Сезон дождей

      Я хочу, чтобы ты утонул в глубокой неповторимой меланхолии от всего, что с тобой произошло.

                                   Один час пятьдесят минут — примерное время полёта из Кореи в Японию. Это, конечно, весьма примерно, и при том условии, что в расчёт не берётся время поездки до аэропорта, а также прохождение всех необходимых процедур внутри до непосредственной посадки в самолёт. Один час, пятьдесят ненавистных минут. Тэхён ненавидит летать. В этой жизни Тэхён ненавидит не так уж и много вещей. Очень громкое это слово — ненависть. Ко многому обязывает. А ещё он мало чего боится. Практически ничего, если уж на то пошло. Но вот полёты стали буквально квинтэссенцией этих двух состояний. Именно из-за страха перед полётами и ненависти к реакции своего организма на них, как бы сильно он ни любил знакомиться с новыми людьми и местами, путешествует он крайне редко. Никогда, если говорить точнее. Как бы сильно он ни любил делать это раньше. Когда был немного другим Тэхёном. Не таким затасканным и заёбанным жизнью и самим собой нынешним. Однако сегодня он свой страх перебарывает. На этот, возможно, что единственный раз в жизни, не считая одного прошлого опыта, он перебарывает свой страх полётов для того, чтобы отправиться в путешествие. Этакий новый мир. Новое начало. Новая жизнь. Да чёрта с два, конечно. Просто побег от повседневности. От всего на свете и, возможно, немного от самого себя. Того варианта себя, от которого уже тошнить порой начинает, а поделать ты ничего с этим не можешь. Иногда и не хочешь. Окончив школу, потом университет, начав, а спустя время и завершив несколько довольно продолжительных отношений, найдя верных друзей. Всего двоих, на самом-то деле, но разве важно количество, если они — «те самые»? Найдя себя в профессии дизайнера, проработав несколько лет на чужого дядю, потом устав от этого и уйдя на вольные хлеба, что означало открытие собственной крошечной фирмы, состоящей из двух человек: его и одного из тех самых друзей — в возрасте тридцати лет Тэхён понял, что устал. Устал от всего. Буквально. Ему надоел его город, хоть он и любил Сеул. Надоела квартира, хотя и её он любил, ведь всё в ней он покупал и обставлял с любовью и потрясающим энтузиазмом. В конце концов, это была его первая самостоятельно купленная квартира, на которую он пахал как конь, коим ни разу не являлся. Однажды утром Тэхён вдруг нашёл себя стоящим посреди этой своей любимой большой квартиры и понимающим, что он не просто устал. Он заебался. Всё съедало. Но больше всего одиночество. Одиночество жрало его изнутри, словно какой-то ликан, разрывающий твои внутренности. Но больше душу. Когда острые зубы и когти просто рвут тебя в клочья, а ты только и можешь, что задыхаться от этой всепоглощающей боли и тоски. Когда вроде бы всё в жизни хорошо у тебя. Ты вообще красавчик. И работа, и квартира, и внешность. Да только что-то не клеится. Сколько бы он ни храбрился и как бы громко и весело ни шутил в компаниях в тех редких случаях, когда всё же выбирался куда-то, и какими бы близкими не были те немногие настоящие друзья. Но всё чаще он ощущал себя самым одиноким в мире человеком. В такие моменты в твоей груди словно бы зияющая дыра образуется. Она есть там всегда, на самом-то деле. Но почему-то ты нечасто ощущаешь её присутствие. А в какой-то момент словно бы на время просыпаешься. Будто окунают в ледяную воду. И вот ты стоишь посреди своего одиночества, отчаянно пытаясь прикрыть эту зияющую тоску. Пережить её. Забыть, как всегда это делал. Постоишь, полежишь, поноешь и пройдёт. Первый раз, что ли? А ничего не выходит. Она просто есть. Дыра эта на том месте, где у большинства людей — душа и счастье. И человека, способного её залатать — нет. Родители пусть и были у него довольно толерантными, ненавязчивыми и понимающими, всё же не избежали участи тех самых родителей, что с годами всё чаще намекают на отношения и внуков. Тэхён же, в свою очередь, намекал им, что он гей и даже при огромном старании с его стороны, внуков им не видать. При условии, что они не хотят внука из пробирки, детского дома или зоомагазина. Правда, при