Алло, это Жан Кирштейн?

      Леви не любил, когда что-то шло не по плану и нарушало его рутину. Это всегда выводило из себя до скрежета зубов.       И вот сейчас, со стуком поставив чашку чая обратно на барную стойку кухни, он смачно выругался и проклял того старика, который больше сотни лет назад додумался изобрести телефон, потому что его собственный разрывался от звуков новых сообщений. Это должен был быть одинокий вечер с чашкой чая и каким-нибудь незамысловатым сериалом от Нетфликса, позволяющим разгрузить мозги после рабочей недели. А ещё — желанная тишина, а не головная боль от звенящего рингтона.       Аккерман никогда не ставил смартфон на беззвучный режим, просто потому что ему мало кто писал и звонил. И так наседать с сообщениями могла только очкастая, больше ни у кого не хватало наглости нарушать его личные границы.       Леви прошёл в гостиную и раздражённо взял телефон в руки, смахнув экран блокировки. Он сразу же перешёл в iMessage и нахмурился, когда заметил кучу сообщений от незнакомого номера. По мере чтения брови всё сильнее сходились у переносицы, а раздражение становилось всё явственнее. +1 745 231 5511 ты совсем обнаглел? +1 745 231 5511 встречу тебя на улице — беги нахрен +1 745 231 5511 серьёзно, тебе пиздец +1 745 231 5511 я знаю, что ты видишь все сообщения +1 745 231 5511 отвечай, мудак +1 745 231 5511 ну??? +1 745 231 5511 терпение — не моя самая сильная сторона ходи и оглядывайся       — Какого… — прошипел Леви.       Он возвёл глаза к потолку и сделал глубокий вдох. Подумаешь, ошиблись номером. Подумаешь, нарушили хрупкую идиллию, которой он ждал всю неделю, пока пахал на работе как проклятый. Ничего не испортит этот вечер.       Когда расшалившиеся нервы немного успокоились, Леви удалил сообщения и бросил смартфон на диван. Серьёзно, ему нужно больше отдыхать, если какое-то недоразумение смогло так сильно пошатнуть душевное равновесие. Кажется, пора подумать об отпуске.       Он вернулся в кухню, подхватил чашку ароматного чая и прошагал к дивану. Поставил на журнальный столик подставку, водрузил на неё чашку и рухнул на диван, сжав переносицу пальцами. Посидев так немного, Леви всё же решил выбрать какой-нибудь контент, под который можно будет заснуть и отпустить мысли. Он нащупал пульт от телевизора, нажал на кнопку включения и перешёл в приложение Нетфликса, лениво щёлкая обложки сериалов в топе.       Сопливые подростковые шоу, хренова туча дорам и модные фентези сразу пошли к чёрту. В конечном итоге Леви остановился на детективе и лишь надеялся, что тот окажется хотя бы чуточку интересным. Он включил первую серию, поудобнее устроился на диване и погрузился в сюжет, попивая любимый чай с бергамотом.       Где-то спустя тридцать минут Аккерман втянулся в сериал и уже почти забыл о недавнем недоразумении, как телефон снова затрезвонил, оповещая о новых сообщениях. Он так сильно сжал зубы, что ещё немного, и пришлось бы в срочном порядке звонить Ханджи и просить принять его без очереди на восстановление зубной эмали.       Леви со всей яростью надавил на кнопку паузы и взял телефон в руки, вновь открывая iMessage. +1 745 231 5511 ты серьёзно думал, что можешь вот так просто распускать обо мне слухи, и тебе это сойдёт с рук? +1 745 231 5511 если ты мутишь с моей сестрой, это ещё не значит, что ты бессмертный +1 745 231 5511 завтра в универе будешь собирать свои зубы с пола       Аккерман скривился. Ну что за издевательство, в конце концов?       Он почти удалил три новых смс и было понадеялся, что сопляк успокоится и перестанет строчить ему в ночи, но следом прилетело ещё одно сообщение: +1 745 231 5511 ссыкло       Сделав очередной глубокий вдох, Леви нажал на незнакомый номер и прислонил трубку к уху, слушая гудки. Когда на том проводе раздался треск, он открыл было рот, чтобы послать наглеца на хер, но услышал резкое:       — Испугался, придурок? — Аккерман закрыл рот и едва не задохнулся от возмущения. Судя по голосу, парню на другом конце провода было лет двадцать, если не меньше, и он был так же зол, как и Леви. — Какого хрена ты наговорил Райнеру и Бертольду? — На фоне отдалённо слышалась громкая музыка, какой-то зумерский фонк, который обычно долбил по ушам в клубах. В голосе незнакомца слышались хмельные нотки, и это разозлило ещё больше. Аккерман отодвинул телефон от уха, потому как в следующий момент парень ещё громче заорал в трубку: — Если ты что-то видел, это ещё не значит, что…       — Послушай сюда, сопляк, — отчеканил Леви, услышав, как на том конце что-то звонко упало и, кажется, разбилось. Музыка на фоне стала чуть тише. — Я понятия не имею, кому ты строчишь сообщения, но, очевидно, они попали не по адресу. Я сделаю исключение и не откручу тебе яйца в этот раз. Но если ты ещё раз попробуешь испортить мой вечер, клянусь, я из-под земли тебя достану и ты пожалеешь о том, что родился на этот свет. — Аккерман выдохнул и прикрыл глаза. В трубке что-то зашуршало, но ответа так и не поступило. — Уяснил?       — Это не Жан? — послышался растерянный голос собеседника.       — Я что, блядь, похож на какого-то ёбаного Жана? — прошипел Леви. — Ты весь вечер пишешь мне свои дебильные сообщения, сколько я должен это терпеть? Протрезвей и удали этот номер, иначе угроза воплотится в реальность.       — Боже… простите, — пробормотал пацан. — Серьёзно, извините. Мне продиктовали номер на вечеринке, тут так громко, что я, наверное, не расслышал…       — Да мне насрать, что ты там не расслышал, сопляк. Повторю вопрос: уяснил?       — Уяснил, — глухо ответил тот.       Леви выдохнул остатки раздражения и нажал на кнопку сброса. Какой-то сумасшедший дом, ей-богу.       Он бросил телефон на диван и взял чашку в руки. Чай, конечно же, уже остыл, и Аккерман разочарованно вернул чашку на подставку. Он нажал на кнопку пульта, и сериал запустился вновь, правда, от интереса уже не осталось ни следа.       Рассеянно Леви следил за сюжетом на экране, кое-как досмотрел первую серию и выключил телевизор, отправившись в ванну, чтобы затем постараться забыться сном хотя бы на пару часов.       Телефон остался в складках диванных подушек. Душевая вода шумела в ушах, шепча что-то о переменах, от которых Леви отмахивался, как от стаи назойливых мух.

