Розы и вино

      Шорох вырвал из пут сна. Ресницы вздрогнули, но бóльшим Кастиэль себя не выдал. Из его объятий неспешно выбрались, пытаясь как можно меньше тревожить, и через несколько мгновений щеки коснулись тёплые пальцы, чуть поглаживая. Пришлось взять себя в руки, чтобы не распахнуть глаза в тот же миг и не накрыть ладонь принца своей.       Кастиэль обратился в слух. Однако ощущений и запаха казалось мало, и тогда он осторожно взглянул на принца из-под ресниц, надеясь, что полумрак скроет шалость.       Ласково поглаживая его щёку, Дин столь же нежно глядел на него. В зелени приглушённо вились различные чувства, имеющие одно начало — любовь. Однако веки оказались припухшими после ночных слёз, а зубы терзали губы. Да и в целом принц выглядел задумчиво и как-то потерянно.       С тихим вздохом прикрыв глаза и опустив голову, Дин перевернулся и присел на краю кровати с той стороны, где балдахин был раздвинут. Плечи опущены, спина сгорблена. Утренний свет, пробираясь сквозь опущенный балдахин с противоположной стороны и тем самым окрашиваясь в синий, мягко укрывал принца, напомнив собой тонкий и полупрозрачный платок. Кастиэль попытался вдохнуть поглубже, но разобрать чувств принца не смог, а подумать о собственных насчёт вчерашнего…       Кастиэль озадаченно нахмурился.       Вчера из-за неведомого сходства событий Дин вспомнил ту ночь в Норде, понял, что именно Кастиэль был тем, кто сломал его жизнь. Всё то время, проведённое в Торрэно, Кастиэль ожидал, что принц будет гневаться, узнав правду. Однако в реальности всё обернулось иначе.       Дин не гневался на него. Вместо этого он одарил Кастиэля своими эмоциями и воспоминаниями, но как то произошло — загадка. Кас не понимал причину этого чуда. Не понимал, как смог разделить с принцем давние воспоминания и боль, но этот вопрос обязательно дождётся Каина или Ровены.       И эти воспоминания были… ужасны.       Взглянув на них, Кастиэль едва сдерживал клокочущий гнев. Хотел и защитить своего принца ото всех, и просто сжаться в комок, но второе желание принадлежало далеко не ему.       Но больше всех болело сердце.       Даже сейчас, глядя на Дина пустым взглядом, он не мог отделаться от щемящего чувства. Его возлюбленный носил его ребёнка. И одна тварь лишила их этого чуда.       Не отобразив, когда успел тихонько приподняться и приблизиться на коленях, Кастиэль прислонился к спине Дина и заключил того в объятия, вдыхая любимый аромат. Принц даже не вздрогнул — просто хмыкнул и сложил руки поверх его.       — Доброе утро, Дин, — хрипло выдохнул Кастиэль ему в шею. — Как себя чувствуешь? Хочешь поговорить?       Дин покачал головой.       — Хочу в воду, — едва слышно прошептал он. — В этом крыле далеко до купальни?       Кончик носа прошёлся по медовой шее. Глубокий вдох вновь наполнил лёгкие любимым ароматом, и вместе с ним раздался шорох перьев. Выдох — птичий взмах, и Кастиэль уже стоит на ногах, прижимая потерявшего опору Дина к себе.       — Кас! Быстро… ты, — ошарашено вскрикнул Дин, с силой сжимая пальцы на его предплечьях. — А если кто увидит?!       — Входы запечатаны, — оповестил Кастиэль, продолжая скользить носом по веснушчатой коже шеи. — Если кто-то и попытается войти — его развернёт.       Рваный выдох приласкал слух. Дин наклонил голову, предоставляя больше возможностей для ласк губ.       — Ка-ас, — проскулил принц, перехватывая его ладонь на своём животе и переплетая пальцы. — Что же ты творишь со мной?       — Не нравится? — Кастиэль легонько прикусил мочку уха. — Снова стать покорным?       Дин возмущённо выдохнул и повернул голову так, что Кастиэль смог заглянуть в опьянённую зелень глаз. По воздуху разлились феромоны. Вместо слов Кастиэль получил красноречивый поцелуй, полную открытость и доверие со стороны своего принца. Мир плавно сменил опору на горизонтальную.       — Я покажу, что может быть иначе, — шептал ему Кастиэль между сладких постанываний принца под ним. — Я подарю тебе всю любовь и силу, — обещал он, оставляя между созвездий из веснушек цветки любви. — Ты же веришь мне, Дин? Веришь?       