Дикий вереск

Утро выдалось солнечным и тёплым как для весны. Юнги успел проспать почти до назначенного времени и теперь впопыхах готовился к встрече с главой семьи Ким. Чего ждать от этого альфы он не знал, но и показать себя всё же хотел с лучшей стороны. Он быстро умылся, натянул свободные тёмно-синие штаны и рубаху цвета ясного неба с синей вышивкой по краю рукавов – уважение к семье будущих родственников. Из привезённого оружия он выбрал короткий меч для Усона, маленькое зеркало для Тэхёна – почему-то он был уверен, что этот омега тоже будет с ними на договоре, и долго думал над подарком для Чимина. С одной стороны он хотел подарить что-то приятное для него: чандо стал прекрасным примером того, что для этого омеги обычные безделушки вряд ли подойдут, а с другой… Мин был зол. И злость эта была не на ночное свидание с Тэ, а на то, что его посчитали дураком и решили так просто от него избавиться. Возможно, это бы получилось с кем-то из его младших альф, но Юнги… глупцом себя не считал и вызов, брошенный омегой, принял ещё на сватовстве. И теперь никто не сможет изменить его решения без его желания! А желает он – Чимина: видеть как на прекрасном лице надменность сменится растерянностью, когда поймёт, что его планы провалились, и как в глазах тот яркий огонь, что уже однажды обжёг сердце альфы, будет гореть желанием, а не злостью. И желать он будет только Юнги. А потому, подумав немного, Мин выбрал то, что Чимина наверняка взбесит – омега был особенно красив в такие минуты. В доме Кимов его встретили на пороге – уважительно и с поклоном, согласно статусу будущего родственника. Провели в большую светлую комнату, где уже накрыт стол и сидит глава Ким в такой же нарядной одежде, что и гость. После приветствия Юнги подарил Усону меч с рукоятью, украшенной резным узором южан и с нефритом на её верхушке, и они подняли кружки за семьи, за удачный праздник и друг за друга. А когда с церемониями было покончено, альфы перешли к главному – позвали омегу для договора. Как и думал Юнги, с Чимином пришёл Тэхён. В прошлые дни Мин не особо рассматривал младшего Кима – мельком заметил красоту омеги и высокую стройную фигуру, но сейчас он старался рассмотреть и запомнить самые незначительные детали и увидел удивительные глаза янтарного цвета, смотрящие на него с настороженностью и враждебностью. Раньше бы его это удивило, но теперь, зная причину такого отношения, Юнги придал своему лицу выражение безразличия и высокомерия – пусть смотрит сколько хочет, но Юнги заберёт у него то, что принадлежит уже только ему. Тэхён сегодня был в том же наряде, что и на празднике, и немного нервно поправлял то рукав, то воротник. А когда Мин протянул ему шёлковый мешочек с вышивкой золотыми нитками, в котором было маленькое зеркало с витой ручкой с россыпью разноцветных камешков, губы омеги приоткрылись в удивлённом «О!», и он отошёл в сторону окна, сдержанно любуясь подарком. Посмотрев на Тэхёна и коротко усмехнувшись, Юнги тут же наткнулся взглядом на Чимина, стоящего перед ним с приподнятой бровью в ожидании своего подарка. И альфа его подарил. Не разрывая взгляда с омегой, он быстро воткнул серебряную шпильку в его заплетенные волосы у левого уха, незаметно проводя кончиками пальцев по шелковистым прядям. Чимин от неожиданности дёрнулся – заколка качнулась и… раздался тонкий перезвон маленького колокольчика, висящего на конце шпильки. Брови Чимина удивлённо подпрыгнули вверх, глаза округлились, а губы приоткрылись. Он качнул головой в сторону Тэхёна и, убедившись, что именно на его голове висит этот колокольчик, тут же помрачнел и прошипел: – Спасибо, не