Ничей

Иной раз время решает

все проблемы.

Корейская поговорка

***

      В университете Тэхён снова работал как проклятый. Двойная нагрузка выматывала так, что к концу занятий глаза полыхали огнём, а язык заплетался, не успевая за мыслями. Домой приходил жутко уставший.       — Привет, щегол. Я дома.       — Привет, хён! — Чонгук, едва заслышав мягкий баритон тут же вылетал в прихожую. Казалось, ещё чуть-чуть — бросится обнимать, словно не виделись несколько дней, а не часов. Но останавливался рядом в предвкушении.       Тэхён знал, чего от него ждали и потому сразу же задавал вопросы:       — Как прошёл день, труженик домашнего фронта? Все пылинки сегодня победил? Или постельные флаги развешивал после стирки?       И пока снимал верхнюю одежду, пока мыл руки, а после они вместе ужинали, с улыбкой слушал пространный рапорт о проделанной работе.       Понимал, насколько альфе было важно чувствовать себя полезным и нужным. Особенно нужным, чтобы больше не называть себя «ничей».       После этого Чонгук обязательно интересовался делами Тэхёна, но его ответы звучали намного короче, без жалоб на усталость. Потому что отказываться от двойной нагрузки омега всё равно не собирался.       Дело в том, что за дополнительные часы преподавания ему солидно доплачивали, а деньги в нынешней ситуации лишними точно не были — на благое дело пойдут. И вовсе не на пополнение банковского счёта, открытого несколько лет назад с мечтой о покупке новой квартиры.       Это долгожданное и очень приятное событие немного отодвигалось в связи с незапланированными расходами, в том числе на медицинские услуги. Для совершенно чужого человека, заметьте, к которому Тэхён теперь проявлял особое внимание и щедрость, такую неразумную на чей-то прагматичный взгляд.       Бескорыстно протягивал спасательный круг помощи и заботы Чонгуку, едва не ушедшему на тёмное дно в бурном океане людей. Тэхён не ждал в ответ ни похвалы, ни какой-то награды. Нет, он не был бездумным транжирой, разбрасывающим деньги направо и налево. Просто от души делился всем, что имел, помогая Чонгуку «встать на ноги». А если говорить точнее — выжить.       Доброта, знаете ли, странная штука...       В ней никогда не будет правил, а вот душа будет всегда.

***

      На утреннюю пробежку в ближайший парк они теперь отправлялись вдвоём. Бежали неторопливо, размеренно, почти не разговаривая, чтобы не сбивать дыхание. Альфа не сетовал на жизнь, не приставал с ненужными вопросами. Изредка подшучивал, вызывая у Тэхёна необычайно светлую улыбку, на которой сам тут же и залипал — она была сердечной не только по форме. А Тэхён просто радовался, видя его сияющие жизнью глаза. Сейчас им было легко, а как будет дальше, гадать не стоило. Время покажет.       Как-то само собой у них сложилось не то чтобы жёсткое правило — на этом никто не настаивал, а нечто похожее на маленькую традицию. Когда после первой совместной пробежки они вернулись домой, то один из них сразу отправился в душ, а другой, быстро сменив одежду, — прямиком на кухню.

      Угадайте, кто куда?