Зубы обхватили твёрдую горошину соска, тем самым вырвав очередной стон из любимых уст.       — Верю! — воскликнул Дин, выгнувшись навстречу, и прекрасный голос эхом отразился от стен.       Любимое тело мелко задрожало в его объятиях, и Кастиэль, не выдержав, последовал за принцем. На мгновение нечто внутреннее взяло верх. Острые зубы были готовы вот-вот пронзить пульсирующую на шее венку, но Кастиэль успел подставить собственное запястье, прокусив себя вместо принца. Кровь тонкими струйками заструилась по белоснежной коже запястья и окропило пол, собираясь в узор.       Тяжело выдохнув и стерев кровь магией, Кастиэль обнял Дина и перевернул их, оказываясь снизу и лениво поглаживая широкую спину. Синь спряталась за веками.       Через некоторое время, когда дыхание стало тише, Кастиэль частично потерял вес принца на себе — Дин приподнялся. Ещё мгновение — губы слились в очередном поцелуе.       — Если так хочешь ребёнка, не будет ли правильным сперва выйти за меня? — негромко озвучил мысль Кастиэль и тут же зашипел — Дин укусил его губу.       Сморщившись, Кастиэль взглянул на принца. Веснушчатые щёки полыхали румянцем.       Однако, несмотря на смущение, меж бровей залегла морщинка недовольства. Пальцы сами потянулись к ней, но разгладить не вышло — Дин насупился лишь сильнее, а из горла раздался негромкий утробный рык. Предупреждающий рык. Но Кастиэль не внял ему и тут же оказался наказан. Ловко приподнявшись, Дин укусил его за палец. Кастиэль поморщился.       — Какие же у тебя острые зубки, свет мой…       — Меньше говори — больше делай, — выплюнув его палец, фыркнул принц и присел.       Кастиэль вопросительно поднял брови, но Дин уже не смотрел на его и, чуть покачнувшись, вообще поднялся на слабых ногах, как только сцепивший их узел спал. Синий взгляд приковался к высокой фигуре, огладил плечи и спину, зацепился за ямочки на пояснице и стёк вслед за дорожками из смеси естественной омежьей смазки и его семени.       Перевернувшись на бок и подперев щёку ладонью, он продолжил любоваться своим принцем, который, бросив на него прищуренный взгляд через плечо, медленно погружался в воду.       — Дин, ты выйдешь за меня? — внял он совету принца.       Кастиэль не видел любимого лица, но уловил, как широкие плечи напряглись. Рука прошлась по водной глади, описывая круг.       — Дай мне время, — негромко ответил принц.       Это было далеко не тем, что Кастиэль хотел бы услышать, но в душе всё же поселилась надежда. Любой другой на его месте — и альфа, и султан, — давно бы возмутился и схватил бы желанного человека в охапку. Только не он.       — Сперва хотя бы покажи эти свои Миражи, — прервал его мысли медовый бубнёж, и губы растянулись в улыбке.       — Обязательно, Дин.       Позже принц изъявил желание прогуляться по городу. Вот только в омежью одежду отказывался залезать, сославшись на то, что его вполне могут принять и за бету, и за альфу, — потому и решил выйти в неброской одежде Каса, укрывшись плащом. Кастиэль же просто пожал плечами, принимая его выбор.       Вот только стража была не так лояльна.       Услышав титул Дина, им попросту перекрыли выход из дворца. Видимо, отвыкший от подобного обращения в свой адрес, его принц растерялся. Кастиэль же обозлился.       — Омегам нельзя ходить с непокрытой головой, — окатил их холодным голосом один из альф, с неприязнью глядя на Дина. Кастиэль сжал пальцы в кулаки, едва сдерживая клокочущий гнев. — Тем более вдовцы, — едва ли не сплюнул мужчина, — должны либо пеплом лежать подле мужа, либо подобающе одеваться.       Рычание непроизвольно вырвалось из груди, как только Дин опустил голову и несколько сжался. Кастиэль шагнул вперёд, прикрывая возлюбленного.       — Его Высочество прибыл из Торрэно, а, как вы должны знать, там царят другие законы, — прошипел Кастиэль, не скупясь на феромоны, в которых едва ли не бурчали молнии, вынудившие альф склонить головы. Один, что помладше и острее на язык, попытался ответить, но его запах оказался вмиг задавлен. — Тем более Его Высочество — гость! А к гостям следует относиться более уважительно.       — Мы-то пропустим, — подал голос второй, — но… Его Высочество может нарваться на неприятности там, в городе.       — Его Высочество сопровождаю я! — поставил точку Кастиэль, чувствуя на себе зелёный взгляд.       Стражники переглянулись между собой.       — Так точно, генерал, — весьма недовольным хором процедили они и всё же расступились.       — Только не пускайте принца на окраину, генерал, — шепнул старший, — сами ведь понимаете, какие там люди. И стоило хотя бы надеть платок и позвать с собой кого-нибудь ещё.       — Разберёмся, — процедил Кастиэль, пропуская Дина вперёд.       Как только дворцовские врата остались позади, шум города накинулся со всех сторон, а солоноватый запах моря начал ощущаться острее. Аккуратные каменные дома возвышались ровными рядами, с балконов свисали ковры и лёгкие ткани. Торговцев не видать — ещё далеко. Люди в парче неспешно передвигались по просторной улице кто на своих двоих, кто на вычурных повозках. Одни передвигались подобно тенями и серым куропаткам — омеги, чьи лики прятались от солнца и целого мира; другие расхаживали статными павлинами, сверкая золотыми перстнями в кругу своих послушных куропаток, — альфы. Заметить бет было куда сложнее — навряд ли глаз зацепится за того, кто одет скромнее невзрачного омеги, — но и те имели своё место, ступая за хозяевами и мужьями.       Именно так и выглядело сердце Киэло и бóльшая часть завоёванных городов. На окраинах было несколько… хуже. В плане благополучия.       Краем глаза Кастиэль наблюдал за реакцией Дина, но хватало даже запаха, чтобы понять, как тот негодует и находится в напряжении. И колючие взгляды в их адрес вполне обосновывали поведение его принца. Как только выдалась возможность, Кастиэль увёл Дина в один из безлюдных своротков. Поле медовой пшеницы тут же улеглось, перестав волноваться.       Кастиэль не мог не хмыкнуть. И тут же получил недовольный зырк.       — Неожиданно видеть твоё смятение, мой свет, — ласково улыбнулся Кастиэль, глядя на принца из-под ресниц. — У тебя много граней, Дин. Мне нравится.       Веснушчатые щёки зарделись, зелень потемнела.       — А мне уж шибко понравилось наблюдать за твоим гневом, Кас, — низким голосом произнёс Дин, даже не представляя, какой эффект произвёл на него, самого султана, под чью кожу забрались тысячи искрящихся звёздочек. — Но более того, Кастиэль, мне захотелось… — Дин резко припечатал его к стене дома между каких-то ящиков, скрывая от возможных глаз. Воздух разом покинул лёгкие. Кастиэль облизнулся и выжидающе заглянул в зелень глаз. — …обладать.       — Обладай, — шепнул Кастиэль и первым прильнул к любимым губам, легонько коснувшись их кончиком языка.       Только Дин не пустил его. Порыв был, но его будто бы ветром сшибло. Принц отшатнулся, словно ужалившись, и обернулся, задрав голову куда-то вверх. Кастиэль проследил за испуганным взглядом возлюбленного и нахмурился, сжав ладони в кулаки.       Не хватало ещё, чтобы его подданные мешали появлению его будущего супруга! Да, будущего! Дин ни разу не отказался от его предложения — просто просил подождать. И да, его подданные… Так не вовремя. Но всего один взгляд, не предвещающий ничего хорошего, прогнал назойливую девчушку Миражей.       Но эта пташка наверняка распустит слухи… Пускай.       — Дин? — спокойно позвал Кастиэль, подходя к нему и ловя ладонь принца в свою.       — Да так… показалось, — сведя брови, растерянно качнул головой Дин. — Пойдём. Это нам не дворец Торрэно, чтобы так свободно ластиться.       Вытянув ладонь, принц зашагал дальше. Терпеливо вздохнув, Кастиэль нагнал его.       — Но ты ведь сдержишь своё слово? Будешь обладать? — вкрадчиво поинтересовался Кастиэль.       Дин усмехнулся, задорно сверкнув клычками.       — А ты ждёшь?       — С нетерпением.       — Странный ты альфа, Кас, — фыркнул принц, не переставая напоминать ему об этом.       — Но для тебя ведь я — лучший? — ни капли не стесняясь и не желая пустой хвалы, искал правду Кастиэль.       — Лучший, — прошептал Дин, слегка повернувшись к нему и наградив нежной улыбкой. — Однако это не преуменьшает твоей странности.       Кастиэль лишь закатил глаза, добродушно фыркая.       — Всё потому, что мне хорошо с тобой, — ответил он, дразняще мазнув костяшками пальцев по ладони принца и обогнав его. — Очень хорошо, Дин. Ты — моё наивысшее удовольствие.       — Вот вернёмся, и тогда…       Дин не договорил — навстречу вышли люди. Но Кастиэлю не требовались слова, чтобы уже начать ждать возвращения во дворец.       Не послушав совета стражников и не желая скрывать от принца грязь Киэло, которая претила, пожалуй, всем, Кастиэль повёл Дина дальше. Через трущобы к побережью. Через неприятную реальность к относительно знакомой глади вод и свободным парусам.       Зажиточный район неспешно покрывался пылью, трещинами и мусором. Парча сменилась пёстрой, но достаточно простой тканью, а после совсем блёклой и цвета мокрого камня у воды. Богачей сменили люди попроще, а в конце — совсем бедняки. Однако на крупном базаре классовая разница ощущалась не так сильно — из толпы, сплетённой из тёмных оттенков, никто не выделялся. Да и богатеев здесь было не найти — брезговали.       С каждой пройденной улочкой настроение Дина ухудшалось. Прикрыв голову капюшоном, он и вовсе взял его за руку, поглаживая большим пальцем ладонь, что не могло не поселить в душе Каса чувство, напоминающее щекотание пёрышка.       Бездумно плутая в толпе, синь то и дело следовала за зеленью то на прилавки и товары, которые вызывали искорку интереса, то на людей, рождающих настороженность или глухую злость с бессилием. И были среди тех людей, на кого принц натыкался будто бы ведомый чувством. Либо это они стояли так.       Дети Миражей.       Кастиэль подавлял вздохи из раза в раз, когда Дин резко поворачивал голову в сторону одной из тёмных фигур. Вот только разгадать эмоции принца насчёт них было сложно. Точно присутствовала настороженность. И любопытство.       А уж тем-то как было любопытно смотреть на человека подле своего султана — словами не передать. Лишь молча закрывать глаза и тихо-тихо вздыхать.       Проходя мимо лавок со свежеиспечёнными лепёшками, Кастиэль остановился вслед за принцем. Дин несколько раз по-детски подёргал его рукав и прикусил нижнюю губу. Вопрошал. Заглядывал в синь с мольбой и просил. Сердце султана же просто растаяло.       — Кас, купи всё, что есть, — тихонько попросил его принц.       Кастиэль даже не отобразил смысла просьбы и, точно паря на крыльях, повернулся вместе с принцем к прилавку. Худощавая женщина не расслышала его. Либо не поняла. Однако Кастиэль не мог злиться — был околдован своим принцем. Спокойно повторив просьбу и даже улыбнувшись под переизбытком чувств, он щедро расплатился и только в самом конце понял, с какой проблемой столкнулся.       Два громадных мешка. Зачем его принцу два мешка лепёшек? Не собрался же он заняться торговлей или ещё что?       Или…       Нет. К сожалению. Как бы того ни хотелось, а думать об чрезмерном аппетите во время беременности — рано.       — Дин? Куда же столько? — потерянно спросил Кастиэль, пока на фоне женщина рассыпалась благодарностями и пожеланиями, а эйфория улеглась.       Брови на веснушчатом лице сошлись домиком. Зелень опустилась к мешкам, качнулась куда-то вдаль и вернулась к сини. И тогда-то Кастиэль понял. Бедняки.       Вместо тысячи слов, которые и не требовались, Кастиэль улыбнулся и смиренно кивнул.       Дин тут же распахнул глаза, и губы растянулись в широкой улыбке с клычками. В груди засело жгучее желание. Поцеловать! Схватить в охапку и зацеловать! Вот только его принц скрыл своё лицо, опустившись к мешкам с целью поднять их…       — Стой! — шикнул ему Кастиэль, перекрыв путь и первым схватив хвостики мешков. — Я сам!       — Кас… — недовольно пробурчал Дин, протянув руку ладонью вверх.       — Господин, не перечьте своему супругу, — мягко проворковала женщина за тем же прилавком и потупила взгляд, когда Дин повернулся к ней. — Не зря же он вас так бережёт и исполняет просьбы… Берегите своё счастье, — искренне и по-матерински продолжила лепетать она.       Кастиэль благодарно склонил голову перед омегой и уже более самодовольно уставился на задумчивый лик принца.       И через секунду получил меткий и острый зелёный взгляд. Очень многообещающий взгляд. Дин так и говорил, что сегодня брать будет он и только он, скинув корону с султана.       — Всё, что пожелаешь, — с улыбкой шепнул Кастиэль и первым направился в сторону узкой улочки, куда указал Дин, идущий следом и явно желающий просверлить в нём дыру.       Идя по следу замарашек, они вышли в более запущенные и безлюдные — на первый взгляд — места. Пташки Миражей продолжали кружить над ними, прячась на крышах. Да и обычные киэльцы выглядывали из домов.       Опустив мешки подле принца и отойдя в сторону, Кастиэль принялся наблюдать. Вернее, бдить за каждым шагом грязных крысок, что окружили его волка. А волк-то радовался… Прямо-таки светился от счастья. Что-то отвечал мелким замарашкам и светился. Кастиэль мог только качать головой. Принцу было весьма неловко просить его, да и навряд ли просьба родилась так скоро — точно вынашивал, но решился. Не стерпел.       — Всем не помочь, — шептал Кастиэль, подпирая стену дома. — Но я помогу тебе.       Либо слабый ветерок донёс тихий шёпот сердца, либо так совпало, что Дин повернулся к нему. И улыбнулся. Солнечно. Так, как умеет только он.       — Я ненадолго, стой тут! — выкрикнул он и сложил руки в молитвенном жесте.       И тут же унёсся с остатками съестного за какими-то детьми. В сердце прокрался страх, но рука, мягко накрывшая плечо, не дала сдвинуться.       — Мисса! — прошипел Кастиэль, глядя на незваную гостью, которая не отставала от них. — Я же приказал уйти!       — И вам здравия, Ваше Величество, — хмыкнула низенькая девушка, едва достающая ему до плеча. — Я на секунду. Не отвлеку… Кто это с вами, Ваше Величество? Кто удостоился золота и взгляда нашего великого и холодного к земной любви султана? Кто…       — Это неземная любовь, Мисса, — вздохнул Кастиэль, даже не осознавая, какую мягкость и влюблённость приобрели его черты. — И вообще… не пугай мой свет! Кыш, — и махнул рукой, точно прогоняя назойливую птичку.       Девушка заинтригованно хмыкнула и отцепилась от него. Изящно крутанувшись и сцепив руки за спиной, она нагнулась и заглянула в синь глаз.       Вот только взгляд султана был обращён не к верной подданной.       — Ну всё, птенчик мой, будешь должен целую курицу! — наверняка обращаясь к своему компаньону, с толикой коварства прошептала Мисса, потирая ладошки.       Миг — девушка убежала обратно. Но Кастиэля, сколь бы груб он ни казался, не интересовал ни её приход, ни уход. Только Дин, идущий навстречу и то и дело оглядывающийся, чтобы что-то бросить добродушное в ответ толпе на грозди благодарностей.       Не скрываясь под чужими взглядами и тем самым радуя сердце, Дин обхватил его ладонь и повёл. Только не тем же путём, а куда-то дальше… К порту.       — Подсказали? — негромко спросил Кастиэль, поравнявшись с принцем.       — Ага, короткий путь, — легко бросил Дин, глядя вперёд. — И спасибо тебе, Кас, что потратился, — смущённо пробормотал он, потерев кончик носа. Однако не успел Кастиэль умилиться этой картине, которой даже капюшон не стал помехой, как Дин продолжил: — Надо было взять с собой монет, но не подумал…       — Дин! — едва не заскулил Кастиэль, крепче обхватывая его ладонь. — Всё, что принадлежит мне, — твоё! — решительно произнёс он повелительным тоном, не терпя возражений.       — Глупый султан, — качал головой Дин, смотря в сторону. — Обещаешь земные блага и драгоценности какому-то…       — Своему будущему супругу, — перебил его Кастиэль.       Дин фыркнул. Далеко не протестующе. Но и не ответил согласием.       «Это будет долгий бой, — не мог не подумать Кастиэль, глядя на полоску моря меж домов. Синий взгляд перетёк к принцу. Нежность захлестнула по новой, омыла каждую частичку тела тёплой волной, и Кастиэль прильнул к принцу, умудрившись потеряться об его висок виском. И тут же получил ответное поглаживание. — Но оно стоит того»       — Ты стоишь всего, Дин, — выдохнул Кастиэль, на шаг прикрыв глаза.       Дин не ответил.       Узкая и кривоватая лестница, ведущая вниз, к берегу, сразу не показалась надёжной. И вместе с тем подала идею.       Кастиэль неожиданно подхватил своего принца на руки и прижал к груди, пока тот возмущённо пыхтел и болтал ногами. Однако нотки грозы усмирили пшеничное поле. Недовольно сопя, Дин сложил руки на груди и отвернулся в сторону моря. Бриз скинул капюшон и позволил синему взгляду упасть на полыхающие огнём веснушчатые щёки.       И улыбку.       Дин тихонько улыбался. Дулся, но приподнятый уголок рта не скрылся от взгляда Кастиэля. Вот только что именно вызвало восхищение: вид или султан Миражей, — Кастиэль не знал. И очень надеялся на второе.       Вскоре Дин расслабился, перекинул руку ему за шею и ткнулся носом под ухо, частично прячась от мира в его капюшоне.       — Однажды я докажу тебе, что не только ты способен носить людей на руках, — многообещающе пробормотал Дин ему в шею. — Вот увидишь, Кас.       — Не всех людей, а только тебя, — поправил его Кастиэль, неспешно спускаясь.       В ответ Дин легонько прикусил мочку уха и тут же широко лизнул ушную раковину, буквально выдрав рваный выдох из груди и едва не лишив равновесия. Кастиэль вцепился в принца крепче.       — Что за омега подходила к тебе?       — Мисса. Она из отряда моих пташек, — на одном дыхании выпалил Кастиэль под ревнивыми нотками. — Они мои глаза и уши здесь, в Киэло.       — Тоже Дитя Миражей? — изумлённо вопросил Дин, оторвавшись от него.       — Не знаю, как ты это сделал, но ты нашёл всех моих подданных в безликой толпе, — признался Кастиэль.       — Правда?       — Она самая, Дин.       — Так мне все эти взгляды не показались? — недоумённо и с толикой негодования пробормотал принц. Дин затих на несколько шагов. — Кас, они всё видели? — спросил Дин, и его голос оказался тише далёкого взмаха крыла чайки — эмоции расслышать не удалось.       — Скорее всего, — беспечно бросил Кастиэль. — Но не стоит прятаться от моих людей, Дин. Они плохого не пожелают.       — Они рады? — продолжил тихий допрос принц.       Кастиэль угукнул.       — Ясно…       Лестница почти закончилась, когда Кастиэль решился на вопрос.       — Дин, ты ведь хотел увидеть жизнь в Киэло, не так ли? — мягко спросил он. — Или не стоило показывать этот мрак, рождённый Чаком и его предками?       К его удивлению, Дин покачал головой.       — Нет, ты всё сделал верно. Не стал таить. Спасибо, Кас… — Дин ненадолго замолчал и ничего не произнёс, когда Кастиэль продолжил нести его по ровной тропинке, приближаясь к каменному берегу. — Но, надеюсь, с Миражами дела обстоят лучше.       — Проверь сам, — хмыкнул Кастиэль.       Когда же волны стали отчётливо слышны, Кастиэль осторожно опустил свою ношу. Дин тут же потрепал его по волосам, взъерошивая и лишая укрытия в виде капюшона, и направился пружинистым шагом на звуки моря. Качнув головой, Кастиэль последовал за ним. Не самый удобный спуск по камням — и вот Дин нашёл им укромное местечко на широком плоском валуне, где спину прикрывал вертикальный высокий камень, а спереди растянулось море, почти достающее до их уголка. Кастиэль присел рядом, и на его плече тут же устроились головой. Рука легла на талию, прижимая крепче. Глубокий вдох наполнил лёгкие свежестью моря, влажностью камня и медовой пшеницей. Кастиэль прикрыл глаза.       — В Киэло всегда было так? — раздался медовый шёпот среди плеска волн и возгласов чаек. — Ну… в плане классов. Такое сильное разделение, что было не по себе.       Кастиэль неоднозначно промычал.       — Насколько мне известно, до того, как Чак взошёл на престол, всё было хуже, — тихо молвил он. — Его правление мало чего принесло людям, но раньше среднего класса не было. Ту прослойку, которую мы видели, — это разбогатевшие бедняки.       — Выходит, Чак всё-таки старается? — с осторожностью задал вопрос Дин и напрягся.       Какой реакции ожидал принц на упоминание султана Киэло — Кастиэль не знал. Но тут же ласково потрепал Дина по плечу, прогоняя напряжённость и вновь чувствуя подле себя мягкость.       — Можно сказать и так, — легонько кивнул Кастиэль, утыкаясь носом в русую макушку и вдыхая родной аромат.       Молчание не затянулось надолго. Но продолжил вплетать свой голос в окружающие звуки не принц, а сам Кастиэль. Ресницы вспорхнули, синь взглянула на ласкающие берег волны.       — Дин, я ведь не называл причину, по которой стал генералом Киэло?       — Нет, — чуть завошкался Дин, и Кастиэль расслышал толику волнения в ожидании продолжения.       — Я соврал, когда сказал, что почти не помню матери, — легко слетели с губ слова. Последовала небольшая пауза, но Дин ничего не произнёс. Замер в ожидании. Кастиэль вздохнул поглубже. — Я помню её. Очень хорошо… Мне ни на миг не давали забыть о Мари, — признался он, невесело усмехнувшись. — Чак убил мою мать.       Холод опалил вены. Вот только вместо острой ненависти и гнева — глухая обида и злость. Непонимание.       — Каин заменил мне отца и растил с мыслью, что Чаку стоит отомстить. О, ещё как стоит, — с тёмным наслаждением вдохнул Кастиэль, но выдохнул более резко, вдруг оставшись без сил. — Только это больше не моё и навряд ли когда-то было моим бременем, — гораздо тише признался он. — Раньше хотелось, чтобы столица Киэло прогнила изнутри, чтобы Чак лишился всего, что имел, но теперь… у меня появился ты, Дин. И ради тебя мне хочется прекратить этот спектакль, чтобы зажить нормально… Вместе с тобой.       — Хочешь сказать, — неуверенно начал принц, — что я помешал твоим планам?       Не сдержав обречённого вздоха, Кастиэль слегка отстранился и обхватил Дина за подбородок, поднимая его лицо.       — Немного, — кивнул он, и Дин поражённо вскинул брови, — но то были не мои планы, а отца. Каина. Я ничего не лишился — только приобрёл.       Меж бровей залегла морщинка, Дин заморгал. Раскрыв рот, принц собирался что-то сказать, но в итоге либо не нашёл слов, либо передумал. Зелень задумчиво опустилась вниз.       Долгое ожидание, которое Кастиэль сопровождал лёгким поглаживанием веснушчатых скул, и Дин заговорил.       — Мне жаль, что так произошло и что ты рос во всём этом… И твою мать очень жаль, но… — Дин прикусил губу и прямо взглянул на него. — Кас, что именно сделал твой от… Чак?       Руки опустились, тут же попав в плен тёплых ладоней Дина. Настал черёд Кастиэля отвести взгляд.       — Это было моё десятилетие, — негромко начал он. — Пир в Миражах, много гостей, среди которых был и Чак. Все веселились, пели и ели, а мама танцевала лучше всех прочих, — при упоминании Мари кроткая улыбка забрались на лицо, — но это не помешало заметить ей чужака, идущего ко мне. Мама… успела. Спасла меня, своё чадо и наследника Миражей, но сама погибла от рук наёмника, пока Чак убегал.       Слова сменились плеском воды. Где-то недалеко хлопали крыльями птицы. И в то же время стало настолько тихо, что расслышать звуки из порта не составило труда.       — Говорят, принцесса Миражей была одним из чудес света, — подал голос Дин. Кастиэль заинтересованно поднял на него взгляд, но зелень зацепилась за горизонт. — Её глаза напоминали небо, волосы безлунную ночь, а кожа — полупрозрачные лепестки лунных цветов над озёрной гладью. Но даже такая хрупкая девушка смогла защитить своё дитя, — сначала Дин говорил с благоговением, но в конце медовый голос надломился.       Понять причину перемен удалось не сразу. До того момента, пока память не подтолкнула воспоминания Дина в ночь, когда принц отдался ему.       Кастиэль застыл. Он не представлял, как реагировать, и просто не мог как-либо прореагировать. Тело сковал холод.       — А я не смог, — шёпотом продолжил Дин, и от боли, что крылась в любимом голосе, сердце сжали острые птичьи когти. И отчего-то казалось, что его принц испытывает то же самое. — Я не смог, Кастиэль. Не смог защитить нашего ребёнка, Кас. Я…       Глухой скулёж вырвался сквозь сжатые зубы. Кастиэль не успел подумать, как прижал принца к себе, обнимая за дрожащие плечи и устраиваясь головой на его макушке. Ладони хаотично плутали по спине.       — Если бы я не был ослеплён счастьем, Кас, если бы не был так беспечен… у нас был бы ребёнок, твой наследник, — шептал принц, и каждый неровный вздох вонзал в сердце новый шип.       Захотелось одного — укрыть. Спрятать и забрать всю боль и все воспоминания о ней.       — Я должен был укусить тебя ещё в ту ночь и украсть, — сокрушённо шептал Кастиэль. — Сделал бы своим и забрал…       Дин одновременно хмыкнул и шмыгнул.       — Мой глупый султан, Дик бы не позволил, — тихонько ворковал Дин, явно желая успокоить, чем успокоиться. — Разве не помнишь золотого ошейника, который был на мне, и своих тщетных попыток укусить?       Кастиэль потёрся щекой о русую макушку.       — Нет, но очень странно, что не додумался применить магию. Это бы многим помогло, но… неужели не злишься на меня? Не гневаешься?       Дин покачал головой.       — Из нас двоих гневаться должен ты, Кас. По всем правилам и законам, ведь я не смог…       — Дин! — прикрикнул на него Кастиэль и едва сдержался от желания встряхнуть его, чтобы образумить. — Хочешь кого-то винить — вини меня, корень своих бед! Но если бы ребёнок родился, ты бы… Было бы хуже, Дин, — устало прошептал Кастиэль. — Меня бы не было рядом, чтобы защитить, потому что ребёнок… он бы не был похож ни на тебя, ни на Дика. Было бы хуже, мой свет…       — Я не боюсь порки и тогда бы не испугался наказания, — упрямо шептал ему Дин. — Но неужели не был бы похож хоть чуточку на меня? — заворочалось ворчание в мёде.       Кастиэль по-доброму хмыкнул.       — Кровь джиннов сильна, поэтому ребёнок стал бы моей копией.       — Это бы сыграло мне на руку. — Кастиэль недоумённо хмыкнул, и Дин продолжил: — Я бы смог найти тебя, папашу. Или ты нас. Или…       — Всё сложилось так, как надо, — перебил его Кастиэль. — Мне очень больно от одной лишь мысли, через что ты прошёл, мой свет, но такого не повторится. Никогда! Можешь мне поверить, — шептал ему Кастиэль в надежде, что обжигающие слова достигнут любимого сердца и поселятся в нём.       Дин притих. Чуть повернул голову, оказавшись лицом к морю, и притих.       — Знаешь, Кас, — задумчиво молвил принц спустя какое-то время, — моё естество будто бы просыпается подле тебя наплевав на метку: и течка, и… эта смазка, которой никогда не мог похвастаться, и множество чувств, — уже несколько смущённо бормотал он, одной рукой теребя край его одежды.       — Дин, это ведь прекрасно! — воодушевился Кастиэль.       — Ага, — саркастично фыркнул принц, — но лучше б альфой родился, как того и хотел отец. И тогда бы ты поумнее был. Не стал бы выбирать меня.       Кастиэль усмехнулся и легонько поцеловал русую макушку.       — Уверен, даже будь ты альфой, приковал бы мой взгляд и отнял сердце.       Дин выпутался из его объятий и сел ровнее. Серьёзная зелень встретилась с влюблённой синью.       — Говорят, в Миражах есть висящие сады, — медленно произнёс Дин с вопросительной интонацией. Кастиэль кивнул. — Хорошо… И сколько же раз ты падал с них вниз головой?       Успело разбиться несколько волн, но смысл вопроса так и не дошёл до него. Ещё немного — и грудной хохот распугал притаившихся чаек, пока принц, сложив руки на груди, весьма недовольно взирал на него.       — К твоему счастью или разочарованию, мой свет, ни разу, — отсмеявшись, стёр с уголка глаз слезинку Кастиэль.       Дин прицокнул языком и закатил глаза.       — Я плохо на тебя влияю, Кас… Кас!       Кастиэль повалил Дина на камень, тем самым вызвав возглас, и, припав к любимым губам, пресёк следующие.