заКОНЧИТЬ

Раньше Антон часто ходил в торговые центры. Особенно он любил делать это с Иркой. Он сначала страдал пока девушка выбирала очередное платье, заставляя его сидеть около примерочной и одобрительно и восторженно на все кивать, за что после награждала его бургерами на фудкорте. Сейчас Шаст даже уже и не вспомнит, когда последний раз тут был. Наверно тоже с Иркой. Они зашли сюда с Арсением случайно, гуляли по городу, пили горячий чай, Шаст даже заставил омегу прокатиться с ним на коняшках, где наделал кучу фоток, которые отослал маме, а потом Арсению приспичило в туалет. И стоило им зайти в ТЦ, как мужчина тут же вспомнил про новогодние подарки. Антон был уверен, что они закажут все в интернете и не будут даже ебаться, но его омега был так вдохновлен разноцветными вывесками, яркими гирляндами и новогодними песнями, что они почти пять часов шараебились по магазинам. В какой-то момент пакетов стало так много, что у Антона не хватало рук и он спиздел тележку из “Перекрестка”, с ней стало намного удобнее, пусть на них все и смотрели, как на ебанутых. – А где кстати у нас елка? – Антон так удачно оторвал голову от телефона в очередном магазине, в котором его омега выбирал какие-то бокалы для Ирины. Перед ним был громадный стеллаж с зелеными искусственными красавицами. Парень кажется знал каждый уголок квартиры, но никогда не видел и намека на зеленую иголочку. – У нас нет елки, – пробурчал Арсений, выбирая между двумя одинаковыми бокалами, отличающимися только ценниками. – Как это нет елки? Ты что выбросил её? – Ничего я не выбрасывал. У нас ее никогда и не было. Это наш первый новый год. – Ну а у тебя? – елка Шаста благополучно жила у Ирины и забирать её было бы как-то некрасиво. – У меня ее никогда и не было. Какие лучше? – Он оживился только на вопросе, показывая Антону те самые одинаковые бокалы. – Правые. – кивнул парень, даже не смотря, потому что они все равно ничем не отличались, – В смысле у тебя не было елки? – Антон, я не праздновал новый год… – он задумался, – кажется как съехал от родителей. Если бы у Шаста под жопой было на что сеть, он бы точно сел, а так просто стол в ахуе не зная что сказать. – Нет, ну были новые года, которые я вел, – продолжил омега, – но не считаю, что это прям празднование. – А что ты делала в новый год? – Спал конечно. – И тебя никто не звал… ну… – Почему, звали, только я всегда говорил одним что отмечаю с другими, а этим другим, что улетаю куда-нибудь. – А родители? – У нас разница с Омском три часа. Я поздравлял их, когда у них уже новый год наступал, а когда у нас они уже спали. – Он говорил это как-то обычно, будто все это само собой разумеющееся, а у Антона холодела спина от этого безразличия. У Арсения не было не только истинного, еще и Нового года не было. Мужчина еще раз повертел в руках коробку с бокалами, положил ее осторожно в тележку и двинулся дальше, наверно выбирать под них тарелки. Шаст отошел спустя пару минут. Он вновь окинул взглядом стеллаж с елками и выбрав самую красивую, пушистую и большую кое-как положил ее в тележку. – Это еще что? – Арсений только на кассе заметил огромную коробку. – Наша елка, – пробурчал Антон, потому что она была пиздец тяжелая и перекладывать её туда сюда то еще удовольствие. – Зачем, рано же еще. – Новый год на носу. – Я имею в виду, что ребенок ее еще не увидит, нахрена она нам сейчас. – А мы? – Ну мы вроде не дети, – Арсений то ли специально тупил, то ли реально не вкуривал. – И что? Праздник что ли не отмечать? И елку не наряжать? Арсений кажется так и не понял нахрена она им нужна была, но спорить не стал. Шастун от этого как-то даже еще больше расстроился. Правда расстройства быстро сменились на негодованием. Елка была реально огромная и пиздец-ки тяжелая, он еле затащил её в квартиру. Спасибо, что лифт работал, а то бы он точно сдох где-то этаже на третьем и его бы пометила вредная собака Клавдии Ивановны. Стоило отдышаться от всех этих кардиотренировок, как он не раздеваясь принялся её распечатывать. Таскался с ней по квартире, как дурак, Арсений лишь смотрел на него ошарашено и кажется ничего не понимал. – Шариков и гирлянд у тебя тоже нет? – спросил Антон, наконец-то найдя для нее место в углу около балкона. – Нет конечно. Антон покачал головой и подумал, что нужно будет на днях заехать в тот же магазин и купить игрушки, потому что вот так оставлять просто елку без ничего как-то не сильно празднично, а он тут праздник собрался делать. Но это оказалось ненужным, следующим вечером Арсений попросил альфу заехать на пункт выдачи и забрать его заказы и какого было удивление парня, когда рабодник “wildberries” вынес ему кучу коробок с гирляндами и игрушками, а так же какую-то странную книгу про развязавшиеся пупки у младенцев. Шаст даже открывать ее не стал, просто всучил Арсению и старался забыть, потому что картинку на обложке издатель мог бы и посимпатичнее найти. – Будешь мне помогать? – разложив перед собой гирлянды и игрушки спросил Антон. Арсений кажется был не так вдохновлен всеми этими елочными делами, на скорее всего, лишь чтобы порадовать мальчика Антошку согласился. Гирлянда с романтичным названием “роса” была пиздец красивая, но такая заебистая, что они чуть не посрались пока ее накручивали на ветки и что-то Шасту подсказывало, что снимать они ее не будут, скорее Арсений на ней повесится сам или повесит Антона. С игрушками все обстояло куда быстрее. Омеге кажется даже понравилось её наряжать, он долго ходил вокруг елки, рассматривая все ли цвета они разместили, а потом и вовсе заставил Антона карабкаться на верхушку и надевать туда наконечник. Выглядело реально красиво. Особенно, когда Арсений выключил свет, включил эту злоебучую “росу” и они сидели на полу просто любовались огоньками и бликами.