этом подытоживая, что для любого из этих вариантов он ещё слишком молод. Будь он псом или волком, выл бы, наверное, на луну каждый раз, ощущая это давящее одиночество. Однако недавно что-то изменилось. И вместо бесполезного воя и самокопания он решил поступить иначе и попробовать сменить обстановку. А, как известно, лучше всего её менять, путешествуя. Проблема боязни самолётов маячила перед ним, словно лист дерева, слетевший с чьего-то балкона и прилипший к его окну. Вроде бы раздражает, но пока тебе не приходится смотреть в него каждый день, то можно и потерпеть. Как итог — Тэхёном был выбран самый лёгкий путь. Точнее, короткий. Он выбрал Японию. Уже был здесь однажды, ещё будучи юным подростком, поехав вместе с родителями во время отцовского отпуска. Именно после того раза уверенность в том, что полёты — это не его, начала крепнуть, а спустя ещё несколько лет и пару попыток он убедился в этом окончательно. Уже на подступах к аэропорту охватывала такая паника, что если бы не потенциально просраные за билеты и отдых деньги, он бы ни за что не сел в эти железные корыта. Постепенно Тэхён перестал желать заморских приключений и осел на просторах своей страны. И вот теперь, спустя едва ли не десятки лет, утрирует он, конечно, но всё же… Спустя годы он в самолёте. Один час, пятьдесят минут. Примерно… За спиной: квартира, дубликат ключей от которой он на всякий случай отдал родителям. На плечах: один небольшой рюкзак, а на полке над его головой — небольшой чемоданчик с ручной кладью. Он решил не тащить своё надоевшее настоящее в новую реальность, которая станет его домом на какое-то время. Взял лишь, на его взгляд, самое необходимое. Немного одежды. Всего ничего: пару футболок, штанов, кардиган на всякий случай, рубашку, сменное нижнее бельё и комплект для сна. Тэхён руководствуется тем, что уж одежду-то он сможет купить себе в любое время и в любом месте, если будет в ней нуждаться. А ещё, конечно же, ноутбук и несколько гаджетов и зарядок для них. И документы — самое главное. Куда же без них? Когда-то он где-то услышал, что для того, чтобы путешествовать, не нужно вообще ничего, кроме документов и денег. В принципе, он с этим согласен, но всё же не настолько отчаян и разочарован в своей жизни, чтобы сбежать из страны с одним лишь паспортом и кредиткой. Помимо самого необходимого минимума с собой он вёз вечную усталость. Усталость от одиночества. Которое, впрочем, могло всё так же ждать его там, куда он направлялся. Ведь впереди была неизвестность. У него не было конкретной цели для этой поездки. Если честно, Тэхён с трудом представлял, чем заняться в новой стране. Три месяца ни к чему не обязывающего пребывания в новом неизведанном месте давали ему практически полный карт-бланш. Но как им воспользоваться, он, можно сказать, не имел ни малейшего понятия. Просто уехал. Просто оставил всё старое в надежде на что-то новое. Иначе, такими темпами, не ровен час, что вместо того, чтобы просто распрощаться с квартирой, он бы распрощался с жизнью. Ну, или с разумом. Правда, нельзя сказать, что такое положение дел — отсутствие планов — его сильно расстраивало. Тэхён никогда не был человеком плана. Часто следовал зову души и сердца, оставляя холодный или трезвый расчёт лишь в тех областях жизни, где это объективно необходимо. По крайней мере, так было раньше. А сейчас… Он не был ленивым или несобранным. Возможно, подойдут слова — не заморачивающийся? Часто апатичный в силу теперешних жизненных обстоятельств. Многие его любят за жизнерадостность и спокойный неконфликтный нрав. Мало кто видит, что часто за улыбкой скрыта усталость и надвигающаяся депрессия. Однако Тэхён любит жизнь. Как бы там ни было, и пусть он в какие-то дни готов просто лежать на диване, изображая из себя мешок протухшей картошки, жизнь он любил. Такую, как она есть — с необъятным числом возможностей. Стоит только пересилить себя. И, например, сесть в самолёт. — Тэхён? Голос мамы едва ли выдавал волнение, хотя Тэхён знает, что она переживает. Мама волновалась за него всегда. Будь ему пять лет, пятнадцать или тридцать. — Привет, ма. — Всё