OHMAMI

13:34, 16 июня

Район Экспо, квартира Чимина

Пробуждение было подобно восстанию из мертвых. Долго, мучительно, со вздохами, непристойной бранью и навязчивым чувством, что это все – бесполезно, и лучше бы и дальше спать, уткнувшись в подушку. Однако организм Чимина был другого мнения и поторапливал владельца в туалет, так что омеге все же пришлось спустя полчаса отрицания и торга подняться с кровати. Солнца за окном не было – и слава богу, – значит, минус одна причина головной боли. Хотя черепушка и так раскалывалась, будто её использовали вместо наковальни, по которой всю ночь долбили молотом. На нетвердых ногах Чимин прошаркал к двери, по пути избавляясь от большей части одежды. За ночь он сильно вспотел в теплой толстовке Чонгука. В коридоре пахло омлетом, беконом и вафлями. Значит, на кухне орудует Тэхен – из них двоих только Тэ умел готовить вкусно, а не просто на уровне «съедобно, но все же лучше не есть». Удивительно, что друг в свой выходной не поехал к Юнги, а решил остаться дома. Чимин проскользнул мимо друга в ванную комнату незаметно. Омега сейчас не мог и двух слов связать из-за того, что было ночью, так что он решил в первую очередь освежиться. Чимин набрал ванну и использовал несколько разноцветных бомбочек, которые наверняка принадлежали Юнги. Как говорил папа, в воде смывалась не только грязь, но и все тревоги. Чимину этого было мало. В мыльной пене ему хотелось раствориться, а затем по водостоку стечь куда-нибудь во внешние воды, затеряться в глубинах и никогда, никогда не пересекаться с Чон Чонгуком. Не видеть его, не слышать, не представлять, не воображать, не… Чимин сам себе создал столько запретов, но отчего-то не придерживался ни одного! От внутренних «нельзя» голова заболела сильнее прежнего, и омега полностью погрузился под воду. Даже после этого он чувствовал едва уловимый запах кокоса и ананаса, характерные Чонгуку. Это пахло его собственное тело из-за толстовки, в которой он спал. — Это так несправедливо, — пробурчал Чимин. — Из всех возможных запахов этому несносному ребенку достался запах моего любимого коктейля. За что мне это все… Чимин со вздохом взял самую грубую мочалку и принялся докрасна натирать кожу, чтобы смыть любое напоминание о Чонгуке. Это должно быть просто: сначала убрать запах, а потом и самого альфу из своей жизни. Потому что, если говорить на чистоту, ещё одной такой встречи Чимин просто не переживет. Омега скорее со стыда сгорит, чем рискнёт взглянуть Чонгуку в глаза после случившегося. Но деньги за кроссовки все равно придется компенсировать. После того алкогольного фонтана, что Чимин на них обрушил, обувь восстановлению не подлежала. Может, через Юнги передать?.. Тэхен зашёл в ванную комнату без предупреждения и стука. — Двигайся, — сказал он, прежде чем принялся беззастенчиво скидывать одежду. Это в стиле Тэхена – вот так вот заявляться в любое время, чем бы Чимин ни был занят. Ким рос в большой семье с дюжиной братьев и сестер и о понятии личных границ, кажется, был до сих пор не осведомлен. Его не напрягали разговоры через кабинку туалета, он мог ответить на телефонный звонок во время секса и был абсолютно беззастенчив, если речь касалась наготы. Вода выплеснулась за бортики, когда Тэхен с кряхтеньем влез в ванну и сел напротив: — Выглядишь хреново. — Чувствую себя ещё хуже. Чимин давно принял Тэхена со всеми его странностями и особенностями. Совместная жизнь научила их на многое закрывать глаза и ко многому привыкнуть, переступая собственные принципы. Хотя в студенческие годы они ссорились едва ли не каждый день на бытовой почве, – все общежитие знало о двух скандальных омегах. — Оно и неудивительно. Вчера ты пустился во все тяжкие, — неразборчиво сказал Тэхен. Зубами он пытался оторвать заусенец. — Давно я тебя таким не видел. «Давно» – это два с половиной года. Последний раз Чимин напивался до беспамятства из-за расставания с альфой, с которым он встречался довольно продолжительное время и даже планировал свадьбу. С тех пор у него не было ни отвратительных попоек, ни отношений. — Голова и так раскалывается, так что давай без нравоучений и осуждения. Мне хватает того, что я сам себя виню. За