SHADOW KISSES

***

Смена в Аврорате подходила к концу, но Гарри, понимая, что расставаться ещё не готов, правдами и неправдами затащил Малфоя в Темный лес, предложив посмотреть на звезды. Драко рассмеялся на глупое юношеское предложение, но покорно вручил свою руку для аппарации, неустанно повторяя, что его методы ухаживаний смехотворны. Смеркалось. Лес погрузился в привычную ему таинственную тишину, разбавляемую лишь всплесками воды ночного озера и тихим пением сверчков. Они говорили обо всём на свете, пока Малфой не припомнил Поттеру о том, что он сегодня снова проспал, опаздывая на общий сбор в очередной раз. Долгие препирания о том, кто из них «сова», а кто «жаворонок» закончились смехом и толканиями друг друга, пока они бросали мелкие камушки в озеро, слушая приглушенные всплески воды. — Знаешь, мама в детстве рассказывала мне, что жизнь можно сравнить с временем суток. Те, у кого жизнь заканчивается, обычно считают, что их жизнь похожа на закат, а те, кто видит в жизни смысл и движется вперёд, ассоциирует её с рассветом. Думаю, рассветом как раз была моя мама. Возможно, она казалась тебе холодной, но… Так было не всегда. Я помню её совсем другой, Поттер… Мама светилась как солнце и старалась поделиться своим теплом со всеми вокруг. Отец, конечно же, подавлял в ней это, потому что не желал видеть «неидеальную» семью, портящую его репутацию. Но наедине, когда мы оставались вдвоём, она делала все, чтобы мне было тепло. Могла часами зачаровывать бумажных журавликов и они парили воздухе, пока я, сбивая коленки, гонялся за ними… Она учила меня печь, рассказывала сказки и старалась уберечь меня от гнева отца. Я по ней очень скучаю. Наверное, даже больше, чем я думал. — Драко болезненно рассмеялся и потупил взгляд, кинув в воду маленький камушек, — И знаешь, как бы я ни пытался отыскать в жизни это теплое чувство, везде меня ждал только леденящий холод. Голос стих, а ему на смену пришли тихие смешки. Можно было бы подумать, что Малфой смеется, но выражение его лица говорило лишь о глубоко засевшей боли и скорби. Гарри понимающе кивнул. — А ты? — спросил он, пытаясь перевести тему, — Задумывался с чем свою жизнь ассоциируешь? Малфой слышно хмыкнул и, удерживаясь на руках, посмотрел в небо. — Как бы мне хотелось, чтобы это был рассвет, я думаю, что мне больше всего подходит ночь. — Почему? — Ночь идеальное воплощение тишины и одиночества. — сказал он, и Гарри чувствовал, как от этого тихого хриплого голоса внутри все переворачивается, — С наступлением ночи всегда холоднее и мир окунается во тьму. Конечно, с другой стороны — ночь своеобразное разрешение на безрассудные поступки. Задумывался когда-нибудь, почему все преступления обычно случаются ночью? Темнота — рай для безумцев. А я, Поттер, один из них. Гарри поймал себя на том, что слишком долго разглядывает серебрянные волосы, мерцающие при голубом лунном свете, и отвернулся, рассматривая тишь Тёмного озера. — Знаешь, мне кажется, что ты ошибаешься. — сказал он, дотронувшись кончиками пальцев до ледяных рук, — Я не особо разбираюсь в искусстве, но знаю, что большинство шедевров было создано именно ночью. С первыми сумраками люди расслабленно выдыхают и готовятся отдыхать после тяжелого дня, точно зная, что завтра снова выйдет солнце и наступит новый день. — почувствовав, что сопротивления нет, Гарри переплел их пальцы между собой и улыбнулся повернувшемуся к нему Драко, — А знаешь, какое самое большое преимущество у ночи? Звезды. Малфой тяжело сглотнул, и практически не моргал. Его серые глаза даже в этом полумраке, разбавленным лишь светом луны и созвездий, светили так ярко, что нельзя было оторвать взгляд. Драко прочистил горло и, удерживая пальцы в замке, улегся на траву, подложив под голову свободную руку. — А твоя жизнь? — спросил он, замечая, что Гарри отзеркалил его движение и крупные тёмные кудри слегка защекотали ему щеку, — На что похожа? — Моя? Не знаю. Наверное, вечер. — Почему? — Не могу сказать, что я ночной житель. К концу дня я безумно хочу спать и все мои мысли лишь о мягкой подушке, которая меня ждёт дома. Ну, если, конечно, я на работе не напьюсь кофе до рвотных позывов! — Поттер засмеялся и краем уха услышал, что Малфой тихо хихикает в ответ. — Ну… Думаю, солнечное время суток тоже не для меня. Как бы мне не хотелось, чтобы моя жизнь светила ярко, в ней было достаточно боли и потерь, чтобы окрасить ее в тёмные цвета. Но, признаться честно, я даже рад, что все именно так… — Гарри повернулся к лицу Драко и, легко улыбнулся, когда их носы соприкоснулись, — Если благодаря этой тьме я смог найти тебя, то я готов ползать в потемках всю жизнь. Ведь буду точно знать, что впереди меня ждет самое яркое созвездие и больше не позволит мне чувствовать себя одиноко. — Правда? — рвано дыша, прошептал Драко прямо в его губы, — И какое же, например? — Например, созвездие Дракона…

