Прямо перед тобой

Все это время, я была лишь твоей марионеткой, которой ты умело управляла. Так, что теперь, единственное, о чем я молю — разорви те нити, связывающие нас. Дай мне свободу.

День девятый. Прижимая загипсованное запястье к своей груди, Шираюки медленно съехала спиной по стене, растекаясь по холодному полу. Влажные от пота и стресса волосы липли к лицу, пока тело, облаченное в чью-то зипку поверх нижнего белья, которой благополучно с ней поделился кто-то из бригады спасателей, трясло от холода. — Что с ней? — Спросила Амбервиль, поворачивая голову к Наоми, жадно глотавшей воду прямо из носика чайника, так, что несколько капель сорвались с ее губ, струйками порываясь к подбородку и шее. — М-м-м-м-м-м-м? — Заинтересованно промычала Наоми, находя глазами Амбервиль. — С той девочкой. Ей нельзя обратно в приют. Шираюки осознавала весь тот ужас, что окольцевал тело ребенка. Если ее вернуть обратно, то, до многих, рано или поздно донесут сведения произошедшего. Девочка станет предметом насмешек, что в свою очередь, нанесет ей еще большую психологическую травму. — Ее заберет к себе одна моя знакомая. — Громко опуская чайник на плиту, ответила Наоми, предпочитая стулу пол, чтобы разговаривать с Шираюки на одном уровне. — Все хорошо. Мы все разрулили. — Она хлопнула Амбервиль по колену, приковывая к себе затуманенный белой пеленой взор. — … хорошо. — Эхом произнесла Шираюки, пробуя это слово на вкус. — Хорошо? Да в каком месте хорошо?! — Ее голос неожиданно стал громче и серьезнее. Весь тот шквал событий, спрятавшийся за этим «хорошо» сильно конфликтовал с реальность. — Четыре человека отравлены угарным газом, несколько человек получили ожоги, я с переломом запястья и ты сама с вывихнутым плечом. Какое, к черту, хорошо?! И то, это я еще ничего не говорю про тех двух мужиков и остальных потерпевших, учитывая, что меня в больницу увезли раньше, чем все закончилось! Ты чем вообще думала, когда одна собиралась туда ехать? Надо бы сразу вызывать полицию, а не геройствовать. Ты знаешь, что вообще могут сделать с нами на работе, если узнают? — Господи, да не кричи ты так. — Потерла виски Наоми, морщась. Ее гневные тирады Шираюки, от части, раздражали, потому как, не она первая говорила ей что-то подобное. — Какой смысл причитать сейчас, если все обошлось? — А если… — А если бы и да кабы, меня не волнуют. — Шикнула на нее Наоми, призывая к молчанию. — Итак голова болит, так еще ты тут разоралась. — Это вообще-то моя квартира. Имею полное право орать в ней, сколько мне вздумается. — Хотела было сложить руки на груди Шираюки, но легкая боль в запястье не дала ей этого сделать, позволяя опустить руки на пол, вдоль тела. Наоми ее слова несколько напрягли. Это стало понятно по тому, как она насупилась, отводя взгляд в сторону. С одной стороны понимала, что истина на стороне Амбервиль, а с другой стороны бесилась собственной безнадежностью. — Слушай, — Прервала устоявшуюся тишину Шираюки, поднимая голову к потолку. — Почему ты приехала жить ко мне? Наоми собрала брови у переносицы, с немым вопросом поглядев на Амбервиль. — Я, в том смысле, что… Почему ты не поехала к родителям? Уверена, они бы поняли тебя. В конце концов, несчастная любовь быть может у каждого. Этот вопрос загнал Наоми в тупик. Она вжала голову в линию плеч, подтянула ноги к груди и обняла колени руками. — У меня нет родителей. — Беллоу спрятала лицо в пространстве между животом и ногами. Шираюки, услышав это, сперва испугалась, боясь, что подобное ее высказывание может негативно повлиять на их взаимоотношения, которые и без того хромали, а потом задумалась, уходя в себя. — А как же твой отец? — Он мне не родной. — Выпалила Наоми, поднимая голову. Одной рукой она провела по лицу, приподнимая прядь волос ото лба. Опиралась Беллоу на эту же руку, опустив ее локтем на колено. Шираюки не ожидала услышать нечто подобное, а от того нарушить тишину более не решалась, давая Наоми время, чтобы собраться с мыслями. — Когда мне было три года, мама вышла замуж за Аллистера. Он согласился удочерить меня и, в общем-то, отношения у нас с ним были вполне хорошие… ровно до того момента, когда мама умерла. — Наоми потерла ладонями лицо, перекидывая волосы через плечо. — Мама работала поваром в военно-образовательном учреждении. Готовила еду ребятам с факультета мореплавания, и периодически выходила с ними в рейс на корабле, в качестве старшего матроса. За пару дней до своей смерти она подошла ко мне и сказала, что встретила моего родного отца. Честно сказать, я тогда подумала, что она с ума сошла, потому что я всегда считала Аллистера своим биологическим отцом. В общем, мать рассказала, что в юношестве была влюблена в своего одногруппника, который не обращал на нее внимания. Она пыталась его добиться, но максимум, который ей светил — одна ночь проведенная вместе на выпускном. О том, что после этой связи она забеременела, мать не рассказала — узнала, что он остепенился, почти сразу после выпуска, женился и вообще переехал на другой конец города. Так что, она просто стала жить своей жизнью. Тогда же, мама сказала, что ее поставили на недельный рейс вместе с новой командой, и что капитаном корабля, на котором ей придется работать, является мой родной отец. Это же она рассказала и Алисстеру, попросив у него развод. Сказала, что все еще любит своего недобывшего и что не хочет терзать нынешнего своим обманом. Аллистер был в бешенстве. — Наоми нервно усмехнулась. — Но развестись матери не дал. Они долго спорили, но так ни к чему и не пришли. Первый рейс с новой командой матери прошел хорошо, а во втором… команда попала в сильный шторм и, судя по всему, не справилась с управлением. Хотя, я до сих пор не знаю, что именно стало причиной кораблекрушения, потому как все диспетчеры утверждают, что судно было крепким и должно было выдержать бурю. — Наоми выдержала короткую паузу, отдаваясь всецело своим воспоминаниям. — После ее смерти отец четко дал понять, что наши с ним взаимоотношения строились лишь на его любви к моей матери и что без нее я ему не нужна. Опекунство он конечно расторгать не стал, но с того момента мы стали друг другу чужими. Поэтому мне его подачки не нужны. Слова Наоми сами собой расставили недостающие элементы в голове Шираюки по полочкам. Теперь стало понятно, почему Беллоу не любит готовить, и почему обладает таким характером. Многое в лице Наоми теперь прояснилось. Причины ее эгоизма и отношение к бывшему в том числе. — Мой отец тоже умер в ходе кораблекрушения. Был капитаном на корабле и… — Вслух произнесла Амбервиль, но тут же осеклась, прикусывая язык. Теперь, шестеренки в ее голове закрутились в обратном направлении. Наоми подцепила ход ее мыслей, подаваясь к Шираюки ближе. — Это же безумие, верно? — Спросила Беллоу, явно думая о том же, о чем и Амбервиль. — Как назывался корабль, на котором служил твой отец? — Есения. — Осторожно ответила Шираюки, словно опасаясь дальнейших действий. Глаза Наоми в удивлении распахнулись. Две половинки совершенно разных кусочков пазла неожиданно стали подходить друг к другу соединяясь в единую картинку. — Как звали твоего отца? — Напоследок спросила Беллоу, чувствуя, как ее накрывает волна странного предвкушения. Шираюки напряглась, наклоняясь корпусом к Наоми, внимательно вглядываясь в ее губы. Только лишь, когда они дрогнули, в намеке на желание высказаться, Амбервиль произнесла: — Миказе. — Миказе. — В унисон ей произнесла Беллоу, тут же отстраняясь назад, точно ее обдало кипятком. Шираюки уставилась на Наоми, ловя зрительный контакт. Они обе замерли, точно мраморные статуи, не в силах шелохнуться и на миллиметр в сторону. Как будто вся их жизнь сейчас была собрана в этом тоненьком отрезке меж кончиков их носов, разъединить который им было нельзя. — Это же просто совпадение, да? — Спросила Наоми саму себя вслух, прислоняя руки к груди, как будто это могло помочь ей удержать быстро бьющееся сердце внутри грудной клетки. — Боюсь, что не бывает в мире таких совпадений. — В противовес ей ответила Шираюки, похлопав себя по щекам. Это был не сон. И не галлюцинация. И не видение. И не гипноз. — Выходит что ты моя… — …сводная сестра. — Закончила за Наоми Шираюки, прикладывая кончики пальцев здоровой руки к губам, словно не веря сказанным словам. — Скорее единокровная. — Поправила ее Беллоу. — Это во многом объясняет нашу ненормальную схожесть. Выходит, у отца были слишком сильные гены, раз мы пошли в него внешними данными. — Безумие просто. — Чувствуя, как закипает голова, произнесла Шираюки. — Такого просто не может быть. — Подожди. — Разделяя позицию Амбервиль, прервала ее Наоми. — У тебя же еще брат есть. Выходит, мы с ним тоже… — Нет. — Оборвала ее Шираюки, понимая, что она хочет сказать. — У Казуки другой отец. Вернее, отец то один, то есть… Кароче, мама долго не могла забеременеть второй раз, поэтому они с отцом решились на искусственное оплодотворение. Так что, по сути, мы с ним не родные, но как бы родные. — Значит, отца хватило только на троих. — Мозговой шок Наоми сменился сомнительными шутками, от которых почему-то действительно было смешно. — Теперь понятно, откуда в вашей семье блондин. — Почему на троих. — Не поняла Шираюки, наличие еще одной персоны в своем неожиданном родстве. — Потому что у меня есть брат. Двойняшка моя. Наоки. Он сейчас в Италии, поэтому познакомить я вас не смогу. — Как ловко ты обошла его существование в своем повествовании. — Подметила Шираюки, отмечая мысленно, что, судя по подобному стечению обстоятельств, взаимоотношения у Наоми с братом, мягко говоря, не очень. — Да потому что он бесит. — Подтвердила ее теорию Наоми. — Вечно появляется не там где надо и несет всякую чушь. — Прямо как ты. — Поддела ее Шираюки, за что тут же получила хлопок по плечу. — Ай! Чего дерешься? — Чтоб неповадно было. — Фыркнула Наоми. Их взгляды встретились, после чего, они обе громко рассмеялись, чувствуя, как все былое напряжение между ними растворяется в воздухе. — Слушай, а ты была в порту? Там, где домики рыбацкие стоят? — Спросила Наоми, подкрадываясь к Шираюки ближе. — Нет. А что там? — У твоего отца, ну, вернее, у нашего отца, если он был капитаном, должен остаться подобный домик, где они хранили рабочие вещи. Не хочешь пойти посмотреть? — С чего ты взяла, что у него должен был быть такой? — Изогнула брови Амбервиль. Ей отец никогда ни о чем подобном не рассказывал, несмотря на то, что они с ним были очень близки. — У моей матери был такой. Если уж обычному повару выделили помещение, то у капитана Есении он точно должен быть. — Подрываясь на ноги, сказала Наоми, поднимая Шираюки следом. — Давай, переодевайся и поедем. — Сейчас? — Удивленно развела руками в сторону Шираюки, смотря на часы. Время едва достигало пяти утра. Уж после такой активной ночи можно было бы и просто поспать дома. — А когда еще? Нужно пользоваться своим выходным. Так что давай бегом. Пока пробок нет.