что конкретно – он и сам не знал. В какой момент все пошло по наклонной? Когда омега сгоряча закинулся шотами или когда поддался на уговоры друзей и приехал на пляж? Если бы только можно было выявить нужную точку в череде событий и отмотать время! Тэхен возмущенно хлопнул в ладоши, из-за чего ещё больше воды и мыльной пены оказались на кафельной плитке. — Эй, Чимин-а, когда я тебя вообще осуждал? И ты себя не вини, а то сжираешь заживо тревожными мыслями. Ну напился – и ладно, у всех бывают хреновые времена. Главное ведь что? Что ты домой добрался в безопасности, а то мало ли… Я тебя не осуждаю, я просто волнуюсь очень. Кто знает, что случилось бы, если не Чонгук… Чимин тут же напрягся. От прежней расслабленности не осталось и следа. — Откуда ты знаешь про Чонгука? А главное: что ещё Тэхен знал? — Малой звонил ночью, — пожал плечами тот. — Спрашивал, есть ли у тебя аллергия на какие-нибудь лекарства, ну я и спросил в ответ, для чего ему эта информация. Чимин смутно помнил, как Чонгук дрожащими руками впихивал ему кашеобразную смесь с горьким привкусом, чтобы успокоить желудок. Этот фрагмент памяти был размыт, как давно минувший сон, и омега даже не был уверен, происходило ли это в действительности. Что ж, происходило. Чертов Чон Чонгук действительно смышлен. И раздражающе опекающий, в чем Чимин убедился в сотый раз. — А потом малой ещё написал, чтобы я о тебе позаботился. Потому что, цитата: «На утро Чимин ничего не вспомнит», — Тэхен изобразил кавычки. — Дорогой, скажи-ка, с каких пор у тебя память от алкоголя отшибает? — Чонгук говорил тебе что-нибудь ещё? — на самом деле, это единственное, что интересовало Чимина. — Нет, ничего больше. Хотя постой, — Тэхен приподнял брови, — почему ты спрашиваешь? Что ты пытаешься скрыть от меня, Пак Чимин? По глазам вижу, что этой ночью что-то произошло. Рассказывай! Он мог бы обмануть кого угодно, но не Тэхена. Омеги дружили больше пятнадцати лет. Познакомились еще в средней школе в Пусане и с тех пор считали себя соулмейтами, родственными душами. Такая дружба – большая редкость, и случается она, если повезёт, только раз и на всю жизнь. Они прошли множество трудностей вместе и, конечно, бесчисленное количество пьянок. Тэхен знал Чимина как облупленного. Поэтому Чимин, набрав побольше воздуха в лёгкие, выпалил: — Мы целовались, — и тут же с головой опустился под воду. Воздуха хватит секунд на тридцать, но в сложившейся ситуации и это время будет благословением. Лишь бы отсрочить момент, когда придется обо всем рассказать другу. Тэхен не выдержал и нескольких секунд, он сам вытянул из-под толщи пены Чимина и, придерживая его за плечи, шокированно прокричал тому в лицо: — Вы сделали что?! Так поэтому ты такой задумчивый! Господи, поверить не могу, что ты так на Чонгука рычал только потому, что он тебе нравится! — Да не нравится мне он! — Теперь я понимаю! Это так логично! — Тэхен от переизбытка эмоций приблизился близко-близко к Чимину, почти соприкасаясь с ним носом. — То, как малой без вопросов согласился довезти тебя до работы, ваше свидание, вчерашняя победа, которую он посвятил тебе, а теперь ещё и по-це-луй! — Какая по… — Вы двое просто влюбились друг в друга! — с торжественной улыбкой завершил Тэхен. Чимин, на всякий случай, отсел от него подальше и подтянул колени к груди. — Чонгук посвятил мне победу? — Мгм. После твоего ухода победители тура давали небольшую речь. Малой сказал, что своим выигрышем он обязан самому строптивому омеге Португалии. Мы с Юнги вчера ничего не поняли, но теперь-то все встало на свои места! Чонгук говорил о тебе! Ох, эта новая информация… впечатлила. И разозлила. И вызвала десяток вопросов, главный из которых – а действительно ли эта победа посвящалась Чимину? Потому что, ну, у омеги есть глаза. Он видел, как на Чонгука буквально вешаются молодые парни и девушки. И он знал, что малой покоряет своей обаятельностью и некой наивностью во взгляде за секунды. У такого альфы поклонников как песчинок на пляже – не пересчитать. Так с чего вдруг Чонгуку говорить о Чимине, омеге на десять лет старше, с которым он единожды поужинал? Чимин неутешительно покачал головой. Нет никаких шансов. И это