Fleur d'émeraude (Изумрудный цветок)

      Может ли утро быть добрым? Может ли оно быть счастливым и светлым? Наверно, может, только не для Ким Тэхёна, который ненавидит ранние подъемы.              «Здравствуй, новое ебаное утро» — примерно так звучит в голове Кима фраза «Доброе утро».       По календарю лето закончилось еще вчера, но погода стоит великолепная, не позволяя осени, даже на миг, вступить в свои права. Яркое солнце освещает небольшую комнату, согревая своими теплыми лучами каждый уголок, а звук настойчивого будильника разносится по комнате, уже не в первый раз, призывая начать новый день. Сонный омега в ворохе одеял накрывает голову подушкой, лишь бы продлить сладость момента и оттянуть неизбежное. Так и хочется остаться в мягкой постели и отбросить все свои дела на потом. Но звук повторяется вновь и вновь, напоминая, что через два часа необходимо быть в университете.       — Да встаю я, встаю! Чтоб тебя… Неугомонная техника, — омега подскочил на кровати минут через пять и, вкладывая всю свою злость, кинул подушку в источник ненавистной мелодии.       Еще месяц назад омега и думать не мог, что новый учебный год он будет начинать у себя на Родине, в Корее, вдали от друзей, в новом университете. До сих пор ему кажется, что все это — страшный сон, что вот-вот он проснется и окажется вдали от всех этих перемен. Но жизнь — не сказка, и по волшебству в ней ничего не случается. Именно поэтому сейчас он здесь.       Омега с досадой осмотрел свою комнату, и лишь грустная ухмылка появилась на его лице от разочарования. На ближайший год это его дом. Теперь он каждый день будет возвращаться сюда и натыкаться на воспоминания прошлого. Их не стереть и не смыть. Их не перечеркнуть и не забыть. Слишком много счастья здесь было, слишком много боли это место принесло. Но у него нет другого выбора. По крайне мере, пока.       Он уже две недели находится в Сеуле, но до сих пор не смирился со своим положением. Вообще, омега слишком сложно воспринимает любые перемены. Ему нравится, когда есть стабильность и понимание, что будет дальше, а не вот так, когда жизнь идет своим чередом в другой стране, есть планы на будущее, карьера, но вдруг все рушится и меняется в одночасье. Огромный современный дом остался далеко в Гетеборге в Швеции, любимая уютная квартира, всегда встречающая его после ночных тусовок, теперь пустует в самом сердце Стокгольма, а самый любимый частный университет спорта больше никогда не увидит Ким Тэхёна, одного из его лучших студентов.       Теперь же у омеги в распоряжении лишь его комната, в которой он жил до десяти лет в родительском доме, и новый ВУЗ, о котором омега еще ничего не знает. Ни друзей, ни знакомых, ни привычной жизни — ничего. Ему даже доучиться не дали в Швеции, а оставался, между прочим, всего один семестр, после окончания которого он планировал уехать работать в Америку. Да что говорить, у него даже планы на Новый год уже были. Тэхёна в одно мгновение выкинули из страны, в которую теперь уже нет возможности вернуться. Злость комом встаёт в горле, что лишь из-за одного человека его жизнь, которую он выстраивал годами, может сломаться навсегда. Как и где он будет тренироваться в Корее? Сможет ли он добавить себе баллы для рейтинга? Примут ли его с корейским образованием в Америке? Столько вопросов по поводу его будущего, на которые пока никто не смог дать ответов. Все слишком быстро поменялось.       Омега в очередной раз мысленно сыплет слова проклятий на человека, из-за которого им с братом пришлось поспешно вернуться в Сеул. Бесит, неимоверно бесит то, что приходится подчиняться. Приходится принимать свою жизнь такой. И дело вовсе не в условиях жизни. Тэхён спокойно может жить в небольшом доме, сам себе готовить и стирать, может отказаться от тусовок, и учиться на «отлично» тоже. Он даже уверен, что сможет легко обзавестись знакомыми и друзьями, благо, корейский он знал так же хорошо, как шведский и английский, только дайте уверенность, что в будущем его мечта исполнится. Это единственное, о чем переживает омега. Единственное, из-за чего его охватывает страх, что все его труды, пройдут зря и, остановившись в шаге от мечты, он быстро полетит вниз.       Из–за своих размышлений собираться Киму пришлось быстро. Джин говорил, что в первый учебный день необходимо выглядеть прилично и достойно, так как подобает Омеге. Сегодня в его новом университете пройдет большой праздник в честь нового учебного года. Будет небольшой концерт, церемония награждения лучших учеников прошлого года, а также обязательная официальная речь ректора Ким Намджуна с напутствиями для новоиспечённых студентов и выпускников. В общем, не такой уж и плохой день должен получиться сегодня у Тэхёна. Будет время присмотреться к людям, возможно, получится с кем-то познакомиться. Нужно же ему искать плюсы в сложившейся ситуации.       Джин четко объяснил младшему, что сегодня нужно побыть «лапушкой». Блять, и вот это самое трудное. Тэхён давно отвык от консервативной Кореи, где есть разграничения на хёнов и макнэ, где сохранилось множество стереотипов и традиций, где место Омеги четко обозначено правилами общества. Он ведь вырос в свободной Швеции, где были совершенно другие принципы и порядки. В этой стране абсолютно равные права между гендерами, уважительное обращение было обязательно только к старшим или к вышестоящим по должности, остальное — на твое усмотрение. В заведениях принято каждому платить самому за себя, чужие деньги никто не считает и не лезет в чужой карман. Там не принято кичиться дорогими шмотками или украшениями, нет сильного разделения между социальными классами, ведь в целом даже простой рабочий получает достойную заработную плату и может позволить себе купить парочку брендовых вещей, просто потому, что там это намного доступнее и стоит в разы дешевле, нежели в Корее.        