Лишь у но́г Твоих я счастлив - || (И я низвергну возлюбившего меня)

      Необъятный клён шумит тихо ветвями, играя с лёгким ветерком, запутавшимся в них… На изумрудно-зелёном газоне под деревом, на обычном дешёвом пледе устроила пикник обычная, с виду, семья… Прохожие, гуляющие здесь в субботу, не догадываются, что парень в жёлтой футболке и с солнечной улыбкой, это властелин преисподней, а светловолосый мужчина, с удовольствием откусывающий своё мороженое — сам Люцифер. — Привет! — Девушка в цветастом платье, прохдя мимо подмигнула Дэнни, который лежал на боку, подперев голову рукой. — Привет, — с улыбкой кивнул Денница. Девица смело подошла к обедавшим. — А… Одной девушки, для семерых парней, не маловато? — игриво спросила она, кивнув на Трейси, по противоположную сторону от себя. — А ты хочешь разбавить наше общество свое́й персоной? — с заманчивой улыбкой, поинтересовался принц. — Это… Приглашение? — улыбнулась она, едва не облизываясь, лапая Дэнни взглядом. Принц подвинулся, предлагая девице место около себя и достал из сумки-холодильника мороженое для неё. — А ты… — Люцифер с интересом окинул взглядом гостью, — Как?.. — Анна. — Анна, а ты не боишься попасть в Ад, за подобные мысли по поводу незнакомых парней? — выдав свой интерес за шутку, спросил Архангел. — А ты читаешь мысли? — с хитрым прищуром поинтересовалась она. — У тебя на лице написано. — Ад… Это… — Девушка призадумалась. — Это не что-то реальное, думаю. Все Винчестеры посмотрели друг на друга. — Не смей разубедить её в этом, — незаметно шепнул принцу Люцифер, сделав вид, что потянулся достать бутылку с лимонадом около него. — Часто знакомишься здесь? — спросил Дэнни. — Нет. Если честно, это впервые. Я увидела тебя и… — Он Адски красив, правда? — продолжал свой юмор Лу. — Да! — согласно кивнула девушка. — Лучше и не скажешь! И откуда ты такой… — она даже осмелилась положить небольшую ладонь ему на щёку, словно проверяя, насколько парень реален. — Я… Из Лоуренса, что в Канзасе, — с запинкой ответил Дэнни, перебив снова хотевшего посмеяться над человеком Люцифера. Чуть не вырвалось «из Ада», но он вовремя вспомнил, что говорит с обычной земной девушкой. — А ты… — шатенка мечтательно улыбнулась. — Довольно знойный, как для Канзаса! Трэйси, от услышанного, поперхнулась коктейлем, что медленно пила через трубочку. — Не старайся, он женат! — громко сказала королева, прервав такую познавательную, для Дэнни, беседу. — Ясно… Девушка встала и, тяжело вздохнув, пошла куда собиралась. — Зачем, госпожа? — скучающе спросил принц. — Ох!.. Простите великодушно, что прервала кормёжку Вашего самолюбия, принц! — со смехом сказала Трэйси и шуточно поклонилась. — Мы хотели семейный пикник. Вот, женишься на ней, тогда она сможет присутствовать. — Ох!.. — Денница картинно закатил глаза. — Все беременные такие сумасшедшие, или только вы с папой? — огрызнулся он. — Бывает и хуже, — Майкл хлопнул его по плечу в знак поддержки. — А ты?!.. — Возмущённо оглянулась на него королева. Но Майкл перебил её, предугадав окончание фразы. — Я присматривал за тобой не только после твоего рождения. Но и до… — Ого… — Трэйси удивлённо замолчала, представляя себе, как бедный дядя выполнял беременные причуды её матери. — Ага. — Ну что?.. Мне́ пойти проверить, как справляется генерал Иниас или?.. Повелитель многозначительно посмотрел на младшего сына. «Папа, а что ты, обычно, делаешь, когда надоедают разборки в нашей семье, дела и… И вообще весь мир? — спросил Кристиан у повелителя, когда отец прибыл на его зов. — Это… Бывает редко, но… Мы с папой иногда отдыхаем от этого наверху. Я вижу, ты измотан… Что у вас случилось с Сарой? — Дело не в ней… Не только. У меня… Я должен серьёзно поговорить с тобой. Боги!.. — принц вздохнул тяжело. — Но я не хочу огорчить Вас, повелитель. Он опустился на колени перед королём и любяще поцеловал его руку. — Знаешь… — Сэм тоже вздохнул. — Давай сходим и отдохнём все вместе. Пока я не узнал того, что омрачило бы нам семейный пикник. Сэм улыбнулся ласково и подал сыну жест подняться. После, повелитель отдал ненадолго свой престол генералу, которая была ближе всего к семье и, собрав всех, напросился в гости к Люциферу, где они непринуждённо ведут сейчас беседу в парке на параллельной Его дому улице». — Я́ пойду, — сказал отец всей семьи и сразу исчез. И появился через минуту, потому что в Аду это сорок минут. — Всё нормально там, — кивнул он и вновь занял своё место позади Дина. В непринуждённой обстановке все шутили и смеялись, посылали друг другу тёплые улыбки и лучистые взгляды… Словно и вправду забыв обо всём, что происходит между ними в Аду. Пытаясь понять, что такого важного хотел обсудить с ним младший сын, Сэм то и дело внимательно смотрел на Кристиана, не подавая вида, что он наблюдает. Отец-Король хотел помочь сыну избавиться от того, что отягощает его юную душу и, при возможности, облегчить его сознание тем, что разгадает сам, не заставляя сына подбирать слова. И… Похоже, повелитель нашёл ответ: когда обратил внимание, как зачарованно его Кристиан наблюдает за старшим братом, улавливая каждое его телодвижение. — Дэнни… Пойдём, купим ещё холодного лимонада, — предложил Сэм, указав на ларёк-фургончик недалеко впереди. Кивнув, Денница поднялся со своего места и шагнул вместе с отцом за напитками. Конечно, он понимал, что дело совсем не в холодном, ведь королю Ада совсем не обязательно что-то покупать.

