Ничей

Небо помогает тем, кто помогает

самому себе.

Корейская поговорка

***

      Пока они шли к танцполу, у Тэхёна было странное чувство, словно за ним (или на ними?) неотступно следил чей-то неприятный тяжёлый взгляд. Стараясь не отставать от Чонгука, он внимательно осматривал зал, даже оглянулся пару раз. Успел заметить несколько знакомых лиц, принадлежащих завсегдатаям этого бара, которых сразу поприветствовал кивком головы. В их глазах читалось неприкрытое любопытство.       Оно и понятно: его давно привыкли видеть здесь в гордом одиночестве, в редких случаях — с кем-то из друзей. Вот и терялись сейчас в догадках: кем же приходится омеге этот очень молодой красивый спутник? Тэхён, как всегда, умел заинтриговать.       А вот хозяин недоброго взгляда так и не обнаружился. Ну и хрен с ним. Скорее всего, это только показалось. После выпитого вина богатое воображение могло нарисовать даже то, чего не было на самом деле.       Неприятные мысли о сталкере улетучились из головы, стоило очутиться на площадке, где лазерные лучи всех мыслимых оттенков и конфигураций сканировали пространство под динамичную музыку.       Итак, на сегодня все правила отменены, все границы открыты, все эмоции и чувства выпущены на свободу.       Настроение было на взлёте. Оба немного подурачились, шутливо толкаясь то боками, то ягодицами, то плечами. Словно проверяли тела друг друга на крепость. Их задорный смех тонул в шуме чужих голосов и громких битах. Чонгук с Тэхёном окончательно отпустили себя, полностью отдаваясь во власть удовольствий. Гулять так гулять.       Они впервые увидели друг друга вот такими — это для каждого стало очередным маленьким откровением.       — А ведь ты меня опять обманул, хён, — едва не потеряв равновесие, альфа наклонился ближе. — Ты офигенно танцуешь. Жаль, что я не видел раньше. Теперь я готов приводить тебя сюда хоть каждый день, пока деньги не закончатся. А потом я ещё заработаю и снова приглашу сюда, лишь бы увидеть тебя на этой площадке.       Разгорячённый Тэхён только усмехнулся, продолжая ритмично двигаться и с интересом наблюдая за танцующим в полуметре от него Чонгуком. Любовался его грациозной пластикой хищника — не матерого, а ещё неопытного, только-только набирающего силу. Лёгкие, чёткие, выверенные движения тела, игривая улыбка. В больших влажных глазах — яркие переливы света, удивительно похожие на северное сияние. Красивый, чертяка…       Тем временем Чонгук не замечал никого вокруг, неотрывно смотрел только на потрясающего омегу. Судя по блуждающей улыбке на приоткрытых губах, тот казался немного отстранённым, витающим в каких-то своих, явно приятных мыслях. Как же дьявольски горячо он танцевал! Завораживал плавными изгибами сильного тела, резкими взмахами гибких рук, чуть небрежными движениями стройных длинных ног.       Настолько раскованно Тэхён не чувствовал себя уже очень давно. Словно вернулся на несколько лет назад.       Когда ритмичная музыка стихла, зал оказался наполнен громкими голосами, по инерции ещё некоторое время пытавшимися перекричать грохот басов, заразительным смехом да звоном стеклянной посуды. Диджей сменил трек-лист, из колонок неожиданно полилась тягучая, томительно-нежная мелодия.       Чонгук моментально встрепенулся, прислушиваясь. В нём проснулся романтик. И нужно быть круглым дураком, если сейчас не воспользоваться случаем и не пригласить омегу, пока его не увёл кто-то другой. Альфа суетливо протянул руку.       — Потанцуешь со мной? — улыбаясь немного пьяно, взглянул с надеждой.       Ну разве можно отказать ему в такой день?       Нужно просто сделать шаг навстречу.       