Focus on me

Lana Del Ray — Hight By the Beach

      Гарри нетерпеливо ждёт своей очереди, смотря в одну точку. Вся процедура весьма утомительна. Всем участникам экскурсии раздают временные пропуски и комплект одноразовой формы. В отражении он выглядит нелепо, но таковы правила пребывания на кухне одного из ресторанов со звёздами Мишлен. Их всего пять: выпускники кулинарной школы — несовершеннолетние подростки с большими амбициями и мечтами стать шеф-поварами. Их долго инструктируют и только после этого проводят на саму кухню. А затем происходит нечто другое. Гарри замечает его. Правильная осанка, расправленные плечи, идеально уложенные волосы, ослепительная улыбка. Он, как любая публичная персона, выглядит безупречно. Кто-то тянет руку, чтобы поздороваться с ним, и инструктор тут же одёргивает ученика. Мужчина не пожимает руку, отделываясь лишь вежливым кивком. Мистер Томлинсон приветствует собравшихся людей. И вдруг их глаза пересекаются. Гарри может поклясться, что время застывает в это мгновение. Всё вокруг становится расплывчато и неважно. Он шумно сглатывает, в это мгновение мужчина пронзает его взглядом. Всего лишь несколько секунд кажутся затянувшейся вечностью, и Гарри продолжает стоять на месте, словно пригвождённый к полу, и смотреть в глаза владельцу ресторана. Ему плевать, что это может показаться странным и неприличным, но именно так он себе представлял встречу с человеком, который вдохновлял его все эти годы. Он реальный и намного выше ростом, чем казалось на экране телевизора. И, возможно, если Гарри повезёт, то вскоре они будут работать вместе на одной кухне.       Спустя несколько дней Стайлс получает звонок от Зейна Малика, сообщающего, что среди всех претендентов на прохождение практики в ресторане Луи Томлинсона выбрали именно Гарри. Это своего рода способ показать свои навыки, полученные в кулинарной школе, которую Гарри закончил накануне. В окружении семьи он чувствует поддержку и уверенность в своих силах. Он стал на шаг ближе к своей мечте. От этого его сердце начинает биться сильнее. Материнские руки окутывают тело Гарри приятным теплом. — Я так тобой горжусь, — произносит Дес.       Это неудивительно, что именно отец первым привил ему с детства любовь к ресторанному делу и приготовлению пищи. Они с Энн довольно рано стали родителями и через год получили в наследство компанию, занимающуюся инвестициями в разных направлениях. Их образ жизни включал в себя много переездов, путешествий, новых знакомств и удивительных блюд кухонь мира, которые им приходилось пробовать очень часто. Гарри не раз присутствовал на открытии многих ресторанов, небольших семейных заведений, торговых точек сетей быстрого питания и даже кофеен. Более того, некоторые из них получали звёзды Мишлен, а это было высшей оценкой для владельца и шеф-повара.       Едва ли Гарри смог держать в руках ручку для письма, то он пристрастился к готовке. Множество вечеров, проведённых на кухне особняка, привели парня к осознанию, что кулинария — это его страсть. Несмотря на неуклюжесть, случайно полученные порезы и ожоги, неудачные эксперименты и уйму испорченных продуктов, Гарри не останавливался ни на один день. В старшей школе он усердно изучал французский язык и готовился к самому большому шагу к своей мечте, а именно поступлению в кулинарную школу Le Cordon Bleu. Девять месяцев упорной работы, дисциплины и тонны информации о французской кухне, и Гарри гордо сжимал в руках полученный диплом. Он жил с сестрой, деля небольшую квартиру-студию на двоих в городе любви с переоценённой архитектурой и слишком завышенными ценами. Не говоря уже о том, что родителям пришлось потратить на его обучение более пятидесяти тысяч евро.       