Ром Hennessy Paradis и белое полусухое

Иногда бывает так, что ты не считаешь себя достойным чувств и внимания к которому стремятся многие. Просто слишком немощен, просто слишком строг к критериям, а может и строг к себе. В душе лишь теплится чувство жажды разгадки. Так много всего нужно сделать, чтобы решить эту сложную задачу хекскора танцующего перед глазами и дразнящего голубо-синими всполохами. А сейчас появляется новая загадка, рыжая, веснушчатая и активная. Разрыв между этими тремя целями слишком огромен. Я не ошибусь если скажу тремя, ведь есть ещё партнёр, которого так не хочется подвести. Если сменить курс, то можно будет потерять две цели из трёх, а он не желал терять ни одну. Так, какое решение предстоит принять? В пользу большинства или в пользу меньшинства. Нет. Его жизнь — сплошная и непроглядная мастерская, рядом с блокнотами, чертежами и доской с вычислениями. Он не желает представать пред ней в виде немощного, строгого к себе и окружающим, учёного. Он хочет быть тем кто сможет защитить и помочь. Во всём. Но отчего она так пьяно и искренне сейчас смотрит? Почему поправляет его галстук перед тем как они выйдут из дорогой комнаты, ведь спектакль закончился, а зал взрывался аплодисментами? Ей жалко? Или ей правда хочется быть нянькой для него? Он не сможет подойти к ней и крепко обнять, прижимая ближе. Не сможет быть тем, кем она, возможно, хочет его видеть. Ему сложно принять факт, что он может быть чем-то большим, чем просто ум, зацикленный на своих изобретениях. Он привык прятаться за чертежами и формулами, а не за живыми, настоящими чувствами. А может это просто мимо проходящая интрижка? Без чувств и каких-либо надежд? А ведь это возможно. Он стал вторым известным изобретателем. Партнёром самого Джейса, нового советника и харизматичного предводителя. Почему бы ей просто сейчас не сказать прямо, чего ожидает от него? Не сказать что всё произошедшее просто пьяный бред и желание подойти поближе к верхушке Пилтовера, которую она ранее так ненавидела. Но она и так знакома с госпожой Мелл… Ничего не сходится…

***

Мужчина сидел за своим столом в огромной и пустой мастерской. Лишь пульсирующий звук хекскора отвлекал его от мыслей. Так сильно он ещё не сбивался с цели. Почему сейчас не может просто с головой уйти в работу, к которой рвался весь вечер? На часах пробило ровно десять утра, когда голова Виктора уложилась на стол и унеслась за грани мира, в тёплые сны.

