Вишнёвый малыш

Несмотря на свой характер, Феликс завоевал сердца многих своим обаянием, красотой и хорошими делами, но часто чувствовал себя на постоянной ощупи под лупой. Хотя подарки и внимание публики могли казаться приятными, они иногда приводили к неприятным ситуациям и чувство потери личной сферы. Один раз задумывался о том, что может быть эта слава и внимание всё-таки не столь важны, особенно когда он видел нездоровые вещи в красиво упакованных коробках, которые ему подкидывали под дверь. Самое омерзительное, человек, который присылал подарки, казалось, знал о нём больше, чем он позволял видеть публике: выставлял какую-либо информацию в интернете без согласия, а возможно и следил каждый раз; обладал знаниями об его предпочитаемой кухне; знал, какого цвета преподносить дары, чтобы модели понравилось; присылал любимые букеты растений разными способами; приглашал в разные рестораны через анонимные письма, были даже угрозы. Самое главное — каждый раз у него оказывалась информация об его новом месте жительства, что действительно пугало. Может быть, за этим стоял не один человек, а целая группа людей, занимающихся подобной фигней? Возможно, в будущем с него начнут трясти деньги… — Слишком долго спишь, — строго прокомментировал до жути знакомый голос. Феликс открыл глаза и первым делом увидел красивый сосновый лес через панорамное окно, словно из сказки. Обернулся и при виде альфы собрался закричать и убежать, но был в наручниках с заклеенным ртом. Не растерявшись, начал что-то яростно мычать и размахивать прицепленными запястьями. Мужчина перед ним, сложив руки на груди, с интересом разглядывал его — парень был действительно удивителен, совершенно отличался от стандартных моделей. У него был аккуратный носик с подбородком, красивые ресницы, губки, не слишком худощав. Веснушки, пробегавшие по всему лицу, показались на нём как звёздное небо. — То есть согласен заключить брак? — сделал вывод Хван, а омега отрицательно замотал головой, визжа через скотч. — Тогда не понимаю, почему ты визжишь как ребёнок. Ликс немного поднялся, когда мужчина в домашней одежде достал пистолет и сделал резкий выстрел. Что-то позади с треском упало, и омега, зажмурившись, замолчал. Пришедший Теодор Беккер оглянулся на стол. Увидел разбитую вазу и пролитую воду с цветами. Без вопросов взялся за уборку кухонного островка, где когда-то красовалась эта стеклянная вазочка, купленная на аукционе. — Почему чтобы заткнулись, нужно обязательно довести до испуга, — положили пистолет на гостиный столик, а модель и вправду замер, только звук осколков, летящих в мусорный бак, доносились с кухни. — Ко мне попадают только по одной причине и это смерть. Считай ты выиграл джек-пот и убивать тебя здесь, наверное, никто не будет. Если собираешься сидеть спокойно, я отклею скотч. Согласен? Ёнбок отодвинулся на другой конец, кивнув. Скотч отлепили, но высокий светловолосый альфа не отошёл. — Уйди! — пинаясь отогнали чужака, забившись в углу подушек. — Сколько надо? Я заплачу. — Я сам могу тебе заплатить. — Убьёшь? — Нет. — Да что тебе надо! — вскричал он так громко, что аж эхо разнеслось по разным сторонам. — Ты красивый, — упали обратно на сидушку, хлопая ресницами. — Один бедолага не расплатился с огромной суммой и вот привёз тебя в качестве продления срока выплаты. В следующий раз ему пощады не будет. Кстати, ты полностью принадлежишь мне, малыш мой. Перед ним появился договор. Когда пробежал глазами по бумаге, чуть не упал от изумления. Там было написано, что он куплен и его хозяин... Не успел прочитать. В ярости попытался выхватить этот бумажный тупизм, но не получилось. Из неоткуда появился белобрысый помощник, которого Феликс сразу узнал с прошлой «встречи». Бета взял лист бумаги и куда-то пропал в коридорах, оставив их ненадолго одних. — Чего? Обнаглели совсем? Я же только в магазин вышел! — Я хочу завтракать, — перевели взгляд на небольшие наручные часы от Cartier, проигнорировав чужое нытьё. Ему пришлось расстаться с одной из своих коллекционных машин, чтобы купить пустой договор, в котором позже появилось редкое имя омеги. — Нет. Быть не может. Меня нельзя взять и купить. Алло, я с тобой разговариваю. — Ты голоден? Ёнбок посмотрел на пистолет и задумался о том, чтобы взять его и пригрозить