заКОНЧИТЬ

Антон так не готовился ни к одному своему сексу, как к первому сексу с Арсением. Точнее он то был готов его покрыть прямо там на перроне, но Арсений сказал, что хочет, чтобы все было как положено, отчего он записал их к своему врачу на прием. Шаст искренне не понимал, чего там должно быть не положенного, если он и так все знал, но спорить не стал, хотел Арсений, чтобы все это было под надзором врача или чтобы на их “волшебное соитие”, как их долгожданный секс назвала Ирина, смотрел весь белый свет, Шасту было наплевать, только бы Арсений был с ним. Тем вечером, они вместе приехали домой к мужчине, потому что расстаться опять было невозможно, заказали доставку и весь вечер провели в объятиях друг другу. Арсений рассказал, как съездил в Питер на конференцию, как за эти почти две недели толком и не поработал, потому что в голове был только Антон, как он скучал и тосковал, как мучал себя вечными терзаниями и как до сих пор не помирился с родителями. Этот факт точно огорчал омегу, но Шаст решил, что они разберутся с этим чуть позже. Утром, ни свет ни заря, Арсений поднял Антона и они поехали в больницу. — Ну что ж, — Начал врач, — Сдадите анализы на истинность и гормоны, пропьете курс таблеток и к следующей течке будете готовы в покрытию. — К следующей течке? — Антон аж подскочил на стуле. — А вы как думали? – изогнул бровь мужчина, оценивающе разглядывая испуг парня. — Не знаю, но до следующей течки же... — Две недели, — подал голос омега, — Антон, ну мы же так долго ждали, ну неужели ты не можешь еще чуть-чуть подождать, всего то две недели. — Две недели. Да, да, конечно. Две недели, так две недели. – Натянул подобие улыбки Шаст и плюхнулся обратно на стул. — Ну вот и отлично. Тогда я выписываю вам направления и да, кстати, Антон, а когда у вас был последний гон? — Гон? Эмм… в прошлом году получается. — Тогда вам обязательно нужно пропить курс гормонов, что бы вы не изнасиловали Арсения до смерти. Шаст скривился. Он и сам понимал, что такие игры с воздержанием пойдут ему далеко не на руку и как только гон вернется парню придется не сладко, но чтобы причинить Арсению боль… — Ладно. — Вячеслав Зарлыканович, я бы еще хотел у вас уточнить по поводу противозачаточных. — Арсений, вы не перестаете меня удивлять. Вы что же не хотите сцепку? — Я? Эмм.. Сцепку, нет, наверно, — он обернулся на Антона, провел взглядом по скрюченной креветке, которая вроде как звалась его альфой, тот уже в расстроенных чувствах открывал на телефоне любимый “Mobile Legends” и вернулся к врачу, — мы не готовы, кажется к детям… К ним мы немного не готовы, да, Антон? — Антон лишь вяло кивнул. — Ну тогда в качестве контрацепции я бы посоветовал презервативы. У вас и так гормональный фон нестабильный нечего его еще ухудшать противозачаточными. — И еще вопрос, — Антон уже хотел пойти отсюда подальше, и даже встал, но Арсений со своими миллионом вопросов никак не унимался, от чего парень опять плюхнулся на стул и вздохнул, — По поводу поз… — Я распечатаю вам памятку. Вячеслав Зарлыканович навыписывал им кучу всяких направлений и анализов. Особенно Антона оскорбила кровь на истинность, но Арсений объяснил, что это всего лишь формальность и никто в их истинности не сомневается, а анализы нужны, лишь для того, чтобы подобрать гормоны. Шаст уже просто на все кивал и со всем соглашался. Он больницы не сильно любил, а уж те больницы, в которых ему запрещали еще две недели спать с Арсением из-за каких-то там гормонов и вовсе ненавидел. — Блин, Арсений, сразу видно, что тебе не шестнадцать, — одобрительно закивала головой Ирина, облизывая ложку из под мороженного. После приема мужчины пришли к Шасту домой, чтобы тот собрал нужные ему на выходные вещи, так как их они решили наконец-то провести вместе. — В каком смысле? — Ну очень ответственно подходишь к первому разу. Я вот свой первый секс даже не помню. — Ты же говорила, что