OHMAMI

7:03, 29 июня

Квартира Чимина, район Экспо

Спать под малым, который своим телом согревал не хуже печки, оказалось очень приятно. Чимин провел ночь словно младенец и выспался на десять лет вперёд – уже давно он не чувствовал такого прилива сил. Чонгук своей хватки не ослабил и все так же крепко сжимал омегу за талию. Во сне альфа выглядел очаровательно: блондинистые волосы разметались в разные стороны и обрамляли румяное лицо, его брови были слегка нахмурены, а вечно обветренные губы приоткрыты. Даже засохшая слюна в уголках рта у Чимина не вызывала отвращения. Омега сонно потянулся, насколько это позволяло положение, и взглянул на часы на прикроватной тумбе. «Слишком рано для утра субботы», — подумал он. На день никаких планов не предвиделось, так что Чимин мог бы ещё несколько часов поваляться в кровати и подремать с Чонгуком. Потому что, если он будет честен, это была одна из лучших ночей в его жизни. Объяснения этому Чимин не мог придумать: ему просто комфортно без всякой на то причины. А если причина – сам Чонгук, значит, омега просто воспользуется случаем ещё немного. А обдумать он все сможет и позже. Чимин подтянул одеяло выше, прикрывая плечи и спину Чонгука, и заботливо убрал волосы с лица альфы. До чего же малой был красив! Чимин беззастенчиво разглядывал его черты лица, обгоревший нос и небольшой шрамик на щеке. Даже такая мелочь совсем не портила внешность, наоборот, придавала особое обаяние. Интересно, как Чонгук этот шрам получил? В детстве упал с велосипеда или в ходе драки в подростковом возрасте? Чимин кончиками пальцев ласкал поцелованную солнцем бронзовую кожу на спине Чонгука и едва слышно захихикал, представляя бунтаря-малого в школьной форме и со стрижкой под горшок, так популярной среди учеников в Корее. Чонгуку это не подходит. Для него – только безграничная свобода и такое же безграничное море. «И узы серьёзных отношений ему тоже не подходят, — уже без всякого веселья отметил Чимин. — Такие, как Чонгук, с одной омегой надолго не задерживаются». Окутанный теплом и тишиной, вскоре омега погрузился в лёгкую дрёму. Однако продлилось это недолго. Его разбудили громкий хлопок входной двери и следующие после этого приглушенные голоса в коридоре: — Тш-ш, ты их разбудишь… — Уже почти восемь утра, Юнги, — Тэхен сказал это таким тоном, словно объяснял самые очевидные вещи ребенку. — Мы должны использовать каждую минуту выходного! Какого черта эти двое тут делают? Ох, Чимин, по всей видимости, действительно был не самым гостеприимным хозяином, если первой его мыслью было выставить друзей за порог. Восемь утра! В субботу! Это что за издевательство такое? Разозленный, омега уже хотел выскочить в коридор, но вовремя вспомнил о своем невыгодном положении. Он абсолютно голый и придавлен сверху тяжёлой тушкой такого же голого альфы. И не просто альфы, а младшего брата Юнги! Более ужасное утро тяжело даже вообразить. — Чонгук, — негромко позвал Чимин, тормоша младшего за плечо. — Чонгук! Нельзя, ни в коем случае нельзя позволить друзьям найти их в спальне в таком положении. Чимин просто не готов встретить их заинтересованные взгляды и ехидные шуточки. Чонгук, этот паршивец, ни в какую не хотел просыпаться, и даже когда Чимин уже совсем не нежно толкнул его под ребра, альфа только пробормотал: «Полегче, мамми», прежде чем вновь погрузиться в сон. А когда Чимин самостоятельно попытался выбраться из-под малого, то случайно задел утреннее возбуждение альфы. Если Юнги и Тэхен зайдут в комнату и найдут их не просто голыми, но ещё и обнаружат стояк малого, то это будет полнейшей катастрофой! Голоса друзей были уже совсем близко, считанные шаги отделяли их от спальни. Так что Чимин, поддавшись панике и не имея выбора, что есть мочи толкнул малого. Сил он не рассчитал, поэтому случайно скинул Чонгука с кровати. — А? Что? — альфа, сонно жмурясь, завертел головой по сторонам. В это же мгновенье распахнулась дверь. — …они уже проснулись, точно тебе говорю, — Тэхен так и замер, сжимая дверную ручку. Однако удивление на его лице быстро сменилось довольной улыбкой. — А что это у вас тут происходит? Мы чему-то помешали? Юнги, судя по хитрой ухмылке, в отличие от своего парня изначально такую картину и планировал застать. — Да, вы помешали моему сну! — Чимин благодарил всех богов за то, что успел натянуть одеяло до пояса. Друзья его обнаженным видели не раз, но все же светить членом не хотелось. — Вы ворвались в мою квартиру в выходной, засранцы! — Это и моя квартира тоже, — Тэхен упёр руки в боки. — Я все ещё тут живу! Ссориться с самого утра с Тэхеном не хотелось, но это хороший способ сместить фокус с голого Чонгука на полу на что-то менее опасное. Так что омега, глубоко вдохнув, уже приготовился ответить что-то колкое, но не успел. — Мамми, ты почему… — голос Чонгука был не только