Проклятие особого уровня

      — Цукумо-сан, дело в том, что я из другого мира. — Сакура сделала небольшую паузу. — Чего? Ты сумасшедшая? — отвечала, чуть понизив голос.       «Нет. Не так».       — Цукумо-сан, тут такое дело… Я из другого мира, — говорила размеренно и спокойно, словно сообщает вовсе не небылицу какую. — Это как? — спросила сама у себя. И тут же от своего же вопроса впала в ступор, размышляя над ответом. — О, Ками!..       Сакура жалобно застонала, ударяя себя полбу. Чувствовала себя глупой и безнадежной. Юки проводила времени дома немного, она часто где-то пропадала, но где не говорила, а Сакура и не спрашивала, считая, что об этом ей знать, пусть и хотелось, вовсе не обязательно, да и женщина, если бы желала или при необходимости, то оповестила бы куноичи о своих планах. В очередной раз оставшись в одиночестве в пустой квартире, стояла в коридоре, вблизи входной двери, репетируя речь, в которой признавалась в своей истинной натуре; но даже с отражением в зеркале ее слова звучали точно сплошная несусветная чепуха, поэтому она и медлила с заявлением, предпочитая избегать волнующей темы. И в то же время Сакура осознавала, что и выглядеть по глупому, утаивая правду о себе, не прекратила, потому что реже попадать впросак не стала, в прочем, как и совсем уж безнадежной не казалась — уже во всю в телефоне просматривала видеоролики.       Еще одной причиной послужил токсикоз, что отпускал ирьенина лишь изредка, например как сейчас, позволяя ей заняться бытовыми делами; тяжело вздохнув, взяла с тумбы моющее средство и несколько раз взбрызнула им на зеркальную поверхность после чего принялась работать тряпкой — Юки уборку по квартире не делала, по крайней мере, Сакура, находясь дома на постоянной основе, никогда ничего подобного не видела. Сама же куноичи смотреть на беспорядок просто не могла, привыкнув к госпитальной чистоте, как и без дела даже при ухудшении самочувствия сидеть не могла, потому невольно и сложилось молчаливое правило и могло быть весьма компромиссным, если бы не тошнота на запах моющего средства. Сжав тряпку в ладони, Сакура расставила руки по краям тумбы, опираясь на нее; задумалась, как бы ее организм при таком состоянии реагировал на больничную среду, где запах хлорки и медикаментов никогда не улетучивался.       С каждым днем не только неделя неумолимо приближалась к концу, но и она чувствовала себя все хуже; с каждым днем ей все больше не хотелось просыпаться, не хотелось поднимать тяжелые ото сна веки, не хотелось сбрасывать одеяло с вялого, измотанного после ночных забвений тела, не хотелось ступать на прохладный паркет из светлого дерева босыми ногами, которые начинали опухать уже сейчас, в бесчисленных попытках превозмочь дремоту. К слову, и уставала она гораздо быстрее, будто выносливость и вовсе никогда не была ей присуща. Ей было тяжко, а от тишины и умиротворенности разом спокойно и неспокойно — наслаждалась теми безмятежностью и гармонией, от которых так отвыкла, притом делала это порывами — от хлынувших из ниоткуда тревоги и нервозности считала подобную обстановку затишьем. Однако списывала перемену во мнении ни на что иное, как ее нынешнее положение. И все же, за несколько дней Харуно зачастила проводить время в положении лежа, держа в руках смартфон, наученная магом пользоваться некоторыми приложениями, включая и возможность воспроизводить видео: смешные, развлекательные, познавательные, — Сакура неоднократно удивлялась количеству разнообразного контента, однако восторженность исчезала также быстро как и появлялась, поскольку куноичи, немедля, вспоминала о том, где она все-таки находится — в передовом, но причудливом месте.       — Так когда документы готовы будут? — спрашивала Юки.       — Нанами говорил, что к выходным.       — Я возьму билеты на поезд на воскресенье тогда.       Когда Сакура не только чувствовала себя немного лучше, но и смогла позавтракать в компании Цукумо, причем довольно плотно, женщина медлить, откладывая дело, не стала; тут же спохватилась и предложила Харуно вместе пройтись по магазинам. Притом что предложение ее не терпело никаких возражений, в прочем, и Сакура понимала, что одежды у нее — даже на тряпки пустить нечего, а на улице стремительно надвигалась поздняя осень с сопутствующим похолоданием. Прогнозом погоды она пользоваться тоже научилась; емкие уроки Юки сопровождались краткими, но частыми восхищениями, ведь куноичи осваивала тонкости бытовой технологичности запредельно быстро — то ли Харуно шла на пользу ее превосходная память, то ли сама Юки давала дополнительный стимул, которая в самом начале так и заявила: «Надо представить, что я свою бабушку учу, может, попроще станет». И, в конце концов, ирьенин доказала, что сравнивать ее с пожилой женщиной равносильно себя в неловкое положение ставить.       Воскресенье — Сакура запомнила. Почему-то на подкорке памяти назначенное свидание зафиксировалось. И точно не из-за романтических побуждений, ведь какой в этом толк — связываться с человеком, что даже не подозревает о том, что видит вовсе не истинный облик девушки, приглашаемой на встречу. К слову, Харуно не забывала о том, что куноичи она занятая, потому и расценивала предстоящую встречу за возможность выяснить какую-либо информацию о ее перемещении. Сакура была уверена, ведь точно помнила, что Годжо был тем, кто помог ей в тот злосчастный день разлуки с родным миром, глядишь, парень и мог знать или узнать за эти прошедшие дни чего нового о свитке и его способности или способностях. К тому же, спустя пару суток, анализируя встречу с Сатору, осознавала, что проводить с ним время было занятием не таким уж и скучным, а некоторые моменты она вспоминала с улыбкой, потому не только расчетливые побуждения двигали ею, но и, в некоторой степени, благие. Друзей нужно заводить всегда и везде, особенно если знакомство сулит быть полезным.       — Насколько разумно отправляться в поездку в выходной день? Может, лучше понедельник? — Харуно ступила на эскалатор вновь вслед за Юки, однако на этот раз ее поездка прошла без происшествий; почти.       — В пятницу вечером не разумно, а в воскресенье нормально, — облокотилась на перила лестницы. — Я вообще еще вчера должна была уехать, — призналась на выдохе, развернувшись спиной к куноичи.       Харуно в недовольстве поджала губы; привыкнув, что ее мнение принимали во внимание, чувствовала себя ущемленной. Однако и спорить с Юки не желала, ведь и без того существование ирьенина держалось на птичьих правах, да и словесно оступалась Сакура часто, выдавая свое пребывание в Японии нарочным, потому если тому располагала ситуация, то искореняла из своих уст любые пререкания, просто оставаясь благодарной женщине за кров. Но и свои планы менять не хотела; на этот раз на эскалаторе оступилась, едва ли не упав, в конце поездки. Удерживая равновесие, врезалась в спину Цукумо, за что получила справедливое с нотками раздражения:       — Осторожнее.       — Прости, — промямлила в растерянности, вскинув руки.       — Эскалатор для нас красная зона, я так понимаю, — дразнила маг, пока Сакура натянуто улыбалась и без того недовольная своей неуклюжестью.       Будним утром в торговом центре было не многолюдно: в кофейнях и фудкортах сидели редкие посетители, распивая тонизирующие напитки, а в магазинах с одеждой — сегодняшних целях мага — слонялись консультанты, безучастно смахивая невидимые соринки с тканей. Сакура поразилась наличием эскалатора не только в подземном транспорте, но и торговых точках. В прочем и то, и то общественные места, потому сильно на таком зацикливаться не стала; вместо этого смотрела как Цукумо, отказываясь от помощи продавца, кружилась у вешалок с одеждой.       — В этом магазине хорошие базовые вещи. Запоминай, вдруг пригодится. — Всучила куноичи несколько пар джинсов. — Чувствую себя мамочкой! — продолжала говорить весело, почти восторженно.       — Тебе нравится ходить по магазинам? — смело предположила.       — Ну, не то что бы прям нравится. Просто хорошее настроение. — Не дожидаясь ответа, Юки прошла к другому стенду с товарами.       Сакура поспешила за ней, не решаясь более затрагивать эту, казалось, вполне обыденную тему, или просто слов не находила. Харуно следовала за ней по пятам, разглядывая богатый ассортимент; в ее мире были магазинчики, однако каждый из них был отдельным прилавком, и такое скопление разнообразных брендов она встречала впервые, к слову, как и само понятие «бренд».       «Совсем другой уровень». — Думала, когда увидела небольшую зашторенную комнатку с ярким искусственным светом и большим зеркалом в пол.       Одежда, выбранная Юки, была странной: узкие джинсы, клетчатые рубашки и футболки с непонятными рисунками и надписями, — глазу куноичи чужды, однако она возмущаться предложенным вещам не стала, ведь понимала, что здешняя мода и привычный ей стиль уж больно сильно разнятся. Немного замешкалась, оглядываясь по сторонам, вверх и вниз, не решаясь предстать в примерочной в нижнем белье — до последнего опасалась огромного зеркала и обычной шторки из плотной серой ткани.       — Ты скоро? — Вздрогнула, услышав скучающий голос Цукумо.       — Да, конечно, — неловко ответила, наконец, решаясь расстегнуть пуговицы серого жакета.       Черная джинса облегала стройные ноги непривычно, от чего доставляла легкий дискомфорт. Сакура пробовала присесть, а после согнула ногу в колене, прижимая голень к груди — ткань была податливой и тянулась неплохо, но все же грубая и плотная, не такая сподручная, какой являлась форма шиноби. Торопливо накинула белую рубашку в черную клетку, застегивая мелкие пуговицы, от чего теперь видела перед собой совершенно другую себя. Невольно коснулась левого уха, у отсутствующей мочки, пока занавес не приоткрылся.       Ирьенин ничего не сказала, молчала даже тогда, когда Юки щупала ее за бока, заправляя край рубашки за пояс джинсов. Только смотрела в зеркало, оглядывала замаскированную слоем тональной основы печать на лбу, старалась взгляд не бросать на живот, не приносящий тех радостей материнства, что были у девушки в ожиданиях.       — Штаны узкие, — вяло комментировала, чуть склонив голову.       — Нормальные, — твердо парировала Цукумо, предотвращая любые споры. — Сейчас все такое носят, — убеждала, приобняв Сакуру за плечи.       — При таком разнообразии, не думаю, что отсутствует альтернатива, — продолжала наседать с голосом, звучащим апатично, со стальными нотками.       — Какая ты вредная. Просто привыкай! — Женщина резко задернула шторы, оставляя Сакуру наедине со своим отражением.       Харуно, не снимая с вешалки, расстегивала пуговицы следующей рубашки; с минуту точно ждала, прислушиваясь к гулу за тканевой перегородкой, однако, убедившись, что ее очередной каприз проигнорирован, облачилась в новую вещь. Более свои условия выдвигать даже не пыталась, когда тошнота вновь стала подступать к горлу; Сакура вымученно вздохнула, прислонив прохладную ладонь ко лбу. Ей явно не здоровилось сегодня, как и в другие дни; и все же она до последнего надеялась, что так на нее влияет перемещение с последующей акклиматизацией — не зная о таком термине, все же интуитивно приписывала себе этот процесс адаптации.       Без всяких пререканий и лишней болтовни с кучкой вещей они провозились недолго. Стоя у кассы, Харуно держала покупки в руках, в то время как Цукумо безбожно пялилась в смартфон — потому-то, собственно говоря, и непривычно молчала всю магазинную прогулку. Куноичи нервно кусала губы, осторожно выглядывая за спину впереди стоящего посетителя, наблюдая за тем, как происходит процесс оплаты — по мимо чудного приспособления, чей издаваемый звук был схож с писком, ничего нового для себя не увидела. Не смея тревожить занятую Юки, рассматривала бирки одежды с ценниками, в голове считая итоговую сумму покупки, вычитая ее из того числа иен, которыми располагала в данный момент; для свежей головы казался странным — из-за незнания правды — тот факт, насколько же быстро растрачивался толстый конверт с деньгами, врученный в качестве оплаты за выполнение миссии. Еще больше куноичи тревожило то, что ее скромная персона совершенно ничего не мыслит в нынешней финансовой грамотности, до сегодняшнего дня не имея представления о японских ценах; в прочем, смогла себя пересилить, избавляясь от навязчивых мыслей, ободряя словами о том, что все еще успеется. К тому же, всегда можно просить о помощи Цукумо, вызвавшейся в сенсеи для ирьенина.       Их очередь подошла быстро. Сакура поначалу деликатно прочистила горло, призывая мага обратить на нее внимание, а после слегла ткнула ей под ребра локтем; та тихонько ахнула от неожиданности, не смотря на это, гаджет убирать в карман не стала, продолжала держать его в руках, только теперь еще и уши навострила на случай, если Сакуре понадобится помощь. Считая, что лучший способ адаптироваться в современных реалиях для рассеянной Харуно — это максимальное помещение в необходимые условия, притом самостоятельные, без чьей-либо, в частности самой Цукумо, помощи, сначала пустила куноичи одну по городу разгуливать, а теперь оставила ее один на один с очередным испытанием; подобно ребенка плаванию учить, бросив того в воду, — в прочем с этого способа и брала пример. Возможно метод грубоватый и весьма жесткий, однако после того как Сакура без всяких проблем и, как думала маг, без приключений вернулась домой, Цукумо поверила не только в свою наставительную методику, но и в не безнадежности ирьенина.       Сложив вещи на высокую стойку, Сакура натянула рукава серого пиджака, вытирая краем ткани влажные ладони. С замиранием сердца жадно наблюдала за тем, как человек на кассе орудует давеча невиданным ее глазами механизмом, а после озвучения цены, совпавшей с ранее просчитанной в уме суммы, потянулась в карман жакета за кошельком.       — У Вас есть скидочная карта нашего магазина? — Не смотря на внешнюю доброжелательность и мягкость в тоне, вопрос Сакуру поставил в тупик, заставляя вмиг холодным потом облиться.       «Скидочная карта — карта для скидок в магазинах». — Медленно пояснила самой себе, стараясь в ту же секунду взять ситуацию под свой контроль.       — Нет, — ответила честно, натягивая улыбку.       — Желаете приобрести?       Вновь пауза. Снова замялась, не зная что ответить на, казалось бы, вполне постижимую и ясную просьбу. Приоткрыла рот, хотела было что-то сказать, но слов не нашлось; вместо фразы только облизнула губы, пока взгляд ее бегал по стене за кассой магазина.       — Да, нам нужно. — Цукумо, быстро спохватившись, пришла на помощь, и весьма вовремя, ведь Харуно начинала не на шутку беспокоиться; от неловкости и нервозности момента чувствовала себя точно будто на иголках.       — Продиктуйте Ваш номер телефона, пожалуйста.       — Да, сейчас.       Наученная весьма сомнительным случаем с Сатору, теперь носила переписанный номер телефона на небольшом клочке бумаги под прозрачным чехлом телефона, потому в сию минуту поспешила достать смартфон из поясной сумки. В прочем и сама работница магазина, словно успела перенять чужое замешательство и растерянность, все равно продолжала улыбаться, однако теперь деликатно, продолжая тактично ждать; консультант сознавала, что любые вопросы будут излишними и придадут ситуации еще большую щекотливость, потому улыбка с ее лица не пропадала, хоть Цукумо и уловила ее бегающие глаза по залу.       — Она у нас беременна. Поэтому подтупливает, — пояснила маг, облокотившись на стойку.       Вежливая улыбка Сакуры постепенно пропала с лица, и также медленно она подняла глаза с сумки, переводя внимание на сияющую Юки.       — О, правда? Я Вас поздравляю! — Глаза молодой девушки теперь были наполнены пониманием. — Просто я у Вас не заметила брелок в знак материнства. — Консультант встала на носочки, наклонив голову, чтобы внимательнее рассмотреть облик куноичи.       — Да… — неуверенно протянула. — Я забыла его вместе с сумкой дома, — на ходу придумав оправдание, объяснилась. Как бы Сакура не старалась, ее улыбка выходила вымученной, потому она просто поджала губы.       — Вот как. — С понимание несколько раз кивнула. — Тогда почему бы Вам не приобрести новую? Нам как раз завезли новую коллекцию, — Консультант быстро сориентировалась, на что Сакура лишь тяжело вздохнула. Ирьенину, уставшей от сегодняшней прогулки по торговому центру, хотелось домой.       — Новая коллекция?! — В этот же миг опомнилась Цукумо.       — Новая коллекция?.. — в недоумении переспросила куноичи.       — Она хочет. — Юки положила руки на чужие плечи, чуть приобняв девушку.       — Да, конечно. Это же новая коллекция. — Не совсем имея представление о чем идет речь, Сакура все же согласилась.       — Тогда одну секунду.       — Так, значит я подтупливаю? — Стоило работнику скрыться из вида, как Харуно, немедля, смахнула женские ладони со своих плеч. Пусть маг и пыталась спасти ситуацию, все же Харуно была недовольна способом, от чего ее глаза поблескивали от нарастающей злости.       — А что? Разве нет? — Голос женщины звучал непринужденно, будто бы она не испытывала ни капли сожаления о сказанном.       — Это другое.       — Успокойся ты. Быстро смотрим новую коллекцию и бежим.       — Пройдемте, — подоспевшая консультант, услужливо, двумя руками указывала им на стенд позади себя. — Кстати, для беременных у нас скидки. — Она подошла чуть ближе к Харуно. — Я сделаю так, что она суммируется со скидкой по карте, — полушепотом пообещала, наклонившись чуть ближе к ее, к счастью, целому уху.       — Она что так просто тебе поверила? — Когда консультант отдалилась от них, большим пальцем Сакура указывала позади себя.       — Ну да. А зачем мне обманывать? — Небрежно пожала плечами, однако, завидев в лице напротив неподдельное удивление, пояснила. — Сразу видно, не знакома с японским менталитетом. Смотри, ты делала тесты? Делала. Они оказались положительными. А все остальное — это чистая формальность, — весьма популярно объяснила. — Давай, вперед. Нас Такано Мина заждалась, — говорила маг, подталкивая девушку к одному из стендов с аксессуарами.       — Кто? Ты о ком? — Недоумевая, хмурилась.       — Имя у девушки на бейдже, — Цукумо ответила, только без привычной беззаботности. Начинала постепенно раздражаться; строптивая Сакура, притом которая ежеминутно глупила, была ей не по душе.       — Это вот это? — спрашивала, чуть выше груди большими и указательными пальцами обеих рук вырисовывая небольшой квадрат.       — Да-да. Пошли уже. У меня дел сегодня еще во! — Ладонью провела горизонтально по воздуху на уровне собственного лба.       Не дожидаясь Харуно, Юки, успевшая привыкнуть к странным вопросам, в том числе по самым элементарным вещам, с которыми обычный современный человек встречается с детства и ежедневно, прошла вперед, пока Сакура стояла на одном и том же месте, будто бы намертво приросшая. Белый бейдж куноичи видела, только вот надпись на нем никак разглядеть не могла, потому, при своем, на первый взгляд, превосходном зрении, имя и фамилию консультанта все это время принимала за размытые кляксы, по подобию тех, что служили принтом на одной из футболок, что Цукумо не смогла уговорить девушку купить. Ирьенин тяжело сглотнула; приложив вспотевшую ладонь на лоб, направилась к новой коллекции сумочек. Ей было не по себе.       Просмотр новой коллекции сумочек закончился покупкой парой юбок, платьев и кожаной куртки в других бутиках, и дорожного красного чемодана. С пакетами Сакура прибыла в квартиру одна, поскольку у Цукумо вновь объявились срочные дела. В какой-то момент Харуно началось казаться, словно дело вовсе не в количестве забот за просторами дома, а в самой куноичи; в прочем, думала она так понапрасну, к тому же, приютить гостью было решением отнюдь не девушки. В любом случае, наедине с собой оставаться ей было себе в угоду; от чего-то, при плохом самочувствии вместе с тошнотой появлялась беспричинная раздражительность, от которой видеть никого не хотелось. Как бы то ни было, а мысли о прошлом стремительно и бессовестно лезли в голову, и ничто не было для них преградой; Харуно старалась отсеивать лишнее, и у нее даже получилось, иногда. Именно о прошлом, и совсем не потому что была не намерена возвращаться домой; она всецело, вполне адекватно принимала свое пребывание в Японии — в новом мире — за настоящее, где находиться здесь и сейчас. И целью ее было вырваться из цепких лап современности и, порой, устрашающей технологичности.       Куноичи лелеяла надежду встретиться с Годжо. Он казался ей несерьезным, но статным, немного забавным, — пожалуй, это было все, что она могла сказать о нем. А больше ей говорить и не хотелось; главное, чтобы связи водились рыбой в полноводной реке, другого ей от него не нужно было; в прочем, на предстоящей воскресной встрече она и планировала это выяснить. Неосознанно предавалась мечтам о том, как было бы славно познакомиться и в Японии с кем-то влиятельным, подобно Мадока Ичиро, и, доверяя интуиции, сделала ставку, что с Сатору ей определенно повезло; во всяком случае, не зря же парень был знаком с «ирьенином» Секо.       Сакура была намерена приложить возможные в ее положении усилия, дабы деловое свидание не сорвалось.