Не раздумывая, Тэхён мягко вложил свою большую ладонь в Чонгукову, что заметно подрагивала то ли от слишком бурных танцев, то ли от волнения. Встал очень близко, почти вплотную. На его талию аккуратно опустилась горячая рука альфы, от которого тотчас поплыли волны жара.       Удивительно, как легко и уверенно Чонгук вёл в танце. Судя по всему, он явно когда-то этим занимался и весьма успешно. Тэхён слегка разомлел, пытаясь вспомнить, когда в последний раз ощущал на своём теле не жадные похотливые лапы, а вот такие нежные, бережные прикосновения. Давно. Очень. Наверное, когда получал свой первый поцелуй первой влюблённости. Тэхён глубоко вздохнул. Тонкое обоняние уловило слабый запах пота и…       Что это?       Уже знакомый аромат молодой клейкой листвы, но он изменился. Буквально ещё утром его можно было почувствовать с огромным трудом, почти уткнувшись носом в железу на шее. Теперь он значительно усилился, растекаясь по рецепторам пьянящей свежестью.       Словно в самом конце холодного ноября вдруг наступила весна.       Настоящая сказка…       — Ты тяжело дышишь, хён. Устал? — в лице альфы появилось беспокойство. — Может, отдохнём?       — Нет-нет, всё нормально. Просто здесь душновато, — соврал, конечно, потому что в зале исправно работали мощные кондиционеры. Сказать правду было невозможно, потому что…       Он вскинул глаза распалённого Чонгука. Под таким изучающим, немного странным взглядом тот чуть крепче сжал пальцы на талии омеги.       Их танец только начался, но атмосфера между ними стремительно менялась. Они оба это почувствовали.       Прикосновения, взгляды, дыхание — всё становилось горячее.       Тэхён вынужден был признать, что его ещё ни разу в жизни так сильно не тянуло к альфе. И вряд ли в этом виноват тот единственный бокал вина, который уже растворился в крови.       Нет, здесь было что-то другое.       Сделав ещё один длинный вдох, омега внезапно ощутил новый, благородный запах: сладковатая смола на тёплой древесине, нагретой жарким полуденным солнцем. Как знакомо… Это был индонезийский дикий уд. Невероятно! Имея очень тонкое обоняние, Тэхён не мог ошибиться, ведь в его любимом парфюме звучали точно такие же чувственные ноты редкого восточного дерева. Сейчас терпковатый аромат, идеально разбавленный чистотой свежей листвы, мягко обволакивал, приятно согревал, вызывая чувство удивительного покоя в уютном доме на краю весеннего леса.       Волшебно…       Так вот какой поистине королевский подарок после долгого ожидания и волнений получил альфа от природы!       Получается, что Тэхён, сам того не ведая, попал в самое «яблочко», когда однажды назвал Чонгука драгоценным кладом, найденными во дворе под покровом ночи.       Он ведь действительно таким и оказался. Вряд ли во всей многомиллионной столице найдётся второй такой же. А может, и во всём государстве.       Успев по достоинству оценить раскрывшийся аромат альфы, Тэхён теперь едва сдерживался. Было тяжело бороться с искушением уткнуться носом в блестящую от влаги шею и вдохнуть ещё раз этот сказочный коктейль. По телу пробежала волна мелкой дрожи — омежья сущность неистово рвалась к альфе. Тэхёну пришлось снова возводить свои строгие внутренние границы, задавить все желания, чтобы не потечь прямо посреди танцпола.       А что же Чонгук?       Наслаждаясь близостью, он наполнял свои лёгкие Тэхёновым запахом сосновой хвои, слабым после блокаторов, но таким привычно родным, домашним. Он всё ещё не чувствовал, что собственный природный аромат раскрылся полностью, проявляя себя во всех красках и оттенках. Чонгук был на седьмом небе от счастья, что впервые вот так держал роскошного омегу в своих руках, пусть даже всего лишь в танце.       