он был под луной? — Снимая с сушилки чистую футболку обернулся на девушку Антон. — Ну это я тебе так сказала, а на самом деле я напилась на выпускном и что там было луна или месяц, или вообще потолок я не помню. Просто утром проснулась, а от меня за километр несет одноклассником. — Лучшим в школе? – Оживился Арсений и парень зыркнул на него неодобрительно, отчего Арсений цокнул и закатил глаза. — Если бы. Был у нас один лопух с варежками на резинке в одиннадцатом классе. Не знаю, что я тогда пила, но меня никогда так больше не накрывало. — Фу, — Арсений отодвинулся от нее, будто у нее у самой были варежки на резинке. — Да, малоприятная история. Ну а вы чего? Сцепка и все — детишки-ребятишки? — Эмми… нет. — Арсений задергался и промямлив себе что-то под нос скрылся в ванной. — Что это с ним? – Проследила взглядом за омегой Кузнецова. — Не знаю. В больнице было что-то похожее. Сказал, что мы еще не готовы к детям и поэтому пока без них. — Вы или он, или ты? — Ты задаешь слишком правильные вопросы, но не мне. — Шастун, я тебя услышала, я поняла, да и ты далеко не дурак. – Ваенга? Реально? – В салоне клиентка под нее расслаблялась, вот и привязалось, но сейчас не об этом. Я не могу вечно все за тебя узнавать. Вам нужно научиться общаться, как нормальные люди. – А мы что не нормальные по-твоему? – Ну твой чересчур нормальный сейчас весь дерганный в ванную побежал, только о детях услышал, а ему уже за тридцать. – И что? – И то, что омеги в его возрасте при любом удобном случае готовы на узел сесть, а твой мямлит себе что-то под нос и бегает от тебя, считаешь это нормальным? Шаст призадумался. Наверное, Ира была права, хотя не наверное, а права, она вообще редко ошибалась. Поэтому вместо очередной оживленной дискуссии с девушкой парень двинулся в сторону ванной. Арсений себе не изменял. Опять закрылся и сидел там тихонько, как мышка. — Арс, откроешь? — За дверью была лишь тишина. — Арс, ну что опять случилось? Дверь ванны открылась, Арсений улыбался натянуто, по коже бежали мурашки от того насколько омега был напряжен. — Все в порядке. — Я же знаю, что не в порядке. — Я просто немного волнуюсь. — Не переживай, до течки еще две недели, ты успеешь передумать, — Антон усмехнулся и осторожно обнял мужчину целуя в макушку. Дни летели молниеносно. День икс неумолимо приближался и страшно становилось уже Антону. Он сдал анализы кажется вообще на все. Кровь из вены, кровь из пальца, сперму, предэякулят, Антона будто самого изнасиловали в этой больнице, но ради Арсения он был готов потерпеть. Арсений, к слову, с каждым днем становился все нервознее, кажется заебал сам себя. Особенно Антону стало страшно, когда в один из вечеров они по видеосвязи смотрели подборку поз для первого раза и анализировали. Анализировал в основном Арсений. Антон вообще надеялся, что это скоро закончится и он никогда не вспомнит в какой там позде огромный тестастероновый альфа в видеоуроке доводил бедного омегу до струйного оргазма. Больше всего страхов у Антона было за анализ на истинность, но как только им пришел результат с вероятностью девяносто девять и девять — один процент это погрешность — Шаст в этом плане успокоился, правда только в этом. Страх первого раза с Арсением никуда не делся, но глядя на омегу, которому точно было хуже, парень решил особого вида не подавать и надеялся успокоить Арсения хотя бы своим уверенным видом. Он строил из себя примерного альфу. Заботился как мог, несколько раз привозил ему котлеты на работу и передавал их через Диму, стоически выдерживал все его истерические выпады по поводу и без. То Антону предлагали подумать получше, и если он не уверен, то может не покрывать Арсения. Если его вдруг смущает возраст омеги, то Арсений может до течки каждый вечер гонять по квартире в омолаживающих масках. Даже выслушал тираду по поводу того, что Арсению катастрофически не нравится место работы