…

Вернувшись, они раздали всем принесённое и вновь заняли свои места. Денница с вопросом ещё раз посмотрел на отца из-под чёлки, а Сэм едва заметно кивнул в ответ. — Лу… А у тебя есть кто-нибудь дома? — спросил Дэнни, лёжа на животе и подняв лицо. — Нет, — пожал плечами Архангел. — Мама ушла к родственникам — в море. — А можно я покажу Крису, какой у тебя «наземный дворец» — Можно. Люцифер щёлкнул пальцами и оба принца исчезли, отправившись в дом на побережье.

…

В доме Великого всё было в светло-бежевых и белых тонах… С лазурными потолками и полами цвета белого песка. Денница смотрелся здесь необычно… Как элемент загорелой экзотики, в спокойной светлой атмосфере этого дома. А Кристиан… Кристиан выглядел здесь естественно. Ему, светлокожему и беловолосому всё здесь подходило. Даже глянцевая лазурь на потолке оттеняла глаза младшего принца. — Ты не впервые здесь… Оглянувшись на брата, Кристиан застегнул верхние пуговицы на белой рубашке и опустил подкатанные рукава, устраняя связанную с жарой небрежность в образе. — Да. Не впервые. Я знаю этот дом с самого своего рождения. Дэнни улыбнулся и, напротив, снял свою чёрную майку, небрежно бросив вещь на диван. Оставшиь в брюках из тонкой кожи, он обернулся на панорамное окно с видом на океан… — У них есть вкус, надо признать, — оглядываясь вокруг, ухмыльнулся младший. — Они Боги, Крис. Это естественно. — А… Боги спят? — Когда хочется. Это для них, как… Редкое развлечение или… Что-то вроде. Хочешь посмотреть спальни? — догадался Денница. — Не стоит, — смерив брата испытующим взглядом, ответил Кристиан. — Ты так сияешь здесь, что я не могу обещать… — Не обещай, — беспечно пожал плечами Денница, оглянувшись на брата. — Ты… — Кристиан покачал головой, взглядом выказав недоверие услышанному. Сделав пару шагов вперёд, он притянул Дэнни и сильно прижал к себе, сразу сливаясь губами в страстно-голодном поцелуе… Он проверял словно, правильно ли трактовал то, что услышал или он просто хочет так понимать. Мир словно пошатнулся, когда ему ответили… Когда брат, его Дэнни ответил на поцелуй не менее вожделённо и страстно. Кристиан почувствовал, вдруг, что это уже не тот игриво-невинный, где-то наивный поцелуй. Почувствовал это, где-то на уровне ядра самой концентрации своей сути… Что-то всколыхнулось внутри — за солнечным сплетеним между рёбер и заставило ещё сильнее прижать к себе брата, словно океан, покидающий берега под зовом луны. Кристиан целовал брата долго… Вплетая пальцы в кудри на его затылке, он плавно переходил от настойчивой страсти к тягучей нежности и, каждый раз побеждал, не давая Дэнни и шанса перенять главенство на себя. — Ого!.. — оторвавшись от губ брата озвучил Дэнни и отступил на шаг. — Ты… Это… Мне понравилось! — сверкнув красной медью зениц, с улыбкой произнёс он. — Голова кружится… Это значит… — Это значит, что я тоже подхожу для тебя, — с волнением ответил Кристиан и отвернулся, едва справляясь с эмоциями. — Что это значит, Дэнни?.. Это не тот поцелуй, как всегда… — А можно, это ничего не будет значить? — с надеждой спросил Денница всё ещё стоявшего спиной к нему брата. — Нет, — твёрдо ответил Кристиан и повернулся. — Нет. Ты зачем показал мне это? — уже со злостью спросил он и засветил золотым зрачки. — Я… Хотел, чтобы ты знал. — пожал плечами Дэнни. — И только? — ухмыльнулся с сомнением брат. — Мог бы сказать… Или ты хотел чего-то ещё? — вопрошающе приподнял брови принц. — Крис, я… — Что? Ты, что? — вновь шагнув к брату, Кристиан неожиданно поднял руку и обхватил ладонью его горло ощутимо сдавив. — Отвечай. Играть мной надумал? — со злостью сверкнул глазами он. — Принял повелителя, как хозяина, а я… Для избавления от скуки?! — Крис… — Кристиан! — Кристиан… Хорошо. Не злись на меня, прошу. Ты знаешь, что мне трудно переносить, когда ты на меня злишься. — Да? А ты не этого сейчас добивался?! Только сейчас, когда ты всё решил сам и отдался повелителю, ты показал мне, что на самом деле… Для чего? ответь! — Я… Сам не понимал. И только сейчас… — Ожидаемо… — разочарованно констатировал Кристиан и отпустил брата, отступил на шаг. — Дети… Кристиан обернулся на вдруг возникшего за его спиной отца и поклонился. — Повелитель. — Что у вас?.. — с вопросом осматривая полуобнажённого Дэнни. — Всё в порядке, отец, — сдержанно ответил Кристиан. — Хорошо. — Повелитель сделал вид, что поверил в это. Он понимал примерно, что потянет за собой его разговор с Дэнни, во время прогулки за напитками. — Я зашёл предложить, проведать наш дом в Лоуренсе… — Всем вместе? — уточнил Денница. — Нет. Трэйси и Майкл отправились обратно в Ад, а Люцифер остаётся здесь, ждать свою маму. Так что… — Ясно. Хорошо, — ответил Кристиан. — Мы будем через пять секунд. Подойдя, он обнял брата и исчез вместе с ним. А Сэм отправился за Дином и генералом-отцом.