похитителям. Альфа, заметив читабельные намерения парня, подозвал Теодора и вручил ему оружие. Модель готов был испепелить мужчину яростью, но тот искривил губы циничной улыбкой, а тёмно-карие глаза надменно покосились на него, будто он недостоин внимания: — Дорогой мой, теперь будешь делать то, что я тебе скажу, и никакое оружие тебе не поможет. И пока возражения не успели вылететь в его сторону, Хван силой потащил брыкающегося парня на кухню. — Хватит трогать меня, больной придурок! — Не обзывайся, — очень холодно прозвучало замечание отчего у Ли охватил страх. — Это первое предупреждение, и оно ещё мягкое. — Вы меня украли… — Я украл. Не вмешивай моего помощника, — вставили свои пять копеек. — Да мне плевать. Посадили как собаку в наручники и держите в лесу. Как думаешь, сколько вам даст суд? Его завалили на кухню, где повар в фартуке раскладывал тарелки, из которых поднимался пар с аппетитным запахом. — Вот когда дадут, тогда и поговорим. Тщательно сполосни грязные руки и садись, — толкнули модель к мраморной раковине. Положив на столешницу бумажные полотенца, альфа пошаркал в гостиную. Омега включил кран и засунув руки под тёплую воду, обернулся к повару, который проходил рядом: — Помоги мне. Они меня украли, — тихо умолял Ёнбок. Повар всего лишь вернул поднос в одну из полок и покинул рабочее место. Ликс быстро прошерстил свою джинсовку и с опаской осмотрел пол в поисках телефона, но мужчина вернулся обратно. — Перестань просить о помощи. Ты не уйдёшь, — подошёл Хван Хёнджин, соблюдая небольшую дистанцию. — Телефон мой, — попытался вырвать из рук мобильник, а Господин спрятал его в свой карман штанов. Недовольному Феликсу отодвинули стул и ему пришлось согласиться на предстоящую трапезу. — Освободи меня, — протянули руки перед собой, вежливо попросив похитителя. — Чтобы Ли Феликс сбежал или снова разбил чей-то нос? — съязвил альфа, перемешав палочками рис в большой тарелке, поставленный поваром на середину стола. — Как я есть буду? Мне неудобно и наручники меня раздражают. Терпеть их абсолютно невозможно. — Потерпишь. После пофигистического ответа Ли не притронулся к еде и угрюмо уставился на мужчину напротив. Полностью почувствовав недовольство модели, Господин достал ключи и всё же небрежно снял с него наручники. Наложил рис в его тарелку и полил соусом, аккуратно подвинув к нему. — Теперь будешь завтракать? Или я насильно тебя накормлю. Поверь, тебе не понравится, — терпение было на грани, потому что модель был первым человеком, кто смел качать свои омежьи права, да ещё и за его столом. — Хм, так уж и быть. Поем, потому что я голоден, а не потому, что ты жалко угрожаешь, — наконец взялись за палочки, думая, что первым отведать. Завтрак был в корейском стиле. Свежий рис, нежные яичные блюда, ароматные супы, воздушные омлеты, хрустящая пекинская капуста, аппетитные маринованные огурцы и, конечно же, незаменимое кимчи — неповторимая корейская квашеная капуста. Ли не смог устоять перед аппетитно разложенными омлетом и потянулся за ним, а Господин вернулся на своё место. Происходили странные вещи. Кормили, не убивали, похититель спокойно ел как будто бы для него являлось нормой красть людей с утра пораньше. А повар? А повар то не обратил внимание на мольбы о помощи, спокойно сделал свою работу и пропал куда-то. Джейкоб до утра стоял, наклонившись вперед, сжимая рукоятку занавески в пальцах. Его глаза напряженно следили за каждым движением перед входом отеля из их окна. Кевин валялся на кровати, сжимая живот от голода, сжирающий ощущением пустоты в желудке. — Я голоден. Давай уже спустимся в столовку, — пожаловались, подойдя к товарищу. — Ты идиот? — угрожающе схватили Кевина за футболку. — Понимаешь, что мы проворонили деньги и не выполнили приказ? Один шаг из номера и земля нам пухом. Пристрелят и даже глазом не успеешь моргнуть! — оттолкнули голодающего в сторону, продолжив пялиться в окошко. — Мы не сможем здесь вечно торчать. Раз на то пошло, за нами явятся не сегодня, так завтра. Нужно сматываться. Несильный стук и оба нервно обернулись на дверь, затихнув. Гулко сглотнув от страха, Джейкоб медленно подошел к ней, прислонив ухо. — Завтрак в номер, — мило сообщила женщина. — Мы не заказывали его, — крикнул Кайден, схватившись за пистолет. — Это презент от отеля вашему этажу, — пояснила