Антона и скопление там симпатичных омег. Шаст понимал, что и без того сумасшедший Попов сейчас и вовсе сходил с ума, с каждым днем все больше, у него на это была очень явная причина. Оттого совершенно на него не злился, даже наоборот старался успокоить. Иногда, извинялся первый, за то, в чем был не виноват. Правда, потом за это получал с формулировкой "Антон, нельзя быть таким хорошим, перестань!". Собираясь домой к Арсению, вечером очередного воскресенья, парень все-таки не выдержал. Пока он искал по квартире нужные ему шмотки, Попов таскался за ним как банный лист и смотрел глазами побитой собаки, он так смотрел на него постоянно с момента своего решения переспать, но с каждым днем этот взгляд становился все жалостливее. — Арс, если ты не готов, давай еще подождем, я не против, только бы тебе было спокойно. — Нет, нет, все в порядке, — опять он натянуто улыбнулся и глаз его дернулся. — Я же вижу, что не в порядке, вижу, что ты нервничаешь, давай подождем, хотя бы до следующей течки. — Ты… ты не хочешь, да? — Арс, у меня член стоит двадцать четыре на семь, как ты думаешь хочу ли я? — Это из-за феромонов. — Нет. — Нет? — Арс, дело вообще не в феромонах. Он стоит на тебя. На тебя, понимаешь? — Ну конечно, мы же истинные, теперь даже документально. — Да не в бумажках этих дело. Я в тебя влюблен, и хочу я тебя вообще не потому что мы истинные, а потому что ты — это ты. — Я… — он замялся, усаживаясь на диван, — понимаешь… — Понимаю, ты еще не готов, давай повременим. — Дело не в этом. Просто… у меня же никого не было до тебя. Вдруг я не смогу доставить тебе удовольствие? — Арсений, ты сможешь доставить мне удовольствие, даже если будешь просто лежать бревно-бревном, потому что это ты. — Я не хочу лежать бревно-бревном. — Ну не хочешь, не лежи, ты вообще можешь делать все что захочешь. Я кончу, даже если ты просто будешь стоять и на меня смотреть. Даже если не будешь смотреть. Арсений закусил губу и неуверенно кивнул. *** Врач посоветовал до течки несколько дней не встречаться, а они и так не встречались в будние дни, потому что Арсений все время пропадал в офисе, его хватало лишь то, чтобы рассказать Антону вечером, как в очередной раз обделался Гудков, а потом вырубиться и сопеть в трубку, пока Шаст слушая его дыхание варит макароны. День икс и вовсе наступил неожиданно. Антона даже бросило в холодный пот, когда утром очередного дня вместо стандартного “доброго утра” Арсений написал ему что течка началась раньше положенного и на работу он сегодня не пойдет. Шаст хотел тут же бросится к омеге, но тот сказал, что ему нужно подготовится и что ждет он его не раньше вечера. Если уж совсем честно, Антон этому был даже рад. С каждым днем он нервничал по поводу их первого раза все больше. Может быть нервозность Арсения так перекидывалась на него или же нагнетаемая атмосфера вокруг их секса действовала на парня, но после сообщения Арсения у Шаста начали трястись коленки. Он пролил на пол кофе, а потом еще и поскользнулся на луже, больно ударяясь о кафельный пол копчиком, наорал на Ирину, за то, что она закинула в его стиральную машинку свою красную футболку и теперь все его рубашки ублюдского розового цвета и ему не в чем идти к Арсению. И вообще весь дергался, будто по нему бегали сотни муравьев и щипали его своими лапками. — Ты что-то совсем потерялся, — бросила на парня взволнованный взгляд Ирина, стоило им только остановится на светофоре. — Да он нервный последнее время и я тоже нервничаю. — Шаст, тебе нужно выдохнуть, это же просто секс. — Ну он не относится к нему, как просто к сексу, он весь извелся, столько прочитал всего, мы из больницы не вылезали. Если бы все было быстро я бы не успел накрутить себя, а тут... Еще и Арсений весь издергался, ходит постоянно, как будто я его заставляю с собой спать силой, жалостливый такой. Я знаю, что он своеобразный, но… — Антон, мне кажется, что я не