заКОНЧИТЬ

Антон открыл глаза и понял, что спал уткнувшись носом в подушку. Она была влажная от пота и слюней. Странно, что они были, потому что во рту у Антона было сухо, как в Сахаре. Он попытался приподняться и его тут же прострелила острая боль, простирающаяся по всему телу. В голове флешбеками начали всплывать картинки, как Арсений под ним хрипел и стонал, как Шастун вбивался в его тело, как мышцы сводило оргазмом. Шаст все-таки поднялся и кое-как, держась за стеночку поплелся в сторону кухни. В квартире стоял густой запах феромонов и секса, наверно, чтобы во всем этом был хотя бы намек на вчерашнюю цитрусовую вонючку, стоило бы их купить побольше, возможно даже все, что есть в мире. Парень прошел на кухню и от увиденного на его молодой голове, точно поседели волосы. Арсений сидел на стуле, поджав под себя ноги. Волосы растрепаны и стекали кудрявыми, грязными прядями к плечам, на теле не было живого места, повсюду синяки, засосы, укусы и метки. Он кажется и вовсе был похож на одну сплошную метку. Только Арсений заметил Антона, свел брови к переносится, смотря на него сурово, даже грозно и выставил вперед вилку, как бы не давая подойти к себе. — Пока я не поем и не помоюсь, даже не смотри на меня. — Арсений… — Нет, ничего не хочу слышать, я не ел и не был в душе три дня, даже не подходи. — Ты не ел три дня? — Антон сделал шаг, в сторону мужчины, но тот помахал перед ним вилкой и насупился еще сильнее. — Ты вообще-то тоже. Если бы ты предупредил, что настолько безумен в гон, я бы нанял нам сиделку. — Три дня… У Антона в голове с огромной скоростью начали всплывать картинки. Все больше и больше, с каждой секундой он вспоминал, как действительно ненасытно трахал Арсения, практически измучил его. Это было страшно. Антону стало страшно. Он всегда был ненасытным, но чтобы настолько. Он доводил бедного омегу до оргазма раз за разом, не давая ни малейшего мгновение на передышку. Мучал, оттягивая разрядку и когда наконец-то давал кончить, тут же начинал все сначала. Он метил его везде, выл, рычал, ставил засосы, отсасывал словно он робот-пылесос и трахал сильнее чем секс-машинка в порнухе. Шаст мотнул головой, пытаясь выбросить все эти воспоминания, от которых щеки наливались румянцем, а руки потели, из головы и тут же кинулся к раковине. Пить воду из под крана не очень приятно, но жажда была сильнее принципов. — Арсений, прости, я не хотел… точнее хотел но… — он попытался приблизится, но между ними все еще была вилка и парень, обходя ее плюхнулся напротив мужчины, пытаясь подобрать слова и оправдаться, но никаких слов не находилось. Арсений опустил свое оружие защиты, довольно улыбнулся, встал и осторожно подойдя к парню, уселся к нему на колени. — Отпустило значит, да? — Беря в руки лицо Антона промурлыкал Попов. — Прости, я не контролировал себя и… — Парень провел кончиками пальцев по укусу на шее, глубокому, настолько, что под ним виднелись сиренево-синие кровоподтеки. — Все хорошо, мне даже понравилось. — Он закусил губу, рассматривая наверно отвратительное лицо Антона после трехдневного гона и осторожно потянувшись коснулся губами его щеки. Потом отпрянул и заулыбался еще сильнее. — Что? — Ты соленый и воняешь. — Ну спасибо. — Усмехнулся Антон, но вновь сделался серьезным. — Арс, реально, прости, пожалуйста, я правда не ожидал такого и… Арсений коснулся указательным пальцем его губ, прося замолчать и замотал головой. — Не хочу ничего слышать. Мне было хорошо. Даже очень хорошо. А все остальное, — он окинул взглядом синяки на своем теле, — теперь ко мне точно не подойдет ни один альфа, потому что я твой. *** Антон стоял под струями воды. Специально сделал воду прохладной, возможно даже сильнее чем нужно, но оно было надо. Прикрыл глаза и перед ними предстала картина дергающегося в оргазменных конвульсиях Арсения, в ушах лишь стоны и просьбы омеги не останавливаться, по кончикам пальцев побежал жар, будто они вспоминали, какой горячей была кожа Попова, а член фантомно ощутил ту узость. Из воспоминаний его выдернула ледяная рука, которая легла на спину. Антон дернулся, обернулся и чуть не упал поскальзываясь на мокром полу ванны. — Что ты тут делаешь? — Арсений упер руки в боки, халат его смешно растянулся на груди, открывая измученные соски и синеющие бутоны засосов, а сам он игриво улыбался и смотрел насмешливо. Некоторые из засосов, скорее всего первые уже становились желтыми, а местами и черными. Мужчина был похож на кусок мяса, будто его последние трое суток не трахали, а били кувалдой. Шасту вновь сделалось совестно, он закусил губу смотря жалостливо на мужчину и опустил голову. — Арс, ты… — Нет, нет, нет, — замотал головой Арсений и потянул завязки халата. — Я же сказал, я не хочу слушать никаких извинений. — Он повел плечами и халат, струящейся тканью, легонько проходясь по телу, скользнул к его ногам. Арсений перекинул ногу и в момент оказался в ванне, быстро вставая под прохладные струи воды. Тело его тут же покрылось мурашками, а сам он задышал точно его на берег выбросило. — Арс, что, что ты делаешь? – Зашипел Шаст, вжимаясь в холодную кафельную стену. — Ты что заболеть захотел? Чего вода такая ледяная? — Он крутанул вентиль и вода резко стала горячее. — Арс… — Ну что? Я же сказал, хожу поесть и помыться. Я доел, осталось… — Ах, да, кончено, извини, — Антон потянулся за полотенцем, но Арсений не больно шлепнул его по запястью. — Почему ты ведешь себя так, будто это у тебя был первый секс, а не у меня? — Я не знаю? Просто… — он скользнул рукой по боку Арсения, останавливаясь на талии и сделала шаг ближе, совершенно убирая пространство между ними. Их тела соприкасались и это уже не казалось таким мучительным как раньше. Наконец-то Антон ощутил насколько извращенным было все до этого, а сейчас… — Арс, что ты чувствуешь? — Не знаю, спокойствие наверно. — Он потянулся, обвивая шею мужчину своей рукой и вновь осторожно коснулся губ. — А ты? — И я. Парень провел ладонью выше до плеча и дальше по предплечью, локтю, запястью, пока не нащупал за своей головой ладонь омеги, не взял ее и не подтянул к губам. Арсений улыбался и внимательно следил за каждым движением. Антон смотрел за его сосредоточенным лицом, за тем, как двигаются его уголки губ, стоит парню коснуться его костяшек, пока не перевел взгляд на руку. На безымянном пальце блестело кольцо из белого золота. — Я надел его, пока ты спал, ты же не против? — Он насупился