хриплым ото сна, но и жутко обиженным. — Ты чего меня с кровати скинул? Малой потер затылок, который ударил при падении, и во все глаза таращился на Чимина в ожидании ответа. Он чем-то напоминал грустного щенка. Если бы не обстоятельства, омега непременно бы извинился за такое грубое пробуждение, но на пороге по-прежнему стояли непрошеные зрители. — Что значит скинул? Ты же всю ночь провел на полу. Не в одной же кровати со мной ты спал, — Чимин нервно засмеялся и добавил с нажимом: — Так ведь все было? Чонгук посмотрел на него ещё более грустно и недоуменно. — Но ведь мы… — В любом случае, — Чимин хлопнул в ладоши. — Я знаю, что это и твоя квартира, Тэ, но ты же едва не прописался в берлоге Юнги. Поэтому вопрос остаётся открытым: что вы двое тут делаете? Тэхен бросил многообещающий взгляд, в котором читалось «Мы с тобой это ещё обсудим», и прочистил горло: — Мы с Юнги подумали, что недостаточно времени проводим со своим лучшим другом, так что решили устроить сюрприз! Мы все вместе поедем на пляж и устроим совместный завтрак в честь праздника! — Сомнительный сюрприз, — пробормотал Чимин. Они почти каждые выходные проводили на пляже, так что омега был уверен, что Тэхен лукавит. — А по какому поводу праздник? — День Святого Иоанна тебе о чем-нибудь говорит? — с каменным лицом спрашивает в ответ Юнги. — Хен, ты ведь атеист, — вновь подал голос с пола Чонгук. — И этот праздник отмечают только в Порту. — С каких пор ты стал таким занудой? Мы едем развлекаться, так что, ради всего святого, проветрите комнату и сходите в душ. — По отдельности, — добавил Тэхен. — У вас полчаса на сборы. Чонгук, — уже в дверях Юнги словно о чем-то вспомнил, — я захватил тебе плавки. Ну, на случай, если ты наконец захочешь прикрыть свой член. И они, отбивая друг другу пять и хихикая как малые дети, покинули комнату. Чимин тихо проскулил в подушку. Какой позор!

29 июня, 10:18

Пляж Каркавелуш

Сборы заняли больше отведенного Юнги времени. Чимин наотрез отказался ехать куда-либо, пока не выполнит свой утренний ритуал по уходу за кожей. А ещё ему хотелось нанести лёгкий макияж и подобрать симпатичный наряд, поскольку во все прошлые спонтанные поездки на пляж он выглядел не лучшим образом в ярких широких рубашках, позаимствованных у Тэхена. Так что пока Чонгук опустошал холодильник, ссылаясь на свой растущий организм, а Юнги лениво смотрел новости, омеги помогали друг другу собраться. — Хочешь произвести впечатление на Чонгука, да? — Тэхен припудрил носик. — Ещё хоть слово, и я никуда не поеду, — Чимин бесцветным блеском увлажнил губы. — Я правда не хочу это сейчас обсуждать. По итогу Чимин надел свободный льняной костюм белого цвета, состоящий из широких брюк и расстёгнутой рубашки, а под низом был купальник для загорания. Образ дополнили дорогие солнцезащитные очки и тапочки на высокой подошве. Когда омега вышел из спальни, Чонгук подавился кофе – значит, Чимин действительно выглядел прекрасно. На пляж они добрались без проблем на машине Юнги. Им вчетвером комфортно проводить время вместе, и даже Чонгук, который хоть и младше, не чувствовал себя лишним. Пляж оказался довольно безлюдным для утра выходного дня. Малой первым скинул одежду и побежал в море плавать, и Тэхен не слишком от него отставал. А Чимин и Юнги тем временем разворачивали приготовленные заранее подстилки и устанавливали солнцезащитные зонты. — Они как дети, — через некоторое время с умилением отметил Юнги. Чимин проследил за его взглядом и сам не смог сдержать улыбку. Чонгук и Тэхен вовсю плескались на мелководье, то и дело брызгая друг на друга водой из игрушечных пистолетов — как будто они и так не были достаточно мокрыми! Чонгук выставил ногу вперёд и принял серьезное выражение лица, как профессиональный снайпер, а затем «выстрелил» в старшего омегу. И Тэхен, хватаясь за сердце, тут же свалился в воду. Несколько секунд ничего не происходило, а затем оба залились смехом и продолжили шуточную борьбу. — Да, они очаровательные, — признал Чимин искренне. — И Тэхен так быстро с малым подружился. Не часто такое бывает. Тэхен был, пожалуй, самым активным и энергичным в их троице, за все спонтанные и необдуманные вылазки отвечал именно он. Тэхен был клеем, который крепко привязал сосредоточенного на работе Чимина и малосоциального Юнги к себе. Но при этом омега был не слишком разговорчив с незнакомцами, и он мало кому присваивал статус «друг». Поэтому Чимину и показался удивительным тот факт, что Тэхен принял Чонгука как своего младшего брата и с охотой поддерживал все его идеи. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы поймать общую с малым волну. — Ты же знаешь, что Тэхен подпускает к себе только хороших людей, — Юнги многозначительно окинул его взглядом. — И что это должно значить? Хён, я никогда не считал Чонгука плохим человеком. — Но при этом ты его к себе не подпускаешь близко. — О чем ты вообще говоришь? — Чимин старался не смотреть в глаза альфе. — Я провел с ним весь вечер и всю ночь, и… — Я не говорю о физическом, — Юнги отложил работу и подошёл ближе. — Слушай, я давно хотел извиниться. Я сказал, что Чонгука интересует только секс, и это было моей ошибкой. Ты ему действительно нравишься, так что если ты сторонишься малого только из-за моих слов… Если бы все было так просто. Чимин ведь и сам не слепой: он видел, с каким неподдельным интересом на него таращился Чонгук, замечал все знаки внимания и заботу. Но это никак не отменяло того факта, что Чонгук ещё слишком молод. Он ведь только весной школу окончил, альфа ещё не видел и не распробовал эту жизнь. Чонгук, по мнению Чимина, совершенно не готов к серьезным отношениям и построению семьи. Альфа ведь сам вчерашний ребенок, ну куда ему это все? А Чимину скоро тридцать, у него нет возможности ждать. Омега нервно закусил губу. Против воли на глаза навернулись слезы, и он отвернулся, чтобы проявление слабости не заметил Юнги. — Хён, я сам разберусь, ладно? У меня есть своя голова на плечах, так что я могу принимать решение самостоятельно. Как бы Чимин ни старался скрыть слезы, его выдал дрогнувший голос. И Юнги, который крайне редко инициировал физический контакт, тут же неловко притянул омегу в объятия. — Чимин-и, я не хотел тебя обидеть. Но в том-то и дело, что твоя голова, — альфа выпустил успокаивающие феромоны, погружая в сладковатый аромат табака, — слишком много думает. Ты всё хочешь рационализировать, обдумать каждый шаг, но чувства не нужно держать в узде. Их не получится проконтролировать, их нужно просто принять и позволить сердцу решать, а не мозгу. — Тупой совет, — Чимин шмыгнул носиком, не заботясь, что может запачкать футболку друга. — Если бросаться в омут с головой, то ничего хорошего не выйдет. — Откуда тебе знать, если ты никогда не пробовал? — со смешком ответил Юнги и тут же возмущенно вскрикнул, когда омега пнул его по рёбрам. — Эй! Я просто пытаюсь сказать, что тебе нужно довериться чувствам. Хотя бы раз, Чимин. Если ты будешь беречь свое сердце, боясь, что его могут разбить, ты никогда не сможешь полюбить. — И когда ты стал таким мудрым? Чимин не хотел признавать, что Юнги был прав. Глубоко в душе он и сам понимал, что порой нужно довериться сердцу и откликнуться на зов любви, но омега не хотел рисковать. Он планировал вступить в отношения с человеком, у которого был бы такой же социальный статус, принципы, характер и цели, чтобы минимизировать возможность расставания. Чимину не восемнадцать, он не может экспериментировать, он должен найти партнёра для создания семьи. И Чонгук, как ни крути, на эту роль не подходил. — Идём купаться, — когда омега немного успокоился и отстранился, сказал Юнги. — Разберемся с распаковкой позже. — Не-е-ет, нет, не хочу. Иди сам, а я тут закончу… — Боишься, что я тебя уничтожу в игре с пистолетиками? — глаза Юнги азартно блеснули. В такие моменты Чимин видел, насколько же тот похож с Чонгуком. И пусть Юнги был порядком старше малого, в нем порой тоже просыпалась детская беззаботность. — Берегись, хен, я собираюсь тебя утопить! Оба на перегонки скинули одежду и побежали в море, чтобы присоединиться к Чонгуку и Тэхену. Пистолетов оказалось всего два, и, да, те были любезно позаимствованы у детворы на пляже, так что было принято решение разбиться на пары: Тэхен с Юнги против Чимина с Чонгуком. Чимин не возражал. Он настолько загорелся идеей о победе, что был готов на все ради ее достижения. А Чонгук, будучи самым крепким из них, являлся очень выгодным партнёром. Альфа защищал своей широкой спиной от струй воды, приняв на себя весь удар. И Чимину, который спрятался за малым, было удобно отстреливаться в ответ. Долгое время они играли вничью, пока малому не пришла гениальная идея. — Садись, — сказал он Чимину, присев на корточки. На мгновенье мозг омеги завис. Сесть… куда? Он недоуменно уставился на Чонгука, позабыв об их игре. Тот вновь был перед ним на коленях, как и прошлым вечером, и с ожиданием смотрел на Чимина. Вот только вчера он выпрашивал член, а сейчас… — Давай быстрее! — не дождавшись ответа, Чонгук ловко пролез между ног омеги и, крепко обхватив руками Чимина за бедра, встал в полный рост. — Другое дело! Сейчас раздавим этих неудачников. Чимин и пикнуть не успел, как оказался у малого на плечах. Медленно до него начало доходить, что с такой позиции он может без проблем достать струёй воды из пистолета до Юнги и Тэхена, как бы те друг за друга не прятались. Но все, о чем он мог думать, – это горячая кожа и широкие плечи, на которых он сидел, о руках, которые его удерживали от падения. И, Господи, о собственном мягком – пока ещё, – члене, который упирался Чонгуку в затылок. Чимин вспыхнул ярче помидора