Полностью свободным

Первым, что увидел Назар, едва разлепив свинцовые веки и сумев вернуть себе фокус зрения, стало лицо безмятежно спящего рядом Марка. Задача сесть осилена не была, поскольку голова гудела страшно, а все тело болело и ныло, но глазами двигать было не так тяжело, потому он пробежался взглядом по сторонам, понял, что находился на студии Феди, вспомнил, как вообще очутился здесь и почему, и вздохнул, отодвинув в сторону плед, которым его кто-то заботливо укрыл. Под ним оказалась вчерашняя одежда, а именно футболка и джинсы, и в последних по ощущениям какого-то хуя было очень и очень мокро. Когда живот скрутило в узел, Назар тяжело сглотнул и догадался, наконец, почему вчера в баре его посетило странное предчувствие. Он хотел было встать и уйти в туалет, потому что ему срочно нужно было что-то предпринять хотя бы сейчас, раз прошлой ночью он по неизвестной причине проморгал начинающуюся течку, но не успел. Лежащий рядом Марк во сне пошевелил ноздрями, явно что-то почуяв, поморщился и внезапно распахнул глаза, замыленным взглядом вперившись в Назара. Тот сжал губы в тонкую линию. — Доброе утро? — не столько сказал, сколько спросил он, потому что в душе не ебал, который час. — Доброе, — прохрипел Марк, посмотрев на него чуть более осознанно, чем до, — Ты как? Назар неуверенно пожал плечами, поскольку ответа на данный вопрос у него не имелось, втянул полные лёгкие микса имбиря, кедра и шалфея и пропал. Внутренняя омега, прознав, что рядом валялся половозрелый, здоровый на вид, вкусно пахнущий и свободный альфа, буквально сошла с ума, завопила, что есть мочи, и сорвалась с цепи. Назар просто не успел остановиться, просто не смог, как бы не хотел, он подался ближе, поймал лицо Марка в свои ладони и поцеловал его в приоткрытые губы. Марк ответил мгновенно, блять. Он издал нечленораздельный звук, шумно вздохнул прямо в чужой рот, привстал на локте, нависнув сверху, и опустил свободную руку Назару на живот. Тот чуть не подскочил на своем месте из-за этого жеста — так его не трогали очень давно, если не брать во внимание врачей, потому обыкновенное прикосновение отозвалось резкой дрожью по коже и едва слышным всхлипом, который Марк все же умудрился уловить, из-за чего, наверное, и отстранился, оставив тем не менее лицо в чувственной близости от лица Назара. — Кажется, у нас есть небольшая проблема, — беззлобно усмехнулся он, глазами указав на чужие джинсы, — Нужна помощь? — Допустим, — безразлично отозвался Назар, удивившись самому себе, — Предложения? — Ну как вариант… Не договорив, Марк пальцами поддел пряжку ремня, вытащил его из петель, расстегнул ширинку и запустил руку под пояс джинс. Назар поперхнулся воздухом — он, во-первых, вот совсем не ожидал такого поворота, а во-вторых, был готов взвыть, лишь бы чужая ладонь никуда не исчезла из его штанов. Течка, чтоб ее, блять, уже нехило так давала по шарам, а потому он был согласен почти на что угодно, только бы ему хоть немного полегчало. Только бы Марк не останавливался. — Ты охуеть как вкусно пахнешь, — прошептал он прямо на ухо, сжав руку на члене так, что Назару пришлось закусить губу, лишь бы из него не вырвалось ни звука, — Иди ко мне. Сопротивляться, во-первых, было бесполезно, а во-вторых, не хотелось, потому Назар послушно придвинулся ещё ближе, вскинул голову и позволил Марку увлечь себя в очень мокрый, развязный и горячий поцелуй. В момент, когда чужой язык оказался у него во рту, а в нос ударил стойкий запах шалфея, реальность вдруг лопнула, вокруг стало темно, и Назар провалился куда-то, будто косплеил Алису, написанную Льюисом Кэрроллом. Он резко распахнул глаза, оглянулся по сторонам, увидел спящего Марка рядом и понял — все это ему приснилось. Ну или почти все, потому что в джинсах по-прежнему было мокро, хоть и чужой руки в них не наблюдалось. Впрочем, не только это перекочевало из сна в настоящий мир, через пару секунд Марк очнулся и посмотрел на него, из-за чего Назар по сценарию, проигранному ранее, сказал. — Доброе утро? — Доброе, — глухо отозвался Марк, — Ты как? А вот все дальнейшее Назар, уже зная, к чему оно могло привести, себе не позволил. Он, запаниковав, резко вскочил с дивана, чуть не упал на пол, проигнорировал вопрос Марка, что произошло, прилетевший в спину, и, забыв вообще про все, умчался в толчок. Там он сразу закрыл дверь на замок, сполз по ней спиной, поджал колени к груди и тяжело сглотнул, когда из-за ударившего в нос запаха имбиря, оставшегося на воротнике футболки, в животе затянулся тугой узел. Что делать дальше, он не знал, потому что колеса остались в рюкзаке, ровно как и ключи от дома, банковские карты и наличка. Похлопав себя по карманам, Назар ещё и обнаружил, что забыл на студии телефон, ударился затылком о дверь, простонав от бессилия, и зажмурился. Поскольку при нем не было мобилы, он не мог даже позвонить Феде или Андрею, чтобы они приехали и привезли ему таблетки, из-за чего ситуация стала ещё более паршивой, чем была до. Кажется, это был провал. Назар мысленно назвал себя идиотом и поклялся однажды реально пройти стерилизацию. Он вздрогнул всем телом, когда в дверь постучали, вскочил на ноги и, схватившись за ручку, замер. Голос Марка, доносившийся с другой стороны, звучал негромко и довольно растерянно. — Назар, слушай, — не слишком уверенно начал он, — Извини, если тебе неловко это слышать, но я не буду пиздеть, что ниче не понял. Может, я могу тебе как-то помочь? — Помочь? — удивился Назар, а вспомнив о сне, выпал в ещё больший осадок и не удержался от вопроса, — Каким образом? — Не знаю, — ответил Марк, — Ну там за колесами сгонять или написать кому-нибудь. Могу рюкзак твой притащить и мобилу. Правда она села, Федя мне уже звонил, но у меня есть повербанк, если нужно. — Бля, — Назар вздохнул, поняв, что его уже даже успели потерять, протер лицо ладонью и сказал, — Притащи рюкзак, пожалуйста. И мобилу тоже. А ещё воду, если там осталась. — Uno momento. За дверью раздался звук удаляющихся шагов, когда все стихло, Назар подошёл к раковине и, стараясь не смотреть на свое отражение в зеркале, открыл воду. Он наспех сполоснул лицо, чтобы проснуться окончательно, поморщился, когда в штанах все снова активизировалось, и поймал себя на чувстве дежавю, услышав стук. Схожие сценарии в его жизни проигрывались с завидной, сука, частотой. Без задних мыслей Назар подошёл к двери, открыл ее настежь и замер, увидев перед собой Марка, стоявшего с его вещами в руках. — Держи, — сказал он, протянув рюкзак, телефон и бутылку воды, — Повербанк я в сумку закинул, провод — тоже. Че-нибудь ещё нужно? — Нет, — качнул головой Назар, задержав дыхание, потому что именно сейчас запах Марка ощущался ярче, чем когда-либо, и с лёгкостью мог спровоцировать на огромную глупость, — Спасибо большое. И sorry, что так вышло. — Да ладно, бывает, — отмахнулся Марк, отдав вещи, и заправил руки в задние карманы джинс, — Мне тебя подождать или лучше поехать? Ты если чё не стесняйся, я ж все понимаю. Такое правда э-э-э… Случается неожиданно. Ну, наверное. Он, уже сказав, отвёл взгляд в сторону и даже сделал полшага назад, будто всеми силами стараясь дать понять, что ничего хуевого он делать не собирался, и Назара невольно пробило на улыбку, когда он увидел в подобном поведении Федю. Секундная паника, возникшая в студии, тут же стихла. — Лучше езжай, — решил он вслух, — Я все равно, как приду в себя, свалю домой, так что смысла ждать нет. У тебя ж всяко свои дела есть, чё ты будешь тут сидеть? — Как скажешь, — кивнул Марк, так и не глядя ему в глаза, — Тогда я пойду. Если вдруг че — пиши. Ну в плане, если понадобится моя помощь или ты захочешь встретиться, то… Ты понял короче. Я на связи. — Я понял, — мягко усмехнулся Назар, — Ещё раз спасибо. Встретимся, когда я… Оклемаюсь. — Да, конечно. Ну я пошел. Марк, развернувшись на пятках, скрылся в студии, Назар же закрыл дверь, открыл рюкзак и в первую очередь достал из него колеса. Он уже даже не читал инструкцию, потому что этот препарат принимал постоянно, а потому выдавил на ладонь две таблетки, немного подумав, добавил к ним третью и проглотил их, запив водой. Аварийный сигнал в голове мгновенно стих. Как только с этой обязательной частью, повторяемой раз в два месяца, было покончено, Назар отыскал повербанк и провод, воткнул его в телефон, что начал неспешно включаться, и удивлённо присвистнул, когда увидел на экране миллион пропущенных от Феди с Андреем и примерно столько же сообщений от них же. На мгновение стало совестно. Буквально через пару секунд, вероятно, из-за того, что сим-карта снова появилась в зоне действия сети, на мобилу поступил звонок от Феди. — Глаза тебе на жопу натяну, — без реверансов объявил он, когда Назар поднял трубку, — Полночи, сука, на очке просидел из-за тебя. Спасибо, что хоть Марк ответил, я уже собирался по больничкам и моргам тебя искать. Назар, ну так не делается же, блять. — Извини, — пробормотал тот, вновь почувствовав себя пиздюком, которого мама отчитывала за позднее возвращение домой, прочистил горло и куда более внятно добавил, — Бро, реально прости. Я просто вчера нажрался и забыл написать, а потом мобила тупо села. Не хотел тревожить, честно. — Хуй с тобой, — вздохнул Федя, — Главное, что живой и нашелся. Ты мне скажи, какого хуя вы на студосе ночевали? Я, конечно, ниче против не имею, но вы почему домой то не уехали? Слишком ужратые были? — Скорее я был, — усмехнулся Назар, потерев пальцами переносицу, — Я накидался, ниче толком кроме твоей пасты не жрал же, вот меня и развезло дико. Мы из бара вышли, и мне в моменте в башку ударила идея заночевать у тебя, типа до дома я бы все равно не доехал. Ну мы и пришли на студос, нашли ром в холодосе, шлифанулись им, а дальше я не помню, чё было, потому что меня вырубило. Как-то так. — Пиздец ты. Ща как себя чувствуешь? Нормально все? — Ага, все норм. Только у меня, походу, опять цикл сбился. — Течка? — уточнил Федя, а получив короткое «угу», протянул, — Бля, херово. Колеса то есть? Или привезти? — Не ссы, все при себе, я уже выпил, — успокоил его Назар, — Марк притащил мне рюкзак, там как раз пачка валялась. Ща немного отпустит, я срач приберу и поеду домой. — Погоди, я не въехал, а хули Марк тебе рюкзак притащил? — Так я проснулся и на панике в толчок свалил, вещи забыл на студосе. Ну он подошёл, спросил, чем может помочь, и принес мне рюкзак. Даже повербанк с проводом долганул, чтобы я мобилу врубил. — На панике? — переспросил Федя, и по голосу даже было слышно, что он нахмурился, — Блять, он чё… — Он ничего, — перебил его Назар, не дав прозвучать какой-нибудь нелицеприятной теории, — Марк скорее всего даже не сразу врубился, че случилось, я резко вскочил и в толчок ушел. Типа на автомате, течку то я засек, но все равно не был готов. Он поэтому сам пришел и спросил, че ему сделать. Не надо ему никакие грехи приписывать, он мне, наоборот, помог. Федя на том конце провода немного помолчал, переваривая услышанное, затем вздохнул и, звякнув ложкой о чашку, вновь подал голос. — Ладно, тогда я спокоен. Ты ща куда? Домой поедешь? — Ага, — подтвердил Назар, — Соберусь и к себе, Марк все равно уже свалил. Ну я сам сказал ему не ждать, все равно ближайшие дня три я в ауте буду. — Я в ахуе с него, если честно, — признался вдруг Федя, — Вернее, с его выдержки. Рядом тусовалась течная омега, которая ему нравится, а он тупо притащил колеса и свалил. Вот уж точно воспитание на высшем уровне. — Ты так говоришь, как будто на каждую течную омегу бросаешься. — Да не в этом же дело. — А в чем? — В том, что он даже не попытался к тебе подкатить, хотя ты ему нравишься, а принес тебе колеса и уехал, чтобы не ставить тебя в неловкое положение, — объяснил Федя, — Конечно, он сразу дал понять, что у него с башкой все нормально, но ему же по факту ниче не стоило попробовать как-то подбить к тебе клинья. У него там поди самого башню сорвало, ты ж в целом приятно пахнешь, поэтому я в ахуе с того, насколько у него сильная выдержка. Без шуток, я бы на его месте, если бы у нас с Андреем так случилось, точно бы не упустил возможности шары подкатить. Банально инстинкты бы не угомонил. Когда он замолчал, Назар ещё раз проанализировал ситуацию и улыбнулся. Марк ведь на самом деле не просто сдержался рядом с течной омегой, а взял под контроль инстинкты рядом с течной омегой, которая ему, наверное, нравилась, и не сделал ничего, что могло бы вызвать негативную реакцию. Он без дураков пришел, обозначил, что все понял, и спросил, чем может помочь, а не попытался как-то подкатить, хотя ему ничего не стоило сорваться. Возможно, Назар бы даже против не был, во всяком случае во сне его вон как повело, и в реальности он вполне мог поддаться, потому что гормоны нихуево так шалили, отключая мозги. Но ничего такого не произошло и подавно, потому что Марк не стал пользоваться моментом уязвимости, а просто принес колеса и уехал, чтобы не ставить Назара в ещё более неловкое положение. Это было приятно. И, наверное, действительно немного неожиданно. — Ну то вы с Андреем, а у нас по-другому все, — наконец, сказал Назар, не зная даже, про каких «нас» шла речь, — Хотя я ща подумал и тоже чутка удивился. Походу, Марк реально пиздец какой воспитанный в этом плане. — Джек-пот, — беззлобно усмехнулся Федя, — Но я рад, что обошлось без хуйни. — Я тоже. — Раз мы все выяснили, я пошел дальше убираться. Ты как будешь уходить, закрой все и мусор выкинь по-братски. У меня запись в пять, не хочу раньше приезжать, чтобы срач разбирать еще. — Да, конечно. Только это, мы тут ещё бутылку рома у вас выжрали. Ниче, если я потом верну? — Да забей ваще, — отмахнулся Федя, — Это мне Юра принес за мастеринг, так что Андрей про ром пока даже не в курсе. Я ему скажу, что было всего две бутылки, у него не будет повода наехать на тебя. Так и быть, можешь ниче не покупать. — От души ваще, — кивнул Назар, — Я тогда пойду тоже. Ты если чё напиши Андрею, что все нормально. И sorry ещё раз, не хотел волновать, само как-то вышло. — С тобой реально поседеть можно, бля. — Это мелирование, бро. — Хулирование, — огрызнулся Федя, — Все, я ушел. Андрею напишу, можешь не переживать. До встречи. — Давай. Положив трубку, Назар ещё немного постоял, чтобы убедиться, что его точно отпустило, затем вышел из туалета и вернулся на студию, где на удивление царил порядок. Диван был собран обратно, подушки и плед — аккуратно сложены в стопку, окно — открыто, мусорное ведро — опустошено, бутылки — выброшены. На вчерашнюю попойку намекали только две кружки, что сиротливо лежали на столе, и почти выветрившийся запах имбиря и шалфея. Назар оглянулся по сторонам и со вздохом пошел сполоснуть посуду, раз уж больше ничего не нужно было делать. Уже дома он по очереди позвонил Саше и Мише, рассказав им о приключениях вчерашнего дня, написал Марку, что все в порядке, принял горячий душ, заказал поесть, поздно пообедал и, не найдя в себе сил включить комп, чтобы что-нибудь записать, вырубился к черту. Когда он проснулся, за окном уже темнело, в животе опять было тепло, а телефон светился из-за того, что кто-то упорно пытался связаться с Назаром. — Алло? — сонно пробормотал он, не посмотрев на имя звонящего. — Хуем по лбу не дало? — ехидно полюбопытствовал Андрей и, не дав ответить, заявил, — Я через полчаса буду у тебя, жди. Пожрать есть че-нибудь? — Нихуя, — зевнул в трубку Назар, — Но могу че-нибудь заказать. А ты зачем ко мне то? — Хочу услышать в подробностях, какого хрена вы с Марком ночевали на студии. — Я тебя не впущу. — Впустишь, — отрезал Андрей тоном, не терпящим возражений, — Еду можешь не заказывать, я заскочу по пути куда-нибудь. В магазе надо че? — Кофе закончился, — вспомнил Назар, — Ну капсулы, ты же шаришь, какие у меня. Сможешь взять? — Возьму. Ещё че-нибудь? — Друзей, которые не приезжают без приглашения. — Обойдешься, — фыркнул Андрей, — Все, жди, скоро буду. Он сбросил трубку, не дав ничего сказать, Назар пару секунд посмотрел в погасший экран, тапнул по нему дважды, ввел пароль и, открыв телегу, улыбнулся, увидев сообщения от Марка. Марк: Короче Мирон сел за свой парт, че-то начинает вырисовываться. 18:23 Порчи сказал, что почти свел мой куплет. Если захочешь, покажу, как встретимся. 18:24 Интересно на самом деле, как ты отреагируешь. 18:24 Ты там как? Все гуд? 18:25 Назар ответил на все, написав, что будет только рад заценить парт на фит с самим Оксимироном, вкинул, что встретиться можно будет через пару дней, и заверил, что с ним все нормально. Не став дожидаться ответа, он бросил телефон на соседнюю подушку и, ещё немного полежав, как нелепое тело, что тупо болит, все же встал, направившись в ванную. Через обещанные полчаса на пороге появился Андрей с пакетом в руках. — Держи, — он протянул свою ношу, второй ладонью оперевшись о стену, чтобы стянуть с себя кроссовки, — Там одна пачка горькая, как ты любишь, а вторая с карамелью. Если сам пить не будешь, оставь нам с Федей, мы твой мазут ебаный не переносим. — Ниче это не мазут, — возразил Назар, забрав у него пакет, — Просто хороший кофе, а не сливочно-молочная херня. — Фанатов американо с нефтью никто не спрашивал. Закатив глаза, Назар не стал вступать в очередной спор, касающийся оптимальной крепости кофе, и ушел на кухню. Там он достал из пакета капсулы для кофемашины, два контейнера с поке, два набора палочек, огромную шоколадку, бутылку колы и упаковку подавителей. Последняя находка удивила — этого добра дома было навалом, а потому возник вопрос, зачем Андрей притащил колеса, если его об этом никто не просил. Впрочем, ответ нашелся быстро. — Я подумал, что тебе нужны новые таблетки, — объяснил он, войдя на кухню и заметив в руках у Назара коробку, — Ну вдруг на старые выработалась резистентность, ты ж их год уже пьешь. — Не, мои ещё действуют, — качнул головой Назар, выбросив пачку на стол и взяв в руки капсулы для кофемашины, развернулся к шкафу, чтобы убрать их, и бросил через плечо, — Но спасибо за заботу. Колеса эти ебаные стоят, как крыло самолёта, успевай альбомы дропать, чтобы запасы пополнять. — И не говори, — вздохнул Андрей, усевшись за стол, — Я в тур прошлой осенью покупал пару пачек на всякий случай, охуел от жизни. Три тыщи за восемь таблеток! Это с какого перепугу, я извиняюсь? — А ты прикинь, сколько я бабок на это сливаю. Мне по бюджету не сильно бьёт, похуй, но если по приколу сесть и посчитать, сколько я уже потратил на колеса, там накопится на два новых айфона. — Ты со скольки лет на таблетках? С пятнадцати где-то? — С четырнадцати даже, — предположил вслух Назар, вернувшись к столу, окунулся в воспоминания из Иркутска и добавил, — Осенью в две тыщи пятом, получается, началась первая течка, мама потащила к врачу, и мне прописали первые колеса. — Одиннадцать лет, получается, — задумчиво протянул Андрей и, открыв на своем телефоне калькулятор, стал считать, — Предположим, в день ты пьешь по четыре таблетки, значит, за одну течку выходит восемь, это у нас примерно две пачки. Тебя же где-то дня четыре колбасит обычно? — Ну примерно так. — А интервалы сколько? Месяца два? — Вообще да, но ща почему-то пошло уже полтора где-то, — отозвался Назар, опустившись на стул, — Хотя раньше всегда четко было два месяца. — Допустим, раз в два месяца, — кивнул Андрей, — Значит, ты сливаешь за одну течку шесть тыщ, а в год это тридцать шесть кусков. Умножаем все это дело на одиннадцать лет и получаем… Пиздец, тут не два айфона, а все четыре. Он продемонстрировал свой телефон, на экране которого в ходе расчетов появилась сумма, равная почти четырем сотням тысяч рублей, Назар только пожал плечами, мол, ну а куда деваться то, и, подтянув колени к груди, подпёр висок кулаком. — Красиво жить не запретишь. — Четыре айфона звучат лучше, чем море колес, — подытожил Андрей, бросив свой телефон на стол, а затем вдруг нахмурился, — Погоди, у тебя опять цикл сбился что ли? — На неделю где-то раньше ебнуло, — подтвердил Назар, — Но это ж норма, так часто бывает. После Андрея у меня в принципе полгода течек не было, так что погрешность в пару дней — это хуйня. — Я, конечно, понимаю, что у нас там не часики, но ты бы сгонял к врачу на всякий пожарный. Это уже не в первый раз, когда у тебя цикл сбивается, лучше чекни, чё там как. — Ну в ближайшие дня три я точно никуда не пойду, а потом глянем. Если время будет, схожу. — Подумай про противозачаточные, — в который раз настоял Андрей, возвращая их к спору, что не стихал уже полгода, — Я тебе серьезно. С ними намного легче течка протекает, даже если ты ни с кем не ебешься. Понятно, что вентиль в жопе они тебе не перекроют, но хотя бы на стенку лезть не будешь точно. Я знаю, о чем говорю, я на них уже год сижу. — Мне нет резона пить противозачаточные, — скривился Назар, — Я ни с кем не трахаюсь, чтобы случайно залететь, а в течку можно и дома отсидеться. В крайнем случае двойную дозу подавителей, парфюм поярче, и вперёд. Всегда прокатывало, не вижу смысла че-то менять. — Ну а если вдруг начнёшь с кем-то трахаться? Резинки, конечно, тоже нормальная тема, но в течку они нихуя не гарант того, что ты не залетишь. — Ни один метод контрацепции не дает стопроцентной гарантии, если ты не знал. Да и мне не с кем трахаться, так что париться бесполезно. Андрей закатил глаза, махнув на него рукой, потянулся за контейнером с поке, распаковал его и, взяв палочки, открыл их ударом по столу, после чего указал ими на Назара. — Ты все равно сходишь к врачу, — безапелляционно заявил он, выделив слово «ты», — Хотя бы чекнешь, чё там у тебя с гормонами и прочей хуйней. — Да схожу я, схожу, — вздохнув, сдался Назар и, встав со стула, снова оказался у шкафа, чтобы достать стаканы, — Ща дня через четыре в себя приду и сгоняю. Пока из дома ни ногой, шарашит дико. — Кстати, об этом, — принявшись размешивать содержимое контейнера палочками, сказал Андрей, — Я правильно понял, что вы с Марком настолько нажрались вчера, что даже не могли уехать домой и пошли ночевать на студос? — Скорее я нажрался, а Марк пошел меня проводить и тоже вырубился. Но да, спали мы на студосе. Не переживай, мы прибрались после себя. — Да на это похуй, Феде идёт швабра. Мне больше интересно, чё было утром. И во время вашей пьянки. Назар вздохнул, вернулся за стол с двумя стаканами, сел, подтянув одно колено к груди, и задумался. Со вчерашнего алкогольного трипа он помнил почти все — помнил джин в «Архитекторе», рассказы про Идана и Диму Длояла, важность эмоциональной составляющей в отношениях и некое подобие подкатов; помнил Зверей, разговор про русский рок, недолгий путь до студии и просьбу дать попить; помнил разграбленный холодильник, кружки с дурацкими надписями, внезапный страх и признание в полутонах. Короче по большой части события прошлого вечера в голове осели, но какие-то детали утерялись в силу того, что степень опьянения была уже просто-напросто неприличной, и при ней обычно Назар едва ли мог связывать слова, не говоря уже о том, чтобы что-то делать. Тем удивительнее было то, что он же делал, он вел себя вполне адекватно и даже не сорвался, хотя ему очень и очень хотелось выкинуть что-то такое, о чем он бы обязательно пожалел после. В голову внезапно ворвалась мысль, а точно ли он расстроился бы, если бы потерял контроль над собой, ведь в том же сне ему было очень даже заебись, но Назар поспешил отогнать ее от себя и, увы, не успел, потому что Андрей резко вскинул голову и посмотрел на него с вопросом. — У нас тут типа оранжерея? — беззлобно усмехнулся он, не прекращая жевать свой поке, и потянулся за колой, — Чё было то? Чё мы вдруг апельсинками запахли? — Да так, — вяло отмахнулся Назар, заведомо зная, что его не оставят в покое, — Вспомнил кое-че. Идан, кстати, реально с Димой Длоялом мутит, они почти женаты даже. Как я понял, та Вероника, про которую говорила Маша, это бывшая девушка Димы, они расстались с ним, и он спустя время начал с Иданом встречаться. Такая вот хуйня. — Ни минуты не сомневался, что Марк свободен, — кивнул Андрей, налив себе попить, — Но зубы мне не заговаривай, ты ж явно не из-за любовной истории Димы и Идана всполошился. Что было, Назар? — Ниче особенного. Нажрались, уснули, разбежались. — А если честно? — Марк утром притащил мне колеса, — выпалил Назар, лишь бы хоть как-то отделаться от Андрея хотя бы при помощи менее деликатных подробностей, — Я проснулся, понял, что цикл сбился, свалил в толчок и поздно понял, что с собой нихуя взял. Он по итогу сам пришел ко мне, спросил, чем может помочь, принес колеса и уехал домой. Это при условии, что он понял, что у меня течка. И при условии, что я с вечера не пил