Вместе мы едины 2: На пути друг к другу

Похмельное утро подкралось незаметно. Рихард не ожидал раннего пробуждения, но у ноющей головы были другие планы. В ушах шумело, и организм вел обратный отсчет, собираясь разорваться оглушающей болью. Натруженно кряхтя, Рихард сел на кровати и тут же наткнулся взглядом на рвоту на полу. У изголовья стояло белое мусорное ведро. Краска тут же сбежала с лица. Рихард вслепую зашарил по кровати, пытаясь дотянуться до Тилля, нуждаясь в его поддержке, но соседнее место пустовало. Он резко повернулся, и с удивлением подтвердил физические ощущения. «Получается, уже проснулся?» — с теплом подумал Рихард. В ту же секунду с кровати Олли донеслись неразборчивые звуки. Рихард перевел взгляд и обнаружил Тилля, развалившегося так, что его нога свисала с края. Как же они вчера напились… Рихард потер переносицу, пытаясь вспомнить, чем закончился вечер, и обнаружил, что помнил почти все до мельчайшей детали, несмотря на то, что похмелье было зверским. Все началось с того, что они решили пить каждый раз, когда испытывали чувство кринжа от актерской игры. Это привело к тому, что через двадцать минут они уже были пьяны. Затем они потрахались, но… Рихард прислушался к своему телу. Он не ощущал никаких физических признаков проникновения. Получается, он был сверху? Нет, этого он уже не помнил. Вне зависимости от того, как закончился вечер, Рихард прекрасно помнил, что проснулся посреди ночи из-за тянущего ощущения в животе. Его снова тошнило, и второй приступ рвоты, наверняка, спас его от еще более отвратительного похмелья. Рихард вздохнул и приглянулся к Тиллю. Наверняка, тому придется еще хуже, когда он проснется. Рихард сполз с кровати со стоном, сходил за полотенцем и решил прибраться. Он поморщился, вытирая последствия вчерашнего вечера, испытывая дикую смесь отвращения к самому себе и благодарности телу за то, что не стало терпеть такое количество алкоголя. Очистив пол, Рихард помыл ведро и скинул полотенце в стиральную машину. Затем он позаботился о самом себе: вымыл лицо холодной водой, а после, наплевав на правила приличия, присосался к крану, жадно хлебая воду. После Рихард почистил зубы в попытке избавиться от ужасного вкуса во рту и, наконец, посмотрелся в зеркало. Он ожидал увидеть свое опухшее похмельное лицо, с которым был знаком довольно хорошо, но реальность поразила воображение. Под глазом синел фингал. Рихард осторожно коснулся его пальцами, и, да, тот болел. «Мне надо переставать напиваться так, что я не могу стоять», — подумал он. — «Опять упал…». Вздохнув, Рихард принял решение забраться в душевую. Горячая вода обычно помогала избавиться от похмелья. А даже если трюк не сработает, от него будет пахнуть намного лучше. Раздевшись, Рихард снова поразился тому, что увидел. Все его тело было покрыто фиолетовыми следами от пальцев. Улыбка украсила его лицо. Получается, у них был потрясающий секс? Хотелось бы ему вспомнить хоть секунду из того, что происходило между ними…. «Это не последний раз», — напомнил себе Рихард. — «Мы всегда можем повторить». Он не переставал улыбаться, пока стоял под душем. Из ванной Рихард вышел в одном полотенце. Он достал из комода пачку обезболивающего и выпил несколько таблеток. Когда головная боль уменьшилась до стабильного и легкого нытья, Рихард подумал, что лучше всего будет пережить похмелье во сне. К тому же, в этот раз у него будет помощь… Тилль все еще крепко спал, не изменив позиции. Рихард подошел к кровати, поднял его ноги обратно на матрас, чтобы облегчить напряжение в пояснице. А затем забрался рядом, обнимая Тилля со спины. Они идеально подходили друг другу в этой позиции. Рихард улыбнулся, счастливо поглаживая Тилля по руке вдоль роста волос. Спустя несколько минут медитации, он накрыл их обоих одеялом, а затем ткнулся носом в мощную шею и вдохнул знакомый запах. Тилль всегда пах по-мужски крепко, комбинацией пота с капелькой горечи. Рихард не мог насытиться его запахом. Он любил его. Рихард зевнул и прижал Тилля к себе покрепче, засыпая. В конце концов, похмелье оказалось не таким уж ужасным.

