OHMAMI

15 июля, 7:24

Район Экспо, квартира Чимина

С тех пор Чонгук с завидной регулярностью оставался на ночь у Чимина. Поначалу это сопровождалось тщательно продуманными отговорками и искусной ложью: Чонгук жаловался на громких Тэхёна и Юнги, затем сказал, что квартира Чимина значительно ближе к работе, ещё через несколько дней он заявил, что у него на районе отключили горячую воду… Выдумки Чонгука походили на слова школьника, который забыл сделать домашнее задание и теперь был вынужден придумывать отмазки перед строгим учителем. Чимина это, честно говоря, очень забавляло. Изначально он пытался выставить малого за дверь – и иногда у него это успешно получалось, – но в большинстве случаев омега быстро сдавался. Мягкое сердце Чимина просто не позволяло ему отказать Чонгуку, когда тот был таким уставшим и голодным после работы. Наверное, это все глупые омежьи инстинкты, потому что каждый раз, когда малой объявлялся на пороге, Чимину невыносимо хотелось прижаться к его груди и, вдохнув уже привычный запах пина колады, прошептать: «Добро пожаловать домой». Ох, эти дурацкие инстинкты, которые затмевали голос здравого рассудка! Чимин их ненавидел. Они заставляли его тянуться к Чонгуку, как к потенциальному партнеру, даже несмотря на то, что его собственный дневник был переполнен записями в духе «Не приближаться к Чон Чонгуку!», и число этих записей только росло. А однажды, когда Чимин решил спонтанно сходить на вечернюю прогулку, он выключил телефон, чтобы не отвлекаться на рабочие сообщения, и немного потерял счёт времени. Оно и не удивительно: за столько лет жизни в Лиссабоне Чимин все ещё поражался красотой города как в первый раз и не воспринимал ее как должное. А когда начался дождь, омега забежал в любимую кофейню и задержался там ещё на продолжительное время. Домой он вернулся поздно, позже, чем позволял себе последние несколько недель. И какое же было его удивление, когда на пороге своей квартиры он нашел свернувшегося в клубочек и промокшего Чонгука! — Только не говори мне, что ты прождал здесь несколько часов, — с нотками паники в голосе умолял омега, когда ему наконец удалось растолкать Чонгука. Лоб малого был обжигающе горячим, а его глаза лихорадочно блестели – явные признаки начинающейся простуды. — Не скажу, — Чонгук закашлялся, а потом широко улыбнулся. — Просто хотел тебя увидеть, поэтому решил немного подождать. Я и паштейши тебе принес… Вот черт! Коробка и пирожные в ней смялись в непонятную массу, потому что альфа их случайно придавил своим весом. Сам Чонгук слег с простудой на три дня и, отпросившись с работы, обосновался в гостиной Чимина. Омега не мог возразить. Более того, у него даже не возникало такого желания. «Это все из-за инстинктов», — напоминал он себе, готовя куриный суп по рецепту из Ютуба. Заботу о малом он взвалил на свои плечи, отчего-то решив, что это он ответственен за здоровье альфы. Супы получались невкусными и пересоленными, но Чонгук все равно неизменно просил добавки и нахваливал стряпню Чимина так, будто это были по меньшей мере мишленовские шедевры. В те три дня дневник омеги пестрил советами по уходу за больным и рецептами супов. Никаких «Игнорировать Чон Чонгука» там и не мелькало, зато было «Купить сироп от кашля» и «Следить за тем, чтобы малой не ходил босиком. И почему ему так не нравятся шерстяные носки?». А когда альфа почувствовал себя лучше и был готов выйти на работу, Чимин торжественно вручил ему ключи. — Это ничего не значит, — сказал он тогда. — Но раз уж ты такой бестолковый и такой настойчивый, то пусть эти ключи будут у тебя. Лучше так, чем если ты будешь ждать у меня под дверьми. Не дай бог ещё соседи начнут шептаться… Чонгук был на седьмом небе от счастья. Но будет ложью заявить, что Чимин впускал Чонгука переночевать только из жалости. Нет. Секс с ним был определенно хорош. Настолько хорош, что в своем дневнике Чимин описывал его как «крышесносный» и заливался краской от одних только воспоминаний. Чонгук был умелым и чутким любовником и в первую очередь заботился об удовольствии омеги, так что в постели с ним Чимин впервые чувствовал себя настолько любимым. К слову, Чонгук не менее хорошо справлялся с готовкой. Кухня быстро превратилась в его личное пространство, поскольку альфа старался как можно чаще готовить ужины. А Чимин совсем позабыл о диете, потому что готовил малой настолько вкусно, что было бы грехом отказываться. Жизнь неслась с молниеносной скоростью, и реальность напоминала Чимину его самые потаённые и самые смелые мечты. Рядом с ним был альфа, который умел удовлетворять все его потребности и, что не менее важно, был прекрасным человеком с добрым сердцем. Омега теперь старался закончить работу пораньше и не брал дополнительных заданий, лишь бы провести с ним побольше времени. Он полностью отдавался его горячим рукам и забывал о всех существующих запретах и принципах. А затем, когда Чонгук крепко засыпал, Чимин частенько выскальзывал посреди ночи, чтобы поплакать на балконе и скурить припрятанные там сигареты. Омега бросил уже давно – лет пять как не прикасался к этой дряни, – но рядом с малым по-другому не получалось. Он сам не до конца понимал, почему так невыносимо тоскует, как будто бы потерял нечто важное. Как будто бы ему было что терять. Как будто бы то, что между ним и Чонгуком происходило, было больше, чем романом на одно лето. Смех да и только. Но Чимин сам виноват в сложившейся ситуации, сам позволил малому пробраться глубже, дотронуться не только к телу, но и к душе. Поэтому он, докуривая сигарету, невесело усмехался и возвращался в постель. А на утро все повторялось. Как только звенел будильник, Чимин приходил в себя, трезвел и, ненавидя самого себя, возвращался к прежним установкам, где главное правило гласило: «Избегать Чон Чонгука!». — Вставай, Чонгук! — Ещё пять минут, — альфа шумно выдохнул, опаляя горячим дыханием шею Чимина. — Куда спешить? Мне не нужно на работу… — Зато нужно мне! Я опоздаю, ну же! Чонгук упрямо помотал головой, из-за чего пряди его волос щекотно ласкали шею, и притянул омегу ближе к груди. Совсем как ребенок, не желающий расставаться с любимой игрушкой. — Не пущу. И вот так – каждое утро. Чимин с трудом выбирался из постели, из объятий Чонгука