Одержимый молнией

      Несколько человек, что сидели в архиве, не издавая ни звука, ушли. Очень вовремя, тактично и молча. Успокаивающие звуки перелистывания страниц, капелек чернил и бегущего по бумаге грифеля карандаша совсем стихли, оставив лишь треск огня в нескольких каминах архивного помещения. Но Клоринда не слышала его — в ушах гремел стук собственного сердца.       «Что бы Вы ответили на признание в любви, Ваша Милость?»       В голове моментально образовалась пустота. Вместо мыслей — оглушительная тишина. Если бы этот вопрос имел физическое воплощение, то он непременно сбил бы ее с ног, как самый настоящий порыв штормового ветра. Хотелось лишь выяснить: что именно имеет в виду герцог? Стоило довериться лишь фактам, ничего не додумывая, но… Едва ли Кюстин могла совладать с собой.       «Есть ли в этом вопросе подтекст? — сразу же начала рассуждать она. — Не должен быть. Это… было бы неправильно. И с чего бы ему вообще маскировать истинный смысл? Герцог Ризли завален письмами от женщин, он просто…».              — Зависит от того, кто именно признался, Ваша Светлость.       «Дура». Этот ответ сорвался с ее языка против воли, совсем внезапно. Даже поразмыслить не успела как следует. «Просто отвратительно», — корила себя Клоринда, чувствуя, как становится жарко. Она определенно нервничала. «Он спрашивал для того, чтобы я посоветовала, как отвечать на письма от всех этих женщин. Только и всего», — сурово добавил внутренний голос. «Нужно было ответить по-другому».       Ризли улыбнулся слишком тепло и, как ей показалось, снисходительно. «Архонты б его побрали за эту улыбку». Затем посмотрел на нее осторожно, чутко — и сразу же отвел взгляд. За его поведением интересно наблюдать, только тяжело.       — Это… очень мудрый ответ. Как и ожидалось от Вас, мисс Кюстин.       «А от Вас было неожиданно такое услышать», — мысленно передразнила она, бесшумно выдохнув. «Он ведь явно рассчитывал на другой ответ».       Герцог тоже выдохнул, подписывая ответное письмо некой Женевьеве. Клоринда сжала свое предплечье и, неподвижно просидев около минуты, осмотрелась. «Никого, кроме меня и Кастеля», — сделала она вывод. Терпеть неловкое послевкусие от странного разговора не было уже сил — Кюстин встала из-за стола и направилась к стеллажу с буквой «Л», не оборачиваясь на Ризли. «Хотя… пока герцог так сосредоточен, я могу поискать информацию о наставнице».       Сомнения были недолгими — следовало воспользоваться тем, что Кастель занят. Другого шанса отыскать дело Петрониллы могло никогда не выпасть. Клоринда юркнула в соседний архивный ряд, к букве «К», и принялась терпеливо высматривать папку с нужной фамилией. Своей. Это, безусловно, вызывало трепет: никогда еще фрейлина не была так близка к правде, что тщательно скрылась под толщей однообразных дней и даже лет.       Через несколько минут ей улыбнулась удача: Клоринда нашла два стоящих рядом переплёта — «Кюстин К.» и «Кюстин П.». Протянутая к ним рука замерла в воздухе; наверное, будь у нее больше времени, графиня изучила бы обе папки. Все-таки вероятность того, что в ее деле тоже было много интересного о ее прошлом, отнюдь не равнялась нулю. Были, однако, и очевидные опасения: если уж первые годы ее жизни пропитаны неизвестностью, то это не чей-нибудь каприз или прихоть. «Значит, так было нужно».       «Некоторым тайнам и вправду лучше оставаться забытыми».       Слова Фокалорс врезались в подсознание совсем как меч, что застревает в деревянном тренировочном манекене. Быть может, жизнь Клоринды действительно сложилась неплохо? Пусть и росла без родителей, собственной родословной, земель и графского авторитета, зато… Кто знает, во что превратилась бы ее жизнь, если бы она знала о своем происхождении? «Может, я на самом деле вообще не из дворянского сословия», — подумалось ей.       Рука едва заметно дрогнула. Кюстин ощутила чужое дыхание на своем затылке.       — Решили посмотреть про себя в первую очередь? — Ризли заинтересованно заглянул через плечо фрейлины на переплеты документов, к которым она тянулась. Герцог был так близко, что ей хотелось отойти минимум на шаг: от вновь возникшей неловкости вот-вот вспыхнут уши. «Нужно срочно придумать оправдание».       — Хотела проверить, есть ли тут пометки о моем участии в расследовании убийства лорда Элдрича.       Кастель потер подбородок, не сводя глаз с графини.       — Уверен, что Вы не совсем честны со мной, мисс Кюстин.       Её пугало, что он видит ее насквозь. Однако этот «испуг» не вынуждал ее цепенеть — скорее уж недоумевать. «Но он вполне мог догадаться не по моему выражению лица, а по имеющимся у него сведениям», — быстро сообразила Клоринда и прикрыла глаза. Кажется, настала пора в очередной раз открыться Ризли. Доверить какую-то частичку своей души и надеяться, что рано или поздно это не сыграет с ней злую шутку. В который раз за неделю она подумала, что Петронилла разочаровалась бы?       — Простите, Ваша Светлость, — тихо заговорила она. — Я… Действительно отвлеклась. Мне нужно искать информацию о Жоэле Лефевре, но я поддалась искушению взглянуть на досье на свою наставницу. Госпожа Петронилла пропала несколько лет назад. Все, что я знаю — она исполняла приказ Её Величества Фокалорс. Никто не может или не желает мне сказать, что с ней случилось после. Даже… похорон не было. Я считаю, что она мертва, но при этом не имею ни малейшего понятия об обстоятельствах ее смерти. Наверное, это незнание — единственное, что мешает мне отпустить ее.       Герцог многозначительно молчал. Даже когда Клоринда приостановила свой монолог, он все еще не сказал ни слова.       — Я пойму, если Вы захотите сообщить лорду Нёвиллету о том, что я намеревалась воспользоваться подписанным им разрешением в личных целях, — продолжила фрейлина. — Но я уверяю Вас, что я ничего не успела увидеть. Так что… Я отправлюсь к нужному стеллажу прямо сейчас, чтобы изучать информацию строго по делу.              Клоринда в самом деле хотела уйти. Уже развернулась, издав вздох разочарования в себе. «Надо было действовать быстрее. Откуда во мне столько нерешительности?» — подумалось ей. Ризли же аккуратно, почти невесомо положил руку ей на плечо.       — Жоэль Лефевр подождет, — заявил он. Кюстин округлила глаза, что, к счастью, не заметил герцог.       — Но я собиралась нарушить закон…       — Если Вам это важно, — приглушенно отвечал Кастель, — я не выдам Вас. Тем более… То, что Вы собирались сделать — не преступление. По моему мнению, разумеется.       Герцог до сих пор не убрал руку с ее плеча, но Клоринда решила все же обернуться, чтобы взглянуть на него. Улыбается. Опять. Еще немного, и это начнет ее напрягать. «Слишком часто он улыбается для человека, работающего в тюремной крепости».       Тратить время на глупые вопросы или излишнюю болтовню графиня не собиралась — убедилась лишь, что Ризли ее точно не остановит, и взяла наконец переплет, «посвященный» наставнице. Не верилось даже: совсем немного, и…       — Пусто… — на выдохе произнесла Клоринда, как только развернула досье. Точнее то, что должно было им быть. Кроме твердой, плотной обложки у нее в руках не оказалось ничего. Совсем. — Кто-то уничтожил документы о госпоже Петронилле? Но… Что же такого с ней произошло? Что это был за приказ…       Клоринда вот-вот растеряется. В мысли прокралось отчаяние; похоже, Фокалорс охраняла эту тайну так же ревностно, как и свою дочь. Интересное, впрочем, сравнение: в трудные времена королева прячет Фурину совсем как досье на Петрониллу. «Только к леди Фурине меня хотя бы подпускают», — промелькнула саркастичная мысль.       — Думаю, не уничтожили, — вдруг прокомментировал Ризли, что все это время стоял неподалеку. — Просто нужно тщательнее поискать. В особом месте.       — Что Вы имеете в виду? — у Кюстин затеплилась надежда: и в душе, и в пронзительном взгляде на герцога.       — Если хотите знать ответ… Доверитесь мне, мисс Клоринда?       — В прошлый раз после этого вопроса я была в ужасе.       Ризли не сдержался — прыснул от легкого, дружелюбного смеха. А вот графиня оставалась серьезной; быть может, если бы речь шла о чем-то другом, она непременно засмеялась бы тоже, но ускользающая из-под пальцев возможность узнать что-нибудь о судьбе Петрониллы не давала проникнуться весельем в полной мере. К тому же, видно было: и герцогу теперь сделалось неудобно.       — Позвольте мне загладить вину. Я… не всегда поступаю правильно. И ни в коем случае не хотел обидеть Вас на той конной прогулке, — проговорил Кастель, глядя куда-то в пол. «Похоже, и вправду чувствует себя виноватым, раз до сих пор помнит про тот случай».       Клоринда лишь согласно кивнула. «В конце концов, вряд ли тут будет Гектор», — не без иронии рассудила она.       — Тогда прошу за мной, — произнес Ризли, жестом увлекая графиню за собой.       Идти по освобожденному от людей архиву было значительно легче. Не существовало риска, что кто-то увидит эту занимательную сцену: начальник тюрьмы ведет куда-то фрейлину Фурины де Фонтейн, и происходит это в хранилище документов Сумеречного двора. Три несочетающихся факта, которые могли бы заинтересовать тайную канцелярию; благо, ее сотрудников точно не было здесь.       Через несколько минут герцог и графиня оказались перед совсем неприметной узкой дверью. Если не присматриваться, ее и вовсе трудно увидеть - настолько она похожа на стандартный стеллаж, коих здесь было несколько сотен. Ризли все еще молчал, и молчание это разбавил лишь звон ключей. На лице Клоринды застыл немой вопрос.       — Её Величество когда-то приказала лорду Элдричу доверить мне ключи от секретного архивного отдела, — объяснил герцог, открывая дверь. Но вопросов у фрейлины меньше не стало. Наоборот, всплыл давно забытый: «Почему же этому человеку так доверяют королева и лорд Нёвиллет?».       — Мне явно сюда нельзя, — не без опасений высказалась Клоринда.       — Само собой, — без прикрас ответил он. — Но это же касается Вас, верно? Значит, можно немножко нарушить правила.       Прежде чем она успела осознать его слова полностью, дверь отворилась. Ризли пропустил Клоринду вперед; пришлось проходить боком — настолько странной и несуразной оказалась ширина этой двери.       — Сюда зайдет явно не каждый чиновник, — со смешком подметила фрейлина. Кастель подхватил ее настрой:       — Это дверь-проверка на коррумпированность. Если госслужащий отъел себе большой живот, то он просто не достанет документы отсюда. Значит, можно его увольнять.       — Можно и без проверки уволить.       — А Вы суровы, Ваша Милость, — слегка сощурившись, произнес он.       — Разве? — Клоринда вскинула бровь. — Хотя… Вас я бы тоже уволила, — она улыбнулась правым уголком губ, наблюдая, как лицо герцога окрашивается недоумением. — За незнание правил обращения по титулам.       Под обоюдный легкий смех они оба оказались в тесном проходе. Было темно и пыльно; и если с первой проблемой герцог разобрался простым зажиганием свечи в переносной лампе, то вторую приходилось терпеть, чтобы не чихнуть и не потревожить вековой слой пыли.       — Тут, похоже, все-таки редко кто-то бывает, — подытожила Кюстин, наконец выйдя из прохода и оказавшись в небольшой архивной комнате. Ризли вышел следом, а затем аккуратно поставил лампу на стопку документов, что выглядела более-менее устойчивой.       — Скорее уж слишком мал круг лиц, которым разрешен доступ сюда, — поправил ее герцог.       — Меня все еще удивляет, почему Вы тоже входите в этот круг, Ваша Светлость.       — Об этом как-нибудь в другой раз, — замявшись, он потер шею. — Нам лучше поторопиться. Боюсь, если нас здесь увидят, то не сносить нам головы.       «Не похоже, чтобы он шутил», — всплыла мысль. Страх — пока еще несильный — подгонял графиню; Клоринда искала переплет с именем наставницы острым, крайне внимательным и напряженным взглядом. Через пару минут ей все же удалось его заметить; повезло даже, что папка с этими документами лежала сверху одной из стопок — риск уронить «ненужные» дела, досье и фолианты значительно снизился.       — И почти не покрыта пылью… — задумчиво буркнула себе под нос Кюстин, взяв документы в руки. Когда она открыла папку, Клоринду охватило едва заметное волнение: досье не было пустым, что уже не могло не радовать. Фрейлина издала ощутимый вздох облегчения.       — На месте? — участливо поинтересовался герцог, который до сих пор стоял около прохода.       — Да, — искренне и широко улыбнувшись, подтвердила Клоринда, быстро взглянув на Ризли: тот, удовлетворившись ответом, нашел какую-то папку и положил к себе в сумку. Фрейлина решила не задавать лишних вопросов — через секунду она уже пробегалась глазами по строчкам биографии Петрониллы.       Страниц всего несколько. Информация изложена сухо, без лишних подробностей. Впрочем, было бы странно увидеть в архивном досье художественный текст. Родилась тогда-то. Родители такие-то. Училась там-то. Замужем не была — от этой строчки почему-то хотелось вздрогнуть. Приемная дочь — Клоринда. «Не знала, что я все-таки была в этом статусе, — графиня моргнула. — Всегда казалось, что фамилию Кюстин мне дали для удобства». Должность (бывшая): фрейлина Её Высочества принцессы Фокалорс. «А вот этого я не знала», — вполголоса проговорила себе Клоринда. «В таком случае… Это многое объясняет. И желание королевы сдержать клятву, и слова о том, что госпожа Петронилла была подругой Её Величества… Я уже не зря сюда пришла», — сделала она весьма приятный вывод. Потом Кюстин продолжила чтение. Быстро добралась до конца; и на последней странице досье, в самом низу…       — Нет… — прошептала графиня.       «Исполнен приказ убить… Мертва».       Почти все зачеркнуто. И сверху, над сплошняком залитыми чернилами строками биографии, аккуратно выведено: Прости, Клоринда.       — Кто-то знал, что я сюда приду… — уже громче сказала она. Герцог подошел ближе и взглянул на открытую страницу: палец фрейлины, держащий ее, дрогнул.       Ризли молчал примерно с минуту, рассматривая последние абзацы. Выдох.       — Похоже на почерк Её Величества, — констатировал он. — Королева вполне могла такое предвидеть. Но это не значит, что нам простят вторжение сюда.       Она старалась сфокусироваться на спокойном и рассудительном голосе герцога — получалось с трудом. Клоринда набрала воздуха в легкие, силясь прогнать щекочущее чувство из горла. В носу защипало — и хотелось бы, чтобы от пыли, а не от подкрадывающегося желания расплакаться. Ждать столько лет — и все впустую? Ну уж нет. Не в ее принципах. В конце концов, что-то все же удалось узнать. Да и присмотреться к зачеркнутым строкам не мешало. А реветь над «делом наставницы», как минимум, неуважительно по отношению к этой самой наставнице. «Надо взять себя в руки».       — Кажется, тут после слова «убить» виднеется большая буква «Э», — мышцы на ее лбу слегка напряглись от попыток разглядеть очертания следующей буквы. — Дальше… то ли «д», то ли «л»…       — Или все вместе? — предположил Ризли. — Как раз получится Элдрич.       — Нет, — мотнула головой Клоринда. — Было бы слишком легко. К тому же, известный нам лорд Элдрич был убит совсем недавно, а его отец до сих пор жив. Я сомневаюсь, что наставница пропала на столько лет только за тем, чтобы убить кого-то по приказу Её Величества. Нет, это просто бессмысленно.       Кюстин начала жестикулировать совсем как на тренировке — Кастель засмотрелся. Она продолжила:       — Если уж Элдрич и не был фаворитом Её Величества, то точно располагал ее симпатией. Я больше чем уверена, что королева Фокалорс не отдала бы приказ убить его, особенно на светском мероприятии. Хотя… госпожа Петронилла, наверное, все-таки могла скрываться специально ради убийства. Но я все равно думаю, что она предпочла бы убить Элдрича подальше от дворца, — Клоринда увидела, что герцог непонимающе захлопал густыми черными ресницами, и поспешила добавить:       — Так тело проще закопать и спрятать.       — Я не буду переходить Вам дорогу, мисс Кюстин, — прокашлявшись, обозначил герцог.       Ответом ему стала ее легкая усмешка.       Оставалось не так много вариантов: либо отчаянно пытаться проникнуть взглядом сквозь толщу чернил, въевшихся в бумагу, либо осмотреться в этой комнатке и сдаться: досье на имя Петрониллы Кюстин здесь одно. Невозможно было вообразить себе чудо — иные подсказки не свалятся с потолка им на головы, а значит, смысла задерживаться здесь уже не было.       Воск в лампе значительно нагрелся и теперь тягуче плавился, медленно сокращая «жизнь» свечи. Клоринда опустила веки, позволяя напряженным глазам немного отдохнуть. Ризли же скрестил руки на груди, терпеливо ожидая готовности фрейлины уходить.       — Думаю, пора, — спустя несколько минут озвучила она, полностью уложив новые сведения в голове. Не то чтобы их было много — скорее, они просто выбили ее из эмоционального равновесия.       — Да. Возьмем досье на Жоэля Лефевра и отправимся во дворец. Будем изучать там, — герцог взял в руки потеплевшую лампу.       — «Возьмем»? — переспросила Клоринда.       — Возьмем. Вы и я, — невозмутимо ответил он. — Не думаю, что Вы слишком уж будете против, если я присоединюсь к Вашему «подпольному» расследованию. Как-никак, теперь мы связаны общей тайной.       Она могла бы скептически фыркнуть, но существовал немалый риск встряхнуть пыль. Безопасно было разве что скептически промолчать, поэтому Клоринда так и сделала; фрейлина юркнула в узкий проход, в котором едва помещалось два человека, перед Кастелем. Шла она осторожно, почти не дыша; казалось, что все эти стопки бумаг вот-вот свалятся и придавят и герцога, и графиню. Она периодически оборачивалась на него — Ризли обнадеживающе кивал.       Когда они оказались около выхода из секретной секции, со стороны большого архивного зала раздались чьи-то шаги. Клоринда невольно замерла, и из-за этого герцог чуть не врезался в нее. К счастью, ни он, ни она не издали ни звука. Графиня лишь инициативно посмотрела на зал сквозь небольшой зазор между стеной и дверью — если ее вообще так можно было назвать — и увидела до боли знакомую русую макушку немного вьющихся волос. Она скрипнула зубами. «Флориан».       Кастель взглянул на нее вопросительно — Клоринда молча указала на маркиза, что мерил шагами пространство между стеллажами. Герцогу пришлось встать напротив фрейлины, чтобы смочь подсмотреть за Флорианом. И без того места было мало — стало совсем тесно. Клоринда вынужденно уперлась грудью и руками в широкую грудную клетку Ризли, который еще умудрялся держать лампу поодаль, чтобы случайно не поджечь что-нибудь. Когда стало ясно, что шаги настойчивого маркиза приближаются к их импровизированному «укрытию», Кастель аккуратно взмахнул рукой над свечой, и на нее посыпались светло-голубые частицы Крио. Были все-таки плюсы в предрасположенности к магии. Свет в лампе погас, оставив герцога и графиню в почти непроглядной тьме, разбавляемой только очень тоненькой полоской желтого света из дверного зазора.              Не сговариваясь, они набрали в легкие побольше воздуха, чтобы не дышать лишний раз. Флориан ощущался сторожевым псом, который непременно залает и завоет, если заметит их и, не дай Архонты, он распустит оскорбительные слухи… Клоринде уже представилось, как он кричит что-то вроде: «Вы посмотрите на нее, обжимается с мужчинами в подсобках!». Она зажмурилась: слишком живо и мерзко воображение воспроизводило слова маркиза.       Фрейлина быстро отвлеклась от мыслей о Флориане. Под ладонями, бывшими — как кстати! — без перчаток, чувствовалось учащенное сердцебиение Кастеля. Совсем как на их спонтанной прогулке в начале осени. Клоринда беззвучно сглотнула, а Ризли прерывисто выдохнул — и теплый воздух обдал щеки Кюстин; по ее телу прошлась волна мурашек. Подними она руку повыше, наверняка наткнулась бы на его шею, покрытую шрамами, историю возникновения которых она бы побоялась слушать — чрезмерно много у нее сочувствия к человеку, который управлял тюремной крепостью. Она не видела герцога, но его образ — каждый сантиметр лица, шеи и широких плеч — живо рисовался перед глазами, как если бы не гасла свеча; как если бы они просто разговаривали, а не стояли друг к другу вплотную, буквально дыша одним воздухом. Воздухом, что пропитался архивной пылью, запахом жженого фитиля и нотками ромарина и радужных роз, парфюмом Клоринды. Ее слух едва улавливал, как глубоко дышал Ризли. Совсем рядом с ее лбом.       