девушка. Джейкоб решил открыть, и официантка завезла пере­движной сервировочный столик. Она ушла. Кайден выкинул оружие, и первый накинулся на одну из крышек клоше, где парни увидели белый конверт на еде. Джейкоб перевернул его, и они заметили в углу нагревшего конверта напечатанный символ красного грифона. Ли всё время крутил головой рассматривая лесной вид из окна почти полностью панорамного дома. Просторного, ничего было сказать, хотя было что спросить: — Я точно в заложниках? Или у тебя фетиш красть омег, чтобы их накормить? — закончив первым кушать, поинтересовался Ёнбок. И да, его снова проигнорировали. — Эй. — Замолчи. Мне нужна тишина, — закончил завтрак Господин, и ушёл из кухни. Феликс побежал за ним, опять же дёргая за мягкий свитер. «Это маленькое создание смело его дёргать за одежду? Вот же хамство» — подумал альфа. — Отдай телефон, — они синхронно шли к стеклянной лестнице. — И пообещай, что не тронешь. — Нет, — дали ответ, даже не повернувшись к модели. — В смысле нет? — преградил он путь на первой ступени. — Послушай, вишнёвый малыш. В твоей компании нахожусь не больше 30 минут, но ты меня уже раздражаешь, — Хёнджин устало пробормотал в потолок, потому что не спал ночью. — Во-первых, я не звал тебя в свою компанию. Во-вторых, наше раздражение взаимно. В-третьих, я не малыш. Отпусти меня, и я обещаю… нет. Клянусь, что никогда больше не появлюсь перед тобой. Уже чувствуешь, какой шанс упускаешь? Давай отпускай. Модель нагло толкнули в сторону, поднявшись на второй этаж. Честно, заколебало, что этот немногословный хрен его толкал. Не успокоившись, побежал за ним. — Я не понимаю тебя. Ты меня купил? Купил. Я недоволен, что меня купили? Очень-очень недоволен. Я тебя бешу? Бешу. Зачем меня держать? — молчание в ответ. — Ну хоть скажи ты что-нибудь! — Знаешь, есть такая дурацкая вещь называется истинность. Моему внутреннему альфе хреново, когда твоему омеге не очень. Понимаешь? — Достал, — закатили глаза на сказанную дичь, но Хван продолжил свой монолог: — К сожалению, я связан с тобой и, если тебя убьют, я буду страдать всю оставшуюся жизнь. А мне как-то не хочется. Я уже и без тебя настрадался. — Это конечно приятно, что обо мне будут помнить, но с какого перепуга меня должны убивать? Офигел совсем? Я ещё на свадьбе своего друга не побывал. — Ладно. Вот ты идёшь по дорожке и тебя становится плохо с сердцем. Ты падаешь и умираешь. Здесь тебя не убили, а ты сам умер. Опять же, потом я буду страдать. — Х-р про мою смерть говорить. Имей совесть. Я перед тобой стою! — Я спать, поэтому займись чем-нибудь, — они остановились в коридоре. — Какой спать? Отпусти меня домой и не появляйся в моей жизни. Или боишься, что я в полицию заявлю? — Я тебя купил, мне нечего бояться. Омеги не имеют права голоса против влиятельных людей. Ещё раз пискнешь, когда я буду отдыхать, мой помощник тебя свяжет, заклеит рот и кинет куда-нибудь. Уяснил? — грубо завершил Хван. — Думаешь, я останусь? Нет, я же сбегу. Или я, по-твоему, наивный дурачок, который будет верить во всё подряд и даже тебе? — полной уверенностью заговорил Ликс, не поверив договору. Господин с легкой насмешливой улыбкой на губах, не испытал ни капли страха при услышанных «угрозах». Он схватил парня за ворот джинсовки. В момент, когда рука альфы сомкнулась вокруг ткани, у Феликса волосы встали дыбом. — Малыш, один мой звонок и твоей небывалой карьеры не будет. Она исчезнет по щелчку моего пальца. А если я захочу, то в следующий же день тебя утопят в болоте по моему приказу. Никто даже о тебе не вспомнит, я позабочусь об этом. Поэтому закрой свой красивый рот и наслаждайся жизнью, не гневи меня. Ликс, видимо, от лёгкого испуга слова проглотил, ну либо от тяжелого запаха кофе вокруг него, заставив начать задыхаться от нехватки свежего кислорода рядом с ним. Хван последний раз раздраженно заглянул в стеклянные карие глаза и, успокоившись, отпустил парня, смягчившись в лице. Он аккуратно разгладил скованные плечи Ли, поправив курточку и мягко улыбнулся замолчавшему омеге: — А теперь Теодор покажет тебе дом, и ты выберешь себе любую понравившуюся комнату. Феликса ласково ткнули в нос и исчезли за поворотом стены, оставив вкопанного на месте. Ровный голос беты за спиной заставил оглянуться: — Пройдёмте, — проговорили