заКОНЧИТЬ

Понурый Шаст сидел на полу и с глазами полными благодарности подавал Позову разные детальки от кроватки. Наверное лучшим за последнее время решением Арсения, было позвать Диму на помощь Антону. Хотя помогал тут больше Шастун. После того, как альфа нечаянно разъебал во время сборки пеленальный стол, который Арсений выбирал две недели и ждал еще одну и его пришлось перезаказывать он точно не доверял словам “да ладно, я сам все соберу, чего там собирать то”. Отчего даже не смотря на присутствие Димы постоянно заглядывал в детскую и контролировал процесс. Вообще этот важный пионерважатый с животом и в шерстяных носках казался очень смешным, но Антон смех держал в себе, дабы не травмировать Арсения. Они и так на днях пережили очередной загон по поводу его растяжек и внешнего вида. Арсений был уверен, что похож на шарик из-за чего Шастун вновь не будет его хотеть после родов. На объяснения того, что это неправда и такого никогда не будет ушло два дня. Они вроде бы все порешали, но все равно остался осадочек у Арсения где-то в голове, Шастун был уверен. – Ну вот и все, – пробормотал Позов завинчивая балдахин над люлькой и толкая ее к Шасту. Та на резвых колесиках быстро к нему подъехала и не больно стукнула по ноге. – Спасибо, Поз, мы с Арсом твои должники. – Да чего уж там, – рассмеялся Дима, – твой муж выписал мне такую премию в прошлом месяце, что я буду должен вам всю мебель пересобрать. Арсений на работе чудил. Все понимали, что начальник в положении равно катастрофе, но что-то катастрофа эта стала принимать причудливые формы. Он то выписывал всем премии не за что, то ругался и гонял всех, боясь, что без него все похериться и совершенно не хотел уходить в декрет. Еще на маленьком сроке было обговорено, что пока Арсений рожает и нянчится с дитем всем будет заведовать Матвиенко, но омега никак не хотел оставлять любимое дело, хотя пора уже было. Ваня – Савелий, они так еще и не определились с именем, стемительно рос внутри него, отчего больная спина, отеки, да и простая беременная усталость сильно мешали в работе. И ладно если бы Арсений хотя бы на удаленке сидел, так нет же он продолжал каждое утро тащиться в офис и страдать. Антон думая, что омеге нужен хороший пинок под зад даже устроил его, когда мужчина переволновался на работе из-за очередного сожранного Гудковской собакой отчета для налоговой и ему стало плохо прямо в офисе. Но вместо спасительных благодарностей и передачи брозд правления Сереже Антон получил пизды. Знатной такой. Этот инцидент в офисе заставил Антона уговорить Ирину отпускать его в обед. Бедная Кузнецова, столько она с ним натерпелась. Хотя вряд ли бы какой-то другой администратор выдерживал столько омежих слез, сколько выдерживал Антон, да и саму Иру с её деловой хваткой. Шаст сидел с мужем в офисе до конца рабочего дня, точнее до того, как его величество Шастун Арсений Сергеевич наработается, а происходило это не всегда во время. В основном омега искал себе работу даже там, где её не было, будто бы не хотел идти домой. Точнее Антону казалось, что это не будто бы, а так оно и есть. Мужчина даже в выходные хватал Антона и уматывал из квартиры куда угодно: гулять, к Ирке с Джабриком, на дачу к Матвиенко, даже пару раз пытался уговорить его съездить в Питер, но тут благо врач сказал, что переезды на длинные дистанции и перелеты Арсению сильно противопоказанны. Не смотря на то что их ребенок был омегой, омегой он был сильно крупной. Шаст был уверен, что где-то в глубине души Арсений все же надеялся на альфу, но когда тому сделали плановую пункцию и подтвердили что сын их не вершина цепочки смирился. После того, как в детской сделали ремонт Арсения пугал один вид этой комнаты. Он вел себя страннее обычного и иногда Антона это не на шутку пугало. Омега сначала обходил дверь комнаты за километр, будто там прятался монстр. А однажды закрылся там и сидел смотрел на коробки с детской мебелью целый час. Дальше больше. В один из вечеров, когда мужчина отправил Антона за покупками, собрал по квартире все подушки и пледы, разграбил всю Антонову полку с одеждой и собрал в этой комнате гнездо. Шаста пугал один только взгляд на это логово, но еще больше пугало, когда ночами Арсений будил его и просил лечь с ним туда, потому что в