Из приоткрытого рта Кюстин вылетел выдох, выдавшийся более шумным, чем ей хотелось бы. Пусть и в темноте, но герцог уверенно отыскал подбородок фрейлины, затем почти невесомо коснулся указательным пальцем ее губ, недвусмысленно намекая: «Будьте тише». В ее же голове мысли закружились, как бурное течение: не будь ситуация столь абсурдной, она непременно оттолкнула бы Кастеля за этот дерзкий жест. Так нужно. Так было бы правильно. Наверное, все же стоило поблагодарить Архонтов за то, что прямо сейчас отталкивать герцога ни в коем случае нельзя.       Тепло тела герцога будоражило. Спонтанная близость к нему вызывала крайне смешанные эмоции — Клоринда не могла разобраться, какие именно. Ее сердце активно разгоняло кровь; Кюстин молилась, чтобы оно не остановилось или, как минимум, прекратило так сильно сжиматься. И чтобы ноги перестало сводить от непрошенной дрожи. Казалось ей, что она чувствовала разом все и при этом — вообще ничего. Наверное, даже перед глазами стало темнеть, но убедиться в этом было невозможно — их двоих по-прежнему обволакивала чарующая тьма, а воздух между ними то теплел, то холодел.       К счастью, Флориан прошел мимо, не удосужившись приглядеться к хорошо замаскированной двери. Страшно было подумать, что произошло бы, получись у него обнаружить Клоринду едва ли не в объятиях герцога. Объятия. Это слово и привлекало, и отталкивало одновременно. Фрейлина зажмурилась снова; с другого конца большого архивного зала стали доноситься голоса.       — Ты все осмотрел? — раздраженно бросил кому-то Флориан.       — Да, господин. Мисс Клоринды здесь нет, — отвечал, по всей видимости, его подчиненный.       — Она нужна мне, понимаешь?       — Д-да, но…       — Никаких «но»! Достань ее хоть из-под земли! — сквозь зубы восклицал маркиз. — Мое терпение иссякло. Раз она не хочет по-хорошему… Будет по-плохому.       После раздавшегося грохота входной двери стало тихо-тихо: архив точно опустел. Герцог и графиня промолчали еще пару минут, а затем оба, опять не сговариваясь, громко выдохнули с самым искренним облегчением. Клоринда чувствовала, как горели ее щеки, так что посчитала своим долгом чуть ли не пулей вылететь из тесного коридорчика, выйти боком из издевательски узкой двери и, наконец, вдохнуть полной грудью менее пыльный воздух. Было жарко. Фрейлина отвернулась от герцога и замахала ладонью себе на лицо; не хватало еще, чтобы он разглядел ее смущение после столь неожиданного эпизода в секретном отделе.       Но мыслям не прикажешь.       Ризли прикладывал палец к ее губам. В темноте.       «О Архонты…».       А воздуха будто в самом деле не хватало. Кюстин посмотрела в потолок и задышала даже чаще, чем до этого, словно стремясь выхватить еще больше воздуха. Ей определенно стоит проветриться, «подышать ноябрём», но риск наткнуться на Флориана не позволял Клоринде сию минуту выбежать на улицу, пускай ей очень этого и хотелось.       — Вы в порядке? — спросил вдруг Ризли. Он стоял за ее спиной, чуть поодаль. Не подходил; из чувства ли такта или же из-за наверняка возникшего раздражения от вынужденно нарушенных личных границ в том злополучном проходе, тяжело было понять. Оно и к лучшему, впрочем: Клоринде под землю хотелось провалиться от захлестнувшего ее стыда. Произошедшее просто не укладывалось в голове.       — Да, — смогла спокойно произнести Кюстин. Солгала. Но убедительно.       Сделав глубокий вдох, она обернулась к Кастелю.       — Маркиз, как я погляжу, по-прежнему докучает Вам, — сменил тему, скрестил руки на груди и нахмурился. Клоринда успела даже мысленно удивиться изменениям в его поведении. — И он явно был разозлен. Чем же Вы ему так насолили, мисс Кюстин?       «Просто существую», — она боролась с желанием ответить именно так. Это даже было отчасти правдой; иногда Клоринда размышляла о причинах несносного поведения Флориана и каждый раз приходила к выводу: несносное оно только по отношению к ней. Реже — к людям, рядом с которыми она находилась.       — Это долгая история, — графиня пожала плечами. — А у нас времени нет.              Ризли кивнул, но выражение его лица не сделалось расслабленным. Скорее даже наоборот — герцог напрягся. Клоринда смотрела на него украдкой, пытаясь понять причину — тщетно. К тому же, мешала очевидная спешка: Кастель и Кюстин отыскали досье на Жоэля Лефевра и, убедившись в целости этих документов, вышли из здания Сумеречного двора, далее — самым неприглядным путем убрались прочь. Клоринде пришлось, правда, снова столкнуться со своим страхом: до дворца они добирались на коне герцога. И уже пугал не столько черный скакун, сколько чрезмерно учащенное сердцебиение наездника.

༺♛༻

      По дороге к королевской конюшне она то и дело обдумывала произошедшее в архиве. Порция адреналина, полученная из-за опасности быть обнаруженной маркизом Флорианом рядом с Ризли, не давала хоть сколько-нибудь замерзнуть. Указательный палец герцога до сих пор призрачно ощущался на ее немного пересохших губах. Все события там виделись ей маленьким приключением, которым ни с кем делиться нельзя. Наверное, даже Навии она об этом не расскажет. Ведь если Клоринда начнет пересказывать все, что произошло за тот час, звучать будет крайне неприлично. Что-то подобное до этого ей разве что снилось, но никогда еще не происходило наяву.       Солнце давно скрылось за горизонтом, и количество людей и на территории дворца, и за его пределами значительно уменьшилось. Кюстин спешно спрыгнула с Гектора, не дожидаясь помощи Кастеля, и из соображений безопасности отошла от коня как можно дальше. Однако все же приложила усилия, чтобы осмотреться и не убежать сразу, и благодаря этому обнаружила, что одно стойло до сих пор пустовало. «Наверное, это место для лошади маркиза Флориана», — предположила она.       — Спасибо за помощь, господин Кастель, — собравшись с мыслями, произнесла фрейлина. — Я думаю, мне стоит идти.       Герцог передал поводья дежурному конюху и подошел ближе к Клоринде, так, чтобы только она могла его слышать.       — Вы отправитесь к Её Высочеству? — Ризли поправил лямку сумки, в которой лежали прихваченные из архива документы: досье на Жоэля и что-то, что герцог взял из секретной части. — Я могу сопроводить Вас, — предложил он.       — Я… справлюсь сама.       Его взгляд забегал по ее лицу. Затем Кастель посмотрел по сторонам и, махнув конюху на прощание, осторожно, совсем ненавязчиво приобнял графиню за плечи, отправляясь с ней на выход из конюшни. То, что он собирался сказать, явно не предназначалось для чужих ушей. И пусть Клоринда недоумевала, она все равно оставалась невозмутимой внешне, спокойно шагая рядом с герцогом.       — Я должен позаботиться о Вас, — это уже не звучало, как предложение. Ризли нахмурился так же, как часом ранее. — Мне совсем не понравились слова маркиза в архиве. Я не могу допустить, чтобы с Вами что-то произошло. Я… Впрочем, это не так важно. Важно лишь, чтобы он не тронул Вас.       Она готова была поклясться: сердце пропустило удар. «Это что, попытка позаботиться обо мне?» — сразу же подумала Кюстин. Но цепенеть от простой вежливости герцога было бы глупо, так ведь? Еще интересно было узнать, почему он передумал говорить что-то. Но это потом — обстоятельства не те.       — Ваша Светлость, я могу за себя постоять, — напомнила Клоринда. — Мне уже доводилось побеждать маркиза Флориана.       — А разъяренного маркиза Флориана? — акцентировал внимание Ризли.       Тишина.       — Я нисколько не сомневаюсь в Ваших способностях, Ваша Милость, но в порыве злости он вполне может одолеть Вас. Так или иначе… будет безопаснее, если я Вас сопровожу.       Герцог решил стоять на своем, и видно было: его не переубедить. Кюстин даже не стала спрашивать, есть ли у нее возможность отказаться от его сопровождения — пошла вперед, не проронив ни слова. Кастель отправился за ней, словно тень. Фрейлину посетило мимолетное желание прогнать очередную повисшую между ними неловкость какой-никакой беседой, но она понимала: молчание сейчас говорило больше, чем что-либо еще.       Погрузившись в размышления, Клоринда не заметила, как собственные ноги принесли ее в открытый внутренний двор. Бессознательно, но, кажется, совсем не случайно. Здесь и произошло убийство советника пару месяцев назад.       Темное небо расчерчивали маленькие снежинки; просто подними взгляд — и одна из них так или иначе попадет на нос или щеки. Воздух слегка колол неприкрытую одеждой кожу лица и рук, но это не отвлекало графиню: перед глазами стали проноситься события того вечера, когда раздался второй выстрел.       — Я думал, Вы идете к принцессе, — оторопел Ризли, когда Клоринда остановилась посреди двора. Она обернулась на него:       — Флориан вполне может сейчас пойти туда тоже, чтобы подстеречь меня. Поэтому можно переждать здесь, а заодно сопоставить факты с делом и досье на Жоэля.       Он не стал возражать, пусть и слышен был его шумный выдох, что наверняка выражал целый спектр эмоций. Кастель продолжил наблюдать за действиями Кюстин внимательно, но совсем неназойливо. Клоринда же вспомнила место, где лежало тело убитого советника, — прямо в центре двора, под открытым небом. Здесь стояла небольшая мраморная статуя — фрейлина принялась рассматривать ее.       — Лорд Нёвиллет упоминал, что Вы допрашивали мистера Лефевра, — обратилась она к Ризли. Тот кивнул. — Он… сознался в убийстве?       — Нет, — прикрыв глаза, мотнул головой он. — Клялся, что не убивал. Удивительно, если честно.       — Почему же?       — Как показывает практика, после допроса тайной канцелярии даже невиновные готовы поддакивать всем обвинениям, — он снова выдохнул, и выдох этот превратился в пар. Явно смягчил факты.       — Значит, у него были веские причины отрицать свою вину даже после жесточайших пыток, — прямо высказалась Клоринда.       