издалека, смотря на омегу. Модель остепенился и бросился вслед за альфой. Хёнджин, при входе спальни, увидел ненавистную чёрную папку. Положили прямо на постель. Пришлось взять её, чтобы посмотреть на фамилию следующего смертника. Позади раздался резкий грохот. — Я тебя не боюсь. Ты уяснил? — вломились в комнату без разрешения. — Я вижу, — откинули бумаги с недовольным взглядом. — Ты первый, кто посмел зайти в комнату без разрешения и повысил на меня голос. — Меня нельзя покупать. Давай договариваться, неженка, — настоятельно потребовали. — Выйди, — приказали, отвернувшись от него. Феликс, «повиновавшись», вышел, захлопнув за собой несчастную дверцу. Постучался и зашёл. — Кто тебя звал и разрешал заходить? — впервые впал в удивление Хван. — Да иди ты в пень, — махнули рукой. Кайден Патель зашёл к ним и потащил Феликса из комнаты, чтобы Господин не успел разозлиться. Адвокат силой вывел его, преградив собой путь по данному коридору. — Что за хамло! Я не договорил! Кайден недовольно прошипел себе под нос, указав неугомонному парню налево: — Будьте добры, перестаньте кричать и спуститесь вниз, в ином случае… Я вас предупредил. Омега сбавил обороты сопротивления и заметив просвет в другом конце коридора побежал туда, а адвокат проводил ворованную знаменитость своим безнадежным взглядом. Ли Феликс нашел точно такую же вторую стеклянную лестницу и ринулся со всех ног вниз. Очутился в каком-то огромном пространстве с книжными полками в зале, читательскими столами, диванами и множествами светильников на стенах. А рядом оказалась дверь явно на улицу и выбежав из неё, чуть не упал об одну из предметов, предназначенных для отдыха. Он широко открыл рот в нескромном удивлении. Это был далеко не выход, но перед глазами точно был бассейн с чистейшей водой, окруженный белыми лежанками, разместившихся на заднем дворе богатого человека. Феликс не позавидовал, нет. Ну если только капельку. — Ли Феликс, — напугал Теодор Беккер, дотронувшись его правого плеча. — Этот чёрт научил тебя подкрадываться сзади? — продолжались упрёки омеги. — Наверное вы заблудились? Нам в другую часть дома. Модель, бросив последний беспомощный взгляд на спокойную воду последовал за помощником. Золотистый закат освещал окрашенные в благородные цвета дома с высокими заборами и изящными ограждениями. Блестящая новая машина въехала в узкие улочки богатых районов, выслеживая номер каждого дома. Кайден, сидящий в пассажирском сиденье, уставился на роскошные особняки, а Джейкоб медленно давил на газ, боясь пропустить их задание. — Вот. Тормози — попросили водителя, и машина остановилась. — Это он. Почтовый ящик с номером 1001. Оба молодых парней вышли из автомобиля и вглядывались в тишину улицы, где только их отдельные шаги разрывали пустоту. Кевин, пораженный красотой и дороговизной машины, ласково погладил блестящий капот, выделяющий его изящество среди большинство других автомобилей. — Да перестань, — оттолкнул своего друга к темно-зеленому забору дома. — Летать умеешь? — Сам лезь, — посмотрев на высоту заборища, ответили товарищу, вернувшись в салон. — Тоже мне, нашёл скалолаза. — Придурок, — обозвали Кевина, попытавшись рассмотреть внутренний двор через щелку ограждения. Феликс просидел в гостиной под бдительным присмотром Теодора, словно пленник. В смысле «словно пленник»? Так и было! Ему запретили выходить, вставать или задавать любые вопросы. Взгляд его скользил по окружающим предметам, безжизненным и однообразным, словно отражение его собственного состояния вчерашнего дня. Это было самое скучное проведённое время за последний год, а обещанной комнаты так и не дали. С каждой минутой он все больше погружался в беспомощность, понимая, что его судьба находилась под контролем чужих рук, только потому что он родился омегой. А в это время Теодор Беккер молчал, как охотник над пойманной дичью, смотря на пленника Господина с выражением равнодушия и безразличия. — Да неужели! — встал Ликс, уже сам находившись на грани сна. — Не мог через год проснуться или лет через десять? — Неужели соскучился, — спустились на кухню, миновав модель будто фонарный столб. — У меня уже попа квадратная стала из-за твоего недопомощничка, — пожаловались Господину, тыкав на скучающего Теодора. — И где твоя обещанная комната? Ты мне соврал! — Хочешь