Кошачьи нежности

      — Саймон! — уцепившись блуждающим взглядом за самое яркое пятно в толпе девиц модельной наружности, Лайтвуд двинулся прямиком в эпицентр этого розария.  В то время как Магнус отправился за своим чемоданом, Алек должен был найти сестру и попрощаться с ней. Но Иззи нигде не было видно. — О, Алек, это ты, — Льюис смущенно отшатнулся от гламурной блондинки, с придыханием глазевшей ему в рот. Та, в свою очередь, надула губки бантиком и тут же переключилась на другой разговор.  — Где Изабель? — сразу задал интересующий его вопрос Лайтвуд. Глаза Саймона лихорадочно забегали из стороны в сторону. — Понимаешь ли, она сегодня п-перенервничала. Ну, как и я, — Льюис издал короткий нервный смешок, — Вот только, кажется, она слегка п-перебрала… «Ну конечно» — напряженно сжав переносицу пальцами, Алек тяжело вздохнул, — «Как же без этого». — Что с ней?  — Всё в п-порядке, она спит у себя в номере, — заверил его Саймон, и тут же обеспокоенно выпалил, — Ты не п-подумай, если что, у нас отдельные номера.  «Какие мы святоши» — не сдержавшись, Лайтвуд театрально закатил глаза. — Ага, хорошо. Так и должно быть, ты же в курсе, что она еще школьница? Ухажер сестры побледнел и заметно напрягся. — П-понятное дело, я н-не. Я н-не… — но выдавить остаток фразы все никак не получалось.  Алек с сожалением потрепал парнишку по плечу. На самом деле, ему не хотелось задирать Саймона. Кто-кто, а этот безобидный недотепа не мог бы плохо повлиять на Иззи. Скорее уж наоборот… — Выдохни, все хорошо. Я тебя понял. — Нет, ты не п-понял, — возмутился юноша, — Мое отношение к Изабель… — он прочертил рукой какую-то неопределенную фигуру в воздухе и с гордостью выпалил, — Я п-планирую ждать ее совершеннолетия, чтобы жениться. Алек ненадолго завис, переваривая это сенсационное заявление. «Нихрена себе, образец благочестия... Интересно, а он все делает по правилам? Предложит Иззи руку, сердце, и свое целомудрие? Сестрица не настолько старомодна. А я вот, видимо, тоже храню непорочность до свадьбы»,— Лайтвуд с трудом подавил подступающий к горлу смешок, —«А что? Настоящего мужчину до брака ласкает только ветер… Хотя, с чего это я взял, что он девственник? С таким-то вниманием со стороны женщин — все может быть. Не просто же так Изабель от него без ума». Фотограф чуть кашлянул, возвращая к себе внимание потерянного Алека. — Ого, эээ, ладно, — собравшись с мыслями, промямлил Лайтвуд, — Не забудьте пригласить на церемонию. — Так ты не п-против?  Очки стремительно поползли вниз по вытянувшемуся от удивления лицу Саймона, так что ему пришлось ловить их на лету.  — А почему я должен быть против, если Иззи счастлива? В конце-концов, решать ей. Тем более, ты, вроде, неплохой парень, — ободряюще констатировал Алек. — Фух, спасибо! Спасиб-бо большое! — Льюис неожиданно накинулся с обнимашками, до хруста костей вжимая в себя недовольного Лайтвуда. «Вот зараза! А он сильнее, чем я думал…» — Ну все, все, — раздраженно проворчал Алек, — Не стоит благодарностей.  — Осталось только п-получить благословение родителей, — вдохновенно произнес юноша, чуть ослабляя хватку. — Это вряд ли, — сдавленно пропыхтел Лайтвуд, окончательно высвобождаясь из назойливых объятий, — Их тяжело застать, вечно в разъездах. — Изабель сказала, что сейчас они в Бостоне, — Саймон деловито поправил очки и задрал нос повыше, — Я хотел б-бы вернуть ее домой в целости и сохранности, а заодно и п-познакомиться с ними.  «Отлично!»,— оживился Алек, —«Такой план нам подходит. Мне в любом случае сейчас не до Иззи, так что пусть провожает ее, женишок». — Ммм, как жаль, я пропущу такой важный семейный момент. Но мне срочно нужно вернуться в Нью-Йорк, — скорчил грустную мину Лайтвуд, — Пожалуйста, позаботься о сестре.  — Конечно! — юноша с энтузиазмом закивал головой, в очередной раз едва не теряя многострадальные очки.  — И пусть позвонит мне когда проснется, — Алек угрюмо почесал затылок, попутно соображая, какие ещё поручения можно было бы дать будущему зятю, но не успел. Вдалеке замаячила фигура Магнуса, волочащего за собой дорожный чемодан неприличных размеров. То ли хороший слух, уловивший грохот колес по мраморному полу, то ли боковое зрение привлекло внимание Лайтвуда. Никакие мысли уже не могли задержаться в его опустевшей голове, —  Был рад познакомиться, Саймон! Мне пора, — впопыхах попрощавшись с Льюисом, он поскакал вслед за удаляющимся Бейном.       Как всегда идеально белые, кристально чистые полы аэропорта отражали яркий искусственный свет, в то время как за пределами этой вечно бодрствующей махины сгущалась неуютная темнота. Огромные окна по всему периметру помещения создавали эффект аквариума, в котором, словно маленькие рыбки, люди перемещались хаотичными стайками от дьюти фри к терминалу и залам ожидания. Предвкушение полета и легкая тревога в меру будоражили Алека, но вот Магнус отчего-то выглядел действительно напряженным.  — Вот мой билет, а у тебя какое место? — Бейн нетерпеливо потряс полученной бумажкой, отходя от стойки регистрации.  Молча взглянув в посадочный талон Александра, он сверил данные и понуро склонил голову.  — Выглядишь устало, — осторожно заметил парень.  Виной тому, возможно, было получасовое обматывание багажа Магнуса пищевой пленкой. На кой хрен это вообще нужно, Лайтвуд не особо понимал, но сказано — сделано. Тем более, общий труд сближает.  — Был бы не прочь вздремнуть, — Бейн обессилено плюхнулся на металлическое сидение неподалеку от информационного табло. До вылета оставалось не так уж много времени. — Ну ничего, выспишься в самолете, — попытался утешить Алек. — Вряд ли, — мужчина нахмурил брови и глянул как-то слишком заунывно.  — У меня есть беруши и маска для сна, — «Артефакты ценные, но для него не жалко». Магнус вымученно вздохнул. — Не поможет. Я тяжело переношу полеты.  — Почему? — непонимающе уставился Лайтвуд, — Тошнит? — Бывает немного, но не критично, — задумчиво проговорил мужчина, — Дело в том, что… — Боишься летать? — наконец понял Алек. Магнус лишь согласно кивнул. — А тебе было бы легче, если бы я сидел рядом? — спросил Александр после недолгого раздумья. — Ну-у, думаю да, — мечтательно протянул Бейн, — Только никто нам сейчас не поменяет места. — Жди меня здесь, — отрезал Алек, и, не дожидаясь ответа, уже растворился в толпе.       — Извините! Простите! — воинственно распихивая локтями пассажиров, уже выстроившихся в очередь перед ещё не начавшейся посадкой, Лайтвуд пробрался к контрольной стойке проверки документов и ручной клади.  — Здравствуйте, чем я могу Вам помочь? — белокожая девушка в форме стюардессы окинула его абсолютно равнодушным взглядом, лишенным даже слабого намека на улыбку. Голубой шарфик, повязанный французским узлом, откидывал легкую тень на бейджик, но Алек все же смог прочесть ее диковинное имя —«Шинь Юнь Цзюн». — Дело в том, — неуверенно заговорил Лайтвуд, — что мне очень нужно сделать так, чтобы меня посадили рядом с моим другом.  — Простите, это невозможно, — отчеканила девушка каким-то глухим безэмоциональным голосом, — Все места оплачены, регистрация рейса завершена.  — А если я найду кого-нибудь, кто согласится? — не унимался Александр. — Исключено, — возразила железная леди, — Меняться местами с другими пассажирами строго воспрещается.  — Почему? — заупрямился Алек. «Как будто с каменной глыбой разговариваю, а не с живым человеком!» — Таковы правила авиакомпании, — резюмировала бесчувственная стюардесса. Лайтвуд неотступно упер руки в бока. Он не собирался так просто сдаваться.  — Но ведь во всех правилах бывают исключения, — лицо его вдруг озарила сияющая улыбка, — Пожалуйста, Шинь Юнь, — взмолился Александр, протягивая девушке цветные шарики данго на палочке.  Красивый восточный десерт, упакованный в прозрачную фольгу, и украшенный красной ленточкой, так кстати оказался в кармане у Лайтвуда. «Подкуп — это мой последний шанс». К великому удивлению Алека, который уже не надеялся на чудо, в глазах Шинь Юнь внезапно проскользнуло узнавание с оттенком нежности и приятной ностальгии.  — Данго! — восторженно вскрикнула девушка, — Мама часто лепила их в детстве… — юрко выхватив десерт, она спрятала его под стойкой, и, тут же нацепив прежнюю маску безучастия, исподлобья взглянула на Алека, — Ладно, так уж и быть. Дайте сюда Ваш посадочный талон. Какое место у Вашего друга?        — Готово! — триумфально провозгласил чрезвычайно довольный собой Лайтвуд.  Магнус, все это время печально разглядывающий свои замшевые туфли, безбожно покоцанные колесиками злосчастного чемодана, недоверчиво выгнул бровь. — Что? Как ты это сделал? — Бейн с изумлением вгляделся в новую пометку на билете Александра, — Очаровал ее своей красотой?  Алек растекся в блаженной улыбке. — Нет, мне просто повезло… — Ну конечно, повезло, — радостно хмыкнул Магнус. Впервые за долгое время Лайтвуду показалось, что не такое уж он и ничтожество.  Оживленный блеск, появившийся в усталых глазах Бейна, был достойной наградой за его старания. Приятная мысль заставляла трепетать сердце: «Он считает, я красивый?»       Пассажиры долго толпились у рядов с креслами и тесно проталкивались вглубь самолета, сопрождая перемещения по салону фоновым бубнежом. Благо, нужные места располагались совсем близко ко входу. Алек пролез первым, усевшись возле окна, Магнус посередине. Третьего соседа ждать пришлось недолго — пожилая дама с неопределенным лилово-розовым цветом волос, гремя массивными бусами на шее, наконец заняла свое место возле прохода. — Добрый вечер, мэм, — Магнус любезно поздоровался с женщиной. Та добродушно улыбнулась в ответ, нежно поглаживая свою сумочку так, словно на коленях у нее сидела живая кошечка. До Алека, повернувшего голову в сторону милой бабули донесся ее старческий аромат: резкий парфюм, мыло, таблетки и старые книги.  — Здравствуйте, молодые люди, — приветливо просипела старушка, — Надеюсь, я вам не сильно помешаю. Внуки говорят, я иногда храплю. «Бедный Магнус». Но Бейна кажется ничто не тревожило.  — О, это пустяки, не беспокойтесь, — заверил ее мужчина, — Здесь итак достаточно шумно.  Стоило ему произнести это, как двигатель взревел, усиленно набирая обороты. Предполетная демонстрация безопасности и инструктаж бортпроводницы прошел для Александра на одном дыхании — испуганный Магнус судорожно вцепился в его ладонь, нервно сжимая ее при каждом подрагивании самолета, отчего по спине Алека пробегали стыдливые волны наслаждения.  «Ему же страшно…» — Лайтвуд чувствовал себя полным ушлепком, но ничего не мог поделать: тело предательски реагировало на близость Бейна. Кое-как пристегнув ремень безопасности не отрываясь от Александра, Магнус напряженно зажмурился. Почему-то при Алеке не легче, а наоборот, труднее сдерживать себя. Обычно в такие моменты рядом с ним не находилось человека, от которого хотелось бы получить защиту и поддержку. Сейчас же он еле сдерживался, чтобы не залезть на Александра как маленький ребенок, требующий бесконечного внимания. Только страх спугнуть парня этой неадекватной истерикой позволял Бейну хоть как-то контролировать свое предпаническое состояние.  После финального напутствия пилота, яркие лампочки над головами пассажиров постепенно угасли, оставляя лишь слабое приглушенное свечение. Самолет ускорялся перед взлетом.  Магнусу жутко хотелось закричать, остановить эту адскую машину или выпрыгнуть из нее на полном ходу. Но он молчал, вжавшись в спинку кресла и озабоченно озирался, смутно припоминая где же там расположены аварийные выходы.  «Давно не накрывало так сильно».  Бейн проходил через подобное неоднократно. Он просто знал, что не умрет, что паника рано или поздно рассеется. Но каждый раз секунду за секундой проживать болезненное отчаяние было для него чрезвычайно утомительным. Наконец, колеса оторвались от земли. Магнуса трясло как в лихорадке. Алек бережно поглаживал большим пальцем тыльную сторону его ладони, не отстраняясь ни на миг. О большем Бейн не смел и просить.       Двадцать минут набора высоты прошли в напряге. Даже когда самолет выровнялся и пассажирам было разрешено отстегнуть ремни, мужчина никак не реагировал и не отпускал Александра. — Ты весь дрожишь, тебе холодно? — Алек обеспокоенно поглядывал на Магнуса, не понимая чем помочь. — Не знаю… — глухо отозвался сосед. Дотянувшись свободной рукой до кнопки на приборной панели над креслами, Лайтвуд вызвал стюардессу. Бейн не расслышал слов, но спустя пару минут девушка принесла какой-то сверток. Алек принялся возиться, расправляя на коленях сложенный в рулон махровый плед. Пришлось разжать ладони, но вскоре на Магнуса опустилось большое мягкое покрывало. Александр заботливо укутывал плечи, ноги, живот, подтыкая плед по бокам. Руки проворно скользили по телу, и Бейну даже показалось, что он согрелся слишком сильно — вот-вот растает, растечется лужицей по креслу. Было в этом внимании что-то материнское, давно затертое в болезненных воспоминаниях.  Погрузившись в процесс, Алек трепетно оглаживал плечи Магнуса. Постепенно плавные движения неосознанно утекали вниз, массируя руки, чуть сжимая дрожащие колени. Мужчина не сопротивлялся этой неожиданной тактильности. Прикрыв глаза от переизбытка эмоций, он тихо наслаждался, путаясь в своих противоречивых ощущениях.  «Что я творю?»— резко одергивая себя, вдруг испугался Лайтвуд. — Кхм. Стало теплее? — Алек озадаченно уставился на соседа, гадая, заметил ли тот, с каким упоением он его лапал… — Да, мне уже лучше, — Бейн благодарно глянул из под опущенных ресниц, — Спасибо тебе, Александр. Алек неловко улыбнулся и хотел было что-то сказать, как вдруг совсем рядом раздался громогласный храп.  «Это бабка храпуна дала?»— Лайтвуд удивленно покосился на премилую старушку сбоку от Магнуса. Источником звуковой атаки действительно являлась она… «Ну да, сама ведь нас предупреждала». Не теряя ни секунды времени, он выудил из кармана брюк проводные наушники, которые сейчас больше походили на один большой морской узел. Как есть засунув в ухо левый, и протянув правый Бейну, он подсоединил их к телефону и включил заслушанный до дыр плей-лист.  — Fleetwood Mac? — быстро оживился Магнус, — Ты слушаешь Fleetwood Mac?! — Ну да-а, — Лайтвуд чуть сконфуженно замялся.  