***

      Утро вторника началось точно так же. Пока омега мылся-брился в ванной, Чонгук в это время начал готовить нехитрый завтрак, вполголоса напевая очаровательную колыбельную и плавно раскачиваясь в такт нежной мелодии. Он всегда любил петь. Особенно в последнее время, когда остался один. Музыка помогала отвлекаться от невесёлых мыслей и каждая нота задевала нужные струны души, даже если слова песни порой бывали грустными.       Спустя несколько минут на кухню молча зашёл Тэхён. Восхищённо застыл у стены, скрестив руки на груди. Он впервые услышал, насколько красиво поёт Чонгук. Мягкий, чувственный, кристально чистый голос растекался в воздухе, заполняя всё маленькое помещение до краёв. Тэхён улыбнулся. Ему показалось, что этот голос ласково поглаживал его по чуть влажной макушке.       Веки медленно опустились, удерживая под ресницами это волшебное ощущение. Неожиданно зверь внутри басовито замурлыкал, точно попадая в такт мелодии — он пел вместе с Чонгуком. Впервые в жизни.       Альфа в это время подхватил тарелки с разными нарезками и тостами, развернулся, чтобы поставить на стол, и… тут же оборвал песню, увидев тихо стоящего возле двери Тэхёна.       — О, уже закончил водные процедуры? А я и не заметил, как ты вошёл, — затараторил, опуская глаза, суетливо задвигал тарелки туда-сюда. Его застали врасплох, отчего на щеках проступил лёгкий румянец.       — Так я боялся спугнуть. Хотелось послушать знакомую с детства песню, — эти слова ещё больше смутили Чонгука. Тэхён всё видел, но продолжил говорить, подходя ближе и помогая накрывать на стол. — У тебя очень, очень красивый голос. Знаешь, я бы с удовольствием из твоих песен составил отдельный плейлист для своей коллекции записей.       — Скажешь тоже, хён, — теперь красными стали даже аккуратные уши. Не то чтобы Чонгук слишком стеснялся, просто успел отвыкнуть от заслуженной похвалы. И в этот момент испытывал неловкость, смешанную с удовольствием. — Неужели тебе понравилось моё пение а капелла?       — Конечно. Зачем мне тебя обманывать? — Тэхён слегка пожал плечами. — В сладкой и дешёвой лести ты не нуждаешься, потому что имеешь великолепные данные. Тебе бы серьёзно заняться вокалом. Глядишь, потом и на сцене будешь выступать.       — Не-е-т, это точно не для меня, — энергично замотав головой, Чонгук заливисто рассмеялся. — Там конкурентов дохрена. Через них нужно будет пробиваться ледоколом, чтобы доказывать, что и я кое-чего стою. А ещё закулисные интриги, неадекватные фанаты, желтая пресса, нахальные папарацци. Блин, да вся жизнь на виду, не расслабишься — каждый шаг под микроскопом станут рассматривать. Нафиг это нужно.       — Согласен, это очень тяжело. Но ведь многие артисты варятся в таком творческом котле. Как-то справляются.       — Это слишком трудно — как будто человеку достались две параллельные жизни. Многие видят только красивую картину, а на самом деле это лишь игра, когда артист носит разные маски. Вне сцены он остаётся обычным человеком со своими желаниями и проблемами, а их у медийных личностей всегда навалом. Да, кому-то всё удаётся, правда, через огромные нагрузки, пот, слёзы и даже травмы. Но есть и те, кто не выдерживают и ломаются. А я слишком прост и наивен для шоу-бизнеса. Не хочу даже пробовать. Может, потому, что просто сомневаюсь в себе, боюсь морально не справиться. И это не каприз — мне в детском доме по горло хватило жить под вечным надзором, а после постоянно ловить на себе чужие пренебрежительные взгляды. Как будто я и не человек вообще. Я долго ждал свободу и не хочу с ней расставаться, — упрямо поджал губы Чонгук. Потеряв улыбку и нахмурив брови, он сразу стал выглядеть старше. — И громкая слава тоже не нужна. У меня другие приоритеты.       — Какие, если не секрет?       — Я хотел бы пойти учиться дальше. Мечтаю реализовать свой потенциал, получить хорошую профессию, которая всегда будет востребована. А значит, никогда не останусь без работы и куска хлеба. Например, учитель или инженер. Это как раз по мне. Буду совмещать учёбу с работой. Только проблем у меня сейчас выше крыши. Вот с них и нужно начинать, иначе остальное так и останется мечтой, — альфа разлил горячий чай по кружкам и присел за стол, махнув рукой. — Я тот ещё любитель пофантазировать о будущем, но на свои возможности смотрю реалистично.       — Серьёзный деловой подход. Мужской, — Тэхён снова приятно удивился внезапным откровениям. — Думаю, со временем у тебя всё обязательно получится.       — Хотелось бы, конечно. Только нужно укрепить веру в себя и свои силы, — отломив кусочек хрустящего тоста, Чонгук закинул его в рот, в задумчивости отворачиваясь к окну.       За ним уже проснулся гигантский мегаполис. Шумел на все лады, жадно ворочал большими капиталами и малыми деньгами. А ещё безжалостно отбирал у кого-то последние воны и с хрустом пережёвывал тех, кто послабее.       Сегодня опять кому-то повезёт, а кто-то останется ни с чем.       Чонгук перевёл взгляд на Тэхёна, а после так крепко обхватил ладонью его длинные пальцы, что стиснутые в них металлические палочки жалобно звякнули:       — Если бы не ты, хён, где бы я сейчас был?       Какой смысл отвечать на вопрос, если для обоих всё было так очевидно?       Заскорузлая, мозолистая рука Чонгука продолжала крепко сжимать красивые аристократические пальцы. Выглядело это предельно контрастно — как чёрное и белое.       Как ин и янь — два склона одной горы: теневой и солнечный.       Как север и юг.       Как альфа и омега.       Тэхён опустил свою вторую ладонь — большую, надёжную — на худое запястье альфы, накрывая его полностью.       Словно обещал помочь решить все проблемы, заслоняя собой от временами жестокого, но всё равно такого прекрасного мира.