кровати ему не спится, а в гнезде одному неуютно и Антону приходилось свернувшись в три погибели досыпать изъебнувшись в подушках. Благо продолжилось это недолго. Спустя пару недель Арсения отпустило и подушки вернулись на свои места. Еще и неумолимо наступила весна, а вместе с ней и день родов подкрадывался. Родители Арсений и мама Антона очень хотели приехать, но Арсений запретил всем даже на пушечный выстрел приближаться к Москве до его особого распоряжения. Могло показаться, что Арсений чудил из-за своей пузатости или еще почему-то, но вот Антон был уверен, что это из-за мытья полов. Если раньше он мог сам надраивать полы перед приездом родственников, то теперь генеральные уборки были отданы в руки Антона, а Арсений только ходил и с важным видом просил еще раз помыть под шкафом. Шаст подумал, что они даже могут со спокойной душой продавать робот пылесос на “авито”, так как в нем не осталось никакого смысла. Он последние пару недель скучал на станции и даже его безумные наклеянные глазки будто загрустили. Арсений очень сильно хотел закончить сбор детской мебели к родам, отчего разъебанный пеленальный стол стал сильным ударом, как для Арсения, так и для паркета. Ирина говорила, что день родов для омег – это всегда сложно, и тут Шаст мог бы ней поспорить, потому что и для альф он был не особо легким. Антон возможно волновался больше, чем сам Арсений. Он сумку в роддом заставил его собрать еще за месяц, спать стал намного тревожнее, выкрутил замок в ванной, чтобы Арсений от него не закрылся и не начал рожать там в одиночестве и вообще ходил весь дерганный вечно прислушиваясь к омеге. Антон проводил Диму, напев ему еще миллион хвалебных од и вернулся в детскую. Арсений пытался усадить котокролика в люльку кроватки так, чтобы тот не заваливался на бок, хотя из-за его непропорционального тела сделать это было невозможно. Он плюнул и сделал два шага назад осматривая причудливого зверя выглядывающего из люльки и зашипел, складывая руки на животе. Шаст мигом оказался за его спиной, позволяя на себя откинуться и принялся поглаживать Ваню – Савелия через кожу. – Опять по ребрам? – целуя за ухом промурлыкал Антон. – Кажется он хочет оставить меня без внутренних органов. – прошипел мужчина и развернулся в руках Антона. Живот был большой и мешал подойти ближе и врасти друг в друга, как раньше, да еще и мелкий учуяв альфу точно оживился. – Приляжем? – пряча выбившуюся кудряшку за ухо омеге спросил парень и тот лишь страдальчески кивнул. Арсений кое-как улегся на на бок, стараясь дать Антону больше пространства для взаимодействия с ребенком и призывно похлопал по месту рядом с собой. Шаст плюхнулся на кровать и подполз к животу, чмокая в пупок. Изнутри ему явно помахали, потому что по животу тут же прошел бугорок, будто Ваня – Савелий выставил Антону пятку или ручку и Шаст расплылся в довольной улыбке. – Дружок, – начал парень ласково, – давай ты там успокоишься и дашь папке поспать, а? – бугорок вновь показался под кожей и Арсений тяжело вздохнул. – Даже не представляю, что бы со мной сделал альфе, – промурлыкал Арсений, – Тош, скажи честно, я плохо выгляжу, да? Антон поднял голову на мужчину. Впалые глаза, синяки под ними, неровная щетина, на которую Арсений кажется уже давно забил, лицо бледное, как будто фарфоровая кружка и смешной прыщик на кончике носа. Арсений так из-за него сокрушался утром. Парень потянулся чмокнул его в тот самый прыщик. – Самый красивый. – Ты врешь, – фыркнул Арсений, пытаясь привстать, но Антон положил руку на живот останавливая и прижал омегу к себе ближе. – Почти никогда тебе не врал и сейчас не буду. Хватило всего лишь пары минут, что бы Ваня-Савелий успокоился и Арсений уснул. Антон бы тоже рад подремать вместе с ними, но ему нужно было ехать в аэропорт забирать Джарбика. Из-за отсутствия Антона на работе Ирина не смогла его забрать, а Шасту все нужно было в магазин за грушами, потому что Арсений без них жить не мог, а еще на “ozon” – там пришло постельное белье для мелкого, короче дел у альфы было хоть жопой жуй, а он продолжал лежать и наглаживать живот стараясь дать Арсению поспать подольше. Мужчина уткнулся ему куда-то в подмышку и посапывал, щекоча дыханием кожу и Шаст не мог упустить момента и не чмокнуть омегу в макушку.

