В овечьей шкуре

Саймон не спал половину ночи. То ли от того, что место новое, то ли из-за чего еще, но провалялся в полудреме, постоянно просыпаясь, до самого утра. Тишина вокруг была непривычной для него: он давно уже мог закрыть глаза и захрапеть в холодных катакомбах с жуткой вонищей, в ледяных горах со свистящим ураганным ветром; в разрушенных домах, под говор солдат и свист пуль да оглушающие взрывы. Но тут отсутствие хоть каких-то звуков давило на уши куда сильнее, чем целая их куча. Минимум мебели и выполненный в темных тонах интерьер почему-то создавали ощущение, будто Саймон пялился в потолок не у себя в доме, купленном с подачи правительства, а в подвале, в плену у каких-нибудь арабских боевиков. До того, как отправиться на боковую, он немного разобрал вещи. Вымыл ванную и небольшую спальню на втором этаже, постелил постельное белье, которое взял с собой; разложил технику, заняв все розетки в комнате. Выжимая тряпку в ведро с пыльной водой, Саймон связался с Прайсом и рассказал ему, что Джейден, сотрудник спецслужб, который вез его на машине до Эйршира от самого Глазго, в порядке; доложил, что город был спокойным ночью. Криков, звуков стрельбы или еще чего не наблюдалось, будто это место у черта на куличках — совершенно обычный населенный пункт. Оно так сильно контрастировало с шумной тренировочной базой двадцать второго полка или любым другим городом, в котором Саймон работал — поразительно. Пускай все и мрачное. Выйдя из ванной, Саймон потер ладонью мокрый после умывания подбородок. Его дом такой… темный. Пустой. Он никогда не задерживался на одном месте, у него мало личных вещей (настолько, что они легко все поместятся в рюкзак. Еще и место останется), оттого он понятия не имел, как создать в жилище хоть мизерное ощущение уюта, несмотря на наличие мебели, доставшейся от предыдущих владельцев. Да и нужно оно ему? Он покинет этот дом как только насобирает достаточно компромата на Мартинеза. Саймон надел свободную синюю футболку, а сверху накинул теплую черную мастерку. На низ лица он натянул медицинскую маску — позже придется ее снять, но пока, на всякий случай, он решил походить так, — поправил джинсы. Он собирался в магазин. В холодильнике пусто, он не ел с вечера, да и не мешало пройтись по улицам — мало ли, вдруг заметит кого-то из людей Мартинеза. Выйдя на порог и закрыв за собой дверь, Саймон потянулся, чтобы размять спину и лопатки. На улице влажно. В робком свете утреннего солнца поблескивали капли росы в пожухлой траве; на дорогах, тут и там покрытых круглыми лужами, мариновались мокрые оранжевые листья с тонких деревьев, листва которых уже начала опадать. С навеса капнуло. Частичка воды ударилась о деревянную ступеньку и растворилась в ее волокнах. Саймон спустился на тротуар, и в этот же момент из своего дома вышел Джон, уж слишком громко хлопнув дверью в утренней тишине. Он запрятал ключ в карман голубого рюкзака и накинул его на одно плечо, а потом переступил через две низкие ступеньки и чудом не вляпался в лужу, что находилась в нескольких сантиметрах от его… резиновых сапог. — Доброе утро, — чуть повысил голос Джон и на секунду поднял руку вверх. Он в пару шагов перешел дорогу и оказался рядом с Саймоном. — Доброе. Ласвелл говорила никому не доверять, но отшельничать и ни с кем не общаться на пользу делу не пойдет. Саймон хотел влиться? Не особо, но деваться некуда, ибо в противном случае не получится разнюхать ничего о Мартинезе. Нужно пересилить себя и разговаривать с местными, но при этом — вести себя осторожно. Мало ли что. — Где здесь ближайший продуктовый? — Я могу показать. — Отлично. Они неспеша пошли вверх по безлюдной улице. На часах — девять, но всюду пусто, будто город вымер. Хотя на календаре среда. Джон засунул руки в карманы расстегнутой неплотной куртки. На нем еще надеты толстовка и замызганные рабочие брюки. И сапоги, да. Пик эйрширской моды? Выглядит как минимум нелепо — куда он так вырядился? — Где ты работаешь? Этот вопрос заставил Джона оторвать взгляд от тротуара. Он повернул голову в сторону Саймона, и на этот раз он выглядел не так, как вчера вечером. Тогда он хмурился, а сейчас вел себя удивленно. Но была странная деталь: у него расширены зрачки. И мышцы лица подрагивают. Совсем слабовато, но все же. Наркоман? Пособник Мартинеза? А на мексиканца не похож, ибо судя по говору и фамилии (МакТавиш ведь) он — стопроцентный шотландец. Может, Марио завербовал парочку местных? — На лесопилке за городом, — Джон шумно втянул воздух носом, прежде чем ответить. — А ты? Зачем ты сюда приехал? Тут, ну… дыра. — Я из Манчестера. Работал раньше в спортзале, — отозвался Саймон. — Захотел начать новую жизнь, а то там очень шумно. Здесь