должна этого говорить, но… — Она дернулась, от гудка машины стоящей за ними, и тут же стартанула с места. — Он говорил тебе что-то? — Да тут и говорить не нужно, он кажется немного не этого ожидал. — В каком смысле? — Ну понимаешь, его родители сначала поженились и пометили друг друга в первую брачную ночь. Истинным же не нужно ждать месяц, их могут расписать в этот же день. — Ты хочешь сказать, что он ждал, что его его замуж позову? — Ну я не уверена в этом, но… метка это очень серьезный шаг и просто так истинные их друг другу не ставят. Если ты меня укусишь она сойдет со временем, ваши же будут навсегда. Он столько лет сторонился всяких сексов что бы потом всю оставшуюся жизнь на него ни один альфа не смотрел, если у вас не получится? Помнишь Гауса и Шевелева? Они ж тоже истинные оказались, но метки друг другу не ставили, хотя уже несколько лет живут душа в душу. Антон задумался, прикуривая, пусть Ирина в машине курить не разрешала, сегодня она провинилась с рубашками, можно было ей и отомстить. Для Арсения их секс был чем-то невероятным и волнительным, а тут он сам предложил метку. Хотя он не тигр в клетке… — Заедем в тц? Мне в ювелирный нужно. *** Антон поднимался по лестнице к квартире Арсения на негнущихся ногах, состояние такое, будто он сейчас делал самый важный шаг в своей жизни, хотя наверно это именно он и был. В кармане джинс лежала небольшая бархатная коробочка с красивым кольцом из белого золота, на которое он спустил всю зарплату из салона. Ирина смотрела на него в магазине, как на умалишенного и просила еще раз все обдумать, явно не такого эффекта она добивалась своими словам, но обратного пути не было. Арсений все Антону и Антон все Арсению. Шаст подошел к квартире и почему-то постучал. За дверью послышалось шуршание, но дверь ему никто не открыл. Антон уже хотел позвонить, как послышался голос Арсения: “заходи” и парень быстро выдохнув дернул на себя дверь. В квартире стоял полумрак. Густой запах смазки сильно бил в нос, но еще сильнее в квартире пахло какими-то благовониями. Антона это уже не сильно удивляло. Он всего лишь скинул на пол рюкзак, разулся и прошел в глубже. На столике в зале стояла подставка с тоненькой палочкой, от которой шел легкий дымок. Антон еще раз втянул запах носом, он был приятным, немного горчил, что-то цитрусовое. — Иди сюда, — послышался голос из спальни. Антон в этом голосе услышал не просто призыв, а почти мольбу. Он двинулся к двери и сглотнув толкнул ее. Арсений сидел оперевшись спиной на изголовье кровати. На нем был какой-то новый халат черного цвета с кружевными окантовками по краям. Ноги его были разведены в стороны, отчего Антону открывался вид на восхитительное влажное, раскрасневшееся колечко мышц. Он водил рукой по вставшему члену, вяло, не надрачивая, скорее, чтобы просто снять накал возбуждения. — Арсений, ты пиздец, — шумно выдохнул Антон и схватился рукой за косяк. А вот кажется и гон. Точнее не совсем он, что-то сильно схожее, но не настолько разрушительное, хотя не накинутся на Арсения в таком виде сложно, даже если у тебя гон закончился пять минут назад, даже если ты евнух. Что там говорил врач, таблетки помогут? Что-то этого особо не ощущалось. В голове стоял только шум, созданный дыханием омеги, а по телу расползался жар. Мышцы одеревенели, а все сознание было готово вот-вот броситься и растерзать мужчину. — Ну иди ко мне, — промурлыкал Арсений и закусил губу, спускаясь пальцами под мошонку. — Ща, меня что-то накрыло. Арсений победно улыбнулся и посмотрел из под ресниц, это вообще не помогало. Его раскрасневшаяся шея, румяные щеки, этот блядушный блеск в глазах. Шаст вдохнул полной грудью и ощутил, как возбуждение от запаха истинного завязало тугой узел внизу живота. — Ты такой красивый, — голос Антона снова рычал, снова эти альфичные нотки сквозили, Арсению они точно нравились, он вздрогнул и сглотнул вязкую слюну. Парень