Aqua et ignis

Заехав в королевскую конюшню последним, Бакуго моментально стал невидимым, чтобы его не заметил конюх. Резво соскочил на землю и передал уздечку уже успевшему спешиться Денки. Тот совершенно спокойно подхватил висящие в воздухе ремни и шепотом заверил, что они оба могут идти: он расседлает и почистит лошадей. Похлопав своего заботливого друга по плечу, Эйджиро и Бакуго вышли во внутренний двор. Первый, тепло здороваясь с радостно приветствовавшей его прислугой, отправился прямиком к Мине, а второй телепортировался в королевскую спальню: расколдовывать фамильяров. Когда Бакуго материализовался посреди комнаты, Белоснежка и Одеялко уже мялись на перилах балкона и пощелкивали клювами от нетерпения. Быстро превратив обоих в щеночков, он подхватил питомцев на руки и перенёсся с ними сначала в один из коридоров дворца, а потом уже в прихожую нянечки. Едва лапы фамильяров коснулись пола, они разразились радостным лаем и понеслись через кухню в гостиную. Бакуго, скинув обувь, воспитанно надел тапочки, но разогнуться толком не успел: не отличающаяся терпением мать не выдержала и прибежала его обнимать. — Ма, ну дай хоть выпрямлюсь, — прокряхтел Бакуго, когда на него внезапно навалились сверху. — Не дам! — запальчиво парировала мать. — Поганец! Заставил меня поволноваться! — Ну всё-всё, — Бакуго кое-как удалось отцепить ее руки и разогнуться. Он притянул к себе расстроенную беременную, крепко обнял и чмокнул в белокурую макушку. — Поганец, да. Но все ведь хорошо, ма: мы вернулись, и я по-прежнему тебя очень сильно люблю. Хотя вру, теперь сильнее. — И я тебя, — всхлипнула мать, стискивая его бока. Бакуго наклонился ниже и зашептал ей на ухо, что у него с собой те самые вкусные расписные пироги с праздника-соревнования в Калестразе, а еще подарки для них с отцом и остальных. И завтра, вся их четверка взрослых могут провести целый день под водой, пока они с дедушкой будут варить зелья и делать артефакты. — Покажете Мине и Хитоши дом и красивые места, накормите их своими коронными салатами и супами… Уверен, они оба будут просто пищать от восторга, — он погладил притихшую мать по спине и прислушался: из гостиной доносились только голоса Мины и Эйджиро. — Кстати, а куда делись Хитоши с отцом? — Да с утра уже в порту, — пробубнила та ему в шею. — Отец приплыл на рассвете, явился к главным воротам дворца и потребовал аудиенции у нянечки Его Величества по важному делу. — Представляю, как она обалдела, — хохотнул Бакуго, продолжая успокаивающе гладить. — Нормальные люди спят в такую рань. — Ага. Мина сначала не поняла, кому потребовалась аудиенция в такой час, а сонный Хитоши на полном серьёзе уже намеревался гнать взашей незнакомого мужика, требовавшего внимания его жены… Но, когда они увидели отца, который официально представился при слугах и доложил, что груз прибыл, Мина долго хохотала, а Хитоши — извинялся. Короче, разобравшись с тем, что за непрошенный гость к ним пожаловал, Мина отправила стражников за ответственным и завхозом, а сама, усадив отца в гостиной, побежала будить нас с Масару. — И долго ты собралась сына в прихожей мариновать, Мицуки? — строго поинтересовалась внезапно появившаяся из гостиной нянечка. — Пусти пацана, пусть хоть присядет с дороги, чая попьет. — Всё, уже закончила, — хмыкнула мать, украдкой вытирая глаза и отцепляясь от Бакуго. — Надо было хорошенечко пощупать, чтобы убедиться, что это точно мой сын. — Тогда и мне надо пощупать, чтобы убедиться, ага, — Мина развела руки в стороны и Бакуго ее бережно обнял. — С возвращением, Кацуки. — Спасибо, Мина, — Бакуго уткнулся носом в волосы нянечки, пахнущие душистым мылом и выпечкой. — Жутко скучал по вам всем. — И мы, Кацуки. Жутко скучали по вам с Эйджиро и Одеялку с Белоснежкой. — Я, кстати, расписных пирогов со вчерашнего праздника захватил. Дико вкусные. — Ну так что ж мы стоим? — цыкнула Мина. — Бегом марш руки мыть и