Царство хаоса

За несколько дней до начала апокалипсиса

Планета Земля.       Последние дни в здании, что было скрыто от любопытных глаз, царил настоящий хаос, потому что теперь точно все указывало на то, что должно случиться что-то страшное и необратимое. В других странах уже начался процесс апокалипсиса. Некоторые территории ушли под землю, некоторые под воду, остальные же остались на местах, но что творилось там? Полнейшая неразбериха, которая вряд ли минует Ротков. Бессмертные не просто так спускались на Землю. Всадники не просто так смотрели за городом; на их лицах не было написано ничего хорошего, а в глазах горел яростный огонь, который в процессе апокалипсиса мог бы сжечь Ротков без надежды на восстановление.       Военные и обычные люди, которые помогали строить космический корабль «Персефона», бегали туда-сюда, не зная, за что хвататься первым делом, потому что важно было все: от технической части самого корабля до проживания на нем людей длиною в несколько лет — никто, конечно же, точно не знал, сколько может продлиться полет, но он точно свершится. Кто-то же должен спастись, так? Кто-то же должен потом, после апокалипсиса снова жить, восстанавливать Землю, плодить новых людей?       Всадники знали мысли людей на этот счет и смеялись над ними: мелкие людишки думали, что смогут после всего, что сотворили, вновь жить? Наивные. Слишком наивные.       Дмитрий уже давно наблюдал за одним инженером, который трудился, не покладая рук с утра до ночи. Раньше он не задумывался, почему тот так яростно желал помочь построить космический корабль, но недавно узнал, что у инженера была семья: дочь и жена, которых тот отчаянно хотел спасти, и ему, вроде как, пообещали взять их на Персефону. Эта информация напрягала, и будущий Генерал решил удостовериться у капитана корабля правда ли это.       — Борис, — позвал Дмитрий, входя в небольшой кабинет, стены которого оставляли желать лучшего, — есть минутка? — капитан поднял взгляд от бумаг, лежащих на столе, и кивнул. — Разве мы берем пассажиров со стороны? — было известно только то, что те, кто помогал в строительстве космического корабля, могли претендовать на спасение.       Кстати говоря, до недавнего времени Персефона могла принять чуть ли не половину города, но Борис Романов в один день резко оборвал нить надежды, практически никому не объяснив причин. Дмитрий, проанализировав эту ситуацию, пришел к выводу, что капитан корабля просто не хотел суматохи, драк и войн между людьми, которые узнают, что хоть они и могут улететь в космос от разрухи, которую наверняка устроят Всадники, но… не все и не «абы кто», а полезные — те, кто смогут помочь в будущем.       — Откуда такая информация? — поинтересовался Романов, окончательно отложив документы.       — Говорил с одним из наших инженеров. По его словам, мы должны взять на корабль его жену и дочь. Сам он, как я понял, может отказаться от полета ради спасения их жизней, — объяснил Дмитрий, так и не присев в кресло напротив письменного стола.       — А, это тот самый инженер, — Борис Романов чуть ли не махнул рукой, будто жизнь того мужчины и его семьи ничего не значила. — Он хороший специалист, во многом помог нам, в общем золотые руки, как говорится, — еле заметно улыбнулся капитан. — Но это всего лишь приманка, — внезапно признался он.       Дмитрий свел брови к переносице и опустил одну из рук на спинку впереди стоящего кресла, сжимая ее.       — Но кто-то же пообещал ему место для его семьи, — не унимался тот.       — Такова наша работа, — капитан развел руки в стороны, мол, я вообще здесь ни при чем. — Много, кто хочет спастись, попав на Персефону, и что, мы должны всех принять? Я готов закрепить место за этим инженером, но никак не за его женой и дочерью, которые, кстати, могут быть вообще бесполезны, — уточнил Борис Романов.       — А если полезны? — снова и снова стоял на своем Дмитрий, и по какой причине шел до конца, понятия не имел; наверное, все дело было в справедливости и в том, что, если человеку пообещали, дали слово, нужно держать его, а не разбрасывать на ветру.       — У нас все распределено и подготовлено так, что мы более никого не можем взять, Дмитрий, так что иди и выполняй свою работу, а не занимайся моей, — грубый приказ, которого никто не осмеливался ослушиваться. — Думаю, что как капитан корабля, я справлюсь со своими обязанностями, но спасибо за беспокойство, — хмыкнул Романов, а Дмитрий еле сдерживался от язвительных словечек, которые так и крутились на языке.       Однако, как бы не хотелось возразить, просто не мог: и потому, что капитан корабля в чем-то был прав, говоря о своих обязанностях, и потому, что Дмитрий не был до сих пор Генералом — их с Анной отец занимал эту должность.       Выйдя из кабинета капитана, Дмитрий встретил отца чуть ли не на пороге, отчего почти столкнулся с ним лоб в лоб.       — О чем ты говорил с Романовым? — прищурился тот.       Генерал хорошо знал своего сына, хоть и не был достаточно близок с ним, как с дочерью, поэтому подозревал, что Дмитрий мог пойти наперекор правилам и приказам, потому что «так говорила совесть».       — Уже ни о чем, — обогнув отца, ответил тот, но тут же был схвачен крепкой и сильной рукой за предплечье.       — Не увиливай, — коротко и четко произнес Генерал.       — Кто пообещал одному из наших инженеров место для его семьи на корабле? — легче было сдаться, чем перечить и спорить; это никогда не заканчивалось чем-то хорошим.       Дмитрий вгляделся в выражение лица отца и понял, кто был тем человеком.       — Ты? — лишь спросил он и резко вырвал руку из стальной хватки, отчего что-то щелкнуло в плече, но на физическую боль было как-то плевать. — Не уходи от ответа, отец, по твоим глазам сразу все понятно, — он и правда на долю секунду дал слабину и выразил замешательство, но Дмитрий был слишком внимательным, чтобы упустить это из виду.       — А что мне еще было делать?! — прошипел Генерал. А вот теперь он сжался так, будто не он командовал людьми. — Этот мужик лучший из лучших в городе, но хотел разорвать с нами контракт, и как бы мы достроили и соорудили все то, что он придумал? — какие-то чертовы оправдания. — Мне не оставалось ничего, кроме предложения закрепить за его семьей место на Персефоне, чтобы он остался до конца и проверил все необходимое перед отлетом, — объяснил наконец отец.       Дмитрий лишь помотал головой в отрицательном жесте, собираясь уходить, но Генерал быстро преградил ему путь, говоря:       — Прекрати строить из себя святого, невозможно помочь всем и вся, сын, — тот лишь издал короткий смешок и сделал выражение лица, мол, да, конечно.       Возможно, отец в чем-то и был прав. Нет точно не правых и нет точно правых. Особенно в такое страшное время, в которое им предстояло жить. Сейчас все казалось и правильным, и неправильным. Ты должен был самостоятельно выбирать сторону: темную или светлую; правды или обмана. Иначе это сделают за тебя.       Однако Дмитрий точно знал, что кому-то из них — людям с космического корабля — воздастся за все то «хорошее», что они натворили.

Три года спустя

Планета Земля.       Дмитрий часто вспоминал тот разговор с Борисом Романовым и отцом, потому что в момент взлета космического корабля того самого инженера буквально выволокли и выкинули с Персефоны, как бродячего вонючего пса. И что самое главное — никому не было до этого дела. Никто не думал о том, что в момент взлета секретное здание начнет рушится и что обломки завалят инженера, и даже если он остался жив, то через пару дней точно умер, потому что выбраться из-под груды железа и каменных стен, придавивших тебя, вряд ли получилось бы. А кто бы стал спасать его, если поблизости и вовсе никого не было? Да и времени ни у кого бы не нашлось, потому что Всадники обрушили гнев на людей и Землю слишком стремительно.       Казалось бы, жизнь незнакомца не должна заботить никого, в том числе и Дмитрия, но он помнил, о чем подумал в тот момент, когда их с Анной отец стал оправдываться — о том, что все в жизни возвращалось бумерангом, и, возможно, рак, который погубил жизнь отца, как раз-таки и стал тем самым бумерангом.       — Мы готовы, — Анна отвлекла Генерала от мыслей, зайдя в его жилой отсек.       Дмитрий лишь кивнул и окинул себя взглядом, размышляя, а не забыл ли чего? Борис Романов в очередной раз посылал специальный отряд на изучение Земли, потому что все предыдущие вылазки не дали ничего конкретного, а недавно датчики отслеживания на космическом корабле засекли нечто странное: то ли человек, то ли животное. Благо в тот момент двери Персефоны были закрыты.       — Ты уверен, что нам стоит так далеко отходить? Мне не очень нравится перспектива быть убитой или схваченной сумасшедшими людишками, которые почему-то решили, что мы теперь для них враг номер один, — с долей беспокойства спросила Анна, когда они с Дмитрием вышли в главный коридор корабля.       — Нам нужно с каждым разом расширять зону осмотра, поэтому я уверен, что мы должны это сделать — вылазку, но не уверен, что мы не столкнемся с кем-то или с чем-то, что захочет нас убить, тем более уже какой день датчики то и дело пищат из-за обнаружения живых существ, — объяснил Генерал и кивнул всем присутствующим из отряда, которые уже подготовились к выходу, надев на плечи легкие рюкзаки только с самым необходимым. — И чего ты ждала от людей, которых мы бросили? — пробурчал он, не смотря на сестру, потому что и так знал, что она закатила глаза на эти и подобные сказанные им слова.       — Они могли бы хотя бы поинтересоваться, почему капитан корабля так поступил, — недовольно кинула Анна.       Члены специального отряда уловили разговор Генерала с сестрой и скептично выгнули брови.       — За три года они, вероятно, разучились нормально коммуницировать даже между собой, — заговорил Лестер, хмыкнув и бросив взгляд на Киру, а та лишь пожала плечами. Она не хотела вдаваться в подробности, а просто выполняла приказы; кажется, это все, в чем она была действительно хороша, за исключением боевого духа и навыков борьбы.       — Хватит болтать, на выход, — грубо приказал Дмитрий и обернулся, услышав шаги, которые принадлежали Лорали.       Анна, заметив взгляд брата на ученой, нахмурилась, раздумывая теперь, что между ними могло быть, потому что раньше не замечала, чтобы Дмитрий вообще обращал внимания на девушек, а теперь он то и дело следил за Лорали. Был ли это интерес к ее личности или к ее работе? Но сейчас не самое удобное время спрашивать об этом, поэтому Анна прошла за всем отрядом, выходя на почти что свежий, но морозный воздух, который тут же кольнул щеки, окрашивая их в розовый оттенок.       