В овечьей шкуре

Саймон потерся щекой и носом о подушку и громко вздохнул. Он впервые за долгое время сумел поспать. Вот прямо… прямо так, да. Он не ворочался в постели до самого утра, пытаясь хотя бы задремать, не подскакивал от каждого шороха, а поспал. И пускай он чувствовал себя немного разбито, он в целом был доволен. Потому что, судя по светлым оттенкам неба за окном, на улице далеко не ночь и не раннее утро. Саймон повертелся под одеялом. Колени вполне успешно заживали и уже не доставляли ему такого дискомфорта, как парой дней раньше, что было плюсом: остальные ссадины так не бесили, как именно те, что на ногах, которые мешали нормально их сгибать. Но теперь все более-менее. Да и вообще, сегодня выходной: сплошные плюсы. Пошарив ладонью по тумбочке, Саймон ухватился за телефон, снял его с зарядки и взял в руки. Сразу в глаза бросилось одно единственное уведомление — Джон написал в мессенджере. Джон Доброе утро Чай помог? Саймон нахмурился. Сообщения пришли в девять утра, а сейчас… Сейчас двенадцать?! Черт, это ж как нужно было умудриться заснуть! Он моментально подскочил и сел, сжимая в руке телефон. И правда двенадцать! В последний раз он просыпался так… никогда, наверное? Саймон ответил Джону коротким «да» и потер лицо. Да уж, он и правда отрубился после того чая. То варево реально хорошо подействовало. Оно было горьким, с травянистым вкусом (и таким же запахом), в нем прослеживались какие-то кисло-сладкие ягоды, маленькие красные кусочки которых плавали среди остальной заварки, и вся эта гадня, которую Саймон выдул почти одним глотком, поспособствовала тому, что он заснул без каких-либо проблем. Он словно вырубился по щелчку пальцев. И проспал до самого обеда. Саймон наспех умылся и так же быстро позавтракал, решив на этот раз обойтись обыкновенной яичницей и не готовить что-то сложное. Сегодня им с Джоном нужно погулять… и прийти в тот дом, откуда тот притащил рюкзак погибшего Магнуса. Только тихо. А еще необходимо явиться в парк в полночь и выяснить, что такое там происходит в двенадцать часов ночи по воскресеньям. Ну точно наркотики. Химиков, приближенных к МИ-6, ничего не смутило в веществах, которые пешки Мартинеза раскладывали по пакетикам в убежище в Мексике (кроме самого их факта существования, да еще и в таких больших количествах) — это просто порошки или таблетки, которые он мог прихватить с собой в Шотландию и распространять там. Марио не будет изменять себе, если не подсадит кучу людей на эту гадость, так что почему бы не раздавать свертки бездомным? Только почему бесплатно и бесплатно ли вообще? Для чего? Чтобы похищать, пока местные в невменяемом состоянии? Но тот мужчина, которого украли Аарон и Хавьер, вроде как был трезв. А Магнуса почему убили? Вообще ничего не понятно. Саймон переоделся. Сменил растянутые штаны и футболку на джинсы, недавно постиранную футболку и толстовку на молнии. Холодно, поэтому нужно утепляться, а то со своим образом жизни весь иммунитет мог исчезнуть: Саймон перестал в последнее время заниматься спортом. После убийства Магнуса он не бегал в парке и вообще лишний раз старался там не шастать (мохнатый сосед попросил), зарядку не делал и только объедался всяким вкусным, но зачастую не очень полезным. Да уж, запустил себя. Или прекрасно вжился в роль обычного мужика? — Привет! — Привет. На улице так холодно, что Саймон надел шапку, натянул сверху капюшон толстовки и к этому добавил еще и капюшон черной куртки. Джон же, встретивший его у почтового ящика, нарядился скромнее: вышел из своего дома в толстовке потоньше, расстегнутой куртке, серых свободных брюках и старых кедах. Ему вот вообще не холодно? Даже не прохладно? Окей, кажется, вот еще один плюс быть оборотнем: хрен замерзнешь. — Куда пойдем? — Побродим по окрестностям, потом, э-э… — Джон поскреб затылок, оглядываясь. — Можем поесть где-нибудь. Ну и в тот дом сходим, ясное дело. — Понял. Саймон поправил одежду на себе и укоротил лямку сумки, которую накинул на плечо. Он запер дверь в дом, и они с соседом пошли по тротуару на другую улицу — решили пройтись пешком, а не тратить деньги на автобус, пускай и холодно. Джона погода не волновала, судя по его поведению. Походка у него была слегка пружинистая, на губах застыла загадочная улыбка, когда он смотрел туда-сюда, на серость (и сырость) городка вокруг, на маленькие дома, пожухлую траву, когтистые черные деревья с оранжевой и коричневой листвой; когда