и мятых простыней. Ему и самому не слишком то хотелось, но нежиться вот так, при свете дня было слишком… интимно. Одно дело – срывать друг с друга одежду в порыве страсти. И совсем другое – лежать в обнимку, как будто… ох, как будто бы есть нечто большее, чем просто страсть. Как будто бы есть любовь. Так что Чимин, как грёбаный трус, просто не мог допустить подобного. Он неизменно вырывался из хватки альфы и делал все, чтобы их пробуждения не казались романтичными. — Ты не говорил мне, что работаешь сегодня, — Чонгук, подперев кулаком подбородок и укутавшись одеялами, обиженно наблюдал за сборами омеги. — Я думал, мы весь день проведем вместе. Чимин тем временем поспешно собирал необходимые бумаги в сумку. Вчера он не подготовился как следует, будучи отвлеченным на Чонгука, и расплачивался за это сейчас. Быстрый взгляд на часы – осталось меньше получаса до выхода! Омега немедленно скинул халат, прекрасно зная, что Чонгуку будет открыт вид на его обнаженную спину и ягодицы, и распахнул шкаф. Что же надеть? — Говорил, — пробормотал омега. — Точно помню, что предупреждал тебя. — Но когда? Чимин демонстративно наклонился, якобы ища что-то в нижних ящиках. Он мог чувствовать, как усилился запах альфы. — Дай-ка вспомнить, — он задумчиво промычал. — Когда ты брал меня на кухонном столе? Пьянящий запах пина колады приобрел дурманящие нотки. Чимин знал, что малой возбудился, и не мог не улыбнуться от этого. Чонгук заводился за считанные секунды. — Это нечестно, мамми, — прорычал альфа. — Очевидно, что я ничего не запомнил… — Это уже не мои проблемы. Чимин схватил костюм оливкового цвета и лёгкую блузу и со смешком скрылся в ванной. Пусть Чонгук сам разбирается со своим утренним возбуждением. Когда омега вышел из ванной, уже одетый и накрашенный, малой сидел на кухне в трусах и уплетал за обе щеки хлопья с холодным молоком. Рука, что не держала ложку, сжимала смартфон, откуда доносились звуки из тиктока. «Ох уж эта молодежь, — по привычке пронеслось в голове у Чимина. — Ничего без телефона не могут». — Что мне приготовить на ужин? — спросил Чонгук, коротко окинув омегу взглядом. — Что хочешь. Я вернусь поздно, у меня есть планы на этот вечер. Он опустил глаза в пол, неожиданно заинтересовавшись своими кожаными туфлями. «Не смотри на меня так, – мысленно обратился он к Чонгуку. — Я ничего тебе не должен. Ты не мой партнёр, чтобы я хранил тебе верность… Я могу встречаться с другими людьми, я могу…». Омеге самому от себя было противно, потому что какая-то часть его души яро протестовала против того, чтобы искать других альф. — Планы? — Чонгук нахмурился. — Не будет слишком поздно? — Это просто деловая встреча, Чонгук. Нет, это не так. Это свидание. Чимина за язык никто не тянул, но ложь сама соскользнула так легко и естественно, что омега сам на секунду завис. — Ладно, тогда давай я заберу тебя вечером? Просто напиши мне адрес… — Я не маленький, — грубо отрезал Чимин. — Не жди меня. И не смотри на меня так. Не касайся. Не делай вид, что это – на всю жизнь, а не очередное приключение в твоей жизни. Чимин захлопнул дверь, мысленно уговаривая себя не расплакаться.

13:21 15 июля

Издательство «Editorail Presença»

Чимин не слишком любил приезжать в офис. Он привык работать из дома, ведь так намного проще: не нужно вставать по будильнику, с самого утра цеплять на лицо улыбку, когда настроение – убить всех к чертям, не нужно стоять в пробке по пути к рабочему месту. Да и дома он не был связан строгими правилами этики: мог спокойно проклинать высшее руководство и жаловаться на отвратительный, абсолютно бездарный текст, который ему приходилось читать. Чимин был интровертом в самом классическом понимании этого слова, и ему намного комфортнее работалось наедине с собой. Но, к сожалению, политика издательства такова: все важные вопросы должны решаться с глазу на глаз, никаких онлайн-встреч! Утро понедельника не заладилось с самого начала. Мало того, что омега был вынужден торчать в офисе, разгребать сразу несколько запросов и подготавливаться к конференции. Так ещё и разговор с Чонгуком все никак не выходил из головы, постоянно перетягивая на себя все внимание. — Зачем я ему солгал? — корил себя Чимин. — Мог бы просто промолчать… Нет, почему я вообще виню себя за это?! Я не обязан отчитываться!. Резким движением он отодвинул все документы с рабочего стола и вынул из сумки свой дневник. Его переполняли эмоции, и самым верным решением было бы выплеснуть их на бумагу. Глубоко вдохнув, он принялся писать: «Мы не вместе. Чонгук не мой альфа, так что глупая омега внутри меня должна заткнуться и прекратить пускать слюни на его зад! ̶О̶н̶ ̶м̶н̶е̶ ̶о̶ч̶е̶н̶ь̶ ̶н̶р̶а̶в̶и̶т̶с̶я̶,̶ ̶н̶о̶ ̶э̶т̶о ̶Я̶ ̶с̶к̶у̶ч̶а̶ю̶ ̶з̶а̶ ̶н̶и̶м̶,̶ ̶к̶о̶г̶д̶а̶ ̶М̶ы̶ ̶м̶о̶г̶л̶и̶ ̶б̶ы̶ ̶б̶ы̶т̶ь̶ ̶в̶м̶е̶с̶т̶е̶,̶ ̶е̶с̶л̶и̶ ̶б̶ы̶ ̶н̶е̶ Все не то! Не те слова, не те мысли… Рядом с Чонгуком я порой забываю о разнице между нами, и в этом главная проблема. Потому что разница – и в возрасте, и в приоритетах, и в взглядах на жизнь, – никуда не девается. Она всё ещё там, ждёт, когда я о ней вспомню. И, Господи, я так боюсь потеряться в этих отношениях, поверить, довериться, а потом остаться с разбитым сердцем. ̶Е̶с̶л̶и̶ ̶б̶ы̶ ̶м̶н̶е̶ ̶т̶о̶л̶ь̶к̶о̶ ̶х̶в̶а̶т̶и̶л̶о̶ ̶с̶м̶е̶л̶о̶с̶т̶и̶ ̶р̶и̶с̶к̶н̶у̶т̶ь̶ ̶». Чимин захлопнул дневник. Нет, писать тоже не получалось: какие-то странные мысли выскакивали из-под ручки. Единственной радостью этим отвратительным утром был карамельный латте со льдом, который как никогда спасал от невыносимой жары и навязчивых мыслей. Омега откинулся на спинку кресла, устало прикрывая глаза, как тут же дверь в его кабинет широко распахнулась. — Наша звёздочка вернулась! А я смотрю – твоя машина на парковке, сперва даже не поверил! Есть только три человека, которые могут позволить себе вот так без церемоний врываться в кабинет, даже не постучав. Первые два – Юнги и Тэхен, им дозволено на правах лучших друзей. Третий – это… — Хосок! Как давно тебя не видел! — Чимин охотно принял объятия от альфы. Хосок был редактором, и хоть как сотрудник он так себе – слишком уж часто отлынивал от обязанностей, чтобы поболтать, – как человек он был на вес золота. Только его счастливая улыбка могла заставить Чимина