Температура на Земле, казалось, с каждой неделей опускалась ниже и ниже, показывая рекорды. Возможно ли, что Всадники хотели напоследок превратить Ротков в одну ледяную глыбу? Вполне вероятно. Просто заморозить всех и все и более не возвращаться сюда, потому что жизнь — умрет.       Отряд запахнул куртки посильнее и натянул шарфы до носа. Можно было быстро замерзнуть, стоя на месте, поэтому Дмитрий указал направление рукой и первым вышел на уже кем-то протоптанную дорожку, хотя огромные хлопья снега валили уже давно, наверное, с ночи, и чьи следы это могли быть — никто не знал, однако они очень похожи на человеческие.       Через несколько минут Анна нагнала брата и подхватила под локоть, чтобы не свалиться на скользком в этом месте снегу. На самом деле она сделала это, чтобы выведать у Дмитрия о его отношениях с Лорали, потому что устала наблюдать за их странными переглядками.       — А как там наша сумасшедшая ученая поживает? — почти что прошептала Анна, хитро улыбнувшись.       Дмитрий скосил взгляд на сестру, не понимая, о чем она вообще говорила, и та устало вздохнула, потому что снова и снова брату приходилось все раскладывать по полочкам; кажется, он вообще не понимал намеков, но Генералу по душе приходилась прямота, хоть она и была, чаще всего, больной.       — Ты кидаешь на нее многозначительные взгляды, а раньше и вовсе не замечал, — все же сказала Анна и сжала мужское предплечье, когда чуть не упала, проехавшись по небольшому участку земли, покрытому льдом.       Генерал издал смешок и даже улыбнулся, растянув губы, затем оглянулся по сторонам, сканируя горизонт пустынной территории, где когда-то стояли дома.       — Лорали что-то задумала, и мне это не нравится, поэтому я слежу за ней, — пожал плечами Дмитрий. — А ты что подумала? — выгнул бровь и опустил взгляд на сестру.       — Что ты наконец-то кого-то себе нашел, — Генерал снова засмеялся. — Ты невыносим! — возмутилась Анна. — Я же переживаю за тебя.       — По какому поводу? — снова непонимающе нахмурился Генерал.       — Ты выглядишь одиноким и слишком задумчивым, хотя, может, всегда таким был, — спокойно ответила Анна и отпустила брата из хватки, теперь просто идя рядом.       — Я чувствую себя таким после ухода нашей матери, — признался Дмитрий, и Анна резко остановилась, потому что не ожидала, что ее вечно закрытый в себе и своих мыслях брат скажет хоть что-то по этому поводу.       Она знала, что у него была какая-то особая связь с их матерью, но… чтобы настолько? Впрочем, Анна сдвинулась с места, когда Кира и Грег обошли ее, не спросив, почему та застыла, и применила ситуацию брата на себе, вспоминая смерть их отца.       Спустя еще несколько минут отряд резко остановился, а Лестер, который успел перегнать остальных и шел позади Дмитрия, чуть не врезался в его широкую спину.       — Что случилось? — пробормотала Кира, оглядываясь по сторонам.       — Запах, — прошептал Генерал, и остальные тоже стали принюхиваться.       — Воняет мусором, чем еще может так нести на территории, где уже никто ничего давно не убирал? — проговорил Грег и отошел чуть в сторону от отряда, хрустя замерзшим снегом под ногами — он покрылся коркой от недавнего снегопада с ледяным дождем.       Но пахло точно не мусором и даже не канализацией. Запах мертвичины и разлагающихся тел был слишком очевидным, и Дмитрий точно знал, что ничего хорошего из этого не выйдет, если они и дальше пойдут этим путем. Однако приказ есть приказ, и Борис Романов вряд ли обрадуется, что отряд, который и был специально создан для таких целей — исследования Земли — вернется без новостей и наводок.       Люди с космического корабля хотели и ждали выхода на родную землю. Они отчаянно желали увидеть свои дома, даже если те выглядели ужасно, даже если те стояли разрушенными. Поэтому нужно было как можно скорее изучить все от и до, но, опять же, кто будет все восстанавливать? Как учиться заново жить, если жизни на самом-то деле и не было? И смогут ли принять «элиту», улетевшую на Персефоне, обычные люди, которые выжили, которые научились вы-жи-вать? Пока что этот последний вопрос точно оставался без ответа, но надежда все еще крылась в сердцах.       — Может, вернемся обратно? — испуганно спросила Кира, и Анна повела бровью, потому что такое поведение вовсе не было на нее похоже.       — Нет, — грубо отозвался Дмитрий и сделал шаг вперед, затем еще один, а после отряд тихо зашагал в сторону запахов.       Впереди виднелось полуразрушенное здание, которого не было заметно с корабля, а если сейчас оглянуться назад, что и сделал Лестер, то Персефона скрылась за горизонтом — отряд отошел дальше, а значит, вероятность того, что кто-то может напасть, возросла еще больше.       — Вы тоже это слышали? — вдруг спросила Анна, и все снова остановились.       Она приложила палец к губам, давая понять этим, чтобы никто не говорил ни слова, и отряд кивнул.       Минута, еще минута, другая минута, и вот он: то ли крик, то ли душераздирающий плач доносились из того самого полуразрушенного здания, а потом, когда Дмитрий поднял глаза к небу, увидел, что над крышей что-то мелькнуло: огромная мутировавшая птица или… что-то — кто-то — другое?       — Я очень сильно сомневаюсь, что нам стоит туда идти, — опасливо произнес Грег и чуть было не попятился назад, уже готовясь удирать со всех ног, однако жесткий взгляд Генерала, которым он окинул весь отряд, заставил остаться на месте — если не они, то кто?       — Мы вообще в курсе, кто обитает на Земле? — поинтересовалась Анна.       — Когда наш корабль засек движение, экипаж оповестил, что существо было похоже на человека, но двигалось странно, — оповестил Генерал. — Думаю, на Земле появились люди с некоторыми способностями или что-то подобное, а может, они мутировали, — спокойно продолжил Дмитрий.       — Всего лишь зомби, ребята, ничего страшного, — отозвался Лестер и издал смешок, а после…       — Лестер, нет! — крикнули все разом.       То самое существо, которое ранее заметил Дмитрий, резко схватило Лестера за плечи в цепкие лапы и подняло с земли, а взмах огромных крыльев буквально снес весь остальной отряд с ног — удержались только брат и сестра, пригнувшись.       Нужно было хватать Лестера за ноги, нужно было выхватить оружие из кобуры и сделать несколько выстрелов. Конечно, они бы вряд ли помогли, тварь выглядела ужасающе, и ее бы точно не сразил обычный пистолет.       Лестер что-то отчаянно кричал, а отряд, быстро придя в себя и поднявшись на ноги, следил за направлением. Куда его несла эта тварь?       — Бегом в здание! — приказал Генерал.       — Там их может быть несколько! — закричала Кира, ускоряясь, чтобы поспевать за всеми, ведь если сейчас они не перейдут на бег, то потеряют еще одного члена отряда так же, как и Ника.       Дмитрий ничего не ответил Кире, потому что некогда — тварь уже подлетела к крыше здания и стала опускаться ниже; вероятно, в крыше была дыра.       Отряд добежал настолько быстро, насколько вообще мог это сделать. Генерал на удивление даже не раздумывал о том, чтобы как-то медлить, потому что каждая минута была на счету, потому что он дорожил своими людьми и не хотел терять их и потому что чувствовал за них ответственность.       Кстати говоря, изначально Дмитрий не собирался включать в отряд Анну, ведь если он увидит смерть сестры, то никогда не станет прежним, да и не хотел на это смотреть. Никогда. Однако Борис Романов четко сказал о том, что Анна должна быть в специальном отряде, потому что обладала полезными навыками: она изучала микробиологию и инфектологию, то есть все, что связано с бактериями, вирусами и тому подобное.       Вот и сейчас Генералу снова предстояло беспокоиться за сестру, которая ловко успевала бежать следом, при этом осматривая здание. Не поспорить с тем, что их тандем был лучшим в специальном отряде, но также нельзя не согласиться с тем, что при таких условиях жизни, этот самый тандем может легко распасться просто потому, что один несчастный случай или неожиданное нападение то ли твари, то ли мутировавшего человека решит судьбу раз и навсегда, совсем как сейчас.       — Обойдите здание слева, а мы с Анной зайдем справа, и держите оружие наготове! — скомандовал Дмитрий остальным: Грегу и Кире.       Они быстро кивнули и бросились в другую сторону, когда практически достигли полуразрушенного здания, внутри которого, казалось, разожгли огромный костер, накидав всех дров, лежащих в амбаре, — жар шел оттуда такой, что Дмитрий и Анна, войдя туда, зажмурились, но протянули руки с пистолетами вперед себя и сделали несколько выстрелов, но спасло ли это их, если бы твари не были отвлечены? Вероятно — нет. Поэтому им очень и очень сильно повезло.       — Вы бы пошевелились! — раздался крик впереди, и когда брат с сестрой собрались с духом и повернулись, жаря лицо в пекле, увидели, что Лестера каким-то образом подвесили под потолком вниз головой, а под ним была огромная дыра, из которой и полыхал огонь.       — Там что Ад внизу? — вырвался вопрос у Анны, а после она уловила мимолетный взгляд Дмитрия, но тот не собирался уточнять это, да и пока вообще не хотел разбираться в этой всей чертовщине, творящейся здесь. Теперь ему казалось, что Земля точно больше не принадлежала людям, или, если человечество не предпримет попыток истребить и уничтожить все то, что родилось и появилось в их родном доме, пиши пропало — не будет прежней Земли, не будет прежних людей, да вообще ничего не будет. А что останется? Снова жить в космосе? И насколько лет хватит работоспособности космического корабля? Еще на пару лет? А затем что?       Сейчас было слишком много вопросов, которые неустанно крутились в голове Генерала, хотя первостепенная задача — спасение Лестера. Мотнув головой, Дмитрий оглядел помещение: твари кружили вокруг дыры, а после ныряли в нее, будто таким образом насыщались энергией там, внутри, однако, опять же, плевать в данный момент на это.       — Кто-то должен отрезать веревку, — послышался позади голос Грега.       — Ты с ума сошел?! — грубо спросила Кира, поднимая голову вверх. — Мы не сможем поймать Лестера, и он угодит в ловушку под названием «Адский котел»! — Генерал указал пальцем на нее и кивнул, как бы говоря, что Кира права, но в таких ситуациях нельзя было винить в том, что мозг затормаживался от стресса.       — Пока твари отвлечены, нужно подняться на второй этаж и чем-то подцепить веревку, — предложил Дмитрий, переводя глаза из стороны в сторону.       Твари и правда по какой-то неизведанной причине не трогали отряд. Они лишь похитили Лестера, будто он являлся либо едой, либо жертвой, которую они принесут кому-то из главных.       — Я и Кира останемся здесь, чтобы подстраховать, в случае чего, — сказал Грег, и Генерал кивнул, после чего повернулся к Анне, и они поспешили на лестницу, которая была разрушена настолько, что приходилось чуть ли не по стенке лезть на этаж выше.       — Дима! — закричала Анна и прицелилась в тварь, которая летела прямо на них.       Внизу Кира и Грег тоже заметили это и точно так же подняли оружие, но сколько бы выстрелов они не делали — не помогало: тварь даже не поморщилась и не пискнула, лишь угрожающе рычала. Вероятно, она и ее сородичи поняли, что хотели сделать люди — спасти своего человека.       Генерал успел увернуться в последний момент, и если бы не сестра, то тварь бы вцепилась острыми клыками, наверняка с ядом, прямо в его руку, в которой он держал пистолет.       Однако тварь не собиралась отставать и пыталась скинуть Дмитрия и Анну со второго этажа, разрушая потолок, под которым они спрятались, перейдя на бег, чтобы наконец добраться до Лестера.       Потолок сыпался слишком стремительно, ноги то и дело путались в камнях, и в конечном итоге Анна споткнулась об один из таких и упала почти что носом в пол, но вовремя выставила руки перед собой.       — Беги! Беги! Я справлюсь! — прокричала та, видя, как брат остановился, чтобы вернуться за ней, но оба понимали, что, скорее всего, времени осталось немного, если твари всполошились.       Дмитрий кинул сожалеющий взгляд на Анну, но пообещал себе, что увидит ее живой, когда вытащит Лестера.       Грег и Кира продолжали стрелять в тварь, которая так и прилипла к Генералу, но благо оставила Анну в покое, поэтому та смогла спокойно подняться и отряхнуться, но теперь заметно хромала на левую ногу.       «Чертова адовая Земля», — подумала она, зашипев от боли, когда ступила на ногу, затем сделала еще несколько шагов.       Впереди ничего нельзя было разглядеть, потому что весь потолок второго этажа обрушился, и теперь что Анна, что Дмитрий как на ладони, и это еще больше усложняло ситуацию.       — Да сдохни ты уже! — прокричала та, направив пистолет в крыло, затем несколько выстрелов проделали дыры в них, и если это как-то и ослабило, то тварь никак не показала этого.       Генерал все же добрался до Лестера и стал быстро оглядываться в поисках какой-нибудь длинной железки или палки, что могла подцепить веревку и подтащить члена отряда ближе, но первые несколько минут перед глазами плыло от пыли, которая посыпалась сверху, оповещая об опасности — тварь была прямо над Дмитрием и будто специально ждала идеального момента напасть.       Один.       Взмах крыльев.       Два.       Открытая пасть.       Три.       Несколько выстрелов сразу из двух пистолетов в обеих руках, и тварь заверещала так, будто ее резали живьем, после — упала в ту самую адскую дыру, из которой, вероятно, и вылетела.       Каждый из отряда помогал друг другу, чем мог, но ситуация явно выходила из-под контроля, хотя о каком вообще контроле здесь могла идти речь, если он принадлежал этим уродливым существам?       Дмитрий все же нашел длинную железяку и как раз-таки с подходящим кончиком, с помощью которого было бы удобно захватить веревку. Совпадение или везение? Не важно.       — Я сейчас спекусь! — недовольно пробурчал Лестер, а Дмитрий приказал ему не дергаться, иначе не получится подцепить веревку; и как эти твари обернули ею ноги?       Когда железка захватила веревку, буквально весь отряд выдохнул, но отвлечение продолжалось недолго, потому что теперь не одна тварь грозилась напасть на Генерала и остальных, а несколько.       Крики смешались с завыванием от боли, и у всех присутствующих в этом полуразрушенном здании она была своя. Дмитрий сжимал челюсть, скрипя зубами, потому что веревка плохо поддавалась давлению, и ему пришлось лечь на пол, упершись при этом ногами о железный столб, что остался целым. Однако уродливые существа не собирались давать слабину и снова и снова подлетали к Генералу, цепляясь за него, царапая острыми когтями кожу на руках и животе сквозь военную верхнюю одежду.       Дмитрий продолжал тянуть Лестера, но сил едва ли хватало, потому что царапины были намного глубже, чем выглядели, и они неприятно жгли, ослабляя организм.       — Я здесь, я здесь! — появилась Анна и легла на пол рядом, хватаясь за железку.       — Лучше стреляй им в пасть! — приказал Генерал, и та послушалась, отпуская холодный металл.       Анна достала еще один пистолет из кобуры, а второй отбросила в сторону, так как в нем закончились патроны. И в этот самый момент она молилась, чтобы в магазине хватило пуль и чтобы ее брат вытащил Лестера. Анна знала, что Дмитрий силен, но было сложно держаться, когда раны настолько глубоки, что хочется содрать с себя кожу.       Все закончилось как-то быстро и резко. Руки Генерала заскользили по железке, а тварь приблизилась слишком близко, опускаясь прямо на него сверху. Дмитрий откатился влево — подальше от сестры — и получил новые царапины на спине сразу от двух уродливых лап, отчего едва застонал от пронзительной боли и пожелал твари отправиться обратно в Ад.       А дальше все потемнело. Крики Грега, Киры, Анны и Лестера резко стихли, но отдались где-то внутри, будто эхо, а свой собственный крик Дмитрий слышал еще долго — он как будто специально преследовал его, чтобы сделать еще больнее. Он говорил: «Чувствуй меня! Я хочу, чтобы ты ощутил, что такое настоящая боль!».       Вы жили в благах несколько тысячелетий. Вы жили в богатстве. У вас была вода, почва, солнце, море, песок, дождь, еда, друзья. Вы не знали, что значит лишиться всего и сразу. Но теперь точно познаете.

