С тобой я могу дышать под водой

      Пока признание в любви Хонджуна тонуло в полумраке квартиры Сонхва, Сан сидел за пультом и размышлял над тем, что происходит в его собственном сердце. Мысли об Уёне не оставляли его ни на мгновение. Сан попытался скрыться от них в студии, где кропотливо сводил дорожки «Турбулентности». Правда он не знает, как будет потом объяснять Сонхва-хёну, каким таким чудесным образом у них появилась сведённая запись, но с этим Сан разберётся уже по ходу дела.       Отвлечься и в самом деле получается. Как бы он ни колдовал над материалом, песня выходит пустоватой. Сохранив очередной файл, Сан устало откидывается на спинку кресла и прикрывает глаза. Он пытается прикинуть, как можно добавить композиции больше объёма и мощи, но быстро сдаётся, ведь он больше по технической части, а творческую лучше видит хён. Вот только он лезть со своими предложениями не хочет. Во многих вещах упрямство Сонхва даже восхищало, но когда дело касалось звукозаписи, Сан категорически отказывался понимать, почему его хён не хочет дать парочку ценных советов. Звукорежиссёр ни капли не сомневался в их ценности, потому что у старшего иногда на лице было написано, что он абсолютно точно знает, чего именно не хватает для идеального звучания.       «Интересно, Уён бы смог заставить его помочь ребятам с этой песней?» – не долго мыслям Сана удалось оставаться в безмятежном состоянии.       Снова Уён.       Парень с тяжёлым вздохом трёт руками лицо, будто это поможет смахнуть терзавшее его днями и ночами наваждение. Они общаются каждый день, и со стороны может показаться, что без остановки, хотя… Наверное, так и есть? Пожелания доброго утра, спокойной ночи, приятного аппетита, разговоры ни о чём и о чём-то особенно конкретном. Например, их многочасовая беседа по телефону, которая началась с обсуждения каких-то дорогущих подвесок-жетонов, которые Уён увидел на ком-то из айдолов и теперь хочет себе, закончилась гнетущим молчанием, потому что оба слишком близко к сердцу приняли несчастье людей, которые не могут завести кошку из-за аллергии.       Нравится ли это Сану? Безумно нравится! Только бестолковое влюблённое сердце требует того, на что не хватает решимости. Палки в колёса ставит ещё неуверенность в том, интересно ли самому Уёну нечто большее, чем по-дружески приятное общение. Может стоит закатать губу и радоваться тому, что есть?       Мысли возвращаются в тот вечер в баре, когда Сан признался Сонхва-хёну в том, что по уши влюбился в этого яркого и улыбчивого парня:       «Не хочу, чтобы вы бессмысленно тратили время, пытаясь убедить себя в одностороннем интересе. Я вообще не думаю, что он бы стал обзванивать несколько студий в поисках нашей ради такой мелочи. Но подобные поступки не совершают просто так. Подумай об этом попозже, хорошо?»       Сан вспоминает рассказ хёна о выкрутасах Уёна в студии. Неужели он правда пришёл чтобы поиздеваться над Джисоком в отместку за разбитое сердце малознакомого парня? Он как-то и забыл о том разговоре – всему виной эмоции, которые захлестнули его с головой во время исполнения «Fake love» вместе с Уёном. Но теперь Сану очень сильно хочется узнать, что там такое вытворял парень, если Джисок после этого решил уволиться, поэтому уже спустя мгновение он ищет в компьютере администратора записи с камер за тот день.       В какой-то момент парню кажется, что он вот-вот лопнет от смеха. Сан совершенно не сдерживается, да и как тут можно сохранять спокойствие после фразы: «А сейчас, дорогуша, мы будем записывать мою любимую песню»? Абсолютно никак. Вибрация телефона в заднем кармане джинс заставляет его, наконец, оторваться от просмотра этой божественной комедии. от: Уён (=^‥^=) 18:25 Чем занимаешься? (´• ω •`)       Не мог же Уён почувствовать как-то, чем именно Сан сейчас занимается?

кому: Уён (=^‥^=) 18:26

Да вот в студии пытался свести песню ребят ♪(/_ _ )/♪

А ты?