***

Кто вообще придумал новый год? Этот сумасшедший однозначно никогда не видел безумные очереди в магазинах и пробки. – А точно одной банки горошка хватит? – Шаст кое-как держал ухом телефон, придерживая одной рукой тележку, заваленную продуктами, а другой выбирал горошек из миллиона представленных марок. И нахрена его делают так много? Он же везде одинаковый. – Да, только бери с зеленой этикеткой, а не с желтой, он вкуснее. Антон не знал, как за всем этим воем голосов разбирал голос Арсения в телефонной трубке, не знал нахрена им столько продуктов, ведь они отмечать собрались вдвоем и тем более не знал чем отличается зелёный горошек с зеленой этикеткой от горошка с желтой но просто достал с полки нужный и бросил в и без того переполненную тележку. Было бы намного удобнее ходить с Арсением по магазинам, он бы сам выбирал что ему тут нужно, ведь новогодний стол он собрался готовить сам. Антон лишь в тайне запасся активированным углем, "полисорбом" и "энтеросгелем" и ходил счастливый в надежде не заработать язву желудка в этот новый год. Но омега последний месяц не вылезал с работы. Пытаясь подбить все то, что навоял его безумный коллектив за этот год. Шаст искренне надеялся, что он хотя бы тридцатого оставить свой кабинет, но не тут то было. Это был последний рабочий день, после которого у них должен был быть еще и корпоратив. С Арсеньевским животом особо не покорпоративишь, но посидеть часок он был обязан иначе рекламщики не поняли бы. Отчего Антон вот уже второй час шарахался по супермаркету как неприкаянный проходя ряды по пять раз, так как Арсений резко что-то вспоминал и приходилось возвращаться. Ему бы поторопиться, его в машине ждала Кузнецова, которая самоотверженно вызвалась помочь и покататься с Шастом по магазинам, но выборы горошка были точно важнее времени. – Слушай, может закинешь продукты домой, да к нам приедешь? Тебя будут тут рады видеть, – Арсений еще и начал что-то жевать отчего Антон кажется понимал что именно говорил мужчина исключительно из-за их связи. – Не, Арс, я устал пиздец, еще и сейчас по пробкам сначала домой, потом к вам, я тебя дома подожду, ладно? Антон может быть и хотел, но ему очень нужно было быть дома через два часа и встречать курьера с подарком для Арсения. Они правда договорились друг другу ничего не дарить, но Шаст не смог совладать с собой. – Ладно. – Ты же не обижаешься? – Нет, просто как будто нечестно, я тебя на корпоратив не отпустил… – Так, мы это уже обсуждали, ты меня не не отпускал, я сам решил не ходить. Ирка каждый год снимает сауну для работниц салона, ну и так как он тоже почти работница, его туда тоже звали. Антон конечно Арсению рассказал и тот его даже отпустил… точнее сказал “иди куда хочешь”, а потом еще фырчал весь вечер. Шаст и сам не особо горел желанием. Он рассказов про альф сотрудниц и на работе наслушался, а сидеть с ними в сауне одному максимально тупо, но Арсений с чего-то решил, что это именно он его не отпустил. – Ну хочешь я тоже не пойду, а приеду домой? – Нет, нет, нет, – затараторил парень, – отдыхай, все не буду тебя отвлекать, все что забыл завтра сбегаю в "пятерку" рядом с домом и докуплю. – Тош, стой. – Ничего не хочу слышать, давай туси со своими шизофрениками. Люблю тебя. – И я тебя. Антон отключил звонок и выдохнул. Из тележки свисал огромный плюшевый то ли кролик, то ли кот, короче котокроик, ну какой год, такой и мерч у этого года. Антон не знал нахрена он ему нужен, но они за этот месяц почти расхреначили спальню для гостей, точнее просто вынесли оттуда всю мебель, что бы после нового года бригада там сделала ремонт и превратила ее в детскую и комната теперь казалась какой-то жуткой. Шаст подумал, что этот милый зверь будет жить там до рождения малыша, а может и после, потому что бросать этого непойми кого одного в новый год не дело. Его кроме Шаста никто не хотел покупать. Какой-то полоумный оторвал ему ухо и оно свисало на нескольких нитках. Его такого точно спишут и выбросят, а у них он будет жить и дожидаться с ними рождения малыша. Шастун отстоял очередь размером со все