***

В этот день Шастун еще до обеда притащился к Арсению в офис, Ирина кажется понимала больше Антонова и отпустила альфу с миром. Правда у Антона и у самого внутри было какое-то непривычное волнение. Он не мог объяснить из-за чего, но щекотало его это волнение где-то в районе солнечного сплетения. До родов по планам врача оставалась еще неделя и парень искренне не знал, как он эту неделю сможет пережить не поехав кукухой. Омега восседал в своем кабинете, за новым столом, который заказал еще полгода назад с выемкой под живот – его специально выпиливали на заказ, и мило ворковал о чем то с Олесей. Как только мордочка Антона появилась в кабинете девущка захихикала и странно посмотрев на него вылетела в дверь, даже не поздоровавшись. – Что это с ней? – смотря в след девушки прощебетал Антон, а потом перевел взгляд на мужа и ему стало еще больше не по себе. Арсений смотрел странно. Губа закушена, глаза горят, а пальцами по столу он отбивал какой-то только ему знакомый ритм. – Сегодня какой-то праздник, а про него не знаю? – Нет , просто нам пора домой. – Уже? А как же насиловать себя и мелкого всеми этими побегушками по офису? – Я сегодня передал Матвиенко дела, так что… – Серьезно? Ты больше не будешь работать? – Нет, – довольно закивал головой омега и толкнул к парню сумку, с какими-то бумагами. Сказать, что Шастун был рад – ничего не сказать. Он готов был прыгать от счастья, когда они приехали домой, от осознания того, что Арсений наконец-то успокоился и остепенился. Стояло им только зайти в квартиру омега скрылся в ванной и долго и упорно ронял там какие-то банки и шипел. Шаст несколько раз заглядывал к нему, но каждый раз его посылали на три буквы и кидали чем-нибуд в след. А когда Арсений закончил со своими водными процедурами то и вовсе отправил Шаста… в магазин за грушами. Парень конечно показал Арсению целый пакет в холодильнике, но Арсения было не переубедить из-за чего он поплелся в “Пятерочку” и долго и упорно ебал мозг работнику торгового зала выбирая груши. Странное чувство все еще преследовало его, к нему даже прибавилось легкое возбуждение, там же где-то в районе солнечного сплетения и парень задумался о своем психическом здоровье. Никогда еще его не возбуждали груши. По возвращению Шастун даже как-то опешил. В квартире сильно пахло цитрусовой вонючкой с феромонами, да и Арсений не встречал его в коридоре, как обычно. Шаст положил пакет с грушами, скинул куртку и кроссовки и прошел глубже. Нос его не подвел, вонючка стояла в гостиной на столике и испускала тонкую струйку. – Арсений, это чего такое? – крикнул парень, принюхиваясь. – Ну наконец-то – послышалось из спальни, – иди сюда быстрей. Антон резво метнулся в спальню, ожидая увидеть там все что угодно, но только не то, что увидел. Арсений лежал на боку, шерстяных носков не было и в помине, а очередной шелковый халат был развязан, открывая парню обзор на бок и задницу, в которой уже ютилась пара пальцев Арсения. – Арсений, ты чего, – остолбенев в дверях проговорил Антон. Плевать и на живот и на причудливую позу, от одного вида мужчины у Шаста затянуло в паху. – Помоги мне, а то уже рука затекла, – переваливаясь на спину, как колобок, профырчал омега. – Что ты делаешь? – Шаст так и продолжал стоять в дверях совершенно не зная как остановить нарастающее возбуждение и как себя вести. – Антон, я хочу заняться с тобой сексом. – Арсений, тебе на этом сроке нельзя… – В том то и дело, что мне на таком сроке надо. Антон очень хорошо помнил слова врача, что омеге противопоказанно практически все, особенно половая жизнь иначе он может родить раньше положенного. – Я должен родить до завтра, – важно кивнул Арсений и пошлепал по раскрасневшейся от возбуждения коже ягодицы. Шаст окинул взглядом комнату. Из шкафа был вывешен спортивный костюм, который куплен был специально в роддом, сумка для родов стояла аккуратно застегнута, кажется Арсений не шутил и не прикалывался. – Арсений, я тебя не понимаю. Альфа сделал шаг на встречу, собираясь с мыслями. Он в воздержании был король