стоило. – Тебе очень идёт, – ухмыльнулся альфа, а Усон чуть не прыснул в кулак от смеха – видеть настолько злого Чимина ему приходилось нечасто. Слуги принесли пироги и душистый чай из сушеных трав, и омеги присели к альфам за стол: Тэхён возле брата, а Чимин рядом с Юнги. – Через три дня мы проведём обряд, и вы станете семьёй, Юнги, – произнёс Усон, вливая в себя очередную кружку браги. – А пока я хочу услышать твои планы на моего… нашего Чимина. Ты ещё мало его знаешь, и потому я с удовольствие расскажу тебе о нём. – Я и сам могу рассказать нашему гостю о себе, – перебил его Чимин, надменно вздёрнув нос. В тот же миг раздался звон колокольчика, и омега скривился, забывая держать себя в руках – подарок его бесил. Заметив дёрганье Чимина при каждом звуке над его головой, Мин очень хотел засмеяться, но смог подавить смешок, а вот Тэхён – нет. Он сжал губы и свёл брови домиком, но сдержаться не смог и прыснул в свои ладони, которыми так и не успел зажать себе рот. Чимин недовольно зыркнул на него, чем вызвал очередной перезвон и чуть было не схватился за шпильку, но успел сжать кулак и стукнуть им под столом по колену Юнги. Альфа с наигранным недоумением посмотрел на жениха и спросил: – Что? – Мои условия, – зло выплюнул омега и продолжил, ухмыляясь: – Я никуда отсюда не уеду, даже не надейся. Звучало это категорично и ничуть не смешно, несмотря на колокольчик. – Может со временем ты… – начал примирительно Усон, но тут же умолк, словив яростный взгляд омеги. А Мин пожал плечами и без возражений ответил: – Ну, значит будем жить здесь. Чимин не ожидал. Он растерял весь запал и как-то неуверенно посмотрел на Тэхёна – друг только пожал плечами и едва не развёл руками. – Тебе выделят дом… – нахмурившись продолжил омега, но его перебил Усон. – Нет нужды, Чимини, – расслабленно махнул рукой альфа. – Твой дом вполне пригоден для вас… – Нет! – вскрикнул омега и подскочил на ноги. – Он не войдёт в его… в тот дом, – немного путаясь в словах от волнения упирался омега. – Чимини, этот дом строили для тебя и теперь ты приведёшь в него… – Нет! – гаркнул на Усона Чимин и стукнул кулаком по столу. – Ни-за-что! Все замолчали и смотрели на омегу, который готов был вцепиться в любого, кто произнесёт хоть слово. В его глазах была только ярость и заметная зелень, почти затопившая некогда спокойную синеву – это напомнило Мину южное море: лазурное в спокойную погоду и почти черное с переливами изумрудного и бирюзового в бурю. Тэхён встал и молча подошёл к другу, приобнимая того за плечи: – Ну, всё-всё, успокойся… – гладил он Пака по волосам, а Юнги поджал губы, наблюдая как Чимин расслабляется, уткнувшись носом в шею Тэхёна. Усон, кажется, немного протрезвел от этого выпада омеги и, почесав лоб, произнёс будто бы не ему, а куда-то в сторону: – Дом твоего отца уже давно пустует … там ведь только прибраться… Чимин зло глянул на него из-под нахмуренных бровей и снова спрятался в объятиях Тэхёна. – Ну, вот и хорошо, – обрадовался Усон, принимая громкое сопение омеги за согласие, – первое время поживёте там, а потом решите сами: останетесь в нём или построим вам новый дом к следующей осени. Чимин наконец-то отлип от друга и, снова прозвенев в наступившей тишине, сел уже напротив Юнги. – Три дня – это слишком мало, Усон, – произнёс он, сверля Мина недобрым взглядом. – Я не могу вот так вот сразу замуж за незнакомого человека. Вдруг он… мне не подойдёт или… я ему не подойду? Усон подобрался, предвидя очередную неприятность, Юнги тоже напрягся, ожидая подвоха. – Дай нам время, глава Ким, – от последних слов Усона передёрнуло – так его Чимин называл только в исключительно