и прикрыл лицо ладошкой. Ну почему именно эта поза? А что если он намокнет, и его смазка сквозь купальник просочится на Чонгука?... — Мамми, держись крепче и не ерзай, — Чонгук звонко ударил омегу по бедру, кажется, совсем не замечая, как себя чувствует Чимин. — Сейчас пойдем в атаку! «Я готов сгореть от стыда и возбуждения, какая к черту атака?», — пронеслось в голове. И тем не менее, Чимин, глубоко вдохнув, с боевым кличем принялся обстреливать Юнги и Тэхена. Игра завершилась быстро. Чонгук и Чимин однозначно одержали победу, после чего все вернулись на берег и вчетвером принялись разбирать и переносить вещи из машины для пикника. Большую часть перетащил малой, и Чимин против воли слишком много пялился на его мышцы. Как назло, отвлечься ему не на что. Тэхен и Юнги были заняты самим собой, строили друг другу глазки и без конца отвлекались на поцелуи. Чимин даже сидеть рядом с ними отказывался, чтобы не провонять их запахом возбуждения. — Мамми, намажешь мне спину кремом? — Чонгук с некой застенчивостью протянул тюбик крема. — Не хочу обгореть. — Попроси кого-нибудь другого. Чимин не будет прикасаться к малому без острой причины. Хватит поддаваться этой слабости. Да, он красив. Да, это тело вызывает обильное слюноотделение. Да, он ожившая мечта омеги. Но это не повод распускать руки! Чимин не был уверен, сможет ли себя контролировать после проведенной вместе ночи. Чонгук по-мальчишески шмыгнул покрасневшим на солнце носом и, склонив набок голову, повторил: — Пожалуйста? Мамми, мне больше не у кого просить. Не то чтобы кто-то другой был свободен – Тэхен и Юнги отошли в магазин. И в любом случае эти двое не заметили бы даже падающий метеорит, не то что малого с его кремом. А Чимин, как уже известно, очень слаб перед просящим взглядом Чонгука. Кожа альфы была обжигающей под его пальцами, бархатной и приятной на ощупь. Чимин щедро размазал крем, вдруг действительно забеспокоившись о здоровье альфы – у него ведь соревнования на носу! — Нежнее, мамми, — Чонгук сквозь сжатые зубы испустил смешок. — Ты ведь не камни разминаешь. «Но твои мышцы и правда будто стальные», — то ли с восхищением, то ли с возмущением подумал Чимин. Он специально старался размазать крем как можно быстрее. Вслух он сказал другое: — Этой ночью нежность тебя не заботила, — омега мстительно хлопнул Чонгука по плечу. — Готово! Он хотел отсесть подальше, чтобы альфа не почувствовал усилившийся запах, но Чонгук оказался быстрее. Он вынудил Чимина сесть перед собой, для надёжности фиксируя грубой ладонью омегу за плечи, чтоб тот не вырвался. — Я покажу тебе, как это делается правильно. Чимин тяжело сглотнул. В словах Чонгука слышалось обещание, и от его уверенного тона у омеги спирало дыхание. Ладони малого действовали аккуратно, бережно, словно Чимин был хрусталем в руках мастера. Чонгук с благоговением очерчивал лопатки и каждый выступ позвонка, массировал шею, не оставляя без ласки даже сантиметр кожи. Его прикосновения были любовными, мягкими и действительно приятными, так что Чимин не сдержал тихого стона. — Я обязан в будущем сделать тебе массаж, мамми, — губы Чонгука коснулись ушка омеги. — Ты так напряжен. Поразительно, как ему каждый раз удавалось сломать броню Чимина и добраться до самого сокровенного, заставляя омегу не только доверительно подставляться под крепкие руки, но и приоткрывать свою душу. Чимин вмиг позабыл свои запреты и многочисленные «не», которые касались Чонгука, когда тот перешёл от нежных массирований к откровенным ласкам. — Это придется снять, — прошептал он, дёргая завязки купальника и пуская мурашки по беззащитной шее. — Ты же не хочешь, чтобы он испачкался? — Н-нет, нельзя! Омега прижал ладошки в защитном жесте к груди, удерживая верхнюю часть купальника. Господи, это ведь так неприлично! Он сидел на виду у всех полуобнажённый, а Чонгук хотел ещё больше его оголить! Конечно, были омеги, которые на равные с альфами ходили просто в плавках и не заморачивались с гендерными стереотипами, но Чимин так не мог. Он не способен оголить грудь, когда любой может его увидеть! Зато Чонгук был совсем другого мнения. — Ш-ш-ш, не прячься, — альфа накрыл ладошки Чимина своей и нежно огладил их большим пальцем. — Чего ты так боишься? — Все смотрят… — Они смотрят, потому что ты самый красивый омега на пляже. Каждый здесь хочет быть с тобой или быть тобой. Такой невероятный омега… — губы Чонгука оставили поцелуй за ушком. — Они все просто завидуют твоей красоте. Чимин пытался понять смысл сказанных слов, но в его голове было совершенно пусто. Все, что он чувствовал, – это руку Чонгука, что поглаживала его поясницу, хриплый шепот на ухо и влажные поцелуи, от которых поначалу было горячо-горячо, а затем, когда альфа выдыхал на шею, прохладно до мурашек. — Мамми, позволь мне позаботиться о тебе, — Чонгук уже более