есть? — налили в стакан воды. — Хватит пытаться меня скормить! Я устал! Хван жестом отпустил Тео из гостиной и сам вернулся на второй этаж, а за ним хвостиком шагал недовольный Ёнбок. Господин вернулся к креслу, где после недолгого сна, начал читать договора по работе. Верно, он не спал, а просто не спускался к омеге несколько часов. — Со мной работать будешь? — поинтересовались у омеги. Ли Феликс стоял прям над душой альфы, пока тот читал множество бумажек и каждая из них откладывалась на рядом стоящий круглый столик. Популярный парень придумал, как отвязать от себя этого Господина Хвама… Хлама… Холма… ? Короче этого дядьку, ведь ему с утра сказали «причину», по которой его украли. — Ладно, давай я буду ходить аккуратно, чтобы ненароком тебе не было хреново. Ок? Я домой. — Нет. Отныне твоя жизнь поменяется. Не будешь слушаться, будут наказания. — А? — Тебе нельзя выходить из дома без моего ведома. Нельзя где-либо тусоваться. Тебе запрещено общаться с альфами и бетами, кроме меня. Категорически не допускаются отношения с кем-то, потому что ты принадлежишь мне до конца своих дней. Обращаться ко мне только Господин, я твой хозяин. — Дышать можно? — Будешь радовать мои глаза своим красивым личиком. Если захочу, будешь спать со мной. — Бегу спотыкаясь. Лечу на крыльях ветра. Потом сожгу тебя ночью вместе с кроватью, — под конец поубавил голос, хитро лыбясь на Господина. Хёнджин поднял голову, откатив одно из своих озвученных правил: — Спать у себя будешь. — Подожди. Серьёзно купил меня и сидишь талдычишь правила? — на этот раз без шуток спросили, начиная сомневаться, что это всё пранк. — Для кого договор показывал. Ты думал, я шучу? — Я думал, что ты шутишь, потому что ты на клоуна похож. Нормальные люди не будут похищать человека, потом его откармливать, а после втирать ему какую-то херню про брак, истинность и фигачить правилами, будто он раб! — запаниковал Ёнбок. — Кошмар. Я думал, ты просто больной фанат. Мама, надо… надо звонить маме! — Никакая мама тебя не спасёт. В любом случае смотри на плюсы ситуации: ты будешь жить до тех пор, пока не доведешь меня до белого каления и я не решу самостоятельно тебя убить. — Охринеть какой плюс! Ты случайно не болеешь чем-то? Может тебе внимание от омег не достаётся? А-а-а, точно. Какой нормальный омега на тебя посмотрит, — засмеялся Ликс. — Мне не нужно ваше жалкое внимание. Где ты и где я. Ты должен радоваться, что на тебя кто-то взглянул. — П-ф. Поверь, внимание ко мне хоть отбавляй и твоё «внимание» по сравнению со всеми моими поклонниками, как капля в море. — Не обольщайся. Ты ходячий цирк для 22-х миллионов пар глаз, не более. Феликс чуть инфаркт миокарда не схватил от унизительного оскорбления. — Ошалел? Ты как разговариваешь со мной, пень старый! — Теодор, — повысил голос Хёнджин и бета в тот же час появился у порога. — Свяжи его, заклей рот и брось собакам, — спокойно приказали Беккеру, вернувшись к работёнке. — Я пошутил, ты не пень! Давай договоримся, — переобулись мнением в воздухе. Помощника отпустили по делам, оставшись один на один с веснушчатым незнакомцем. Пригласив присесть на второе креслице возле балкона, модели дали возможность выговориться: — Так вот… Я предлагаю договориться… — Отпускать я тебя не собираюсь. Даже не жди, — перебил Господин. — Я модель и в любом случае не могу сидеть на месте. — Значит бросишь работу, — грозно возвысились над Феликсом, а тот не побоялся и продолжил показывать свой характер. — Ещё чего! Я требую, чтобы у меня была свобода действий и отдай телефон! — Ах требуешь? — рассмеялись в ответ, несерьёзно наблюдая за злым Феликсом. — Требую, чтобы я мог ездить на съёмки. Требую неприкосновенность к себе. Требую свободу передвижения по городу, я не собираюсь сидеть как твоя собачонка на привязи… — Ты слишком красив для собачки. И да, Феликса опять перебили неуместным комментарием. — Подлизаться хочешь? — заподозрил Ёнбок. — Именно, — даже не стали отрицать. — Так вот… — Так уж и быть. Раз жалко умоляешь, я тебе разрешаю, — омега сжался от гнева. Где это он жалко умолял? Он настоятельно требовал. — Запоминай малыш: привозить с работы и забирать тебя будут мои люди. Всегда спрашивай меня, если приспичит куда-то пойти. Когда я что-то говорю, ты должен выполнять. Никаких альф и бет. Сбежишь, значит