***

      — Спасибо. Я Ваша должница, — ирьенин говорила восторженно, принимая темно-синюю полупрозрачную папку.       Они сидели за столом небольшом кафе в традиционном стиле, неподалеку от здания бизнес центра; для Нанами это был обеденный перерыв совмещенный с важной деловой встречей, в то время как для Сакуры это вылилось в пытку, благодаря которой девушка узнала о новом продукте, не пригодном для нее во время интересного положения — рыба. Тонко нарезанные ломтики свежайшего рыбного ассорти, эстетично сервированные на деревянном подносе не вызывали у куноичи аппетита от слова совсем; напротив, глаза ее слезились, а к горлу подступил неприятным ком, однако она продолжала деликатно молчать, натягивая вежливую улыбку.       — Тогда уже не моя, а начальства. Я просто посредник, — с долей иронии поправил ее, поудобнее перехватывая палочки для еды.       — Лучше Ваша. Его я не видела, а Вы сидите передо мной. От Вас я хотя бы имею представление чего стоит ожидать. — Вынула из папки документацию, в том числе свое новое удостоверение личности.       Сакура Харуно. 28.03.1993.       — И чего же можно от меня ожидать? — Кенто старался вести себя доброжелательно, и весьма успешно, однако Харуно, после своих слов, не могла не заметить возникшую настороженность в человеке напротив, словно девушка невольно вникла в нечто сокровенное. Интуитивно учуяв неладное, для пущей уверенности расправила плечи.       — Вы создаете впечатление молодого человека, прежде всего, порядочного, — спокойно пояснила, от чего фигура Нанами заметно расслабилась. Он сделал жадный глоток зеленого чая, в то время как атмосфера, не успевшая толком накалиться, вновь превратилась в нейтрально-деловую.       — Не могу отрицать, слышать такое приятно. Особенно от столь миловидной девушки.       Когда легкая улыбка скрасила мужское лицо, и сама Сакура приняла чуть более расслабленную позу, незаметно облегченно выдыхая. Пересилив себя, изобразила крупицу смущения; за чистую монету комплимент Нанами не приняла, наученная скромным опытом, быстро смекнула, что кроется за сухостью сказанного не более, чем обыденная формальность.       — Благодарю, и приму к сведению это. Что ж, и Вашему начальству я безмерно благодарна, и Вам — простому посреднику, — говорила скромными заигрывания, не переступая грани приличия, коими они перекидывались с Нанами вдвоем. — Но, боюсь, что мне уже пора. — Поднялась на ноги, напрягаясь в коленях — нижние конечности изрядно затекли, доставляя прелегкий дискомфорт.       — Не смею задерживать. — Чуть склонив голову набок, поднялся со своего места и плавно изогнулся в прощальном одзиги.       — Спасибо, что нашли для меня время. — Будучи не знакома с японским этикетом до конца, повторила не новый для себя жест уважения за Кенто, подмечая схожесть двух менталитетов, которые никогда не должны были пересечься.       — Отчасти это моя работа. Приятно было увидеть Вас снова.       — Взаимно. И в очередной раз благодарю за такую оперативность. — Перехватила из одной руки в другую темно-синюю папку с нынешними подлинными документами.       — Вы моя должница, — напомнил Нанами, хитро сощурив глаза, на миг его лице промелькнула лукавая ухмылка.       — Непременно. — Одновременно, точно по щелчку пальцев, оба посмеялись, притом с такой легкостью, будто бы одну книжку по этикету под копирку осваивали. — Всего доброго.       Не выдерживая более, пусть и свежего, рыбного запаха, резко развернулась, удаляясь прочь из заведения; стоило ей повернуться к Нанами спиной, как тут же вежливые улыбки на молодых лицах в мгновение ока пропали. И все же, чем неформальнее была обстановка, тем утомительнее было обмениваться формальными репликами, потому маг с неподдельным облегчением выдохнул, поддел палочками нежный ломтик изысканной рыбы, аккуратно обмакивая его в соус. Пытался отделаться от мысли, что с Сакурой было явно что-то не так, и лишь то, что не его ума дело было это, останавливало для звонка сильнейшему. Несмотря ни на что, он с завидным упорством держался своих принципов — пробовать жить нормальную человеческую жизнь, — и тот факт, что такая реальность не приносила желаемых результатов в виде банальных кратковременных радостей и счастья, не останавливал его следовать этому выбору до конца.       Потерянный в собственных взглядах, не определившийся до конца в своем мировоззрении, безвольно плыл по течению, по мимо офисной работы изредка выполняя мелкие поручения, обещающие ему улучшение отношений с начальством с последующим повышением. Но так ли нужно оно было ему сейчас… Кенто достал из кармана темно-синего пиджака в тонкую светлую полоску сотовый; зашел в телефонную книгу, и палец его завис над контактом никого иного как Сатору Годжо.       «Нет». — Наказал себе строго на строго.       Телефон положил на стол экраном вниз — в эту минуту этикет его волновал мало; взглянул на свою вторую руку, так и зависшую над пиалой с соусом, поданным к сашими. К слову, розовый тунец был вкусным, тающим во рту.