***

— Виктор? — Из дрёмы его вывел голос партнёра, от чего мужчина вздрогнул, оглянулся и промял сонные глаза. — Джейс. Ты рано сегодня, — сказал Виктор, немного прибираясь на своём столе, чтобы поправить беспорядок вчерашних мыслей и предположений. — Ты вновь сидел за хекскором всю ночь? Тяжёлая мужская рука опустилась на его плечо и в душе стало совестно. Всю ночь он раз пять только подумал об этой светящейся штуке. В остальное же время ему виделась неидеальная улыбка. Виктор усмехнулся своим мыслям, а после натянул защитные очки и продолжил работу. Джейс наблюдал за изменениями в поведении хекстека и краем глаза заметил лёгкую улыбку на лице своего партнёра. — Ты сегодня какой-то странный, Виктор, — Джейс прищурился, всё ещё удерживая руку на его плече. — Обычно ты слишком серьёзен, чтобы так улыбаться. Что-то случилось? Виктор помедлил, не отрывая взгляда от хекскора, хотя его мысли блуждали совсем в другом направлении. Он не хотел рассказывать, но слова сами вырвались: — Просто… мысли. Джейс нахмурился, затем усмехнулся и убрал руку. — Мысли, которые заставляют улыбаться? Это уже прогресс. Может, поделишься? Я могу помочь. — Помочь? — Виктор взглянул на него поверх очков. — Не думаю, что это то, в чём ты разбираешься. Джейс уселся на ближайший стул, скрестив руки на груди. — Хм, звучит как вызов. Ты же знаешь, я мастер решать сложные задачи, иногда могу их и загадывать. Ну, давай, рассказывай. Виктор вздохнул, прикрыв глаза, словно собираясь с мыслями. Его руки блуждали по столу с заметками, на ощупь выискивая нужные записи и перебирая шершавую бумагу пальцами. — Иногда… бывает так, что ты не понимаешь, зачем кому-то быть рядом с тобой. Когда ты видишь себя всего лишь… инструментом. Средством достижения целей, но не человеком. Джейс некоторое время молчал, а затем наклонился вперёд, его голос стал мягче. — Ты сейчас о ней, да? Виктор поднял бровь, но ничего не ответил. Джейс рассмеялся. — Ты правда думаешь, что это настолько незаметно? Ну же, Виктор, я знаю тебя достаточно давно. Если кто-то заставляет тебя улыбаться, это уже что-то значит. Виктор лишь покачал головой, отводя взгляд. — Не имеет значения. Это отвлекает меня. Джейс хмыкнул и хлопнул его по плечу. — Отвлекает? Может, это как раз то, что тебе нужно. Иногда мы слишком зацикливаемся на работе, а жизнь проходит мимо. Ты не робот, Виктор. Позволь себе хотя бы немного расслабиться. Виктор усмехнулся, но ничего не ответил. — Слушай, я не буду давить, — добавил Джейс, поднимаясь со стула. — Но если эта рыжая загадка всё-таки будет рядом, дай ей шанс. Ты можешь быть чем-то большим, чем просто изобретатель. С этими словами Джейс направился к выходу, но обернулся на пороге. — И да, если тебе понадобится кто-то, чтобы обсудить «отвлекающие мысли», ты знаешь, где меня найти. Когда он ушёл, Виктор остался один, снова глядя на пульсирующий хекскор. Но теперь его мысли не возвращались к формулам или чертежам. Вместо этого в его голове всплывали медовые глаза и её неидеальная, но такая искренняя улыбка.