от: Уён (=^‥^=) 18:27 А у тебя разве не выходной? (¬_¬ )

кому: Уён (=^‥^=) 18:29

Выходной (¯ ¯٥)

Но мне что-то как-то скучно было

И я решил приехать сюда

Только не рассказывай Сонхва-хёну 人(_ _*)

Я не хочу очередную лекцию (×﹏×)

от: Уён (=^‥^=) 18:30 Я подумаю (￢‿￢ )

кому: Уён (=^‥^=) 18:31

Ну Уёна-а-а-а ( ╥ω╥ )

от: Уён (=^‥^=) 18:33 Ахахахахахахаха Хорошо-о-о-о-о Я - могила (｡•̀ᴗ-)

кому: Уён (=^‥^=) 18:34

(シ_ _)シ(シ_ _)シ(シ_ _)シ(シ_ _)シ

от: Уён (=^‥^=) 18:36 Мне тоже скучно (눈_눈)       Сан уже хочет уточнить, что после просмотра записи шоу, которое его собеседник устроил для Джисока, его скуку как ветром сдуло, но одёргивает себя. Сонхва-хён упоминал в том разговоре, что Уён желал скрыть свою выходку от Сана, а ставить парня в неловкое положение совсем не хочется. Поэтому он просто спрашивает:

кому: Уён (=^‥^=) 18:37

Снова мало клиентов?

от: Уён (=^‥^=) 18:38 Угу (｡•́︿•̀｡)       Невольная улыбка расплывается на губах Сана, когда он представляет, как бармен грустно дует губы. В тепле, наполняющем сердце, рождается осознание – он соскучился. Ещё бы, ведь они не виделись с того дня, когда ходили в бар вместе с хёнами и ребятами из группы. от: Уён (=^‥^=) 18:40 Ладно Не буду тебя отвлекать от музыки)

кому: Уён (=^‥^=) 18:41

В принципе, я уже закончил здесь

Поэтому мог бы…

      Если быть до конца откровенным, то идея зайти в бар Сану пришла не из-за сообщения Уёна. Скука была не самой весомой причиной приехать в студию и поработать. На самом деле он собирался как бы заодно заглянуть к Уёну. Сан, конечно, рассчитывал на компанию хёнов, но раз те не могут, то остаётся надеяться, что неловкое молчание не станет спутником сегодняшнего вечера. Всё же переписываться – это одно, а вот видеть яркую мимику бармена вживую… от: Уён (=^‥^=) 18:42 Ты Это Хочешь ( : ౦ ‸ ౦ : ) Придти? ( : ౦ ‸ ౦ : )

кому: Уён (=^‥^=) 18:42

Да)

Скоро буду

ε=ε=┌( >_<)┘

от: Уён (=^‥^=) 18:41 Жду („ಡωಡ„)       Взглянув ещё раз на монитор, на котором парень в безразмерной белой футболке замер в смешной позе, Сан окончательно убеждается в том, что пора набраться решимости.

***

      Улыбка автоматически загорается на лице, стоит Сану увидеть бармена, что с самым несчастным и скучающим видом гипнотизирует стрелку настенных часов. В баре всё же есть несколько посетителей, но судя по всему, разговор их интересует куда больше, чем алкоголь.       Присутствие нового гостя Уён обнаруживает достаточно быстро:       – Добрый вечер! Добрый вечер, господин! – на лице парня не осталось ни единого намёка на скуку. – Мы очень рады видеть вас в нашем заведении.       Чрезмерно угодливый тон бармена и его по-лисьи хитрый прищур вызывают у Сана смешок. Всё же артистизма этому парню не занимать.       – Что желаете выпить?       На мгновение Сан задумывается над тем, чтобы заказать что-то слабоалкогольное для поднятия «боевого духа». По дороге в бар он поставил себе цель, без выполнения которой он не уйдёт сегодня домой, а именно – пригласить Уёна на свидание. Но разве правильно мешать что-то настолько важное и трепетное с алкоголем? Сан задумчиво заглядывает в глаза парню и понимает, что Уён заслуживает того, чтобы рисковать без использования какого-либо допинга.       – Я бы не отказался от бутылочки колы.       – Со льдом или просто из холодильника? – уточняет бармен.       – Просто из холодильника, – с улыбкой отвечает Сан.