Это же почти объятия.       Внутри всё горело, будто по венам текла не кровь, а раскалённая лава. Вдоль позвоночника медленно поползла крупная капля пота, прижимая тонкие волоски к упругой коже. Чонгук любовался гибким телом омеги и чувствовал, как неумолимо возбуждается, не в силах это контролировать. И что теперь делать? Его уже накрывала лёгкая паника. Нужно было срочно охладиться, иначе облегающие джинсы ничего не смогут скрыть. Когда мелодия закончилась, Чонгук галантно проводил Тэхёна к столику.       — Извини, я отойду ненадолго, — улыбка получилась немного кривоватой под пристальным взглядом омеги. Неужели тот всё-таки заметил реакцию молодого организма?       Чонгук поспешил отправиться в туалетную комнату. Понадобилось несколько долгих минут, чтобы холодная вода вместе с крепкими шлепками по влажному лицу помогли справиться с неожиданной проблемой. И теперь, стоя перед зеркалом, он видел себя нового — с румяными щеками, чисто одетого, а вспоминал недавнее прошлое.       Будто стал героем сказки «Принц и нищий». Хотя принцем Чонгук себя никогда не считал. Но превращаться снова в бездомного нищего тоже никакого желания не было. Обсушив лицо бумажным полотенцем, привёл в порядок растрепавшиеся волосы, посылая улыбку собственному отражению. Пора отправляться к своему доброму ангелу — тот наверняка уже заскучал в одиночестве.       Однако возвращение в зал Чонгука совсем не обрадовало и улыбка с лица моментально исчезла.       Ещё издалека он заметил, что за их столиком сидел какой-то модно одетый, довольно красивый альфа. Тот слащаво улыбался, о чём-то бурно говорил, одновременно пытаясь обеими руками схватить омежьи ладони.       Тэхён с брезгливым выражением лица мотал головой, не позволяя себя касаться, был откровенно раздражён присутствием непрошеного гостя и флиртовать с ним явно не собирался.       Кто этот альфа, чёрт возьми? Что ему нужно от Тэхёна?       В груди больно царапнуло. Это ревность? Зверь внутри тихо зарычал, чувствуя соперника и поселяя в душе неясную тревогу. Чонгук рванул вперёд чуть ли не бегом, готовый при необходимости защитить омегу.       — Здравствуйте, — приветствие прозвучало довольно сухо, улыбки не было и в помине, но Чонгук и не собирался любезничать. Не желая задавать лишних вопросов, чтобы никого не поставить в неловкое положение, просто встал за спиной Тэхёна, крепко сжимая пальцами спинку стула.       — Ну, здравствуйте, молодой человек, — незнакомец пренебрежительно усмехнулся на последних словах. От него за версту несло крепким алкоголем и сладкими, явно омежьими духами. Он с любопытством рассматривал стоящего напротив нахмуренного альфу. — Так это и есть твой новый друг, о котором ты говорил, Тэхён? Неужели постарше никого не нашлось? Или…       — Минхо, заткнись, — не позволяя договорить, предостерегающе ударил рукой по столу Тэхён. — Тебя не касается, с кем я провожу время. Иди уже к своему очередному омеге, — за спиной послышался глубокий вдох, следом — резкий скрежет ногтей по дереву. Судя по дымной горчинке в аромате, Чонгук был явно на взводе и мог не сдержаться, но скандал им был не нужен.       Прищуренные глаза Тэхёна сверкнули холодом, длинные пальцы принялись размеренно постукивать по столу. Пора уже послать бывшего по известному адресу, вот только вокруг полно посетителей, так что выражение придётся выбрать помягче. Где там находится самое мягкое место? Идеальные губы медленно растянулись в хищной усмешке. Тэхён выглядел невероятно красиво и дьявольски опасно. И бил метко, прибивая всё ниже к полу, как острым гвоздём, каждым своим словом:       — Повторяю ещё раз, Минхо, если ты не понял направление, — пошёл в жопу. Какая она там у тебя будет по счёту? Двадцатая, пятидесятая или уже сотку набрал? Ху… хрен-то свой под корень ещё не стёр, сексоголик?       