Кровь нас связала

Элис       Признаться, совсем по-другому Элис представляла себе скучных, занудных и правильных милашек. А именно так ей описал своего младшего брата Деймон по пути в Мистик Фоллс, когда она мимолётно увидела Стефана в будущем и спросила о нем Деймона, по разрозненным фрагментам видения предполагая, что они очень хорошо знакомы.       — Мой братишка — самый скучный, занудный и правильный милашка среди вампиров Вирджинии, а может, и всей Америки. Сейчас он слегка не в себе, но это пройдет, — немного замялся он и отвернулся на дорогу, добавив уже тише: — Всегда проходило.       Слегка не в себе — тоже не совсем то, что она бы могла сказать о Стефане. Потому что абсолютно, стопроцентно, безоговорочно в нем сидел кто-то другой. Элис очень хорошо помнила его по Чикаго, пусть и видела от силы несколько минут. Его образ печального, усталого и спокойного парня сильно контрастировал с энергичным, весёлым и разговорчивым Клаусом.       А сейчас перед ней сидел самоуверенный, наглый и пугающе отстраненный, жестокий вампир. Он откинулся на дорогом кожаном Честерфилде, вальяжно закинув руку на спинку, а ноги вытянув вперёд, почти касаясь носками туфель ее ботильонов. Удобные, повседневные, но явно недешевые кожаные дерби. Скорее всего, от Гиббса. Она машинально отмечала каждую деталь его вида, прикидывая, от какой марки она могла бы быть. Это помогало ей сохранять лицо, оставаясь вежливо-невозмутимой, пока в голове пролетали нелицеприятные картины будущего, окрашенные в багряные оттенки смерти и жажды.       — Значит, ты Элис? — лицо Стефана вдруг неожиданно разъехалось в неестественной улыбке, обнажая идеально ровные белые зубы. Глаза же оставались холодными и внимательными. — Новая подружка Деймона?       Элис натянула на себя улыбку, чуть сдвигая ступни, лишь бы только ненароком не коснуться его. В ней поднималась лёгкая волна омерзения, особенно когда Стефан, продолжая мило улыбаться, пронес ко рту запястье девушки, лежащей на его коленях в полубессознательном состоянии. Элис слышала, как он прокусил ее плоть и медленно начал пить — такой звук, словно он прокусил сочную спелую грушу и теперь втягивал проступивший сок. Она предусмотрительно не дышала, снова на мгновение провалившись в видения, где девушки уже не было, а ее остывшее тело вместе с ещё несколькими небрежно укладывали в клеёнку и выносили из дома. Словно мусор после знатной пирушки. Мерзостное чувство усилилось, и она обеспокоенно по привычке попыталась затолкнуть его обратно, а потом вспомнила, что больше некому отслеживать ее эмоции и никто здесь не узнает о ее истинных чувствах, если она сама не позволит. Все ее чувства, хорошие и плохие, теперь принадлежали только ей. И Элис испытала внезапное небывалое облегчение, которое даже не испортил вид не слишком приятного Стефана, только что с тихим причмокиванием отстранившегося от девушки. Темная гостиная, выдержанная в строгом английском классицизме со всеми этими панелями из красного дерева, кожаными диванами, массивными стеллажами и ещё кучей всякой ненужной мебели, вдруг показалась ей вполне симпатичной. Хотя, когда она вошла сюда впервые где-то с полчаса назад, то решила, что оказалась в старинном захламленном поместье. Здесь было уйма занятных, привлекательных и крайне очаровательных вещей, но все вместе они совсем не смотрелись.       — Я не его подружка. Мы просто знакомые, — наконец, ответила Элис, взглянув на Стефана, и тут же снова переключившись на интерьер.       Чем видеть, как он через пару часов небрежно оттолкнет от себя уже мертвое тело, лучше она будет представлять, как хорошо было бы избавиться от того пыльного ковра у камина и нескольких явно лишних столиков, а вместо них, к примеру поставить парочку напольных ваз с цветочными композициями. Полупьяной походкой к дивану подошла ещё одна девушка, и Стефан любезно помог ей присесть, а после сразу приложился к шее.       Элис твердо была уверена, что эти тяжёлые портьеры необходимо выкинуть на свалку, и тогда гостиная наполнится светом. Однозначно, на свалку! И те страшные статуэтки на камине тоже!       Где-то на периферии будущее упрямо показывало ей уже два мертвых тела прямо на полу, рядом с ее ботильонами. Она чуть поморщилась и ещё усерднее стала представлять, как выкидывает добрую половину содержимого гостиной и перекрашивает все стены. Обычно это всегда работало и вызывало вполне определенные варианты будущего. Так они с Эсме и проектировали их дома. Элис просматривала видения, делала зарисовки, а потом они доводили до совершенства то, что получалось, выбирая наилучший вид. А сейчас в голове была какая-то несуразная какофония из мелькавших обломков вещей, летающей пыли и раздражающего смеха Деймона, она не видела его самого, но уж смех успела запомнить навсегда.       — Все вы так говорите, — вырвал ее из видения Стефан, пока обе девушки возле него лениво шевелились, их сердца бились медленно и периодически сбивались с ритма, пытаясь собрать остатки крови в организме. — А заканчиваете одинаково, — он склонил голову, наблюдая за Элис, которая не собиралась отвечать, прекрасно зная, что любой ее ответ будет высмеян. Этот Стефан без труда открывал ей свое будущее. — Он разобьёт тебе сердце, Элис, — в притворном сочувствии добавил он. — Даже такое безмолвное, как твое. За столько лет он мастерски научился это делать. Разбивать сердца, — Элис перестала улыбаться даже натянуто. А он все продолжал. — Он почти полтора века безответно любил одну женщину, а теперь любит другую, которая тоже никогда не ответит взаимностью. Но сердцу не прикажешь, верно? — он так обаятельно улыбнулся в конце, и, если бы не пустые глаза, она поверила, что ему действительно небезразлична ее судьба. — Так что мой тебе совет — не влюбляйся в него. Потому что он никогда не полюбит тебя.       Господи, какая глупость! Она нисколько не собиралась влюбляться в этого нагловатого грубияна! Хотя по сравнению с этим омерзительным Стефаном, Деймон явно выигрывал по всем фронтам. Но Элис не собиралась даже думать об этом совершенно невозможном будущем.       — Я и не собираюсь влюбляться. Твой брат не в моем вкусе. Абсолютно.       — Как скажешь, Элис, — равнодушно пожал плечами Стефан и снова пригубил из запястья девушки.       