***

      Пусть встреча и осталась позади, все же Сакуру передергивало до сих пор. То, как реагировал собственный организм на рыбу ее настораживало; сашими она любила, однако теперь подобные блюда не вызывали у нее былого аппетита, вместо него ее тянуло вывернуться на изнанку. И все же — на грани мазохизма — вспоминала о прежних ощущениях, когда лавируя между столиками в общественном заведении, она выбежала на улицу, полной грудью вдыхая прохладный загазованный выбросами городской рутины воздух, такой необходимый тогда, что, казалось, подошел бы абсолютно любой.       Сакура готовила ужин. Продуктов было немного, не говоря уже об отсутствии какого-либо разнообразия, но на это девушка, будучи куноичи, не жаловалась, привыкнув довольствоваться меньшим; в прочем, наполненность холодильника была ровной такой, какими были кулинарные навыки Харуно — то есть, минимальной. Рис, овощи — то, чем питалась ирьенин в своем мире чаще всего, иногда добавляя в рацион еду животного происхождения; и сегодняшний вечер исключением из военных будней — в съестном плане — не был, потому что воротило не только ее нос, но и все тело слишком от многого, да с такой силой, что экспериментировать, наблюдая за реакцией организма, желания не было — и навряд ли оно появится.       — Все еще воскресенье? — Поинтересовалась за приемом пищи.       — Что-то должно было измениться?       — Почему нет? Учение — свет. Учиться слушать других никогда не поздно. — Фраза Сакуры прозвучала довольно тонко; так, что расслабленная Юки ее смысл поняла не сразу.       — Побуду во тьме. Как раз почти ночь на дворе, — с вялой улыбкой парировала, опираясь на избитое, знакомое многим выражение.       — Как угодно. — Более Сакура ничего не сказала, ведь спорить с женщиной в ее намерения не входило, хоть и от собственного ехидства ни себя, ни ее не уберегла.       — Как тебе Токио? — спросила, надеясь, перевести тему в более нейтральное русло. Ссориться с Харуно, подрывая и без того натянутые отношение с отсутствием желаемого доверия, магу не хотелось.       — Шумно.       — Самая большая плотность населения в стране. Если вообще не по миру.       «А сам мир-то большой?» — Подумала девушка, вовремя прикусив язык. Хоть и всерьез задумалась над тем, чтобы рассказать Цукумо о себе, но пока не довелось решить как это сделать, стремилась быть аккуратнее, снизив привычную рассеянность, граничащую с опрометчивостью.       В прочем, до конца не наученная пользованию поисковыми системами, задумалась над тем, что хотела осуществить еще в первую встречу с Юки — раздобыть карту местности, только теперь запросы ее справедливо и заметно возросли, ведь Харуно желала заполучить, в добавок, и карту этого мира. За остатком ужина, который проходил в молчании, что разбавляла Юки редкими, не вызывающими трудностей, вопросами, куноичи придавалась размышлениям о других странах: политические устройства, возможные внешние и внутренние конфликты, экономическая сфера, — все то, с чьими проблемами успел столкнулся ее мир, побуждая новые волны мятежности среди населения.       — Сколько места еще осталось, — комментировала маг, рассматривая то, как Сакура раскладывала в чемодане покупки, не вооруженным взглядом замечая, что в багаже остается еще достаточно места. — Можно было еще те сапоги все-таки прикупить.       — Или можно было чемодан поменьше прикупить, — тяжело вздохнула, с щепетильной аккуратностью складывая вещи.       — Ничё-ничё, на вырост. Ты же в дыру свою уезжать пока не собираешься? — Сидя на диване, закинула ногу на ногу для удобства позы.       — Дыру? — Приподняв бровь, замедлилась со сборами. Про дыру своего прежнего места, называемого домом, уже слышала от Сатору, но от чего-то именно пренебрежительность Цукумо задела за живое ее чрезмерно глубоко.       Сакура собиралась будучи на полу, предварительно отодвинув журнальный столик, чтобы не мешался; задрав голову к верху, повернулась лицом к дивану. Искусно скрываемое недовольство ирьенина выдавала только выпяченная челюсть, пока на лице читалось поддельное недоумение.       — Ну, в смысле… Я же не знаю откуда ты такая взялась… интересная очень. Вот и дыра, — объяснилась, пусть и слегка замялась поначалу.       Юки действительно считала Сакуру поистине личностью захватывающей; в тайне, порой, сравнивала ее с Маугли столь менее одичавшим, чем принято считать; куноичи весьма социализированная, но абсолютно отставшая от современных технологий.       Сакура ничего не ответила, лишь поджав губы вернулась к прежнему занятию, дожидаясь когда же Цукумо вновь соберется на одну из очередных встреч; и вкладывала куноичи в ожидание надежду, поскольку маг, точно нарочно, все сидела и сидела, казалось, даже не собираясь и не планируя оставлять Харуно одну. И было то к большому сожалению гостьи, ведь таким образом она мешала воплощению задумки ирьенина — вернее сказать, только пробы. Не смотря на тяжесть, которую создавал организм своими непредсказуемостью и излишней слабостью, все же понимала, что сидеть сложа руки более нельзя — да и не позволит себе, — потому в планах ее толстого грифеля жирным черным цветом по белому ясно вырисовывался один важный пункт. Сакура хотела дать себе попытку создать клона, что смог бы присутствовать на встрече с Сатору за место нее.       Но Юки все продолжала находиться дома, и вроде бы дом и был ее, однако Харуно это вовсе не мешало гневаться и на мага, и на судьбу, что напастью препятствовала ее планам, вставляя палки в колеса. Цукумо много в последние дни отдыхала вне хозяйской спальни — то на кухне, то в гостиной телевизор смотрела; тем не менее квартира была мала, потому-то куноичи не хотела рисковать, не желая выдавать Цукумо одну из своих способностей. Так и прошли ее крайние деньки в столице — тягуче и протяжно, будто со скрипом, присущему вагонам в метро, только приближалось воскресенье медленно, со стандартной скоростью двадцать четыре на семь.