Фрейлина подошла к арке, что была около выхода из внутреннего двора, и встала под крышу, чтобы спрятаться от пусть и небольшого, но все же снегопада. Ризли проследовал за ней, словно чувствовал, что она его вот-вот позовет. Едва ли лишь за тем, чтобы переждать непогоду, впрочем. Когда они оба оказались в крытой части двора, Кюстин заговорила вновь:       — Нам нужно свериться с досье. Не могли бы Вы?..       Ризли все понял с полуслова, а потому вытащил из сумки нужные документы. Помимо личного дела Жоэля, герцог достал еще и папку с заметками о расследовании. Клоринду одолевали сомнения в том, что они были полными и исчерпывающими, но она так или иначе удивилась, пусть и не подала виду. «Пока я думала лишь о себе и наставнице, господин Кастель все предусмотрел», — уколола ее совесть. Впрочем, Кюстин быстро отвлеклась — принялась вдумчиво и очень внимательно изучать документы. Правда… держать в руках два больших переплета одновременно было крайне неудобно, поэтому герцог, воспользовавшись сосредоточенностью графини, исполнил роль «подставки»: разложил ладони так, чтобы на них помещалась открытая папка. И, кажется, Клоринда даже не заметила этот жест, немного упрощавший ей жизнь.       Спустя пару минут она подняла голову, чуть не стукнувшись о подбородок Кастеля. И прежде чем фрейлина вновь залилась краской, Ризли решил упомянуть:       — Я уже изучал досье на Жоэля, но признаю, что мог что-то упустить. А каковы Ваши успехи?       — Первая же страница является аргументом в пользу того, что выстрелил все же мистер Лефевр, — Клоринда задумчиво нахмурилась — на ее щеках остался только румянец от холода. — На момент убийства он состоял на службе в королевской гвардии всего лишь месяц. Это вполне объясняет, почему возле тела советника нашли длинноствольный пистолет: Лефевр просто мог растеряться и по глупости и неопытности вытащить его вместо кремневого.       — Но?..       — Но я точно помню, что на теле убитого не было ожогов вокруг пулевого ранения, — она прикрыла глаза, освежая события в памяти. — Все-таки я успела подметить пару деталей, прежде чем всех выгнали с места преступления.       — Вам бы не было цены в Direction de la Sûreté générale, мисс Клоринда, — подметил Ризли. — Я слышал, что в столице не хватает талантливых дознавателей.       «Уже открыто хвалит. Или же льстит?» — растерялась фрейлина.       — Я должна быть подле Её Высочества, — ответила она герцогу, стараясь произнести это как можно более официально. Но все же это было приятно слышать, о Архонты. Тем более акцент Ризли — она думала о его манере говорить по-фонтейнски с того самого дня.       Едва вновь повисла тишина, разбавляемая разве что завыванием ветра где-то за пределами дворца, Клоринда снова начала вчитываться в строчки документов. Но не успела она толком вникнуть в содержание, как вдруг вспомнила:       — Но Жоэля Лефевра вообще арестовали на другом конце дворца…       Графиня обернулась на статую в центре двора — та была слегка припорошена снегом. А вот когда произошло убийство, возле статуи лежали только-только опавшие листья. «Много же тебе времени потребовалось, чтобы опомниться, Клоринда», — отчитала она себя, сжимая руку в кулак.       — Меня это тоже тогда насторожило, — признался Ризли. — Но люди из тайной канцелярии так быстро увели его, что никто не успел сообразить, что произошла ошибка. Я и лорд Нёвиллет несколько раз пытались достучаться до советников, но все как один говорили, что ход расследования и его результаты обсуждению не подлежат.       — То есть все-таки существуют структуры, до которых не дотягивается Ваша влиятельная рука? — серьезность на ее лице разбавилась легким смешком.       Ризли посмотрел себе под ноги, затем — на фрейлину. Подавил в себе приступ смеха, но все же улыбнулся, оценил шутку своей собеседницы.       — Безусловно.       После его ответа стало тихо-тихо. Клоринда не сразу осознала, что уже около минуты смотрит в глаза герцога, а он — ей. Неотрывно, почти не моргая. Бледные губы Кастеля все еще были растянуты в улыбке — Кюстин смотрела еще и на них. Взглядом хотелось захватить все его лицо, а не отдельные части. Слишком удачно сложены его черты. Слишком глубок ледяной взгляд. Слишком уместен угольный цвет волос, контрастирующий с кожей, что напоминала мрамор; Ризли и сам был похож на изваяние времен Ремурии, утонченное и потрясающе искусное. Слишком красив.       Клоринда сопротивлялась самой себе, но все же отвела взгляд первой. Герцог тоже словно отмер — прочистил горло и размял ладони, что все это время держали документы по делу. Фрейлина аккуратно взяла их из рук герцога и на сей раз даже отвернулась, чтобы ей точно ничего не помешало вникнуть в суть.       — Здесь сказано, что из тела убитого была извлечена целая пуля, — чуть позже озвучила она. — Это… почти ключевой момент.       Ее словно осенило; Ризли приготовился слушать сделанные ею выводы.       — Если эти документы правдивы, — она набрала воздуха в легкие, — то мы имеем дело с выстрелом не вблизи, а с достаточно дальнего расстояния. Потому что… если бы Жоэль Лефевр стрелял оттуда, где был найден пистолет, то в теле советника остались бы только фрагменты, а само тело было бы прострелено насквозь. А здесь — ни слова про сквозное пулевое ранение. Да еще и целая пуля. Судя по записям, калибр точно соответствует длинноствольному, но стреляли наверняка издалека.       — Значит, пистолет к телу подкинули позже, после выстрела? — догадался Ризли.       — Именно! — Клоринда неосознанно отдала документы в руки герцога.       «Осталось теперь понять, как так вышло…» — принялась мысленно рассуждать она. Снова посмотрев на статую, она задумалась. Двор достаточно большой, убийца не успел бы убежать далеко — и это лишь доказывало невиновность Жоэля.       Клоринда вышла из-под крытой части внутреннего двора — Ризли продолжал наблюдать за ней. Затем она смерила шагами расстояние, прикинула варианты, тщательно осмотревшись: нужно было догадаться, откуда именно стрелял убийца. «И, возможно, многое встанет на свои места».       Фрейлина почувствовала, как снежинки на ее макушке тают, оседая на волосах неприятной влагой. Ей было необходимо находиться здесь, под открытым небом, чтобы восстановить картину событий двухмесячной давности, но усилившийся снегопад отвлекал ее. Мешало, казалось, все; уже падали не листья, а снег; даже воздух ощущался сейчас по-другому. Пахло легким вечерним морозом, что неминуемо начнет покалывать ноздри. В день убийства же пахло сыростью, дождевой водой и грязью на опавшей листве. А еще порохом и кровью. Еще — беспомощностью. Впрочем, беспомощностью веяло и в эту минуту: картинка произошедшего никак не складывалась.       — Значит… — заговорил вдруг Ризли, решивший все же подойти к Клоринде. — У всех солдат дворцовой стражи есть по два пистолета, кремневый и длинноствольный. Возле тела нашли пистолет с гравировкой Сумеречного двора, но почему-то длинноствольный, который предназначается для стрельбы издалека, а не вблизи.              Кюстин согласно кивнула, пусть и удивилась: «Проговаривает сделанные мною выводы? Зачем? Так странно».       — Жоэль отрицает свою вину даже после пыток тайной канцелярии. А в досье написано, что на момент убийства он состоял на службе всего месяц. Но арестом его застали врасплох и, ко всему прочему, слишком далеко от внутреннего двора. И пулю из тела извлекли целой, а не осколками, — продолжал он. На лице Клоринды стало проявляться осознание: он всё слушал, все ее слова, причем очень внимательно. — Вероятнее всего, убийца не Жоэль. И стреляли издалека из длинноствольного, и настоящий стрелок подкинул этот пистолет к телу потом, уже после выстрела.       Совсем скоро фрейлина поняла, что факты, разом озвученные герцогом, пришлись очень кстати. Удержать все в одной голове было тяжело, а вот услышать о деталях от другого человека… Стало легче — помогло. Весьма и весьма помогло.       — А ведь даже не обязательно, чтобы найденный возле тела пистолет и тот, из которого выстрелили, был одним и тем же оружием… — сделала предположение Клоринда. — В таком случае убийце не пришлось бы тратить время на то, чтобы докинуть его после убийства. Он мог положить пистолет Жоэля заранее, подгадать момент для выстрела, а потом быстро скрыться.       «Но это все еще не дает ответа на вопросы о том, кто действительно выстрелил и как сбежал…» — выдохнула она и посмотрела на Ризли. Тот задумчиво потирал подбородок укутанной в черную перчатку рукой. Засмотреться бы и забыть. Про расследование, про попадающие за воротник снежинки, про проникающий под кожу холод и что-то еще… Она снова отвлеклась — внутри что-то потеплело. Наверное, рядом с герцогом все же невозможно делать дела. И думать невозможно. Особенно о чем-то, кроме него. Но Кастель ведь помог ей сейчас, верно? Резюмировал все, что она сказала — и это позволило ей приблизиться к разгадке, как ей казалось.       Ее взгляд на мгновение остановился на неприметной, закрытой двери в противоположной стороне. Холодно. «Да, сейчас холодно», — начала понимать Клоринда. — «Оттого и заперта…». Эту дверь в обиходе прозвали «сезонной»: с весны до середины сентября она открыта, а все остальное время закрыта, чтобы не выпускать тепло. За ней — подобие подсобки, совмещенной с черным ходом; им, как правило, пользовались слуги, но было и исключение.       Неприятное, врезавшееся в память столь приставуче, что не было и шанса забыть.       В тот летний день Клоринда была во дворце. Солнце, бывшее совсем не в силах закрепиться по центру небосвода, готовилось скатываться за горизонт. Кюстин-младшая стояла возле статуи в центре внутреннего двора и разглядывала ее, пока выдалась свободная минутка. Кажется, госпожа Петронилла отлучилась по делам, когда встретила в коридоре герцога Калласа Каспара, и именно потому оставила свою подопечную здесь, даже не сказав, чем ей следует заняться в ее отсутствие. Потренироваться, наверное, но отчего-то не хотелось. У нее и так болело все тело после показательных поединков в корпусе Сумеречного двора, так почему бы просто не выдохнуть сейчас? «Наставница отругает», — подумалось ей, но она все равно продолжила рассматривать замаскированный гипсом скол на статуе. Ей было одиннадцать — живой интерес к окружающему ее миру еще не погас, как это бывает у многих взрослых.       