***

      За интересной беседой сегодняшний завтрак пролетел незаметно, правда, чуть дольше обычного. До начала занятий оставалось около часа.       — Чонгук! — Тэхён уже стоял в прихожей полностью одетый.       — Что-то забыл? — обеспокоенно спросил альфа, показываясь из кухни и на ходу вытирая мокрые руки полотенцем. Видимо, только закончил мыть посуду.       — Да, забыл вот это оставить, — в протянутой навстречу руке сверкнула глянцем банковская карта. — Нужно купить кое-что по мелочи. Мне совсем не хочется тащиться в магазин после работы.       Это была не проверка на честность, а первый, очень важный шаг к ресоциализации Чонгука.       — А список есть?       — Скину на телефон.       — Так у меня же его нет, хён.       После такой «новости», Тэхён смотрел на растерянное лицо Чонгука и отчётливо понимал, что связь между ними может быть только ментальная, потому что о покупке гаджета для связи он даже не подумал.       — М-да, как-то я упустил это из виду. В пятницу зарплату перечислят, в субботу после клиники вместе заскочим в торговый центр, купим что-нибудь простенькое. А пока принеси блокнот с ручкой.       Быстро начеркав несколько слов, Тэхён передал альфе записку, торопливо бросив уже на выходе:       — Всё, до вечера.       Дверь захлопнулась, а Чонгук, не теряя времени, отправился в душ. После суетливо засобирался, чтобы поскорее выполнить первое и очень ответственное задание, едва не выскочив из квартиры без маски. Хорошо, что буквально перед выходом решил посмотреть на себя в зеркало: гематомы по-прежнему оставались на лице, но уже немного побледнели, некоторые даже начали менять цвет.       До магазина он нёсся чуть ли не вприпрыжку, по дороге заглядывая в короткий список покупок, чтобы всё запомнить наизусть. Все пять строчек.       В супермаркете вкусно пахло свежей выпечкой, по огромному залу сновали сотрудники, до отказа заполняя товарами полки. Редкие утренние покупатели зависали полусонно возле полок, иногда читая этикетки на упаковках, тихонько зевали, не всегда успевая прикрыть рот ладонью.       Чонгук деловито расхаживал среди длинных рядов с яркими товарами, выбирая необходимое. С банковской картой в собственном кармане чувствовал себя настоящим богачом.       Спустя полчаса он уже неторопливо шагал по улице к дому, крепко прижимая к груди шуршащий пакет, где внутри находилось нечто особенное, не видимое посторонним. Там, среди обычных покупок, в такт уверенным шагам мерно покачивалось кое-что чрезвычайно ценное для него — доверие.       Чонгук с улыбкой поглядывал по сторонам. Размышлял о том, что всё вокруг стало выглядеть по-другому: и осеннее солнце ласковее пригревало; и небо распахивало шире свои объятия ладонями длинных белоснежных облаков; и птицы веселее щебетали.       И люди, самые разные люди, что встречались по пути к дому, казалось, стали добрее — тоже улыбались в ответ, глядя на его счастливое лицо с огромными, сияющими глазами.

