I / Idol / Doll

Клацнув зубами, Юнги толкает вторую по счёту дверь и, победа, за ней не оказывается пусто. Ким Сокджин, больше известный как Джин, лениво устроился на краю стола, а перед ним, дерзко вскинув подбородок вверх, на шаткой табуретке сидит Чимин. Мальчишка не побит, не ранен и выглядит готовым воевать. Может, и не стоило его спасать? — О, кто к нам пришёл! — Джин приветливо машет ладонью, кивая своим людям, чтобы те не двигались с места. — Я всё ждал, составит ли нам компанию в переговорах загадочный Ди-бой. — Не называй меня так. — Я много как могу, — Джин хитро сощуривается, и что-то в его голосе подсказывает Юнги, что развивать тему не стоит. По крайней мере, не в присутствии Чимина. — Но речь не об этом. Пришёл спасать мальчика? — А надо? — Юнги закрывает за собой дверь и вальяжно подходит ближе. Обходит табуретку, на которой сидит смотрящий на всех волком Чимин, и замирает у стола. — Я уж думал ты планируешь его убивать, а тут мирная беседа. — Айщ, за кого ты меня принимаешь, — Джин показушно смущённо отмахивается, — я и убивать? Этот ребёнок всего лишь задолжал мне денег, а если я его убью, то могу и не надеяться на возвращение долга. Убивать не выгодно! Юнги хмыкает. Значит, Чимин ещё не перешёл границу терпения Джина. Не так и плохо. Он внимательней осматривает громил в строгих чёрных костюмах — трое — и возвращает взгляд к мальцу. Морщинка меж бровей, сжатые в кулаки ладони. Да уж, мало кому понравится, когда его обсуждают, как какую-то вещь на рынке. Словно реагируя на мысли, Чимин бычится: — Я, вообще-то, тут! — У тебя что, резко денег не стало? — они оба не обращают внимания на закипающего Чимина. — Сколько он там тебе должен? Пять соток? Десять? — Тут… Агуст, дело принципа, — Джин цокает, — если я всем буду прощать их долги, позволять отдавать их не в срок, то какой из меня глава? Ты лучше многих знаешь, как делаются дела и что нельзя позволять уважению падать ниже определённой границы. А ещё Юнги знает, что вся эта ситуация не случайна. И правда, что взять с Чимина? Какой-то приблудыш, подворовывающий у пьяных людей. Действует не особо аккуратно, нарывается. Единственное полезное, что он сделал, — попался на глаза Юнги, чем и привлёк внимание Джина. Потому что теперь можно вернуть всю сумму и скинуть долговой балласт на другого человека. И, будь Юнги циничной мразью, он бы легко развернулся и ушёл, оставив Чимина наедине с этой огромной проблемой. Но он не мразь и, хуже всего, невольно привязался к мальцу. Три несчастные встречи, которые не должны иметь такое уж серьёзное влияние на жизнь. Но имеют. — Так что, — Джин елейно напевает вопрос, — выкупаешь у меня мальчика? — Эй! — И сколько он задолжал? — Юнги закатывает глаза, складывая руки на груди. — Только давай всю сумму, с процентами. Узнать потом, что накапали пени… — Обижаешь, — Джин оскорблённо морщится. Позёр. — Наши с тобой отношения имеют чистую историю, и портить её не с руки! Сумма так-то не большая, для тебя это меньше… пары дней заработка? Юнги напрягается. Второй откровенный намёк за столь короткую встречу… Неужели Джин прознал о его второй жизни? Не то чтобы это удивительно. Как-никак агентурная сеть Ким раскинута по всему Сеулу, и при должном желании можно даже узнать, с кем трахается мэр. Скорее, Юнги не думал, что Джину это может быть интересно. Игнорируя пыхтящего от злости Чимина и не реагируя на провокацию, Юнги протягивает руку с немым требованием дать ему бумажку с суммой долга. Навряд ли там будет большая цифра. А уж с мальчишкой он разберётся один на один. Найдёт ему работу, устроит в своей квартире и тихо-мирно выждет сколько? Полгода, максимум год, пока деньги не вернутся обратно на счёт. — Вот все бы так охотно шли на контакт, — Джин довольно всплескивает руками и спрыгивает со стола. Достаёт из внутреннего кармана ручку с блокнотом, вырывает листок и чиркает сумму. Чуть… больше, чем Юнги ожидал увидеть. — Можешь перевести сразу на счёт, мой номер ты знаешь. — Предпочту наличкой, — Юнги смотрит на семь нулей, — но мне потребуется некоторое время, чтобы их снять. — Ой, да всемогущие боги, — Джин упирает одну руку в бок, выпячивая бедро в сторону, — какое бы имя я ни увидел, это не станет сюрпризом. Ты же не тупой, Агуст, а намёки столь ярко игнорируешь, сил нет. — Ты тоже не глупый, так что должен понимать, почему