…

— Мы дома! — оглянувшись вокруг, сказал Сэм, словно поприветствовав родные стены. — У нас нет здесь прислуги, — недовольно заметил Дэнни. Генерал Винчестер тут же щёлкнул пальцами и перед ними предстал Томас… Слуга тут же получил звенящую пощёчину от своего господина: — Как ты смеешь, не появляться мне на глаза неделями?! — гневно выпалил Дин. — Совсем страх потерял?! Я раздену тебя и объявлю ненужным рабом, — с тихой злостью, серьёзно заявил он. Приложив ладонь к горящей половине лица, Томас украдкой посмотрел на Джона, будто ища поддержки. — Дин… — одним этим обращением, отец словно отрезвил сына. — Я хочу, чтобы ты несколько перенёс свой важный разговор с Томом. Он здесь не для этого. — Тихо, но твёрдо сказал генерал. И пресёк всякие препирательства одним только взглядом. — Да. Конечно. Поговорим дома, — сказал слуге Дин, сдавленно улыбнувшись. — Спроси у повелителя, что нужно сделать и… Займись этим. — Да, господин. Раб поклонился и вышел на кухню, чтобы сменить деловой костюм на домашнюю одежду. — Ты устал, родной? — ласково приобняв мужа, спросил повелитель. — Немного… — улыбаясь всё ещё с обидой на Сэма, ответил брат. — Иди отдохни… Поспи. — Я… — Я пойду с тобой, — тепло улыбнулся Кристиан, зная, что папочка не любит засыпать в одиночку. Дин кивнул, лучисто улыбнувшись сыну, и взял его за руку, чтобы мгновенно оказаться наверху вместе с Кристианом, благодаря его силе.

…

Переместились они прямо на кровать. Кристиан помог папе переодеться в пижаму, щёлкнув пальцами и задвинул шторы жестом руки. Он лёг рядом, обняв Дина со спины и, уткнувшись носом в его плечо, положил руку на заметно уже выпуклый животик отца. — Мой малыш… — с ностальгией улыбнулся Дин. — Ещё совсем недавно я́ тебя укладывал спать. — Не беспокойся об этом, — тихо ответил сын. — Скоро тебе вновь придётся вспомнить, как это делать. Поспи, папочка… Тебе это нужно.