***

      Стоя на платформе, Харуно посматривала на большие цифровые часы, что демонстрировали время с точностью до секунд; отмечая про себя практичность такого изобретения, переводила взгляд то на вещи, то на Юки, стоящую рядом, выжидая подходящий момент для того, чтобы улизнуть на короткий период. Однако стоило девушке напомнить самой себе о надвигающемся часе прибытия поезда, тут же преисполнилась решимости и твердо определилась действовать. Напоследок осмотрев пространство, заприметив санузел неподалеку, прочистила горло, начиная говорить, чем и отвлекла Цукумо от телефона.       — Я что-то опять себя нехорошо чувствую, — оповестила Сакура, одну руку разместив на животе, а другой обмахивая себя.       — Давай только быстро. Пока время ещё есть. Туалет там, — тараторила, большим пальцем указывая в нужную сторону позади себя. — Помощь нужна? — спросить толком не успела, ведь Сакура уже быстрой ходьбой направлялась к цели. — Блин, угораздило же… — Снисходительно мотнула головой, вспоминая о причине недугов ученицы.       Как только ей удалось скрыться за дверью, отгородившись от гула, щебета людских голос, она прислонилась к дереву, выкрашенному белым, и резко протяжно выдохнула, сложив губы трубочкой. Медлить не стала, потому сразу осматриваться вокруг начала: несколько раковин, а на них мыльницы и большое продольное зеркало на добрую половину стены, в которое Харуно, конечно же, посмотрелась; если пройти дальше по прямой, то ряд кабинок по обе стороны находились — стандартное общественное место для глаз куноичи выглядело и дико, и дивно; и так удобно, и так непривычно. Одно ее смущало — явное присутствие в комнате кого-то еще; и стеснение ее сковало вовсе не из-за неудобства естественных процессов, ведь прибыла сюда ирьенин совсем по-другому делу.       Стоило ей сложить руки в печать, как тут же заподозрила неладное — то непонятное гудение, то с внешней стороны дамской комнаты слышались приближающиеся голоса и топот, потому зашла в кабинку, чья дверь доселе была распахнута. Через считанные секунды Сакура создала себя былую: длинные каштановые волосы, «лисьи» глаза, чья радужка была орехового оттенка, — и одела себя подстать сегодняшней одежде — белая футболка, черные куртка и джинсы, а на ногах все те же двухцветные кеды, которые куноичи даже начинали нравится. Клон должен был получиться крепким, потому, вмиг, другая Сакура растворилась в воздухе, оставляя после себя легкую дымку и пару зеленых лепестков; завидев зелень, Харуно двумя пальцами — на первый взгляд достаточно брезгливо — подняла их и смыла, излишний раз осторожничая.       К Цукумо подоспела она вовремя: поезд еще не примчал, зато женщина переминалась с ноги на ногу, часто поглядывая в сторону уборной; переживала ни то за здоровье ученицы, ни то за всеобщую пунктуальность. В прочем, биологический подсчет времени Сакуру не подвел, потому на выговор девушка не нарвалась.       Заходила в поезд крайне неуверенно, постоянно оборачиваясь — любой бы заподозрил ее поведение в неясности, да только никто внимания особого не обращал, а если что и заметил, то тут же отворачивался, — она расположилась у окна, в которое смотрела с неподдельным интересом, словно хотела под самые колеса транспорта заглянуть.       — Это скоростной поезд. Через пару часов будем в Киото, — уведомила Юки, садясь рядом с куноичи.       — А расстояние какое?       — Километров четыреста пятьдесят где-то.       «Бред». — Сакура закатила глаза.       Харуно отнеслась к новости с нескрываемым скептицизмом; подобное расстояние казалось ей трудно постижимым за столь короткий срок, однако судить по своим знаниям из прошлого мира не стала. Вместо того предпочла просто один раз увидеть, чем сто раз услышать, потому, включив дисплей смартфона, засекла время отбытия со станции.       — Скажи… — Сакура завела разговор, но тут же замялась, запинаясь о собственное раздумье, — у вас тут все дорогое?       — Ну, вообще-то жизнь в Японии не из дешевых, да. — В такт словам маг медленно кивала. — А к чему вопрос? — Пусть и скрестила руки на груди и хмуриться начала, все свое внимание отдала Харуно, показывая заинтересованность в разговоре.       — Скажем так, сложно распределять бюджет, когда тебе почти ничего не известно о ценах.       — Справедливо. — Юки снова кивнула, а позу сменила на более расслабленную. — Начну с того, что твоих денег в этом мире не существует.       Сакура хотела опустить глаза, пряча собственное беспокойство боязни быть уличенной в своей сущности, однако, почувствовав взгляд Юки на себе, она невольно ответила на него, не сумев выдержать всю его выразительность и многословность.       — Вообще, курс рё к иенам, примерно, один к десяти. Один рё расценивается как десять иен.       — Думаю, это годится в качестве ориентира, — с облегчением вздохнув, произнесла. Опасалась того, что Цукумо вновь начнет гнуть линию о происхождении Харуно, однако этого, к счастью ирьенина, не произошло.       Маг сделала небольшую паузу, крутя в руках пластиковую бутылку с обычной водой; на мгновение в задумчивости сощурила глаза, прежде чем сказать:       — Допустим, бутылка воды стоит сто двадцать иен. — Кивнула на предмет у себя в руках.       — Значит, в рё это будет двенадцать, — подытожила куноичи, медленно, неторопливо.       — Именно. А цены можно найти в интернете. — Заметив озадаченное выражение лица напротив, измученно прикрыла веки.       Беря под свою опеку куноичи из другого мира, не знамо того, Цукумо сделала сей выбор даже не задумываясь о стольких возможных мелких бытовых проблемах. Однако возмущаться было бы делом не уместным и запоздалым, потому краткий курс уроков по использованию поисковых систем был проведен без отговорок.       — Как появится интернет, на практике попробуешь. Так сказать, закрепишь. — Юки шумно потянулась, а после, скрестив руки на груди, прикрыла глаза.       Харуно только отвернулась к окну, скулой прислоняясь к спинке сидения, обтянутой темным материалом, грубость которого ощущалась нежной кожей. Кажется, Юки не солгала — синкансэн мчался быстро и до того бесшумно, что диву можно было бы предаться, вот только теперь Сакуру удивляли технологии эдакой современности не настолько, чтобы по-новой расхаживать, едва ли рот не приоткрыв. Привыкла; и привыкла к наличию инноваций везде и во всем налету, смекнув, что прогресс не может быть неравномерным.       Тем не менее, каким бы суетливым не был Токио, природе загородной Японии удалось ее восхитить: небольшие дома сельской местности, не всегда аккуратные, и этим еще больше чем-то отдаленно напоминающие ей родные края, еще зелёные сопки и полевые цветы, не достигнутые расправой осененней поры, небесный горизонт — чистая безоблачная голубизна, но уже с отчётливой примесью серого оттенка.       «Может, я просто на другой материк попала?» — Усмехнувшись своему поверхностному отчаянному суждению, мотнула головой.       Подобная мысль была в самом скором времени забыта, стоило ей на глаза показаться чуду света — горе Фудзи — высокой, аккуратной, удивительной.       — Я из другого мира, — на выдохе произнесла фразу, что неожиданным образом начала вертеться на языке. В прочем, препятствовать ее озвучиванию она не стала; наоборот, поддалась внезапному порыву, надеясь, что это выйдет во что-то более менее приличное.       — Не от мира сего, — Юки сказала голосом, полным доброй насмешки и сонливости.       — Ага, — Сакура ответила также весело, не пытаясь придать ситуации большей серьезности.       Не успела девушка вновь отвернуться к окну, как встрепенулась, расправив плечи; в панике стала осматриваться, а после глазеть на время, что неумолимо близилось к пяти часам вечера. Час-пик; ее клон несправедливо растворился на одном из пешеходных переходах в надоедливой давке толпы.

