SHADOW KISSES

***

— Ну что там? Что там? — нервно подпрыгивал в коридоре Уизли на пару с Финниганом.  — Ничего нового. — буркнул он, проводя пятерней по волосам, — Кроме того, что пропажа не одна, а две.  Отходя от получасовой лекции Робардса о довольно хреновом положении дел, Гарри успел мысленно пожалеть, что вообще вышел сегодня на работу.  Вкратце изложив ситуацию ребятам, Поттер устало добрел до кабинета, краем уха слушая всю дорогу к нему нелепый рассказ Финнагана о том, как Купер в очередной раз пытался превратить домашнего книззла в книгу. Он уселся за свой стол, старательно игнорируя копошение коллег в пакетах с бутербродами и смешки на заднем фоне.  Отрешенность Гарри все ещё беспокоила Рона, но, бросив попытки разговорить друга, он просто косо поглядывал из-за своего стола, пожевывая сэндвич. И Поттер был ему признателен. Ему было трудно разговаривать с ними, зная, сколько всего случилось в прошлом, от которого он отрекся. Гарри предугадывал слова, поступки и даже странные взгляды друзей пресекал в ту же секунду. Обливиэйт с каждым днём соблазнял все больше, выцарапывая себе путь на свободу.  Просверлив ответную дыру в покрасневшем до кончиков ушей друге, Поттер дождался робкого понимающего кивка и, облегченно вздохнув, плюхнул увесистую красную папку с делом, принимаясь изучать ее заново.  На первый взгляд ничего не обычного.  Все жертвы между собой незнакомы, ничего общего, кроме одиночества (что после войны у многих совсем не редкость) между собой не имеют. Временной перерыв между пропажами разный. Поттер бы даже сказал, хаотичный. А если во внимание взять новые, то дело начинало играть новыми красками и это его беспокоило.  На первой странице папки находилось дело о первой пропаже: Габриэль Баркли. 23 года. Полукровка.  Из дела известно, что он погряз в долгах, живет одиночкой и ни с кем не общается. Такой себе маг-отшельник, подрабатывающий в таверне.  Со слов его арендодательницы, парень предпочитал изоляцию, друзей не водил, за исключением некой мисс Петры, которую давным-давно опросили и показания пришили к делу.  Девушка рассказала, что Габриэль признался ей в чувствах, но, к сожалению, они были безответственны.  Можно было предположить, что не оправившись от отказа, он решает отправится на поиски лучшей жизни и уходит, никому ничего не сказав. И если сложить это всё в кучу — вот тебе и причина. Чисто и прозрачно.  Вторая и третья жертвы особо не отличались. Молодые парень и девушка, живущие в разных частях города. Незнакомы, разница в возрасте в пять лет в пользу второй.  Оба жили самостоятельно. Парень лишился родителей ещё подростком, а девушка, она же мисс Темплтон, выросла в сиротинце, откуда переехала на окраину и работала в кафе через дорогу от дома.  И лишь одно не вязалось во всём этом — новые жертвы.  Орвин Одлсон. 98 лет. Полукровка. Вдовец. Детей нет. Родственников нет. Жил на вырученные с лавки деньги. Дружбу ни с кем не водил. Следов магии нет. Ни личных вещей, ни палочки.  Одинокий вдовец, отметивший свое 98-летие, в одночасье решает покинуть свой дом и лавку, ставшую делом всей его жизни. Вот это уже странно.  Нет, конечно он мог хотеть лучшей жизни. Мог не справится с одиночеством и поддался желанию уйти из жизни… Но какой тогда смысл забирать с собой личные вещи? Покинуть магический мир? Вздор! Старику без магловских документов прямая дорога под мост, греться в обществе таких же убогих и бездомных. А он не бездомный. И в этом вся суть.  Судя по его бухгалтерскому учету, вырученных денег старику хватало впритык. Он оплачивал жилье, продукты и позволял себе необходимые инструменты, чтобы чинить и восстанавливать товар на продажу. Исходя из такого грустного расклада — откладывать Олдсон не мог, а значит накопить на внезапный отпуск бы не получилось. Гарри нахмурился.  Единственным из возможных вариантов был суицид, но для волшебника покончить с собой было редкостью. Если одну из этих пропаж можно было бы со скрипом списать на это, то последнее… Чрезмерно абсурдные совпадения. Все выглядело так, словно эти люди действительно решили исчезнуть, вот только реальные причины были у первых двух. Последние две жертвы (а Поттер был склонен считать именно так) точно бы не выбрали нечто такое. Да, Олдсон был одинок, но жил на скромную выручку со своей лавки, без возможности откладывать на «чёрный день». Старики обычно предпочитают доживать свои дни в собственном доме, а не искать на дряблый зад приключений. Тем более, в таком-то возрасте!  Поттер гипнотизировал перед собой пергамент и складка меж бровей с каждой минутой сильнее углублялась.  Новый сигнал о пропавшей соседке сообщили сегодня утром и вот здесь заключалась ещё одна загвоздка.  Трейси Тернер. 37 лет. Полукровка. Аврор. Не замужем. Детей нет. Гарри помнит Трейси. Именно она в прошлом принимала участия в зачистках, именно она вызывалась на долгие вылазки без единого кривого слова. Тернер была жизнерадостной и веселой женщиной, душой компании…  Гарри помнит её из прошлой жизни и та женщина, чьи начищенные до блеску берцы мелькали на его ковре чаще, чем  любые другие, вызывали исключительно чувство гордости к преданному Министерству человеку.  Трейси попала в ряды алых мантий в дань отцу-аврору, спасшего ее из лап Пожирателей в юношестве, поэтому главной целью жизни Тернер была защита и помощь населению. Она никогда бы не стала думать об уходе или внезапной смене деятельности.  Тем более, что у неё, по данным соседей, дома находился настоящий зверинец, который собственно и поднял  голодный бунт, всполошив соседскую дружину. Оставила своих подопечных ради лучшей жизни? Вряд ли. Она бы скорее отдала их в зверинец или ветеринарную службу. Не сходится. В добавок, новая жертва кого-бы-ни-было аврор. И в случае ее смерти в Аврорат пришло бы оповещение. Это прокол. Жуткий. И слишком очевидный.  Нацарапав сбоку кривенький знак вопроса, Гарри уставился на капнувшую черную каплю, медленно превращающуюся в кляксу.  Над столом послышался тихий кашель и Поттер поднял голову, сталкиваясь с протянутым сэндвичем, из которого весело трепался кусочек буженины.  — На, потом спасибо скажешь. В этот раз мама превзошла сама себя! — Это правда! — кричит Симус с диванчика у стенки, — Соус просто божественен!  Приняв с благодарностью сэндвич и отложив в сторону, Гарри собирал стопку пергаментов и разложил на столе перед Роном. — На данный момент мы имеем четырех пропавших, — начал он, проигнорировав тихое «четыре чертовых висяка» от Купера, — Все предыдущие жертвы работали в общественных местах, но были мало кому знакомы. Кто бы за всем этим ни стоял, он точно выбирает людей, которых сразу искать не стали бы. Но в таком случае не вяжется Тернер.  — А что не так с Тернер? Кто это вообще? — выпалил Рон, откусил свой сэндвич и, взяв последнее дело, округлил глаза.  Разглядев в тревожных голубых глазах немой вопрос, Гарри молчаливо кивнул и подозвал остальных, вставая из-за стола. — Никто из жертв друг друга не знал; радиус пропаж довольно большой. — А ещё и аврор в придачу…— буркнул Симус, хмуро глядя на стол. — В отчете сказано, что она исчезла из своего дома. Думаю, стоит там все ещё раз проверить. И есть ещё одно… Её значок в кабинете Робардса светиться дальше. Она, по всей видимости, жива. Гарри напрягся и, выудив из кармана пачку сигарет, закурил, разглядывая заинтересованные лица, склонившиеся над столом.  — Это хорошая новость. — заметил Финниган, стараясь прикрыть кашлем вздох облегчения, — То есть, все пропавшие могут быть живыми? — Думаю, да. На значках использована магия крови, они никогда не врут. Поэтому я считаю, что нужно начать расследование заново, раз открылось новое обстоятельство. Купер слегка растерялся, но очевидно был рад тому, что коллега не отправилась в мир иной. Френк особенно болезненно воспринимал потери сослуживцев. Он похлопал Гарри по плечу и стал около Уизли. — Ну, обычно отчеты команды Беркли в таких делах дерьмо фестралье, — согласился Рон, — Может они просто на слово соседке поверили? Кто-то же должен был видеть, как она заходила или выходила. Или к ней кто-то заходил. Странно, что ни слова об этом не написано, будто они вообще толком никого не опрашивали, кроме этой старушенции соседки. Поттер устало выдохнул и принялся расхаживать по кабинету, замечая отсутствие Невилла, что само по себе довольно непривычное явление и неприятным образом откликалось внутри. Нев никогда не опаздывал. — Возможно, — говорит он, отводя взгляд, — и ещё есть кое-что. Тернер любит животных. Ее соседка трижды упоминала об этом команде Беркли, когда те её опрашивали. Если так, значит она просто обязана была навещать ветеринарную клинику. И, скорее всего, как любая одинокая женщина, могла рассказывать о своих планах или делится тем, что происходит в её жизни. Может быть, она рассказала о каких-то новых знакомствах или типа того? Кроме того, животные тоже умеют разговаривать… Рон свел брови к переносице и кивнул. — Понял. Навестим Лавгудов.  Гарри удовлетворено хмыкнул. Друг остался прежним: сообразительным и проницательным. Как в старые добрые времена. С Поттера сила, с Уизли находчивость. Идеальный тандем в работе.  — Какие поручения для нас, Гарри? — спросил Френк. — Отправьте кто-нибудь патронус Неву и узнайте где он, — устало вздохнул Гарри, глянув на висящие часы на стене, скрестив руки, — а потом отправляйтесь домой к Тернер. Если Беркли со своими на месте вызова были первыми, и кроме опроса соседки ничего не сделали, то лучше самолично проверить магический след. Именно осмотра жилья нет в отчете; и именно поэтому стоит там все перелопатить снова. Френк кивнул, нахмурив брови, и, махнув Симусу на камин, схватил со стола пергамент с делом Тернер.  — Будет сделано. Попрощавшись с парнями и плюхнувшись в кресло, Гарри испарил бычок и закинул ноги на край стола, громко стукнув подошвами берцев по столешнице.  — Сколько времени прошло между последними исчезновениями? — спросил Рон, разглядывая дела.  — Около суток. Если верить словам соседки, конечно же… Не знаю почему, но у меня плохое предчувствие…