население Москвы, кое-как разложил весь этот набор продуктов для атомной катастрофы в пять пакетов – он кстати еле влезла, для зайца пришлось покупать еще один, потом запихнул этот ад в Иркин “жук, который и так еле вмещал предновогоднюю суету девушки, они отстояли пробку в полтора часа и спустя весь этот предновогодний пиздец наконец-то Антон был дома. Стоило парню разложить все продукты в холодильник, половина даже не влезла и пришлось оттаскивать на балкон, как в домофон позвонили. Шаст пулей открыл курьеру дверь и забрал огромную подушку для беременных, Арсений на нее давно слюни пускал, из-за живота ему даже спать стало тяжеловато, и небольшую коробочку. Она была так красиво упакована, что парень даже решил не открывать ее, он сам обратно так точно не запакует, надеясь, что курьер ничего не перепутал и там не будет какого-нибудь браслета с пластиковой жопой. Коробку спрятать было легко, а вот подушку Шаст пытался примастырить куда-нибудь минут сорок, пока не психанул и не засунул ту под кровать, надеясь, что завтра Арсений будет увлечен готовкой и не будет мыть полы. Омега вернулся с корпоратива сильно за полночь. Шастун другого и не ожидал. Последнее время рекламщики гуляли без него и явно соскучились по начальнику вне кабинета. Мужчине тоже будто бы нужно было окунуться в эту былую тусовочную атмосферу, пусть он не пил и точно не танцевал на барной стойке, как раньше, но однозначно подпитался энергетикой. Вернулся домой счастливый, с горящими глазами, которые последний месяц начали потухать из-за бытовухи. – Антон Шастун, – начал он с порога, – ты курсе, что я тебя люблю? – Ну я догадывался, – помогая снять куртку усмехнулся парень. – Как отдохнули? – Знаешь, классно, они дальше поехали, а я вот к тебе домой. – А чего ты с ними не поехал? Арсений обернулся, тут же врезаясь животом в Антона и потянулся, повиснув на его шее. – Вот почему, – он чмокнул Шастуна в щеку и прильнул лбом ко лбу. – А еще я бы странно выглядел стриптизе с ним, – толкнул он Антона животом. – Они поехали в стриптиз? – Да, Гудок намерен просадить всю новогоднюю премию у кого-нибудь в трусах. – Арсений присел на небольшую табуретку, которая теперь как приклеенная стояла в коридоре и выставил ногу, – Поможешь снять? Антон присел на корточки и не отвод взгляда от мужчины принялся развязывать его ботинки. – Не смотри на меня так, – засмущался омега, отворачиваясь в стену. Шаст откинул один ботинок к полке, и чмокнув мужчину в коленку начал развязывать второй. – Я знаешь о чем подумал, – не отводя взгляда от стены начал Арсений уже менее уверенно. – О чем? – парень снял второй ботинок и кряхтя поднялся, помогая подняться и Арсению. – Ты уверен, что ты хочешь так отмечать новый год? – Как так? – Ну вдвоем? – Он наконец повернулся, смотря будто в душу в глаза Антона. – Конечно, а ты не хочешь? – Просто ты рассказывал, что до этого вы всегда отмечали в большой компании. – Ну я и женат тогда не был. – Ну вот да. Я подумал, что если ты хочешь… – Арс, – перебил его Антон, – я хочу этот новый год встретить только с тобой. Потому что такой возможности у нас уже не будет. – Почему? – Потому что уже в следующем году нас точно будет больше, – он нагнулся и чмокнул живот. Он так часто делал, ему это нравилось, да и Арсений о этого мурчал аки кот. Омега отлип от него и прошел в комнату, Шаст же вернулся на кухню, чайник, который он ставил еще до прихода Арсения уже остыл и пришлось ставить заново, потому что бурда сама себя не заварит, а спустя пять месяцев Шаст уже и сам к ней пристрастился, было в ней что-то интересное. – Это еще кто такой? – крикнул Попов из комнаты и парень задумавшись пошел на звук. Арсений стоял в зале и держал в руках котокролика, в ухо которого была вставлена иголка с ниткой. До чайника и прихода Арсения, Шаст старательно зашивал ухо кролику. – Он теперь с нами живет, крутой правда? – подходя ближе проговорил Антон, – Ему в магазине кто-то ухо оторвал, вряд ли бы его такого купили. – А ты купил? – Ну да, я просто… – Хороший, – перебил Арсений и откусив нитку понес кота в спальню.

