Пристанище

      Плавное, но горячее дыхание распалило покрывала, было жарко. Он очнулся в том же положении, что и заснул прошлой ночью: лёжа на животе. Томас еле приподнялся на локтях, оглядываясь по сторонам, пытаясь сообразить какой сейчас час. На удивление, Галли был в комнате, а не пропадал по обыкновению и, припав спиной к стене, читал Историю США. Заслышав кряхтение, тот стрельнул светлыми глазами поверх обложки.       — Тебя вчера трахнули семеро? Выглядишь херово.       Томас опешил от этого комментария и поморщился.       — Лицо попроще, шучу же.       Галли спрятался за книгой, но Томас почему-то посчитал, что он скрывает ухмылку. Захотелось прикрыться, однако футболки рядом не оказалось, как и одеяла, которое было обнаружено под кроватью. Он что, всю ночь проспал, не укрываясь? При наступившем-то сентябре?       — Который час? — прохрипел он, потягиваясь и немного содрогаясь от прохладного воздуха.       — Пол восьмого, — раздалось из-за флага США на обложке.       Он даже встрепенулся от удивления.       — Правда?       Неужели он в кои-то веки проснулся в адекватное время суток? Но Галли разрушил его надежду: он вздохнул и ответил таким тоном, будто предлагал Томасу смириться со своей участью, какой бы она ни была.       — Нет, уже пол первого.       — Зачем ты обманул меня?       — Интересно было понаблюдать за реакцией.       — Я что, кролик подопытный? — начиная раздражаться, спросил он и встал на ноги.       Настрой о раннем пробуждении исчез как не бывало, сменяясь негодованием. Он так обрадовался, что начал своей день ранним утром, даже готов был поверить, что не просыпался несколько раз ночью от ужасного зуда на теле. Томас признался себе, что скучал по тем дням, когда заставал восход солнца, — его впечатляло только это явление природы. А сейчас недовольство было обращено больше в сторону красно-белых полос флага Америки.       Галли прошелестел страницей, его глаза забегали по верхним строчкам.       — Чё у тебя со спиной? — поинтересовался он скучающим тоном, не поднимая глаз от бумаги.       — Чего?       Тот отвлёкся от чтива и кивнул в сторону зеркала. В отражении Томас наткнулся на бледное и осунувшееся лицо, потерявшее привычный человеку румянец. Волосы отросли совсем немного, но уже могли спереди спадать на лоб, а сзади касаться шеи. А вот тело было покрыто маленькими красными точками. От лёгкого прикосновения к руке возникло желание почесаться. На свой страх он развернулся спиной, и от увиденного брови поползли на лоб: кожа стала красной-красной, будто вся кровь от лица прилила именно к ней. Он расчесал во сне почти все волдыри, от чего они чуть не кровоточили.       Что это? Аллергия? Что могло вызвать такую реакцию?       Вместо вопросов изо рта вырвался только вдох. Никогда ещё он не видел себя в таком состоянии, хотя казалось, что способен вытерпеть многое. Но, как выяснилось, тело не железное и имеет свойство реагировать на раздражители. Вот только какие? Неужели так повлияло частое употребление? Такого раньше не было…       — Тебе стоит сходить к врачу.       — Разве прислали нового?       — Нет, он всегда здесь был, в качестве запасного варианта на непредвиденный случай. Вот он и наступил, — незаинтересованно протянул Галли. Текст к книге был намного увлекательней разговора.       Юноша снова поглядел на царапины и пятна. Нет, сдавать самого себя он не желал, это было бы вровень тому, если преступник пришёл бы в полицейский участок по своей воле. Он глядел на свое отражение несколько минут, пока голос Галли снова не отвлёк его:       — Пойдёшь?       — А? Нет-нет, это всего лишь аллергия.       — На что?       — На что-то.       Он выдавил страдальческое выражение, чтобы Галли отстал с расспросами, но тот, уже глядя на него, скептически выгнул бровь.       — Ты проходил осмотр? Как можно не знать, на что у тебя аллергия?       — Чего пристал? Разве история Америки уже не так интересна? — съязвил Томас. Он и сам не был уверен, что с ним, хотя оставалось совсем немного, чтобы плавающая на поверхности догадка уложилась в голове. Зависимость стала проступать наружу, и оставалось надеяться, что сосед будет не заинтересован в его действиях и интересах. Иначе сразу догадается.       — Вообще не интересна, — неожиданно честно признался Галли и отбросил книгу в сторону, чем удивил Томаса. — Еле слова разбираю.       — А зачем ты её читаешь?       — Потому что я уже сделал всё, что мог за сегодня.       Томас поискал чистые вещи и вдруг осознал, что все они закончились, и он слишком часто упускал возможность отнести их на стирку. Да и самому было бы неплохо помыться. И вот как Галли успевает всё, а он ничего?       — И что же ты делал?       Грудь Галли мерно вздымалась и опускалась. Томас чувствовал, что тот следит за тем, как он надевает износившуюся футболку и сгребает с ящика давно пропахшие вещи. Его душа чистюли тонет в раздражении, хмыкнул про себя Томас и, спихнув гору одежды на пол, принялся стаскивать покрывала и пододеяльник. Больше на них спать не хотелось, он ощущал себя грязным.       — Убрал постель, позанимался, сходил в душ, сгонял на завтрак, почитал.       А я встал только сейчас и чувствую, как его слова заставляют думать, что половина дня прошла напрасно, — стоя к нему спиной, он умудрился скорчить рожу.       — Позанимался? — только переспросил Томас. — Ты занимаешься спортом?       Тот ответил коротко:       — Типа.       Ожидая, что он скажет что-то ещё, Томас встал к нему вполоборота, однако тишина затянулась, и ему пришлось медленно развернуться обратно. Ладно, пусть молчит, они друг друга стоят. Вот только Галли просто не хочет раскрываться перед другим человеком, а Томаса могут поставить на учёт у мозгоправа.       — Схожу к врачу, как будет время, а так, уверен, что это аллергия. — больше для него, чем для себя заключил Томас. Если он сейчас упомянет наличие аллергии, то в дальнейшем мозг сам будет подстраиваться под эту информацию. Одним делом меньше — не нужно позже доказывать одно и то же.       Оставшийся без ответа, юноша спустился вниз. Большая плиточная комната включала в себя несколько «леек», прикрепленных к стене, которые были ограждены стенками-ширмами. А с другой стороны, напротив двери, располагались четыре стиральные машины — чей-то безвозмездный вклад. У каждой стояла очередь из тазов с грязной одеждой, даже у той, что сломалась. Но одна из них оказалась пустой, и Томас поспешил её занять.       И что держит работников приюта в этом месте? — подумал Томас, кидая вещи внутрь. — Душ, комнаты, столовая — общие. Зарплата, по словам Фрая, маленькая. Вокруг одни парни, отношений с девушкой не заведёшь. Что за жизнь такая? Так и с ума сойти можно.       На машинке стоял незаконченный кем-то забытый шампунь. Быстро скинув одежду, он прихватил его и забежал в самую дальнюю душевую. Старая, похожая больше на щётку, мочалка вызвала невероятный зуд, чем напомнила о существовании сыпи. Грязном следе на теле о его слабости.       Что с ним творится?.. Как он смел позволять жиру скапливаться в волосах, а всякой дряни выскакивать на коже? Чувствовать слабость в теле и ничего не делать для улучшения состояния?       Отец был таким же. Пил, понимал, что губит семью, но продолжал идти по дороге с завязанными глазами, считая, что можно взяться за себя чуть позже.       Томас поймал себя на мысли, что пена медленно стекает по шее к спине, а сам он облокотился к стенке и смотрит в одну точку.       Вечно мысли о родителях ставят жизнь на паузу.       Вернулся в комнату уже с новым постельным бельём, посвежевший и мокрый, с волос капало на шею и на грудь, футболка прилипла к телу, а всё потому, как Томас привык объяснять, — он не привык вытираться и в принципе не видел в этом смысла. Проделав пару махинаций на кровати, пытаясь достать до углов матраса, он привёл спальную обитель в порядок. Впервые за долгое время его сторона выглядела презентабельно, прямо как у Галли. Томас видел его скошенные взгляды в свою сторону, но теперь-то и он сам сверкает, и подушка хрустит от чистоты.       