Времени на развлечения не было. Вместо вечеринок он занимался чтением и изучением новых рецептов. Его техника нарезки была безупречна, на память выученные процессы и пропорции блюд сделали Гарри одним из лучших учеников. Немногие из них продолжили свой путь в ресторанах или кулинарии в целом. Для некоторых это был просто опыт или своего рода эксперимент. Гарри не из таких. Он грезил надеть белоснежный китель и стать настоящим шеф-поваром. Несмотря на юный возраст, юноша прекрасно отдавал себе отчёт в том, что по-настоящему талантливым его сделают годы практики и желание упорно работать. Равно как и то, что стены школы, в которых они готовили, не имеют ничего общего с настоящей кухней. Ему придётся ещё больше выкладываться, чтобы получить опыт от настоящих профессионалов.       Время тянется мучительно долго. Переехать в Лос-Анджелес ему помогает Энн. Она любезно проходится с ним по магазинам, чтобы купить всё необходимое в новую квартиру, которая в пяти минутах ходьбы от ресторана, что позволит Гарри не тратить времени на дорогу. После сырого климата Европы в Америке кажется невыносимо жарко. Тяжело понять, какая в целом погода. Люди, одетые в ультракороткие шорты в сентябре для Гарри сравни шоку. Вокруг шумно, сухой воздух с морскими нотками не даёт вздохнуть полной грудью. Это странно, непривычно и страшно. Гарри делает первые неуверенные шаги во взрослую жизнь. Он впервые будет жить самостоятельно в оплаченной на год вперёд студии с неплохим дизайнерским ремонтом. Вид на город открывается во всей красоте. Также в квартире есть просторная ванная с джакузи и огромный плазменный телевизор. Здесь уютно. Гарри ловит себя на мысли о том, что обстановка напоминает ему родной дом. Несмотря на то, что он вырос в довольно обеспеченной семье, Гарри не пользовался этим, не хвастался и не был выскочкой. В школе он дружил с простыми ребятами, играющими в футбол потрёпанным от времени мячом, и тратил карманные деньги на корм для бездомных кошек, которых встречал по пути домой. Здесь он сам строит свою судьбу. Что ж, очевидно, что некоторые вещи тоже придётся делать самому. Например, ходить в супермаркет за продуктами или убирать квартиру.       Парень подходит к зеркалу в ванной. Перед ним худощавый юноша со следами усталости на лице. Волосы подстрижены до удобной длины, на скулах лёгкая щетина, под глазами небольшие круги цвета океанской глубины. Длинный перелёт дал о себе знать. Несмотря на возраст, Гарри уже успел украсить своё тело многочисленными татуировками. Некоторые из них похожи на бессмыслицу или детские каракули, но он дорожит каждой из них. Исключением послужил только пирсинг в сосках, который он сделал на пьяную голову, будучи в гостях у одного из одногруппников. И тот невзначай вспомнил, что когда-то работал пирсером. Несколько минут и у Гарри отныне два кольца в сверхчувствительном месте. Парень поднимает футболку. Его предупреждали, что проколы могут долго заживать и будут периодически болеть. За ними требуется регулярный уход и ношение свободной одежды. Вынуть украшения он был не в силах, слишком уж красиво они смотрелись на его подтянутом торсе. Так что приходилось следить за тем, чтобы не было лишней травматизации кожи.       Спустя несколько дней, наполненных прогулками, изучением местности и отдыхом, Гарри всё же отправляется в ресторан. Он тратит целую неделю для того, чтобы пройти медкомиссию и собрать прочие документы. Это утомляет и прибавляет ему нервозности. Каждый день он видит, как заведение открывается, и с чёрного входа туда заходят работники, предварительно покурив в специально отведённом месте. Ровно в девять утра загорается вывеска и входят первые гости. Внутри просторно. Благодаря стеклянным витринным окнам заметно, как бурлит жизнь изнутри ресторана. Каждый занят своим делом. Официанты с ровной осанкой и вежливой улыбкой разносят заказы. Администратор за стойкой любезно размещает людей в зале, бармен занят приготовлением напитков.       Главное волшебство происходило далее, за белоснежными массивными дверями. Именно там была кухня. Гарри буквально застывает на месте, будучи заворожённым такой слаженной работой. Он уже единожды находился по ту сторону, когда их приводили на экскурсию. Тогда стало понятно, что внутри заведение намного больше, чем кажется снаружи. Одним словом, это то, частью чего он хотел бы когда-то стать. Конечно же, после успешно пройденной практики его могут взять на работу в другой ресторан, но как было бы потрясающе работать плечо о плечо с Луи Томлинсоном. Гарри знает, что это его основное место работы, и, несмотря на десятки других заведений, он выбрал его. Но никогда прежде Стайлс не видел лично, как работает шеф-повар. Десятки различных шоу, где тот выступал экспертом или судьей, были просмотрены в кратчайшие сроки. Возможно, Гарри был заочно очарован им и тем, как тот слаженно и сосредоточенно работает, чётко разговаривает и демонстрирует свой высочайший уровень профессионализма.       