***

Тридцать первое декабря – это всегда непростой день для всего мира. Шаст точно помнил, как с самого детства мама заседала на кухне, а его гоняли в магазин по пять раз, потом с Ирой было тоже самое и вот вершина – это тридцать первое с Арсением. Омега проснулся позже, чем планировал. Антон специально отключил миллион и один будильник в восемь утра, чтобы подольше поспать, отчего в одиннадцать, когда его муж все-таки проснулся парень получил подушкой по башке. Потом раза три бегал в "пятерку", скорешился там даже с таким же альфой, они все три раза встречались на кассе с измученным видом. А когда наконец все покупки были сделаны и Арсений закрылся на кухне готовя им праздничный сюрприз Антона он вооружил шваброй и отправил мыть полы. Шаст даже не отнекивался, подарок точно дождется своего часа под кроватью. Альфа вышел в очередной раз поменять воду в ведре и унюхал странный запах специй, совершенно не аппетитный. Он поставил ведро и подошёл к двери, сначала даже хотел постучать, но бросив всю официальность просто вошел. Арсений сидел на стуле и ковырял ножом утку, которая была вымазана в каких-то странных специях по размеру похожих на лавровый лист. – Чем это… – Шаст задумался, как бы так не обидеть Арсения и понять чем он тут собирается его травить, – пахнет. – Воняет, называй вещи своими именами. Вообще кухня была в тотальном хаосе. Бедный зеленый горошек валялся по кухне, как будто Арсений его специально раскидал и надеялся, что Шаст на нем поскользнётся и будет катятся, как Чаплин на шариках. На плите в небольшой кастрюльке варилась картошка, хотя вряд ли можно было назвать это варкой, картошки было явно больше чем кастрюлька могла в себе уместить. А куча луковой шелухи раскиданная по всему столу и вовсе пугала. – Ты луковый суп что ли варишь, – подходя ближе и собирая шелуху спросил Антон. Он скинул все это в мусорное ведро и заглянул в картошку. Вариться она будет долго, быстрее пожарится. – Знаешь, кажется я переоценил свои возможности, – откладывая нож грустно констатировал Арсений. – Наигрался? – стрельнул парень в омегу, за что получил порцию закатанных глаз и громкое цоканье. – Тогда иди отдыхай, а я тут… – он окинул взглядом масштабы трагедии и надеялся, что к двенадцати ночи хотя бы успеет убраться. – А можно я тут с тобой посижу? – Посиди конечно. Арсений кое-как забрался с ногами на стул и стащив со стола морковку принялся грызть её. Смотрелся невероятно мило, его мама точно была права, беременность его сильно красила. – Ладно, ты знал на что подписываешься. – А? – Антон оторвался от перекладывания картошки в кастрюлю побольше, отчего чуть не ошпарился кипятком, которого было кот наплакал. – Я сразу тебе говорил, что в хозяйстве я так себе. – Я до сих пор не понимаю, нахрена ты все это делаешь. Если все еще думаешь, что мне нужно, что бы ты тут все надраивал и наваривал, то это совершенно не так. – Да я и сам не знаю. Наверно гормоны шалят. Меня бесят соринки и еда эта доставочная тоже, будто бы хочется своего, домашнего, но когда мама учила готовить я не особо вникал, а потом и вовсе оно было не надо. Шаст покрутил в руках утку, которая точно провоняла странными специями и даже смой он их будет отдавать ими. – Выбросишь мою утку? – широко раскрыл глаза Арсений. – А тебе нравится? – он еще раз принюхался, пытаясь хотя бы заставить себя не скривиться. – Честно говоря нет. Эти травы мне Гудок из индии привез. – Ну пусть тогда Гудок их и ест. Шаст достал мусорное ведро, выкинул туда утку, скинул оставшуюся луковую шелуху и еще какой-то мусор со стола и завязав пакет вынес его тут же в мусоропровод. Без утки в квартире сразу стало пахнуть намного приятнее, там еще и Арсений окно приоткрыл на кухне, наверно чтобы не вспоминать дурацкий токсикоз, мучащий его на первых неделях. – А что мы тогда будем есть? У нас ничего нет. – Вновь залезая на стул промурлыкал Арсений. – Ничего себе ничего, полный холодильник, на балконе еще жрачки на месяц, мы с тобой точно с голоду не помрем. А из горячего… – он задумалася, – я же рыбу вчера брал. – Рыбу? – Ну да, ты же ее любишь или уже нет? – Мы ее едим каждый день, это не празднично. – Давай приготовим ее празднично. Или хочешь курицу? – От курицы меня тошнит. – Значит точно будет праздничая