В Швеции никто не лезет в твою личную жизнь, не сует свой нос в твою постель, лишь бы узнать, насколько «правильно» ты живешь, и всем абсолютно точно наплевать, как ты выглядишь и чем занимаешься. В той стране люди другие. Там важнее то, что у тебя внутри. Насколько ты умен и образован, воспитан, о чем ты мыслишь, о чем мечтаешь. Не раз Тэхён зависал в барах с простыми омегами моряков, слушая ночи напролет их рассказы, пребывая в полном восторге и смеясь до самого утра. В чужой стране, ставшей домом, все будто чище, добрее и светлее. Будто там нет зависти, нет корысти. Каждый понимает почему тот или иной человек дослужился до определенного звания, поднялся по карьерной лестнице, либо получает пособия от государства. Там все прозрачно и понятно. Но Корея — не Швеция. Слишком много различий между ними, чтобы их не заметить.       Говоря о различиях, нельзя не затронуть и отношение к Омегам. На Тэхёна еще в аэропорту посмотрели так, будто он самый отвратительный из всех, пребывавших в Корею. На него смотрели все без исключения. И персонал, и пассажиры, и даже маленькие дети. Вот правда. Ким даже не сразу сообразил, в чем дело. А потом лишь ухмыльнулся понимающе. Ведь он для жителей Кореи выглядел как «неправильный» омега. Светлые растрепанные волосы, синяки под глазами, не скрытые косметикой, сухие обветренные губы — все это создавало не самый опрятный вид, дополненный черной безрукавкой, открывающий вид на татуировку, накаченные руки и острые ключицы с массивными цепочками на шее. В его ушах было несколько проколов, в которых поблескивали длинные сережки. Мешковатые серые джинсы с ремнями и цепочками скрывали длинные ноги, а массивные ботинки черного цвета добавляли грубости образу. Ну и что? Омегам что, только в светлое одеваться, да в обтягивающее? Тэхён искренне не может принять, что лишь один его внешний вид привлек столько неодобрительных взглядов. В Швеции на него никто бы не обратил внимания. Хорошо, что хоть у водителя такси, в котором ехал Ким до родительского дома, хватило тактичности не озвучивать свои мысли вслух, иначе Тэхён точно бы не сдержался.        «Один день побудь лапушкой-омегой, Тэхён» — эти слова старшего брата Джина на повторе звучат в голове омеги, когда он крутится около своего шкафа с одеждой, пытаясь понять, что же подойдет под это описание. Не подумайте, Тэхён не всегда одевается броско, не всегда выглядит вульгарно или небрежно. Он хорошо воспитан и прекрасно осведомлен, что нужно надеть в ресторан, а что подобрать для похода на пикник. Но его дико не устраивает, когда его пытаются в чем-то ограничить, когда навязывают свое мнение, созданное все теми же стереотипами об омегах. Нельзя ему запрещать выглядеть так, как он хочет. Ким Тэхён может быть еще той конфеткой, когда действительно хочет этого сам, но вот такое принуждение заставляет сопротивляться всей душой.       «Ректор — мой бывший одноклассник, и лишь благодаря ему удалось тебя устроить сюда на бюджет. На последнем курсе все места заняты, несмотря на то, что по знаниям ты обгоняешь большинство. У всех уже заключены договоры на обучение, так что я обязан ему по гроб жизни, что все же удалось протолкнуть тебя. Поэтому, если хоть одна татуировка, хоть один пирсинг мелькнет в стенах ВУЗа, или хотя бы одно маленькое дерзкое слово вылетит из твоего красивого рта, я отправлю тебя обратно в Стокгольм к отчиму. Помнится, он сильно хотел выдать тебя замуж за какого–то своего партнера, чтобы избавиться от тебя». Эти слова брата, всплывающие так вовремя в голове после их вчерашнего разговора, все же заставляют смириться и принять навязанные правила.       Омега с детства рос в другом менталитете, где слово «Свобода» всегда шло рядом с ним. Ему не запрещали выражать свои мысли, не осуждали его образ жизни и его внешний вид. Зато с самого детства давали пиздюлей за то, что мог оскорбить более слабых, за то, что не помог пожилому человеку, когда его просили, за списывания на контрольных и за плохое поведение наказывали каждый раз. Тэхёну всегда говорили об уважении к другим людям, но всегда напоминали, что необходимо иметь свое мнение. Ему внушали с детства, что полагаться нужно только на себя и свои знания, что необходимо постоянно развиваться и расти. В учебе родители никогда не ругали за плохие оценки, но каждый раз задавали вопросы, почему же так получилось. Что конкретно он не понимает в том или ином предмете, убеждая, что нет ничего постыдного или страшного в том, чтобы просить помощи у тех, кто может помочь, сможет объяснить материал. С ним всегда разговаривали, объясняли, к чему могут привести его решения, что может последовать за ними. Его учили думать о том, что он делает, как себя ведет и нести ответственность за свои поступки. Именно поэтому он всегда был открыт со своей семье, делился переживаниями, знал, что не осудят и помогут. Омегу воспитывали благородно, при этом давая полную свободу самовыражения, не стесняя и не ограничивая его. Именно поэтому его отношения с семьей всегда были доверительными, открытыми, и он не раз прислушивался к их мнению.       Вот и сейчас, прокручивая в голове наставления брата, Тэхён готов прислушаться, но внося свои коррективы. Он прекрасно знает, что вкладывает в свои слова Джин. И поэтому самое лучшее это компромисс. Ким обводит взглядом свой гардероб и удовлетворенно улыбается, уже предвидя реакцию брата. Он переодевается и оглядывает себя в зеркало. На нем черный велюровый костюм, одетый на голое тело. Парочка мелких цепочек на шее и одна сережка в ухе дополняют образ. Легкий макияж и укладка — вот и все, что нужно для создания идеального образа. Татуировки скрыты, остальные проколы не подчеркнуты, а то, что ключицы так соблазнительно выглядывают и голая кожа так манит — это не считается. Выдержано, со вкусом и явно дорого. Омега внутри очень доволен. Сегодня Тэхён соберет много внимания, и это не может не нравится.       Ким младший всегда был такой. Любил быть в центре обсуждений, в центре внимания, но в скандалы никогда не попадал. В Швеции его имя не раз красовалось на первых полосах. Он был в эпицентре всех самых ярких событий, являлся самым завидным омегой, самым любимым мальчиком своего влиятельного отца и лучшим нападающим сборной Швеции по хоккею для омег.       