***

      — Ханджи, ради бога, хватит тараторить! — процедил Леви. Он аккуратно отрезал кусок сливочного масла и выложил в сковороду, прислушиваясь к голосу подруги в наушниках. — Просто возьми сухое розовое.       Аккерман уже в который раз пожалел, что согласился на празднование Дня благодарения в своей квартире. А особенно, что доверил Зоэ покупку алкоголя. Эта сумасшедшая способна запутаться в собственных мыслях, что уж говорить о таком ответственном деле как выбор вина на ужин.       Стоило поручить это Эрвину, но его голос на другом конце провода был таким уставшим, когда Леви звонил Смиту на прошлой неделе, что Аккерман решил взять всё на себя. В конце концов, последние несколько лет они праздновали День благодарения у Эрвина, и тот каждый раз умудрялся организовывать вечер так, чтобы никто не напрягался с подготовкой. Леви, может, порой и был хреновым другом, но иногда он старался.       — Я не вижу на полке сухое розовое! — выкрикнула Зоэ. Аккерман поморщился и достал из кухонного шкафа контейнер с мукой. — Если подскажешь, куда смотреть, я обещаю, что перед Рождеством не стану шутить про эльфов.       — Португалия. Дом Феррейриньи, чёрно-белая этикетка с гравюрой, — медленно проговорил он, просеивая муку через сито. — Там… одна из женщин на изображении играет на флейте.       — Нашла! Сразу бы так и сказал, коротышка, — в наушнике послышался шорох и недовольное пыхтение Ханджи.       — Ты же обещала. — Леви высыпал просеянную муку в сковороду и принялся помешивать.       — Я обещала не называть тебя эльфом, это другое, — ответила Зоэ. — Всё, я отключаюсь. Скоро буду.       Он устало вздохнул, предвкушая вечер Дня благодарения. Леви любил Ханджи, но иногда её становилось слишком много. В наушниках щёлкнуло, и после окончания вызова заиграл очередной трек из плейлиста.       Аккерман бросил взгляд на круглый стол, проверяя, не забыл ли он чего. С сервировкой было уже покончено: тарелки, бокалы и столовые приборы были выставлены в соответствии с его личными стандартами так, чтобы создавать симметричный треугольник. Под каждой тарелкой ровно лежала сложенная тёмно-зелёная салфетка в тон кухонному гарнитуру. В центре стола оставалось место для лазаньи и бутылки вина. Ничего лишнего.       Он продолжал методично помешивать соус Бешамель, когда песня в наушниках оборвалась, сменившись рингтоном звонка. Леви переместил лопатку в левую руку и стукнул правой по наушнику, уже начиная закипать.       — Что теперь, очкастая? — выпалил он. На том конце провода молчали. — Ты решила вывести меня из себя ещё до своего прихода?       — Твою ж мать, — послышался смутно знакомый голос. Аккерман перестал помешивать соус и нахмурился. Он уже где-то слышал его, но понимание всё никак не давало ухватить себя за хвост и ускользало. — Я опять попал не по адресу, да?       — Чего? — протянул Леви.       — Я хотел набрать Жана, но опять попал к вам, — ответил парень, и в этот миг Аккерман вдруг вспомнил, как несколько месяцев назад ему написывал какой-то сопляк, приняв его за другого.       — Надеюсь, ты заставил его собирать зубы с пола, иначе это придётся сделать мне, потому что, честно говоря, твой Жан мне уже надоел. — В наушниках послышался хриплый смех. Леви глубоко вздохнул, опёрся ладонями о столешницу по бокам от плиты, но затем прищурился. — Я же сказал тебе удалить мой номер, какого хрена?       — Я тогда сильно перебрал, так что не удивился бы, если бы забыл имя собственной матери, — с усмешкой ответил парень. — Ещё раз простите, я обязательно сменю номер у контакта, как только свяжусь с Жаном.       — Удачи с набитием его морды, — ответил Леви.       — Мы вроде как… разрешили те наши разногласия.       — Ясно. — Аккерман погладил ручку деревянной лопатки. Он ждал, пока незнакомец сам завершит звонок, потому что идти на поиски телефона и отвлекаться от готовки совсем не хотелось. Следом до его носа донёсся запах чего-то горелого. — Чёрт! — выругался он.       Будучи сбитым с толку внезапным звонком, Леви совсем забыл, что нужно постоянно помешивать соус, иначе он пригорит. Он убавил огонь на плите и переместил сковороду на холодную конфорку. Придётся начинать всё сначала.       — Как вас зовут? — спросил парень, и Аккерман вздрогнул, совсем забыв, что звонок всё ещё идёт.       — Не твоё собачье дело, — холодно ответил Леви, бросая сковороду в раковину.       — Это намёк, что вам уже пора идти?       — Это не намёк, сопляк.       — Понял. С днём благодарения, кстати.       — Ага.       — Пока.       Леви промолчал, и в наушниках послышался щелчок. Он зажмурился и глубоко вздохнул, смирившись с тем фактом, что соус придётся готовить заново, а до прибытия Эрвина и Ханджи остаётся меньше получаса.       Когда таймер на барной стойке зазвенел, оповещая о том, что лазанья готова, Аккерман услышал звонок в дверь и поспешил выключить духовку.       Следом в его квартиру ворвалась запыхавшаяся Ханджи, которая что-то тараторила про опоздание Эрвина, проклятые пробки, совершенно неудобное расположение квартиры Леви и свои запотевшие очки. Он отключился от её жужжания, принял из рук Зоэ бутылку вина, поставил на стол и продолжил возиться с лазаньей.       Они, не сговариваясь, никогда не готовили на День благодарения традиционные индейку и тыквенный пирог. В этот праздник было принято собираться семьями. У них же совсем никого не осталось, кроме друг друга, поэтому каждый год они с наслаждением нарушали традиции, кроме одной-единственной: праздничного ужина втроём.       — Если Смит не появится в течение пяти минут, я его уничтожу, потому что я очень, очень голодна, — сказала Ханджи.       Она прошествовала в гостиную, проводив хищным взглядом лазанью в центре стола, и развалилась на диване. Щёлкнула пультом от телевизора, переключая каналы. Леви поморщился от внезапного резкого звука и снял наушники, по привычке сложил те в кейс и отправился на поиски телефона.       Телефон нашёлся на прикроватной тумбе в спальне. Возвращался Аккерман в гостиную уже под громкие звуки трансляции парада Macy’s и вздохи Ханджи.       — Леви, смотри, это Олаф из «Холодного сердца»! — Зоэ тыкала пальцем в экран, указывая на гигантский воздушный шар в виде снеговика. — Знаешь, я прочитала в интернете, что его рост — метр семьдесят. Это значит, что даже этот проклятый снеговик выше, чем ты.       — Ха-ха-ха, — мрачно протянул Леви, смахивая надоедливые уведомления от приложений на смартфоне. — Придумай уже что-нибудь новенькое.       — Я стараюсь, будь снисходительнее, — пробурчала Зоэ, возвращая взгляд к экрану.       Эрвин объявился спустя десять минут, впустив за собой морозный воздух ньюйоркских улиц и запах жареной соседской индейки. Пока он снимал пальто, разматывал колючий шарф и доставал пирог из бумажного пакета пекарни «Магнолия», Ханджи нетерпеливо наматывала круги вокруг стола и подгоняла всех скорее садиться есть.       Как только лазанья оказалась в тарелках, а вино — разлито по бокалам, Леви, наконец, сел за стол и позволил себе чуть-чуть расслабиться. На фоне приглушенно бубнел комментатор парада из динамиков телевизора, а яркие отблески мелькающих на экране персонажей разгоняли полумрак кухни и гостиной.       Аккерман хотел было встать и выключить звук, но Зоэ склонилась к нему и заговорщически накрыла его ладонь своей.       — Ну что, слова благодарности?       — Боже, только не это, — вздохнул Леви и перевёл умоляющий взгляд на Эрвина.       Смит пожал плечами, раскладывая на коленях салфетку.       — Тогда я начну! — Зоэ протянула ладонь Эрвину и помахала ею в воздухе, поторапливая. Он обхватил пальцы Ханджи своими и снисходительно посмотрел на Леви, как бы говоря: «Ты уже должен был привыкнуть к её закидонам».       Он привык, однако не упускал случая пожаловаться на всё, что говорила и делала Зоэ, просто потому что. Он не должен был оправдываться, ясно?       — Может, мы ещё помолимся заодно? — проворчал Аккерман.       — В следующий раз, коротышка. — Ханджи прикрыла глаза. — Я благодарна этой жизни за то, что подарила мне моих друзей. Я благодарна, ведь, несмотря ни на что, мы всё равно держимся друг за друга и каждый год собираемся за одним столом.       Она приоткрыла один глаз и похлопала по ладони Эрвина. Губы Смита растянулись в кривой улыбке.       — Я благодарен за то, что Ханджи каждый день находит новый способ удивить меня своей изобретательностью. Я благодарен за то, что Леви своей прагматичностью уравновешивает это безумие в моей жизни.       В образовавшейся тишине раздался раздражённый вздох Аккермана.       — Я благодарен за то, что всё же успел приготовить лазанью к вашему приходу, несмотря на сгоревший соус и беспомощность Ханджи в выборе вина на ужин.       Слева раздался смешок Эрвина. Зоэ притворно закатила глаза, но отпустила руку Леви и схватилась за столовые приборы в намерении уничтожить блюдо на своей тарелке за считанные секунды.       Аккерман не спеша отрезал кусок лазаньи и отправил его в рот, а затем удовлетворённо хмыкнул и сделал глоток вина. Он молча слушал рассказ Эрвина о последних новостях с работы и улыбался уголком губ, оценивая искромётные комментарии Ханджи на этот счёт. Ему и не нужно было озвучивать благодарности по отношению к ним, потому что они и так всё знали.       Леви предпочитал доказывать свою привязанность не словами, а поступками.       Когда Эрвин зашивался на работе в университете и засиживался допоздна, проверяя курсовые, Аккерман всегда находил время заехать за ним на машине и взять из Старбакса на вынос его любимый Колд Брю Латте.       В особо тяжёлые после расставания с Моблитом дни, Леви разрешал Ханджи оставаться у себя дома, потому как Зоэ было сложно возвращаться в пустую квартиру. В морозилке всё ещё стояло ведёрко её любимого радужного щербета из Баскин Роббинс, а история просмотров в приложении Нетфликса хранила в себе позорный секрет в виде первого сезона «Секса в большом городе».       Аккерман взял с Ханджи слово, что она никогда никому не расскажет, что больше всех ему импонировала Саманта. Зоэ хранила секрет, как самое драгоценное, что у неё было.       Леви дорожил этой дружбой, хотя вслух ни за что бы не признался, что за прошедшие десять лет они стали близки настолько, что считали друг друга семьёй.       От размышлений его отвлекло уведомление на смартфоне.       Аккерман разблокировал телефон и открыл WhatsApp, заметив новое сообщение с незнакомого номера. +1 745 231 5511 Леви, значит +1 745 231 5511 с днём благодарения, Леви       Он нахмурился и кликнул по номеру, открыв карточку контакта. Под аватаркой значилась надпись: «Эрен Йегер». Из любопытства Леви открыл фотографию на весь экран, и его брови приподнялись в удивлении. Что ж, голос, который он слышал сегодня по телефону, определённо подходил его владельцу.       С фото на него смотрел молодой смуглый парень лет двадцати, его взгляд был направлен прямо в объектив камеры. В руках тот держал красный пластиковый стаканчик, а за спиной простирался ночной Нью-Йорк. Кажется, фото было сделано на крыше. Аккерман прошёлся взглядом по его длинным каштановым волосам, наспех собранным в небрежный пучок. Несколько прядей выбилось из причёски и падало на глаза. И эти невозможно бирюзового цвета глаза притягивали к себе всё внимание.       Леви вздрогнул, когда Ханджи буквально на ухо заорала:       — Ну и что там у тебя такое? — Она склонилась к нему, едва не ударившись лбом в экран смартфона и присвистнула. — Это ещё что за красавчик?       Когда Зоэ было выгодно, она могла быть быстрее пули, как, например, сейчас. Выхватив телефон из рук Леви, она приблизила фотографию и нагнулась над столом, демонстрируя находку Эрвину.       — Ты с ним в детском саду познакомился? — прокомментировал Смит, вглядываясь в изображение на экране. — Леви, тебя посадят, побойся бога.       — Ну что ты, в самом деле? — Ханджи вернула телефон себе и склонила голову вбок, с улыбкой рассматривая фото. — Любви все возрасты покорны. Но я всё же надеюсь, что он совершеннолетний.       — Да ради всего святого! — прошипел Аккерман, забирая свой телефон из рук Зоэ. — Я понятия не имею, кто он такой, ясно?       Он заблокировал экран и положил смартфон экраном в стол — на случай, если сопляк напишет что-то ещё. Тогда ему придётся весь год терпеть шутки про кризис среднего возраста и желание стать сладким папочкой.       — У него уже есть твой номер телефона, Леви. А это что-то значит, — промурлыкала Ханджи и пригубила вина из бокала.       Аккерман сжал зубы и тяжело вздохнул. Очкастая была права только в том, что Леви не раздавал свой номер телефона направо и налево. В эпоху спам-звонков и рекламных предложений он старался лишний раз не оставлять контакты в магазинах, банках и при регистрации на сайтах. Он ненавидел звонки, а ещё больше — бесполезные звонки.       Поэтому даже не у всех коллег был его номер телефона, что уж говорить об одноразовых знакомствах в клубах, которые случались всего несколько раз в год, когда нужно было всего лишь снять напряжение.       Он не собирался рассказывать Ханджи и Эрвину об этой дурацкой истории знакомства с парнем по имени Эрен Йегер. Да и не история это была вовсе, а так, стечение обстоятельств.       Когда Зоэ поняла, что не добьётся от Леви ни слова, она грамотно перевела тему на историю с работы, где очередной пациент устроил скандал из-за высокого ценника в зубной клинике. Больше они этого не касались, за что Аккерман был безмерно благодарен.       Поздно ночью, когда лазанья и пирог были съедены, а Ханджи и Эрвин попрощались, отправившись по домам, Леви принялся за уборку. Вся посуда уже была вымыта до скрипа, так что ему оставалось лишь протереть влажные тарелки и столовые приборы сухим полотенцем, прежде чем убрать всё в шкаф.       Леви прошёл в гостиную и выключил, наконец, надоедливый мелькающий телевизор. Его социальная батарейка была на нуле, хотя за весь вечер не наберётся и часа, когда он говорил бы без умолку, в отличие от Зоэ.       Уже лёжа в кровати и наслаждаясь чистым свежим постельным бельём, Аккерман разблокировал смартфон. С экрана на него всё так же продолжал смотреть Эрен Йегер. Леви цокнул, смахнул фото и вернулся в диалог. Внизу маячили две кнопки: «Заблокировать» и «Добавить контакт». Так и не найдя рационального объяснения своим действиям, он нажал на кнопку «Добавить контакт» и, подумав, в строке для имени напечатал: «Сопляк».       Два сообщения от Эрена так и остались висеть прочитанными.       Леви свернул приложение и заблокировал телефон, отложив тот на прикроватную тумбочку.