я игнорирую, — Юнги огрызается больше на автопилоте. Ему не хочется переводить деньги так открыто. Потому что это будет ярким подтверждением всех догадок Джина. Потому что он сможет использовать это в будущем. Потому что потому. Джин — хитрый лис, предпочитающий выглядеть безобидно, но черти, танцующие на дне его глаз, совсем не добрые. Если понадобится, то информацию он продаст без угрызений совести. А по контракту… по контракту Юнги не имеет права выступать где-то без уведомления компании. Даже если это чёртова андеграундная, максимально не прибыльная, сцена. — Да ладно тебе, Ди-бой, — Джин вальяжно подходит, закидывая руку на плечи Юнги, — мы же старые друзья. Я обожаю все твои выступления и прихожу в этот клуб только ради тебя. Не стоит видеть во мне врага. — И многим ты так говоришь? — Ну какая недоверчивая конфетка, — Джин поражённо охает, прижимая ладонь к груди, — ты хуже любой моей любовницы. Даже они нет-нет, да верят в мою искренность. Честное джиновское, любой твой секрет останется нетронутым. Юнги скептично выгибает рассечённую нарисованным шрамом бровь, не веря ни единому слову. Глядя в кристально «честные» глаза Джина, всё сильнее хочется скинуть его руку и рвануть в банк. Там тоже сидят те ещё кровопийцы, которым поди объясни, зачем Мин Юнги столько налички, но с ними всё же проще договориться. — А чтобы тебе было проще мне поверить, — Джин опасно наклоняется к уху и говорит так тихо, что никто в комнате не смог бы разобрать и слова. Юнги задерживает дыхание, ожидая, что к боку сейчас прижмётся дуло пистолета, но звучит неожиданное: — Скажем, я буду хранить твой секрет, потому что однажды ты помог некому Ким Ёнсику. Помнишь такого? — Помню, — голос становится хриплым. Юнги действительно помнит этого парнишку — они служили вместе. Ёнсика подозревали в гомосексуальной ориентации и всячески провоцировали раскрыться. И многие шутки… доходили до критической отметки. Он был одним из тех, кого Юнги взял под крыло и защищал от нападок. — Не знал, что он твой… брат? — Как и ты, я многое держу в секрете, — Джин хлопает его по плечу и отходит обратно к столу, взбираясь на край, — считай, это будет наш один-один. Из чувства благодарности, а уж в том, что я умею быть благодарным, ты же не сомневаешься? Юнги отрицательно качает головой. Джин умеет показывать признательность. — Я ни за какую сумму не продам тебя, — Джин торжественно заканчивает свою короткую речь, демонстративно постукивая по часикам. Чёрт с ним. Юнги и так задержался. Он кидает косой взгляд на притихшего и любопытно поглядывающего Чимина, а потом в пару кликов переводит несчастные двадцать миллионов вон. И вот зачем мальцу такая крупная сумма? Точнее… почему, имея столько денег на руках, он таскается по подворотням, сомнительным клубам и в обмен на жетон просит еду, а не деньги. Да скажи он тогда заплатить столько, Юнги не глядя согласился бы. — С тобой приятно иметь дело, — Джин проверяет, что переведена вся сумма, — обещаю не злоупотреблять. Ох, я так много тут сегодня пообещал, ты прям вьёшь из меня верёвки, Ди-бой! — И что, я обязан на тебе жениться? — Фу, — Джин кривится, — шути так с теми, кто хочет под тебя лечь. Распрощавшись с Джином, Юнги остаётся наедине с Чимином. Тот так и не двигается с табуретки, продолжает смотреть с подозрением, но, кажется, нервничает намного меньше. — И что дальше? — Чимин недовольно поджимает губы, поднимаясь с места. От всей его фигуры сквозит недоверием и усталой обречённостью. — Продашь меня дальше, но по более выгодной стоимости? — Не всё в мире крутится вокруг выгоды, — Юнги хлопает Чимина по плечу, обращая внимание на то, как тот весь дёргается, сразу же скидывая ладонь. — Иногда люди могут просто помочь. — Помо-о-очь… — Чимин делает шаг назад, стараясь держать дистанцию. — И что, мне можно теперь не возвращать тебе долг? — Нельзя, — хмыкнув на поразительную наглость или наивность, Юнги хватает Чимина за край джинсовки и уверенно тянет за собой, — но и возвращать ты его будешь на моих условиях. Идём. — Куда? — Туда, откуда ты уже однажды сбежал, прихватив не только свою честь. Чимин краснеет. Юнги хочется верить, что от стыда, но на самом деле мальчишка злится и едва сдерживается, чтобы не стукнуть своего благодетеля. Хочется по-старчески прокряхтеть, что в его время были совсем другие дети.