***

      По прибытии на станцию, собрав вещи в охапку, проголодавшаяся Юки тут же повела Сакуру в ближайшее заведение общественного питания. Магу было хорошо, она успела отдохнуть за поездку, в отличие от куноичи, которую периодически подводил слабый желудок; по крайней мере, ирьенину хотелось верить в его слабость и ошибку свою и сразу нескольких тестов на беременность. Мало ли что.       — Может, суши с сашими? — предложила маг, рассматривая меню.       — Нет, давай без рыбы, пожалуйста, — моментально запротестовала, чуть вскинув брови вверх.       — Хорошо-о, — почти распевала, перелистывая страницы.       Харуно ограничилась онигири, любимыми Саске, и не удержалась от того, чтобы заказать моти, таких же нежных и прекрасных, как и она сама; усмехнувшись, вспомнила, что Сатору был родом из Киото. Харуно не могла не нервничать, ведь желанная встреча сорвалась, а создавать очередную себя не видела особого смысла — времени прошло достаточно, к тому же, она предпочитала думать, что разбирается в психологии неплохо, а потому Годжо ей показался не тем, кто будет ждать в нетерпении лишний час; даже лишние десять минут.       — Токио-Киото. — С самого начала названия показались ей схожими; и сейчас, сидя в кафе, лишь убедилась в созвучности наименований.       — Что говоришь? — Юки резко перевела на нее взгляд, тщетно подозревая, что к ней самой обращаются.       — Нет, ничего. Я на цены смотрю. Считаю, ориентируюсь, — быстро нашла оправдание, и также быстро схватила меню, которое тут же отложила, принявшись барабанить по столу.       Сакура вытащила из кармана джинсов телефон; с опаской отчудить чего лишнего и на этот раз, открыла необходимое приложение, едва подрагивающими от волнения пальцами нажала на поисковую строку, вводя запрос, строго настрого следуя указаниям Цукумо, что та дала еще по пути в Киото. Усмехнулась, все еще с толикой подозрения относилась к подобным по-темному светлым для нее девайсам. Смотря на яркий дисплей, крутила на пальце помолвочное кольцо, подаренное Саске, и мысль убежала вперед ее головы, прямиком к, в последнее время, развязному языку.       — А украшения тоже можно посмотреть? — к своему же счастью, спросила довольно аккуратно — если и есть побрякушки какие, то маг об этом скажет, а если нет, то и подозрений быть не должно, ведь Харуно задавала вопрос исключительно о, до конца неизведанном для нее, интернете.       — Конечно.       Юки долго не раздумывая, назвала ей первый сайт, пришедший в голову, пока Сакура ловила себя на мысли, что, кажется, ей нравится заниматься поиском информации таким образом не меньше, чем перебирание десятка книг и свитков, чтобы найти хоть малую зацепку. Свитков… Поджав губы, куноичи старалась абстрагироваться от вдумчивых потоков, которые, как в долгосрочной, так и не очень перспективе, могли бы стать причиной ее душевных недугов, способных досадить беременности; а ведь в случае наступившей беременности, вполне вероятно, уже навредивших…       Устало выдохнула и стала просматривать веб-сайт ювелирного магазина; вводила запрос она в предвкушении, уже догадываясь что при подобном прогрессе, ждет ее по истине ассортимент богатый и разнообразный. Изобилие благородных металлов, порой, до грани излишества усыпанных не менее благородными камнями и в сравнение не шли с ее скромным украшением; столько нарядности и роскоши в одном месте казались взгляду, отвыкшему или вовсе никогда не видящему — сказать точно Сакура не могла, потому что, словно за годы войны позабыла, — нечто невозможным, но оно было, ведь куноичи это видит своими глазами, и жадно рассматривает прямо здесь и сейчас, поначалу не замечая поданных блюд. Не смотря на изобилие всего и сразу, взгляд ее зацепился за одну подвеску, выглядящую гораздо скромнее среди прочей палитры.       — Что такое «aries»? — спросила, замявшись на произношении иностранного слова, но все же прочитала его, и сделала это правильно.       — Aries — овен. Знак зодиака, — ответила прежде, чем, не дожидаясь Харуно, приступить к приему пищи. — Так ты у нас английский знаешь? Здорово. Я планировала съездить в Америку в следующем году. Хочешь, поедем вместе? Отметим твои роды, — воодушевленно щебетала. — Съездим в Лас-Вегас. Пойдем в казино и напьемся до беспамятства, как в фильме, — наклонившись через стол, предложила, понизив голос до более томного, точно подбивала Харуно на безумную авантюру; однако весь ее запал вмиг пропал, когда она, наконец, завидела каменную мину на лице напротив. — Что?       — Что за знаки зодиака?       — Как бы тебе объяснить попроще… — задумалась на краткий миг. — Есть двенадцать месяцев и есть двенадцать знаков зодиака. Вот, например, с середины февраля до середины марта — один знак, с середины марта по середину апреля другой. И так далее, — популярно объясняла, будто бы ребенку.       — И зачем это?       — Ну, не знаю. У каждого из них есть своя характеристика личности человека. Некоторые, кто в эту тему верит, узнают по знаку свою совместимость.       — Совместимость?! — Сакура мгновенно оживилась; скептицизм с ее лица исчез бесследно, в то время как глаза засияли детским интересом. — В плане, любовь, отношения? — спрашивала о том, что прямо сейчас волновало ее больше всего.       — Ну… Ну, да. И это в том числе, — сказала, точно отмахнулась, увлеченная больше едой, нежели эдакими разговорами — однако, пользу она предпочитала извлекать из всего и любую. — Но, упс! Эта информация была платной.       — А каком смысле? — Была удивлена подобному заявлению, и еще больше ее в ступор вогнало то, как улыбка с завидной плавностью расползлась по женскому лику.       — Око за око… — Телефон Юки зазвонил. — Информация за информацию, — все же договорила, взяв гаджет в руку. — Извини, — быстро пробормотала, поднимаясь из-за стола.       Харуно провожала ее взглядом, наполненным немым вопросом, в прочем, таким он и остался; стало быть позвонил магу действительно кто-то важным, с кем требуется разговор в обстановке более конфиденциальной. Взглянула на заказанный десерт, вспоминая о странных комплиментах Годжо, когда тот сравнивал ее с моти; невольно глупая улыбка засияла на девичьем лице, причем так внезапно, и так же молниеносно исчезла — Харуно быстро совладала с собой, если не считать по прежнему вдохновенных и горящих глаз.       «Звонок!»       Вдруг ее осенило такой простой мыслью для обычного человека, но совершенно чуждой для гостей из другого мира; воодушевленная тем, что у подпорченных отношений с Сатору есть шанс на реабилитацию, зашла в телефонную книгу, выискивая номер, полученный тем, на ее взгляд, вечером запредельно увлекательным. Контактов у ирьенина было немного, и те можно было пересчитать по пальцам одной руки, однако даже среди такого скудного разнообразия не могла найти заветного имени или фамилии, или всего вместе; зато вместо этого заметила кое-что другое, даже в какой-то степени более интересное. «Парень моей мечты» — гласил один из номер, чьего хозяина было вычислить предельно просто — Харуно знала каждого кто успел залезть к ней в телефон подобным образом, и среди всех прочих контактов этот был сам неординарным, подстать своему фривольному владельцу.       «Парень моей мечты,» — шевеля одними губами, из раза в раз перечитывала наименование, и также из раза в раз скрывала глупую улыбку за темного цвета гаджетом.       Опомнилась, осознавая, что время работало против нее категорически и бескомпромиссно; более немедля, нажала на предположительный номер Сатору, после чего раздались гудки, все еще непривычные для уха куноичи. Волнение сковывало ее всю, за исключением сердца, что неумолимо колотилось внутри, будто бы готовое, пробив кости грудной клетки, вырваться наружу; однако с неприкрытым отчаянием и толикой наивности Сакура списывала свое состояние на важность несостоявшейся встречи, лишающей возможности завести приличные знакомства — даже при отсутствии у Сатору желаемого для ирьенина влияния — она старалась не лгать самой себе — парнем он был статным и привлекательным.       — Да? — вскоре ответил женский голос на той стороне, но Харуно, задумавшись, по-началу не заметила западню.       — А-алло, — запнулась, доселе практически не имея опыта общения по сей невероятному прибору.       — Алло. — Девушка слышала в невиданном ранее ей женском голосе нотки раздражения и небрежности.       — Разве это не номер Сатору? — спросила, решив перейти сразу к делу. — Годжо, — добавила чуть с опозданием.       — Ну да, его. — Снова небрежность в ответе с легкой смешинкой.       — И где он сам? — К собственному удивлению девушка начинала нервничать, а паника не на шутку подкрадывалась к ней; от чего-то было неприятно, вот только от чего…       — В душе. Ему что-то передать?       — Нет, не нужно. Я ошиблась номером, скорее всего. Да.       — Даже так… — снисходительно протянула. — Простите, а Вы сами кто? — незнакомка отчеканивала вопрос едва ли не по буквам.       — Никто.       Сакура ответила безжизненным голосом, будто бы лишенным последней соломинки надежды, и сбросила звонок. Ляпнула первую пришедшую в голову фразу да такую глупую, что стыдно вспоминать о ней было, прокручивая не самый конструктивный диалог; к слову, и сам собеседник был весьма неожиданным для нее, точно гром среди ясного неба. Было неприятно, крайне противно и мерзко, и дискомфортно на душе; очень странно и, в любом случае, уже не важно.       Харуно отложила телефон и взяла в руки онигири; откусила кусочек, быстро, но тщательно пережевывая. Возможно у любого другого человека чувство голода бы в такой ситуации пропало, — к слову, как бы и у прежней версии ирьенина, — однако не сейчас, поскольку аппетит ее не покинул от слова совсем. Игнорируя общепринятую последовательность употребления съестного, отложив онигири, принялась есть десерт, теперь совсем не вызывающий былого трепета внутри, а только глаза мозолил. Не в свойственной себе манере, набила полный рот моти, пережевывая его особенно интенсивно, пока взгляд ее был устремлен куда-то вперед, определенно прожигая точку в пространстве невидимым лучом.       — Ну что, как ты? — Подоспевшая Цукумо плюхнулась рядом; стоило ей разглядеть выражение лица Сакуры чуть внимательнее, сразу смекнула, что за ее отсутствие успело приключиться неладное. — Что случилось? — в искренней растерянности произнесла.       — Да так, ничего, — отвечала безучастно, продолжая смотреть в одном направлении. — Просто в моем мире мужчины, может быть, и неотесанные невежи, зато по порядочнее будут некоторых.       — Это ты к чему? — Маг вопросительно приподняла бровь.       — А это был обмен. Информация за информацию. — Через голос ирьенина сочились недовольство и обида, затаившиеся после телефонного разговора минутами ранее.       — Погоди ты. Что значит, мужчины в твоем мире? В каком-то твоем мире внутреннем, да?       — Нет. Я тебе уже говорила в поезде, — объяснилась, вываливая правду наружу.       Но вместо облегчения Харуно получила только пустоту внутри. Быть может момент стоило подбирать такой, когда не только бы женщина была бы готова к нему, но и сама Харуно; палить истинной на эмоциях — не самый лучший вариант развития событий, и, вроде бы, такие выводы не были для нее чужды, все же шла наперекор жизненному опыту.       — Подожди. Так ты что реально из другого мира?! Обалдеть! — И в словах, и в интонации, и в выражении лица Цукумо прослеживались неподдельная смесь восторженности и ошеломленности. — Обалдеть, — повторила. — А я-то думала, что ты просто тупенькая. — Юки не сдержалась и покрутила указательным пальцем у виска. — Ну, в смысле, страненькая. — Получив в ответ тишину, вновь заговорила. — Это получается, ты иностранка? Или пришелец, гуманоид? О! Придумала. Иномирянка, — продолжала отшучиваться, стараясь разрядить обстановку.       Сакура продолжала молчать; молчать и жевать рис с начинкой из кимчи. Она рассказала магу долгожданную правду, на что получила реакцию весьма спокойную и, казалось, должна была чувствовать облегчение и даже, в какой-то степени, могла рассчитывать на спокойствие, но было все с точностью наоборот; все испытывалось ею иначе. Не смотря на интуицию, вопящую внутри о совершившейся ошибке, куноичи до безумия желала верить в благие намерения женщины, потому что вовсе не хотела оставаться в этом мире одна.