***

      Рождество всегда было для Леви нелюбимой порой в году, не только из-за тошнотворно счастливых улыбок, дебильных оленьих рогов на головах коллег в офисе и столпотворений по всему Нью-Йорку. Рождество пахло отнюдь не свежеиспечённым печеньем или только что купленной упаковкой для подарков, от него буквально разило одиночеством. Причём осознанно выбранным одиночеством.       Ханджи каждый год порывалась пригласить Аккермана к себе, чтобы он не страдал — как ей казалось — в Сочельник без её компании. Но Леви всегда вежливо отказывался и заранее вручал друзьям подарки. Для него и канун Рождества, и двадцать пятое декабря были обычными днями из трёхсот шестидесяти пяти дней в году с единственным различием: он становился старше ещё на год, и это давно не приносило радости.       В свой день рождения Леви предпочитал заниматься тем, что приносило ему искреннее удовольствие: он разбирал книжный шкаф, расставляя книги по фамилиям авторов в алфавитном порядке, и протирал каждую от несуществующей пыли. Те книги, что с годами разонравились или стали не нужны, он оставлял в библиотеке через дорогу от дома, потому что ненавидел захламлять своё жилище.       После этого Аккерман относил вещи в химчистку, не забыв по дороге обратно зайти в любимую чайную за новым пакетиком улуна. Иногда удавалось заглянуть и в небольшую книжную лавку, которая работала даже в Рождество и, кажется, вообще не закрывалась на выходные. Идеальным завершением вечера был бокал белого бургундского вина напару с книгой или интересным сериалом. Этой незамысловатой традицией Леви говорил самому себе спасибо за то, что удалось без приключений пережить ещё один чёртов год.       Сделав маленький глоток вина, Леви вернул бокал на небольшой столик и перелистнул очередную страницу романа, который ему приглянулся на днях. Чтение шло слишком тяжело, поэтому он с проигрышным вздохом захлопнул толстый томик и коснулся кончиком пальца экрана телефона. Без пяти двенадцать ночи.       Где-то сейчас Ханджи наверняка допивает бутылку виски или, вероятнее всего, уже валяется под ёлкой в окружении Петры, Оруо, Эрвина и Гюнтера. Аккерман практически видел хмельную улыбку Смита, наблюдающего за этим действом. После праздника он и так узнает из первых уст, каким образом Зоэ опозорилась в этот раз. Может быть, совсем немного, ему бы хотелось быть сейчас с ними, но портить праздничное настроение своей хмурой миной не было никакого желания. И Леви был благодарен, что все это понимали и не лезли к нему с расспросами и мольбами — этот этап они прошли ещё много лет назад.       Аккерман осушил бокал и с глухим звуком поставил его на столик, когда внезапно услышал звук уведомления в мессенджере. Он взял телефон в руки и разблокировал экран, заметив, как дата сменилась с двадцать четвёртого на двадцать пятое. На иконке WhatsApp горела раздражающая красная единица. Леви открыл приложение и наткнулся на новое сообщение в списке чатов. Сопляк с рождеством, Леви       Он нахмурился. Разом допитое вино немного ударило в голову, поэтому Аккерман принял абсолютно дурацкое решение: напечатать ответ. На самом деле, он до сих пор не мог найти приемлемую причину, по которой в первый же день не бросил этот номер в чёрный список.

Леви

Я не праздную Рождество.

      Ответ прилетел практически моментально. почему?

У меня сегодня день рождения.

ого! тогда с днём рождения

Его я тоже не праздную.

как-то печально получается

Ну как есть.

      Увидев, что сообщение прочитано, Леви закрыл мессенджер и решил, что переписка подошла к своему логичному завершению, но на экране телефона высветилось новое уведомление. вам не одиноко?

Нисколько.

не верю в день рождения важно быть в окружении близких людей

Оставь эти сопли для своих

приятелей-малявок.

сколько вам исполнилось?       Аккерман сжал зубы и раздражённо вздохнул. Этому Йегеру больше заняться, что ли, нечем?

36.

вау, не сказал бы

?

на фото вы выглядите моложе       Леви завис, перечитывая последнее сообщение. А потом едва не ударил себя по лбу, когда перешёл в «Настройки» и открыл фотографию на своей аватарке. Её два года назад тайком сделала Ханджи, когда они вместе завтракали в ресторане на Кристи-стрит с видом на Нью-Йорк.       На фото он был в чёрной водолазке из-за утреннего прохладного ветра, на его запястье поблёскивали часы, а в руке он держал бокал со свежевыжатым апельсиновым соком. Зоэ сфотографировала его в профиль, пока Леви рассматривал простирающийся перед ними пейзаж из высоток. Его бледной кожи едва заметно касались майские солнечные лучи.       Ему понравилось это фото, потому как оно не выглядело постановочным и вполне подходило для аватарки в мессенджере, где Аккерман иногда вёл деловые переписки по работе.       Леви вернулся в диалог.

Это старое.

сомневаюсь, что вы сильно изменились

Почему?

есть такой тип мужчин, которые если и стареют, то привлекательно       Аккерман сначала нахмурился, а затем приподнял брови. Он что, флиртует?

И много ты мужчин успел

повидать?

не очень, но с успехом играю за обе команды       Леви усмехнулся. Сопляк определённо флиртовал, но пока что даже понятия не имел, что Аккерман ему не по зубам.

Можешь считать, что уже

получил красную карточку.

почему? 😭

Соплякам на поле не место.

мне 21, а не 15

И?

      Эрен прочитал последнее сообщение, но не торопился с ответом, поэтому Аккерман заблокировал телефон, положил его в задний карман пижамных штанов и поднялся на ноги. Он подхватил со столика бокал и книгу. Книга вернулась на своё законное место ровно между томиками Хемингуэя и Цвейга, а бокал Леви вручную вымыл под горячей водой до скрипа стекла.       Когда он уже был в спальне, в кармане вновь пиликнуло уведомление. Аккерман стянул футболку, аккуратно сложил её вчетверо и убрал в комод, прежде чем забраться в кровать. Уже под одеялом он достал телефон и разблокировал экран, возвращаясь в диалог. меня не пугает ни ваша сварливость, ни холодность в любом случае, мы можем общаться как друзья

Зачем мне дружить с кем-то

вроде тебя?

я могу быть забавным просто дайте мне шанс

У тебя нет друзей?

