Царство хаоса

Персефона.       Дмитрий представил Лэйн каждого члена специального отряда. Они по очереди поднимались со своих мест, чтобы новенькая получше разглядела и запомнила лица, хотя Лэйн прекрасно видела всех, так как сидела чуть ли не во главе стола рядом с генералом. Она размышляла все то время, что они с Дмитрием зашли в переговорную и сели на места, это случайность или Лэйн специально находилась так близко к нему? Конечно, так ей было спокойнее — отрицать не стоило, но… замешаны ли тут какие-либо другие чувства и эмоции, кроме тех, из-за которых Дмитрий желал защитить выжившую?       Лэйн внимательно следила за жестами генерала: как пальцы держали ручку, как он тыкал ею по столу и по ежедневнику, как тер пальцами едва покрытый щетиной подбородок, когда о чем-то задумывался, как указывал на кого-то из отряда, чтобы дать право голоса. Она внимала каждому слову, но по какой-то причине думала, что под конец знакомства не будет помнить ровным счетом ни-че-го — отвлекалась ни на то и не на того.       Спустя какое-то время Лэйн поняла, что не такой уж она и «ценный материал», ведь, например, Анна, как оказалось, еще и сестра Дмитрия, когда-то работала в огромном медицинском центре, занимая высокую должность, изучая микробиологию и инфектологию. Или, например, Грег, который учился на геолога. В общем, из-за этих фактов Лэйн чувствовала себя некомфортно, потому что не так-то много знает и умеет, однако… обязана показать и добиться расположения генерала и остальных членов специального отряда хотя бы до того момента, когда снова сможет самостоятельно встать на ноги и изучить местность вблизи космического корабля.       Тогда Лэйн повезло: практически самостоятельно дошла до Персефоны, за исключением помощи мамы в борьбе с зараженным. А теперь, если она снова выйдет в мертвый мир, вряд ли проживет дольше, чем один день. Лэйн все еще ощущала слабость в теле из-за экспериментов Лорали и Эдди, потому лучше и правда отлежаться и отоспаться.       — Лэйн, — кто-то позвал, но выжившая еле услышала, так как задремала, склонив голову набок — не на кого было опереться, потому что все они — незнакомцы, которым Лэйн не доверяла.       Она медленно разлепила тяжелые веки и посмотрела на Дмитрия, державшего ручку между пальцев, а большим он щелкал колпачком, то закрывая стержень, то открывая. Этот звук мог бы взбесить в другой ситуации, однако сейчас лишь усыплял.       — Завтра утром тренировка у всего отряда, — продолжил генерал как только понял, что Лэйн слушала, а не спала.       Признаться, Дмитрий раздражался, когда кто-то позволял себе спать на собраниях, которые проводились не просто так, не для какой-то болтовни, а чтобы обсудить важные детали следующего выхода на Землю и ошибки, допущенные при прошлых вылазках, но, смотря на синяки под глазами выжившей и вспоминая, с чем, или, скорее, с кем — Лорали — она столкнулась, генерал делал поблажку — только в этот раз.       — Если найдутся силы, приходи после завтрака в тренировочный зал, — Лэйн чуть заметно кивнула, не в силах даже открыть рот. — Либо спросишь у кого-то из жителей, либо, если застанешь кого-то из отряда, соответственно их. Но я надеюсь, что ты придешь и что впредь не будешь засыпать на собраниях, — Дмитрий все-таки решил отметить маленький промах и встал из-за стола, кладя ручку в ежедневник и закрывая его. — На этом все, можете расходиться по своим делам.       Отряд быстро разбрелся кто куда, но Лэйн сидела на месте, потому что вдруг вспомнила о рюкзаке, с которым шла к космическому кораблю, а еще желудок потребовал газировки — самый нелюбимый напиток Маркуса, но доставляющий удовольствие и приносящий некое спокойствие Лэйн; кока-кола должна была остаться внутри рюкзака, если ее, конечно, никто не выпил из жителей Персефоны…       — К тебе слова по окончанию собрания тоже относятся, Лэйн, — Дмитрий все еще стоял рядом, но не смел двинуться в сторону выхода, а следил за заторможенной реакцией выжившей. Нет, ей точно стоило хорошенько отоспаться и, скорее всего, пропустить завтрашнюю тренировку, но, опять же, генерал не делал никаких поблажек, никогда, ни для кого — здесь вам не база отдыха.       Лэйн медленно повернула голову в сторону Дмитрия и приподняла подбородок, чтобы посмотреть в серо-голубые глаза, затем решила спросить:       — А где мой рюкзак? Когда меня скрутили и притащили на Персефону, у меня был с собой рюкзак. Там… важные для меня вещи, — Лэйн как будто специально напоминала о том, как к ней изначально относились на космическом корабле, и это действительно работало, по крайней мере, на генерала, ведь он чувствовал вину, так как вовремя не смог предотвратить эксперименты.       — Они должны быть в твоем жилом отсеке, — немного подумав и оперевшись ладонями о стол, ответил Дмитрий. — Поищи в выдвижных ящиках, — подал идею он, но Лэйн только скептично приподняла бровь, мол, какие ящики? — Точно, ты же не в курсе, — вдруг махнул рукой в воздухе генерал и снова выпрямился. — Вставай, пройдем в отсек, покажу, как все работает.       И Лэйн наконец встала. Однако так лениво, потому что ноги затекли и не шли самостоятельно; кажется, она впервые показывала слабость перед кем-то на космическом корабле — ранее боялась, что Лорали и Эдди почуют расслабленность и возьмутся за все руки и ноги, а сейчас больше не могла держаться.       Дмитрий мельком оглядел выжившую, оценив состояние, но не стал ничего говорить, лишь подметил про себя, что нужно идти рядом и в случае чего поймать Лэйн в руки.       Так они и дошли до жилого отсека: осторожно и медленно, ничего не говоря, только слушая размеренное дыхание друг друга, шаги в других коридорах, и изредка встречаясь взглядами.       Дмитрий нажал на красный индикатор и отступил от двери, пропуская Лэйн. Та вошла и тут же устремилась к кровати, которая хоть и не была мягкой, как в детстве, но все-таки какой-никакой матрац гораздо лучше, чем обычное одеяло, постеленное на холодную твердую землю в самодельном подвале. Когда Лэйн села на кровать, свесив ноги, проследила за уверенной походкой генерала к одной из металлических стен напротив входной двери.       — Смотри, — указал Дмитрий на стену, и Лэйн прищурилась. — Видишь эти пробелы между конструкциями? — та кивнула; а раньше и не замечала этого. — Это и есть ящики. Нужно только нажать рукой или пальцами, как удобно, и один из них откроется, — объяснил Дмитрий. — Вот так, — он прижал ладонь к ящику, и тот выдвинулся вперед.       Лэйн сложила губы в букву «о» и даже спрыгнула с кровати, подходя ближе к металлической стене, чтобы попробовать самой открыть ящики, да и посмотреть их содержимое. Несколько неловких движений, и только с третьего раза получилось правильно нажать на ящик, после чего он выдвинулся вперед, но внутри не оказалось никаких вещей.       — Под ним еще один, — сказал Дмитрий, и Лэйн задвинула первый и нажала ладонью на второй.       И вот он, рюкзак, который сопровождал ее на протяжении всего мини-путешествия до космического корабля; кажется, вещи не тронуты, кто-то просто положил рюкзак в ящик, не пытаясь заглянуть внутрь.       — Почему-то не вспомнила о нем раньше… — как будто только для себя тихо произнесла Лэйн и достала рюкзак, затем отошла к кровати, снова села на нее, расстегнула молнию и достала содержимое.       Генерал внимательно следил за движениями рук выжившей, отмечая, что в конце они замерли внутри рюкзака, а потом достали две металлические баночки красного цвета. Лэйн боковым зрением заметила замешательство на лице Дмитрия, поэтому подняла в руках баночки и повернула так, чтобы тот увидел название — «Кока-кола».       — Она еще осталась на Земле? — едва хмыкнув, спросил генерал и подошел ближе к Лэйн.       — С трудом достается, но… один мой знакомый работает в баре и специально для меня сохраняет несколько партий, если его люди находят этот божественный напиток, — Лэйн улыбнулась: такой легкой и безмятежной улыбкой, от которой на ее щеках появились ямочки, и Дмитрий готов был признать, что это мягкое выражение лица идет выжившей гораздо больше, чем серьезное и дерзкое. — Могу открыть, и мы… вместе выпьем одну баночку, — неожиданно для самой себя предложила Лэйн, хотя несколькими секундами раннее, когда только обнаружила любимую газировку в рюкзаке, думала выпить все самой.       Дмитрий удивился, но все же остановился практически напротив Лэйн, а та убрала рюкзак за спину и подвинулась вправо, уступая место на кровати рядом с собой.       — Я не кусаюсь, генерал, — с легкой ухмылкой проговорила выжившая, а Дмитрий приподнял уголок губ, после все-таки сел рядом.       — С чего такая щедрость? — решил спросить он, следя за пальцами Лэйн, которые ловко открыли баночку, и изнутри послышались звуки шипения.       — Ну-у-у, — протянула та и сделала глоток, после которого закрыла глаза от наслаждения, — вы спасли мне жизнь, позволили стать частью «элитного» отряда, поэтому это как знак благодарности, ведь другого я ничего не могу предложить, — Лэйн пожала плечами и передала в руки Дмитрия кока-колу. — Но знайте, что я все равно не доверяю никому из вас, — сразу оповестила выжившая, немного прищурившись, а потом отклонилась еще больше вправо на металлическую стену, прижавшись к той плечом.       — Я и не надеялся на твое расположение так скоро, Лэйн, — ответил генерал и сделал большой глоток газировки.       Признаться, когда-то Дмитрий тоже очень любил кока-колу, но потом резко перешел на виски и другой крепкий алкоголь.       — Но одно не может не радовать, — продолжил генерал, опустив руку с баночкой на бедро, и перевел взгляд на Лэйн, которая внимательно слушала его. — То, что ты даешь нам шанс и не споришь как это было вначале нашего знакомства, — и сделал еще один глоток, а после отдал газировку обратно. — Спокойной ночи, Лэйн, — уже мягче произнес Дмитрий и встал с кровати, собираясь к выходу. — И, как я уже говорил, можешь проспать завтрашнюю тренировку и даже день, — а потом сразу нажал на красный индикатор и вышел за дверь, оставляя в сметенных чувствах выжившую.       Возле рта у Лэйн застыла баночка кока-колы, потому что только минуту назад она поняла, что генерал сидел слишком близко, вдобавок они пили одну газировку на двоих, хоть это и недолго продлилось. Лэйн размышляла, почему Дмитрий вдруг позволил себе такую вольность? Почему решил помочь с ящиками? Почему делал поблажки на завтрашний день? Она сомневалась, что человек такой высокой должности вообще похожим образом заботился о своих подчиненных, да и при первой встрече Лэйн совершенно не понравился генерал. Однако она не собиралась расслабляться и привязываться к членам специального отряда — задерживаться на космическом корабле не было ни желания, ни смысла.

◆ ━━━━❪✇❫━━━━ ◆

      Внутри Персефоны тяжело было определить время, а часов в жилом отсеке не наблюдалось. Это Лэйн поняла, когда открыла глаза и оглядела помещение. Поднявшись на кровати и усевшись на ягодицы, она потерла глаза пальцами и поняла, что спала всю ночь, как убитая, и заснула без всяких успокоительных.       Кстати, о них. После того как Лэйн допила кока-колу, Дмитрий вернулся, вспомнив о том, что обещал спросить у медицинского персонала таблетки, и принес несколько капсул для крепкого сна.       — Подъем, новенькая! — вдруг раздался озорной женский голос, а в дверях появилась Анна, держа в руках черную спортивную сумку. — Да-да, сейчас уже утро, поэтому самое время завтракать и учиться драться, — продолжила та, и Лэйн зевнула, заметив, как Анна прошла внутрь жилого отсека и поставила сумку на небольшую скамейку.       Как бы она хорошо не спала, все равно в данную минуту казалось, что желание проспать весь день гораздо сильнее, чем желание встать, поесть и двигать конечностями, которые отекли и пока что не слушали хозяйку. Да, Дмитрий сказал, что Лэйн может оставаться в жилом отсеке, но та еще вчера решила, что если снова не удастся заснуть, все равно придет на тренировку, показывая тем самым, что готова стать полноценным членом отряда, а еще — жителем Персефоны, хотя второе, скорее, просто для вида, чтобы приняли за свою.       — Ты еще в кровати?! — недовольно пробурчала Анна, повернувшись в сторону новенькой и сложив руки под грудью. — У нас мало времени, так что, давай, шевели задом, умывайся и выбирай себе спортивную одежду, — сестра генерала отошла чуть в сторону, открывая вид на три разных костюма, состоящих из лосин, шорт, футболок и маек. — И да, это мои вещи, поэтому будь осторожна с ними, если вдруг малы или, наоборот, велики, скажи мне, а я пока постою за дверью, чтобы не смущать тебя, идет? — Анна говорила, или, скорее, тараторила, а Лэйн спросонья не готова была впитывать так много информации, хоть она и не содержала в себе какой-либо ценности.       — Подожди, — наконец смогла сказать новенькая, останавливая Анну уже возле двери. — А где умыться? — сестра Дмитрия чуть усмехнулась из-за вопроса, но потом прошла влево от входной двери и остановилась возле маленькой серебряной кнопки.       — Нажимаешь вот сюда, — показала Анна пальцем, а Лэйн склонила голову. — И вылезает маленькая раковина с зеркалом, представляешь? — улыбнулась та. — На Персефоне много всяких фишек, большинство удобств спрятано таким образом, поэтому тебе стоит получше изучить жилой отсек, либо спрашивать кого-то, если что-то необходимо, — Анна пожала плечами и хотела снова уйти, но новенькая задала очередной вопрос:       — А ванна и туалеты только общие? Или здесь тоже есть кнопка, которая открывает потайную комнату? — Лэйн даже сама развеселилась из-за своих странных и неловких вопросов, зато почти проснулась и теперь разминала ноги, вытянув на кровати.       — Только общие, но ты ведь уже знаешь, они разделяются на женские и мужские, — та кивнула, подтверждая мысли Анны. — Все, я жду тебя в коридоре, и, прошу, поскорее. Тебе можно сегодня опаздывать, а мне нет, — напомнила она и скрылась за дверью.       