***

Холод как будто бы пробивался все дальше и дальше, и казалось, что он уже достиг парализованного страхом сердца, но ледяной взгляд, сжимающий горло стальной цепкой хваткой, пробирался под кожу. Гарри с трудом поднял взгляд, чувствуя как свинцовые веки непроизвольно опускаются. Перед ним стоял совершенно незнакомый ему человек, с ядовитой ухмылкой на лице и мертвецки холодными, отравленными ртутью, глазами. Белые длинные локоны, словно жидкий шелк, лежали на плечах неизвестного ему и такого чужого… Драко. — Ой, а чего же у вас такие кислые лица, господа? Скоро вы станете частью чего-то великого! Неужели вы не рады этому? Или, может, вам не нравится наш прием? — голос звучал тягуче, едко, а внезапно появившаяся на лице улыбка растянулась в гротескном изгибе. — Прости, Поттер. Другого приветствия ты от меня мог и не ждать. Предприняв ещё одну попытку вырваться из купола, Гарри смог заметить легкий взмах руки Малфоя, прежде чем острая боль пронзила его конечности. Электрический разряд прошелся от кончиков ушей до кончиков пальцев и он, выгибаясь и мыча от проникающей под кожу боли, рухнул на пол. Глаза в одночасье застелила пелена и Гарри, сцепив челюсти, процедил: — Я потерял… все надежды на радушный… прием… когда услышал как ты… прямым текстом пообещал… отправить меня в Преисподнюю. Бледное лицо нацепило маску удивления и Малфой картинно рассмеялся. — Кто? Я? Ха-ха! — нахмурив брови лишь на мгновение, словно задумавшись, он вмиг просиял, с улыбкой на лице осмотревшись вокруг, — Ах, ты об этом… Нет. Я, конечно, абсолютно уверен, что для Главного Аврора внизу припасен отдельный котел, но спешу тебя расстроить, Поттер… Ты сдохнешь тогда, когда я этого захочу. И пока меня твой хладный труп мало интересует. Разрезая каждым словом раскаленный воздух, он вновь стал перед ним, открыто разглядывая снизу доверху из-под приоткрытых длинных ресниц. От этого взгляда могли бы побежать мурашки, но заклинание, сковывающие движения, позволяло ощутить лишь нестерпимый жар. — «Ад» — это клуб. — сказал он, склонив набок голову и махнув рукой под ноги, — То самое место, к которому твоя аврорская задница сейчас примерзла намертво. Хорошее название, как думаешь? Поттер подался вперёд, пытаясь разглядеть силуэт Рона в дальнем углу. Друг катался по полу, предпринимая тщетные попытки выбраться из магических пут и хрипло рычал, но с каждой попыткой становилось лишь хуже: магические нити стягивали его тело как силки, вынуждая издавать хриплые стоны от пронзающей боли. — Блять… — прорычал Поттер, слюнув скопившуюся слюну перед собой. Это было единственное, что он смог сделать, чертыхаясь и дергая плечами, не покидая надежды справиться с окутавшей его магией. Мощный поток энергии вновь причинил ему невыносимую боль и Гарри протяжно зарычал сквозь стиснутые зубы. — Оу, показываешь зубки? — довольно усмехнулся тот, — Мне нравится! Драться будем или все же хочешь узнать зачем ты здесь? Нотт слышно хмыкнул и покорно кивнул, ослабив заклинание. — Мне бы… очень хотелось узнать, зачем… — прохрипел Гарри, сжимая кулаки изо всех сил, — Из твоего… подельника… собеседник хуевый. — Тео? А он и не в курсе! — заливисто рассмеялся Малфой, стукнув ногой по магическому барьеру, всем видом приказывая заткнуться, — Я, знаете ли, своих щеночков о своих делах не информирую. Пустая трата нервов. — с дальнего угла донесся болезненный вой и Поттер резко дернул голову в сторону звука. Рон содрогался на полу, выкручиваясь из переплетенного кокона, запрокидывая голову. Гарри хотел было крикнуть, но горло резко сдавило и он стал задыхаться, а уши пронзил яростный крик: — Кажется, я просил тебя заткнуть ему рот! — свирепо зарычал Малфой, удерживая поднятую руку со сжатыми пальцами, направленную на Гарри, — Этот скулеж вызывает у меня мигрень! Сквозь вступившие слезы, брюнет заметил, как Теодор покорно склонил голову. — Простите, сэр. — палочка Нотта, молниеносно направленная в сторону друга, стерла с лица Рона рот, оставляя лишь кусок сросшейся кожи. — Вот так бы и сразу! О, какая тишина сразу мелодичная! Превосходно... — Малфой резко опустил свою руку, разминая пальцы, и тиски, вынуждающие Поттера хвататься за горло, исчезли, — Ну так что, вернемся к нашему разговору, да? — серость дождя заблестела и стук каблуков эхом отбился от стен, — Раз уж тебе правда не терпится узнать зачем ты здесь, я открою тебе маленькую тайну… Несколько громких шагов и он подошел к куполу вплотную, высокомерно смотря на Поттера сверху вниз. Ледяного лица коснулась искаженная театральной мягкостью улыбка. — Видишь ли, Поттер, порой мне бывает одиноко и я очень хотел с тобой поговорить. О, не делай такой удивленный вид! Если раньше Поттеру казалось, что тело цепенеет от сковывающего его заклинания, то после этой фразы он замер по своей воле. Мысль о том, что Драко мог быть осведомлен о их с Ноттом сделке была безумной, немыслимой, невозможной. В груди укололо снова. В ледяных глазах, таких же безумных и беспощадных, как в давние школьные времена, не было ни одного намека на сострадание. — Не думаю, что у нас теперь есть темы для обсуждений, Драко. Нотт моментально среагировал, оскалившись и обнажая палочку, но Малфой, чьи глаза буквально вспыхнули как спичка, предупредительно