Проклятие особого уровня

      Лес обрывался достаточно резко, обозначая конец земель страны Огня и начало песков страны Ветра. Сай немного замешкался, идти в летнюю пору под палящим солнцем желание отсутствовало, в прочем, как и выбор, потому, оттолкнувшись от тонкого ствола дерева, направился вслед за командой. Миссия ждать не могла.       Парень не спешил поравняться с шиноби, шел чуть позади, как часто любил это делать, и просто наблюдал за ними: за тем, как Наруто засматривается на хрупкую фигуру рядом; потягивается на ходу, после чего осторожно, будто невзначай, кладет руку девушке на плечо и, не успев толком приобнять ее, получает локтем под ребра. Узумаки шипит от легкой боли — Сакура совсем не щадила его за безобидные домогательства, — в то время как Сай тихонько посмеивался, в глубине души радуясь, что прерывание мирного времени не изменило привычных взаимоотношений в команде под номером семь.       Огибая каменные и известняковые глыбы, Сакура остановилась, настороженно прислушиваясь к окружающим звукам, смело предполагая, что шиноби среди пустынь не одни. Без лишних слов указала в нужное направление, да и говорить что-либо команде было без надобности; те в миг обнажили оружие, стремительно, но бесшумно направляясь к небольшому ущелью. Она шла следом, но чуть позади, как и полагается медику, однако не позволяла себе снизить бдительность, потому внимательно смотрела по сторонам, держа кунай наготове. Наруто первым приблизился к углублению у камня — небольшое временное убежище, сооруженное для того, чтобы спокойно пережидать песчаные бури, — Сай держался в паре шагов от Узумаки, при необходимости, для лучшей маневренности.       — Какой хорошенький!       Они в один миг обернулись на парня, что без всяких опасений ловко спрыгнул вниз, а после помог выбраться маленькому волчонку, угодившему в ловушку. Из лесной чащи животные выбирались редко, к слову, в песках им и делать было нечего. Наруто появился из ущелья следом, поглаживая животное по макушке.       — Молодцом. Спасли пустыню от опасности. — Сай уже привычно фальшиво улыбнулся, деловито оборачиваясь к Сакуре.       — Волки — опасные хищники. — Узумаки присел на корточки, почесывая животное за ухом; тот от удовольствия тихонько скулил.       — Особенно волчьи щенки, — саркастично парировал, встретившись взглядом с взглядом Харуно, — вот такие вот, — добавил шиноби, намекая на то, как на удивление просто лесной житель шел на контакт с незнакомцами.       — Сай, прекрати. По-твоему нужно было оставить его в яме или как? — Наруто поднялся на ноги.       — Хватит! — прежде, чем Сай успел ответить, куноичи пресекла словесную перепалку. — Нам нужно идти.       — А что делать с ним? — не унимался Узумаки, в то время как волчонок льнул к его ногам, требуя внимания.       — Ничего. Просто не трогай его больше, чтобы не увязался за нами.       — Но, Сакура-чан!..       — Я сказала! — повысила голос не более, чем на октаву, перебивая речь друга. — Как пришел сюда, так и уйдет.       — Правильно. Естественный отбор. — Сай соглашался с мнением Харуно, кивая головой. Он перевел взгляд на Наруто, который до побеления костяшек сжимал кулаки.       — Так нельзя, — голос Узумаки звучал угрожающе низко, предостерегая о закипающей внутри злобы.       Сай на его слова просто пожал плечами, Сакура и вовсе промолчала, на пятках развернувшись в нужную сторону. Громко выдохнув, Наруто сжал зубы и поплелся вслед за командой; старался не оборачиваться назад, безуспешно усмиряя желание, пока не почувствовал точечную влагу на тыльной стороне ладони — волчонок прижался мокрым носом. Поддавшись порыву, встал на одно колено, вновь гладя серую шерсть, от грязи торчащую иголками и жесткую, усыпанную песчаными крупицами.       — Это судьба! — Лучезарная улыбка скрасила его лицо. Сай и Сакура, не сбавляя темп, только обменялись многозначительными взглядами, и снисходительность к Узумаки там явно отсутствовала. — Эй! — недовольно бросил, когда в полной мере убедился, что его проигнорировали.       — Да делай ты что хочешь, — с явными раздражением кинул Сай, не обернувшись.       После такого ответа на душе остался неприятный осадок, однако Наруто это молча проглотил, ласкал волчонка по макушке, полушепотом подгоняя его следовать вперед. Пройдя половину пути, возвращаться назад значило потерять много времени, что было чудовищной непозволительностью. Но не чудовищнее ли вести животное на пустынный убой?       С первым привалом в новой компании пришли новые проблемы; хищника следовало кормить. Вот только нечем. Не смотря на события, требующие полной физической подготовки, рацион шиноби был скуден: овощи, рис и совсем немного мяса; бывало, им везло, если доводилось поохотиться в лесах иль порыбачить, и команде номер семь повезло. По крайней мере, так думали они изначально, прежде, чем была оказана услуга видеть, как зверь остервенело, порядком изголодавшись, разделывается с парой тощих зайцев.       Каждый был при деле: Сакура нарезала соломкой морковь, пока на дне котелка обжаривался лук; Сай рисовал для Ино портрет, воплощая в нем такую девушку, какой видел ее перед отправлением на миссию — Харуно незаметно поглядывала на него, на его сосредоточенное выражение лица и мелкие морщинки у глаз, на его плавные и невесомые, подобно ветру, развивающему песчаный вал, грифельные штрихи, — пока Наруто пристально следил за растерзанием зайчатины. И никто последнего открыто не осуждал, свыкнувшись с мыслью о том, что довольствоваться им придется меньшим на что они рассчитывали. Нависшее ощущение вины покалывало внутри у Узумаки, но виду он также не подавал, ведь от извинений толку видел мало: фальшивые улыбки и такие же фальшивые слова и убеждения о том, что парню не из-за чего переживать — послужат вежливым, очевидным ответом.       Наруто смотрел в одну точку, потеряв всякий интерес к просмотру за тем, как волчонок обгладывает кости травоядного; зверскими и мерзкими взгляду картинками, словно пытался наказать сам себя, однако не выдержал собственных зрительных мук. Прикосновение мокрого носа перевело его внимание.       — Что? Ты пить хочешь? — Пытался выяснить причину скулежа и жалобной серой морды.       — Смею предположить, что он все еще голоден, — не отрываясь от свертка, говорил Сай привычным отстраненным голосом. — Растущий организм — верно, Сакура? — мимолетно посмотрел на девушку, однако, как только та подняла свой взгляд на него, отвернулся, продолжая рисовать. Сама же Сакура деликатно промолчала.       — И что ты предлагаешь?       — Ничего, Наруто, — Сай говорил нарочито сладко и саркастично улыбался; так, что даже Харуно, не вмешивающейся в беседу, тронуло это, стало противно, а после боязно — Узумаки в последнее время был вспыльчив.       — Давай, говори! — невольно следуя опасениям куноичи, Наруто повысил голос. — Я знаю, тебе есть, что сказать.       — Может быть, тогда ты знаешь и что именно я хочу сказать? — в отличие от друга, парировал размеренным и спокойным тоном, что выводило собеседника из себя еще больше, еще быстрее.       — Сай, хватит паясничать. Либо говори, либо молчи. — Она вмешалась в разговор прежде, чем это могло перерасти в полноценную ссору.       Прочистив горло, поспешно сложил художественные принадлежности обратно в походную сумку; он медленно поднялся на ноги, а следом за ним и сам Узумаки. Ирьенин разложила обжаренный лук по деревянным глубоким мискам, и бросила в котелок бланшироваться морковь, тщательно прислушиваясь к чужому разговору, чтобы вовремя вмешаться, предотвратив еще большее разрастание разногласий.       — Ну, и? Что скажешь? — В пару шагов приблизился к Саю, игнорируя волчьи требования о внимании.       — Проще убить, чем прокормить, — ответил емко, кратко да так просто; и от того Наруто опешил, теряя дар речи.       — У… Убить? — хмурился, переспросил, хоть и отчетливо услышал и понял чужую мысль, однако все еще не верил в это.       — Да.       — Так нельзя, — мотнув головой, оступился на несколько шагов назад. На волчонка смотреть не мог, на друга просто не хотел, а на Сакуру перевести взгляд не получалось — та сидела на плоском камне прямо позади Сая, по другую сторону костра. Наруто устремил свой взор вдаль: на песчаные просторы и яркое ночное небо.       — Мы на вершине пищевой цепочки. Нам все можно, — тон его был пропитан нескрываемыми пафосом и высокомерием.       Наруто вмиг обернулся на него, окинув презрительным взглядом; даже Сакура оторвалась от готовки, теперь с интересом, а не по принуждению, как минутой ранее, наблюдая за развернувшимся представлением. Она с нескрываемым любопытством ждала ответной реплики от Узумаки.       — Что ты несешь? Убить живое существо из-за глупых предрассудков из книги? Ты сейчас серьезно?       — Убить, чтобы добыть мясо и шкуру, — парировал, переводя взгляд на волка.       — Вот скажи, чем он лучше зайцев, которых съел только что? Такое же животное, только хищник, — добавила Харуно, не выдерживая и вмешиваясь в мужской разговор.       Наруто стиснул зубы, судорожно ища слова для ответа. Он обернулся, рассматривая лесное существо позади:       — Он может быть полезным. — Не унимался, пусть и аргументация его звучала слабо.       — Да чем же? Ловить зайцев и белок будет? Так сам же и сожрет их. — Мышцы лица Сая были расслаблены, в отличие от голоса, который выдавал раздражение. Даже безмятежный шиноби более не выдерживал юношеского максимализма друга, начиная порядком заводиться. — Сакура права. Это такое же животное, как те же зайцы. — Разглядывал место, где хищник безжалостно разделывался с чужой добычей; от зрелища к горлу подступала тошнота, прогоняя аппетит.       — Он не собака, а дикое животное. Приручать его нет времени, и не факт, что получится. — Сняв котелок с огня, Сакура положила предмет на холодный песок.       Девушка, наконец, поднялась со своего места, обогнула костер, чтобы поравняться с Саем, чью точку зрения разделяла, притом, рассчитывая на свершение радикального шага самим парнем, ведь у нее бы на волчонка рука бы не поднялась.       — Сакура-чан! — Только и мог, что обессилено крикнуть.       Обменявшись взглядами с Харуно, Сай точно понял для себя, что вся грязная работа пала на его плечи, в прочем, он и не жаловался, ведь сам озвучил такое предложение. К тому же, кроме него, было и некому: Наруто возражал ему, а Сакура — девушка, которую он считал до нелепого «слабачкой»; особенно после случая в богом забытом поселении, когда та оставила без ответа мужские домогательства, а после так просто позволила расправится с мирным населением «типичным средничкам» среди шиноби. Вынимая из сумки кунай, он сделал пару шагов вперед, приближаясь к волку, пока Наруто не преградил ему дорогу.       — Отойди, — произнес на выдохе. Выглядел устало, и не скрывал, что ситуация ему порядком надоела.       — Иначе что, подпевала? — Узумаки сунул руки в карманы штанов с самодовольной ухмылкой, вопросительно приподняв бровь.       Одной простой, короткой фразы было достаточно для Харуно, чтобы встрять между ними; вклиниваясь, ладонями отталкивала каждого, намереваясь увеличить между парнями расстояние.       — Что, прости? — спросил Сай, угрожающе спокойно.       — Хватит! Каждый из вас прав. — Ясно уяснив, что о конструктивном диалоге даже думать тщетно, Сакура приняла решение взять все полностью под свой контроль. — Сай, ты действительно поддакиваешь другим, а ты, Наруто. — Сделала паузу, полностью развернувшись лицом к Узумаки. — Просто не мешайся, ладно? Волк — обуза сейчас. Не соответствуй ему.       Словно в доказательства слов девушки, волчонок взвыл громко и протяжно, навлекая на шиноби угрозу быть замеченными врагом. Наруто сжал ладони в кулаки, но Саю сделать задуманное позволил, начиная осознавать всю тяжесть ноши, которую взвалил не только на себя; заставил смотреть себя на то, как друг, спрятав кунай, осторожно, вытянув руку вперед, подкрадывался к животному, привыкшему к людскому обществу, потому наивно не чующему опасность. Коснувшись кончиками пальцев серой гладкошерстной головы, Сай резво повалил хищника набок, затем обнажил холодный металл, поднося оружие к горлу дикого животного.       Сакура опустила взгляд, в то время как Узумаки продолжил, силясь, наблюдать за происходящим. Резким натренированным движением он полоснул глотку волчонка лезвием. Жалобный скулеж, умоляющий о пощаде, а после угнетающая тишина, в которой тяжелое дыхание Сая было по-особенному громким и тяжелым.