Лэйн вскочила с кровати в тот момент, когда осталась одна в отсеке, и сразу подошла к той стене, где располагалась раковина. Она подняла глаза на свое отражение в зеркале и поняла, что, кажется, только сейчас, спустя долгое время, могла разглядеть себя, но, честно говоря, лучше бы не смотрела, потому что черные волосы торчали в разные стороны и им точно требовался шампунь, а еще лучше — кондиционер, но такого слова уже почти не существовало на умирающей Земле, поэтому люди довольствовались меньшим. Синяки под глазами стали, конечно, меньше, но все же остались. Сколько нужно проспать часов, чтобы выглядеть как нормальный человек? Кажется, Лэйн в холодном и сыром подвале высыпалась и чувствовала себя лучше, чем на теплом космическом корабле.       Как и посоветовала Анна, если это являлось советом, а не приказом, Лэйн умылась прохладной водой, надеясь, что такая температура хоть как-то поможет освежить отекшее лицо, затем нашла расческу в рюкзаке и расчесалась, после завязала высокий хвост на макушке, выпуская короткие пряди к лицу.       Спортивные костюмы, любезно предоставленные Анной, выглядели красивыми, хоть и имели одну цветовую гамму — черную. Лэйн не стала долго думать, поэтому решила надеть шорты, топ и майку, а потом поняла, что подходящей обуви у Анны, видимо, не нашлось. Нет, у самой Лэйн кроссовки были, но зимние, те, в которых она ходила вот уже три года по промерзлой земле, да и спала в них же. Плюнув на этот факт, Лэйн последний раз взглянула на себя в зеркало, отойдя на дальнее расстояние, практически к кровати, и внимательно оглядела себя. Отметив, что спортивный костюм не висит, а даже подчеркивает нужные изгибы худощавого тела, вздохнула и подошла к входной двери.       — Ну наконец-то! — заверещала тут же Анна и схватила новенькую за локоть, теперь таща рядом с собой. — Я уж думала ворваться к тебе с криками о том, что Дмитрий заставит нас бегать дольше остальных, если задержимся на еще несколько минут, — снова быстро проговорила Анна.       — У вас есть, где бегать? Настолько большой тренажерный зал? — удивилась Лэйн, когда стала поспевать за сестрой генерала.       — А ты вообще видела корабль? Он же размером как… — та задумалась. — В общем, не знаю, с чем сравнить, но Персефона огромна. Тебе еще предстоит увидеть ее с Земли, когда выйдем на поверхность, — восторгалась Анна, и они вошли в общую столовую, заполненную жителями корабля, и только за одним далеким столиком сидели члены специального отряда во главе с генералом.       Когда Лэйн с Анной подошли к столу, мигом опустились на стулья и принялись есть завтрак, не обращая внимания на взгляды остальных, в особенности на мимолетное удивленное выражение лица Дмитрия, который через несколько минут, после того как та, что должна была отсыпаться, уселась напротив.       Выжившая изредка поднимала голову, хотя все это время не ела, а, скорее, просто ковырялась в тарелке, поэтому генерал мог разглядеть изменения в ее лице: стало свежее что ли.       — Эй, Лэйн, это твоя энергия почти до вечера, так что, советую тебе хорошенько поесть, а лучше — все съесть, — вдруг сказал Грег, и та наконец оторвала взгляд от тарелки и ложки, смотря теперь на товарища из отряда. — Я серьезно, — продолжил Грег и положил кашу в рот. — Поначалу мы так же кривили лицо, а потом поняли, что если хотим выжить, стоит попробовать засунуть кашу в желудок, — в конце он пожал плечами.       — Учту, спасибо, — лишь буркнула Лэйн и снова ковырнула ложкой кашу в тарелке.       Честно говоря, сейчас она думала о том, что лучше бы все же сбежала с Персефоны в свое убежище и продолжила выращивать цветы, картошку, овощи и обменивать их на другую еду — гораздо вкуснее, чем здесь. Неужели высококлассные специалисты не научились выращивать и готовить нормальную еду?       — Как спалось? — мужской грубый голос заставил Лэйн встрепенуться и чуть не отбросить ложку в сторону — настолько витала в облаках, думая о еде и прежней жизни, наверное, второй жизни, а теперь у нее совсем другая — третья.       Лэйн оглянулась и увидела, что столовая почти пустовала: где-то до сих пор сидели жители Персефоны, но в основном все разбежались, даже члены специального отряда, а за их столом остались только Дмитрий и она. И когда все успели уйти?       — Хорошо, спасибо, — Лэйн отложила ложку, потому что более не могла есть кашу, и встала со стула.       — Без помощи таблеток? — поинтересовался генерал, следом поднимаясь со своего места.       — Да, — только подтвердила она, а Дмитрий кивнул, будто это было важно; может, не доверял медикаментам на космическом корабле?