немного, точно нервничал. — Конечно нет. Не так я, собственно, представлял себе этот момент, но все же. Ты его надел, это значит да? — А ты сомневаешься? Антон кивнул и вновь припал губами к костяшкам, осторожно прижимая к себе мужчину. Ладони спустились к спине, дальше к копчику и ягодицам, пока пальцами правой руки, Шаст не скользнул по ложбинке. Арсений резко сжал ладонью плече парня и зашипел. — Что, больно да? — Блин, да, немного, но ты не переживай, ладно? Все нормально. — Да, я вижу. Арс, прости и… — Перестань, иначе я обижусь на тебя и тебе придется несладко. В этом нет ничего страшного. Ну да мы немного перестарались, но не больше того. Все терпимо. До свадьбы доживет… — он вдруг осекся, вытаращился на Антона. — Ну точнее, я хотел сказать, что… ну это так говорят и… Он не успел договорить, потому что Антон тут же заткнул его поцелуем и как бы Арсений сначала не цеплялся и не пытался отодвинуть от себя парня получалось у него плохо, он ответил и это был их первый поцелуй без сумасшедшего желания, без животных инстинктов, наконец-то природа успокоилась и целовались люди. *** — Шаст, я искренне не понимаю, чего ты боишься, вы же истинные. — Ирина в свойственной ей манере была прямолинейна, как всегда. Она стояла опершись на стойку администратора и жевала кажется третью… или четвертую конфету из вазочки. — Ты что не помнишь чем закончилась наша предыдущая встреча с его родителями? — Ну так вы ж тогда были не помечены и не женаты… кстати, а вы расписались? — Нет. — Почему? — Арсений хочет сначала помириться с родителями. — Глупая идея ехать к ним без росписи, но с меткой. Они не так поймут. — Да, мне тоже не нравится, но для Арсения это важно. — Родительские благословения. — Романтично затянула Ирина и заулыбалась, будто Шаст на ней женится. — Не смотря на всю старомодность происходящего, мне очень сильно импонирует привязанность Арсения к традициям. — Я не уверен, что наши традиции понравятся его отцу. — Антон, ты альфа или кто? Возьми все в свои руки. Тем более, что поругался он с ним отчасти из-за тебя. Значит и решать эту задачку со звездочкой тоже тебе. Антон уже хотел было возмутится, но дверь спа открылась и оттуда выполз разморенный Арсений. После несколько месяцев течки и трое суток с альфой в гоне — спа лучшее спасение. По крайней мере, Ирина всегда так спасалась, когда они еще встречались. — Ну как ты? — Тут же двинулась к нему девушка. — Ну если не считать того, что у меня совершенно нет сил, то очень даже неплохо. По крайней мере больше не чувствую себя говяжьим фаршем. Ира обернулась на Антона и недовольно покачала головой. Шаста лишь хватило на то, что бы поджать губы. Он не смотря на все проповеди Арсения в стиле «все прекрасно» чувствовал себя отвратительно. Арсению было скверно, он пытался это скрыть, но не заметить это мог разве что слепой. Шастун конечно понимал, что отчасти омега сам виноват. Не терроризируй он его своим долгим воздержанием, все прошло бы намного легче, но, как говорится «имеем то что имеем», а имели они затраханного до полусмерти омегу и альфу с чувством вины размером с Эверест. *** Антон лежал на кровати и тупил глаза в телевизор. По телику шел какой-то фильм, он не сильно вникал в сюжет. Начал смотреть не с начала и кажется не планировал досматривать до конца. Парень потянул из под себя одеяло, засовывая под него одну ногу и расправляя лицо человека-паука, что бы оно не было похоже на сморщенную сливу. В ванне выключилась вода, щелкнул замок, были слышны шлепанье босых мокрых ног по ламинату и в дверном проеме показался Арсений. Футболка Антона висела на нем половой тряпкой, совсем не сравнится с его обилием кружевных шелковых халатов. — Ты выглядишь уставшим. — Он сложил руки на груди, облокотился плечом на дверной косяк и казался таким домашним. Как будто они с Антоном уже целую вечность прожили вместе в Иркиной квартире, как будто он каждый день вот так выходит в его футболке, как будто они знают каждую клеточку друг другу. — Устал немного. Арсений осторожно, практически на полупальцах прошел к кровати и немного помявшись перебросил ногу через Антона осторожно укладываясь у него на груди. Он льнул, как кот, потираясь гладковыбретой щекой о ключицу Антона и перебирал пальцами по его груди. — Тяжело? — Приподнимая голову заглянул в глаза Арсений. — Ни сколько. Шаст провел по спине рукой, дойдя до кромки футболки на ключице из под которой виднелась яркая метка Антона. Она будто переливалась на теле мужчины. Парень очертил укус пальцем и Арсений довольно замурчал. Точно кот. Все больше подставляя ключицу под пальцы. — Пометишь меня тоже? — Вообще Антон был уверен, что они пометят друг друга в первую ночь одновременно, как заведовали старинные традиции, но кажется природа была другого мнения. Арсений вновь поднял голову, вытаращив глаза на парня. Смотрел сурово, будто не понимал сказанного. — Хочешь, чтобы я тебя пометил? — Конечно. А ты не хочешь? Арсений упер острый подбородок в грудную клетки, это было больновато, но Шаст ни смел сказать ни слова, ожидая ответа. — Ты же понимаешь, что метка истинного это на всю жизнь. — Естественно я это понимаю, Арс. Я же тебя пометил. — Но я правда этого хотел. Я… Дело не в нашей истинности и природе, ты, Антон… я еще никогда не испытывал ни к кому ничего подобного. И решение о том… короче, я в какой-то момент подумал, что нет для меня истинного, потом ты появился и… я просто не ожидал, что все так закрутится, но мы стали ближе, в какой-то момент совсем близки и я понял, что бежать от чего-то или кого-то можно, но от себя не сбежишь. Даже если… даже если у нас не получится… — Арс, нет, погоди… — Дослушай меня пожалуйста. Я много об этом думал. Я не смогу быть с кем-то еще. Не знаю что это. Природа, судьба или может мое воспитание, но я не хочу и не могу быть с кем-то кто не ты и почему-то мне кажется, что истинность тут совершенно не причём. Но так может быть не всегда. Мы не знаем, как сложится наша жизнь, что будет завтра. Нет никаких гарантий, что в один день ты не проснешься и не поймешь, что больше не хочешь быть со мной… — Арс… — Дослушай. — Он скуксил губы и свел брови к переносице, как всегда, когда злился. — Мы ни в чем не можем быть уверены. Ничто не вечно, понимаешь? И эта метка… я захотел ее, это было мое решение. Оно было осознанное и обдуманное, понимаешь? И я не прошу взамен того же. Мне не нужно, чтобы ты в порыве благородства