выставил руку, отмахнувшись от него, как от назойливой мухи. — Не помню, чтобы позволял тебе такую своевольность, Поттер. — процедил он сквозь зубы, поправляя лацканы безупречно сидящего пиджака, — Пока ты у меня в гостях, ты должен быть вежливым. Так как ты у меня в гостях впервые, я прощу тебе эту погрешность. Единственный раз. Но впредь, прежде чем проявить ко мне такое неуважение, советую многократно подумать о последствиях. Договорились? Дождавшись легкого движения головы, он лишь мгновение задержался на тёмных лохматых вихрах и удовлетворенно кивнул, всплеснув ладони. — Вот и прекрасно! Министерство, смотрю, исправить тебя не смогло. Чудесно… Так даже лучше. Значит мы договоримся. Малфой оскалился в белоснежной улыбке и плавно передвигался из стороны в сторону, активно жестикулируя. Белые локоны, достающие до поясницы, покачивались с каждым шагом, а кончики волос взмывали в воздух. — Видишь ли, после того, что натворили твои любимые… коллеги, — с отвращением причмокнув, выдавил с трудом из себя Малфой, стараясь подобрать нейтральное слово, — с нашим разграбленным имуществом и испорченной репутацией жить трудно… Нет, не подумай, Поттер, мы не алчные твари, нуждающиеся в деньгах. Отнюдь. К несчастью многих, мы смогли сколотить целую империю, чтобы ни в чем не нуждаться… — он резко остановился около Гарри, — Однако! Твои люди забрали у меня кое-что и я хотел бы это вернуть. А ты, конечно же, поможешь мне в этом. — С какой стати? — О, Поттер! Это не вопрос. — Малфой склонился так близко, что его дыхание было бы способно опалить кожу, но чёртов купол не пропускал ни единой крупицы тепла. Хотя… последние надежды на то, что оно в нём ещё есть, стремительно испарялись, как роса на ядовитом солнце. Гарри нахмурился и очки съехали вниз. Малфой беглыми восторженными глазами прошелся по его лицу и, раздраженно цыкнув, резко оборвал контакт. — Чего ты хочешь? — Нет, Поттер. Мне гораздо интереснее послушать чего хочешь ты! Знаешь, я не люблю ходить вокруг да около, — грустно улыбнулся он, — это никогда не работает. Гарри молчал. В этой игре он был участником, но все тузы, судя по тому, как крепко его удерживала на полу магия, находились именно у бывшего возлюбленного. Да вот был ли он бывшим? Поттер подумать об этом не смог. — Должно же быть что-то, что наш великий Главный Аврор, невероятный и единственный спаситель полукровок, хочет получить! — всплеснув руками, склонился он к нему вновь, — Ты не из тех, чьи глаза загораются от упоминания денег и власти. К счастью или нет, но я тебя слишком хорошо знаю. Так что спрошу ещё раз — чего ты хочешь, Поттер, м? Чего? «Тебя» — застряло острым шипом в глотке. Поттер молча стиснул зубы, разглядывая некогда любимое бледное лицо: на скуле больше не было побелевшего со временем шрама от пролетевшего мимо режущего заклинания на одном из рейдов, щеки не пылали восхитительным румянцем, а взгляд, прежде нежный и ласковый, превратился в обугленные камни, покрытые толстым слоем серебристого пепла. Больше нет Драко, есть только Лорд Малфой. — Что такое? — усмехнулся тот одним краешком губ, — От невиданного счастья язык проглотил? Ты знаешь, ты не первый кто от моей красоты дара речи лишился… Но всё-таки, давай, расскажи, чего бы тебе хотелось, м? Я могу выполнить любое твое желание, Поттер. Лю-бо-е. В школе его ухмылка выводила из себя, злила, раздражала, но теперь, просыпаясь среди ночи в кромешной тиши дома, внезапно ставшего чужим, Поттер кутался с головой в одеяло, вновь и вновь прокручивая болезненные воспоминания в голове. Он хотел… Нет, он желал увидеть её ещё раз. И сейчас, видимо, его непрерывные молитвы были услышаны. Гарри в пол уха слушал о чем он говорит. По-другому попросту не мог. Страх за друга, боль утраты, ненависть к самому себе… Безумный водоворот эмоций захлестывал затуманенный разум, заставляя здравомыслие тонуть во всепоглощающей ярости, а тело предательски дрожать. Он следил за каждым его легким перемещением и не мог оторвать стеклянных глаз. — Тем не менее, есть одно «но». — отчеканил Драко, — Убивать ради тебя я никого не стану. Ну, разве что твою рыжую подружку, если попросишь. Бесит она меня, знаешь… У нас с ней никогда взаимопонимания не было. Хотя… — со зловещей ухмылкой, запнулся он, — Было бы интересно посмотреть как она скачет верхом на мне… Наверное, меня от этого убогого зрелища стошнит. — он подмигнул Нотту и тот мягко улыбнулся, резко потупив взгляд, — Не обращай внимания. Мысли вслух. Щелкнув пальцами, Малфой снял защитный барьер и Поттер моментально поднялся на ноги, от чего Нотт вновь вскинул палочку, но слышное шипение заставило её отпустить. — И так, я тебя внимательно слушаю, Поттер. — Убери свою псину и мы поговорим. — сказал тот, бросив быстрый взгляд на перекошенного в злобе Теодора. — Исчезни, Нотт. — даже не глянув на него, резко выпалил Малфой. — Но, сэр… — Исчезни. — повторил он тоном, не терпящим возражений. Скривив губы и кивнув, Нотт прошёл к Уизли и, дотронувшись до него рукой, исчез в вихре аппарации, окутав зал грохочущим эхом.