***

Рихард резко открыл глаза. Тилль дергался во сне и кричал, а затем бессознательно пихнул его рукой. — Что случилось? — паникуя, Рихард выставил ладонь вперед, чтобы остановить новый удар. Тилль резко сел, тяжело и рвано дыша, как будто только что вернулся с пробежки. Его спина была покрыта потом. Он прижал ладони к лицу и постарался восстановить дыхание одним ровным и глубоким вздохом. — Блять, прости, Рихард… Это просто кошмар. Я не знал, что ты со мной в кровати… Ты в порядке? Я не сильно тебя толкнул? Рихард покачал головой и шумно зевнул. Тилль повернулся к нему, и его глаза тут же округлились от ужаса. — Господиматерьбожья… — зашептал Тилль, — Иди-ка сюда… — он обхватил лицо Рихарда ладонями и внимательно оглядел синяк под глазом. — Твой глаз… — Ага, я видел. Ударился вчера. Наверное. Тилль заметно помрачнел при упоминании вчерашнего вечера. Он отстранился так быстро, как если бы Рихард загорелся. — Ты помнишь, что было вчера? — спросил он осторожно. Рихард посмотрел на него с подозрением, но ответил честно: — Не помню. А что? Это из-за секса что ли? — он указал на свое лицо. Тилль помрачнел еще сильнее и недовольно поджал губы. — Нет, — его голос звучал плоско. — Мы не занимались сексом. Рихард удивился в который раз за утро. Он мог поклясться, что помнил, как прижимался к Тиллю, и как они целовались, и… Хотя воспоминания больше походили на мозаику, чем на что-то приличное. — А что тогда случилось? Я весь покрыт твоими следами. Не то чтобы я жаловался, просто… Что мы тогда делали, если не трахались? — Я пытался тебя трахнуть, но был слишком пьян. Не смог, — Тилль безэмоционально прожестикулировал, что именно он «не смог». Несмотря на сухость в голосе, Рихард видел, что слова причиняли ему боль. Тилль пытался закрыться от него. Наверняка, он стыдился того, что произошло вчера. — Мне жаль, — Рихард протянул ладонь и успокаивающе погладил Тилля по колену. — Я понимаю, что ты чувствуешь. Когда такое случается, мне тоже неприятно. Тилль дернул коленом, сбрасывая его ладонь. — Ощущения так себе, — он не стал скрывать. 
Рихард не хотел давить дальше, но любопытство пересилило: — А что насчет моего глаза? Тилль сглотнул, и больше на его лице не показалось ничего, что могло бы выдать эмоциональное состояние. — Я толкнул тебя, и ты впечатался лицом в картинную рамку, — он показал рукой на стену. — И ты поэтому такой грустный? — Рихард фыркнул. — Тилль, ничего же не случилось. Мы просто напились. Такое случается. — Но не должно, — рыкнул Тилль и поднялся с кровати. — Тилль, вернись в кровать, — Рихард принял сидячее положение, — Нам никуда не надо. И я бы хотел узнать, почему ты так расстроен. Если из-за меня, мне нужно об этом знать. Тилль натянул спортивки. — Нет, поверь мне, ты не хочешь знать, — он кисло улыбнулся, — И это не из-за тебя. — И кто ты такой, чтобы решать, что я хочу знать, а что не хочу? Особенно, когда это касается нас? Тилль, я не ребенок. — Нет никаких «нас», — рыкнул Тилль в ответ, — Мы не встречаемся. Это… — его палец забегал между ними, — не отношения. Так что засунь свои вопросы куда подальше! — он заткнулся сразу после того, как произнес эти слова. Рихард ясно увидел сожаление на его лице. — Ты злишься, — он постарался остаться спокойным, понимая, что раздражение ничем не поможет, поскольку Тилль говорил несерьезно. — Я просто хочу узнать, что происходит. Ты почти не разговариваешь со мной, и у меня такое ощущение, что я ничего о тебе не знаю. Каждый раз, когда мы говорим, ты давишь на меня, чтобы я поделился с тобой и открылся тебе. Но сам в ответ ничего не делаешь. Тилль дернулся, услышав «давишь на меня», и