таблетки и утром во всю уже цвёл. Андрей, когда он замолчал, вскинул брови, отпил из стакана, приложил его к щеке и, чутка подумав, спросил. — Он даже не попытался как-то подкатить? — Неа. — И сразу уехал, как только отдал тебе колеса? — уточнил Андрей. — Да, — подтвердил Назар, — Просто отдал колеса и уехал, на этом все. — Поразительная выдержка. — Федя так же сказал. — А ты? — полюбопытствовал Андрей, — Ты сам ничего не хотел? Не выдержав его внимательного взгляда, Назар отвернулся в сторону, покрутил кольцо на пальце, которое днём нашел в ванной и решил нацепить на себя, и неуверенно пожал плечами. Возможно, он действительно чего-то хотел, потому что, во-первых, у него действительно давно никого не было, во-вторых, течка так или иначе влияла, а в-третьих, Марк вызывал у него определенного рода эмоции, но все это не имело особого значения, поскольку Назар не дал ничему произойти и сам слил катку. По факту он поступил правильно — ну тупо было лезть в штаны, не выяснив перед этим до конца, чё там на другом берегу, к тому же необходимость озвучить всю правду все ещё давила, как тяжкий груз, избавиться от которого пока ещё не представлялось возможным. Марк даже не подозревал, в чем был пойнт, Назар же не рисковал уходить в откровения, потому что по внутренним ощущениям не был готов. Нет, вернее, он почти был готов, но ему не хватало какого-то импульса, толчка, подобного тому, что был во время разговора на студии после встречи у Спаса, из-за чего он и не мог никак достать язык из жопы. Потребность существовала, а вот мотивация была пока ещё слабовата, чтобы Назар озвучил то, что дрожащим голосом рассказывал Андрею и Феде, когда последний забрал его из салона Саши и привез к себе домой. В общем признаться можно было, чтобы не плодить бесконечные барьеры, но Марк не просил об этом и даже не намекал на то, что ему важно услышать всю подноготную, из-за чего Назару приходилось молчать. — Давай я попробую по-другому, — предложил Андрей, вырвав его из размышлений, — Ты хотел, но что-то тебя остановило, или ты не хотел вообще? — Первое, — все же признался Назар и, поняв, что перед ним сидела такая же омега, как он сам, пошел ва-банк, невзирая на то, что трепаться о таком не любил, — Мне ещё до того, как я проснулся, снилось, что мы с Марком засосались и чуть не начали ебаться. Ну то есть без приколов, ты меня знаешь, я вот так с нихуя не срываюсь, но во сне мне было очень даже заебись. А потом я очнулся, понял, чё к чему, и спрятался в толчке. Но в теории, получается, я не был против. Подсознание то не наебешь, как бы не хотелось, и мое мне выдало вот такое. — Нихуя себе у тебя сны, — как-то грустно вздохнул Андрей, отпив из стакана, — А мне только белка снится, как она жрет комп на студии и орет, что я чмошник, лох и вообще исписался, поэтому мне надо завязывать с музлом и идти на завод. — Ты чё куришь, что тебе такое снится? — заржал Назар, подтянув к себе бутылку с колой, — На спайсе, блять, сидишь? — На ночь много жру. Белок ЦНС возбуждает, вот и снится всякая хуйня. — По твоей тощей жопе не скажешь. — А ты на мою тощую жопу не заглядывайся, — фыркнул Андрей, — Это только для Феди, остальным нельзя. — Я омега, — флегматично напомнил Назар, налив себе колы и отпив, — Мне твоя тощая жопа не сдалась. Даже за бабки не позарюсь. — Ну да, тебя явно интересует кое-что другое у кое-кого другого. Назар, закатив глаза, показал ему средний палец, на что Андрей лишь оскалился, тем не менее обдав запахом вишни. Охуенно строился диалог, слов не было. — Но давай все же сделаем вывод, — вновь подал голос Андрей после минутной паузы, — Ты хочешь че-то с Марком во всех планах, даже потащил его бухать и привел на студию, уснул с ним на одном диване, а по итогу… Чё по итогу то? Чё тебя остановило утром? — А я знаю что ли? — вопросом на вопрос ответил Назар, — Просто не готов был вот так, это ж нормально. Ну что я не захотел, чтобы у нас че-то началось с ебли на студии Феди. — Я не спорю, что это нормально. Просто ты сам сказал, что хотел, но тебя че-то там остановило. — Испугался я, блять. Вот это меня и остановило. Уже сказав, он встал, прошелся до раковины, вылил в нее колу и, сполоснув стакан, поставил его возле фильтра. Глупо, наверное, было спустя год после того, как все уже случилось, после того, как было отработано много часов у психолога, после того, как белый флаг был поднят и симпатия определена, бояться допускать что-либо, но Назар иначе не мог. Ну не хотел он снова быть поюзанным и тупо телом, не хотел, чтобы в нем видели только омегу, не хотел, чтобы старт был вот таким, кривым, косым и с койки. Ему нужны были гарантии, которые жизнь и уж тем более другие люди не давали никогда, ему нужна была уверенность — все точно взаимно и не ради секса. Это при условии, что Марк даже повода не давал думать, что его интерес заключался в том, чтобы присунуть и исчезнуть, и оставался где-то поблизости на расстоянии вытянутой руки. Если захотеть, дотянуться можно было, тем более, что дистанция и так сокращалась с немыслимой скоростью, но Назар ссал сделать последний шаг навстречу, потому что… Он сбился на этой мысли, спросил самого себя, а почему, и ничуть не удивился, когда Андрей озвучил все вместо него. — Ты боишься, что с Марком будет так же, как было с Андреем, — сказал он, встав рядом и заглянув Назару в лицо, — Я ща не про ту ситуацию, а в целом. Что тебя будут считать исключительно омегой и средством удовлетворения потребностей. Не так ли? — Да, — не стал увиливать Назар, налив все же воды в стакан, — Мне уже хватило одного раза, повторять вот этот опыт я не хочу. — Но ты же понимаешь, что Марк совсем не похож на Андрея? — Понимаю. Но это не гарантирует, что потом он не станет таким же. — Жизнь вообще не даёт никаких гарантий, — подметил Андрей, озвучив недавнюю мысль Назара, — И нихуево так ебет вне зависимости от того, альфа ты или омега. Но если каждый раз сбегать, лишь бы не идти на риск и избавить себя от разочарований, можно упустить очень много. Я понимаю, что тебя пугает, я бы на твоём месте сам боялся, но разве этот страх стоит того, чтобы самолично лишить себя чего-то крутого? Ты ведь когда уходил в музыку, не был уверен, что точно прогорит, и все равно сделал выбор не в пользу спорта, хотя там ты уже добился высот. И игра, в конечном итоге, стоила свеч. — У меня были ходы отступления, — пожал плечами Назар, — Если бы с музлом не прогорело, я бы вернулся в теннис или ушел в тренерство, либо придумал че-то другое. Мне было, что терять, но у меня были запасные варианты. А здесь это так не работает. — Ну почему не работает? Если тебе будет плохо, ты в любой момент сможешь уйти. Терпеть тебя никто не заставляет, да и ты не будешь хавать хуевое отношение, потому что уважаешь себя. К тому же у тебя уже был не самый приятный опыт, поэтому вряд ли ты проморгаешь какие-то тревожные звоночки. Гарантий, что все точно будет заебись, может, и нет, но вот ходы отступления есть всегда. Когда он замолчал, Назар наградил его сложным взглядом, оценил его слова на близость к реальности и, хмыкнув, кивнул. Андрей был прав — в случае, если вдруг пошли бы какие-то неоднозначные сигналы, которые в прошлых отношениях были не замечены из-за отсутствия опыта, уйти ничего не стоило бы, так же, как и раньше, хлопнув дверью и выбрав себя. Назар всё-таки был свободным человеком, а ещё не был намерен терпеть то, что ему не нравилось, потому мог позволить себе пойти на риск. Да и Марк не вызывал опасений или тревог, он был поразительно открытым, спокойным и простым, из-за чего слабо верилось в то, что он был способен вести двойную игру. Он не шел в наступление и при этом же продолжал находиться где-то в зоне доступа, словно оставляя открытой дверь, заходить за которую или нет решать было только Назару. Но тот сомневался, по большей части будто бы в себе, хотя проблема в глобальном масштабе не стоила и выеденного яйца. Ну был у него не самый простой бэк, ну столкнулся он с мудаком, ну заработал он от этого самого мудака метку, и что, блять? Как сказали Саша с Мишей, он же не стал от этого каким-то не таким, херовым или бракованным по определению. Немного мнительным — возможно, однако и это сошло бы на нет, если бы он был уверен, что ждать подвоха нет смысла. На первый взгляд казалось, что подводных камней не было. И в чем тогда была суть сомнений то? Назар теперь уже даже не понимал, из-за чего усмехнулся себе под нос, отпив воды. — Ладно, ты прав, — все же сказал он, поставив стакан на столешницу, — Че-то я с нихуя себя накрутил, хотя Марк ваще повода не давал. Привычка, походу, искать подвох там, где его нет. — Всего лишь осторожность, — пожал плечами Андрей, — В твоём случае она более, чем оправдана. Просто не давай своим тревогам брать всегда вверх и лишать тебя шанса на что-то крутое. Если вдруг Марк окажется дебилом, в чем я очень сомневаюсь, ты сможешь послать его нахуй, но вот если он продолжит проявлять себя, как классный чувак… Короче без обид, лично я уже готов отдать тебя ему за пять овец, как завещал Федя. — Ты охуел? — возмутился Назар, ударив его по голове попавшимся под руку полотенцем, — Я чё, по-твоему, товар какой-то, чтобы меня на овец обменивать? — У нас товар, у них ку… Договорить Андрей не смог, ему ещё раз прилетело полотенцем, но уже по лицу, из-за чего он взвизгнул, отскочил к столу, встав за стулом, и, схватив палочки, направил их в сторону Назара. — Только подойди, заколю. — Палочками? — фыркнул Назар, решив повременить с вполне заслуженной экзекуцией и бросив полотенце у раковины, — Да все, успокойся, не буду я тебя трогать. — Маньячина, блять, — буркнул Андрей, упав на стул, и, сделавшись вдруг серьезным, сказал, — А вообще я не шучу. Ну не про то, что отдам тебя за пять овец, а про то, что Марк вызывает у меня доверие. Он кажется мне хорошим парнем, поэтому свести тебя с ним будет не так уж и плохо. — Это схуяли? — Сам посуди, он очень деликатен по отношению к тебе, — взявшись вновь поедать свой поке, ответил Андрей, — Не лезет с лишними вопросами, воспринимает тебя в первую очередь, как личность, до дома провожает, не торопит события. Да даже то, что было утром. У него под боком лежала течная омега, которая ему нравится, а он не попытался даже подкатить, хотя я более, чем уверен, что в башку ему дало нехило. Но он сдержался и уехал, чтобы не ставить тебя в неловкое положение. Как по мне, это говорит о нем в очень хорошем ключе. — Думаешь, он мог сорваться из-за моей течки? — А кто бы не сорвался? Ты даже ща на колесах пахнешь так, как будто из оранжереи вылез. Чё бы я не говорил, а феромон у тебя приятный, и любой альфа на него отреагировал бы соответствующе. Но Марк не дал инстинктам взять верх и свалил. Знаешь, почему? — Почему? — Потому что уважает тебя и не хочет, чтобы ты думал, будто его интересует только секс. Назар, посмотрев на жующего Андрея, тоже сел за стол, по привычке подтянул колени к груди и сложил на них локти, опустив голову вниз. Он уже думал сегодня о том, что Марк действительно повел себя максимально адекватно и сделал все, чтобы не усложнять ситуацию, а теперь, когда это прозвучало от ещё одного человека, сомневаться в его здравомыслии не приходилось вовсе. Конечно, и Саша, и Миша, и Федя никогда бы не сорвались, тоже притащили бы колеса, помогли бы всем, чем смогли, и не стали бы вносить долю неловкости, но они были кентами, в то время как Марк был кем-то больше. Определенной роли у него пока ещё не было, Назар даже предположить не рисковал, каким амплуа наградить его, но в одном он уверен был точно — пусть хоть все поменяется местами, друзьями они станут вряд ли. Не потому что корешиться с ним казалось априори провальной идеей, как раз наоборот, а потому что Назар хотел чего-то иного, пока ещё не особо представляя, в каком виде и формате. — Ладно, хуй с ним, — очень ёмко подытожил он, схватившись за второй контейнер с поке из-за внезапно возникшего аппетита, — Посмотрим, чё из этого выйдет. — Побыть бестактной мразью можно? — полюбопытствовал Андрей, — Или мне лучше заткнуть ебало, пока ты опять не начал махать кулаками? — Валяй. — Ты планируешь рассказать Марку про Андрея? Не прямо сейчас, в смысле, а в целом. Или это вообще мимо кассы? — Планирую, — вскрыв упаковку с палочками, вздохнул Назар, — Не то, чтобы прям очень хочу, но чую, что надо. Даже если я не расскажу сразу, потом правда все равно всплывёт. А так Марк будет знать заранее, с чем имеет дело. Ну и сможет решить для себя, сдалось оно ему, или нахуй нужно. — На самом деле мне кажется, что ты должен рассказать не для него, а для себя, — заявил Андрей, — Чтобы Марк был в курсе, че у тебя творилось в прошлых отношениях, и мог как-то… Избежать твоих триггеров. Ну знаешь, типа предупрежден, значит, вооружён. Так и тебе будет спокойнее, и ему попроще. Бегло глянув на него, Назар снял крышку с контейнера, размешал содержимое палочками и, закусив губу, задумался. Андрей, как ни крути, снова был прав — о событиях, канувших в лету, нужно было рассказать не только для того, чтобы Марк решил, хочет ли он ввязываться во все это или нет, но и для того, чтобы он, как сам и сказал, не надавил ненароком на больную мозоль. С некоторой долей вероятности Назар мог, если бы его слишком сильно триггернули, свалить без объяснений, бывало же уже такое, а потому ему следовало выложить все и для себя тоже, чтобы не возникло риска сбежать из-за того, что Марк банально не знал, куда тыкать пальцем не следовало. Из-за того, что ему не рассказали сразу обо всех условиях этой игры, что было всё-таки недопустимо, если они оба не намеревались нарушать правила. — Я подумаю над этим, — решил, наконец, Назар, принявшись жевать, — Но попозже. Хочу убедиться, что Марку это все точно надо. — Да куда уж больше, — проворчал Андрей, но поймав на себе предупреждающий взгляд, поднял руки, — Туше. Делай так, как считаешь нужным. Потребуется совет — ты знаешь, к кому обращаться. — Ну да, Федя обычно всегда на связи. — Иди в очко, а. Рассмеявшись, Назар кинул в Андрея салфеткой, чтобы не дулся на пустом месте, тот увернулся, показал фак и, подперев щеку ладонью, спросил. — А ты ща чё делать будешь? Писать? — Не, вряд ли, — качнул головой Назар, — Сегодня пока башка хуево варит, завтра попробую сесть. А чё? — Чекнем промо-видео для моего альбома? — предложил Андрей, — Мы там с Бесединым наснимали пару вариантов, я не могу выбрать, какой лучше. А у тебя глаз вроде наметан на такие вещи. — Без проблем. Ща доем, и посмотрим, чё вы там намутили. Я надеюсь, ты в том лонге снимался? — Да. И ещё в рубашке, но это для другого видоса. Я тебе покажу, она неплохо вроде смотрится в кадре. — Окей, — кивнул Назар, — Можешь пока к телеку подрубиться, если хочешь. На большом экране всяко лучше будет. Андрей, не став отказываться от предложения, свалил в гостиную, Назар же, как только он ушел с кухни, достал из кармана шорт телефон, открыл телегу и не сдержал улыбки, увидев пару новых сообщений. Марк: Если на днях будешь свободен, предлагаю сгонять на Елагин остров. Ваня сказал, что там прикольно, я б съездил глянуть. 19:21 Ну если ты хочешь. 19:22 А так я за любой движ, если есть другие предложения. 19:22 Не став ничего отвечать сразу и даже заходить в диалог, Назар заблокировал мобилу, отложил ее в сторону и вздохнул. Куда дул ветер, он все ещё мало понимал, но чувствовал почему-то, что паруса раздувало уже знатно и этот корабль без названия уже плыл в одному ему известном направлении.

***

Питерское лето редко баловало солнцем даже в самые светлые дни, но именно в этот день оно вдруг расщедрилось знатно, позволив сменить толстовки и джинсы на футболки и шорты, чему Назар лично был рад до безумия, сука, потому что за столько лет в Иркутске привык к лютой жаре, что в последние два с небольшим года было для него явлением нечастым. Но не сегодня. Сегодня плавился даже асфальт, а все ларьки с мороженым почти наверняка делали просто космические суммы на продажах. На них Назар не заглядывался — сладкого после течки ему уже хотелось не так сильно, поскольку эту потребность Андрей удовлетворил сполна своим подгоном, в отличии от того, чтобы позвонить Марку и спросить, где его, блять, черти носят, и почему он не отвечает на сообщения. Благо, этого не понадобилось, потому что буквально через пару минут вдалеке показалась знакомая фигура, почти бегом сокращающая расстояние между ними. — Бля, прости, пожалуйста, я опять потерялся, — протараторил Марк, резко затормозив напротив, — Долго ждёшь? Я с метро пулей летел, честное слово, но ебаные карты чуть не увели ваще в другую сторону. — Все нормально, — успокоил его Назар, мигом сменив гнев на милость, — Я сам недавно пришел. Воды? — Да, было бы кстати. Назар достал из рюкзака бутылку, потянул ее Марку. Тот, открутив крышку, сделал пару глотков, закрыл обратно, вернул воду и, отдышавшись, наконец, подался навстречу. — Sorry ещё раз, — сказал он, обняв обеими руками за плечи, — Не буду обещать, что такое не повторится, но я правда постараюсь больше не опаздывать. — Да ладно тебе, — отмахнулся Назар, хлопнув его ладонью по спине и отстранившись, — Ты ж город почти не знаешь, ясен хуй, пока не очень хорошо ориентируешься. Свыкнешься со временем. — Поскорее бы, — вздохнул Марк, отступив назад и поправив лямку рюкзака на плече, — Как у тебя дела? Все нормально? — Заебись все. Ты как? Дописали трек с Мироном? — Там заварушка намутилась — закачаешься просто. Давай переместимся куда-нибудь, я как раз расскажу. Перемещаться было куда — Елагин остров, раскинувшийся перед ними, был довольно богат на прогулочные места, поэтому они поперлись в сторону дворца-музея, решив, так сказать, совместить приятное с полезным и глянуть не только бары, но и достопримечательности. Пока шли, Марк, натянув на нос солнцезащитные очки с желтыми стеклами, не замолкал ни на минуту. — Короче Мирон намутил, наконец-то, парт, мы у Порчи попробовали записать, и вышло прям годно, — сообщил он, — Ну лично мне зашло, я примерно так и представлял себе фит, и Мирон тоже сказал, что это неплохо. Мы дали заценить Жене, типа менеджер же, а она сказала, что надо делать клип. Мол, это трек для чартов, если снимем что-то толковое, точно захватим все стриминги. — Вы и без клипа захватили бы все стриминги, — хмыкнул Назар, — Это же Мирон, любой его твит — уже инфоповод. Но в целом идея неплохая, аудитория любит визуал. Будете снимать в итоге? — Пока не знаю, — пожал плечами Марк, — Вообще я за, мне только в кассу будет чутка Ютуб прокачать, но надо учитывать график Мирона. Ему ща к двум баттлам готовиться, времени свободного нет, поэтому я особо не рассчитываю. Снимем — круто, не снимем — хуй с ним. Фит же в первую очередь нужен ему, чтобы подогреть аудиторию перед баттлом, а я так. Прицепившийся вагон типа. Поэтому будем решать уже по факту, когда допилим трек. — Много осталось? — Технически только полное сведение и мастеринг, но это если Мирон не решит че-то менять. У него часто такое, он пишет, вроде уже готовит релиз, а потом нахуй все сносит и переделывает с нуля. Глянем, как будет на этот раз. Назар на эти слова только хмыкнул себе под нос, ничего не ответив. Ему подобное было не совсем знакомо — он очень редко сносил почти полностью готовую работу, поскольку на старте понимал, какой примерно результат ему нужен, и стремился к нему, а потому не догадывался даже, как можно было взять и просто с нихуя переделать вообще все. Нет, конечно, иногда на него накатывало, и он вносил какие-то правки, менял что-то или добавлял, но не так, чтобы опять начать все с нуля. Наверное, так сказывался теннис — всегда можно было выбрать иную тактику во время сета, если старая подводила, но нельзя было просто взять, бросить ракетку и сказать: «давай заново». Без права на ошибку, ага. Благо, в музыке таких законов не было, хоть и Назар порой невольно их придерживался. — Надеюсь, что ниче переделывать не придется, — сказал он, вынырнув из своих размышлений, — Но вообще звучит круто. Послушать то дашь? Или сначала хочешь свести? — Мой парт уже готов, так что дам, — пообещал Марк, — Но попозже, если ты не против. — Да без проблем, — пожал плечами Назар и, подумав об одном моменте, уточнил, — Чё после фита планируешь? — В плане? — Ну че делать будешь после того, как выпустишь бэнгер с Мироном и привлечешь к себе дохуя внимания? — А, ты про это, — вздохнул Марк, явно догадавшись, о чем шла речь, — Писать, чё ещё. У меня есть пару демок, думаю, можно попробовать довести их до ума, а после нового года уже сесть полноценно за альбом. Типа я понимаю, что хайп после фита терять нельзя, если я хочу раскрутить свое музло, но ставить работу на конвейер тупо, как по мне. Лучше пусть будет пару крепких релизов, которые спустя время не потеряют актуальность, чем дохуя ширпотреба с новым звуком, написанного ради того, чтобы просто че-то дропнуть. — Справедливо, — кивнул Назар, — Но чисто с точки зрения маркетинга тебе в идеале лучше дропнуть какой-нибудь макси-сингл или че-то типа того, чтобы остаться на слуху. После фита с Мироном подтянется дохуя новых слушателей, если намутить какой-нибудь релиз, можно будет нихуево поднять на стриминге и в целом подтянуть аудиторию. Совместки с популярными чуваками так и работают — сначала тебя слушают из-за одного куплета, а потом, если ты удержишь внимание, из-за твоего сольного творчества. — Мне кажется, в макси-сингле треки должны быть объединены по тематике, а у меня все демки пиздец разные. Как-то не клеится че-то полноценное. — Ну, кстати, не сказал бы, что все должно совпадать по тематике. На альбоме — да, плюс, минус должна быть основная идея, но на условном микстейпе можно собрать разные треки. Причем не только по атмосфере, но и по звуку. — Типа как у Мирона на «Долгом пути домой»? — Или как у Сеги на «Карме и Коме». Марк, кивнув, улыбнулся (на секунду даже затмив своим сияющим видом солнце), прищурился (очки явно не несли пользы, он в них скорее красовался, нежели спасался от палящих лучей) и бегло взглянул на Назара. — Подумаю, что можно сделать, — решил он, а затем вдруг оживился, — У тебя то как с альбомом? Пишется? — С переменным успехом, — вздохнул Назар, в очередной раз вспомнив, что за эти три дня, проведенные взаперти, он почти нихуя не сделал, — В принципе, если допилить готовые демки, будет готово уже где-то процентов шестьдесят, а остальное надо начинать с нуля. Ну текст точно, биты давно уже лежат. Надеюсь, к сентябрю закончу. — И в ноябре в тур? — спросил Марк, — Или все же после нового года? — Не знаю пока. Ща на студосе засяду, а там посмотрим. Если пойму, что не успеваю сдать альбом, снесу тур на февраль. Если до сентября дропну, откатаю первую часть в ноябре. — Хочешь всё-таки сорок городов сделать? — Это в идеале. А так тридцать минимум точно. Россия большая, и меня в ней не найти, u know? — Монстр, — беззлобно усмехнулся Марк, покачав головой, — Даже Мирон в свои лучшие годы столько не катался подряд. Это ж ебнуться можно — жить в дне сурка. Ты как крышей то не поехал в прошлом туре? — Я бухал, — честно ответил Назар, — И прям в туре писал музло. Мы в одном из городов, вроде в Ижевске, в номере намутили подобие будки при помощи одеяла и скотча. Стойки не было, поэтому Миша держал одной рукой микро, пока Слава в проге следил, чтобы звук нормально шел. — Серьезно? Ты прям в отеле записал трек? — Ага. Это «Kenny» был. А в Новосибе мы демку на «I am» допилили, Федя в ахуе был, что звучит нормально при такой то записи. Даже фотки где-то остались, как Миша скотчем меня обматывал. — Покажешь? Чужой интерес ощущался не только в мимике и взгляде, но и в запахе имбиря, потому Назар притормозил, без ненужных отнекиваний полез в мобилу, пролистал ленту в галерее до осени прошлого года и нашел-таки снимок, на котором он сидел на стуле, накрытый одеялом, а Миша наматывал вокруг скотч, чтобы обеспечить хоть какую-то звукоизоляцию. Марк, посмотрев на экран, тихо рассмеялся. — Трум-трум лайфхаки, бля, — успокоившись, прокомментировал он фотографию, — Это Ижевск или Новосибирск? — Ижевск, — отозвался Назар, — В Новосибе мы додумалась снять в душе вот эту палку для шторки и на тот же скотч приебашить к ней микро. Он, не задумываясь, машинально стал листать фотографии, вспоминая о весёлых, пьяных и сумбурных днях прошлого тура, и остановился, увидев снимок из, кажется, Перми. Это была скамейка возле бара, на которую Миша усадил его ужратого в говно, уложил головой себе на плечо, чтобы было не так тяжело, и стал вызывать такси, попутно выискивая ближайшую аптеку. В таком состоянии Слава и