успокаивало, но ещё больше злило. До скрежета зубов и желания вырвать волосы тому, другому омеге, который «самый строптивый». Откуда эта внезапная ревность? Чимин и сам не знал. — Мне все равно, — делано равнодушно сказал он. — Он может хоть на весь пляж раструбить о своих чувствах к некому омеге, но факт остаётся фактом: мне он не нравится. — Ага, и поэтому ты ходил с ним на свидание, а потом целовался. — Это было не свидание! А поцелуи, — омега запнулся, — с тобой мы тоже по пьяни целовались, это ничего не значит. Тэхен заметно поник и ненадолго умолк, насупив брови. Омега раскладывал резиновых уточек на облаках пены, о чем-то размышляя, а затем спросил: — Так тебе хоть понравилось? — Тэхен! — Мне птички с пляжа доложили, что он очень хорошо владеет языком. Я просто уточняю. — Хочешь узнать – сам с ним и целуйся! — Зачем, если ты уже? Вот мне и расскажи, — дразняще он показал язык. Детский сад, ей-богу. Да и что тут ответить? Он мог бы притвориться, мог бы попытаться убедить Тэхена, что нет, приятно ему не было. Но ведь это было бы ложью. Потому что, если хоть на секунду позволить себе окунуться в воспоминания о вчерашнем вечере, Чимин сразу покрывался мурашками. Чонгук был не просто хорош – он был чертовски великолепен. Как герой из сладких грез, как ожившая мечта, как вымышленный персонаж из книг. Поцелуй его стараниями был сладок, несмотря на горечь алкоголя. Альфа сумел быть не только настойчивым, но и нежным. И чего только стоит его забота? Поцеловать омегу много ума не надо; с этим справиться любой маломальский симпатичный альфа, жаждущий секса. Но вот позаботиться об омеге сможет далеко не каждый. Чонгук был терпеливым, внимательным и удивительно мягким. В его словах не было осуждения, как это обычно бывало у других людей, – ведь пьющий омега всегда вызывал шквал негатива в свою сторону. Но Чонгука это, казалось, не заботило. Малой беспокоился в первую очередь о душевном состоянии Чимина. И это пугало. Это не похоже на «залезть в трусики», как окрестил Юнги намерения своего брата. Это похоже на зачатки влюбленности. — Я бы хотел, чтобы мне не понравилось. Потому что так было бы проще вычеркнуть ночь из воспоминаний. Забыть слова Чонгука, его заботу и прикосновения. Чимин ведь убежден: то зарождающееся «нечто» между ними нужно душить на корню. Пока не стало слишком больно. Омега украдкой вытер выступившие слезы. Он не допустит, чтобы ему вновь разбили сердце. — Помоешь мне голову, пожалуйста? Тэхен кивнул, поняв, что Чимин больше не в настроении разговаривать, и без слов потянулся к шампуню. В ванной запахло кокосом. Судьба Чимина явно недолюбливала.

* * *

17:28, 16 июня

Район Экспо, квартира Чимина

После плотного и жирного завтрака – который впору назвать ранним обедом, - Чимин почувствовал себя значительно лучше. Он проверил рабочую почту, ответил на несколько срочных писем от коллег, а затем, недолго поколебавшись, выключил телефон. Настала долгожданная тишина. Тэхен ещё часом ранее уехал к Юнги с ночевкой. «Не тухни тут один, сходи развейся, — попросил друг напоследок. — Так и умереть раньше времени можно, если постоянно закапывать себя под пучину разочарования в собственной квартире. Понял каламбур? «Закапывать» и «умереть»… Ладно, иду я, иду, только не смотри на меня так». Так что Чимин, вооружившись бокалом белого полусладкого для настроения, устроился на балконе с ноутбуком и потрепанными временем тетрадями. В этих тетрадях на пожелтевших страницах омега когда-то писал заметки и наработки для собственной книги. После слов Чонгука в ресторане он поднабрался смелости и достал их с твердым намерением довести дело до конца. Написать книгу, конечно, нелегко, но ведь и Чимин неслабый омега. Спустя годы он, как уважающий себя критик, с большим скептицизмом отнёсся к большинству идей, которые писал в студенческие годы. Однако некоторые из них оказались действительно достойными и имели потенциал превратиться в хорошую историю, если над ними основательно поработать. Этим Чимин и планировал заняться. Дневная жара к вечеру уже спала, и кожу на балконе ласкал приятный июньский ветерок вместе с лучами клонившегося к закату солнца. Атмосфера так и располагала