тогда Рихард понял, что считывал намного больше через его телесные реакции, чем через слова. Возможно, он мог воспользоваться этим? — Вот что тебя беспокоит? — спросил Рихард чуть тише, — Тебе кажется, что ты давишь на меня? Тилль отвернулся, делая вид, что пытается найти футболку в куче белья на полу. — Мы не договорили. Вернись обратно. Пришла твоя очередь посмотреть мне в глаза и поделиться тем, что у тебя на душе. Тилль мученически вздохнул, но сделал именно то, что Рихард попросил. Он опустился корточки рядом с кроватью, чем сразу напомнил тот самый первый вечер. Тогда Тилль сидел на кровати и умолял его поделиться тем, что было на душе. А сейчас, получалось, их роли поменялись. — Ты чувствуешь, что давишь на меня? — спросил Рихард мягко. Тилль медленно покачал головой, но его обеспокоенное выражение лица никуда не исчезало. — Может… Может «давление», это не то, как ты это для себя описываешь? Так? Может… Может, заставляешь меня что-то делать? Подстегиваешь? Манипулируешь? Вот оно. Глаза Тилля сверкнули болью, и Рихард сразу же понял, что попал в точку. — С чего ты, вообще, взял, что манипулируешь мной? — он не скрыл собственного удивления, — каким образом? — Я не хочу об этом говорить, — Тилль звучал очень тихо, как будто его зажали в угол. — Но ведешь ты себя так, как будто тебе нужно поговорить. Так что, вперед. Никаких отвлечений. Никаких замалчиваний. Никакого игнорирования проблем. И если мне придется сидеть и вытаскивать из тебя слова по одному, то именно это я и сделаю. — Ты же понимаешь, что я могу просто встать и уйти? — Тилль взбрыкнул. Рихард внимательно посмотрел на него, но так и не понял, говорил ли он всерьез. Некоторое время он растерянно разглядывал Тилля, а потом ему в голову вдруг пришла идея. — Дашь мне минутку, хорошо? — он откинул одеяло и встал с кровати. — Никуда не уходи, пожалуйста. Тилль вздохнул, но сказал: — Хорошо. Рихард стремглав помчался в свою комнату, замедлившись только у самой двери, чтобы не разбудить все еще дрыхнущего Пауля. Он добрался до одного из упакованных чемоданов, стараясь не сильно шуметь, и около минуты рыскал в нем, пока не нашел то, что искал. После этого он сразу же выскочил из комнаты и понесся обратно к Тиллю. Тилль растерянно посмотрел на его руки. — Ошейник? — Надевай, — потребовал Рихард. Тилль закатил глаза. — Рихард, я совершенно точно не в настроении для секс- — Надевай, черт возьми, или я надену его силой, — рыкнул Рихард, его голос опустился ниже, хотя он не планировал. — Это не для секса. Это для того, чтобы ты знал свое место. Тилль изменился, как если бы кто-то переключил в нем все настройки. Он судорожно потянулся к ошейнику и быстро застегнул его вокруг шеи, после чего опустился рядом с кроватью на колени, глядя перед собой, замерев в ожидании. — Молодец, — похвалил Рихард. В глазах Тилля мелькнуло узнавание того низкого голоса, которым Рихард пользовался на протяжении недель, связавших их анонимным сексом. — А теперь… Расскажи, что именно тебя беспокоит. Мне плевать, что тебе некомфортно. Мне плевать, что тебе не хочется. Ты расскажешь все в мельчайших деталях и объяснишь, почему вбил себе в голову, будто манипулируешь мной. — Да, сэр, — Тилль ответил тихо, опуская взгляд в пол. — Смотри на меня, — Рихард коснулся его подбородка стопой, заставляя поднять взгляд на себя. — Да, сэр, — повторил Тилль, опуская ладони на свои бедра, как послушный школьник. — Вперёд. Не заставляй меня ждать, — Рихард скрестил руки на груди, уставившись вниз. Он поверить не мог, что это работало! — Флаке упомянул вчера, — начал Тилль. Его губы искривились, из-за чего стало понятно, что