***

      Сан расположился на месте, которое по праву уже называл своим – третье, если считать от правого края барной стойки. Табличка «резерв», стоявшая на двух соседних местах сначала его удивила, и он в шутку поспешил уточнить, не будут ли эти постоянные посетители против его соседства, если придут. Так он и узнал, что Уён резервирует так называемый «угол любимых посетителей» каждую свою смену на случай, если они решат заглянуть в бар. Услышав это, Сан пообещал приходить так часто, как только сможет, да и хёнов будет настойчиво звать с собой.       Ближе к восьми часам бар стал потихоньку заполняться новыми посетителями, кто-то заходит случайно – им бармен дарит свою самую приветливую улыбку. А постоянных посетителей Уён встречает расспросами о делах и новостях.       – Теперь твоей скуке точно настал конец, – Сан кивает в сторону большой компании, что с громким смехом ввалилась в двери бара.       – Ей настал конец ещё в тот момент, когда ты осчастливил этот бар своим присутствием, – бармен на мгновение отвлекается от приготовления замысловатого коктейля, чтобы подарить собеседнику игривую улыбку.       Сан чувствует как смущение предательски покалывает на кончиках ушей, благо Уён снова возвращается к своему занятию, предоставляя собеседнику отличную возможность понаблюдать за умелыми движениями. Несмотря на всю беспечность и лёгкость, с которой Уён поддерживал разговор с любым посетителем, сосредоточенность, с которой он готовит очередной алкогольный шедевр, была максимальной. Серьёзность на его лице выглядит невероятно притягательно в скольжении неоновых отсветов. Взгляд Сана следует прямиком за ними по горбинке носа к родинке на пухлой губе. Парень сам не знает почему маленькая деталь так сильно завладела его вниманием ещё в первый день знакомства, но разглядывать её долго он себе никогда не позволяет. Очень хочется, но приличия никто не отменял.       Стоит Уёну закончить коктейль, как поступает ещё несколько заказов, а за ними - ещё и ещё. Несмотря на интенсивность работы, бармен продолжает спрашивать у Сана про сведение записи и о переживаниях по поводу итогового звучания, но ответы зачастую тонут в гуле голосов посетителей, что громко о чём-то спорят. В голове Сана начинает крутиться мысль о том, что ему пора уходить и не мешать Уёну работать. Но прощаться с парнем сейчас совсем не хочется, тем более, он так и не пригласил его на свидание.       – Ты о чём это так задумался, м? – лицо Уёна оказывается неожиданно близко к его собственному, от чего Сан немного отстраняется.       – Кажется, я тебе мешаю работать, наверное стоит…       – Глупости какие говоришь, – бармен сердито дует губы.       – Но тут так много людей уже, а ты один.       – Во-первых, – Уён деловито поднимает указательный палец. – Я не один, а с тобой. А во-вторых, это очень комфортный темп работы. Поэтому сиди.       Стоит последней фразе сорваться с губ, как парень неловко поджимает их, словно сказал что-то лишнее. И в попытке исправиться тихо добавляет, потупив взгляд:       – Конечно, если сам хочешь.       – Хочу, – без раздумий отвечает Сан.       – Тогда, – Уён безуспешно прячет до безумия милую от внезапно нахлынувшей робости улыбку, – ещё колы?