***

— Три вопроса. Два желания. — четко обозначил свои требования Поттер, усаживаясь за столик для «переговоров». Вообще, переговорами это сложно было назвать… Больше походило на опрос в специальной комнате в Аврорате, но висящий громадный дискошар над потолком придавал ситуации какого-никакого веселья. Или, может, Поттер уже потихоньку с ума сходит? Кто знает… — Слишком большая цена за одну вещь, Поттер. — фыркнул Малфой, постукивая пальцами по столу. — Нормальная. Как ты сам уже признал, ты слишком хорошо знаешь меня, а я… — пожал плечами тот, — так уж вышло, прекрасно знаю тебя. В серых глазах промелькнула едва заметная искра и Малфой малость напрягся, несмотря на то, что его голос звучал весело. — Правда? Удиви. Пару секунд зрительного контакта и в груди Гарри все перемешалось. Он скучал по нему. Невыносимо скучал. От того образа, что глубоко засел и занял самую важную нишу в его памяти, теперь практически ничего не осталось. А все же… это был Малфой. Малфой был не просто красив. Он был прекрасен. Неописуемо прекрасен. Гарри понял, что мог бы смотреть на него вечность. На эти подрагивающие от напряжения ресницы, на эти шелковистые волосы (теперь струящиеся длинными прядями до пояса), на эту высокомерную ухмылку на лице… Казалось, что перед ним его возлюбленный, но он прекрасно понимал, что это совсем не так. И пытался объяснить себе уже в который раз, гулко сглатывая ком ненависти к самому себе. Поттер выдохнул, бухнул онемевшие скованные руки на стол и усмехнулся. — Не знаю, смогу ли, — грустно улыбнувшись, сказал он, глядя в серые глаза, — мой Лорд, но я попытаюсь. — такое обращение заставило Малфоя весело хмыкнуть, но он молчал. Гарри, собрав все силы и прочистив горло, продолжил: — Нужно быть умственно отсталым, чтобы после прямого подтверждения Нотта о пропавших людях, не свести все исчезновения к вам. Щеночек твой из Нотта так себе… он скорее болтливый авгурей. Поттер не стал упоминать Забини и Паркинсон, но они плавали на поверхности. Их причастность неоспорима. В конце концов, они были «друзьями» и соучредителями данного заведения. И если Забини до этого момента ещё не показал своего носа, то вмешательство бывшей слизеринки очевидно, как бы она ни старалась замести за собой следы. Малфой сцепил зубы, замерев на месте и прищурив глаза. Молчал. — Я долго думал, зачем красть авроров, удерживая в плену… — грустно улыбнулся он вновь, — Ведь вы не могли не знать, что в случае гибели аврора, его значок в министерстве гаснет. И если так, значит есть только два варианта развития событий и оба они в некотором роде верны. Первый — люди нужны были в качестве разменной монеты и вы выбирали их хаотично. И так сказали бы другие, но теперь я абсолютно уверен — это было сделано специально. Вопросительно подняв бровь, Малфой вальяжно закинул ногу на ногу. Этого движения для бывалого аврора было достаточно, что понять, что он движется в правильном направлении. — Раньше я не понимал этого метода тыка, которым вы выбирали жертв, но твои слова о поместьях натолкнули меня на определеную мысль… Все они так или иначе были связаны с Пожирателями, а значит, по логике, могли дать тебе то, что нужно. Исключениями стали первые трое и Невилл. Гарри ни на секунду не отрывался от Драко, изучая едва различимое движение мышц на, казалось бы, равнодушном лице, изредка сияющее легкой одобрительной улыбкой. Малфой словно наслаждался догадками Поттера, внимая каждому слову. — И если исчезновение Нева я могу спокойно трактовать как способ связи со мной, потому что, очевидно, выйти на то, что ты хотел не получилось… То пропажа первой троицы, не имеющая никакой пользы, мне не понятна. — Поттер слегка наклонился вперёд, поджав губы, — Зная тебя, ты бы не стал похищать их ради забавы. Скорее всего, это была чья-то глупая идея. Для отвода глаз, например. — Ты не знаешь меня Поттер. Не заблуждайся. — его голос холодный, как лёд. — Хорошо. Возможно, ты прав. — Гарри грустно улыбнулся. — В любом случае, никто из жертв тебе помочь не смог и ты прибег к ловле на живца. Ненавидишь авроров, а приемчики используешь… Заставляет задуматься, неправда ли? — Не понимаю намеков. — отчеканил тот, — Продолжай. Гарри улыбнулся и сцепил пальцы. — Думаю, что ты не стал бы совершать нечто подобное ради бесполезной вещицы или денег. Значит, что что-то личное. Что-то ценное. Исключительно для тебя, разумеется. Твоя палочка, Драко, не так ли? — Это не такая уж и ценность, Поттер. Палочку можно заменить, отобрать или украсть, в конце концов. — Согласен, можно. Поэтому я и спрашиваю тебя. Я был уверен, что после суда она осталась при тебе. — сказал он, и от этих слов Малфой странно переменился в лице, — Нельзя было не заметить, как прекрасно ты справляешься с невербальной магией. Признаться честно, я даже оскорблен. В далеком прошлом Драко долго тренировался невербальным заклинаниям, но у него ничего не получалось: предметы взмывали в воздух лишь на пару сантиметров либо трепыхались из стороны в сторону. А сейчас одним щелчком пальцев способен применить заклинание, которое и с палочкой многим магам использовать не под силу. Поттер грустно усмехнулся, глядя из-под приоткрытых ресниц: — Так какой смысл, Малфой? Зачем? Гарри ждал, что Драко откроется ему, приподнимет занавес, поделится. Он понимал, что если сможет помочь ему, то хотел бы сделать это. Ледяной тон и любимые безразличные маски всегда были у Малфоя в почете, но узнав его настоящего, Гарри осознал, что все это лишь крепкий щит. Фарс. Люди остались живы, а это главное. Малфой не стал убивать. Он не стал. И этого знания было достаточно, чтобы часть его сердца рвалась к Малфою как мотыльки, летящие к цветку пламени. И плевать, что они вскоре сгорят заживо — свет для них является ориентиром. И его свет, самый яркий и самый любимый, прямо по курсу… — Кажется, мой ответ ранит твое нежное аврорское сердечко… — наигранно загрустил он, поправляя волосы, — Ты ошибся, Поттер. Но ты был близок. Признаюсь честно, мне даже жаль, что ты не смог докопаться до истины. Впрочем, Главному Аврору к таким проколам не привыкать, а? — Малфой игриво подмигнул, ожидая реакции, но Гарри молчал. — И все же, — слегка разочарованно произнес тот, — твои попытки впечатлили меня. Что ж, я так понимаю, сотрудничать ты согласен? Сцепив зубы, Гарри утвердительно кивнул. Люди все еще находились неизвестно где, а Рон, за жизнь которого он переживал больше, чем за свою собственную, просто обязан был вернуться к Гермионе. По сути, выбора у него и нет. И не сказать, что он слишком сильно сопротивлялся этому. За время пребывания в новой жизни, Поттер понял, что у него есть слабое место. И сейчас оно пытается прощупать почву. Если Малфой хочет заполучить не палочку, а что-то другое, то Поттер потерялся в догадках. Малфой не стал бы возвращать себе поместье, Гарри помнит, как он ненавидел это место. Тем не менее, отказываться от сотрудничества означает бросить всех пропавших на произвол судьбы. Гарри знает какого это. И он этого не допустит. — Согласен.