просил себя пометить, а потом жалел об этом. — Все? — Да. — А теперь послушай меня. Я прекрасно понимаю, что я по-твоему совсем еще молодой и зеленый, что ничего не могу и не умею, что жизни я еще не пожил, но Арс, я взрослый человек. Я могу принять решение сам и если я говорю, что хочу твою метку — это значит хочу. Сам хочу, понимаешь? Это не из-за того, что я тебе сделал, вот и ты мне сделай. Мы не в детском саду. Это мое искреннее и реальное желание. Антон замолчал. Смотрел в глаза. Ждал, что Арсений вот-вот что-то скажет, но он молчал. Смотрел внимательно, будто пытался уловить в глазах фальш или страх, но не было ни того, ни другого. Арсений улыбнулся и уложил голову, на грудь, не разрывая зрительного контакта. — Ты опять слишком хороший. – Он потянулся и осторожно поцеловал его в шею, потом еще и еще. — Не сегодня. Тебе и так не славно, я не хочу сделать тебе еще больнее. — А если не сделаешь? Арсений скользнул рукой по торсу, уводя ее ниже и обхватил член, через ткань домашних штанов. — Арс, правда, я… — Все? Влечение прошло и ты меня больше не хочешь? — Он не возмущался, игрался, это было видно и по закушенной губе, и по огоньку в глазах. — Ты же знаешь, что нет. Но тебе правда лучше повременить, тем более, гон закончился только вчера и я все еще могу перестараться на инстинктах, и… — Да заткнись ты уже, — Рассмеялся Арсений и впечатался губами в парня. Он целовал напористо, продолжая наминать член и Антон в какой-то момент сдался и ответил. Руки сами потянулись под полы футболки, сами огладили спину, сами сжали бока до довольного стона губы в губы. Антон больше не ощущал того безумного и крышесносящего возбуждения, которое раньше он сравнил бы с извержением вулкана, когда обратного пути нет и раскаленная лава растекается по всему телу. Сейчас это было приятное тепло, подобно солнцу в первый весенний день. Он ощущал и возбуждение Арсения. Что-то тягучее, как патока, которая скручивается внизу живота. Если говорить метафорами… ну метафорами двадцать первого века, то они две палочки «twix», кто правая, а кто левая решайте сами. Он улыбнулся в поцелуе, гоняя эту мысль в голове, затем не смог сдержаться и рассмеялся отпрянув от мужчины, за что тут же получил удивленный взгляд. Арсений остановился, приподнимая голову и уставился на него. — Я сделал что-то не так? — Нет, просто я подумал, что наконец-то могу чувствовать тебя, а не просто природу. — Дурак. Арсений сложил губы в тонкую линию, опустил голову к груди, и провел языком до брюк по животу. Антон осторожно запустил руку в волосы омеге, перебирая прядки. Мужчина вновь игриво улыбнулся и резко выпустил член из оков брюк. Шаст в очередной раз отметил как красиво Арсений смотрится рядом с его членом, но он даже не успел ничего сказать, потому что мужчина выставил плашмя язык и провел от основания до головки и вобрав в рот бросил взгляд на мужчину из под ресниц. Это было подобно выстрелу в упор. — Арсений, ты пиздец! Арсений скользнул языком за крайнюю плоть, что точно было против правил, потому что Шастун мягко говоря охуел. Воздух из его легких будто выбили, а пальцы в волосах сжались, натягивая пряди. Арсений вновь стрельнул глазами, осторожно посасывая головку и провел по стволу рукой. Шаст ощущал с какой решимостью Арсений сосал, насколько отточенными были его движения, темп такой правильный. Он дернул его за голову, оттаскивая от члена, который уже во всю стоял и уложил на кровать, подминая под собой и устраиваясь меж его ног. — Откуда это Арсений? — парень провел носом по щеке, принимаясь выцеловывать челюстную косточку, спускаясь по шее к метке. — Откуда такой развитый навык? — Я тренировался, — выпалил омега и быстро перевернув Шаста оседлал его бедра, припадая губами к кадыку. — Тренировался? — не унимался Антон. Он вновь уложил мужчину на спину, проводя ладонями по его рукам, раскидывая их по сторонам и переплел пальцы, не давая ни двинуться, ни вновь взять вверх. — И с кем это ты там тренировался? — Все тебе расскажи. — Арсений! — Рычащие ревностные нотки, вновь засквозили в голосе, Арсений весь заризонировал, будто этого и добивался и вытянул шею. — Целуй. — Это похоже на шантаж. — Не поцелуешь, не расскажу. Антон усмехнулся и припал губами к шее. Он вылизывал каждый миллиметр перемежая этот слюнокаток с поцелуями и легкими засосами. Одной рукой уже скользя под футболку. Член Арсения тоже уже твердый и горячий ощущался в руке чем-то родным. Антон двинул руку ниже под машонку, нащупывая бугорок нервных окончаний и принялся его массировать. Арсений закусил губу, но даже это не помогло и он тихонько поскуливал в плече от удовольствия. — Уверен, что не хочешь, чтобы я просто тебе подрочил? — Отлипая от шеи и рассматривая раскрасневшееся лицо спросил Антон. — Я с тобой переспал не для того, чтобы продолжать дрочить в кулачок, смелее, ковбой. — Арсений сам рассмеялся с того насколько это обращение казалось тупым, но Антону оно подарило какую-то веру в себя. Парень стянул с мужчины футболку, скидывая куда-то на пол и спустился поцелуями ниже, но вдруг затормозил. — Сядешь мне на лицо? — Что? Арсений вскочил, опираясь на локти и по привычки немного сжал бёдра. — Давай, будет прикольно. — Антон, я не уверен… — С кем ты там тренировался в минете? — Ложись… живо! — Резво подорвался Арсений, а щеки его покраснели еще сильнее. Шаст довольно плюхнулся на кровать мысленно отмечая собственную победу и призывно прошелся языком по губам. — Ты ужасный, — карабкаясь ближе к лицу пробурчал Арсений. — Еще пару минут назад я был хороший. — Одно другого не исключает. Он долго пыжился, пытаясь примостырится, ерзая у Антона над головой, пока парень не взял все в свои руки, прям так буквально, пока не взял в руки его бедра притягивая к себе. Арсений лишь шумно выдохнул. Он был напряжен, Шаст ощущал это и ментально и физически. Но стоило языку скользнуть по промежности, как Арсений охнул, превращаясь в один миг в легкое перышко. Парень ввинчивал язык, оглаживал распухшие стенки, посасывал нежную кожу у входа и наслаждался пыхтением и полустонами доносящимися сверху. Арсений резко дернулся к своему члену, укладывая в своей манере пару пальцев на головку и начал ритмично дрочить. Антону это почему-то не понравилось, он резко скинул с себя мужчины, отчего кровать скрипнула у унисон стону Арсения. Кажется они оба были в шоке. Попов облизнул пересохшие губы и потянулся руками, обвивая