нормально? — Да, ма, всё хорошо. — Тэхён минует холл терминала, двигаясь к выходу из аэропорта. — Ма, я уже на выходе из аэропорта, мне не очень удобно говорить. Он осматривается, пытаясь бегло сориентироваться. Не врёт. Ему правда хочется побыстрее понять, что, как и куда. — Хорошо, хорошо, взрослый самостоятельный человек, — мама наигранно возмущается. — Пиши мне хоть иногда. — Обязательно! Родители у Тэхёна — люди хорошие. Он их любит и отношения с ними поддерживает самые тёплые. Просто он уже давно взрослый мальчик и иногда всё же предпочитает осознанное взрослое одиночество маминой заботе. Он завершает звонок и специально достаёт из ушей эйрподсы, убирая их в кейс, который дальше отправляется во внутренний карман рубашки. Сейчас наушники будут его лишь отвлекать от того, чтобы сконцентрироваться и понять, где он находится и куда ему нужно попасть. Хотелось бы, конечно, знать более глобально, куда Тэхёну нужно. В масштабах одной его такой маленькой неопределённой судьбы. Но пока ему предстоит разобраться с остановками, парковками и водителями такси, которых нужно найти, чтобы доехать до отеля на эту ночь. Он сознательно выбрал ночной перелёт — не хотелось толпы народа вокруг. Тэхён толпу не очень любит. Скорее, не любит вовсе. При определённых условиях она способна вызвать у него паническую атаку. Не всегда, но бывает. В такие моменты он старается напоминать себе о том, что все мы люди и у каждого есть слабости. У него — это боязнь самолётов и огромной толпы народа, у кого-то другого — маленьких шпицев, у третьего — бабочек. Бабочек, кстати, он не любит. Красивые они, конечно, бывают, но есть в них что-то такое, знаете… Настораживающее и временами противное. Никогда бы не набил себе татуировку бабочки. А бабочка на парне смотрелась бы как вообще? Нет, он не сноб. Хотя он в принципе никогда не думал о татуировках. Боль — это тоже немного не его. Да и тело своё ему нравится таким, какое оно есть. Но ничего против тату он не имеет. В отличие от самолётов и бабочек. И людей. Он не хикикомори пока ещё, но шумные вечеринки масштабов города — нет, спасибо. Он в принципе довольно спокойный и интровертный человек. Хотя нет. Не так. Интроверт Тэхён лишь с незнакомцами и большинством населения улицы, города, страны и планеты. Но с по-настоящему близкими ему людьми он довольно открыт и даже порой надоедлив и шумен. Хотя такого всё же давно не случалось с ним. Наверное, он странный. Но что поделать? Многие люди не от мира сего. Тэхён не хуже некоторых. Живёт себе спокойно. Выбирает ночные перелёты, чтобы выйти в тихий терминал, а потом и на тихую улицу перед огромным зданием аэропорта. Чтобы вдохнуть прохладный летний ночной воздух Японии и замереть на несколько мгновений, раздумывая обо всём и ни о чём в сущности. Он здесь. За несколько тысяч километров от родного дома. На острове. Новый клочок земли. Для него новый, конечно, не для всего мира. Самое время для панической атаки. Но вот незадача — он уже измотан ими в процессе полёта. Ночной город, а точнее, та область, где расположен аэропорт, встречает его прохладой и относительной темнотой, несмотря на наличие уличного освещения. В отличие от аэропорта, где внутри всё же довольно шумно и светло даже сейчас, здесь очень тихо. Тэхёну это даже нравится. Вдалеке можно разглядеть переливы огней ночного города — аэропорт расположен словно бы на некоем возвышении над ним. Там наверняка сейчас бурлит ночная жизнь где-то в центре, в то время как в спальных районах тишина. Так же, как, впрочем, и в Сеуле. Тэхён идёт по тротуару неспешно. Осматривается, пытаясь ориентироваться по знакам в поисках остановки такси. Навстречу ему попадаются редкие путешественники и служащие аэропорта, его встречают бетонные стены и широкие колонны, брусчатка, которой частично выложена дорога. Воздух. Такой особенный воздух нового места. Воздух, наполненный ароматами не только новой обстановки, но и обещаниями. Они странные, эфемерные, совершенно неопределённые. И расположены где-то на уровне твоей продрогшей уставшей души. Заполняют вот то самое место, где дыра. Как подушка безопасности. На короткое время дают