есть! Мицуки поставишь ещё раз чайник? — Конечно, Мина, — мать первой понеслась на кухню. Из гостиной им навстречу вышел Эйджиро, недоумевая, куда все запропастились. Мать с нянечкой ловко взяли его в оборот: принести в гостиную дополнительные чашки и блюдца. Бакуго же занялся вытаскиваем пирогов из своей бездонной сумки и выкладкой каждого вида на отдельную тарелку. Ещё параллельно пришлось пояснять где какая начинка и что изначально было изображено. Только они сели за стол, как хлопнула входная дверь, и послышались голоса кузнеца, отца и дедушки. Бакуго, уронив кусочек пирога мимо тарелки, вскочил со стула и, как в детстве, бросился со всех ног в прихожую: встречать. Белоснежка и Одеялко ожидаемо рванули следом. Первым Бакуго крепко обнял Хитоши, потом отца, шепнув тому на ухо, что жутко соскучился, и надолго повис на пропахшем морем и дымом дедушке, мысленно повторяя, как того зверски не хватало. Теперь уже дедушка его успокаивающе гладил по спине и оправдывался по телепатической связи, что торопился, как мог, правда, но список необходимого был большим и пришлось изрядно помотаться. Одеялко с Белоснежкой, пару раз дернув их за штанины, но так и не получив должного внимания, унеслись обратно в гостиную к более сговорчивым. Самое интересное, что никто даже не вышел в прихожую, чтобы напомнить про прерванное чаепитие, поэтому в гостиную они с дедушкой вернулись уже к полупустым тарелкам и довольно улыбающимся остальным. — Дедушка! — теперь уже Эйджиро невоспитанно вскочил из-за стола и кинулся обниматься. — Соскучился очень. — И я, — улыбнулся дедушка, крепко его обнимая. — Молодцы вы с Кацуки: столько всего успели провернуть пока меня не было. — Если бы не Кацу, то мы бы точно столько всего не провернули, — Эйджиро явно нехотя отодвинулся от него и показал на стул рядом с Бакуго. — Присаживайтесь и попробуйте конкурсных расписных пирогов из Калестраза. Бакуго мигом нагрел чайник, магией разлил им с дедушкой чая и довольно зажевал кусочек с тыквой. Мина оглядела всех присутствующих цепким взглядом и поинтересовалась: может уже что-то более существенное к столу принести? А то мужчины с самого утра в порту, да и Эйджиро с Бакуго после длительного перелета и вряд ли они все одной выпечкой наелись. Хитоши поскреб затылок и посмотрел на отца, дескать, что думаешь? — Я бы не отказался поесть и полежать, — честно признался тот и хохотнул, — но раз главные живчики вернулись, то готов внести коррективы в свое расписание. — Тогда надо спросить двух наших командиров, что у нас следующее на повестке дня, — с совершенно серьёзным лицом выдал Хитоши и уставился на Бакуго и Эйджиро. Те переглянулись и честно признались, что ничего на сегодня конкретного не планировали — не знали, когда именно приплывает дедушка. А вот завтра у Эйджиро королевский совет, у Бакуго с Рио массовая готовка зелий и артефактов, а Мина с Хитоши и родителями могут провести весь день под водой, если им интересно, а вечером снова вернуться на сушу. — Только мы с Эйджи сегодня ночуем в пещере! — сразу же уточнил Бакуго и глянул на родителей и дедушку. — А вы сами выбирайте, где будете ночевать: можете дома, а можете и у Мины остаться, если ей ещё гости не надоели. — Да никто мне не надоел, ты чего? — шикнула на него нянечка, и кузнец согласно кивнул, мол, не выдумывай, все нормально. — Кацу, у Мины всего лишь две спальни, поэтому дедушке все равно придется ночевать отдельно, — напомнил Эйджиро. — Но я могу отдать распоряжение подготовить гостевую комнату рядом с моей спальней во дворце. Что скажете, Рио? — Думаю, самым оптимальным будет, если я, Масару и Мицуки сегодня переночуем в море, а завтра приплывем за Миной и Хитоши. Днём мы с Бакуго будем заняты, а вот завтра вечером, если мы успеем всё сделать, более рациональным будет переночевать на суше, и уже послезавтра выспавшимся и отдохнувшим отправиться в поездку. Кстати, мы полетим