за шею парня. — Ща, стой, у меня где-то презервативы были. — Да оставь ты. — Он резко припал губами, опуская парня на свое тело и обвивая ногами за талию. Шаст старался, честно старался сохранить хотя бы часть мозга и мыслить здраво и светло, но когда перед вами возбужденный Арсений думается плохо. Антон спустил штаны и приставил возбужденный член к раскрасневшемуся входу. Арсений затаил дыхание, останавливая поцелуй, но затем полный решимости сам подался, пытаясь насадится. Антон вошел резко, до основания и Арсения выгнуло дугой. Он зашипел, хватаясь за плечи и спину парня, царапая короткими ноготками и без того истерзанную кожу. — Блин, Арс, я же говорил, — Антон попытался осторожно выйти из мужчины, но Арсений не дал, тиснете прижимаясь. — Оставь, я сейчас привыкну. — Зачем это все? — Шаст пытался заглянуть мужчине в глаза, но тот жмурил их, дышал рвано и продолжал сжимать плечи парня. — Потому что я хочу. — Арсений открыл наконец глаза и подтянувшись мазнул по губам парня, тут же обратно откидывая голову на подушку. Антон прикоснулся губами к уголку губ Арсения, спустился поцелуями к шее, прошелся языком по ключицам. Омега замурчал, явно отпуская болезненность ощущений и даже заерзал, оповещая, что ему уже нормально. Шаст на пробу толкнулся разок и услышав одобрительный стон принялся аккуратно двигаться. Он все еще внимательно следил за реакцией, за тем, как Арсений в подобии улыбки кусал губы, боясь выпустить изо рта стоны. Парень провел ладонью, спускаясь ниже и обхватил пальцами возбужденный член, отчего Арсений наконец-то открыл рот. Антон немного забылся, одурманенный нахлынувшим возбуждением, от чего он принялся вдалбливаться в тело быстрее. По комнате звонким эхом разносились шлепки, с каждым движением всё громче и громче становилось и рычание Антона, пока все это не перекрыл гортанный и болезненный стон Арсения. Мужчина, только бы скрыть это вцепился зубами в ключицу парня и Антона прострелило судорогой. По телу стремительно пронеслась волна, похожая на удар тока или когда в море тебя накрывает с головой. Попов дернулся, отпуская, но большой красивый след от зубов уже ярко светился на коже. Он искрился почти всеми цветами радуги, завораживал и притягивал взгляд. Все в мире остановилось. Не было надобности дышать, сердце даже пропустило пару ударов, а мозг на это мгновение отключился. — Магия. — Еле слышно проговорил Арсений и улыбнулся. Шаст будто не помнил сам себя. По телу все еще каталось что-то теплое и светлое. И вправду магия какая-то. Антон осторожно вышел из мужчины, стараясь не приносить большего дискомфорта, потому что растраханная промежность так и молила о пощаде. — Черт, прости, я кончил в тебя. — Думаешь, я не заметил? — Расплылся в кошачьей улыбке мужчина. — Ничего страшного. Правда мне опять нужно в душ. Антон завалился рядом на кровать и пытался отдышаться. Внутри все еще клокотало послеоргазменная нега. Плече, на котором теперь красовалась метка истинного, будто мороженным была обмазана. Покалывающая прохлада, как будто кто-то разминал затекшие мышцы. Арсений продолжал лежать недвижимо, смотрел в потолок и улыбался. Кажется своим мыслям или самому себе. — Не пойдешь в душ? — Вставать лень. Антон попытался просунуть руки под тело мужчины. — Что ты делаешь? — Арсений тут же завился в простынях как червяк и зашипел, отчего Шасту вновь стало совестно. — Прости. Я хочу отнести тебя в ванную. — Нет. Я не беспомощный. Сам дойду. Только… полежу еще минутку. — Больно? — Нет. — Врешь. — Не вру я, — фыркнул Арсений и приподнялся отклячив задницу. — Хотя согласен, приятного мало. Антон посмотрел на мужчину глазами побитой собаки, потому что закатанные глаза Попова и цоканье было верное тому подтверждение. — Ты сделал все хорошо, — перекидывая ногу через парня промурлыкал мужчина. Он уложился на теле, утыкаясь носом в шею и вдохнул. – Ну так что, с кем ты там тренировался? – Ты не хочешь этого знать. – Ошибаешься. Очень хочу. – Ты же не думаешь, что я тебе изменял? – Думаю, что ты выше этого. – Спасибо. – Ну так что? – Ты будешь ржать. – Не буду. – Будешь. – Арсений. – Ладно… – он приподнял голову, смотря смущенно и к раскрасневшимся после секса щекам прибавилось еще и волнение. – Я смотрел порно. так сказать с блокнотиком. – Это как? – Ну как, как, – запыхтел Арсений, пряча лицо в груди Антона, – смотришь порно, подмечаешь разное и потом… – И что же потом? – И потом достаешь фаллоимитатор и тренируешься. У меня есть реалистик, он немного похож на твой член, вот я и… – Арсений, ты чудо. – Заткнись. Антон старался сдержать и смех, добрый, вызванный этой смущенной неопытностью омеги и даже улыбку, что бы тот в очередной раз не замкнулся в себе. Парень положил руки на спину и принялся оглаживать острые позвонки, Арсений замурчал, но после вскинул голову и сведя брови затараторил: — Нет, нет, нет, я сейчас усну. Он потянулся ногой к полу, как Антон остановил его, укладывая обратно. — Ну и спи. — Антон, — Арсений выгнут одну бровь и сложил губы в тонкую линию. — я конечно все понимаю, но из меня вытекает твоя сперма. Я так спать не хочу. — Ой блин, прости. Антон разжал хватку и Арсений скользнув с кровати под охи и вздохи поплелся в ванную. *** Шаст зашел в офис почти с ноги, как к себе домой. Он не сильно был рад, что Арсений сегодня вышел на работу, потому что фиолетово-желтую шею было видно даже из космоса. Парень вообще думал, что мужчина наденет водолазку или на худой конец рубашку с высоким воротничком, но тот утром долго наглаживал футболку с широким горлом, разрез которого даже немного открывал ключицы. Метку тоже, к слову сказать, было прекрасно видно, что не могло не радовать, потому что теперь каждый встречный поперечный видел, что у Арсения был альфа и его даже пальцем было трогать нельзя. Весь офис уставился на него, как на Иисуса при первом пришествии, или втором, сколько там у Иисуса было пришествий. Но Антона это ни капельки не смутило, он пришел забрать Арсения на обед, потому что рабочий день еще не кончился, а он уже соскучился. Матвиенко одарил парня довольным взглядом, кажется впервые со дня их знакомства он не смотрел на него волком, а будто был рад видеть. А Гудков и вовсе чуть не грохнулся со стула. — Дорово, Тох, — радостно замахал рукой ему Дима, но парень лишь кивнул ему и всем кивнул в знак приветствия, не сбиваясь с курса и четко и напористо идя к двери Арсения. Он сначала хотел