улыбнуться в ответ. — А я давно тебе говорил: бросай ты эту затею с удаленной работой и перебирайся к нам в офис. Чего дома сидеть? И виделись бы чаще… — с ворчанием Хосок устроился в кресле напротив. Они познакомились несколько лет назад, когда Хосока перевели в Лиссабонский филиал из Порту. Альфа быстро подружился со всеми сотрудниками даже из соседних отделов, в том числе и с Чимином. Видеться они могли в основном только в стенах издательства, потому что за его пределами Хосок был слишком занят своим парнем. К слову, парня этого никто никогда не видел, так что все дружно решили, что альфа его выдумал, и лишний раз тему отношений в его присутствии не поднимали. — Ты не поверишь! Ханни из отдела маркетинга беременна тройней! И Майкл уволился, жаль старика… Его идея про вязанные шапочки была не так уж плоха, — Хосок тут же принялся щебетать, рассказывая последние сплетни. — Ах, и новый руководитель у редакторов просто бешеный… Чимин спросил о новостях исключительно из вежливости: сплетни его мало интересовали, особенно о людях, которых он практически не видел. Особенно с учётом того, что те же новости он уже слышал от Тэхена. Но омега подозревал, что Хосок так подробно все рассказывает лишь для того, чтобы не возвращаться к работе. Чимину и самому не хотелось выполнять обязанности, а до обеда ещё далеко, так что он просто откинулся в кресло и погрузился в раздумья. — И затем я сказал ему… Эй, Чимин, — внезапно глаза Хосока загорелись ещё большим интересом. — Симпатичный браслет. Где ты его купил? Омега тут же накрыл ладонью украшение на запястье. Это было инстинктивным действием, почти как рефлекс, обусловленный желанием сохранить браслет от посторонних глаз. — Вряд ли такой же можно купить, — Чимин прокашлялся. — Это подарок ручной работы. Омега не смог это произнести без нотки гордости в голосе, поскольку браслет был единственный в своем экземпляре, выполненный с исключительным мастерством из ракушек со дна океана. Чонгук действительно приложил все усилия, чтобы браслет стал для Чимина дороже прочих украшений. — Правда? — Хосок перегнулся через стол, чтобы лучше рассмотреть вещицу. — От кого подарок? Нет, стой! Это… Это от твоего альфы? О боже, у тебя наконец появились серьезные отношения? Он ухаживает за тобой? Любопытства в Хосоке хватило бы на троих альф, как и любви к блестящим побрякушкам. Эта, на запястье Чимина, уж слишком сильно привлекла его внимание: Хосок вертел его запястье во все стороны, бормоча под нос слова восхищения. — Кто он? Где вы познакомились? — не прекращался поток вопросов. — Эй, Хоби, прекрати, — омега мягко выдернул свою руку. — Ты все неправильно понял. Нет у меня альфы. — Но как же подарок? Он так похож на те, что обычно альфы дарят в период ухаживаний… Щеки Чимина вспыхнули жаром. Подобные мысли ему приходили в голову, но он упорно гнал их прочь, не желая даже записывать их в дневник. Да, этот подарок был похож на те, которые принято дарить омегам перед замужеством, но… Это ведь ничего не значило, правда? Чимин взял этот подарок не потому, что принимает… принял бы… ох, Господи, да Чонгук и не ухаживал за ним вовсе! Альфа сам обвешан браслетами из ракушек, так что они сами по себе не несут никакого смысла! А слова Хосока вообще беспочвенны, он Чонгука не знает, а, следовательно, и о его намерениях говорить не может. Омега гордо вздернул носик и вновь накрыл браслет рукой, не давая Хосоку рассмотреть поближе. — Вовсе он не похож! — твердо сказал Чимин. — И вообще, это мне подарил младший брат Юнги – ему всего-то лет двенадцать. Ничего интимного в этом жесте не было. Мы просто вчетвером отдыхали на пляже, а малому нечем было себя занять. Энтузиазм Хосока заметно поубавился, и альфа грустно вздохнул. — Но… такой чудесный браслет… — Знаю, знаю. Но это ничего не значит. Если бы у меня появились отношения, я бы тебе обязательно об этом сказал, — под столом омега скрестил пальцы. Хосок, конечно, был очаровательный, но язык за зубами держать совсем не умел. Сказать ему что-то равносильно тому, что кричать секреты в рупор посреди офиса. Даже уборщицы и курьеры были в курсе внутренней драмы всех сотрудников издательства. — Да, знаю, я же тебе рассказал о своих отношениях, — Хосок мечтательно прикрыл глаза. — Мой парень такой, такой милый… — Ладно, Хоби, думаю, пора работать. Уже возле дверей альфа замер, как будто что-то забыл. — Постой, — растерянно произнес он, потирая переносицу. — Младший брат Юнги? Ох, черт. Чимин искренне надеялся, что Хосок не предаст значения этим словам. — Это тот самый малой, который в прошлом месяце подкидывал тебя до работы на байке? Такой высокий, накачанный и… — Стоп, стоп! Нет, конечно же это не он, — Чимин истерично рассмеялся. — Тот брат Юнги был взрослым, а этот, который мне браслет подарил, малолетка. Хосок подозрительно прищурился. — Сколько ему лет? — Двенадцать. Может, тринадцать. Знаешь же, какие сейчас подростки – так по виду и не скажешь. Но он страшненький очень, с сальными волосами и весь в прыщах – смотреть не на что. Обычный ребенок, — как на духу выпалил Чимин. — Разве у Юнги не был только один кузен? — Что ты. У него знаешь сколько этих кузенов? — Чимин пренебрежительно махнул рукой. — Море! Хосок ещё немного помялся у двери, явно разрываясь изнутри от количества вопросов, которые ему хотелось задать. Но в итоге он все же сдался: — Ладно, раз уж ты так говоришь… — Да. Все так и было. Только не рассказывай никому об этом, пожалуйста, — без особой надежды попросил Чимин. — Ну что ты. Я могила! Увидимся на собрании! Хосок покинул кабинет, оставляя после себя тишину и стойкое ощущение, что где-то Чимин крупно просчитался. С тяжёлым вздохом омега вновь взглянул на нетронутую стопку документов и недопитый кофе. Когда он, превозмогая лень, уже хотел было вернуться к работе, как на экран смартфона загорелся сообщением от Тэхена: «Почему Хосок влетел в отдел маркетинга с воплями и вопросами о страшненьком брате Юнги? Вы опять с Чонгуком что-то не поделили?». И следом за этим весьма грозное от самого Юнги: «Объяснись, Пак, почему я сейчас должен вместо работы перечислять всех своих братьев и сестер». Чимин простонал и ударился лбом о прохладную столешницу. Лучше бы он на работу вовсе не приезжал.