паршивых случаях. И теперь он понимал всю паршивость своего поступка. – Скажем, месяц… – Не думаю, что нам стоит нарушать ваши обычаи, – вмешался Юнги, понимая, что этому омеге ничего не стоит сейчас свести всё даже к отмене их свадьбы – Усон с его рук разве что не ест. – Все, кто решился на такой брак, через три дня станут супругами и неважно как мало они знакомы. На то мы и оказались парой в эту ночь, что так было угодно судьбе свести нас вместе. Чимину захотелось крикнуть прямо в это надменное альфье лицо, что не судьба, а пьяное задетое самолюбие друга детства отдало чужаку его, Чимина жизнь. И Усон теперь просто обязан всё отменить! А иначе… Чимин устроит ему… им всем… Неожиданный пинок по колену от Тэхёна вывел Чимина из размышлений. Он удивлённо посмотрел на друга, приподняв брови: «Что?» Тэхён закатил глаза и тут же растянул губы в широкой улыбке, намекая другу, чтобы не показывал свои мысли так открыто. Чимин так же закатил глаза и оскалился – по-другому улыбнуться у него не получилось: – Я не понимаю куда торопится Мин Юнги, но ни к чему хорошему это не приведёт, – с нажимом сказал Чимин и поднял подбородок вверх, показывая всё одним лишь приподнятым уголком губ и обещая, что легко не будет. Он постарается, чтобы не было. – Посмотрим, – ответил Юнги и так же улыбнулся Чимину. Омегу это разозлило ещё больше. – И раз уж я иду на уступки, соглашаясь остаться здесь и провести свадьбу по вашим традициям, то и от тебя буду требовать выполнения всех обычаев и всех обязательств. – Требовать, – повторил Чимин и, поджав губы, понимающе закивал. – И что же это за обязательства? – Всего лишь выполнение супружеских обязанностей, – сказано уже серьёзно и без намёка на игру. – Я выбрал тебя и просил быть моим, а ты ответил согласием – это видели все и вы, глава Ким, тоже. Чимин помрачнел, понимая, что заигрался и надо сменить тактику, но раздражение навалилось комом и погребло его всего: – Ах, супружеских, – словно для себя самого уточнил омега, – чего же ещё может хотеть альфа от омеги – спицы, кухня, постель и дети? Так я разочарую тебя, Мин Юнги, с этим не ко мне. Чимин поднялся и уперев руки в стол, наклонился к Мину: – Охота, рыбалка, оружие и лошади, – отчеканил он, смотря прямо в глаза альфы. – Я могу приносить тебе свежее мясо и рыбу, но готовить себе будешь сам! Юнги тоже поднялся, вынуждая Чимина распрямиться и встать в полный рост. Альфа был немногим выше, но гораздо шире в плечах и крупнее, и омега на его фоне казался тонким и даже хрупким. – Прокормить своего омегу – одна из главных задач любого альфы, – хмыкнул Юнги парируя, – как и научить его тому, чего он не умеет. Чимин сцепил зубы, чтобы не выругаться на эти слова – его? Учить?! – Спицы или оружие – неважно, лишь бы ты не скучал и был доволен, – продолжил Мин, видя, как на лице омеги играют желваки, – а постель – разнообразит нашу жизнь и только добавит удовольствия. Я уж постараюсь ради такой красоты, а там и дети появятся, не сомневайся… Он зло улыбнулся и потянулся рукой к лицу Чимина, но тот резко отшатнулся и выскочил из комнаты не дослушав. За ним тут же выбежал Тэхён. – Мои поздравления, – качая головой, медленно захлопал в ладони Усон, – редко кто может вывести Чимина из себя за столь короткое время. А Юнги медленно опустился на стул и мысленно дал себе оплеуху: какого демона он так себя ведёт? Ведь готовился же быть самым терпеливым и понимающим, чтобы не обострять их такие шаткие отношения. Но что поделаешь: он сглупил, и потому придётся снова подбирать тропки к этому строптивому красавчику. – Глава Ким, нам нужно обговорить приданое, – Юнги вспомнил традицию