подошел к кровати и стянул с себя футболку. Кажется взгляд его тоже изменился, потому что под этим взглядом Арсений поплыл, как кот от валерьянки, вытянул шею и наклонил голову немного в бок. Природа брала свое. На него смотрел его истинный альфа и омежья натура вожделела покрытия. Антон кончиками пальцев коснулся лодыжки и двинулся пальцами выше. Кожа вновь была огненной, а за Антоновой рукой по ней побежали мурашки. Омега шумно выдохнул, убирая руку от члена и комкая простынь под собой. Шаст провел по икре пару раз туда-обратно, разгоняя кровь и волны мурашек по телу мужчины, и резко схватив его под колени подтянул к краю кровати устраиваясь меж его ног. Арсений вскрикнул от неожиданности, но тут же замер наблюдая как массивная фигура альфы наклонилась над ним. Антон упер одну руку в матрац около головы мужчины, а второй повел от колена по бедру, выше, тормозя на выпуклой острой тазовой косточке. Он провел по ней пальцами, немного натягивая кожу, отчего Арсений зашипел, но тут же закивал головой, показывая, что ему такое нравится. Шаст не понимал откуда у него столько выдержки и терпения, ведь раньше он в гон затрахивал бывших до полусмерти, пока те не закрывались от него в ванной и не посылали на три буквы, а сейчас ему хотелось наслаждаться этим чувством возбужденности, растягивать удовольствие и плавиться от жара рассекающего по телу. Наверное, он так привык держаться, что воздержание стало его сверхспособностью. Может это из-за таблеток, а может это действительно был не гон. Последнее о чем сейчас парень хотел думать это о природе своих ощущений. Арсений снова под гнетущим взглядом вытянул шею и отвернул голову прикрывая глаза. Шаст уже не осознавал было ли это влечением его животного инстинкта или это сам Арсений мечтал что бы на его плече наконец-то появилась долгожданная метка истинного, но вместо укуса, Антон еле касаясь пальцами торса, отчего мужчина под ним вздрогнул, взялся за шею потирая нежную кожу. — Рано, — рычащим голосом проговорил Антон и припал к желанной шее губами. Арсений весь затрясся, заходил под ним ходуном, извивался, хватался за плечи Антона руками и это было похоже на какой то танец. Шаст скользнул рукой к груди, продолжая вылизывать шею и затормозил на соске. Они у Арсения всегда были чувствительные, а во время течки тем более. Красные, острые, просящие обратить на себя внимание и наконец-то сделать Антона хоть что-то с этим телом. Шастун пропустил сосок между пальцев, скользя и резко скрутил его вырывая из уст Арсения стон. Тот быстро осекся скрывая его в сжатых губах и задышал чаще носом. — Не сдерживайся, прошу тебя, я хочу тебя слышать. Арсений распахнул глаза и уставился на Антона тяжело сглатывая. Он робко кивнул и потянулся. — Поцелуй меня. Антон кинулся к губам, прирастая к ним и чувствуя, как те самые истинные молнии распускаются по телу бутонами самых прекрасный цветов. Он целовал мокро и вязко, растягивая эти волны и пытаясь прочувствовать этот миг. Возбуждение нарастало с каждой секундой. Член невыносимо тяжелый упирался в грубую ткань, натягивая джинсы. Шаст провел по нему ребром ладони, стараясь немного снять напряжение и скрытым это движение не осталось от Арсения. — Сними… все, — прерываясь на вздохи проговорил омега и Шаст за секунду отпрянул от него скидывая одежду и белье. Арсений красивый, лежал расхристанный на кровати, смотрел из под ресниц, комкал ладонями простынь и ерзал задницей. Возможно когда-нибудь Антон сможет смотреть на него без тени животных инстинктов, возможно это случится уже сегодня, но пока он наслаждался тем, как срывало его предохранители от мимолетного скольжения взглядом по телу омеги. Как кровь отливала от мозга и конечностей и приливала в член, ведя его будто собака-поводырь. Даже в этом Антон видел что-то прекрасное. Даже здесь он ощущал всепоглощающие чувства к мужчине. Природа просто так не награждает