* * *

16:56 15 июля

Издательство «Editorial Presença»

С каждым часом день становился все хуже. На совещании Чимин невпопад отвечал на вопросы руководства, потому что документы в срок он изучить так и не успел, из-за чего получил выговор и взгляд, полный разочарования. Как будто бы он уже не был в себе разочарован! Альфа, с которым Чимин должен был встретиться вечером, не переставая отправлял сообщения и отвлекал от работы. А за обедом, когда Чимин думал, что хуже этот день просто не может быть, он умудрился поссориться с Тэхеном. И главное, из-за чего? Из-за сущей мелочи! Поводом стал приближающийся день рождения Чимина: тридцать лет, круглая дата, солидный возраст. Тэхен настаивал на пышном праздновании. А Чимин… что ж, было бы преуменьшением сказать, что он всей душой ненавидел этот праздник. Потому что каждый день рождения – плюс один к возрасту. И если дату рождения в паспорте изменить никак нельзя, то хотя бы притвориться, что омега моложе своих лет, вполне возможно. Это Чимин и планировал сделать: он хотел провести этот день как обычно, не акцентируя внимание на том, что он разменял четвертый десяток. — Я посмотрю, как ты будешь праздновать свое тридцатилетие, — кисло сказал омега, выслушав подробный план Тэхена. — Сомневаюсь, что ты будешь счастлив. Мне это все не нужно, я просто хочу тишины и спокойствия… — Чимин, тебе тридцать, а не девяносто, — Тэхен недовольно фыркнул. — Хватит строить из себя старика! Это не только твой праздник, но и наш: мы хотим отметить твой день рождения! Неужели ты не понимаешь, насколько этот день важен и ценен? Чимин краем глаза заметил, как Юнги предупреждающе сжал колено Тэхена под столом. Наверное, они репетировали этот разговор. Омега безразлично махнул рукой. — Да на здоровье. Празднуйте, но без меня. Телефон вновь издал звук уведомления. Первым порывом Чимина было проигнорировать сообщение, поскольку он подумал, что это опять надоедливый альфа из Тиндера. Но затем, секунду поколебавшись, он все же схватил телефон, лишь бы избежать укоризненного взгляда от Тэхена и чем-то себя занять. Сообщение было от Чонгука. Чимин ещё утром жаловался ему на неудачный день, поэтому без раздумий открыл диалог. И тут же подавился слюной. Малой отправил ему фото, где не было видно лица. Зато чудесно проглядывались капельки пота на медовой коже, напряжённые мышцы пресса и дорожка волос, соблазнительно уходящая вниз. Острые тазобедренные косточки хотелось укусить… Все, что было ниже, Чонгук предусмотрительно прикрыл кромкой одеяла. Далее следовало текстовое обращение: «Плохой день, мамми? А я вот только после тренировки. Может, это фото поднимет тебе настроение». — Ты, наверное, издеваешься, — пробормотал омега. И пока он придумывал остроумный ответ, Чонгук отправил ещё одно сообщение: «Кстати, теперь ты можешь навсегда забыть о диетах. Я увеличил вес, с которым обычно работаю, так что смогу легко тебя поднять. Ни о чем не беспокойся и вкусно кушай. А я буду сильным для тебя». В груди Чимина внезапно разлилось тепло, словно его сердце бережно укутали одеялом. Этот день – да и жизнь, – дерьмо полное: прямо сейчас Тэхен обиженно что-то доказывал, Юнги ему поддакивал, руководство требовало немедленно выполненной работы и заваливало рабочую почту новыми заданиями… Но Чонгук вот так просто одним сообщением заставил омегу улыбнуться и забыть об окружающем мире. Чимину прежде не говорили таких приятных слов. Общество упорно навязывало ему, что омеги обязаны быть хрупкими и худенькими, чтобы альфы на их фоне выглядели более мужественно. Но малой, видимо, совсем не беспокоился о подобном. Он прямо написал: это не ты весишь много, это я слаб, если не могу носить тебя на руках. И, боже, читать это было невероятно приятно. — Ты меня слушаешь вообще? — Тэхен недовольно засопел. — Чимин, ну пожалуйста, разреши мне организовать эту вечеринку! Тебе даже делать ничего не нужно, только прийти на нее. Омега быстро напечатал ответ Чонгуку: «Если ты залез после тренировки в чистую постель, не приняв душ, я тебя убью» и вышел из диалога. Конечно, написать ему хотелось намного больше и о совсем других вещах, но о таком лучше говорить при личной встрече. «И он не твой парень, чтобы верить каждому его слову. В этом месяце он носит тебя на руках, в следующем – другую омежку с пляжа, — услужливо напомнил здравый рассудок. — Так что не обольщайся слишком сильно». Чимин накрыл свое гулко стучащее сердце ладошкой в попытке его успокоить. — …просто представь: закат, открытое море и шампанское, приятная живая музыка… Разве это не звучит как мечта? И я уже договорился с кондитерской на твой любимый торт… — не унимался Тэхен. — Делай что хочешь. Правда, меня день рождения не волнует, поэтому сделай на свое усмотрение. — И ты придёшь? «А у меня есть выбор?». Чимин молча кивнул. — Это отлично! — Тэхен хлопнул в ладоши и затараторил: — Ты не пожалеешь об этом, я обещаю! Будет лучший список гостей, и свечи, и фейерверк, и зона для фотосессии… — Ты в порядке? — перебил Юнги, изучающе сканируя взглядом Чимина. Альфа всегда был очень проницательным. — Что-то случилось? Ему хотелось бы рассказать друзьям все, что происходило на душе и какие сомнения его терзали. Как в старые времена, когда они втроём были лучшими друзьями и не имели между собой секретов. Но Чимин больше не был так уверен, что его поймут. У Тэхена и Юнги вся ситуация решалась простым «поговори с ним» и «доверься ему», а для омеги эти слова – пустой звук. Поэтому он натянул улыбку и произнес: — Ничего. Просто устал за сегодня, не могу дождаться конца рабочего дня. — Хочешь с нами поехать в бар вечером? — предложил Тэхен. — Отдохнем все вместе. — Вообще-то, у меня уже есть планы. Свидание, — уточнил Чимин. — Но спасибо за предложение. — Правда? Чонгук не упоминал, что вы куда-то идете. — Ах, это потому что свидание с другим альфой, недавно познакомился… Друзья недоуменно переглянулись, а затем уставились на Чимина с недоверием и неким осуждением. Юнги прокашлялся и первым заговорил после немой паузы: — То есть ты хочешь сказать, что Чонгук едва не прописался у тебя в квартире, а ты идёшь на свидание с другим? Слова Юнги неприятно резанули слух. Ситуация выглядела не лучшим образом, и Чимин успел пожалеть, что вообще заикнулся об этом свидании. — У нас с ним нет отношений, — омега оборонительно сложил руки на груди. — Чонгук точно так же волен встречаться и проводить время с кем угодно. Глаза Тэхен хитро блеснули: — И что, ты бы не ревновал его? — С чего бы мне? — омега с