***

      Тот, на встречу с которым она даже не рассчитывала, потому, загадывая наперед, не молилась во избежание случайных и не очень столкновений с ним, стоял прямо напротив. Высокий рост — Сакуре чудилось будто бы он выше даже Саске, — светлые волосы, круглые очки настолько темные, что девушка сомневалась есть ли в них хоть минимальная видимость. Одет небрежно: верхние пуговицы светло-голубой рубашки расстегнуты, темно-синие брюки облегали крепкие мускулистые бедра, укладка, словно и вовсе отсутствовала, а волосы на голове были взъерошены, — но до того привлекательно, что к Сакуре вернулась подростковая падкость на красивую мужскую внешность.       На считанные секунды застыла, пока не опомнилась, неловко прочищая горло. А тот словно и не был удивленной подобной реакции; вместо презрительных вопросов, стоял и ухмылялся тому, как розовеют женские щечки под козырьком кепки.       — Какие-то проблемы? — вернув себе самообладание, скрестила руки на груди, чтобы казаться увереннее в глазах напротив.       — Ага. — Весело кивнул, пока в ответ на это, Сакура обливалась холодны потом, а уши ее раскраснелись сильнее лица. — Мы ищем красивых девушек и задерживаем их, — продолжил говорить нарочито серьёзным тоном.       Харуно тяжело сглотнула; чувствуя подвох, все равно верила мужским словам, покуда не знала тонкостей отраслей правоохранительных органов в Японии. Думала, вдруг здесь взаправду так положено, вот только зачем?       — Зачем? — немедля, озвучила вопрос, на что знакомый незнакомец, ухмыльнувшись, облизнул сухие губы.       — Ну, там по разному получается. — Смотрел на вечернее темнеющее небо, а на мечтательном лице виднелась похабная улыбка.       Вопросительно приподняв бровь, Харуно фыркнула, осознавая, что интуиция ее не подводила, и пред ней стоял никто иной, как маг, которого она встречала раньше — предположительного расхитителя ее имущества. Выпятив челюсть, думала, действительно ли парень пред ней является сотрудником полиции — уж больно на него не был похож ни по внешнему виду, ни по поведению, от чего в голову закрались не только сомнения, но и явная убежденность в собственной правоте.       Поджав губы, она понимающе кивнула молодому человеку, что уже устремил все свое внимание на нее. Разглядывал худую фигуру, без мер приличия и тактичности, слегка опустив оправу круглых очков. Прочистив горло, она развернулась на пятках, поворачиваясь к нему спиной; час пик теперь не казался Харуно таким уж ужасным, ведь быстрым шагом она направилась прочь, стараясь скрыться в потоке людей, благодарная сама себе за раннюю предусмотрительность.       — Эй! Ты куда?       «Идиот». — Закатила глаза, игнорируя мужской крик.              Обернулась, и снова фыркнула, когда заметила, что Годжо вовсе не оставляет ее, напротив занялся преследованием. Выругавшись, свернула в ближайший переулок, скрываясь от чужих до безумия зорких глаз; пусть и временно.       Улочка была темная и узкая, и навряд ли ей пользовались часто, по крайней мере, обычные горожане; проход скорее напоминал простое стандартное пространство между зданиями, однако пустые бутылки из-под саке говорили об обратном. Щурилась, ведь в темноте видела гораздо хуже обычного, потому запнулась о зеленоватую склянку, создавая вокруг себя шум.       — Шаннаро, — тихо выругалась, приподнимая ногу, создавшую звонкий гул. Девушка облегченно выдохнула, когда за ним не последовал звук бьющегося стекла — не хватало чтобы поранился кто после ее неосторожности.       Напоследок обернувшись, из-за неизвестности впереди отказалась от применения шуншина и направилась дальше полу боком, ведь как назло здания принялись сужаться, благо для, пока еще, стройной фигуры куноичи места было достаточно.       Покидая переулок, она ловила себя на мысли, что было бы очень неплохо, если бы маг последовал за ней и встрял бы прямиком в той улочке — чтобы пролезть ему места не хватит, а на возвращение назад времени много утечет. Победная улыбка скрасила девичье лицо, пока она не принялась осматриваться, понимая, что угодила в слабо освещенный район, и, вероятно, не самый благополучный. Перед ней стояли ветхие жилища с покосившимися крышами, некоторые стены облеплены фанерами, чьи цвета разнились с основным фасадом. Харуно тяжело сглотнула, как вдруг услышала мяуканье.       Тоненький, надрывной голос, как ножом по сердцу, вызывал смятение и стремление найти источник звука. Прислушиваясь к окружающему шуму, оставила нежеланную беготню от мага, и принялась искать животное, что пискляво сообщало миру о своем существовании. Слух привел ее к большим уличным бакам, переполненным мусором практически доверху; осторожно переступала через пакеты, находившиеся от своего истинного места в паре шагов, выискивала хозяина шума, и принялась ликовать внутри, когда поняла, что не прогадала. Услышав чужие шаги, котенок не побоялся сделать шаги навстречу, и теперь Сакура видела комочек шерсти, от грязи торчавшей иголками, выглядывающий из-за бортика песчаного цвета коробки, и продолжающий мяукать. Завидев человека, словно обрадовавшись тому, что, наконец, его заметили, стал активнее брыкаться, тщетно стараясь покинуть картонную клетку.       — Какой ты маленький, — умилялась, поспешив животному на помощь.       Взяла его на руки, от чего тот, испугавшись, стал пищать громче и активнее дергаться; совсем крохотный, потому и не боялся падения. Сакура заботливо прижала его к груди, и котенок, успокоившись, тут же коготками вцепился ей в новую водолазку, впиваясь в нежную кожу.       — Ай! — Пальцами убирала его передние лапы от себя, а после стала держать его на расстоянии согнутых рук в локтях, а тот снова надрывно закричал. — Ладно-ладно, — причитала, но прихотям котенка подчинилась, вновь прижимая его к себе. Умилялась ему, как малышу, в прочем, именно им он и был. — Ты голодный? — спрашивала, зная, что ответа не получит.       