…

— Мы здесь надолго, отец? — с беспокойством спросил у повелителя Денница, когда они втроём заняли диван в гостиной. — Не волнуйся, Люцифер сам спустится в Ад и заменит нас, если понадобится, — ответил Сэм. — Мы здесь… Пока я не разберусь в своей семье, — загадочно улыбнулся он. — Нужно, чтобы все забыли на время о работе и уделили больше внимания друг другу. — Хорошо. И… Что ты предлагаешь? — поддержал разговор отец. — Ничего особенного… Посмотрим фильм, вспомним что-нибудь из того, что Дети ещё не знают об этом месте. Или… — пару секунд подумав, Сэм с догадкой посмотрел на отца: — Или устроим вечер откровений. — О чём ты? — Что, вы двое, обсуждали в твоих покоях, в ночь праздника помолвки Кристиана? — Я рассказал Дэнни о… О своей задумке с Дином и… — От него несло сексом, — с укором сверкнул глазами Сэм. — Я не понимаю. Ты хочешь… Ты намерен во все мои отношения вмешаться?! — Нет, — покачал головой отец. — Денница уже достаточно взрослый и имеет право выбора. И я… Я предложил, к слову. Но он… — Я был единственным, кто устоял перед таким предложением? — с интересом спросил Дэнни, сидя по другую сторону от повелителя. — Кажется… Да, — будто что-то припомнив, улыбнулся Джон. — Прости, Сэм. Мне не стоило… Я не знал… Сэм снисходительно кивнул. — Я не люблю, когда что-то происходит за моей спиной и без моего ведома, — напомнил король. — А в остальном… У Дэнни действительно пока что есть выбор, — неоднозначно добавил он. — Мы… Ещё не были здесь все вместе, — к месту заметил Денница. — Как будем?.. — Займёте с братом гостевую, — быстро распорядился Сэм. — Повелитель!.. — Дэнни склонил голову, чтобы сгладить возмущение в голосе. — Дэнни. То, что произошло между нами, не меняет моего отношения к вашему папе. Хотя он придумал себе что-то другое. Мы с папой Дином займём нашу спальню, как и прежде. Это не обсуждается. На столь категоричное заявление отца, принц молча кивнул, не смея сказать что-то против. Спускаясь по лестнице, Кристиан всё это слышал. Сев в кресло сбоку дивана, он бросил в брата гневным взглядом. Младшему принцу, очевидно, не нравилась идея их совместного проживания, но спорить с повелителем он тоже не стал. — Папа… — обратившись, Дэнни многозначительно замолчал, дожидаясь внимания повелителя. — Да? — повернувшись к сыну, Сэм кивнул, что внимательно слушает. — Я хотел бы… Раз уж мы здесь и… Ты предложил вечер откровений. Я хочу посмотреть «комнату»… Необычный интерес сына заставил повелителя встрепенуться. Сэм выпрямил спину и повёл правым плечом, словно хотел поправить полы отсутствующего на нём пиджака. — Это… Я не думаю, что это хорошая идея, сын. — Но почему? — Дэнни слегка удивила реакция папы. — Я знаю что, когда ты говоришь «посмотреть», речь идёт не только о визуальной оценке. А я не хочу последствий посещения тобой этой «комнаты». — Но я!.. Папа. Я, напротив, хотел попросить тебя… — Дэнни не осмелился договорить, выдав своё желание одним лишь взглядом. — Нет. — повелитель покачал головой, словно пытаясь потушить огонь в глазах сына своим, более спокойным пламенем. — Не проси меня об этом, Дэнни. Желание сына заставило хозяина окунуться в ноющие болью воспоминания: как Дин напрашивался в эту комнату… Как ныл, специально чудил и выпрашивал себе кары, просил боли и погибал без унижения и пренебрежения, а потом и милости хозяина. Резко встав со своего места, повелитель вышел на кухню, посмотреть, как справляется Томас.