иллюзию того, что жизнь твоя, если и не имеет огромного смысла для вселенной, то по-своему прекрасна. Даже сейчас, когда ты об этом почти забыл. Обещания если не чего-то категорически нового, то, по крайней мере, не такого скучного, как жизнь, от которой он сбежал. «Молодец, Тэхён, справился», — думает, идя до стоянки такси. Да, во время полёта то и дело казалось, что он и правда вот-вот кардинально поменяет свою жизнь. Просто тем фактом, что умрёт прям в кресле того самолёта. Мама предлагала ему взять с собой таблетки. Но Тэхён, считающий себя взрослым человеком, вполне способным, как ему думается, контролировать свои мысли и эмоции, решительно отказался, надеясь на то, что уж жалкие два часа, или сколько там ему находиться на этой железной птице, он вполне сможет пережить и без успокоительных. Перетерпит. Не маленький. Будет тренировать выдержку. Ну не любит он все эти лекарства и волшебные пилюли. Да, знает, что работают. Да, знает, что принимать их вполне нормально и, вероятно, если бы всё было совсем плохо, он бы непременно воспользовался ими, но всё же пока пытается решать свои проблемы с помощью самовнушения и тренировки нервной системы. Занятные такие тренировки получаются — почти бросить себя в жерло вулкана и надеяться, что спокойно поплаваешь и лава нехолодная. Правда сейчас, кое-как найдя такси и ткнув водителю на распечатанный листок с адресом отеля, Тэхён думает, что маму нужно было послушаться. После стресса и физического напряжения от пережитой паники ощущение, что теперь болит каждая клеточка в его теле. Он прикрывает глаза, откинувшись на сиденье, чувствует, как машина небыстро едет по ночным улицам. Спустя несколько минут открывает их вновь. Всё же любопытство берёт верх над усталостью. Хотя спать хочется неимоверно, но не может же он позволить себе вот так запросто отрубиться в незнакомой машине при незнакомом человеке. Некрасиво. Вокруг всё новое, неизведанное. Отчасти манящее. Хотя Тэхён и не сторонник ночных гулянок, но всё же интересно. Городские пейзажи, подобно тем, что он сейчас видит вживую, до этого он наблюдал лишь в редких фильмах и сериалах, а ещё на картинках и фотографиях. Иногда попадались видео из соцсетей. Либо очаровательно уютные с неспешной музыкой, либо яркие, заводные, под стать мегаполису, который никогда не спит. Разноцветные яркие вывески сменяют одна другую. Улицы не сказать чтобы заполнены толпами людей, что, в принципе, нормально для трех часов ночи. Несмотря на то, что в машине работает кондиционер, Тэхён, не спрашивая, опускает стекло, чтобы вдохнуть этот новый, свежий ночной воздух другой страны. Не думает о том, какие мысли могут вызвать его действия у водителя. Какая ему разница? Он платит за проезд и имеет право открывать или закрывать окна, сколько захочет. Пусть считает его не от мира сего. Тэхёну неважно. Нужно будет, может, и вовсе взять автомобиль в аренду. Вдруг он надумает попутешествовать? А путешествие на машине — это же просто прекрасно. Водитель что-то говорит ему на японском. Видимо, и правда касательно окна, но Тэхён отвечает на корейском. Тут же спрашивает, понимает ли водитель английский. Оба путём быстрых умозаключений приходят к выводу, что вряд ли поймут другу друга. Тэхён вежливо улыбается мужчине. Настолько, насколько позволяет его откровенная заёбанность дорогой. Водитель, в свою очередь, в силу особенностей менталитета так же вежливо пытается улыбаться и делать вид, что его вовсе не беспокоит, зачем Тэхёну понадобилось открывать окно при работающем кондиционере. Он этого не понимает. Но есть люди такие, как Тэхён. Они открывают окна и впускают воздух. Этот воздух смешивается с тем, что уже был внутри, с тем, чем дышит человек, со звуками машины, со звуками музыки, которая, возможно, играет из проигрывателя. Воздух этот несёт в себе новые знания, эмоции, ощущения. Нашёптывает местные тайны, легенды и обещает рассказать и показать неизведанное. «Арендую машину, решено», — думает Тэхён, вдыхая ночную прохладу и не переставая наблюдать за сменяющимися картинами местных улиц. И пусть лень, пусть пока лишь хочется предаваться праздности и просто