щёлкнул их на телефон Назара, после чего побежал пополнять запасы угля, аспирина и нурофена, чтобы утром они все смогли хотя бы встать. Назар улыбнулся, в который раз подумав, что кореша ему достались лучшие на свете, и невольно вздрогнул, когда Марк, кинув беглый взгляд на экран, вновь подал голос. — Теперь понятно, почему ты хотел, чтобы Миша стал твоим менеджером, — заявил он, — На его месте Димон, конечно, тоже бы дотащил меня до отеля, но перед этим сто процентов прочитал бы лекцию на тему «нельзя столько бухать, побойся Бога». — Миша тоже читал лекции, — пожал плечами Назар, заблокировав телефон и возобновив движение по дорожке, — Но без мозгоебли. Просто просил думать башкой хоть иногда и не творить хуйню одному. Типа если чё зови, вместе будет веселее и безопаснее. — Если честно, я какое-то время думал, что между вами че-то есть, — признался вдруг Марк, — Ну со стороны казалось, что вы встречаетесь или типа того. Вы очень часто появлялись где-то вместе, Миша тебя продвигал дико у себя в паблике, плюс ты постоянно говорил, что не хочешь никого видеть своим менеджером, кроме него. Было впечатление, что это не просто так. Назар поджал губы, отвернувшись в сторону, вздохнул. К его огромному неудовольствию, Андрей и Федя все же были правы, когда говорили, что со стороны казалось, будто Миша был не просто корешем. Хотя оно и верно — при таком тесном коннекте, отсутствии конкретики и немалом количестве неоднозначных моментов легко было поверить в существование отношений, что на деле никогда не выходили за рамки дружеских. Неудивительно, что Марк считал, будто Назар не был свободен, тот ведь сам не опровергал это и к тому же невольно подкреплял чужую уверенность в том, что у него кто-то был, даже не преследуя подобной цели. Наверное, не все советы Андрея и Феди были бесполезны. Во всяком случае их идея уговорить Мишу прийти на ВК-фест с девушкой проигралась, как надо, чему Назар, как ни крути, был рад. — Некоторые ошибочно считают, что мы мутим, хотя мы всегда были просто корешами, — выплыв из своих мыслей, сказал он, — Ну и плюс стереотипы немного давят. Типа какая может быть дружба между альфой и омегой, рано или поздно кто-то кого-то захочет. — Не буду говорить за всех, но на меня эти стереотипы никак не давят, — отозвался Марк, — Я сам корешусь с Иданом, поэтому не считаю, что дружбы между альфой и омегой не существует. — Это потому что у Идана есть Дима, — подметил Назар, — Я ща не утверждаю, что если бы его не было, ты бы обязательно подкатил к Идану, но сам факт. В вашу дружбу люди поверят с большей долей вероятности, потому что как минимум один из вас в отношениях. А вот про нас с Мишей из-за того, что мы оба вроде как свободны, слагают ебаные легенды. — Люди с башкой на плечах не будут делать преждевременные выводы. — Когда в игру вступают инстинкты, башка становится нужна чисто как аксессуар. Марк едва слышно усмехнулся на такое сравнение, поправил очки на носу и, зачесав волосы назад, пожал плечами. — Не ебу, почему так, но, кажется, ты прав. — В плане? — У тебя ведь много друзей-альф, но подумал я только на Мишу, — объяснил Марк, — И скорее всего из-за того, что он по факту единственный свободный пацан в твоём окружении. Да, там были и другие причины, чтобы считать, что у вас отношения, но то, что официально у него никого не было, зарешало. — В этом и суть, — вздохнул Назар, — Если дружат альфа и омега, и один из них в отношениях, сомнений особо не возникает. Но вот если оба свободны, то сразу появляются вопросы, а точно ли они просто кореша. Это ща не камень в твой огород, я понимаю, почему ты мог подумать, что мы с Мишей встречаемся. Просто надо принять как факт, что иногда мы невольно придерживаемся стереотипов. — Тупо как-то вышло, если честно, — усмехнулся Марк, — Я вроде топлю против стереотипов, а все равно опирался на них. Реально башка как аксессуар. — Да ладно тебе, — успокоил его Назар, — Люди умудряются воспринимать омег тупо как тело и ниче страшного в этом не видят, а ты всего лишь думал, что я встречаюсь с чуваком, с которым у меня супер тесный коннект. Это не так уж и плохо. Ну в том плане, что твои какие-то мысли на этот счёт не сделали никому хуже. Было и было, забыли. — Тоже верно. Надеюсь, все ок? Я ж не задел тебя своими словами? — Да забей ваще. Я столько легенд про свои отношения в интернете читал, что меня уже трудно удивить или задеть. — Серьезно? — удивился Марк, — Тебе приписывали романы с кем-то? — И не один раз, — хмыкнул Назар, — Был даже один пост в каком-то паблике… Пока он рассказывал о том, как после фита с Сегой и их общей фотки в Инсте, где они просто стояли рядом, им начали приписывать тайные отношения (ну, конечно, блять, а как иначе, альфа с омегой же не могут просто поработать вместе), на горизонте появился дворец-музей русского декоративно-прикладного искусства и интерьера. Назар притормозил, чтобы сделать фотку, достал мобильник из кармана и щёлкнул белый фасад с колоннами. Марк, приняв задумчивое выражение лица, повернулся к нему. — Ты очень хочешь заходить внутрь? — спросил он. — Я уже был, — отозвался Назар, — Мама приезжала прошлым летом, уговорила сходить. А чё? — Тогда, может, сегодня без духовного просветления? — предложил Марк, — Мне просто хватило похода в Эрмитаж с Мироном, у меня от его пиздежа чуть уши в трубку не свернулись, поэтому я бы предпочел менее образовательный отдых. — Без проблем, — отозвался Назар, спрятав мобилу обратно в карман, — Можем по фасту пробежаться, чекнуть Оранжерейный корпус и Творческую дачу, а потом пойдем поближе к движу. — Я за. Развивающий досуг определенно не был прерогативой ни для кого из них, потому они прошлись по основным экскурсионным точкам, посмотрев на них со стороны, и сменили маршрут, направившись к Лебединому пруду. По пути Назара фанаты остановили дважды, чему он не удивился, в отличии от Марка, выпавшего в осадок, когда к нему подошла девчонка лет восемнадцати на вид максимум и робко уточнила, можно ли сделать фотографию. — Привет, — неуверенно протянул он, почесав в затылке, — Ну… — Давай телефон, — обратившись к девчонке, сказал Назар, чтобы хоть как-то спасти ситуацию, — Я вас сфоткаю. Она просияла, тут же отдала свою мобилу, встала рядом с Марком. Тот, благо, взяв себя в руки, улыбнулся на камеру и оторопело замер, когда девчонка потянулась к нему, чтобы обняться. — Спасибо большое, — смущённо пробормотала она, встав на цыпочки и сложив руки на его плечах, — У тебя очень крутая музыка. — Всегда пожалуйста, — неловко хлопнув ее ладонью по спине, отозвался Марк и отступил на шаг назад. Улыбнувшись, девчонка повернулась к Назару лицом, забрала у него свой телефон, поблагодарив за помощь, а затем, помявшись, все же попросила. — А с тобой можно сфотографироваться? Не сдержавшись, Назар тихо рассмеялся, тут же успокоился, чтобы его не поняли неправильно, и кивнул, обняв девчонку одной рукой за талию и повернувшись к Марку лицом, чтобы тот их щёлкнул. Когда девчонка ушла, чуть ли не вприпрыжку унесясь в сторону Восточной поляны, Назар пихнул зависшего Марка в плечо и выгнул бровь в вопросе. — Все нормально? — Да, — поспешно кивнул тот, — Да, все в порядке. Охуел просто в моменте. — Привыкай, — улыбнулся Назар, — После фита с Мироном такое будет происходить постоянно. — Слабо верится, — непринужденно рассмеялся Марк, справившись, наконец, с шоком, — Но, может, оно и к лучшему. Быстрее втянусь. — Могу спросить? — Конечно. — Тебе не нравится внимание, или это просто с непривычки? — полюбопытствовал Назар, вновь начав движение в заданном направлении, чтобы не стоять на одном месте, — Просто я сравниваю с собой, и когда меня начали узнавать на улице, я прям кайфовал с этого. Ну типа было приятно, что просят фотку или автограф, сразу как-то появлялось ощущение, что все не зря. У тебя не так? — Да не то, чтобы, — вздохнул Марк, — Мне без базару приятно, что за моим музлом следят и что меня узнают, но как-то… Остаточное со Стратфорда, наверное. Там всегда надо было быть начеку и не светить ебалом, чтобы в случае чего не прижали, поэтому я старался не привлекать к себе лишнего внимания. И ща, когда ко мне вот так подходят, я сразу теряюсь, типа чё за палево, я ж вроде на чистом двигался. Я понимаю, что это вообще разные вещи и ситуации, но как-то невольно проигрываю старые сценарии в башке. Машинально короче получается, не всегда контролирую эту хуйню. — Настолько по мозгам дало? — Из наркотрафика никто не вылезает чистым и нетронутым. Тебя либо завалят, либо закроют, либо сломают психологически. Мне повезло, я, блять, чудом выбрался из этого дерьма, но надо понимать, что мой случай — это исключение из правил. Ещё пару месяцев, и мое тело вполне возможно нашли бы где-то на окраине Плейстоу с пулей между глаз. — А ты сам? — осторожно уточнил Назар, — Наезжал на кого-то так, как наезжали на тебя? — Конфликты были, конечно, — подтвердил Марк, — Часто из-за территориальной дележки и грызни между барыгами. Но чтобы прям кому-то угрожать или махать стволом — никогда. Я работал тихо, суету особо не наводил, ни на кого без серьезной причины не наезжал. Такой, серый кардинал не минималках. Надо было бы, я бы полез в кипиш и прижал к стенке, но просто так поднимать шумиху и уж тем более причинять вред с нихуя я бы не стал. Наркотрафик — это не круто, там очень трудно остаться человеком, но у меня получалось не быть совсем уж мразью без принципов. Наверное, семья как-то удерживала. Ну и друзья тоже, они пиздец как помогли мне не забыть, кто я такой на самом деле и почему мой выбор — это путь в никуда. Без них бы точно коней двинул, а так вылез. Все ещё удивляюсь, насколько я фартовый оказался. Когда он замолк, ни взглядом, ни жестом не показав, что говорить на эту тему ему было тяжело или неприятно, Назар едва слышно вздохнул и задумался. У него у самого в голове никак не укладывалось, каким, блять, образом Марк на растерял в себе человечность и внешнюю простоту при условии, что не один год варился в наркотрафике и существовал среди отмороженных ублюдков, готовых снести башку за любую мелочь. Наверное, это реально было чудом, что он не стал мудаком с таким то бэком и не взрастил в себе чёрствость. Какие-то отработанные реакции или триггеры, может, и были все ещё при нем, но в остальном он казался здоровее и разумнее многих, кто даже близко не имел отношения к подобным ситуациям. Назара это искренне удивляло — он невольно искал, где ж могло ебнуть из-за не самого радужного жизненного опыта, и не находил, чему, говоря откровенно, был рад. Беспричинную агрессию он не жаловал так же, как и ее внезапные приступы, даже имеющие причины и основание. — Подобное притягивает подобное, — подметил Назар и, решив, что его могли неправильно понять, добавил, — Я про друзей если че. Ты никогда не соберёшь вокруг себя реально крутых чуваков, если сам будешь мудаком, поэтому твое окружение частично является отражением тебя. Ну то, что есть в них. — Скажи мне, кто твой друг, и скажу тебе, кто ты, — вспомнил небезызвестную цитату Марк, — В целом согласен, но иногда осечки все же происходят, и мудаки сходятся с реально хорошими людьми. Надеюсь, это все же не мой случай. — Определенно не твой. Потому что мой, подумалось Назару, и пусть он никогда не считал себя идеальным или лучшим человеком на планете, совсем уж конченым, чтобы водиться с ублюдком, он не был. Но опыт такой был, увы, его избежать почему-то не вышло, и единственным, чем можно было гордиться во всей этой истории, был ее конец. Ожидаемый, благополучный, как ни крути, и своевременный. Назар иногда размышлял на тему того, что было бы, если бы не тот баттл и измена Андрея, и всегда приходил к выводу, что ничего хорошего. Это порой помогало ему, заставляло понять, что он вырвался в нужный момент, до того, как ещё более страшные последствия настигли его, из-за чего он выдыхал и переставал себя накручивать. Правда работала эта схема с какими-то перебоями, похоже, потому что Марк вдруг замедлился, машинально шевельнул ноздрями и посмотрел с толикой сожаления. — Веришь в правило бумеранга? — спросил он внезапно, — В хорошем плане оно не всегда проигрывается, но вот как возмездие — сполна. Кинул ты — кинут тебя, наебал ты — наебут тебя, и так далее. Лучше, конечно, эту концепцию не использовать как способ себя успокоить, но иногда можно. Тем более, что некоторые люди реально заслуживают того же дерьма, которое подсунули другим. — В бумеранг не особо верю, но в принцип равновесия — да, — ответил Назар, — Типа если ты че-то проебал, значит, тебя будет ждать че-то другое и, возможно, даже получше. — Тоже как вариант. — А почему, по-твоему, бумеранг в хорошем плане не работает? — Не знаю, — пожал плечами Марк, — Возможно, работает, просто я как-то не привык ждать добра на добро. Ну сделал я че-то хорошее, и заебись, а какую-то ответку просить — нахуй надо. Заслужил — придет само, нет — хрен с ним. — Но зла при этом ждёшь? — уточнил Назар, — Что вот сделал ты что-то херовое, оно обязательно вернётся. Так, получается? — Наверное, да? Я не жду именно зла или дерьма, это ж пиздец пессимизм, но если я знаю, что я сделал что-то очень хуевое, я башкой понимаю, что мне это рано или поздно аукнется. — Многие думают, что никакого наказания не будет. — Смело с их стороны, — усмехнулся Марк, — Карма та ещё стерва, ебнет именно тогда, когда они не будут ждать. Зуб даю, так это и работает. Покачав головой, Назар улыбнулся и не стал ничего говорить. Он, заметив пруд, немного ускорил шаг и, встав у ограды, снова вынул телефон, чтобы сфотографировать на этот раз двух белых лебедей. Марк, ходячая Википедия на сегодня, решил опять поделиться каким-то рандомным фактом. — Ты знал, что лебеди выбирают себе пару на всю жизнь? — Ага, — кивнул Назар, скинув тут же сделанный снимок маме, — А ещё самки могут спариваться с другими партнёрами, но детей при этом растят со своим самцом. Уже не так романтично, да? — А вот про это я не знал, — удивлённо протянул Марк, — Самки реально ходят налево? — Ну да. У них природой заложено производить обмен генетическим материалом с другими самцами. Хотя живут они только со своим партнёром, пока не умрут. — В детстве вся эта история казалась более романтичной. — Суровая реальность. — Это точно, — кивнул Марк, взглянув на лебедей, вылезающих на берег, — Хорошо, что у людей не так. Ну что мы не производим какой-то там обмен материалами и остаемся верными, если сами того хотим. Не став комментировать эти слова, Назар ещё раз посмотрел на пруд, постоял, переступая с ноги на ногу, и предложил идти дальше. Время текло, как воды бурной реки — быстро и скоротечно. Они обошли половину парка, забежали в магазин затариться газировкой, посмотрели ещё пару объектов, треща без умолку, а когда оказались возле теннисного клуба, оба остановились. Назар, потому что почувствовал резкий наплыв ностальгии, Марк, вероятно, потому что идти один никуда и не собирался. Последний, немного помолчав, все же подал голос. — Скучаешь? — Иногда накатывает, — признался Назар, — Теннис важная часть моей жизни, я не могу просто взять и выбросить в мусорку то, чем буквально дышал много лет с раннего детства. Когда на корте появляюсь, чувствую себя так, будто домой вернулся после долгого отсутствия. К истокам типа. — Могу понять, — кивнул Марк, заправив руки в карманы шорт, — Не полностью, конечно, у меня не было такого дела жизни, но отчасти — да. Никогда не думал вернуться в спорт? — Думал, конечно. Было бы странно, если бы я ушел и на разу не допустил варианта вернуться на корт. Это ж как с зависимостью — ты можешь завязать, но это не значит, что тебя не будет тянуть обратно. — Почему тогда не вернулся? — Не захожу в одну реку дважды, — хмыкнул Назар, — А если серьезно, то не видел смысла. Я уже говорил, из тенниса я выжал все, что можно было и нельзя, поэтому оставаться чисто по дефолту было как-то тупо. На международную арену я не метил, мастера спорта уже взял, быть тренером как-то не планировал, вот и решил, что лучше вовремя и красиво уйти, чем сидеть на корте до старости без какой-либо пользы. Ну и травмы, само собой. С моим набором разрывов связок и выбитых суставов я б долго не протянул. — Мне казалось, что теннис не такой травматичный вид спорта, — подметил Марк, — Ты не подумай, я не говорю, что он супер безопасный, любой спорт на мой взгляд калечит, но в теннисе как будто риски меньше. — По факту да, какой-нибудь бокс с большей долей вероятности оставит тебя калекой. Но в теннисе пойнт в однотипной и постоянной нагрузке. Если ты профессиональный спортсмен, и в двадцать пять у тебя свои коленные чашечки, а не протезированные — ты нихуя себе фартовый чувак. Ну либо совершенно не выкладываешься на тренировках и стартах, одно из двух. — А у тебя свои коленные чашечки? — Я бездарь только наполовину, — усмехнулся Назар, — Или везунчик, тут как посмотреть. Одну коленную заменил в двадцать один, вторая ещё пашет. — Получается, ты на пару процентов железный человек, — весело заявил Марк, — В целом, конечно, хорошего в этом мало, но плюсы тоже есть. Можешь для понта говорить, что ты как Старк. — Главное, чтобы как Тони, а не как Нед. Марк улыбнулся, выкупив отсылку на нашумевшую «Игру Престолов», оглянулся по сторонам и, нахмурившись, сказал. — Если я ниче не путаю, то ближе к въезду со стороны метро есть настольный теннис. — Хочешь поиграть со мной? — флегматично поинтересовался Назар, — Ты же понимаешь, что это априори провальная идея? — Тебе я готов проебать всухую, — объявил Марк, — Будет даже не так обидно. Пойдем? — Ну пошли. Постараюсь поддаваться. — Даже не думай, сегодня я хочу опозориться по полной. Рассмеявшись, Назар потащился за Марком, поглядывающим на карту Елагина острова в телефоне, к поляне, сплошь и рядом усеянной всякими приколами для организации отдыха, попутно рассказывая о том, как брал всегда в школе первые места на турнирах по настольному теннису. Он даже не выебывался особо, ну были у него навыки, скрывать их что ли было, а его все равно отстранили от участия в десятом классе, сказав, что профессиональные спортсмены не должны лезть к любителям. Что удивительно, его это даже не оскорбило, напротив. Приятно как-то стало, что конкурировать с ним никто не рисковал, потому что свое дело он знал на соточку. У одного из столов, который, к счастью, оказался свободен, Назар бросил рюкзак на газон, взял в руки ракетку и, подкинув ее в воздухе, поймал, ощутив то самое чувство возвращения к истокам. Рукоять лежала в ладони идеально, будто влитая, в кончиках пальцев аж закололо от предстоящей игры, и пусть это был не корт, предвкушение все равно поднакрыло, словно с минуты на минуты нужно было выходить на сет. Марк по другую сторону, зачесав очками волосы назад, вздохнул. — До одиннадцати очков же играем? — уточнил он, взяв в руки ракетку, — Или как там было по правилам? — До одиннадцати, — подтвердил Назар, — На каждого по две подачи, после розыгрыша смена. Направление только по диагонали, но если тебе тяжело, можем тупо по прямой хуярить без разделения поля. Сетка — переподача, двойное касание мяча в свое поле при подаче — очко противнику. После подачи — одно касание мяча только в чужое поле. В случае, если будет десять на десять, играем до разницы в два очка. Вопросы? — Сильно разочаруешься, если я проебу тебе со счётом одиннадцать, ноль? — полюбопытствовал Марк. — Не переживай, я уже привык, что никто из моих не может меня обыграть. Договорив, Назар взял в руки мяч, лежавший перед ним, спрятал его за спину, покрутил и вскинул взгляд на Марка. Тот указал ракеткой вправо. — Твоя подача, — объявил Назар, отдав ему мяч, — Поле менять не буду, мне с этой стороны нравится. — Бог, дай мне сил, — протянул Марк, вызвав смех своими словами, — Ну погнали, чё. Первый же удар, несмотря на то, что был не слишком то уверенным, тем не менее оказался удачным, мяч перескочил за сетку ровно по диагонали и ударился о поле. Его Назар отбил легко — в принимающей позиции он был не так хорош, как в подающей, но ебалом в любом случае не щелкал, как и не пропивал опыт, хоть и превышал порой норму алкоголя. Впрочем, его координации это не мешало, ведь когда Марк довольно вихрасто снова отправил мяч в его сторону, Назар, быстро сориентировавшись, отбросил его обратно в самый уголок, тем самым открыв счёт. — Дать совет или не стоит? — полюбопытствовал он, а когда Марк кивнул, мол, валяй, сказал, — Следи за тем, как я бью по мячу. Если видишь, что идёт закрутка, то он отскочит в противоположной от подачи стороне. — Я понял ровно нихуя, — признался тот, — Но спасибо за рекомендацию. Может, хоть не всухую проебу. Советом он пользоваться, разумеется, не стал и, в конечном итоге, проиграл. Правда не так разгромно, как ожидалось, три очка он смог заполучить за счёт того, что Назар в моменте зазевался, но большую часть подач, особенно последнюю, именующуюся как мертвая, проебал, чему нисколько не расстроился. — И куда я полез? — притворно проворчал он, подняв с газона мяч, — Ежу было понятно, что ты меня сделаешь. — Опыт, — пожал плечами Назар, крутанув в руке ракетку, — Ещё разок? — Ну погнали, — согласился Марк, — Может, в этот раз проебу со счётом четыре, одиннадцать. Разумеется, он проебал. И не потому что Назар жестил, напротив, он очень старался незаметно поддаваться и типа случайно пропускать мячи, а потому что уровень подготовки у них очевидно был разный, ровно как и представления о технике и тактике. Марк просто кайфовал от игры, не прикладывая особо усилий, Назар тоже не воспринимал ее, как настоящий сет, но тем не менее оказывался на шаг вперёд чисто по привычке. В конце концов, этому гребаному спорту он отдал больше половины жизни, а потому машинально, даже не пытаясь прыгнуть выше головы, показывал тот результат, на которых пахал много лет кряду. С соперником на данный момент он был, конечно, далеко не на равных, но когда его вообще смущала чужая неспособность составить конкуренцию? Не вывозишь — собирай манатки и ищи работу, на корте никто сопли подтирать не будет, ровно как утешать после неудач. Впрочем, сейчас эти мантры были ни к чему, и Назар далеко не с ними отправил последний мертвый мяч, после которого Марк поднял руки вверх, признавая поражение. — Даже сказать нечего, бля, — объявил он, положив свою ракетку на стол и оперевшись о край руками, — В принципе, на это я и рассчитывал. — Без обид, это моя стихия, — беззлобно усмехнулся Назар, — Тут со мной тягаться бесполезно. — Да какие уж тут обиды, — отмахнулся Марк, — Ты красавчик, real talk. — Сочту за комплимент. — Он и есть. Ещё разок? — Думаю, на сегодня хватит, — решил Назар, положив ракетку на стол, — Пройдемся, может? Предложение пойти дальше Марк принял бодро, да и желающие поиграть уже стояли у их стола, потому они подобрали рюкзак и поперлись в сторону пристани. Там было попрохладнее, у воды все же циркулировал какой, никакой ветерок, да и время уже перевалило за семь часов вечера, потому духота немного спала. Этому Назар был искренне рад — привыкший больше к сухому климату, питерскую влажность он все ещё считал оружием массового уничтожения, особенно зимой, и совершенно не жаловал, как бы не любил северную столицу за все ее остальные преимущества. — Бля, постой, — попросил он Марка, внезапно поймав себя на знакомом ощущении, и стянул с плеча рюкзак, — Подержи, пожалуйста. — Чё такое? — уточнил тот, взяв в руки сумку, — Болит че-то? — Да плечо, походу, вылететь хочет, — объяснял Назар, согнув руку в локте и подняв ее вверх, — Ща пофиксим. Он выпрямил спину так, что захрустели позвонки, ладонь согнутой руки уложил на лопатку, свободной же прицелился и три раза, как его учил тренер, ударил по локтю. Послышался характерный щелчок, Назар размял плечо, чтобы убедиться, что сустав точно встал на место, и невозмутимо забрал рюкзак у округлившего глаза Марка. Тот нервно усмехнулся. — Я, конечно, вообще не эксперт, — осторожно начал он, — Но, по-моему, так делать не стоит. — В травму из-за каждого вывиха гонять не стоит, — лениво отбрыкнулся Назар, — А ебнуть разок, чтобы на место встало — вполне себе выход. Я так шесть лет уже делаю и, как видишь, не развалился. — Ну не знаю, — с сомнением протянул Марк, — Тебе, конечно, виднее, но выглядит все это жутковато. Как средневековые пытки, бля. — Мир спортивной медицины ужаснее, чем ты думаешь. — Не уверен, хочу ли я знать, поэтому поверю на слово. Неготовность слушать о всяких неприятностях в кабинете травматолога Назар понять мог, потому не стал рассказывать о том, как однажды с трещиной в коленной чашечке