есть, много       Леви закусил губу и задумался. Настырность сопляка в какой-то степени льстила, но он всё равно не мог понять, зачем кому-то в здравом уме желать общаться с таким человеком, как он. У него был пресквернейший характер, который с годами смогли вытерпеть лишь Эрвин и Ханджи и то потому что привыкли к его грубости и прямолинейности.       Пока Аккерман размышлял над этим, Эрен успел следом прислать ему вложение. Любопытство пересилило здравый смысл, так что Леви открыл фото: на нём была запечатлена компания друзей в рождественских свитерах на фоне ёлки. Он приблизил изображение и склонил голову вбок.       Всем по виду было примерно столько же лет, сколько и Йегеру. Блондинистый пацан, похожий на девчонку, широко улыбался, рядом с ним стояла хмурая девица с чёрными как смоль волосами. Чуть левее Леви рассмотрел высокого русого парня с немного вытянутым лицом. На его свитере красовалась вязаная лошадиная морда, отчего Аккерман усмехнулся — подарок был впору. Внизу вдвоём сидели лысый паренёк и девушка с надкусанной ножкой индейки в руках. По её пальцам стекал жир и соус. Леви чуть не стошнило.       В центре фотографии находился и сам Эрен. Красный свитер с оленем обтягивал широкие плечи и выгодно подчёркивал смуглый цвет его кожи. Так же, как и на фото в WhatsApp, его каштановые волосы были убраны в пучок, а на голову натянут чуть съехавший вбок колпак Санты. Он улыбался и смотрел прямо в объектив. Леви заметил ямочку на правой щеке и расцветший румянец, контрастирующий с блеском бирюзовых глаз.       Серьёзно, как вообще у человека могут быть такие глаза? Он что, в Фотошопе их яркость на максимум выкручивает?

Хочешь сказать, что ты сейчас

на вечеринке с друзьями

переписываешься со мной?

и нисколько не жалею

Кто из них Жан?

тот, у которого конь на свитере

А хмурая рядом с ним —

твоя сестра?

ага, Микаса как вы поняли? 😧       Аккерман тяжело вздохнул. Теперь Эрен догадается, что он зачем-то запомнил этот бесполезный факт из первых сообщений, что тот прислал ему, когда грозился выбить дерьмо из этого Жана.

Интуиция.

неправда 👀

Отвали.

как мило, что вы запомнили! я тоже хочу что-нибудь запомнить жду фото в ответ

У меня их нет.

снова лжёте

Неужели тебе настолько

нечем сейчас заняться?

почему же? я вполне занят кое-чем приятным       Аккерман возвёл глаза к потолку. Он уже пожалел, что решил ответить Эрену на сообщение и винил во всём этом безобразии проклятое вино. Он мог бы заблокировать пацана и тогда жизнь вернулась бы в привычное русло, но что-то его останавливало. Леви пообещал себе подумать об этом позже.

Я не собираюсь вестись

на твои уловки.

      В ответ Эрен прислал дурацкий стикер с плачущим котом.       Аккерман вновь нахмурился и свернул приложение, поставив телефон на беззвучный режим. Он уже и так опаздывал с графиком своего ежедневного засыпания на целых два часа. Два часа жизни, потраченных на какого-то пацана.       Леви в негодовании цокнул и заворочался на постели, принимая положение поудобнее, но в голову всё продолжали лезть всякие глупости вроде цвета глаз Эрена, сильно напоминающего солёное море.

***

      Рабочая встреча тянулась невыносимо долго. Леви уже порядком устал от Дариуса Закклая, который, наверное, уже в тысячный раз повторил, что в новом году компания должна перевыполнить план по успешно выигранным в суде делам. Аккерман скосил взгляд в панорамное окно конференц-зала, за которым крупными хлопьями валил снег. Он давно уже не видел такого аномального снегопада в Нью-Йорке, и это вызывало какой-то странный давно похороненный трепет в его холодной душе. Напоминало о времени, когда Леви жил в Торонто вместе с Кушель.       На фоне Закклай наконец-то закончил свою речь, и к отчёту приступил заместитель директора филадельфийского филиала. Его голос глухо звучал из колонок, расставленным по углам зала. Изображение, выведенное с помощью проектора через Zoom, постоянно прерывалось. Аккерман помассировал виски и уткнулся взглядом в рабочие бумаги. Текст расплывался перед глазами, растекаясь чернильными буквами по листу.       В этом году он точно возьмёт отпуск.       Внезапно звук нового уведомления рассёк монотонную атмосферу собрания. Леви поднял взгляд и понял, что все смотрят на него.       — Прошу прощения.       Он запустил руку в карман брюк и вытащил телефон, сразу же переключив тот в беззвучный режим. Из колонок вновь зазвучал бубнёж, и головы коллег повернулись к изображению проектора.       Ну конечно, кто ещё мог написать ему в разгар совещания?       Убедившись, что больше не привлекает к себе внимания, Леви открыл мессенджер и залип на фото в диалоге. Эрен прислал ему грёбаное сэлфи, на котором было видно лишь его грудь и… маленького чёрного котёнка, лежавшего на ней. Котёнок свернулся в клубок и, кажется, спал, довольный своей «подушкой». Аккерман приблизил фотографию и неприлично долго рассматривал загорелую кожу Йегера, обтягивающую неплохо сложенное молодое тело.       Леви смахнул фото и тяжело вздохнул. Хотелось поскорее стереть из памяти этот вид, потому как изголодавшийся от долгого воздержания разум начал подкидывать неприличные мысли. Сопляк подобрал его по дороге в универ милый, правда? у вас есть домашнее животное?

Леви

Нет, и не планирую заводить.

жаль я вполне могу сойти за морскую свинку они неприхотливы в уходе

Ты больше похож на надоедливого щенка.

я польщён 😭       Собрание всё продолжалось и продолжалось, так что Аккерман полностью сосредоточил своё внимание на переписке — возможно, хотя бы так он сможет держать открытыми глаза, которые так и норовили закрыться от недосыпа и нудных разговоров на фоне.

Ты его оставишь?

да правда пока не знаю как назвать есть идеи?

Ни одной.

      В голове промелькнула глупая мысль. Леви постарался отбросить её и сконцентрироваться на чём-то здравом, но предательская фотография всё никак не давала ему покоя. Он закусил губу и следом напечатал:

Особенно после фото.

понравилось?

Неплохо.

могу показать что-нибудь ещё

Удиви меня.

      Кончики ушей предательски заалели, стоило отправить последнее сообщение. Какого чёрта он вообще творил? Аккерман ещё даже толком не знал этого парня, но уже свернул на опасную дорожку. Что, если он какой-нибудь сталкер? Вдруг он только прикидывается добродушным, а на самом деле подбирает котят на улице, чтобы потом прирезать их в подвале своего дома?       Однако все тревожные думы со свистом вылетели из головы, стоило Леви открыть следующее фото. Господь милостивый, он точно попадёт в ад за те мысли, которые вихрем пронеслись в голове от одного взгляда на изображение.       Эрен стоял перед зеркалом с телефоном в руках с голым торсом. На нём были только чёрные спортивные штаны, бесстыдно открывающие вид на выпирающие тазовые косточки. Аккерман очертил взглядом грудь, проступающие кубики пресса и дорожку тёмных волос, скрывающуюся за резинкой штанов.       На фото Йегер ухмылялся, глядя прямо в объектив камеры своими невозможного цвета глазами. Паршивец знал, насколько он хорош внешне, и не упускал возможности этого продемонстрировать.       С трудом оторвав взгляд от Эрена, Леви рассмотрел и фон: светлая прихожая, кусочек шкафа из белого дерева, какая-то картина. Никаких признаков расчленённых котят. Леви, всё в порядке? вы молчите уже семь минут я волнуюсь

Я на рабочей встрече.

хотите сказать, что вы сейчас на совещании переписываетесь со мной?

Туше.

я всё ещё жду что-нибудь взамен

Не дождёшься.