…

После ужина, где все обсуждали последние события, передавая друг другу то, о чём не все в семье были осведомлены и поочерёдно удивляли друг друга новостями, повелитель поблагодарил Тома и вышел первым. После него покинул место за столом и королевский супруг. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Сэм, когда муж появился следом в гостиной. — Вам… Разве не всё равно, повелитель? — склонив покорно голову, ответил вопросом Дин. — Нет. — Сделав шаг к мужу, Сэм обнял его вокруг талии и заботливо поцеловал в висок. — Мне не всё равно, Дин. И никогда не было… Я знаю, что ты много себе успел надумать, но… Я люблю тебя. Моё к тебе отношение не изменилось. — Тогда… — удивлённо-обиженно приоткрыв уста. — Вы с Дэнни… — Моё отношение к Дэнни не отменяет моих чувств к тебе. Кому, как не тебе, понять такое положение вещей. — Я… Постараюсь, — тихо ответил Дин, потупив взгляд. — Дин… Шагнув в комнату, отец подошёл и обнял сына с другой стороны, с намёком положив руку на бляху своего ремня и недвусмысленно постучал пальцами. Этот едва различимый звук заставил Дина вздрогнуть, словно прошив насквозь. — Папа?.. — сглотнув тревожно, Дин робко поднял на отца вопросительный взор. — Я зна́ю, что ты, в последнее время, вёл себя не достойно. И, судя по всему, напрашивался под мой ремень. Не так ли? — Папа… Прости, пожалуйста, — с благоговейным страхом тихо попросил Дин. — Я не думал, что… — Что я узнаю? Или, не думал, что накажу тебя? М? Ты знал это, Дин, — обхватив ладонью его подбородок, проявил проницательность Джон. Он посмотрел на сына тем самым, обжигающим самую душу взглядом, что вытаскивал на поверхность даже то, что Дин скрывал от самого себя. — Знал… Ты же не надеялся избежать последствий? — Нет, я… В это время Сэм отступил на шаг, кивнув отцу, чтобы тот продолжал начатое и Джон плавно увёл сына за собой. Повернув у лестницы, отец остановился у той самой двери, и явил в своей руке маленький серебристый ключ… — Папа!.. — со страхом воскликнул Дин. — Нет, пожалуйста! Мне нельзя сейчас… — он инстинктивно положил руку на живот. Отворив дверь, отец подтолкнул Дина за порог комнаты и включил свет, закрывая за собой. Развернув сына к себе, Джон обнял ладонями его лицо и со строгой любовью в бархате своего голоса спросил: — Думаешь, тебе не под силу выдержать то, что нужно? Скажи мне, Дин. — Я… Знаю, что ты не назначишь мне то, чего я не смог бы вынести. — О!.. — Отец ухмыльнулся одобряюще. — Я знал, что ты это понимаешь. Развязав пояс серой рубашки пижамы на нём, Джон откинул полы рукой и положил ладонь на округлившийся живот сына. Не скрыв горящего желания в глазах, он огладил тёплой, шершавой рукой ноющий уже живот. — Папа!.. — жалобно всхлипнул сын. — Мне… — Плохо. Знаю, — сосредоточенно лаская рукой нежную кожу. — Мой сын измучил тебя… Уже больно? — переместив руку на увеличенную грудь и сдавив пальцами распухший сосок. — Да!.. — На выдохе. Дин едва не присел, от ощущения ноющей боли, смешавшегося с облегчением, принесённым отцовской рукой. — Да… Позже, я дам ему то, что он требует. Если ты будешь послушным. — Я… — Дин сглотнул с предвкушением. — Я буду послушным, папочка. Обещаю. — Хорошо-о. — Щёлкнув пряжкой, Джон вытащил из шлёвок свой офицерский ремень. — Иди. Грудью на стол. Ты знаешь, что делать. Беспрекословно, Дин прошёл к столу у противоположной стены и, спустив тонкие штаны до колен, опустился и лёг грудью на холодный металл, отступив назад так, чтобы не задеть живот. Согнутые в локтях руки он положил на уровне головы и замер, ожидая справедливой кары. Приготовив нужные ему предметы и отложив их, Джон подошёл к сыну. Он сразу закрыл на его запястьях стальные оковы, что прикрепили его руки к столу, тем самым почти полностью обездвижив Дина. — Я разрешаю тебе говорить и кричать, если нужно, — собщил отец, нежно огладив ожидающую своей участи попу. — Благодарю Вас, хозяин, — нервно дыша, с запинкой ответил Дин и зажмурился. — Серьёзных проступков за тобой