***

      – Говоришь, Сонхва-хён тщательно скрывает свой продюсерский талант? – разобравшись с наплывом заказов, Уён направляется к «углу любимых посетителей».       За барной стойкой никого, кроме мужчины средних лет, что задумчиво вертит в руках бокал с виски. Уён добросовестно попытался немного приободрить угрюмого посетителя, но быстро понял, что лучше его оставить наедине с собственными мыслями.       – Угу, и я вообще не понимаю, почему, – Сан даже не пытается скрыть негодование.       – Может он однажды попробовал так полезть с советом к какому-то гениальному музыканту, а тот ему нагрубил? Чужое эго задеть легко советом, особенно, если он дельный.       – Хотел бы я послушать музыку этого гения, которому не нужны дельные советы, – ворчит Сан. – Теперь из-за него будут страдать ребята, которым бы парочка таких точно пригодилась. Может твоя терапия в этом вопросе поможет?       – Ой, нет, тут я точно не советчик, – в этот раз улыбка выходит какой-то неестественной и натянутой. – Может, Хонджун-хён сможет с этим что-то сделать?       – А как Хонджун-хён тут поможет? – Сан непонимающе хмуриться. – Он тут причём?       – Ну, знаешь, – Уён задумчиво щурит глаза. – Если кто-то что-то в ком-то когда-то сломал, то любовь может помочь это починить. Той, с которой эти двое друг на друга смотрят, это точно под силу. Просто время нужно.       Бармен замолкает, но Сан не спешит говорить – задумчивая складка меж бровей Уёна ему намекает на то, что тот ещё не закончил мысль.       – Ёсан-и говорил мне, что они только в следующую среду придут в студию, может хёны как раз и успеют разобраться с этой, – бармен делает несколько рассеянных взмахов рукой, – проблемкой.       – Ты хочешь сказать, что у хёнов уже там любовь? Они же вроде бы только недавно познакомились.       – Ну знаешь, то, что я вижу между этими двумя, никак иначе назвать не получается.       – Так быстро?       – Не веришь в любовь с первого взгляда?       Сначала Сан думает спрятать истину за каким-нибудь шутливым ответом, но потом встречается взглядами с Уёном. Ни в его глазах, ни в тоне голоса не было ни единого намёка на шутку или презрение к чувству, которое каждый второй называет глупой дорамной сказочкой. Поэтому вместо дежурной фразы с губ Сана слетает короткое и тихое:       – Верю.       В ответ, на дне больший карих глаз напротив мимолётно вспыхивают искры. Мог ли Уён распознать всё, то, что таилось в столь маленьком слове? Сейчас, утопая в звоне тишины, воцарившейся между ними, Сан надеется, что мог. Ему никогда не удавалось скрывать надёжно собственные чувства. Как говорит Сонхва-хён: «Глаза-сердечки сдают тебя с потрохами, Сан-и». И если Уён окончательно всё понял, то предложение пойти на свидание точно поставит точку в вопросе о том, «просто» ли приятное общение связывает их.       Это был идеальный момент для признания, и Сан уже собирает всю свою решимость в кулак, чтобы его произнести, но сделать это не даёт новая посетительница, что с приторно счастливым видом просит бармена «смешать что-нибудь под стать её прекрасному настроению».       Уёну хватает секунды, чтобы снова стать весёлым из-за чего Сану на ум вновь приходит аналогия с предохранителями. Он прячет разочарование в жадном глотке кока-колы и надеется, что судьба сегодня подарит ему ещё один удачный момент.