как грубо но мне нравится

Тебе нравится грубость?

зависит от обстоятельств в определённых — очень даже да 😇

Конкретнее.

за конкретику придётся расплатиться       Аккерман ещё сильнее закусил губу, чувствуя, как приятная ноющая боль растекается внизу живота. Он уже давно понятия не имел, что происходило на совещании, потому как отключился от реальности ещё на первом фото.

Это условие?

да

Не люблю, когда мне ставят условия.

согласитесь, я не так уж и много прошу       Леви чувствовал себя сопливым школьником, пока воровато оглядывался по сторонам на скучающих коллег. Никому всё ещё не было до него дела, поэтому он открыл фронтальную камеру на телефоне и опустил тот под стол, выбирая ракурс.       Он намеренно обрезал лицо, оставив лишь кусочек подбородка, который подпирала сжатая в кулак ладонь, шею и грудь, обтянутую приталенной белой рубашкой. Сделав снимок, Аккерман удовлетворённо рассмотрел фото: он и сам выглядел вполне неплохо, ведь стабильно раз в неделю умирал в спортзале, пытаясь отсрочить старость, которая, как он считал, уже начинала дышать в спину.       Ничего лишнего на фотографии не было, так что Леви скинул её в диалог и стал ждать. ого вау! я не ожидал, что вы и правда пришлёте фотку

Я выполнил твоё условие.

что ж я был бы не против, если бы эти потрясающие пальцы зарылись в мои волосы и рывком опустили на колени       Прочитав сообщение, Аккерман втянул носом воздух и прикрыл глаза. Член в брюках призывно дёрнулся от одних только обрывочных картинок, замелькавших под веками.

Любишь подчиняться?

смотря кому

Паршивец.

я могу быть покладистым       Леви поёрзал на кресле. Пора было заканчивать это безобразие, иначе ему придётся ловить косые взгляды коллег, если вдруг кто заметит, что у него встал член посреди совещания. Как раз в этот момент он услышал свою фамилию и резко заблокировал телефон.       — Мистер Аккерман, — повторил Закклай. — Есть ли какие-то новости по делу сенатора Аллена?       Аккерман прочистил горло и пододвинул к себе рабочие бумаги, вглядываясь в записи своей ассистентки, Петры. Он изложил всё, что предусмотрительно записала для него Петра, и пообещал себе непременно поблагодарить её после встречи. Если бы не она, Леви бы и двух слов связать не смог. Просто позорище.       Когда собрание закончилось, он сгрёб все бумаги и сложил их в аккуратную стопку, направившись к своему кабинету. Леви устало прислонился спиной к стенке лифта и вновь достал телефон, чтобы ответить Эрену, когда заметил ещё одно новое сообщение. раз уж я признался в своих кинках, могу перейти на ты?       Аккерман сжал зубы и свернул приложение, убрав телефон обратно в карман. Ёбаный Эрен Йегер.

***

      На кухне Ханджи стоял стойкий запах лайма и текилы. Леви сморщил нос и присел за барную стойку убогого голубого цвета. Вся её кухня, как и выбранный дизайн, были одним сплошным кошмаром: на столешнице громоздились пустые контейнеры из-под еды, которую Зоэ брала с собой на обед в клинику; крышки от них были свалены в кучу, отчего у Аккермана чесались руки навести порядок; магниты и сувениры, красующиеся на холодильнике, его тоже раздражали своей бессмысленностью и аляпистостью.       Хотя сегодня Леви раздражала не только кухня Ханджи, но, пожалуй, и всё сразу.       Долбанный День святого Валентина испортил своим существованием привычную рабочую рутину с самого утра. Какого-то чёрта его коллеги внезапно превратились в идиотов и поддались всеобщему безумию, рассылая анонимные валентинки по всему офису. Леви получил три штуки и, даже не прочитав послание, выкинул открытки в урну.       Он глянул на экран смартфона и проверил новые уведомления. Эрен, по странной, уже сложившейся традиции, поздравил его с утра с днём всех влюблённых и прислал дурацкий мем в стиле вкладыша из-под жвачки «Love is…».       Они с завидной регулярностью переписывались уже полтора месяца, и Аккерман почти смирился с тем, что его утренний ритуал пробуждения изменился до неузнаваемости. Вместо чистки зубов и прохладного душа, Леви первым делом проверял WhatsApp и читал всё, что Йегер успел настрочить за ночь.       А писал он много, в любую свободную минуту.       Так Леви узнал, что Эрен учится на третьем курсе Городского университета Нью-Йорка и изучает экологию, хотя создавалось впечатление, будто он не учится вовсе, а занимается одной лишь внеклассной деятельностью. В этот список входили не только посещения университетских спортивных игр и участие во всевозможных студенческих кружках самодеятельности, но и вечеринки, конечно же. Много вечеринок.       Диалог в мессенджере неизменно сопровождался фотографиями: от выводка щенков, которых Эрен встретил по дороге в университет, до экрана Xbox с персонажами из Fortnite и всевозможных сэлфи в зеркало. Леви комментировал каждое фото с присущим сарказмом, постепенно осознавая, что с каждым днём всё больше и больше погружается в жизнь Йегера.       Сам он о себе говорить не любил, хотя Эрен и пытался вытянуть из него хоть какую-то информацию, кроме того, что он работает в юридической фирме, у него есть лучшие друзья по имени Эрвин и Ханджи, и он помешан на порядке и коллекционировании разных сортов чая.       Ту переписку на совещании, едва не скатившуюся в секстинг, они больше не обсуждали, и Аккерман был несказанно этому рад, хотя бы потому что уже успел пожалеть об этой шалости. После неё он постоянно видел в сообщениях Эрена какой-то двойной подтекст, и это каждый раз сбивало с толку.       Леви не собирался привязываться, лишь позволял Йегеру время от времени развлекать себя, чтобы вытеснить из головы мешающие мысли о работе. Это временно, в конце концов пацану надоест написывать ему, и он продолжит жить своей жизнью. А Аккерман забудет о нём, как о мимолётном увлечении. Так он считал.       У Ханджи, конечно же, было другое мнение.       — Что, ждёшь сообщения от своего ненаглядного? — спросила она наливая в шейкер ликёр и текилу. — Напиши ему сам, прояви инициативу хотя бы раз в жизни.       — Завались, Ханджи, — утомлённо пробормотал он. — Я уже устал быть предметом вашего с Эрвином обсуждения на каждой встрече.       — Ну, что поделать, если в нашей с Эрвином жизни на любовном фронте не то что перекати-поля, даже намёка ни на что нет. — Зоэ вытряхнула в шейкер лёд и плотно закрутила крышку. — Не каждый может похвастаться молоденьким ухажёром, ты, неблагодарный коротышка!       — Он не…       Злобное шипение Леви растворилось в шуме шейкера, которым трясла перед его носом Ханджи. Аккерман, сощурившись, сверлил взглядом её лицо.       Она искренне наслаждалась тем, как выводила Леви из себя, стоило упомянуть Эрена в разговоре. Не нужно было ей рассказывать о нём, но Зоэ не была бы собой, если бы не заметила своим цепким взглядом, как часто Аккерман что-то печатает в телефоне.       — Я вообще не понимаю, какого чёрта ты забыл на нашей встрече одиночек в День святого Валентина, если у тебя есть этот твой парнишка.       Ханджи достала из холодильника бокалы и принялась разливать в них Маргариту, высунув при этом язык изо рта — видимо, для более точного определения пропорций коктейля.       — Он не мой, — терпеливо ответил Леви. — Мы с ним даже ни разу не виделись, о чём ты говоришь вообще?       — А в чём, собственно, проблема? — Зоэ пододвинула один бокал Аккерману и поправила очки. — Эрвин, дорогой, Маргарита готова! — крикнула она в сторону и тут же вернула свой взгляд Леви. — Я понимаю, что ты не очень любишь перемены, но неужели оно того не стоит? К тому же, Эрен продержался в твоей жизни целых полтора месяца, несмотря на паршивый характер. Я считаю, что он настоящий герой.       Он тяжело вздохнул в ответ и молча пригубил Маргариту. В кухне показался Эрвин, и вслед за ним проник стойкий запах сигарет.       — Внеочередной сеанс психотерапии? — спросил Смит, плюхнувшись на стул за стойкой.       — Да вот, Леви опять занимается самобичеванием и самостоятельно рушит своё светлое будущее. — Зоэ откуда-то достала тарелку с нарезанными ломтиками арбуза и, наконец, тоже села за барную стойку. — Попробуй, — обратилась она к Эрвину, пододвинув арбуз, — я моталась за ним в Брайтон Бич, в палатку к той милейшей армянской семье, у них лучшие арбузы в городе.       Смит отпил коктейль, наколол кусочек фрукта на шпажку и отправил в рот. Леви лишь брезгливо окинул взглядом арбуз и уткнулся в свой бокал.       — А как же шутки про детский сад? — спросил он, выгнув бровь. — Про то, что он подкатывает ко мне только ради пенсионных накоплений? Куда всё это делось?       — Шутки, — с нажимом произнёс Эрвин. — Вот именно, что это были просто шутки. Ты сейчас хочешь серьёзного совета?       — Может быть.       Леви покрутил бокал в руке и устало вздохнул.       — Он тебе нравится. И даже не смей этого отрицать. — Смит заставил умолкнуть уже было раскрывшего рот Аккермана одним взмахом руки. — Поэтому я не вижу смысла мучить себя и изводить бесконечными «А что, если?». Просто попробуй плыть по течению. Выгорит — отлично. Не выгорит — да и чёрт с ним.       — Леви и плыть по течению — это антонимы, Эрвин. — Заметив, что бокалы стремительно пустеют, Ханджи принялась смешивать вторую порцию коктейля в шейкере. — Он будет цепляться за каждую корягу на своём пути, лишь бы сделать всё по-своему.       — Вот только не надо…       Зоэ начала трясти шейкером, и шум льда вперемешку с металлическим венчиком внутри вновь оборвал Леви на полуслове. Он махнул рукой на друзей и допил свою Маргариту.       — Ради всего святого, Леви! — Ханджи с грохотом поставила шейкер на стойку и нахмурилась. Когда она начинала злиться, это выглядело устрашающе. — Просто потрахайся уже с кем-нибудь живым, кроме наших с Эрвином мозгов.       Смит захохотал, прикрыв рот широкой ладонью. Аккерман в ответ на это заявление молча подставил пустой бокал, призывая наполнить тот очередной порцией коктейля.       Когда разговор за барной стойкой плавно перетёк на сплетни об общих знакомых, Леви почувствовал приятное головокружение и слез со стула, незаметно покинув кухню. Он направился к балкону, памятуя о том, что где-то здесь должна быть пачка Marlboro — Ханджи хранила её в качестве заначки на чёрный день, безрезультатно пытаясь бросить курить вот уже четыре года.       Сигареты нашлись за пыльным цветочным горшком. Аккерман сморщил нос и двумя пальцами аккуратно вытащил из пачки одну сигарету и зажигалку. Подкурив, он с наслаждением наполнил лёгкие сигаретным дымом и почувствовал вибрацию в заднем кармане джинс. Сопляк чем занят?