отыграл сет, а потом уехал на скорой в хирургию, запрещая фельдшеру ставить обезболивающие, поскольку те могли быть из списка запрещенных препаратов. Вместо того, чтобы травить байки, он снова взялся за телефон и стал снимать пристань для stories в Инсту. Марк, над чем-то задумавшись, не заметил этого, а потому попал в кадр, на котором со сложным выражением лица смотрел вдаль, походя на того самого лондонского денди. Назар, остановив видео, сохранил его на телефоне и, немного помявшись, решил не выкладывать. Ну посидят подписчики день без контента, не умрут. — Чё грузанулся? — спросил он, встав рядом с Марком у ограды, — Все нормально? — Задумался просто, — отозвался тот, потерев плечо, на котором была недавно набитая татуха, рукой, — Не покидает как-то ощущение, что вот это все, что происходит со мной, понарошку. Как у Мирона типа: «год назад я сидел на скамейке в общественном парке». Год назад я бухал через день и ебланил в аэропорту, бля, а сегодня меня узнают на улице и просят фотку. Внезапные какие-то перемены. — А ещё ты шесть лет пишешь музло, продаешь биты для мировых чартов и лутаешь звание «прорыв года», — напомнил Назар, — Понятно, что синдром самозванца ебет нехило, но надо всё-таки трезво оценивать свои действия и скиллы. Переезд и вся эту движуха реально внезапно начались, я б на твоём месте тоже офигел, но это ж все не на пустом месте. Ты для этого работал и продолжаешь работать, поэтому ничего странного в том, что тебя узнают на улице, нет. — Да, наверное, — как-то не слишком уверенно согласился Марк, — Просто с непривычки такое впечатление, что все это не по-настоящему. Если бы мне кто-то года три назад сказал, что я буду подниматься на музле, я бы скорее покрутил пальцем у виска, чем допустил смелую мысль, что это реально. — Могу понять, — вздохнул Назар, — Но постарайся все же не сильно думать в эту сторону. У тебя отличное музло, хороший саппорт, кореша рядом, старт бодрый. Если тебе нравится вся эта движуха, просто делай, как кажется правильным, и кайфуй от процесса. Жизнь и так слишком сложная, чтобы ещё и загоняться по поводу того, что ты че-то там не заслужил. Все ты заслужил, бля, а если кто-то с этим не согласен, пусть идёт нахуй. После его слов Марк в привычной манере зацвёл имбирём, улыбнулся одними уголками губ и повернулся лицом. Назар залип — теперь ему уже даже не нужно было утверждать, что дело заключалось лишь в отходняке после течки, потому что отрицать наличие определенных чувств было глупо. А ещё сложно, ведь Марк смотрел на него так, что гнулись колени, включая то, что было снабжено пластиной, сердце учащало свой ход, в голове было пусто, и вообще состояние идентифицировалось, как определенно далёкое от нормы. Впрочем, абсолютно адекватным Назар себя никогда не считал, хотя бы потому что прямой сейчас подался буквально на пару сантиметров вперёд и вздрогнул всем телом, когда в кармане зазвонил телефон. Александра Грейама Белла он был готов проклясть трижды, блять. Правда толку от этого не было все равно, потому что Марк уже сделал шаг назад, момент был упущен, и Назар, поняв, что ловить уже было нечего, все же поднял трубку, не глядя на экран. — Алло? — Добрый вечер, Назар, — раздался на другом конце провода знакомый почему-то голос, — Это Петр, звоню по поводу фотографий. В целом уже всё готово, я отправил ссылку на почту, но хотелось бы ещё обговорить один вопрос… Фотограф, что мутил афиши для концертов, продолжал что-то говорить, Назар отвечал ему вроде по делу, уточнял детали, вносил правки на ходу, обещал посмотреть результат до завтрашнего вечера и при всем при этом пребывал мозгами где-то очень далеко. Впрочем, для него было привычным работать, будучи не совсем в адекватном состоянии, потому он даже не нес чепуху, а когда разговор подошёл к концу, и вовсе взял себя в руки, вернув на место самоконтроль и благоразумие. — Афиши для летних концертов, — объяснил он причину звонка, — Надо будет выбрать пару снимков, может, потом и для тура их использую. — Понял, — кивнул Марк, а затем, поправив лямку рюкзака на плече, спросил, — Ты есть не хочешь? А то мы сколько уже шатаемся, можно как будто двигаться в сторону ужина. — Да, погнали. Ты тут хочешь, или в центр поедем? — Давай лучше здесь. Я хочу ещё немного прогуляться, пока время есть. Не став спорить, Назар позволил привести себя в какую-то кафешку на территории Елагина острова, где их, к счастью, усадили на террасе, выдав им меню. Марк, изучив его глазами, поднял взгляд и вопросительно выгнул бровь. — Мы на трезвом, или нет? — Как мрази больше не пьем, — покачал головой Назар, — Но по Аперолю бахнуть можно. А чё, хочешь накидаться? — Да не особо, — пожал плечами Марк, — У меня на конец июля и август грандиозные планы по издевательству над своей печенью, так что пока можно и воздержаться. — А чё планируется? — День рождения Идана, их роспись с Димой, баттл Мирона и празднование развода Вани. Полный набор короче. — Не знаю, чему я удивлён больше: росписи Идана и Димы или тому, что вы празднуете спустя столько лет развод Вани, — хмыкнул Назар, — Но звучит, конечно, дико. Он, кстати, не нашел номер той девчонки из семнахи? Или все, клятвы жениться на трезвую обнулились? — Нашел, — кивнул Марк, — И даже уговорил ее погулять. Они пока были только на одной свиданке, но как я понял, Ваня уже по уши втянулся. Говорит, что Лия слишком хороша, чтобы упускать такой шанс, поэтому он любыми способами добьётся ее расположения. Хуй знает, чё из этого выйдет, но все лучше, чем праздновать развод каждый год. — Удивлен, что она согласилась. — Почему? — Лия не выглядит, как девчонка, которая поведется на пару кривых подкатов, — ответил Назар, опустив меню на стол, — Во всяком случае у меня сложилось впечатление, что она точно знает себе цену и не станет падать в ноги, только потому что её позвал на свиданку бэк-мс самого Оксимирона. — Ее позвал на свиданку не бэк-мс Оксимирона, а Ваня Евстигнеев, — подметил Марк, — И он вполне мог впечатлить ее своими манерами и поведением, а не своей популярностью. Ваня, может, иногда и ведёт себя, как придурок, но на самом деле он реально классный чувак. Даже когда предлагает отсосать своему корешу в толчке в качестве утешения. — Я не спорю, что он, возможно, классный чувак. Просто озвучиваю те выводы, которые успел сделать при их первой встрече с Лией. Ничего ответить Марку не дала официантка, что, подойдя к их столику, застыла с блокнотом и ручкой в руках, готовая слушать их. Они довольно быстро сделали заказ, решив ограничиться парой не самых крепких коктейлей, отдали одно меню и на пару мгновений замолчали, пока Марк не нарушил тишину. — В любом случае поживем — увидим, — подытожил он, сняв с носа очки и положив их на стол, — У Миши, кстати, как продвигается с Таней? Он ещё не позвал ее замуж? — Все путем, — отозвался Назар, вспомнив детали недавнего телефонного разговора, — Они сходили на какую-то выставку и в рестик, потом ещё на яхте катались по ночному Питеру. Замуж он ее, конечно, пока не позвал, но вода горячая уже пошла. — Думаешь? — Раз Таня все ещё не отшила его, значит, тоже на че-то настроена. — Может, она воспринимает все это, как дружеское внимание, — предположил Марк, — Я так понял, что они с Мишей знакомы давно, поэтому ей ничего не мешает думать, будто он просто хочет круто зависнуть с ней. Разве нет? Назар оценил его внимательным взглядом, подвис. Снова ощущалось двойное дно, первое будто уже обвалилось, но на втором из-за этого проще и понятнее не было. Вот что Марк хотел сказать? Обсудить зарождающийся роман Тани и Миши? Банально выразить свое мнение? Намекнуть на что-то? Вывести на ответную реакцию? Если бы Назар знал, он бы специально выдал что-то такое, что точно бы сыграло ему на руку, но он не знал, а потому ему пришлось ограничиться тем вариантом, при котором он оставался в плюсе, как не интерпретируй его слова в дальнейшем. — Таня, во-первых, не дура, а во-вторых, омега, — заявил он, — Она точно прочуяла очевидный интерес Миши в свою сторону и не отшила его, потому что не хочет. Возможно, к отношениям она пока не совсем готова, но если он все сделает правильно, она точно его не пошлет и согласится на что-нибудь, когда он скажет ей все прямо. Так что нет, Таня точно не считает, что все это на дружеских щщах. — Что в твоём понимании значит «все сделает правильно»? — полюбопытствовал Марк, — Я выкупаю, что у Тани есть свой какой-то бэк, и не прошу рассказать, но если брать в общем. Чё такого Миша должен сделать, чтобы она его точно не отшила? — Вызвать в ней достаточно доверия к себе, — ни капли не кривя душой, ответил Назар, — И убедить ее, что с ним ей будет хорошо, а не наоборот. Ясен хуй, что гарантий нет никогда, но если Миша сможет донести до нее, что он все это на серьезных щщах, то у них точно че-то да получится. С словах не было лжи, на чью ситуацию их не примеряй. Таня после отношений с ублюдком, избившим ее до такой степени, что пришлось швы накладывать, вряд ли была готова крутить роман ради романа и наверняка хотела стабильности, взаимности и безопасности. Назар стремился к тому же — его, конечно, никто не пиздил, да и он бы мало того, что никогда не позволил бы, а ещё и в ответ бы навалял от души, но он не был прочь найти кого-то, с кем ему было бы заебись если не во всех, то во многих планах. Ну вот как было у Феди с Андреем: пусть не всегда все тихо и мирно, но, в конечном итоге, им вместе было лучше, чем отдельно, и в этом, наверное, заключался весь смысл. В этом, наверное, была вся суть — одному неплохо, но с кем-то ещё круче. Иначе зачем все это было вообще нужно то, а? — Я тебя понял, — сказал Марк, вырвав своим голосом из размышлений, — В таком случае желаю Мише удачи. Таня показалась мне приятной девчонкой, будет здорово, если у них сложится. — Аналогично, — кивнул Назар, — Ты, кстати, трек то запалишь? — Куда деваться, покажу. Только строго не суди, демка старая пиздец. — Не ссы, обещаю критиковать ласково. Усмехнувшись, Марк вытащил наушники из рюкзака, достал свой телефон, зашёл в телегу и, найдя нужный файл от Порчи, отдал мобилу Назару. — Самый последний в закрепе. — Ну давай чекнем, чё вы там намутили, — протянул Назар, надевая на себя наушники, — А по названию чё? — «Фата Моргана». Ты поймёшь, почему. Не став больше задавать лишних вопросов, Назар запустил трек и прикрыл глаза, чтобы не отвлекаться на внешнюю обстановку. Проигрыш сразу же дал понять — это определенно будет бэнгер, звучащий из каждого утюга на протяжении минимум полугода, а то и больше. На припеве Назар, услышав голос Марка, приободрился, заценил вокальную часть, хмыкнул на «весь мир у твоих ног, но временно — завтра все вернёт назад», вспомнив о разговоре возле пристани, и едва заметно улыбнулся, когда начался куплет. Флоу был прикольным, голос, совсем немного обработанный явно на скорую руку автотюном — приятным, а слова — знакомыми до боли. И про алкоголь в качестве условного метода, и про жизнь, подобную злобному преподу, и про закружившуюся карусель. Кого там Марк считал восхитительной, Назар в душе не ебал, но ему и не было дела до адресата, поскольку куда интереснее было узнать, о чем на этот раз решил сказать уже Мирон. Впрочем, нового в его парте было не слишком много — поиск выхода из тупика, камень в огород Блэк Стара, вклад в баттл-рэп, воспоминания о лондонских временах и, как вишенка на торте, желание вернуться в свою обитель, рисуемую как Иерусалим. Аутро от Марка после агрессии Мирона звучало особенно хорошо, как красивое завершение этой небольшой истории и намек, что ничто не вечно и конец неизбежен. Назар улыбнулся снова на строчке «я понимаю, деньги — лишь ступень, но с ними дольше века длится день», мысленно похвалив за то, что важность финансовой составляющей, сколько бы она не отрицалась, была тем не менее отмечена, и, как только затихли последние биты, снял с себя наушники, открыв глаза. Марк смотрел на него с ожиданием. — Ну как тебе? — Охуенно, — объявил Назар, не спиздев ни в одной букве, — Серьезно говорю, вот это — полный разъеб. Даже если бы ты писал без Мирона, трек бы все равно стал бэнгером и сместил из топа вообще всё. Включая «Последний билет». — Выкупил, почему такое название? — полюбопытствовал Марк, — В принципе, там читаемо, Мирон за меня все сказал, но в целом эта тема через весь трек разгоняется. — Вся жизнь, как миражи, — усмехнулся Назар, — Понял, конечно. Опять же, текст — лютое мясо. И биты прям годные, Порчи с Клаудом круто сделали. Скажи Мирону, чтобы ниче не менял, лучше вот этой версии вряд ли че-то выйдет. И клип точно надо снять, такой бэнгер заслуживает качественного визуала. Имбирём, разумеется, запахло тут же. Марк опустил голову вниз, будто увидел что-то интересное под столом, внезапно залился краской и, неловко потерев шею, кивнул. — Я передам Мирону твои слова, — пообещал он, вскинув взгляд, — Спасибо. — За что? — удивился Назар, — Я ж просто озвучил факты. — Да за все, — просто ответил Марк, — Мне, оказывается, пиздец как важен саппорт на самом деле, а ты каждый раз умудряешься подобрать правильные слова и замотивировать с пол толчка. Я очень ценю это. Неуверенно пожав плечами, Назар отвёл взгляд в сторону, на секунду растерявшись от подобной искренности. В том, что поддержка была важна, он не сомневался, сам уж давно понял, что в соло вывозить не так уж и просто, однако в своих словах он не видел такого уж большого саппорта, в то время как Марк расценивал их, как нечто ценное. Хотя, наверное, для него все так и было, кто знает, может, ему нечасто говорили то, что ему нужно было услышать. Назар вот сам в душе не ебал, что именно, но каким-то образом попадал в цель всякий раз, когда дело касалось музыки, и безмолвно радовался этому по той простой причине, что ему здорово было осознавать свою способность помочь хотя бы болтовней. Тем более, что бустить Марку он был готов и без всяких просьб. — Всегда пожалуйста, — справившись, наконец, с замешательством, сказал Назар, — Для тебя не жалко. Да и трек на самом деле очень годный. — Значит, я на верном пути, — заключил Марк, — У тебя то как с альбомом в итоге? А то ты туманно как-то ответил, я ниче не понял толком. Написал че-нибудь ещё? — Пока не особо. Есть пару демок, планирую допилить их в ближайшее время, потом уже сяду за оставшееся. Ща дропну клип, отыграю летние концерты, домой сгоняю и, надеюсь, закончу с альбомом. — Звучит продуктивно. А домой зачем? — Темку одну мучу, — уклончиво ответил Назар и, решив, что поделиться все же можно, признался, — Планирую купить маме новую хату в хорошем районе. Риэлтора уже нашел, это какой-то близкий кореш Миши, так что должно пройти гладко. Как только варик удачный подвернётся, сгоняю в Иркутск и сразу возьму. — Нихуя себе, — удивился Марк, — Это очень круто. Я так понимаю, это будет сюрприз? — Ага. Хочу втихую все провернуть и сразу ключи маме отдать. Я, конечно, парюсь маленько, что она возмущаться начнет, но, думаю, потом успокоится. Главное, чтобы ей сама хата понравилась, а то тупо как-то будет заставлять переезжать ее в квартиру, в которой ей будет некомфортно. — Мне кажется, она не столько возмутится, сколько офигеет от такого подарка. — Ты плохо знаешь мою маму, — рассмеялся Назар, — Она точно начнет возмущаться, какого хрена я купил квартиру ей, а не себе или хотя бы бабушке. У нас это частая практика, мама никак не отвыкнет от своей позиции «все лучшее — детям». Буду переучивать. — Это будет сложно, — улыбнулся Марк, — Я своей все ещё не могу донести, что мне уже достаточно лет и я сам несу за себя ответственность. Сто раз вроде сказал, что у меня все нормально, а все равно каждый звонок начинается с «ты хорошо питаешься»? — Ваще ниче не говори, у них у всех это больная тема, походу. Такое впечатление иногда, что они думают, как будто если их нет рядом, то мы сто процентов тут голодаем, не спим, не ходим по врачам и ваще живём на вокзале. — Уже успел выслушать лекцию на тему «пожалуйста, кушай хорошо и одевайся по погоде»? — Сотню раз, — кивнул Назар, — Это буквально каждый звонок маме. А когда я приезжаю, я ещё и выслушиваю, что я ужасно похудел и вообще нельзя так упахиваться, здоровье не бесконечное. — В точку, — щёлкнул пальцами Марк, — Их как будто реально на одном заводе собирают с одинаковой прошивкой. Ты можешь миллион раз доказать, что ты уже взрослый, для мамы ты так и останешься пиздюком, за которым нужен глаз да глаз. Даже если живёшь в другой стране. — И даже если у нее в твоём возрасте уже были дети. Марк рассмеялся, зачесав светлые волосы назад, Назар подхватил его смех. Разумеется, он не возмущался из-за поведения мамы, все ведь понимал прекрасно, но порой его правда забавило, что она все ещё воспринимала его за маленького ребенка, хотя он уехал из Иркутска больше двух лет назад и давно уже объяснил, что вполне может нести ответственность за свою жизнь. Однако ей этих заверений и даже прямых доказательств было недостаточно, она так и звонила, спрашивая, все ли хорошо, так и просила одеваться теплее и больше отдыхать, так и звала в гости, обещая накормить до отвала и сводить на диспансеризацию, ведь «за здоровьем всяко не следишь, уж я тебя знаю». И все это, каким бы порой назойливым не было, оставалось ценным и важным. Назар был уверен — даже если весь ебаный мир от него отвернется, у него навсегда останется надёжный тыл, где его примут любым, с чем бы он не пришел. Конечно, он не сомневался в своих друзьях и в своем окружении, но семья до сих пор была цитаделью безопасности и спокойствия, в которую он мог вернуться, если бы приперло достаточно сильно. Однажды вот приперло, и Назар не поехал только потому что не хотел тревожить родных, однако это не отменяло того факта, что если бы он не справился сам, ему бы обязательно помогли, если бы он решился все рассказать. — Да, мамы, конечно, это отдельная тема, — протянул он, поправив кольцо на указательном пальце, — Но в любом случае свою я могу понять. Она и так всю мою юность на нервах просидела, с сыном-омегой сильно не расслабишься, а тут я ещё и на другой конец страны свалил. Неудивительно, что она переживает. Ответить Марку не дала все та же официантка, что, подойдя с подносом, стала расставлять по столу тарелки, стаканы и приборы. Убедившись, что в заказе ничего не было перепутано, она пожелала приятного отдыха и, обдав запахом клубники, сливок и корицы, ушла. Как только она скрылась из виду, Марк перевел взгляд на Назара и вздохнул. — Я так понимаю, твоя мама все же догадывалась, что не все у тебя было тихо и мирно? — Конечно, — подтвердил Назар, достав из салфетки вилку, — Прямо она никогда ниче не говорила, но наверняка понимала, что мир вокруг не такой уж дружелюбный. В принципе, всегда получалось ее как-то убеждать, что у меня все нормально, поэтому до истерик не доходило. Иногда она удочку закидывала, спрашивала, не обижают ли меня, но я умело уходил от вопросов. Как бы и не пиздел, и не говорил всю правду, чтобы не волновалась. Лавировал короче. — Но у тебя же был кто-то, кому ты мог все рассказать? — уточнил Марк, подтащив к себе свою тарелку с пастой, — Ну там кореша или тренер. С кем-то же ты делился личным? — Ага. С зеркалом в ванной и с заметками в телефоне. — А Федя? — Мы только в универе познакомились, — отозвался Назар, — Как ща помню, это было пятнадцатое сентября, нам поставили какую-то потоковую лекцию, и мы с Федей оба на нее опоздали. Препод на принципах, сказал, что не пустит, ну мы и остались за дверью, как два дебила. Че-то постояли, поматерили Олег Михалыча, а потом Федя спросил, не из моей ли группы Ника. Он типа за ней ухлестывал, она его отшивала постоянно, но он все равно надежды не терял и пытался как-то добиться ее. Ну я сказал, что из моей, спросил, чё такое, а Федя ответил, что ему пиздец как нужна моя помощь. Я сначала хотел отказать, хули я должен был помогать какому-то левому типу, но он с такой мольбой в глазах смотрел, что мне как-то совесть не позволила его послать. С тех пор и начали общаться. — И чем ты в его понимании мог ему помочь? — О, ты не представляешь, насколько Федя был продуманный, — накрутив на вилку пасту, усмехнулся Назар, — Мы после этого разговора пошли в столовую, и там он мне по пунктам разложил свой план под названием «однажды Вероника станет моей». У меня по факту была роль посредника. Ну я подкидывал шоколадки с записками ей в сумку, палил Феде, когда она в универе и какая у нас следующая пара, писал, чё у нее по настроению. Серым кардиналом был короче. Причем мне с этого всего профита никакого не было, я с Никой чисто как с одногруппницей общался, мы не были прям друзьями, но Федя был пиздец воодушевленный, и я как-то втянулся в эту движуху. Мне через пару недель, веришь, нет, самому стало важно, чтобы она его не отшила, настолько я проникся. Причем не сказать, что я был такой уж контактный чел, с подобной просьбой было проще к кому-то другому подойти, но Федя почему-то выбрал меня. Случай типа подвернулся, вот он и решил, что раз мы с ним оба на пару опоздали, чё бы не попытаться. Ника, кстати, с другим пацаном в итоге начала встречаться, поэтому весь план пошел коту под хвост. — Как будто сюжет для комедии, — подметил Марк, улыбнувшись, — Я так понимаю, общаться вы после этого не прекратили? — Ага. Прикол, наверное, в том, что мы и до того, как Ника нашла парня, общались не только на тему Фединого плана. Как-то сложилось так, что мы ваще обо всем подряд пиздели, когда в универе сталкивались. В столовую там вместе гоняли, давали друг другу лекции потоковые скатывать, в другой корпус на физру ездили. Когда Ника его окончательно отшила, он мне написал, типа все, пиздец, и мы пошли пить в бар. Я слегка на очке был, Федя, конечно, поводов не давал вообще, но мало ли, он же альфа всё-таки, хуй знает, как бы повел себя пьяный, а он нажрался, посрался с каким-то мужиком, который в мою сторону хуево шутканул, и бухой в дрова проводил меня до дома. Тогда я понял, что он максимально адекватный, и решил, что хочу, чтобы он был моим корешем. — Сам Федя, разумеется, тоже не был против и дальше с тобой общаться. — Ну да, мы ж уже поймали коннект, чё бы нет, как говорится, — пожал плечами Назар, — Нам всегда было, о чем попиздеть, вместе не скучно, плюс я Феде помогал со всякими исследованиями для кафедры, когда он писал какие-то работы по психологии спорта. Он меня тоже постоянно выручал, если выходные совпадали, мы куда-нибудь гоняли или у него на съемной тусили. Федя просто сразу дал понять, что как потенциальный партнёр я его ваще не интересую, поэтому я мог воспринимать его, как кореша, и не париться особо. Ну и потом уже по ходу дела он постоянно стал рядом тереться, чтобы до меня не доебывались, а я ему подсказывал, как девчонок клеить. Как бы бартер, но как бы саппорт без причин. Короче удачно все сложилось, все ещё благодарен Олег Михалычу, что он нас на пару не пустил. — Охуенная история, конечно, — подметил Марк, — Предлагаю выпить за Олег Михалыча, благодаря которому вы познакомились. Назар рассмеялся, уж что-что, а пить за старого и вредного историка он не особо то и собирался, но все же взял в руки стакан, чокнулся с Марком и сделал пару глотков. Крепко не было — вермут, хорошо разбавленный газировкой, освежал и не особо давал в голову, что сейчас было только в кассу, ведь цели накидываться сегодня как таковой не было. Причем не только у Назара, Марк тоже не стал брать привычный набор из виски и колы, а ограничился всего-то Куба Либре. — История, конечно, на миллион, — прокомментировал он услышанное, вновь взявшись за вилку, — После такого ещё сильнее веришь в эффект бабочки. Изменить буквально одну деталь, и всего этого не было бы. — Я, кстати, часто об этом думал раньше, — признался Назар, — Ну что если бы я в тот день решил не идти на пару, или нас бы пустили в аудиторию, или Федя бы не опоздал, то мы бы не познакомились и не скорешились в итоге, а ещё через несколько лет не свалили бы вместе в Питер, и не было бы у меня друга, в котором я уверен больше, чем в себе. Но у судьбы, по всей видимости, уже был на нас план, даже если Федин провалился. — Все случайности не случайны, — важно изрёк Марк. Он замолк на пару секунд, чтобы пережевать еду, и, нахмурившись, уточнил, — То есть получается, до появления Феди ты ни с кем не делился личным? — Ну не, маме с бабушкой я че-то да рассказывал, со школьными корешами мог попиздеть, если нужен был совет — шел к тренеру. Совсем уж в себе я все не держал, даже если старался все вывозить сам. — Но по большей части ты все же молчал? — Получается, что да. Ты