втягивал носом воздух, наверняка принюхиваясь, пока Саймон неторопливо вышагивал сзади. Да уж. Будто и нет никаких похищений, никаких секретных миссий и сраного Мартинеза. Словно все, как у нормальных людей. Словно два соседа просто решили погулять вместе. — Джон, кстати, — окликнул Саймон и на секунду замолчал. — Спасибо за тот чай. Еще раз. Мне помог. Джон обернулся через плечо. Широко улыбнулся, прищурился. Его голубые глаза будто светились от непонятной радости, и он ответил: — Не за что! Я его все равно не пью. — Откуда он у тебя? — Тетя сама собирала, а я как-то забрал и забыл, — Джон повернулся обратно. — Все равно сплю как убитый. — Везет тебе. — А у тебя проблемы со сном из-за службы, да? — Да. — Отстой. Еще одна причина, по которой я не хочу в армию. Вот представь, что произойдет с каким-нибудь впечатлительным оборотнем, который попадет в горячую точку, — вдруг Джон развернулся лицом к Саймону и принялся идти по тротуару спиной вперед. — Это ж пиздец! Такой зверь точно всех слопает, и никакой успокаивающий чай тут не поможет. — Ну, я пока еще никого не сожрал. Джон фыркнул. — Потому что ты и не волк. Хотя интересно, как бы ты выглядел в форме оборотня… какой у тебя рост? — Метр девяносто три, вроде. — Хм-м… ты был бы тогда больше меня, наверное, — предположил Джон. — Но я не знаю, если честно, как это все работает с обращенными оборотнями. Типа, чистокровные оборотни обычно крупные даже в теле человека, полукровки пониже, а обращенные… хрен знает, какие они. — Твоя мать ведь обращенная. — Ну так она была низкой! И осталась низкой. Может, если тебя обратить, ты тоже уменьшишься, понятия не имею, — сосед наигранно раздраженно закатил глаза. — Ладно… а шерсть какая бы у меня была? — От цвета волос зависит. Ты был бы светлым. Саймон призадумался. В день брифинга, когда Ласвелл опоздала на встречу с ним и Прайсом, она показывала фото Мартинеза, и на одном из снимков у него были перекрашенные волосы. Значит ли это, что оборотни могут менять цвет шкуры? — А если покраситься? — То на башке будет цветное пятно, — хмыкнул Джон. — Цвет шерсти в генах заложен, тут природу не обманешь, так что даже если ты, к примеру, все-все волосы на теле перекрасишь в темный, то в форме волка все равно много где будешь светлым. Саймон кивнул с тихим «угу». Им бы не следовало трепаться о таких темах на улице, но она все равно пустовала — мимо по дороге со старым асфальтом только изредка проезжали машины. — А как вы превращаетесь? Сами, когда хотите? — Ну-у… как бы объяснить… первые обращения часто происходят не по своей воле, обычно из-за сильных эмоций, а так волками становятся когда душе угодно. Чтобы стать обратно человеком, необходимо, м-м, поймать момент, — Джон пощелкал пальцами, пытаясь подобрать слово. — Ну, как в играх, где нужно нажать на кнопку когда просят. Нужно подгадать, чтобы животное и человеческое «я» были типа в одной точке, максимально успокоиться, и все. Я не знаю, как объяснить! Такое нужно пережить. Джон замолчал, но всего на миг: — Вообще, вся эта тема с самоконтролем сложная, там долго копаться. Саймон пожал плечами. Знает ли об этом всем правительство? Возможно. — Я был бы не против, — Саймон хмыкнул, на что Джон коротко рассмеялся. — Покопаться. — Ну, у нас еще куча времени до начала рабочей недели, так что я может и успею тебе прочитать одну-две лекции. Саймон и правда не прочь послушать. Ну интересно ему, что теперь? Да и Джону самому в радость рассказывать. По его виду в целом складывалось ощущение, что ему не неприятно в компании мутного двухметрового вояки, а очень даже весело. Ну, естественно: с бригадой рабочих он не мог поделиться секретом о своей сущности, а других более-менее близких ему людей в Эйршире нет. Оставался только Саймон, которого он спас и которому вчера помог заснуть. Вообще, еще во время того разговора на диване Саймон должен был послать Джона. Он не должен был ему доверять ни при каких обстоятельствах, но вывалил настоящее имя и причину нахождения в городе, не имея на руках никаких весомых доказательств непричастности его к делам Мартинеза. Может, это после удара по голове что-то щелкнуло, а может Саймон просто идиот — после переезда сюда по работе и всего пережитого он уже даже и не знал, что думать. В какие-то моменты ему все казалось фальшивым и ненастоящим, выдумкой или очень странным сном. По итогу этого «странного сна» он шел на прогулку с оборотнем. Ага.