Жизнь Ким Тэхёна до переезда была яркой и насыщенной. Интересный в общении, красивый до безумия, он легко сходился с новыми людьми, располагая к себе любого. Всегда внимательный, воспитанный и тактичный. Многие обжигались в попытках сблизиться с ним, воспринимая его как избалованного богатенького омегу. Все хотели подобраться ближе к его влиянию, хотели потешить свое самолюбие тем, что Тэхён окажется в рядах друзей, но мало кто старался узнать его самого. Кто-то слишком смелый пытался заполучить Тэхёна в свою постель, открыто предлагая разные безумства. Такие люди всегда получали хорошие оплеухи не только от него самого, но и от Джина, что коршуном ходил вокруг своего младшего, отгоняя недостойных кандидатов. Тэхён и не препятствовал, знал, что если он влюбится, то, каким бы тот альфа ни был, Джин и отец примут его выбор. Всё-таки он — единственный в семье омега, капризы которого часто выполнялись. Да, он слегка избалованный, всеми любимый омега. И что вы сделаете? Вот никто ничего и не делал.       Тэхён всегда сам выбирал себе тех, с кем хотелось быть ближе. Его самые близкие друзья были с ним со школы. Все самое сокровенное, трогательное, все самые ужасные мысли и слезы омега делил с ними. Очень многое они прошли вместе. Его друзья, так или иначе, были связаны со спортом. Кто-то учился на спортивного психолога, кто-то на спортивного медика, кто-то, так же как и сам Ким, играл в хоккей. Общие увлечения и ритм жизни сближали, привязывая все сильней. Многие из них уже подписали рабочие контракты, ведь обучение в Швеции закончится через полгода и уже сейчас необходимо определяться со своим будущим. Все вместе они отмечали каждое пройденное собеседование, новые рейтинги игроков и победы на играх. Собирались, когда кто-то проваливался на экзаменах, делились любовными переживаниями, ссорами с родными, ошибками и постыдными историями, утешая друг друга за посиделками в любимом баре. Все радости и невзгоды они делили на всех, не давая главному герою событий оставаться одному.       Вот и сейчас все его друзья переживают и подбадривают его. Пишут в общем чате, звонят по видеосвязи и даже обещают приехать всем составом на Рождество. Возможно, для них эта Рождественская встреча станет последней, ведь вскоре все разъедутся по разным странам. Контракты, спорт — там нет места дружбе — именно это не раз говорили старшие Тэхёну, но он с уверенностью может сказать другое. Дружба есть, даже на расстоянии, даже через сотни километров, и сохранение ее зависит от двоих людей. Если люди эту дружбу ценят, уважают, любят друг друга, то она будет существовать, будет иметь продолжение. Со временем настоящие друзья становятся семьей. Вы можете не видеться каждый день, не общаться часами по телефону, но в любой момент придете на помощь, выслушаете или порадуетесь за успехи другого. Это ведь так просто, но многие усложняют. Именно поэтому Тэхён ценит тех, кто с ним, любит всем сердцем каждого, кого смог подпустить так близко.       Полностью одетый и собравшийся с мыслями омега спускается в гостиную, которая сейчас пуста. Брат уехал по делам, а больше родственников у омеги и не осталось. Да, это совсем невеселая история. Именно из-за нее они в свое время с отцом и братом уехали в Швецию, и, какая ирония, по такой же причине они вернулись обратно, только уже без отца. Жизнь имеет свойство заканчиваться. И сейчас, ступая по этому ветхому дому, Тэхён чувствует тепло и уют, которое создавал здесь его родной человек. Все осталось на своих местах, как было в далеком детстве, когда еще смех лился рекой, а шкодный маленький Тэхён уносил ноги под громкие возгласы папы. Две недели назад, когда спустя столько лет Тэхён вновь ступил на порог этого дома, он не смог сдержать слез. Все воспоминания нахлынули волной. Он родился здесь. Все его детство прошло в этих стенах. Тут он первый раз плакал, смеялся, учился готовить, наряжался и набивал себе первые шишки, вставая на лед на заднем дворе на самодельном катке.       Их семья была тогда очень счастлива. Папа всегда любил свежезаваренный кофе и живые цветы в вазах на столе, любил готовить яблочный штрудель и баловать детей по выходным в парке развлечений. Ким Бонхва любил устраивать вечер кино, вечер танцев, превращая будничные дни в прекрасные мгновения. Он всегда был готов выслушать, поддержать каждого в их семье, заставляя в конце разговора чувствовать себя намного лучше.       Отец Ким Уджин был спортсменом и всю жизнь посвятил себя карьере, но каждый раз возвращаясь со сборов привозил подарки детям и мужу, даже поздно ночью, возвращаясь с тренировок он ставил свежие цветы в опустевшие вазы старшего омеги. Он был строг и холоден к большинству людей, но лишь дома его улыбка не сходила с лица. В кругу семьи он мог позволить молодому альфе оттачивать на себе новые боксерские приемы, а маленького омегу всегда катал на шее и читал на ночь сказки. Возможно, кто-то скажет, что идеальных семей не бывает, что ссоры встречаются везде. И никто с этим не поспорит. Только в их семье ссоры были тихие и все недопонимания и конфликты решались за общим столом. Именно поэтому в памяти было лишь хорошее. Даже в самых глубинах долгосрочной памяти нет криков, обвинений и оскорблений. Нет там слез из-за родительских запретов. Даже нет возможности вспомнить из-за чего они спорили иногда. Лишь общий стол перед глазами, разговоры и ужин после.       Но все изменилось в один роковой день, когда не стало папы. И вот три месяца назад все поменялось вновь, когда не стало отца. Стараясь не поддаваться воспоминаниям, Тэхён хватает ключи от любимого автомобиля, который благополучно доставили всего пару дней назад из Швеции, и направляется в сторону новой для него жизни. Не сегодня, не сейчас, но он обязательно поплачет тихонько в старой родительской спальне, зарываясь в подушки, вспоминая их счастливые моменты и просматривая детские альбомы. Он обязательно даст возможность себе оказаться тем самым маленьким омегой, которого лишь папа называл нежно «fleur d'émeraude», зная в идеале французский, а отец, вопреки всему, проложил ему путь к мечте.