День Х наступает в четверг, седьмого сентября. Гарри нервно теребит шнурок толстовки и прочищает горло. Он показывает охраннику пропуск, а затем прикладывает его к чипу на входе. Программа считывает данные, и его смена официально начата. Далее, следуя по коридору, он достигает мужской раздевалки, где его встречает Зейн Малик. Его волосы коротко острижены, плечи облегает рубашка белого цвета. Вкупе с классическими брюками он выглядит превосходно. Мужчина выдаёт ему комплект формы и вводит в курс дела, а затем просит пройти в комнату для прочтения теории. Гарри надевает не китель, а хлопковую рубашку с брюками голубого цвета. Это сразу же настораживает. Они минуют кухню, и Зейн кладёт перед ним печатную тетрадь, прося прочитать и ответить затем на вопросы теста. Ему кажется подозрительным в первый же день читать про устройство посудомоечной машины и как именно происходит дезинфекция. Страниц слишком много, к нему не заходит ни один человек и не проверяет правильность ответов. Возможно, это формальность или же ошибка. Во всяком случае, никто не говорил, чем именно он будет заниматься на кухне. Да и Гарри представлял себе это иначе. Думал, что его поставят на место повара горячего цеха или, в крайнем случае, на десерты. Почему он, в конце концов, здесь, а не на кухне? В его голове уйма вопросов. Как только Стайлс поднимается со своего места, в комнату входит пожилая женщина. Она среднего телосложения, с пучком на голове и фартуке, закреплённым вокруг талии. Их форма в одной цветовой гамме, и Гарри ещё больше начинает подозревать неладное. — О, ты Гарри, верно? Меня зовут Джолин, но можно просто Джо. Пойдём, я покажу тебе всё. Гарри оставляет тетрадь на столе и отправляется вслед за женщиной. — Ты такой молодой. Сколько тебе лет? — Семнадцать, мисс. — Ох, моему младшему сыну столько же лет. Тот ещё бунтарь.       Они подходят к части кухни, где расположены посудомоечные машины и стерилизатор. Гарри бросает взгляд на остальных. Повара быстро расставляют всё по своим местам. Включается оборудование, готовятся рабочие поверхности. Гарри слишком увлекается рассматриванием производственных процессов, что даже не слышит, как его зовут по имени. — Что? — Говорю сначала будет тяжело запомнить. На первый взгляд, здесь очень много кнопок, — произносит ласково Джолин. Гарри бросает взгляд на панель и мотает головой. Перед ним две машины, очень похожие на бытовые посудомоечные, и несколько стерилизаторов, в которые попадает тара и прочие ёмкости после мойки. — Извините, но… моё рабочее место там. Он указывает пальцем в сторону производственных столов, и Джолин вежливо улыбается ему, словно вовсе не удивляясь такому ответу. Она хлопает его несколько раз по спине, а затем в её голосе слышатся оттенки сочувствия. — Не так сразу, дорогой. Итак, начнём с азов, пока эти работяги не завалили нас посудой и приборами. Гарри мотает головой, пятясь назад. — Послушайте, это какая-то ошибка. Я закончил кулинарную школу и должен здесь готовить, а не мыть посуду. Его охватывает злость. Пальцы сжимаются до тех пор, пока подушечки не начинают белеть. Гнев одолевает разум настолько, что без стука и приветствия Гарри попросту врывается в кабинет мистера Томлинсона. — Что это за шутки? Я не буду мыть посуду! Его голос полон решительности до тех пор, пока мужчина не поднимает свой взгляд, и по коже Гарри тут же пробегают мурашки. Мистер Томлинсон в тот же миг закрывает крышку ноутбука, стоящего перед ним, и хмурится. Брови сдвигаются на переносице, а губы сжимаются в резкую линию. Гарри ожидал увидеть его в кителе, но вместо этого на нём лёгкая белая рубашка с засученными до