плыть по течению, совершенно ничего не делая. Но разве не для того он и сменил обстановку? Чтобы встать с налёжанного, чтобы преодолеть всё, что только можно — в разумных пределах, конечно же. Но в первую очередь самого себя. И найти самого себя. Того Тэхёна, от которого не сбегали парни и который сам не сбегал от мира и людей. Того, кому этот мир интересен. Не тридцатилетнюю кучу сожалений и заёбов, а… Ну хорошо, заёбы можно и оставить, должна же быть и в нём изюминка. Что там было? Тридцатилетняя куча сожалений, усталости и депрессивных вздохов. Так вот… Откопать из всего этого «тряпья» себя настоящего. Немного более настоящего, чем в данный момент своей жизни. До места назначения его довозят довольно быстро. Одна из больших площадей, расположенных сразу возле центрального железнодорожного вокзала, сияет яркими огнями и кипит жизнью, несмотря на позднее время. Вокруг вокзала расположилась куча гостиниц на любой вкус и кошелёк. Как раз то, что Тэхёну нужно, чтобы переждать ночь. Прийти в себя после перелёта и утром, а, возможно, днём — зависит от того, во сколько он проснётся — сесть на поезд, что увезёт его к конечной цели его пути. Не главной, но… Назовём это «отправной точкой». Всё, что было после такси, Тэхён делал практически на автомате. Пусть и проехал совсем немного, но сморило от усталости его знатно. Поэтому и заселение, и общение едва ли не на языке жестов, и сам номер, и его обстановка, а точнее, первое впечатление о нём — всё это отпечаталось в его памяти слабо. Он лишь ввалился в небольшую комнату, предварительно поборовшись с автоматом и выклянчив у него еду и напитки на те несколько банкнот, что додумался обменять ещё в аэропорту, а после, так и не раздеваясь, рухнул на кровать и заснул. Упаковка онигири осталась лежать в его руке нераспечатанной. Только и успел, что попить сладкой воды и убрать бутылку на небольшую тумбочку у кровати. Ни о чём не думал этой ночью. Не просыпался, не ворочался. Спал почти как убитый. Впервые за долгое время. Видимо, так сказался на нём стресс от перелёта. Плюс — смена климата. Тэхёну ещё только предстоит осознать, на что он обрёк себя, заявившись туристом в Японию в самом начале лета. Может, стоило посмотреть какие-то иные путеводители по стране, помимо влогов о вкусной еде. О да, покушать Тэхён любил. Это едва ли не единственное, что пока всё ещё приносило ему радость в жизни. Не так чтобы уж его совсем ничего не радовало, просто в любой непонятной и самой плачевной жизненной ситуации, как бы фигово не было на душе, вкусная еда всегда могла хоть немного, но осветить его унылые будни. А в Японии… Что ж, отчасти он выбрал эту страну ещё и из-за многообещающе вкусной еды. Только нужно добраться до неё сначала. И не умереть. От духоты и влаги.

***

Утро, а точнее, новый день встречает его шумом дождя, раздающегося за окнами небольшого одноместного номера. Тэхён морщится, причмокивает сухими губами и автоматически пытается сообразить, что происходит и где он находится. И почему ему, чёрт побери, так жарко. Спустя несколько минут потягиваний и попыток прийти в себя до едва проснувшегося сознания наконец доходят воспоминания о вчерашнем дне. Он, конечно, и так всё прекрасно понимал, просто первые минуты пробуждения пребывал в странном желеподобном состоянии коматоза. Вроде бы может думать, но… Но не может… Разобравшись, что к чему, он хватает бутылку сладкой воды и выпивает залпом. Морщится. Она такая отвратительно тёплая и оттого кажется ещё слаще, что противно. Лучше бы обычную воду взял. Чёрт его дёрнул экспериментировать сразу сходу. Тут же заедает эту противную липкую сладость вчерашним онигири, надеясь, что тот за несколько часов сна не испортился. На вкус шарик и правда вполне себе ничего. Обычный рис с майонезом и маринованной редькой. Всё лучше, чем ничего. И уж точно лучше этого сладкого пойла с непонятным вкусом. Кушать он хочет довольно сильно, а этот перекус хоть немного, но успокоит бедный пустой желудок. Экран уведомлений светится несколькими сообщениями и одним пропущенным звонком. Все они — от хозяина квартиры, которую Тэхён арендовал на время своего