***

      Объезжая пробки и петляя по улицам Сеула, Тэхён уже минут через двадцать парковался у здания самого лучшего университета Кореи. В этих стенах студенты либо гении, таланты, бриллианты без огранки, получающие нехилую стипендию, равную приличной зарплате топ-менеджера, либо их родители баснословно богаты, что, в принципе, не отменяет того факта, что дуракам даже с родительскими деньгами сюда путь закрыт. Понимая это, Тэхён уверен, здесь учатся уникальные и, судя по транспорту на парковке, неприлично богатые студенты. Его изумрудный ламбаргини даже особо не выделяется. Каких иномарок тут только нет. Выставка спорткаров, не меньше. Того и гляди откроется гоночный заезд на этих малышках.       Тэхён припарковался недалеко от входа в здание и грациозно вышел из машины, надев солнцезащитные очки. На улице было действительно тепло и солнечно. Захотелось убежать и оказаться где-нибудь в парке, прогуляться по старым местам, помечтать и насладиться беззаботным временем, которого, к сожалению, у омеги не было. Стоило ему только захлопнуть двери автомобиля и шагнуть в сторону университета, как он услышал звонкий высокий голос:       — Эй, блондин, перепаркуйся, — пренебрежительно прозвучало в сторону Кима.       — Это ты мне? — развернувшись к собеседнику, проговорил Тэхён.       Перед ним в розовом кабриолете сидел миловидный омега. Розовые волосы, розовая машина с таким же приторно розовым кожаным салоном, розовый кардиган и, что удивительно, белая футболка с надписью Диор. У Тэхёна зарябило в глазах. Неужели можно настолько любить этот цвет? Сам омега был бледнолицым, с пухлыми губами и щечками. Волосы были красиво уложены, губы отливали малиновым тинтом, а на пальчиках виднелось несколько внушительных колец, которые очень эстетично смотрелись на руле автомобиля. Если бы Ким не слышал то, с какой интонацией к нему обратилось это чудо, он бы посчитал, что этот омега просто воздушное облачко, которое не способно никому и слова плохого сказать, но Тэхён давно научился разбираться в людях. И вот сейчас он четко понимал, что перед ним еще та напыщенная сучка.       — Ты глухой или тупой? Это мое место. Перепаркуйся, живо, — с явным раздражением проговорило розовое чудо.       — Ну, я только перевелся сюда, не знал, что оно принадлежит тебе, — с улыбкой говорит Тэхён. Ему совершенно не хочется начинать день с ругани. Если дело только в парковке, то нет проблем.       — Вот и славно. Давай быстрее, у меня мало времени, — довольное собой, розовое облачко отвело взгляд в сторону и больше ни разу не взглянуло на Тэхёна, ожидая, пока тот освободит парковочное место.       Тэхёна все это действие забавляло. Сам Ким уже давно прошел эту стадию, когда чувствуешь, что ты имеешь власть, деньги, силу и можешь манипулировать другими людьми, лишь отдавай вот такие приказы. Впервые с ним это произошло еще в детстве, когда на их семью обрушилась слава отца. Его, тогда еще совсем маленького омегу, стали брать на различные вечера, приемы, снимать для статей и брать небольшие интервью. В то время омега всем подряд хвастался, кто его отец, высокомерно общался с ровесниками и порой даже грубил. Он заставлял делать за него домашние задания в обмен на автограф отца, прогуливал занятия и все чаще стал нарушать устав школы. Когда о его поведении узнали родители, влетело ему по первое число. Долгие серьезные разговоры и слова о том, что в нем разочаровались, что он подорвал доверие, больно ранили омегу. Тогда родители перестали брать его с собой на публичные мероприятия, перестали обсуждать работу и карьеру отца в стенах их дома, прекратили даже обсуждать крупные покупки и траты. Но зато разговоры с ним о его поведении не прекращались ни на день. И отец, и папа пытались донести, что деньги не делают тебя хорошим человеком, не прибавляют знаний и уж тем более не даются просто так. Так омега узнал, что отец получает деньги не за популярность, а за игры, за свое время и труд. Каждый день его отец не перестает работать над собой, мучает себя диетами и пропадает на тренировках до глубокой ночи. Именно тогда, в восемь лет, Тэхён действительно осознал, что, лишь пройдя огромный путь, его отец смог стать лучшим игроком сборной Кореи по хоккею. Лишь благодаря упорному труду он добился того, что их семья сейчас имела.       Тэхёну так же наглядно показывали, как можно весело проводить время с друзьями, вести непринужденные разговоры и смеяться до слез, совершенно не ориентируясь на социальные статусы. Его отец общался со своими старыми товарищами, будто в его жизни ничего не изменилось. Они всё так же собирались у кого-нибудь дома, обсуждали новости и вспоминали прожитые годы. Старшие много смеялись, выпивали и даже устраивали игры в покер. И Тэхён был счастлив наблюдать за расслабленными взрослыми. Среди них было уютно, спокойно и очень комфортно. В то время омега стал обращать внимание на совсем не детские вещи, стал наблюдать за поведением, манерами, стал изучать людей. И все, что он видел, что чувствовал, ему нравилось. И уже совсем скоро маленький омега бежал со сладостями для одноклассников, намереваясь извиниться перед теми, кого обидел.       Второй раз Тэхён преодолел подобный момент, когда его самого взяли в первый состав сборной. В то время отца он уже не слушал, а вот друзья помогли сильно и очень быстро приземлили непокорного омегу. Тогда они просто стали его подкалывать с его манией величия. Сначала омега злился, обижался, потом привык. На его новые шмотки и веселые истории из клубов не обращали внимание, интересуясь тем, что Тэхён читал последнее время, какие были его дальнейшие планы, пойдет ли он на концерт любимой группы. Все будто не обращали внимание на все изменения и просто оставались рядом не с тем, кого они видели на первых полосах различных изданий, а с тем девятнадцатилетним парнем в трениках и толстовке, стоящим перед входом в зал на утреннюю тренировку со всем обмундированием на перевес. Ким и сам не заметил, как расслаблялся с ними. Возвращался к истокам внутри себя. Перестал выглядеть надменно, кичиться победами и новыми покупками. Просто в какой-то момент важнее стало то, почему Ушик смотрел на одного альфу слишком влюбленными глазами, а он этого как-то не замечал; почему Соджун одиноко напивался в баре, не сказав никому о том, что завалил пробный экзамен; почему Хёншика на последней игре отправили на скамью до окончания матча, намеренно портя рейтинг альфы; почему Сонхван, как ребенок радовался, что попал на стажировку в самый престижный медицинский центр Стокгольма. Два года назад омега долго плакал и просил прощения у своих друзей, благодарил за то, что не отвернулись и не оставили его. Он даже к отцу приходил извиняться и проплакал всю ночь у него в кабинете. И сейчас, вспоминая свой собственный опыт, Тэхён уверенно может сказать, что это розовое чудо явно только недавно приобрело какой-либо статус в стенах университета, а значит поступил сюда будучи маленьким гением, но без гроша в кармане.       