Возможно, было бы мудро поговорить с Джейсом и его мыслями начёт этого, но была какая-то осторожность в этой идеи. Казалось, он только откроет рот, как сразу засомневается в искренности её действий. Сразу раскроет её подлые намерения на его счёт. Не хотелось. Хотелось думать, что всё было взаправду. Что всё было реальным. Идеальным. Что всё было с тем Виктором, который был полностью здоров и готов весь вечер просидеть по перилах балкона, целуя милую дикарку. И рыжие волосы, и медовые глаза, и мягкие руки на щеках. Ох, он слишком много об этом думает и слишком часто. Стоит хоть немного протрезветь от этого белого полусухого, так сразу становилось тоскливо. Интересно, а где она сейчас? Стоит ли идти в тот самый академический переулок, что бы случайно с ней столкнуться на улице, узнать как у неё дела и как вчера добралась домой. Как только он задумался над абсурдностью этой идеи, Виктор уже ковылял по красивым улочкам Пилтовера, разглядывая каждое окно, каждый переулок. Глупость надеется на случайность! Процент вероятности их встречи так ничтожно мал, что процент изучения хекстека его превосходит в несколько тысяч раз. Виктор чувствовал, как внутри него борются разум и эмоции. Его шаги были неуверенными, но, всё-таки, он продолжал идти, будто ведомый невидимой нитью. Улицы Пилтовера встречали его привычным ритмом — звук лошадей, мерный гул механических повозок и мягкие разговоры горожан. — Что я делаю? — пробормотал он себе под нос, остановившись у очередного переулка. Его рука инстинктивно сжала трость, будто ища в ней опору не только для тела, но и для разума. Он понимал, что всё это глупо, что он буквально поддался порыву, который противоречил всей его логике. Но что-то внутри продолжало тянуть его вперёд. Его взгляд зацепился за небольшую лавку на углу улицы. За стеклом красовались изящные механизмы, миниатюрные хронометры и другие изобретения, которые он в другое время изучил бы с интересом. Но сейчас его внимание привлекло не это. У дверей лавки, казалось, мелькнули знакомые рыжие волосы. Виктор замер. Он прищурился, не веря своим глазам, но фигура уже скрылась вглубь здания. — Это она? Или просто плод моего воображения? — подумал он. Он сделал глубокий вдох и медленно направился к двери. Внутри лавка была уютной и шумной, наполненной звоном инструментов и оживлёнными разговорами. — Виктор? Его мысли прервал знакомый голос. Он обернулся и встретился с её медовыми глазами. Она стояла рядом с высоким прилавком, прижимая к груди какой-то пакет, будто спасала его от падения. — Я… Я думал, что ты мне привиделась, — признался он, не удержавшись. Она улыбнулась, и её веснушки словно заиграли в отблесках солнечного света, пробивающегося через витрину. — А я думала, ты сейчас должен быть занят своими великими изобретениями, а не прогуливаться по улицам. — В её голосе слышалась лёгкая насмешка, но и что-то ещё. Радость? Удивление? — Бывают моменты, когда даже таким как я нужен… перерыв, — ответил он с лёгкой усмешкой, пытаясь скрыть неловкость. — И этот перерыв привёл тебя сюда? — Возможно. А возможно, я просто хотел убедиться, что ты добралась домой. Она засмеялась, и этот звук, казалось, заполнил всё пространство вокруг. — Добралась. Жива и здорова, как видишь. Но я бы не отказалась от компании в этот день. Если ты, конечно, не слишком занят своим хекскором. — Сегодня я могу позволить себе немного отвлечься, — сказал он, чувствуя, как его сердце вдруг забилось быстрее. Она кивнула, жестом предложив ему пройтись. Виктор последовал за ней, забыв обо всех своих сомнениях. Может, это и было глупо, но второй раз за долгое время он чувствовал себя… живым. — Позволь узнать, что ты делал в той лавке? — спросил Виктор исподтишка наблюдая за ней. Они шли медленно, оттого ему становилось стыдно, что тормозит их. Чуть взбодрившись, он ускорил свой «шаг». Она поправила выбившуюся прядь из неаккуратного хвостика и смутившись, чуть наклонилась к нему. — Только никому не говори, но я пыталась договориться с продавцом о «цене» одной вещицы. Виктор приподнял брови и слегка забегал глазами от её лица к земле, а оттуда и к небу, и к фонарным столбам. — Кому я могу сказать, кроме хекскора и Джейса? — Она звонко засмеялась и чуть сильнее прижала крафтовый пакет к груди. — Что за вещица? Если не секрет. Оглянувшись по сторонам, будто боясь что кто-то может их услышать, Мива взяла его за край рукава и потащила куда-то в переулок. Виктор послушно последовал за ней, пытаясь не думать о том, как его сердце забилось чуть быстрее, когда её пальцы коснулись его рукава. Переулок оказался тихим и немного темноватым, лишь слабые лучи света пробивались сквозь щели между крышами. Мива остановилась, убедившись, что никто не смотрит, и осторожно развернула пакет. — Вот, — сказала она с гордостью, показав небольшой металлический предмет, похожий на древнюю пластину, но с очевидно модернизированными элементами. В центре устройства был вырезан какой-то узор, окружённый тонкими гравировками. Виктор удивлённо прищурился, изучая вещицу. — Это… выглядит как артефакт времён старого Зауна. Но… ты понимаешь, что это может быть опасно, да? — Его голос звучал одновременно обеспокоенно и восхищённо. Мива кивнула, её весёлый настрой сменился серьёзностью. — Я знаю. Но мне нужны ответы. Он достался мне от родителей после… неважно. Я подумала вдруг владелец лавки сможет объяснить что это за вещь, но увы, он так и не смог понять её природу. Его удивление сменилось лёгкой растерянностью. — Не думаешь что это может оказаться простой головоломкой? — Ну, даже если так, — Мива слегка улыбнулась, снова спрятав артефакт в пакет. — Стесняюсь спросить, но могу я попросить тебя о помощи с этой штукой? — Это, — смутился он, всё ещё раздумывая над металлической пластиной в пакете девушки. — Но ты ведь понимаешь, что такие реликвии очень драгоценны? Она хмыкнула, сделав шаг ближе к нему. — Тебе не страшно довериться. Да и, если честно, мне было важно, чтобы ты увидел это первым. Виктор опустил взгляд, пытаясь подобрать слова. Он не привык к тому, что кто-то доверяет ему в таких личных и важных вещах. — Спасибо, — наконец сказал он, и его голос дрогнул. — Я разберусь с этим. Обещаю. Мива улыбнулась, её взгляд стал мягче. — Знаю. Именно поэтому я и собиралась тебя найти. Они резко замолчали. Кто-то вспомнил вчерашний вечер, а кто-то ушёл в размышления о неизвестной вещице. По розовым щекам девушки можно было прочитать все её мысли. Отвлекшись от размышлений, Виктору в голову тоже забрались эти тёплые воспоминания отодвигая все остальные в сторону. Он неловко пожался на месте, сжимая трость в руках. Хотелось ухватиться за этот маленький шанс, повод, встретиться с ней ещё раз. — Давай я возьму это в мастерскую, а после принесу тебе итоги своих экспериментов. Мива задумчиво посмотрела на него, а затем кивнула, аккуратно протягивая пакет. — Хорошо. Но только обещай, что будешь осторожен, — сказала она, глядя прямо ему в глаза. — Мне не хочется, чтобы что-то случилось с тобой или… с этим. Виктор принял пакет, стараясь не выдать волнение, которое накатывало на него с каждой секундой. — Я обещаю, — тихо ответил он, чувствуя тяжесть её доверия. Мива улыбнулась и сделала шаг назад. — Тогда я буду ждать новостей. Завтра встретимся здесь же? Прямо в этом переулке. — Хорошо, — коротко ответил он, не сводя с неё взгляда. — Пожалуй мне стоит поторопиться. Большой заказ на носу, — Виктор неловко кивнул ей на прощание. Она немного замялась, словно собираясь сказать что-то ещё, но передумала. Вместо этого Мива махнула рукой, развернулась и исчезла за углом переулка, оставляя Виктора наедине с его мыслями и пакетом, который теперь казался куда важнее, чем он сначала предполагал.