***

Первым делом было решено осмотреть тот самый дом, в котором накануне бывал Джон, и удостовериться, что там какое-то время и правда жил Магнус. Компания из двух человек принялась расхаживать по грязным, забитым мусором комнатам на первом этаже, общаясь, и везде искать дополнительные зацепки. Самые важные, рюкзак и его содержимое, уже найдены, но могло быть что-то еще. На этот раз дом был в некоторых местах светлее. Солнце пряталось за серыми облаками, затянувшими небо, но даже так видимость в заброшенной постройке была куда лучше, а фонарик помогал еще сильнее. Саймон начал осмотр прямо с входа в дом: вглядывался всюду, по сто раз нагибался и приседал, вглядывался в что-то, что хотя бы немного казалось ему подозрительным. Так он обнаружил смазанные следы от ладоней на некогда кремового цвета обоях, засохшую кровь, старые шприцы с кривыми иглами и рваную одежду, которая валялась за диваном в гостиной. Джон старался не оставаться в стороне и блукал по комнатам, облизывая светом от фонарика на телефоне уже более-менее знакомую мебель. В ванную он не рисковал соваться, терпеливо дожидаясь момента, когда Саймон туда сам зайдет. Это, правда, может перебить его запах. Нет, нотки природного аромата и останутся, но остальной шлейф по типу запаха пены для бритья или дезодоранта та ужасная вонища точно перекроет, так, что ему придется долго отмываться. — И как тут люди живут, а? — Или нелюди, — Саймон отозвался из гостиной, когда Джон стоял в спальне. — Тут так грязно, что я даже представить не могу, что тут могло происходить. — Антисанитария могла происходить, — усмехнулся Джон. — Это ясное дело. Джон принюхался. После его визита сюда в дом никто не приходил, и это хорошо. Никаких посторонних звуков он не слышал кроме тех тихих, которые издавал Саймон: его шаги, шмыганье носом и редкие вздохи. Он посветил фонариком вверх, взглянул на потолок. И даже там грязно! Черт, ну как же так можно жить? Это же реально адище! Фу, он бы никогда так не запустил свое жилье, даже если бы тоже стал бездомным. С зарплатой на лесопилке и ценами на сегодня бомжом, в принципе, можно заделаться… — Нашел еще что-нибудь? — спросил Джон и решил присоединиться к Саймону в гостиной. Он снова повел носом, неспеша направился в сторону открытой двери. И остановился. До ушей донесся хруст. Тело моментально вытянулось; плечи расправились и он нахмурился, уставившись куда-то в точку за Саймоном, который заметил резкую смену поведения у соседа и сам напрягся, подумав, что что-то стряслось. Он только было открыл рот, чтобы спросить, в чем дело, как Джон рефлекторно дернулся и сделал несколько резких шагов вперед, прежде чем замереть… и увидеть мышь. Самая обыкновенная мышь пробежала из одного угла комнаты в другой и скрылась под тумбой. Пузатый грызун с темным мехом, резво перебирая крошечными лапками, старался не попасться на глаза, но его заметил даже Саймон: — Что, поохотиться решил? — он ухмыльнулся. — Очень смешно, — буркнул Джон, стушевавшись, и поскреб затылок. — Да ладно, — ухмылка превратилась в улыбку, из-за которой бледный тонкий шрам на лице соседа стал чуть заметнее. — Это забавно, но ты так больше не пугай, а то я уже было подумал, что нас окружила шайка Мартинеза. — Если бы это реально были его шестерки, а не мышь, я бы давно уже стоял тут на четвереньках. Воцарилось молчание. — Ну, волком я бы стал, в смысле! Саймон посмеялся и махнул рукой, мол, черт с тобой. Джон же присел рядом с ним на корточки, наблюдая за его исследованием. Блин, что это