рыба. Арсений сидел с Шастом весь день, пока тот кашеварил на кухне. В принципе парню всегда нравилась готовка, он не то, чтобы часто готовил, но у него получалось точно лучше чем у Арсения. Кажется наконец-то и Попов это понял, может даже больше не будет мучить Антона переваренными макаронами и горелой картошкой. Но уже к половине двенадцатого ночи стол был накрыт, квартира убрана, родителям и друзьям были отправлены предновогодние поздравления, а Антон и Арсений уже сидели на диване и листали каналы выбирая для себя голубой огонек по вкусу из представленных по всем каналам. Арсений не смотря на все уговоры напялил на себя красивый шелковый халат с кружевными вставками, которые странно растягивались на животе отчего он выглядел так, будто его надули через соломинку. Ему точно в нем было некомфортно и даже холодно, отчего он только облачившись покрылся мурашками, но на все просьбы Шаста остаться в теплых штанах и его футболке ответил отказом. Благо хоть шерстяные носки остались на месте. Альфу он тоже заставил переодеться в праздничную атласную пижаму, которую купил ему на днях. Правда у них дома не оказалось антистатика, отчего та неприятно липла, но омега попросил потерпеть. – Остановись, пожалуйста, – отбирая пульт простонал Арсений и прижался теснее к парню. – У меня уже в глазах рябит. – Ну хрень же какая-то. – Там по всем каналам так. На столе горели свечи, Шаст был уверен, что они их рано зажгли и те не доживут до нового года, над телевизором мигала гирлянда, которую Шаст пару дней назад целый час вешал под чутким руководством омеги, прямо перед ними лежали несколько листков с ручками для желание и веяло от этого всего чем-то невероятно уютным и домашним. Парень перекинул руку через плече, обнимая мужчину и чмокнул в лоб. – Знаешь, что я понял, – тяжело вздохнул Антон глядя на накрытый стол. – Что? – Что обожрался пока готовил. Арсений привстал и закусил верхнюю губу. – Я если честно тоже объелся пока ты готовил. Антон рассмеялся, качая головой все еще смотря на то количество еды, которое они тут наготовили. – Не смешно, вот смотри какой живот. – Он приоткрыл халат и резко дернулся смотря ошалелыми глазами на альфу. – Что? – Он... – Что? Больно? Что? – Он меня под сердцем погладил, – он взял парня за руку, на экране телевизора показались часы, и положил ладонь на живот. В этот самый момент кто-то изнутри будто дал ему пять. Шаст вскинул голову, смотря на Арсения, тот казался ошарашенным. Стрелка курантов на экране стремительно приближалась к двенадцати, а они смотрели друг на другу, ощущая, как кто-то маленький внутри тоже сделал им новогодний подарок. Арсений скинул руку, развязал халат на пузе и на нем тут же показалась маленькая выпуклость и тут же пропала. Вообще смотрелось странно. Вроде и мило, а вроде из Арсения чужой хотел вырваться. – А ты переживал, – улыбнулся Антон и потянулся накрывая губами губы омеги. Часы забили двенадцать. Кто-то на улице закричал “ура!” и ебанул петарду, наверно новый знакомый Антона из "пятерочки", он говорил что сделает что-то подобное, когда они во второй раз встретились и остановили покурить около подъезда. Шаст и сам был своего рода питардой. Его еще никогда так сильно не перебывало в новый год. – Ты не успел загадать желание, – отпрянув и кивая на стол с бумажками сказал Арсений. – А оно уже исполнилось, – кивнул Антон и вновь поцеловал мужа. Со стола они собрали быстро. Собирал вообще Шаст, Арсений умотал передаваться, потому что шелковый халат все же не особо грел. Больше всего парню было жалко селедку под шубой. Он так старался, вырисовывая на ней березку из сметаны, потому что майонез Арсений не ест, а к ней так никто и не притронулся. – Ирина сделала предложение Игорю, – влетел на кухню Арсений и чуть не сбил из его рук эту несчастную малосоленую страдалицу под шубой. Омега тыкал парню телефоном в лицо где в их общей беседе Джабраилов хвастался кольцом. – Да, Ирка говорила, что сделает и кольцо показывала. – И ты мне не сказал? – надул губы Арсений. – Ну она просила сохранить этот секрет. – Не от меня же, от Игоря. И какие еще секреты ты мне не раскрываешь? – Больше не каких. – Смотри мне. Шаст чуть тормознул, вновь практически роняя салатник и наконец-то ставя селедку в