***

Распахнув заспанные глаза, Шираюки с нескрываемым восторгом разглядывала небольшой домик, буквально три на три метра, увешенный десятками отпечатанных фотографий. Эти фотографии она сама делала на старый пленочный фотоаппарат отца, после чего, они вместе проявляли пленку и делали отпечатки снимков. На них красовались: она с мамой; она с маленьким Казуки на руках; она вдвоем с отцом; и очень много кадров самого Миказе с Жозефиной. Счастливых, влюбленных, преисполненных молодостью и свободой. Приятная ностальгия уколола в сердце, заставляя улыбку расцвести на устах Шираюки. — Это сходство меня пугает. — Вглядываясь в цветной снимок, висевший на стене, сказала Наоми, разглядывая черти лица своего биологического отца. — Они с Наоки выглядят просто, как отражения в зеркале. — В качестве подтверждения, Беллоу достала из кармана свой телефон, открывая фото, на котором они с братом стоят в обнимку. Взглянув на это, Амбервиль обомлела еще сильнее. Действительно, Наоки был молодой копией ее отца. Один в один. — Поверить не могу. — Разглядывая различные полочки с разными вещами, очевидно как-то задействованными в обиходе на корабле, сказала Шираюки. — Почему только отец никогда мне не рассказывал об этом месте. Я много раз просила его взять с собой на работу, но он не разрешал. — Боюсь, этого мы никогда не узнаем. — Оглушила ее очевидной правдой Наоми. — Хотя, может, ему просто не разрешали. Меня ведь, мать тоже с собой не брала никогда. — Боже, все еще никак не уложу в голове, что у нас один отец. — Проводя кончиками пальцев здоровой руки по рамке, сказала Шираюки. — Когда я была мелкой, мне всегда хотелось иметь старшего брата или сестру. — Поверь, это тот еще геморрой. — Усмехнулась Наоми, вспоминая брата. — Достаточно иметь парочку хороших друзей. И то лучше будет. — К твоему сведению, у меня не было ни старших, ни друзей. — А как же Кихал? — Удивилась Беллоу, присаживаясь на лавочку, растянутую вдоль одной стены. — Она моя первая подруга. И единственная. — Опускаясь рядом с ней, ответила Шираюки, запрокидывая голову к потолку, где висели флажки, которые они с Казуки вместе вырезали на новый год. Кривые, помятые, но атмосферные. Удивительно, что все еще не утратили свой вид и не порвались, за столько то лет. — Ты серьезно? — Повернула к ней голову Наоми, не веря сказанному. — А что тебя так поразило? У тебя, как я погляжу, тоже друзей не шибко много, раз ты ко мне жить пришла. — Дело не в этом. — Опустила к полу голову Беллоу. — Мне, не знаю даже как сказать… Стыдно, что ли, перед ними, за то, что все так обернулось. Да и к тому же, они бы выдали мое местоположение бывшему в первые минуты. Так что, идти к ним было опасно. — Да ну. Какие же они друзья, если сдают тебя с потрохами. — Воспротивилась Шираюки. — Да и не думаешь ли ты, что слишком недооцениваешь своего таинственного бывшего? Если он руководитель следственного отдела, то вычислить тебя — не составляет проблем. Он просто дает тебе фору. — Может быть, ты и права. — Принимая ее слова, ответила Наоми, неожиданно поднимаясь на ноги. — Подожди меня здесь. Я сейчас приду. — С этими словами она растворилась за дверью домика, оставляя Шираюки, провожавшую ее заинтересованным взглядом, наедине с собой. За время отсутствия Беллоу, Шираюки не успела толком подумать о чем-либо. Наоми вернулась слишком быстро, держа в руках небольшую бутылку. — Глинтвейн пьешь? — Спросила Беллоу, опускаясь обратно на лавочку. — Тогда держи. Нужно выпить, пока горячий. — В ответ на кивок ответила Наоми. — Мне одной? — Изогнула брови Шираюки. — Обойдешься, деточка. Я тоже хочу. — Откручивая крышку, поправила ее Наоми, и сделала несколько больших глотков, ощущая, как специи приятно обжигают горло. — Ты где его достала вообще? Приняв горячую бутылку из рук Беллоу, Шираюки сделала глоток, пробуя глинтвейн на вкус. Несмотря на то, что вино она любила не слишком, этот напиток был приятным, расслабляя забившиеся мышцы и освобождая голову от ненужных мыслей. — Секрет. Пей давай. И рассказывай мне свои самые сокровенные секретики. Мне нужно на тебя компромат собирать. — Чего? — Усмехнувшись, спросила Амбервиль, глядя на Наоми едва ли не впритык. — С ума сошла? — А что? У тебя, на меня, материала много. А вот у меня на тебя, совсем ничего. Кихал тоже молчит, о тебе не рассказывает. — А ты, значит, хотела нарыть на меня, за моей же спиной? Да я тебя приютила, не стыдно? — Делая еще несколько глотков, спросила Шираюки, улыбаясь. После сумасшедшей ночки, настроение у нее скакало будь здоров. А учитывая еще и алкоголь, быстро растекавшийся по венам, то глупую улыбку на губах вообще контролировать не представлялось возможным. — Ни капли. Просто, хотела узнать тебя поближе. Очень уж ты мне нравишься. Думаю, мы могли бы быть хорошими сестрами. — Это очень мило. — Потянувшись к Наоми здоровой рукой, прижимая ее к себе в объятиях, сказала Шираюки. Беллоу обняла ее в ответ, параллельно вырывая бутылку, чтобы отхлебнуть еще немного глинтвейна, пока тот не успел остыть. Напряжение между ними окончательно исчезло. Стало так тепло и приятно, что все прошлые не состыковки, образовывавшиеся между ними, растворились в воздухе. Они мирно и непринужденно общались между собой, откровенничая местами, так, как делали это обычно близкие люди. Было так спокойно и хорошо, что Шираюки на мгновение поймала себя на мысли — настолько комфортно она не чувствовала себя с Кихал. Именно это стало внутренним потрясением. Амбервиль расспрашивала Наоми о ее бывшем, пытаясь принять на себя роль временного психолога; слушала смешные истории Беллоу со школьной поры и сама делилась своими жизненными инцидентами, полностью отдаваясь моменту. Безрассудно, искренне, душевно. Бутылка глинтвейна опустела слишком быстро — быстрее желаемого. Точно, как и перегруженный организм предпочел разговорам сон, закрывая веки тяжестью пережитой ночи. Облокотившись друг на друга, они задремали, прижимаясь телами ближе, чтобы согреться в ноябрьском утре.