пожалеешь, я тебя убью и поверь, глазом не моргну. Попробуешь с кем-то встречаться, я вас обоих в могилу закопаю. Одним словом, будешь у меня до тех пор, пока не надоешь. Телефон не отдам. Вот тогда, я принимаю твои требования. Ликс с большой неприязнью смотрел на длинноногого, которому было бриллиантово пофигу на омежью жизнь. Всё-таки немного подумав, пришлось покачать головой, согласившись и ему тут же указали: — Можешь идти. — А мои вещи? Я что грязным буду ходить? — намекнули на свой вчерашний прикид, в котором он уже второй день. — Действительно, — наконец что-то стоящее услышал Хван от него. — Ты должен радовать мои глаза, поэтому мои помощники всё привезут. — Я сам должен собрать вещи и привезти… — Заткнись и делай как я говорю. Ты идёшь в свою комнату, которую тебе сейчас покажет Теодор, а мои люди к вечеру всё тебе привезут, — повелел альфа, выгнав его. Воспитанный вытянутый парень долгое время наблюдал за безобразной компанией «друзей» издалека. Они заняли большой угол шумной тусовки в клубе. Кидались в официантов стаканчиками, требовали смены музыки, угрожали ди-джею с управляющим клуба, распугивали гостей — позволяли себе многое, а им ничего не говорили и не смели прогонять. Пришла мысль, что такая распущенность позволяла себе банда влиятельного человека и надеялся, что правильно нашёл людей. Один из 20-тки людей видимо являлся руководителем одной из северных группировок, который поощрял несносное поведение своих солдат в развлекательном клубе. Бета-парень привстал перед угрожающими лицами компании. Их было больше 20 и все молодые, половина из них на вид чуть ли не юноши. Заставило к ним подойти его обязанность раздать специальные тайные приглашения важным гостям. — Где я могу найти людей Независимой стороны? — перебили компанию смеющихся парней. Один бородатый мужчина заткнул всех жестом, изучая ухоженного стройного бету. Громко, цокнув, он соизволил ответить: — Что надо? — Есть одно приглашение и нужно передать главе Независимой стороны. Вы знаете его? Сможете отвести? Они хором рассмеялись, некультурно показывая на него. Вели себя как какие-то невежды, не стесняясь себя и своего поведения. — Низшие банды здесь никто, а мы — старейшины его знать не знаем. Капы не видели в лицо, а уж близких Независимого никто подавно не лицезрел. Думаешь такие как мы в курсе кто он? — Но несмотря на это, банды Независимого являются его глазами и ушами, — мягко настоял бета. Банда молча согласилась. Они достали редкие самострельные пистолеты направив на танцующий народ и все в клубе заткнулись. Поразмышляв и осмотрев с головы до пяток вылизанного чистотой парня, главарь данной небольшой бандитской группировки гордо сказал: — Говори, что хотел. Бета с внутреннего кармана достал черный конверт, запечатанный красным опечаткой. Он засомневался, что эти люди что-то кому-то передадут, а хуже — испортят или заберут себе тайное письмо. — Я могу рассчитывать, что оно быстро дойдёт до вашей главы? Старейшина подошёл забрать конверт, который не отдавали. — Отдай, — протянули руку, повысив голос на бету. — Непривычно видеть столь невоспитанных людей, несущие службу Независимому. Вы точно являетесь его бандой? — Сомневаешься? — разгневался старейшина, насильно забрав конверт из рук беты. — Выкиньте смазливого за двери. Парни тут же схватили бету и выкинули на землю прочь из неонового клуба. Под покровом вечернего неба и мерцающих огней города, большая компания знакомых как обычно устроили прогулку. Двое друзей, Чхве Сан и Чон Уён, шли впереди всех по людным развлекательным районам, окутанным яркими вывесками и шумом толпы. Сан шутливо обнимал Уёна за шею одновременно вечно что-то болтав. Уён, в то же время, был погружен в свой телефон, просматривая свой профиль в Инстаграме, но не отвечал на комментарии. В каких-то местах слушал разговор нового друга, но редко поднимал глаза с экрана. Позади них шла остальная компания друзей, шумно обсуждая, куда им стоило отправиться дальше. — Уён, — повторно позвал Сан и певец наконец-то отозвался. — Что? — Куда пойдём? — Да, не знаю. На твоё усмотрение. — На что ты там вечно пялишься? — отобрали телефон, пролистав вниз ленту профиля. — На себя глазеешь? Чон Уён убрал телефон в карман, посмотрев на рекламную вывеску парфюмов на городском