данов. – Что хотите получить за этого омегу? Усон перестал смеяться и посерьёзнел: – Чимин очень дорог нашей семье, – Ким уставился на Юнги испытывающим взглядом, – и приданое не окупит той потери, что мы понесём, отдавая нашего любимого брата в твои руки. – Я так понимаю, что цена будет высокой? – Мин ответил Усону таким же взглядом. – Назови же её. И если я не смогу сейчас её заплатить – дай мне время на сбор нужного. – Спроси у Чимина – пусть он озвучит цену того, что разделит с тобой судьбу, – ответил Ким. – И я очень надеюсь, что вы договоритесь, потому что быть вашим судьёй я хочу меньше всего. Чимин вбежал в свою комнату, вырвал из волос шпильку и с силой бросил её в дверь. Она застряла в дереве на уровне глаз вбежавшего вслед за ним Тэхёна – омега замер и перевёл удивлённый взгляд на колокольчик, прозвеневший у его виска. – Тэ… – вся злость Чимина тут же исчезла, и он испуганно дёрнулся к другу: – прости… о, боги… я не хотел… – Всё хорошо, Мини, всё хорошо, – сглотнул Тэхён и протянул к другу подрагивающие руки. Чимин взял его ладони в свои и прижал к своим щекам, заглядывая Киму в глаза: – Я… так испугался, Тэ… Это всё из-за этого Мина… он так бесит! – Держи себя в руках, Мини, он не стоит твоих… – Я обрежу волосы, и он отстанет от меня… – Нет! – резко произнёс Тэхён. – Только не снова! Ты обещал! – А если это единственный способ от него избавиться? – И что дальше? Уйдёшь в лес и будешь жить там? Отречение от семьи не выход, Мини, да и надо было это сделать до сватовства, а сейчас уже поздно – Мин прав, все видели твоё согласие. – Если я выйду за него, то… мы… больше не сможем… – Я знаю… знаю… – Тэхён закрыл глаза и прижался щекой к макушке Чимина. – Но всё равно буду рядом и буду тебя любить. – И я всегда буду тебя любить, мой Тэтэ, – Чимин положил голову на плечо друга. – И я ещё не сдался. После обеда у Кима, альфы более-менее нашли общий язык, хотя Юнги всё время ощущал от главы какое-то давящее чувство недовольства. Усон охотно и даже хвалебно рассказывал о жизни данов, но мрачнел, как только разговор заходил о Паке. – Чимин рос на моих глазах, – делился уже изрядно выпивший Ким. – Я видел как он превратился в красивого омегу, как был счастлив с моим братом и как страдал, когда Намджун не вернулся. – Неужели так и не нашлось никаких следов? – спросил Мин. – Никаких, – вздохнул Усон и снова отпил брагу из большой кружки, которую тут же наполнил. – В ту осень Намджун с десятком наших воинов отправился к грувам. Это был его первый тинг без отца, после которого наш старик хотел объявить его своим преемником. Его приняли все главы кланов и всё тогда прошло замечательно: даже старик Чон заключил с нами торговый договор и разрешил к нему плавать не только по приглашению, но и в любое время, когда северные воды открыты для путешествий. Но… домой они так и не вернулись. Мы трижды посылали наши ладьи на поиски, и я сам дважды в них участвовал, но ничего не нашли: ни людей, ни ладьи, ни даже хоть чего-то нашего, чтобы понять где искать дальше. Грувы говорили, что возможно буря их погубила – осень не слишком жаловала погодой в то время, но я думаю, что на них могли напасть бойи. Эти разбойники живут тем, что грабят любые судна на море и любые кланы на земле, а следов не оставляют. Вольты как-то жаловались, что две зимы назад их мелкие поселения у северного леса сожгли дотла, а людей скорее всего увезли – никого не осталось, только несколько трупов альф, которым расшибли головы мечами. – Да, это их способ казни, – согласно кивнул Юнги хмурясь, – наших моряков так же убили пару зим назад, а тела выбросили в море и их вынесло на