◆ ━━━━❪✇❫━━━━ ◆

      Дмитрий проводил Лэйн до тренировочного зала и оставил возле беговых дорожек, буквально приказав размяться для начала на них, а сам направился к Анне, которая дралась с Кирой, и та явно побеждала сестру генерала. Лэйн казалось, что Анна хрупкая по телосложению, впрочем, как и она сама, поэтому, наверное, тоже не победит Киру, да и как-то нет желания драться с кем-то из отряда.       Лэйн вообще не помнила, когда последний раз занималась хоть какой-то зарядкой, даже самой обычной, например, размять спину, прижавшись к стене и вытянув руки над головой, или ноги, приседая по двадцать раз. Те мышцы, которые она имела сейчас, накачаны благодаря усердной работе в надежном убежище и при вылазках из него, однако вряд ли они помогут в ситуациях, в которых специальному отряду только предстоит побывать.       Бег на дорожке не изнурял, наоборот, помогал набраться сил, хотя каша в желудке все еще неприятно ощущалась и, кажется, переворачивалась при каждом движении. По итогу, Лэйн, конечно, надоело просто так бегать, и она сошла с дорожки, затем подошла к бутылкам с водой, стоящими возле входа, и выпила почти все содержимое одной бутылки, при этом следя за остальными: Кира стреляла в тире из ружья, Грег тягал штангу, лежа на спине, Лестер качал руки, Анна приседала с лентой на бедрах, а Дмитрий…

      …смотрел на Лэйн.

      Как только их взгляды встретились, генерал тут же встал со скамьи и направился в тир, вставая рядом с Кирой. И-и-и… Что. Это. Было?       Когда силы более менее восстановились, Лэйн заметила боксерские груши, висящие поодаль от остальных тренажеров, а также перчатки, лежащие в выдвижных открытых ящиках, и решила, почему бы не попробовать побить грушу, раз с ней, пока что, никто не занимался?       Поднявшись с мягкого пуфика, который явно призван приостанавливать тренировки надолго, потому что встать с него невозможно тяжело, Лэйн быстрым шагом прошла к грушам, миновав Лестера и Грега, которые проследили за новенькой. Они все еще думали, как начать разговор, да и просто приглядывались, наблюдая за жестами, мимикой и действиями.       Лэйн не знала, как правильно надевать перчатки и как правильно бить по боксерской груше, поэтому делала так, как чувствовала, и получалось нелепо, очень нелепо! Однако сдаваться она не привыкла, поэтому прижимала руки к груди, сгибая в локтях, прятала подбородок и нос за перчатками, будто противник напротив в виде груши вот-вот ударит, ставила одну ногу назад и чуть сгибала ее, затем подавала тело вперед и выпрямляла руку, ударяя грушу перчаткой, ощущая легкую боль в запястье.       В очередной такой раз, когда на лбу выступила испарина, а дыхание сбилось, поэтому пришлось дышать через рот, немного приоткрыв его, кто-то резко и быстро схватил боксерскую грушу и потянул на себя, и Лэйн чуть не пискнула от страха, ведь никого до этого не видела перед собой — только красный цвет груши.       — Еще раз так ударишь и запястье будет ныть дня два точно, — это был Дмитрий; он вышел из-за груши как ни в чем не бывало, оглядывая выжившую с ног до головы, останавливая взгляд на руках.       — Я не умею драться, поэтому… делаю, как когда-то видела по телевизору, — устало произнесла та, опустив руки вдоль тела: они безвольно повисли, будто вовсе не принадлежали их обладательнице.       — В таких случаях обычно просят помощи у тех, кто может научить, — приподняв бровь, сообщил генерал, и, не дождавшись ответа, продолжил: — Устала или готова серьезно потренироваться? — на лице Дмитрия появилась небольшая ухмылка, как будто все это доставляло ему и удовольствие, и веселье, а ведь поначалу Лэйн считала, что такие, как он, никогда не улыбаются.       — Готова, генерал, — с высоко поднятым подбородком твердо ответила та. — Показывайте, как умеете надирать зад боксерской груше, — и Дмитрий засмеялся: так легко, непринужденно, глубоко, но приятно, и этот смех отдался где-то внутри у Лэйн, и она подумала, что по какой-то причине хочет запомнить этот момент.       Некоторые члены специального отряда удивленно повернулись в их сторону, отмечая, что никогда не слышали смех генерала, так еще и настолько искренний, а когда Дмитрий успокоился и принялся обматывать руки эластичным бинтом, Лестер и Кира снова занялись гантелями и оружием, не смея более задерживать любопытный взгляд на странной новенькой, которая слишком быстро втерлась в доверие генерала.       Сначала Дмитрий приказал Лэйн отойти в сторону от боксерской груши, чтобы она посмотрела на то, как работали тело, мышцы, как двигались руки и ноги. Генерал показывал медленно и так же подробно объяснял, останавливаясь на каждом движении и смотря при этом на выжившую. Лэйн же внимательно следила, навострив уши, чтобы не упустить ничего важного. Ей был понятен принцип ударов, и она уже запомнила, что можно делать, а что — нельзя, потому что даже о грушу легко сломать запястье.       — Попробуешь? — спросил Дмитрий, отойдя от боксерской груши, сделав два шага назад.       — И как это поможет мне в будущем? Буду отбивать от себя отродьев голыми руками? — скривила гримасу Лэйн, но все же подошла к груше и поправила перчатки.       — По крайней мере, научишься правильным ударам. Потом можно будет пробовать драться с кем-то из отряда, как сейчас это делают Анна и Грег, — объяснил генерал, и Лэйн повернула голову вправо, в тот же момент услышав «ай» вместе с грохотом — Грег повалил сестру Дмитрия на маты спиной.       — Это вряд ли… — задумчиво и немного испугано протянула выжившая, а генерал приподнял уголок губ, думая, что Лэйн непременно должна попробовать себя в драке. — Итак, — она снова обратила внимание на грушу и встала в правильную стойку, по крайней мере, Лэйн казалось, что та являлась таковой. — Нет? — увидев едва разочарованное выражение лица Дмитрия, спросила она. — А так? — поставила ногу чуть в сторону и согнула. — Да почему?! — возмущение все-таки взяло верх.       Генерал закатил глаза и подошел ближе — невозможно смотреть на глупые ошибки, про которые говорилось в самом начале.       — Ты ставишь слишком широко ноги, а тело должно быть сгруппировано, — Дмитрий встал с левой стороны от Лэйн, демонстрируя ее неправильную позу. — Противник будет бить жестко и быстро, и если твое тело останется в таком положении, ты, вероятно, либо потеряешь равновесие, либо пропустишь удары, — продолжил объяснять он. — Внимательнее, Лэйн. Давай еще раз, — Дмитрий указал на свои ноги, и та опустила взгляд, затем проделала все те же самые движения, повторяя за генералом. — Вот так идеально, — а это можно считать за похвалу?       Спустя минуту Лэйн попробовала «выбросить» тело вперед, выпрямляя руку, чтобы ударить грушу, но… промахнулась и услышала смешок.       — Это неприлично, — только и сказала она, а Дмитрий обошел Лэйн и встал за боксерской грушей, затем обхватил ту с разных сторон руками, чтобы она ни в какую сторону не шевелилась. — Это должно мне как-то помочь? — выгнув бровь, спросила выжившая, чуть выглянув из-за груши.       — Можешь представить, что груша это я, вдруг ты в тайне хочешь ударить меня? — и Лэйн подумала, что это не такая уж и плохая мысль, ведь изначально, при первом знакомстве, и правда желала это сделать, да даже посмела спустить курок, чуть не убив генерала. Интересно… ее бы тоже потом убили? Скорее всего.       По ощущениям тренировка длилась до невозможности долго. И если в самом начале беговая дорожка не предвещала ничего сложного, то удары по боксерской груше, где необходимо контролировать каждое свое движение, следить за тем, куда груша отклоняется, а еще размеренно дышать, чтобы не выдохнуться через несколько минут, оказались гораздо тяжелее, поэтому Лэйн думала, что сегодняшней ночью точно провалится в сон еще быстрее, чем вчерашней.       Дмитрий оставил выжившую наедине с боксерской грушей, но посоветовал не сильно увлекаться, да и пора уже заканчивать — изнурять себя в первый же день не стоило. И Лэйн решила, что сделает еще несколько контрольных ударов и пойдет в душ, потому что пот выступил не только на лбу, но и по всему телу.       — Так вот, как выглядит новый член «элитного» отряда Персефоны, — раздался мало знакомый мужской голос за спиной, и Лэйн остановила удары, замерев. — Похвально, что занимаетесь в первый день после единственной нормальной ночи, — продолжил тот, а потом перед глазами встал мужчина со светлыми волосами и в военной форме. — Кажется, вы не припоминаете меня, Лэйн, — слегка улыбнулся он и протянул руку. — Я капитан корабля, Борис Романов.       Лэйн фыркнула и сложила руки под грудью, насколько это вообще было возможно сделать в перчатках, показывая таким образом, что не желает пожимать руку капитану.       — До этой встречи я лишь не знала вашего имени, но с точностью могу сказать, что видела вас, когда Лорали с Эдди держали меня в той камере, а вы просто наблюдали за тем, как мне делают больно, — практически выплюнула Лэйн, сжимая ладони внутри перчаток в кулаки.       — Что вы, Лэйн, не обижайтесь, — обида? Лэйн чуть было не издала нервный смешок, потому что капитан корабля считал, что все, что она должна чувствовать после экспериментов, — чертова обида. — И не давайте вашему эго раздуть из этой ситуации слишком большую проблему, — спокойно проговорил Борис Романов и засунул руки в карманы штанов, продолжая сверлить взглядом новенькую. — Вам не кажется, Лэйн, что стоило поблагодарить меня? — капитан шагнул вперед, сокращая расстояние между ними.       Лэйн прищурилась, и между бровей залегла складка. Челюсти сжались так сильно, что слышен был скрежет зубов. Еще чуть-чуть, и она точно ударит Бориса Романова со всей силы.       — За что? — дерзко задала вопрос Лэйн. — За то, что вы позволили ставить опыты на мне и Риче? — она подняла правую руку и чуть было не ткнула перчаткой в грудь капитана, но вовремя остановила себя. — За то, что вы в итоге смиловались и разрешили вступить в отряд Дмитрия? — продолжала закидывать вопросами Бориса Романова, который внутри уже тоже кипел — хотелось заткнуть наглую девчонку и показать, где на самом деле ее место. — Если бы вы хоть как-то помогли мне, я бы поблагодарила вас, капитан, а теперь… нет, не заслуживаете, — последнее, что произнесла Лэйн и, развернувшись, зашагала прочь, к выходу из тренировочного зала, решив, что по пути снимет боксерские перчатки, оставив рядом с бутылками воды.       Однако уйти слишком далеко не удалось. Капитан корабля резко остановил новенькую, больно схватив за предплечье, сжав его, и та повернула голову, встречаясь с голубыми глазами, в которых разжигался костер.       — Не забывайте, с кем говорите, Лэйн, — склонившись над ухом, угрожающе прошептал Борис Романов. — Иначе я решу, что ваше место и правда в камере, — и после этих слов выпрямился.       Лэйн хмыкнула и поморщила нос, а после дернула рукой, вырываясь из сильной хватки. Плевать она хотела на то, кем он являлся, потому что не испытывала к Борису Романову уважения после всего, что он сделал или, скорее, не сделал.       Капитан Персефоны больше не преследовал новенькую, лишь проследил за тем, как она сняла перчатки, положила на скамейку, затем скрылась за дверью.       Лэйн даже не оборачивалась, потому что и так чувствовала гневный взгляд голубых глаз: он прожигал дыры в ее спине, и если бы она еще чуть-чуть задержалась в тренировочном зале, мучалась бы потом от ожогов. Однако успела скрыться за дверью и теперь осматривала помещение, в котором стояло несколько шкафов, а слева и справа двери, наверняка ведущие в душевые. Лэйн подошла к одному из шкафчиков и, открыв, увидела внутри чистые полотенца и халаты, а потом подумала о том, что не брала с собой чистой одежды.       «Придется идти до своего отсека в халате на голое тело», — сказала она себе и взяла полотенце с махровым халатом серого цвета, отмечая, что данная расцветка довольно странная.       Повертев головой, выбрала одну из дверей, надеясь, что там находились женские душевые, потому что табличек нигде не приметила, поэтому прошла внутрь и услышала тишину; похоже, и правда не ошиблась и была здесь совершенна одна. Оно и к лучшему. За последние несколько дней, а тем более за сегодняшний, Лэйн проводила слишком много времени с людьми, а за три года апокалипсиса привыкла находиться наедине с собой, хоть иногда такое одиночество сжирало и хотелось, чтобы кто-то крепко прижал к себе и сказала ласковые слова, например, папа. Как же Лэйн скучала по папе…       Подойдя к одной из раковин — уже нормальной, а не крохотной, как в жилом отсеке — Лэйн положила полотенце и халат, с виду, на чистое и сухое место рядом с собой и стала осматривать себя в зеркале, замечая то, как раскраснелись щеки и как грудная клетка до сих пор высоко вздымалась. Интересно, это от тренировки или от разговора с капитаном корабля? Кажется, две причины виновны в таком состоянии.       Лэйн распустила длинные волосы, немного распушила у корней и перекинула на одно плечо, а когда в очередной раз посмотрела на себя в зеркало, услышала шум воды, внезапно появившегося в помещении, хотя она была здесь одна… Точно одна? Лэйн оглянулась, быстро развернув корпус, и в самой дальней душевой смогла рассмотреть силуэт человека.       «Хоть бы это была Анна…», — почему-то попросила та, и тихими шагами направилась в сторону кабинки с полупрозрачной дверью, которая запотела от слишком горячей воды, поэтому разглядеть что-либо и кого-либо за ней — та еще задачка.       Лэйн остановилась в тот момент, когда дверь душевой чуть приоткрылась. Она подумала, что тот, кто мылся после потной тренировки, выходил, однако… простояв так минуту, поняла, что этот кто-то не собирался покидать душевую и выключать воду — тоже, поэтому сделала еще два шага, а после окончательно вросла в плитку. Дмитрий. Это точно был он. Широкая мужская спина, сильные руки, покрытые недавними шрамами от когтей отродьев, черные волосы, высокий рост.       Первое, что пришло в голову Лэйн, бежать из мужских душевых, пока никто не поймал, ведь она явно попутала двери.       Второе, что пришло в голову Лэйн, продолжать смотреть на то, как мышцы на руках и спине генерала перекатывались, когда он смывал с себя пену.       Третье, что пришло в голову Лэйн, отругать себя за любопытство и подсматривание.       Почему она стояла? Почему не опускала взгляд в пол? Почему продолжала глазеть на тело генерала, будто он — подопытный кролик, которого срочно требовалось рассмотреть под микроскопом? Почему думала о том, чтобы прикоснуться, нарушив одинокую идиллию? Дмитрий явно не подозревал, что Лэйн так нагло наблюдает за ним…       «О, Господи, закрой глаза и шуруй в женские душевые!», — все-таки отругала себя Лэйн и, собравшись, резко развернулась в обратную сторону, надеясь, что генерал не заметит ее не званное присутствие.