Леви

Напиваюсь с Эрвином и Ханджи.

странно, опечаток нет значит, недостаточно напиваешься

Предпочитаю себя контролировать.

жаль 🥲

О чём ты?

интересно, какой ты, когда пьян

Ничего интересного.

Чуть менее хмурый, чем обычно.

визуальная демонстрация бы не помешала       Леви нахмурился, прочитав последнее сообщение. Он присел на ступеньку и продолжил сверлить взглядом буквы на экране, раздумывая. Как там сказала Ханджи? Плыть по течению?       Он открыл фронтальную камеру на телефоне, вновь затянулся сигаретой и выпустил дым, нажав на кнопку. Раздался звук щелчка затвора, и Аккерман открыл фотографию, рассматривая каждую деталь. На ней он был запечатлён по пояс, теперь лицо было открыто, в руках — тлеющая сигарета и рассеивающийся изо рта дым. Не давая себе возможности передумать, Леви отправил фото в диалог и заметил, что Эрен сразу же прочитал сообщение.       Он уже успел докурить сигарету практически до фильтра, а Йегер продолжал подозрительно молчать. Не выдержав, открыл мессенджер и написал:

Демонстрация не понравилась?

      Эрен прочитал и это сообщение, и тут же стал печатать. шутишь?

Конечно, блядь, я же так похож на шутника.

прости, меня отвлекли я знал, что ты привлекателен, но чтобы настолько 🥵 тебе говорили, что ты очень красивый?

Бывало.

Кто тебя отвлёк?

я сейчас на вечеринке с друзьями залип на твою фотку, и моя одногруппница, Хистория, спросила, что я там так напряжённо рассматриваю она увидела фото, потом Саша выхватила телефон, в общем, я был немного занят, но уже тут       Леви вспомнил, как несколько месяцев назад Ханджи сделала то же самое, и усмехнулся.

Я не рассчитывал на демонстрацию

на такую широкую аудиторию.

мои друзья и так уже о тебе знают они переживают, думают, что ты можешь оказаться каким-нибудь маньяком 🔪

А если так и есть?

тогда я готов быть убитым твоими руками       Аккерман цокнул в ответ на сообщение, но затем вспомнил, что Эрен его при всём желании бы не услышал. Это до странного его огорчило. Так что Леви достал очередную сигарету из пачки и снова затянулся.

Ты это вычитал в справочнике

по дешёвым подкатам?

подкат собственного сочинения, а значит, бесценный       Аккерман уже набирал ответное сообщение, когда следом прилетело ещё: хочу услышать твой голос можно позвонить?       Он сразу же напрягся, докуривая сигарету. Конечно, они уже разговаривали по телефону, но это было давно и при совершенно других обстоятельствах. Немного подумав, Леви потушил сигарету о жестяную банку для окурков и взял смартфон двумя руками. Что он должен был ответить? Чего от него ждал Эрен? Он упоминал, что не очень-то любит говорить по телефону.       Но любопытство всё же пересилило.

Валяй.