настойчиво потянул купальник. — Я просто намажу крем, чтобы защитить кожу от солнца, а после ты можешь обратно его надеть. Не переживай о взглядах других альф. Я не позволю никому тебя обидеть. Чимин был опьянён его запахом и ласковыми движениями. Ему хотелось отдаться в руки Чонгука, поэтому он, страшно краснея, медленно отпустил ладошки, что удерживали ткань. «Будь что будет, – подумал он. — Минуты унижения стоят секунд удовольствия, если это удовольствие приносит Чонгук». Альфа тут же с рыком сдёрнул купальник, оставляя его болтаться в районе талии, и притянул Чимина ближе к себе так, чтобы спинка омеги крепко прижималась к его тяжело вздымающейся груди. — Молодец, мамми, — Чонгук шумно вдохнул аромат потекшего омеги. Одной рукой он перехватил Чимина поперек талии, а второй неспешно размазывал крем. — Такой податливый для меня. Такой послушный. Голос альфы охрип от возбуждения. Чимин мог почувствовать его твердый член, упирающийся в поясницу. — Такой красивый омега, и только я могу к нему прикоснуться… Чонгук поглаживал округлые холмики грудей и хрупкие ключицы, а затем, когда омега расслабился и прикрыл глаза, ущипнул соски. Острая боль пронзила Чимина вместе с наслаждением, и он со стоном выгнулся до хруста костей. Соски были самой чувствительной частью его тела, не считая члена и дырочки, и любые прикосновения к ним моментально вводили в жар и острую нужду. — П-пожалуйста, — Чимин остекленевшими глазами пытался найти взгляд Чонгука, буквальном умоляя, — пожалуйста, сделай так ещё раз! Его не заботили окружающие люди. Он не вспоминал о Тэхене и Юнги, которые с минуты на минуту должны были вернуться из магазина. Все, о чем он думал, – это удовольствие, которое простреливало от макушки до кончиков пальцев, стоило только Чонгуку к нему прикоснуться. — «Пожалуйста» что, мамми? — С-сделай… так еще раз, пожалуйста… — Приласкать твои сосочки? — Чонгук усмехнулся, явно довольный собой. — Ты такой нуждающийся, мамми, с ума сойти. Не думал, что ты такой чувствительный здесь… Альфа уверенно двумя ладонями сжал грудь омеги и, наслаждаясь разрушенными всхлипами, нежно потянул соски. Он действовал аккуратно, но его пальцы были грубыми, мозолистыми, и каждое прикосновение шероховатых пальцев посылало сладкие импульсы в низ животика Чимина. Чонгук ласкал и крутил опухшие розовые сосочки, а затем неожиданно поднес пальцы к губам омеги. — Оближи, — приказал он. — Мне нужно, чтобы ты сделал их мокрыми. Чимин инстинктивно высунул язычок и, довольно мурлыкнув, погрузил пальцы в горячую узость своего рта. Он больше не стеснялся, наоборот, ему хотелось показать, каким услужливым омегой он может быть. — Молодец, мамми, — в качестве поощрения Чонгук легонько укусил его под линией челюсти, где обычно альфы оставляют метку. — Так хорошо справился для меня. Влажные пальцы скользили куда лучше по обнаженной плоти, когда Чонгук вновь принялся ласкать соски. Слюна быстро высыхала и оставляла за собой холодный след, но Чимину было так жарко, что он едва ли это замечал. Омега только тихонько стонал, уткнувшись Чонгуку в изгиб шеи, и отчаянно ерзал, чтобы получить хоть какое-то трение для болезненно возбуждённого члена. — Хочу ещё, — умолял он. — Я тоже, мамми, — Чонгук тяжело выдохнул. На лбу у альфы выступили капельки пота, и омега мог только догадываться, насколько тяжело ему сейчас себя контролировать. — Я хочу всего тебя. Мне мало одной ночи с тобой… Знаешь, если бы мы были сейчас наедине, я бы приласкал твои очаровательные сосочки своими языком и зубами. Тебе бы понравилось? — Да, да, сделай это! — Ты бы смог кончить только от стимуляции здесь? — Чонгук поцарапал нежную кожу груди ногтем. Господи, Чимин был распален до такой степени, что ему хватило бы нескольких поцелуев, чтобы излиться на золотистый песок. Он, наверное, ещё никогда не был таким чувствительным, ещё никогда так сильно он не нуждался в оргазме. Каждая клеточка его тела жаждала освобождения в руках Чонгука. — Знаю, что сможешь, — альфа щекотно провел носом от линии челюсти к ушку и, прикусив покрасневшую мочку, горячо выдохнул. — Но это мы проверим в следующий раз. В следующую секунду Чимин едва не упал на спину, настолько резко Чонгук отстранился. «Что за…», — промелькнуло в голове. А затем омега заметил идущих Юнги и Тэхена с здоровенным арбузом в руках. — Нет, нет! — плаксиво всхлипнул Чимин. Он был так близок к тому, чтобы кончить. — Чонгук, пожалуйста… Альфа только покачал головой. Выглядел он виноватым и расстроенным даже больше, чем сам Чимин. Очевидная выпуклость в плавках указывала на стоящий до боли член. — Прости, мамми, — он ловко завязал купальник, вновь скрывая грудь омеги. — Нам не стоило это начинать. И пока Чимин, весь раскрасневшийся, потный, растрёпанный и потерянный из-за обломавшегося кайфа, недоуменно моргал, Чонгук без