нет, — проверяя указательным пальцем, насколько увлажнился вход в его тело, генерал ухмыльнулся самодовольно. — Поэтому… Десять, — намотав на руку конец ремня, что с железкой. — Считай вслух. И отец сразу с замахом, сильно полоснул ремнём по белой коже ягодиц сына. — А-ах!.. Один. Вс-с!.. А. Можно?.. Отец, прошу, можно… Быстрее. Вняв просьбе ребёнка, отец сразу замахнулся снова и снова… Без отдышки сыпя обжигающими ударами по беззащитной попе: — … Пять! Шесть! Семь! А!.. А. Больно-о! Папочка… Прости-прости, прошу! — Восемь, девять, десять! А-а! Орудие пытки остановилось рукой отца и Дин притих, дрожа всем телом и сглатывая сбегающие к губам слёзы. Боль от неожиданного наказания перемешалась с облегчением, от возможности выдать эмоции криком и стоном, слезами… Как и прежде, горящая боль на ягодицах служила для сына подтверждением непоколебимой любви отца. Ведь, только тот, кто сильнее всех любит, и наказывает больнее всего. Дин дышит глубоко и прерывисто, посекундно всхлипывая, уязвлённо и нервно переступает с ноги на ногу… Отец наклоняется рядом, чтобы открыть оковы и, освобождая руки сына, вскользь проводит ладонью вдоль спины. Джон помогает ему выпрямиться и, присев, снимает до конца его штаны. Затем встаёт и с сожалением утирает большими пальцами слёзы на лице ребёнка. — Всё. Ты заслужил прощение… Не плачь, маленький. Притянув к себе, Джон голодно и вожделённо врывается в рот сына поцелуем… То прикусывая терпимо его губы, то вторгаясь языком почти до гланд, вылизывая изнутри щёки и сплетая языки в сумасшедшем ритме танго. — Папа, — когда поцелуй прервался, всхлипнул жадно Дин. — Ты… Всё ещё не можешь?.. — Мой мальчик хочет папочкин член в свою течную жопку? — шёпотом над самим ухом спросил отец, и огладил ладонью горячую кожу на заднице сына. Дин кивнул, переступив босыми ногами, едва не пища от снедающей потребности в этом. Давно вставший смирно член сына дёрнулся, извергая увесистую каплю смегмы, что сбежала от вершины вниз… — Иди сюда… Взяв своё дитя за руку, Джон подвёл его к кожаному небольшому креслу чуть поодаль стола. Это кресло Дин ненавидит с давних пор. — Когда-то, в наказание, отец надолго оставлял его сидеть на искусственном фаллосе, что крепится посреди сиденья обтянутого чёрной кожей. Подойдя, Дин понял, чем шуршал отец, пока он готовился терпеть «любимый» ремень — фаллос посреди сиденья поменял свой объём на больший. Даже по меркам Дина он был огромен. Естественного бежевого цвета силиконовый член, что раньше заставлял Дина просто изнывать от желания, сейчас вызывал у него блаженный страх. — Папа… — сглотнув, Дин медленно опустился на колени, с покорой опустив голову. — Прошу, нет. Вы же… Сказали, что простили меня, хозяин. — Дин взял отцовскую руку в свои и с трепетом прикоснулся губами. — Дин. Поднимись, — серьёзно проговорил отец. И, когда сын встал, ласково погладил его волосы, просеивая между пальцев. — Ты… Принял наказание и, ты был прощён. Послушай. Я не оставлю тебя одного. Это не наказание, и не истязание. Нам нужно подготовить твою попку… Джон многозначительно не окончил фразу. — Для чего? — нервно сглотнув, тихо спросил Дин. Понимая, что отцу незачем растягивать его до размера больше своего, учитывая, что папа любит, когда он может плотно сжаться, на ум приходило только одно объяснение — у отца снова возникло прежнее желание поиздеваться и насладиться его болью. — Я думаю, скоро к нам присоединятся, — без подробностей ответил Джон. — Маленький… — коснувшись ладонью щеки сына, Джон погладил большим пальцем его губы. — Какой ты… Папочка очень соскучился. — Если… Соскучился, тогда зачем?.. — Скажи мне, когда в последний раз кто-то входил в твою дырочку? — М-м… — к щекам Дина прилила кровь, выдавая его дикое смущение от подобных вопросов. — Давно. Пару дней точно не… — О! — не скрыл своего удивления отец. — Это много — пару дней. Потянувшись до полки на стене, отец достал оттуда другой инструмент и быстро поменял орудие «пытки» на