***

Дни сменялись днями, а поиски не прекращались. К отряду Поттера были подключены ещё два, но ни те, ни другие, добиться ничего не смогли. Люди канули в небытие, в прямом смысле испарившись не только из Лондона, но по всей видимости из Британии. А самое страшное было то, что число пропавших росло в геометрической прогрессии, как и число папок на столе измученного долгими поисковыми вылазками капитана. Исключением в этом было лишь то, что пропавшие теперь исчислялись исключительно аврорами, одним из которых был его подчиненный - Невилл. На патронус отправленный Купером так никто и не ответил, а через несколько часов в кабинет влетела заплаканная Луна вместе с Симусом, рассказав дрожащим голосом, что Невилл должен был явиться к ней ещё вечером, но внезапно пропал. Она чувствовала, что что-то не так, но списывала на сильную нагрузку на работе и стресс от последних новостей. Она тряслась и плакала на руках друга, взяв с него обещание проверить почту Лонгботтома. Горящий огонек на значке «Лонгботтом» в кабинете Главы Аврората придавал сил. «Пророк» не умолкал ни на минуту. Новые статьи печатались со скоростью света и авторитет Кингсли падал ниже плинтуса, а с ним и доверие к Аврорату, да и к Министерству в целом.  Первое время люди устраивали забастовки, скандируя «долой правительство», а вскоре появились целые движения недовольных, желающих поскорее избавиться от Министра и Главы Аврората, считая их максимально некомпетентными, приписывая им все грехи.  Пропавших больше не объединяло одиночество; семьи, потерявшие своих кормильцев и защитников были убитыми горем, оббивали пороги кабинеты начальников, требуя помощи и разбирательств.  Четыре месяца пролетели незаметно. Не было ни единого спокойного дня, позволившего поисковым отрядам какой-никакой сон. Они буквально состояли из кофе, энергетических зелий и чувствовали себя, по всей видимости, точно также. Авроры выглядели невероятно уставшими до безжизненных пустых глаз, а многие из них месяцами не вылезали из вылазок по всей магической Британии. Следов не было никаких, за исключением того, что теперь Поттер все больше убеждался в своем предположении о том, что это дело рук нескольких людей. Вот только слишком чисто были выполнены похищения. Пугающе прозрачно. Хуже всего для него было осознание, что все, к чему бы он не прикасался, сыпалось как карточный домик и никто, включая близких и родных, не мог успокоить его или попросить позаботиться о себе в первую очередь.  Гарри полностью погряз в работе.  Рон и Гермиона, не досыпая ночей, как и каждый сотрудник Министерства, выбирались на Гриммо, правдами и неправдами затаскивая потемневшего и осунувшегося друга домой, заставляя хоть что-нибудь съесть и немного поспать.  Раскладывая дела на обеденном столе и перебирая варианты, вся троица засыпала прямо там, подпирая сонные головы руками.  Иногда к ним присоединялась Джин, срываясь с тренировок или матчей, принося с собой выпивку и еду, пытаясь переключить ребят на хорошие новости, связанные с Квиддичем. Конечно, все слушали её в пол уха. Никому и дела не было до её побед, коими она очень гордилась, но иногда сухие поздравления и тосты в её честь звучали в тёмной унылой гостиной Гриммо, сменяясь тихим цокотом бокалов.  Отношения с ней не вязались. Сколько бы раз Гарри ни пытался начать разговор, понимал, что всё крутится вокруг его работы и матчей по квиддичу. Тем для обсуждений становилось все меньше, а разочарований все больше. И с какой радости он думал, что будет иначе? Еще одна причины согласится с тем, что он «шрамоголовый придурок». Люди обманывают. Не всегда то, что у пьяного на языке — у трезвого на уме. Поттеру это напоминало скорее больные бредни. Алкоголь, к сожалению, развязывает язык, а вот трезвая голова мужественно его сдерживает. Первое время хотелось винить кого-то другого. Алкоголь, эмоции и всех вокруг. Фантомные прикосновения любимого сеяли семена вины в каждой клеточке и сдавливали ему горло. Иногда люди совершают ошибки, знаете? Иногда большие, иногда маленькие. А иногда, чертовы мерлиновы подштанники, просто гигантские и последствия у них титанические! С каждым новым днём Поттер все больше закрывался в себе. Ему приходилось жить заново, мирясь с тем ужасом, с которым он столкнулся в новой жизни и, ко всему прочему, был прямо причастен. Жизнь подкидывала ему такие испытания, что он, смирившись с наказанием, покорно склонил голову, разгребая сраную склизкую кашу с примесью предательства, которую сам же и заварил. «Возможно, это карма» — думалось ему все чаще. «Скорее всего, возмездие» — поправлял он сам себя. Он был разбит, подавлен, а еще практически не спал. Сны. Это, пожалуй, было самое ужасное из всего, что происходило с ним за все время проведенное в новом теле. Но его пугают совсем не кошмары, а хорошие сны, которые в последнее время зачастили.  Гарри привык к кошмарам. Они у него всю жизнь были: истошный крик матери, два красных глаза, смерть Седрика, смерть Сириуса, бесконечные ужасы насланные Рэддлом, от которых нельзя было спастись… Его сознание выжжено множеством ужасных, кровавых сцен, которые останутся с ним на всю жизнь, и они, чувствуя себя хозяевами его жизни, вторгались в любое выбранное ими время. К таким снам он привык, но хорошие сны… Сны, в которых он вместе с Драко валяется на диване в гостиной, в сотый раз объясняя ему, почему маглы любят кино про пришельцев или как они нежатся друг с другом в постели, целуясь до опухших покрасневших губ и тяжелого дыхания.  Сны, в которых он сидит на заднем дворе, усеянным цветами и украшенный разноцветными лампочками, держа за руку Малфоя, умостившегося в плетеном кресле. Задний двор — то место, где они вместе делились самым сокровенным, не говоря ни слова о любви, но видя её в глазах друг друга.  В последний раз ему приснился сон, в котором они с Драко вместе готовили пирожные на День Рождения Гермионы; Драко протягивает палец с кремом и забавно морщит нос, разражаясь заливистым смехом, мазнув кремом по щеке Поттера. Он подло хихикает и краснеет, наблюдая за искрами в зелёных глазах, а затем властно притягивает к себе и махом слизывает крем со щеки языком, позволяя распробовать нотки карамели во рту, целуя так нежно и так сладко, словно завтра никогда не наступит. Каждый раз, когда Поттер просыпается после кратких пару часов мучения, он непроизвольно дергается и, тяжело дыша, резко садится на кровати, широко распахивая глаза и напрягая каждую мышцу. Пустой и холодный дом начал вызывать приступы паники. Он всегда так просыпался, еще с первой ночи, когда впервые очутился в своем двадцатилетнем теле. Неважно, где он: на диване в кабинете, на кухне за столом, в собственной кровати или в Норе, оставшись после долгих уговоров Уизли — пробуждение всегда максимально мерзкое.