◆ ━━━━❪✇❫━━━━ ◆

      Теплые струи воды приятно окутывали тело, и Лэйн задержалась в душевой, потому что ей казалось, что еще не скоро сможет снова по-настоящему помыться. За три года, живя в убежище, где вода, конечно, была от источников под землей, но представьте какой температуры — ледяная, а подогреть негде. С одной стороны, это отлично закаляло. С другой же — Лэйн почти год, не переставая, болела, благо только простудой, а не воспалением легких.       В женских душевых Лэйн рассчитывала встретить хоть кого-нибудь из отряда, но теперь-то помещение точно пустовало, и она подумала, как все так быстро разошлись, а Лэйн и не заметила? Или это эффект Бориса Романова? Все разбежались, как только увидели, кто вошел в тренировочный зал. Лэйн все еще ощущала внутри себя злость, возможно, даже ненависть, но точно не жалела о словах, выкинутых на эмоциях, которые могли стоить ей свободы и, вероятно, жизни…       Серый махровый халат приятно укутал обнаженное тело, но ноги пришлось снова засунуть в носки и кроссовки, босиком ходить по холодному металлу не очень-то хотелось. Осмотрев себя еще раз в зеркало, Лэйн взяла спортивный костюм Анны и остальные вещи в руки и направилась к выходу, надеясь, уже никого не встретить, да и провела она в душевых слишком долгое время.       — В следующий раз лучше смотреть на таблички рядом с дверьми, — вдруг раздался мужской голос за спиной, когда Лэйн вышла в общую комнату.       Она медленно повернулась, и перед глазами предстал Дмитрий, вот только уже одетый в новую чистую одежду, а память все равно показывала картинки с его обнаженным телом, благо только спиной…       — Я не заметила их и… — Лэйн стало неловко, ведь генерал явно видел ее в мужской душевой. — Прости, думала, правильно зашла, а потом услышала звук льющейся воды и поняла, что мне стоит уйти, — все-таки смогла объясниться она и заправила за уши пряди мокрых волос.       «Да, Лэйн, и тебе стоило сразу уйти, а не стоять и пялиться!», — снова отругала та саму себя и почти что стукнула по лбу.       — Не страшно, — ответил Дмитрий и мельком оглядел наряд выжившей, если халат вообще можно было так назвать. — Одевайся и приходи в столовую, мышцам необходим белок, если, конечно, хочешь обрасти мышцами, — напоследок сказал генерал и скрылся за дверью, оставляя Лэйн наедине со своими странными мыслями и с тишиной.       Минуту-другую она так и стояла, как вкопанная в плитку, и пялилась на ту самую табличку возле двери с надписью: «Мужские душевые», а потом тяжело выдохнула и чуть ли не бегом направилась следом за Дмитрием.       — Генерал! — прокричала Лэйн, еле поспевая за его широкими шагами.       Тот обернулся и вопросительно посмотрел на выжившую.       — Где Рик? — вдруг спросила та, снова и снова прокручивая разговор с капитаном корабля в голове.       Дмитрий нахмурил брови, сведя к переносице, и отвел глаза в сторону — забыл, кто такой Рич, хотя проблем с памятью точно не наблюдалось.       — Он был в той же камере, что и я, когда Лорали с Эдди… — Лэйн не хотела договаривать, иначе обрывки той боли снова дойдут до разума. — Помните, я о нем вас тоже просила? Просила и ему помочь, — уточнила та.       И генерал вспомнил. А еще вспомнил, что вот уже как несколько дней знал о судьбе Рича и просто не мог по неизведанной причине собраться и сказать об этом.       — Он мертв.       Лэйн тяжело сглотнула и увидела, как большая фигура Дмитрия удаляется дальше по коридору.