      Отправил и стал ждать. Зачем-то поднялся на ноги, прошёлся по балкону и вернулся на место, взъерошив волосы на затылке. При других обстоятельствах — например, не таком большом количестве Маргариты в крови — он бы отказался. Ведь отказался бы же?       Леви вздрогнул, когда телефон завибрировал. На экране появилась надпись «Сопляк» — он медленно выдохнул, свайпнул звонок и прислонил трубку к уху.       — Алло.       — Алло, это Жан Кирштейн? — раздался на том конце провода голос Эрена.       Он всё также немного отдавал хрипотцой, как и тогда, на День благодарения, но сейчас в нём слышались и насмешливые нотки.       — Придурок, — усмехнулся Аккерман.       — Не мог отказать себе в этом удовольствии. — На фоне у Эрена послышались голоса: два мужских, перебивающих друг друга. Леви ни черта не разобрал, услышал шорох, хлопок двери, а затем тишину. — Прости, это мои друзья. Жан немного перебрал и начал докапываться, с кем это я разговариваю, если он тут.       — Не знал, что вы теперь друзья.       Леви крутил в руке зажигалку, постукивая её гранями о колено, и смотрел на ночной Нью-Йорк за окном балкона.       — Ты о том недоразумении? — спросил Эрен.       — Да, о том, когда ты пригрозил, что мне пиздец.       В трубке раздался смех Йегера.       — Не думаю, что тебе будет интересно слушать эту историю.       — Почему ты так решил?       Эрен замолчал. И это молчание слегка затянулось. Аккерман уже хотел спросить, тут ли ещё его собеседник, когда на другом конце провода послышался глубокий вздох.       — Скажу честно: когда я пишу тебе о какой-то ерунде, думаю: не отвлекаю ли я его? Чёрт, а что, если ему надоест, и он меня заблокирует? По правде говоря, я уже пожалел, что позвонил тебе, потому что после разговора ты наверняка так и сделаешь. А я понятия не имею, где тебя потом искать, потому что ты толком ничего мне о себе не рассказываешь, да и не должен. — Снова пауза. Леви открыл рот, чтобы возразить, но Йегер тут же продолжил: — Иногда мне хочется собрать тебя по кусочкам, как пазл, но каких-то деталей постоянно не хватает. Поэтому я заполняю пустое пространство какими-то рассказами из своей жизни, но ощущение, что тебе это всё вообще не нужно, меня не покидает. — Эрен, кажется, закончил свою тираду и сделал паузу, чтобы услышать ответ, но Аккерман молчал. — Прости, не хотел всё это на тебя вываливать. Как я и сказал, ты мне ничего не должен.       Леви почувствовал себя беспомощным ребёнком, который знает, что хочет сказать, но не понимает, как правильно это сделать. А сказать и правда хотелось много.       Что ему это нужно. Что его жизнь стала однообразной и омертвевшей, хоть волком вой. Что его серые, пыльные будни стали светлее с появлением Эрена, хотя он с упорством осла не хотел этого признавать. Что ему, блядь, нравилось просыпаться и читать его сообщения, видеть собственными глазами фотки с концерта или с футбольного матча, на которых Йегер проживал свою беззаботную молодость так, как Леви в своё время не мог.       Ему было до хруста костей приятно, когда Эрен запоминал о нём всякие мелочи, когда желал доброго утра просто потому что, когда делился с ним какими-то своими мыслями и интересовался его мнением, стоя посреди книжного магазина, прежде чем купить книгу в подарок одному из своих многочисленных друзей.       Он пытался подобрать слова, но они все как один застревали поперёк глотки, и Леви чувствовал негодование. Он предупреждал, что с ним сложно, но сопляк всё равно не послушал, влез в душу и порезался об его колючки. Однако Аккерман всё равно почему-то чувствовал укол вины.       — Эрен, — сказал он. — Послушай меня. Скажу один раз и больше повторять не буду. Если бы я не ничего этого не хотел, ты бы узнал первым.       — То есть…       — Да, — перебил Леви. — И давай больше не возвращаться к этому разговору. Если хочешь что-то спросить — сейчас самое время, пока текила всё ещё согревает мою кровь.       На том конце провода вновь послышался шорох.       — Тогда… Какой твой любимый фильм?       — «Пленницы».       — А любимый цвет?       — Чёрный. — Немного подумал и добавил: — Ещё нравится зелёный, ближе к изумрудному.       — Ты родился в Нью-Йорке?       — Нет, в Канаде. Мы с мамой жили там вдвоём, пока она не умерла. Потом меня забрал дядя и привёз в Америку.       — Мне очень жаль, — поникшим голосом ответил Эрен.       — Всё нормально. — Вспомнив о Кушель, Леви печально улыбнулся. — Мне было семь, когда её не стало. Это был чёртов рак, так что ничего нельзя было поделать. Мой дядя, Кенни, приехал, когда уже прошли похороны и соцслужбы подняли вопрос о том, что со мной делать, ведь кроме него у нас больше не осталось родственников. Я уже готовился отправиться в приют.       — Тебя воспитывал твой дядя?       — Да. — Он сжал зубы, потому как неприятные воспоминания начали стремительно лезть в голову. — У меня были не самые простые детство и юность, но об этом лучше когда-нибудь потом. Кенни умер три года назад.       В трубке послышался печальный вздох.       — Прости, не хотел ворошить прошлое.       — Эрен, хватит извиняться, — Леви цокнул и вытянул очередную сигарету из пачки. Ханджи его убьёт. — Я учился в колледже Моллой и работал на двух работах, чтобы оплатить учёбу. Там познакомился с Эрвином, а уже Эрвин познакомил меня с Ханджи.       Он щёлкнул зажигалкой, и в темноте замаячила красно-оранжевая точка. Сигаретный дым щекотал ноздри и беспощадно впитывался в одежду, которую Аккерман завтра же обязательно отнесёт в химчистку. Именно поэтому он бросил курить несколько лет назад: ему казалось, что его преследует фантомный запах дыма.       — Ты сразу стал адвокатом?       — Сперва я перебивался подработками ассистентом, а уже спустя время стал государственным адвокатом. Это позволило мне устроиться сначала в одну частную юридическую фирму, потом в другую, и вот я здесь.       — У меня ещё миллиард вопросов, но я не хочу тебя утомить, — сказал Эрен, и по его голосу Леви понял, что тот улыбается. — Спасибо, что рассказал всё это.       — Ты поведаешь, какого хера всё-таки натворил твой Кирштейн?       — Боже, да ничего он, оказывается, не натворил! — воскликнул Йегер. На фоне что-то зашуршало, а потом послышалась отдалённая музыка. — Я думал, что этот говнюк наговорил про меня гадостей ребятам с четвёртого курса, которых я очень уважаю. Оказалось, что это был другой говнюк, Флок. Может быть, я среагировал немного сильнее, чем следовало, но в конечном итоге эта идиотская ситуация привела меня к тебе, так что я не жалуюсь.       — И не жалеешь? — спросил Леви, отправив уже третий окурок в банку.       — Ни капли, — серьёзно ответил Эрен.       И это до странного согревало. Аккерман улыбнулся и начал слушать глупую историю с вечеринки, жалобы на проделки нового соседа — того самого котёнка, которого Эрен с подачи Леви назвал Дьяволом, — и негодование по поводу научной статьи, что никак не хотела писаться.       Слушал внимательно и вставлял комментарии, поэтому не мог заметить, как шелохнулись жалюзи и как Ханджи, отправившаяся на его поиски, с коварной улыбкой прошествовала обратно на кухню, дабы потребовать у Эрвина двадцатку, которую тот только что проспорил.