или в каретах поедем? — Думаю, что лучше всего отправиться в каретах: в них намного комфортнее, да и будет странным, если в Калестраз мы такой оравой явимся без транспортного средства, — пояснил свою точку зрения Эйджиро. — Ну и ещё мы хотим с собой взять Денки и Урараку, а последней я свой секрет раскрывать пока что не готов. — А Урараку брать с собой зачем? — удивилась нянечка. — Чтобы у Денки тоже была поддержка, — зубасто улыбнулся Бакуго. — А то нечестно получается: у нас дак с Эйджи вон какая толпа, а блондинчик, который, кстати, тоже член нашей команды, считай без никого едет… — Так мы же не развлекаться едем, а по делу, — продолжила она упорствовать. — Так она тоже по делу: будет заботиться о блондинчике, если того, не дай морской бог, конечно, зацепит, и вам с ма помогать. Да и вообще, не ты ли сама говорила, что надо создавать возможности, чтобы укрепить их отношения? Поэтому меня такая мысль и посетила: увидит своего парня с другой стороны, влюбится ещё сильнее, и думать про Шото забудет! — Правильно говоришь, сын, — внезапно поддержал его отец. — Ничто так не сближает, как общее дело. Одобряю! — Тогда Урараке придется раскрыть некоторые тайны, — напомнил Хитоши. — Вы об этом не забыли? — Нет, не забыли. Я готов признаться, что являюсь магом, а Эйджи — рассказать, что на самом деле происходило в Калестразе и Валестразе, — совершенно спокойно парировал Бакуго. — Если что-то пойдет не так, я всегда могу подкорректировать Урараке память. Денки об этом в курсе. — Тогда я не вижу проблемы в том, чтобы взять эту Урараку с собой, — высказалась мать. — Денки, действительно, классный парень и друг наших мальчиков. Так почему бы ему не сделать приятное, если мы можем? — Ну если уж пошла такая пьянка, то я согласен, — усмехнулся Хитоши и приобнял Мину. — А ты вспомни себя в восемнадцать и тоже перестань упираться. — Ладно, пусть едет, раз вы все так настаиваете, — сдалась нянечка. — Деда? — Бакуго уставился на дедушку. — Если девушка толковая и не болтливая, то ничего не имею против, — улыбнулся тот. — Меня больше интересует, как Эйджиро объяснит совету нашу поездку в Калестраз. — А что там объяснять? — хитро улыбнулся Эйджиро. — Еду с вами, чтобы наладить поставки в Калестраз и Валестраз. А Мину и ее родню беру с собой, чтобы сделать приятное — покажу красоты королевства. Денки с Ураракой — помощники. По-моему очень даже хорошо звучит. — А с чего бы будущему королю катать простую служанку и ее родню в каретах по королевству? — прищурилась Мина: она тоже была мастером каверзных вопросов. — Потому, что хочу и могу, — не растерялся Эйджиро. — Тем более все знают, как сильно я тебя люблю. — Ну, выглядит все более-менее правдоподобно, — хмыкнул дедушка. — Отлично. Тогда мы с Кацу сразу после обеда поговорим с Ураракой и отправимся в пещеру. Хитоши, сможешь сегодня глянуть в каком состоянии кареты? Кузнец кивнул: само собой. Ещё и подковы у лошадей проверит. Мина заулыбалась: а она тогда займётся стиркой и сбором вещей в дорогу для себя, родителей и Эйджиро. Так что, если они уже сегодня поговорят с Ураракой, то пусть присылают ее потом к ней: лишние руки ну совсем не помешают. Мать пихнула отца локотком в бок и коварно улыбнулась: им тоже предстоит уборка, раз завтра собрались гостей приглашать. Тот закатил глаза и умоляюще посмотрел на дедушку: может, тот вместо него поубирается, а он на рыбалку быстро смотается? Надо же и об угощении позаботиться. Дедушка милостиво согласился. Эйджиро вопросительно глянул на Бакуго: им же тоже, наверное, стоит навести порядок в пещере, верно? Тот с самым серьезным видом подтвердил, что, да, стоит: гости же явно захотят и к нему наведаться, потому хочешь не хочешь, а придется… Мать довольно заулыбалась: не только ей одной сегодня предстояли внезапные хлопоты и нетерпеливо напомнила о подарках. Бакуго шлепнул себя ладонью по лбу, попросил освободить место на