***

Когда Шираюки открыла глаза, стрелки часов уже перевалили за шесть часов вечера. Дернув плечом, из-за пронзившего тело холода, она заставила Наоми поморщиться, выбираясь из лап сна. — Подушка из тебя не очень. — Растирая затекшую щеку, сонно протянула Беллоу, щурясь. В ответ на ее слова Шираюки лишь развела руками. — Пойдем, отвезу нас домой. — Вставая на носочки, желая растянуть затекшие конечности, Наоми тут же согнулась, забывая про вывихнутое плечо. — Протрезвей сперва. Я вызову такси, а машину завтра заберешь. — Да я трезва, как стеклышко. — Обнимая здоровой рукой Шираюки за шею, сказала Наоми, выводя ее из домика. — Так что… — Я уже вызвала такси. — Вопреки всем желаниям Наоми, отчаянно доказывающей, что сон выбил из нее весь алкоголь, сказала Амбервиль, перехватывая руку Беллоу. — Душнила. — Показала ей язык Наоми, но возмущаться не стала. Слишком уж хорошее настроение у нее было, открывая пути к игривости. — Ты сейчас до дома пешком пойдешь. — Улыбнулась ей в ответ Шираюки, потрясывая связкой ключей прямо перед носом Беллоу. — Чего? — Принялась хлопать себя по набедренным карманам Наоми. — Когда успела? В ответ Шираюки тоже показала язык, убегая к дороге, куда должна была подъехать машина такси. Ее безвозвратно радовало то, как изменилось их с Наоми общение в лучшую сторону, однако, стоило им доехать до ее квартиры, как все вернулось на круги своя. Шираюки приготовила суп, пока Наоми что-то искала в своем ноутбуке. Они вместе пообедали, после чего Беллоу смылась из квартиры, аргументируя это тем, что Кихал позвала ее пойти в бар. Наоми попыталась ухватить Шираюки с собой, но Амбервиль наотрез отказалась идти, считая себя лишней в их компании. Судя по реакции Наоми на ее слова, Беллоу точно хотела что-то сказать, но промолчала, выскальзывая из квартиры без лишних объяснений. Так, Шираюки осталась в своей квартире одна, еще не догадываясь, что не стоило отпускать Наоми одну.

***

Тебе нравится строить из себя невинную жертву, чтобы привлечь мое внимание. Я нужна тебе, только тогда, когда тебе плохо — ты нужна мне, когда я остаюсь в этом мире совершенно одна.

И сколько бы раз ты не забывалась в круговороте галлюцинаций, никто не сможет занять мое место. И ты понимаешь это, видя мой силуэт в других людях. Теперь это сводит тебя с ума.

День десятый. На ночь Наоми в квартиру не вернулась. Шираюки ждала ее где-то до двух часов ночи, но Беллоу так и не объявилась. На смс она не отвечала, а звонки сбрасывала. Амбервиль хотела спросить у нее лично, по приходу в отделение, что случилось, и почему Наоми не вернулась домой, однако, ни одна из ее попыток не увенчалась удачей. Беллоу словно избегала ее. Сперва, она сбежала из столовой, когда Шираюки появилась в дверях, затем, на конференции, пересела на дальний край, ну и в остальном, пресекала любую попытку заговорить с ней. Кихал же, не знала о том, почему Наоми обходит ее стороной. Более того, Тогрул даже не знала, что Беллоу не ночевала у Шираюки дома. По ее словам, они разошлись где-то около часа ночи, потому что Наоми сильно устала и порывалась спать. На этом, диалог между ними изжил себя, возвращая Амбервиль в собственную квартиру в полном недоумении. Вряд ли же Наоми поехала ночью к бывшему. Хотя… учитывая факт наличия алкоголя в ее крови, все могло быть возможным. Расстелив себе кровать, Шираюки спряталась под теплым одеялом, отправляя Наоми последнее сообщение, пытаясь выяснить, где только носит ее тушу. Ответа снова не последовало. Точно так же, как и на все предыдущие ее смс. Решив не терзать себя догадками, Амбервиль легла спать. Слишком уж часто Наоми заставляла ее нервничать.

***

Теперь ты пытаешься вырезать меня из своей жизни. Убрать, стереть. Бесповоротно, как будто ничего и не было. Эти импульсы твоего отвращение ко мне распространяются по телу под влиянием одурманенного разума, которому ты не в силах противостоять. Только вот, единственно твое спасение отныне — смерть.