к тому, чтобы дать волю фантазии и потеряться в собственном вымышленном мире. Похрустев суставами пальцев, Чимин с довольным видом коснулся клавиатуры и… Раздался звонок в дверь. Омега прикрыл глаза и глубоко вздохнул, а затем гаркнул от всей души: — Кого принесло?! Кому что понадобилось в мой выходной… — Чимин, кутаясь в кардиган, протопал ко входной двери. — Кому дома не сидится?! Названных гостей он не жаловал. Кто бы там ни был, лучше бы этот человек развернулся и бежал, пока не поздно, потому что Чимин уже заготовил гневную тираду. Хотя в какой-то степени ему даже хотелось, чтобы по ту сторону стоял гость, на которого можно было бы излить свои эмоции. Без всякой осторожности Чимин открыл дверь настежь, но все заготовленные слова застряли в горле. Незваным гостем оказался Чонгук. — Привет, мамми. Альфа, дерзко улыбнувшись, облокотился о косяк двери. На Чонгуке были джинсовые шорты до колен с огромными карманами, неизменное ожерелье из ракушек, толстовка и резиновые шлепки – кроссовки, видимо, он так и не смог привести в порядочный вид. Голову альфы прикрывала панамка, что сползла на глаза и закрывала обзор. «Ну и мода у этих подростков», — подумал Чимин. — Впустишь меня? — Чонгук поправил панамку. Улыбка на его лице немного померкла, но не пропала, будто альфа был счастлив просто топтаться на пороге чужого дома. — Не думаю, что это хорошая идея, — Чимин сложил руки на груди в защитном жесте. — Ты за толстовкой пришел? — Тут такое дело, — Чонгук потупил взгляд. — Когда Тэ к нам приезжает, они с Юнги… ну… громкие. И даже если меня не просят пойти прогуляться, я все равно ухожу сам, потому что это невозможно слышать. О, Чимин знал, насколько громкими его друзья могли быть. Когда сладкая парочка только начала встречаться, они сношались как кролики в квартире Чимина, так что омегу не спасали даже наушники с шумоподавлением. Это был период бессонных ночей, и теперь Чимин бесконечно рад, что Тэхен почти с концами перебрался к Юнги. Однако это не объясняло появление Чонгука. — И? — Чимин выгнул бровь. — Ты, гуляя, совершенно случайно нашел мою квартиру? — Тэхен сам мне дал адрес, — альфа невинно склонил голову набок, напоминая щенка. — Сказал, что если он приезжает к нам, то я могу потусоваться здесь. Технически, эта квартира принадлежала Тэхену в той же степени, что и Чимину, пока тот исправно платил свою половину аренды. А значит, Тэхен имел полное право приглашать сюда своих гостей. Но все же это как-то… неловко, особенно с учётом того, что произошло между ним и Чонгуком накануне. — А Тэхен не думал меня предупредить? — Он пытался позвонить несколько раз, но твой телефон выключен. — Тебе что, больше не у кого ночь переждать? Вот только не нужно мне опять рассказывать, что у тебя друзей нет, — Чимин устало потёр переносицу. — У меня тут не детский сад, Чонгук. Альфа забавно сморщил обгоревший на солнце нос. — Хён, незачем каждый раз напоминать мне мой возраст. Если не хочешь, чтобы я оставался, может, прогуляешься со мной? — заметив недовольное выражение лица Чимина, он тут же добавил: — Всего одна прогулка! Потом я уйду, а ты сможешь вернуться и провести вечер в одиночестве. — Ты что, торгуешься со мной? — А у меня получается? Чимин недовольно прищурил взгляд. Малой был хитрым и изворотливым, такие по жизни не пропадают и любую ситуацию в свою сторону выкручивают. Сделка с ним была как договор с дьяволом: доверия не вызывала абсолютно. — Мы будем гулять только на твоём районе, — заманчиво добавил Чонгук. — И я довезу тебя домой на байке. — И после этого ты уедешь, правильно? — Да. Как будто меня и не было здесь. Чимин не решился спросить, зачем Чонгуку все это. Зачем тот так сильно старался понравиться, зачем выпрашивал внимание. Омега не готов услышать ответы. «Я об этом точно пожалею», — подумал он и предупредил: — Это не свидание. — Конечно нет, — кивнул Чонгук. И неразборчиво пробормотал себе под нос: — Пока ещё нет. Чимин оставил альфу за дверью, чтобы быстро переодеться и причесаться. Краситься времени не было: Чонгук бы, может, и подождал, но сам омега не хотел затягивать. Да и наряжаться для Чонгука он тоже не хотел, иначе бы их спонтанная вылазка