***

Малфой призвал бокал с белым вином и откинулся на стуле. — Задавай. Трех вопросов было мало, ведь хотелось узнать много. Все они наперебой стучали в голове, перемешиваясь между собой. Можно было потребовать рассказать о похищениях, но где гарантия, что Малфой ответит правду? К тому же, если Невилла обратно отправил Нотт, мог ли он быть главным исполнителем остальных похищений? Вполне. Покорные исполнения приказов тому подтверждение. Если Малфой требует помощи отыскать что-то и вернуть в его руки, то он будет вынужден рассказать что именно. Спрашивать что это — не имеет никакого смысла. Вопросы должными быть простыми и наталкивающими на размышления. Поттер решил начать с самого главного: — Где Рон и остальные пленники? — В Британии. — прыснул тот, игриво перекатывая ножку бокала в руке. — Это не ответ. — процедил сквозь зубы Поттер. — Нужно было задавать четче свой вопрос. Малфой усмехался, явно забавляясь. Скованными руками Поттер поправил волосы. — Черт с тобой, ладно… — обречённо вздохнул он, — Что с Панси? — С каких пор тебя интересует Паркинсон? — прищурив глаза, с подозрением оскалился Малфой, однако, заметив поднятую в ожидании темную бровь, ответил. Сделка есть сделка. — Она наказана за плохо проделанную работу. Следующий вопрос. — С каким временем суток ты себя ассоциируешь? — на придыхании спросил Поттер, неотрывно глядя в серые глаза, плещущиеся непониманием. — Что? — изогнув светлую бровь, Малфой хрипло рассмеялся, — Поттер, что за странный вопрос? Ты от происходящего начинаешь умом трогаться? — Ответь. — ровным тоном сказал тот, нервно теребя пальцы. Не мог не спросить. Должен был. Ему нужно знать наверняка. — Рассвет, Поттер. — с заминкой выдал Малфой, со звоном стекла отставая бокал, — Я великолепный рассвет! Что за бред? К чему это? Ты мог узнать ценную информацию, а… — Это она и была. — ломаным голосом прервал его Гарри, — Это ценная информация. Для меня. — Ты придурок. Знаешь это? — ехидно заулыбался Малфой. Собрав в себе осколки разбитой чаши надежды, Поттер болезненно улыбнулся в ответ. — Знаю. — Хорошо. — раздраженно отмахнулся тот, а голос вновь наполнился звонкой сталью, — Плевать. Половину требований я выполнил. Теперь твоя очередь. Малфой встал, расправил складки на одежде и стряхнул с нее невидимую пыль, возвращая лицу прежнюю маску безразличия. Он щелкнул пальцами и с тёмного коридора послышались короткие быстрые шаги. Гарри обернулся на звук. Молодой эльф в миниатюрном костюме явился в дверном проеме с высоко поднятым носом. Он поклонился Малфою и приветственно кивнул Поттеру, рукой указывая на выход. — Он проводит тебя в твою комнату. Ужин через два часа. — не глядя отчеканил Драко, двинувшись в сторону двери, но остановился около домового эльфа, — Передай на кухню, что у меня проснулся зверский аппетит. Маленькая голова покорно склонилась и эльф что-то согласно пробормотал, заработав снисходительный взгляд. Малфой уже успел скрыться в темноте коридора, но вдруг заговорил: — Не думай, что ты здесь в качестве гостя, Поттер. Не забывайся. И не вздумай отходить от эльфа. Я тебя предупредил.

***

Темный коридор освещался лишь маленькой лампой, которую эльф нёс в своих руках. Спустя минуту он остановился и прикоснулся ладонью к двери, от чего та засветилась и поддалась, открывая его взору большую комнату. На самом деле, это громкое название для комнаты, в которой из мебели были только кровать и намертво прибитые к стене массивные книжные полки, содержимое которых вот-вот грозилось свалиться на голову. Все выглядело роскошно, но в то же время бедно. Здесь явно никто никогда не жил. Но, даже если учитывать тот факт, что Гарри, как выразился Малфой «не в гостях», а в заточении, чувствовал он себя здесь вполне уютно. «Стены оттенка "красного моря"» — проговорил сам про себя Гарри, вспоминая их бурный скандал в магазине строительных товаров. Теперь-то он знал, как этот «оттенок, лохматая башка, а не цвет!» называется. — Это называется компромисс, Поттер! — возмущался Драко, показывая разноцветные карточки в каталоге красок, — «Красное море». Ты же любишь красный? — Люблю. — нахмурил брови Поттер, — Но он же зелёный! — Правильно, — ехидно улыбнулся тот, чмокнув сморщенный в непонимании нос, — потому что зелёный люблю я. Компромисс, Поттер, ком-про-мисс. Гарри вслух засмеялся. Домовой эльф на такую реакцию ответил гневным взглядом, но не сказал ни слова. Все так же молча положив перед Поттером футболку и домашние штаны, он откланялся и с громким хлопком аппарации исчез, а входная дверь вспыхнула золотым свечением. Магические оковы моментально спали. — Охранные блокирующие чары, а, Драко? — горестно хмыкнул он, потерев ноющие запястья, — Хитро. Гарри не знал чем занять себя эти два часа. Он переживал за Рона, но почему-то был уверен, что реального вреда ему никто не причинит. Кроме того, в запасе остались два желания. И именно их он решил использовать с умом. Он успел переодеться, предпринять безуспешные попытки невербальной магии, гневно повозмущаться по этому поводу, пересмотреть корешки всех книг и даже прочитать первую главу в сборнике «1000 магических трав и грибов», развалившись на мягкой кровати. Где-то на середине второй главы, он почувствовал как веки тяжелеют, а глаза его сами собой закрываются… Белоснежные коридоры Мунго слепили глаза. Иногда казалось, что лимонные мантии колдомедиков на фоне этой чистой белизны выглядят как желудочная кислота. Запах лекарств и дезинфицирующих средств оседали на языке, вызывая неприятную горечь. Гарри терпеть не мог больницы, а Мунго ещё больше. Слишком много плохих воспоминаний было связано с этим местом и чем чаще он бывал здесь один, тем больше накрывало чувство беспомощности. Он, как маглорощенный полукровка, прекрасно знал, что врачи не всесильны. И затем, оказавшись в магическом