Элис преувеличенно внимательно стала рассматривать круглый столик Чиппендейл, полностью заставленный хрустальными графинами и бутылками с выпивкой.       — Угощайся, — любезно предложил Стефан, заставив Элис обернуться. — На твой вкус, все что пожелаешь, — он кивнул в сторону спиртного, в потом так же непринужденно протянул вялую руку девушки со стекающей на пол кровью.       — Нет, спасибо, я не пью, — Элис покачала головой, выпустив последний воздух. И теперь готовилась молчать, пока не придет Деймон.       Где же этот чертов Деймон?!       Она и так с превеликим трудом путем кропотливых просмотров ближайшего будущего вычислила приблизительное время, когда Деймон будет дома. И вот пожалуйста — его нет. А вместо этого она вынуждена сидеть напротив его сомнительного брата в окружении полумертвых девушек и участвовать в самом отвратительном светском разговоре за всю ее жизнь. Элис уже собралась было встать, натягивая длинные кожаные перчатки и прихватывая синий зонт-трость, который один-в-один подходил по цвету к ее элегантному брючному костюму. Придется прийти в другой раз. Или вообще не прийти. Она справится и сама, без него.       И все же она решила пойти к Деймону, довольно быстро найдя его дом. Она не знала, зачем ей это было нужно, зачем она пришла к нему, такому непредсказуемому и раздражающему одним своим видом и запахом.       Она думала, что еще долго не увидит его, когда попросила высадить ее на тенистой улице, засаженной платанами с широкими густыми кронами, под которыми она безбоязненно прошла до красивого двухэтажного дома, где сдавалась небольшая двухкомнатная квартира с милой уютной меблировкой и большим напольным зеркалом. Так она все видела, еще пару дней назад, как только села в машину Деймона. И едва они въехали на эту улочку в классическом южном стиле, сразу узнала свое видение. И побыстрее выскочила на улицу, подальше от навязчивого, почти опьяняющего запаха, донимавшего ее всю поездку, подальше от Деймона, идиотские шуточки которого под конец ей даже начали казаться смешными. Отчего она пару раз хохотала в голос, совершенно позабыв о пугающей ее неизвестности, тоске по семье и вообще обо всем. А после инстинктивно вдыхала еще больше воздуха с привкусом терпкой вишни. И чувствовала себя слегка опьяневшей. Поэтому немного пыльная и пахнущая сухими травами квартирка только еще больше обрадовала Элис, изрядно отрезвив. Все было почти как в ее видениях. Кроме напольного зеркала. Она прошерстила все помещение и даже собралась позвонить хозяйке, но за секунду промелькнувший в ее сознании разговор дал ей понять, что ничего подобного здесь не водилось. И Элис с радостью потратила весь вечер и еще половину ночи, чтобы найти в интернете то, что ей было нужно. Высокое, прямоугольное, с золоченой рамой и винтажной лепниной по углам. Она нашла его в каталоге антикварной лавки в непритязательном городке на севере Делавэра. И сразу заказала, отметив оплату при получении, потому что точно знала, что Эмметт периодически наблюдает за ее перемещениями по кредиткам. И если в Чикаго она не видела его приезда и спокойно тратила свои лимиты, то стоит ему узнать о ее новом местоположении, он моментально ринется сюда. Это были замечательные несколько часов, за которые она ни разу не подумала про Джаспера, Деймона, Беллу и всех остальных, чьи лица и голоса бередили ее непроизвольно возникавшие видения. В ее мыслях было только это зеркало, которое должно стоять в этой квартире, рядом с двуспальной кроватью. Так она видела.       А сейчас что-то дернуло ее прийти к Деймону, хотя она подозревала, что он знает про Клауса немногим больше ее. Но она все равно пошла, следуя не видениям, как это бывало обычно, а чему-то другому, бившемуся где-то глубоко внутри, словно живой пульс. Элис даже не успела толком подумать над этими ощущениями, как уже схватила свою сумочку, в которой до сих пор лежал странный колышек с необычной рукояткой, вынутый ею из гроба. Он едва слышно потерся о внутреннюю подкладку сумочки, когда она встала с дивана, чтобы побыстрее уйти от Стефана, пялившегося на нее своими холодными глазами. Он не сдвинулся со своего места, хотя держал ее в поле зрения своего тяжелого цепкого взгляда.       — Я, пожалуй, зайду в другой раз, — проговорила она, непроизвольно вдыхая пропитанный кровью воздух, отчего практически почувствовала, как потемнели ее глаза.       — Ты так и не сказала, кто ты такая, — пригвоздил на мгновение своими словами Стефан, прозвучавшие словно приговор в суде.       — Элис — мне кажется, я сразу назвалась, — в ноздрях нестерпимо щекотало от приятного запаха, а горло раздирало от близости крови. Еще немного, и ей будет все равно на валявшихся в полусонном состоянии девушек и на сюрреалистичную картину, в которой им отводилось роль обычного обеда. Она просто накинется на них и все. У жажды не было предубеждений и правил.       — Что ты такое? — за расслабленным тоном Стефана явно слышался угрожающий намек. — Я никогда не встречал подобных тебе.       Она уже хотела было ответить или не ответить и просто уйти, но короткая вспышка перед глазами заставила ее облегченно выдохнуть. Наконец-то! Она не думала, что будет так радоваться Деймону.       Через минуту уже слышались его шаги. Дверь открылась и вместе с ним душную атмосферу с ароматами подсыхающей крови ворвался и его запах, освежающий и приятный. Почти как спасение среди этого кошмара, созданного Стефаном.       — Это был отличный персидский ковер, Стефан! — возмущенно крикнул Деймон. — Персидский! Хватит портить мои вещи.       — Вообще-то я тоже тут живу. И вещи тут не только твои, — равнодушно бросил Стефан, медленно отворачиваясь от Элис.       — Этот ковер я лично купил в Лондоне в 1910. Так что он — мой. А теперь на нем истекают остатками крови два свежих трупа. Ни одна химчистка не возьмется за такой заказ, — Деймон вошел в гостиную, недовольно поморщившись от вида еще двоих пока живых девушек, и переместился к столику с выпивкой. — Тут начинает вонять. Может, уже приберешь за собой?       — Может, сам это сделаешь? Раз тебя так волнует порядок. Как я когда-то прибирал за тобой, — Стефан снова приложился к шее девушке, не отрываясь до самого конца. А когда ее сердце остановилось, сбросил с дивана на пол. И снова, как ни в чем не бывало, откинулся на спинку, вытирая кровь в уголках губ.       Элис в секунду переместилась к Деймону, когда тело не успело столкнуться с еще одним ковром. Она почти с облегчением вдохнула его пряно-вишневый запах с горьковатым налетом бурбона, который он только что влил залпом в себя. Но даже эта лишняя, на ее взгляд, нотка не портила его. Деймон с мимолетным интересом покосился на нее, и она нервно поправила ремешок сумочки, пообещав себе, что это было последний раз. Больше она не соблазнится его запахом.       — Динь, сам не верю, что говорю такое. Но я чертовски рад тебя видеть, — в своей обычной полу-саркастичной манере произнес он. — Мой брат дома всего сутки, а я уже снова хочу его убить, — Стефан только с довольным видом отсалютовал бокалом со своего места. — И теперь кругом бардак, а я вынужден находиться между безэмоциональным и чересчур эмоциональным вампирами.       Элис поняла далеко не все. Но очевидно, что безэмоциональным подразумевался Стефан — больше некому. И у нее теперь появился еще миллион вопросов, которые она хотела задать Деймону. Хотя не была уверена, что он ответит хотя бы на один. Пока они добирались до Вирджинии, он всегда отвечал так, что никогда не поймешь, шутит или говорит всерьез.       Входная дверь хлопнула снова, когда Элис еще даже не выбрала, с какого вопроса ей начать.       — Что за свинарник! — прозвучал недовольный голос с явными капризными нотками. — Я не подписывалась жить в таких условиях!       — Сцилла уже здесь, а вот и Харибда заявилась, — едва слышно буркнул Деймон и по обыкновению закатил глаза, плеснув себе еще порцию бурбона.       А Элис уже знала, кого увидит в следующий момент. В гостиную практически влетела высокая блондинка, всем своим видом выражая крайнюю степень возмущения. От прежней мертвой и серой спящей красавицы в старомодном пыльном платье не осталось и следа. Теперь она пылала жизнью и яркими красками в самом модном молодежном наряде. И несмотря на нахмуренные брови и гневно суженные глаза, она выглядела в сотню раз прекраснее себя мертвой и лежащей в гробу. Ребекка. Элис узнала ее имя, как только посмотрела в открытый гроб.       — Тебя здесь никто жить не заставляет, — холодно заметил Стефан, скрестив ноги на низком столике и закинув руки за голову, а Деймон согласно хмыкнул. — Не нравится — можешь собирать манатки и проваливать.       — Ой, заткнись, — тут же вскинулась девушка. — Тебе разве Ник не велел быть во всем послушным?       — Про тебя речи не шло. Мне плевать, где и что ты будешь делать. Главное — не мешай мне.       — Видишь теперь, Динь, с кем мне приходится делить ставший таким маленьким дом, — проворчал Деймон, совершенно не скрываясь. Ребекка, только что усевшаяся в кресло и демонстративно закинувшая длинные ноги на подлокотник, тут же повернулась в их сторону.       — А ты еще кто? — ее глаза подозрительно прищурились, рассматривая Элис с ног до головы, а ноздри едва заметно раздулись.       — Элис Каллен, — улыбнулась она как можно приветливее. Эта Ребекка до ужаса напомнила ей Роуз, отчего уже приглушенная тоска по семье всколыхнулась в ней с новой силой. Возможно, поэтому эта довольно вздорная и капризная особа сразу понравилась Элис. Или потому, что она уже видела, как они вполне неплохо поладят.       — Ты случайно не из этих итальянцев? — сморщилась в еще большем подозрении Ребекка.       — Нет, я из Вашингтона, — поспешила ответить она, весьма удивленная, что кто-то в этом городке знал о Вольтури.       — Хорошо, — Ребекка заметно расслабилась и снова откинулась на кресле. — Они мне никогда не нравились. Больших снобов в жизни не видела. И из-за них я так и не посмотрела Венецию. Я Ребекка, — милостиво соизволила представиться она.       — Что за итальянцы? — навострил уши Деймон. — Только не говорите, что в список злодеев, помимо Клауса, может пополниться еще!       — Обойдешься. Не собираюсь я ничего тебе говорить.       Деймон скорчил рожу и повернулся к Элис, демонстративно не замечая надутую Ребекку, безразличного Стефана и несколько лежащих тут и там трупов:       — Динь, ну хоть ты-то мне скажешь? Кстати, ты ведь зачем-то пришла? А я говорил, что ты будешь по мне скучать. И вот прошел всего день, и мы снова увиделись. Но если хочешь…       — Нет! Не хочу, — видение пришло так быстро и внезапно, что она удивилась, как смогла среагировать вовремя. Все равно, что принять стремительную подачу в бейсболе.       Деймон собирался во всеуслышанье произнести имя Клауса, а значит, объявить о ее заинтересованности в нем. А Элис не хотела, чтобы кто-то знал об этом. Хотя когда она увидела Стефана, открывшего ей дверь, то первое, что пришло ей на ум — как раз спросить о Клаусе. Это было бы так просто. И она едва не спросила. Но практически сразу промелькнуло быстро будущее, в котором ей ничего не светило, а она обретала подозрительного соглядатая в лице младшего Сальваторе. Нет, ей не нужно было такое будущее. А теперь еще и Ребекка — Элис даже не стала обращать внимания на образы, мелькавшие в сознании. И так было понятно, что ничем хорошим это не закончится. В нее вцепятся мертвой хваткой, пока не узнают всю подноготную ее интереса. Деймон едва заметно прищурился, окидывая ее хмурым взглядом, отпил из бокала и с упрямым видом продолжил:       — Ты же даже не дослушала, Динь-Динь, — хитро улыбнулся он. — Я собирался сказать, что если ты хочешь погостить у нас дома, то я буду только рад. Уверен, ты сможешь разбавить столь непритязательно общество, — он многозначительно обвел взглядом всех присутствующих.       — Надеюсь, ты останешься, — слегка надменно заявила Ребекка. — Здесь до тошноты невыносимо с этими двумя.       — Оставайся, Элис. И мы увидим, что я был прав. Так все и начинается с Деймоном, — с блеклым интересом саркастично добавил Стефан и уже совсем равнодушно добавил: — Может, тогда мой брат от меня отстанет и переключится на тебя.       — Не слушай ты этих неудачников, Динь, — с кривоватой усмешкой снова вернул себе внимания Деймон и для верности положил руку ей на плечо. — Оставайся и все. Твое общество уж точно будет гораздо приятнее этих двоих…       И опять она не поняла, была ли это шутка или правда. С ним она никогда не была уверена ни в чем: ни в словах, ни в будущем.       — Я сняла квартиру на Вирджиния стрит, — Элис от души была рада, что смогла это сделать. Она не выдержала бы и дня в этом доме. — Лучше я поживу пока там.       — Что? — Ребекка невидимой блондинистой молнией за долю секунды оказалась рядом. — Так можно было? Почему я сразу не додумалась до этого? И Ник ничего мне не сказал.       — Ну он просто оставил тебя тут, дорогуша, — в своей уже привычной для Элис сардонической манере ответил Деймон. — Сбагрил тяжёлую сестрёнку на наши и без того загруженные плечи.       Ребекка злобно покосилась на него, но тут же снова обратила все свое внимание на Элис.       — Сколько там спален? — деловым тоном поинтересовалась она.       — Две, большая и поменьше. Большая уже занята, — Элис уже знала, что хотела Ребекка — последний кусочек маленького пазла встал на место — теперь ее видение нового жилища полностью стало реальностью. Она мило улыбалась, в душе радуясь, что будет не одна. Они подружатся — это было ясно ещё в Чикаго. Даже такая соседка, вредная и капризная, нисколько не ущемляла ее.       — Уж лучше так, чем в этом притоне, — брезгливо обведя беспорядок из мертвых и полуживых тел, пятен крови и полупустых бокалов, согласилась после недолго раздумья Ребекка. — Мне потребуется пять минут, чтобы собрать вещи.       Приятный, наполненный дорогими духами, ветер обдал своим порывом Элис, когда ее новая соседка вихрем скрылась на втором этаже. На огромной скорости захлопали дверцы шкафчиков и зашуршала сбрасываемая в чемодан одежда.       — Ты режешь меня без ножа, Динь, — завел свою пластинку Деймон, стоя за ее плечом. — Выбрала ее, а не меня? Я думал, мы с тобой подружились за эти дни.       — Ты всегда можешь прийти ко мне в гости.       В сумочке завибрировал телефон, и Элис, тяжело вздохнув, расстегнула ее, чтобы сбросить очередной звонок от Роуз. Красивый винтажный колышек занимал почти все пространство, и она отодвинула его. Теплая рука легла на ее талию и, чуть сжав, легонько направила в сторону выхода.       — Я провожу тебя, — слишком любезно произнес Деймон. Элис удивлённо подняла на него голову, и он дёрнул бровью, и ей как-то сразу стало легче от уже знакомого насмешливого выражения на его лице. — Должен же я проявить хотя бы раз знаменитые южные манеры, — с отчётливым южноамериканским произношением заговорил он.       Бросив последний взгляд на лениво развалившегося Стефана в обнимку с вялой девушкой, она прошла в небольшой квадратный тамбур, где на персидском ковре лежали две мертвые девушки, преграждая путь к выходу. Рука Деймона все ещё сжимала ее талию, заставляя немного нервничать, хотя как будто все было спокойно. Он потянул ее в сторону от входной двери и завел за массивный сервант из красного дерева, стоящий слева. Элис оторопело смотрела в его сосредоточенное лицо, судорожно пытаясь увидеть, что ждёт ее в следующий момент. Он медленно склонился к ней, приблизившись почти вплотную. Его теплое дыхание с едва заметным привкусом бурбона приятно касалось щек и губ, а кончики волос внезапно приобрели чувствительность, ощущая его руку слишком близко, когда он опёрся ею о стену, преграждая ей вход с другой стороны.       Он собирался ее поцеловать? Вот прямо здесь и сейчас? Она почти чувствовала его губы на своих. И не могла разобраться, было ли это видение или всего лишь ее разбушевавшееся воображение. Элис смотрела на Деймона во все глаза, изнывая от незнания и напряжения. Боже, пусть он уже поцелует ее, и тогда она успокоится. Только бы эта пытка неизвестностью закончилась.       — Дорогая, мне дико интересно, что в твоей маленькой сумочке делает этот весьма занятный и очень опасный кол? — выдал он, нереально четко произнося каждое слово.       Элис моргнула, Деймон все так же стоял вплотную к ней, смотря с нетерпением и интересом. Она сильнее сжала ручку сумки, пытаясь прийти в себя после… всего лишь вопроса. Она была почти расстроена, что это был не поцелуй. Какие глупости порой приходят ей в голову! Элис замерла, по-прежнему чувствуя руку Деймона на талии, которую он чуть сжал, когда не дождался ответа. Он многозначительно посмотрел на нее, не произнося ни слова.       — Я достала…       Деймон приложил палец к ее губам, снова повергая в ступор и покачал головой.       — Поосторожнее, Динь-Динь, тут слишком много вампиров на квадратный метр. И все не прочь подслушать чужие секреты.       — Но ты же…       Элис замолкла на полуслове, наблюдая, как на лице Деймона появляется хитрая ухмылка. Она хотела возмутиться, что он сам завел этот разговор, но внезапно поняла, что говорил Деймон только в ее голове. Но за все время она так редко могла увидеть какую-то определенность в его будущем, что даже не обратила внимания, что сейчас все было только в ее видениях. Это были именно они. Четкие, яркие, почти реальные. Она внимательно посмотрела на него, заговорщицкий прищур глаз, довольную улыбку и даже какой-то оттенок превосходства в самой глубине. Деймон явно быстро уловил суть ее дара, и теперь нагло воспользовался им, чтобы посекретничать.       — Это работает только в одну сторону, — слегка обиженно проговорила Элис, что ее так ловко провели. Хотя чего ещё ожидать от Деймона.       — Уверен, Динь, ты очень сообразительная дамочка, так что сможешь подобрать безопасные слова, — в этот раз она сразу поняла, что он только захотел это сказать, но не сказал. А затем уже в реальности произнес вслух: — Давай же, не разочаровывай меня.       — Это было как раз перед тем, как мы встретились, — быстро просмотрев будущее, она выбрала наиболее приемлемый вариант. — Я подумала, что так будет лучше. Для всех.       — Вопрос времени, когда Клаус его хватится и тогда начнет рыть носом землю, чтобы найти, — он склонился ещё ниже, пока между пальцев перебирал ее короткие пряди. Элис снова моргнула, прогоняя видение его слов, но пальцы Деймона уже в реальности продолжали мягко касаться ее волос, иногда легонько подёргивая за кончики. — Это твой коварный план, феечка?       — Нет никакого плана, — выдохнула Элис, осознавшая вдруг, что даже для такой миниатюрной, как она, могло быть слишком мало места. — Я просто следую интуиции.       — Ты хочешь сказать, что просто так стащила из-под носа Клауса очень редкое и ценное оружие против древних вампиров и теперь таскаешь его в своей маленькой сумочке? Как тюбик помады? — Деймон в ее видении говорил таким странным тоном, то ли с возмущением, то ли с восхищением. Деймон в реальности просто смотрел на нее слегка оторопело, разглядывая с ног до головы, будто надеялся найти еще парочку диковинок.       Элис просто повела плечами, чувствуя себя непривычно под таким пристальным и очень выразительным взглядом. И она не совсем понимала, обвинял ее Деймон или обрадовался, что у нее теперь имелось это, как он сказал, оружие. Она понятия не имела, что в нем такого, но эти колышки и гробы то и дело мелькали где-то на краю ее видений, нечеткие, расплывчатые, неясные, и от этого не дававшие покоя. Но собрать в единую картину их пока не удавалось. Слишком мало информации, слишком много неизвестного, с чем она еще не сталкивалась. Это было так захватывающе и интересно, и в то же время пугающе. Как было бы здорово, если бы рядом был Эдвард, который мгновенно дополнил бы ее картину новыми кусочками, собранными из мыслей окружающих. Или Роуз, которая своим пробивным нравом заставила бы все работать на себя. Но она была одна, это был ее осознанный выбор. А на группу поддержки мог претендовать разве что Деймон, да и то с большим натягом.       — Долго вы еще там обжиматься будете? Тут между прочим, уже воняет.       В замерший мир ворвался резкий голос Ребекки. И вместе с ним вернулись звуки птиц и шелест деревьев сквозь открытую входную дверь, запах начинавшихся постепенно разлагаться мертвых тел в полуметре от них, легкие шаги подошедшего Стефана, с вялым интересом посмотревшего на них. Элис и не осознавала, что просто перестала воспринимать все вокруг, полностью погрузившись в какое-то странное промежуточное состояние между видениями и реальностью, где был только вкрадчивый голос Деймона у ее уха, его плотный запах, почти осязаемый на коже и слишком близкое тепло тела, заслонявшего ее от остальных.       Деймон оттолкнулся ладонью от стены и тепло ушло вместе с ним, заставив Элис выдохнуть с облегчением и совсем чуть-чуть с разочарованием. Она поправила ремешок сумочки, застегнула молнию и, ловко перепрыгнув через два тела, оказалась на пороге, под остроугольной крышей крыльца. Натянула кожаные перчатки, поправила желтый шарфик, закрывавший шею и грудь и широкие поля шляпы. Ребекка, бросив уничижительный взгляд на братьев Сальваторе и дом в целом, направилась к своей машине, припаркованной прямо на газоне. Элис тоже посмотрела на Деймона — она так и не узнала ничего, хотя даже толком не знала, что спрашивать. Но, как ни печально, он был единственным, кто мог ей помочь.       — До встречи, — только и сказала она, на что Деймон, как обычно, только выразительно усмехнулся, дернув уголком губ. На Стефана она даже не стала смотреть, его мертвые глаза слишком напоминали Беллу, какой она видела ее в последний раз. Беллу, которая ей совсем не нравилась. Только подумав о ней, Элис на мгновение провалилась в видение, переместившись в Форкс и обратно. И снова выдохнула, вернувшись в настоящее. Она не знала, что почувствовала: радость, что Белла, кажется, совсем скоро придет в себя, или горечь, что все идет даже быстрее, чем она видела. Как будто судьба наверстывает упущенное, украденное ею время. Но по крайней мере, новый кулон смотрится на Белле гораздо лучше предыдущего. Элис ощутила удовлетворение от того, что смогла помочь, несмотря ни на что. Теперь ей точно было не в чем себя упрекнуть.       Она быстро прошмыгнула в машину Ребекки — миленький красный жук — и уставилась в окно на особняк в тюдоровском ренессансе. Необычной формы, он ярко выделялся среди окружавших его деревьев. Островки зеленого плюща, покрывали его тут и там, свисали с крыши крыльца и опутывали края и торцы. Кованные фонари добавляли ему еще больше средневекового лоска. Дом был совсем не похож на те, что обычно строили или покупали Каллены, максимально современные, отвечающие требованиям времени, просторные и открытые. А этот коттедж был очень старомоден внутри и снаружи, напоминая загородные поместья южных аристократов, тоскующих по Англии. Но Элис находила в нем свое очарование. Хотя будь ее воля, она все же переделала бы здесь парочку вещей.       — Кто такая Элис Каллен? Это снова твоя очередная попытка перехитрить всех, Деймон? — уже отъезжая на огромной скорости, которую сразу выжала Ребекка, она услышала обрывок разговора в доме.       — Не бери в голову, братишка. Лучше давай наведем здесь порядок. А то и правда начинает вонять…       — И что, ты вообще не можешь выходить днём? Прям совсем-совсем?       Кэролайн Форбс, миловидная блондинка, смотрела на нее со смесью восторженного удивления и сочувствия. Элис встретила ее вместе с Еленой, когда вышла вечером, едва солнце скрылось за деревьями, на улицу, чтобы пройтись по местным магазинам. Ей срочно нужна была хоть какая-нибудь одежда. Все, что у нее было, это синий брючный комплект от Кельвина Кляйна, который она купила и тут же надела, когда они с Деймоном въехали в Ричмонд. А в просторном шкафу висел велюровый черный спортивный костюм от Juicy Couture. Ребекка, быстро забив под завязку свой шкаф, примчалась в ее комнату и с возмущением заметила, что слишком много пространства пустует не впрок. Элис была с ней совершенно согласна. Ей до ужаса хотелось заполнить гардероб одеждой, любой. Пустые полки и вешалки наводили тоску. А все, что она накупила в Чикаго, должно было прийти только через три дня. Отель, конечно, обещал доставку за сутки, но она-то точно знала, что раньше среды фургон с ее вещами не появится под окнами ее новой квартиры.       И вот она все в том же костюме, что и вчера, шла по темнеющим улицам Мистик Фоллс, рассматривая витрины уже закрытых магазинов. Здесь все несколько небольших магазинчиков одежды закрывались слишком рано, практически засветло, когда она едва ли могла высунуть на улицу хоть нос. Пробежка до дома Деймона утром состоялась только благодаря большому синему зонту, который она благополучно забыла у него.       