***

      Ранним вечером Тэхён, как обычно, вернулся с работы, принял душ и отправился прямиком на кухню, шумно втягивая носом ароматы любимого куриного рамёна. Нужно заметить, что Чонгук без него никогда не ужинал, только упрямо пил воду, заглушая мучительное чувство голода. А потом смешно передразнивал собственный желудок, который к этому времени уже выдавал такие громкие рулады, что слышали, наверное, даже соседи.       Когда они с Тэхёном сели за стол поужинать, Чонгук вытащил из кармана штанов выданную утром пластиковую карту:       — Всё купил. Теперь возвращаю. И спасибо за доверие, — аккуратно, очень бережно опустил её рядом с тарелкой омеги.       — Доверие у нас взаимное, ты же помнишь, — Тэхён устало кивнул головой. Подцепив кусочек тушёной курицы, быстро отправил его в рот и с аппетитом прожевал. Взглянув на Чонгука, следившего за каждым его движением, изумлённо вскинул брови. — Как это тебе удалось, Гук? Да она просто тает во рту! Вкуснятина-а, — Тэхён от души радовался кулинарному успеху альфы. Слегка щуря глаза, в которых уже замелькали весёлые смешинки, поинтересовался. — Не заблудился в магазине среди полок? Легко со всем справился? Никаких проблем не возникло?       Сияющий от заслуженной похвалы Чонгук всё время ждал, когда же его об этом спросят. Даже на короткое время позабыл о еде. О еде! И принялся взахлёб рассказывать, как покупал — именно покупал! — самые свежие продукты точно по списку, не прихватив ничего лишнего, хотя соблазнительного там для него было очень много. Как выбирал цвета новых зубных щёток, а после недолгих размышлений остановился на зелёной и фиолетовой.       На радостях сбегал за ними в ванную, чтобы вернуться через минуту, выставив обе перед собой в крепко стиснутых кулаках. Чонгук с трудом сдерживал улыбку, когда с иронией спросил:       — Угадай с трёх раз, какая из них твоя?       Естественно, хватило и одного раза.       Ну а как тут не догадаться, если на Тэхёне были надеты любимые травянисто-зелёные штаны, а на груди Чонгука, обтянутой белой футболкой, которую сам же и выбирал при покупке, красовалась фиолетовая надпись Dream? Посмотрели они друг на друга и, как говорится, смешинка в рот попала. Нахохотались от души.       Казалось бы, в этом не было ничего особенного — просто короткий и совсем незначительный момент. Но в глазах альфы светилась такая неподдельная радость, которую не купишь ни за какие деньги. Тэхён чувствовал, как в груди разливается умиротворение. С удивлением заметил, что накопившаяся за день усталость куда-то незаметно исчезла, забрав с собой заодно и привычную тишину квартиры.       Кстати, вопрос с готовкой они обсудили ещё в воскресенье. Первые три дня завтраками и ужинами решили заниматься вместе — так получалось намного быстрее. Проверено опытным путём. К тому же Чонгук осваивал новинки кухонной техники, которую прежде видел только в витринах магазинов да на рекламных баннерах, пока бродил по улицам в поисках работы и еды. Теперь он старательно запоминал новые рецепты, заворожённо следил за каждым движением ловких рук омеги.       Утром они готовили что-то незамысловатое, вечером чаще использовали полуфабрикаты. Ели много и сытно. Постепенно знакомились с предпочтениями друг друга в еде, чтобы не попасть впросак.       — Я уже давно стал практически всеядным, — ничуть не стесняясь, признался Чонгук.       — Да я тоже привык к самому простому ещё с детства, — ответил на это Тэхён.       Так что их непритязательные вкусы удачно совпадали. Почти. Специи и приправы Тэхён понемногу добавлял в блюда, но категорически не выносил острый перец, поэтому в доме его никогда не было. Однако пришлось купить для Чонгука — тот, напротив, очень любил всё острое и пряное. Казалось, что после такой огненной еды альфа смог бы своим дыханием поджигать спички.       Работая в четыре руки на пятиметровой кухне, непринуждённо болтая о том о сём, они иногда неловко сталкивались то локтями, то коленями. Как-то раз столкнулись лбами — не сговариваясь, одновременно наклонились над сковородой с жареной грудинкой. Получилось совсем не больно.       В шутку Тэхён состроил капризную гримасу и, театрально закатив глаза, протянул бархатным голосом:       — Эх, королевство маловато, развернуться негде. Пора увеличивать жилплощадь.       Стоя напротив, Чонгук только похихикал над «королевским» размахом.       В тот момент во влажных глазах Тэхёна отражалось фиолетовое слово «Мечта» с его новой футболки.