локтей рукавами и брюки в полоску. Шеф-повар откидывается на спинку кресла и постукивает пальцами по одному из подлокотников. Гарри буквально чувствует, как взгляд мужчины скользит по нему, то ли изучая, то ли давая время на раздумье. Это глупость. Ему не стоило вот так вторгаться в кабинет владельца ресторана и показывать свой характер в первый же день. — Если ты не в состоянии проделать элементарную работу, значит, тебе не место на кухне. Гарри недовольно фыркает. — Я закончил одну из лучших кулинарных школ и пришёл сюда учиться и получать опыт, а не стоять на месте посудомойщицы. Это несправедливо. — Как и вся жизнь, Гарри Стайлс. И до этого дня он не думал, что слова человека, ставшего для него вдохновением, вот так попросту опустят на землю. — Вы не можете так поступить со мной. — Назови мне ещё хоть одну вещь, которую я не могу сделать в своём ресторане, и ты никогда больше не переступишь его порог, — процеживает Луи и тут же достаёт сигарету из лежавшей на столе пачки. Гарри нечего ответить. Злость сменяют обида и разочарование. Он сжимает губы и старается просто не расплакаться прямо здесь, как маленький ребёнок. Это не может быть жестокой реальностью. Находясь в заведении, где прошли практику множество юных кулинаров, его вот так запросто отправят на второй план? Значит ли это, что Гарри вовсе не допустят к кухне и готовке в целом? — Так и будешь пялиться? Или пойдёшь, в конце концов, работать? Он едва ли находит в себе силы кивнуть в ответ. И в тот же миг разворачивается, схватившись рукой за дверную ручку. — И ещё одно… Юноша замирает, боясь пошевельнуться. — Больше никогда не заходи в мой кабинет без стука. Гарри смаргивает несколько раз, прежде чем кивнуть. Его губы сжаты в тонкую полоску. Эмоции вновь и вновь рвутся наружу. Парень в прямом смысле слова врывается в туалет и кричит от бессилия. Смесь обиды, злости и разочарования сжимают его тело. Это был долгий путь, а теперь всё кажется напрасным. Гарри будет посудомойкой в ресторане его мечты, вместо того, чтобы творить историю. Почему об этом никто не говорил? Это не указано ни в одном из контрактов и договоров. Никто из знакомых выпускников не удосужился рассказать ему подробности практики. Но больше всего Гарри подкосила жестокая реальность и осознание того, что кумир его детства — просто безжалостный деспот. Луи Томлинсон. Юноша недовольно кривится. Эгоцентричный ублюдок. Спустя несколько минут в голове появляется мысль о том, чтобы позвонить отцу. И что он скажет? Будет ли выглядеть жалко, рассказывая, что здесь происходит? Наверняка, да. И повидав многое на кухнях различных ресторанов, Дес не будет удивлён. И что это вообще изменит?       Гарри перебирает край голубой рубашки и сразу же вспоминает о политике неразглашения. Очередной контракт, который он подписал, устраиваясь сюда на практику. Ему нельзя ни с кем обсуждать работу и прочие детали, относящиеся к ресторану. То есть фактически он бессилен. Спустя какое-то время Гарри решает возвратиться на кухню. Он умывает лицо прохладной водой и споласкивает руки. Затем прикладывает пропуск к сканеру и застывает на пороге. Похоже, что, пропустив запуск смены, юноша попадает в самый разгар трудового процесса. Повара работают слаженно и быстро, на мониторе появляются новые заказы, а официанты то и дело уносят готовые блюда. Гарри понятия не имел, что с утра будет столько гостей, словно все они стояли под дверью и ждали своей очереди. Машины с посудой переполнены. Джолин ловко справляется, переставляя уже мытую тару в стерилизатор, и параллельно объясняет ему порядок действий. Ничего сложного, всего несколько кнопок и простой алгоритм. Но работа физически сложная. А ещё в первый же день Гарри понимает, что то, чем они занимались в школе, не имеет ничего общего с настоящей практикой. Здесь скорость — синоним самой работы. На выдачу блюда — пятнадцать минут, ни секундой больше. Задачи распределены между поварами: холодные и горячие блюда, закуски и десерты. На каждый цех по два человека во главе с су-шефом.       