Несколько дней спустя

Персефона.       У Лэйн болело все тело, но в особенности обожженные запястья, к которым были прикреплены металлические «оковы», как она стала потом называть их после нескольких раз пребывания в темной камере, похожей на ту, в которой сидел незнакомый парень — по началу незнакомый, а после вчерашнего сеанса «терапии» от Лорали они познакомились, и вместе им было гораздо легче переживать сумасшедшие опыты.       Кстати, парня звали Рик, и именно он поведал о том, что ученая просто грезит о том, что выжившие на Земле могут иметь какие-то суперспособности и что могут, или, скорее, обязаны помочь и научить «элиту» выживать, иначе никакого мира не будет — никогда.       Однако Лэйн думала о том, что никакого мира не получится достичь, если кто-нибудь не остановит Лорали и Эдди. Напарник, кстати, то и дело косо смотрел на своего учителя и пытался пресечь попытки сделать больнее Лэйн и Рику, но та не слушала, оправдываясь тем, что у нее все под контролем.       Лэйн бежала по коридорам корабля, спасаясь от назойливого истеричного смеха Лорали. Она не знала, куда несли ее ноги, но надеялась, что в какую-нибудь надежную каморку, где ее никто не найдет и просто оставит в покое. Лэйн уже давно не испытывала чувства страха, и, когда ученая посадила ту на белый стул, она лишь с любопытством оглядела темную камеру, не подозревая, что через несколько минут ток проникнет во все тело и засветит его изнутри, как новогоднюю елку.       «Ну пожалуйста, хоть какая-нибудь открытая дверь», — скулила про себя Лэйн и бежала дальше, а сзади грохотали шаги.       Это все могло быть страшным сном, но это реальность, которая теперь становилось жизнью — рутинной жизнью: Лэйн просыпалась утром в своем жилом отсеке, который закрывали снаружи, чтобы она не сбежала, затем завтракала — Эдди приносил еду — и переодевалась в темно-синий военный костюм, который ей выдали, чтобы та не сильно отличалась от людей, проживающих на космическом корабле, а после Лорали забирала ее на «процедуры».       Очередная запертая дверь, которая не поддавалась нажатию на зеленый индикатор, располагающегося рядом, поэтому Лэйн, в очередной раз сорвавшись с места, вбежала в другой коридор, оказываясь теперь среди медицинских отсеков, где несколько дней назад лежала сама, и, слава Господу, одна из дверей была по какой-то причине не закрыта, и Лэйн вбежала внутрь.       Дыхание сперло, грудь вздымалась слишком быстро, отчего пришлось раскрыть рот и дышать через него. Кажется, что даже те три года, проведенные на Земле в апокалипсисе, не были такими изнуряющими как несколько дней на корабле. Лэйн прислонилась лбом к прохладному металлу двери и уперлась в нее ладонями, чтобы окончательно перевести дух, и только через несколько минут поняла, что могла быть не одна. Сглотнув, она медленно опустила руки и выпрямилась, затем так же медленно стала поворачиваться всем корпусом, чтобы увидеть, к кому вошла. Глаза тут же наткнулись на едва знакомого мужчину, который, кажется, спал на больничной койке. Лэйн решилась подойти ближе, делая аккуратные и тихие шаги, чтобы не разбудить, и остановилась, когда могла разглядеть ссадины и царапины, края которых виднелись из-под бинтов на руках; возможно, их было больше, но остальную часть тела скрывало одеяло. Она вгляделась в мужское грозное — даже во сне — лицо и перед глазами всплыл образ стены, на которую Лэйн наткнулась несколько дней назад, а после снова очнулась в медицинском отсеке. Это точно он. Тот самый Генерал, имени которого она не знала, но помнила, что он не хотел, чтобы Лорали ставила на ней и Рике эксперименты; правда, почему-то именно сейчас в голове вспылили те самые последние слова перед тем, как сознание ушло в небытие.       Стула рядом с больничной койкой не было, да и во всем медицинском отсеке тоже, поэтому приходилось просто стоять рядом и глазеть на полученные ранения. Лэйн с первого взгляда на царапины поняла, что они оставлены отродьями — так их называли выжившие, и как Генерал остался после них жив — загадка. Возможно, на космическом корабле делали лекарство, которое помогло ему выжить, и если так, то это вполне себе прогресс, который никогда не достигнуть людям, что пережили апокалипсис.       Лэйн выглядела завороженной. Она хотела дотронуться до глубоких царапин, хотела ощутить шершавость под пальцами от болячек, которые успели образоваться за то время, что Генерал пролежал здесь; кстати, сколько? Лэйн не видела его с того самого неожиданного момента появления за ее спиной.       Когда правая рука все же потянулась к мужскому плечу, Лэйн не видела ничего, кроме своей цели, но лучше бы она следила за Генералом, который в этот момент очнулся и едва приоткрыл глаза, наблюдая за незнакомкой — снова той же, что и в прошлый раз; вот только теперь он на больничной койке, а она — стоит возле него.       За одну секунду все прервалось, и Лэйн вскрикнула, после чего быстро зажала левой рукой рот, боясь, что Лорали найдет ее. Генерал ловко перехватил тонкое запястье и встретился с темными, как ночь, глазами.       — Не стоит, — коротко сказал тот.       — Кто это сделал? — вдруг спросила она, будто это и правда волновало ее.       — Не притворяйся, что не знаешь, я видел то, как ты изучала меня, — Лэйн удивленно вскинула брови; как она могла упустить пробуждение Генерала? — Кто ты? — мужская рука сильнее сжала запястье, чуть притянув незнакомку ближе к себе, но та тупо смотрела Генералу в глаза с каким-то странным вызовом.       — Я не собираюсь отвечать на ваши вопросы, — прошептала Лэйн и дернула руку, но не смогла высвободиться. — Мне больно, — грубо оповестила она, и Генерал разжал руку, а после опустил взгляд на нее и заметил ожоги.       — Кто это сделал? — такой же вопрос, но Дмитрий и сам подозревал — конечно, Лорали.       — Ваши чертовы ученые! — чуть ли не выплюнула Лэйн и отшатнулась от больничной койки, когда почувствовала свободу в запястье.       Генерал поджал губы и отвел взгляд в сторону. Он знал, что Лорали не остановится, но почему Борис Романов позволял этому происходить? Почему не может приструнить своего же подопечного? Или все его слова о том, что они, «элита», не собирались отлавливать выживших, наглая ложь?       — Что ты здесь делаешь? — Дмитрий вернул взгляд на незнакомку, теперь внимательно осматривая ее с ног до головы: длинные черные волосы струились по плечам, а возле лица прилипли к щекам и лбу, темно-синяя военная одежда подчеркивала хрупкость фигуры и давала понять, что там, на Земле она недоедала, в глазах горела искра, но надолго ли ее хватит?       Лэйн, осмотревшись и поняв, что Генерал вызывал больше доверия, чем кто-либо другой на корабле, ответила:       — Сбежала от Лорали и не нашла лучшего варианта, как спрятаться здесь, — она пожала плечами. — Дверь, — указала на вход в медицинский отсек, — была приоткрыта, — Дмитрий подумал, что Анна забыла закрыть за собой, когда уходила, — поэтому я спокойно зашла внутрь, но другие двери по коридору заперты.       — Для многих дверей нужен специальный пропуск, который есть только у руководства и экипажа корабля, — объяснил Генерал и попытался приподняться на койке, но едва застонал от боли.       — Тогда мне повезло, — снова оглянувшись, ответила Лэйн. — Могу я остаться здесь на некоторое время? Или вы выгоните меня, отдав на съедение волкам? — вдруг задала вопрос она и отошла к стене.       — Лорали все равно найдет вас, вы же понимаете это? — та кивнула, но ей просто хотелось перевести дух хотя бы на несколько часов или минут. — Останьтесь, если вам так спокойнее, — Лэйн подметила, что Генерал теперь обращался к ней на «вы», хотя несколько минут назад обращался на «ты», но сейчас это не имело большого значения.       Минуты, к счастью, превратились в часы, и Лэйн заснула, сидя на полу, облокотившись спиной о стену позади себя и сложив руки на коленях, придвинутых к груди. Перед тем, как ее сознание опустилось в беспокойный сон, пальцы крутили браслет, подаренный мамой: кое-где он уже испортился, потому что Лорали не заботили чужие вещи, а снять браслет Лэйн не могла.       Дмитрий тоже уснул, но гораздо позже. Он еще некоторое время наблюдал за ней и за тем, как ее взгляд прикрывался к побрякушке на запястье, на том самом, за которое он хватал. Выжившая больше не задавала вопросов, да и вообще не смотрела в его сторону; кажется, она уже ненавидела всех и все, что связано с космическим кораблем, но Генерал хотел узнать, зачем та искала его, их, и почему одна?

◆ ━━━━❪✇❫━━━━ ◆

      — Что значит сбежала?! — чуть ли не закричал Борис Романов после слов Лорали о том, что она потеряла выжившую.       — Я заперла все двери в ближайших коридорах, не понимаю, куда она могла деться! — объяснила ученая, размахивая руками.       — Да плевать мне на это, Лорали! — а вот теперь закричал, да так, что стены корабля затрещали по швам. — Она точно не могла уйти с корабля, все двери и выходы заперты, так что ищи. Бери Эдди и ищите ее, черт побери! — выругался капитан Персефоны.       Лорали убедила Бориса Романова в том, что эти двоя: Лэйн и Рик важны для исследования Земли, ведь они обладали гораздо большей стойкостью, чем они, так называемая «элита». Их тела были выносливее и не поддавались болезням: как обычным, по типу простуды, так и тяжелым, например, пневмонии. Однако одно оставалось загадкой: что за цифры вырисованы на их шеях? Ни Лэйн, ни Рик не отвечали на вопросы, связанные с Землей и выживанием; казалось, они заключили некий договор или контракт друг с другом, в котором прописали пункт о том, что если кого-то схватят, то те ни за что не должны раскрывать секретов, потому что «элита» — чужаки и предатели.       Ученая заскрипела зубами, так как поиски на протяжении половины дня уже вымотали ее, но Лорали понимала, что не могла потерять эту малышку из своих цепких лап, которые на мгновение выпустили ее, разжав острые коготки.       — Я нашел! — вдруг закричал Эдди, когда ученая в очередной раз свернула в жилые отсеки — вдруг Лэйн захотела вернуться в теплую постель?       Лорали резко обернулась, ее глаза загорелись, пламя внутри тела разожглось с новой силой, буквально вспыхнув, затем спросила:       — Где она? — ученая готова была уже бежать, но требовался незамедлительный ответ, однако Эдди тянул, потому что после пробежки по космическому кораблю необходимо было хоть немного отдышаться. — Да потом отдохнешь, Эдди! — Лорали взяла за шкирку напарника, требуя ответ.       — В общем она с генералом в медицинском отсеке, — наконец сказал он и выпрямился под давлением женской руки. — Видимо, та дверь была не заперта, и Лэйн свободно вошла внутрь, а Дмитрий не стал выгонять ее, — пожал Эдди плечами и уже смотрел вслед удаляющейся Лорали.