***

Утро встретило Поттера самым отвратительным образом. Тело безбожно ломило от неудобной позы на диване в гостиной, голова раскалывалась и трещала, а в глаза словно сыпнули горсть мелкозернистого песка. Еле перевернувшись на бок, Гарри попытался разлепить глаза. Получилось с трудом. Гриммо, как и всегда, был холодным и безжизненным. Так, словно здесь никто никогда не жил. Лишь появляющиеся изредка чашки с недопитым кофе или пустые бутылки из-под бурбона подсказывали о присутствии хозяина. Кричер спустя два месяца созерцания этого кошмара вновь отправился в Хогвартс, сердито пробурчав что-то про «неблагодарного хозяина». Гарри чувствовал себя в собственном доме приведением, застрявшим в этом месте неизвестным образом и вынужденным скитаться по комнатам в поисках того, чего давным-давно нет и найти не удастся. Повернувшись на другой бок, он кое-как попытался оторвать свою уставшую тушку от кровати, но плюхнулся обратно. Покрутившись ещё немного, Гарри плюхнулся на спину и положил руки на голову. Но, стоило ему зевнуть, как полупрозрачная голубоватая выдра потерлась своим носиком его щеку и заговорила голосом Гермионы: — Гарри! Доброе утро! Мы внизу. Спускайся завтракать. Выдра ещё пару раз толкнулась в его плечо и исчезла. Вставать не хотелось совершенно, но он прекрасно знал, что если не спуститься в течении десяти минут, подруга постучит в дверь. Ступни коснулись холодного пола, отчего по телу прошел электрический разряд, на мгновение заставивший вздрогнуть. Накинув на себя домашние штаны и футболку, он поплелся вниз, ступая по ледяной лестнице. Сонливость все ещё не покинула его и теплые отголоски спокойного, нежного сна с Драко в главной роли грели обугленную душу. Он как никогда скучал по лохматому ковру у камина, так и не решившись приобрести похожий. Прошлый выбирал именно Драко и Гарри хотелось бы… Сейчас это уже не важно. После перемещения он мало слышал о Малфое и его компании. Знал только, что скооперировавшись, бывшая шайка слизеринцев открыли какой-то крутой клуб в магловском районе. Это нисколько не удивляло. Если в прошлом Нотт был владельцем паба, отказавшись от дружбы, то теперь, вооружившись помощниками, он вполне мог позволить себе что-то получше. Несмотря на то, что газеты Поттер не читал, а разговаривать с кем-то о жизни наотрез отказывался, подслушивать редкие разговоры в лифтах Министерства или в буфете ему ничего не мешало. Он был рад узнать, что у Драко все хорошо. Люди шептались о том, что Малфой и его компания редко вылезали из своей берлоги и лишь изредка были замечены в дорогих ресторанах в магической части города, привлекая к себе дикое внимание со стороны прессы, которую, к слову, Поттер старался избегать. Много раз Гарри думал навестить его. Пять раз он крутился у входа в дорогой элитный клуб, гремящий электронной музыкой на всю улицу. Несколько часов он провёл сидя на лавочке через дорогу и наблюдал за посетителями, высматривая белокурую макушку. К сожалению, она не появилась ни в первый раз, ни в последний. Зайти внутрь Гарри не смог. Он понимал, что если все же увидит его, то бросится к нему встречу сломя голову. Будет целовать до тихих смешков, до боли, до зацелованных алых губ, до синяков, до мятой одежды, до нехватки воздуха в легких. Знал, что не сможет остановиться, поэтому не рисковал. Он помнит всё, но Драко не помнит ни дня, проверенного вместе с ним, ни секунды и ни единого объятия в его воспоминаниях нет. И это только его вина. Стыд и боль переплелись между собой так прочно, что Поттер уже сам не мог понять, что именно чувствует. Возможно, все сразу. И даже больше. — Привет, — буркнул Рон, жуя тост, — хах шполоф? Фам фепе пофта пгифла… Бред сивого гоблина как обычно, можешь даже не открывать. Гарри что-то нечленораздельно промычал в ответ и сел рядом, притянув поближе свою тарелку с тостами и жареным беконом. Такая забота была приятна. От части раздражала конечно, ведь в последнее время друзья стали приходить к нему в любое время суток, но, с другой стороны — он больше не чувствовал себя так одиноко. Да и то немногое, что Гермиона могла приготовить, было более чем достаточно. — Новости о Кингсли и правда отстой, — согласилась подруга, усаживаясь рядом с чашкой зелёного чая в руках, — Но, если смотреть на это с другой стороны… В этом есть свои плюсы. — Пф! Какие из этого могут быть плюсы? — Очевидные, Рон. Министерство теперь ждут реформы, а реформы всегда хорошо. — Эту всю лабудень можно было бы сделать проще и раньше, если бы у тебя остался маховик времени. — махнув корочкой тоста в воздухе, с ноткой обиды сказал Уизли. То, что друзья использовали маховик без него, осталось старой детской обидой где-то глубоко на подкорке. Не все могут заполучить такой классный и редкий артефакт, а еще и использовать его. Гарри был искренне рад, что близнецы до него в свое время так и не добрались. — О, ну конечно! — всплеснула руками девушка, — Ты хоть представляешь себе мощь этого артефакта? Это тебе не какая-нибудь штука из «Вредилок». Это опасный магический предмет! Гермиона вздернула подбородок и дерзко откусила тост с вишневым джемом. — Но согласись, малыш, если бы такая возможность была, мы, например, могли бы вернуться в день, когда пропал владелец лавки и ничего из этого всего не было бы. Переведя взгляд на подругу, Поттер увидел, что та немного засомневалась и спустя короткую паузу легко кивнула, хоть в карих глазах и плескалось разочарование. — Да, но вернутся в прошлое и изменить прошлое это разные вещи. Любое вмешательство, а тем более с таким огромным промежутком между временными линиями, это огромный риск повреждения пространства и времени. К тому же, сколько маховиков прежде ты видел? Один? — Уизли потупил взгляд. — Все оставшиеся давным-давно уничтожены. И даже мысль о том, что какой-то из них не остался обнаружен невразимцами просто безумна! Сам знаешь, любой незарегистрированный маховик — прямая дорога в Азкабан.  