Уставившись в одну точку, она стала размышлять об утренних поединках. Она не видела там Флориана, кадета Сумеречного двора. Даже как-то жаль — среди прочих соперников побеждать именно его было приятнее всего. Но Клоринда не видела его уже почти месяц, и даже знала, почему: в последнюю их встречу она вывихнула ему руку на тренировке. Не просто так, разумеется — ей надоело его терпеть. Она сделала это специально. Флориан долго задирал ее, не прекращая подшучивать над тем, что дело Клоринды — вязать и вышивать в кругу других дворянских девочек, а не «пытаться держать меч с деловым видом». Что ж. Ей оставалось лишь надеяться, что этот почти тринадцатилетний мальчуган после вывиха образумится и перестанет вести себя подобным образом.       Зря. Мальчики в целом медленнее учатся на своих ошибках — именно так она стала думать после знакомства с Флорианом. Поэтому, заслышав его шаги и возмущения, она не слишком удивилась — только отвлеклась от рассматривания статуи.       — А ты-то здесь что делаешь?! — завопил он голосом, что начинал ломаться. — От тебя вообще можно скрыться?       — Но вы же сами пришли сюда, — не выражая никаких эмоций, ответила Клоринда. В глубине души раздражало только обращение на «вы» к этому визгливому кадету. Наставница говорила, что нужно сохранять вежливость. Даже в разговоре с Флорианом. «Какая глупость! Как будто будущий титул маркиза хоть как-то оправдывает его нынешнее поведение…»       — Мне — можно. А тебе вот вряд ли, — он подошел к ней и посмотрел свысока. — А еще! Ты вообще знаешь, что на той тренировке были мои старшие друзья? Ты опозорила меня перед ними!       — Но я не виновата в том, что вам так легко вывихнуть руку, — она постаралась произнести это как можно более спокойно — не вышло. По лицу Флориана видно было: он услышал нотку язвительности в словах Клоринды.       — Ах ты! — он притопнул ногой. — Ну ничего… Рука у меня уже зажила! Я одолею тебя прямо здесь и сейчас!       «Юный господин», похоже, был одержим идеей восстановить пострадавший «авторитет», каким бы он ни был. Флориан достал меч из ножен и даже не посмотрел на то, что Клоринда была в платье, которое заведомо не подходило для поединка. Запутаться в ткани подола и упасть — вот, похоже, что он ожидал от нее в грядущем «сражении». Благо, младшая Кюстин все же взяла свой меч с собой: после дел во дворце Петронилла собиралась наведаться к оружейному мастеру, чтобы тот починил зазубрину на мече ее подопечной. Обидная такая, зазубрина эта, — прямо посередине лезвия. Но лучше уж достать из ножен поврежденный меч, чем не доставать его вовсе.       Краем глаза она заметила, как за колоннами в крытой части внутреннего двора стали мелькать фигуры других кадетов; можно даже предположить, что это те самые «старшие друзья», которые были свидетелями «позора» Флориана около месяца назад. «Надеюсь, они не вмешаются. С Флорианом я, наверное, справлюсь даже в платье, а вот с ними…» — мысленно рассудила она.       Флориан бросился в атаку с воинственным криком. Клоринда успешно уклонилась — отработала этот прием еще в семь. Быстро обернулась — Флориан намеревался сделать выпад сзади. Она выставила меч. Удар мальчика пришелся на середину лезвия ее меча — Клоринда услышала металлический треск. «Плохо». Еще пара отчаянных, злых выпадов, успешно отраженных ею. Он бесился.       Еще одна атака — и верхняя половина ее клинка отлетела в сторону со стальным звоном. Флориан оторопел — и Клоринда толкнула его. Он не удержался на ногах — свалился на траву рядом со статуей. В это же мгновение Кюстин приставила к его голове меч. Поврежденный, но не менее опасный. Победа за ней, очевидно.       За колоннами раздался сначала «вежливый» смешок. Затем — откровенно издевательский смех, перетекающий в гогот.       — Архонты! Флориан опять проиграл девчонке, а сейчас даже позорнее — она в платье и со сломанным мечом!       — Вот умора а-ха-ха!!!       — Ты хуже какой-то девчонки, неудачник!       Клоринда задумалась; ей и самой было бы неприятно услышать такие слова в свой адрес, и вряд ли шквал насмешек прошел бы для нее бесследно. Она отвлеклась на смеющихся мальчишек и юношей, и Флориан воспользовался этим — отпихнул ее руку и, тряхнув головой так, чтобы с его прядей светлых волос осыпались прилипшие травинки, вскочил с земли и побежал, преследуемый свистом своих «друзей». Она удивилась, что он не стал нападать хотя бы «в отместку».       Убежал Флориан через ту самую «сезонную дверь» для прислуги, чуть не столкнувшись с выходившей из прохода служанкой, что несла на спине небольшой мешок. А смех других кадетов никак не прекращался.       Наверное, с того самого дня золотистые кудри Флориана начали темнеть.       И он все чаще донимал Клоринду, ничему не научившись.       После этого случая, кстати, ее наставница взяла с нее обещание не размахивать оружием на территории дворца, как и драться в принципе. «Ну или делай это не так явно», — сказала ей тогда Петронилла. Фрейлина вздохнула; из воспоминаний ее вытащил герцог Кастель, который проследил за ее взглядом, прикованным к неприметной двери.       — Вас что-то тревожит? — участливо поинтересовался он, заглянув ей в глаза. Она мотнула головой.       — Нет. Просто вспомнился давний случай с мистером Флорианом. Как раз на этом месте, — выдохнула Клоринда.       Ризли помрачнел и сложил руки на груди. Казалось, даже намеревался отвернуться. «Что такого я сказала?» — удивился ее внутренний голос.       — Похоже, Вас с ним многое связывает, — озвучил наконец герцог, чем чуть не застал ее врасплох. — Наверное, вот что Вы имели в виду, говоря про «долгую историю».              «Что это был за тон?»       Какая-то оскорбительная мысль прозвучала из его уст. «Меня и Флориана связывает разве что неприязнь. И детство, так или иначе касающееся Сумеречного двора», — рассудила Клоринда и с трудом подавила в себе желание фыркнуть. С маркизом вообще не хотелось быть связанной — он сам преследует ее. Впрочем, она списала это высказывание на неосведомленность герцога. Раньше ей казалось, что Ризли выведал про нее все, однако теперь ее одолевали сомнения на этот счет. Возможность у него точно была и есть. А воспользовался ли он ею — вопрос, который она никогда ему не задаст.       — Вы закончили здесь, мисс Кюстин? — спросил он вдруг без привычной улыбки.       — Да, пожалуй.       От внезапно возникшей в диалоге холодности стало как-то не по себе.

༺♛༻

      Идти в свои покои откровенно не хотелось. И даже не столько потому, что все еще существовал немалый риск пересечься с Флорианом (он, в конце концов, звучал как одержимый идеей о том, чтобы найти Клоринду), сколько из-за неприятного ощущения в голове. Ее щекотали размышления. Внутренний детектив требовал, настаивал докопаться до истины, словно от этого теперь зависела ее жизнь. И, как ей думалось, она точно не сможет уснуть, если хотя бы не попытается разложить все по полкам. И, наверное, провести параллель с убийством Элдрича, даже если казалось, что кроме факторов «бала» и «выстрела» общего ничего нет.       Ризли перестал хмуриться далеко не сразу. Потребовалось пройти несколько полутёмных опустевших коридоров дворца, чтобы герцог сделался если не улыбчивым, то хотя бы невозмутимым. Клоринда периодически поглядывала на него. Он — тайна, которую хотелось разгадать. Потом изучить, потрогать за воротник дерзко расстегнутой светлой рубашки, что торчала из-под сюртука. Ему к лицу этот сюртук. И рубашка. И хмурость тоже. И сдвинутые к переносице брови, и начерченный под глазом шрам, история появления которого была доверена ей — все это приковывало взгляд Кюстин. Заставляло смотреть. И то, как он потер шею…       — Если Вы не слишком утомились, можем обдумать все детали и находки.       Голос герцога слышался ей поначалу приглушенно, и только к концу его фразы ее слух уловил что-то про «находки» и «детали». Не стоило все-таки настолько сильно тонуть в своих мыслях о Ризли.       — Что?       — Значит, все же утомились, — уголок его губ приподнялся в легкой улыбке.       — Нет, я… — она слегка прочистила горло, подбирая нужное слово. — Задумалась. Просто задумалась.       — Хорошо, тогда я повторю. Я предлагаю посидеть там, где будет удобно перебрать имеющиеся у нас документы еще раз. Я уверен, что в рабочей обстановке у нас больше шансов восстановить хронологию событий, нежели на холоде во внутреннем дворе, — озвучил Ризли, остановившись посреди коридора. Свет от свечей падал на лицо Кастеля лениво, словно целуя оранжево-желтым. Это выглядело мягко. Чарующе. «Какой только вздор не приходит в голову», — промелькнуло у Клоринды в мыслях. Она быстро осмотрелась: помимо канделябров, хрупких ваз и старинных портретов, где-то сбоку виднелась одинокая дверь.       — Думаю, дворцовая библиотека уже закрыта в столь поздний час, — прямо сказала Кюстин. «Но герцог предложил продолжить расследование с такой уверенностью, будто у него есть еще варианты, где можно все обсудить без посторонних ушей…». Клоринда моментально округлила глаза:        — Господин Кастель, неужели Вы предлагаете поехать в крепость Меропид?       «Если и существовало место, куда точно не дотянется тайная канцелярия, то это его кабинет в тюремной крепости», — сразу же рассудила она. Но вместо ожидаемого кивка головой Ризли по-доброму усмехнулся и отвел взгляд в сторону, словно сказанное фрейлиной было чем-то настолько неловким, что даже управляющий тюрьмой не выдержал такой «глупости». Графиня посерьёзнела.       — К сожалению или счастью, крепость далеко, — он развел руками. — Нам не обязательно отправляться туда, чтобы уединиться.       Клоринда готова была поклясться: ее лицо начало гореть и даже побагровело, а брови стремительно поползли наверх.       — То есть… Есть другое место, где мы можем обсудить дело, — не менее смущенный герцог прокашлялся. «Он просто плохо выразился», — принялась успокаивать себя фрейлина. — Тут рядом мой кабинет, совмещенный с покоями. Люди из тайной канцелярии не смогут подслушать нас там.       «Какое удачное стечение обстоятельств и наивный предлог, чтобы позвать к себе в покои, однако», — зародилась догадка. Теперь и логика, и интуиция подсказывали ей откланяться и уйти. Уйти к себе. Потому что если Ризли предложит что-то еще, то она не сможет отказать. Но это ведь… неправильно, верно? Хотелось мотнуть головой, чтобы в который раз за день развеять этот дурман. Уже не было никаких сил. Клоринда потом вернется в свои покои и снова не сможет нормально спать. Потом. Снова.       И вместо озвучивания согласного «хорошо» или отрицающего «до встречи» Кюстин почему-то молчала. Опять смотрела в его ледяные глаза — Ризли изучал ее лицо, не моргая. Сглотнул. Кажется, вот, что когда-то давно имела в виду Навия под фразой «Он тебя разглядывал так, будто съесть хотел», — этот взгляд. От него пробегаются мурашки по спине, бедрам и рукам; от него что-то переворачивается и теплеет внутри, причем даже сложно сказать, где именно; от него подкашиваются ноги и пальцы невольно теребят пышную юбку платья. И дышать снова становится тяжело.       Вместо тысячи слов — протянутая в приглашении рука герцога.       Вместо ее ответа — притворство, словно не было сейчас никаких «глаза в глаза».       Клоринда и так плохо сейчас справлялась. В последние несколько месяцев проводила мало времени с принцессой; проиграла в поединке на мечах, упустила важные детали, позволила себе «подраться» на территории дворца, да еще и отложила все свои подозрения о возникшей несправедливости по отношению к Жоэлю в долгий ящик. Что ей мешало справиться лучше? Или, быть может, кто?       Она знала ответ. И все равно вложила свою руку в раскрытую ладонь Ризли, пусть и звучал в голове строгий, стальной голос наставницы: «Одумайся, Клоринда». И вправду — надо бы одуматься. А вдруг кто-то увидит? Особенно Флориан? Это же будет ка-та-стро-фа.       Кастель, похоже, почувствовал ее волнение и зашагал к двери быстрее. Потом отворил ее и вежливо пригласил Кюстин пройти вперед.       Кабинет был небольшим; стол, стул, кресло и камин — все, как везде. С порога можно было заметить проход в комнату для отдыха. За ним, в полутьме, которую не могли прогнать робкие огоньки горевших в кабинете свечей, виднелась двуспальная, идеально заправленная кровать. Клоринда молниеносно отвернулась, зардевшись.       Ризли снял с плеча сумку, положил на стол и достал из нее переплеты, взятые из архива. Фрейлина по-прежнему стояла у входа, словно сомневаясь, стоит ли вообще здесь оставаться. Ее дар и проклятье — она решила подождать. Посмотреть, нет, приклеиться взглядом к тому, как герцог непринужденно снял правую перчатку, зацепившись зубами за средний палец, а левую стянул так, как и положено. Через мгновение его широкая спина напряглась — Ризли снял сюртук. Благо, вызывающе расстегнутую рубаху трогать не стал — лишь выдохнул с облегчением.       — Похоже, слуги успели сжечь несколько дров, — констатировал он, мельком взглянув на тлеющие угольки в камине. Герцог подкинул небольшое сухое полено, а затем развернулся к Клоринде — его глаза округлились. — Мисс Кюстин, Вам не жарко?       — Немного, — она снова покраснела.       — Позвольте…       Он подошел к ней и осторожно коснулся ее предплечий. Ее руки инстинктивно потянулись к собственной шее; пусть и дрожали немного, зато ее пальцы все же справились с тремя пуговицами — и пелерина фрейлины начала соскальзывать с ее плеч. Кастель все предвидел — схватил меховую накидку Клоринды до того, как она упадет, и заботливо повесил ее на спинку стула.              Разумеется, ей было жарко. Она плавилась как только что выпавший снег, принесенный в теплую комнату; плавилась от собственных сомнений, от действий герцога — от всего, что сейчас происходило. Сквозь ощущение таяния не могла пробиться даже какая-нибудь поучительная фраза наставницы про то, что надо заняться делом. Похоже, пора стать этой наставницей для себя самой.       Клоринда незаметно выдохнула, силясь успокоиться. Ничего же не произошло, так зачем нервничать? Вдох. Она подошла к столу, на который не так давно Ризли положил архивные папки. Кастель быстро сориентировался — учтиво отодвинул ей стул, обитый велюром; Кюстин кивнула ему в знак благодарности.              Через пару десятков минут от однообразных строк и слов, созданных печатной машинкой и минимальным усилием какого-то советника, уже замылился глаз. Ризли сидел не столь далеко от Клоринды; здесь, в кабинете, обсуждать текущее «тайное» расследование было и вправду удобнее. Они попытались связать все факты вместе и в итоге сделали предварительный вывод: стрелял не Жоэль Лефевр, а кто-то другой, и этот «кто-то» сбежал через ту самую дверь, причем даже закрыл ее за собой, чтобы ни у кого не возникло мысли проверить этот путь к отступлению.       — Сдается мне, что его подставили, — озвучил потом Ризли. — Судя по его ответам на мои вопросы в крепости, он боялся сознаться в том, что потерял свой длинноствольный пистолет. А потерял он его… Как раз за несколько дней до убийства.       — Или же… Его заставили так говорить после пыток, — предположила Клоринда.       — Вполне возможно. Советники из тайной канцелярии и не на такое способны.       — Говорите так, будто Вы в ней состояли, господин Кастель.       Она не взглянула на него — продолжила взглядом поедать буквы, что с каждым вздрагиванием ее ресниц все сильнее теряли свои очертания.       — Нет, у меня был иной путь, — многозначительно ответил он. — Но об этом как-нибудь в другой раз.       Фрейлина подперла голову рукой и, на сей раз уже уставившись в одну точку, кивнула. Наверное, совсем бессознательно.       — Когда убили лорда Элдрича, Её Величество говорила, что стоит отчитать всех, кто состоит в тайной канцелярии, потому что они пропустили подготовку к убийству. И на тот момент у них не было мотива для того, чтобы устранить лорда, — подавляя желание зевнуть, высказалась она.       — Но теперь все выглядит так, будто они приложили руку к тому, чтобы убрать Элдрича, — Кастель задумчиво потер подбородок. — В том деле было много странностей, но сейчас их не меньше. И самое противоречивое: почему так легко согласились с тем, что убийца — Жоэль? Факты, указывающие на его невиновность, лежат почти на поверхности, и нам с Вами понадобился всего день, чтобы прийти к этому выводу.       — Я думала о том, что он невиновен, два месяца, герцог, — с нотой печали сказала Клоринда.       — Это было предположение. А теперь мы почти доказали его невиновность.       Раздался глубокий вздох разочарования в себе. Фрейлина должна была прислушаться к себе и своим догадкам раньше, намного раньше. Но время вспять не повернешь — Жоэлю испортили жизнь. Ей хотелось бы не чувствовать косвенную вину, но это было весьма трудно. К тому же, уставший мозг не мог выдать ничего более существенного, чем чувство жалости к молодому солдату королевской гвардии, которому не повезло стать жертвой дворцовых интриг.       — Ваша Милость, а не хотите чаю? — совсем по-простому, непринужденно спросил Ризли, словно ощутив повисшую в воздухе грусть. — Лорд Нёвиллет остался в восторге от высокогорных сортов из Ли Юэ, предлагаю попробовать и Вам.       — Благодарю. Не откажусь.       Ризли куда-то вышел, поэтому не было теперь нужды держать глаза открытыми. Клоринда сдалась, не в силах более сопротивляться: ее веки потяжелели окончательно, и она уткнулась лбом в сгиб локтя, что уже давно находился на столе. Треск подкинутых в камин поленьев, размеренное тиканье настенных часов, тепло от огня и мягкий свет действовали на нее как снотворное. В голову даже пробралось сомнение: было ли все это правдой? Кажется, она спит уже несколько часов, а разговор с Кастелем ей просто привиделся. В конце концов, она провела с ним вторую половину дня. Всю. Немудрено, что и во сне ее мысли были заняты совместным расследованием.       Когда звуки чьих-то шагов вновь стали различимы, Клоринда даже не вздрогнула. Наверное, это ей тоже снилось. Еще снилось, что Ризли поставил две чашки на стол настолько беззвучно, что нужно было специально прислушаться, чтобы это осознать.       Шепот герцога даже во сне казался ей очень живым и правдоподобным. Она не могла разобрать слов — скорее не пыталась. Этот сон был слишком хорошим, чтобы предаваться лишним размышлениям: от них она проснется, а просыпаться ей не хотелось. Тело расслабилось, стало тяжелым и неуправляемым.       Это один из самых реалистичных ее снов. Мурашки прошлись по коже, когда она ощутила, как что-то невесомое касается ее виска. Герцог заправил ей прядь слегка растрепанных волос за ухо. Похоже, это «управляемый» сон: Клоринда приоткрыла глаза и увидела, что Ризли улыбается. Так тепло и располагающе. Но в этом не было ничего нового: ей уже снилось нечто подобное.              Это самый реалистичный сон. Ризли подхватил ее на руки: бережно, но уверенно. Она могла ощущать его сердцебиение своим предплечьем. Даже сквозь ткань длинных рукавов своего платья; даже сквозь его рубашку, все еще вульгарно расстегнутую в области воротника.       Ярчайший сон. Его руки сильные и теплые — они несли Клоринду куда-то. Совсем недолго, чтобы успеть понять, куда именно. Она ощутила вскоре, впрочем, как стало мягко, но прохладно. В предыдущем месте было жарче и светлее, здесь же — темно.       Темно, но нежно. Герцог провел большим пальцем по ее щеке, и не единожды. Другой рукой, похоже, опирался на кровать — матрас слегка прогнулся под его весом. Сквозь сонную дымку фрейлина разглядела, как потяжелел его взгляд. Ризли дышал едва-едва; смотрел на нее неотрывно и по-прежнему провоцировал у нее мурашки поглаживанием щеки. Близко. Он уже слишком близко, чтобы Клоринда могла ощутить, как горячий выдох обжигает ей все лицо. Таким живым не был еще ни один из ее снов.       Еще один выдох. Сильный, резкий, почти что нервный. Кастель отстранился, поправил воротник своей рубашки и вышел — выбежал — из комнаты. Она осталась в темноте, лежа на до недавнего времени идеально заправленной кровати.       Клоринда не слышала больше ничего. Ни звука шагов, ни чьего-то весьма неприятного разговора. С полуночи она проспала до раннего утра.       В ту ночь ей не снилось ничего.