Освободив наглому чуду место, Тэхён наконец двинулся в сторону главного здания университета. Он уверенно и не спеша шагал вдоль парковки, как взгляд невольно зацепился за недавнего знакомого, который уже сидел на черном мотоцикле и довольно развязно целовался с каким-то альфой, который по-собственнически притягивал к себе ближе это розовое облако. Смотрелись эти двое очень вызывающе. Тэхён лишь хмыкнул на это и отвел взгляд в сторону, проходя мимо парочки. Не впервой наблюдать подобные картинки. Его это вообще мало волнует. Но, почти обойдя этих двоих, он почувствовал на себе взгляд и не успел сделать и пары шагов, как его окликнули:       — Эй, блондин, — звучало задорно и громко.        Тэхён даже заулыбался от такого обращения. Как же ему нравилось, что это чудо такое беспечное. Если Тэхён не ответил в первый раз, не значит, что не ответит и в следующий. Он развернулся и приподнял одну бровь в немом вопросе.       — Еще раз поставишь свое корыто на мое место, и твоя малышка отправится в утиль. Я, надеюсь, понятно объяснил? — язвительно и так уверенно прозвучали слова новоиспеченного знакомого.       Ох, уж это розовое чудо. Ну, Ким честно пытался сдержать свое обещание брату быть «лапушкой». Прости, Джини, не в этот раз. И почему, когда Ким выглядит, как истинный омега и проявляет уважение, все считают его слабым физически и морально? Недолго думая, он подходит ближе к парочке и столпившейся вокруг них довольно внушительной компании.       — Ты достаточно понятно объяснил, все верно, — кивает сам себе Ким, снимая очки, убирая одну руку в карман брюк, — но вот незадача, ты совсем не понимаешь, на кого нарываешься, малыш, — пристально вглядывается в глаза напротив. — Ты не знаешь, кто я, откуда и кем являюсь, но позволяешь себе так говорить со мной. Хочешь казаться крутым, дерзким, но в душе ты очень ранимый мальчик со сложной судьбой, когтями выгрызающий себе путь в безбедную жизнь, — Тэхён обвел взглядом всех присутствующих, по виду которых читалось лишь удивление. Видно не часто подобное они слышат, что ж, пора привыкать к другим порядкам. — Я предупреждаю единственный раз, еще хоть один выпад в мою сторону и твое милое личико будет испорчено мною лично. Радуйся тому, что мне вообще без разницы, где оставлять машину и лишь, поэтому я отогнал ее. Поверь, если я захочу занять твое место, то ты ничего не сможешь мне сделать, а если попытаешься и с моей любимой игрушкой что-то случится, то мне хватит и силы и власти выкинуть тебя из универа и поставить жирный крест на всей твоей карьере, чем бы ты ни занимался. Поверь я верну тебя туда, откуда ты пришёл. Я, надеюсь, понятно объяснил, чудо ты розовое? — проговаривает Ким, наблюдая, как у собеседника раздуваются ноздри от злости. Тэхён переводит взгляд на альфу, что с интересом наблюдает за их перепалкой, чуть склонив голову и немного хмурясь. — А ты, усмири своего омегу, иначе он нарвется на неприятности в моем лице, надеюсь, Альфы не настолько глупы здесь, чтобы вмешиваться в дела омег, — и, не дожидаясь ответа, Тэхён, слегка кивая всем присутствующим, уходит, оставляя за собой волну негодования и улюлюканья собравшихся студентов.       Вся компания была взволнована и удивлена подобной выходке новенького. Кто-то подбадривал Чимина, кто-то посмеялся над всей ситуацией. Но этот диалог точно никого не оставил равнодушным. Крайне редко можно было увидеть человека, который бы решился перейти дорогу Пак Чимину. Слишком тот был популярен, известен и талантлив, пусть и последнее время крайне сильно потрясал своим поведением.       — Закрыли рты! — рявкнул Чонгук на всех, кто стоял и шептался об увиденном, не в силах терпеть подобное. — Спектакль окончен!       Никто больше и не посмел что–то сказать. Его уважали настолько, что одно его слово в стенах ВУЗа было законом. Не раз он заступался за тех, кто не мог сам за себя постоять, не раз помогал с зачетами и экзаменами младшим. Всегда вежливый, воспитанный, справедливый, умный, душа любой компании. Лучший бомбардир в хоккейной команде их университета, лучший ученик курса, лучший альфа по мнению многих омег. Он создавал образ сдержанного и вдумчивого человека. Однако встревать в спор или выводить его из себя не спешил никто. Все знали, насколько сумасшедшим он был, если его разозлить.       Чон Чонгук никогда не лез первым в драки, но и не оставался в стороне, если пытались обидеть его друзей, и уж не дай Бог кто-то захочет причинить боль его омеге. За свое Чон готов был порвать любого — это было известно каждому. До сих пор в памяти у многих старшекурсников стояла его драка с одним альфой, который имел неосторожность зажать в коридоре его Чимина. На льду он не раз применял силовые, отбрасывал соперников так, что всем вокруг было понятно, что дури в этом парне много. Поэтому компания быстро разбрелась по своим делам, оставляя парочку наедине.       — Кто этот парень, Чимин? — смотря прямо в глаза, Чонгук строго задает вопрос.       — Я не знаю. Но теперь есть повод узнать. Этого выскочку надо поставить на место, — злостно отвечает омега, слезая с нагретого места.       — Чимин, прекрати. Что ты устраиваешь? — альфа очень не доволен таким ответом и поведением.       — Почему ты промолчал, Чонгук? — разъяренно говорит омега, не отвечая на вопрос, пристально смотря в глаза своего альфы. — Ты даже не заступился за меня! Он столько наговорил мне, а ты молчал и слушал. По-твоему, это нормально? — Чимин взбешен, кажется, еще больше, чем пять минут назад, когда случилась их стычка с блондином. Мало того, что прилюдно опустил его, так еще и Чонгук стоял и молчал, будто воды в рот набрал.       — А что мне сказать, Чим. Ты сам до него докопался, хотя действительно не знаешь, кто он. Я говорил тебе уже, что иногда ты перегибаешь. И да, я не настолько глуп, чтобы встревать в разборки омег, решивших доказать друг другу, кто круче, — убирая ключи от мотоцикла в карман, отвечает альфа. Он спокоен и считает, что в данной ситуации его омега не прав.       — Ты на его стороне? Ты ведь не знаешь его, а мы с тобой с первого курса вместе. Разве так альфа должен отстаивать честь своего омеги? — тычет своим пальчиком в грудь Чонгука Чимин, прожигая взглядом. Не так он представлял свой первый день в выпускном году.       — Честь? Чим, что ты несешь? — с удивление смотрит альфа, не в силах скрыть раздражение. — Он отогнал машину и молча прошел мимо. Ты сам его задел, еще и угрожать начал, — объясняет альфа, глядя в глаза взбешенного омеги, но не видит в них и долю понимания, сожаления. Там непроглядная тьма. — Что с тобой вообще творится последнее время? Этот розовый цвет, дорогие шмотки, тачка. И это не первый раз, когда ты высокомерно общаешься с другими омегами и даже альфами. Ты переходишь черту, Чимин, — убирая руки в карманы брюк и разворачиваясь всем корпусом к своей паре, произносит Чонгук, уже порядком уставший от этого диалога.       — Что на меня нашло? Да ты издеваешься! Ты самый талантливый хоккеист, а я самый талантливый фигурист во всем Сеуле, да что там, во всей Корее. Разве мы должны терпеть такое отношение к себе? Мы заслуживаем самого лучшего, разве нет? Мы в Америку собираемся, у нас контракты, а всем этим недоумкам светит лишь стать физруками в какой-нибудь школе на отшибе. Они должны знать свое место, — цедя, выдает Чимин, не скрывая явного пренебрежения.       