В словах подруги звучал смысл, но Гарри как никто другой знал, что это правда лишь от части. — Так-то оно так… Но, насколько я знаю, маховик сделать можно самому, — буркнул чавкающий Рон, бездумно перелистывая сальными пальцами страницы «Пророка», — Отец как-то рассказывал, что были у них случаи с такими безумцами, как ты говоришь… Они пытались сделать похожий артефакт и у кого-то даже получалось. Правда эти цацки постоянно давали сбой, либо происходили внезапные скачки во времени… Все потом в Мунго валялись. Ну, — откусив кусочек тоста, запнулся он, облизав губы, — из тех, кто выжить смог. Гарри резко поник. А ведь действительно. Он такой самодельный маховик времени в руках держал, да что уж мелочится — использовал! Если у Нотта получилось, то могло бы получиться и у него. Теодор ведь сам сказал, что сделал такой по просьбе Люциуса, но вот в какой конкретно промежуток времени он его сделал — не сообщил. Вариант того, что он все ещё у него, подавал смутные надежды. Но, с другой стороны — скачок во времени сильно повлиял на ход событий и теперь Нотт владелец клуба вместе со свитой бывших слизеринцев… Общался ли он с Малфоем-старшим в этом прошлом? Выполнил его просьбу? Черт его знает… — Герми, а что, если бы такой маховик был? Незарегистрированный какой-нибудь. Хранение таких артефактов карается законом, это понятно… Но ведь человек, создавший его для личного пользования, может властям и не сообщать. — Нужно быть гением, Гарри, чтобы магический предмет такой силы сделать самому. Последний, кто обладал такими знаниями погиб от рук Снейпа… — запнувшись, девушка виновато вздохнула, — и ты прекрасно знаешь, что записи Дамблдора совершенно секретны и хранятся у Невразимцев. Не думаю, что у кого-то получилось бы вломиться к нам в Отдел Тайн после всех изменений. Теперь любое проникновение того, кто не является невразимцем, сразу оповещает и блокирует все входы и выходы. — она отставила чашку и прищурилась, словно перебирая варианты, — Но знаешь, если бы кто-то решился сделать маховик, вряд ли он был бы похож на тот, что использовали мы. Для такого мощного артефакта необходимо огромное количество магической силы, а из современных волшебников мало кто может чем-то таким похвастаться. И, если честно, я даже не представляю кому в голову может прийти воссоздать такую опасную вещицу для личного пользования. Никогда не знаешь, что случится, если изменишь прошлое. Совершив подобное путешествие во времени, ты изменишь не только свою жизнь, а и остальных людей тоже. Эффект бабочки ведь никто не отменял.  — Как красиво звучит… —протянул Рон, слизнув с пальца капельку джема, — Эффект бабочки…  — Звучит может и красиво, а по факту это могущественная и разрушающая сила, повлекшая за собой непредсказуемые последствия. Никто не знает, что будет завтра. Не все зависит от нас самих. В мире много составляющих.  Гермиона тяжело вздохнула и Гарри заметил, как подруга посмотрела на него с неким подозрением. — В любом случае, у нас такого артефакта нет, так что все эти разговоры бессмысленны. — выпалила она, тем самым дав понять, что разговор эту тему окончен. — Кто вообще в здравом уме будет хранить такую вещь? Только полный идиот! Весело хихикнув, Рон допил свой чай, призвал из гостиной мантию и встал из-за стола. — Давайте уже выдвигаться. Боюсь себе представить, что там сейчас в кабинете творится. Небось папок до самого потолка!

***

Новый день не принёс ничего. Так же, как и следующий. Вся эта погоня за воздухом не давала ровным счетом никаких плодов. Люди исчезали мгновенно. С каждым таким исчезновением Поттер все больше убеждался в том, что преступник водит авроров за нос, забавляясь. Стоило им хоть немного приблизиться к разгадке, как след вновь ускользал, оставляя их ни с чем. Почерк преступника менялся снова и снова. Вот только теперь вырисовывался новый сценарий. Он будто игрался с ними, словно кот с глупыми мышами, бесконечное количество раз вводя в заблуждение. Поттер стоял перед зеркалом в ванной и разглядывал себя в отражении: тёмные кудри беспорядочно торчали, зеленые глаза слезились и покраснели, губы пересохли и потрескались, а тени, прочно залегшие под глазами, ярко выделялись на фоне неестественно бледной кожи. Тело словно налилось свинцом, стоять на ногах удавалось с трудом, отчего он старался опираться на раковину, чтобы не рухнуть на пол безвольной куклой. Весь его организм сопротивлялся с ним и показывал, как ему плохо. Ему нужно было умыться, но двигаться лишний раз не хотелось. В голове словно сломали старый телевизор, наполняя черепную коробку давящим шумом и треском, слышно было как через слой ваты, но при этом любой громкий звук заставлял мучительно жмурить глаза и шипеть от резкой головной боли. Дважды махнув рукой, он зачаровал зубную щетку и, еле открыв рот, позволил ей делать свою работу, устало разглядывая потемневшее лицо в отражении. Кое-как умывшись и вытерев лицо, он спустился вниз. Абсолютно опустошенным и адски уставшим. Он чувствовал, как его потряхивало, но упорно доказывал самому себе, что просто простудился. Призвав свою мантию и, нацепив кривоватый оскал на лицо, он нырнул в камин.