к чему это ваще? — Да не, ни к чему, — качнул головой Марк, — Я просто на себя проецирую и понимаю, что я бы так не смог. Ясен хуй, маме я мало что рассказывал, но если были какие-то траблы или проблемы, я всегда мог пойти к Диме или к пацанам из Грин Парка и попиздеть с ними. Мне это очень помогало, ща я даже могу сказать, что если бы не было друзей, я б точно не вывез, а ты… Не знаю. Все в соло ещё и в такой обстановке. Прям не по себе как-то. — Ну не прям уж все, — возразил Назар, — Было то, с чем мне нехило помогали, так что один против всего мира я не шел. Просто мои проблемы росли в основном из-за долбоебов вокруг, а с ними, как ты понимаешь, бороться было бесполезно. — В этом и дело. У тебя путей решения проблемы то не было, а ты ещё и в себе все эмоции тащил. Даже звучит тяжело, если честно. Назар посмотрел на него с толикой сомнения, отпил из стакана. Ему не казалось странным, что ещё тогда, в юности он выбрал для себя тактику справляться сам и не пиздеть лишнего близким. Ну не было у него иного варианта, мама с бабушкой только запереживали бы и ничего сделать не смогли, школьные кореша были фактически в таком же положении, что и он, с пацанами с корта он был не так близок, а тренер, хоть и помогал порой советами и служил молчаливым ухом, не был тем, кто решал проблемы и защищал. Поэтому Назар вывозил в соло — сам влетал в драки, сам получал пизды, сам доказывал, что может за себя постоять, сам заставлял уважать себя, сам строил свои границы. Опора и поддержка в его жизни, разумеется, существовали всегда, но в некоторые моменты только он мог действовать во благо себе, и он не считал это чем-то из ряда вон выходящим. Неприятным порой, сложным, муторным, изматывающим — да, но не поразительным точно. Да и чему было удивляться то спустя столько лет стычек и конфликтов на пустом месте? Назара с его опытом подобным вообще сложно было шокировать, а потому даже в Питере он не сильно выпадал в осадок, когда к нему лезли с нихуя. Просто в мире дохуя долбоебов, говорил он себе, и нисколько не радовался этой статистике, хоть и прекрасно понимал, что изменить что-то в глобальном масштабе он был не в силах. — Что было, то было, — сказал он, поставив стакан на стол, — Сейчас у меня есть те, кому я могу поныть в плечо, так что жаловаться мне не на что. — Это хорошо, конечно, — вздохнул Марк, — Мне бы не хотелось, чтобы тебе и сейчас приходилось тащить все самому. От такого устаешь и быстро перегораешь. — Я и не тащу, — отозвался Назар, — И пока ещё не перегорел. Уже сказав, он вдруг понял, что его слова могли прозвучать неоднозначно, но не стал ничего добавлять. В конце концов, Марку, наверное, тоже были нужны намеки, что свет горел уже зелёный, а потому ничего страшного в небольшой завтраке Назар не видел. Он не хотел особо спешить, хоть жизнь и не давала гарантий, ему нужно было хотя бы убедиться в наличии ответного интереса, однако и скрывать вечно свои чувства он не собирался. Раз уж случилось так, что он снова начал испытывать что-то к другому человеку, катку сливать так быстро он не намеревался, даже если его девизом по жизни было «все или ничего». — Я рад, — кивнул Марк, установив с ним зрительный контакт, — Надеюсь, так будет и дальше тоже. Ничего, кроме странных переглядок, больше и не произошло. Они побазарили про промо Андрея, заценив образ, который ему подобрал Назар, обсудили последние релизы, сошлись во мнении, что Сега явно что-то готовил на осень, если судить по его социальным сетям, поужинали и решили идти дальше. Когда официантка принесла им счёт, Назар полез в рюкзак за кошельком и впал в ступор, потому что Марк его опередил и расплатился наличкой, оставив сдачу на чай. На секунду повисла тишина. — Куда тебе перевести? — уточнил Назар, выйдя из оцепенения, — У тебя ж есть российские карты? — Да забей, — отмахнулся Марк, — Я угощаю. — Просто скажи, куда кинуть. — Никуда. Я сам тебя позвал сюда, так что сегодня я башляю. — Окей, суну в рюкзак наличкой, — решил Назар, не желая так легко сдавать позиции. — Не надо, — поморщился Марк, — Не мешай мне быть джентльменом, а. Заржав, Назар показал ему средний палец, мол, вот не надо тут из меня барышню делать, встал со стула и закинул рюкзак на плечо. Спорить он больше не пытался, себе сказал, что как-нибудь сочтутся, и с ожиданием посмотрел на Марка. Тот, поднявшись на ноги, подтянул шорты и снова нацепил на нос очки. — Я на карте видел, что тут еще есть че-то типа площадки со всякой развлекаловкой, — объявил он, — Сходим? — Погнали, — не стал отказывать Назар, — Это где мини-аттракционы и ларьки с едой? — Вроде да. К позднему вечеру в парке было даже атмосфернее, чем днем, несмотря на то, что людей явно прибавилось. Зато на одной из полян играл живой оркестр, натянутые между деревьями вдоль тропинок гирлянды зажглись, и обстановка стала более приятной и расслабленной. На нее Назар обычно не был падок, он знал, что и в съемной на отшибе города можно неплохо повеселиться, но красивые места ему так или иначе нравились, из-за чего он и стал фоткать все подряд, так сказать, на память. Если бы не Марк, что в какой-то момент, устав терять его в толпе, буквально взял его под локоть и повел за собой, Назар бы обязательно в кого-то врезался, но обошлось. Он увлекся настолько, что даже не заметил, как они оказались в точке назначения, где Марк, заприметив тир, почему-то запах шалфеем. — Не хочешь пострелять? — спросил он, посмотрев на Назара. — Не фанат, если честно, — отозвался тот, — Но если ты хочешь, можем сходить. Правда мы уже успели тяпнуть, я не уверен, что ты попадешь по мишеням. — Спорим? — протянув руку, вдруг предложил Марк, — Если выбью все мишени, ты будешь должен мне желание. Если нет — я тебе. Назар посмотрел на его зависшую в воздухе ладонь, закусил щеку изнутри и все же осторожно пожал ее, скрепляя их договоренность. Он почему-то одинаково сильно хотел оказаться правым и проиграть, будто чужое желание могло дать профита и ему, в чем себе он не рисковал признаваться, чтобы не копаться в причинно-следственных связях. Марк, лишь спустя пару секунд убрав руку, улыбнулся. — Ну давай попробуем, — вздохнул он, и было неясно, о чем он говорил, — Надеюсь, там не только винтовки. К его же счастью, в тире оказались не только винтовки, но и пневматический пистолет, чему Марк обрадовался, будто встрече со старым другом, и сразу же сказал, что будет стрелять из него. Он, отдав рюкзак Назару, чтобы тот не мешался, оплатил сеанс, взял ствол и, встав возле ограждающего стола, прицелился. Руки у него, несмотря на наличие алкоголя в крови, не дорожали, пах он почему-то шалфеем и выглядел довольно сосредоточенным. Правда недолго, спустя ещё пару секунд он обхватил пистолет одной ладонью, встал вполоборота, будто бы расслабился и без всякого напряга нажал на курок восемь раз. Выбил сходу все восемь мишеней. — А вы тот еще снайпер! — весело гоготнул работник тира, когда Марк положил ствол на стол, — Выбирайте приз. — Давайте его, — ткнув пальцем на игрушку в виде черного кота, выбрал Марк, — Выглядит прикольно. — Он ещё и один такой, его никто ни разу не выиграл. — Меня ждал, похоже. Работник кивнул в знак согласия, мол, конечно, таких точных стрелков тут и не было, снял игрушку и отдал ее Марку. Тот, вернувшись к Назару, забрал у него свой рюкзак, закинул его на плечо и вопросительно выгнул бровь. — Чё такое? — Ты только что с первой попытки выбил все мишени, несмотря на то, что успел прибухнуть, — подметил Назар, — Ещё и из пневматики, а не из винтовки. Какого хрена, Марк? — А ты думаешь, я гонял на Стратфорде со стволом и не умел им пользоваться? — усмехнулся тот, — Конечно, по людям я никогда не стрелял, но предупредительный в воздух был не один раз. И по тачкам — тоже, если дело заходило слишком далеко. — Ты мне ща на полном серьёзе заливаешь, что умеешь обращаться с настоящим оружием? — Ну да. Если бы у меня не было ствола, пока я толкал, и если бы об этом кто-то знал, я бы давно уже лежал в могиле. — Пиздануться, — покачал головой Назар, — Ты в курсе, что ты ебанутый, да? — Ага, — весело кивнул Марк и, изобразив выстрел ему прямо в сердце из сложенного в пистолет пальцев, добавил, — А ещё я выиграл, так что теперь ты должен мне желание. — Ну загадывай, чё теперь. Если бы знал, что ты настолько хорошо стреляешь, не согласился бы на спор. — Метаться уже поздно, но желание я пока загадывать не буду. Приберегу на особый случай. — На особый случай? — переспросил Назар, сложив руки на груди, — Это на какой, я извиняюсь? — Придумаю, — пообещал Марк, — Тебе понравится. Он в довесок вручил выигранную игрушку, Назар на автомате взял ее в руки и рассмотрел со всех сторон. Кот был понтовый — с телом, похожим на колбасу, короткими лапами, треугольными ушами и пришитыми глазами. Ну чисто бревно с мордой, и смех, блять, и грех, девчонки бы точно не заценили, ведь на фоне всяких плюшевых медведей он смотрелся комично. Но не для Назара, ему такие приколы как раз вкатывали, потому он улыбнулся и, покрутив игрушку, протянул ее обратно. — Смешной кошара. Себе оставишь? — Дарю, — объявил Марк, а заметив на чужом лице недоумение, добавил, — Тебе дарю. На память типа. — Да не, нахуй, — отмахнулся Назар, попытавшись всучить ему кота, — Лучше Маше подари. — Маше Дима напокупает, а это тебе. Назар нахмурился, почувствовав себя неловко, застыл. Вся эта на первый взгляд чисто дружеская прогулка все больше напоминала пресловутое свидание, и подтверждений тому было достаточно. Само место, разговоры обо всем, игра в настольный теннис, оплаченный ужин, пару коктейлей, теперь вот игрушка, добытая в тире. Оставалось только сожрать сладкую вату или мороженое для пущей красоты, и тогда сомнений в том, а что вообще, блять, происходило, не осталось бы вовсе. Марк, будто прочитав его мысли, вновь подал голос. — Не хочешь мороженое? Душно пиздец, я б съел че-нибудь холодное. — Мороженое? — едва сдерживая смех, переспросил Назар, — Не сладкую вату? — Ну хочешь, сходим за ватой, — неуверенно протянул Марк, а когда Назар заржал, нахмурился, — Все нормально? Тот не смог сразу ответить, ему для начала нужно было, во-первых, уложить в голове все открытия, а во-вторых, успокоиться. И с тем, и с другим, он справился не без труда, протер лицо, прижав игрушечного кота под подмышкой, и все же кивнул. — Пошли за мороженым. — Все точно нормально? — ещё раз уточнил Марк. — Точно, — заверил его Назар, — Я просто кое-че понял для себя, вот и накрыло. Марк, смерив его заинтересованным взглядом, спрашивать тем не менее ничего не стал и повел к ближайшему ларьку. Там они решили, что не хотят измазаться и ходить потом с липкими руками, а потому взяли мороженое в одноразовых креманках и поперлись снова к пристани, сплошь и рядом усеянной скамейками. Найдя свободную, Назар сразу же сел, потому что ноги после долгого дня уже гудели, и по привычке подтянул колени к груди, посмотрев на воду. Смеркалось. — Чёрный пёс Петербург — морда на лапах, — внезапно продекламировал Марк, — Стынут сквозь пыль ледяные глаза. — В эту ночь я вдыхаю твой каменный запах, — подхватил Назар, вспомнив знакомые строчки, — Пью названия улиц, домов поезда. Это же ДДТ? — Ага. Альбом так и называется «Черный пёс Петербург». Я ещё вроде даже не родился, когда он вышел. — Шевчук в те года был хорош. — Исполнители из Уфы в принципе талантливые, — подметил Марк, — Причем и из старой гвардии, по типу Земфиры и Шевчука, и из новой школы. Слышал последний релиз Томаса Мраза? Это пиздец как годно, у меня от его вокала аж мурашки пошли, когда я слушал. Вот он точно взорвет в ближайшее время. — Он уже на самом деле, — отозвался Назар, — После «May 13» Томас люто взлетел, это очень стилевое R&B, ща мало кто такое делает. Мне дико понравился тречок «Nevskiy Pr.» с Глебастой. Зацепило вот это «но что мне делать? если я по уши в проблемах. черт, я знаю, куда мне ехать», и сразу «Невский скажет «проспись» — и простит». Отозвалось прям. — Да, мне тоже зашёл их фит. А почему строчка отозвалась? — Сам так делал. В башке раздрай, я в таксишку до центра, цепану кого-то из знакомых, и вперёд по всем барам Невского бухать до утра. Изи схема. — Ты про раньше же? — спросил Марк, — Или сейчас тоже по такой схеме? — Раньше, конечно, — ответил Назар, отправив в рот кусочек пломбира с вишней, — Ща я уже не пью так часто, а тогда день да через день меня можно было поймать в центре. Причем редко трезвого, днём я отсыпался, а по ночам бухал, как последняя скотина. Федя с Саней и Миша с Максом заебались, наверное, меня из баров забирать, но по-другому как-то не получалось. Договорив, он вздохнул, вновь невольно вспомнив о событиях прошлой весны. Бухал он и правда часто — сразу после того, как он окончательно съехал от Андрея на новую съёмную хату, он постоянно тусил со знакомыми в барах и клубах, заливаясь спиртом до состояния нестояния. Крыло жёстко, мозги сбоили, психика банально не справлялась с навалившимся пиздецом, а потому Назар пил и надеялся, что ему это поможет. Разумеется, не помогло, потому друзья, дав ему время на прожигание молодости в кабаках, затащили его к психологу, когда он уже хоть сколько-то пришел в себя. За такую тактику он был им только благодарен, ведь если бы они настояли на терапии раньше, он бы точно отказался, а так у него была возможность немного пострадать при содействии алкоголя, после чего он уже был готов идти к специалисту. Не то, чтобы почти год сессий все поправил в голове, но, говоря честно, дышать Назару и правда стало легче, чего он, как ни крути, отрицать не мог. Марк, немного помолчав, вновь посмотрел ему в глаза. — Это из-за расставания? — Ага, — не стал врать Назар, — Чувств у меня на тот момент уже никаких не было, я тупо заебался объяснять человеку, что я не вещь, но корежило все равно. Год отношений все же, тяжеловато было. Но отпустило потом, к лету я уже был бодрячком. — Случай с запретом идти на баттл был не единственный, я так понимаю? — осторожно уточнил Марк, вынув ложку изо рта, — Ты если чё можешь не отвечать, я пойму. Просто меня царапнуло, когда ты сказал, что устал объяснять, что ты не вещь. — Не единственный, — подтвердил Назар, — Изначально то было нормально, взаимопонимание и равенство, все дела, а потом уже у Андрея башню снесло, и он начал вести себя, как уебок. Не буду утверждать, что я святой, с моей стороны тоже косяки были, но я никогда не притеснял чужую свободу. Андрей же пытался сдавливать рамки и прикрывал все это заботой. Типа не иди туда, там к тебе точно пристанут, не фитуй с этим, он мне не нравится, не надевай вот то, слишком вызывающе, и все в таком духе. Я на старте ещё терпел, опыта то у меня особо не было, иногда психовал и сваливал к Феде, а потом опять возвращался. Тупо порочный круг: мы ругались, я уезжал, пару дней ходил и грузился, а потом приезжал обратно. Думал, что надо искать компромиссы, у нас же отношения, в них принято вкладываться. А потом оказалось, что вкладывался только я, пока Андрей ебал мне мозги и качал права, просто потому что он, видите ли, альфа. Когда я это просек, решил, что нахуй, пора ставить точку. Тогда примерно мне и кинули приглашение на баттл, я сгонял, а когда домой зашёл, сразу почуял чужой запах. Андрей даже отрицать ниче не стал, да и я все сам понял. Только вот он думал, что я это схаваю, а я собрал шмотки и попросил Федю вписать меня у себя, пока не найду новую хату. Компромиссы компромиссами, а прощать измену я точно не собирался. Когда он замолчал, он почувствовал, как предательски вздрогнула нижняя губа, и закусил ее до боли. Отгорело, да, улеглось, конечно, но всё ещё было нихуя неясно, с чего вдруг Андрей решил, что он имел право поступать подобным образом. И хуй с ним с давлением, хуй с ней с меткой, с руганью без повода, битой посудой, изменой. Последняя встреча — вот что до сих пор коробило, и Назар, сколько бы не спрашивал себя, даже спустя год не знал, почему с ним обошёлся вот так человек, которому он доверял. Который прекрасно был осведомлен о бэке и годах в Иркутске, который прекрасно понимал, насколько это слабое место, и который специально ударил именно по нему, потому что иначе вывести из строя не мог. Слова шли мимо, обвинения, оскорбления, недовольство — все в пустоту, а вот действия возымели эффект, потому что к ним Назар не был готов. Он, честно говоря, охуел не по-детски, когда началась вся эта заварушка, потому что даже предположить не смел, что Андрей упадет настолько низко, и отбился, наверное, чудом, лишь благодаря инстинкту самосохранения. Что хуже, тот был притуплен по определённым причинам, и если бы не вовремя включившееся рациональное мышление, все закончилось бы в разы печальнее. Об этом Назар не уставал себе напоминать, но не для того, чтобы ковырнуть края раны, а для того, чтобы не забывать, как важно было не отпускать поводья, когда дело касалось обеспечения собственной безопасности. Но не сейчас. Сейчас ему почему-то было совершено спокойно, даже когда Марк подсел ближе и коснулся его плеча своим. — Мне даже сказать нечего, если честно, — признался он, — Это полный пиздец. Ты когда про измену сказал, я охуел, а тут ещё выяснилось, что Андрей и во время отношений мудаком был. Не понимаю, блять, как человека земля еще носит. Это уже реально клиника, его лечить надо. А лучше кастрировать, чтобы такие, как он, не размножались. — Было бы славно, — слабо улыбнулся Назар, съев ещё кусок уже начавшего таять мороженого, — Потому что я боюсь представить, что будет с его следующей девушкой или парнем, когда они начнут встречаться. Понятно, что на старте Андрей будет вести себя адекватно, но потом… Хуй знает. Мне кажется, такие люди не меняются. — Мне тоже, — согласился Марк, — Там в башке такой мрак обычно, что уже ниче не поможет, только пуля в лоб. — Ну подводить себя под статью я точно не буду, он того не стоит. — И не надо, пошел он нахуй вообще. Мудак конченый. — Ни прибавить, ни убавить, — хмыкнул Назар. — Ты как после этого? — с толикой сочувствия в голосе спросил Марк, — Ясен хер, поначалу хуево было, а ща как? Отпустило хоть немного? Назар метнулся взглядом к его губам, сглотнул. Ему лично казалось, что он был в порядке, потому что воды утекло немало, да и терапия так или иначе возымела свой эффект, помогла хоть в чем-то. Ещё ему казалось, что он был готов двигаться дальше, потому что жить прошлым не собирался, из-за чего, наверное, и сидел сейчас здесь, а не убивался на студии до утра, готовя альбом. Тот все равно будет выпущен, понимал Назар, а вот этот момент во второй раз проиграется вряд ли, потому он даже задержал дыхание на секунду, когда Марк, будто что-то считав в его состоянии, совсем немного подался ближе, а затем вздрогнул всем телом, когда рядом с ними раздался смущённый женский голос. — Извините, пожалуйста, что беспокою, но можно с вами сфотографироваться? Вскинув голову, Назар увидел девчонку лет двадцати с телефоном в руках, тяжело вздохнул и, не без труда подавив вспышку недовольства, вопросительно выгнул бровь. — С кем именно? — С обоими, — отозвалась девчонка, — Если вас не затруднит. — Можно, конечно, — улыбнулся Марк, поставив на скамейку свою креманку с мороженым, — Но больше так не подкрадывайся, пожалуйста. Я чуть инфаркт не схватил. Девчонка прыснула со смеху, кивнув в знак обещания больше так не делать, включила фронталку. Назар поднялся следом за Марком, улыбнулся на камеру для селфи, а когда свалившася, как снег на голову, фанатка ушла, поблагодарив их напоследок, упал обратно на скамейку. Настрой и на разговоры, и на что-то ещё у него уже был сбит. — Все нормально, — объявил он, лишь бы вопрос не висел в воздухе, — Я уже оклемался, так что больше даже не бухаю, как скотина. Жить точно буду. — Я рад, — отозвался Марк, присев рядом, — После такого, мне кажется, долго приходишь в себя, но если ща тебе лучше, это здорово. Было бы пиздец несправедливо, если бы тебе до сих пор было хуево, а Андрей жил бы, как ни в чем не бывало. — Жизнь его уже и так наказала, — усмехнулся Назар, — Я не слежу за ним, но весной еще наткнулся на его последний трек и понял, что дела в гору так и не пошли. Статка по-прежнему в говне, музло стало ещё хуже. Скатился чел. — Я о нем в последние полгода ваще ниче не слышал в инфополе. — Вот ещё одно доказательство, что у типа все пошло наперекосяк. Марк хмыкнул, не став ничего отвечать и спрашивать, принялся методично доедать свое мороженое. Тему Андрея и не самых удачных отношений с ним они больше не поднимали, да и Назару сейчас трепаться об этом не хотелось, потому он перевел разговор в другое русло и предложил ещё немного пройтись. Когда они оказались у въезда со стороны станции метро Крестовский остров, время уже близилось к десяти вечера, и парк постепенно готовился к закрытию, о чем Назар и сказал. — Домой бы ехать, — бросил он вслух, достав телефон, чтобы глянуть, чё там по такси, — Завтра надо на студос постараться залететь, пока Андрей Федю по полной не загрузил. В противном случае я точно останусь без сведоса и мастеринга. — Давай провожу? — предложил Марк, спрятав руки в карманах шорт, — Ещё не поздно, конечно, но мало ли че. Мне спокойнее будет, если я тебя до дома доведу. — Ну давай, — принял предложение Назар, заказав машину, — Ты до дома то потом доедешь? — Сегодня я почти на трезвом, так что точно не потеряюсь. Выйдя за территорию парка, они запрыгнули в подъехавшее такси, что, едва они успели пристегнуться, сорвалось с места и помчалось в сторону центра. Назар, уложив на коленях смешного кота, прикрыл глаза и растекся по сиденью, ощутив внезапную усталость. Течка прошла не так давно, его уже, конечно, не колбасило, но сил все равно было маловато с учётом того, сколько их было потрачено организмом за последние четыре дня. Это было нормой — откат сразу после всегда настигал Назара, даже если он ни с кем не трахался, к чему он, говоря откровенно, привык, но чем он все ещё был не слишком то и доволен. Или, может, возмущение исходило от внутренней омеги, хрен разберёшь, суть заключалась лишь в том, что прийти в себя окончательно ему лишь предстояло, несмотря на то, что вентиль в жопе уже был перекрыт. Марк, дублируя ситуацию в Москве, снова отстегнул ремень и подсел ближе, и Назар уже почти что машинально опустил голову ему на плечо, втянув полные лёгкие запаха имбиря, кедра и шалфея. В сон он не провалился, как это было в прошлый раз, потому, когда за окном показался его дом, выпрямился, поблагодарил водителя и выскочил из салона. Марк вышел следом, когда машина уехала, он проводил ее взглядом и, неловко переступив с ноги на ногу, повернулся к Назару. Тот сделал неуверенный шаг навстречу. — Был рад тебя видеть, — сказал он, не зная, чё ещё говорит то, и обнял Марка одной рукой за спину, — Пиши, если будет время, словимся как-нибудь ещё разок. Ну если оба будем свободны. — Да, конечно, — кивнул тот, отстранившись лишь спустя пару секунд, — Ты тоже пиши. Если вдруг чё, я на связи. — Договорились, — заключил Назар, отступив назад, — Маякни, кстати, как будешь дома. — Базар. Доброй ночи тогда. — И тебе. Постояв ещё пару мгновений, Назар все же подошёл к двери парадной, перехватив удобнее кота, достал ключи из переднего кармана рюкзака и, уже было приложив магнит к панели, обернулся, когда Марк окликнул его. — Я хотел сказать, — начал было он, внезапно оказавшись рядом, — Я понимаю, что все это не вовремя и тебе это скорее всего нахуй не сдалось, но… Договорить ему не дал телефон, что жалобно запищал в кармане, Марк достал его и, судя по его виду, уже собрался было сбросить чей-то звонок, но внезапно черты его лица смягчились, он все же поднял трубку и с улыбкой протянул. — What's up, Dany? Good to hear you. No, no, it's okay. I missed you too. Really? Wait, when? Догадавшись, что разговор этот явно затянется, Назар махнул рукой на прощание и, открыв все же дверь, нырнул в парадную. Там он вызвал лифт, доехал до восьмого этажа, зашёл в квартиру и, бросив на пол рюкзак, сел в кресло в коридоре с игрушкой в руках. Ему было до ужаса любопытно, что такого ему хотел поведать Марк, но из-за того, что предположений было слишком много, склониться к какому-то конкретному было трудно. В конце концов, забив на это хер, Назар поднялся на ноги, стащил с себя кроссовки и, подхватив кота, поплелся в спальню, пообещав себе, что позже он обязательно выяснит, что ж ему собирались сказать. Одна теория у него, разумеется, уже была, но чтобы не радоваться и не разочаровываться раньше времени, он решил не взвешивать ее на жизнеспособность, а просто дождаться опровержений или подтверждений.