столе, передвинул свою бездонную сумку на колени и принялся одну за другой вытаскивать из нее пузатые бутылки. — Ого! «Хенесси» двадцатипятилетней выдержки! — восхитился дедушка. — Вот это я вам скажу вещь! — Настолько хороший? — удивлённо переспросил отец, наклоняясь вперёд и пытаясь прочитать надписи. — Ага, — кивнул дедушка. — Очень хороший коньяк и безумно дорогой. Такой наш король любит, я ему привозил несколько ящиков. — А вы, мальчики, откуда такой безумно дорогой коньяк достали? — округлила глаза мать. — Конфисковали у хозяина постоялого двора в Калестразе, когда тот припер его для подарка королеве Рей. А так как она не любит крепкие напитки, то пусть Хитоши, отец и деда пьют, чего добру-то пропадать? — хохотнул Бакуго и следующим вытащил два гребня с жемчугом и отправил по воздуху матери и нянечке. — А это вам, чтобы всегда были самыми-самыми. Мать с нянечкой восторженно ахнули, похватали гребни и унеслись к зеркалу. Хитоши окинул взглядом стоящие на столе бутылки дорогого коньяка и озадаченно почесал затылок: и где хранить такое недешевое спиртное? Нужны же, наверное, определенные условия хранения или как? Дедушка кивнул на сервант за его спиной, мол, можно и там. Просто заколдовать один из шкафчиков, чтобы в нем всегда была оптимальная температура. Дождавшись возвращения жутко довольных нянечки и матери, Хитоши озвучил предложение дедушки. Мина, внимательно выслушав, открыла все нижние дверцы серванта, что-то про себя прикинула, а потом выдала четкие инструкции что и куда переставить. Дедушка кивнул, магией укрепил всю конструкцию серванта, переставил указанную посуду, заколдовал освободившийся шкафчик, составил в него бутылки коньяка, захлопнул дверцу и улыбнулся: всё, проблема хранения дорогого алкоголя решена. — Рио, ты зачем все бутылки убрал? — обалдел Хитоши. — А попробовать? — Вечером будешь пробовать! — шикнула на него Мина. — День ещё на дворе! Хитоши покорно согласился и многозначительно посмотрел на отца и дедушку, дескать, ждём вечера, а потом коварно похвалил красивые гребни нянечки и матери, чтобы перевести тему разговора. Мать и Мина, присев на свои места, повертели головами из стороны в сторону, чтобы все могли рассмотреть их шикарные подарки, и заинтересованно уставились на Бакуго: а ещё что-то будет? Тот с хитрой улыбкой кивнул и достал из сумки миниатюрное кресло-качалку и несколько кусочков янтаря. Сделав три копии и спрятав оригинал обратно в сумку, Бакуго отправил по воздуху одну копию дедушке, вторую — матери, а третью — Мине. — Какая прелестная статуэтка на комод! — восхитились нянечка. Бакуго хохотнул: это совсем не она. Встав со своего места, он мягко отобрал у Мины подарок, отошёл от стола, поставил на пол и махнул рукой, попутно произнося заклинание облегчения: двойное кресло-качалка тут же увеличилось в размерах, качнулось пару раз и замерло. Бакуго вытащил ещё несколько камушков янтаря, превратил их три большие черные декоративные подушки и такого же цвета мягкое сиденье, которое прикрепил к спинке и ножкам. Красиво расставил подушки и повернул кресло к нянечке и кузнецу. — Вот. Будете с Хитоши сидеть в обнимочку и качаться, — довольно улыбнулся он, когда Мина и мать с радостным восклицанием повскакивали со своих мест. — Какая интересная вещица, — одобрительно хмыкнул дедушка, наблюдая за радостными беременными, которым приспичило немедля протестировать подарок. — Я видел только на одного человека такое. — Я тоже, — улыбнулся Бакуго, садясь обратно на стул. — Но, когда на празднике увидел двойное, то был готов даже купить, чтобы потом всем вам сделать копии в подарок. Классное ведь, скажи? — Скажу. Ты его сейчас просто увеличил, правильно? — Да, увеличил и уменьшил вес самой конструкции. Сделаешь тоже самое в доме родителей? — Бакуго достал из сумки большую горсть янтаря, ссыпал его в тут же наколдованную коробочку и передал дедушке. — Кацуки, а можно сделать