трудом удержался от закатывания глаз. — Мы оба знаем, какие между нами отношения, и не питаем иллюзий на счёт будущего. У нас хороший секс… Юнги, не кривись так, ради бога. Я знаю, что он твой брат, но это важная деталь! Так вот, у нас хороший секс, и мы весело проводим время, но на этом все. Я по-прежнему ищу надёжного партнёра мне под стать на будущее. Вновь наступила оглушающая тишина. — Чимин, сходи к окулисту, — серьезно сказал Тэхен. — У тебя что-то со зрением, иначе я не понимаю, как ты можешь не замечать, что рядом с тобой уже есть привлекательный, умный, невероятно сексуальный… Юнги, не делай вид, что тебя тошнит! Так вот, сексуальный и горячий альфа, готовый ради тебя на все. И пока Тэхен расписывал все достоинства малого и предлагал того «хватать за яйца, пока не поздно», а Юнги изображал рвотные порывы и бормотал «он же мой брат, я не могу это слушать», Чимин открыл свой блокнот и неряшливо написал: «Нужно найти новых друзей! Старые друзья околдованы Чонгуком!». Позже Тэхен и Юнги ушли на свой этаж, внезапно вспомнив о неком важном проекте. (Чимин готов поставить все свое имущество на то, что они ушли трахаться в туалет как пубертатные подростки). Сам омега нехотя вернулся к работе. Он успел разобрать большую часть документов и аккуратно рассортировал их по стопкам, чтобы в конце дня отнести на проверку начальству. Настроение понемногу ползло вверх, и он даже напевал незамысловатую песенку. От работы его отвлек настойчивый стук в дверь. «И кого это принесло?», — удивился Чимин. Никаких визитов на сегодня больше не планировалось. В спешке он отворил дверь, переживая, что случилось нечто неотложное. — Что прои… — он запнулся, поднимая взгляд на визитера. В бесстыжих глазах напротив читалось веселье. — Ну и что ты здесь делаешь? Чимин удивился появлению альфы на пороге кабинета, но если на секунду задуматься, то не так уж это и неожиданно. У Чонгука есть склонность без предупреждения врываться в личное пространство: в квартиру, офис и даже в сердце… — Тэхен сказал, что ты идёшь на свидание сегодня. Как будто бы это оправдывало его появление прямо в рабочем кабинете. И как только пропустили в издательство? Тут наверняка без помощи Юнги не обошлось. — Нужно напомнить им, что они мои лучшие друзья, а не твои, — пробормотал Чимин. Он усилием воли перевел взгляд на бумаги на столе, чтобы не пялиться так откровенно на Чонгука. Ведь посмотреть там было на что. Малой сложил руки на груди и упёрся плечом о дверной косяк. Одет Чонгук был в классические брюки и простую белую рубашку, которую не удосужился заправить. Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты и демонстрировали ожерелье из ракушек, что было копией браслета на запястье Чимина, и мощные грудные мышцы. Чонгук себе не изменял, и даже в таком классическом образе предпочел комфорт, поэтому вместо туфель обул кроссовки. Альфа, судя по всему, даже пытался уложить волосы, и теперь вместо небрежных волн на его макушке красовался небольшой хвостик. Чонгук выглядел так, будто бы очень тщательно подбирал наряд. И у него точно получилось произвести впечатление. Чимин привык видеть его в оверсайз футболках и шортах, шлепках и больших свитшотах. Признаться честно, омега даже думал, что Чонгуку классический образ не подойдёт, что тот будет выглядеть как школьник-переросток, сбежавший с выпускного. Но как же он ошибся! Чимин сжал бедра и мысленно попросил самого себя не течь на рабочем месте. — Ты не сказал мне, что идёшь на свидание, — укоризненно произнес альфа, приближаясь. — Ты сказал, что это деловая встреча. От него пахло свежестью, пьянящей пина коладой и морем. Чимин глубже вдохнул эту восхитительную смесь, и по тяжёлым нотам он обнаружил, что Чонгук злился, хоть и умело это скрывал. «Черт, так он пахнет ещё соблазнительнее», — пронеслось в голове. Ему по-хорошему стоило бы отчитать Чонгука за то, что тот так бесцеремонно ворвался в офис. Или, на худой конец, вовсе промолчать, чтобы не злить его ещё больше. Но Чимина злость Чонгука возбуждала. Так некстати в памяти всплыло недавнее фото малого, и омега с трудом подавил желание прикоснуться к торсу Чонгука. Как же ему хотелось провести ладонью по прессу, скрытому белой рубашкой, ощутить жар кожи и вздымающуюся от учащенного дыхания грудную клетку! — Ты соврал, мамми. Не в силах вымолвить и слово в свою защиту, Чимин вздрогнул от сердитого взгляда Чонгука и отвернулся, пряча покрасневшие щеки. Омега отошёл к рабочему столу, чтобы, упёршись о него поясницей, занять оборонительную позицию. На самом деле, сейчас он позабыл о других альфах и свиданиях совершенно! Так всегда бывает, стоит только Чонгуку появиться в поле его зрения. Но почему-то вместо того, чтобы пойти на попятную, извиниться и сделать шаг к применению – в конце концов, на данный момент он хотел только Чонгука, – омега насмешливо выгнул бровь. — Пришел меня упрекнуть во лжи? Или будешь просить никуда не идти? — Чимин с неким удовольствием отметил, что его слова разозлили альфу ещё больше. — Между нами нет ничего серьезного, Чонгук. Ты можешь встречаться с кем угодно, и я тоже. Ты знаешь это, поэтому я повторю свой вопрос: зачем ты сюда пришел? Чонгук толкнулся языком в щеку и усмехнулся. Он, не сводя потемневшего взгляда с омеги, провернул замок в двери, запирая их двоих в маленьком кабинете. — Какие ещё варианты, мамми? — пророкотал альфа. Чимин вмиг почувствовал себя загнанной в угол жертвой перед большим хищником и едва заметно приподнял уголки губ в улыбке. Да, ему это понравилось. — Ах, я не знаю. Иначе бы не спрашивал тебя. Чонгук неспешно подошёл ближе, и омеге пришлось вскинуть голову, лишь бы не прекращать их игру в переглядывания. Дыхание альфы опалило его щеку, когда тот низко прорычал: — Уж точно не упрашивать тебя, мамми, — Чонгук наклонился и зашептал в самое ушко. — За кого ты меня принимаешь? Я, может, и веду себя жалко, когда таскаюсь за тобой хвостиком, но и у меня есть гордость. Чимин замер, внезапно забыв, как дышать. Не это он ожидал услышать. Он думал, что Чонгук попросит его никуда не идти, и, черт, омега бы на самом деле мог ради него если не отказаться, то хотя бы перенести свидание. Он мог бы, он сделал бы это после долгих препирательств и просьб. Он был готов к этому с той самой минуты, как Чонгук появился на пороге. Но это… Слова Чонгука выбили почву из-под ног своей правдивостью. И когда альфа, прикусив мочку его алого ушка, слегка отстранился, Чимин и вовсе потупил взгляд. Он почувствовал робость и не мог смотреть на