мире, его надежды на колдомедиков, казалось бы способных вытащить любого из того света, разбивались раз за разом, оставляя за собой повторяющийся шепот соболезнований и горечь утраты. Он сидел в коридоре под дверью, прямо на полу, бездумно пялясь в одну точку. Лимонные мантии проносились одна за одной, а шум каблуков отбивался от белых стен неприятным рокотом в голове. Красная строка, бегающая над кабинетом, гласящая о том, что идёт операция, не сменялась на зеленую уже порядка получаса, а из операционной к нему так ни разу никто не вышел. Руки уже не тряслись. Они безвольно лежали вдоль его тела, подпирающего белоснежную стену. Знакомый голос, слышный сквозь толщу воды, не мог привести его в чувства. Ровно до того момента, пока человек, облаченный в алую мантию не плюхнулся рядом с ним, схватив за руку, переплетая пальцы. — Все будет хорошо. Это всего лишь переломы. — сказал голос, добираясь до самых глубин его отчаяния, а большой палец человека нежно погладил тыльную сторону ладони, — Заживет как на собаке, вот увидишь. Человек дрогнул, по всей видимости, от осознания произнесенных им слов и поерзал на месте. — Прости. Я не это имел ввиду. Гарри тихо хмыкнул и повернул голову в его сторону. Бледные щеки горели красным пламенем, белоснежные волосы, с утра уложенные гелем и миллионом заклинаний, чтобы скрыть лёгкие завитки на кончиках, сейчас торчали во все стороны, словно он бежал несколько часов против ветра. Хрустящий белый воротник рубашки смят, а несколько верхних пуговиц расстегнуты. Драко тяжело дышал, будто от сильной отдышки, виновато ерзая по полу грязными берцами, стараясь игнорировать уборщицу, недовольно цыкающую на загрязняющих пол посетителей. — Должен признать, если бы ты сказал это вне сложившейся ситуации, я бы рассмеялся. Сравнение забавное. Только ему об этом не говори. Вдруг обидится. Малфой коротко улыбнулся и поджал губы, откинув голову на стену. — Я уже сказал ему это однажды. Он хохотал во весь голос. Зря переживаешь. Ледяная ладонь сжала его горячую ещё крепче, а затем Малфой поднёс их руки к губам и нежно поцеловал костяшки пальцев, положив их себе на бедро. Гарри почувствовал, как тело под ним дрожит точно так же, как и его собственное. — Я сижу здесь уже полчаса и никаких известий. А что, если он теперь ходить не сможет? — слова стали в его горле и Гарри уронил голову, испытывая на себе новую волну адской вины. — Тебе напомнить, как ты свалился с метлы и Локонс испарил тебе кости? Или может быть, ты хочешь вспомнить тот наш вечер с игрой, которую ты принес? Ту, где куча разноцветных кружков и нужно прикасаться к ним разными частями тела? Ты сломал себе запястье и вывихнул бедро. А может… Гарри глухо засмеялся. — Все-все, остановись. Я понял. — внутренне забавляясь осознанием, что Малфой способен запомнить рецепты тысячи зелий, но слово «Твистер» никак не может уместиться в его голове, — Просто… Одно дело, когда это происходит с тобой, а другое… Я испугался, наверное, сильнее его самого. — Как это произошло? — Драко повернул голову и серые глаза, окутанные беспокойством и пониманием, уставились на него. — Мы играли на заднем дворе. Он просил меня с ним потренироваться. Ну, ты знаешь… С тех как мы его повели на игру «Пушек Педдл», а Рон растрепал ему, что мы играли в сборных Гриффиндора и Слизерина, он как с ума сошел… — нежная улыбка коснулась его лица, когда он вспомнил горящие карие глаза, выпрашивающие метлу, но моментально исчезла, стоило ему вспомнить, что произошло сразу же после этого, — Я отошел всего на минуту, чтобы взять его тренировочную метлу из кладовки… А когда вернулся, он уже… Он лежал на траве и плакал, безумными глазами глядя то на меня, то на вывернутую неестественным образом руку. Я даже взять на руки его не смог… Он переломал себе тазовые кости и просто чудом остался жив… Поттера затрясло и крепкие руки обняли его, а губы оставили нежный поцелуй на его виске. — Ты знаешь, я бы переживал, если бы ты его к Локонсу повёл. Но он здесь и здесь лучшие медики. Все будет хорошо.  Поттер успел только всхлипнуть, прежде чем дверь операционной со скрипом открылась, а на пороге появился высокий седой лекарь, откатывая рукава своей мантии. Он достал из нагрудного кармана бумажку и протянул встающим с пола молодым людям.  — Здесь рекомендации и дата следующего визита. Вы сделали правильно, что применили заклинание наложение шины сразу же. Первое время он будет чувствовать недомогание, ну и знаете… Костерост не самый приятный напиток. Проследите, чтобы выпил всё.  Мужчина слегка улыбнулся и приоткрыл сильнее дверь.  К ним вышел пятилетний мальчик с огромной карамелькой на палочке и перевязанной рукой. Он широко растянулся своей довольной улыбкой без одного переднего зуба и протянул руки.  — Зажило как на собаке! — гордо сказал малыш и его волосы с голубого оттенка сменились на желтые. Тот самый цвет, который всегда проявлялся, стоило ему чувствовать за себя гордость.  Малфой прыснул со смеху и поджал губы, а Гарри лишь усмехнулся, схватившись за его ручку.  Они шли по коридору в сторону каминов и, пока Тед удерживал каждого из парней за руку, переглядывались между собой, ведя безмолвный диалог.  Тедди остановился перед самым камином, облизал карамельку и, слегка нахмурив брови, дернул Малфоя за край мантии.  — Драко.  — М?  — Теперь учить летать меня будешь ты. — двое парней округлили в непонимании глаза, — Гарри вопил как девчонка! Я думал у меня уши лопнут!  Малфой в голос засмеялся и пообещал Теду, что как только все кости заживут, они снова потренируются. А Гарри, изобразив на лице вселенскую обиду, надул губы, первым ныряя в камин.  Кажется, за секунду до того, как его съели языки пламени, он слышал, как Драко предложил им полетать втроем, сказав, что Гарри самый лучший ловец, которого он когда-либо знал.