было-то вообще? Инстинкты разыгрались? Переволновался? Дом его не пугал (все-таки, эти вонючие хоромы с заколоченными окнами выглядели страшнее ночью, а не сейчас, при дневном свете), но самая обычная мышь? Честно, ему показалось, что она уж слишком громко пробежала, сравнимо с шагами огромного волка. Джон облизнул губы кончиком языка. Вдруг все из-за Саймона? Он же сидит, вон, ковыряется прямо в центре комнаты, беззаботно поворачиваясь туда-сюда и подставляя спину именно так, чтобы за ней находились окна. Может, волк внезапно перепугался за него? Да так и есть, скорее всего. Очередной бзик на почве чертового запечатления. — Смотри, охотник, — подозвал Саймон и показал пальцем в сторону стены слева от них обоих. — Тут лежал матрас с горой хлама, а за ним есть следы от когтей. — Когтей? — Джон напрягся, и напряжение это его напарник будто заметил по глазам. — Ну, я бы сказал «ногтей», если честно. Обои аккуратно содраны, смотри, — тот гуськом подошел ближе к месту с зацепкой и осветил его. — Если бы это были когти, следы были бы другие. Тут будто кто-то целенаправленно шкрябал по стене, знаешь, будто этому человеку было нечего делать. — У бомжей много свободного времени, — безразлично пожал плечами Джон. — Да и судя по шприцам, которые тут валяются, они кололись, а под кайфом можно все что угодно вытворять. — Возможно, — Саймон перевел взгляд с Джона на следы на стене. — Посмотрим в полночь, что такого раздают в парке. — Не боишься туда идти? — С чего бы мне бояться? — Ну-у, мало ли, вдруг там будут оборотни. Или еще что, — предположил Джон. Саймон же фыркнул и закатил глаза. — Джон, я полжизни воюю, — он на пару секунд замолчал. — Но да. Страшновато. Не особо хочу знать, что убило Магнуса, но нужно. — Только не геройствуй там, ладно? Я сам, если что. Я сильнее. — Кажется, я уже говорил, что огнестрел лучше когтей, — вскинул светлую бровь Саймон. — Стрельбу могут услышать, — возразил Джон. — Надень какой-нибудь бронежилет, и хватит с тебя. — Не учи ученого, — ответил Саймон без капли злобы. — Охотник на мышей. — Да блин, я же волнуюсь за тебя! — Как мило с твоей стороны, — задумчиво протянул Саймон, не особо слушая. Он вернулся к осмотру стены. Затем они продолжили шариться по дому и ничего особо интересного не нашли, только мусор. Из более-менее полезного удалось отыскать только чеки из магазинов, но их содержание после прочтения вопросов не вызвало: Магнус тратил остатки денег на еду. После было решено двинуться в центр города. Джон проголодался и надеялся, что Саймон голоден тоже.

***

— И ты это съешь? — Конечно. В центре располагался торговый центр, в котором было много людей. Правда много. В большом здании располагались многочисленные магазины и бутики, и также место нашлось для парочки кафе и филиала одной из популярных сетей фаст-фуда. Джон положил свою куртку на соседний с собой стул и поправил красный поднос с едой, которой было намного больше, чем у Саймона. Он раскошелился и набрал кучу всего: среднюю порцию картофеля фри, маленькую порцию картофеля, нарезанного дольками, два бургера с внушительных размеров котлетами, здоровое ведро куриных ножек и большой стакан с газировкой. Ну и соусы были, да. Саймон же ограничился простецким, самым дешевым комбо. — Не уверен, что в тебя это все влезет, — Саймон скептически взглянул на холестериновую бомбу перед Джоном и стукнул палочкой по столу, чтобы достать ее из тонкой бумажной упаковки. — Не веришь мне? Ужас, а я думал мы напарники, — наигранно расстроенно отозвался