***

      Неделя пронеслась тяжёлым поездом с вагонами будничной рутины, неожиданно быстро подкатив к весёлой станции «Пятница». Но этим вечером отправляться в знакомый бар Тэхён не собирался, чтобы в субботу не распространять вокруг себя амбре в медцентре.       Сколько времени они там потратят при первом визите, угадать было невозможно. Но, скорее всего, быстро освободиться вряд ли получится. Значит, и традиционный поход в супермаркет тоже нужно перенести на эту пятницу, снова доверив сделать необходимые покупки Чонгуку, который наверняка с заданием справится, не маленький.       Поэтому Тэхён ещё утром, прежде чем уехать в университет, снова передал ему свою карту, на этот раз с довольно внушительным списком покупок. Хорошо, что вовремя вспомнил о том, что сумки-то альфе придётся тащить самому.       Достал из шкафа вместительный рюкзак и заботливо оставил его в прихожей, подмигнув стоящему рядом Чонгуку:       — Для суперальфы и его суперпохода. Ведь даже взрослого человека легче нести на спине — проверено на собственном опыте. Хотя, если этот человек для тебя особенный, то руки сами к нему так и тянутся.       Нужно ли говорить, о чём подумал Чонгук, что при этом чувствовал?

***

      В середине дня, когда заканчивался обеденный перерыв и Тэхён допивал свой любимый зелёный чай с имбирём, неожиданно пришло сообщение от Намджуна:       «Я могу тебе сейчас позвонить?».       В ответ Тэхён послал короткое: «Да».       Звонок раздался буквально через три секунды.       — Привет, Тэхён. Какие планы на вечер?       — Рад тебя слышать, Джун, — омега слегка разомлел после сытного обеда, говорил с некоторой ленцой, вставая из-за стола. — Если ты хочешь предложить встретиться сегодня в нашем баре, то я пас. Завтра с самого утра дел будет по горло, нужно выглядеть солидным, а не помятым после алкогольных возлияний и недосыпа, — выйдя из студенческого кафе, он свернул за угол, направляясь по длинному коридору в сторону лифта.       — Ясно. Вот и у меня тоже бесконечные дела и делишки. В основном чужие, — устало вздохнул Намджун, размешивая сахар в кружке с горячим кофе. — Времени катастрофически не хватает, чтобы отдохнуть по-человечески. В отпуске два с половиной года уже не был, да и с вами стал редко видеться.       Слушая его, Тэхён постоянно кивал головой, словно китайский болванчик, отвечая на приветствия улыбающихся студентов. Чувствовал, как спину щекотали чужие восхищённые взгляды, тихий шепоток, глубокие вздохи.       — Вообще-то я позвонил не просто так, а по срочному делу, — на этот раз голос Джуна звучал серьёзно. Времени у обоих было немного, поэтому без лишних реверансов он сухо поинтересовался. — Ты свою банковскую карту давно видел?       Сам вопрос и тон, каким тот был произнесён, заставили тут же остановиться. Ким Намджун работал старшим инспектором одного из полицейских участков Сеула. В груди холодной змеёй шевельнулось очень нехорошее предчувствие.       — Буквально утром держал её в руках, — Тэхён постарался говорить спокойно, а вот тело сразу напряглось в ожидании чего-то неминуемого. — А почему тебя вдруг заинтересовала моя карта?       — Ты, конечно, можешь ещё раз проверить, но вряд ли её у себя найдёшь.       — Откуда такая уверенность? Да не тяни резину! — лихорадочно соображая, что же могло произойти, Тэхён не сдержал громкого возгласа, привлекая к себе ещё больше внимания студентов.       — Потому что твою карту я сейчас держу в собственных руках, дорогой мой, — внезапно огорошил Намджун, продолжая водить большим пальцем по холодному пластику. — Видимо, ты не заметил, когда её украли или же где-то обронил случайно. Тебе сказочно повезло, что воришку взяли с поличным. Он так и не смог ничего оплатить, — послышался довольный смешок. — Набрал, дурачок малолетний, целую тележку продуктов и только на кассе выяснил, что нужен пин-код. Там охрана его и задержала, пока он в шоке бормотал свою бесконечную мантру о каком-то доверии. Одежда на нём, кстати, очень даже приличная, а вот руки и лицо… Похоже, он ещё и дрался с кем-то. Короче, мы сейчас устанавливаем его личность. Но тебе, как законному владельцу карты, всё равно придётся заехать в отделение.       Эти слова подействовали как ледяной душ. На короткое мгновение Тэхён перестал дышать.       Из-за его оплошности Чонгук оказался в полиции?!       Каждое слова Намджуна с размаху долбило в грудь тяжеленной кувалдой, а в ушах звенело на бесконечном повторе: «…о каком-то доверии».       Ладони похолодели, от лица отхлынула кровь.       Это был жестокий удар. Причём, сразу для обоих. Тяжёлое дыхание наполняло лёгкие воздухом, но его всё равно катастрофически не хватало. Пальцы сжали ворот тонкой водолазки, с силой дёргая его вниз. Раздался глухой треск рвущихся ниток, а Тэхён подумал, что это надорвалась та самая ниточка доверия, что совсем недавно протянулась между ними. Та, о которой в полиции всё время твердил Чонгук.       О чём альфа думал в тот момент?       Тэхён медленно опустил голову, так и продолжая крепко прижимать телефон к уху. И молчал. Он просто не мог произнести ни звука. На душе было скверно. Хотелось немедленно сорваться в отделение, всё объяснить, чтобы Чонгука поскорее отпустили.       Но того задержал не случайно проезжающий мимо патруль, а был официально зарегистрирован вызов, поступивший от охранника супермаркета. Значит, всё не так просто. Оставалось надеяться, что Намджун не даст хода этому делу.       Прикрыв глаза ладонью, Тэхён прижался боком к прохладной стене.       К нему тут же поспешил обеспокоенный студент, пристально вглядываясь в лицо своего преподавателя:       — Я могу вам чем-то помочь, сонсэнним?       — Всё хорошо, можете идти, — полетело в ответ тихим шёпотом, даже улыбку изобразил. Правда, она получилась вымученной, но всё равно смогла убедить студента. Тот молча кивнул напоследок и отправился дальше по коридору, чтобы вскоре затеряться в шумной толпе однокурсников.       — Ну ты что молчишь-то? — напомнил о себе Намджун, ритмично постукивая карандашом по столу в ожидании реакции на отличную, как ему казалось, новость.       — Задержанный парень представился Чон Чонгуком? — просипел Тэхён, не узнавая своего голоса. Вместо бархата — наждачная бумага. Этот вопрос можно было и не задавать. Ответ он уже знал.       — Всё верно, так он себя назвал. Но никаких документов, подтверждающих личность, при нём не было, — на автомате ответил Намджун и вдруг осёкся. — Погоди-ка… Откуда ты знаешь? Ты что, с ним знаком?       — Да… Я сам отдал ему карту. Но совсем упустил из виду, что в этот раз покупок будет много и потребуется пин-код… — слова давались Тэхёну с огромным трудом, медленно продираясь сквозь отчаяние. — Я собственными руками отправил его в полицию… — голос становился всё тише, а взгляд отрешённо упирался в стену. В глазах застыла жгучая боль, она разъедала душу.       Наверное, сейчас Чонгук испытывал то же чувство, только в сто, нет, в тысячу раз сильнее. Тэхён клял себя за досадный промах, последствия которого могли стать плачевными для одинокого альфы без роду и племени.       — Зачем ты это сделал, Тэхён?! — в вопросе Намджуна всё смешалось в одну кучу: и растерянность, и непонимание, и возмущение странным поступком своего близкого друга. Ведь тот никогда не был простофилей, которого легко обвести вокруг пальца.       Интересно, что могло заставить друга отдать свою карту неизвестно откуда появившемуся мальчишке? Впрочем, Намджун не собирался гадать на кофейной гуще — её попросту не было на дне большой кружки с растворимым напитком.       Но мозг работал профессионально, тотчас подкинув очень неприятную версию, от которой непроизвольно сдвинулись брови. В голосе появились стальные нотки:       — Он тебе угрожал, чтобы её получить?       — Что?.. — на секунду Тэхён даже растерялся от такого абсурдного предположения. — Нет-нет, он… В общем, это долгая история и нетелефонный разговор, — заторможенно потирая глаза пальцами, он дёрнул головой, стараясь выбросить тревожные мысли.       Ох, если бы Джун узнал сейчас подробности его знакомства с Чонгуком, наверняка потерял бы дар речи.       Пришло осознание, что в ближайшее время придётся без утайки выложить другу всё о необычайных событиях последних дней. О том, как здравомыслящий преподаватель лучшего университета страны неожиданно связался с молоденьким бомжом-альфой. Интересно, насколько сумасбродным будет выглядеть такой поступок?       Не хотелось бы, чтобы после этого возникли сомнения в адекватности Тэхёна. Он обязательно сообщил бы друзьям о Чонгуке, но несколько позже, когда пройдут гематомы и тот устроится на какую-нибудь работу, чтобы не выглядеть в чужих глазах приживалой и бездельником при успешном, далеко не бедном омеге.       В нынешней ситуации убедить всех в обратном будет очень и очень непросто, ведь за душой у альфы, действительно, не было абсолютно ни-че-го. Ноль. И неясно, чем вообще закончится откровенный разговор с другом, а в том, что он будет именно таким, сомневаться не приходилось. Но самое главное сейчас — это забрать Чонгука домой.       — Как только я освобожусь, привезу в отделение его паспорт, — взглянув на часы, Тэхён цокнул языком — до начала семинара оставалось меньше одной минуты. Он тяжело отвалился от стены и на ватных ногах зашагал к двери аудитории, заканчивая неприятный диалог мягкой просьбой. — Я очень прошу тебя только об одном, Намджун. Парнишку и так жизнь потрепала, а тут ещё и привод в полицию. Позаботься о нём, пожалуйста. Проследи, чтобы на Чонгука там никто не давил и не заставлял признаваться в том, чего тот не совершал. Особенно, чтобы не подписывал никаких бумаг.       — Я не знаю, что сейчас происходит в твоей жизни, Тэхён, и какое место в ней занимает этот пока непонятный для меня Чон Чонгук, но… — задумчиво протянул Намджун. Шумно прихлёбывая уже остывающий кофе, он быстро сменил тон с дружеского на деловой. — Так и быть, присмотрю за твоим протеже. Всё, у меня через пять минут начинается совещание. Вечером увидимся в отделении.       — Спасибо. До встречи, — Тэхён сбросил звонок, поспешно убирая телефон в карман. На данный момент он сделал всё, что от него зависело.       Конечно, Намджуну можно было верить как самому себе, тот слов на ветер никогда не бросал, за что его искренне уважали на службе, а не только в их маленькой компании. Но до тех пор, пока Чонгука не освободят, сняв все обвинения, душу омеги будет терзать неприятное чувство тревоги.       Опустив ладонь на массивную ручку двери, он ненадолго замер, не торопясь проходить в аудиторию. Для начала нужно было успокоиться, потому что сердце всё ещё молотило по рёбрам, гулким эхом подкатывая к горлу. А впереди оставались ещё две пары занятий. Тэхён понимал, что должен оставить за порогом всё личное и максимально сосредоточиться на предмете, чтобы спокойно закончить рабочий день.       Когда он опустил взгляд на свои пальцы, так крепко вцепившиеся в золотистый металл, словно хотели раскрошить его в песок, всё-таки не сдержался, что случалось крайне редко. Упёрся лбом в дверь, с горечью простонав:       — Что же я натворил… Как можно было так подставить Чонгука?       Тэхён сделал глубокий вдох, а после медленно, тягуче выдохнул. Повторил ещё раз. Проверенная методика дыхательной гимнастики реально помогла снять напряжение, хоть немного успокоила. Нельзя давать себе слабину, не хватало ещё раскиснуть. Ведь он сильный, значит, справится. Пора уже приниматься за работу, а проблему решит позже.       Тэхён приосанился, поднял голову повыше. Уверенно распахнув дверь, твёрдым шагом направился к ожидающим начала занятия студентам.       Мало кто из присутствующих на семинаре обратил внимание на лёгкую бледность обожаемого преподавателя. Тот был привычно собран, сосредоточенно выслушивал ответы на свои вопросы, подробно отвечал на встречные. И следующую пару лекций тоже провёл, как всегда, на высоте, с головой погружая студентов в новую тему.       Вот только заглушить чувство вины у него не получалось. Всё равно мучился вопросом: останется ли на биографии альфы тёмное пятно после досадного задержания за то, чего тот не совершал?       Спасибо, что хоть наручники не надели.       Что ж парню так не везёт-то?

***

      Как только закончилась последняя лекция, Тэхён устремился к выходу, не оставаясь в стенах университета ни одной лишней минуты. Невозможно было не думать о Чонгуке, который всё это время наверняка его ждал.       Выйдя на улицу, с трудом подавил в себе желание сорваться на бег, чтобы поскорее оказаться за рулём и на полной скорости рвануть в отделение. Слава богу, здравый рассудок быстро справился с кипящими внутри эмоциями, поэтому шаг был хотя и размашистым, но достаточно ровным.       На парковке любимый автомобиль ободряюще мигнул фарами: «Всё будет хорошо».       Металлический щелчок ремня безопасности строго напомнил: «Соблюдай правила».       Ключ в замке зажигания мягко повернулся с боку на бок, устраиваясь поудобнее: «На старт».       Мерно заурчал запущенный мотор: «Тише едешь — дальше будешь».       Ему принялся вторить внутренний зверь, тихонько мурлыча возле самого сердца, исподволь тоже успокаивая своего человека.       Вот теперь можно ехать.