ему действительно не хотелось разговаривать. Но им обоим было понятно, что они нуждались в этом. — Он сказал, что я могу использовать секс в качестве манипуляции. Что мне страшно быть открытым, так что я использую физические потребности, чтобы отложить или забить на эмоциональные потребности. И что я не способен на настоящую интимную близость, — Тилль замолчал, ожидая дальнейших приказаний. — Это все? — спросил Рихард. — Это единственная причина, по которой ты расстроен? — Нет. Рихард усмехнулся уголком губ, но улыбка не достигла его глаз. Он не спустил нарушение субординации с рук и надавил сильнее: — Просто «нет»? — Нет, сэр, — Тилль тут же исправился. — Что еще? Сперва была тишина. Тилль поджал губы, но справился с тем, чтобы продолжать смотреть ему в глаза, хотя было очевидно, что ему было тяжело. — Говори, — приказал Рихард. — Я причинил тебе боль. Я не хотел. Но это случилось по моей вине, и я не могу простить этого себе. И… Это не исчезнет, даже если ты просто скажешь «все в порядке». Так же как и твоя вина, которая не исчезла после того, как я сказал, что прощаю тебя. Тилль выглядел абсолютно разбитым. Его подбородок задрожал, но он умудрился сохранить пресное выражение лица. Рихард сочувственно посмотрел на него, а потом до него вдруг дошло, что это значило. — Ты хочешь, чтобы тебя наказали, не так ли? — он выдохнул едва ли не с облегчением, удивившись тому, как не понял этого ранее. — Тебе нужно, чтобы тебя наказали. Тилль кивнул, чуть поморщившись. — Что? — Рихард не позволил этому повиснуть в воздухе. — Почему ты поморщился? Тебе неприятно? — Это не из-за этого… — Тилль помедлил. — Скажи так четко и ясно, чтобы я понял. — Мне стыдно, — наконец, признал он, и его взгляд упал на пол. — Не отводи от меня взгляд, когда разговариваешь со мной, — рыкнул Рихард. Он нагнулся и схватил Тилля за подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Ясно? — Да, сэр. — Повтори глядя мне в глаза. И расскажи, что именно заставляет тебя так себя чувствовать, — и он отпустил его челюсть, выпрямляясь. — Мне стыдно. Мне стыдно, что мне нужна боль, чтобы чувствовать себя лучше. Поэтому я хотел анонимных встреч, чтобы… Чтобы мне стало легче без того, чтобы объясняться и…. Мне страшно, потому что мысль о том, что мне нужна боль, чтобы жить, заставляет меня чувствовать себя сломанным. Ненормальным, — его голос сорвался, и он замолчал. Рихард увидел невероятную эмоциональную боль в его взгляде. Она была настолько сильной, что грозила вылиться через край через слезы. Больше всего на свете Рихарду хотелось опуститься на колени рядом с ним, обнять его, зацеловать, заверить в том, что все с ним в порядке, и что Тилль прекрасен таким, каким он был. Но Рихард этого не сделал. Он понимал, что такое поведение будет пощечиной для того, кто нуждался совсем в другом… И Рихард очень хорошо понимал, в чем именно. Возможно, Вселенная слегка перестаралась, сведя их вместе через анонимный секс. Но это изменило их обоих. Они уже не были зелеными парнями, неспособными справиться со своими потребностями. Рихард посмотрел вниз и убедился в том, что они были созданы друг для друга. Тилль нуждался в нем — не только как в бойфренде. И Рихард был благодарен судьбе за то, что точно знал, что от него требовалось. — Тебе нужно, чтобы я тебя наказал, — повторил он еще раз. Тилль сглотнул, а потом сказал: — Да, сэр. Пожалуйста. Рихард кивнул. — Я накажу тебя. А после мы будем просто лежать в кровати. Ни секса, ни разговоров. Просто в одной кровати. Взгляд Тилля выражал облегчение, и боль слегка угасла, пусть и не исчезла насовсем. — Да, сэр. Рихард снова кивнул. — Молодец.