***

Вернувшись в мастерскую, Виктор осторожно положил артефакт на стол, рядом с чертежами и инструментами. Голубоватые отблески света от хекскора слегка отражались на металлической поверхности пластины, добавляя ей загадочности. — Что же ты такое? — тихо пробормотал он, внимательно разглядывая узоры и гравировки. Его мысли метались между устройством и тем, как она смотрела на него, когда передавала его. Взгляд, полный доверия и надежды, не давал сосредоточиться. Виктор глубоко вдохнул и попытался отвлечься от воспоминаний, сосредоточившись на задаче перед ним. Он вытащил лупу и начал изучать устройство более детально. Узоры на пластине казались хаотичными, но при ближайшем рассмотрении начали выстраиваться в какой-то незнакомый, но логичный порядок. — Это не просто головоломка, — тихо сказал он, больше самому себе. — Здесь что-то большее. Он включил один из своих приборов, чтобы проверить реакцию пластины на разные виды энергии. Внезапно поверхность артефакта слегка засияла, а голубоватые отблески стали пульсировать в такт слабому жужжанию. Виктор замер, чувствуя, как его сердце учащённо бьётся. — Что ж, похоже, ты хранишь в себе нечто особенное, — прошептал он, ощущая смесь волнения и тревоги. Ему не терпелось узнать больше, но он понимал, что спешка здесь неуместна. Ему нужно было не только разгадать природу устройства, но и оправдать доверие, которое Мива вложила в него, отдавая артефакт.