королей, поэтому совершенно не боялся, что может сорваться и разорвать омегу. – Я хочу, что бы у нашего ребенка была счастливая жизнь, – он привстал, принимая полу сидячее положение, – мы с Олеськой сегодня посмотрели, уже завтра планеты встанут в неблагоприятное положение и останутся там до конца месяца. – Арсений… – Плюсом, – перебил мужчина, – я не хочу, что бы наш сын был овном. – Я овен, – будто бы это что-то бы поменяло кивнул Антон. – Ты альфа, тебе можно. – Арсений, это все звучит безумно. И меня даже пугает твое поведение… – Ты можешь думать обо мне все, что угодно, – фыркнул Арсений, точно обижаясь, – но я сказал, что я должен родить сегодня, значит я рожу сегодня. Шаст прошел наконец в комнату. Его омега ебанулся окончательно. Мало было ему своих приколов, он еще и Олеськины с этими знаками зодиака, перенял. Парень присел на край кровати, что бы успокоить мужа, но тот бросился на него, будто никогда не видел. Он быстро впечатался в губы альфы, держа руками лицо и начал карабкаться на него. – Арсений, погоди ты… – промычал ко,е-как Антон, но Арсения было не остановить. – Нечего годить, мы и так опаздываем. Запах смазки мужчины вновь тяжелым облаком оседал где-то на легких и у Шаста даже кружилась голова. Он давно не ощущал его, Арсений не подпускал к себе давно, да парень и сам стрямался лишний раз прикасаться к мужчине, особенно после того, как Ваня – Савелий начал активничать у того в животе. – Прошу тебя, прекрати, – вытягивая руки и держа на них извивающегося мужчину прошипел Шастун. Арсений свел брови, губы сложил тонкой линии и задышал часто, еще чаще, чем от возбуждения. – Не хочешь меня такого, да? Шастун осторожно посадил мужа на кровать, взял его руку и приложил к своему паху, там уже стояло все так, хоть ледяной водой обливай. – Тогда что это за капризы? – Это я капризничаю? Это ты чего-то там надумал про какие-то планеты и теперь хочешь трахнуть меня, что бы родить раньше срока. – Для меня это важно, – он опустил голову, укладывая руки на живот и оглаживая его по кругу. Шастун готов быть биться головой об стену. Он же мать вашу альфа, он должен быть жестче, должен все решать, но этот омега точно из него веревки вил. – Ладно, – смирился Антон. Арсений поднял голову благодарственно улыбаясь и откинулся на подушки призывно расставляя ноги в стороны. – Сукаа… – пронеслось в голове у Антона. Гладковыбрятая, раскрасневшаяся, сочившаяся смазкой промежность так и манила. Вот чем Арсений занимался в ванной так долго. Чтож, это хотя было не зря. Парень тяжело вздохнул и принялся снимать с себя джинсы. Что там Арсений говорил про верхушку эволюции? Альфа? Ага, да-да, запомним. Он остался в одних трусах и обернулся на мужчину, тот одной руках поглаживал живот, а другой легонько себе надрачивал. – Блин, Арс, я не смогу, – ему было жутко от одной мысли, – вдруг я что-то сделаю не так. – Все будет так, – он протянул руку и Антон выдохнув забрался на кровать, нависая над мужчиной. – Поцелуй меня. Антон повиновался, осторожно касаясь губами и дело пошло как-то само. Парень отдал вожжи происходящего природе и чуть-чуть Арсению и ему стало менее ссыкливо. Шаст провел ладонью по разгоряченной коже и спустился под мошонку. Смазка успела испачкать белье, но кажется Шаст менять его будет уже сам. Он постарался выбросить из головы мысли, что всеми своими движениями приближает знакомство с сыном, потому что в противном случае он бы точно не смог, даже если бы Арсений тут перед ним на шпагате восседал. Он ввел палец ощущая, как свободно он проскальзывает в мужчину, Арсений успел себя нормально растянуть, отчего приставил сразу три. – Последний раз спрошу, – отвлекаясь от губ омеги прохрипел Антон, – ты уверен? – Да. Шаст ввел пальцы, оглаживая стенки, ощущая уже будто бы забытую узость, но как говорится, руки понят. Арсений ерзал, подмахивая бедрами, ему точно было мало. Шаст вытащил руку из под омеги и тут же спуская свои трусы под яйца приставил головку ко входу. – Нет, стой, – затараторил омега и по коже Антона пробежал холодок, он уже