постучать, но потом подумал, что он тут не работает раз и второе он вообще-то не какой-то там хуй с горы, а практически муж и может войти без стука. Он так же по-хозяйски открыл дверь директорского кабинета, но Арсения в нем не оказалось. Парень остановился и затормозил. — Нет никого? — Послышался голос Попова сзади и Антон резко обернулся. Арсений стоял прямо за ним, сложив руки на груди и тянул хитрую улыбку. — Это должен был быть сюрприз. — Считай, — начал мужчина, проходя в кабинет, — он получился. Ты чего приехал то? — Так обед же. — И что? — Арсений обернулся, кажется совершенно не понимая куда клонит Антон. — Ну, пошли обедать. я соскучился, подумал, что мы вместе поедим. — А… — он все еще непонимающе смотрел на парня. — Ты что, не хотел, что бы я приходил? — Нет, конечно, нет, я рад, просто… ну мне немножко некогда. Я последнее время так забил на работу, что не до обедов. — Что-то серьезное? — Да всего понемножку. — Он наконец прошел дальше, садясь за стол и принялся нервно перебирать бумажки. — Контракты еще эти новые, нужно так много всего сделать и проверить и Гудок опять со своей этой рыбой и… — Арсений, да что с тобой? Я же тебя не на аркане тащу в кафешку, ну не хочешь, окей. — Ты не обижайся только, ладно? — Да я не обижаюсь, правда… — он подошел ближе к столу, — ты какой-то чересчур нервный точно все в порядке? — Я думал, что мы поговорим об этом дома… — Арсений, не пугай меня пожалуйста. Ты выглядишь сильно накрученным, я до дома могу и недотерпеть. — Я взял нам билеты. — Выпалил Арсений. — Куда? — В Омск, к моим радетелям. Самолет через две недели. Я знаю, что должен был с тобой сначала посоветоваться и если что, их можно сдать и вообще это не горит и… — Ладно, конечно съездим, — перебил его Антон, — ты мне только даты точные скажи, что бы я у Ирки отпросился. — Все? — Что все? — Ну ты так просто согласился? — А ты опять ожидал драмы? Ну хочешь, я накричу на тебя и что-нибудь даже разобью, что бы тебе было легче? Хочешь? Арсений смотрел на него восторженно и в это же время нервно. Будто он и вправду думал, что Антон тут закатит истерику. — Нет, не хочу, — наконец нашелся он. — Просто я подумал, вдруг я тороплю события? — Арсения, я честно говор думал, что мы распишемся прям на следующий день после того, как вылезем из постели. — Но это рано… — И я согласен подождать, если тебе будет так спокойнее. У нас уже есть метки, мы уже пара, так что да, я очень хочу поговорить с твоими родителями, надеюсь они все поймут и тоже примут твой выбор. Ведь штамп в паспорте это просто формальность. Арсений наконец вздохнул с облегчением. Все-таки столько лет воздержания к отношениям сыграли свою роль, а его желание все драматизировать усилило эффект. — А почему только через две недели? — Работы много. — Понятно. — Антон… — М? — А обед со мной, все еще входит в твои планы? Антон усмехнулся и открыл дверь, приглашая к выходу. *** Шаст все еще ненавидел самолеты. Он в принципе ко всем видам транспорта относился одинаково негативно. С его ростом единственное где ему было комфортно и удобно — это стоять в проходе поезда и то не долго. Пусть Арсений и взял бизнес, пусть Шасту и было куда вытянуть ноги, но вот жопа после почти четырехчасового перелета Москва-Омск была алюминиевая. Арсений последнюю неделю был сам не свой. Фыркал сильнее обычного, злился не понятно от чего и на кого, а несколько дней сборов и вовсе сходил с ума. Даже Ира сказала, что он перегибает палку. Правда на Иру он почему-то не обиделся, а вот когда Антон ему говорил что-то похожее омега закрылся от него ванной на несколько часов и потом еще пыхтел, что он не понимает масштабов трагедии. Арсений раз сто хватался за телефон, чтобы позвонить отцу и предупредить о приезде, но потом психовал и оставлял эту затею до нового очередного приступа. В самолете же, перед вылетом, он даже открыл контакт, но так и не решился позвонить. Шастун сначала его успокаивал, но потом понял, что все это максимально бессмысленно и Арсений только больше злится еще и на него. Поэтому он решил дать ему прожить все эти истерики самому и вместо нравоучений и бесконечных споров, которые ни к чему не приводили, брал его за руку, выказывая поддержку, обнимал и вообще старался всячески успокаивать. Когда они уже подошли к двери квартиры на Арсения и вовсе было страшно смотреть. Он весь скукожился, голову спрятал в плечах, будто не хозяин рекламного агентства, а школьник какой-то, который порвал новую куртку о забор и сейчас получит хорошего ремня за испорченную обновку. Хотя после общения с его отцом Антон вообще не удивлялся такому поведению мужчины. — Может сегодня в гостинице переночуем? — Не выдержал парень, когда пауза в подъезде затянулась. Но омега мотнул головой и очень решительно нажал на дверной звонок. Дверь открылась через пару секунд и на пороге стояла мама Арсения в фартуке и с полотенцем в руках. —Арсюша? — Привет мам, — кивнул мужчина, — у нас это… разговор есть. Мама Арсения с момента их пребывания в квартире носилась по кухне как ужаленная и причитала «Что же вы не предупредили, я бы наготовила…», а вот отец молча сидел в кресле и даже не смотрел в их сторону. С одной стороны Шаста бесило такое отношение, а с другой, они были люди совершенно другой формации и винить их за это… тогда было совсем другое время и они привыкли жить в этом времени. Арсений сидел на диване, старался казаться спокойным, но за последнее время, которые парни жили вместе, да и благодаря их истинной связи Антон научился понимать мужчину и без слов. — Я на стол накрыла, — показалась из кухни женщина, — пойдемте? Она кажется тоже была на взводе. На одной чаше весов сын, на другой муж. Кого выбрать то? — Идите, я не хочу, — фыркнул Сергей Александрович включая телевизор. То что у Арсения внутри взорвался атомный реактор Шаст почувствовал кожей, как человек-паук приближающуюся опасность. — Даже за стол со мной не сядешь? — Вскочил омега. — Нет! — Шикнул Попов старший и исподлобья посмотрел на сына. — Я что так тебе противен? — Я этого не говорил. — Тогда в чем дело? Шаст попытался взять Арсения за руку, но тот резко отдернул ее, все еще разъяренно смотря на мужчину в кресле. — Мальчики, ну не надо, — Спохватилась мать. — Таня, не лезь! — рявкнул и на нее мужчина. — Он наплевал на все то, что мы ему с детства объясняли и хочет, чтобы я с ним нормально после этого общался. — На что это интересно я