День одиннадцатый. Необъяснимое игнорирование со стороны Наоми не прекратилось. Она спокойно разговаривала со всеми членами оперативной группы, кроме нее. На все вопросы — «почему?» — Наоми лишь неловко улыбалась и отговаривалась большим количеством скопившейся работы. Шираюки же в ответ закатывала глаза, раздражаясь. Такие эмоциональные качели Амбервиль бесили больше всего на свете. Этим вечером Шираюки снова вернулась в квартиру одна. Приняв душ, она сразу же легла спать, забивая на ужин, вечерний досуг и все прочее. Нужно было остудить голову, а сделать это можно было лишь с помощью хорошего сна. Правда, нормально поспать ей не удалось. В районе двух часов ночи вернулась блудная кошка. Да так, что разбудила своим шумом Шираюки, вырывая ее из лап сна. Наоми неестественно пошатывало из стороны в сторону, на губах красовалась печаль, а глаза остекленели. Она старалась передвигаться тихо, но чемодан, который она катила на колесиках, слишком громко царапал пол. Вынырнув из постели, Шираюки, босиком, бросилась к Наоми, усевшейся возле шкафа на коленях. Беллоу быстро перебиралась руками вещи, небрежно запихивая их в чемодан. — Ты что делаешь? — В полудреме спросила Амбервиль, глядя на часы. Все нормальные люди в это время должны были спать. Наоми ничего не ответила. Вместо слов, она просто прикусила губу, принимаясь еще быстрее выбирать свои вещи из ее шкафа. — Наоми. — Шираюки развернула Беллоу к себе лицом за плечи, требуя внимания. Весь этот детский сад уже в печенках у нее сидел. — Что происходит? Наоми опустила глаза, тяжело дыша. Она злилась, мысленно ругала себя, но взгляд не поднимала. Пальцы Беллоу впивались в ткань кофты, которую она держала в руках, едва ли не протыкая ее насквозь. Шираюки молча ждала ответа на свой вопрос, не выпуская Наоми из цепкой хватки, сжимая ее плечо здоровой рукой. Она поймала ее, после двух дней нелепых догонялок, и теперь требовала ответа на все свои вопросы. — Я уезжаю. — Тихо сказала Наоми, пользуясь ступором Шираюки. Сбросив с плеч ее руку, она затолкала остаток вещей в чемодан, грубо закрывая его на молнию, и подорвалась на ноги. — Куда? — Смотря ей вслед, спросила Шираюки. — Нашла жилье? Наоми остановилась, точно окаменела под взглядом оливковых глаз. Пальцы ее разжались, выпуская ручку чемодана. Он тут же грохнулся на пол, оглушая комнату глухим звуком. — Наоми? — Я… — Беллоу слегка повернула голову в сторону, так, чтобы суметь увидеть Шираюки боковым зрением. — Выхожу замуж. — За него? — В удивление распахнула глаза Шираюки, подрываясь к Наоми, ступая босыми ногами по холодному полу. — Ты к нему ездила? — Нет. Нет, я… — Наоми, словно в испуге опустила голову вниз, пряча черты лица за своими пушистыми волосами. — Я улетаю в Испанию завтра утром. Аллистер выбрал для меня мужа и… — Что? А как же работа? Оставишь отделение без научного руководителя? Ты же и месяца не отработала. Или подожди. Что значит «отец выбрал»? Это брак по расчету? — Взволнованно причитала Шираюки, перенимая настрой Наоми. — Шираюки, пожалуйста… — Призывая Амбервиль к молчанию, попросила Беллоу, но ее слова не были услышаны. — Прекрати… — Ты знаешь, что это вообще-то преступление? Ты же представитель полиции, ты… — Хватит! — Крикнула Наоми, резко поворачиваясь к Шираюки. Она грубо оттолкнула ее от себя, ударяя по сломанному запястью, так, что Амбервиль зашипела от боли. — Не трогай меня! Просто оставь в покое! Задолбала уже своими причитаниями! И без тебя все знаю! Наоми схватила упавший на пол чемодан за ручку, и бросилась к двери, быстро обувая на ноги кроссовки. Коснувшись пальцами дверной ручки, она снова остановилась, слыша позади себя голос Шираюки. — А как же он? Беллоу сразу поняла о ком речь. Шираюки говорила о том, кого она сама хотела бы забыть. Когда предпочитала считать его прекрасным сном, из которого ее вытянула дурная реальность. — Ты подходишь ему больше, чем я. — Практически одними губами произнесла Наоми. — Наверное… он сразу полюбил бы тебя, когда увидел. — Ты что несешь? — Пораженно уставилась на нее Шираюки. — Ты себя вообще слышишь? — Шираюки. — Неожиданно мягко обратилась к ней Наоми, улыбаясь самой печальной своей улыбкой. — Тебе, лучше ненавидеть меня. — Ты в своем уме? Что происходит? — Чувствуя, как волны напряжения и беспокойства топят ее в пучине бушующего океана, спросила Шираюки. — Боюсь, если ты узнаешь, что я сделала… — Наоми до ужаса грустно усмехнулась, едва ли сдерживая подкравшиеся слезы. — То действительно возненавидишь меня. Хочу, чтобы твоя ненависть была ко мне, не такой сильной. — Да что ты… — Ноги Шираюки приросли к полу. Слова затерялись в горле, позволяя ей лишь молча глотать рывками воздух, смотря за тем, как Наоми быстро сбегает из ее квартиры. — Прости. — Это были последние слова, донесшиеся до слуха Шираюки в ту ночь. Еще какое-то время Амбервиль слышала, как тарахтят колесики чемодана по ступеням, после чего их прервал грохот подъездной двери, обрубая связь с Наоми. Она ушла. Так же неожиданно, как и пришла.

***

Любви больше нет. Осталось лишь ее горькое послевкусие и сотня осколков на кафельном полу. Все мои слова излишни. Они не достигнут твоего слуха. Растворяться в воздухе. Ты растворишься следом в лучах восходящего солнца, пока я буду смотреть тебе вслед, так и не услышав из твоих уст того, что могло бы спасти нас всех от чарующей тьмы.