Гарри не успевает со всеми познакомиться. Он делает это лишь в середине смены, когда часть персонала собирается на обед в комнате для приёма пищи. Ощущать на себе недвусмысленные взгляды и слышать смешки неприятно. Конечно же, ощущать себя полнейшим профаном в сравнении с ними — это нормально. Но ведь он тоже чего-то стоит. Гарри это знает и понимает, что, возможно, его могут не воспринимать всерьёз. Фраза «на твоём месте были многие» не приносит облегчения, ведь понять, каким образом в принципе устроена его стажировка, Гарри не в состоянии.       За восемь часов он перекидывается буквально парой слов с парнем по имени Найл, стоящим во главе холодного цеха. Когда-то он тоже закончил кулинарную школу и запустил свой ютуб-канал, где снимал видеорецепты. Спустя два года его заметил Луи Томлинсон и предложил работу в своём ресторане. Вот так с лёгкостью он получает должность, о которой можно только мечтать начинающим кулинарам. — Это можно было назвать счастливым стечением обстоятельств, — произносит он. Гарри молча смотрит на него, изучая необычную внешность. Ирландский акцент никуда не делся, как и его желание уехать работать куда-то в место попроще. Без пафоса и соответствующего контингента. Он ещё молод, но весьма амбициозен. За полчаса обеда сознание Гарри пронизывают откровениями, которые обычно не рассказывают незнакомцам. Но Найл, к счастью, открыт и прямолинеен. — Мне здесь нравится, но хочется чего-то более приземлённого. Вроде собственной кофейни с авторскими десертами. Но Луи меня не отпускает. Гарри изумлённо вздёргивает бровью. Он удивлён, что работники ресторана могут позволить себе называть мистера Томлинсона по имени даже за глаза. Но их никто не слышит, пока они сидят за небольшим столиком в углу комнаты. — Почему? Найл слегка улыбается и отводит взгляд. — Говорит, что я слишком юн, чтобы начинать свой бизнес. И ценный сотрудник или вроде того.       Гарри задумывается над словами парня, пока его не отвлекает звук включаемой микроволновой печи. Вместе с несколькими людьми он возвращается на кухню, еле волоча ноги. Джолин дарит ему взгляд, полный сочувствия, и они меняются местами. Это полнейший провал. У него всё валится из рук, пена выпадает за пределы мойки, пачкая чистый пол. Вокруг только возгласы, полные недовольства, и Гарри пытается снова не заплакать. Уже после окончания работы он сидит на скамье, не в силах даже пошевелиться.       В раздевалке пусто. Все расходятся по домам. В воздухе витает запах моющих средств, лишь из кухни слегка доносятся запахи приготовления пищи. Гарри смотрит на свои руки. Кожа розовая и сморщенная от долгого пребывания в воде, рукава и низ рубашки в жидкости для посуды. Это был тяжёлый, насыщенный и полный разочарования день. Что вообще может быть хуже? Единственное желание, которое возникает в голове — это принять душ и лечь спать. Стайлс стягивает с волос резинку вместе с шапочкой и тяжко вздыхает, когда двери кабинета вдруг резко распахиваются и в раздевалку входит мистер Томлинсон. На нём та же одежда, за исключением накинутого на плечи пиджака. Он выглядит легко и непринуждённо, но при этом хмурится, видя Гарри. Никакого прощания или случайно обронённого слова. Мужчина уходит, прикладывая телефон к уху и оставляя парню пищу для размышлений.       Следующие дни проходят словно в тумане. Гарри успевает отдохнуть за выходные и приступает к своим обязанностям. Почему-то он не сразу понимает, насколько эта работа сложная. Нужно контролировать количество моющего средства, следить за мониторами и таймерами, вовремя ставить посуду в сушильную машину и стерилизатор. И это кажется настоящим безумием. У него болят плечи и запястья, а к постоянным мокрым пятнам на своей форме парень со временем привыкает. Джолин помогает ему. Она полна терпения и доброты, за что Гарри ей очень благодарен. Возможно, у неё были и более способные ученики, но он старается изо всех сил, и это кажется невозможным. Он злится сам на себя, что не способен запомнить порядок нажатия кнопок и порой теряет бдительность и контроль. Справиться с простой мойкой посуды для Гарри сложнее, чем выучить новый рецепт блюда европейской кухни. В школе этому не учат. Там в принципе имелся технический персонал, который занимался уборкой после их занятий. Это было удобно, никто из учеников не тратил времени зря и сосредотачивался лишь на главном — приготовлении блюд.       