стенде. — Просто ждал одного человека. Сан, подбадривая ударил его в плечо, потрепав по волосам: — Не кисни. Я знаю такое место, где отличный товар толкают и сразу настроение нахлынет. Пошли. У Хван Хёнджина было огромное количество банд в разных городах Кореи. Где-то их было много как в Сеуле, а где-то мало, как в Кимчхоне. Примыкали в шайки люди падкие на лёгкий заработок, чем на репутацию. Прийти в группировки Независимой стороны было легко, поэтому сплошь и рядом многие готовы были выполнить любую грязную работу за большие деньги. Когда человек официально вступил на тропу службы Независимому, он мог выстроить свою преступную карьерную лестницу или подняться в иерархии. У Хвана такие имелись — это была его собственная банда из 5 крупнейших мужчин. Начинали когда-то обычными подростками при жизни дедушки Хёнджина и стали такими же близкими помощниками Хёнджина как Теодор и Кайден. Они считались высшей бандой среди всех и несли информацию Теодору от Кап. Одни из немногих кто смел лицезреть лицо внука одного из влиятельнейших земельных мафий Кореи. Каждый из них начинал с маленьких бандитских деяний: грабил, убивал, угрожал, незаконно торговал. Их отличную службу заметили Капы и позже дали возможность каждому возглавить банды, возвысив их до «старейшин». Главной задачей было контролировать работу своей группировки, нести ответственность за бестолковых подчинённых и безошибочно выполнять приказы верхушек. Каждый из 5 мужчин добился признания у самого Хван Чу, после став его личными охранниками. Его имя было у всех на устах, когда дело доходило до земель и недвижимости в Южной Корее. Дед Хёнджина был одним из ключевых фигур преступной деятельности Кореи. Он славился своими методами использования насилия, угрозы и коррупции для достижения незаконных сделок с недвижимостью, приносящих большую прибыль и контроль над влиятельными кусками земель. Хван Чу был статным холоднокровным седовласым корейцем, не умеющего прощать и жалеть. Никакие родители бы не оставляли бы своё детище ему на попечительство. Просто напросто побоялись бы за жизнь своего ребёнка. Но родители Хёнджина делали всё наоборот – они в любой удобный момент, сплавляли своего сына дедушке. Четыре члена семьи за обычным семейным ужином. Короткое «ай» пролетело, и мальчик побежал к папе-омеге с ожогом на пальце, чтобы подули. — Что за нюню вы воспитываете, — хлопнули по столу и посуда подпрыгнула. — Хван младший, сядь на место. — Отец, — вставил слово родной сын мафиози. — Он 5-летний ребёнок, не относись к этому серьёзно. — Тебе сказано сесть, — повторил старший альфа, поднявшись с места. — А ты молчи. Мальчик посмотрел на своих родителей рядом. Те синхронно кивнули. Хёнджин расстроенно вернулся на место. Иногда смотрев на себя в зеркало, Хван Хёнджин замечал в отражении проблески воспитания деда. Тот самый безжалостный взгляд, которым смотрел на всех Хван Чу. Тот самый ледяной голос, при беседе со всеми. Та самая жестокость по отношению ко всем. — Теодор. Помощник прибежал к Господину как оловянный солдатик. — Не выпускай омегу из комнаты пока я не вернусь, — и альфа пошёл к выходу из дома. — Как прикажете, — поклонился бета. Три дня взаперти были настоящей пыткой безделья. Вначале было чувство скуки, ведь не было возможности выйти на улицу или даже пообщаться с лучшим другом. Последующие были всё труднее и труднее, а мысли становились мутными и раздражительность усиливалась. Одиночество и изоляция без любимой работы тяготили всё больше и больше. Просьбы выйти хоть на 5 минут, умело игнорировали. Осознание того, насколько раньше важна была свобода, стало ясным обратно спустя 2 года, как никогда раньше. Каждый раз, когда приносили еду, она казалась всё менее аппетитной, и интерес к ней пропал. Чувство потери свободы превратило дни в муку. От безвыходности пришлось обшарить каждую не былую дырку в новой комнате. С порога ему кинули несколько сумок с привезённой одеждой. От безделья свалился устало на кровать, раскинув руки и пялясь в потолок. Варианты у него были невелики, поэтому выбор пал на ту спальню, которая находилась дальше всего от альфы. Плюсом было то, что комната была просторной, с его любимыми высокими потолками и панорамными окнами, из которых открывался поистине вдохновляющий вид на леся но на этом плюсы