***

      – И вам досталась честь взять интервью у самого Ли Сухёка?       – Ага, – довольно кивает посетительница. – Надеюсь, что я не упаду в обморок.       – Думаю, что вы крепкий орешек, – Уён игриво подмигивает девушке. – Именно поэтому редактор поручил это вам.       – Ну он такой краси-и-и-и-и-вый.       Их разговор долетает до Сана урывками – звонкие и немного трескучие ноты в голосе бармена, ему куда интереснее смысловой нагрузки, которую несёт эта непринуждённая беседа. Он невольно вспоминает о записи с камер, которую смотрел сегодня и мысленно рисует на щеке Уёна тот самый смайлик, а на голове – пару маленьких хвостиков. Интересно, пришла ли идея отомстить Джисоку во время их первого разговора, или же Уён придумал это позже? Если доведётся, то Сан обязательно спросит у него, как вообще парень додумался до такого. Он привык, что друзья и знакомые предпочитали отмахиваться и подшучивать над его наивной влюбчивостью. Сонхва-хён был одним из первых, кто скорее жалел донсена, который «по неведомой причине влюбился в их идиота-звуковика». Вспоминая свою симпатию и надежды, Сан невольно усмехается – похоже, что в той ситуации идиотом был именно он.       А сейчас?       Сан задумчиво вглядывается в живую мимику бармена, который продолжает балансировать между разговором с посетительницей и приготовлением коктейля, и думает о различиях между чувствами, которые он испытывал к Джисоку и тем, что сейчас чувствует к Уёну. Несмотря на то, что и то, и другое называлось «влюблённостью», ощущалась она абсолютно по-разному. Влюбленность в Джисока была не просто безнадёжной – Сан всегда имел в своём расположении немного призрачной надежды. Она была нездоровой из-за той насмешливой и манипулятивной игры, которую вёл предмет его интереса. Чувствовал ли Сан это? Однозначно, где-то там, на задворках сознания, но предпочитал обманывать себя, надеясь на взаимность.       Сонхва предупреждал его, что ничем хорошим это не кончится, но когда это случилось не стал злорадствовать и без конца повторять «а я говорил». Вместо этого он взял под руку грустного донсена и потащил в бар, где младший убедился, что на свете существует улыбка, влюбиться в которую возможно с первого взгляда. И когда Уён, оставив девушку наедине с очередным алкогольным шедевром, поворачивается в его сторону с той самой улыбкой на губах, Сан признаётся сам себе, что готов влюбляться в неё ежедневно до конца своих дней.       – Что-то мне подсказывает, что ты от меня что-то скрываешь, – бармен прищуривается, словно это поможет лучше прочитать собеседника.       – Я? – застигнутый врасплох Сан, растерянно хлопает глазами. – Что я могу скрывать?       – Например, то, что тебе на самом деле ужасно скучно здесь сидеть.       – Если мне ужасно скучно, то почему по твоему я продолжаю здесь сидеть?       – Не знаю, может ты боишься, что я снова начну активно жаловаться тебе в сообщениях на собственную скуку?       – И закидывать меня грустными смайликами?       – Вот! – Уён победоносно поднимает указательный палец вверх.       – Что «вот»? – Сан не может сдержать тихий смешок.       – Ты признался, что тебе здесь скучно! – бармен грустно дует губы.       – Не правда. Мне ни капли здесь не скучно, и я планирую просидеть до закрытия.       Услышав это, Уён удивлённо распахивает глаза, но затем в них начинает блестеть по-детски искренняя радость, к которой несколькими секундами позже примешивается смущение. Сан не особо разбирается в коктейлях, но этот микс эмоций – одно из самых лучших сочетаний на Земле. На это можно смотреть вечно, только вот желаемая вечность заканчивается в тот момент, когда телефон Уёна оповещает о новом входящем сообщении.       Красивая улыбка нещадно кривиться, стоит бармену прочесть его содержание.       – Там что-то плохое? – беспокоится Сан.       – Ну-у-у, как сказать, – отвечает Уён, не отрывая взгляда от телефона. – Просто Ёнджун грозится жестокой расправой в случае, если я подумаю слиться с завтрашнего прослушивания.       – О! Оно уже завтра? – Сан немного опешил от скоротечности времени.       Уён убирает телефон и как-то рассеянно угукает.       В этот раз внутренний рубильник, отвечающий за вечно веселое настроение Уёна, переключаться не спешит. Казалось бы, смешливая угроза должна была вызвать у него самодовольную ухмылку, но почему-то вместо неё губы парня стянуты напряжением. С каждой секундой его взгляд становится задумчивей, будто напоминание о прослушивании спровоцировало приступ глубокого самоанализа.       Сан прекрасно знал о том, насколько Уён любит танцы, об этом парень мог говорить часами напролёт, но вот о его желании и намерении связать с этим жизнь, они не говорили никогда. И вот сейчас, глядя на неузнаваемо уязвимого парня перед собой, Сан понимает, что на то были очень весомые причины.       – А ты хочешь на него идти? – он чуть наклоняется, надеясь поймать зрительный контакт, но удаётся это лишь на мгновение.       Уён неловко поджимает губы, явно раздумывая над тем, стоит ли попытаться перевести разговор на другую тему, либо же довериться собеседнику. Хорошо, что бармен прячет свои руки в карманах свободных джинс. Если бы они лежали на барной стойке, то Сан бы не смог сдержаться и накрыл чужие ладони своими, чтобы показать, что ему можно открыться.       – Нет, – произносит он быстро и тихо, от чего у Сана на миг перехватывает дыхание.       Уён ему доверяет.       – Я думал, что ты обрадовался, когда получил приглашение.       – Да, я правда обрадовался, но потом понял, что лучше не стоит.       – Почему?       Не самый лучший момент для откровенных бесед, но сейчас Сану кажется, что Вселенная не посмеет их побеспокоить. Лично для него мир сузился до больших потерянных глаз напротив.       – Я не хочу услышать отказ, – на выдохе произносит Уён. – Их было настолько много, что этот разрушит меня окончательно. Я не хочу, правда.       – Не думаешь, что это просто формальность перед тем, как предложить контракт?       – Нет, – упрямо машет головой парень. – Если бы мы были в дораме, то все так бы и было. Какой–нибудь Бан Шихёк зашёл пропустить рюмашку-другую после тяжелого рабочего дня и увидел, как я тут дёргаюсь под музыку. А дальше – приглашения, контракты, и вот уже я уже записываю дуэт с Чимином, пока моя домработница расчищает на полочках место для первого дэсана.       – Звучит вообще-то неплохо.       – Ага, просто мечта, – на губах Уёна ухмылка с налётом горечи. – Только мы не в дораме, а я вообще никак не тяну на айдола. Подтанцовка – окей. Стоять в клипе где-то сзади с балаклавой на лице – вообще идеально, но не больше.       Сан уже хочет возмутиться и возразить, но его быстро перебивают:       – Я знаю, что ты хочешь сказать, поэтому не нужно. Это придумал не я, а все те люди, которые сидят на прослушиваниях.       – А они мерзкие, – негодующе хмурится Сан.       – Ну, это их работа – отсеивать непонятно кого. Но встречаться с ними я больше не хочу.       – Тогда точно не стоит этого делать.       Наконец-то взгляд Уёна фокусируется на собеседнике. Недоверчивый и пронзительный, будто бы проверяющий, насколько искренними были сказанные Саном слова.       – Если я не пойду, то Ёнджун меня закопает живьем там во дворе за баром.       – Как бы он там тебе ни угрожал, это всё же не его дело. Если ты совсем не хочешь идти, то разве стоит делать это только потому, что Ёнджун там что-то сказал? – и заметив на лице Уёна красноречивое замешательство, добавляет: – Что? Я что-то не так сказал?       – Угу, – почему-то бармен разглядывает Сана так, будто бы впервые его видит. – Обычно все начинают меня уверять в том, что это всё глупости и нужно достаточно раз споткнуться прежде, чем подняться на вершину, и говорят всякую остальную подбадривающую фигню, из-за которой иногда я чувствую себя ещё хуже.       Сан нервно сглатывает, потому что сначала тоже хотел сказать нечто подобное, но слова Уёна о том, что очередной отказ разрушит его, заставили посмотреть на ситуацию совершенно с другой стороны. Конечно, очень легко говорить кому-то «попробуй», ведь не говорящему придется пробовать и набивать шишки. Сану на мгновение становится стыдно, ведь про нерешительность Сонхва он в таком контексте даже не пытался думать.       – А что тебе больше хочется из этого слышать?       – Уж точно не угрозы расправы.       – Если ты правда совсем не хочешь идти, то вместо прослушивания можем завтра сходить и поесть мяса, как тебе идея?       Глаза Уёна широко распахиваются от столь неожиданного предложения. И на самом деле, Сан мог бы остановиться на этом и поставить галочку напротив пункта «пригласить на свидание». Он бы именно так и поступил, если бы не увидел мерцание искр душевных метаний на дне красивых глаз.       – Но если в тебе есть хотя бы одна капля надежды на то, что прослушивание пройдёт успешно, то я готов пойти туда вместе с тобой и просидеть под дверью зала до тех пор, пока ты не выскочишь оттуда с радостными криками и контрактом в руках.       – Ты правда готов пожертвовать своим выходным ради этого?       «Ради тебя,» – так просится на язык, но Сан лишь кивает.       – А если придётся просидеть весь день там?       – Отлично, у меня планов вообще не было.       – Ты сейчас серьезно?       – Абсолютно, – Сан широко улыбается, глядя на комичное замешательство на лице парня.       – Мне нужно в три часа быть в Донгё-доне.       – Отлично, тогда в три часа будем в Донгё-доне.       Даже если они до ночи проторчат в агентстве, то это всё равно будет считаться свиданием, ведь так?