***

В день дропа клипа на «Chains», когда Назар после обеда сидел в свободной студии, на его телефон поступил неожиданный звонок с незнакомого номера. Он поначалу хотел сбросить, мало ли, кому в руки упали цифры, но, увидев иркутский код, решил все же взять от греха подальше. На том конце провода послышался спокойный мужской голос. — Назар Юрьевич, верно? — спросил незнакомец, — Вас беспокоит агент по недвижимости, Константин Черняев. Михаил с Григорием попросили помочь вам с поиском квартиры в Иркутске. Появился хороший вариант. — Добрый день, — тут же оживился Назар, аж вскочив с кресла, — Да, я просил подыскать что-нибудь в центре. Что за вариант? — Трёхкомнатная квартира в самом центре Кировского района, — объявил Константин, — Восемьдесят семь квадратных метров, планировка по вашему запросу, разобщенный санузел, большая кухня. Ремонт пятнадцатого года, один хозяин, жилье без отягощения, дети не прописаны. Есть утеплённый балкон, парковка во дворе, остановка и магазины в шаговой доступности. Владелец в скором времени планирует покидать страну, срочно продает всю недвижимость, поэтому цена даже немного ниже рыночной. Спрос на квартиру не самый высокий, но желающие уже есть. Подскажите, вы сможете подъехать на просмотр? Фотографии я, разумеется, отправлю вместе со схемой планировки, но было бы лучше, если бы вы присутствовали лично. — Смогу, — с уверенностью кивнул Назар, тут же наклонившись к компу и, свернув вкладку с программой, залез на сайт с продажей авиабилетов, — Подождите буквально одну минуту, я скажу точно, когда буду в Иркутске. — Да, конечно. Поставив звонок на удержание, Назар быстро вбил в графе даты перелета, нажал на кнопку поиска, а когда страница погрузилась, выбрал ближайший рейс и вновь вернулся к разговору. — Вам будет удобно завтра в восемь утра? — Вполне, — подтвердил Константин, — Я уточню у владельца, сможет ли он провести просмотр утром, и сразу же сообщу вам. Подскажите, вы планируете покупать квартиру в ипотеку или брать за наличный расчет? — Наличка, — ответил Назар, — Если, конечно, она не стоит тридцать миллионов. — В Иркутске не такие кусачие ценники. Тогда я сейчас сброшу вам всю информацию в Телеграмме и уточню по поводу времени просмотра. Вам удобно именно в восемь утра, или в случае чего можно позже? — Можно и позже. Главное, не раньше восьми, иначе я не успею приехать. — Услышал вас. Тогда будем на связи. — Договорились. Спасибо вам, Константин. — Пока не за что. Хорошего вечера. — И вам. Когда звонок прервался, Назар бросил мобилу на стол, вытащил из рюкзака банковскую карту и паспорт и, вновь наклонившись к экрану, быстро ввел все необходимые данные. Когда он убедился, что покупка прошла, а на почту пришли билеты, он закрыл сайт, вновь открыл окно программы, сохранил последние дороги под названием «пишись альбом маленький и большой», после чего вышел отовсюду, выпрямился и потянулся на своем месте. До вылета у него было ровно четыре часа, но чтобы избежать всяких форс-мажоров, он решил сейчас же поехать домой и собрать все вещи, чтобы после со спокойной душой отправиться в аэропорт и там дождаться рейса. Уже когда Назар, стоя в спальне у себя в квартире и предупредив всех своих, что его не будет в Питере пару дней, кидал в рюкзак необходимые документы, его телефон вновь реанимировало звонком, но уже от вполне знакомого абонента. — Здорова, мэн, — весело поприветствовал его Марк, едва он успел поднять трубку и зажать мобильник плечом, чтобы руки остались свободны, — Не отвлекаю? — Не, все норм, я дома, — отозвался Назар, не прекращая кидать шмотки в рюкзак, — Как жизнь? — Да порядок вроде. Сгонял вот на студос к Порчи, заценил сведенный вариант трека с Мироном. Он, к счастью, решил ниче не менять, так что фит будет таким, каким получился изначально. — Ну круто, слушай. Клип то в итоге будете снимать? — Будем, — подтвердил Марк, — Как раз завтра для этого уезжаем в Москву. Женя очень быстро все порешала, поэтому уже нашла спонсоров на наши с Мироном грандиозные идеи. Отсюда вопрос: не хочешь встретиться? Ну пока я в Питере и пока ты тоже более менее свободен, если у тебя нет своих дел. — Слушай, — вздохнул Назар, перехватив все же телефон рукой и вперившись взглядом в вываленные на кровать вещи, — Я б с радостью, но мне через часа два по-хорошему надо быть в аэропорту. Тот риэлтор позвонил сегодня, сказал, что нашел удачный вариант хаты, поэтому я решил сразу полететь в Иркутск и если чё купить, пока не увели из-под носа. — О, — удивлённно произнес Марк, — Так это ж охуенно. У тебя во сколько вылет? — В восемь вечера. Как раз вылечу в ночь, по иркутскому в семь утра буду дома. — Понял. Если ты не против, могу проводить до аэропорта. Ты ж с Пулково вылетаешь? — С Пулково, — кивнул Назар и, нахмурившись, переспросил, — Проводить, в смысле, сгонять со мной до аэропорта? А ты не заебешься туда-сюда мотаться? — Не, теперь уже точно не заебусь. Во сколько за тобой заехать? — Заехать? — Ага, — невозмутимо отозвался Марк, — Так во сколько? — Ну давай через час где-то, — растерянно отозвался Назар, потеряв суть разговора в принципе, — Как раз через пробки доберёмся к началу регистрации. — Добро. Тогда я наберу, как буду возле тебя. — До встречи. Скинув вызов первым, Назар ещё раз прокрутил в голове услышанное, решил для себя, что Марк решил добраться до него на такси, подумал, а нахуя ему было нужно вообще ехать ради того, чтобы тупо проводить до аэропорта, и, положив на все болт, продолжил собирать вещи, перепроверяя по десять раз рюкзак, чтобы точно ничего не забыть. Когда небольшой багаж, наконец, был собран, Назар решил на всякий случай ещё раз позвонить Феде, поскольку тот так и не прочитал его сообщения, и почти не удивился, услышав сонный голос из динамика. — Да? — Sorry, что разбудил, — сказал Назар, войдя на кухню и включив свет, — Я тебе писал, ты не отвечал, решил, что надо предупредить. Меня если чё пару дней не будет, я в Иркутск улетаю. Там хату нашли по моему запросу, хочу вот чекнуть, чё да как. К твоим заскочить? — Бля, — оживился Федя, послышался какой-то шорох, затем все стихло, и он вновь подал голос, — Да, было бы хорошо. Сможешь маме цветы купить и бате коньяк? Ну и гостиницы там какие-нибудь в Пулково взять от меня. Бабки скину. — Да забей ваще, — отмахнулся Назар, ткнув кнопку на кофемашине и подставив чашку, — Куплю, конечно. Они ж не уехали никуда? — Не, я им путевку на август в Сочи взял, пока в Иркутске. Ты на сколько улетаешь то? — На четыре дня. Я б на сутки смотался туда и обратно, но билетов других не было. Да и мама с бабушкой обидятся, если я сразу улечу, сам понимаешь. Они меня только в туре и видят, надо хоть разок появится дома не в состоянии трупа. — Понимаю, конечно, — вздохнул Федя, — Ну тогда удачно слетать. Твоим привет, если чё пиши. — Базар. — А чё за хата в итоге? — Трёшка в центре, — взяв чашку с готовым кофе в свободную руку, не без удовольствия ответил Назар, — Почти девяносто квадратных, цена приятная, хозяин один. Пока не купили, надо брать, мне кажется. Да и лучше я уже вряд ли найду, и времени потом на это не будет. Так что удачно пока все складывается. — Нихуево так-то, — протянул Федя, — Я в том году своим когда брал, все нервы себе истрепал, сука. Кто ж знал, что в ебаном Иркутске так сложно найти нормальную хату не на отшибе города? — Это ещё при условии, что мы берём за наличку, а не в ипотеку. Если б не кореш Миши, я в душе не ебу, чё бы я делал. Надо будет ему потом подогнать че-нибудь, он пиздец мне помог. И Мишане тоже. — Мишаня уже сам себе главный приз намутил. — В плане? — не понял Назар. Он хлебнул кофе, чуть не обжёг язык и, втянув воздуха через рот, чтобы было не так горячо, спросил, — Чё он опять натворил? — Мы вчера его в центре видели, — объявил Федя, — Поехали с Андреем на свиданку в «Кройца», Мишаня там был с девушкой. Если не ошибаюсь, это была как раз Таня, и они очень мило целовались под фикусом за столиком в углу. — Серьезно? А как она выглядела? — Да там нихуя не видно было, но такая. Невысокая, волосы темные, худенькая. Мы подходить не стали, поэтому по запаху ниче сказать не могу. — Родинка на щеке была? — уточнил Назар, — На левой, чуть ниже скулы. — Да, была, — подтвердил Федя, — Это Таня, получается? — Получается, что да. Хлебнув ещё кофе, Назар поставил чашку на столешницу, опёрся о нее поясницей и улыбнулся. Он искренне был рад за Мишу и за его зарождающийся роман и даже не капли не обижался, что его обделили подробностями, потому что, во-первых, все случилось лишь вчера, а во-вторых, мог понять стремление не пиздеть раньше времени. Сам же был примерно в таком положении, пока ещё нихуя не рассказывал, ведь нечем было делиться, да и спешить не хотелось вовсе. Потому к Мише претензий не было вовсе — как созреет, так признается, решил Назар, и Федя, кажется, разделял его позицию. — Ну, значит, расскажет, как будет готов, — сказал он, зевнув в трубку, — Главное, чтоб нормально все сложилось. — Это точно, — согласился Назар и, кинув быстрый взгляд на на настенные часы, засуетился, — Бля, я пойду, за мной скоро Марк заедет. Как буду в Иркутске — напишу. Скинь мне на всякий ещё раз адрес твоих, а то я не помню точно номер дома. — Скину, — пообещал Федя и, само собой, не удержался от вопроса, — А Марк зачем приедет? Он с тобой что ли летит? — Ебнулся что ли? Просто предложил проводить до аэропорта, никуда он не летит. Ему на съёмки в Москву завтра, да и к маме я его не планирую тащить. Причин то нет. — Хочешь сказать, он просто с нихуя предложил проводить тебя до аэропорта в то время, когда в Питере начинаются ебейшие пробки? — Даже не начинай, — поморщился Назар, — Все, я пошел. На связи. Не дав Феде ничего ответить, он сбросил звонок, влил в себя остатки кофе, быстро сполоснул чашку и, вернувшись в спальню, финально поверил рюкзак. Уже когда он стоял в коридоре, в телеге пришло сообщение от Марка, что он стоит под подъездом, потому Назар резво обулся, подхватил на всякий случай ветровку и, закрыв квартиру, вышел на улицу. Прямо у двери он и застыл, когда увидел, что Марк стоял, оперевшись поясницей о капот черной бехи третьей серии. На лице его сияла улыбка. — Ещё раз привет, — сказал он, выпрямившись и подойдя ближе, — Я ж не опоздал, надеюсь? — Ты взял тачку? — спросил Назар, проигнорировав вопрос, — Или в Питере теперь выдают в аренду бехи? — Не, это моя, — объявил Марк, продемонстрировав ключи, — Мне пришли бабки со стриминга и с продажи пары битов, плюс я толкнул, наконец-то, тачку в Лондоне, и поэтому решил сразу взять новую. Ну поскольку, постольку, эта не с салона, но состояние нормальное. — Охуеть. Давно купил? — Буквально вчера вечером. Как тебе? — Пиздатая, — не кривя душой, ответил Назар, — Для подержанной выглядит очень круто. Поздравляю. — Спасибо, — кивнул Марк, спрятав руки в карманы своих узких джинс и посмотрев на тачку, — Я бы не стал так тратиться, но на своих двух перемещаться не всегда удобно. Да и цена была приятная, поэтому чё бы нет, как говорится. — Будет больше причин бухать пореже, — усмехнулся Назар, справившись, наконец, с шоком, — За руль пьяный не сядешь, как ни крути. — Благослови Господь создателя такси. Улыбнувшись, Назар покачал головой, все же обнял Марка одной рукой и, вняв его предложению выдвигаться, запрыгнул в салон. На переднем пассажирском сиденье было не очень уютно, он все же привык валяться на заднем, когда ездил в такси, а Федя, хоть и имел машину, редко ездил на ней, только если не выбирался куда-то за пределы Питера. Однако дискомфорта не ощущалось тоже, и хоть и кожаное кресло скрипело под жопой, в нем все равно было удобно. Надо бы уже думать о покупке собственной тачки, подумал Назар, и отвлекся от этой мысли, когда Марк, пристегнувшись, завел мотор. — Какой у тебя терминал? — уточнил он, установив телефон на подставке, — Первый? — Да, — подтвердил Назар, бесцеремонно отодвинув сиденье немного назад, — Чё там по пробкам, кстати? Совсем жопа? — За час успеем, — заверил его Марк, вбив в картах нужную точку, — Ты надолго улетаешь? Или чисто туда и обратно? — На четыре дня. Разберусь с квартирой, к бабушке сгоняю, Фединых предков навещу, и в Питер. Надолго уезжать нельзя, ща надо за альбом уже основательно сесть, но дома лучше тоже появиться. А то хуй знает, чё будет осенью, не хочу маму расстраивать. Пусть уж убедится в лишний раз, что я жив и здоров. — Тоже верно. Я б к своим тоже сгонял на Рождество, но пока непонятно, чё там будет зимой. — Понимаю, — вздохнул Назар, и, не желая развивать тему с вечной нехваткой времени на родных, полюбопытствовал, — Как тебе клипец, кстати? Мне пиздец зашла сцена с тачкой. Я думал, будет стрёмно, а получилось вроде ниче так. Марк ответил не сразу. Он сначала выехал со двора, влился в общий поток машин, закусил нижнюю губу и, едва слышно запахнув шалфеем, улыбнулся. — Клип очень стильный, — сказал он, посмотрев на Назара, пока они стояли на светофоре, — Сцена с цепями даже не выглядит пошло. Вызывающе — да, но не так грязно, как казалось на съёмках. — Чудеса монтажа, — хмыкнул Назар, подметив, что Марк выделил именно эту сцену, а не любую другую, — Да и цели скатываться прям совсем в грязь не было. Так, немного софт-порно и налета на БДСМ. — Чинно и благородно, — усмехнулся Марк, — Но получилось правда круто. Я дал заценить Диме с Машей, они сказали, что это разъеб. Диме особенно зашло, как я стоял с постным ебалом и подпирал спиной балку. Он даже придумал шутку, что этот подвал строили вокруг меня, а монета, которая была в интро, весь мой гонорар за актёрскую работу. — Сильно он тебя не любит, — рассмеялся Назар, — Надеюсь, Маша ему дала пизды как обычно? — Разумеется. Он после этого сразу заткнулся и сказал, что из меня получилась крутая моделька. — Что есть, то есть. В кадре ты выглядишь органично. — Пока не открываю рот, — фыркнул Марк, тронувшись с места, когда загорелся зелёный, — Потому что после любого интервью мне хочется записаться к логопеду, бля. Вроде все нормально с дикцией, а каждый раз заикаюсь, как придурок. — На эфире для Студио ты не заикался, — пожал плечами Назар, — И держался очень хорошо. Так что не надо наговаривать на себя, все у тебя путем с вьюхами. — Все равно есть, над чем работать. Не став спорить, Назар спросил, можно ли подрубиться к ауксу, получил бодрое разрешение и, открыв плейлист, включил на фон что-то из подборки зарубежного хопа, чтобы забить эфир. Выкручивать звук на полную он не стал, все же поговорить хотелось тоже, а потому, прослушав один из треков Канье до середины, вновь подал голос. — А чё по клипу на «Фата Моргана» в итоге? Кто снимать будет? — Ладо Кватания, — заявил Марк, вызвав своими словами удивлённое присвистывание, — Ага, сам в ахуе. Спонсорами решили выступить МТС. Нам нужно будет как-то интегрировать их баннер в клип, но у сценаристов уже есть пару идей. Я решил, что буду всецело доверять им и вносить правки, только если мне че-то совсем уж не понравится. — Чую, что размах будет нихуевый, — протянул Назар, — Сценария ещё нет? Или вы уже придумали, чё будете снимать? — Так-то есть, но всяко будем че-то менять по ходу дела, — ответил Марк, — Вообще основная идея передать атмосферу постапокалиптического мира, в котором у людей и животных происходит биомеханическое заражение. Ну типа руки, как из Терминатора, глаза в виде фонариков, и все в таком духе. И вот я, Мирон и кто-нибудь ещё из актёров как бы боремся с этим вирусом и сопротивляемся его влиянию. Мирон сказал, что в развязке он хочет умереть, но как именно, мы пока не решили. Это только основа для сценария, какой будет сюжет, я пока точно не знаю, но Ладо сказал, что у него есть пару вариантов. На месте уже подумаем, какой использовать. Нарисовав в голове озвученную картину, Назар задумался, попытался представить, как это все будет выглядеть, и пришел к выводу, что раз уж за сценарий взялся сам Ладо Кватания, а спонсорами решили выступить МТС, то итоговый продукт явно будет охуенным. Неважно было даже, какой сюжет проиграется и кто там умрет в конце, ведь сам трек был действительно хорош, а потому любой клип к нему точно должен был разъебать и захватить топ русскоязычного музыкального Ютуба минимум на пару месяцев. — Звучит пиздато, — вынырнув из своих размышлений, подытожил Назар, — Буду ждать результата и твоих рассказов потом. Ты когда в Питер то вернёшься? — Пока не могу сказать, — пожал плечами Марк, — Но за пару дней должны все отснять, а потом уже тизернем трек. Клип скорее всего дропнем позже, там монтировать много придется. Главное, выпустить фит до баттла, а остальное уже по ходу дела. — Продуктивно, — подметил Назар, — Но летом всегда так. Пока нет концертов, приходится по-быстрому че-то писать и снимать, чтобы в сезон уехать в тур. Classic shit. — Это точно. На какое-то время они замолчали, Марк продолжил следить за дорогой, приближая их у Пулково, Назар упёрся взглядом в свой телефон, сохранил в заметках адрес квартиры, в которой вот уже как год жили родители Феди, попросил его глянуть, че там можно сделать с последними дорогами, записанными буквально сегодня, и, закончив с мелкими вопросами, посмотрел в окно. За стеклом пролетали дома и проспекты, летние улицы Питера, наполненные жизнью, город гудел и дышал, будто повторяя, как мантру — «твори, гори, живи!». Назар едва заметно улыбнулся. Он очень любил северную столицу, невзирая на ее вечную неугомонность, и был уверен, что точно останется здесь, как бы его не швыряло в дальнейшем. Конечно, если бы обстоятельства вынудили, он бы уехал туда, куда нужно, но на бабки и фейм он подкидываться не сбирался точно, как и менять локацию ради каких-то призрачных и часто недостижимых целей. — Как с альбомом, кстати? — неожиданно спросил Марк, — Есть прогресс? — Сегодня допилил одну демку, — отозвался Назар, — Не знаю, чё там вышло в итоге, я резко сорвался со студоса, но должно быть нормально. Осталось ещё четыре трека. — До сентября то успеешь дописать? — Надо будет, хоть в августе закончу. Мне не впервой за месяц готовить релиз, так что по срокам точно уложусь. — Звучит как предстоящий недосып, — хмыкнул Марк, — Но могу понять, конечно. У меня тут тоже пару демок появилось. Я че-то у Порчи сидел, когда мы уже «Фата Моргану» дописали, он дал немного похозяйничать на студосе. Я накидал там от балды текст, решил глянуть, как ляжет на бит. Вроде даже не так плохо вышло. — Чей бит? — Какого-то ноунейма с Лупермэна. Я даже выкупать его пока не стал, просто попробовал записать, чтобы понять, чё это такое и с чем едят. Если хочешь, покажу. — Давай, — тут же оживился Назар, аж заерзав на своем месте, — Снова лирика или обычный фристайл? — Что-то между, — немного подумав, сказал Марк, и, сняв телефон с подставки, добавил, — Сам услышишь. Он повозился немного, включил чутка сырую демку. Бит был приятный — да, типичный трэп, но от этого он не становился хуже, тем более, что звучал он довольно бодро. Как и голос Марка — на лирику это особо не походило, однако текст нес нихуевую смысловую нагрузку, вещая о людях, ищущих свою выгоду, трудностях на пути к признанию и славе, семье и друзьях. В общем о базовых явлениях, что Назар не мог не подметить, как не мог не подметить, что подобное ему отзывалось. Потому он, когда звук стих, молча показал большой палец вверх и кивнул. — Мясо. Будешь дропать? — Честно говоря, не знаю, — признался Марк, вновь открыв на телефоне карты, — Мне нравится, как голос лег на бит, но сам я вряд ли допишу. Тупо слов не хватит на второй парт, а говорить об одном и том же не очень хочется. Ну лично мне. Если бы кто-то согласился залететь на трек, было бы круто. — Позови Порчи, — предложил Назар, — Мне кажется, он не будет против. Тем более тема ему близка, он всяко найдет, чё сказать. — Пока не вариант, — вздохнул Марк, — Порчан ща пишет биты для альбома Идану, поэтому времени у него особо нет. Да и я не хочу его дергать, он и так заебался нам с Мироном трек сводить и мастерить. — Томас Мраз? — Вокальная часть тут не ляжет никак, слишком быстрый бит. — Ти-фест? — Все ещё турит. — ЛСП? — У них конфликт с Мироном, не положено как-то. — Бля, ну давай я залечу, — в шутку предложил Назар, отчаявшись подкинуть достойный вариант, — Петь я как раз не умею, в тур уеду только осенью, и с Мироном у меня никаких конфликтов нет. — А давай, — внезапно согласился Марк, кинув на него беглый взгляд, — Я как с Москвы приеду, выкуплю бит и скину тебе демку. Будет время, глянешь, может, реально вместе запишем. Назар подвис, не сразу догадавшись, что все это было на серьезных щщах, усмехнулся. Два их предыдущих фита пошли на альбомы, что было в целом логично, а вот куда приткнуть третий и к чему его привязать, оставалось загадкой. Но и отказываться желания почему-то не было, why not, как говорится, потому Назар, немного подумав, все же кивнул. — Окей, давай попробуем, — протянул он, — Но только после того, как я закончу с альбомом. Не хочу задерживать релиз, сам понимаешь. — Да, конечно, — отозвался Марк, — Говорю же, как будет время. Твой альбом ща точно важнее, чем очередной фит с почти ноунеймом. — Не прибедняйся, — фыркнул Назар, — Почти ноунеймам Ладо Кватания не соглашается писать сценарий для клипа. — Это все только за счёт имени Мирона. — Если бы трек был хуйней, Мирон бы не согласился на фит и уже тем более клип. Марк только пожал плечами, мол, вот уж не знаю, Назар же не стал ничего добавлять. Он подозревал, что Мирон попросился на фит не только ради прогрева перед баттлом, но и для того, чтобы дать немного буста, прикрыв это дело якобы острой необходимостью дропнуть что-нибудь, но не собирался говорить об этом вслух. Судя по всему, Марк не очень то и жаловал протянутых рук, а потому подталкивать его в сторону размышлений о том, что Мирон пытался осторожно так его продюсировать, все же не стоило. Всем было лучше в счастливом неведении, потому Назар намеревался молчать до последнего, а если бы правда и всплыла, отрицать ее до победного, лишь бы Марк не думал, что он, видите ли, опять выезжал за счёт чужого имени. — Мишу, кстати, видел позавчера, — объявил он, прервав молчание, — Они с Таней стояли возле «Галереи», когда я от Порчи ехал к себе. Выглядели довольными. — Я сегодня узнал, что они вчера в «Кройца» целовались, — поделился Назар, — Федя с Андреем тоже видели их, сам Миша пока ниче не рассказывал. Походу, на радостях решил молчать, чтобы не сглазить. — Быстро он, — хмыкнул Марк, помяв ладонью шею, — Но круто, что все так сложилось. — Ага, я тоже рад за него. Только ты пока не пизди особо, об этом никто кроме нас с Федей и Андреем не знает. Мишаня как созреет, сам расскажет, лучше на него не давить. — Я и не собирался никому говорить, но возьму на заметку. А чё, есть опасения, что сорвётся? — Опасения есть всегда, — уверенно заявил Назар, — Но вообще я в таких случаях просто предпочитаю не лезть. Когда у двух людей, которые тебе импонирует, че-то начинает складываться, в эту сторону лучше даже не дышать. А то мало ли, вмешаешься со своими тупыми советами, и нахуй все обвалится. Поэтому пусть у них сначала все устаканится, а потом уже Миша расскажет сам. Ну когда точно будет уверен, что все путем. — Чутко, — подметил Марк, — Но в целом согласен. Мешаться в таких случаях херовая затея. Тем более, если все пока ещё пиздец как непонятно. Закусив губу, Назар снова отвернулся к окну и прикрыл глаза. У Миши то как раз хоть че-то уже было понятно, судя по его вчерашним подвигам, а вот с собственными делами амурными пока творилась какая-то неразбериха. После той прогулки (или свидания?) в парке они с Марком виделись всего раз, и то на час пересеклись в центре, чтобы пообедать вместе, а после встреч не было, потому что круговорот забот и задач снова накрыл с головой. Назар не был расстроен — он понимал, что работа важнее всего остального, но он определенно не был бы против внести немного ясности, потому что откровенно устал задаваться вопросами, а что, блять, все это значило. Что значили многозначительные взгляды, случайные касания, принесенные в то утро на студии колеса, вопросы личного характера, вечерние променады, предложения довести до дома и подкинуть до аэропорта. Конечно, нечто подобное могло быть и между друзьями, но Марк как-то не слишком соответствовал статусу кореша, хотя бы потому что Назару его бессознательное отправило уже разок нихуевый такой сон, в котором они были далеко не кентами. И который вполне мог претвориться в реальность, если бы не вспышка испуга, что сподвигла спрятаться в толчке и оттянуть все события, как кота за хвост. За свое решение Назар себя не корил, в конце концов, начинать со спонтанной ебли во время течки он не хотел, но вот от какой-никакой определенности он бы не отказался точно. Правда как ее добиться, он не знал тоже, а потому ему оставалось только ждать, пока закат не за горами, как завещали ребята из группы Метель. — Время покажет, — заключил он, открыв глаза и вновь повернувшись лицом к Марку, — Но было бы славно, если бы все сложилось хорошо. Марк на его слова лишь кивнул, скорее всего не выкупив намека, и Назар не стал больше копать в этом направлении. Они ещё немного попиздели про события последних дней, обсудили вышедший позавчера трек Яникса, чудом, не иначе, обошли все пробки и оказались в Пулково даже немного раньше планируемого. Этому Назар обрадовался — ему было бы обидно не столько проебать бабки за билеты, сколько упустить удачный вариант квартиры, а потому отсутствие риска опоздать на рейс позволило ему выдохнуть и даже не так быстро удрать на регистрацию. — Спасибо, что подкинул, — поблагодарил он, отстегнув ремень безопасности, — Удачи тебе на съёмках. Если чё, я на связи. — А тебе удачи с покупкой хаты, — улыбнулся Марк, — Расскажи потом, как мама отреагировала. Мне интересно, какая у нее будет степень ахуя. — Я тебе и так могу сказать, что высочайшая, — усмехнулся Назар, — Но договорились, расскажу. Он подался вперёд и обнял Марка, насколько это было возможно, одной рукой, тот почему-то ткнулся носом ему в плечо, будто хотел уловить запах получше, задержался в таком положении на пару секунд и отстранился. Назар, неловко потеребив в лямку рюкзака, вздохнул. — Ну я пошел. Ещё раз спасибо, что подкинул. — Всегда пожалуйста, — сказал Марк, — Напиши, как будешь в Иркутске. Хорошо сгонять. — Напишу, — пообещал зачем-то Назар и, схватившись за ручку, кинул напоследок, — Передай Мирону, что ему рано умирать. Он клялся мне, что выйдет и нагнет Гнойного, так что пускай отвечает за свои слова. Марк рассмеялся, спрятав лицо в руле, Назар, улыбнувшись напоследок, выскочил из машины, закрыл дверь, закинул рюкзак на плечо и направился к зданию аэропорта. Его ждал изматывающий шестичасовой перелет, но даже это его не пугало, ведь предстоящие дни в Иркутске обещали компенсировать все неудобства и негативные эмоции, испытанные за последнее время, что уже являлось причиной не вешать нос и шагать вперёд бодрее.