пребывания в Японии. Заплатил сразу вперёд, только и остаётся, что встретиться с владельцем и получить заветные ключи. Общались они через переводчик, но Тэхён не думает, что уже на месте могут возникнуть трудности. Если что, интернет и словарь у него всегда с собой, как-нибудь разберутся. Наивный парень. Примерно два часа. Судя по карте в его мобильном, то один час пятьдесят две минуты, но мы обязательно должны взять в расчёт человеческий фактор и любые иные обстоятельства, способные повлиять на время в пути. Хотя он в Японии — тут всё, что касается железных дорог, точно как часы. И всё же. Около двух часов Тэхёну потребуется на то, чтобы добраться на поезде, отходящем со станции Тэджин до городка Янагава, расположенного в префектуре Фукуока. «Ни о чём не переживай, друг, — говорил ему один из тех самых немногих, в количестве двух штук, близких друзей. — Домик сдаёт внучатый племянник троюродной бабушки двоюродной сестры моей жены. Точнее, его дочь. Всё будет в самом лучшем виде». Ну, примерно так. Намджун — тот единственный человек, с кем Тэхён обсуждал свои планы на жизнь и мысли. Тот, кто поддержал идею сменить обстановку и предложил тот самый покрытый пылью, плесенью и паутиной контакт какого-то дальнего родственника. Тэхён, в общем-то, был не против. Опять же… Влоги о вкусной и очень вкусной еде никого не оставят равнодушными. А тут и лететь десять часов не надо. Очень надеялся на то, что само жилище не будет покрыто такой же паутиной и пылью, как этот дальний контакт, который, по счастливому стечению обстоятельств, как раз недавно зарегистрировался на сайте сдачи жилья в аренду. Точнее, зарегистрировалась его дочь, которая, как Тэхён понял, с семьёй переехала в столицу префектуры. Но не пропадать же жилищу. Фотографии небольшого домика и обстановки внутри ему переслали в мессенджере. На них всё было вполне прилично. Оставалось только надеяться на то, что сделаны эти фото были не пять-десять лет назад, а хотя бы год. Ну, может, два. Тэхён немного прихотлив в плане комфорта. Но всё же императорских хором не ждёт. Маршрут его пролегал через небольшие городки префектуры, живописные поля и островки природы. Он прекрасно понимал, глядя на всё больше редеющие домики и застройку, что из крупного города уезжает буквально в кантри-сайд. Деревня, по-простому. Но был вовсе и не против. Всегда можно взять автомобиль и исколесить при желании хоть весь остров. Всегда можно вновь сесть на поезд и уже через два часа оказаться снова в крупном городе. Таком же, из которого он улетел на самолёте. Где толпы людей, которым до тебя нет дела. Где тусовки, события, дневная и ночная жизнь, бьющие ключом. И где среди этой толпы людей ты совершенно один. И, как бы ни старался или жаждал найти кого-то, раз за разом терпишь неудачу, а потом и вовсе оставляешь попытки. — Мы не подходим друг другу, Тэ, пойми. — Что не так? Целый год тебя всё устраивало. — Ты стал предсказуем. — То есть ты хочешь сказать, что со мной скучно? — Я хочу сказать… что, наверное, тебе нужен кто-то постарше… и… — Передавай привет До Джуну. — Тэ… Как-то вот так всё сложилось с последним его парнем. Было это полтора года назад. С тех пор… Тэхён приваливается к окну поезда и неотрывно смотрит на медленно проносящиеся мимо него домики и природу. С тех пор он никого не искал. Было несколько попыток случайного секса после знакомства в ночном клубе. Только вот… Он как-то быстро остыл к этому. Хотелось душевности. Чёртовых ебаных чувств хотелось. Чтобы глаза в глаза смотреть. Чтобы дыхание перехватывало оттого, насколько ты любишь человека и готов отдать ему всё. Даже жизнь свою. Чтобы заботиться не о том, чтобы самому побыстрее дойти до финиша и вообще дойти, а о том, чтобы твоему человеку было хорошо. А ты уж потом сам. Ну, не сам, конечно. Ведь если отношения именно такие, то и партнёр будет хотеть, чтобы ты получил удовольствие. Чтобы не тупая долбёжка или быстрый петтинг, а любовь. Подрочить он себе и сам в состоянии. Пока ещё вроде как с эрекцией и разрядкой всё слава богу. Хотя он и это не сказать чтобы часто проверял. Знаете, такое состояние, когда жить не хочется, не