Вечером жизнь в маленьком городке замирала, концентрируясь в паре мест: озере за широкой лесополосой и шумном баре на перекрестке центральных дорог. Там Элис и встретила уже знакомую ей Елену в компании подруги, которая сразу с интересом накинулась на нее, довольно быстро заметив странности, не сочетавшиеся с жизнью. А сама Элис с удивлением обнаружила ещё одного вампира. Сколько же их тут, в этом крохотном городке? Больше, чем хотелось бы, сказала тогда мрачновато Елена, а Кэролайн издала согласный смешок.       А на следующий день, когда солнце ещё сияло вовсю, они обе стояли на ее пороге с двумя вместительными сумками. Через несколько минут расторопная Кэролайн, мелькая теплым разноцветным пятном, разложила на низком придиванном столике целую гору тюбиков, баночек, кисточек, спонжей, бутылочек и палеток. Элис с интересом рассматривала разнообразные средства ухода и макияжа, о которых знала только понаслышке, пролистывая модные журналы. Косметика никогда ее не интересовала. Зачем — если собственная внешность была идеальной.       — Думаешь, здесь найдется что-то стоящее? — спросила она, вертя в руках стеклянную баночку с каким-то кремом с травянисто-цветочным запахом. На самом деле она уже знала, что в этой горе средств они смогут отыскать пару любопытных вещиц. Но ее так заразил энтузиазм Кэролайн, что она не стала портить процесс, хотя уже видела тот самый тюбик, на котором они в итоге остановятся. И она очень хотела поучаствовать в этом безумии, это было бы интересно, даже если ничего в итоге не получилось бы. А у них получится — так она видела.       — Как же ты жила все это время? — спросила Кэролайн, наблюдая, как Элис открыла штору, пропуская в светлую гостиную солнечный свет, в котором ее кожа тут же засияла россыпью бриллиантовой пыли.       — Выбирала для жизни места, где мало солнца, — Кэролайн не спрашивала про таких, как она, как будто ее не особо это интересовало или она попросту не задумывалась над этим. И Элис говорила только про себя. Из их разговора складывалось, что она была уникальной в своем роде.       — Это ужасно, — ее грустные глаза вмиг сменились идейным вдохновением. — А может, ты попробуешь кольцо? Нам оно помогает. И тогда Бонни наверняка сможет сделать и тебе.       Кэролайн отступила в тень и сняла с пальца тонкий серебряный ободок с зеленоватым камешком. Элис поймала его на лету и надела на палец. Изящная вещица неплохо смотрелась на ее тонком безымянном пальчике и только. Перламутровый блеск продолжал сиять на ее коже, как ни в чем не бывало. Это было бы слишком просто. Она не особо расстроилась, привыкнув к старому образу жизни, вдали от солнечного света. Кинув кольцо обратно, Элис легко опустилась на диван цвета слоновой кости и взяла наугад первый тюбик.       Ее действие послужило немым сигналом, после которого Кэролайн развила бурную деятельность, тараторя почти как заправский рекламный агент, демонстрирующий свои товары. Пришедшая после школы Ребекка, недовольно скривившись при виде гостей, тоже не смогла побороть интереса и изящно усевшись в кресле, закинув ноги на подлокотник, внимательно наблюдала за процессом, хотя усердно делала вид, что просто читала журнал.       — Давай начнем с обычного крема от солнца, — Кэролайн откручивала пахучий крем, распространяющий резкий неестественный запах.       Элис покорно нанесла его на тыльную сторону ладони, чувствуя, как кожа покрывается плотной жирной пленкой. И тут же этот участок стал будто бы тусклым, блеск едва пробивался через густой слой. Кэролайн издала радостный возглас от столь скорой удачи и обмазала неприятной субстанцией уже всю руку. Елена с другой стороны наносила аккуратные мазки на щеки Элис.       — Ты будешь выглядеть, как обмазанный маслом недожаренный бифштекс, — язвительно пробубнила Ребекка, смотря на нее поверх глянцевых страниц. — И все равно блестеть на солнце — только теперь от количества жира на коже.       — Почему ты такая язва? — возмутилась Кэролайн.       — Просто не обращая внимания, — тихо проговорила Елена, бросив неодобрительный взгляд на Ребекку.       — Да, не обращай внимания на правду.       — Она права, — раздраженно согласилась Кэролайн, до последнего не желая признавать поражение.       Элис смотрела на себя в зеркало со смесью интереса и замешательства. Она все никак не могла понять, почему никто из них сам не додумался до такого простого шага — использования маскировки. Но все они: Роуз, Эсме, сестры Денали — проходили мимо витрин с косметикой, не обращали внимания на рекламные баннеры или страницы журналов. А ведь это было так очевидно, так просто. Но они предпочитали идти по накатанной дорожке, скрываясь в тени даже днем. Живя в долгой полярной ночи или под вечными серыми тучами. А уж чтобы переехать куда-то южнее Вайоминга даже речи не шло.       — Теперь тональные кремы.        Пока Элис размышляла, девушки уже успели снять остатки невкусно пахнущего крема и теперь расставляли в ряд несколько разноцветных тюбиков. Она первая потянулась к одному из них, выбрасывая из головы то, что было в прошлом. Ее рука меняла цвет от блекло-бежевого до насыщенного охряного. Элис с интересом смотрела, как менялось ее лицо под действием того или иного оттенка. Становилось старше и снова молодело, она походила то на мрачную нордическую северянку, совсем как Ребекка, то на задорную южанку с персиковым загаром на лице. И ее даже не смущало, что сквозь тонкий слой тонера пробивались ее вездесущий блеск. Это было так весело и здорово, что не имели значения их неудачные попытки.       После кремов пошли пудры, бронзеры и хайлайтеры, которые добавляли только еще больше блеска, веселя всех троих и даже Ребекку, которая где-то на середине действа откинула ненужный журнал, и сама то и дело пробовала нанести себе румяна или пройтись кисточкой с пудрой. Не без своей манерной язвительности и едких комментариев в их сторону. Но и это Элис нравилось, вносило свою изюминку в их посиделки. Господи, она сто лет не сидела вот просто так с кем-то, кроме семьи или Денали, не болтала о всяких пустяках вроде летнего тренда на полоски или возвращение в моду высоких платформ.       