сидение фиолетовым, а подушки розовыми? — поинтересовалась радостная Мина. — Легко, — Бакуго махнул рукой и тут же шепнул дедушке: — А ты сразу лучше спроси какого цвета ма хочет, а то она капризная чутка стала. — Хорошо, учту, — тот подмигнул и приобнял его за плечи. — Уверен, Диана будет просто в восторге от твоего подарка. Бакуго радостно оскалился: вроде как хотел только дедушке приятное сделать, а, получилось, что и Диане тоже. Тут довольно хихикающая Мина резко спохватилась: обедать же собирались! Быстро вскочив и задвинув кресло-качалку в угол, они с матерью быстренько всех втянули в уборку посуды после чаепития и сервировку стола к обеду. Бакуго, чтобы не толкаться вместе со всеми, вызвался помыть посуду, дедушка подогревал еду, а Эйджиро, Хитоши и отец носили, раскладывали и составляли. Уже через пять минут все сидели за столом с полными тарелками грибного супа, а щеночки, громко чавкая, уплетали свежее мясо из своих мисочек. Бакуго, щедро плюхнув себе в суп сметаны, уже надеялся тихонечко поесть и смыться разговаривать с Ураракой, но не тут-то было: взрослые ему с Эйджиро устроили самый настоящий допрос. Пришлось отдуваться за то, что вчера, после изматывающего мероприятия и пирогов с чаем, им обоим хотелось спать и было откровенно лень всё детально пересказывать. Поэтому сегодня их мучили с особым тщанием: обед и само повествование растянулись на часа полтора. Хорошо, что они с Эйджиро менялись, так бы один Бакуго замучился всё настолько досконально описывать. А так оба успели и нормально поесть, и ответить на все интересующие вопросы. Быстро выпив кофе, поочередно обняв взрослых на прощание и погладив заснувших на кресле-качалке Одеялко и Белоснежку, Бакуго с Эйджиро телепортировались в спальню наследного принца: найти Урараку через следящее зелье, но сначала немного полежать и побалдеть, вернее, вдоволь накататься по большой мягкой кровати и выяснить кто же кого перецелует. — Обожаю с тобой целоваться, но челюсть, зараза, устает, — хихикнул Эйджиро, лежа на Бакуго сверху. — Челюсть устает, а член — привстает, — скаламбурил тот в ответ, и они оба расхохотались. — Это все ты виноват, — недовольно цыкнул Эйджиро. — Стоит тебе только меня обнять или погладить, как в штанах сразу начинается движение. — Пхах, можно подумать, у меня по-другому, — драматично закатил глаза Бакуго. — Эти ваши человеческие члены дико неудобные, скажу я тебе: штаны тесные, да ещё и другие могут заметить… То ли дело гектокотиль! Ничего нигде не жмет, не давит, и меня никак не компрометирует! — Повезло… — завистливо вздохнул Эйджиро, чмокнул его в нос и скатился на кровать. — Все, пока больше не целуемся: надо успокоиться и сделать запланированное. — Я понял, — Бакуго сел, магией достал тарелочку с зельем, поставил себе на колени и провел над ней рукой. Урарака, как и Денки, с третьей попытки обнаружились в библиотеке: блондинчик что-то рассказывал, держа стопку книг, а она вытирала пыль с полки и, улыбаясь, слушала. Бакуго пощекотал лежащего на спине и смотрящего на часы Эйджиро и доложил, что нашел голубчиков. — Вообще идеально, — хихикнул тот, отрываясь от созерцания стрелок. — Тогда нам надо телепортироваться снова к Мине в прихожую и уже оттуда ножками идти в библиотеку, не то будет странно: зайти я зашёл, а выйти — не вышел… Взрослые, я надеюсь, ещё в гостиной? Бакуго снова провел рукой над тарелочкой, меняя изображение, и подтвердил, что те все ещё сидят в гостиной, пьют чай и общаются. — Тогда пошли умываться, приводить себя в порядок и в библиотеку, — Эйджиро легонько шлепнул его по бедру и скатился с кровати. Встал, с хрустом потянулся и оглянулся, предвкушающе улыбаясь. — Хочу уже поплавать в море и поваляться на твоей кровати. Бакуго понимающе хмыкнул, магией поставил тарелочку обратно в шкаф, закрыл дверцу, вмиг оказался рядом, крепко обнял и переместил их обоих в ванную. — Я знаю, что ты можешь нас