куда больше походила бы на свидание. — Идём быстрее, пока я не передумал. — Ты не пожалеешь об этом, мамми. — Прекрати меня так называть! Чонгук не сказал, куда конкретно они направлялись. Вместо этого малой загадочно усмехнулся, достал чупа-чупс в красочной обёртке и протянул его Чимину. — Я не буду. — Не любишь? — уточнил Чонгук. — На диете. Не ем сладкое. Альфа присвистнул и взглянул на Чимина как будто бы с осуждением, но ничего не сказал. Он помог надеть шлем и участливо напомнил расставить ноги шире – с пошлой ухмылкой, конечно же. Поездка была совсем недолгой. Как Чонгук и обещал, они не выехали за пределы Парка Наций. Чимин, хоть и старался выглядеть безразличным, внутри уже сгорал от любопытства. Ему не терпелось увидеть, куда именно малой их привез и зачем. Это ресторан? Кино? Парк? Чимин был бы не против любого из этих вариантов, на самом-то деле. — Ты же бывал здесь раньше? — Чонгук кивком головы указал на здание, что стояло прямо на воде. — Конечно, — фыркнул Чимин. — Это же самое посещаемое туристами место. Если говорить честно, то нет, он не был. Вот только признаться в этом стыдно. Лиссабонский океанариум был самым большим не только в Португалии, но и во всей Европе, и сказать о том, что за столько лет омега ни разу там не побывал как-то стыдно. Поэтому, чтобы казаться увереннее, Чимин схватил Чонгука за рукав толстовки и рванул ко входу, напоминающему длинный туннель между берегом и самим океанариумом. — Мамми, вот это энтузиазм! — Чонгук посмеивался и еле поспевал за омегой. — Не думал, что тебе понравилось настолько. — Прекрати. Меня. Так. Называть, — глубоко вдыхая после каждого слова, процедил Чимин.

* * *

19:13 16 июня

ceanário de Lisboa, Район Экспо

За билеты он заплатить не успел. Чонгук так ловко и быстро приложил свою карту, что омега даже и не заметил. Малой также придерживал все двери и галантно пропускал вперёд, из-за чего их прогулка все больше напоминала свидание. Но Чимин быстро отбросил эти мысли, как только переступил порог океанариума. Это было словно погружение в воду: его окутали полумгла и нежное голубое свечение со всех сторон. Стены океанариума из стекла и стали отражали свет заката, создавая ощущение, что это место находилось на грани двух миров – земного и подводного. — Вау, — пораженно выдохнул Чимин. Над его головой проплывали полупрозрачные светящиеся медузы, напоминающие звезды на ночном небе. Вокруг – бесчисленное количество аквариумов, населенных самыми разнообразными морскими тварями, кораллами и водорослями, которые раньше доводилось видеть разве что на картинках. Океанариум был подобен морскому дну или, что более вероятно, диснеевскому мультфильму про Русалочку, который Чимин так любил в детстве. В омеге проснулось непреодолимое желание осмотреть каждый уголок этого места, поприветствовать каждое живое существо и запечатлеть в памяти, как на кинопленке, все моменты, чтобы пересматривать одинокими вечерами. Следуя этому желанию, омега смело направился к ближайшему аквариуму со скатами и маленькими разноцветными рыбками. — Смотри не потеряйся, мамми, — хмыкнул Чонгук позади. В выходной день народу было не так уж много – в основном туристы, поскольку местные коротали вечер на пляже. И тем не менее, в словах малого был смысл: потеряться среди этих аквариумов не так уж и сложно. Когда Чимин, низко опустив голову, вернулся обратно, Чонгук смотрел на него с нескрываемым весельем. В его взгляде озорство и непосредственность намешаны в равных количествах, из-за чего альфа выглядел моложе своих лет. Чимин недолго думая ухватился за рукав толстовки, случайно задев кончиками пальцев шершавую из-за сухости ладонь малого, и потянул за собой. — Если потеряю тебя, Юнги будет злиться, — объяснил омега. Не стоило оправдываться. По крайней мере, не перед собой. С собой можно быть искренним – хотя бы изредка, – и признать, что хотелось взять Чонгука за руку, просто смелости не хватило. В конце концов, в желании прикоснуться к такому красивому альфе не было ничего постыдного! Но Чимин стыдился и прикрывал покрасневшие щеки, то и дело отворачиваясь от малого. В омеге все ещё бурлила злость на самого себя за прошедшую