Чонгук не может поверить в то, что слышит. Его омега — действительно хрупкий и ранимый мальчик. Таким, по крайней мере, он был три года назад. Он большими глазами смотрел на все вокруг, радовался первой стипендии, первым победам. Они вместе прошли большой путь к самой вершине, на которой сейчас стоят. Сколько слез, истерик и попыток все бросить они пережили, всегда оставаясь друг другу поддержкой и опорой. Каждый из них был друг у друга первым во всем. Отношения развивались стремительно, стоило им лишь раз пересечься на льду. Чонгук не мог отвести глаз от Пака, наблюдая, как тот выполняет сложнейшие пируэты с поразительной легкостью, а Чимин проникся заботой и обходительностью альфы, что изо дня в день таскал ему сладости, помогал с учебой, одаривая влюбленным взглядом. Каждый из них ценил друг друга, сидя в холодной общаге и доверяя самое сокровенное. Не было конфликтов и ссор, лишь обожание и вера друг в друга.       Однако в середине третьего курса все изменилось в одночасье после того, как Чимину предоставили контракт на сотрудничество с американской сборной. Сначала омега перекрасился, потом появился автомобиль, чуть позже появилось высокомерие к людям вокруг. Также омеге захотелось дорогих подарков, поездок на отдых, и альфа честно пытался пару раз выкроить на это средства, но омега был вечно недоволен, будто забыл, как они раньше перебивались на несколько тысяч вон. Сейчас они жили в съемной квартире, имели полный холодильник еды, могли спокойно помогать родителям и не чувствовать себя сильно ущемленными в этом холодном мире. Зимой они даже ездили на горнолыжный курорт, но омега остался недоволен. Чимину хотелось самый лучший отель, самые лучшие рестораны и каждодневные спа процедуры. Тогда они первый раз крупно поругались. Второй раз случился на Чеджу летом. Они на «отлично» закрыли третий курс и отправились на море. Понимая, что, по сути, это последнее спокойное лето, альфа взял с собой родителей, которые ни разу никуда не выбирались за всю свою жизнь, оплатив часть их поездки, что также не понравилось омеге. Чимин обвинял Чонгука во всем. В том, что ему приходится сдерживать себя на людях при родителях, что ему неудобно и неуютно. Снова не те отели, не та кухня, и вообще вторая линия от моря, с какого хрена? Альфа предлагал тогда омеге взять на себя все расходы и доплатить за их отпуск, но Чимин лишь хлопал глазками и ссылался на автомобиль, который приобрел недавно. В то время они вместе копили средства на свое будущее, ведь оба понимали, что подписав американские контракты, работой их бы обеспечили, предоставили бы даже жилье на первые три месяца, но каждый спортсмен знает, что большие гонорары пришли бы не сразу, а жить на что-то надо. На помощь родителей надеяться не стоило. Чимин не видел своих родителей с самого рождения, а Чонгук не родился с золотой ложкой во рту, поэтому и откладывали для возможности более комфортного существования в другой стране.       Но в один момент омега решил по-другому и вечером встретил Чонгука с тренировки на новеньком кабриолете, в то время пока сам альфа всегда отказывался от дорогих покупок, новых шмоток, и все свои деньги откладывал на новую жизнь, не позволяя ничего лишнего. Альфа в целом не понимал, зачем Чимину свой автомобиль сейчас, на последнем курсе. У альфы на парковке, у их дома, стоит машина, которая подарена была ему еще на совершеннолетие его родителями. Да, поддержанная, но зато большая и вместительная, на которой очень удобно было таскать все обмундирование для тренировок. Они жили вместе, учились в одной группе, и если бы омега собирался чуть быстрее по утрам, то они могли бы выезжать вместе на учебу. Ситуация усугублялась еще и тем, что после летнего отпуска омега перестал ездить с альфой в гости к его родителям, ссылаясь то на одно, то на другое. Перестал вести какой-либо быт дома, говоря, что это слишком изматывает. Да, в этом доля правды была. Тренировки на льду, в зале, основные предметы и учеба не жалели их совсем, но ведь в выходные можно было найти время на элементарную приборку, разве нет? Но вместо этого омега шел в ночные клубы с какими-то новыми друзьями. Появился алкоголь, вечеринки, непонятные друзья. Спокойная жизнь превращалась в хаос. Даже секс с Чимином стал другим. Омега просто из раза в раз наслаждался процессом, не пытаясь доставить удовольствие своему альфе. Чонгуку тогда казалось, что их отношения держатся только на его терпении. И это изматывало. Это на играх он грозный парень, что сносит всех своей скоростью и точностью, но дома он всегда хотел, чтобы его приласкали и дали то необходимое спокойствие, от которого стало бы очень тепло на душе. Но этого не было. Раньше, в захламленной и грязной общаге было. Когда только они вдвоем, их мечты и тихие признания. Первые поцелуи и касания. Все тогда делилось на двоих. Они заботились друг о друге, а что теперь? Теперь все это исчезло. Дома становилось все холодней и неуютней. Чимин стал неконтролируемым, а ссор стало так много, что Чонгук перестал их считать. Разговоры не помогали, секс не становился примирительным, а усталость от всего ощущалась все сильней. В один из дней альфа не выдержал и собрал свои вещи. Он готов был до выпуска прожить в общежитии, лишь бы этот пиздец, устраиваемый омегой, исчез. Когда Чимин вернулся после тренировки домой, то обнаружил пару чемоданов в гостиной и хмурого Чона. Он сразу понял, что произошло. Пак долго извинялся, плакал, просил остаться и не уезжать. Обещал исправиться и наконец-то признал, что, похоже, действительно немного заигрался.       После той бессонной ночи, где плакали оба, Чимин и вправду стал заниматься домом, прекратил требовать и просить подарки, даже в гости к родителям альфы съездил без лишних слов. Прекратились ночные походы в клубы, как и исчезли непонятные личности. И вроде все вернулось на круги своя, даже секс стал лучше, только чутье альфы подсказывало, что ситуация в корне не поменялась. Тот разговор и та ночь случилась с ними всего месяц назад, и вот сейчас Чонгук, наблюдая, как его омега ведет себя с незнакомым ему человеком, чувствует, как внутри рушатся хрупкие надежды. Неужели вся эта грязь, вся эта чернота сидела в любимом человеке все эти годы? Почему деньги и признание так изменили его нежного малыша?       — Чимин, ты сейчас серьезно это говоришь? Хосок, Мингю, Ыну, по-твоему, тоже недоумки?       — Они все стоят ниже нас, Чонгук. Привыкни к этому, пожалуйста. Ты все время говоришь мне, что мне нужно поменяться, но, может, тебе стоит открыть глаза и уже выбирать окружение себе под стать? Может, хватит думать о родителях и отсылать им деньги? Может, стоит перестать экономить и жить так, как мы того заслуживаем? Мы так долго шли к этому и вот сейчас мы наконец-то можем позволить себе все что захотим, но только ты остался таким же. Одеваешься в простых магазинах, не стремишься радовать меня сюрпризами, всегда носишься со своим здоровьем, даже вино не пьешь. Ты понимаешь хоть, что наша карьера идет впереди нас? Теперь мы можем пожинать плоды своих мучений и стараний.       — Мы только на последнем курсе, Чимин. Вся наша карьера может рухнуть в момент. У нас еще не подписаны контракты, я не сыграл ни одного матча в Америке и не являюсь признанным игроком НХЛ, а ты, насколько я знаю, еще не забрал золото на олимпиаде, не выступал на крупных соревнованиях и у тебя нет понимания, кто в дальнейшем будет твоим тренером. Разве этого мало, чтобы продолжать идти вверх? С чего ты решил, что мы можем остановиться и позволить себе так расточительно жить? С чего ты взял, что нас вообще захотят видеть в Америке через год? Нам еще нужно добавить себе рейтинга, закончить с отличием универ и еще много о чем подумать. А ты так беспечно относишься ко всему, будто ты уже забрал все награды мира, — с досадой, не прикрытым разочарованием и негодованием говорит Чонгук, пристально вглядываясь в глаза своего омеги, не веря, что приходится объяснять такие элементарные вещи.       — А нет других, Чонгук. Понимаешь? Таких, как мы, больше нет. Мы лучшие. Или ты так не уверен в себе? Я вот уверен, что добьюсь всего, мне даже не придется сильно напрягаться для этого. Выиграю пару соревнований, и я уже на другом континенте. Просто нет никого лучше меня на льду. Поэтому я буду жить так, как хочу. Наслаждаться тем, от чего приходилось отказываться долгие годы ради тренировок. Все эти диеты, зал, лед, я устал. Я хочу наслаждаться тем, что заслужил. Я заслужил всего самого лучшего, Чонгук. Лучшего отношения, лучшего альфу и лучшей жизни. А что касается нас, так, а кто я тебе? Ты даже метку мне не поставил за все эти годы. Не уверен в нас? В моих чувствах? Думаешь, что я предам? Могу заверить, что я люблю тебя так же сильно, как и три года назад. Ты лучший хоккеист, а у меня должно быть все самое лучшее.       Последние слова были омерзительно прекрасны. Эта фраза, кажется, въелась в сердце альфы. Что случилось с его омегой? Это отвратительно. Чонгук — не вещь. Чонгуку такое отношение не близко. Если Чимин не возьмет себя в руки, эти отношения закончатся совсем скоро. Сложно отпускать того, кто с тобой был так долго, кто видел все трудности, делил радости. Сложно, когда самый близкий становится будто чужим. Но именно это и происходит. Если бы Гук познакомился с Чимином сейчас, он бы ни за что не начал с ним отношения. Такие мысли, идеи и образ жизни его совсем не прельщают. И метка. О, эта метка — просто триггер для Чимина. О ней не раз спрашивали общие друзья, не раз спрашивали родители Чона, да и сам он не раз об этом задумывался. Но метка означает связать себя с человеком навсегда. Многие взрослые пары, даже будучи в браке, лишь спустя годы ставят метки друг другу, показывая всю свою привязанность и уверенность в выборе. Да, с меткой люди расходятся, она не скрепляет на веки и уж тем более она не станет препятствием для тех, кто решил разойтись, но дальше жить с ней тяжело. Ее не перебить и не вывести. Она будет маячить перед глазами, как напоминание, что ты поторопился и сделал неправильный выбор. И сейчас, смотря на их отношения, Чонгук чувствует облегчение, что ни разу не поддался своим желаниям в гон и не вонзил клыки в эту молочную шею. Возможно, все у них еще наладится, но на данном этапе альфа внутри чувствует, что не готов связывать себя насколько сильно с этим человеком. Возможно, Чимин бы относился к этому по-другому, если бы в его жизни были родители, которые объяснили бы важность этого момента, но, увы. Всю жизнь Пак прожил в детском доме. И если бы тренер Мин не ездил по детским садам, школам и детским домам в поисках новых талантов, то Чимин никогда бы и не узнал такой жизни, не смог бы стать действительно выдающимся фигуристом. Все в его жизни могло бы пойти по другой дорожке.       Когда омеге было пять, тренер Мин Юнги предложил воспитателям опеку над ним, предложил забирать его на тренировки, говоря, что все бесплатно. Он говорил, что в омеге есть все, что нужно для фигуриста. То, как маленький омега двигался, как чувствовал музыку и насколько был физически силен при его внешней хрупкости, не скрылось от цепкого взгляда Юнги, когда он наблюдал за ним на одном из утренников. Поначалу воспитатели и директор детского дома боялись за малыша. Ведь все казалось тогда странным. Какой-то парень, только окончивший ВУЗ, хотел сделать из маленького омеги звезду, лишь посмотрев его выступление. Весь педсостав по очереди ходил с маленьким Чимином на тренировки, соревнования, а вскоре, когда тому исполнилось одиннадцать, перестали, полностью доверившись тренеру, который на глазах взращивал юное дарование. До сих пор тренер Мин души не чает в своем подопечном. Вообще, Чонгуку думается, что Чимину очень повезло. Вокруг него всегда были люди, которые оберегали, дарили любовь и заботу, несмотря на сложность его пути. Даже родители Чона отнеслись очень трепетно к этому мальчику, всегда оказывая поддержку и демонстрируя любовь, которой так не хватало подкидышу. И сейчас у Чона не укладывалось в голове, как в этом человеке, который получал столько тепла отовсюду, появилось то, что мы сейчас имеем.       — Я не хочу больше ничего слышать, Чимин. Я надеюсь, ты возьмешь себя в руки и хорошенько подумаешь о том, что ты мне сейчас наговорил. Сегодня я переночую у Хосока, а ты немного придешь в себя, — с разочарованием звучат его слова.       — У Хосока? У этого бездаря-омеги? — Чимин не верит в то, что слышит. — Ты прямо так открыто сообщаешь мне, что пойдешь мне изменять? Ты в своем уме, Чонгук? И из–за чего? Из–за этого блондина? — негодование набирает новый оборот.        Терпению альфы пришел конец. Он рывком притягивает к себе омегу за футболку и почти в губы произносит:       — Заткнись, Чимин. Ты уже достаточно наговорил. Ты прекрасно знаешь, что это вовсе не из-за блондина. Ты изменился еще полгода назад. И ты знаешь, что я прав. Если твой мозг еще не до конца исчез, то хочу напомнить, что Хосок для меня друг, и плевать я хотел, что он омега. А в дополнение, если ты забыл, то он далеко не по альфам. Я не могу тебя больше сегодня видеть, не хочу слышать гниль, которая сочится из твоего рта. Сука, — он обводит Пака взглядом, — ты даже ведь не понимаешь, почему я злюсь, — он небрежно отпускает омегу и делает шаг назад. — Мне надо остыть, а тебе еще раз прокрутить весь наш диалог от и до, а завтра мы поговорим. Если ты хотя бы что-то поймешь, то мы продолжим наши отношения, если нет, то я завтра же собираю вещи и съезжаю. Меня это достало. Подобный разговор был месяц назад. Месяц, Чимин, — разводя руки в стороны сообщает альфа. Ему тоже больно. — И ты снова ведешь себя, как раньше. Или ты думал, что и мной можно манипулировать? Ты похоже забыл, что только тебе я дарил столько тепла и заботы. Ни один омега не получал от меня столько, сколько получал ты. А тебе все мало. Тебе хочется больше. Я не вещь, не приз. Если ты думаешь, что достоин лучшего, так поверь, я так же думаю о себе. Только мне кажется, что мое лучшее — это не ты, — выдыхает громко альфа, сверкая глазами. — Я люблю Пак Чимина, который влюбленными глазами смотрел на меня, который безоговорочно дарил нежность, забирая все тревоги, не требовал и не просил, получая от меня все без напоминаний и указа. Ты знаешь, как я ненавижу подчиняться. И лишь тебе я дал право подчинить своего альфу. А ты вместо того, чтобы любить, быть рядом, радоваться вместе со мной и наслаждаться жизнью, вытираешь об меня ноги, будто я щенок бесхребетный. И твое отношение к этому блондину лишний раз доказывает, что желчи в тебе гораздо больше, чем я думал, — он отходит от дрожащего Чимина и уходит в сторону главного корпуса. Ему срочно нужно выпустить пар.