берег у охранного мыса. Альфы, жившие там, видели уплывавшие ладьи, похожие на судна бойев, но их слово против слова главы Ли ничего не значит. – Клан Скального берега не подчиняется никаким законам и не участвует уже давно ни в одном тинге. Они нападают и убегают, но выбирают такое время, когда посёлки остаются незащищенными или когда у них нет возможности позвать помощь. – Над таким нужно подумать, – Юнги нахмурился, что-то вспоминая. – У грувов есть готовые костры, которые они зажигают в случае опасности и так передают предупреждение: дым от такого костра виден далеко между их островами. – Да, это подходит для их островов, но мало подойдёт для наших лесов, – возразил Усон. – Поджигать что-то у нас – это навлечь еще большую беду – пожары быстро бегут по сухостою, особенно летом. – Значит, надо придумать другое, – ответил Мин. – Ты, я смотрю, уже считаешь нашу Кумлу своим домом? – пьяно улыбнулся Ким. – Я остаюсь тут жить, значит, теперь это мой дом, – пожал плечами Юнги и сделал глоток браги, надеясь, что разговор закончен, но Усон неожиданно стал серьёзен: – Если ты его обидишь, тебе не жить, – произнёс он, глядя альфе в глаза. – Хорошо подумай над этим. – Я выбрал его не для того, чтобы обижать, – Юнги выдержал взгляд. – И понимаю, что будет трудно… – Ты НЕ понимаешь, – Усон снова хлебнул брагу. – Ты не видел как светились счастьем его глаза. И как этот свет погас. «Значит, я зажгу этот свет снова!» – пронеслась не очень трезвая, но упрямая мысль в голове Мина и почему-то показалась на удивление трезвой и правильной. Юнги вышел от Кима, когда солнце уже скатывалось к вечеру. Возвращаться к своим людям он не стал и пошёл к морю, потому что хотел подумать над всем, что сегодня узнал, и над тем, как ему найти общий язык с Чимином. Этот день лишний раз показал ему, что омега слишком норовливый и неуправляемый, а значит, обычные подходы к нему не сработают. Омеги в его клане были счастливы любому знаку или намёку Юнги, их учили быть послушными, приветливыми и тихими, для них альфа – главный человек в их жизни, которому нужно подчиняться и угождать. Именно к такому привык Мин: так себя вела и его мама, и другие омеги его отца – так вели себя все, кого он знал. Но вдруг случился Чимин – яркая солнечная вспышка с волшебной улыбкой, без которой жизнь становилась уже серой… «Ты не видел как светились счастьем его глаза…» – Юнги вспомнил слова Кима и задумался: он ведь видел какие у омеги глаза – красивые, печальные и потухшие?.. Демоны его забери! Он столько раз смотрел на Чимина, но оказался слепым, потому что кроме красоты лица, пухлых губ и завораживающей улыбки ничего не замечал! А ведь ему стоило присмотреться и увидеть не звёзды в сапфировых глазах, а отблески тлеющего огня, который почти догорел от тоски… Огня, который нужно снова разжечь, чтобы увидеть тот самый счастливый свет, о котором говорил Усон. И чтобы огонь этот был – уже для Юнги, только для него и из-за него. Он ведь сможет? Конечно сможет! Пусть не за один день, но добьётся того, чтобы Чимин был снова счастливым и был рядом с ним. Прохладный вечерний ветер дул с моря, обдавая тело альфы солоноватыми мелкими брызгами и постепенно отрезвляя его разум. Ещё какое-то время роились мысли, что он совершает ошибку, так резко меняя свою жизнь и отказываясь от цели, которую лелеял последние десять зим. Но большого сожаления он не чувствовал и всё больше хотел видеть себя не в пылу битвы или заседающим на совете в родном клане, а рядом с этим невозможно привлекательным и таким интересным омегой – веселившимся на празднике среди таких же улыбающихся друзей или в его объятиях, окутанный