***

— Постель у меня одна, но на твоё счастье, я ночую в другом месте, — Юнги мельком смотрит на своё отражение, проверяя, на месте ли шрам, — если брезгуешь, спи на диване, но тогда готовься просыпаться с больной поясницей. Он показывает Чимину небольшую квартиру, рассказывая, чем пользоваться можно, а чем нельзя. Да и перепроверяет на случай, если где-то завалялась деталь его жизни как Мин Юнги. Самым подозрительным тут, конечно, выглядят подарки Намджуна, но сгребать эти безделушки и увозить… подозрительно. Стоят-то они копейки. — У меня тут есть кое-какие шмотки, хочешь — используй, не хочешь — носи свои повидавшие жизнь тряпки. — Эй! — Да они выглядят так, словно недели три не бывали в стирке, — Юнги демонстративно морщится, — прачечная в подвале, жетон стоит тысячу вон. На первое время оставлю тебе немного денег, но не думай, что будешь сидеть на моей шее вечно. Пойдёшь работать. — Кем? — Чимин фыркает. — Джин предлагал бордель или этим… кто привозит товар на точку. — Ну хочешь, можешь ответить на его предложение, — Юнги останавливается посреди квартиры, не веря, что сейчас он будет отчитывать Чимина, как нашкодившего подростка. — Я погасил твой долг, но это не значит, что ты моя собственность. Хочешь продолжать барахтаться в помойном болоте между клубами? Валяй. Но в следующий раз я не клюну на эту же удочку и не выкуплю тебя у очередного возомнившего, что он может манипулировать моими секретами, человека. Тебе крупно повезло, что это были Джин и я, потому что в другом случае… Юнги не заканчивает предложение, оставляя зловещую паузу. Он надеется, что Чимин хотя бы для вида сделает пристыженную мордашку, но нет. Гордо вздёрнутый нос, поджатые губы и светящиеся негодованием глаза. — Я помогу найти тебе работу, — откашлявшись, продолжает Юнги, — нормальную, без нелегального оттенка. Живи тут, за аренду не плати, продукты… ну подкину что смогу. Потихоньку копи и года через два вернёшь всю сумму. Там ты хотя бы будешь иметь представление о том, кем хочешь стать. Чимин, насупившись, молчит. Нечего сказать? Это кстати, потому что Юнги не закончил. — Ты, может, ждёшь, что я буду тут мораль читать или стыдить, но нет. За свою жизнь отвечаешь ты и только ты. Так уж вышло, что тебе невероятно повезло столкнуться со мной, постарайся не проебаться. Уяснил? — Да, — Чимин выдавливает слова медленно и нехотя, — спасибо. Юнги делает мысленную зарубку: второе «спасибо» от Пак Чимина. Сколько ещё он сможет их услышать? — Супер, — он откашливается. Им осталось решить последние бытовые вопросы, прежде чем Юнги сможет уйти. А ведь ещё надо предупредить Намджуна, что теперь тут живёт малознакомый паренёк. Столько проблем… — Так. Записывай мой номер на всякий случай. Без необходимости не звони, но писать можешь. Запасной ключ дам, и да, Чимин, если ты решишь, что можно будет сбежать и украсть у меня что-то ещё, то это плохая идея. — Я же не идиот, — он закатывает глаза, — в прошлый раз я ушёл, потому что не знал, где оказался. Мало ли… всякие ситуации бывают, знаешь ли. — Знаю, — Юнги кивает. Он диктует номер, даёт последние указания, оставляет всю припасённую наличку и уходит. Кожа неприятно гудит от раздражения, а интуиция подсказывает, что ничем хорошим эта история не закончится. Но ввязавшись, слиться уже не получится. Юнги привык держать данное слово. На деньги ему правда плевать, что, не заработает? Скорее… сейчас это выглядит, как единственный стимул приструнить мальчишку и заставить задуматься о собственной жизни. Юнги определённо надо больше спать, чтобы принимать адекватные, а не спонтанные решения. Прежде чем вернуться в студию, он заглядывает домой: моется, убирает шрам, переодевается, делает кофе с коньяком в стаканчик. Выходит с ним к машине и без водителя, но с охраной на хвосте, двигается в сторону компании. Только припарковавшись на своём месте, Юнги вспоминает, что сегодня у него запланирована рекламная съёмка. На три часа дня, а сейчас — девять утра. — Да чтоб тебя, — он раздражённо бьёт по рулю, но решает, что это даже к лучшему. Последние несколько месяцев Юнги прямым текстом говорили, что на такого рода мероприятия лучше ездить в сопровождении менеджера, а не встречаться с ним уже на месте. К тому же теперь есть время на сон. Невозмутимо поднявшись в студию, Юнги сразу же заваливается на диван, проваливаясь в беспокойный сон.