холодильник. – Что? Есть что-то да? – Арсений сузил глаза, смотря будто что-то знает. – Ща, ты посиди пока. Парень быстро влетел в комнату, достал из под кровати подушку и из шкафа коробку и притащил это все на кухню. – Это что такое? – Арсений вытаращил глаза, елозя на стуле. – Я знаю, что мы не договаривались, но… короче, с новым годом. Арсений закусил губу и распечатав большой пакет достал подушку. Вообще что на сайте, что в живую выглядела она как хрень собачья, но омеги на форуме говорили, что это создал сам Бог не иначе, и что с ней они забыли, что такое боли в спине. Омега чмокнул парня в нос, а потом принялся раскрывать коробочку. Антон долго выбирал, заебал Ирину показывая разные варианты и не смотря на ее мнение выбрал ту, которая понравилась больше ему самому. В коробке была красивая подвеска, небольшой серебряный кружок, на котором была выговорена дата. – А что это за день? – рассматривая кулон спросил Арсений и поднял глаза на парня. – Это день… день когда я пришел на собеседование в одну рекламную фирму на должность СММщика и с того дня… Антон не успел договорить, потому что Арсений кинулся ему на шею, роняя стремную подушку на пол, и принялся покрывать его лецо мелкими поцелуями. – Нравится? – кое-как смог выговорить Шаст. – Очень, у меня… Он вдруг толкнул парня и унесся куда-то в комнату, быстро вернулся держа в руках большую коробку упакованную в новогоднюю бумагу. – Не плохо мы договорились, – усмехнулся Антон присаживаясь и принимая коробку. Бумага была красивая, было даже жалко рвать такую. Будь с Антоном тут его бабушка, она бы осторожно все распаковала и бумагу сохранила бы, подарила бы в ней что-нибудь кому-нибудь на следующий новый год, но Антон был не бабушка, оттого просто порвал ее и охринел. Он держал в руках "плейстейшен" пять и не мог поверить своим глазам. – Я там еще "фифу" какую-то заказал, Дима с Эдиком сказали, что тебе такое нравится, но она только сегодня пришла, завтра можно будет забрать… ой, точнее уже сегодня.

***

Шаст лежал на кровати и пялился в потолок. Вот они опять и встретились – Шаст и Иркина квартира. Вообще переезжать на несколько дней к Кузнецовой не входило в их планы, но это до того, как Арсений не учуял запах краски, которой рабочие красили потолок в детской. А стоило ему только учуять его так все, сначала два часа у унитаза, а затем сборы вещей, как при пожаре и они молниеносно ретировались из дома. Рабочие сказали, что краска выдохнется часа через три максимум, но зная чуткий нос Арсения они решили перестраховаться. Кажется Ирина в отношениях с Джабриком стала сильно мягче, потому что полтора часа как завороженная таращилась на шевеления Вани в животе Арсения. Джабраилов опять умотал куда-то хрен пойми куда за духовными практиками для вдохновения и девушке точно было скучно. Она старалась этого не показывать, но ей явно уже не хватало кого-то дома, поэтому семейство Шастунов – Поповых было как никогда кстати. Шаст был счастлив до жопы от того, что во всех этих сборах он успел забрать с собой плойку и теперь будет и здесь получать вечерами от Арсения за то, что он не с ним выбирает постельное для Вани, а играет в фифу без остановки. Дрема сама собой накатывала, Антону было даже невмоготу залезть под одеяло. Его щеки что-то коснулось, что-то теплое и парень поддавшись инстинктам потянулся к этому чему-то. – Тооош, – голос омеги проникал куда-то глубоко в подсознание и Шастун улыбнулся этому голосу, – ну, Тош… Шаст открыл глаза, над ним стоял Арсений, одна рука его поглаживала парня по щеке, другой он обводил живот по кругу. Кажется Ваня настрадался от всех этих токсикозов и переездов и все никак не мог успокоиться, отчего разбушевался внутри пуще прежнего. Врач был прав, Арсений парой просто умолял его успокоиться. – Расправь кровать и давай ляжем по-человечески. Шаст тут же подорвался, скинул плед и одеяло, заботливая Кузнецова постелила им какое-то странное постельное, кажется из льна, вряд ли жопе будет приятно на нем спать, но это ненадолго. Арсений кое-как заполз на кровать, в их квартире она была выше и омеге точно было удобнее, а после и вовсе полез Антону под руку и цмокнул в щеку. – А ты сильно спать хочешь? – А у тебя есть какие-то мне поручения? – Я хотел с тобой поговорить. Шаст