слов поднялся и ушел обратно в море. Омега всхлипнул, но быстро утер выступившие слезы тыльной стороной ладони. Нет, не будет он плакать из-за какого-то малого… — Чимин-и, ты не перегрелся? — Тэхен и Юнги окинули его обеспокоенным взглядом. — Ты весь покраснел. Чимин зло оскалился: — Вот почему, ну почему вы не могли как обычно потрахаться где-нибудь в туалете и прийти на пару минут позже?! Чимин схватил запасные шорты из сумки и побежал в сторону уборных для омег. Он знал, что позже обязательно пожалеет об этой вспышке агрессии. «Просто невероятно, — думал он, пытаясь оттереть пятно смазки с белой ткани купальника. — Уму непостижимо, как я оказался в такой ситуации!». На Чонгука он не сердился. Ну, почти не сердился. Всё-таки он сам виноват, что в который раз повелся как последний дурак на уловки малого. Говорил же себе, что нужно держать дистанцию… А сам потек, как девственный омежка при виде любимого к-поп айдола. Назад возвращаться не хотелось. Чимин вдруг почувствовал себя таким усталым и, главное, абсолютно несчастным, что он жаждал вернуться обратно домой, в объятия кровати и под прохладу кондиционера. И смотреть в глаза друзьям, на которых он в порыве эмоций накричал, тоже не хотелось. Чимин тяжело вздохнул. Возбуждение спало, жар тела снизился до приемлемой температуры. Вкус разочарования и горечи все ещё остался, но теперь Чимин был даже рад, что все так обернулось. Одно дело – ласки груди, которые можно с натяжкой списать на втирание крема. Другое дело – дойти до оргазма прямо перед лучшими друзьями. Чимин бы со стыда сгорел, если бы Чонгук, послушавшись, не остановился и позволил бы ему кончить. Так что омега, тщательно умывшись холодной водой и подправив потекший макияж, надел шорты и с гордо поднятой головой вернулся к друзьям. Казалось, ждали только его: прохладный арбуз Юнги уже нарезал, Тэхен заботливо расставил каждому по пластиковой тарелке с рисунком кита и морских обитателей. Чонгук тоже сидел там, намного более тихий чем обычно. — Я голодный до ужаса, — сказал Чимин. — Съел бы слона. После этого напряжение улеглось. Тэхен и Юнги вернулись к привычному им режиму влюбленных голубков, Чонгук уплетал за обе щеки бутерброды, а к Чимину постепенно возвращалось хорошее настроение. — Эй, оставь что-нибудь и мне! — омега с возмущением выдернул прямо из-под носа малого бутерброд. — Это не для тебя одного. — Я растущий организм, — с набитым ртом ответил Чонгук. Чимин едва сдержал улыбку, но принялся есть с удаленным энтузиазмом, чтобы не отставать от альфы. О диете было позабыто, поскольку на свежем воздухе аппетит разыгрался не на шутку. А когда Тэхен и Юнги отвлеклись на какое-то видео в телефоне, Чонгук неожиданно протянул ему паштейши. Крем немного подтаял на солнце, но выглядели пирожные по-прежнему очень аппетитно. — Откуда ты… — У меня свои секреты, мамми, — Чонгук загадочно подмигнул. — Подумал, что сладкое тебя порадует. Чимин, закусив губу, кивнул. Да, сладкое пришлось как некстати после такого суматошного во всех смыслах утра. — Спасибо, Чонгук. О лучшем подарке сейчас нельзя было и мечтать. Чимин любил паштейши так, что не представлял своей жизни без них. Сладкий десерт поднимал ему настроение в десяти случаях из десяти. Так что больше всего удивило то, что Чонгук настолько хорошо выучил характер омеги и его предпочтения, что угадывал желания даже до того, как они приходили Чимину в голову. Сладкий крем остался на запястье омеги после того, как он съел несколько пирожных. Он завертелся в поисках салфеток, но Чонгук решил проблему по-своему. Перехватив запястье омеги, он, глядя прямо в глаза Чимину, широким мазком языка слизал всю сладость. — Вкусно, мамми, — одними губами прошептал он. Чимин внезапно вспыхнул, вспоминая, что этот язык делал ранее. «Я бы приласкал твои очаровательные сосочки своим языком и зубами», — так сказал Чонгук, и омега теперь ясно мог представить себе эту картину. Черт, он ведь теперь не успокоится, пока не попробует этот язык ещё раз! После обеда Тэхен и Юнги, убрав остатки еды в контейнеры, ушли плавать. Хотя Чимин более чем уверен, что друзья отплыли так далеко только для того, чтобы воплотить мечту Юнги про секс в воде. — Спорим, они пошли трахаться? — словно читая мысли омеги, предложил Чонгук. — Это бессмысленно, ведь мы оба знаем, куда они ушли, — Чимин безразлично пожал плечами. — Теряется весь интерес. Вскоре Чонгук тоже ушел плавать. Было видно, насколько тяжело ему усидеть без дела на берегу, хоть он и пытался играть в игру на телефоне, лишь бы подольше быть с омегой. Тем временем Чимин, окончательно успокоившись и вернув себе бодрое расположение духа, достал толстую книгу в мягком переплете и принялся за любимое дело – чтение. Ему не нужно было спешить к срокам в издательстве и давиться сухим текстом авторов-самоучек, нет. Он