◆ ━━━━❪✇❫━━━━ ◆

      Лэйн проснулась от резкого звука, который выучила наизусть — так открывалась дверь. Ее тело вздрогнуло, как это обычно и бывало последние несколько дней, а взгляд наткнулся на копну рыжих волос.       — Милая, ну и зачем ты здесь спряталась? Неужели так плохо спать в своей постели? — тонкий голосок пробирал до костей, и Лэйн, сглотнув, быстро поднялась на ноги.       — Не подходи! — грубо сказала та и выставила руки вперед, замечая сбоку от себя шевеление, видимо, Генерал проснулся от громких голосов.       — Я лишь хочу помочь, Лэйн, — Лорали протянула руку, пытаясь все же схватить свою жертву обратно в острые коготки. — Мы должны помочь Земле восстановиться, но для этого ты и Рик обязаны позволить нам изучить вас, — эти слова уже въелись на подкорку, и если ученая так и продолжит повторять, Лэйн возненавидит их сильнее Лорали.       Сначала Дмитрий тихо наблюдал за всей картиной, но, когда незнакомку стали загонять в угол, через боль поднялся с больничной койки и тихо зашагал в направлении Лорали.       Лэйн метнула на него взгляд в тот момент, когда ученая почти что схватила ее за руки, но Дмитрий резко перехватил Лорали за талию и оттащил от Лэйн.       — Ты что удумал, Генерал?! — заверещала та и стала выбиваться из мужских крепких рук.       Дмитрий в ту же минуту развернул ученую от Лэйн, чтобы та не смогла руками дотянуться до нее, а потом вдруг тело Лорали вздрогнуло несколько раз и обмякло на руках Генерала. Сначала он нахмурился, не понимая, что произошло, а потом краем глаза заметил возле себя выжившую с электрошокером в руке.       — Она заслужила, — грубо сказала та, а в темных глазах виднелась стойкость и почти что жестокость.       — Я бы сам разобрался, — стрельнул глазами Дмитрий и поднес Лорали к больничной койке, хотя ему самому нужно было снова лечь, потому что силы до сих пор не восстановились.       Лэйн хмыкнула на это замечание и прошла мимо Генерала к двери, чтобы уйти из медицинского отсека в жилой. Конечно, она понимала, что Лорали будет без сознания едва ли час, но все же была рада даже на такой короткий промежуток времени приструнить сумасшедшую.       Когда та приблизилась к двери, услышала тяжелые шаги за спиной и резко обернулась. Генерал стоял слишком близко и всматривался ей в лицо с высоты своего роста.       — А я могла бы тоже справиться сама, — твердо произнесла Лэйн.       Она вообще понятия не имела, почему Генерал вдруг заступился за нее, почему помог в очередной раз? Ему жалко ее или это что-то другое? Может, он просто втирался в доверие? В любом случае Лэйн не собиралась верить никому на этом чертовом космическом корабле, за исключением Рика, с которым они оказались в одной лодке.       — Стой, — мужская рука обхватила тонкое предплечье, когда Лэйн отвернулась и почти нажала на зеленый индикатор. — Как твое имя?       Она задумалась. Темные глаза стали всматриваться в серо-голубые радужки, будто таким образом Лэйн могла понять и раскрыть тайны, что хранил Генерал, но не видела ничего, кроме пустоты. Там всегда присутствовало одиночество или это началось три года назад?       — Лэйн, мое имя Лэйн, — все же призналась та. — А твое, Генерал? — и снова они перешли на «ты».       — Дмитрий, — уголки губ Лэйн едва заметно дернулись, и Генерал чуть было сам не улыбнулся в ответ, но сдержался в последний момент и выпустил хрупкое предплечье из хватки. — Я попробую поговорить с капитаном корабля насчет тебя и того парня, — вдруг сказал он.       — Рик, — Генерал нахмурил брови. — Того парня зовут Рик, — тот кивнул. — Не представляю, как можно выжить после царапин и укусов отродий, видимо, здоровья тебе не занимать, Дмитрий, — последнее, что сказала Лэйн и пальцами дотянулась до зеленого индикатора — дверь наконец открылась, впуская немного свежего воздуха.       Генерал хотел было снова остановить ее, спросить, что за отродья, хотя понял, что, видимо, так выжившие называли тех тварей, которые напали на отряд. Теперь Дмитрий понимал, почему Лэйн, если Борис Романов и разрешил Лорали оставить ее себе, так важна — она могла поведать историю, которую «элита» не знала.