***

      Праздник в университете проходит весело и интересно. Ким многое узнает о правилах, знакомится с некоторыми преподавателями и находит это место очень даже привлекательным для его последнего года обучения. Тэхён знакомится со своей группой и старостой Чон Хосоком. Этот парень просто влюбил в себя Тэхёна с первых же минут общения, жаль, что омега. Хосок выглядит броско, ярко и так свободно, что Ким невольно заглядывается на множество браслетов, оплетающие красивые руки, цепочки с подвесками, подчеркивающие изгибы шеи и острые ключицы. Парень подтянут, высок и безумно красив. Острый носик так и хочется чмокнуть, пухлые розовые губы приковывают внимание, улыбка завораживает, а выбеленные волосы делают этого человека просто воздушным и нереальным. Будто из сказки вышел. Ким давно не встречал подобных людей. Рядом с ним будто все плохое уходит. Хочется заобнимать этого человека и подарить в ответ столько же света, сколько он источает.       — Так, вот здесь находится зал для тренировок и тренажерный зал, а вот там крытый каток. Я, кстати, хотел поинтересоваться, ты тренируешься в парном или одиночном катании? — звучит веселый и любопытный голос Хосока, а Ким настолько засмотрелся, что даже пропустил начало их диалога.       — Что прости? Я, кажется, задумался, — с улыбкой пробормотал Тэхён, не отрывая глаз от омеги напротив.       Хосок лишь склонил голову набок, наблюдая за омегой, что так детально изучал его. Стоило, наверно, сказать, что Ким в глазах Хосока был просто прекрасен и очарователен. Никогда ранее Хосок не видел никого красивее этого парня. Еще в старшей школе он осознал, что его совсем не привлекают альфы, что лишь омеги способны завораживать своей красотой, лишь их хочется касаться и доставлять удовольствие. Хосок никогда особо не скрывал свою ориентацию, но и не стремился открыто ее демонстрировать. И именно сейчас произошла та вспышка, которую Хосок запомнит на всю жизнь. Этот новенький парень пленил с первых секунд. Красивый до чертиков, одет с иголочки, а его блеск в глазах заставлял утонуть.       — Я говорю, ты в парном выступаешь или одиночном? — повторяет свой вопрос омега и теряется, когда на него смотрят так пристально, выжигая все дотла. В них огонь горит, не меньше. А Хосок, кажется, впервые готов сдаться в руки этого омеги, хотя обычно именно ему сдавались сразу и без боя.       Тэхён же наблюдает за этим солнечным человеком, что искренне пытается скрыть свой интерес к нему. Киму не привыкать видеть и чувствовать такие взгляды, и в голове есть мысли о том, что омега перед ним чувствует что–то большее, чем Тэхён мог бы ему дать. Да, парень его привлек, но совсем не в том смысле. Хосок ему интересен как человек, явно выделяющийся из общей массы. Он таких любит, он таких привык видеть рядом с собой в качестве самых лучших друзей, но если Ким правильно трактует взгляды на себе, то это может стать проблемой. Это странно, но все люди чувствуют особый интерес к себе, только порой игнорируют внутреннее чутье, доверяя разуму, который так и шепчет: «Это всего лишь вежливость», «Всего лишь простой интерес к новенькому», а стоит лишь раз откинуть ненужные мысли в сторону и можно увидеть, как кто-то уже минут двадцать не может совладать со своими эмоциями рядом с вами, выдавая себя интонациями и поведением.       — Я не занимаюсь фигурным катанием, — тихо проговаривает Тэхён, отводя взгляд, путаясь в своих догадках.       — Разве? Просто мне ректор давал указание показать тебе все в университете и сделал акцент на катке, вот я и подумал. Ты же омега и не можешь быть хоккеистом, значит остается фигурное, — теряясь проговаривает Хосок, всматриваясь в острые черты и цепляясь за взгляд собеседника, устремленный на крытый корт. Хосоку кажется, что он никогда ни с кем не был таким, как сейчас рядом с этим парнем. Вроде ничего особенного, просто новенький, которому необходимо показать, как все устроено в их университете, но Ким Тэхён завораживает. То, как он говорит, как мыслит в совокупности с бешеной харизмой и статностью — все это заставляет Хосока плавиться. Они успели уже немного пообщаться, пока Хосок показывал ему корпус, учебные классы. В общей сложности они общаются всего минут двадцать, но, как оказалось, этого достаточно, как минимум для того, чтобы хотеть узнать этого парня ближе.       — Ты не прав, Хосок, — с блеском в глазах выдает Тэхён, не скрывая радости от вида огромного по размерам корта, который сейчас для него выглядит, как красная тряпка для быка. Хочется бросить все, нацепить коньки и уже почувствовать скорость и адреналин. Он соскучился. — Я омега и меня интересует только хоккей. И только он, Хосок.