наконец мог погрузиться в историю с головой и читать медленно, смакуя каждое слово. Ещё и шум моря и чаек действовали подобно медитации, и уже вскоре Чимин так погрузился в процесс, что даже не заметил, как минуло более часа. Из чтения его вырвал звонкий голос: — Мамми, смотри, что нашел! Чонгук прибежал к нему весь мокрый, со следами песка на ногах и даже на щеке и с широкой радостной улыбкой. Альфа едва не светился, когда разжал ладонь прямо перед лицом омеги. — Так долго их вылавливал! — взахлёб принялся рассказывать малой. В его круглых глазах сияли звёзды. — Знаешь, что ракушки с морского дна намного красивее тех, что на берегу? Чимин не знал. Он собирал ракушки последний раз ещё тогда, когда ходил в детский сад, и считал, что это исключительно детская забава. Но глядя на такого радостного Чонгука, у него язык не поворачивался сказать нечто подобное. Поэтому он, вздохнув, отложил книгу и сел поудобнее, чтобы лучше рассмотреть ракушки. — Зачем тебе они? — спросил Чимин. Чонгук тут же плюхнулся рядом на подстилку. Морские капли с его тела упали на страницы раскрытой книги, и омега едва сдержался от того, чтобы устроить скандал из-за поплывших чернил. — Это мое второе хобби. Не такое любимое, как серфинг, и очень сложное, поскольку приходится долго сидеть на месте. Я имею в виду, — Чонгук почесал затылок, — что делаю украшения. Мне очень нравится процесс. Вначале нужно найти подходящие ракушки, а для этого я ныряю на глубину и вылавливаю те, что идеально сохранились и имеют интересный цвет и форму. А уже потом я придумываю украшения с ними. Как это, например. Чонгук указал на ожерелье, которое часто носит на шее, и на браслеты. Чимин заметил их в первую же встречу, но и подумать не мог, что малой их изготовил сам – настолько искусно были сделаны украшения! — Это действительно очень красиво, — искренне восхитился он. — У тебя талант, Чонгук. Альфа расцвел от похвалы и даже немного покраснел. Когда Чимин вернулся к чтению, он, тихо напевая попсовые песенки, увлеченно нанизывал на леску свою добычу, сидя рядышком. Такой Чонгук был открытием для омеги. Чимин то и дело поглядывал на него поверх книги, и он не мог налюбоваться его сосредоточенным лицом и сжатыми от усердия в тонкую полоску губами. Он также любовался умелыми движениями и ловкостью пальцев, которые перебирали ракушки и выстраивали каркас нового украшения. Чонгук, казалось, был в собственном мире, погруженный в мысли. Он по-прежнему был невероятно красив, но при этом альфа сильно отличался от своего привычного образа бога морей. Этот Чонгук был тихим, как будто бы даже старше своих лет. Этот Чонгук рассуждал о звёздах и умел заглядывать людям в души. Этот Чонгук как-то сказал почти незнакомому омеге: «Нам всем иногда требуется немного помощи, и в этом нет ничего постыдного», и совсем не рассердился, когда тот самый омега опорожнил желудок на новенькие кроссовки. Чтение было позабыто. «Интересно, — думал Чимин. — Чонгук настолько хорошо меня понимает, будто бы мы знакомы уже много лет. А я его не то чтобы не знаю… Я даже предположить не могу, каким он будет в следующую минуту!». Потому что и тот Чонгук, что бог морей и король вечеринок, и тот, который безропотно опускается перед омегой на колени и просит член, и тот, который доминирует и ласкает до беспамятства, и тот, который мудрый не по годам, – это все один Чонгук. Такой разный и в то же время одинаковый в своей простоте и искренности. Что бы альфа ни делал, он всегда оставался собой, верный своим принципам и взглядам. Чимин задумчиво закусил губу. Если Чонгук такой непостоянный, но при этом вот уже который год хранит верность своим увлечениям в виде серфинга и плетения украшений, значит ли это, что он мог быть предан своему выбору? Предан своему омеге?.. — Я устал, — Чонгук потянулся, демонстрируя красоту мышц, и хитро добавил: — Ты так сильно ворочаешься во сне, мамми, что я совсем не выспался. — Извини?! — воскликнул омега. — Скажи спасибо, что тебе не пришлось спать на коврике у входной двери! Что за наглая, бесстыдная молодежь! Пожалел малого на свою голову, принял, обогрел, накормил, а он… Как будто Чимин его заставлял спать рядом!.. — Не злись, мамми, — Чонгук с усмешкой подсел ближе. — Я просто сделаю вот так… Быстрее, чем Чимин успел возмутиться, альфа устроился между разведённых коленей Чимина и уложил голову тому на живот. При этом он крепко обнял омегу за талию, точно так же, как он это делал ночью. — Я не твоя подушка, — прошипел Чимин. Чонгук был тяжёлым. Но каким-то непостижимым образом эта тяжесть уже казалась знакомой и близкой. И даже желанной, хоть омега не мог признаться самому себе в этом. — Но ты так приятно гладил меня по голове, — жалобно простонал Чонгук, уже прикрыв глаза. — Сделай это ещё раз, пожалуйста? Ты всё ещё можешь читать, мамми, я тебе