Когда дело дошло до праймеров и филлеров, в дверь постучал Деймон.       — Ты забыла свой зонт, Динь, — с насмешливой улыбочкой заявил он, вертя в руках ее синюю трость. — Скоро у меня их будет целая коллекция.       — Как ты меня нашел? — она точно не ожидала его так быстро увидеть, и сейчас, как ни странно, удивление было приятным.       — Я тебя умоляю. В этом городке не так много сдается жилья. А на Вирджиния стрит всего одно.       Он внимательно окинул взглядом дверной проем и осторожно переступил его, не дожидаясь приглашения. Хмыкнул себе под нос и, протянув ей зонт, направился в гостиную, где пахло всевозможными кремами и витали мельчайшие частицы пудры. Не обращая внимания на удивленно-возмущенные оклики, он вальяжно прошёлся по гостиной, рассматривая полки с редкими книгами и всякими милыми безделушками, которые Элис не стала убирать. Они чудесно смотрелись в уютном помещении и создавали иллюзию того, что она жила тут очень давно. Взял одну из книг, даже не глядя на обложку и развалился в кресле напротив угрюмо смотревшей на него Ребекки. И без того не слишком большая квартирка стала совсем тесной от нагрянувших вампиров и Елены, которая чувствовала себя в компании сверхъестественных опасных существ, как рыба в воде.       — Напомни-ка, что тебе делать среди девичьих посиделок и гор косметики? — недовольно поинтересовалась Кэролайн, наставив на Деймона длинный тюбик с праймером.       — С некоторых пор я вынужден делить дом с Джеком-потрошителем, который только и делает, что припоминает мне все мои промахи за полтора века. А я не люблю копаться в прошлом, — он нисколько не смутился всеобщему вниманию и расслабленно перелистывал страницы. — Должен признать, что даже капризная блондиночка, — он галантно кивнул в сторону фыркнувшей Ребекки, — скрашивала наше весьма унылое бытие. И ещё запах шалостей Стефана все никак не выветрится. А у Динь пахнет гораздо приятнее.       — Ты не можешь бросить Стефана, он ведь сделал это все ради тебя, — печально и тихо проговорила Елена.       — А кто его просил? — Деймон гневно сверкнул глазами, но тут же снова нацепил свое обычное нагловатое выражение. — И вообще, разве вы не занимались вашими женскими штучками? Продолжайте, я не помешаю.       Он демонстративно раскрыл книгу на середине и принялся пялится в нее. Кэролайн ещё какое-то время возмущённо буравила его взглядом, но потом со снисходительным вздохом отвернулась, протягивая Элис очередной тюбик.       — Должно же найтись хоть что-то. Двадцать первый век на дворе, — раздражённо бросила она и выдавила на руку Элис изрядную порцию густого крема весьма приятной консистенции.       Он ложился на ее идеальную кожу без единой поры лёгким непрозрачным слоем. Для вампирского зрения эта тонкая пленка была хорошо видна, но для человеческого глаза все было, как обычно.       — Ты ведь и так уже знаешь, что будет, — хитро проговорил Деймон, и Элис хотела шикнуть на него, чтобы не портил момент, но сообразила, что он снова воспользовался ее даром, чтобы поговорить в одни ворота. Как удобно и как вопиюще нагло, но она уже привыкла к такому Деймону и не обиделась. Она искоса посмотрела на него, едва заметно поведя плечами. Он дёрнул уголком губ, не отрываясь от книги.       — Смотри, Элис!       Элис, отвлекшись на Деймона, совсем забыла про остальных. А Елена уже с радостной улыбкой на лице вертела ее рукой, покрытой, кажется, консилером, в лучах солнца, освещавших почти всю гостиную. Элис посмотрела на свою раскрытую ладонь — на нее словно надели перчатку, она почти не блестела в отличие от всей остальной кожи.       — Ничего не видно. Вообще, — Елена внимательно разглядывала ее, приблизив вплотную к лицу.       — Я вижу бледный блеск, но, думаю, ничего страшного. Тебе ведь главное скрыть от людей, — Кэролайн тоже склонилась, тщательно проверяя свою работу и кое-где поправляя слой средства до более ровного. — Его, конечно, потребуется много. Один или два тюбика на один раз, чтобы покрыть лицо, шею и руки. Но это же все равно классно! Теперь ты сможешь выйти на улицу без опасений.       Ребекка с интересом смотрела на результат, не участвуя в общих восторгах. Но цепкий взгляд подмечал каждую деталь.       — Волшебная пыльца фей нравилась мне гораздо больше, — снова вклинился Деймон. — Без нее ты больше не ты, Динь.       Элис улыбнулась, не глядя на него. Он снова это сделал. Наверное, ей стоит привыкнуть к таким внезапным вторжениям в ее видения. Она разглядывала свою руку со всех сторон, поражаясь, что никто из тех, кого она знала, не додумался до такого, предпочитая уединение жизни с людьми, и оттого не ища способов ходить под солнцем среди них. Сестры Денали наверняка будут пищать от восторга, когда она поделиться с ними своей находкой. А какое подспорье Карлайлу, чтобы работать при любой погоде без опаски разоблачения. А если слух распространится среди их вида, то выйдут ли на свет те, кто всегда скрывался в тени, кочевники вроде Питера и Шарлотты. Эти двое так уж точно не будут против.       — Ну что, Динь-Динь, не хочешь прогуляться и опробовать свою новую внешность? Солнце ещё не зашло, — Деймон забросил книжку и уже стоял в ожидании у двери.       — Отличная идея! — загорелась Кэролайн.       Элис быстро нанесла остатки средства на лицо, наблюдая, как привычный перламутровый блеск бледнеет и почти исчезает. Она выглядела вполне обычной, только бледной девушкой. Обычному человеку и не отличить. Вокруг нее царила суета, наполненная беготней Кэролайн, которая собирала оставшуюся косметику, переодеванием Ребекки, собиравшейся в местный бар, ехидными возгласами Деймона, который всегда должен был вставить свое слово. Она почти ощущала себя дома, она почти забыла, что ее привело сюда и от чего она бежала.       Все уже были внизу, только Элис нерешительно мялась у выхода, хотя прекрасно знала, что все будет замечательно. Она даже видела себя завтрашним солнечным днём, шагающей по местной Мэйн стрит без всякого зонтика. Деймон закатил глаза и, не спрашивая, вытянул ее за руку на улицу, преувеличенно внимательно разглядывая и обходя со всех сторон. Элис крутилась вслед за ним, отчего они наверняка напоминали танцующих странный, только им известный танец.       