истинностью. — Арс, я боюсь, — наклоняясь обратно к омеге проговорил парень. — Я еще никогда такого не чувствовал. Я могу не сдержаться. — Не сдержись ты уже, наконец, потому что я сейчас с ума сойду. — Арс, я не хочу причинить тебе вреда. — Ты не причинишь мне вреда,— он взял в руки лицо альфы и притянул его еще раз целуя, — это же ты. Антон спустился поцелуями по линии челюсти и шеи, прихватывал губами кожу на ключицах и прикусывал ее, облизывал соски, дразня и цепляясь за них зубами, вылизывал плоский живот, сторонясь напряженного члена. — Антон, пожалуйста… Шаст улыбнулся и чмокнул Арсения в бедро еще шире раскрывая его ноги. Смазка стекала по ягодицам, и на простыни было уже крупное влажное пятно. Концентрированный запах выбивал из головы последние мысли и хотелось схватить Арсения и вытрахать из него душу, но Шаст все еще медлил, стараясь усмирить альфу внутри себя, который уже практически разгрыз черепную коробку. Он дернул парня под коленки еще ближе к себе, отчего смазка начала капать уже на паркет. Парень тут же припал к пульсирующему колечку посасывая нежную кожицу. Арсений взвизгнул, задыхаясь в собственном стоне и свел бедра оглушая Антона. В ушах только стучала кровь, он чувствовал вкус смазки и запах ее, он растворился во всех этих ощущениях. Шаст не знал что такое тантрический секс, но кажется при нем ощущаешь что-то похожее. Весь мир будто остановился. Был только он и Арсений. Они вдвоем в кромешной пустоте. Это не было страшно, наоборот, будто ничего больше парню и не нужно, будто мир его сузился только до омеги. Не нужна вода, еда, деньги, карьера, что там еще хотят люли? Все это стало вдруг неважным. Только он... только они. — Антоооон… — прохрипел мужчина, укладывая руку на голову парню и стараясь прижать лицом сильнее к себе. Антон ввинчивал язык, вылизывая мягкие упругие стенки, ощущая какой сладкой становилась смазка, будто Шастун пил сахарный сироп. Он отпрянул и взглянул на мужчину. Арсений метался по кровати будто в бреду и только комкал простынь. — Перевернешься? — Прорычал Антон и Арсений практически кончил от того насколько грубым был его голос. Он закивал головой и кое-как развернулся. Ноги его одеревенели, он весь был натянут, как струна. Но он встал в колено-локтевую и выгнулся, будто кошка по утру. Антон уже не стал контролировать себя и больно укусил Арсения за ягодицу. Арсений ахул упираясь головой в подушку. Почти пометил, но все еще нет. Он держался. Быстро зализав укус. Шаст ввел палец на одну фалангу в Арсения и он проскользнул, как по маслу, точнее по смазке, отчего парень ввел сразу два, расправляя их внутри и растягивая. Арсений тянулся легко, врач был прав течка пошла на пользу. Через пару минут Антон уже трахал Арсения тремя пальцами, а тот толкался бедрами, стараясь насладиться глубже, но длины пальцев ему не хватало. — Кончишь сначала так, а потом продолжим? — Нащупывая простату проговорил Антон. Он держался из последних сил и был готов биться головой о деревянный каркас кровати, только бы не разорвать мужчину перед собой. — Нет! Антон, трахни меня уже! — Закричал Арсений, выгибаясь как можно глубже и запрокидывая голову. Это стало красной тряпкой для Антона, он тут же вскочил на ноги и приставил головку к анусу. Арсений зашипел. Концентрация феромонов на головке была запредельной и его ту же размазало по кровати. — Презер... Омега ахнул, набирая в легкие воздуха, кажется весь воздух в этой комнате и даже не договорил. Антон вошел в него по основание. Забыл и про презервативы и врача и вообще про все. Одним грубым толчком. И это было невероятно. Шаст никогда не испытывал ничего подобного. Попов внутри был мокрый и горячий. Был узкий в меру, как раз под его член. Антон лег на спину мужчине не двигаясь, давая привыкнуть к распирающему чувству внутри. Арсений дышал загнанно, сжался вокруг возбужденного органа и поскуливал в подушку. Альфичная