Следа Галли как не бывало: кровать была поправлена будто на неё никто и не садился. Зато он прибыл к Ржавым воротам в назначенное время и, махнув парням в машине, легко забрался на переднее сидение пикапа.       Их команда была маленькая, всего четыре человека, но галдела так, будто в кузове пикапа сидела целая орава.       — Что за деревенщину слушаешь? — ругался Галли, перематывая винт радио резкими движениями.       Зарт не оставался в долгу, отвечая так же резко:       — А ну, руки убери, я еле один канал настроил, сейчас всё спутаешь! Тебе Фрая мало? Тоже болтает много.       — И то верно, чувак, обижаешь, — открыто насмехался Фрай, облокачиваясь на оба кресла.       Томаса разместили на заднем сиденье рядом с Фраем, он видел позади себя десятки коробок, которые с шумом тряслись от ям и подпрыгивали от кочек. Зарт, парень, сидевший за рулем, встретил его спокойно и, как рассказал Фрай, был «проводником» в мир городской жизни. Он был и простым водителем Пирса, перевозивший продукты, одежду и прочие вещи в приют. Работал на два лагеря, Барнс не одобрял подобные «путешествия», поэтому выезды были строго наказуемы. Оставалось гадать, как Галли удавалось до этого ездить, не заботясь, что его сдадут. Сам же возил парней в город, понимая их положение и, как понял Томас, обрёл парочку друзей, которые сейчас с ним переговаривались.       Всю дорогу ругань и шутки проходили мимо ушей. Томас прилип к окну и не отрывался от него до самого конца поездки. Он так часто переезжал с места на место, что моменты переездов не были чем-то особенным, а скорее страшным. Вдруг семья окажется ужасной? А сейчас он видел только небо без облаков, поля, леса. Захватывающее зрелище. И на него не обращали внимания, хотя он заметил пару странных косых взглядов с переднего пассажирского сиденья, когда открыл окно и чуть не высунулся наружу. Но потом было всё равно и на непонятливые взгляды — всё-таки когда ещё он сможет насладиться свободой?       Ближе к вечеру Томас всё-таки стал объектом внимания. Фрай рассказал Зарту об инциденте с Алби, и слова их водителя заставили его смутиться.       — Ну красава! Алби — тот ещё вредный, старый пень, — крикнул громко он сквозь рёв мотора, от чего Томас почувствовал зерно тщеславия в груди, которое начало разрастаться от подобных комментариев. Однако следующие слова тут же остудили пыл: — хотя и правила лучше не нарушать. Всё-таки он имеет право тебя наказывать за неповиновение.       Галли хлопнул в ладоши.       — Неужели хоть кто-то это признал, — вдруг довольно сказал он.       — Чего-о? — возмутился Томас, приподнимаясь на сиденье. Он ощутил, как внутри поднимается чувство несправедливости.       — Так, давайте отвлечёмся, — предложил Зарт, по всей видимости ожидая, что сейчас разразится ссора, но Томас уже остыл. Ему была известна позиция Галли, но и слова, сказанные в открытую, раззадорили. Чего он добивался? Подстегнуть его, указывая на ошибку? Показать, как нельзя вести себя с ним? Это походило на правду, но Галли ещё не знает, что его это не остановит. — Ты откуда, Томас?       — А?       Он очнулся, когда его позвали. Зарт повторил вопрос.       — Иллинойс. Чикаго.       Зарт удивленно приподнял брови. Он одарил его широкой улыбкой, за которой блеснули белые зубы.       — Да ладно?! Я тоже! Говорят, о человеке многое можно сказать, просто узнав, где и как он жил. Вот ты, Том, с какого района?       Сидение вдруг стало жёстким, неудобным и даже уродливым, словно все пружины сговорились повернуться особо острыми концами, а материал, из которого были сделаны кресла, потеряло шарм ретро и стало обычным и потрёпанным. Вопрос застал его врасплох, потому что он чувствовал стыд за прошлое в этом месте, да и выдавать свою криминальную предрасположенность было бы глупо. Но видимо он тот ещё глупец, так как рот открылся, и правда слетела с языка, прежде чем Томас смог подумать о том, что говорит.       — Саутсайд.       Не надо было даже глаза поднимать — он кожей чувствовал их взгляды. Томас не первый раз сталкивался с осуждением, и их непонимание можно было пережить.       — А оружием пользоваться умеешь? — вкрадчиво поинтересовался Фрай.       — Если понадобиться защититься — то смогу.       — Юг то ещё место, а? Я забрёл туда один раз, стащили кошелёк и кроссовки, пришлось по пути домой покупать новые!       Фрай хмыкнул.       — Просто так забрёл в Саутсайд в Чикаго? Да ты шутишь.       — Было дело. А вообще, у меня тётка в Окленде живёт, кантуюсь пока у неё. Если бы не эта святая женщина, жил бы с вами, ребята.       — Великий мученик, — хлопнул того по его плечу Фрай. — Небось с красоткой живёт.       — Да я не жалуюсь, но если тебя привлекают дамочки за сорок, то поздравляю, теперь у меня есть на тебя козырь.       — Меня кто угодно будет привлекать в такой глуши, — пролаял Фрай, вызывая одобрительные смешки от друзей. — хоть Галли, но тот противный до жути, не проживу с ним и пары дней. Но толк от него всё-таки есть — никто на метр не подходит, кроме Томаса, вот и меня будут сторониться, и не будут доставать.       — Да я сам к тебе на метр не подойду после таких заявлений! — взвился Галли, скалясь в салонное зеркало.       — Хорошо, любимый, буду маячить на расстоянии!       Разговор зашёл в то русло, когда скулы стягивало от смеха. За окном стали чаще мелькать дорожные знаки, указывающие о приближении к Портеджу. Томас снова прильнул к стеклу, стараясь издалека рассмотреть приближающиеся здания. Кто-то включил музыку, но её звучание было не громче разговоров. Надпись горела зеленым неоном и освещала бледные ладони водителя. На улице начало понемногу темнеть, и в рамах окон уже зажигались огни.       Месяц жизни вдали от города дал о себе знать: Томас поморщился от запаха газа и бензина. Шум, выхлопные газы побудили закрыть окно, но он так и не отлип от него, жадно впиваясь в магазинные вывески и лица людей. Коралловый купол заката покрыл улицы и прибрежные воды, дома были окрашены в огненный цвет. Люди, разные, непохожие, бежали, шагали вразвалочку по своим делам. Открылась маленькая жизнь тех немногих, кого он успел зацепить глазами. Пару раз Томас проводил взглядом прохожих в лёгких куртках и задумался: ему тоже стоило бы взять что-то потеплее обычной футболки. А вот Галли опять хорошо о себе позаботился, надел толстовку.       Сначала заехали на склад, полный похожих коробок, что вёз Зарт в кузове. Он быстро разгрузил машину, и они отправились в местный продуктовый гипермаркет, занимающий большую площадь. Томас бодро слез с кресла и чуть ли не вприпрыжку направился с парнями внутрь. Внутри их сторонились, возможно, потому что Фрай размахивал руками, когда шагал, а, может, из-за Галли, рост которого превышал каждого прохожего, а лицо не сияло дружелюбием. Он плыл спереди словно волнорез, люди огибали его по обеим сторонам, что само собой было на руку спешившим за ним Фраю, Зарту и Томасу: случайные прохожие не путались под ногами, а они просто старались не отставать.       Вскоре Фрай их покинул, уплыв в сторону алкогольного стенда. Отвалился от команды и Зарт, отправившийся к одному из стендов с журналами, а Галли, притихнув, скучающе бродил возле соков, чему Томас изрядно удивился, пока не заметил, что совсем рядом находятся полки с сигаретами, жвачками и прочим.       Ах вот, что ты задумал, — хмыкнул про себя Томас, скрещивая руки на груди. — Видимо, сейчас начнётся демонстрация профессионала по краже. Давай, покажи, как незаметно умеешь воровать. Ведь каким-то образом Ньют не поймал тебя, когда был в приюте.       Но ожидания оказались пустыми — тот прикусил губу и отлип от полок, когда показался консультант. Томас даже разочаровался, не увидев его действий вживую. Галли приблизился под тягучим подозрительным взглядом юноши-консультанта и вдруг спросил его:       — Йоу, выбрал что-нибудь?       — Набор журналов «Юная сплетница», — нашелся Томас, примыкая к полкам с газетами. Он изобразил тягости дум на лице. — Как думаешь, лучше взять с историями или с картинками?       — Возьми лучше с картинками, братан, — вдруг подключился из ниоткуда Зарт, а из его спины высунулся Фрай. — а лучше, — он достал из-за пазухи блестящий журнал с открытыми участками тела, и только спустя несколько мгновений, когда рука перестала мельтешить в воздухе, стало понятно, что там изображены полуголые мужчины, накаченные и тощие, смазанные маслом и высушенные до матовости. Единственной «одеждой» на их телах было покрытие из черной кожи, не позволяющее увидеть тело ниже таза. Откуда у Зарта нашлось это «чудо» ни Томас, ни Галли не имели понятия, оба не смогли спрятать изумление, но второй вовремя спохватился и сунул Томасу в руки скользкий журнал. Тот чуть не выскользнул, но скорее от того, что Томас всё ещё находился в прострации — не думал он, что шутки парней перейдут в это русло. Тёмные руки раскрыли перед лицом предмет изумления и пролистали страницы. Теперь многочисленные голые тела отпечатались на сетчатке глаза.       — Все виды мужской любви на картинках, — вещал Фрай, разводя руками в воздухе. — спереди, сзади, сбоку, на любой вкус. Смотри, даже верхом есть!       Краем глаза он заметил, как консультант стушевался и начал мяться на месте, не зная, как реагировать. Ресницы дергались, а щёки стали вишневыми, но Томас был с ним солидарен: он и сам был похож на спелый томат. Паренёк ретировался, и Фрай довольно закивал. Не говоря ни слова, Галли покинул их компанию на мгновение, всё-таки прихватив пару пачек сигарет.       — Ну и цирк, — цыкнул он, когда все четверо отошли от места преступления в отдел техники.       — Всё для вас.       — Что вы устроили, вообще? — вставил своё Томас. Ему их представление не понравилось, а только заставило смутиться. Ещё подумают, чего не нужно, а там потом не отделаешься.       По обеим сторонам изредка пищали подключенные телефоны, и он засмотрелся на самую сияющую модель их года. Удобный корпус, крохотные кнопочки, большой экран. Простой чёрный цвет выглядел благородно.

«Распродажа!

Только на этой неделе

данная модель по цене от 399$!

Успейте купить!»

      — Всё для Галли. Я не намерен терпеть его отстойный характер. С сигаретами он хотя бы смягчается.       Он смягчается не только от сигарет, — промелькнула мысль о траве, с которой тот так привык коротать время.       Он подошёл ближе к стенду и осмотрел экземпляры новейших телефонов. Что-то едкое защемило сердце: у него никогда не будет чего-то хорошего, качественного, только если он не разбогатеет, как утка из мультфильма. Детройт медленно отходил на задний план, а перед ним создавал очертания Портедж. Стоило бы обосноваться здесь, начав работать сначала в магазине или на стройке, но вот где жить? Для начала можно было найти подходящий караван с бездомными и примкнуть к ним, найти место в закрытых зданиях и выживать какое-то время без еды и воды. А там, как пойдёт, будет работа, будут и деньги. Глаза снова вернулись к дорогущему и блестящему корпусу. Готов ли он к такой жизни? Или это всего лишь отголоски желания побрякушки на фоне реальности?       Он быстро увернулся от нового подплывшего консультанта, который напомнил ему о случившемся ранее. Журнальчик всё ещё грелся в руках, и он поспешил оставить его на близнаходящейся полке. Хотя глаза предательски возвращались к яркой обложке, он дергался от одной мысли, что ему стало интересно взглянуть на картинки и на их описание.       Ладно, информация нужна для ознакомления, — постарался успокоиться себя Томас, прячась за стойкой, пока парни переговаривались из-за выбранного Фраем алкоголя. — Господи, боже, что я делаю?..       