тот. — Куда дальше? — Не знаю. В том доме ничего полезного мы не нашли, так что остается только все-таки прийти в парк в полночь. Джон кивнул, вставив трубочку в накрытый крышкой стаканчик. Вокруг было много людей, всюду светло из-за множества вывесок, да и в забегаловке почти все столы заняты, но его не волновали толпы местных, посему он принялся вовсю есть, так быстро, будто голодал целую вечность. И правда весь его заказ просто-напросто улетал: с каждой секундой картошки становилось все меньше и меньше, а от бургеров Джон откусывал огромные куски, пока Саймон неспеша разделывался со своей частью заказа. Теперь в его соседе и правда проглядывалось что-то нечеловеческое, словно внутренний зверь, тот огромный волчара, был прямо под кожей. Джон старался не чавкать, сжимал один из двух несчастных бургеров пальцами и жевал быстро-быстро, как если бы реально был на все сто процентов хищником из леса, который завалил курицу (котлета куриная ведь). Саймон призадумался и загляделся, отпив немного газировки. Удивительно. Честно. Может ли Джон так же накинуться не на «Чикен хит», а на кого-нибудь из оборотней Мартинеза? С тем черным он не дрался, он просто рычал на него, это не считается. Способен ли он на борьбу с сородичами? Может ли его маленький по сравнению с другими волками размер сыграть ему на руку? Хотелось бы посмотреть. Саймон видел ролики о том, как самые обыкновенные волки нападали на зверей во время охоты или собачились между собой, но в тех видео это все вытворяли животные, которые руководствовались исключительно инстинктами, а что до людей? У них ведь есть сознание и даже будучи в форме четвероногого санитара леса они могут ясно мыслить и планировать, как бы им использовать свои зубы и клыки. Почему-то подумалось, что Мартинезу в бою равных нет. — Как же ты громко думаешь, — Джон усмехнулся, и Саймон пару раз моргнул осознав, что все время пялился на него. Сосед к тому времени выдул половину своей газировки, взялся за второй бургер и умял почти всю картошку. За курицу в ведерке он пока не брался — оставил, наверное, на десерт. Там же кости. — Да я так, — Саймон потупил взгляд вниз и поерзал на стуле. — О своем. — М-м, ясно, — Джон сглотнул. — Не хочешь купить себе что-нибудь? Тут куча магазинов одежды. И есть сувенирная лавка. — На кой хрен мне сувениры? — Ну, — Джон понизил голос. — Ты же уедешь, когда все закончится, так что почему бы не купить какую-нибудь открытку на память? — И что мне с ней делать? — Окей, купи магнитик. — Куда его вешать? — На холодильник, мистер вояка. Магнитики вешают на холодильник, — усмехнулся Джон. — Ну хотя бы маме своей подари, Боже! — Я вижусь с ней раз в столетие, — вздохнул Саймон и достал из картонной упаковки особо длинный ломтик картофеля фри. — Возможно, она вообще сейчас думает, что я умер. — Моя бы меня прибила. Стараюсь часто ей звонить. — И тебе не надоедает постоянно болтать с родственниками? — Не-е. Я люблю свою семью. Ну и я не грозный солдат на секретной миссии, чьи звонки всегда прослушивают. Саймон прищурился. — Подожди, а ты обо мне ничего не рассказывал? Джон замялся. — Э-э-э… — он быстренько сделал глоток газировки через трубочку. — Я просто сказал маме, что у меня появился классный сосед. — Прямо-таки классный? — Ага. — И все? — Да, Уилл, — подразнил Джон. — И все. Саймон кивнул, удовлетворенный таким ответом. Не хватало ему еще чтобы вся Шотландия, а то и Великобритания, трепалась по-волчьи о том, что у Джонни МакТавиша есть сосед, причем не простой, а из САС.