***

В далеком прошлом в этот самый день у друзей должна была состояться пышная громкая свадьба, но вместо этого они сидят полуживые в его кабинете и четвертый раз перебирают сведения, полученные путем опросов и угроз.  — Давайте рассуждать логически. — хлопнула ладонями по столу Гермиона, привлекая внимание, — Последний пропавший аврор в довольно-таки преклонном возрасте. Он находился под строгим присмотром сиделки и исчез буквально за несколько минут, испарившись прямо со своей постели. Это означает только одно…  — Его выкрали из собственного дома! — ткнув пальцем в бумаги, Рон вскочил со стула и принялся мерять шагами кабинет. — Ну, да... Но… Не совсем. Его же должны были как-то вывести, правильно? Камин уже осмотрели, он не использовался несколько суток. Остается трансгрессия, но следов магии не обнаружили, а значит и она отпадает. Через дверь он выйти не мог. Варианты? — Какие варианты, Герми? Он вообще ходить не мог! Это забальзамированная живая мумия! Ты вообще его возраст видела? 135 лет! — недовольно забурчал Симус с дивана. Кабинет погряз в кромешную тишину. Даже вставляющий редкие комментарии Финниган, прежде яростно уплетавший орешки, заметно притих.  — Вообще-то, есть ещё один вариант. Портключ.  Четыре пары глаз озадаченно уставились на Гарри, невербально левитирующего в воздухе перо, играя пальцами. С недавнего времени невербальная магия стала даваться ему значительно лучше и он не терял шанса, чтобы её развивать. В конце концов, нужно же было занимать себя в те короткие перерывы, чтобы не поддаваться терзающим болезненным воспоминаниям.  — Портключ нужно передать или оставить, а для этого необходим контакт. — отмахнулась девушка, принявшись постукивать пальцами по столу, — Никто из неизвестных не приходил к жертвам, а изготовление ключей обычно записывается. Такое количество вызвало бы подозрение. — В мире нет такого человека, которого бы видели ежедневно. — прорычал Финниган, захрустев новым пакетиком орешков. — А если это не человек? — замер на месте Гарри, глянув на озадаченного Уизли, — Помнишь, Луна говорила мне, чтобы мы проверили почту Невилла? — Ребята перелопатили весь дом. — кивнул он, — Она думала, что возможно ему прислали что-то по почте, но никаких писем мы тогда не нашли. Грейнджер хмурилась лишь секунду, пока её карие глаза не распахнулись, напоминая огромные блюдца. — Все они получали почту, Миона! Блять, это так очевидно, что даже смешно! Чувствую себя просто, блять, идиотом! Бушующие эмоции Поттера остановил Рон. — Погоди-погоди, — выставил руку Уизли перед ним, — Каким боком почта и портключи? Это же полный абсурд! В таком случае исчезали бы все, не выбранные люди! Разве что, если… — Если их не доставляли лично, Рон! Симус, немедленно отправляйтесь к Каффу! — прокричал Гарри и в одно мгновение двойку авроров унес вихрь аппарации. От шока Гермиона прикрыла рот, бегая ошалелыми глазами по столу. Она издавала какие-то всхлипы, глядя на Гарри, натягивающего портупею поверх рубашки: лезвие серебристого кинжала спряталось в ножнах, несколько пузырьков различных зелий легли в специальные отсеки, а палочка, которую он всегда держал близко к сердцу, спряталась под алой мантией. Рон пытался успокоить девушку, но та, размазывая по лицу соленые слёзы, опустила голову, не желая ничего слушать. Поттер опустился перед ней, сжав в своих руках ее маленькие ладони. — Мы найдем их, слышишь? Все будет хорошо. Не плачь. — девушка дернула головой в сторону, а Рон виновато закусил губу, поглаживая пушистые волосы, — Ну, чего ты? Что не так? Два заплаканных карих глаза, обрамленные пушистыми темными ресницами, столкнулись с зелеными и она поморщилась пуще прежнего, изо всех сил сдерживая слёзы. — Кажется, я знаю, кто это мог сделать Гарри… — с трудом прохрипела она, глотая окончания слов, — Около полугода назад к Каффу устроилась моя близкая подруга… Она… Она занималась рассылкой и… — И что?! — не выдержал он, коря себя самого, что снова сорвался. Горячие дорожки из слез потекли по алым щекам и она рвано выдохнула. — Это Панси, Гарри. Панси Паркинсон.

***

Вихрь аппарации унес его и Рона прямиком в издательство. Патронус Симуса сразу же сообщил, что он караулит Каффа под кабинетом, потому что тот как обычно не на месте. — Как вы могли не рассказать мне?! — злился Гарри, проносясь как вихрь по коридору. — О чем? О том, что она работает на Каффа? Или о том, что она подруга Мионы? — Да обо всем, Рон! Никогда бы не подумал, что вы сдружитесь с кем-то из них! — Гарри понимал, что не имеет никакого права выбирать кому с кем общаться. Вспоминая его прошлое, он был убежден, что если бы не его отношения с Драко, их друзья никогда бы не нашли общий язык. Да они ненавидели друг друга всем сердцем! Возможно, изменения от скачка куда более масштабные, чем ему казалось… — Никто же не знал, что так будет, друг! Герми с Паркинсон уже довольно давно дружат. Ещё с выпускного рождественского бала. Стали общаться, а там и закрутилось… — Рон виновато поморщился и почесал затылок, — Рассказывать не стали, потому что… — Потому что «что»? — Да ты себя видел вообще?! Сидел как убитый, слова слышать о том балу не хотел! Любая тема касающаяся Малфоя и остальных тебя превращала в чертового разъяренного гиппогрифа! — он шумно выдохнул и понизил тон, — Гермиона не хотела тебя лишний раз нервировать. Думала, что ты тяжело судебные разбирательства перенес. Добравшись до кабинета, у которого куковала двоица сослуживцев, Гарри проигнорировал объяснения Рона и, подергав несколько раз за ручку, открыл её заклинанием и выбил с ноги. Занятно, что маг, помимо обычного заклинания запирания двери, использовал старый добрый магловский замок. В кабинете оказалось пусто. Куча бумаг раскиданных по всему кабинету свидетельствовала о том, что кто-то что-то нервно искал, но мебель оставалась на местах, а значит это был кто-то из своих. Взломщики не стали бы переживать о чужой дорогущей мебели, сделанной на заказ. — Мерлин Всемогущий! Что вы тут делаете?! — завопила запыхавшаяся ведьма, с виду напоминающая секретаршу. — Не Мерлин, а Поттер, — рявкнул Гарри, сканируя кабинет на следы магии, — Но за комплимент спасибо. Где ваш начальник? Девушка захлопала глазами с такой скоростью, что казалось ещё немного и она взлетит в воздух. — Мистер Кафф вышел. У него деловая встреча. — Где кабинет Паркинсон? Она должна числится у вас в штате. — Мисс Панси? Она давно уже у нас не работает… — расстроилась девушка от вопроса высокого рыжеволосого аврора. Гарри что-то прорычал, вылетая из кабинета, но сам не помнит, что именно. Внутри все кипело чертовым пламенем, а во рту ощущался привкус гари. Он сам довёл до этого. Стал беспечен. Жалок. Жалел себя и ненавидел каждую секунду за то, что сделал. И теперь каждый, кто был ему дорог, страдал. Вспомнив последние крепкие объятия с Панси, в груди все сжалось тугим жгутом. Вдарив кулаком в стену до ощутимой боли, чтобы хоть как-то протрезветь от опьяняющий вины, Гарри повернулся к рыскающему по кабинету Каффа Рону. Замечая огромную дымку голубого цвета возле друга, он сморгнул застывшие слёзы и разглядел рысь, обращающуюся к Уизли голосом Кингсли. С каждым произнесенным словом глаза Рона увеличивались в размере, а руки начали дрожать, как и палочка в его руке, сходя с ума от переизбытка магии. — Гарри, нам срочно нужно в Министерство!