Рядом прогудел фургон транспортной компании, и она едва не шмыгнула по привычке в укрытие. Из головы совсем вылетело, что сегодня должны были привезти то самое зеркало, которое станет завершающим штрихом ее видения. Она радостно подбежала к водителю в красной униформе и быстро расплатилась, подписав все накладные.       — Я вас догоню, — крикнула она Кэролайн и Елене — Ребекка к тому времени уже умчалась по своим делам, нарушая все правила дорожного движения — и взялась за массивную высокую коробку.       Деймон, странно смотревший вслед уходящей Елены, вдруг встрепенулся и перехватил ее движение.       — Будет очень странно смотреться, если такая крохотная феечка, как ты, потащит огромную коробку без каких-либо усилий. А тут очень много сплетников.       Он легко поднял посылку и направился в квартиру. Элис поспешила за ним. Ей так не терпелось распаковать и увидеть свою покупку, что она была готова позволить Деймону стоять над душой хоть весь оставшийся день.       — Знаешь, если ты сейчас догонишь Елену, то у тебя будут хорошие шансы сблизиться, — Элис увидела это всего лишь краем зрения, мимолётное будущее, которое сбудется, только если биться за него до последнего вздоха, не жалея себя. Но оно все ещё витало в ее мыслях, даже когда Деймон не окликнул Елену. Она не до конца понимала, что между этими двумя происходило, но ей было странно неприятно внутри, и она очень хотела избавиться от этого неприятного нечто. Пусть лучше Деймон борется за Елену, чем прохлаждается рядом с ней. Ей очень хотелось думать, что именно так все и должно быть, что она наконец смогла увидеть что-то более менее постоянное в изменчивом будущем Деймона.       — Ты это точно видела, Динь? — он сказал это как будто равнодушным тоном, не смотря на нее и разбирая плотную надёжную упаковку.       — Не точно. Будущее вообще не точно, а твое — особенно. Но шанс есть. А иногда и этого бывает достаточно, разве нет? — и почему она так настойчиво хотела, чтобы он пошел за Еленой… Она почти готова была вытолкнуть его и пнуть для верности под зад, хотя никогда ничего подобного за собой не замечала. Только пусть он уйдет и не сидит тут с уверенно-равнодушным видом и с мучительной надеждой в глазах. — Деймон? Ну же, иди. Дальше я справлюсь сама.       На душе было как-то волнительно-тревожно, а собственное будущее вдруг сузилось до мгновения. Ей хотелось, чтобы он ушел и оставил ей определенность. Ей хотелось, чтобы у него с Еленой все получилось, хотя это желание было окрашено чем-то неприятным и мрачным. Как будто в аппетитное блюдо попала большая жирная муха и жужжала, вибрируя своими крылышками и извиваясь черным тельцем. Элис даже поморщилась от слишком ярких ощущений, зудящих где-то на уровне подкорки. Ну что же он никак не уйдет!       Деймон ещё раз глянул на нее и поднялся, а она особенно резко дернула за остатки коробки и подкладки, отчего та с треском развалилась на части. На Элис смотрело ее собственное отражение, бледное и яростное. Глаза двумя яркими топазами сверкали целым спектром эмоций, которым она предавалась почти с удовольствием, зная, что никто не подсмотрит за ней. Она слышала шаги Деймона, которые сначала отдалялись, отчего она вздохнула почти с облегчением, но потом резко приблизились, а следом и он сам опустился рядом с ней на корточки. В отражении появилось его удивлённое лицо.       — Откуда ты взяла это зеркало? — он погладил тяжёлую золоченую раму с винтажной лепниной по углам в виде точно выполненных лепестков и лиан. Небольшие темные потёртости на ней добавляли загадочности и характера, у этого зеркала определенно была своя история.       Возможно, оно принадлежало знатной даме, которая примеряла перед ним свои наряды столетия назад. Или перед ним произошло жестокое убийство. А возможно, оно было свидетелем объятий и поцелуев. Элис уже фантазировала вовсю. Само зеркальное полотно было почти идеальным, из качественного венецианского материала. На века. В уголках виднелись мелкие черные точки, которые нисколько не портили его вид. Элис влюбилась в него ещё, не видя вживую. И теперь заново испытывала те приятные чувства правильности и теплоты, слегка поглаживая раму рядом с рукой Деймона.       — Динь? — он напомнил о себе.       — Купила в одной антикварной лавке в Делавэре. А что? — она только сейчас заметила его пристальный интерес к ее зеркалу.       — Я думал, что оно было утеряно, когда наше поместье сгорело в 1865. А потом наткнулся в одном каталоге пару месяцев назад и все собирался купить. Хотя понятия не имею, на что оно мне, — его пальцы коснулись лепнины, как раз когда Элис сама протянула к ней руку, чтобы потрогать листья, вырезанные с особой тщательностью. Как настоящие.       — Это твое зеркало? — Элис могла только поражаться таким совпадениям.       — Моей матери. Там на задней стороне должны быть ее инициалы, — он приподнял зеркало и наклонил, показывая аккуратно вырезанные буквы «Л.С». — Отец подарил ей его, когда родился первый сын. То есть я, — добавил он с усмешкой. — Наверное, старина Джузеппе пожалел потом, что его подарок не оправдал ожиданий.       — Ты хочешь его забрать? — Элис на секунду испугалась, что все ее видение сейчас пойдет прахом.       — Оставь себе, Динь. Я же говорю, я даже не представляю, что делал бы с ним. Возможно, отдал бы его тебе, — он оглядел ее спальню с высокой двуспальной кроватью и множеством подушек, гарнитуром в стиле Прованс и плотные бежевые занавески с цветочным узором. — Оно здесь будет смотреться гораздо лучше, чем у меня в комнате. Поверь.       Элис на секунду задумалась, проверяя свои прошлые видения с зеркалом. Уж не поспешила ли она с покупкой. И возможно, зеркало в итоге все равно стояло бы здесь…       — Пошли, феечка. У нас ещё осталось немного времени, чтобы выгулять тебя под солнцем, — он снова без предупреждения схватил ее руку и потянул на себя, поднимая с пола и повел за собой.       — Но Елена… ты ещё успеешь… — муха в сиропе снова вернулась и скребла ее подкорку своим противными крылышками. Но Элис упорно гнула свое.       — В другой раз, Динь, — он как-то устало посмотрел на нее, но потом все снова скрылось за сардонической усмешкой. — Сначала я покажу тебе город, где я родился и жил.