***

Прижавшись ухом к двери, Назар на пару мгновений замер, чтобы услышать хоть какие-то звуки из квартиры, осведомляющие о том, что мама уже проснулась, так и не смог ничего уловить, а потому, набрав воздуха в грудь, выпрямился и постучался. Спустя каких-то несколько секунд на пороге возникла мама в коричневом сарафане и фартуке. Назар улыбнулся. — Привет, мам, — просто сказал он, протянув ей букет красных роз, — Это тебе. Я че-то соскучился и решил прилететь на пару дней. Не разбудил, надеюсь? — Господи Боже, — пробормотала мама, схватившись за сердце, — Помилуй грешную. На то, чтобы осознать происходящее, ей понадобилось пару секунд, по истечению которых она тут же затащила Назара в квартиру, бесцеремонно бросила букет на низкий журнальный столик и стиснула в крепких объятиях, заставив согнуться чуть ли не вдвое. — Мой ты хороший! — восторженно воскликнула она, звонко чмокнув его в щеку, — Что ж ты не предупредил? Я бы тебя в аэропорту встретила, бабушке бы сказала, чтобы она пришла. Так же не делается! — Ну извини, пожалуйста, — пробормотал Назар, спрятав лицо в ее плече, — Я правда внезапно решил приехать, не было особо времени предупреждать. И сюрприз сделать хотел. — Сюрприз удался, — заверила его мама, зарывшись носом в волосы на его макушке, — Я очень рада, что ты приехал. Соскучилась по тебе страшно. Назар улыбнулся, крепче обняв ее за талию, зажмурился и вдохнул знакомый до боли микс из малины, ландыша и черной смородины. Он любил свою свободу и любил быть самодостаточным, самостоятельным и полностью сепарированным, но больше он любил родных, потому дома никогда не пытался даже казаться важным, хуем бумажным, а позволял маме считать его все таким же ребенком, каким он был в детстве. Это пришло, разумеется, не сразу, в студенческие годы он постоянно демонстрировал свою состоятельность, как личности, и не жаловал, когда с ним возились, как с пиздюком, но позже, уже после переезда в Питер он вдруг понял — к черту. Ему ничего не стоило дать маме проявить эмоции и чувства, заставить ее верить, что она по-прежнему для него сильнее всех в мире и может защитить от всего на свете, банально не лишать ее удовольствия быть самой любимой и самой близкой. В конце концов, она же и правда была самой-самой, а потому Назар не терял ничего, когда соглашался с тем, что он порою тот ещё ребенок, съедал добавку и надевал шапку, если приезжал к холодное время года. Вот и сейчас он не думал даже вывернуться из объятий, а разрешал маме тискать себя, как уличного котенка. — Ты снова похудел, — наконец, отстранившись, подвела неутешительный итог она, — И опять приехал уставший. Вот скажи маме честно, ты хоть иногда спишь? — Каждый день по восемь часов минимум, — бросив рюкзак на пол, не моргнув и глазом, солгал Назар, — Иногда даже по девять. И ем я три раза в день, как и положено. — Врешь ведь, — хмыкнула мама, толкнув ему ногой его домашние тапочки, — Врешь и не краснеешь. И как не стыдно тебе? — Каюсь, иногда сплю по семь часов и пропускаю завтрак. Но во всем остальном моя совесть чиста. Смерив его не слишком довольным взглядом, мама тем не менее ласково потерпела его по голове, провела ладонью по его щеке и улыбнулась. — А я как чуяла, запеканку твою любимую сделала, — объявила она, взяв в руки букет, — И курицу поставила размораживаться, чтобы на ужин приготовить. Ты ж не сегодня улетаешь, я надеюсь? — Через четыре дня, — ответил Назар, стянув с себя кроссовки и нырнув в домашние тапочки, — А запеканка будет в тему, я ниче с аэропорта не ел. Ты отдыхаешь сегодня, получается? Я твой график смотрел, но так ниче и не понял, там какие-то чёрточки и цифры, никаких нормальных дат. — Отдыхаю, — подтвердила мама, — И завтра — тоже. Я сейчас Любе позвоню, попрошу, чтобы она меня на два дня заменила. Раз уж ты приехал, на работу я не пойду. — Да это необязательно. Я ж не маленький, один не пропаду. — Нет уж, так не пойдет. Иди руки мой и дуй на кухню. Не став спорить и напомнив себе о том, что сейчас он снова был ребенком, Назар без лишних пререканий сходил в ванную, вымыл руки и, вынув из рюкзака гостиницы, приобретенные наспех в Пулково, потащился на кухню, где мама уже заканчивала телефонный разговор. — Все, Любаш, спасибо тебе большое, — сказала она, аккуратно поправляя длинными пальцами бутоны роз, что уже стояли в вазе на подоконнике, — Конечно, конечно, вообще в любой выходной выйду. Ага, давай. Пока-пока. Положив трубку, она спрятала телефон в карман фартука, вскинула взгляд на Назара и, заприметив у него пакет, всплеснула руками. — Нет, ну ты с ума сошел тратиться? — возмутилась она, когда он выложил на стол ее любимые сладости с фабрики имени Крупской, — Не надо было, у меня и так еды навалом. — Нет, надо, — твердо возразил Назар, — С пустыми руками в гости не ходят, сама так учила. — Так ты ж не в гостях, а дома, — отмахнулась мама, наклонившись к духовке, чтобы достать из нее творожную запеканку, — Не заморачивайся в следующий раз, ладно? Ничего не ответив, Назар сел за стол в свое любимое место у стены, протер лицо ладонью. Ему уже без всяких шуток было страшно, как отреагирует мама, когда он отдаст ей ключи от квартиры, которую купил буквально два часа назад, но, поскольку пути назад уже не было, он сказал самому себе не пасовать и стоять на своем до последнего, даже если на все его аргументы будут следовать возражения. — Как у тебя дела то? Что нового? — Да потихоньку всё, — вздохнула мама, поставив противень с запеканкой на плиту, — Работаю, к бабушке время от времени заглядываю. Ходили недавно с девчонками в театр на «Три товарища», мне так понравилось! Вроде не московская постановка, а все равно хорошо играют, за душу берет. Записалась ещё на йогу недавно. Спина то болит столько часов за машинкой сидеть, надо как-то разминаться. Вот попробую с массажем сочетать, говорят, так пользы больше. — Йога — это круто, — кивнул Назар, подхватив из вазы виноградинку и отправив ее в рот, — У тебя опять спина болеть начала что ли? Может, к врачу? — Да какой там к врачу, — махнула рукой мама, — Это ж не от болезни, а просто от усталости. Сейчас отпуск в августе отгуляю и буду, как новенькая. Не переживай, мама у тебя ещё ого-го! Уже сказав, она звонко рассмеялась, Назар расплылся в улыбке, глядя на ее довольное лицо, и счастливо вздохнул. Как-то внезапно все заботы и переживания остались за бортом, где-то там, далеко-далеко, будто были выброшены по дороге длиною в почти шесть тысяч километров. Ничего его не тревожило, пока он сидел на кухне голубого цвета и наблюдал за тем, как мама ловко накладывала запеканку по тарелкам, пританцовывая на своем месте. Будто в детство откинуло — ему снова семь, на дворе лето, у него каникулы, его будят в воскресенье и зовут завтракать, и он вскакивает с кровати и несётся за стол, чтобы включить на телевизоре «Тома и Джерри». Главная проблема — куча книг, которую нужно осилить за три месяца, и больше нет никаких причин для беспокойства. Будто он снова там, в Иркутске девяносто девятого года, пронеслось в голове у Назара, и эта мысль отозвалась теплом в груди, как и вид сияющей мамы, повернувшейся к нему с двумя тарелками. — У тебя то как дела? — спросила она, поставив запеканку на стол, — Опять работаешь без сна и отдыха? — Работаю, но отдыхать не забываю тоже, — отозвался Назар, в этот раз даже не соврав, — Альбом пишу, хочу выпустить его в сентябре, чтобы в ноябре поехать в тур. Клип вот недавно снял, он буквально вчера вышел в сеть, музыку новую готовлю. Ещё два концерта скоро, чисто для себя их решил организовать, чтобы не пропадать надолго. Все как обычно в общем. — И ни слова про отдых, — вздохнула мама, вновь вернувшись к столешнице, чтобы налить кофе, — Ты с гастролями в ноябре поедешь, получается? — Планирую, да, — кивнул Назар, и, опомнившись, уточнил, — Тебе помочь чем-нибудь? — Сиди, я сама. Ты ж с дороги, устал небось. — Да я в самолёте поспал неплохо. — Знаю я, как в этих самолётах спится, — проворчала мама, — Только шея затекает, толку никакого. У тебя колено как, кстати? Не тревожит? — Все путем, — заверил ее Назар, все же вняв просьбе и оставшись на своем месте, — Даже в плохую погоду не так сильно болит. Я в августе постараюсь к врачу заскочить, гляну, чё там как, но пока вроде нормально. Иногда даже забываю, что у меня пластина в колене. Мама после его слов едва слышно запахла черной смородиной, что Назар чисто физически почуять не мог, из-за чего он и поморщился. Подобную реакцию он понимал — его травмы со временем перестали вызывать беспокойство, но серьезные проблемы со здоровьем, вроде замены сустава, так или иначе тревожили даже спустя столько лет. Оно и ясно, он тяжело проходил реабилитацию, поскольку затянул с операцией до последнего, лишь бы она не выпала на игровой сезон, и мама по этому поводу все ещё порой беспокоилась, негодуя, как вообще можно было забить за свое состояние ради каких-то там матчей. Назар ей давно уже ничего не доказывал, глупо как-то было, а потому просто старался не подкидывать ей новых причин для волнения. — Федя с Андреем передавали тебе большой привет, — сообщил он, чтобы хоть как-то перевести тему разговора, — Они сами не смогли приехать, тоже загружены по самые помидоры, но обещали заскочить к тебе в туре осенью, так что жди гостей. — Им я всегда рада, — улыбнулась мама, вернувшись к столу с двумя чашками кофе и парой вилок, — Так что пускай приезжают, конечно. Как у них там дела? Не ссорятся, надеюсь? — Иногда бывает, но редко, — ответил Назар, вспомнив, что последняя серьезная ссора пацанов, которую он застал, была аж в марте, — А так хорошо все. Хотят вот в Краснодар к маме Андрея сгонять, как время будет, она давно уже зовёт их, они все никак. Тоже работают много, с таким графиком не наездишься особо. — Уж это я знаю по себе, — протянула мама, сев на стул, — Ты ешь, пока не остыло. Захочешь, добавку наложу, там много ещё. С компромиссами у Назара порой было трудно. Он отличался упрямством, нежеланием прогибаться и готовностью стоять на своем до победного, но дома все эти мантры отходили на второй план, а потому он принялся послушно жевать, заведомо зная, что съест добавку, даже если будет сытый, и попутно задавал вопросы. — Бабушка как? Не болеет? — А вот сам сходишь к ней и спросишь, — объявила мама, — У меня сил уже нет объяснять ей, почему ты редко приезжаешь. Я уже и так ей сказала, и сяк, она упёрлась в свое «забывает он про нас», и все тут. Упрямая, прям как ты. — И как ты, — подметил Назар, — Не забывай, что у нас это семейное. — Вот не надо мне тут, я всегда иду на уступки. — Только если найти на тебя рычаги давления. — Так, — мама строго посмотрела на него, явно не желая признавать, что порой была в разы упрямее него, и сказала, — Ешь давай, а не ерунду неси. И рассказывай, чего у тебя нового. Работа работой, а мне ж интересно, что у тебя там творится. Отдыхать куда-нибудь ездил? Отпив кофе из чашки, Назар вытер рот салфеткой, вновь вонзил вилку в запеканку и, отправив кусок в рот, все же стал рассказывать о событиях последних недель. Про фестивали и выступления, про съёмки, про прогулки по Питеру, про шоппинг с Андреем и его показ мод, про поездку на Елагин остров. На последней теме мама оживилась, приободрилась аж вся (ещё бы, ей в том парке понравилось страшно, все же тема интерьера в том числе была ее профилем) и задала вполне себе невинный вопрос. — Фотки ты кидал красивые, да. А с кем ездил в итоге? С Федей? — Не, с Марком гоняли, — без задних мыслей ответил Назар, — Он сам позвал, до этого не был ни разу, я решил ему компанию составить. Неплохо так прошлись, я даже норму шагов нагулял. — С Марком? — переспросила мама, — А кто такой Марк? Беззвучно чертыхнувшись под нос, Назар мысленно отвесил себе оплеуху за слишком длинный язык и, немного помолчав, все же сказал. — Коллега один. Тоже музыку пишет, не так давно начали с ним сотрудничать. Ну помнишь, я тебе отправлял песню «Последний билет»? Вот с ним ее писали. — Блондинчик такой? — уточнила мама, — Наколки у него ещё на руке и родинка на щеке. Он? — Даже спрашивать не хочу, откуда ты знаешь, — вздохнул Назар, — Да, он. Ты клип что ли смотрела? — Да я одним глазком буквально. — Господи помилуй. — Ну брось, хорошая же видеозапись, — успокоила его мама, — Правда девицы эти полуголые там ни к селу, ни к городу, а так очень даже неплохо. Получается, вы с этим Марком дружите? — Типа того, — подтвердил Назар, — Он не так давно вернулся из Лондона в Россию, до этого десять лет жил в эмиграции. Ща вот в Питере осваивается, карьеру строит. Талантливый пацан, спору нет. Если будет работать, точно своего добьется. — Красивенький он, — подметила мама с загадочной улыбкой, — Сразу видно, харизматичный мальчишка. Он омега? Разговор, которого Назара очень надеялся избежать, по тихой назревал, и как его аккуратно скипнуть, идей особо не было. Мама бы все равно не отстала и потребовала хоть каких-то подробностей, тем более спалиться из-за гребаного запаха было очень просто, а потому ситуация рисовалась тупиковой. С другой стороны, Назар ведь мог сказать, что они друзья, братаны, кореша и не более, ему ничего не мешало немного утаить правду, а потому он принял максимально нейтральное выражение лица и придал тону напускного равнодушия. — Альфа, — отозвался он, — Сам бы не поверил, если бы не запах. Больно смазливый. — Альфа? Ничего себе, — тут же оживилась мама, обдав запахом малины, — Никогда бы не подумала. Женат? — Мам, — немного возмущенно осек ее Назар, — Ему двадцать четыре, какой женат? — В мое время в двадцать четыре второго ребенка рожали. — Это в твое. Сейчас люди к тридцати только первого заводят. — Твоя правда, — не стала спорить мама, — Значит, Марк не женат? — Нет, — все же ответил Назар, спрятав взгляд в тарелке, — Свободен, как ветер. Когда он замолк, мама запахла малиной ещё сильнее, задумчиво отпила кофе из чашки и, со стуком поставив ее на стол, сложила локти на столе, опустив подбородок на сцепленные в замок ладони. Интерес ее ощущался буквально кожей, Назар чувствовал его так же сильно, как привкус ванили в запеканке, но не спешил ничего добавить. Да и мама в привычной для нее манере сама стала копать глубже. — Получается, вы просто дружите? — Ты уже спрашивала об этом, — фыркнул Назар, — Да, просто дружим. Ну и иногда видимся, ходим куда-нибудь вместе. Марк ещё толком не освоился в Питере, поэтому я время от времени показываю ему всякое. — Это хорошо, конечно, — кивнула мама, — Общаться с людьми полезно, по себе знаю. А этот Марк… Он тебе совсем-совсем не нравится? — Мам. — А что я такого сказала? — удивился та, — Я же просто спросила. Так он тебе не нравится? В ее глазах сверкнуло непонятное что-то, но даже оно своей яркостью не перекрыло призрачной тревоги в колодце зрачков. Наверное, сложно было осознавать, что сын-омега в свои почти что двадцать шесть лет не то, что не обзавелся семьёй, а даже не нашел более менее серьезные отношения, но Назар ничего не мог с этим поделать, и это бессилие его душило. Он понимал, что мама желала ему исключительно добра, понимал, что она волновалась за него, понимал, что, возможно, она теплила надежду на внуков, однако ее смелым мечтам не суждено было сбыться, о чем Назар ей сказать был не в силах. Как не был в силах сказать, что всю юность его беспощадно пиздили на районе, потому что заступиться за него было некому, что он с альфами умел только дружить, ведь корешами они проявляли себя куда лучше, чем партнёрами, что он уже попытался разок построить что-то стабильное и крепкое, а по итогу мартовским вечером бежал, куда глаза глядят, и на панике думал о том, не сигануть ли ему в Неву. Все это было тайной, делом под грифом «секретно», хуевой, блять, историей, о которой следовало молчать. И Назар молчал — не из-за отсутствия доверия, а потому что даже мысли не допускал признаться, заведомо зная, как сильно правда ударит по маме. Потому он из года в год придумывал отговорки, мол, много работы, частые тренировки, три старта на носу, две группы детей по программе. Чуть позже — дохуя проектов, а вот в тур надо скататься, альбом написать, мерч выпустить, на интервью съездить и далее, далее, далее. Это даже не было совсем уж обманом, но и истиной — тоже, потому лавировать приходилось с большой осторожностью. Сорваться было просто, мама иногда неосознанно давила на нужные рычаги, сама того не ведая, и сейчас поступала точно так же из самых, разумеется, благих намерений. — Я просто очень волнуюсь за тебя, — призналась она, опустив голову и разгладив ладонями ткань фартука, — Тебе скоро двадцать шесть лет, а личной жизни у тебя никакой. Всю юность на своем корте упахивался, никого и близко к себе не подпускал. Когда в Петербург уехал, я уж думала, может, там кого найдешь себе, а ты все так же один. Я не говорю, что это плохо, но как-то… Разве тебе самому не хочется, чтобы тебя кто-то дома ждал? Чтобы ты кому-то дорог был, и кто-то был дорог тебе. Хорошо что ли в одиночку все тащить? — Никто не говорил, что будет просто, — пожал плечами Назар, — Да и я как-то… Не знаю. Не гонюсь за всем этим что ли. У меня есть вы с бабушкой, Федя с Андрюхой, другие пацаны. И вас мне достаточно, чтобы не чувствовать себя одиноким. — Друзья — это здорово, — объявила мама, — И мы с бабушкой, конечно, очень любим тебя. Но это же не одно и то же, сынок. — Я понимаю. — Ты мне скажи честно, у тебя хоть кто-то есть? — Нет. — А был? — Нет. — Совсем-совсем? — Ладно, ты угадала, Марк мне немного нравится, — выпалил Назар, лишь бы этот разговор не привел к признанию о том, что у него были отношения с Андреем, закончившиеся побегом из квартиры, — Но я пока не знаю, насколько это взаимно, поэтому не тороплю события. Мама резко вскинула голову, округлив глаза, ещё сильнее зацвела спелой и сладкой малиной, будто едва вылезла с огорода, и улыбнулась. Тот факт, что ее так радовало банальное наличие симпатии, отозвался тяжестью в груди, Назар попытался избавиться от нее при помощи глотка кофе и едва заметно поморщился. Ну не должна была мама так реагировать на слова о том, что ему немного нравился Марк, в нормальных условиях подобные заявления ведь не вызывали такое буйство эмоций. Но то в нормальных — для Назара с его лайфстайлом отъявленного холостяка признание в том, что кто-то вызывал у него приязнь, как гипотетический партнёр, уже было подвигом, а потому мама и ликовала раньше времени, смотря на него теперь с толикой, блять, восторга. — Это же замечательно, — сказала она, — А почему ты не уверен, что это взаимно? Марк не оказывает тебе никаких знаков внимания? — Да не то, чтобы, — вздохнул Назар, поковыряв ногтем краешек стола. Говорить на подобные темы с мамой было неловко, но от прицела ее глаз некуда было деться, язык из жопы пришлось доставать, — Просто я пока ещё не понимаю, на чё он вообще настроен. Мы общаемся часто, иногда ходим куда-нибудь вместе. Он на съёмки клипа ко мне залетал, вчера даже до аэропорта подкинул, хотя я его не просил. Все как-то… Неоднозначно что ли. Марк вроде и не показывает, что я ему нравлюсь, а вроде и трется возле меня. Херня какая-то короче. — А звучит так, как будто ты ему очень даже интересен, — подметила мама, — Вот в наше время как было: если омега нравится, ее и до дома провожают, и зовут куда-то постоянно, и помочь ей стараются даже по мелочам. Марк тебя до дома провожал? — Было пару раз. Ну ночью, когда уже темнело. Говорил, типа мало ли, вдруг кто-то пристанет, давай провожу. — А на свидания он тебя звал? — Мам, ну какие свидания? — рассмеялся Назар, — Я ж не девчонка, чтоб по ресторанам и киношкам меня водить. Ты ещё скажи, что он мне букеты должен дарить. — А что такого в свиданиях? — не поняла мама, — Букеты, может, тебе и нет смысла дарить, но любое внимание приятно. Отношения ж не начинаются с бухты-барахты, сначала узнать надо человека, как-то расположить его к себе. Для этого на свидания и ходят. Чтобы пообщаться, время вместе провести. Я, знаешь, сколько в молодости с мальчишками гуляла? Да я их как перчатки меняла! Один утром с букетом притащится, а вечером я уже с другим в театре сижу. Деду успевай их гонять, чтоб под окнами не стояли с серенадами своими. — Ты не рассказывала, что была такой сердцеедкой. — Так я и не была. Я ж с ними просто дружила, там дальше гуляний под ручку и не заходило. Но в этом же и суть. Мне присмотреться к каждому надо было, чтобы выбрать своего. Так что свидания очень даже полезное мероприятие. Хмыкнув, Назар покачал головой, отправил в рот последний кусок запеканки и задумался. Может, мама и была права в своем убеждении, что ходить на свидания был какой-то смысл, в конце концов, тот же Миша раньше тратил на них неприлично большое количество времени и ни о чем не жалел. Пойнт заключался же не в поиске одноразового секса, а в эмоциях, в общении, в коннекте. В банальном желании узнать человека получше, побыть с ним рядом хотя бы один вечер, воздухом, блин, подышать. Все это не было преступным или неправильным, напротив, вот эти брачные танцы и помогали примерно