наплевал? — На что? Да от тебя разит этим альфой за километр. Ты же помеченный и даже не смей говорить, что это не так. — Да, мы пометили друг друга, если вы забыли, то мы истинные. — И не поженились. Это все неправильно. Мы не так тебя воспитывали. — Антон сделал мне предложение, — Арсений сунул руку с кольцом отцу в нос, практически заезжая по щеке. — Мы приехали сюда, сказать об этом, а ты вместо того, чтобы выслушать меня опять и порадоваться отворачиваешься. Так было всегда… — Арсюш, — подала голос мама. — Нет, мам, подожди. Он всегда таким был. Что бы я не делал, чем бы не занимался, он всегда был мною недоволен. Вечно смотрел на меня, как на бракованного. Ну конечно, куда мне, обычной омеге, до него. — Я никогда не ставил альф выше чем омег, не придумывай. — Встал Сергей Александрович. — А что тогда? Чем я тебе тогда не угодил? Арсений пыхтел раздувая ноздри. Будто хотел еще что-то сказать, но вместо этого, быстро улетел в свою комнату громко хлопнув дверью даже не дожидаясь ответа от мужчины. И оставляя Антона сидеть на диване в ахуе и в не самой приятной атмосфере. — Ты правда хочешь женится на моем сыне? — Усаживаясь обратно в кресло и наконец обращая внимание на Антона спросил альфа. — Да. — Антон ответил очень решительно. Не хватало еще того, что бы Сергей Александрович усомнился в мотивах парня. — Почему не сделал этого раньше? Вы же истинные. — Нужно было узнать друг друга. Арсений бы никогда не согласился, приди я сразу к нему с рукой и сердцем. — Антон, я скажу тебе честно. Ты не сильно мне импонируешь. — Спасибо. — Шаста это точно обидело. Практически задело за живое. Он не то что бы хотел, что бы будущий тесть носил его на руках и падал в ноги с благодарностями, что они теперь родственники, но он мог хотя бы сделать вид, что относится к парню нормально. — Я не привык юлить, Арсений своеобразный, а ты еще молод. Для меня, если ты сразу не понял, что вы должны быть вместе, значит… — он опустил голову, кивнув сам себе. — Арсений может и кажется таким уж и сильным и независимым, но на самом деле он очень хрупкий. Я знаю, что если вы расстанетесь, для него это будет тяжело и эти метки… — Считаете, если бы мы поженились в день знакомства для него это бы не было такой тяжестью? — Считаю, что если ты не сделал этого сразу, то ничего хорошего из этого не выйдет. — А вы не хотите спросить чего хочет ваш сын? Может ему было важно это время? Может он хотел сделать все правильно, как вы его и учили? Может он боялся поспешить только для того, чтобы не разочаровать вас? Антон не знал откуда у него столько смелости все это говорить, но говорил. Он с самого начала считал, что эта поездка не закончится ничем хорошим и вот явное подтверждение тому. — У Тани есть подруга, она работает в загсе, ты готов женится на Арсении уже завтра? — Главное, что бы к этому был готов Арсений. Сергей Александрович повел бровью, кажется понимая, куда клонит Антон и усмехнулся. — Ты же альфа, почему не возьмешь все в свои руки? — Потому что Арсений не какая-то пристройка к альфе, а вполне себе самосознательный, взрослый человек. Я не собираюсь тащить его на аркане под венец. Это случится, когда он к этому будет готов. Неужели вы не хотите, чтобы ваш сын был счастлив? — Ему тяжело пришлось в жизни и мне совершенно не нравится, что сейчас он бросается как в омут с головой. Это на него не похоже. Он изменился, но флер спадет и вы можете пожалеть о том, что сделали. – У вас так было? – У всех так бывает. Но я не хочу, чтобы так было у Арсения. – Вы не ответили на мой вопрос. – Сергей Александрович повел бровью. – Вы хотите что бы Арсений был счастлив? – Единственное, чего я хочу в жизни – это счастье для Арсения. — А выглядит так, будто вы упорно двигаетесь в противоположном направлении. — Антон, я могу принять, что вы не хотели расписываться раньше времени, но зачем тогда метили друг друга? — Потому что для нас метки намного важнее какого-то штампа в паспорте. Огромное количество людей живут в браке и не метят друг друга, думаю понимаете почему. А это, — парень оттянул ворот толстовки показывая укус на плече, — намного важнее и ценнее, чем какая-то бумажка. Сергей Александрович свел брови, задумываясь, а затем встал и подошел к Антону. Он был крупный, пугающий и до трясущихся поджилок альфичен. Шаст несмотря на всю свою праведную тираду ощущал себя маленьким ребенком перед ним. Но Сергей Александрович усмехнулся и протянул парню руку. Антон посмотрел на нее немного настороженно, но все таки ответил на рукопожатие. — Ладно, будь по вашему, но если ты обидишь Арсения, — мужчина сжал ладонь Шаста, у парня даже что-то хрустнуло, — тебе придется иметь дело со мной. — Спасибо, – подал голос Арсений. Он стоял в коридоре, привалившись плечом к стене и сложил на груди руки. Осторожно наблюдал за этой сценой. Не понятно, когда он вышел и все ли слышал, не понятно кому он говорил “спасибо” но кажется наконец-то атмосфера в квартире немного разрядилась. Семейный ужин прошел под эгидой «Слава богу никто никого не убил». Не смотря на то, что Сергей Александрович принял отношения сына, он все равно то и дело норовил подколоть мужчину. А когда к вечеру повидаться приехала сестра Арсения с детьми и мужем, а отец раскрыл все прелести настойки, которую Арсений привез ему в подарок из Питера и вовсе откровенно наседал на него по поводу брака. Омега сначала злился, а потом будто забил на это дело и весь вечер ворковал с сестрой и ее детьми. Антон же чувствовал себя в этой семейной идиллии сильно не в своей тарелке. Точнее когда наконец-то все проблемы с отцом закончились Шаст начал гонять в голове мысль, что ему и вправду не приходило в голову женится на Арсении пока об этом не сказала Ирина. Не то чтобы парень этого не хотел, скорее он просто об этом не подумал. А ведь Арсений понял все еще тогда, при первой встречи. Потом набросился на него, может это и ничего не значило, но вдруг он рассчитывал, что у него все будет так же как у родителей. Что его тут же позовут под венец и они обзаведутся кучей детишек. Но Антон затупил. В принципе, как обычно. И Арсений начал морозится. Может все это его воздержание, паузы и постоянные слова о том, чтобы Антон сто раз подумал из-за него? Что если Арсений все это время ждал, что его позовут замуж, как тогда… как всю жизнь? Шаст лежал на кровати в комнате омеги и рассматривал грамоты, которые висели напротив. Как оказалось, мужчина был