натура не могла этого слышать. Он принялся выцеловывать и вылизывать позвонки на спине, парень тянулся к шее, стараясь перебить неприятные болезненные ощущения, пока не ощутил, как тот начал ерзать на члене. Антон толкнулся на пробу пару раз, чувствуя как по Арсению расцветает наслаждение и наконец-то отпустил себя. Он вбивался в него до громких шлепков, до жара в паху и громких раскатистых стонов. Парень вышел и резво перевернул Арсения на спину, тут же входя снова и наваливаясь на него грудью. Арсений был не здесь. Не в этой комнате. Глаза его закатывались, он постанывал и кусал губы, дышал громко и часто, а руками хватался за тело Антона кажется везде, царапался и изнывал от подкатывающего оргазма. Шаст часто видел мужчину и во время оргазма и перед ним и после и все это казалось прекрасно, но никогда не было и близко к тому, что было с ним в этот момент. Все его тело разрывалось на миллион осколков с каждым толчком. Шаст чувствовал, как близко они теперь, фантомный спектр эмоций был настолько живым, что совершенно не было понятно где начинался Антон и заканчивался Арсений. — Антон, я почти, — кое-как выговорил Арсений вновь вытягивая шею. Шаст и сам был на грани, он толкнулся еще пару раз, выходя из мужчины полностью, пока узел не сформировался до конца, ощущая какой концентрированный запах смазки витал в воздухе и наконец вонзился зубами в шею мужчины. Когда-то в свои шестнадцать Антон пометил свою девушку, больше по глупости в стиле подросткового максимализма, чем от большой любви. Он прекрасно помнил это чувство, когда метишь кого-то. Оно отпечаталось в голове Антона приятным воспоминанием, когда его природное начало берет верх над разумом, когда все мысли из головы улетают, а внутри клокочет животное, довольное животное, стоящее на вершине эволюционной цепочки, но сейчас... Все тело прострелило зарядом точно сильнее, чем обычные двести двадцать вольт. Все органы будто взорвались миллионом фейерверков и сам он готов был взорваться подобно вспышке на солнце. Несравнимое ни с чем ощущение прострелило мгновенно, будто тебе открывают дверь в новый мир, куда до этого ты и не мечтал попасть. Они кончили вместе, в тот самый момент, когда Шаст пометил Арсения. Когда метка между его шеей и ключицей засияла помесью красного, почти кровавого, синеватого и черного. Все было как в волшебной книжке, как в фантастическом фильме. Антон отпрянул рассматривая блаженное лицо Арсения, тот почти не дышал, в глазах билось спокойствие и удовлетворение. Наконец-то его животные инстинкты не кричали и не бились в конвульсиях от вечного обмана. Антон не понимал, должно ли было все быть именно так или что-то пошло не по плану. Искусанные, сухие губы омеги медленно растянулись в улыбки, он попытался потянутся к парню рукой, но сил в нем кажется совсем не осталось и он лишь хмыкнул. – Люблю тебя. Антон опешил. Он так не ожидал, что даже подавился воздухом, а все его нутро, подобно льву зарычало, провозглашая себя царем зверей. Именно в этот момент в голове начали появляться мысли, одна из которых носилась как шальная. Он бросился к брюкам, валяющимся на полу, Арсения следил за ним лишь взглядом, кажется все еще не мог отойти от произошедшего. Шаст, влажными пальцами пытался ухватится за коробочку, которая так не кстати запуталась в подкладке кармана и как только она была у него в руках, Шаст резко обернулся. Арсений вздохнул, глядя на содержимое руки альфы и поднял голову, смотря парню в глаза. – Антон, это… – в глазах Шастуна заиграли чертики. – Антон, все нормально? Шаст смотрел, как сумасшедший на омегу. Смотрел на то, как тело его играло в свете небольшого бра со стены. Голод, подобно голоду дикого хищника накрыл парня с головой. Он разжал руку и коробочка покатилась по полу, глухо стукаясь о паркет. Эти ощущения Антон не спутал бы ни с чем. Только с одной ремаркой, сейчас все намного сильнее. Это гон.