Но восторг от маленького существа быстро сошел на задний план — или выдержка шиноби подавила материнский инстинкт, или здравый смысл еще не был ею утерян, — однако Сакура переменилась в настроении, внимательно рассматривая представителя семейства кошачьих. В голове мелькали мысли о том, что такое непримечательное хрупкое существо могло быть потенциальным рассадником заразы, опасной даже для человека, ведь нашла его ирьенин на улице, пусть и грубо, но на прямоту говоря, около мусора; к тому же, девушка не ведала какими болезнями кишит Япония, а, стало быть, нужна осторожность во всем.       Сакура была растеряна. И без того чувствуя себя неуверенно, теперь с животным на руках совсем потерялась; принести котенка на встречу считала поступком глупым, или тем, что непременно выставит ее пред незнакомцами в дурном свете, а этого она ни себе, ни коту позволить не могла, к тому же, Юки заверила о том, что помощь этих людей может пригодиться куноичи в будущем, и, стало быть, если и оставлять после себя неизгладимое впечатление, то определенно положительное. Если вернуть его в коробку, а после снова найти, то и позже нести будет некуда, ведь и саму ее приютили по счастливому стечению обстоятельств.       Прикусила нижнюю губу, смотря на асфальт под ногами; мысль никакая в голову не шла, пока воспоминая о юрком волчонке не вспыхнули, оставляя после себя лишь горечь и сожаление. Но будет ли сожалеть Харуно меньше, если оставит котенка здесь? Если покормит и напоит, то поможет ему протянуть лишние день или два, но действительно ли это помощь для животного, которое с минуты две назад истошно пищало, или же скорее продление голодных и холодных мук. Холодных — впереди зима; она думала наперед, рисуя тяжкую жизнь бездомного животного в инновационном Токио.       Харуно тяжело сглотнула, а два ее сомкнутых вместе пальца — средний и указательный — обволакивало едва ли заметной зеленой дымкой; контролировать чакру в другом мире было сложнее, но все же через считанные секунды дымка превратилась в свечение. Сердце ее забилось быстрее, а руки дрожали от страха и сомнений в своем выборе. В голове вспыхивали слова Сая о естественном отборе, а внутри возрастала уверенность в том, что она не просто лишает кого-то жизни, а в первую очередь помогает, приближая неизбежное, просто делая его скоропостижным.       Котенок, словно почуяв опасность, возобновил громкое мяуканье, барахтался в женской руке, пока к его шее медленно подносили скальпель-чакры. Мгновение, и котенку, практически удалось вырваться из крепкой хватки, однако Харуно тут же перехватила его поудобнее, пушистую спину прижимая к своей груди.       Не успела поднести скальпель к чужой глотке, как сбоку послышались глухие размеренные шаги; резко подняв голову, она посмотрела в нужную сторону, и обомлела, увидев знакомое лицо.       — Опять ты? — позабыв обо всяком речевом этикете мира сего, ее голос звучал спокойно и довольно тихо, но от того не менее раздраженно.       — А как же? — Без опаски и страха подошел к ней, почти в плотную, что для Сакуры стало удивлением. — Что там у тебя? — Неуважением обращение на «ты» не посчитал, но грубостью назвал бы, потому ответил тем же. Пиджак от костюма держал в руке, пока вторая конечность была скрыта в кармане брюк.       — Тебе какое дело? — огрызнулась, настроенная враждебно по отношению к магу, который не подозревал, что говорит с уже знакомой личностью.       Сатору тяжело сглотнул и сделал еще один шаг вперед, заглядывая Сакуре за плечо; по доброму усмехнулся, завидев некогда белый комочек шерсти, заботливо, словно в защитном жесте прижатый к женской груди.       — Здесь нашла? — спросил, выпрямившись.       Харуно продолжила глядеть на него с явным презрением, бесподобно игнорируемым Годжо, чей весьма дружелюбный настрой настораживал, потому куноичи и не спешила ответить ему тем же.       — Допустим. — Повернулась к нему полу боком, притом котенка держала подальше от чужих глаз. От чего-то показывать беззащитное существо не желала, пусть и хотела лишить его жизни минутой раньше.       — Ясно. Что собираешься делать? — Продолжал развивать диалог, хоть и не был удовлетворен скудными односложными ответами. Он рассматривал хрупкую среднего роста фигуру, пока внезапное мяуканье не прервало его.              «Может это знак?» — Внезапная мысль задержалась в голове Сакуры, не обращая внимания ни на что, словно временно абстрагируясь от любых внешних факторов.              — Эй. — Осторожно ткнул ей в плечо указательным пальцем; абсолютно небрежное прикосновение не было наполнено ни трепетом, ни нежностью, но все же чувство взволнованности охватило ее тело, заставляя дрожь пробежаться по туловищу, направляясь прямиком к кистям рук. — Ты что глухая? — Бестактно наклонился ближе к ней.       Харуно вновь промолчала, склонив голову чуть набок, смотрела на улицу позади Годжо, избегая зрительного контакта с ним. Сделать шаг назад в ее понимании означало уступить или подчиниться, теряя контроль над ситуацией, потому принципиально осталась стоять на месте несмотря на легкий дискомфорт, от накатывающих смущения и румянца.       — Ты что-то хотел? — Наконец повернулась к нему. Более низкий рост не мешал ей смотреть на него свысока; ее выражение лица, взгляд, вздернутый подбородок и ровная осанка сочились высокомерием — Сакура часто так делала, когда нервничала.       — Я спрашиваю, что делать будешь? К себе заберешь? — Не унимался он, искренне беспокоясь о дальнейшей судьбе котенка, в добавок ждал слов восхищения своими добротой и состраданием, кои всегда получал от прекрасной половины человечества, однако Сакура действовала против системы, тщательно выискивая в личности пред собой недостатки и скрытые мотивы, что безусловно были, но исключительно хорошие; по крайней мере сейчас.       — Я не могу, — говорила твердо, но тихо.       У нее не получалось не думать о том, чтобы просить о помощи Сатору, явно познавшего тленности бытия этого мира побольше ее, однако презрительное мнение о нем, сформировавшееся первым впечатлением, внушало страх отказа, потому молчала о просьбе, ждала пока парень сам ее предложит. Сам же Годжо ощущал ее холодность и высокомерие, подозревая что за ними кроются неуверенность и робость, вызванные его персоной.       — Почему? — без стеснения задавал бестактные вопросы, смущая Харуно от неловкости своего положения.       Сакура поджала губы, не только не ожидавшая подобной встречи с подобным магом, но и подобных вопросов, потому смутилась, отводя взгляд в сторону. Судорожно искала ответы, но придумать ложь оказалось гораздо сложнее, если не знаком с нынешними порядками; куноичи не знала чем живут люди здесь, ей были неведомы культура и вариативности жизненных целей и приоритетов, поэтому, тяжело сглотнув, решилась сказать правду. Авось повезет.       — Мне хозяйка квартиры не разрешит. Наверное. — Прижимая живность рукой к груди, второй поправила кепку.       — А, так ты учишься? — Понимающе кивал, на радость Харуно, пусть и не до конца понимающую его слов. — Тогда хорошо бы в приют его.       — Приют? — Вопросительно приподняла бровь.       — Ну, да. Только вот не помню есть ли здесь ближайший. — Свободной рукой провел по светлым, и без того взъерошенным, волосам, действительно пытаясь припомнить наличие питомника поблизости.       Сакура поудобнее перехватила кота, разглядывая мужские ключицы и шею, что были открыты взору из-за расстегнутых верхних пуговиц рубашки. Хоть идея Годжо не была для нее полностью ясной, все же возражать ему не стала, ибо своих предложений не имела, а глаза ее, видящие искреннее желание помочь существу у нее на руках, предательски шли врознь с внутренними ощущениями. Несмотря на собственные видоизменения, девушка боялась, что ее узнают; ей было ведомо о магах, что нашли ее, ровным счетом ничего, потому и опасалась всего и всех.       — Но, думаю, ты справишься. — Щелкнул пальцами, указательный палец направив в ее сторону.       От неожиданности Харуно вздрогнула, наивно полагая, что Сатору проявит снисходительность по отношению к ней во всем. Не то чтобы парню прямо-таки хотелось покинуть женскую компанию, какие, к слову, приходились ему по вкусу; скорее желал видеть реакцию на вяло брошенную фразу, кишащую притворным равнодушием. И реакцию он получил такую, какую жаждал.       — В каком смысле? Ты оставишь меня? — Глаза ее расширились, когда он расслабленной походкой прошел мимо, намереваясь покинуть токийскую подворотню. Она направилась следом за ним; поравнявшись, крепче прижимала к себе котенка, что игриво брыкался в руках, покусывая длинный женский палец, а голову Харуно невольно наклонила назад, чтобы встретиться взглядом с магом.       — А что ты сама не справишься? — Кинул на нее мимолетный взгляд, улавливая отрицательное покачивание головой. — Делов-то. В навигаторе вбей питомник и вперед, — проговорил алгоритм, элементарный для обитателей этого мира, но совершенно непонятный для ирьенина. Точнее теперь понятен и для нее, однако трудно проводимый или не реализуемый вовсе. Увидев замешательство на чужом лице, вновь заговорил. — Из какой дыры ты вылезла? Давай телефон, — ехидно бросил, остановившись у фонарного столба, тусклое свечение которого приносило пользы мало, в то время как на улицу постепенно опускалась ночная завеса.       Харуно недовольно зыркнула на него, но на колкое выражение ничего не ответила; вместо этого потянулась к поясной сумке. Разблокировала телефон, запуская уже знакомое приложение — своим напором Юки поспособствовала запоминанию, — стараясь создать видимость умения пользоваться современным гаджетом; напоследок еще раз осмотрела локацию, что была ее целью. Годжо только фыркнул, принимая смартфон, орудуя им с той же ловкостью, что и Юки, чему Сакура уже не удивлялась. После пережитого всего за пару дней, казалось, любое открытие в причудливой Японии не будет для нее удивительным, скорее она примет его за очередной факт, который ей предстоит учитывать при дальнейшем пребывании здесь. Когда котенок впился в ее палец боковыми зубами, куноичи зашипела от резкой боли, привлекая внимание Годжо.       — Кажется, ты ему не нравишься, — весело подметил, возвращая ей телефон. Сакура надавила котенку на челюсть, дабы вынуть палец из чужой пасти, действуя притом абсолютно грубо и жестко, что не скользнуло мимо зоркого мужского взгляда.       — Очень смешно. — Игривого настроения Годжо не разделяла, потому голос ее был пропитан сарказмом и уже знакомой для парня резкостью.       — Да ладно тебе. Всем понравится нереально, если ты, конечно, не Сатору Годжо.              «Точно!» — Сакура понимала, что маг говорит о себе; после озвучивания имени, вспомнила, что именно так к нему обращались другие тогда в комнате при ее лечении, — или же ей хотелось думать так. Помнила ирьенин события смутно, хоть и была в сознании.              — Это значит «нет»? — Харуно опешила; снова задумавшись, пропустила предыдущий вопрос Сатору мимо ушей.       — Что, прости? — торопливо переспросила.       — Давай лучше мне. — Протянул руки, в которые куноичи, не медля, передала животное так, чтобы ненароком не коснуться мужской ладони. — Свое имя ты мне не скажешь?       Они продолжили идти, только шаг их был нетороплив, поскольку брезгливость Сатору дала о себе знать даже сейчас, поэтому, завернув в пиджак котенка так, что выглядывала из него одна голова, прижал маленькое тельце к себе, держа его, словно ребенка. Сакура умилилась, невольно потянулась к животу, оглаживая его сквозь темную ткань; опомнившись, быстро опустила руку.       — Сакура… — назвав имя, набрала в легкие воздуха для того, чтобы назвать фамилию, но резко остановилась.              «Насколько опрометчиво будет называть свою фамилию?» — Задумалась пока не поздно, так как настоящее имя свое уже озвучила.              — Учиха, — выпалила неожиданно даже для себя. — Сакура Учиха.       — Учиха-сан, значит? — дразнил, насмешливо глядя на невысокую девушку.       — Годжо-сан, значит? — ехидничала, улавливая ноты иронии в чужом тоне.       — Типа того, — сказал, возобновляя неторопливую походку.       Она обернулась, встречаясь с мужским цепкий взглядом, наполненным ни чем иным, как заинтересованностью. Сатору улыбнулся без привычных нахальства или обворожительности, улыбка его была слабой, притом довольно милой, теплой и располагающей себе; и Сакура хотела ответить тем же, однако вместо этого, едва заметно закатив глаза, отвернулась, на что Годжо только снисходительно коротко рассмеялся.       — Приятно познакомиться, между прочем. — Раздалось где-то у Сакуры над головой, теплым дыхание обжигая, заставляя слегка сжаться.       Он стоял слишком близко для плохо знакомого парня, что явно переступал через границы простой помощи, потому Сакура сделала небольшой шаг в сторону, увеличивая между ними расстояние. Куноичи не обманывала себя и не отрицала, что Годжо был поистине красивым и привлекательным, но Сакура была знакома с таким типажом парней и прекрасно помнила о Саске, чью фамилию присвоила себе. Забыть об Учиха, назвав себя Учиха, было странным и крайне безобразным поведением, лишенным моральных принципов; к тому же, официально помолвка не расторгнута, а ребенок в животе был прямым доказательством о дальнейшей нерушимой связи двух шиноби. Смущенно заправила прядь волос, невольно обнажая для чужих глаз раненое ухо.       В тишине они свернули за угол одного из ветхих строений, прошли с десяток метров в темноте, прежде чем выйти на светлую многолюдную улицу. Сатору нес котенка, указательным пальцем поглаживая его голову между двух больших ушек. Кинул взгляд на кота, затем снова на Сакуру прежде, чем решился по-новой заговорить.       — Тебя что, собака покусала? — Смотрел на ухо без мочки, подшучивая, намереваясь узнать настоящую причину.       — Да, почти, — угрюмо бурчала, подмечая, что уже слышала подобный вопрос из уст Юки в их первую встречу; в прочем, их первая встреча превратилась в совместные проживание и сотрудничество.       — А если серьезно?       — Я серьезно. Собака.              «Собака!» — от злобы вторила, корила себя за совершенную оплошность, позабыв о новой травме у самого лица.              — Знаешь, я люблю моти. — В ответ на откровения Сакура приподняла бровь, однако резкая смена темы ее не насторожила, привыкнув, что на светских вечерах подобное в ее мире было нормой. — Этот десерт такой же нежный и прекрасный, как и ты. — Поглядывал за реакцией Сакуры. Та же в свою очередь, будучи в замешательстве, молча натянула козырек кепки, прикрывая им беглый взгляд. — У вас с ним вообще много общего.       — Есть что-то еще? — прочистив горло, спросила.       — Конечно. Вы оба очаровали меня. — Улыбался, не отрывая от нее голубых глаз.       Харуно смутилась. Слова Годжо считала нелепостью, но почему-то сомнительные заигрывания недовольства не вызвали, наоборот, заставляли бледные щеки залиться легких румянцем.       — Сомнительный комплимент. — Ирьенин уткнулась в телефон, просматривая электронную карту.       — Ну и пожалуйста, — фыркнул, но былой настрой не утерял.       Внешняя стойкость разнилась с внутренним волнением, которое Сакура отчаянно, притом успешно, подавляла в себе. Легкое волнение окутывало ее тело, пока Сатору выглядел абсолютно расслаблено и даже успевал рассматривать котенка, укутанного в пиджак. Нервно поглядывала в экран телефона, надувая щечки, когда раз за разом упрекала время, что, будто бы нарочно, текло тягуче, бременем свисало на плечах.       — Мило.       — Что? — переспросила, недоумевая.       — Щечки милые, — уточнил он, после чего усмехнулся, когда Сакура тыльной стороной ладони коснулась лица.       Щеки налились не только краской, но и теплом, согревающим холодную кожу женской руки, которую опускать вовсе не спешила. Так и дошли до нужного перекрестка: для Годжо, что силился завязать беседу незаметно, и беспокойно для мятежной названной Учиха. Факт о том, что маг распознает в ней с недавних пор знакомую личность уже не страшил ее, теперь старалась думать о другом, о Саске, ведь мысли о помолвке в компании Сатору ее охотно покидали, заставляя тело расслабиться и поддаться на мужское внимание, пропитанное легкими игривостью и кокетством. Однако спуску себе не давала, потому и шла натянутой пружиной — нервная и взвинченная, и определенно невнимательная. Погруженная в свои думы, и без того не осведомленная о обыденных правилах дорожного движения, смело ступила на проезжую часть.       — Слепая? — торопливо подхватил ее за локоть, притягивая ближе к себе. Сакура ничего не ответила ему, стыдливо опустив голову; поджав губы, пыталась подсчитать в который раз оступается в Японии — сбилась с счета. — Ты из деревни, что ли? — причитал, поражаясь чужой рассеянности.       — Ну, да. — Она небрежно пожала плечами, вспоминая о родной Конохе — такой обычной, простой и понятной.       — Вот как. — Ухмыльнувшись, смерил ее оценивающим взглядом. — И откуда же ты? — Отрезанная мочка уха все же не давала ему покоя.       Харуно замешкалась, из субъектов зная лишь Японию, Токио, Киото и далёкую Францию. Тяжело сглотнув, решила лгать, в надежде не загнать себя в угол еще темнее, чем есть сейчас.       — Я пошутила. Я из Киото, — говорила непринужденно, с улыбкой на лице — искренней и лучезарной, впервые показав ее не только Сатору, но и Токио.       — О, землячка значит. — Брови мага, что был приятно удивлен такой новости, взмыли вверх. — И где ты жила? Территориально в смысле. Прикинь, если мы еще и соседи! — Сакура хотела взвыть от такой засады; загнала себя в угол еще темнее, делая ситуацию все более сложной и запутанной.       — Не думаю, — нервно рассмеялась со страдальческим выражением лица.       Годжо наседать не стал, думал, что выяснить такие детали еще успеется — не в последний раз ведь видятся. Они молча перешли дорогу, а Сакура смотрела в телефон, прикидывая свой примерный маршрут после приюта.       — А учишься где?       — Учусь на врача, а где не скажу. — Вновь врала, на этот раз чувствуя себя во лжи куда увереннее. Куноичи на собственном опыте убедилась, что среди магов есть ирьенины, и весьма опытные, если судить о Секо.       — Ты злая. — Состроил гримасу обиды.       — Ну и ладно, — только хмыкнула на его ребячливость. Хотела было задать вопрос, но вовремя остановилась, слегка прикусывая язык. Ужаснулась, поймав себя на мысли о желании узнать что-нибудь и о самом маге; отмела чувства в сторону, доверяя здравому смыслу.              «Нужно спросить его, вдруг пригодиться. Или вообще врагом окажется. Исключительно из практичных целей!» — Оправдывала возникший порыв.              — А ты переехал сюда тоже из-за учебы? — Старалась говорить уверенно и непринужденно.       — Да, типа того. — Внезапному вопросу приятно удивился, довольный тем, что девушку все же ему удалось разговорить. — Учился в колледже на преподавателя. Сейчас по специальности не работаю, — отвечал, точно заученный текст проговаривал.       — Сколько тебе лет?       — В декабре двадцать четыре будет. — Харуно внимательно слушала его, не веря, что Сатору мог так легко открыться. И была права; маг, как и куноичи, вымышлял небылицы о себе, но частично, как и сама она, мешая правду с неправдой. Вот только обоим истину было распознать во лжи задачей затруднительной. — Подарки принимаются, если что.       Девушка коротко рассмеялась. Время от времени оба поглядывали друг на друга; если Годжо этого не скрывал, то Харуно, стоило ее уличить в действии, тут же смущенно отводила глаза. В очередной раз, с оставшейся улыбкой после смеха, пойманная с поличным, выдержала зрительный контакт, невольно трепету отдаваясь. Совсем растаяла; позволила себе расслабиться, от чего и в спине чуть сгорбилась, и походка стала более невесомой и плавной.       Приютом служило серое, порядком обшарпанное здание, удаленное от торгово-развлекательных точек, но находившееся в пешей доступности. Сатору потянулся к ручке двери, галантно пропуская куноичи вперед; бросив на него мимолетный взгляд, лукаво улыбнулась, прелестно опустив вниз глаза, — как делала всегда, когда позволяла мужчинам ухаживать за собой. Годжо только самодовольно хмыкнул, следя за каждым плавным действием куноичи, но как только вошел вслед за ней, не сдержался от фривольности — стоило по обонянию ударить стойкому запаху кошатины и сырости, тут же скривился и с тяжелым шумным вздохом зажал нос пальцами. Своими действиями смазал о себе предыдущее впечатление джентльмена, от чего Сакура прыснула со смеху.       — У меня очень чувствительное обоняние просто, — спешил оправдаться, однако помогло ему это мало — ирьенин, успевшая повидать что похуже, лишь сильнее рассмеялась.       Выгораживать более себя не стал, считая занятие бессмысленным, ко всему прочему на саму девушку губы надул, хоть и та она, что раскрывалась пред ним, сильнейшему начинала несколько нравится. Котенок пустил когти, учуяв запах другой живности; царапнул Годжо глубоко, от чего кровь тонкой линией просочилась наружу. Первым порывом Харуно было залечить порез, и даже, было дело, руки начала тянуть к нему, но быстро опомнилась, потому сделала вид, что с самого начала хотела исключительно взять в руки котенка. И Сатору неохотно передал его, успев привыкнуть к пушистому у себя в руках. Осталось дело за малым.              — По мимо оплаты раз в месяц, необходимо сделать первоначальный взнос. Это необходимость для сдачи анализов и осмотра перед принятием котика приют. Первоначальный взнос не суммируется с ежемесячным, то есть, платить нужно отдельно первоначальный взнос и отдельно ежемесячный. Также, если котенку понадобиться лечение, то его размещение в стационаре тоже придется оплачивать, — говорила женщина средних лет; улыбчивая и позитивная, бережно осматривала белошерстную живность.       Сакура уставилась в одну точку. Завороженно, безо всякого интереса слушала работницу питомника, наблюдая за тем, как обходительно обращаются с найденным ею котенком: белая шерсть, рыжие ушки и хвост, — действительно красивый, игривый и очень маленький — месяца два отроду. Смотрела на него и думала только о том, что вновь встряла на деньги, коих теперь было не то что бы много.       И несмотря на внешнее добродушие, женщина вела разговор и задавала вопросы исключительно Сатору, и вовсе не потому что Сакура не была нацелена на беседу; работница сидела полубоком к куноичи, но притом напротив самого парня, носки ее обуви и весь корпус всегда были направлены в сторону мага. Девушку это задело, но все равно ирьенин продолжала упорно молчать, быть лишь сторонним наблюдателем. И даже когда время подошло к оплате, на Харуно был брошен только мимолетный взгляд, тогда как Годжо достались улыбчивость, профессионализм и высокое качество обслуживания. Что ж, Сакура только мысленно хмыкала, видела один большой положительный момент — финансовый вопрос лег на плечи Сатору.       Она ревностно смотрела, как парень прощается с котенком, приговаривая ему ласковые слова; сама подходить к животному не стала, холодным взглядом смерила женщину пред тем, как молча выйти в коридор. Спускалась по лестнице краем уха слыша, как Годжо любезничает, шутит — смех двоих японцев. Куноичи, привыкшая к учтивости по отношению к себе, тоже хотела рассмеяться, и ее смех был бы наполнен горечью.       — Сделал дело — гуляй смело. Какие планы? — выйдя на улицу, спрашивал Годжо.       — Вообще-то планы действительно есть. — Все еще недовольная поведением работницы приюта, скрестила руки на груди.       — Тогда, может, хоть номер свой дашь? — Стоял к ней близко, тела их находились друг от друга на расстоянии не более дециметра. Немного наклонился, рассматривая профиль куноичи; засмотрелся.       Сакура, будто бы почувствовав чужой взгляд на себе, повернулась к Сатору спиной, вытаскивая из поясной сумки телефон. Девушка знала, что у нее есть свой номер, как и у любого другого пользователя смартфона, однако как его озвучить ей пока еще не удалось узнать — Цукумо просветить не успела.       — Лучше ты мне свой.       Куноичи вновь доверила свой телефон в руки Годжо, который быстро ввел свой номер, однако ненадолго задумался над тем, как назвать себя в телефонной книге Харуно. Заговорщически улыбнувшись, ввел в графе с именем незамысловатое словосочетание «Парень моей мечты», после чего вернул предмет. Сакура, не глянув на экран, торопливо сунула телефон в сумку.       — Если будет скучно или мама будет требовать себе зятя, звони. — Игриво подмигивал.              «У моей мамы есть зять». — Парировала у себя в голове.              — Обязательно. — Натянуто улыбнувшись, поспешила скрыться за ближайшим углом здания.       — Тогда может на выходных пересечёмся? — заискивающе предложил, натянув привычную обворожительную ухмылку.       — Ну, я даже не знаю. Может быть, наверное, — Названная Учиха отвечала неуверенно. Ретировалась, противилась чужим чарам.       — Тогда давай в воскресенье, здесь, где-нибудь в пять вечера?       — Да, конечно. — Отмахнулась, но назначенную дату запомнила.       — Что? Так просто уйдешь? А как же… — Бросил фразу на пол пути, разочарованно вздохнув, когда Сакура, игнорируя, скрылась из виду. — Да уж, — произнес полушепотом, на выдохе, разминая ладонью шею.

***

      Место, куда Цукумо отправила Харуно, оказалось отелем. Многоэтажное здание с панорамными окнами для куноичи, привыкшей к стандартным гостиницам, выглядело внушительным и, словно не настоящим. Девушка вовсе не помнила существовали ли в ее мире схожие постройки хотя бы для знати, не зарекаясь о простом люде или рядовых шиноби.       Нанами Кенто — парень приятной ухоженной внешности, дожидавшийся ее в холле, деловито предложил подняться в его номер — Сакура наотрез отказалась, пренебрегая советами Юки, вела себя излишне сдержанно, практически не болтала, обходясь краткими ответами. Ее скрещенные руки на груди, изучающий взгляд и флегматичное выражение лица, казалось, человека совершенно не смущали. Он будто бы не обращал внимания на женскую холодность, и не сказать, что сам создавал впечатление человека приветливого. Протянул девушке несколько бумаг для заполнения, ручку и твердую папку для удобства.       Прочистив горло, Харуно все свое внимание перевела на бланки, игнорируя молодого человека, что время от времени посматривал в ее сторону.       — Если будут вопросы, задавайте. — Сакура повернула голову в его сторону, встречаясь с оценивающим взглядом — таким, каким сама владела в данный момент.       А вопросы у куноичи действительно были, однако озвучивать их не стала; подумала, что слишком зазорным будет спрашивать о своем насущном и важном вопросе. Сакура уже назвалась Учиха сегодня, но то было устным заявлением, потому сейчас голову ломала над тем, какую же фамилию выбрать для себя: настоящую — Харуно или будущую — Учиха. По итогу решив, что вернется к этому пункту позже, переключилась на графу с датой рождения; снова вышла заминка. Нервно облизнув губы, смотрела то по сторонам, то на Кенто, что уткнулся в смартфон, и при виде этого заманчивая мысль промелькнула у нее в голове.       Взяла в руки телефон, пристальным взглядом осматривая приложения, а как только нашла нужное, смело нажала на него — встроенный календарь твердил, что на дворе Японии был 2013 год.       28.03.1993 — не только вписала в бланк, но и постаралась запомнить свою новую полную дату рождения.       Девичий мозг уже плавился, а ведь это было только начало. Кажется, посторонняя помощь ей точно пригодиться.

***

      Они молчали. Молчали и сидели у костра. Глубокой ночью никто не мог глаз сомкнуть после произошедшего; каждый, время от времени, неволей косился на большой камень, за которым был спрятан волчонок. Теперь было тихо; теперь никто не завывал на яркую луну, освещающую пустыню своим светом, охлаждая разгоряченный солнцем песок.       О том, чтобы пусть животину на мясо не могло идти и речи; даже отстраненный, безразличный Сай не зарекался о подобном, однако и вины сильной не чувствовал — он не просто шиноби, он бывший АНБУ корня, пол жизни отдавший на исполнение грязной работы. Вот и сейчас взял на себя эту роль, избавляя команду от угрозы быть найденными врагом, а Харуно от надобности лишний раз раздражаться от навязанной серо-шерстной компании. И все же, куноичи было жаль волчонка, хороший ведь… был.       На утро у скалистого утеса, в ущелье, служащим убежищем от пустынных бурь, был уложен спать навсегда уснувший маленький волк. Засыпав углубление песком, сравнивая его с песчаным валом, постояли немного прежде, чем снова отправиться в путь. Наруто, самый опустошенный и потерянный из них троих, задержался минутой дольше; ночная передряга будто бы отрезвила его, возвращая из оков вечного оптимизма в реальность. Напоследок взглянув на место захоронения, поспешил за Сакурой и Саем.       Возможно, использовав ущелье не по назначению, они потенциально лишили жизни не только волчонка, но и людей, не успевших найти укрытие от безжалостных пустынных ветров. Но так должно быть.