ночь, поэтому он отчаянно старался не сделать ещё какой-нибудь необдуманной глупости. «А взять Чонгука за руку, — напомнил он себе, — феерически тупо». В воздухе пахло морской прохладой. И немного ананасом и кокосом, но этот аромат от Чонгука, который вразвалочку шел рядом и напевал незамысловатые песни из топ-200 – на пляже их крутили без остановки. — О, посмотри, — внезапно альфа остановился. Он указывал куда-то вглубь аквариума. — Посмотри, мамми! Чимин пригляделся. «Карликовые акулы», — гласила надпись. И действительно: то, что он сперва принял за рыбок, оказались стайкой крошечных акул. Они выглядели как точная копия своих собратьев, разве что уменьшенная раз в десять. Разве не прелесть? — Невероятно, — пробормотал Чонгук. На сердце омеги потеплело. Это так трогательно: Чонгуку нравятся миленькие маленькие акулы… — …да это же копия тебя, мамми, — с довольным видом закончил мысль альфа. — Один в один размер. — Да ты… ты! От возмущения Чимин подавился воздухом. Мелкий паршивец, да как он смеет… — Что я, мамми? — Чонгук нагло сложил руки на груди. — Ты только посмотри на этих милашек! Хочешь сказать, что вы не похожи? «Это у него такой способ сделать комплимент? — пронеслось в голове. — Да что с этими подростками не так?». — У меня просто слов нет, — прорычал Чимин. — Дай мне минуту, я такое найду… Игнорируя заливистый смех Чонгука, омега отбежал в сторону, пристально вглядываясь в аквариумы. Долго искать не пришлось – в соседнем плавали очень занятные акулы. — Вот! Вот эта акула – ты! — Чимин тыкнул пальцем сначала на стоящего поодаль Чонгука, а затем в аквариум. — Подойди и посмотри! Омега проверил табличку, чтобы выяснить название. «Ложнопесчаная акула» – звучало солидно и устрашающе, но на деле эта рыбина выглядела абсолютно нелепо: лупоглазая, с огромным носом и вытянутой мордой, что придавало ей потерянный и туповатый вид. — Интересный выбор, — прозвучало над ухом. Чимин вздрогнул от неожиданности. Чонгук незаметно подкрался к нему со спины, и омега мог чувствовать жар его тела даже через разделяющие их жалкие сантиметры. — Почему именно эта акула, мамми? — губы малого скользнули по ушной раковине. — Что у нас общего? Рука Чонгука ненавязчиво опустилась на талию Чимина, словно там ей и место, и кончиками пальцев альфа поглаживал кожу над кромкой джинсов. Все мысли вылетели из головы Чимина. Почему эта акула? Черт его знает! Омега был сосредоточен только на нежных поглаживаниях, что вызывали мурашки по всему телу, и на опаляющем дыхании на чувствительной шее. Он был зажат между горячим телом Чонгука и прохладным стеклом аквариума. Там, где тяжёлое дыхание омеги вырывалось выдохами из приоткрытых губ, стекло и вовсе запотело. Не-Чонгук, который акула, тоже замер и непонимающе пялился своими гигантскими глазищами. — Больше нечего сказать, мамми? В голосе Чонгука слышалась насмешка, и Чимин, собрав волю в кулак, резко двинул локтем альфе в ребра. Не со всей силы, чтобы не причинить боль, но довольно ощутимо, чтобы Чонгук отступил на несколько шагов. — Рожи у вас одинаковые! Потому что носы огромные и взгляд глупый. — Ух ты, — Чонгук, потирая ушибленный бок, совершенно не обиделся. — И правда есть схожести. Сфоткаешь меня рядом с ней? Давно инсту не обновлял. Чимин фыркнул, но протянутый смартфон принял. Малой оказался тем ещё привередой. Он сменил около десяти поз, и каждый раз фото были недостаточно хорошим для него. — Хён, ракурс должен быть немного другим, — сетовал альфа. — Помни, что я должен быть центром композиции, а не эта акула… Поначалу Чимин ещё пытался выполнять требования малого, но это быстро ему наскучило. Поэтому он, наводя камеру на Чонгука и притворяясь, что фоткает, на самом деле делал селфи с разными фильтрами. — Сфоткай ещё вот так, — малой расставил ноги на ширине плеч и завел руки за спину, выпятив грудь. Его панамка вновь сползла на лицо. — Круто получится. Чонгук выглядел как половозрелый пацан из форумов для типичных альф, где общаются философскими цитатами с волками и друг друга называют братьями. То есть, смешно. Чимин все равно со вздохом сделал несколько фото. — Кто на твой Инстаграм вообще подписывается? — У меня много