Гарри многое прокручивает в голове и даже не слышит звонка, оповещающего окончание обеда. То, чем их кормят, сложно назвать изысканной едой. Простые рецепты, много овощей, есть диетические и веганские вариации обедов. Вполне сытно и вкусно, да и к тому же бесплатно. Он совсем не притронулся к салату, съел едва ли половину отбивной и, кажется, выпил третий по счёту кофе. Влиться в такой график сложнее, чем он себе представлял. Да и на деле всё оказалось намного труднее. Словно его кинули на глубину бездонного озера без умения плавать. И, возможно, эта метафора странная, но именно так он чувствует себя сейчас. Гарри каждый вечер возвращается в квартиру, где ничего нет: смеха старшей сестры, доносящегося звука телевизора и запаха домашней выпечки, витающей в воздухе. Он больше не сидит с мамой на диване, разговаривая на множество тем, пока кто-то из них не уснёт или устанет.        Конечно же, Гарри с детства готовили ко взрослой жизни: рассказывали, как нужно действовать в тех или иных ситуациях, учили обслуживать самого себя и навыкам, которые могут понадобиться в дальнейшем будущем. Но никто не говорил, как это может быть классно и одновременно одиноко. Никаких правил и распорядка дня. В своих иллюзорных мечтах он планировал даже провести как-нибудь несколько вечеринок в новой квартире с только что приобретёнными знакомыми или друзьями из школы, которые работают с ним в одном городе. Но по факту у Гарри практически нет свободного времени. Он всего-навсего ходит в спортивный зал неподалеку, чтобы не терять форму, делает запас продуктов на неделю и иногда гуляет по набережной, бросая мелкие камешки в неспокойные волны.       В один из вечеров он всё же звонит родителям. Конечно же, Гарри не привык жаловаться, понимая, что будет выглядеть в их глазах слабаком, поэтому не вдаётся в подробности. Он лишь натягивает вежливую улыбку и говорит, что всё в порядке. Это ложь, но действительно, только то, что нужно слышать его семье прямо сейчас. Потом он пишет сестре, чтобы та приехала к нему, как только появится возможность. С ней у Гарри более близкие отношения, и это будет длинный и содержательный разговор.       Спустя несколько недель он окончательно втягивается в работу. Всё происходит автоматически: осмотр вещей, сканирование пропуска, переодевание, запуск машин и сама работа. Пальцы ловко нажимают на нужные клавиши, и Джолин радостно хлопает в ладоши. Она радуется, словно ребёнок, ведь у Гарри наконец-то всё начало получаться. Парень смущённо улыбается и вдруг смотрит на то, как прямо среди кухни освобождают место. Там, где обычно находится шеф-повар горячего цеха, пусто. Ни одного предмета на идеально вычищенной поверхности. — Что происходит? — спрашивает Гарри, но Джолин только продолжает работать, отводя его в сторону и бормоча «просто наблюдай».       Конечно же, это один из тех дней, когда в ресторане подают блюда от шефа. Для этого люди записываются в очередь на посещение заведения и готовы платить за дегустацию продуктов такого высокого уровня. Гарри подходит к двери и видит, как уже после полудня зал наполняется людьми. Несмотря на раннее время, многие из них одеты, словно пришли на благотворительный вечер: женщины — в бриллианты и дорогие платья, мужчины — в костюмы от известных дизайнеров. Пары, пришедшие сюда за впечатлениями и эмоциями. Посетителей очень много, и все они начинают делать заказы, но на экране ещё ничего нет. Найл и Лиам стоят возле своих рабочих поверхностей. Они не нервничают, лишь поглядывают в сторону двери, где кажется, что вот-вот должен кто-то появиться.       