Чонгука. Не сейчас. — Замечательно, — сглатывая ком в горле, сказал омега. — Потому что я в любом случае не поменял бы свои планы. — Ложь. — Езжай домой, Чонгук… Малой заключил его в своеобразную ловушку, уперевшись руками в стол по обе стороны от Чимина. Он дышал часто и тяжело, явно наслаждаясь густым запахом потекшего омеги. — Мамми, — обжигающее дыхание вновь скользнуло по щеке Чимина. — Я ни о чем тебя просить не буду, потому что я за честную конкуренцию. Сходи с тем альфой, поужинай, посмотри, что он может тебе предложить. Я так спокоен не потому, что не ревную тебя. А потому, что знаю, что ты вернёшься ко мне. «Все-таки ревнует», — с облегчением отметил Чимин. Чонгук с каждым словом напирал все больше и был все ближе, так что омега был вынужден присесть на стол и немного отодвинуться, лишь бы не потерять здравый рассудок. С малым не хотелось говорить – его хотелось целовать. Больно, кусающе, чтобы затем зализать образовавшиеся ранки. — Очень самоуверенно, Чонгук, — голос Чимина дрогнул, но он смело продолжил. — С чего ты решил, что ты лучше всех? Тяжёлая ладонь альфы как бы невзначай опустилась на колено Чимина, и даже сквозь тонкую ткань брючек тот мог ощутить обжигающий жар. — Что… — он запнулся, вздрогнув от прикосновения. Чонгук довольно улыбнулся и провел рукой выше, грубо раздвигая колени омеги. Чимин инстинктивно хотел свести ноги, чтобы сохранить остатки достоинства и скрыть пятно смазки на брюках, но альфа оказался быстрее. Он занял место между ножек омеги, так что те лишь крепко обхватили его бока. — Я всего лишь отвечаю на твой вопрос, мамии. Зачем я приехал? Доказать тебе, что никто не будет о тебе заботиться так же, как я. Приласкать, сделать приятное. На этих словах Чонгук положил обе ладони на попу омеги и ощутимо сжал, прежде чем притянуть к себе так, что их промежности столкнулись. Чимин чувствовал твердое возбуждение альфы, чувствовал и свое, что весьма недвусмысленно упиралось в бедро Чонгука. Он не сдержал тихого стона. — Затем я отвезу тебя на это чёртово свидание. И когда тебе станет скучно – а этот момент обязательно настанет, – я буду рядом, чтобы забрать тебя домой. Потому что, мамми, ты будешь моим. Во рту Чимина пересохло. Внутри него происходила настоящая борьба: одна часть души отчаянно желала сопротивления, другая просилась отдать всего себя этому наглому альфе сразу, без промедления. Что-то в том, как Чонгук произносил «Ты будешь моим, мамми» вызывало мурашки и стойкое ощущение, что так оно по итогу и будет. Чимин, не отводя взгляда от губ Чонгука, прошептал: — Только и можешь, что языком молоть, — прекрасно зная, как это разозлит альфу. В следующую секунду Чонгук утянул его в поцелуй, проглатывая другие слова. У Чимина не было и шанса ему противиться, поскольку он хотел не меньше ощутить его губы на своих. Чонгук сразу же перенял контроль в поцелуе, действуя напористо и даже грубо, жадно вылизывая рот омеги изнутри. Мокрый звук поцелуев заставил Чимина заалеть и стыдливо прохныкать, сильнее прижимаясь к альфе. Он никогда не мог контролировать себя достаточно долго, но с Чонгуком этот контроль и вовсе падал, как будто бы альфа точно знал все самые чувствительные местечки и умело на них нажимал, превращая Чимина в послушную марионетку в своих руках. — Блять, мамми, — выдохнул Чонгук ему в губы, отстранившись. — Ты звучишь так сладко. И на вкус такой сладкий. В подтверждении своих слов он вновь потянулся за поцелуем и довольно улыбнулся, когда омега опять тихонько простонал. Руки Чонгука властно скользили по бедрам Чимина и по-хозяйски сжимали, наверняка оставляя следы на нежной коже. Чимину было мало. Он уже взмок под дразнящей ласки и такого грубого напора, и ему хотелось больше, ещё и ещё, чтобы почувствовать всю силу Чонгука на себе. Ему мало этих касаний через одежду, он нуждался в полноценном контакте кожа к коже, о чем немедленно заявил. — Чонгук, ну пожалуйста, — тяжело дышал он. — П-пожалуйста… — Этого ты хочешь, мамми? Чонгук плавно переместил руку на промежность омеги, кладя ладонь прямо на твердый член, и надавил так, что Чимин тут же отозвался стоном и дёрнулся, пораженный внезапной стимуляцией. — Как не стыдно? — не прекращал ласку Чонгук. — Просишь меня о таком в разгар рабочего дня, как абсолютно бесстыдная омега. Это так неловко! Было достаточно лишь одного прикосновения, и Чимин под ним уже потек и был готов умолять о большем. И, главное, он действительно позабыл о том, что находился в кабинете, а буквально за стеной были его коллеги. Но Чимин уже переступил точку невозврата, и сейчас его интересовало только собственное удовольствие. Поэтому он самостоятельно принялся двигать бедрами навстречу руке Чонгука, ища большее трение. Альфа на это лишь посмеялся: — Я думал, что хорошо тебя трахаю, мамми. Но посмотри на себя: тебе все мало и мало, ты так отчаянно жаждешь получить мой член. Чонгука поддел застёжку и расстегнул брюки, обнажая трусики омеги из тонкого кружева, на которых виднелось мокрое пятно в районе головки. — Какая прелесть, — пробормотал Чонгук и голодно облизнулся. — Уже потек для меня, мамми. — Трахни меня, пожалуйста… Чимин подумает об утраченной гордости позже. Сейчас он хотел лишь почувствовать восхитительное наполнение внутри. — Обязательно. Но для начала я тебя вылижу. Омега согласно кивнул. Да, да, это именно то, что ему нужно! Умелый язык Чонгука должен ощущаться просто восхитительно на его дырочке. Чимин смущённо пискнул, но позволил снять с себя обувь, брюки и белье, оставаясь лишь в блузе и носочках. А затем Чонгук легко подхватил его на руки и без всяких усилий развернул, заставляя омегу встать в коленно-локтевую прямо на столе, поверх документов. Сам Чонгук уселся в мягкое кресло позади Чимина. Омега не мог видеть его лица, но чувствовал жадный взгляд на себе. В этой открытой позе он был раскрыт и беззащитен, как замерший перед хищником зверёк в ожидании расправы. Дыхание Чонгука, скользящее по его коже и интимным местам, было горячим и даже щекотным, когда альфа за бедра притянул Чимина ближе и с явным наслаждением вдохнул запах смазки. — Какой же ты красивый, — завороженно прошептал он и провел пальцами по мокрой дырочке. — Самый прекрасный омега. — Ч-Чонгук… Без церемоний альфа прижался поцелуем к розовому отверстию, посылая волну мурашек по коже. — И вкусный, — довольно пророкотал он. — Что ж, приятного аппетита мне. И его губы снова прикоснулись к дырочке, на этот раз более настойчиво. Чонгук не боялся испачкаться в смазке и жадно водил не только