День двенадцатый. Наоми ушла. Окончательно и бесповоротно. Сегодня стоял ее последний рабочий день, но она не появилась в отделении. По словам Оливера, Наоми попросила отгул и обещала отработать последние сутки завтра, чем еще больше взбудоражила народ. Работы итак было — хоть отбавляй, а тут еще и исчезновение руководителя. Просто сказка, не иначе. Кихал молчала, как рыба, и на все вопросы Шираюки, отвечала простым — не знаю, я бы и сама хотела в этом разобраться. Телефон Беллоу был выключен, и, в общем-то, после десятка звонков и порядка двадцати смс, идею — дозвониться или дописаться да нее, решено было оставить. Ведь день участок простоял как на иголках. Как назло, именно сегодня поступило еще одно дело на расследование, так, что все это время их отделение возилось с выездом по трем убийствам, совершенным в стадии алкогольного опьянения. Голова буквально шла кругом, так, что по возвращении домой, единственное, о чем мечтала Шираюки — лечь головой на подушку и покинуть реальный мир часов так на четырнадцать. Но и этому не суждено было случиться — Оливер наградил ее огромной кипой документов, требующих необходимого заполнения, так что до трех утра она, практически клюя носом, выводила черные буквы на белой бумаге, пока треск в замочной скважине не вывел ее из транса. На пороге показалась Наоми, совершенно нежданно и нагадано. Шираюки сначала показалось, что от усталости мозг уже сам рисует ей всякие небылицы. Но нет. Наоми была реальной. Столкнувшись взглядами, Беллоу разулась и проследовала вглубь квартиры, так, будто последние дни между ними ничего не происходило. Хотя формально, между ними ничего и не происходило. — Я забыла свой паспорт. — Решая не здороваться, сказала Наоми, принимаясь, как ни в чем не бывало, рыться в комоде. Шираюки, изогнув линию бровей, молча наблюдала за ней, не зная, как вообще комментировать происходящее. Мозг отказывался генерировать идеи для начала разговора, да и слова все, наверняка, были излишними. По крайней мере, Амбервиль думала так первые минут десять, наблюдая за тем, как Беллоу рыскает в ее комнате в поисках собственных документов. — Ты могла бы просто написать мне и попросить найти паспорт. — Зевая, сказала Шираюки, чувствуя себя некомфортно в этой тишине. — Уверена, что забыла его здесь? — В отделении его нет. — Выкидывая вещи из комода на кровать, ответила Наоми, продолжая уверенно искать пропажу. — Он должен быть здесь. — Как знаешь. — Снова зевнула Шираюки, потирая здоровой рукой слипающиеся глаза. — Я пошла спать. Разберешься сама и… — Остаток предложения растворился в комнате подавляемый громким рингтоном телефона Наоми, неожиданно оказавшимся включенным. — Руководитель центрального следственного отдела Деваля слушает. — Прикладывая мобильный к уху, представилась Наоми, пользуясь последними часами своей должности. Шираюки значительно напряглась, поднимаясь со стула. Подкравшись к Беллоу, она прижалась ухом к ее плечу и прислушалась к шуршащим звукам, раздававшимся по ту сторона телефонного вызова. На часах три утра, кто в здравом уме будет звонить в такое время, для простой светской беседы? — Алло, — Обратилась к вызываемому абоненту Наоми, слыша лишь белый шум, доносившийся из динамиков. — Вы меня слышите? — .ите. — Послышались нечленораздельные звуки, произносимые мужским голосом. — Вы можете говорить? Что у вас случилось? — Отвернувшись от Шираюки, скидывая ее с себя, Наоми отошла к окнам, пытаясь расслышать хоть что-то в динамиках своего телефона. — Вы знаете, где находитесь? Точный адрес? Помимо вас в доме кто-то есть? Постарайтесь сохранять спокойствие, оперативная группа скоро будет у вас. По возможности оставайтесь на связи. Наоми на ходу достала из кармана ключи от машины, цепляя с собой Шираюки, как само собой разумеющееся явление. — Бегом переодевайся, пока я соберу наших. — Что случилось? — Шираюки на автомате подхватила движения Беллоу, натягивая спортивные штаны, но ответа не получила. Пришлось прислушиваться к словам Наоми, связавшейся с Марвином и вычленять из них информацию самостоятельно. — Бери всех и езжайте в западный район. Парочка сумасшедших вломилась в дом и заперла семью в подвальном помещении. Они вооружены, так что времени у нас не много. — Быстро обрисовала ситуацию Наоми, диктуя следом необходимый адрес, когда они с Шираюки уже бежали вниз по лестничной клетке. Без лишних слов, Амбервиль забралась в машину, пристегиваясь ремнями безопасности. Лишь после того, как щелкнула застежка, мысли в голове Шираюки вспыхнули сомнениями. — Почему туда едем мы? Адрес слишком далеко от нашего отделения. Мы теряем много времени. — Марвин, Рики и Тим живут в том районе. Остальным тоже до туда недалеко. Запоздаем лишь мы с тобой. — Ответила Наоми, не сомневаясь в своих действиях и словах. — Переадресуй вызов. Пусть едет ближайший патруль. Мы их подстрахуем. — Затвердила Шираюки, прикидывая их общие силы. После недавней вылазки уверенности в успехе было мало. Однако, слова Шираюки так и остались неуслышанными за очередным телефонным звонком. Динамики, подключенные от телефона к машине оглушили их мужским, взволнованным голосом. — Тут сильно пахнет дымом! Что-то горит! Они ходят за дверью и… — Послышались белые шумы, от которых стало не по себе. — …Пожалуйста, быстрее! — Следом несколько четких выстрелов. Наоми даже не успела ничего ответить. Гудки послышались раньше, чем она смогла открыть рот и превратить звуки в слова. Вместо нее заговорила Шираюки, от чего-то резко напрягшаяся. — Переадресовывай вызов! Мы с пожарами не работаем. Одни не справимся! — Времени нет, и… — Какого к черту времени? Наоми, ты дура? Это загородный дом, он на воздух быстрее взлетит, чем мы доедем до туда. Без пожарных не справимся! — Шираюки стала хлопать себя по карманам, желая достать телефон, но поздно поняла, что забыла его дома. При ней была лишь рабочая рация и пистолет, который она успела вытащить из прикроватной тумбы. — Вызывай подкрепление. — Прекрати сеять панику. Лишний шум только усугубит положение. — Тебе одного пожара ночью не хватило? Достаточно самодеятельности. Мы команда в первую очередь, имей уважение прислушиваться к другим. — Я взяла тебя с собой, не чтобы ты мне указывала, что делать. Твоя задача подчиняться приказам. — В отличие от тебя я жить хочу. Вызови подкре… — Слова Шираюки в который раз утонули в рингтоне, оглушившим ее через колонки. — Мы на месте, какой план действий? — Вопрошала Кихал. — Нас четверо. Я, Рики, Тим и Лео. Марвин пошел в обход. Сузу в пути. — Изучите здание изнутри, только аккуратно. Держитесь вместе. — Ты что несешь? — Теряясь в происходящем, спросила Шираюки. — Кихал, вызывайте подкрепление! — Из окон валит густой дым. Мы вчетвером не потянем. — Оценив масштаб, ответила Тогрул, на мгновение, утешая Амбервиль. Быть может, у Кихал получится облагоразумить Наоми. — У вас нет времени, чтобы ждать других. Я вызову пожарный патруль, а вы пока постарайтесь найти задержанных. — Наоми они не смогут! Кихал, ждите па… — Нет времени! Они умрут если вы их не найдете сейчас! — Стояла на своем Наоми, не желая отступать, а потому перешла на крик, подавляя им все возражения. — Ты желаешь смерти не только им но и нашим? — Взбесилась Шираюки, едва сдерживая себя от того, чтобы не наброситься на Наоми. Останавливало лишь то, что Беллоу была за рулем. — Марвин вернулся. Приступаем к выполнению приказа. Ждем вас и подкрепление. — В противовес всем словам Амбервиль, осведомила план действий Кихал. — Не смейте! — Крикнула Шираюки, чувствуя, как шестое чувство мечется в судорогах. Ничем хорошим это точно не кончится. — В дом заходим с задней стороны, где запасной выход. Отключаюсь. — Хватит диктовать свои условия. — Ядовито прошипела Наоми, бросая взгляд в сторону Шираюки, как только послышались гудки. — Я руковожу следственной группой. Не мешай, когда тебе не просят! — Ты их подставляешь! Это не руководство, а насилие! — Всего один день! Шираюки остался один день! Потерпи меня последние сутки, будь уж так любезна! — Закончила их препирательства Наоми, со всей силы ударяя ладонью по рулю. Ее малахитовые