испугался, что сделал что-то не так. – Давай я сверху, а то неудобно лежать. Антон выдохнул и плюхнулся на подушку. Арсений взобрался на него будто на Эверест, осторожно пропустил член в себя и вскинув голову заскулил. – Как же я скучал, – прокручиваясь на члене пролепетал мужчина и наклонился тут же целуя. Шаст на пробу приподнял бедра, пытаясь толкнуться и Арсений одобрительно замычал. Живот точно мешался им, потому что Арсений впечатывался им в парня и еле умудрялся дотянуться до губ и шеи, которую старательно вылизывал. Стоило парню толкнуться чуть сильнее, как омега замычал и на лбу Антона вновь выступил холодный пот. Этот беременный секс его точно доведёт до гроба. Арсений взвыл, хватаясь за спину и парень поняв все без слов, осторожно снял его с члена укладывая на бок. – Может уже хватит? – Шаст даже не надеялся, Арсений кажетяя тоже не надеялся оставить своего альфу без седых волос в столь молодом возрасте, отчего лишь продолжая мычать лягнул его ногой. – Продолжай, – кое как выговорил он, рукой наминая свою спину. Антон искренне не понимал зачем весь цирк и почему он на него ведется, но он подложил под живот омеги подушку, что бы тому было комфортнее лежать на боку и вновь вошел в него, сразу и резко, Арсений простонал что-то очень хвалебное и приподнял ногу, чтобы парню было удобнее. Антон положил руку на член мужчины и в хаотичной ему манере начал дрочить, совершенно расходясь в темпе и ритме с фрикциями. Арсений довольно мычал, закусывал губу на очередном толчке пряча стоны, а иногда и дышал шумно, но не как обычно, а как-то странно – как его учили на курсах для беременных. – Антош, стой, – прошипел омега, отодвигаясь и соскальзывая с члена. – Что теперь? – Рука затекла, – он встал в колено-локтевую и пытался размять затекшие конечности и спину. Антон встал за ним, приставил головку, Арсений сразу подался назад, насаживаясь, но и тут ненадолго. Хватило нескольких толчков, что бы тот вновь болезненно замычал. – Арс, давай закончим, прошу тебя, это какой-то пиздец. – выходя их мужчины заумолял Антон. – Шастун, – фыркнул Арсений, – заставь меня уже кончить и дай разродится! Антон сел около него на кровать и пару раз провел по своему члену. Впервые в жизни, даже кажется он был не рад сексу. Арсений вроде отдышался и задницей начал сползать с кровати. – Куда ты? – спохватился Антон испугавшись, что тот обиделся и сейчас уйдет. – Давай стоя попробуем. Арсений встал к столу, уперев в него руки и отклячил задницу. Шастун ничего не осталось, как повиноваться. – Только не растягивай, я уже скоро. Парень вновь ввел член в мужа, уже без особого энтузиазма, одной рукой он придерживал его за грудь, второй же принялся быстро дрочить. Арсений вжимался пальцами в стол, стонал от удовольствия, а звуки шлепков разносившихся по комнате отбивали чечётку в голове Антона. Арсений излился Шасту прямо в руку, как только он кончил, Шаст вышел из него продолжая одной рукой придерживать мужчину. – Додрочи себе, – прохрипел Арсений, стараясь выровнить дыхание. Шаст уже ничего не спрашивал, просто положил ладонь на свой член и через пол минутки кончил тому на ягодицу. Они так и стояли. Парень крепко прижимал омегу к себе спиной и терся щекой о его висок, пока Арсений не закряхтел, сгибаясь в его руках, хватаясь за низ живота. – Даволен? – продолжая придерживать мужчину спросил Антон. – Более чем. – омега выдохнул и выпрямился, – Я в душ, а ты пока собирайся, мы рожать едем. Шаст был уверен, что они как полоумные будут носится по квартире и бегом бежать в больницу, но нет. Еще перед тем как пойти в душ Арсений позвонил врачу и сказал, что у него схватки, тот посоветол не торопиться и сначала засечь интервалы перед ними и выезжать только, когда интервалы сократятся до пяти минут. А до этого отвлечься на что-то. Походить, хотя бы по квартире, что бы ускорить процесс. Шастун, что бы потом не торопиться полностью оделся, забрал сумку и документы и сел на табуретку в прихожей, ждать “пяти минут”. Арсений кажется вообще ебнулся в желании поскорее родить, отчего