тем самым сладким запахом вереска или лаванды. «Как же ты пахнешь, Пак Чимин?..» – невольная улыбка растянула его губы, и он уже предвкушал разгадку этой тайны. С такими раздумьями Юнги вернулся домой, где его терпеливо ждал Вичан. – Глава Мин, я могу с вами поговорить? – молодой альфа неуверенно посмотрел на Юнги, пряча за спиной руки. – Что случилось? – Нет, ничего, – парень замотал головой, – я хотел… Он замялся, подбирая слова, а Мин нетерпеливо его перебил: – Я устал, Вичан, живее. – Вот, – выдохнул парень и протянул Мину свёрток, что прятал за спиной. – Я понимаю, что это очень скромный наряд и не подходящий для главы и его омеги, но у вас за два дня свадьба… и потому… я решил, что это будет вам… полезно. К концу речи парень совсем поник, нервно теребя тёмно-синий шелк, в который были завернуты… два свадебных наряда ютов. Юнги даже охнул от неожиданности: – Откуда они у тебя? – С собой привёз, – ответил парень, – думал, вдруг мне кто-то настолько понравится, что я женюсь… но не случилось. – Тебе семнадцать зим, мальчик, о какой женитьбе ты мечтаешь? – улыбнулся Мин. – О такой, как у вас, – неожиданно твёрдо произнёс Вичан. – Я найду своего омегу, и он будет похож на Пак Чимина, я уверен. Юнги стал серьёзнее, как только произнесли имя его омеги, а Вичан заметил эти перемены: – Обряд будет по традициям данов, но никто не запрещает вам одеться так, как хочется. Мин кивнул, поглаживая рукой яркий шёлк с разноцветной вышивкой: – Я верну их тебе после свадьбы, – сказал Юнги, принимая наряды, – и спасибо, это действительно полезно. На следующее утро к Юнги прибежал молодой омежка и позвал за собой, не давая толком ни поесть, ни одеться. Альфа был недоволен, но, узнав, что посланник от Чимина, собирался недолго: накинул простую рубаху из тёмного шёлка и натянул штаны, подвязав их узким кожаным ремешком. Прихватив короткий меч, он пошёл за нетерпеливо семенившим мальчишкой, пытаясь его расспросить по дороге что к чему. Но тот оказался мало разговорчив, и Юнги ничего не узнал кроме того, что его ждёт Чимин, ждёт уже давно, и терпением особым не отличается. Они пересекли почти всё поселение и вышли на высокий холм, откуда была видна не только Кумла, но и часть пристани. Чуть глубже к скале, окруженный высокими елями стоял добротный дом, у двери которого его ждал Чимин. Получив свою монетку от альфы, провожатый сразу исчез, а Юнги подошёл к Чимину и спросил: – Что за спешка? Омега окинул его пристальным взглядом и коротко ответил: – Пойдём.

Tarja - I Walk Alone

Мин зашёл внутрь вслед за Чимином и сразу понял, что попал в тот самый дом его отца: чистые просторные комнаты, хорошая крепкая мебель, большие окна и наверняка удобный очаг на кухне. Но первое, что отметил Юнги – здесь давно никто не жил. Было чисто и совсем недавно убрано, но чистота была такой… холодной? Весь дом был словно безликой сиротой, без хозяев и без того уютного огня, что согревает даже на расстоянии. Пока альфа осматривался, Чимин медленно стал подниматься по лестнице, ведя ладонью по перилам и, видимо, вспоминая что-то – на лице появилась грусть, и он опустил голову, стряхивая волосы, будто вытряхивал из головы ненужные мысли. Юнги ещё раз осмотрелся и поднялся наверх за ним. На втором ярусе дома были три комнаты, в одну из которых и зашёл омега, оставляя дверь открытой. Юнги зашёл следом за ним в светлую спальню: в большое окно светило солнце и будто наполняло ее золотым сиянием, широкая кровать стояла у глухой стены напротив, застеленная покрывалом с красным и белым узором, которым украшали свои ткани местные ткачихи, а в центре комнаты – Чимин. Такой же