чемпионом по школьным «Что? Где? Когда?», совершенно ожидаемо от Арсения. Он умный, начитанный, разносторонний, не мудрено, что он таким был и в школе. Хотя вспоминая школьную жизнь Антона… Он смотрел на таких ребят, как на ботанов, и ржал над ними вместе с друзьями — такими-же разгильдяями и болванами, как и он сам. Арсений быстро юркнул в комнату и тут же упал на кровать рядом с Антоном. Полуторка, на которой омега провел все детство, явно не предназначалась для двух огромных лбов, коими они сейчас являлись, но выбора у них не было. Точнее был, Сергей Александрович весь вечер спорил с Арсением, что бы Антон спал в зале на диване, но омега отстоял парня в собственной постеле. Антон хотел было встрять и в этот разговор, но тетя Таня его тут же остановила. Вряд ли бы его кто-то послушал. Арсений с отцом и без него прекрасно справлялись. Омега коснулся груди Антона, будто раздумывая о чем-то, а потом и вовсе скользнул холодными руками под футболку. — Замерз? — Перехватывая руку, спросил Антон. — Нет, — глаза его горели, кажется даже искрились в свете небольшого бра со стены и почему-то Антон был уверен, что это не из-за настойки. Арсений ее кстати не пил. Весь вечер хлестал какую-то жижу, называя ее чаем. Мужчина потянулся к шее парня, касаясь губами и поцелуями спускался ниже к ключицам. — Эй, Арс, ты чего, погоди. — Что такое? — Ты что хочешь… — Тебя, да. Ты вступился за меня… Не думал же, что останешься за это без сладкого… — Арсений тормознул и рассмеялся, щеки его запылали от очередного смущения, — Блин, это звучит ужасно, я никогда не научусь говорить сексуально. — Ты очень сексуальный. Арсений довольно закусил губу и двинул рукой ниже, ближе к члену. — Нет, Арс, стой. — Нет? Почему? — Потому что мы в квартире твоих родителей. Потому что за стенкой твой отец, который точно начеку, он мне на балконе, когда мы курили, рассказывал, что у него идеальный слух и он на работе только по слуху определил какую-то там неполадку на заводе. — Он всем эту историю рассказывает. Ему за тот случай даже медаль дали. — Вот. Хочешь, что бы ему еще и срок дали, за мое убийство? — Не убьет он тебя. — Арсений, нет. Это же твоя детская комната. — И что? Думаешь я тут ничего не делал? — Он опять закусил губу и вновь двинулся к члену. — Я не сомневаюсь, что здесь обдрочен каждый сантиметр. — Фу, ну не настолько же. Я тихонько дрочил в кулачок и думал о нем. — О ком? — Ну вообще о ком придется, это был собирательный образ. — Блин, а у меня не так. Помню мне было лет четырнадцать, мама с работы вернулась раньше, у них свет отключили в магазине, а у нас пылесос был, старый, он еще работал так громко, что я даже не слышал, как она вошла и… — Антон, нет, не говори мне об этом. Не хочу, чтобы эта сцена стояла у меня перед глазами, когда мы с ней познакомимся… — Он вдруг осекся, опять брови свел, — точнее если мы с ней познакомимся, ну… там когда ты захочешь нас познакомить и… — Арс, ты можешь с моей мамой познакомится когда угодно, хоть сразу с Омска стартанем в Воронеж. Она не твой отец и не будет против. — Я старше тебя. — И что? — И мы так и не расписаны. — Арсений, я повторю, моя мама не твой отец. Она нормально отнесется и к тебе, и к нашим отношениям, даже если ты никогда не захочешь за меня выйти, и мы так и продолжим, — он прочистил горло, чтобы быть хоть немного похожим на Сергея Александровича, — жить во грехе. Омега тяжело вздохнул, укладываясь головой на плечо парня и руку поднял к его лицу, осторожно проходясь пальцами по подбородку. — Значит ты в нее такой хороший? — Только в нее. *** Следующий день прошел еще сумбурнее предыдущего. С самого утра они разъезжали по всем родственникам Арсения с пометой “мы только повидаться”, а потом сидели у них по несколько часов. К концу дня, когда они с ответным визитом приехали в гости к сестре Арсения, Антон уже путался: Виктор Степанович — это брат отца матери Арсения или муж золовки троюродной тетки отца. А бабушка Сима, которая замучила Антона словами о том, что он очень худой и Арсюшка его совсем не кормит и вовсе будет приходить к нему в кошмарах со своими фотоальбомами дореволюционных родственников, которые по всей видимости Антон должен был запомнить и перед алтарем пройти тест кто из прадедов Арсения был за большевиков. Только к ночи они вернулись домой. Не смотря на уговоры тети Тани Антон уже не мог ни есть, ни пить, он распух как шарик и лежал в комнате Арсения свесив ноги потому что закинуть их на кровать было лень. В каждой квартире, в которой они были за день не поесть — было сродни предательству или неуважению к семейству. Арсений к слову сказать, тоже замучился. Все так и норовили его накормить, напоить, и узнать когда же они погуляют на его свадьбе. Но Арсений ни ел, ни пил и на все вопросы о свадьбе лишь закатывал глаза и говорил, что всему свое время. Наверно, из-за этого весь стол, который накрывали в каждом доме пытались впихнуть в Антона. Он по своей природе не мог сказать “нет” и закатить глаза, поэтому пил, ел и улыбался, как дурак, на вопросах о свадьбе.. Из вереницы мыслей парня вырван звонок. Шаст нехотя потянулся к телефону и почему то он был совершенно не удивлен. — Привет, Ир. — Здорово. Слушай, там Арсений рядом? — Он в душе, а что такое? — Да я ему весь вечер звоню, а он трубки не берет. Ты ему скажи, пусть позвонит мне, как выйдет. — Ладно, а что, что-то случилось? — Может и случилось, — голос Ирины был загадочен до чертиков. — Ты решила меня напугать? Выкладывай. — Я? Думаю, Арсений сам тебе все расскажет. Но ты это, скажи, чтобы перезвонил. Девушка сбросила вызов, а Шаст не на шутку так задумался. Перед их отъездом в Омск Попов куда-то ездил с Ириной. Куда он не сказал, кинул дежурную фразу «по делам» и потом тоже не рассказывал, где был. Это не на шутку Антона напрягло. Он уже даже разблокировал телефон, что бы перезвонить Ирине и добиться объяснений, но дверь комнаты открылась и в нее вошел Арсений в странных пижамных штанах и футболке. Шаст прошелся взглядом по мужчине, на что Арсений закатил глаза. — Мама подарила. Омега подошел ближе к столу и бросил на спинку стула мокрое полотенце, которым до этого вытирал волосы. Он не спешил ложиться к Антону, рассматривая в полумраке комнату. — Когда-то я ненавидел ее. — Почему? Милая комната, — Шаст принял сидячее положение, чтобы лучше видеть мужчину, пусть в животе и что-то булькнуло. Арсений стоял скрестив руки на