закончились. Всё было чёрным: кровать и постельное бельё, тумбочки, стулья, туалетный и обычный столик, и даже махровый ковёр. Совсем не в стиле Феликса. Ему нужно было больше красок и жизнерадостности, чтобы хотелось жить, а здесь словно царил вечный траур. Снова несколько поворотов замочной скважины, и омега поднял голову, застыв на месте. В дверях показался хозяин дома. — Ты число видел? – подбежали к порогу. — С утра было 2 сентября. — Именно, а сейчас вечер наступает! Я здесь третий день сижу! — Хочешь уйти? — Да хочу, — настояли на своём. — Мой малыш будет продолжать сидеть взаперти, пока не примет тот факт, что принадлежит мне. Если же он волшебным образом поумнеет, то получит свободу, о которой мы договаривались, и я верну ему телефон, — изложил Хван. Ликс выставил ладонь перед ним: — Ладно, я не буду сбегать. Всё? Отдай телефон. Хёнджин поскрёб подбородок и достал смартфон, который таскал всё время собой: — Твой телефон прослушивается. Я буду знать каждое твоё слово и буду читать каждое твоё сообщение. Я знаю где ты и с кем. Что и о чём говоришь. Мои уши везде, даже если ты думаешь, что их там нет. Не пытайся обмануть меня и спастись. Один звонок, и я убью человека, которому ты всё собираешься разболтать, а после свалю всё на тебя, — бодро вернули вещь владельцу. — Чего?! – на дисплее высветилось смс и схватившись за сердце, он испугался, что написал Хан. — Спускайся, поужинаем, — приказали напоследок. Ёнбок дождался исчезновения хозяина с помощником из коридоров и полез в телефон. Неужели директор вспомнил о нём спустя столько времени? Даже судя по сообщению, наконец-то на работу звал, что несомненно обрадовало. В припрыжку спустились на кухню. За накрытым столом уже ужинал мужчина. — Меня кормили, поэтому я не голоден, — задвинули стульчик. — Садись, — указали омеге. — Я завтра с утра уезжаю. Чао-какао, — на миллисекунду показали смс Господину. Альфа не успел ничего прочитать. Было ясно одно — этот омега повторял за ним. Хёнджин также повёл себя с договором перед носом Феликса несколько дней назад. — С какой стати? — Мне на работу надо, кому смс показывал? Мне плевать, ты выполнишь свою часть договорённости, — заявили перед своим уходом в комнату. У Хвана сложилось ощущение, что это он куплен омегой, а не наоборот. Две машины охраны во дворе осенним утром. В третьем автомобиле Теодора, омега ожидал водителя. Хёнджин специально встал пораньше, чтобы своими глазами увидеть, что модель точно увезли под присмотром. — Следите за ним в оба, — без шуток указал Хван на улице. — Господин, не волнуйтесь. Всё под контролем. Мужчины обернулись на спустившееся окошко и услышали ворчание Ёнбока в модных очках: — Шевелите педалями, я опаздываю. — За что он мне, — процедил альфа, отпустив Беккера. Спустя час машины подъехали к огромному зданию агентства, где уже шли люди, спешащие на работу. Теодор остановился возле главного входа и собрался сопроводить омегу: — Нет, я сам, — решительно заявили с заднего сиденья. — Простите, но у меня приказ... — повернулись к модели. — Я сам. Ждите все здесь, иначе меня узнают и будут приставать, а вам это надо? Теодор согласился и выпрямился на сиденье, а Ли улыбнулся, потерев ладони. — Вот и прекрасно. Кстати футболка тебе больше идёт, чем однотипная рубашка, — покинули машину, а помощник посмотрел на свой внешний вид в зеркало. Все неторопливо шагали к Господину, но при входе к нему, высшая банда пропустила вперёд вспотевшего от волнения Теодора. Беккер решил не медлить и ринулся первым, а за ним зашли охранники. К альфе вернулись спустя 2 часа. Он отвлёкся от работы на появившееся толпу в кабинете и не понимал, почему они молча стояли за Беккером по середине кабинета. — И? — поднялись с дивана, отложив чашку кофе на стеклянный столик, не увидев модель с ними. — Господин, мы... мы потеряли омегу. — Что вы сделали? — приблизился к ним Хван, готовый задушить прислуг, опустивших виновно головы. — Нелепо получилось. Отвезли в агентство, и он пропал. Мы обошли здание и проверили всё по камерам, но он как сквозь землю провалился, — виновато почесал бровь Теодор. — Как он мог пропасть! — раскричался Хёнджин. — Господин, я сейчас подниму банды, и мы его отыщем... — Совсем из ума выжил? — прошипели гневно, взирая на помощника, сжимая кулак у его лица.