Такого грубого отпора от омеги, обычно очень сдержанного в выражениях, Минхо совсем не ожидал. Вот и сидел теперь с отвисшей челюстью, оторопело хлопая глазами. Черт его дёрнул сунуться к бывшему мужу со своими идиотскими приглашениями на чашечку кофе, да ещё и ляпнуть про возраст его молодого спутника.       Запоздало подумалось, что не стоило дразнить самолюбие этого доминантного омеги. Тот ведь может своими феромонами буквально за считанные секунды подчинить, заставить упасть на колени прямо здесь, на глазах у всех. А мужчина пришел сюда, между прочим, не один и надеялся на горячее продолжение вечера с очередным новым омегой. Разумно промолчав, Минхо встал из-за стола и поспешил удалиться восвояси, оставляя после себя густой шлейф крепкого алкоголя. И страха.       Впечатлённый увиденным, Чонгук прямо-таки рухнул на освободившийся стул. Слегка растёр побелевшие от напряжения пальцы и вдруг принялся негромко аплодировать.       — Вот это да-а, — огромные глаза искрились смехом, лицо светилось восхищением, улыбка расползалась всё шире. — Как же классно ты его отбрил!       — Да по-другому с моим бывшим нельзя, поверь на слово, Гук. Этот самец слишком высокого мнения о себе. Его иногда полезно опускать с небес на землю,— после бегства «донжуана» Тэхён расслабленно откинулся на спинку стула. — Пошёл он к чёрту. Не стоит портить настроение и наш приятный вечер. Давай лучше немного выпьем.       — За фантастического омегу! — Чонгук так бодро вскинул бокал, что едва не выплеснул на стол красное вино.       — Ну тогда уж и за необыкновенного альфу… — с загадочной улыбкой глядя прямо в глаза, Тэхён аккуратно отсалютовал в ответ своим бокалом.       — Да я же самый обычный, хён, — смущённый лестным эпитетом в свой адрес, Чонгук сделал большой глоток вина. — Ты так говоришь из-за отсутствия у меня полноценного аромата?       — А разве ты не ощущаешь никаких изменений в себе? — вместо ответа Тэхён удивлённо приподнял брови.       С аппетитом надкусив сладкую клубнику, он быстро подхватил кончиком языка красную капельку сока с нижней губы, пока та не сорвалась к подбородку.       — Ну-у… — Чонгук немного замешкался, неотрывно наблюдая за соблазнительными движениями омеги. На автомате облизал свои губы, словно только что и сам полакомился душистой ягодой. — Чувствую, что с каждым днём привыкаю к тебе всё сильнее.       — Хм… Я, конечно, совсем другое имел в виду, но пока больше ничего говорить не буду. Хочу, чтобы это стало твоим самым главным личным открытием.       Ломая голову над загадочной фразой, Чонгук вдруг повёл носом, шумно втягивая воздух:       — Надо же, твой бывший уже ушёл, а свой запах всё равно оставил.       — Нравится? — Тэхён хитро улыбался, предвкушая чужую реакцию, когда откроется истинная причина.       — Врать не люблю, поэтому скажу как есть — это офигенно. Так пахнет настоящий альфа. Не то что я… — усмешка получилась грустной, голова поникла от чувства неловкости перед омегой за свой недостаток.       — Это не его аромат, Гук-а.       — Я что-то пропустил и здесь побывал ещё какой-то альфа?       — Нет, только Минхо, — тихо ответил Тэхён и, понизив голос почти до шёпота, уже мягче добавил, не отрывая пристального взгляда от лица напротив. — И ты…       — А почему я не уловил его аромат? — Чонгук находился в полной растерянности.       — Да ты уловил, просто не понял, что это именно он. Тут есть одна маленькая хитрость. У моего бывшего природный запах — бурбон. Так вот, чтобы забить его сладковатые нотки и добавить себе брутальности перед омегами, Минхо всегда употребляет виски. Так что ты почувствовал именно эту смесь, но ошибся, как и многие другие, принимая её за обычный алкоголь, — увидев заторможенный согласный кивок, Тэхён замолчал, давая время на осознание происходящего.       На короткое время над их столиком повисла ожидающая развязки тишина.       Это был самый настоящий момент истины для Чонгука.       На его по-детски простодушном лице одна эмоция сменяла другую, как рисунки на страницах манги. За считанные секунды пролетела целая гамма чувств, среди которых были и замешательство, и волнение, которое тут же сменилось неподдельным удивлением и надеждой. Когда в голове окончательно сложился весь пазл, раздался восторженный вздох.       — Получается, что сейчас я чувствую собственный аромат?.. — с придыханием, с округлившимися от изумления тёмными глазами. — А он точно мой? — и задышал часто-часто, наклонив голову к плечу, где располагалась заветная железа.       — Да, Чонгук-и, — Тэхён улыбался, чувствуя себя причастным к этому поистине чудесному событию. Потому что визит в медцентр к доктору Сону и назначенное лечение не были напрасной тратой времени, сил и денег, с лихвой оправдали долгое ожидание. И подарили так необходимую альфе уверенность в себе.       — Чёрт, даже не верится, что это случилось, наконец, — тихонько рассмеялся Чонгук, потирая ладонями лицо, а после шумно выдохнул, покачивая головой. — Я ведь столько раз представлял на себе разные запахи. Мечтал, чтобы хотя бы самый простой из них оказался моим в реальности. Больше всех мне нравился запах огурца — свеженький такой, — весело глянул, протягивая руку навстречу. — Ущипни меня покрепче, а то вдруг я уснул после бокала вина и теперь вижу прекрасный сон.       — Сны иногда сбываются, я ведь тебе уже говорил, — Тэхён радовался не меньше него.       Неожиданно в глазах Чонгука промелькнуло беспокойство. Он резко потянулся вперёд, боясь упустить на волнах эйфории кое-что очень важное:       — А тебе, хён? Тебе мой аромат понравился?.. — судорожно уцепился подрагивающими пальцами за ладонь омеги, словно от его ответа зависела сама жизнь.       Глядя на взволнованное лицо, разрумяненное от бивших через край эмоций, Тэхён понимал, что вопрос был задан не просто так.       Потому что эти космически бездонные глаза напротив смотрели так преданно и влюблённо.       Как теперь ответить, чтобы не обмануть, но и не дать ложную надежду? Да, Тэхён тоже испытывал явную симпатию и не совсем братскую привязанность к Чонгуку, что только росла с каждым днём. Но всячески подавлял в себе эти чувства.       Потому что пресловутая разница в возрасте никак не давала покоя, методично поселяя в душе огромные сомнения. Ведь ни у кого из его окружения не было пары, где омега был бы старше альфы на десять лет. Но всё-таки лучше быть честным и с самим собой и с Чонгуком.       — Для меня это самый крутой аромат, щегол.       — Так ведь это благодаря тебе, хён. Мне кажется, что без тебя он бы так никогда и не проявился. Блин, только бы не разреветься прямо тут, — голос и правда чуть дрогнул, глаза влажно заблестели. Горячая ладонь соскользнула с длинных пальцев омеги. — А у меня есть для тебя скромный подарок. Купил с первой зарплаты. Я же обещал, помнишь?       Из кармана джинсов Чонгук бережно вытащил продолговатый свёрток, обвязанный красной ленточкой. Мягко удерживая его пальцами обеих рук, протянул с уважительным поклоном:       — Прими в знак благодарности за твою бесценную помощь и добрую заботу.       — Спасибо... Не ожидал.       