груди и чесал одной ногой другую. Антон видел мужчину в носках только на работе. Дома он предпочитал ходить босиком, даже после ванны шлепал мокрый по полу, отчего Антон несколько раз поскальзывался и чуть не падал на лужах в коридоре. А тут мужчина стоял в шерстяных носках, со смешным принтом снегиря и оленя. Наверно, это был какой-то символичный мерч Омска он такие же видел и у Сергея Александровича. — Я лет с шестнадцати не любил находится дома. Отец часто доставал, считал, что раз я его сын, должен быть лучше всех, но я был обычным ребенком. Попов бросил взгляд на стол и ткнул пальцем в свой телефон. Экран тут же загорелся и Арсений дернулся. — Тебя кстати Ирка просила ей перезвонить. — Да, я вижу. Арсений взял телефон и двинулся к двери. — Арс, все нормально? — Да, конечно, — кивнул мужчина и быстро вылетел из комнаты. Шаст встал с кровати. Вся эта скрытность не давала ему покоя. Парень взял с тумбочки пачку сигарет и тоже вышел из комнаты. Родители Арсения наверно уже спали, по крайней мере Антон на это очень надеялся, потому что очередного душераздирающего разговора с поддатым отцом Арсения Шастун бы в этот вечер не выдержал. Он и так держался на морально-волевых. Шаст прошел на кухню, открыл окно и прикурил. Арсений явно был в ванне, потому что из-за закрытой двери точно слышалась возня, звук воды и голос Арсения. Шастун оставил сигарету в пепельнице и подошел ближе к двери. — Я потом ему скажу, когда мы в Москву вернемся, — омега точно был взволнован. Шаст хотел было постучать, как Арсений вновь заговорил. — Он и так в ужасе. Отец весь вечер заставлял на мне женится… Дверь в соседней комнате скрипнула и Антон резко бросился обратно на кухню, делая вид, что он там просто курил и вообще не подслушивал. На кухню вышел Сергей Александрович. Мужчина прикурил и сел напротив Антона. — Любишь? — Кого? — Гречку, — рассмеялся альфа, смех его разнесся по всей квартире и в ванне что то шлепнулось. — Сына моего конечно. — Люблю. — Я тут подумал. Может все-таки Таня Зине Викторовне позвонит и мы распишем вас тут по-быстрому? Дверь ванны открылась и на кухне вышел недовольный Арсений. Он скривился от сигаретного дыма, и натянул ворот футболки на нос. — Пап, ты сегодня успокоишься или как? — Я просто предложил. — Мы не будем расписываться в Омске. – Зашипел Арсений. – Я не хочу на свадьбе конкурсы попади карандашом по сонной артерии. — Но почему? У нас загс отремонтировали, ну в котором мы еще с мамой твоей расписывались. На этих словах вышла и мама. Она недавольно прошла на кухня, вытаскивая из пальцев Сергея Александровича сигарету, затушила ее в пепельнице и без слов кивнула ему в сторону спальни. — Ну вот и все, ребятки, завтра тогда все обговорим. Сергей Александрович что-то еще говорил, но было уже не разобрать, потому что он смиренно шел в спальню под надзором жены. — Прости его. — Садясь на место отца проговорил Арсений. Он отодвинул от себя пепельницу и наконец-то стянул с носа футболку. — Арс, что случилось? — А что случилось? — Это ты мне расскажи. Зачем тебе звонила Ирина? — Волнуется. Как мы тут, не переубивали ли друг друга. Шаст усмехнулся, он чувствовал кожей, что Арсений врет, отчего лишь наклонил ближе к мужчине голову и сощурил глаза. — Да правда. — Когда-нибудь ты привыкнешь к тому, что я тебя чувствую. Арсений опустил голову и молча пошел в комнату. Шаст быстро затушил сигарету и пустился за ним. — Арсений, если что-то произошло, то скажи мне честно. Мы все решим, слышишь? — Сядь. — Не оборачиваясь приказал Арсений, а сам закопался в сумке. Антон покорно сел на кровать, наблюдая за мужчиной. Пока тот перерывал всю сумку у Шастуна в голове вились миллион мыслей и каждая была хуже предыдущей. — Я знаю, что все это очень быстро, — начал Арсений, кажется найдя, что искал. — Знаю, что мы не планировали и все такое… — Арсений, прошу тебя, хватит говорить загадками. — Я хотел сказать по-другому. Он протянул парню какую-то странную штуку, похожую на градусник. Антон осторожно взял, что бы это ни было и даже в свете небольшой лампы, которая еле светила увидел две полоски. — Арсений? — Моя течка… точнее твой гон он начался так не вовремя… короче… — Арсений, ты беременный? — Тише ты! — зашипел мужчина. — Родители услышат. Хочешь вновь поругаться? — Арсений? — Ну что Арсений? — Он обнял себя руками и уставился в стену. — Да, я забеременел. Ты в гон совсем с ума сошел… Да и я хорош. Короче узел один, узел другой, ну как-то так вышло. Я знаю, что все не вовремя и если ты не захочешь… Антона вдруг флешбекнуло на месяц назад, а перед глазами замелькали картинки, как узел набухает и как Антон вгоняет член глубже в омегу, прямо по самый этот узел. — Арсений, ты что вообще с ума сошел? — Шаст подлетел к мужчине и взяв за подбородок заставил посмотреть на себя. — Хочешь сказать, что ты рад? — А ты нет? — Ты не ответил. — Ну согласен, что это довольно стремительно и я немного… много, очень много в шоке, но да, я рад. Арсений сощурился, рассматривая лицо мужчины. Антон точно выглядел шокированным, может даже охуевшим, но дебильной, счастливой улыбки с его лица это не убирало. — Бесишь меня. — Выдохнул Арсений и положил голову на плечо. — Что? Почему? — Потому что ты слишком хороший. — Опять? — Не опять, а снова. Когда я узнал, я… — А кстати, когда ты узнал? — За несколько дней до отъезда. Ну точнее я догадывался, что так оно и будет… Ты в течку столько раз кончил в меня, что было бы странно не случись этого. А последние несколько дней я начал ощущать, что что-то не так. Меня все бесит, тошнит от твоих сигарет, — Антон скривился и немного отодвинулся от мужчины, — да, спасибо, так вот, рыба Гудкова стала как-то подозрительно приятно пахнуть, хотя я рыбу вообще не перевариваю, а Гудков еще и готовить не умеет, я решил сделать тест и вот, — он кивнул на тест в руке Антона, который парень так и продолжал держать. — Ты рассказал Ирине? — Я решил с ней посоветоваться. Я знаю, что иногда тесты врут и решил поехать на обследование, а Ирину взял с собой для поддержки. Не Матвиенко же тащить в омежий центр. — А меня чего с собой не взял? — Не знаю, — пожал плечами омега, — страшно было. Я не знал, как ты на это отреагируешь, еще и эта поездка, короче, я испугался. — Не бойся. Антон обнял мужчину и чмокнул в затылок, омега в руках растелился, ластясь носом. — Только может… — Арсений поднял глаза на парня, — его все таки будут звать не Савелий?