принялся мыть полы. Антон хотел было его успокоить, но тот даже к швабре его не подпустил. Отчего альфа просто сидел и прел в куртке целых полтора часа, пока спасительная швабра кажется не помогла. Между схватками было еще минут пятнадцать, Шаст уже свернулся калачиком на этой табуретке и даже задремал, пока откуда-то из спальни не раздалось странное “Ой”. шаст тут же подорвался и не снимая уличную обувь понесся в комнату по мытому полу. Арсений стоял недвижимо посреди спальни, держался за живот, а по спортивным штанам бежала струйка. – У меня кажется воды отошли. – Это я уже понял, – Шаст был собран как никогда. Он тут же вспомнил все видосы, которые они смотрели последний месяц про роды. – Давай-ка быстро в душ и поехали. Хотя, может скорую вызовем? – Ждать будем битый час, я быстрее в ванне рожу, сами доедем. Антон помог тому вновь сходить в душ, еще раз помыл полы, потому что омега не мог все так оставить и уехать рожать с чистой совестью, быстро вывел его из дома и так же быстро домчал до больницы. Хотя это все равно не особо помогало. Арсения прихватывало и дома, и по дороге, и прямо в дверях роддома. Он скручивался в три погибели, хватась за руку Антона, а тому и так было жутко, а с этим становилось еще хуже. В больнице врач осмотрел Арсения и оповестил, что омега действительно в родах, кто бы сомневался, отчего его тут же забрали на всякие процедуры. Шаста же попросили подождать в предродовой, предварительно одев в странную шапочку и халат. Антон сидел как будто слишком долго в странной белой комнате, пока Арсений не пришел к нему в сопровождении какой-то омеги медсестры. Она помогла ему лечь на кушетку, поставила какую-то капельницу и присобачив к животу всякие проводочки велела ждать. – Точно не хочешь, что бы я был с тобой? – стоило медсестре выйти выпалил Антон. Они много обсуждали присутствие Антона на родах Арсения и каждый раз ответом было четкое и уверенное “нет”. Даже когда Антон просил сказать ему честно без всяких драм, омега был непоколебим. – Антон, я правда не хочу. – Ломаешься? – Нет, – переворачиваясь на бок, кажется ему было так удобнее, проворковал Арсений. – Я хочу спокойно и быстренько родить и все это без твоей паники в глазах. – Я не буду паниковать. – Будешь. Я же тебя знаю. Мне будет спокойнее и проще, если ты поедешь домой и… – Ты правда думаешь, что я смогу поехать домой? Арсений хотел что-то сказать, но не смог, очередной спазм скрутил его и он задышал вновь, как учили на курсах. Антон быстро встал и принялся растирать ему спину, что-то бубня под нос, что-то успокаивающее и скорее для себя, чем для Арсения. Тот дышал громко, отчего вряд ли мог разобрать хоть слово. Все эти танцы с бубнами продолжались чуть меньше часа. Арсения накрывало схваткой, Шаст бегал перед ним и так и эдак, пытаясь помочь, а когда его отпускало он ластился словно котенок, будто пытался насытиться альфой перед уходом. Когда схватки уже шли одна за одной, Арсений не переставал дышать часто и глубоко, а смотря на него так дышать начинал и сам Антон. Ему от этого легче не становилось, только наоборот голова начина кружиться от переизбытка кислорода. Не прошло и пары минут этих дыхательных практик, как к ним пришел врач, осмотрел еще раз Арсения, пробежался глазами по мониторам, к которым тянулись проводочки с живот омеги и обрадовал, что самое время идти рожать. Арсений уверенный кивнул, но стоило ему встать, как его вновь скрутило очередным спазмом и он схватился ладонью за руку Антона чуть не сломав её. – Больно, да? – Шаст не знал зачем спрашивал. Он ж это знал. И по виду Арсения и по их связи. – Когда ты… – он скользнул по руке и крепко сжал ладонь. – меня держишь за руку у меня ничего не болит. Шаст не знал как можно вместит столько нежности, сколько было в нем по отношению к мужчине. Он поднес руку к губам и поцеловал костяшки. Арсений поднял на него взгляд полный благодарности, а потом резко согунулся. – Ладно… хрен… с тобой… – прерываясь на все эти правильные дыхания прошипел омега, – пошли. Шаст кивнул врачу и прижал к