***

После достаточно плотного обеда Джон и Саймон прошлись по магазинам на этаже. Первый рассказывал, что именно где находится, а второй-таки купил открытку с изображением леса, местной гордостью, которую, правда, усиленно рубят на лесопилке. И футболку купил. Темно-бирюзовую, чтобы разбавить свой обычно мрачный гардероб. Джон еще тогда выпытал у Саймона его позывной и потом долго смеялся, расхаживая меж стеллажей с одеждой, что немудрено, что мужик по прозвищу Гоуст почти всегда ходит в черном. Затем они побродили по окрестностям в поисках мест, где чаще всего вертелись бездомные, но никого из представителей этой касты не нашли (к сожалению или к счастью) и вскоре разошлись по домам. До полуночи еще целая куча времени, и его лично Саймон решил потратить на подготовку. И готовку. А еще на стирку и хоть какой-то спорт. И ночью… — Что за бред? Ты уверен, что это хорошая идея? Саймон поправлял жилет на себе. Затягивал лямки, чтобы плотно прилегало, а Джон тем временем сидел на диване и смотрел. Он был у Саймона дома и предложил… черт, это даже в голове звучит глупо! — У оборотней очень хороший нюх. Они тебя за километр почуят. Он предложил обмазаться вонючим мусором, ибо это якобы поможет в случае чего замаскировать свой запах и избежать лишних проблем в парке. — Я еще на улице понял, что ты готовил… — сосед принюхался. — Пасту с грибами. И курицей. И от тебя ей тоже пахнет, а если ты обваляешься в мусоре, этого не будет заметно. Только вонь и ничего больше. — Ты поэтому без обуви пришел, чтобы еще больше заметно не было, а? Они оба посмотрели вниз. Да, Джон приперся без элементарных тапочек. — Это я специально на случай, если мне придется обратиться. Не хочу себе пальцы сломать в кроссовках, — Джон пошевелил пальцами на ногах. — Тогда уж полностью голый иди, — наигранно раздраженно закатил глаза Саймон и цокнул языком. С жилетом он разобрался, осталось только проверить пистолет на работоспособность и отправиться в парк. До полуночи оставалось тридцать минут. — Да я серьезно! Вдруг у меня не будет времени скинуть обувь? Джон пришел налегке, в брюках и очевидно домашней футболке, потому что она была растянутой и застиранной, в каких-то жирных пятнах, которые настолько въелись в ткань, что уже никак нельзя их вымыть. Он неспеша водил пальцами по дивану, по его мягкой обивке, оставив ключи от собственного дома на столе на кухне, и дожидался, когда его напарничек будет готов. — В тот раз я несколько раз чуть не упал, — добавил Джон. — Ну, в лесу. — Ладно, все, я понял. Воцарилось молчание, но буквально через минуту Джон заговорил снова: — А что мы будем делать? Если там в парке будет Мартинез? — Я на девяносто девять процентов уверен, что его там не будет. Скорее всего кто-то из его пешек явится, что-то сделает и уйдет, — предположил Саймон. — Похитит бомжа? А если там кто-то реально похитит бомжа? Нам нельзя его спасать. И следить тоже нежелательно… можно было бы, если бы был дождь, он хорошо скрывает следы. И если бы сейчас была весна. Запах пыльцы легко перекрывает запах тела. — Мы просто понаблюдаем со стороны. Решим на месте, что делать, — ответил Саймон. А потом они пошли в парк. По темноте, стараясь даже не попадать под свет фонарей, чтобы никто ничего не заметил. Хотя и некому было: улицы опустели, людей нет, пускай это и не мешало Джону часто принюхиваться. Он то и дело шмыгал носом и шумно дышал в попытках уловить запахи приспешников Мартинеза, но его порой сбивала ужасная вонь. Да, они с Саймоном все-таки измазались в мусоре и грязи из лужи около одного из пустых домов, где не успела просохнуть земля. Реально вонища стояла невыносимая, но Саймон старательно держался. Ему доселе приходилось разве что травой и ветками обвешиваться, чтобы его видно не было, но никак не втирать в куртку кашу из почерневших шкурок от бананов. — Сидим тихо. Максимально тихо. Понял? — спросил Саймон шепотом, стоило ему и Джону засесть в кустах недалеко от входа в парк. — Да. Пусто. Абсолютно. Никого нет. Гробовая тишина. Только слышалось шуршание куртки да дыхание Джона, который напряженно глядел вперед, сидя на коленях. Он даже моргал редко, до того сосредоточился. Было бы еще на чем. Парк похож на сгенерированное нейросетью место, на то, от вида чего впечатлительные люди могли начать чувствовать беспокойство: безлюдная аллея, окутанная холодом середины осени, с тонкими длинными деревьями, пожухлой травой и рядом старых фонарей, иногда мигающих и разливающих желтый теплый свет на выложенную плиткой дорожку. И ни единой души. Возможно, там, впереди, в черном лесу, и был кто-то — животные по типу белок или ежей, волки или те, кто может в них обращаться. Джон ничего не чуял, но может кто-то сидит вдали и точно так же почти не шевелится, присматриваясь? Неясно. Неуютно. И холодно. Саймон поежился. Температура на улице явно поползла к нулю, если не ниже, и ему сделалось некомфортно. Куртка едва спасала, кончики ушей, не прикрытые вечно съезжающей вверх шапкой, наверняка покраснели, а в носу потихоньку начинало хлюпать. Джону же, босому и раздетому, нормально. — Что-то слышу. Тихо. Со стороны дальнего, старого входа в парк появился мужчина. Не просто появился, а прибежал, причем довольно странно: он шатался и падал, одет был в какие-то лохмотья и издавал странные звуки, когда вставал с земли на негнущиеся ноги. Жуткая картина — при виде такого у Саймона чаще забилось сердце, и Джон, будто это почувствовав, взглянул на него, но следом тут же посмотрел на незнакомца, который к тому моменту сел на лавочку. Он беспокоился. Теребил сильно дрожащими пальцами края одежды, вертелся туда-сюда и оглядывался, смотря в сторону черной стены из деревьев позади, где начинался лес. Бездомный находился недалеко, Саймон рассмотрел его лицо, прищурившись. Тот походил чем-то на того мужчину, который в ливень приходил в магазин и которого впоследствии утащили Аарон и Хавьер: серое лицо, болезненный вид… только конкретно этот незнакомец уж слишком активный. Он что-то искал. Потрогал под лавочкой, оглянулся и встал. Шатаясь, подошел к следующей скамейке, оттуда — к фонарю. — Закладку ищет, — прошептал Джон прямо на ухо, и Саймон чуть не стукнул его локтем — не ожидал. — Ш-ш. Бездомный продолжал искать то, ради чего и пришел сюда в полночь — заветный сверток с дрянью, которую Мартинез завозит аж с другого континента. В какие-то моменты он кашлял и хрипел, не переставал трястись, падать и постоянно оглядываться. Его преследовали? Тогда Джон бы почуял запах оборотней и наверняка бы сказал. Почему он ведет себя так? У него ломка? Он напуган? Он не в себе из-за какого-нибудь расстройства? Или все вместе? Почему он выглядит как ходячий труп? Знаком ли он с Магнусом? И как это все узнать-то вообще? Этот мужик явно не захочет разговаривать в таком состоянии. Остается только наблюдать дальше. Прошли безумно долгие и до ужаса холодные несколько минут. Бездомный нашел небольшой черный пакетик, запрятал его в карман и вдруг выпрямился. Он сморщил нос, и краем глаза Саймон заметил, как Джон напрягся, нахмурив брови. Толчок. Настолько резкий, что Саймон укатился в сторону и даже сначала не понял, что именно произошло. Еще секунду назад он сидел в кустах, сжимая в руках холодный пистолет, а теперь лежал в нескольких метрах от них на боку в траве. Перед глазами чуть плыло, он приподнялся на локтях и заметил неподалеку от себя лоскуты вместо одежды. И Джона. Волка. Он обратился. Быстро, очень быстро, и так же молниеносно вцепился тому бездомному в руку. И он страшно рычал. Звук был такой громкий, что либо его мог услышать кто угодно в округе, либо это просто Саймон, все еще пребывая в полнейшем непонимании, преувеличил, потому что картина непривычная: огромный волк таскал неизвестного мужчину по земле, кусал, изо всех сил сжимая мощные челюсти и впиваясь острыми зубами в плоть, мотал головой, прижав к ней уши, будто старался оторвать кусок. И все это — в безлюдном парке почти в час ночи. Саймон потер ушибленный затылок и вскочил на ноги. Он перехватил пистолет поудобнее и направил его в сторону натурально большого темного пятна: Джон с его далеко не светлой шерстью и бездомный отчаянно дрались, и прицелиться так, чтобы не выстрелить в первого и попасть по второму, сложно. Правда сложно, ибо мужчина принялся отбиваться. Агрессивно. Он тягал за уши, хватал за лапы или шкуру, пытался вырвать усы, но Джон от этого только больше зверел и кусался сильнее, не щадя. Как бездомный заметил их? Он же человек! И как он все еще жив? Какого черта?! Прямо сейчас его на куски разрывает оборотень, но у него есть силы не просто оставаться в сознании, но и атаковать в ответ! Что происходит? Саймон прицелился снова. Он мог выстрелить навскидку, но какова вероятность, что в этот момент Джон не повернется случайно так, чтобы поймать пулю? А что еще делать? Как помочь ему? Джон продолжал кусаться, вырывая порой куски мяса из тела противника, но потом он, когда на плитку неожиданно хлынула кровь, громко заскулил и отступил, пошатнулся и грузно свалился в траву. Бездомный мигом поднялся, сжимая в окровавленной руке с переломанными пальцами нож, а Саймон тут же сделал выстрел. И попал в ему голову.