тихо, да и… ситуация с экологией получше. О, да, предысторию ему придумали от Бога: Уильям Стивенс, устав от жизни в шумном городе, решает уехать не в ближайший маленький город, а в Шотландию. Превосходно. Не прикопаться. Саймон несколько раз едва не саданул себя ладонью по лбу, пока трясся на заднем сиденье авто, в котором ехал в Эйршир, и читал несколько скрепленных между собой листов А4 со своей новой биографией. — По тебе видно, — Джон усмехнулся, имея в виду то ли «видно, что ты откуда-то близ Лондона», то ли «видно, что ты из спортзала не вылезаешь». Хотя, тот, видимо, тоже много тренировался: Джон хоть и одет в свободную одежду, но мощная шея, прикрытая двумя скомканными капюшонами, выдавала в нем как минимум любителя пробежек. Саймон хмыкнул. Джон ниже его, достает ему где-то до носа, и стрижка у него идиотская. У всех, кто работает на лесопилке, такая? Наверное, пилой по волосам прилете- — Надолго ты здесь? — Да, — Саймон слегка тряхнул головой, отбивая дурацкие и ни разу не смешные мысли, что туда лезли. — А ты местный? — Я из Глазго, — с легкой улыбкой ответил Джон. Он перевел взгляд в сторону, и мышцы его лица перестали сокращаться. — Переехал сюда лет… пять назад. — Да? — Саймон изобразил искреннее удивление. — Почему? — Не захотел быть продолжателем дела семьи, при всем к ней уважении. Но я иногда езжу к родителям. Ага, похоже, у родителей Джона, хоть он и выглядит, как деревенщина, есть бизнес. Может, это самое дело как-то связано с Мартинезом? Они могли бы делить деньги, а Джон приехал в город так рано для того, чтобы подготовить плацдарм для вторжения орды мексиканцев. Нужно узнать о нем побольше. Они свернули по тротуару налево, и мимо, по широкой дороге с асфальтом разного цвета, проехал ржавый оранжевый пикап. Саймон лениво проводил его взглядом и вдруг им же зацепился за старую железную вывеску «Парк Олдвуд» вдалеке, окруженную забором из камня желтых оттенков. За ним виднелись стройные зеленые сосны. — За парком находится лес, — сказал Джон, посмотрев в ту же сторону. — Он очень большой и очень красивый, но там легко заблудиться. А еще там скользко после дождя. Для Саймона это не проблема. Он не заблукает в каком-то жиденьком шотландском лесишке, когда несколько раз ковырялся в грязи в самых опасных джунглях — отборы в САС никогда не были чем-то легким. Ломались самые сильные, психовали, когда в ботинки забивалась вода из луж; бравые солдаты собирали манатки и, не оборачиваясь, покупали билеты из Херефорда в Лондон, потому что ориентирование на местности с более чем двадцати пятью килограммами всякого хлама в рюкзаках выдержать способен далеко не каждый. А Саймон это все прошел. Преодолел, жрал едва ли не кору деревьев, ползал и вовсю ругался, когда в оружие попадала грязь. Поэтому он только хмыкнул после предостережения Джона. — Дальше, вон там, — показал тот большим пальцем себе за спину. — Центр. Если хочешь развлечься, то тебе туда. А еще там больница. — Хорошо. — А вот и продуктовый. До встречи, — Джон попрощался и пошел дальше. Саймон же зашел в магазин. Здание небольшое и располагалось на углу улицы, по бокам от других домов; на светлых стенах красовались большие стеклянные окна с яркими рекламными плакатами на них, а входом служили раздвижные двери, около которых лежали два черных коврика. Светловолосую макушку обдало горячим воздухом от тепловой завесы чуть ниже потолка, и, моргнув, Саймон оказался в просторном зале, в котором пока еще не горел верхний свет. Впереди просматривалось много забитых продуктами стеллажей; невдалеке журчала вода, которую в ведро выжимал уборщик. За одной из двух касс сидел темнокожий парень, лениво тыкая пальцем по телефону, что держал в руке. Саймон взял корзину и прошел вперед по начисто вымытому полу, обложенному белой плиткой. Мысленно он еще по пробуждении прикинул, что нужно купить, а сейчас медленно бродил меж полок, тщательно высматривая для себя что-то, что пригодится для еды и не только. Так в пластмассовой корзине оказались макароны, говяжий фарш, упаковка яиц, пачка бекона, картонная коробка черного чая, хлеб, овощи по типу огурцов, салата и помидоров; Саймон также захватил пакет яблок, а еще решил взять тюбик зубной пасты, сковородку, кастрюлю, несколько тарелок, бутылку шампуня «три в одном» и два рулона туалетной бумаги по скидке. Корзину со всем этим добром он молча поставил на кассу с громким грохотом, отчего молодой работник магазина крупно вздрогнул от неожиданности. На нем была синяя кепка, а на такой же синей жилетке, на блестящем бейджике, аккуратными черными буквами выведено «Кайл Гэррик». Кайл тут же запрятал свой телефон в карман и кинулся сканировать продукты. Он пару раз посмотрел Саймону в