языком, но и носом, и щеками между пышных ягодиц, словно пытался напиться из источника. А Чимин потерялся в наслаждении и, прикусив большой палец, чтобы заглушить вырывающиеся звуки, тихонько поскуливал. Он прижался щекой к прохладной столешнице, и, когда в уголках его глаз выступили слезы, соленые капли стекали прямо на документы. Те самые документы, которые Чимин должен был разобрать…а теперь его разбирают на составляющие, ласкают так хорошо и правильно, что омега распадается под сильными руками Чонгука. Альфа не убавлял напора, трахал того языком, пока Чимин едва не начал рыдать. Омега послушно подставлялся под ласку, выгибая спинку и самостоятельно насаживаясь на язык так, как ему нравилось. — Мне м-мало, Чонгук! — Ненасытная омега, — Чонгук со смешком покачал головой то ли в удивлении, то ли в восхищении. Альфа облизнулся и подмигнул: — Возьми то, что просишь. Не будь Чимин уже раскрасневшимся до невозможности, он бы непременно залился краской сейчас, потому что нос, щеки и подбородок Чонгука вымазались в смазке и блестели. А сам альфа только довольно облизывался, словно для него это было наилучшим угощением, ещё и смотрел в ответ хитро. — Ну же, мамми. Что ты хочешь: мои пальцы или язык? «Член! — внутренне проскулил омега. — Член и узел глубоко внутри меня!». Но он знал, понимал даже будучи в опьянении, что альфа все равно его трахнет прямо на этом столе. Не нужно будет просить – он и так возьмёт свое. Поэтому Чимин, всхлипнув, приподнялся на ослабевших ладошках и завел руку за спину, чтобы схватиться за блондинистую макушку и вжать ухмыляющееся лицо между ягодиц. — Язык, — прохрипел он. — Он у тебя без костей: болтаешь без умолку, так что пусть хоть здесь он приносит пользу. Чонгук улыбался. Счастливо, мать его, скалился, как будто находиться между бедер омеги – предел его мечтаний. Чимин чувствовал ухмылку, когда тот яростно вылизывал розовую дырочку. — Я хочу, чтобы ты устроил беспорядок, — Чонгук прикусил его ягодицу, оставляя след зубов – извращённый способ поставить временную метку. — Сможешь ведь кончить только от моего языка? Я знаю, что сможешь… Давай, мамми. Чонгук отвесил звонкий шлепок по укушенной ягодице и, не давая Чимину никаких предупреждений, принялся с удвоенным энтузиазмом вылизывать его. При этом альфа по-прежнему позволял сжимать свои выжженные солнцем волосы, чтобы омеге было легче руководить процессом и направлять в нужном ритме. Чимин буквально насаживался на его лицо и с пыхтением елозил попой, то и дело задевая уже опухшую от стимуляции дырочку о нос альфы. «Удобный нос», — припомнил он свои же слова и слабо фыркнул. Ему было хорошо до поджавшихся пальчиков, и, если бы не руки Чонгука, что удерживали его бедра на весу, омега давно бы рухнул на стол, обессиленный. Имя альфы срывалось с губ Чимина непрекращающим потоком мольбы или в виде неприкрытого приказа, когда омеге нужно было больше и глубже. Как молитва, пока его продолжали трахать языком и с рычанием вылизывать. Прошло совсем немного времени – хотя Чимину показалось, что часы, – и он кончил на рабочий стол с громким стоном. В его горле пересохло от собственных задушенных криков, ноги дрожали и совсем не хотели держать тело, но отдохнуть ему не позволили. Чонгук бережно перевернул его, не забыв подложить ладонь под голову омеги, чтоб тот ненароком не ударился о стол. Малой и сам выглядел так, будто достиг оргазма: некогда идеальная прическа растрепалась, глаза лихорадочно блестели, и грудь вздымалась тяжело и часто. Но его брюки были натянуты спереди, ширинка едва не разрывалась из-за возбуждённого члена, а взгляд у альфы был по-прежнему голодный и жадный. — Вот так, мамми, — прошептал он, дрожащими руками оглаживая бедра и талию омеги. — Ты хорошо поработал, взял то, что тебе было нужно. А теперь расслабься и наслаждайся. С этими словами он наклонился и оставил трогательный и нежный поцелуй на лбу Чимина, ласково зачесав взмокшую челку. Омега тут же выгнулся ему навстречу и охотно подставил шею под кусачие поцелуи, которыми Чонгук принялся щедро осыпать его тело. — Я хочу оставить следы, — он не спрашивал, просто ставил перед фактом. А Чимин и не думал сопротивляться. Он знал, что, если попросит – Чонгук остановится, но ему не хотелось. Сама идея получить временные метки от альфы приводила его в восторг. — Помечу тебя, чтобы все знали, кому ты принадлежишь, — как в бреду шептал Чонгук, уткнувшись ему в ключицы между нежными укусами. — Когда мы выйдем за дверь, все увидят эти следы. И тот альфа, с которым ты на свидание собрался, тоже увидит. Сразу поймет, что у него нет и шанса, потому что ты уже занят. Только я могу к тебе так прикасаться… Омега крепче обхватил ногами Чонгука, чтобы их промежности соприкоснулись, и податливо выгнулся навстречу: — Сделай это. Пометь меня, альфа! Чонгук резко рыкнул, прежде чем укусить бледную кожу. Он чередовал покусывания и сосание, поцелуи и вылизывание, пока не удовлетворился фиолетовыми отметинами, расцветающими на шее омеги. Он властно сжимал бедра Чимина, не давая отодвинуться от звериного напора, и тем не менее весьма терпеливо растягивал тугую дырочку. — Черт, как ты можешь оставаться таким узким, мамми? — пораженно спросил он. — Я беру тебя каждый день на любой удобной для нас поверхности, и ты все ещё не можешь принять мой член без подготовки… Чимин его не слушал. Он откровенно елозил на пальцах альфы и хныкал, желая получить больше. Он не понимал, почему бы Чонгуку не снять наконец эти дурацкую белую рубашку и брюки и не трахнуть его как следует. Взглядом он пожирал расстегнутую ширинку альфы и колом стоящий член, мечтая как можно быстрее ощутить его внутри. Почти неосознанно Чимин вытянул ладошку, желая прикоснуться к возбужденной плоти, ощутить ее жар. Но Чонгук ловко перехватил ее и, сцепив пальцы рук в замочек, завел за голову омеги, полностью обездвижив. — Сейчас, мамми, погоди минутку, и ты все получишь. Чонгук быстро раскатал презерватив и пристроил головку члена к дырочке омеги, медленно погружаясь внутрь. Хоть кольцо мышц Чимина и было достаточно растянуто, он все равно оставался достаточно тугим, чтобы Чонгуку приходилось себя сдерживать и продвигаться медленно, сквозь стиснутые зубы бормоча похвалу на ушко омеге. Чимин любил чувство растяжения. Любил и чувство наполненности. Черт, иногда он думал, что мог бы провести долгие часы, просто удерживая Чонгука внутри и согревая его. Но конкретно сейчас ему хотелось только одного – узел. Поэтому он самостоятельно двигал бедрами