Везде участие принимали только мужчины, и всевозможные позы мелькали яркими образами, на любой вкус и цвет. Специальные комментарии вгоняли в краску, как не делали этого старые порнофильмы, найденные в шкафу у одного из приёмных родителей. «Поза верхом. Когда вы лежите или целуетесь, перекатитесь на партнера и сядьте, расставив бедра по бокам и сжимая его бока коленями. Обопритесь руками в грудь, в живот или расставьте руки по бокам и помогите рукой медленно опуститься на него. Когда нужное положение будет найдено, важно поймать ритм, который точно приведет вас обоих к оргазму. Можете менять темп, в зависимости от частоты касания головки простаты»       Глаза застекленели, хотя он никогда не имел ни постельного опыта, ни партнёра кроме своей руки, его воображение представило вполне реалистичную картинку с разными ролями: он был и снизу, и сверху, и положение сидящего его верхом смущало почему-то сильнее. Томас высунулся проверить ребят, те всё так же над чем-то ржали и, казалось, про него вовсе забыли, и, успокоившись, он убрал с глаз долой мужчин, похожих больше на манекенов, чем на людей, и дрожащими пальцами раскрыл задние страницы содержания. Взгляд запнулся за следующее: «Правильная подготовка к интимной части».       Момент, как он искал нужную страницу растянулся, как резина. Пальцы путались, листы слипались между собой, а сердце стучало как бешенное от мысли, что его застигнут за этим занятием. Наконец, под увитым завитушками заголовком, показался «список» действий для партнёров.       1. Для начала обоим партнерам необходимо сходить в душ. Чистота — залог полного погружения в процесс без отвлечения на посторонние запахи.       2. Если кто-то из партнеров занимает «принимающую» сторону, то стоит очистить анальный проход клизмой для удобного проникновения и повышения чувствительности простаты.       3. Используйте лубриканты для плавного проникновения!       4. Обязательно используйте контрацепцию.       5. Не забывайте про прелюдия…       — …Ёб твою мать, возьми уже водку и не еби мозги, — разразился Галли неподалеку, из-за чего Томас вздрогнул и чуть не опрокинул стойку. Сердце заходило бешеным ритмом, когда он увидел, что парни двигались прямо в его сторону, и ему ничего не оставалось, как кинуть журнал на полку. Он завалился куда-то за бутылки пива и слился с темнотой. Фрай первый оказался поблизости.       — Мы решили заехать в KFC, — оповестил парень. — ты с нами? Хотя куда ты денешься, ха-ха! Ты был там когда-нибудь?       Томас нервно выдохнул, венка на виске стучала, как бешеный насос, на лбу проступила испарина. Надо же, поинтересовался на свою голову… Теперь эта пошлятина была откинута куда подальше, однако с интересом так поступить было нельзя: он всё ещё искал глазами острые углы глянца.       Пройдя кассу, группа гурьбой высыпалась на вечернюю стоянку. Загрузились в пикап и в нескольких минутах добрались до светящейся вывески фастфуда. В кафетерии была небольшая очередь, столики были заняты группами друзей, поэтому они обосновались на машине. Фрай же, в буквальном смысле, сел на капот и махал ногами в воздухе, похрустывая картошкой фри и иногда постанывая от восторга.       Томас же забрался в кузов, который сейчас пустовал и ёжился от холодного ветра, поднявшегося так некстати. Как знал, стоило брать что-то потеплее, так бы не мёрз. Котёл эмоций, бурлящий от откровенных картинок, немного затухал, пришлось спрятать руки в согнутых коленях. Реакции на интим были адекватными, в этом не было сомнения, но ведь то, что просматривал он, парень, не должно было вызывать тянущее ощущение внизу.       Хотя кто его теперь разберёт, видимо совсем одичал в лесу.       Признаться честно, он в помине не знал ни о какой простате, ни о лубрикантах и, в принципе, обо всей теории, что говорилась в журнале. До него он даже не представлял себя с некто без лица, но, несомненно, являющимся мужчиной.       Поездка в город выдалась дикой, думал, присмотрит телефон-раскладушку, как у Галли, а узнал о себе какую-то херь, с которой придётся разбираться.       День открытий, чёрт возьми.