***

Проснулся он от бесячего топота маленьких ножек, мечущихся около кровати. Эльф облегченно выдохнул, заметив пробуждение, и приказным тоном сказал следовать за ним. Потребовалось лишь выйти за дверь, чтобы руки сковало снова. Магические наручники сжимали запястья, стоило Поттеру хоть на шаг отстать от эльфа, и Гарри шипел каждый раз, когда золотые оковы болезненно царапали его кожу.  Они шли по длинному коридору в темно-зеленых тонах, стены которого были завешаны яркими, но в то же время страшными картинами: вот одному из рабов отсекают голову мечом, вытирая просочившуюся кровь с него тряпкой, следом возвышается огромный череп, украшенный композициями из увядающих нарциссов, чьи пожухлые лепестки обвивают чёрные змеи…  Гарри засмотрелся на картину, явно принадлежащую магловскому художнику, потому что в отличии от остальных, не двигалась; все персонажи на ней, казалось, замерли, вместе с потоком времени. В самом центре сверху был изображен, по всей видимости, Бог, восседавший на золотом овалообразном троне, а вокруг него собрались святые в перемешку с крылатыми ангелами. По обе стороны картины, занимавшей огромную площадь на стене, висели деревянные планки с высеченной надписью, поделенной надвое: «Dio vede tutti i nostri peccati, però vede anche il nostro pentimento». Пробурчав под нос странный текст, Поттер согласился со своей догадкой об итальянском языке и моментально зарычал от пронзающей запястья режущей боли. — Лорд Малфой предупреждал, что мистер Поттер должен идти рядом со мной. — надменным тоном произнес эльф, поправив красную бабочку на шее, и укоризненно взглянул на него, сведя брови, — Люци получит наказание, если мистер Поттер не будет слушаться.  Эльф задрал высоко подбородок, поморщив нос, и как бы аврор ни пытался разглядеть хоть каплю страха в больших синих как море глазах, плескалось в них только откровенное презрение. Люци брезгливо поджал губы и казалось, что несмотря на большую разницу в росте, он смотрел на него свысока. Гарри, не удержав смеховой порыв, прыснул.  — Тебя зовут Люци? Серьезно? Эльф, по всей видимости, слова воспринял враждебно, мгновенно потемнев. — Это имя мне дал Лорд Малфой, сэр. — отчеканил тот и, с омерзением на сморщенном лице, обошел за спину, ладонями подтолкнув Поттера, приказывая поторапливаться.  Как бы Гарри ни пытался эльфа разговорить, тот с особым усердием попыток избегал, и переодически ворчал о том, что благодаря «недалекому гостю», теперь вынужден беспокоится за целостность своих конечностей.  Перед носом распахнулась высоченная резная дверь, на подобии тех, что были в Хогвартсе, и Поттеру пришлось прищуриться, чтобы разглядеть комнату, облаченную в полумрак.  На потолке висела большая кованная люстра, а высокий потолок украшала серебряная лепнина, придающая пространству величественности. Гарри зацепился взглядом за крошащиеся лепестки цветов и почувствовал, как сердце тяжело бухает в груди, словно вместо него под ребрами появился увесистый камень. Чувствовал он себя дико. Да и о каком уюте вообще может идти речь, когда твой новый бывший желает посадить тебя на цепь?  Стены были окрашены в глубокий изумрудный оттенок, а на одной из них висел огромный портрет Малфоев — вся троица устроилась на диване в хорошо известном Поттеру поместье, с неизменным безразличием на лице. Драко на фото сжимал кулаки и натянуто улыбался. Сердце пропустило очередной удар.  Под портретом стоял камин из белого мрамора с резными узорами, на полке которого ровными рядами выстроились песочные часы, замысловатые подсвечники и безобразные фигурки, на подобии тех, что Аврорат изымал из лавки в Лютном.  Сбоку стоял высокий стеллаж, ломившийся от коллекции книг в старом переплете.  Массивный стол, стоящий в центре комнаты, выполненный из красного дерева, был заставлен горящими свечами, вазой из венецианского стекла, серебряными столовыми приборами и тарелками.  Большие окна с тяжёлыми шторами открывали вид на ночной город. По небольшому мерцанию Гарри понял, что они зачарованы. Сейчас они были слегка приоткрыты, и холодный воздух с запахом мокрой листвы пробирался в комнату.  Окинув натренированным взглядом зал ещё раз, Гарри понял, что около стола стоят лишь два стула. На одном сидел Малфой, а другой, по всей видимости, предназначался ему. Малфой, скорее всего, часто ужинает в одиночестве, от чего внутри аврора разлилось странное чувство удовлетворения. Осознав, что ничего общего с прошлым это не имеет, удовлетворение плавно перешло в раздражение. Запястья все ещё нещадно жжет.  Все же, соглашаясь с самим собой, Гарри подумал, что сейчас это больше напоминало привычный прием пищи в Хогвартсе, где они, будучи обычными школьными врагами, сидя за разными столами своих факультетов, играли в молчаливые гляделки, продолжая испепелять взглядом спины друг друга, пока один не выдерживал и впивался взглядом в содержимое на тарелке.  Драко всегда отличался отменными манерами и виртуозно управлял вилкой и ножом, словно не поглощал стандартный завтрак в школе, а находился на приеме у Королевы. В то время как Гарри, в отличии чистокровного наследника титула, не стыдился есть руками, самодовольно облизывая пальцы от соуса, смачно причмокивая. Даже сейчас, сидя за другим концом стола, Малфой выглядел истинным Лордом, искусно справляясь со стейком на тарелке, ловко перекатывая в руке нож.  — Проходи. – бросил Малфой, не поднимая взгляд. Тишину разбавляло лишь звяканье серебра.  Гарри оглянулся назад и увидел как эльф указывает рукой на стул, после чего заметно съеживается под едва слышным раздражительным кашлем и кланяется, спешно удаляясь, закрыв за собой дверь.  — Присаживайся. — просьба под натиском командного тона переходит в прямой приказ и Гарри, бросив на него взгляд снизу вверх из-под приопущенных ресниц, плюхается всем весом на стул из красного дерева, от чего тот недовольно скрипит и режет слух. Неприятно. Несмотря на величие обеденной комнаты, стол скромный: несколько тарелок с закусками и стейк с картофелем, приправленным специями. Бокал красного вина наполовину полон, а с другой стороны стакан воды. Желудок к тому времени от аппетитных запахов и голода прилип к позвоночнику, но Поттер не решался притронутся к блюду, просверливая Малфоя взглядом. Гнетущая тишина напрягала. С одной стороны — подсыпать что-либо и заставить Гарри окочуриться прямо за столом было бы великолепным представлением, а с другой — Драко ни за что не посмел бы испортить себе аппетит подобным зрелищем, но кто знает… Этот человек совсем не тот, кем является и чего ждать от него… Поттер не имел ни малейшего понятия. Скованными руками это сделать получилось с трудом и он, коротко зашипев от вонзающих в руки магических нитей, чертыхнулся. Малфой на долю секунды поднял взгляд и щелкнул пальцами, снимая заклинание.  Потерев покрасневшие запястья, Поттер смерил оценивающим взглядом выставленные перед ним блюда и отпихнул подальше серебряный поднос с закусками, придвинув к себе тарелку со стейком. — Правильно делаешь. — послышался тихий голос, — Антре не обязателен. Съешь раз, съешь два — потом тебя от этого уже тошнит. Ценность в хорошем приеме пищи имеет лишь основное блюдо.  Малфой плавно поднёс к губам вилку с кусочком розоватого мяса и облизал губы, потянувшись за бокалом вина. Он сделал глоток и смерил Гарри неодобрительным взглядом, перекатывая в руках ножку бокала. — Долго ещё ждать? — раздраженно произнес тот, закинув ногу на ногу, —  Этот стейк из мраморной говядины, прямиком из Японии. Неужели не хочешь его попробовать? Должен признать, старый эльф в этот раз хорошо постарался.  — Я не голоден. — выдавил из себя Поттер, сжимая в руке мгновенно потяжелевшую вилку до побелевших костяшек. Малфой, как и подобает настоящему Лорду, тряхнул хлопковой салфеткой, укладывая её себе на колени, после чего упер разгневанный взгляд на гостя, взяв в правую руку нож. — Значит так… — протянул он, отрезая от стейка кусочек, — Пока ты здесь, в моем подчинении, ты будешь делать все, что я тебе скажу. Я, — запнулся он, брезгливо цыкнув языком, — в отличии от тех старых маразматиков, чьи идиотские приказы ты выполняешь, требую немногого. Первое — ты говоришь тогда, когда я тебе разрешу. Второе — ты хорошо питаешься. Я не собираюсь откачивать твое бездыханное тело из-за истощения в процессе игры. Меня, знаете ли, больные и чахлые не возбуждают. Это понятно? — дождавшись легкого кивка головы, Малфой зацвел в удивительно ласковой улыбке. По телу побежали мурашки. — Замечательно. От этого пронзительного взора серых штормовых бурь желудок скрутило еще сильнее.  Драко медленно облизнул губы, с упоением наблюдая за калейдоскопом эмоций напротив.  Как бы Поттер ни старался объяснить своему болезненному сердцу и тоскующему подсознанию, что они ошибаются и перед ним сидит совершенно незнакомый ему молодой мужчина, они продолжали посылать ток по телу, игнорируя пробивающийся под кожу приказной тон, нещадно подкидывая картинки из прошлого и заставляя сжимать до скрежета зубы.  — На еде экономить нельзя. — прочистив горло, продолжил Малфой, глядя прямо в глаза, — У дешёвых закусок дрянной вкус, Поттер. И приедаются эти дешевки слишком быстро. — бледного лица коснулась легкая улыбка и он, перекинув прядь длинных волос за спину, откинулся на стуле, скрестив руки на груди, — Но, если ты все же не голоден и хотел бы приступить к сладкому, — протянув последнее слово, Малфой щелкнул пальцами, — не смею отказывать моему гостю. Но учти, я соглашаюсь на это лишь потому, что я великодушен и мне самому уже не терпится попробовать десерт.  Дверь скрипнула и в проеме появились дряблые огромные уши, после чего показались маленькие блестящие ботиночки.  — Я здесь, милорд. — прошелестел голос и Поттер дернулся на стуле, с ужасом узнавая этот сиповатый голос.  — Кричер, — ласково позвал Малфой, не отрывая глаз от Гарри. Безумная улыбка не сходила с его лица. — Проводи своего бывшего хозяина в мою комнату. И принеси чистые полотенца. Думаю, что после десерта мистеру Поттеру захочется принять душ.  Малфой поднялся и, проводя ножом по столу, издающем скребущийся звук, направился в сторону двери, остановившись около вжатого в стул Гарри.  — Советую тебе быть послушным, Поттер. — мягко сказал он, взяв в руки вилку и отрезав своим ножом кусочек стейка, — Мое терпение не вечное. — наколов небольшой кусочек, он поднёс ко рту брюнета и, слегка надавив им на губы, протолкнул в рот, проследив за тем, как Поттер слизал с уголка рта каплю соуса. Подцепив пальцами подбородок аврора, он притянул Поттера к себе, заглянув в глаза, оставляя ничтожно малое расстояние между ртом Гарри и своим. Рваное дыхание участилось и Поттер почувствовал, как вздымается его грудь. Второй рукой Малфой махом всадил нож в стейк и прошептал прямо в губы, не отрывая взгляд. — Надеюсь, что ты любишь взбитые сливки и немного боли, Гарри… Щелчок длинных пальцев и оковы на руках до боли сжали запястья.  Громкий стук каблуков удалялся прочь, пока Поттер, глядя на оставшийся длинный след от ножа на деревянном столе, пытался вспомнить как дышать и привести себя в хоть какие-нибудь, мать твою, чувства.

***