более щадящее. — Он прикрепил к сиденью силиконовый член с верхушкой небольшого объёма, что постепенно расширялся ниже и таким образом толщина зависела от глубины проникновения. — М-м… — Дин неловко опустил голову, понимая, что ему предстоит и снова поцеловал отцовскую руку, в благодарность за изменение условий предстоящей пытки. — Хозяин!.. — несмело подняв глаза на отца. — А Вы?.. Если… Вы решили так, значит… Значит я не заслужил…? Дин, по обыкновению, не решался озвучить такое. — Дин… — даже для отца было удивительным то, как быстро сын возвращается сознанием во время, когда прикосновение отца он мог только заслужить, и не получал этого просто так. — Маленький. Заслужил, конечно. Но сначала, нам нужно разработать твою дырочку. — Положив руку на красные от ремня ягодицы сына, он погладил пальцем до чавканья мокрый вход в его тело. — О. Мальчик мой, ты так сильно изголодался по папочке? — Вс-с! Да. — с разыгравшимся пожаром на щеках, преданно ответил Дин. — Хорошо… Давай, ты немного поработаешь над тем, чтобы папочка мог свободно входить. А может и не один. Тут же вспомнив, какие запредельные ощущения он получал, когда муж и отец трахали его вместе, Дин посмотрел на родителя одновременно с опасением, с желанием, с благодарностью и… И он даже не разбирал до конца, какие ещё эмоции сейчас разволновались внутри. — Давай. Я помогу тебе. Развернувшись спиной к креслу, Дин расставил широко ноги и, взявшись за подлокотники, начал медленно опускать задницу на ожидающий этого фаллос. Присев на корточки перед сыном, Джон протянул руки ему под ягодицы и максимально развёл половинки в стороны. — Давай… Вот та-ак. Хороший мальчик. Дин всхлипнул, когда в него проникла только головка… Объём был меньше чем то, к чему он привык, но из-за отсутствия близости в последние несколько дней, ощутимо было и это. Постоянно текущая его попа до зуда требовала что-то в себя. Чувствуя, что этого мало, Дин со стоном облегчения опустился ниже. — Стоп, — чётко скомандовал отец. Убрав ладони от его задницы, Джон поднялся на ноги и, склонившись над ним, погладил ласково волосы сына. — Поднимись, и повтори. Не дальше того, что ты уже принял в себя. — Когда сын сделал, как ему велели, Джон снова приказал повторить: — Давай ещё. Вверх, вниз… Ниже не опускайся. — Хозяин!.. — насаживаясь до указанной длины и трахая себя всё быстрее, Дин переступил свой стыд и начал просить о большем: — Хозяин!.. Разрешите мне, прошу! Ещё!.. — Хорошо. Медленно, Дин, опускайся ниже… — как и всегда, сын слепо следовал его приказам и опускался всё ниже. — Давай ещё… — Ах-х!.. — дыхание ребёнка сильно участилось, когда он понял, что самая нижняя часть игрушки в три раза больше вершины. — Не могу! Я не могу, это слишком. — Он посмотрел на отца с просьбой о помиловании во взгляде и слезами стыда на глазах. — Нет, не слишком, — твёрдо сказал генерал. — Я знаю, что ты сможешь. Поднимись, и снова медленно опускайся. Не смея ослушаться, Дин начал подниматься и медленно опускаться всё ниже. Слишком большой размер игрушки растягивал его вход до предела, когда он опустился так, чтобы чувствовать задницей сиденье. Края ануса были растянуты до той степени, когда страшно просто подумать о том, что можно ещё. — А. М-м! Ах!.. — Шокирован тем, что он смог насадиться до конца, Дин раскрыл широко глаза и смотрел на отца, как на спасение. — Ш-ш-ш… Задержись там. Джон осторожно снял с сына рубашку и отбросил в сторону. Погладив рукой увеличенную грудь ребёнка, он поочерёдно сдавил сильно распухшие сосочки. — Ай-й!.. Ах! Папочка. Загнанно дыша, Дин неосознанно попытался свести ноги, но ему не позволили это. — Нет. Разведи ноги ещё шире… Да. Смотри на меня. Спокойный тон отца не давал Дину сорваться в истерику. Управляемый этим голосом, он стонал, хныкал и скулил, и хаотично кивал, улавливая возбуждённым сознанием все команды родителя. Опустив свою руку ниже, Джон сжал несильно в ладони его налитые яички, погладил пальцами шов под мошонкой…