то что член свой мять. Даже пусть и приятно. Да о чём вообще речь, он дрочил последний раз только для того, чтоб голову разрядить и физическое напряжение снять, а не то что: удовольствие, все дела, звёзды перед глазами. Дождь начинается где-то на середине пути. Тэхён вздыхает, понимая, что зонта у него с собой нет, и надеется, что уж где-где, а в Японии его можно будет купить даже на самой заброшенной железнодорожной станции. Хотя он уверен, что таких здесь не существует. А если и есть, то и те — какой-нибудь исторический или арт-объект и поблизости в любом случае будут магазинчики и лавки. — Надо было арендовать машину, поехал бы своим ходом, не пришлось бы думать про зонты, — бубнит себе под нос, глядя на то, как крупные капли скатываются по стеклу. Картину в окне заволокло водной пеленой так, что почти не видно пейзажа за ним. Прям как его жизнь. Всё заволокло какой-то непонятной пеленой. Пассажиров в вагоне с каждой остановкой становится всё меньше. Он не помнит, конечная ли у него станция. Да и неважно это. В какой-то момент начинает ощущать себя как те пассажиры из аниме, что едут на трамвайчике посреди водной глади. Вот он сейчас очень на них похож. Тишина, и такое чувство, что ты сел в поезд-призрак, что везёт тебя в другой мир. Может, он умер и не знает об этом?

***

Определённо точно нет. Мёртвые не чувствуют такой противной промозглости от капель, затекающих тебе за шиворот. Тэхён сходит на небольшом вокзале Янагавы. Здание это совсем маленькое. Почти крошечное в сравнении с вокзалом Фукуоки, но здесь вполне себе чисто и уютно. Даже площадь перед вокзалом и та совсем крошечная. На мгновение посещает мысль о том, не зря ли он забрался в такую глушь, ведь найти что-то подобное он мог и в своей стране. Потом вспомнил про свою усталость от суеты и людей. И даже воодушевился немного. Городок казался вполне милым, приятным и пригодным для неспешного отдыха. Удалённость всех объектов исторического и культурного наследия вполне радовала тем, что он может добраться до них за считанные часы. На этот раз такси искать не пришлось. Услужливая хозяйка квартиры, с которой до выезда из отеля он успел кое-как списаться, позаботилась о том, чтобы Тэхёна встретила её тётя, которая в этом городе, по удачному стечению обстоятельств, работала риэлтором, так как сама девушка не могла приехать к нему именно в этот день. Женщина встретила Тэхёна на парковке возле станции. Очень любезно с их стороны. Они поздоровались, раскланялись друг другу так долго и низко, как это только возможно. Оба посмущались для приличия. Да и просто так. Женщина потому, что иначе не может. Тэхён — от банальной неловкости. Вживую общаться оказалось труднее, чем в сообщениях. Огромную проблему играла застенчивость японки. И это ещё помимо языкового барьера. Огромного такого барьера. Буквально стены. Они только и могли, что мило улыбаться и делать вид, что «всё в порядке, мы прекрасно друг друга понимаем и без этих ваших слов». Спустя где-то пятнадцать минут неловкого молчания Тэхёна высадили возле небольшого одноэтажного домика. Судя по окрестностям, да и по времени в пути, жить ему предстояло практически в центре. Это не могло не радовать, учитывая то, что у него пока ещё не был решён вопрос со средством передвижения, а идти пешком несколько километров в поисках ближайшего супермаркета или ещё чего-либо ему не очень хотелось. «Ты в курсе, что дом твоей внучатой племянницы находится в японской глуши?» — успел написать он сообщение Намджуну. Сам виноват, нужно было, прежде чем соглашаться, хотя бы на карту взглянуть. Хорошо, Тэхён, выдыхай, всё не так уж и плохо. У тебя будет целый дом. Он смотрит на небольшое, довольно старое, судя по всему, строение. Нет, дом, конечно, не сколочен из досок и выглядит вполне современно. Только по ощущениям тут давно никто не жил. Он надеется, что здесь хотя бы никто не умер. И что сам он, приехав сюда, избавится от этого навязчивого желания. Небо вновь медленно заволакивает дождевыми облаками. Тётушка-риэлтор сочувствующе презентует ему ключи и огромный зонт с рисунком Хэллоу-китти. Добро пожаловать в Японию, Тэхён.