немного напрягся. Вообще вот такие разговоры были не в стиле его омеги. В его стиле было закрываться в ванной и дуться на Антона, пока альфа пройдет этот головной квест к проблемам омеги. – Что-то случилось? – Нет, что ты, просто… Мы же уже знаем пол… – И? – Может пора подумать над именем? – Ну кажется над ним уже подумали. Даже ты его Ваней называешь. – Ну, Тош, – рассмеялся Арсений, – Савелий же лучше. Попов Иван Антонович звучит не очень. А вот Попов Савелий… – Погоди, – парень даже привстал, – а почему он Попов? – Арсений непонимающе смотрел, будто не увидел вопроса в вопросе, – Почему он не Шастун? – Ах, ты об этом. Ну это что бы было удобно. – Кому прости это будет удобно? – Да всем. Я же твою фамилию не взял, а будет лучше, если у меня и у ребенка будет одна фамилия. Справок меньше собирать и… – Так стоп, – Ты не хочешь называть нашего сына именем, которое я придумал, не хочешь давать ему мою фамилию, а от меня то у него что будет? – Ну как, у него будет твое отчество. Ну Попов же реально лучше, благороднее. Попов! Савелий Попов! – он выставил палец вверх, будто это что-то значило. – Мне правда больше нравится как звучит Попов Савелий Арсеньевич, но… – Так, я не хочу воспитывать никаких Поповых Савелиев Арсеньевичей. Это вообще будто бы не мой сын. Будто я к не имею к нему никакого отношения. – Ну Антон… – Никаких Антонов. Если проблема только в фамилии, так давай и тебе поменяем. Мне между прочим еще в загсе было обидно, что ты мою не взял. – Но у меня же агентство. – И что? Переоформить не долго. – Вообще-то долго, и муторно, особенно на шестом месяце. – Но я не собираюсь растить не своего ребенка. – Как это не своего?! Антон, ты меня обижаешь. – А ты меня нет? Напридумывал каких-то Савелиев Поповых и даже меня не спросил. – Я вот спросил. – Ты не спросил, а поставил перед фактом. – Я так и знала, что вы опять сретесь, – показалась в дверном проеме Ирина. – Если бы Арсений мне не показал, бумагу, что вы истинные, я бы уже давно думала, что где-то мы наебались. Антон тут же сник. Ирины слова кольнули куда-то глубоко. Они и вправду последнее время часто ругались. Точнее как последнее время. Они постоянно ругались. Почти с начала их отношений они нет-нет да и в чем-то встревали. Можно было бы конечно постоянно списывать это на бушующие гормоны, но как будто было слишком много на них списано. – Чего тебе? – фыркнул Шаст. – В киноху хотела вас позвать, – девушка стояла растерянная, как будто тон Антона ее немного обидел. – Мы сейчас не можем, у нас важный разговор. – вновь агрессивно прорычал парень и девушка кивнув вышла из квартиры. – Зачем ты с ней так? – Арсений смотрел разражено и уже пытался слезть с кровати, что бы наверно пойти успокаивать омегу. – Блин, прости… – Антон схватил за руку Попова и потянул обратно. – Просто мы же не договорили и… – И она права да? – Арсений зрел в корень. Может не в корень проблем, но в корень головы Антона точно. – Просто мы часто ругаемся и… – Да… часто… Это потому что я невыносим. – Арсений, прошу тебя, перестань, не по этому. Просто все не просто, понимаешь? Сам же говорил, что все быстро, нам нужно учиться не уживаться, а жить вместе, понимаешь? Надо проблемы решать вместе, нужно говорить если что-то не устраивает, – омега уже открыл рот что бы что-то сказать, но Шаст не дал, продолжая, – мне тоже. Я тоже хорош. Арсений кивнул и все таки пополз с кровати. – Куда ты? – Поговорю с Ирой. Скажу, что ты не хотел на нее срываться. – Нет, стой, я сам. Шастун опустил низко голову и пошлёпал в соседнюю квартиру. Ирина открыла быстро, будто бы ждала не Антона. – Чего тебе? – спародировала она парня. – Может пустишь? – переминаясь на холодной лестничной клетке пролепетал Антон. – Нет, – фыркнула Ирина и сложив руки на груди в защитном жесте облокотилась на дверной косяк. – Ну ладно тебе, Кузня, ну мы будем тут что ли разговаривать? – Я сказала, что не пущу… тебе… тебе сюда нельзя. Шаст закусил губу и мысленно шлепнул себе по лбу. Скорее всего Ирина не хотела, что бы Антон перебивал своим запахом запах Игоря или что-то в этом роде, отчего решил не давить. – Я это… извинится хотел. Я не хотел на тебя срываться. Просто… просто Арсений не хочет давать сыну мою фамилию, и отчество кажется тоже и имя