навстречу, умоляя Чонгука не нежничать и трахнуть так, чтобы омега с трудом ходил. — Давай, — голос Чимина был хриплым после пролитых слез. — Покажи, почему я должен выбрать тебя, а не другого альфу. Животная, собственническая сторона Чонгука победила над здравым смыслом. Он отвёл бёдра назад и резко рванул вперёд, отчего резкий хлопок по заднице Чимина громко раздался эхом по кабинету. — Ты сам попросил, — ухмыльнулся Чонгук. Альфа энергично врезался в него, загоняя свой член так глубоко, как только мог. Стоны Чимина прерывались каждым толчком его бёдер, дыхание фактически выбивалось из лёгких. Это ощущение нельзя передать словами, только прочувствовать, и Чимин чувствовал каждой клеточкой своего тела: он дрожал, кусал губы, выгибался до хруста позвоночника, поддавался навстречу толчкам и не стеснялся стонать. А когда альфа закинул его ножки себе на плечи и вошёл под новым углом, то в уголках глаз вновь собрались слезы. — Ч-Чонгук! — невидяще из-за застилающей взгляд темноты омега потянулся к Чонгуку. — Ещё, сделай так ещё! Альфа его понял прежде, чем он озвучил свою просьбу. Он наклонился ближе, чуть ли не складывая омегу пополам, и прижался истерзанными от укусов губами к губам Чимина, возобновляя толчки. Одной рукой Чонгук по-прежнему сжимал бедра, другой же он ласкал румяные щёчки омеги и стирал дорожки слез. Стук в дверь застал их врасплох. Оба замерли, не понимая, послышалось ли им это или на пороге был незваный гость. — Чимин? Ты ещё здесь? — послышался приглушенный голос из-за двери. «Дверь точно заперта, — пронеслось в голове омеги, пока Чонгук уткнулся ему в шею, переводя дыхание. — Так что если мы будем молчать, то Тэхену покажется, что я уже ушел домой и он отстанет». Однако у Чонгука были другие планы на этот счёт. — Ответь ему, — приказным тоном сказал альфа. — Но… — Ответь сейчас же, — Чонгук возобновил мелкие толчки бедрами, от чего Чимин неуклюже проехался спиной по бумагам, — или это сделаю я, и тогда Тэхен точно поймет, что здесь происходит. Чимин надломлено всхлипнул. Господи, как же ему было стыдно! Это Тэхен мог не стесняясь отвечать на телефонные звонки во время секса, а Чимин… Чимин не такой смелый, он так не мог. Но толчки Чонгука становились все грубее, и все больше они вырывали из омеги стоны, так что он, сжав мокрые ладони в кулачки, набрал побольше воздуха и выпалил: — Д-да, Тэ. Я на рабочем месте. — Но почему ты закрылся? — дверная ручка несколько раз опустилась и поднялась, будто Тэхен не верил, что вход в кабинет лучшего друга закрыт. — У тебя все хорошо? Чонгук самодовольно усмехнулся и прошептал: — Давай, мамми, расскажи ему, насколько у тебя все хорошо. — Ч-Чонгук… Неожиданно альфа шлёпнул и без того покрасневшую ягодицу. Звук был звонким, громким в образовавшейся тишине, так что Тэхен не мог его не услышать. — Чимин?! — встревоженно позвал друг. — Тебе нужна помощь?! — Не в этот раз, — со смешком пробормотал Чонгук и вновь ударил ягодицы, подгоняя Чимина. Омега утер выступившие от стыда и унижения слезы и, шмыгнув носиком, крикнул другу: — Все х-хорошо, Тэхен. Я просто занят, — он вскрикнул, когда Чонгук начал двигаться, ритмично загоняя член. — Иди, п-потом поговорим! — Ты плачешь?! — Н-нет! Просто уходи! Тэхен за дверью с недовольным бормотанием удалился, а Чимин наконец смог дать волю своим всхлипам и стонам. Он практически кричал от удовольствия, его чувствительные ободок и стеночки сжимались все с большей интенсивностью. Чонгук больше не нежничал и не жалел омегу, полностью переключившись на получение удовольствия. Альфа сплюнул в руку и схватил член омеги, немного грубо его лаская шершавой ладонью. Новая стимуляция была почти болезненной, слишком интенсивной для сверхчувствительного члена Чимина, но он даже не попытался отстраниться от прикосновения. — Чонг... ох, Чонгук! Он повернул голову в сторону, закатив глаза. Его брови сошлись вместе, рот приоткрылся в попытке набрать побольше воздуха в легкие, и из него вырвался гортанный стон. — Господи, Чонгук, я…сейчас кончу! Чонгук в ответ лишь сжал член Чимина и направил оставшуюся энергию в ритмичные толчки бедрами, стимулируя простату изнутри. — Давай, мамми. Кончи для меня второй раз. Член Чимина дернулся в руке Чонгука, и омега выпустил пронзительный стон, оргазмируя. Но даже тогда альфа не остановился, по всей видимости желая выдоить из Чимина все до последней капли. И только когда омега перестал хныкать и окончательно затих, Чонгук вытащил член, резко сдёрнул презерватив и, зачерпнув немного спермы омеги, сделал всего несколько рывков, прежде чем его собственное семя брызнула на бедра Чимина. Экстаз, который струился по венам, был божественным. Омега не чувствовал своего тела, он словно парил над ним – ещё никогда он не ощущал такой лёгкости. И пусть он лежал на твердом столе, Чимин чувствовал только мягкие прикосновения альфы и слышал его шепот как будто через толщу воды. — Спасибо, — Чонгук благодарно зацеловывал каждый оставленный след, с нежностью скользя губами по фиолетовым отметинам. — Спасибо, спасибо, мамми. Затем альфа устроился в кресле, и усадил Чимина к себе на колени, не переставая нежно поглаживать того по спинке и острым лопаткам, что то и дело покрывались мурашками. — Ты не дал мне свой узел, — пробормотал омега. — Мне нужен узел. — Я не мог. У нас нет времени на то, чтобы я повязал тебя, мамми. Чимин сонно нахмурился. Его не интересовали обстоятельства, он бы подвинул свое расписание, чтобы посидеть незапланированные полчаса на узле Чонгука. Так о чем тогда толковал этот альфа?.. — Твое свидание, мамми, — прозвучало как гром среди ясного неба. — Помнишь о нем? Омега недоуменно уставился перед собой, резко открыв глаза. Сонную негу как рукой сняло, потому что… Да, он забыл! Забыл, из-за чего это все вообще началось! — Что?.. — Вставай, нужно привести тебя в порядок прямо сейчас, если не хочешь опоздать. А опаздывать на свидания, мамми, очень дурной тон. Без лишних церемоний Чонгук поставил омегу на дрожащие ноги и как бы невзначай заметил с неприкрытым восхищением: — Выглядишь ты действительно затраханно. Поверить не могу, что ты дал мне прямо на рабочем столе! — и шмыгнул носом, как настоящий мальчишка, каким он и являлся. Глаза Чонгука блестели от восторга. — Офигеть, мамми! От него одни неприятности. Вытрахал всю душу и теперь ворошил ее остатки, заставляя сердце биться чаще от одной только глупой улыбки – такое состояние называют громким словом на букву «л». Чимин проклинал тот день, когда познакомился с Чонгуком.