Он не подслушивал. Точнее, подслушивал, но не специально… Просто стены тонкие. — Значит, я все-таки включал музыку слишком громко? — пытливо сощурился Бейн. — Нет, — отмахнулся Алек, и не скрывая правды добавил, — в самый раз, чтобы Шазам распознал мелодию. — Рад, что тебе понравилось. Это моя любимая группа, — признался Магнус.  Лайтвуд уже успел догадаться. Благодаря соседу, он прослушал все альбомы как минимум раз по десять. Музыка не надоедала, так как группа частенько меняла направления: от блюза и баллад до поп и софт-рока.  — Вот эта песня у них самая крутая, — Алек переключил следующий трек, чуть ближе придвигаясь к соседу из-за недостаточной длины спутанных наушников. — О, ну конечно! Это легенда… — восторженно отозвался Бейн, услышав первые аккорды. «Слушай, как дует ветер, смотри, как восходит солнце, блуждай в потемках…  И если ты не любишь меня сейчас, ты уже больше никогда меня не полюбишь…»  (The Chain)       В какой-то момент Магнус поймал себя на мысли, что никаких других мыслей в его голове сейчас нет. Сознание приятно опустело, что было крайне удивительно, учитывая обстоятельства. «Это все Александр». Алек дарил ощущение уюта, мог быть легким и непринужденным в общении, хоть с первого взгляда и не производил впечатление отзывчивого юноши. Бейн убеждался, что Лайтвуд хороший парень, и хотелось верить, что это особенное отношение было чем-то индивидуальным, выражающим его симпатию.  — Засыпаешь? — прошептал Алек, — Не мучайся, тебе же неудобно. Ты можешь лечь мне на плечо, — одним движением убрав вверх подлокотник, разделяющий их кресла, он приглашающе кивнул. Магнуса не пришлось долго упрашивать. Охотно повинуясь призыву, он всем весом навалился на парня, попутно перекидывая тому на колени часть своего пледа и самозабвенно утыкаясь в теплую шею. Такого рвения Лайтвуд не ожидал. Смущенно впуская Бейна в свое пространство, он медленно вдыхал знакомый пряный аромат, изо всех сил стараясь усмирить разбушевавшееся сердце. Дыхание мужчины приятно щекотало кожу, и от этого у Алека сжималось все внутри. Вес тела Магнуса и касание его рук к груди ощущалось слишком волнительно.  «Ну зачем… Зачем так близко? Черт».  Сдерживать реакции своего дурного тела было настоящей пыткой для неумелого Александра. И таранящее ребра сердце — не самое страшное из возможных симптомов влюбленного организма.  Отчего-то слишком уж довольный Бейн игриво расстегнул верхнюю пуговицу на воротнике рубашки Алека. — Забыл сказать, — с удовольствием промурлыкал Магнус, посылая целый табун мурашек по спине несчастного Лайтвуда — Тебе идет моя рубашка.  — Что? — Алек глупо заморгал, непонимающе уставившись на Бейна, — Твоя рубашка? — воспоминания о пролитом вине и последующей стирке неспешно возникали в сознании Лайтвуда, пока пугливые поплывшие зрачки неотрывно глядели в янтарную радужку.  Случайный взгляд пугал Александра, и он всегда проигрывал, стыдливо отводя глаза прежде, чем успевал подумать. А сейчас… Он не до конца понимал, что происходило между ними, но дико боялся снова проиграть, прервать эту особую связь.  — Не бери в голову, сладкий. Все в порядке, — голос Магнуса, пропитанный какой-то странной хрипотцой, обволакивал каждую клеточку тела Алека, посылал вибрации, побуждая тянуться навстречу помимо здравого смысла. Бейн проиграл в гляделки, и на долю секунды Лайтвуд испытал облегчение, пока не понял, что что взгляд мужчины переместился на его чуть приоткрытые губы. Александр замер в мучительной истоме. Необходимость дышать уже не казалось ему жизненно важной потребностью.