глаза, но предпочел сконцентрироваться на своем занятии. Кайл похож на одногодку Джона. На кисти его правой руки болтались смарт-часы, а вокруг большого рта проклевывались черные волоски бороды и усов. У него серьезный, собранный вид и, парень кажется, был немного недоволен тем, что кто-то (в данном случае — почти двухметровый большеглазый амбал с длинными ресницами) пришел в магазин в такую рань. — Мистер… Гэррик, — Саймон бросил быстрый взгляд в сторону бейджа. — Я только недавно сюда приехал, и мне нужна работа. Сюда можно устроиться? — Нам нужны кассиры, да, — Кайл отсканировал бекон и оттопырил указательный палец, чтобы повертеть рукой вокруг нижней части своего лица. — Но я бы посоветовал вам выздороветь перед тем, как приходить на собеседование. — Я почти выздоровел, — Саймон машинально поправил медицинскую маску и оттянул ее к низу носа. — Вот и приходите, когда не будет «почти», — Кайл продолжил резво сканировать еду и предметы быта. Саймон в ответ на это только кивнул. Он разложил все по двум пакетам, расплатился и вышел на ожившую улицу. У него не было такой острой нужды устраиваться на работу: денег у него предостаточно, потому корячиться на кассе или расставлять продукты по полкам необязательно. Но Саймон считал, что так быстрее создаст у всех впечатление нормального человека, ибо странно, если приехавший недавно мужик будет безвылазно сидеть в доме. Прикрытие в виде кассира — идеальный выбор. Он познакомится с коллегами и будет обслуживать толпы жителей Эйршира, а среди них уж точно появится один из бандюганов, с которыми пришлось иметь дело в прошлом году, на той самой злополучной границе США и Мексики.

***

Время до полудня Саймон посвятил готовке и уборке. Каким бы сильным соблазном ни было оставить всю свою немногочисленную одежду в чемодане, ему пришлось повесить ее в шкаф. Также Саймон переставил крошечный, но довольно новый телевизор из гостиной в спальню, где расположил его на комоде — так будет легче засыпать под бубнеж ведущих новостей или марафон какого-нибудь сериала на триста с лишним серий. Он не собирался уже вторую ночь проводить в раздумьях и представлять самые страшные пытки от Мартинеза, потому опробовать помощь техники стоит. А ближе к вечеру Саймон вышел в лес, который начинался в глубине парка. Около входа сновали несколько человек, но именно в лесу никого не оказалось. Темном, сыром лесу, воздух которого был пропитан запахом хвои вперемешку с сырой землей. Почти как на отборе в полк. Саймон пошел с рюкзаком. Вообще, он надеялся разведать обстановку — вдруг что найдет здесь, — поэтому взял с собой пистолет и фонарик. Но и просто гулять по узеньким тропинкам оказалось весьма приятно. А еще в лесу не тихо. Легкий осенний ветер перебирал кроны высоченных деревьев, что еще не успели скинуть с себя листву; пели местные птицы, порой перелетая с одной ветки на другую. Хрустел мелкий мусор под ногами. Саймон плавно обходил выбравшиеся из-под мокрой земли корни и касался широкими ладонями влажной коры, покрытой мхом. Он вдыхал чистый воздух полной грудью и каждый раз, моргая, совсем ненадолго представлял себя рекрутом. Воспоминания об отборе отчаянно лезли в голову и противиться им не удавалось — это всяко лучше, чем пугающие образы пыток. Саймон помнил, как парня, который пришел секунд на тридцать позже него самого, отчитывал МакМиллан. Мужик натурально общался с тем солдатом, как с ребенком, а потом просто замолчал, что легко читалось как «забудь сюда дорогу». О, да, Саймон тогда радовался, что, ползая по лесу в ливень, словно червяк, не слушал свой внутренний голос, умоляющий остановиться и отдышаться, и шел вперед. Старался идти. И вот теперь он здесь. В Эйршире. В какой-то жопе. Ходит и любуется природой, хотя должен искать опасного преступника, который наводит ужас на добрую половину Мексики и не боится показать средний палец ЦРУ. Где же Мартинез? С какой целью он явился сюда? Разнесет ли он этот городишко на куски или сохранит целым, проворачивая свои темные схемы в тайне от ничего не подозревающих жителей? Одному Саймону предстояло это выяснить, хотя он предпочел бы просто подлечить здесь свои расшатанные нервы и починить давно потекший чердак. Ему бы это точно пошло на пользу. Чухая вперед около двадцати минут, Саймон вышел к небольшой спокойной реке. Она выглядела, да и была явно холодной, а напротив, на другом ее берегу, простирались такие же темные заросли, как и на том, на котором Саймон стоял и месил грязь. Мостов рядом не наблюдалось, да и он решил пойти обратно. Развернувшись, он поправил рюкзак на плечах и услышал приглушенный волчий вой где-то вдали. Слабая ухмылка появилась на его тонких губах: да, природа здесь цветет и пахнет.