***

В кабинете Кингсли редко можно было встретить толпу, за исключением сборов глав отделов. Но сейчас, увидев около кабинета нескольких колдомедиков толпившихся в проходе, Поттер ускорил шаг. Он и Рон кое-как протиснулись сквозь перешептывающихся людей и остолбенели сами по себе, без единого взмаха палочки. На диванчике для гостей сидел молодой человек. Абсолютно голый, не считая накинутой кем-то мантии, заросший и покрытый старыми пожелтевшими синяками. Светлые волосы молодого человека свисали до плеч грязными паклями. Он не трясся и не дрожал. Лишь смотрел в одну точку перед собой и не шевелился, пока боковым зрением не зацепил Поттера. — Гарри. Собственное имя вырвало Поттера из полного хаоса в голове. Он бегал глазами по парню и не мог поверить в то, что видит. Сделав шаг вперёд, он резко остановился, когда хриплый голос продолжил говорить. — Гарри, у меня для тебя послание. — будто заколдовано говорил тот, не обращая никакого внимания на ошалелого Министра и Главы Аврората, склонившихся около него. — Тебе просили передать, что в тебе разочарованы. Несколько пар глаз работников Министерства и сотрудников Мунго замерли на Поттере. Кажется, никто даже не дышал. Гарри сделал неуверенный шаг вперёд, сканируя взглядом парня с ног головы. — Кто просил передать, Нев? — тихо спросил Поттер, сделав ещё один короткий шаг, — Кто это был? Блондин резко дернулся и мантия съехала с его плеч. Показались покрасневшие следы от каких-то веревок и… цепей? Гарри поперхнулся воздухом. — Нотт. — ответил тот, расплываясь в улыбке. Невилл успел лишь открыть рот вновь, как потерял равновесие и упал, теряя сознание.

***

Долгих несколько часов Гарри слушал истошные крики обезумевшего Кингсли. То, что послание предназначалось именно Поттеру — портило все. Гарри слушал в пол уха, но прекрасно понимал, о чем идёт речь. Его обвиняли в том, что он нажил себе врагов и те мстят, терзая чужие души. Поттер и сам понимал это. Каффа нашли без сознания у него дома. Сотрудники рассказали, что последнее время он практически не выходил из кабинета, заваливая себя работой. Новые выпуски выходили чуть ли не каждый день и он подолгу засиживался, перебирая материал. Авроры нашли его бессознательного в собственном доме и сразу же доставили в Мунго. Анализы показали, что он долгое время находился под заклятием Империо. Паркинсон, на которую можно было бы это повесить, несколько месяцев уже не появилась в издательстве и, если рассуждать логически, она должна была обновлять заклинание, но встретится с ним просто физически не могла. Следов в его доме тоже не оказалось. Повесить на неё ничего не смогли. — В общем так, Гарри. Ты сейчас собираешь группу и отправляешься в поместье Ноттов. Совсем недавно он его выкупил и теперь оно принадлежит ему. — Бруствер нахмурил поседевшие брови и, заметив на себе ледяной взгляд зеленых осколков, слегка отпрянул, — Кхм… Я не знаю, каким образом ты перешел дорогу Нотту и остальным детишкам Пожирателей, но учти, если ты вернешься с пустыми руками — ты собираешь свои вещи и покидаешь Министерство. Ты понял? Гарри слышно хмыкнул и засмеялся. Смешки плавно переходили от удивленных до истерических, а за ним последовало нечто, напоминающее маниакальный смех. — Ты серьезно думаешь, что мне вся эта хуйня нужна? Сердце болезненно сжалось. — Ты как со мной разговариваешь, Поттер?! — прорычал Кингсли, рефлекторно сделав шаг назад, замечая адский огонь за стеклами очков. Озлобленна усмешка не сходила с лица Поттера и не мог больше ее контролировать. Всё это… Жизнь словно насмехалась над ним. Очень жестоко, словно наказывала его изо дня в день. — Ты думаешь слишком громко, Поттер. — тихо произнес Малфой, залечивая рану на плече, полученную в схватке с оборотнем на очередном рейде, — Что случилось? Гарри шикнул от резкой боли и закусив губы, прикрывая глаза. Драко всегда старался быть аккуратным, но рана, которую он пытался залечить, до этого вылеченная одним из авроров, срослась вместе с рубашкой и рваной плотью, запустив под кожу инфекцию. — Бруствер снова сделал нам выговор. Мага, попавшего в эпицентр, спасти не удалось, так что теперь его репутация пошатнется. Блять, как же больно! — Терпи. — с нажимом ответил Малфой, применяя обезболивающие чары, — Нужно было сразу идти в Мунго или ко мне. Чем он вообще думает, собирать вас сразу после случившегося? Старый идиот! Несколько взмахов палочки и рана постепенно начала срастаться, а боль успокаивалась, оставляя лишь небольшое покалывание. — Вот поэтому я просил тебя взять меня с собой, а не устраивать весь этот цирк! Слышать больше не хочу про его репутацию и прочую херню, ты понял меня? Это не твоя вина! И никого из вас! Вы выполняли приказ и сделали это хорошо. Нельзя всех спасти, Гарри. Понимаешь? Люди умирают ежедневно, но ты у меня один. — Поттер уже хотел было ответить, что остальным досталось не меньше, а о семье волшебника, растерзанного на части и говорить нечего, но Драко резко сжал его запястье, потянув к своей груди, — Вот, чувствуешь? Оно бьется. Оно бьется потому, что ты рядом со мной. Прошу тебя, не делай так, чтобы однажды оно остановилось. Малфой нежно притянул его за шею к себе и вовлек в поцелуй, острожно погладив место бывшей раны. — Думай о себе, Гарри. Думай о нас. Обо мне, о Анди, о Тедди, черт возьми! Что я скажу ему, а? Мы твоя семья. Я твоя семья. И я буду бесконечно несчастлив, если однажды ты не вернешься ко мне. Вынырнув из яркого воспоминания, прожигающего в нем ещё одну чудовищную дыру, Поттер одним рывком скинул с себя мантию и швырнул в сторону камина. — Я столько раз жертвовал собой, — полным ярости голосом отчеканил он, — жертвовал своей жизнью… И что я получаю взамен? Я в твоих глазах всё тот же глупый мальчишка, способный терпеть весь пиздец, потому что остальным грозить опасность? Потому что кому-то когда-то взбрендило в голову, что я просто обязан по факту своего рождения быть для вас всех Героем?! Кингсли, теперь вовсю вжимаясь в собственный стол, молчал, стиснув до скрежета зубы. — А ты не думал, что я, может быть, этим героем быть не хочу? Какого хуя, скажи мне на милость, я обязан все это выслушивать? Я прекрасно понимаю, что случилось! Если бы я мог предотвратить это, я бы это сделал! — начал срываться на истошный крик он, — Не всралось мне это место, Бруствер! Ни это, ни какое-нибудь ещё! Я возвращаю тебе людей, а ты раз и навсегда забываешь о том, что моя нога вообще переступила порог Аврората! Гарри слышал, как Кингсли крикнул ему в догонку о том, что он пожалеет. Слышал, как тот во все горло кричал о его снисходительному отношению к Пожирателям и что он был уверен в том, что без Поттера эти исчезновения не обошлись. Гарри было плевать. Часть его отказывалась верить, что кроме Нотта и Паркинсон в этих преступлениях замешан кто-то ещё, но он так же понимал, что раз четверка ведёт совместный бизнес и шанс такого успеха — ничтожно мал. Снося всё и всех на своем пути по коридору до кабинета, Гарри чувствовал, как слезы застилают его глаза. Малфой не мог стать таким. Просто не мог. Это не укладывалось в голове. В этой лохматой голове вообще, блять, больше ничего не укладывалось.