Гарри не сразу осознаёт, что происходит. И то, что он станет очевидцем работы самого шеф-повара. Мистер Томлинсон заходит на кухню за пять минут до начала заказа блюд. Он выглядит великолепно в белоснежном кителе, на груди именная вышивка, а в руке некий свёрток чёрного цвета. Гарри знает, что у каждого признанного шеф-повара имеется персональный набор ножей, сделанный на заказ из японской стали. Однажды он видел интервью мужчины, где тот рассказывал про ножи, их особенную заточку и то, как они влияют на скорость и качество приготовления. В его глазах были огонь и та страсть, с которой он всегда готовил. Гарри никогда собственнолично не удавалось быть свидетелем того, как готовит легендарный шеф-повар. Но сейчас именно этот момент. Тот виртуозно достаёт ножи и заполняет поверхность нужными для приготовления блюд предметами. И как только на экране появляется первый заказ, Лиам озвучивает его, и мистер Томлинсон приступает к готовке. — Филе-миньон. Две порции. — Салат нисуаз. Две порции.       Лиам принимается за приготовление холодных блюд. Пока мужчина отправляет на сковородку два идеальных кусочка говядины, его движения выверены до совершенства, всё находится под рукой, поэтому никакой суеты и лишних движений. Как только мясо подрумянивается, Луи бросает на сковороду веточку тимьяна, два зубчика чеснока и кусочек сливочного масла. Он сосредоточен на презентации, только лишь иногда поглядывает на монитор и таймер, отчитывающий время подачи. Еда должна попасть на стол вкусной, до конца приготовленной и горячей. По стандартам это не должно занимать более пятнадцати минут, иначе блюдо теряет свои органолептические свойства.       Гарри заворожён происходящим. Распахнув от удивления рот, он наблюдает за работой поистине гениального маэстро этой кухни. Работников на кухне меньше, чем обычно. Официанты, бегающие из зала в кухню, не в счёт. Лишь один человек, подающий заготовки, и он с Джолин. Это безумие, как три человека, готовящие здесь целое меню, могут накормить полный зал людей. Найл подмигивает ему, делая презентацию нескольких порций крем-брюле, словно это самая лёгкая работа в мире. Корочка на десерте на вид золотистая и аппетитная, как и должно быть. Парень убирает с экрана уже обработанные заказы и выжидающе смотрит, когда появятся новые.       Это невероятно слаженный порядок действий. В этих людях настолько чувствуется профессионализм, что на их фоне Гарри ощущает себя полным профаном. Он знает, как готовятся лишь некоторые из этих блюд, помнит, как у него часто не получалось дожарить мясо до нужного состояния, и приходилось выбрасывать дорогостоящие куски телячьей вырезки. А здесь нет ни единого остатка или зря выброшенного ингредиента. В этот вечер Гарри понимает две вещи: первая — это то, как ему ещё далеко до уровня поваров ресторана, и вторая — насколько Луи Томлинсон был прав. Гарри рано готовить, он не готов ни морально, ни физически. Если бы сегодня его поставили на чьё-то место, то наверняка паника и волнение охватили его разум, и ничего приготовить не удалось бы.       И только когда шеф-повара вызывают в зал, по возвращению на кухню, весь персонал громко аплодирует ему. Мужчина смущённо улыбается, и Гарри впервые видит его в другом настроении. Его глаза блестят, а на лице искренние эмоции. Ведь это то, чем он занимается всю свою осознанную жизнь. Это его страсть, любовь и увлечение, переросшее в бизнес. Луи Томлинсон пожимает руку каждому, кто готовил с ним на кухне, и это подкупает. Он относится к персоналу, словно к своей семье, произносит слова благодарности, будучи слишком уставшим после долгой смены, но при этом воодушевленным. И когда доходит очередь до Гарри, Луи лишь вежливо улыбается и произносит: — Прошу прощения.       Парень не понимает, почему тот позволяет себе нарушить личное пространство прямо здесь и сейчас. Он шумно сглатывает, понимая, что откровенно пялится на шеф-повара. Луи не просто красив, он словно идеал мужской красоты: высокий, подтянутый, с загорелой кожей и россыпью веснушек на левой щеке. Голубые глаза напоминают Гарри волны океана, о которые он вот-вот разобьётся. Вдруг губы мужчины изгибаются в ухмылке, и где-то вдалеке кто-то кричит, чтобы пропустили шефа в кабинет. Парень смаргивает, понимая, что слишком увлёкся, и отодвигается в сторону. Подобные мысли недопустимы. Он пришёл сюда учиться и работать, а не создавать фантазии в своей голове.