выбрал ему дебильное… – Ничего оно не дебильное, – послышался голос из коридора и обернувшись Шаст увидел приоткрытую дверь из которой торчал додельный нос его омеги. – Ну не дебильное, просто странное, как будто он должен всю жизнь провести в пансионе. – Нет не должен. Просто красивое имя, – вновь заворчал Арсений. – Так, ты извиняться ко мне пришел или дальше собачится с мужем? – не выдержала девушка. – Ах, да, прости. Прости меня короче, Ир. Кузнецова махнула рукой и кивнула принимая извинения. – Но в кино я вас больше звать не буду. – Почему? – Не хочу, чтобы вы еще посрались из-за того на какой фильм идти. Девушка вильнула высоким хвостиком, захлопнула входную дверь и прошмыгнула на носочках во вторую квартиру. Весь вечер она провела с ними. Антон конечно рад был этому, но у него дело было нерешенное. У него сына собираются Савелием Поповым называть. А уже перед Кузнецова уходом позвала Антона на балкон курить. – Долго будешь еще сиськи мять? – прыгая кажется с места в карьер начала девушка. – В смысле? – В коромысле. Я тебе уже говорила и буду говорить, что ты Шастун черствый сухарь без капли эмпатии. – Как меня задрала эта ваша омежья эмпатия, – взвыл Антон. Он реально затрахался. В его окружении омег было слишком много на один квадратный миллиметр. И на работе, и дома, и друзья все как то резко поомежили, он даже начал задумываться записаться в клуб анонимных алкоголиков-альф, не потому что пил, а потому что не выдерживал, ему нужен был тестостерон. – Ну почему нельзя жить нормально, не придумывать драму на пустом месте, не страдать по пустякам, ну почему? – Потому что. – Спасибо за развернутый ответ, – тяжело вздохнул парень. – Ну, что я опять не так сделал. – В том то и дело, что ничего, – прикуривая вторую кивнула Ирина. – Еще лучше. – Вы ж из-за фамилии Савелия срались? – Он блядь Ваня. – Да мне хоть Анатолий. – Он хочет дать ему свою фамилию. – А почему? – Потому что так удобнее, какие-то справки и тд и тп, короче будет удобнее, если у него и у ребенка будет одна фамилия. А я не пришей к пизде рукав, прикинь? – А почему? – Почему? – Потому что в загсе не настоял, что бы Арсений твою взял, увалень. – Не обзывайся. Ну Арсений сам сказал, что так будет удобнее и… – И..и..и. Ты что дурак что ли? Он же омега. Ты должен принимать решения. – Я против этих стереотипов и думаю, что Арсений… – Арсений думает, что ты и не хотел давать ему свою фамилию… ой, – девушка осеклась, закрывая рот рукой. – Что? Он опять думает, что мне не нужен? – Антон, я если что тебе ничего не говорила. Шастун закрыл за Ирой дверь и медленно вошел в комнату. Арсений лежал на кровати, хрен пойми как замотавшись в подушку для беременных и листал что-то на планшете. – Ты зубы почистил? – не отрывая взгляда от планшета прощебетал мужчина. – Я сейчас тебе почищу. Арсений приподнял голову, не понимая что происходит, но по звериному оскалу парня понял, что что-то не хорошее. – Антош, ты чего? – Чего я? Я чего? Ты когда, блядь, начнешь мне все сразу говорить? Когда закончится вся эта клоунада? Я значит думаю, что у нас все нормально. А он, блядь, опять думает, что мне не нужен, – Арсений откинул планшет и начал медленно отползать к стенке, – Я ему право выбора, он же, блядь, не стереотипный омега, он же у меня весь из себя такой самодостаточный… – Антош, прости.. – Нет, одним прости ты от меня не отделаешься, – зарычал Антон и прыгнув на кровать тут же навис над омегой. – Еще раз, – рычал он, – ты только подумаешь, что не нужен мне, откушу тебе голову! – с этими словами альфа вонзился зубами в ключицу мужчины, отчего тот взвизгнул, а после весь задрожал и завибрировал. – Ты понял меня? – Да, – кое-как выговорил Арсений. Пытаясь унять возросшее возбуждение. – И мы завтра же идем менять твою фамилию. Как оказалось очень удобно быть беременным. Они не стояли в очередях за талончиками, им везде уступали место, а когда Арсений чуть не заплакал перед странной женщиной-альфой та и вовсе обещала похлопотать, что бы все документы переоформили быстрее. Омега кажется был счастлив до жопы, рассматривая странную справку, где рядом с его именем была фамилия Антона. Если бы Шаст только знал, что это принесет ему столько счастья наорал еще бы в загсе и дело давно было бы уже сделано.