совсем не помешаю. Я буду тихонько спать и набираться сил перед работой. — Работой? Завтра воскресенье! Чимин недоуменно на него уставился, замерев с приподнятой рукой. — Ну да, — Чонгук на секунду приоткрыл глаза и улыбнулся, прежде чем потереться носом об оголенный участок кожи на талии омеги. — Я обычный грузчик, у нас на складе нет такого графика, как у тебя в офисе. Работаем по сменам, и неважно, выходные это или нет. Я выхожу сегодня вечером на сутки, так что увидимся уже в понедельник, мамми. Внезапно Чимину стало стыдно. Нет, не из-за того, что он был типичным представителем среднего класса и работал, пожалуй, даже меньше положенного за очень приличную сумму денег. А из-за того, что с момента знакомства Чонгук дюжину раз приезжал к нему под окна и просил выйти хотя бы на минутку, размахивая коробкой паштейш. А Чимин, нацепив самый гордый вид, гнал альфу и ругал того на чем свет стоит. Он прекрасно видел, каким уставшим был Чонгук, но почему-то свято верил, что это из-за ночного образа жизни и постоянных пьянок-вечеринок-тусовок. А это, оказывается, из-за тяжёлой работы. — Мамми? — Чонгук приподнял голову. — Ты чего такой хмурый? — Я… я не знал, что ты много работаешь. — А, это, — альфа с неким облегчением выдохнул и вновь улёгся, прикрыв глаза. — А как иначе? Дядя и Юнги помогли мне устроиться на работу, ну а дальше я сам. Мне стыдно просить денег у них или у родителей, а расходы у меня немаленькие. И аренду платить, и за байком ухаживать… Но это не главная причина… — А какая главная? Чонгук сильнее сжал его талию и на мгновенье напрягся, прежде чем со смешком выдохнуть: — Это совсем неважно. Чимин в раздумьях прикоснулся к блондинистой макушке и ласково зарылся в ещё слегка влажные прядки, поглаживая альфу по голове. Тот счастливо засопел и, будучи уже сонным, оставил поцелуй там, где мог дотянуться. — Но все же, — Чимин не хотел давить, однако его сжирало любопытство, — что за причина? Почему молодой парень вместо того, чтобы развлекаться, так тяжело работает? Чимин знал, сколько зарабатывает Юнги, и этих денег с лихвой хватило бы на содержание малого. Чонгук недолго молчал, то ли притворяясь, что спит, то ли собираясь с мыслями. Наконец он пробормотал: — Просто хочу быть достойным тебя. Чимин не нашелся с ответом.

20:11 29 июня

Пляж Каркавелуш

Он проснулся от приглушенных голосов и крика чаек. Чимин сам не заметил, как убаюканный запахом малого и шумом волн погрузился в сон, а теперь не мог сориентироваться. Который час? Судя по склонившемуся к закату солнцу, уже за восемь вечера. — О, Чимин-и, ты проснулся? — Тэхен помахал ему с соседней подстилки. В руках у него был яркий напиток. — А мы как раз думали разбудить тебя и собираться домой. — Нужно выехать до пробок, — добавил Юнги. Чимин растерянно оглянулся вокруг. За прошедшие часы ничего не изменилось: все тот же пляж, те же удобные одеяла, на которых он уснул, отброшенные в сторону книга и сланцы… Вот только малого уже нет. — Чонгук уехал на работу, — проследив за растерянным взглядом, подтвердил Юнги. — Уехал часа два назад, поскольку ему нужно было захватить некоторые вещи с квартиры. Но альфа оставил толстовку. Чимин так долго проспал, потому что все это время был укрыт теплой толстовкой темно-синего цвета, которая явно принадлежала Чонгуку. Этот трогательный жест заботы не на шутку растрогал омегу, и он уже третий раз за день немного прослезился. Он вскинул руку, чтобы утереть слезы, как тут же замер. На правом запястье весело поблескивал браслет из ракушек, тех самых, что сегодня выловил Чонгук. Они красиво переливались в лучах закатного солнца и имели лёгкий розоватый оттенок. Браслет идеально подходит по размеру – мастер постарался на славу и вложил в него все свое мастерство. — Чимин, ты идешь? Друзья уже собрали все вещи и погрузили их в машину. Дело оставалось за малым, вот только Чимин перехотел ехать домой. Ему хотелось остаться здесь, на пляже, где под солнцем все равны и нет разницы, сколько тебе лет и к какому классу принадлежишь. Ему хотелось дождаться Чонгука, посмотреть с ним на ночное небо и звёзды и от души поблагодарить за подаренный браслет. Возможно, даже поцеловать альфу, поскольку тот очень милый, когда смущается. Вот только всему этому не суждено сбыться. Потому что завтра Чимин идёт на свидание с парнем из Тиндера. С парнем, который является владельцем бизнеса в тридцать два и как нельзя лучше подходит омеге. А Чонгук завтра весь день будет носить тяжести, чтобы в понедельник вернуться на пляж и флиртовать с омежками. Они разные. Как кусочки пазла из разных наборов – такие не сойдутся в цельную картинку. Как ни крути, всегда будет получаться что-то безобразное, кривое, обреченное на провал. Поэтому Чимин, натянув улыбку, надевает пропахшую кокосом толстовку и следует за друзьями в машину.