***

Парни как на иголках расхаживали по коридору, ожидая приказов. Рон нервозно ерошил свои отросшие длинные рыжие волосы, впутываясь в них пальцами. С недавних пор это стало его неизменной привычкой, помогающей успокаиваться и размышлять. Купер и Финниган, вернувшись из Мунго, куда доставили Невилла, вовсю изучали карту поместья Ноттов, составляя план действий. Гарри громко хлопнул дверью и, пролетев мимо них к своему столу, схватил с подоконника пачку сигарет. Горький вкус во рту слегка притупил боль. Выудив кинжал, он крутил его в руке, игнорируя полную тишину и тревожные взгляды сослуживцев. Необходимо было продумать все до мелочей. Нотт не дурак, если бросил свою перчатку первым. Он однозначно был подготовлен и, скорее всего, достоверно знал, что по закону его обязаны после такого прямого заявления привлечь, ворвавшись к нему домой. Ордер на арест хрустел в заднем кармане брюк Поттера и он думал лишь о том, что эта чертова бумажка не стоит ровным счетом ничего. Гарри прекрасно знал, что вся чета бывших слизеринцев прекрасно управлялась с родовой магией, защищающей поместья. Там авроры могут расчитывать лишь на два варианты развития сценария: 1) они поцелуют защитное заклинание и их, по меньшей мере, чары просто не впустят; 2) Нотт будет ждать их, и как только они пересекут черту поместья, окажутся в ловушке. Подвергать риску ребят, уставших от беготни и поисков, Поттеру не хотелось. Кроме того, Нотт четко дал понять, что ожидает Поттера лично, а значит остальные будут лишь мешаться под ногами, бессмысленно подвергая себя опасности. Однако, зачем ему все это? Ради чего? Невинные люди, попавшие в его руки, не могут быть обычным привлечением внимания. Одного Невилла вполне хватило бы для такого. Зачем остальных? Если следовать такой логике, то исчезновения авроров объясняются, но простые маги? Глубокие старики и молодые люди, живущие своей скромной жизнью? Это странно. Причастие Паркинсон в этом кошмаре может быть как прямой угрозой, так и отвлечением внимания. Гарри не удивится, если окажется, что Панси стала лишь способом достижения цели и не более. Слизеринцы всегда вели себя так, используя друг друга. Но, а что, если нет? В таком случае об исчезновениях должны знать Забини и Малфой. «Вся свита в сборе», — хмыкнул сам про себя Поттер, — «Как в старые добрые времена». Собравшись с мыслями, что столкновение с Драко неизбежно, Гарри принялся прокручивать в голове все, что знал о их новой жизни. Самым логичным выбором является проникновение в клуб. — Симус, вы можете быть свободны. — сквозь пелену мыслей сказал Поттер, махнув рукой в сторону камина. Рон слышно фыркнул. — Ты что задумал, засранец? — Я разберусь сам. Это моё личное дело. — Нет, мы пойдём все вместе, как и говорил Кингс… — Да похуй мне на этого старого идиота! — зарычал Гарри, невербально испарив окурок. — Парни, я сказал вы свободны! Выполнять! Финниган поежился, впервые услышав нечто подобное от капитана и, схватив за шкирку озадаченного Купера, мычащего что-то про правила и закон, потащил в камин. Кабинет озарила зеленая вспышка языков пламени и через секунду комната погрузилась в тишину. Он расхаживал по кабинету, прикидывая в голове необходимый инвентарь с собой и, вырываясь из лабиринта кишащих сомнениями мыслей, повернулся к мельтешащему Рону. — Ты какого хрена ещё здесь? Тебя дома невеста ждёт! Ноги в руки и в огне теряешься! — Не понял. Ты что сам к Нотту идти собрался? Голубые глаза загорелись праведным огнём и уставились на него в упор. — А ты себе как представляешь? — остановился на месте тот, с нажимом глянув на друга, процеживая сквозь зубы каждое слово, — Это мои с ним терки. Гермиона меня с дерьмом смешает, если с тобой случиться что-нибудь! Уизли нахмурил рыжие брови. — Она вроде в курсе, что я аврор, а не продавец мороженого. — нервно хмыкнул тот и сунул руки в карманы, — Одного я тебя туда не пущу. В таком состоянии тем более. Да и, честно говоря, хочу в глаза Паркинсон посмотреть. — голос друга надломился, почувствовалась горькая обида, — Она должна была быть подружкой невесты. Отговорить друга не удалось. Гарри рычал, хватал за грудки, пытался объяснить, что друг понятия не имеет, что их связывает с Ноттом, что сам до конца не разобрался в причинах этого ужасного поступка с его стороны. Никакие доводы Уизли и слушать не хотел. Взгляд его стал более уверенным, а тон — настойчивее. Порой эта черта в друге заставляла его нервничать; Поттер плохо на него влиял и это его беспокоило. Рон был упрям как и всегда. И пускай фраза: «Ты же не думаешь, что я пропущу все веселье?», произнесенная в конце с озорством и бесятами в голубых глазах, оборвала последние надежды избежать его присутствия, Гарри надеялся, что в последний момент ему удастся вернуть друга обратно. — Хорошо. Но ты будешь слушаться меня, и если я скажу, что тебе нужно будет уйти — ты уйдешь. — Гарри сглотнул и сказал это так быстро, как будто слова были ядовитыми или могли его обжечь. Поттер чувствовал, что должен извиниться перед другом за то, что сделал. Просто потому, что он считал это необходимым. Однако, слова каждый раз застревали у него в горле как острая кость. Гарри думал, что поступает так, как было нужно ради хорошего будущего для него и Драко, но и предположить не мог, что все это повлияет не только на его жизнь, но и на жизнь друзей. Он был слишком беспечен, слишком эгоцентричен, слишком глуп. Он сорвал все планы, сорвал их свадьбу, разрушил им отношения, в конце концов! Сердце отстукивало бешеный ритм от ненависти и боли — это полностью его вина.