себе мужа, целуя в лоб. Он знал, что возможно не время и не место ля всех этих лобызаний, но Арсению они явно были нужны. – Все будет хорошо, – улыбнулся парень и мужчина кивнул ему, будто бы заебался это слушать. Пока Арсения увели в родовую Шаст быстро сунул врачу несколько бумажек называемых взяткой, выслушал нотацию о том, что о партнерских родах нужно предупреждать заранее и переодевшись в костюм похожий на костюм медбрата был готовый рожать. Он фантомно ощущал все то, что чувствовал его омега и это наводило ужаса. И тревога, и боль, и спазмы, все сложилось как-то в одно и парень просто не мог разобраться где заканчивается одно ощущение и начинается другое. Родовая палата была похожа на ту, в которой они были до этого, не хватало только большого мяча и ванной. Антона посадили на стул рядом с омегой и попросили не мешаться. Арсений, стоило Шасту сесть радом вновь схватил его руку и будто бы стало легче. Хотя нет, пиздеж, вообще не стало. – Следующего рожать будешь сам, – прошипел Арсений и заскулил, потому что Ваня – Савелий точно был готов познакомиться с миром уже сейчас. – Сам же захотел рожать раньше срока. – Думаешь… он бы там… уменьшился за эту неделю? Врач приказал поставить между ними и родами ширму: “Что бы папаша в обморок не грохнулся”, а потом собрав около себя еще парочку омег сказал Арсению тужится. Шаст вообще забыл где он находится. У него перед глазами только было страдальческое лицо мужа, в ушах только его крики, в груди фантомные муки, а еще рука отнималась да, которую Арсений кажется не собирался отпускать. Над омегой в какой-то момент собрался целый консилиум врачей и это не могло не пугать. Когда еще несколько месяцев назад ему предлагали кесарево из-за крупности плода тот наверно головой не думал, только приметами этими своими “ребенок должен пройти родовой путь”, вот блядь, прошел. Получите, распишитесь. А теперь он мучался по родовым меркам уже слишком долго. Для Антона казалось и вовсе вечность. Для него мир в принципе остановился. Будто время зациклили и прокручивают на повторе. Вот Арсений тужится, вот смотрит зло и хочет его убить, вот он прерывисто дышит, а вот прожигает жалостливым взглядом, будто умоляет прекратить и потом все это с начала по кругу. Мир включили снова, когда Арсений опять сильно натужился, а потом резко обмяк. Шаст не на шутку испугался, а следом его внимание привлёк хлопок и детский плач. Шаст обернулся к ширме, врач держал их бейбика, он был синий, будто Арсений рожал не омегу, а аватара, в какой-то слизи и парень знатно так призалип. – Пуповину вы будете перерезать? – обратился к нему врач. – Нет, – Антон не успел даже ничего сказать, как вклинился в их диалог Арсений, – даже не смейте его подпускать туда. Врач просто кивнул и продолжил свои махинации за ширмой. Антон перевел взгляд на омегу, у того на лбу была испарина, губы сухие, потрескавшиеся и Шаст сам не зная нахрена впечатался в эти губы. Арсений сначала мычал что-то, пытался возразить, а потом расслабился. – Пятьдесят шесть сантиметров, – будто сквозь толщу воды проговорил врач, – Четыре восемьсот. Спустя пару минут медсестра поднесла к ним ребенка и осторожно уложила его на грудь Арсению, тот осторожно положил ладонь ему на спину придерживая. И как он только мог все это делать, пока врачи продолжали что-то творить за ширмой, что-то творить с Арсением. Шаст не хотел даже предполагать что именно. Малыш все еще был в этой слизи, все еще отдавал голубизной, но Антон мог поклямтся чем угодно это был самый милый и красивый ребенок на свете, а Шастун за время беременности Арсения пересмотрел кучу видосов новорожденных малышей. Парня перебывало он так боялся до него дотронуться и в эту же минуту хотел коснуться хотя бы мизинцем. Ваня – Савелий как будто почувствовал это и сам потянул к нему махонькую ручку. Шаст подставил ему палец и мелкий схватился за него. – Хватка, как у тебя, – промурлыкал Антон, – Арсений фыркнул на это, но все же улыбнулся. – Спасибо, что был со мной. – голос его охрип, наверно соврал в родах. – Всегда.