светлый и сияющий в солнечных лучах, красивый до невозможного и желанный до скрипа зубов. Стоило Юнги глубоко вздохнуть, как ноздри защекотал запах вереска и память тут же подкинула ему воспоминание о недавней прогулке по ночному лесу – Мин поджал губы и слегка прищурился: «Значит, вереск…» – Я долго думал после нашей встречи и решил, что нам нужно… поговорить… – Чимин медленно поднял руку и вытянул маленький гребень, держащий его волосы на затылке в небрежном пучке. Светлые локоны красивой волной опали на его плечи и за спину – Юнги огладил их взглядом, а потом посмотрел Чимину в лицо. Тот был расслаблен и, наблюдая, изучал каждое движение альфы. – О чём? – голос Юнги стал хриплым, а во рту накапливалась слюна. Он облизнул губы и сглотнул. – Ты хочешь меня, – не вопрос – утверждение. – И можешь взять то, что теперь твоё. Чимин потянул шнурок на рубахе, и дыхание Мина стало медленнее – таким же медленным, как движение серой ткани по плечу омеги. Альфа не отрывал взгляда от рук Чимина, которые растянули ворот и обнажили ключицы, а затем потянули рубаху ниже. – Можжевельник?.. – прошептал омега, глубоко вдыхая усилившийся запах Юнги, и мягко улыбнулся. – Мне нравится… Мин молчал, неотрывно смотря на медленно оголявшиеся плечи, пока рубаха полностью не сползла с груди омеги – золотистой от лучей ласкового солнца, словно светящейся и… меченой! Слева над сердцем красовалась татуировка – медвежьей лапа, словно печать на этом прекрасном теле, как знак принадлежности кому-то. Кому-то, кто не Юнги. Альфа подошёл к Чимину и коснулся пальцами рисунка: медленно обвёл его по краю, а потом полностью накрыл своей ладонью – лапа исчезла. Так хотелось думать Юнги, так ему желалось, но... но.   От горячей руки на своей коже Чимин рвано выдохнул и прикрыл глаза, еле сдерживая желание простонать от этих касаний. Тэхён никогда не трогал его татуировку, считая метку брата на теле друга чем-то неприкосновенным, но Мин… поступил по-другому. Он и был другим, вызывая в молодом омежьем теле что-то давно позабытое и старательно подавляемое. Альфа почувствовал как заколотилось сердце под его ладонью и как в вереске появился мёд, лаская ноздри и усиливая его желание трогать это тело. И он трогал. Осторожно и медленно – изучая, вслушиваясь и понимая, что уже не откажется от него. Ладонь с груди заскользила вверх по ключице, затем по плечу. Чимин откинул голову назад и набок, освобождая доступ к шее. И Юнги коснулся её сначала рукой, а потом губами, пока большой палец оглаживал край нижней челюсти, острый подбородок и мял пухлую нижнюю губу… Чимин приоткрыл рот, ожидая почувствовать губы Мина на своих губах, но пальцы альфы вплелись в его волосы на затылке и властно потянули вниз, заставив омегу отклониться и открыть глаза в недоумении. – Я уже предвкушаю нашу первую брачную ночь, Чимин, – проговорил Юнги почти в самые губы омеги. – Надеюсь, твой вереск останется таким же чистым как сегодня. – Ч-что? – напрягся Чимин и удивлённо поднял брови. – Не люблю лаванду, знаешь ли, – ухмыльнулся Мин уголками губ и медленно отпустил волосы Пака. Отстранившись, он отступил от него и уже откровенно скалясь сказал: – Думаю сходить на источники будет вам с Тэхёном полезно. Внутри Чимина разгоралось пламя злости, готовое вылиться на этого невыносимого альфу, и он почти открыл рот, чтобы огрызнуться, но не успел – Юнги стоя у двери вдруг добавил: – Только по лесу потом ночью одни не гуляйте… мало ли кто будет гулять там же. Чимин вспыхнул ярким румянцем и замолчал, смотря вслед скалящемуся альфе. – Демоны тебя забери, Мин Юнги, – прошептал он, закрывая покрасневшее лицо ладонями.