…

— Повелитель. — Ступив за порог родительской спальни, принц поклонился. — Входи, Дэнни. Отец переодевался на ночь. Сняв футболку, Сэм бросил её на стул рядом. — Разрешите я́ послужу Вам, отец, — склонив голову, предложил Дэнни, зная, что обычно это делает папа Дин. Ухмыльнувшись с догадкой, чего добивается сын, повелитель медленно кивнул и приглашающе развёл руки. Подойдя близко, Дэнни опустился перед отцом на колени и благодарно поцеловал его руку. Затем он неспешно расстегнул ремень и брюки отца, и спустил их вниз к лодыжкам, безмолвно попросив поднять ноги. Подняв вещь, он аккуратно сложил это на стул и, взяв оттуда же его халат из чёрного шёлка, накинул на плечи повелителя. И снова поклонился. — Отец. Склонив голову, Дэнни сделал паузу, дожидаясь разрешения продолжить. — Дэнни… Если ты снова решил напроситься в «комнату», то моё решение остаётся неизменным. — Но, папа!.. — Дэнни сердито и возмущённо сверкнул глазами. — Не старайся, — с улыбкой ответил повелитель, — ты не выведешь меня из себя настолько. А если сможешь, то получишь не такое наказание, которое хотел бы. — Значит… Вы сказали, что у меня всё ещё есть выбор? — Да. Если я его одобрил. — Тогда… Разрешите мне принять предложение отца Джона, о котором Вы упомянули недавно. — Дэнни… — повелителя потрясло такое прошение. Положив ладонь на щёку ребёнка, он погладил большим пальцем родинку у его носа. — Ты сказал, что видел всё, что происходило с папой благодаря мастерству Джона… Я не понимаю, почему у тебя появилось желание, пережить что-то подобное. — Папа… Подобное, генерал больше не сделает, — с уверенностью ответил сын. — Он поступал так, ради вашей безопасности. Но больше нет причин… — Причина устранена, но искоренить из себя желание подчинять и наслаждаться чужой болью не так просто. Он до сих пор умеет всё это и я не хочу, чтобы ты испытал на себе… — Я… Хочу понять, что чувствует папочка, когда… И возможно ли, что ему на самом деле это нравится. — Дэнни… Я знаю, что всё это ты и так понимаешь, но… — Папа… Мне нужно это. И, ты всегда сможешь исправить ситуацию, если что-то пойдёт не так. — Мне кажется, уже́ что-то идёт не так, — покачал головой повелитель. — Ты хочешь, чтобы я лично отпустил тебя в пыточную с Джоном? Как ты смел подойти ко мне с этим? — отец-король покачал головой почти разочарованно. Сделав шаг к сыну, он кивнул на брюки — единственную одежду на нём. — Снимай. Не спрашивая зачем и почему, сын беспрекословно избавил себя от одежды, представив отцу всю стройную роскошь наготы своего тела. — Когда-то… — с обманчивой лаской в голосе, повелитель убрал с его плеча шоколадные локоны с оттенком золота. — Когда ты был ещё в утробе, я сказал папочке, что не хочу, чтобы наш сын стал такой же шлюхой, как он. Но… Теперь я понимаю, что был не прав. Потому что… Даже Дин не позволял себе подобного поведения. — Обхватив длинными пальцами скулы ребёнка, Сэм надменно посмотрел в его глаза. — Всё… Что имеет твой папа и всё, что ему дозволено, я подарил ему сам. Он никогда не смел просить меня о таком. А ты… Медленно возведя руку, повелитель щёлкнул пальцами и на запястье принца появился тот самый браслет, что блокирует сверхъестественные способности, а на его талии возникла набедренная повязка, подобная тем, что носили наложники Дина. Повязка отличалась немного, в соответствии с его статусом — пояс белого шёлкового одеяния был вышит золотом, и внизу короткое подобие юбки окаймляла узкая полоска золота, с вышитой рубинами розой над разрезом на правом бедре. — Отец. — Удивлённо оглядев себя, Денница растерянно захлопал чёрными ресницами. — Повязка наложника? — А что? — равнодушно пожал плечами Сэм. — Ты хочешь стать рабом Джона. Тогда… Так. Это на время, пока мы здесь. Спускайся.

…

Джон выровнялся и отступил на шаг, наблюдая. — Хорошо… Ты молодец, солнышко. Папочкин хороший мальчик. Теперь поднимись, и снова вниз до конца. Да. Ещё раз. Дин начал всё быстрее насаживаться на невероятно растягивающую его штуковину, непрерывно стоная и охая. Полностью раскрытый для отца и распятый, он всё чаще поднимался и опускался на распиравший его искуственный член, повинуясь каждому слову из уст Джона. Услышав громкий стук в дверь, отец оглянулся с ухмылкой. Он будто не удивился совсем. — Опустись до конца и задержись в позиции. Отдохни. Я вернусь через минуту. Не волнуйся. Джон подошёл к двери и открыв, вышел. Он с интересом осмотрел стоявшего перед ним Дэнни с головы до ног. И вопросительно кивнул стоящему за его спиной Сэму. Подойдя близко, Сэм просто коснулся лба отца двумя пальцами, передавая происходящее минутами раньше. — Денница… Неужели ты посмел огорчить повелителя? — строго и недовольно покачал головой отец. От такого тона, подкреплённого вгоняющим крюки в душу взглядом, по телу принца прошлась мелкая дрожь. Но он стойко отражал этот взгляд таким же… Пытался. Но, когда Джон ухмыльнулся криво и самоуверенно, принц всё же не выдержал давления и отвёл взгляд. — Твоя… Необузданная похоть этого стоит, принц? — тихо, но грозно вопрошал генерал. — Ты же так любил повелителя, что угрожал даже мне, защищая его чувства. А сейчас… Ты мог бы сказать мне. И мы решили бы это с сыном. Но это… Нехорошо, потакать желаниям своей плоти настолько. Осознав, что генерал прав во всём, Дэнни опустился на колени и склонил голову перед повелителем, с просьбой простить его. Но ему не дали ответ. — Я займусь, — кивнул Сэму отец. — Папа!.. — Сэм обеспокоенно покачал головой, сам не зная чему. — Не волнуйся, сын. — Сделав ещё шаг, отец нежно поцеловал его в губы. Этот поцелуй немного остудил беспокойство Сэма. А Дэнни удивил, словно снег в июле. Принц смотрел широко раскрытыми глазами то на одного, то на второго родителя, не зная, как реагировать на увиденное. Кивнув, повелитель ушёл наверх.