подписчиков, — Чонгук гордо задрал подбородок, демонстрируя мощную шею. — Я популярный. — Мгм, конечно. Чем бы дитя ни тешилось, как говорится… — Мамми, давай ещё вот в такой позе, — Чонгук сделал грустное выражение и частично скрыл лицо ладонью. — Так, все. Достаточно фоток. К счастью, Чонгук больше об услуге не просил. Они продолжили прогулку, останавливаясь у каждого аквариума и тыча в стекло со словами «Это ты!». От прежней неловкости не осталось ничего. Чимин беззастенчиво хватал Чонгука за руку, чтобы потянуть к понравившимся ему рыбкам, а тот точно так же без всякого стыда поглаживал омегу по спинке. Время будто потеряло значение. Чонгук умел располагать к себе. Он шутил – и делал это действительно умело. Рассказывал истории о себе и о том, как он волновался на соревнованиях. Чонгук также был и хорошим слушателем: малой закидывал Чимина вопросами, как будто ему действительно было важно знать миллион мелочей об омеге. Они покормили выдр и даже нашли парочку, которая плавала, держась за лапки. — Они похожи на Юнги и Тэ, — подметил Чимин. А Чонгук просто сделал несколько фото и выложил в сторис, отметив аккаунт брата. Прогулку они завершили в небольшом зале, отдаленном от других посетителей. Здесь было меньше аквариумов, да и обитатели в них не такие интересные. Но Чимин все равно с любопытством разглядывал мельтешащих разноцветных рыбок и черепах на дне, пока Чонгук неожиданно притих. Боковым зрением омега отслеживал его действия. Чонгук крутил панамку в руках и прикусывал губу, – сильно нервничал. Но с чего бы вдруг? Чимин и сам невольно запереживал, глядя на малого. — У тебя все хорошо? — Хён, я должен кое в чем признаться и извиниться, — на одном дыхании выпалил тот. Признаться?.. Ах, вот оно что. Чимин, привстав на носочки, потрепал малого по блондинистой макушке. — Я уже знаю, что твой день рождения в сентябре. Расслабься, Чонгук, я не злюсь на тебя из-за той поездки в ресторан. Альфа комично расширил глаза, как будто его застали врасплох. Но он быстро взял себя в руки и, почесав затылок, неловко посмеялся: — Но как?.. — У тебя на лбу написано, что ты Дева. Я в этом разбираюсь, — чопорно ответил Чимин. Мысленно он отметил: «А ещё не забывай, что твой брат – мой лучший друг, с которым мы прошли много жести по молодости. Он мне все рассказывает». — Виноват, признаю. Если это искупит вину, то мой день рождения – первого сентября. Но дело не только в этом, — Чонгук мгновенно становится серьезным. — Чимин, вчера, когда я тебя привез домой, я сделал кое-что не очень хорошее. Ты сказал, что ничего не вспомнишь, и в моем мозгу что-то щёлкнуло… Я знаю, что не имел права так поступать, и это меня теперь невероятно гложет, как будто я воспользовался тобой и ситуацией… Чонгук говорил отрывисто, путаясь в словах и не переставая крутить в руках свою дурацкую панамку. Чимин по несвязной речи все же смог предположить, что альфа говорит о поцелуе, но решил его не перебивать и дать возможность высказаться. — Я привез тебя в океанариум только, чтоб извиниться нормально, меня на самом деле никто из дома не выгонял. Это я выпросил у Тэхена твой адрес, — альфа смущённо отвёл взгляд. — Поэтому вот. Этой ночью я переступил черту и поцеловал тебя, зная, что ты этого не вспомнишь. Это очень ублюдский поступок, и я таких альф сам не уважаю, так что я не мог это просто так оставить… Чимин, прости меня. Я хотел показать себя с лучшей стороны, а в итоге… Румянец Чонгука явно проступал на высоких скулах и ушах, скрытых под белоснежными волосами. Альфа покраснел настолько сильно, что даже в голубом свечении аквариумов в полутьме это было заметно. Интересно, этой ночью он спал так же плохо, как Чимин из-за тревожащих мыслей? Чонгук винил себя за то, что взял без разрешения или за то, что взял настолько мало? Он хороший парень. Честный, с принципами и своими понятиями. Вот только стеснительный очень. И как это Чимин сразу не заметил? Под оболочкой короля пляжа и вечеринок прятался неуверенный в себе подросток с большим сердцем. Занятное открытие. — Хён, ну ты скажи хоть что-нибудь, — альфа поднял глаза и с мольбой уставился на Чимина. — Я, конечно, ошибся сильно, но ты же сможешь меня