глаза вспыхнули красным. Вены на руках проступили. Дыхание зашлось шумными вдохами. Подобная реакция осадила Шираюки, призывая к временному молчанию. Лишь после этого Амбервиль заметила, что Наоми выглядит не так, как обычно. Слишком потрепанно и болезненно, будто что-то случилось. В их короткое перемирие Шираюки вызвала группу пожарного обеспечения, пользуясь без разрешения Наоми ее телефоном, параллельно стараясь разработать тактику их дальнейших действий. Но, стоило ей увидеть горящее поместье, подъезжая к адресу их вызова, ее паника вновь начала взрываться внутри яркими сигнальными ракетами. — Отзывай их! Наоми, срочно отзывай их! Они же там задохнуться! Шуршащий звук подключившихся раций лишь ускорил биение сердца в груди. — Лишний шум только привлечет к ним внимание. Они не дети, понимают, что делают. — Наоми абсолютно точно переняла ее беспокойство, но тщательно старалась его скрыть, будучи убежденной в своей правоте, выдавливая максимальную скорость из своей машины. — Плевать! — Вспылила Шираюки, вынимая рацию из спортивных штанов. Настроив канал, она зажала кнопку, поднося ее к губам. — Кихал, срочно покиньте здание. Задымление слишком сильное. — Пальцы Амбервиль тряслись, так, что она даже не уверена была в том, что ее слова передались по связи нужному абоненту. «Наоми отдала приказ?» — послышался голос Кихал с короткими помехами. «Движемся по подвальному помещению. Здесь тихо. Посторонних не наблюдаем». — следом осведомил Марвин. — Уходите оттуда. — Повторила Шираюки, слушая свой голос одновременно в рации Наоми. — Идите наверх. Их могли перевести в другие комнаты. Осмотрите все. Мы уже подъезжаем. — Наперекор всем замечаниям ответила Беллоу. Уверенность в себе била в ней ключом. «Принято» — отрапортовал Рики, отключаясь. — Ты что делаешь? — Мертвенно испуганным голосом спросила Шираюки. — Они же умрут там. Это просто ловушка. Замкнутый круг. Они не выберутся, если задержаться там. Наоми проигнорировала все упреки, тысячу раз успев подумать о том, что не стоило брать сестру с собой. Вместо лишних слов она остановила машину на заднем дворе у ворот поместья, где уже стояло несколько авто, и бросилась к главным дверям здания. — Ты слышишь, что я говорю?! — Выбираясь из салона следом, спросила Шираюки. — Наоми! Все происходящее было полнейшим абсурдом. Взяв непонятно откуда силы, Амбервиль догнала Беллоу и схватила ее за запястье, рывком разворачивая к себе. — Отпусти. — Потребовала Наоми, но никакой реакции со стороны Шираюки не последовало. Она лишь сильнее сжала ее руку, впиваясь ногтями в кожу. — Не отпущу, пока ты не отзовешь их. — Амбервиль прожигала ее сердито-растерянным взглядом. В обычной жизни он бы остудил пыл Наоми, но не сейчас. В данную секунду Беллоу отдавала предпочтение другим людям. Их спасение было для нее в приоритете, нежели жизнь коллег. — Не дождешься. — Беллоу попыталась вырвать свою руку, однако Амбервиль ловко перехватила ее, снова останавливая Наоми. — Шираюки, хватит! — Отзови их. — В очередной раз попросила Амбервиль, продолжая эмоционально давить на Наоми. Она искренне надеялась, что ей удастся отговорить ее от этого идиотства. — Наоми, отзови их! — Следственной группой руковожу я, а не ты. — Огрызнулась Беллоу. — Твое дело исполнять приказы, а не отдавать их мне. — А твое дело, думать головой, прежде чем распоряжаться людскими жизнями! — Пока мы тут стоим — они умирают, как ты этого не понимаешь! — Не сдержалась Наоми, порываясь вперед. Она оттолкнула Шираюки в сторону, намереваясь броситься к поместью, но запуталась в собственных ногах. Беллоу затормозила, удерживая равновесие, чем позволила Амбервиль нагнать себя. Не желая больше церемониться, Шираюки потянула ее на себя, хватая за руку и развернувшись, отвесила Наоми звонкую пощечину. Голова Беллоу от удара повернулась в сторону. Глаза ошарашенно распахнулись. Белки покрылись алой паутинкой лопнувших капилляров. — Ты что творишь? — Сквозь зубы прошипела Наоми, смиряя ее разъяренным взглядом. — Пытаюсь облагоразумить дуру. — Больше не сдерживаясь, ответила Шираюки. — Это самоубийство! — Предприняла очередную попытку вдолбить в ее голову истину, крикнула Амбервиль, но все слова, слетавшие с ее губ, были не больше, чем пустой звук. — Плевать! — Отойдя от секундного оцепенения, сказала Наоми, занося кулак для удара. Шираюки успела увернуться, но лишь раз. Второй удар пришелся ей в бок, прямо под ребра, однако она смогла ответить, ударяя Наоми по плечу. — Если ты думаешь изменить мое мнение, то это ничего не решит. — Маневрируя перед чередой ударов, сказала Наоми, целясь в сломанное запястье. — Сейчас ты просто тянешь время, за которое мы могли бы уже их спасти. — А кто спасет нас? — Чувствуя, как паника подкрадывается к горлу все ближе, спросила Шираюки. — Если разгорится огонь, мы оттуда не выйдем, как ты не поймешь?! — Амбервиль снова занесла кулак, ударяя Наоми в грудь. Это ее усмирило, но не на долго. — Какого черта вообще эти люди звонили тебе? Почему они не обратились к диспетчеру? Разве не странно, что у них есть твой номер? Беллоу наклонилась вниз, прижимая руки к ребрам, глухо кашляя от боли. До этого, данные вопросы не вызывали у нее подозрений. Перед глазами тут же замелькали круги, окрашивая реальность кислотными цветами. Мир смазался, обретая другие черты, заставляя Наоми схватиться за голову. Приступ накрыл ее совершенно не вовремя. Испугавшись, что переборщила, Шираюки подошла к Наоми, чтобы проверить, в порядке ли она, только, стоило Амбервиль наклониться, как Беллоу одарила ее кулаком по носу, и рванула в сторону поместья, сильно шатаясь из стороны в сторону. Шираюки на некоторое время вышла из строя, но быстро собралась, намеренно заставляя себя игнорировать боль и капельки крови, стекающие по носогубной складке, бросаясь за Наоми. Бегала она преимущественно медленнее Беллоу, поэтому, шансов догнать, ее было мало. Все тело рвало на части от предательства и полученных гематом. Моральная боль была соизмерима физической. — Наоми! — Внутри все ужасно зудело от полученных, пускай и легких, но четких ударов. — Умоляю, не надо! Их расстояние до поместья сокращалось с невероятной скоростью. От безысходности, Амбервиль начала мысленно молиться всем богам, которых только знала. И… то ли кто-то на небе ее услышал, то ли просто судьба оказалась к ней благосклонна, но почти у самого поместья, Наоми отступилась, падая на дорогу. Это позволило Шираюки перегнать ее, останавливаясь на расстоянии трех метров впереди Наоми. Одурманенный страхом разум в голове Амбервиль генерировал абсолютно сумасшедшие вещи, и, если бы время на подумать еще было, она точно выбрала бы другой вариант, но не в данной ситуации. Смотря за тем, как Наоми поднимается на ноги, Шираюки дрожащими руками полезла за пазуху, доставая пистолет. Она вытянула перед собой ладони, направляя дуло оружия прямо на нее. — Думаешь, меня это остановит? — Усмехнулась Беллоу, ведомая четко одной целью. Не сомневаясь в своих действиях ни на секунду, Наоми извлекла из кобуры и свой пистолет тоже. Дуло ее оружия устремилось Шираюки в область живота. — Ну, кто первый? Знай, времени у меня не много. — Отзови их. Меня они не послушают. — Не унималась Амбервиль, стараясь скрывать собственную дрожь. — Или я выстрелю. — Ты не выстрелишь в меня, Юки. — Обреченно улыбнулась Наоми, сжимая руками оружие, пошатнувшись. — Просто не сможешь. Ты слишком слабая для этого. — Тогда стреляй ты. — Не стала спорить с ней Шираюки, зная, что все ее слова сейчас не значат для Наоми совершенно ничего. — Живой я тебя не пущу. — Уверена? — Голос Наоми дрогнул, но внешне она осталась неизменной. Такой же самовлюбленной эгоисткой, для которой чужое мнение не имело никакой роли. — Стреляй. — Потребовала Шираюки. И Наоми выстрелила. Пуля вошла четко в область тазовых костей, разрывая кожу и плоть. Все это произошло слишком быстро, так, что Беллоу, кажется, и сама не поняла, что сделала. Разум ее протрезвел лишь тогда, когда Шираюки, закашлявшись, выронила из рук пистолет, прижимая ладони к, окрасившейся алым цветом, одежде, медленно оседая на