***

Отправив Гермионе патронус, они, дождавшись потемков и нафаршировав портупеи зельями, аппарировали к концу улицы Дина. Гарри согласился на требование Рона иметь связь с командой, чтобы в случае чего оповестить и вызвать подкрепление. Поттер скалился и злился, хоть и понимал, что это было бы логично. Но, почему-то, тревога с каждым часом все сильнее накрывала его. Он своими руками обрек на ужасы стольких людей и сознательно втягивать кого-то ещё не собирался. Рон продолжал настаивать на том, что они друзья и слушать «брюзжание заботливой мамочки» он не собирается. Трудно было объяснить другу, что несмотря на оболочку, Гарри гораздо старше него и видит его ребенком. Это звучало бы как бред сумасшедшего, так что, закусив губу, он лишь кивнул, взяв ещё одно обещание не высовываться лишний раз и не лезть в эпицентр. Рональд отсалютовал двумя пальцами и, накинув капюшон мантии, вместе с Гарри направился в сторону клуба, передвигаясь с помощью короткой трансгресии. К счастью, полумрак и грохот музыки из различных заведений, на некогда самой освещенной улице, способствовал тихому и незаметному перемещению. Готовились они долго. Можно было вломиться в клуб напролом, да вот чего ожидать никто не знал. Можно было бы подкараулить или выждать кого-нибудь из четверки на улице, но сколько времени бы пришлось потратить впустую - одному дьяволу известно. Рональд открыл шкаф с припасами и достал два пузырька с волосами маглов, которых однажды удалось использовать в рейде. Оборотное зелье поместилось в карманы мантии. Добравшись до последнего пролета, Гарри подал сигнал и они оба выпили зелья, превращаясь в абсолютно обычных молодых людей, ничем не примечательных. Гарри стянул очки, теперь уже помня свою глупую ошибку при первом использовании оборотки и сунул их в карман. Ловким движением палочки мантии превратились в куртки и парни двинулись в сторону толпы, собравшейся у клуба. Кто-то курил, кто-то общался, где-то в трехстах метрах были небольшие пьяные разборки. Раньше Гарри остановился бы и попытался разнять, но сейчас ему было настолько плевать, что он даже ухом не повёл, жестом приказывая другу поторапливаться. Внутри было ещё громче. Музыка била по вискам, уничтожала барабанные перепонки, вызывая дичайшую мигрень. Люди дрыгались на танцполе, толкая друг друга как сардины в банке, совершенно не обращая на ужасный шум внимание. Медленно спустившись по лестнице вниз, Гарри смог разглядеть четыре огромные стеклянные колбы зеленоватого цвета, в которых, облаченные в кожаные ремни вместо одежды, танцевали девушки. У одной из них был кляп в виде шарика во рту, у другой небольшая плетка, которой она оставляла на своем теле следы, а третья и четвертая изгибались во все стороны, принимая такие позы, что Поттер краснел словно мальчишка. После того желания у него так и не было близости ни с кем, включая Джин, пытавшуюся получить любовь и ласку не раз. Однажды Гарри поддался ей и впечатался в губы, но её горячие ладони, прикоснувшиеся к его плечам, заставили отпрянуть, как от огня. Перед глазами мелькали две разгневанные штормовые тучи, требующие объяснений. Гарри чертыхнулся, извинился перед Джинни, соврал что-то про усталость и выпроводил из дому, заперевшись в ванной. Фантомные ледяные пальцы касались его тела и он сходил с ума, вспоминая каждое прикосновение Драко, вынуждающее его скулить от нетерпения и удовольствия. Потребовалось две разрядки, чтобы помутневшие глаза начали снова видеть, а он перестал принюхиваться к каждому полотенцу в надежде почувствовать любимый запах. Рон двигался рядом, проходя мимо барной стойки. Он с интересом школьника глядел по сторонам и продвигался к центру, где они договорились встретиться после того как проверят обстановку. Затеряться в толпе было легче всего, так что спустя несколько минут они уже стояли рядом друг с другом. — Что-то нашел? — Ничего. Обычный клуб. Выпивки много правда, заметил пару бутылочек Огдена. Разве маглы такое пьют? — искренне удивился Рон. Ну, его новое бледное кареглазое лицо, обрамленное светлыми кудрями. — Мне кажется, нет. Я посмотрел везде, защитных рун нет. Сюда спокойно можно аппарировать. Идём дальше. Уизли кивнул, закопошившись по карманам в поисках палочки и внезапно замер, с полными ужасами глазами глянув на Поттера. — Приятель, я… Треск. Свет в клубе внезапно потух, а пространство словно завибрировало. Откуда-то сверху раздался ещё один оглушающий треск и шум воды. Первое, что Поттер отлично осознал, после того как его окатило ледяной водой — клуб окунулся в кромешную тишину, а сам он промок до нитки. Пол под ногами нагревался с безумной скоростью и чувствовалось это даже сквозь берцы. Гарри ошалело хлопал на карманам, но от его палочки не осталось и следа. Поттер попытался сделать шаг назад, но не смог. Что-то оттолкнуло его обратно и он первым делом подумал, что это мог быть Рон, да вот голос друга, хрипло зовущий его, доносился словно издалека, несмотря на то, что секунду назад находился на расстоянии вытянутой руки. Что-то удерживало его на одном месте. Сколько бы попыток он не предпринимал, невидимый купол не позволял двинуться ни на шаг. — Так, так, так… — раздался в кромешной тиши хриплый голос. Гарри попытался сфокусироваться, но глаза словно окутала пелена. Он быстро натянул очки и понял, что вернулся в прежний вид. По всей видимости, это была не просто вода. Резкий звук заставил его обернуться. Высокие лампы, окутанные зеленым свечением загорелись снова. Танцовщицы остались на месте, за исключение того, что теперь парили внутри, словно тряпки развивающиеся на ветру. Их тела не двигались, а глаза были закрыты. — Кто ко мне пожаловал? — едко пропел знакомый голос; стук каблуков резал замерший клуб, — Всеобщий любимец и его сторожевой пёсик… Я тебя долго ждал, Поттер. Получил открытку? Фигура Нотта приближалась с каждым шагом к колбам и Гарри смог рассмотреть его: одна рука была в кармане брюк, а в другой он ловко крутил их палочки, высокомерно ухмыляясь. Голос друга становился все тише и тише, а затем Нотт раздраженно цыкнул, махнул рукой и зов друга сменился глухим мычанием. Света от высоких стеклянных колб было недостаточно, чтобы разглядеть что-то, кроме очертаний и теней. — Какого хера тебе надо, Нотт?! — с трудом прорычал Гарри, чувствуя, как что-то внутри мешает ему говорить. Язык словно распух, а тело предательски ослабевало на глазах. Конечности будто наполнились свинцом, а глаза непроизвольно закрывались. Он собрал в себе все оставшиеся силы и, смутно разбирая смех бывшего слизеринца, заговорил вновь: — Если это касается нашего с тобой дела, то отпусти Рона и давай поговорим по-мужски! Нотт затих и остановился, склонив голову набок. Зеленоватый свет озарил его лицо и Гарри смог увидеть непонимание и искреннее удивление. — О чем ты говоришь? — хмыкнул тот, — Дельце у тебя не со мной. Я бы не стал тратить свое время на такого… как ты. Или тех людишек, которых ты по-любому приписал мне… — он сделал шаг вперед и сунул палочки в задний карман, — Я всего навсего выполняю свою часть сделки со своим Боссом. Я предоставлю ему тебя, а он… — Нотт вдруг запнулся, его лицо озарила мечтательная улыбка и он, шумно выдохнув, сделал ещё один шаг, — В прочем, это не твоего скудного ума дело. Горечь подбиралась к горлу и копилась ядовитым комом. Хотелось плюнуть этому ублюдку прямо на его сверкающие в темноте лакированные туфли, но сил не было никаких. Гарри пытался осмотреться по сторонам, чтобы разглядеть друга, но не успел. Яркий свет на мгновение ослепил его и он машинально зажмурил глаза, привыкшие к темноте. Громкий стук каблуков усиливался и стучал в ушах. Тяжелые веки едва удалось приоткрыть. Все его тело скрутилось в один большой жгут и дышать становилось труднее. Грудная клетка словно горела огнём. Хмурясь и щуря глаза, Гарри разглядел высокий силуэт, остановившийся в нескольких шагов от него. Кажется, до этого момента он слышал голоса, но разобрать ни единого слова не смог. Силуэт махнул рукой и удушье прекратилось; Гарри шумно и часто задышал, уронив голову. Два шага вперёд и человек поравнялся с Ноттом. Гарри рассмотрел его с ног до головы: оксфорды на массивной подошве, чёрный дорогой костюм, явно сшитый на заказ, длинные белоснежные волосы, рассыпавшиеся по угловатым плечам, высокомерная усмешка и два ярких ртутных глаза, напоминающие пелену серого лондонского дождя. — Здравствуй, Поттер. — едко произнес голос, растягивая гласные, — Добро пожаловать в Ад!

***