окатить заклинанием очищения и столько всего делать не придется, но мне хочется без магии, понимаешь? — немного смущённо пояснил Эйджиро, подходя к раковине. — Я хочу повторить привычные вещи и как бы окончательно осознать, что я дома. — Тогда давай повторим, — хитро улыбнулся Бакуго, выхватывая чужую щётку из стаканчика, быстро смачивая ее под краном и тыкая в коробочку с мятным зубным порошком. Эйджиро выключил воду и прищурился. Бакуго тут же отступил назад, помня, что в прошлый раз ему наступили на ногу, а потом бесцеремонно вытащили щётку из приоткрывшегося рта. Но ничего подобного не последовало: Эйджиро хмыкнул себе под нос, снова открыл кран и принялся умываться. Бакуго пару секунд недоуменно на него потаращился, затем пожал плечами и принялся чистить зубы: не с щеткой же во рту стоять до вечера, верно? Месть последовала тогда, когда он наклонился над раковиной, чтобы сплюнуть и прополоскать рот: его от души шлепнули по заднице полотенцем. Бакуго дернулся, поперхнулся и облился водой из-под крана до самой макушки. Мгновенно разогнулся, медленно смахнул ладонью с лица воду, сузил глаза и угрожающе оскалился. Эйджиро даже бровью не повел: невозмутимо взял его щётку из стаканчика, намочил, ткнул в зубной порошок и принялся чистить зубы, посматривая на него в зеркало. Бакуго магией сдернул полотенце с крючка, вытер лицо и тоже шлепнул своего мстительного парня по заднице. — Даже не больно, — прошамкал Эйджиро, продолжая чистить зубы. — А я и не хотел больно, — фыркнул Бакуго, но не удержался и ещё раз приложился полотенцем к такой симпатичной пятой точке. — А это за что? — округлил глаза Эйджиро. — А это уже для моего собственного удовольствия, — невинно пояснил Бакуго, возвращая полотенце и чужую зубную щетку на их законные места. — Уж больно хороша… Эйджиро смешно булькнул и покраснел. Бакуго обнял его со спины, удобно примостил подбородок на чужом плече и уставился в зеркало. — И нечего краснеть. У тебя даже пятки красивые. Я на них, наверное, час залипал, пока шпионил за тобой через следящее зелье. Ты лежал на песке, ожидая пока я соизволю появиться, смотрел в небо и двигал ступнями туда-сюда. А я, как заворожённый, внимательно рассматривал каждый пальчик. Эйджиро ещё больше покраснел и наклонился, наконец-то, выплюнуть зубной порошок. Бакуго немного отодвинулся, пока он полоскал рот и ставил щётку на место, но стоило Эйджиро разогнуться, как он снова к нему прильнул и обнял. Эйджиро сдернул полотенце, уткнулся в него лицом, а потом глухо признался: — Я тоже тебя много рассматривал, когда ты был без сознания. И трогал. — Я, надеюсь, в приличных местах? — подначил его Бакуго. Сработало как всегда безотказно: Эйджиро перестал «прятаться» в полотенце и возмущённо зыркнул на него в зеркало. На мгновение Бакуго даже почудилось, что в красных глазах загорелись и погасли язычки пламени. — За кого ты меня принимаешь?! — задохнулся Эйджиро, а потом, смекнув, что его бессовестно провоцируют, расхохотался. — Блин, Кацу, ты хоть предупреждай, что ли… Эти твои шуточки иногда меня в ступор вгоняют. — Зато эффективно выгоняют из смущения, — хитро улыбнулся Бакуго и погладил его по животу. — Эй, я тоже на тебя смотрел, пока ты спал. И трогал в неприличных местах. Губами. — Опять шутишь? — прищурился Эйджиро. — Нет, это правда. Мне очень хотелось тебя поцеловать. Поэтому однажды я дождался, пока ты заснешь, и чмокнул тебя. А потом лежал с бешено колотящимся сердцем и еле сдерживался, чтобы не сделать этого снова. Уж очень приятным оказалось. — Пальчиковый и поцелуйный маньяк, — хрюкнул от смеха Эйджиро. — Ещё и трогательный, — довольно хихикнул Бакуго, отмечая, что его парень перестал смущаться и краснеть. — Ну, ты почувствовал себя дома? — Да, и все благодаря тебе, — Эйджиро вытянул руки назад и тоже его обнял. — Тогда по традиции перезавяжу тебе хвост и погнали? — Да, перезавяжи мне хвост и погнали.