***

Съёмки заканчиваются только к десяти вечера. У Юнги перед глазами всё расплывается, желудок сводит от голода, а от Намджуна приходит сообщение с предложением поздно поужинать. Возвращаться домой неохота. Квартира, которая долгое время была его берлогой, захвачена мелким. В студию… можно, но зачем, если появляется реальный шанс нормально поесть впервые за последнюю неделю. Чтобы не тратить силы на вождение, Юнги просит водителя отвезти по адресу и подождать. Потом, так и быть, он всё же поспит у себя дома. Завтра выторгует несколько выходных и займётся вопросом с работой Чимина. Было у него несколько знакомых должников, которые будут только рады помочь… Устраиваясь в кресле напротив Намджуна, Юнги на короткое мгновение позволяет себе расслабиться. Он заказывает плотный ужин и виски на двоих. Ресторан выглядит уютным со своими индивидуальными кабинками, которые помогают спрятать личность своих посетителей. — Как всё прошло? — Намджун сидит, растёкшись в кресле, и если бы не десяток лет их крепкой дружбы, то Юнги обманула бы эта показательная расслабленность. — Сильно утомился? — Ты что-то скрываешь, — сощурившись, Юнги пристально смотрит на замельтешившие из стороны в сторону глаза Джуна, — ужин за твой счёт, беспокойство о моём состоянии… нет, ты не говнюк, который делает это раз в полвека, но нельзя сказать, что такая забота — частое явление между нами. Выкладывай. — Никогда не перестану удивляться тому, как быстро ты способен меня раскусить, — Намджун тяжело вздыхает, моментально выпрямляясь в кресле. Линия его плеч становится напряжённой, а лицо — серьёзным. То, что сейчас прозвучит, однозначно не понравится Юнги. — Менеджер Ви связался с нами насчёт коллаба. Что скажешь? — Менеджер Ви… серьёзно? — Юнги присвистывает. — Эта неземная цаца снизошла до простых смертных? — Не прибедняйся, — Намджун закатывает глаза, — да, последние три года он, а не ты, рвёт чарты билборда, но не принижай своих заслуг. Юнги тепло посмеивается над защищающим его Намджуном. Не задевает то, насколько высоко взлетел Тэхён, просто он понимает, что с этого олимпа будет намного больнее падать. — И он зовёт нас на свою вечеринку, — неприятный аспект любого коллаба с Ви всплывает как дерь… Намджун торопливо добавляет, видя поморщившегося Юнги: — Через неделю! И нет ограничения по тому, кого ты приведёшь с собой. — Возьму тебя и Чонгука, — тут же ставит условие Юнги, — ты будешь моим щитом, а Чонгук как раз сможет познакомиться со своей звездой. Пусть расширяет круг знакомств и всё такое. Условия, я так понимаю, обсудим или на вечеринке, или после неё? Намджун растерянно пожимает плечами. Как раз приносят заказ, поэтому они продолжают разговор, только когда официант уходит от стола. Ви известен тем, как сильно любит выпускать коллабы: и синглы, и с десяток песен в одном альбоме. Юнги такое не слишком одобряет, но компании, скорее всего, будут счастливы. Подобное сотрудничество поднимает рейтинг сразу обоих артистов — фандомы негласно объединяются и куда больше людей поддерживает песню. — Ладно, — Юнги сыто поглаживает живот, цедя виски, — встретимся, послушаем, что он скажет. Может быть, это будет даже чем-то интересным. — Тэхён открыт для многих идей, — Намджуна размазывает от одного стаканчика, — он, кажется, как-то раз даже рэп читал. Это твой шанс раскрыть себя с неожиданной стороны, а там… кто знает, может, и не потребуется больше скрываться. В первый же момент хочется огрызнуться и ревностно защитить Агуста — он никому не отдаст эту личину. Во второй… Юнги понимает возможные перспективы. Пока что ему не сложно жить на два мира, но теперь в другой квартире есть Чимин, о котором надо ещё как-то рассказать Намджуну. Так что, подумав, он легко бросает: — Посмотрим. Мысленно обещая себе действительно рассмотреть этот вариант.