сам с удовольствием пустил бы кровь одному человеку.       Эндрю ждет, что последует вопрос, как и было бы со всяким, кому он взялся бы рассказать подобное. Но Нил лишь неопределенно хмыкает и чему-то кивает, после чего вновь расплывается в яркой улыбке и начинает рассматривать его лицо. Вероятно, Нил считает, что Эндрю не замечает этого, сосредоточенный на дороге, но крайне сложно не обращать внимания на это, когда по коже пробегаются мурашки. Нил вновь чему-то усмехается, отчего Эндрю приходится покоситься в его сторону. Сталкиваясь со светлыми глазами, Эндрю чувствует, как вздрагивает, а после спотыкается, отчего Нил начинает посмеиваться и комментирует что-то, что стоит быть внимательнее.       Эндрю понимает, что может спокойно выдохнуть, когда они возвращаются к команде. Те с довольными возгласами принимают принесенные дрова, а Эндрю замечает, что еда уже готовится на костре. Вероятно, их с Нилом не было чуть дольше, чем могло показаться капитану, ведь за это время девушки успели собрать каких-то плодов, а Жан сидит и чистит свою ловушку, пока Мэтт разделывается с тушкой кабана.       Эндрю косится на Нила, что берется помогать Ники с пищей, пока Сэт начинает говорить с капитаном, кажется, не замечая, что внимание того сосредоточено где-то в другом месте. Парень заявляет, что возьмется за починку Крепости, как только они поедят, а Эндрю лишь поздно согласно мычит ему, не уверенный в том, что верно расслышал его слова. Сложно становится сосредоточить на чем-либо внимание, когда Нил, откидывая голову назад, начинает тормошить свою рубаху, загоняя под нее воздух.

      Под недовольные возгласы команды они-таки возвращаются в море до того, как успевает стемнеть. Сэт легко управляется с пробоиной, да и Эндрю не желает более находиться на неизвестном острове, на котором не пойми кто может обитать. А когда Мэтт пытается объяснить, что отправляться в ночь — плохая идея, он вдруг затыкается, стоит чему-то в лесу зашуметь. Потому их путешествие продолжается, и остается надеяться, что шторм не поднимется вновь, ведь тогда их может и не прибить к какому-то острову, как в этот раз.       На следующее утро Эндрю, несколько сонный из-за того, что с успехом смог управиться с желанием уснуть, упирается локтями в перила и наблюдает за суетой на палубе. Кажется, в этот раз причиной того становится Дэн, что берется спорить с Кевином о чем-то, что, если честно, вовсе не интересует Эндрю. Все его мысли сосредотачиваются на лезвиях и волосах. Он запоздало моргает, расфокусированным взглядом наблюдая за своей командой, пока сам пытается вспомнить хоть что-то, что комментировал Ники, когда в последний раз подстригал его волосы. Неровно пускай, кое-где клоками, Эндрю было наплевать, ведь все равно добрая часть его головы всегда покрыта банданой.       Он почти засыпает вот так, стоя на квартердеке, когда по коже вдруг пробегаются мурашки, а затем, почти сразу за этим, раздается далекий голос Нила, что вырывает его из полудрема. Эндрю вздрагивает и сонно моргает, оборачиваясь в сторону подошедшего парня, что, оказывается, не так далеко, как могло показаться. Тот, упираясь об перила, становится рядом с ним и заглядывает в глаза Эндрю, прежде чем проговорить с улыбкой на губах:       — Чего же вы, капитан, спите здесь, а не своей каюте?       Эндрю поджимает губы, чувствуя, как в груди проносится странное щекочущее ощущение, от которого становится чуточку не по себе. Он сосредотачивает внимание на улыбке Нила, замечая, что это чувство становится в несколько раз интенсивнее, когда Эндрю чересчур долго смотрит на губы музыканта.       — Я прослежу за ними, пока ты будешь спать, — вдруг тише и менее весело произносит Нил, меняясь в лице.       Эндрю наконец отмирает, когда различает в глазах музыканта легкий оттенок беспокойства, от которого ему самому становится чуточку не по себе. Он передергивает плечами, сбрасывая сонливость, после чего громко хмыкает и отвечает:       — Не хочу спать, не стоит беспокоиться. Задумался всего лишь, как подстричь твои волосы.       Нил выпрямляется, упираясь руками о перила, и странно косится на него, после чего поправляет выпавшую из-под банданы прядь. Эндрю определенно стоит подстричь Нила, ведь волосы всё больше и больше лезут на красивое лицо парня, закрывая его. Этого быть не должно, твердо решает Эндрю и, не дожидаясь, пока Нил всё-таки ему ответит, сообщает:       — Тащи стул, а я за ножницами. Или за лезвием, — осекается он, начиная взглядом бегать по палубе. — Смотря, что Ники мне доверит.       — А может, стоит для начала выспаться, прежде чем брать в руки режущие предметы? — тихо усмехается Нил, звуча несколько глухо, будто бы понимая, что Эндрю его все равно не послушает.       Потому Эндрю решает и не отвечать. Вместо этого, выцепляя Ники взглядом, он окликает его и просит найти ножницы. Ники удивленно косится сначала на Нила, а затем и на Эндрю, но ничего не спрашивает и бежит выполнять приказ своего капитана.       — Ты хочешь постричь Нила? — аккуратно спрашивает Ники, медленно передавая ножницы в руки Эндрю, явно безо всякой уверенности. Его глаза то и дело бегают то к Нилу, что плюхается на принесенный им же стул, то на Эндрю, что проводит большим пальцем по лезвию ножниц, убеждая в их пригодности. — Может, это все-таки сделаю я?       Эндрю смиряет его взглядом и надеется, что тот поймет, что не стоит говорить под руку, когда у него в руках предмет, который может легко оказаться в чьей-то глотке. Эндрю слышит тяжелый выдох Ники под боком, но переключает внимание на то, как Нил начинает снимать повязку со своих волос, давая тому увидеть в полной мере, насколько же они отрасли.       Ники вновь пытается что-то сказать, на что получает грубое шиканье от своего капитана, и наконец сдувается, оставаясь молчаливой тенью рядом. Такая невера в его способности несколько оскорбляет Эндрю, но быстро стирается, когда Нил, бросая на него взгляд через плечо, растягивается в улыбке и шепчет:       — Убери побольше у лица.       Его глазки тихонько проблескивают, красиво переливаясь под утренними лучами солнца, и Эндрю находит в этом столько очарования, что почти понимает, почему люди слагают целые поэмы. Если Нил не научен писать стихов, то, вероятно, вскоре этим займется Эндрю и напишет целую книгу. А Нилу останется лишь подобрать под них мелодии.       Эндрю снимает перчатку и аккуратно проводит пальцами по волосам музыканта, несколько задерживая дыхание, чувствуя, будто он делает нечто странное. Ему никогда прежде не доводилось касаться чьих-то волос, кроме, конечно, брата. Но то было не в счет, ведь тогда Эндрю приходилось вычесывать запекшуюся кровь из его прядей. А вот просто так водить пальцами по чьим-то волосам для него в новинку. Потому не стоит его винить, если он тратит на это чуть больше времени, чем нужно, отмирая только тогда, когда Нил тихонько прокашливается и интересуется, скоро ли начнется стрижка.       Эндрю, поджимая губы, начинает работать ножницами, несколько тоскливо наблюдая, как локоны опадают на палубу. Он сам решил постричь Нила, но всё же это ощущается чуточку печальным, ведь волосы музыканта оказываются такими приятными. Вероятно, Эндрю и впрямь уже двинулся умом, раз такие вещи доводят его почти до дрожи. Быть может, это потому, что тот слишком долго пытался подавить в себе всякий интерес к людям. В особенности к юношам, которых всегда находил привлекательными.       Эндрю хмурит брови, понимая, что на голове Нила получаются точно такие же неровности, как и те, что и у него. Ни он, ни Ники явно не научены этому делу, но, по крайней мере, он старался быть нежным. Потому Эндрю надеется, что в следующий раз Нил также доверит стрижку именно ему.       Он заканчивает, когда подрезает последний особенно длинный локон, и хрипло сообщает Нилу, что можно двигаться. Музыкант сразу же скользит обеими руками по голове, начиная потягивать пряди в разные стороны. Эндрю тихо фыркает, когда замечает, как морщится нос Нила, что в итоге заявляет:       — Думается мне, что теперь бандана станет моим постоянным аксессуаром.       Ники издает громкий смешок, на что получает недовольный взгляд со стороны Эндрю и сразу же умолкает. Эндрю поджимает губы и щелкает ножницами, собираясь ответить Нилу, что тот выглядит все равно потрясающе, когда тот, оборачиваясь к нему всем корпусом, продолжает:       — Но, кажется, всяко лучше вышло, чем то, что на твоей голове.       Эндрю не сдерживает цоканье, чувствуя, как на губах образуется легкая улыбка, пока Ники начинает громко оправдываться, что он всего-навсего тогда спешил. Эндрю опускает взгляд на постриженные локоны и почти кривится от неожиданного побуждения оставить один себе. Ники продолжает что-то громко объяснять, пока Эндрю продолжает чувствовать на себе этот изучающий, уже становящийся привычным, взгляд Нила.