землю. — Господи… — Застыла в ужасе Наоми, касаясь руками губ. Сознание принялось гиперболизировано транслировать реальность, из-за чего все чувства в груди Беллоу обострились. Она в панике смотрела за тем, как Шираюки хрипит, восседая на земле, рвано глотая воздух. И мысли о том, что это сделала она сама, пожирали ее разум изнутри, пока мир продолжал гореть кислотными тонами. В ушах затрещал белый шум. — Браво, любовь моя. — Из-за ее спины совершенно неожиданно послышался грубый мужской голос, заставивший Наоми обернуться. — Я знал, что ты не из робких. — Кто ты? — Испуганно таращилась на него Беллоу, медленно отступая в сторону, заметив оружие в руках незнакомца. — Надо же, ты меня не запомнила? Очень жаль, я то думал, что тоже тебе симпатичен. — Наигранно расстроился мужчина, делая широкие шаги в сторону Наоми. — Ты меня огорчила. — Кто ты такой? — Попыталась жестче спросить Наоми, переступая линию на уровне Шираюки. Она пятилась назад, замечая краем глаза, как Амбервиль растворяется за спиной мужчины. Тем временем как горящее за ее собственной спиной пламя греет все сильнее и сильнее. Безоблачное небо затянуло дымом. — Мое имя все равно тебе ничего не даст, милая. Но, считай меня своим тайным поклонником. Или лучше нет, зови меня Покровителем. Хорошо звучит, правда? — Он продолжал давить Наоми своими шагами. — Жаль конечно, что ты выбрала Зена, а не меня. Уверен, я смог бы обеспечить тебе лучшую жизнь, нежели этот придурок. — Что ты хочешь? — Замечая, как дуло пистолета снова оказывается направленно в ее сторону, спросила Наоми, зеркаля действия незнакомца. — Тебя, сладкая моя. Гоняюсь за тобой вот уже несколько лет, а ты то и дело меня не замечаешь. До сих пор не понимаю, чем Зен лучше меня, раз уж ты так по нему страдаешь, что готова даже распрощаться с собственной жизнью. Мозги в голове Наоми кипели. Она сгорала вместе с этим адским пламенем, слыша в рации помехи, с едва различимыми голосами своих подчинённых. Все вокруг раздражало и пугало ее. Она, как будто раздваивалась и собиралась обратно в единого человека. Разум словно заслонила пеленой галлюциногенов. Ее нездоровое состояние подрывало собой все. Она не могла трезво размышлять, идя на поводу у больного разума. — Только попробуй убежать. Двинешься в сторону, и я выстрелю. — Пригрозил мужчина, смотря на то, как Наоми дернулась, желая оставить его пустые разговоры и вломиться в горящий дом. — Уверен, что я не буду первой? — Наоми кивнула в сторону Шираюки, бездыханно возлежавшей на асфальте позади них, стараясь казаться бесчувственной, в надежде, что это напугает ее противника. Взглянув на ее обездвиженное тело, Беллоу мысленно выстрелила себе в самое сердце. Это был первый раз, когда она совершенно не понимала, что происходит. Она терялась в догадках, в действиях, в окружении, в себе. Голова наотрез отказывалась думать. И это чертовски пугало. — Уверен. Это была разовая акция, милая. — Причитал мужчина. — Ты ведь всего на всего, глупая, маленькая девочка, заигравшаяся в супер героя. Я так жаждал спасти тебя, но ты раз за разом вырывалась из моих оков. Наоми пораженно смотрела него, не в силах больше ни на что. Только смотреть и мысленно сгорать в огне. — Тебе ведь просто нужно было вызвать пожарных, а не тащиться сюда, прихватив целый следственный отдел. — Они не смогли бы спасти всех! — В сердцах крикнула Наоми, чувствуя, как голос начинает пропадать из-за переизбытка чувств. — В доме никого нет, идиотка. — Грубо сказал мужчина, усмехаясь ей. — Это я позвонил тебе и попросил приехать. И я поджог этот дом. Не думал, правда, что ты реально притащишься сюда, но оказалось, что ты наивнее, чем я мог предполагать. Тебе всего лишь стоило исполнить все требования руководителя сог, но не-е-ет. Ты же жопу порвешь, лишь бы казаться лучше других. Удивлен, что ты даже сестру не послушала. Хотя, чего уж там, ты выстрелила в нее, Наоми. Кто ты после этого? — Заткнись! Не тебе упрекать меня! — Голова зашлась отбойными молотками, разрубая ее черепную коробку на части. От боли Наоми захотелось кричать. — Я то заткнусь, милая. Я заткнусь. Пока твои друзья будут гореть в огне, а она, — Он указал пальцем за спину, на тело Шираюки. — Умирать от потери крови. Ты ведь уже не спасешь их. Но даже если и так. Я могу дать тебе выбор и спасти хотя бы тебя, хочешь? От сковавшего все тело ужаса, Наоми рухнула на колени, прижимая свободную ладонь ко лбу. Перед глазами застыла яркая пелена. Слишком мучительно и невыносимо. — Тогда выбирай: вечность жить со мной, или умереть здесь? М-м-м? — Он подошел к ней еще ближе, расценивая подобное поведение, как согласие. — Ну же. Не желая больше слушать его, Наоми возвела курок и сжала пальцы, надеясь прострелить его уродливое тело, но выстрела не произошло. Пули закончились точно так же, как и надежда внутри нее. Позорно и глупо. — Ну какая же ты дура, честное слово. Никогда никого не слушаешь. Я же сказал, это была разовая акция. — Он закатил глаза, пряча одну руку в карман. — Что ж, очень жаль будет убивать тебя вот так. Ты ведь мне, действительно нравилась. Ему понадобилось всего две секунды, чтобы произвести несколько выстрелов, направленных четко в голову Наоми. Беллоу не успела напоследок втянуть носом запах гари, как перед глазами все покрылось едким дымом, унося сознание в зияющую черноту. Руку начало саднить, голова закружилась, ногу пронзила ужасная боль. Ее словно чем-то придавило. Чем-то склизким, липким, грязным. Было противно и больно, но не как после выстрела. Поморщившись, хватаясь за отдаленно различимые нотки голосов, раздающихся из рации, Наоми открыла глаза, стараясь, часто проморгавшись, различить реальность. Только когда сознание пронзила вспышка света, она поняла, что произошло: она лежала в мокрой траве, спиной утопая в грязи, под девичьим телом, истекавшим кровью. Ужас пронзил каждую клеточку, убивая остатки всего живого внутри нее самой. Прямо на ней, прижимая к своей груди, лежала Шираюки. Вся в крови, с перепутанными волосами, испачканная пеплом и глиной — раздался взрыв, смешавшийся с выстрелами, и, Шираюки, из последних сил, жертвуя собой, прикрыла ее своим телом. Они обе скатились в кювет, от чего тело и пронзила вспышка боли. Те две пули, выпущенные незнакомцем, пришлись четко в плоть Амбервиль. — Шираюки? — Быстро скинув ее бездыханное тело с себя, обратилась к ней Наоми, ведомая страхом. — Шираюки? Открой глаза. Пожалуйста. Шираюки! Открой глаза. Дура, не смей засыпать! — Истошно кричала Беллоу, хлопая ее по щекам, пока тело Амбервиль истекало горячей кровью. Кислотное полотно перед глазами исчезло. Боль отступила вместе с накатившим приступом, транслируя реальную картину опустившегося на землю ада. — Умоляю! Юки! Вперемешку с ее голосом послышались крики в рации. «Дверь заклинило!» «Слишком много дыма. Где пожарные?» «В доме никого нет! Все двери заблокированы. Выход только через четвертый этаж, через чердак» «Отсюда не выбраться» «Двери не выбить» Наперебой твердили голоса в рации. «Какой приказ?» «Мы долго не протянем» Слушая все это, сидя в грязи с обездвиженным, бездыханным телом на руках, Наоми морально умерла первый раз. На голову ей сыпался пепел, за спиной слышалась череда мелких взрывов, небо окрасило алым из-за распространяющегося огня. Это было концом. Концом всего. Концом, который она создала своими руками. Пока мысли били в ее голове наперебой, Наоми поднялась на ноги, окропляя тело Шираюки своими слезами. — Прости меня… Прости меня… Простите меня все… — Попятилась назад Наоми, упираясь спиной в лестницу. — Простите меня. — Причитая словно мантру, она взобралась наверх, смотря на то, что осталось от особняка. Тело несколько раз окатило чем-то тяжелым. Тем, что можно ощутить только в загробном мире. Крепко зажмурившись, Наоми бросилась вперед, к пылающим ставням, игнорируя те жалкие единицы здравого рассудка, что умоляли ее спастись. Ее тело обнял огонь. Он принял ее в свое родство, целуя стопы, ноги, ключицы и щеки. Он наслаждался ее истошными криками, пока Шираюки, хватавшаяся за последние отголоски жизни, слушала эти крики, сгорая в языках агонии.