простить, да? Чимин прочистил горло. На какое-то время он потерял нить разговора, потому что засмотрелся на малого. На этого широкоплечего Аполлона с глазами, что сияют космическими галактиками, с чувственной линией губ и очаровательным, пускай и большеватым носом. Чимин такой нос называл удобным. Омега прокашлялся, отгоняя непрошенные мысли. — Раз уж мы говорим честно, я тоже должен тебе признаться. Я помню ночь в мельчайших подробностях, и я соврал о том, что забуду все на утро, — и добавил: — Ты хорошо целуешься. Черт, это было лишним! Как забрать слова обратно? Их владелец ляпнул, не подумав о последствиях. Чонгук выглядел сбитым с толку. Он ожидал, что Чимин его обвинит в домогательстве, а не бросит невзначай «Ты хорошо целуешься». Множество эмоций промелькнуло на его лице: от неверия, шока, сомнений до принятия и даже гордости. — Правда? — Чонгук засветился ярче новогодней ёлки, улыбаясь во все зубы. — Так мамми любит, когда… — Ой, заткнись! Чимин, не дожидаясь, когда малой закончит предложение, обхватил Чонгука за шею и, подтянувшись на носочках, поцеловал этот улыбающийся рот. «Чтобы не слышать его самодовольных речей», — успокаивал себя разум. «Чтобы ещё раз ощутить прикосновение этих губ», — знало сердце. Это отличалось. Это по-другому, но в хорошем смысле. Нет горечи алкоголя, только ягодный привкус собственного блеска и обветренные губы Чонгука, которые опухали от поцелуев восхитительно быстро. Чимин застал альфу врасплох и с удовольствием этим пользовался, перенимая на себя инициативу. Он попеременно целовал то верхнюю, то нижнюю губу, легко кусал и оттягивал зубами точно так же, как это с ним делал альфа. — Мамми… — выдохнул Чонгук, дрожа. Омега пытался игнорировать учащенное сердцебиение, когда это ласковое прозвище слетело с губ Чонгука таким мягким тоном. — Как же сильно ты… — Что? — хрипло спросил альфа. — Бесишь. Чертовки сильно раздражаешь, ты даже не представляешь насколько… Вместо разговоров Чимин вновь завладел его ртом, голодно пробираясь языком между обветренных губ. Чонгук был податлив и удивительно послушен, позволяя омеге исследовать его тело. Чимин не обращал внимание на сжимающийся узел возбуждения внизу живота. Их стоны эхом отбивались от стеклянных стен и тонули в шуме воды и спокойной музыки. Но когда Чонгук простонал особенно громко, Чимину пришлось отстраниться. Альфа выглядел как суетливый щенок. Его щеки покраснели ещё сильнее, губы раскраснелись и опухли, нижняя немного кровоточила из-за слишком сильного укуса, а брови были нахмурены. Малой неверяще прикоснулся к своему рту и удивленно посмотрел на Чимина. — Ты… ты только что? Омега и сам засмущался. — Тебе нужно успокоиться, — предупреждающе сказал Чимин. Чонгук был возбужден. Это становилось понятным не только из-за внушительной выпуклости на шортах, но и из-за судорожного дыхания и вышедшего из-под контроля запаха. Чонгук восхитительно пах ананасом, кокосом, немного потом и самим собой, но в его запахе слишком отчётливо читалась похоть. Из-за этого у них могут быть проблемы: в общественном месте такое поведение попросту непристойно. — Чонгук, дыши глубже… — Это не сильно помогает, когда рядом ты! — рявкнул Чонгук, а затем едва не проскулил, как побитый щенок: — Прости-прости, мамми, я не хотел… Он недоговорил. Альфа круто развернулся на пятках и побежал в сторону уборных, Чимин не смог сдержать смех. По дороге малой потерял тапок и, ругаясь на чем свет стоит, проскакал за ним на одной ноге. При этом он был все так же возбуждён и светил красным лицом. — Эй, Чонгук? Малой остановился и прислушался. — Это ничего не значило. Ни этот поцелуй, ни предыдущий. Понял? — Хочешь забыть о том, что было? — Да, — он твердо кивнул. — Ты же понимаешь, что это было ошибкой? Омега выжидающе смотрел на Чонгука. Но альфа молчал, что-то усиленно обдумывая. — Как скажешь, — в итоге произнес он. — Я уже все забыл. — Вот и славно. А теперь иди и реши свою… — Чимин с намеком кивнул на пах альфы, — большую проблему. Каким-то образом Чонгуку удалось покраснеть ещё сильнее, а омега от души засмеялся, пока тот прихрамывая шел к уборным. «Эти подростки, – подумал Чимин, – так легко возбуждаются».