Развернув упаковку, Тэхён увидел тонкий серебряный браслет в виде цепочки с девятью маленькими гранёными шариками. Погладил один из них пальцем:       — Да он крутится! — не сдержал удивлённого возгласа, поднимая взгляд на альфу, пока тот счастливо улыбался, словно это его одарили. Впрочем, на самом деле каждый из них получил свой подарок. — Очень тонкая, филигранная работа. Теперь этот браслет точно станет моим самым любимым.       — Тогда можно я прямо сейчас помогу его надеть?       — Конечно. Мне самому уже не терпится поскорее его примерить, — Тэхён с готовностью протянул руку и вскоре уже любовался обновкой на своём запястье, не скрывая искренней радости. — Такой необыкновенный, воздушный. Надо же, и по размеру подошёл просто идеально.       — Честно говоря, я просто втихаря измерил длину твоего золотого браслета, который ты на днях оставил в прихожей, — весело хихикнул Чонгук, тут же снова переключая внимание на свой презент. — Кстати, на этом серебряном браслете все девять шариков вращаются. Как планеты Солнечной системы.       — Вот это действительно сюрприз. Только с некоторых пор в нашей системе планет стало на одну меньше. Бедный Плутон обозвали карликом и исключили из списка. Так что осталось восемь.       — Знаю, но я ведь тот ещё фантазёр, — потупился Чонгук, его голос стал тише. Дальнейшие слова предназначались только для единственного человека, что сидел напротив, задумчиво поглаживал прохладный металл на запястье и услышал бы даже шёпот. — Ты фантастический омега, мне захотелось стать частичкой твоего космоса. Поэтому появилась девятая планета — моя. Я назвал её Джей Кей и на центральном шарике браслета сделал незаметную для посторонних глаз крошечную гравировку из двух заглавных букв JK.       — Красиво ты всё придумал, конечно… — протянул Тэхён, услышав такие неожиданные подробности.       — Я не мог заранее спросить у тебя на это разрешение, хотел преподнести сюрприз, — поторопился объяснить альфа, нервно комкая пальцами бумажную салфетку. — Ты же не против, хён? — поднял умоляющие глаза, замерев в ожидании.       В его груди неприятно зашевелился червячок сомнений. Может, зря он поддался спонтанному желанию сделать подобную гравировку на подарке без согласия омеги? А вдруг всё-таки попросят стереть эти две буквы имени, обезличив тем самым персональную планету, которая и появилась-то всего несколько часов назад, благодаря старому гравёру из ювелирного магазина?       Растроганный Тэхён видел смятение Чонгука, примерно представлял, какие мысли его сейчас одолевали, и сам находился в некотором замешательстве. Снова нужно делать выбор, при этом желательно сохранить дружеский статус общения. Очередная дилемма: носить на руке подаренный от души браслет с инициалами альфы, словно они с ним пара, или же воспротивиться этому.       Но ведь тогда пропадёт волшебный уголок их общего космоса…       Взгляд опустился на собственные пальцы, что неторопливо перекатывали ту самую именную планету. В конце концов, разве что-то изменится в их отношениях, если просто носить это изящное украшение?       — Я люблю приятные сюрпризы, Гук-а. И твой мне очень понравился, честно. Он такой же необычный, как и ты сам, — лёгкий кивок головой и одобрительная улыбка Тэхёна окончательно рассеяли все сомнения.       — Спасибо! — просиял в ответ Чонгук, с облегчением выдыхая. Недолгое томительное ожидание закончилось, значит, можно сделать ещё один осторожный шаг навстречу. — Знаешь, хён, рядом с тобой я всегда ощущаю тепло. Ты для меня — то самое Солнце, вокруг которого вращаются все восемь… — запнулся всего лишь на мгновение и после уверенно закончил. — Нет, вместе с моей всё-таки девять планет нашей Солнечной системы.       Нашей…