***

Ты продолжаешь убивать меня даже после собственной смерти. Твои, непроизнесенные слова, все равно ранят меня, разбивая сожженное сердце на крупицы пепла. Я зову тебя по имени, но в ответ слышу лишь тишину. Тебя больше нет. А вместе с тобой, нет и меня.

Шестнадцатью днями позже. Лежа на больничной постели, безжизненные глаза Шираюки смотрели в потолок. На лице покоилась кислородная маска, рядом стояла капельница, рука облачена в гипс, как и ключица, а волосы, под головой, сожжены практически наполовину, разметаясь по подушке корявой паутиной. С момента выхода из комы она лежала так неподвижно, не обращая внимания ни на кого и ни на что. Просто разглядывала поток, все еще видя весь тот ужас, что довелось ей лицезреть какое-то время назад. Ее приходили навещать. Приходил Казуки, оставив на подоконнике цветы. Приходила Жозефина, плача, сидя на коленях у ее кровати. Приходил Сузу, просто помолчать. Приходили из полиции, о чем-то расспросить. Но ни на что Шираюки не реагировала. Ей было плевать. В ту ночь она умерла. Со всеми. Об этом гласило ее тело и все естество разом, кроме глаз, отчетливо видевших белый больничный потолок. Это было так несправедливо. Заставить ее побывать в аду и оставить в живых. Ее вытянули из лап смерти, где она пребывала со всеми порядка двух недель. Из той темноты, где она была с Наоми, Лео, Марвином, Риком и Тимом. Где они улыбались, общаясь спокойно и непринужденно. Где было хорошо. И вот она снова здесь. В мире, где боль преобладает. Где царит ненависть и гнев. Где ей нет места. Будь ее воля, она пролежала бы так остаток всей своей грешной жизни, если пределы ее больничной палаты не посетил бы Наоки. Он вошел в комнату совершенно неслышно, вложил в ее руки какой-то листок бумаги и развернулся, останавливаясь у двери. — Нашел это у себя в квартире. Наоми хотела отдать письмо тебе, перед полетом. Думаю, тебе стоит его почитать. — Это все, что он тогда сказал. Не задержался в ее палате больше ни на минуту, исчезая так же, как и появился. Растворился в темноте так, как не могла бы позволить себе поступить она. Шираюки не сразу нашла в себе силы двинуть и кончиком мизинца. Ей понадобился день, чтобы принять все случившееся, хотя бы на процент. Лишь глубокой ночью, когда больница полностью погрузилась тишиной, Шираюки зажгла лампу у постели и развернула здоровой рукой письмо, вглядываясь в разъезжающиеся из-за слез буквы. Я знаю, что поступаю как последняя сука, но думаю, что не могу иначе. Все, что происходит со мной и все, что будет происходить со мной — сущее проклятье. Я схожу с ума. Не могу это контролировать. Врачи предлагали лечение, но я не воспринимала все это в серьез. Думала, они шутят, но, когда перестало получаться сдерживать эмоции, поняла, что это правда. Правда, которую я не смогла принять. Прости, что донимала тебя своим поведением и истериками. Я знаю, что доставила тебе кучу проблем но… Как бы то не было, хочу сказать тебе спасибо. Спасибо за то, что была рядом в эти дни. Что успокаивала меня и не давала окончательно погрязнуть в той отвратительной реальности, что транслировал мне мой воспаленный мозг. Знаешь, я… Долго пыталась найти тебя. Свою сестру. Думала, раз с братом у нас отношения не вяжутся, то с сестрой то я точно полажу и… ты лучшая, Юки. Честно. Ты покорила мое сердце и… Если бы не необходимость улетать на лечение (я соврала про мужа, зная, что иначе ты просто так меня не отпустишь) провела бы с тобой вечность. Ты — лучшая сестра. Думаю, в другой вселенной мы были бы настоящими сестрами. Хотя, я хотела бы насладиться временем рядом с тобой и в этой вселенной тоже. Безумно люблю тебя, Юки. П.С. долго думала, как написать тебе это письмо, и все-таки остановилась на бумажном варианте. Надеюсь так, я смогла сохранить тебе кусочек своего сердца. От Наоми Беллоу, с наилучшими пожеланиями. Шираюки читала расплывающиеся от слез буквы, едва сдерживая себя этой темной декабрьской ночью. Чувства в груди разрывало на части. Она пыталась успокоиться, продолжая вчитываться, но эмоции рвались наружу. Их было слишком много. Настолько, что на оглушающий крик отчаяния сбежались десятки санитаров. Эмоции пересилили ее хрупкое, треснувшее тело. Ее отражения больше нет, как и воспоминаний.