༺♛༻

      Бледные солнечные лучи отражались от тонкого слоя снега, лежавшего на не до конца пожухлой траве. Лёгкий морозец кусал щёки и нос, а периодические порывы ветра так и норовили забраться под высокий воротник пелерины. Погода была уж точно не самой приятной, но она совершенно точно оказалась Клоринде на руку: на эту чрезмерно рано наступившую зиму можно списать румянец на щеках (тот, что был не от холода) и дрожь по всему телу.       А дрожать было из-за чего — странно было бы, если б не дрожала. Кюстин проснулась не в своих покоях. «И как умудрилась, спрашивается?» — корила она себя, потирая предплечья. И чем больше было мыслей в голове, тем сильнее хотелось согреть руки, которые и так были укрыты ее весьма теплой накидкой. Казалось, Клоринда готова съесть себя живьем. «И ведь проспала долго! А вдруг кто-то видел, как я выхожу из покоев герцога?»       Герцога. Покоев, о Архонты, герцога.       «И неужели все, что было накануне и перед сном… Сном не было?» — в любой другой ситуации она непременно улыбнулась бы придуманному каламбуру, но сейчас хотелось сгореть дотла. Или же рассыпаться на снежинки, а весной смешаться с лужами на дворцовых тропинках. Или вообще стать воздухом, чтобы ветром сдуло куда-то далеко. Клоринда вспомнила, как ощущались руки Ризли, когда он поднял ее, и на сей раз отдала себе отчет: это была самая что ни на есть реальность.       Как после таких событий можно было думать о чем-то другом? И не преувеличением будет даже спросить: как жить дальше после всего, что произошло вчера? Кюстин посмотрела на дневное небо и, слегка сощурившись, прерывисто выдохнула, выпуская немного пара. В вышине, частично затянутой облаками, ответа не было.       Ей было и жарко, и холодно одновременно, но она продолжала идти, на самом деле даже сначала не понимая, куда именно. Хотелось просто шагать куда-нибудь. Хотелось еще ощутить зимнюю тяжесть, чтобы едва-едва переставлять ноги в сугробах, и чтоб в лицо — метель. Только долгая ходьба по снегу в лютый мороз могла бы помочь ей справиться с самой собой. В конце концов, если в детстве она делала что-то заведомо глупое и несносное, зимой Петронилла заставляла ее гулять, превозмогая себя. И только со временем Клоринда поняла, что это был бесценный опыт; к тому же, стуча зубами от холода и набирая колючий снег в сапожки, ты уже не можешь думать больше ни о чем, кроме как о тепле камина. Все лишнее уходило из головы — и сейчас ей не помешало бы остыть. Точно также, как она делала это несколько лет назад, пока наставница еще была жива.       Но шанс попасть в метель стремительно приближался к нулю: ноги понесли Клоринду на юг. Она не знала, как долго шла, и, по правде сказать, чуть не заблудилась, все еще утопая в своих противоречивых мыслях. Однако стоило ей заметить усадьбу герцогини Каспар, уголок ее губ приподнялся в улыбке. Вскоре она постучала в дверь и замерла в ожидании. Пусть графиня и пришла сюда почти бессознательно, пришлось признать: беседа с подругой будет как нельзя кстати. Обсудить предстояло, по ощущениям, все на свете. Впрочем, когда было по-другому?       Наверное, Клоринда сейчас смотрелась странно. Может, неестественно себя вела; может, молчала слишком долго. А может выглядела… помятой? Да, пожалуй, именно так она себя ощущала после ночи, проведенной в покоях герцога. «Это звучит ужасно двусмысленно», — она вздрогнула. Стражники, которые стояли на входе в коридор гостевых покоев, сказали ей, что герцог ушел в полночь и больше не возвращался. Радует, конечно, что в Фонтейне существуют свидетели того, что она и Кастель не находились в одних покоях всю ночь, но… Был все-таки какой-то осадок в душе.       Сквозь мысль о том, что ей какое-то время лучше вовсе не видеться с герцогом Ризли, пробрался голос Навии:       — Только в обморок не падай!       «Похоже, я в самом деле выгляжу паршиво», — съязвила «внутренняя» Клоринда.       — Вроде не собираюсь, — она пожала плечами.       — Фух… — герцогиня Каспар громко выдохнула. — Ты так долго смотрела в одну точку и не реагировала на меня, что мне показалось, что вот-вот упадешь. Ну, раз ты отмерла, то проходи уже! Мне страшно хочется напоить тебя чаем.       «Чаем…» — эхом повторилось в голове. Пока Навия отвернулась, Клоринда зажмурилась. Чай в кабинете герцога так и остался нетронутым. Остыл уже раз двадцать пять, а она уснула, так и не попробовав его. Ей представилось даже, как тоненьким слоем Крио покрылись чашки и, наверное, сердце герцога: за пару месяцев совместных тренировок, не так давно прекращенных по ее инициативе, Кюстин узнала, что чай — пристрастие Кастеля. «Теперь мне и вправду лучше с ним не видеться. Я повела себя просто отвратительно».       — Клоринда, ты меня пугаешь, — с нотой серьезности заговорила Каспар. — Ты где-то в другом мире, но тело-то здесь. Моргай хотя бы изредка.       — Прости, — фрейлина несильно потерла переносицу. — Просто… Обдумываю все, что хочу с тобой обсудить.       «А лгать, вообще-то, нехорошо».       — Я, конечно, понимаю, что мы давно не обедали вместе и долгое время не виделись, но разве это повод терять связь с реальностью? — Навия широко улыбнулась, а затем и вовсе хихикнула. — Проходи в обеденный зал, я скоро подойду.       Кюстин отдала служанке немногочисленную верхнюю одежду — пелерину да перчатки — и прошла в зал. Все на своих местах; почти ничего не изменилось со времен ее юности. Казалось, что сейчас можно было даже дождаться, когда господин Каллас выйдет из своего кабинета и распорядится приготовить любимые блюда Навии и Клоринды, а потом с душевной улыбкой начнет рассказывать веселые истории со службы и из молодости, своей и Петрониллы, из-за чего та, с трудом подавляя собственный смех, слегка толкнет его кулаком в предплечье. Но Калласа больше нет, как и Петрониллы. Было больно это осознавать, и как бы Клоринда не пыталась убедить себя в том, что она давно все приняла, глубоко внутри нее находился до сих пор не распутанный клубок из скорби, печали и вопросов, ответы на которые, видимо, не суждено получить ни ей, ни Навии. «И если эта обстановка так влияет на меня, то что можно сказать о более восприимчивой Навии, которая находится здесь каждый день?»       Каспар появилась в зале, держа в руках поднос с двумя чашками чая и какими-то незамысловатыми угощениями.       — Пока ты обдумывала, что хотела со мной обсудить, я кое-что вспомнила, — сразу начала говорить герцогиня, усаживаясь напротив своей подруги. — Я, кажется, еще в конце лета обещала тебе поискать информацию, которую папа скрыл от нас с тобой. Так вот, есть небольшие успехи. Я разыскала мистера Мелуса, я думаю, ты помнишь, кто это.       — Конечно, — Клоринда отпила чай, пребывая в предвкушении. «Дворецкий, который верой и правдой служил господину Калласу вплоть до самой его смерти, действительно знает многое».       — Как я и думала, ничего конкретного он не рассказал. Но зато я смогла у него узнать, что мои родители переехали в эту усадьбу, когда я была совсем маленькой. Старый дом все еще принадлежит моей семье, и я думаю… Я думаю, если и есть какие-то вещи, которые могут помочь нам раскрыть тайны твоего прошлого, то они там. А еще я нашла старые учетные книги… В общем, судя по всему, раньше у нас было графство, а не герцогство. И если сопоставить информацию, предоставленную Мелусом, и записи в тех книгах, то переезд моих родителей, считай, совпадает с переименованием графства в герцогство.       Клоринда слушала Навию внимательно, чуть ли не приоткрыв рот, и от таких подробностей она даже не заметила, как чай в ее чашке закончился.       — Хочешь сказать, что и титул твоему отцу тоже поменяли? — решила уточнить фрейлина.       — Это не факт, но я почему-то не сомневаюсь в том, что так оно и было. Но так или иначе это выглядит уже как зацепка в моем расследовании, — Каспар сложила руки в замок под подбородком и принялась разглядывать подругу.       — Спасибо, что стараешься.       Ей хотелось бы выразить больше благодарности, сказать больше слов, но почему-то не вышло. Возможно, дело было в сумбурности ее мыслей: они уже зацепились за слово «расследование», и совсем скоро Кюстин рассказала Навии о пересмотре итогов дела об убийстве советника из тайной канцелярии. Пересказала события последних дней, опуская очень многие детали, — герцогиня активно кивала, но иногда прищуривалась, словно ставила под сомнение искренность Клоринды. В эти моменты фрейлина надеялась лишь на то, что Навия не будет задавать уточняющие вопросы, иначе придется договаривать.       — И теперь ты думаешь, что убийца — это маркиз Флориан? — вдруг выдала герцогиня. На ее лице читалось нетерпение; похоже, ей требовалось немало усилий, чтобы сдержать себя и не озвучить это раньше.       — Ч-что? — оторопела Клоринда.       Эта мысль ей в голову не приходила ровно до сего момента. «Почаще отвлекайся на всяких герцогов», — вновь позлорадствовал внутренний голос.       — Тут, вроде как, все очевидно, — Навия в деланно-поучительном жесте подняла указательный палец вверх. — На том балу маркиз получил моральную пощечину и от тебя, и от герцога Кастеля, а потом исчез из виду, пока все были заняты танцами, да и выстрелил в советника, чтобы спустить пар. А когда опомнился, сбежал через дверь, как почти десять лет назад, — она заметила, что Кюстин слушает ее чересчур сосредоточенно. — Только не подумай, что я это все всерьез сейчас сказала! Это была попытка пошутить, — она прикрыла рот рукой, чтобы успокоить приступ смеха.       — Я понимаю. Но в каждой шутке есть доля правды, — Клоринда задумчиво взялась за подбородок. — Я в самом деле не помню, чтобы маркиз Флориан был в зале в тот момент, когда раздался выстрел.       — Я сомневаюсь, что ты бы запомнила, даже будь он там, — хихикнула Навия. — Ты же танцевала с герцогом Кастелем, тебе было…       — К-хм!       Герцогиня, будучи прерванной Клориндой на полуслове, достала откуда-то веер и с театральной неловкостью замахала им себе на лицо. Видно было: ей очень хотелось поговорить о взаимоотношениях подруги и управляющего тюремной крепостью. Но своей реакцией фрейлина ясно дала понять, что не готова это обсуждать. По крайней мере, сейчас.       — Надо проработать теорию о причастности Флориана, — сухо добавила Кюстин, прокашлявшись как следует.       Клоринда потом думала, что была излишне резкой по отношению к Навии. Если уж и начинать разговор о Ризли, то быстрым и легким он не будет; по ощущениям, на такую дискуссию стоило отвести целый день, а у фрейлины еще были незаконченные дела на сегодня.       После красноречивого молчания беседа вернулась к более нейтральной теме, а именно — к общему положению дел в королевстве. Навия почти слово в слово повторила недавние тезисы лорда Нёвиллета: авторитет королевы Фокалорс пострадал, а нехватка урожая на зиму почти гарантирована.       — После бала в целом царит напряженная обстановка, — выдохнула она. — Помимо всего прочего, с того дня и по нынешний из моего герцогства уезжает очень много людей. Я их не виню, конечно же… Все-таки на моей территории зимой дела будут обстоять хуже, чем в остальных частях Фонтейна. Но люди не могут уезжать так резко, организованно и «в никуда». Ходил слух, что, пока во дворце проходил бал, в герцогстве присутствовал какой-то странный человек и рассказывал другим о «лучшей жизни». Быть может, после этих рассказов люди и ушли, кто знает…       — Когда ты сказала «герцогство» и «странный человек», я почему-то вспомнила про того самого «Э.Д.», — отвлеклась Клоринда. — Прости. Я хотела сказать, что ты молодец и трудишься на благо герцогства изо всех сил. А ситуация с урожаем не зависела от тебя, как и предвзятое отношение остальных землевладельцев к тебе. И мне кажется, что… Ладно, пора остановиться, я думаю.       «Не умеешь, не берись», — Клоринда опять отчитала себя. Вместо моментального утешения напомнить о неприятном мифическом «Э.Д.»? Миссия выполнена. Только это было как-то не по-дружески. Кюстин могла по пальцам одной руки посчитать случаи, когда ей удалось нормально утешить Навию, и эта статистика не вызывала ничего, кроме неудовлетворенности собой. «Я безнадежна».       Но Каспар, кажется, все понимала. И принимала тоже. Знала ведь, какого характера была женщина, воспитавшая ее подругу.       — Он больше не писал, кстати, — оправилась от легкой грусти герцогиня. — И я уже вообще не удивлюсь, если это в самом деле он «постарался» над тем, чтобы дела в моем герцогстве обстояли хуже, чем могли бы.       — Как будто он — это альтер эго Флориана.       Навия прыснула от смеха. «Ну… хотя бы так удалось ее развеселить».       — А он все так же настойчив, как я понимаю?       — Спрашиваешь, — протянула Клоринда. — Не так давно он додумался подарить мне букет из дымных колокольчиков.       Герцогиня ахнула:       — Какой ужас! Он мог приличия ради спросить у меня, какие цветы выбрать… А хотя стой, — она демонстративно нахмурилась, — точно. У него «спрашивалка» не доросла до моего титула. Я все равно настоятельно порекомендовала бы ему прекратить донимать тебя.       И пока Навия шутила о Флориане, Клоринда вновь попала в ловушку собственных мыслей. О герцоге Кастеле. Как нелогично и глупо. Ведь стоило, как минимум, побеспокоиться сначала о намерениях маркиза. Все его действия говорили о том, он готов пойти далеко. От потенциального замужества Клоринду удерживает только должность фрейлины. Хотя правильнее будет сказать «защищает». А ведь принцесса Фурина скоро и сама выйдет замуж, а потом сядет на трон, и тогда эта «защита» сразу пропадет. Любой желающий будет в праве просить ее руки и сердца. Но родителей — или тех, кто их бы заменил — у Клоринды нет, так что отказать «женихам» вроде Флориана будет некому.       Ситуация намечалась непростая. Однако она продолжала думать не о ней, а о Ризли. Был ли вчерашний день ошибкой? И как она сможет спокойно смотреть ему в глаза, когда встретит в следующий раз? Кюстин усмехнулась своим мыслям: надо же - уже не «если», а «когда»; и вообще-то не было ни дня, когда она могла смотреть ему в глаза спокойно, тогда к чему этот вопрос?       — Опять витаешь в облаках?       Клоринда ответила тихое «да».       Почему она вообще так много о нем думает? Кажется, она уже спрашивала себя об этом. Наверное, пора уже спросить: а почему бы и нет? Что плохого в этих мыслях? Почему она себе их не разрешает? Герцог, например, не выглядел человеком, который запрещал бы себе думать о ней. От одного этого предположения в щеках немного потеплело.       — Поделишься? — терпеливо поинтересовалась Навия и пересела поближе к ней.       Вздох.       — Сложно всё, — она прикрыла глаза. — Я понятия не имею, что делать со своей жизнью после того, как перестану быть фрейлиной принцессы Фурины. Я даже о прошлом своем не знаю, как я могу планировать что-то на будущее? Кем я была до того, как оказалась под опекой наставницы? Я и хочу, и не хочу это знать. В конце концов, не просто так это скрыли.       Каспар посмотрела на подругу пронзительным взглядом.       — Но ведь тебя не только это беспокоит? Я слишком долго тебя знаю, Клоринда. Есть что-то еще.       — Я…       «Раскусила, как орешек».       — Есть, — сдалась фрейлина. — Я осознаю, что подвожу госпожу Петрониллу. Она посвятила всю себя службе короне, особенно Её Величеству Фокалорс. Её уважал весь Сумеречный двор. А я… Не только не оправдываю ее надежд, но и не справляюсь даже с обязанностями фрейлины. Я отвлекаюсь. Как какая-то слабачка.       — Во-первых, ты не слабачка, — Навия утешительно положила руку ей на плечо. — А во-вторых… Чем госпоже Петронилле отплатила корона?       Удивительно меткий вопрос. Ответ лежал на поверхности, но над самой сутью можно было думать бесконечно.

༺♛༻

      Следующие пару дней были бестолковыми. Клоринда, правда, обозвала их так только из-за того, что ей пару раз «посчастливилось» услышать сплетни служанок. Как всегда, разговаривали они обо всем сразу и без какой-либо конкретики. Ее радовало только, что не сплетничали о ней и герцоге. Но вот просто о герцоге очень даже болтали. Все одно и то же, впрочем: «хорош собой», «на людях стал появляться чаще», «странно, что не женат», «а вдруг он не любит женщин» и так далее по списку. Только один «слух» въелся в подсознание: «А вы знали? Поговаривают, герцог Кастель недавно с кем-то повздорил».       «Это не мое дело», — повторяла себе мантру Кюстин. Ее дело — наконец побыть образцовой фрейлиной Её Высочества.       Близился вечер. Разобравшись с мелкими поручениями принцессы, Клоринда направилась в ее покои: Фурина упоминала, что хотела бы с ней поболтать.       К ее удивлению, де Фонтейн выглядела так, будто уже никуда не собиралась сегодня выходить: на ее ночную сорочку был лениво накинут длинный пеньюар, некоторые пряди волос выбились из прически, старательно сделанной Клориндой с утра, а сама она сидела за столом, подперев голову рукой, и зевала над чтением какой-то книжки, совсем не похожей на очередной любовный роман.       — Ох, наконец-то ты пришла! — Фурина постаралась изобразить энтузиазм, но вышло все равно как-то устало. Стоило только Клоринде зайти в покои, принцесса сразу закрыла книгу, даже не подогнув уголок страницы, как делала это обычно. В глаза Кюстин бросилось название: «Traité d'économie politique», но она не нашла подходящих слов, чтобы выразить, насколько она была поражена.       Когда Фурина заметила, что ее фрейлина разглядывает обложку с округлившимися глазами, она воскликнула:       — Да! Меня замучила совесть! Надо же когда-то начинать помогать la maman в делах…       — Вы не перестаете приятно удивлять меня, Ваше Высочество, — спокойно произнесла Клоринда, подходя к принцессе. Взяв расческу со стола, она встала у Фурины за спиной. — С последнего бала и до сегодняшнего дня.       — Кстати об этом! — оживилась Её Высочество и, казалось, легко восприняла чужое восхищение. «А ведь раньше непременно возгордилась бы на остаток дня», — подметила Кюстин и принялась расчесывать волосы принцессы. — Я хотела обсудить с тобой, что мне выбрать в качестве вознаграждения за бал.       Клоринда взглянула на нее с непониманием и даже ненадолго замерла.       — La maman обещала наградить меня, если я хорошо себя покажу на балу. А я вела себя очень хорошо. Даже с лордом потанцевала! Помимо вознаграждения… стоит как минимум сказать мне спасибо!       Она готова была поклясться, что услышала звук падающего на пол стекла. Это вдребезги разбились ее иллюзии относительно танца Фурины и лорда Нёвиллета. Иллюзии эти продержались долго — целых два месяца. Но сейчас все встало на свои места: Её Величество Фокалорс просто подкупила свою дочь. Клоринда издала почти ощутимый вздох.       — Хотя… Было не так уж ужасно, — вдруг добавила Фурина.       — Что Вы имеете в виду?       — Ну… — она снова замялась. — Ну танцевать с ним. С лордом Нёвиллетом! Архонты… не заставляй повторять!       Щеки Её Высочества заалели, а Клоринда тем временем вспомнила, как смущена была принцесса не столь давно, когда заглядывала в кабинет к лорду. Может, не все так плохо? «Похоже, между ними все же что-то произошло, раз их взаимоотношения значительно улучшились», — рассудила она. Но спросить об этом у Фурины прямо сейчас она посчитала немного бестактным.       — А какие варианты для «награды» у Вас есть? — решила вместо этого уточнить Кюстин, меняя тему. «Принцессе так будет комфортнее».       — В том-то и дело, что я ничего не могу придумать, — де Фонтейн пожала плечами. — У меня всё есть. А даже если б и не было чего-то… Требовать от матушки что-то нереалистичное совсем не хочется. Если б не убийство, тот вечер выдался бы замечательным. Поэтому я могу попросить у нее разве что о двух вещах. Первая — ослабить охрану. Они мне дышать не дают! — она вскинула руку ко лбу.       — А вторая?       — Вот она как раз почти нереалистичная, — хмыкнула Фурина. — Может, ты слышала, что художник Альбедо снова приехал в Фонтейн?       — Да, он не так давно разговаривал со мной, — кивнула Кюстин. — Спрашивал, понравился ли Вам портрет.       — Конечно же! — принцесса похлопала в ладоши. — Но у мистера Альбедо столько заказов! Нереалистичная вещь, которую я бы попросила у матушки — это заказать у этого художника полное иллюстрирование «Petite Océanide», пока он находится здесь. А то потом его уговорить будет невозможно.       — Не ожидала, что Вам настолько понравится «Маленькая океанида», — слегка улыбнулась Клоринда. — Но я думала, что господина Альбедо ко двору пригласили Вы или Её Величество. Выходит, что я ошиблась?       — Да. Ни я, ни la maman не знаем, по чьей просьбе он здесь. Он тут кстати уже пару недель точно. И пускай Альбедо, возможно, и не возьмется за мой заказ, мы так или иначе принимаем его, как дорогого гостя!       «Вот уж действительно — дорогого», — усмехнулась Клоринда, вспомнив, какие деньги предлагают ему богачи во всех Семи Королевствах. Она слышала, что даже за баснословные суммы он не всегда соглашается. Объяснение этому было только одно, и то весьма расплывчатое: дело не в деньгах.              Фрейлина еще какое-то время заботливо расчесывала белоснежные волосы принцессы, параллельно слушая все, о чем она говорила. Поводов для улыбки было все больше: теперь, когда принцесса упоминала лорда Нёвиллета, делала она это без презрительного «сухарь», да и в целом упоминала его часто и без отвращения. Хотелось верить, что это не простое смирение и что Её Высочество в самом деле хоть сколько-то заинтересовалась своим женихом. Впрочем, пока что так всё и выглядело.       Наверное, этот вечер уже ничто не могло испортить. Не могло, но испортило.       Разговор в покоях принцессы стих под натиском торопливого стука в дверь. Через несколько секунд на пороге комнаты уже стояла служанка, согнувшись едва ли не пополам. Причем вошла она, даже не дождавшись разрешения.       — Про-прошу проще-ния, — заикаясь и пытаясь отдышаться, забормотала девушка. — Дело очень… очень-очень срочно!       — Говори же! — в нетерпении Фурина вскочила со стула.       — Мисс Клоринда… Вас хотят видеть на поляне за дворцом! Там вот-вот состоится дуэль!       Сердце, точно камень, рухнуло вниз.