***

      Посреди ночи всё ещё слегка хмельной Тэхён проснулся от ощущения растущего жара. Всё тело, покрытое мелкими капельками пота, горело как в лихорадке, грудь тяжело вздымалась при каждом вздохе, а приоткрытый рот с жадностью хватал сухой воздух.       Как же невыносимо жарко…       Словно прямо возле кровати сам дьявол развёл огромный костёр, сжигая в комнате кислород, заодно искушая сбросить с себя всю одежду, чтобы остаться абсолютно нагим. Как согрешивший когда-то Адам, вкусивший запретный плод и изгнанный за пределы прекрасного Рая.       В это адское пекло…       С досадой откинув одеяло к стене, Тэхён поднялся с постели и босиком прошлёпал к окну, за которым сыпались мелкие хлопья снега вперемешку с противным дождём. Невзирая на ночную прохладу, рывком открыл створку настежь, с удовольствием подставляя сырому ветру пылающее лицо. Липкие от пота ладони тяжело упали на подоконник, а за опущенными веками спрятались покрасневшие от недосыпа глаза.       Глубокий вдох принёс небольшое облегчение. Но Тэхён знал, что это ненадолго. Состояние напоминало предтечное, когда от похотливых мыслей начинало зудеть все тело, в некоторых местах — нестерпимо.       Конечно, такое бывало и раньше, когда под утро просыпался от возбуждения. Обычная физиология. В особо напряжённые дни иногда приходилось принимать специальный препарат, снижающий либидо, но врач-омеголог не рекомендовал им увлекаться во избежание проблем со здоровьем. Поэтому обычно спасали свои же руки с умелыми пальцами или прохладный душ.       Но в этот раз омежья природа совсем некстати решила сыграть с Тэхёном злую шутку. В чересчур откровенном сне желание близости обрело вполне конкретные атлетические формы и благородное имя — Чонгук. Похоже, с появлением в доме этого альфы организм внезапно (или же вполне закономерно) решил наверстать упущенное за последние годы. Теперь каждое утро Тэхён испытывал настоящее искушение.       После пробежек Чонгук выглядел слишком сексуально в мокрой от пота футболке. Тонкая белая ткань бесстыдно облегала рельефную грудь, будто специально выставляя напоказ возбуждённые тёмные соски. Глядя на них, Тэхён готов был захлебнуться слюной.       Кстати, вид со спины был не менее горячий — влажная полоса вела от шеи вниз, вдоль позвоночника, прямиком до резинки спортивных штанов. Несложно было представить, какой мокрой была поясница и… всё остальное.       А в придачу ко всему этому ещё добавлялся терпкий влекущий аромат, что понемногу заполнял не только маленькую прихожую, но и всю квартиру. Исподволь Чонгук влиял на омегу гораздо сильнее, чем можно было предположить, с каждым днём всё больше привлекая физически.       Интересно, обратил бы Тэхён на Чонгука внимание, если бы тот был соседом по этажу или студентом его родного университета? Трудно сказать. В голову осторожно протиснулась любопытная мысль: а смогли бы они завязать отношения, стать настоящей парой? Может, попробовать немного пофантазировать?       Распалённый жаром Тэхён закрыл глаза, представляя романтические свидания, трепетные объятия, первый нежный поцелуй.       Не стоило этого делать. Ох, не стоило. Потому что следом богатое воображение изголодавшегося по ласкам омеги тотчас выдало слишком горячий, опасный контент.       Сплетённые в ритмичном движении обнажённые тела, откровенные звуки секса в полутёмной комнате, раскрасневшиеся лица, долгие жадные поцелуи, хриплый шёпот. И мелодичные голоса, так красиво звучащие в унисон, а после — ошалелые после бурного оргазма взгляды.       От этой картины его лица с приоткрытыми губами будто внезапно коснулись горячие языки пламени. Тэхён резко вздрогнул всем телом, распахивая затуманенные вожделением глаза. Дышать, дышать, дышать... Рот с жадностью хватал прохладный воздух, но тот мало теперь помогал.       Внизу живота так сладко заныло, что рука сама потянулась вниз, накрывая возбуждённый член прямо через ткань, на которой уже появилось влажное пятно. Бёдра непроизвольно дёрнулись вперёд — невыносимо захотелось разрядки. Прямо здесь и сейчас. И плевать на открытое окно. Уже глубокая ночь на дворе, если делать всё молча, то никто ничего не увидит и не услышит.       Тэхён развернулся, удобно вжался ягодицами в холодный подоконник. Нетерпеливые пальцы нырнули под резинку пижамных штанов, некрепко сжали плоть, сделав пару пробных движений. А после, обхватив уже плотнее, ритмично заработали.       — Твою… м-м-м… — обжигающий гортань шёпот оборвался прикушенным ребром ладони.       В этот раз много времени не понадобилось, под веками всё ещё мелькал образ абсолютно голого Чонгука. Стройного, мускулистого, с красивым разворотом плеч. Почувствовать бы прямо сейчас под своими ладонями его молодое тело.       Это же тот самый райский плод, запретный и желанный.       По вискам и носу побежали капли пота, но Тэхён даже не заметил. Всё внимание было сосредоточено внизу, где рука завершала последние рваные движения. Через мгновение растрёпанная голова запрокинулась, сухие от жара губы раскрылись, вместе с полыхающим внутри жаром выпуская, наконец, на свободу длинный полувыдох-полустон.       Стоя в свете луны, омега щедро рассыпал по тёмному полу крупные белёсые звёзды своего млечного пути.       Вот она, его галактика в ледяном космосе одиночества...       Ироничная усмешка тронула губы. Не спеша вытер пальцы о ткань, избавляясь от остатков вязкого семени, и после вернул спущенные штаны на прежнее место. Навалилась блаженная усталость. Колени мягко подогнулись, увлекая вниз обессиленное тело. Тэхён со вздохом закрыл лицо влажными ладонями, чувствуя собственный солоноватый запах.       Надо же было так влипнуть… А ведь всего два месяца назад всё казалось намного проще. Кто же знал, что бездомный парнишка так легко проникнет и в душу и в сердце?       Лишь тело пока оставалось нетронутым.       Пришло отчетливое понимание, что дальше будет ещё труднее справляться и со своими желаниями, и с внутренним сильным зверем. Ну что же, значит, придётся бороться. Язык вяло скользнул по пересохшим губам, а в висках острой болью запульсировали мысли:       «Остановись, пока не поздно. Вспомни о десятилетней разнице в возрасте — Чонгук слишком молод для тебя. Возможно, он даже не целовался ещё ни разу. Ты же наверняка не всё о нём знаешь, несмотря на его простоту. Он замечательный, правда, но не для тебя. Поэтому лучше спрячь своё некстати вспыхнувшее чувство поглубже. Не надумывай лишнего и не идеализируй, чтобы потом не пришлось разочаровываться и кусать локти. Один раз ты уже обжёгся. Хватит».

***

      Последующие за этим событием четыре дня рабочей недели прошли более-менее спокойно. На работе — привычная для обоих рутина, так что дни были похожи один на другой, как братья-близнецы. Утром Чонгук торопился в библиотеку, а вечером с ещё большей скоростью летел домой.       Если нужно было срочно докупить что-то по мелочи, по дороге успевал заскочить в магазин — тот самый, откуда его когда-то отправили прямиком в отделение полиции. Но инцидент давно был исчерпан, ведь альфе всё-таки принесли извинения. На него уже не смотрели искоса, а молодой кассир даже улыбался, когда Чонгук расплачивался своей собственной картой, появившейся за неделю до первой зарплаты.       А потом наступило утро чёртовой пятницы…