прикинуть, подходил ли человек, или пора уже было слать его к черту. Просто у Назара по жизни всегда все складывалось иначе, какие уж ему были гуляния под луной, если он на корте проводил тринадцать часов в сутки. Даже когда теннис отошёл на второй план, работа никуда не делась, да и Андрей появился на горизонте, и все пошло как-то наперекосяк. Поэтому, наверное, Назар и не вдуплял, а чё вообще происходило у них с Марком. У него опыта то толком не было, некогда было его приобретать, а чуйка какого-то хуя молчала, не давая осознать, что все это значило. Ответный интерес вроде и чувствовался, а вроде и был не столь очевиден, из-за чего сделать выводы не получалось. Нужен был какой-то толчок, какой-то импульс, какой-то сдвиг, чтобы все стало ясно, и Назар по ощущениям уже был готов сам проявить инициативу, лишь бы не тонуть в болоте неопределенностей. Как именно, он не знал, но в чем точно был уверен, так это в том, что если Марк не сделает первый шаг, то он поступится своими принципами и возьмёт это на себя, даже если омегам по мнению общества не пристало бежать вперёд паровоза. — Технически одно свидание у нас, получается, все же было, — вновь подал голос Назар, решив, что раз уж сказал «А», надо было говорить и «Б», — Ну вот когда мы на Елагин остров гоняли. Марк сам меня позвал, в рестик потом потащил и игрушку в тире выбил. Это, конечно, было по приколу, но если так подумать… — А до дома он тебя потом проводил? — полюбопытствовала мама, когда он так и не договорил. — Ага. — И даже не попытался поцеловать? — Мам! — возмутился Назар, — Ну мы школьники что ли под подъездом целоваться? — Все, все, я молчу, — подняв руки вверх в знак капитуляции, сказала мама, — Я ж просто спросила. — Вопросы у тебя, конечно, хоть стой, хоть падай, блин. — Так я ж не со зла. Значит, не пытался? — Мам, — повторно окликнул ее Назар, — Я тебя очень прошу, давай не об этом, а. Мне не пятнадцать лет, поцелуи в потёмках — не мой уровень. — Хорошо, закрыли тему, — смилостивилась мама, — Но помни, что если вдруг ты что-то захочешь мне рассказать, я всегда рада буду тебя выслушать. Договорились? — Договорились. — А чем тебе Марк понравился? Тем, что талантливый? Беззвучно простонав, Назар накрыл лицо ладонями, уже пожалев, что вообще открыл рот, сел прямо, посмотрел на маму, всем своим видом кричащую, что она ни за что не отстанет, пока не узнает хоть что-то, и, очень тяжело вздохнув, кивнул. — И этим тоже. Рассказать хотя бы малую часть пришлось, мама, догадавшись, что сейчас она была в силах добиться деталей, безустанно задавала вопросы и спрашивала про Марка, (разумеется, попутно заставляя уничтожать почти все содержимое холодильника). Кто он такой на самом деле, откуда родом, на кого учился, какой у него характер, взгляд на мир, цвет глаз, запах. Назар отвечал уклончиво — о чем-то говорил прямо, что-то обрисовывал лишь частично, но в целом старался не врать. Когда мама, наконец, утолила свое любопытство и собрала полное на ее взгляд досье, она налила им ещё по чашке кофе и снова улыбнулась. — Ну вроде хороший парнишка, — заключила она, будто полученной информации было достаточно, чтобы делать такие выводы, — Дай Бог что-то сложится, и ты привезёшь его знакомиться. А то бабушка уже думает, что ты асексуал, как это сейчас модно. — Откуда она знает такие слова? — устало спросил Назар, перестав удивляться чему-либо в принципе. — Она и не знает, — ответила мама, — Просто говорит, что тебя совсем альфы не интересуют. Волнуется тоже. — То, что я не вожусь с кем попало, не значит, что я асексуал. — Ей ты этого не докажешь, пока не приведёшь жениха в дом. — Вам от меня нужно только одно, — притворно проворчал Назар, откусив кусок впихнутого ему песочного печенья, — Чтобы я нашел мужика и обязательно притащил его к вам знакомиться. — Ну уж не надо врать, — покачала головой мама, — Нам главное, чтобы у тебя все было хорошо. А остальное, я надеюсь, уж как-нибудь приложится. Она в довесок ткнула его в нос, прямо как в детстве, Назар поморщился, улыбнулся и все же расслабился. Ну хотели его родные, чтобы он привел в дом жениха, ну и хуй с ним. Он, может, и сам не был бы против, если бы подвернулся кто-то нормальный, но как-то не везло ему, потому, как говорится, чем богаты. Сейчас вон вроде нарисовался более менее адекватный вариант, однако куда все это приведет, Назар все ещё в душе не ебал, из-за чего он решил, что терпением однажды будет награждён, и поднял интересующую уже его тему. — Не хочешь прогуляться? — осторожно спросил он, — Я че-то пока с аэропорта через центр ехал, залип, успел соскучиться по Иркутску, оказывается. Раз у тебя все равно выходной, вместе могли бы сгонять куда-нибудь. — А давай, — согласилась мама, поднявшись со стула, — Я только рада буду. Но для начала ты съешь добавку. Отказывать Назар не стал. Он вообще решил, что до момента, пока не отдаст ключи, будет делать все, что скажет мама, лишь бы задобрить ее, а потому послушно съел ещё одну порцию запеканки, выпил чашку чая с пастилой, уступил в неравном бою за то, кто будет мыть посуду, и даже согласился поваляться полчаса перед тем, как они поедут в центр. Быстро приняв душ и оказавшись в своей комнате, он привычным движением кинул рюкзак на кровать, плюхнулся в кресло и, покрутившись в нем, осмотрелся. Ничего не изменилось — все те же серые обои на стенах, все тот же коричневый стол, все тот же шкаф, набитый кубками, медалями, грамотами и фотографиями с награждений. Буквально семнадцать лет труда за стеклом — его почти совершеннолетние достижения глядели на него, пока сам Назар думал, как легко и просто он обменял их на что-то другое. Впрочем, о сделанном выборе он ни секунды не жалел, поскольку теперь уже был уверен в нем, как ни в чем другом, а потому никакой грусти не испытывал вовсе. Поскольку спать ему не хотелось, он решил ответить всем, кого вынужденно кинул в игнор со вчерашнего дня, и открыл телегу. Там его поджидало пару сообщений от Марка. Марк: Ты как? Джетлаг не ебнул? 11:13 Мы вот выдвигаемся в Москву по тихой, я нихуя не выспался. 11:14 Буду спамить тебе кружками со съемок, терпи. 11:14 Расскажи потом, как мама отреагировала на сюрприз. 11:15 И привет передавай, если будет в тему. 11:15 Прочитав все, Назар быстро ответил, что джетлаг его пока не настиг, что он уже взял хату, потому что это был подарок судьбы, а не квартира, что через полчаса они с мамой поедут в центр, где он и будет делать сюрприз, и что кружкам со съёмок он будет только рад. Немного подумав, он не стал ничего писать под сообщением, касающегося того, чтобы передать привет, а просто лайкнул его, после чего вышел из чата. Убив положенное время на то, чтобы чекнуть все диалоги, он вышел из комнаты, постучался к маме, а когда так разрешила войти, открыл дверь. — Ты готова? — Почти, — отозвалась уже переодетая в парадное платье красного цвета мама, не прекращая наносить на губы бежевую помаду, — А ты так поедешь что ли? Не жарко будет? — Нормально, — отмахнулся Назар, меньше всего желая сейчас менять удобные джинсы на что-то ещё, — Я тогда такси вызываю? Или тебе ещё нужно собраться? — Давай минут через пять, — отодвинувшись назад и придирчиво оценив свое отражение в зеркале, решила мама, — Я как раз носик припудрю и достану свои босоножки. — Как скажешь. Разумеется, как и любая женщина, за пять минут мама не справилась, но вот по истечении десяти все же вышла в коридор при полном параде. Назар оценил ее внешний вид быстрым взглядом — темные волосы были заколоты в небрежный пучок, яркое платье сидело четко по фигуре, а все аксессуары, включая крабик, серьги, браслеты, сумку и ремешок сочетались между собой. Стильно и со вкусом, заключил он мысленно, и показал большой палец вверх. — Выглядишь отлично. — Годы опыта, — беззлобно усмехнулась мама, опустившись на стул, чтобы надеть босоножки, — Ты уже вызвал машину? — Через пять минут будет, — кивнул Назар и подал ей руку, чтобы помочь встать, когда она обулась, — Я вечером отъеду к родителям Феди, окей? Он просил передать гостиницы, проведать их. — Езжай, конечно. И от меня гостинцы передашь. Наташа как раз про мед спрашивала, а мне на днях только свежий принесли. Закрыв квартиру, они спустились вниз, вышли на улицу и сразу же сели в подъехавшее такси. Пока гнали в центр, ровно к многоэтажке, в которой и была куплена квартира, Назар все сильнее волновался за реакцию на такой вот сюрприз и нервно стучал пальцами по коленке. Это не помогало — как только они высадились на Ленина, мандраж достиг пика, чего мама чисто физически не могла не почувствовать. — Сынок, ты чего? — обеспокоенно спросила она, — Случилось что-то? — Типа того, — отозвался Назар, взяв ее под руку и поведя за собой в нужном направлении, — Я вот че спросить хотел. Помнишь, ты говорила, что зимой тебе очень неудобно ездить на работу в центр? — Было дело, — подтвердила мама, — Но это ж мелочи, не бери в голову. Даже если автобусы плохо ходят, я такси вызываю и прекрасно добираюсь до работы. И обратно так же, поэтому не волнуйся. Мама у тебя тетя взрослая, не пропадет. — Не пропадет, конечно, — непрочно улыбнулся Назар, — Но все равно же неудобно получается, что тебе надо постоянно в центр гонять, а автобусы не ходят толком. Тем более зимой, когда холода начинаются. — Ну да, бывает неудобно немного. Но я же говорю, я на такси в таких случаях катаюсь и везде успеваю. — Такси — это хорошо, базара нет. Но лучше все же ходить пешочком, мне кажется. — Так далеко ходить придется, — с сомнением в голосе протянула мама, — Летом то ещё можно, но зимой и околеть недолго. Сам знаешь, у нас тут с октября по апрель та ещё холодрыга. — Знаю, — кивнул Назар, остановившись напротив дома, в котором был буквально пару часов назад, — Поэтому если и ходить пешком, то только если недалеко. Мама посмотрела на него с вопросом, мол, к чему ты это, Назар же, до боли закусив губу, достал телефон, включил фронтальную камеру, направив ее на себя с мамой, и, кивнув в сторону ближайшего подъезда, сказал. — Вот если бы ты тут жила, то до работы даже зимой могла бы пешком ходить. — Вообще да, тут буквально пару дворов пройти, — машинально кивнула мама, а затем, нахмурившись и посмотрев в камеру, спросила, — Я не поняла, ты к чему клонишь? — Помнишь, я в лет восемь пообещал, что звезду тебе с неба достану, если ты отпустишь меня на день рождения к однокласснику вместо тренировки? — уточнил Назар, — Ты тогда позвонила Сан Санычу и сказала, что нам срочно нужно уехать по делам. — Помню, конечно, — вздохнула мама, — Ты ж совсем ребенком был, тебе веселиться хотелось, а не шесть дней в неделю на тренировки ходить. От одного пропуска ничего страшного бы не случилось, зато у тебя было счастья полные штаны. — Это точно. Я вот недавно вспомнил об этом случае и понял, что пора выполнять свои обещания. Помедлив, Назар все же достал из кармана джинс ключи и потянул их маме. Та взяла связку, с непониманием повертела ее в руках, свела брови домиком, а затем вдруг вскинула голову и округлила глаза от шока, обдав запахом черной смородины. — Ты шутишь что ли? — Нет, — почти беззвучно ответил Назар и, прочистив горло, куда громче добавил, — Звезду с неба я тебе не достал, извини, но квартиру вот купить все же смог. Пару минут мама стояла молча, явно не понимая, шутка это, или нет, затем посмотрела на ключи в своей руке, перевела взгляд на Назара и, сжав губы в тонкую линию, сглотнула. — Ну ты с дуба рухнул что ли? — всхлипнула она, стерев набежавшие на глаза слезы свободной рукой, — Сынок, ну как же… Не договорив, она бросила ему на шею, Назар тут же выключил камеру и обнял ее, крепко прижав к себе. От микса малины и черной смородины у него аж голова закружилась, он сам не сдержался и пустил скупую слезу, настолько его повело, а когда отстранился, шумно шмыгнул носом. — Ну вот как-то так, — неловко пробормотал он, спрятав руки в карманах джинс, — Ты рада? — У меня слов нет, — покачав головой, заявила мама, — Это ты когда успел то? Сегодня что ли? — Ага. Как прилетел, сразу поехал на просмотр и купил прям на месте. — Это ты, конечно, учудил. Прям взял и сразу купил? — Ну да, — растерянно улыбнулся Назар, — Я с весны ещё копил, думал, что осенью приеду и возьму, но тут вариант удачный подвернулся, поэтому я решил не откладывать и сразу сорвался в Иркутск. Хозяин даже согласился немного уступить, так что долго думать я не стал. — Уму непостижимо, — вздохнула мама, окинув взглядом дом, в который ей предстояло в скором времени переехать, — Это ж сколько ты работал, чтобы в центре квартиру купить? Я надеюсь, там однушка? — Не совсем. — Двушка? — Почти. — Трешка? — удивилась мама, — Ты купил трешку? Назар, это же ужасно дорого! — Тебя о деньгах никто не просил беспокоиться, — остановил поток ее возмущений Назар, — Я могу позволить себе эту покупку, так что даже не начинай. Смерив его нечитаемым взглядом, мама снова посмотрела на ключи в своей ладони, украдкой стёрла остатки слез и, судорожно вздохнув, покачала головой. — Уму непостижимо, — повторила она и, повернувшись лицом к Назару, сказала, — Спасибо тебе больше, сынок. Слов нет, как я тобой горжусь. — Да ладно тебе, — резко смутившись, отмахнулся тот, — Это так, мелочи. Ща пару годиков поработаю, и куплю тебе дом. Ну если захочешь. — Не думай даже, — осекла его мама, — Будешь ты ещё ради какого-то дома как проклятый пахать. Нет уж, квартиры за глаза. Мне и в своей было неплохо… — Пойдем внутрь? — перебил ее Назар, лишь бы она не начала говорить, что новая хата ей не нужна, — Хоть посмотришь, чё там и как. Я пока на себя ее записал, чтобы втихую все сделать, но послезавтра если чё сгоняем в МФЦ. Мне сказали, что дарственную можно сразу после оформления собственности намутить, поэтому не придется даже ждать три года. — Ну пойдем, — согласилась мама, взяв его под локоть, — А на меня можешь не переоформлять. Я ж все равно все тебе завещаю, когда… — Перестань, пожалуйста. Дарственную я сделаю в любом случае. Это теперь твоя квартира, так что хозяйкой там тоже будешь ты. Мама, благо, не стала спорить и позволила увести ее к нужному подъезду. В квартире, открытой теперь уже собственным ключом, она сняла босоножки и будто бы с опаской прошла внутрь, чтобы осмотреться. Назар тенью следовал за ней по пятам — он уже тут каждый угол изучил пару часов назад, чтобы не дай Бог не пропустить какой косяк, а потому сейчас просто таскался за мамой, пока она ходила из комнаты в комнату. Остановившись в светлой и просторной кухне, выходящей на солнечную сторону, она оглянулась по сторонам, улыбнулась и, обхватив себя одной рукой за живот, вторую опустила на сердце. Назар, припав плечом к дверному косяку, счастливо вздохнул. Высшей степени награды за все свои усилия и старания он себе и представить не мог.

***

Из самолёта Назар далеко за полночь по местному времени вылез в состоянии трупа — шестичасовой перелет, ещё и дважды перенесенный, вымотал ему всю душу, а потому чувствовал он себя, мягко говоря, не очень. Затёкшие шея и спина были не самой большой проблемой, головная боль, дежтлаг и усталость ебали похлеще, а потому на улицу он тащился уже буквально на силе воли. Там пришлось притормозить — Назар быстро отписал всем своим, включая маму и бабушку, что он в Питере, удобнее перехватил рюкзак, набитый гостиницами, которые ему ещё предстояло частично отдать Феде с Андреем, и вскинул голову, когда его кто-то окликнул. У указателя рядом с машиной стоял Марк, заправив руки в карманы джинс. — Привет, — непринужденно так сказал он, подойдя ближе, — Как перелет? — И тебе привет, — растерянно отозвался Назар, спрятав мобилу в карман ветровки, — Да нормально. А чё ты тут делаешь? — Тебя приехал встретить, — ответил Марк, — Я все равно час назад всего свалил от Порчи, поэтому решил заодно тебя подкинуть. Ты ж не против? — Да нет. А как ты узнал, во сколько я прилечу? Я ж не говорил тебе вроде. — Ну ты днём сказал, что сегодня возвращаешься, я чекнул, во сколько прилетает твой самолёт, и подъехал. — Откуда ты узнал, что это точно мой? — не сдавался Назар. — Там всего один рейс из Иркутска был в расписании, — объяснил Марк, — Вряд ли бы ты решил прилететь с пересадкой, раз уж был прямой. Все нормально? Назар озадаченно пожал плечами, слегка нахмурился. Он не совсем понимал, нахуя Марк, явно заебавшись за последние дни на съёмках, приехал ещё и встречать его в два часа ночи в аэропорт при условии, что подобных просьб не поступало, но у него было слишком мало сил, чтобы разбираться в причинно-следственных связях. Потому он сделал шаг навстречу и коротко обнял Марка за плечи, а когда отстранился, непрочно улыбнулся. — Порядок, — заверил он, поправив лямку рюкзака на плече, — Sorry, башка уже не варит просто. Как дела то у тебя? — Давай лучше в машине расскажу, — предложил Марк, — Ты всяко заебался, чё мы тут стоять будем? Переместиться в салон Назар согласился без всяких споров, потому запрыгнул на переднее, выкинув рюкзак назад, пристегнулся, растекся на сиденье, приказав себе не спать, а когда Марк завел тачку, снова задал свой вопрос. — Так чё нового в итоге? — Клип отсняли вот, — объявил Марк, поправив зеркало, — Три дня по пятнадцать часов тупо на площадке, я думал, что сдохну, честное слово. В Москве ещё и холодно было какого-то хуя, целыми днями дождь и ветер, а я в одной футболке гонял, потому что такой у меня был образ. Мирону то хорошо, он всего в одной сцене появился, а я возле этого газгольдера чуть ли не спал. Если результат себя не оправдает, я его убью, блять. — Справедливости ради, у Мирона и парт довольно маленький, — подметил Назар, — Поэтому неудивительно, что в клипе он всего в одной сцене. Он, кстати, умер в конце, как и хотел? — Ага, — резко повеселев, подтвердил Марк, — Причем во благо человечества. Очень в его духе получилось, на площадке все сказали, что ему прям к лицу такой сюжет. — Да? — оживился Назар, — А чё за сюжет в итоге? Марк ответил не сразу. Из-за того, что перед ними встало такси, он начал сдавать назад, чтобы выехать, повернув голову, и машинально опустил руку на спинку кресла. Что машинально, сомнений не было, Назар сам так делал и даже не обратил бы на этот жест внимания, если бы не почувствовал неожиданно, как его шеи через прореху между сиденьем и подголовником коснулись чужие теплые пальцы. В дрожь бросило мгновенно — Назар ощутил табун мурашек от макушки до пят и посмотрел на Марка с вопросом ровно в ту секунду, когда он уже убрал ладонь и отъехал от обочины. На пару секунд повисла тишина. — Примерно такой, как я тебе и говорил, — сказал Марк, вернувшись к обсуждению клипа, — Ну типа биомеханическое заражение, все дела. У Мирона вместе кишков было подобие аккумулятора, к которому мы подключили мину и взорвали ее вместе с ним, чтобы уничтожить монстра. Он как бы умер, но как бы во благо человечества. Хэппи энда не случилось, постапокалипсис так и остался, но его смерть, можно сказать, не была напрасна. — Неплохо, — кое-как выдавил из себя Назар, все ещё пребывая в растерянности, — А ты чё? Не стал героем, погибшим во благо человечества? — А я купался в кузове камаза, — хмыкнул Марк, — Замёрз пиздец как, думал, прям там сердце отъебнет, но че не сделаешь ради красивого кадра. А в клипе нет, не умер. Ну как бы умер, по факту мы все взорвались, когда монстра подрывали, но это осталось за кадром. — Понял. А чё за монстра вы там убили? Марк принялся неспешно повествовать, что огромный железный монстр — это как раз один из итогов вируса во Вселенной, изображённой в клипе, и что его было решено уничтожить при помощи найденной мины, подключив ее к Мирону, который тоже уже был по идее заражён и хранил внутри себя вместо кишков аккумуляторы. Что купаться в кузове ему не очень понравилось, но иных вариантов не было, поскольку старых актеров из каста бросать я ледяную воду было опасно, а девушку-актрису — не очень красиво. Что она по итогу сама вызвалась отснять этот кадр, из-за чего жертва Марка в виде сухой одежды была, увы, напрасна. Что у него рука была, как он и планировал, железной, словно он был Терминатором на минималках, и вообще атмосфера вышла слегка мрачная, но от этого не менее любопытная. Назар слушал его рассказы с интересом, превозмогая усталость и силясь не зевать, задавал какие-то уточняющие вопросы, ржал над тем, что Ладо предложил сделать из черепахи подобие колонки, чтобы попасть в сеттинг, и улыбался по неизвестной ему причине. Когда Марк, наконец, закончил делиться впечатлениями о сугубо рабочей поездке в Москву, Назар, обдумав все услышанное, сказал. — Звучит охуенно, — не кривя душой, заявил он, — Буду ждать результата. Когда планируете дропать клип? — Не раньше сентября точно, — отозвался Марк, — Там очень много монтировать и клеить, ещё и нужно спецэффектов накидать, так что до осени придется подождать. А вот трек выйдет через две недели. Ща скоро начнем тизерить и до баттла выпустим. — Неплохо. — У тебя то как дела? Как сгонял? — Сгонял отлично, — кивнул Назар, вновь вспомнив о реакции мамы на подарок, — Даже башку слегка разгрузил, прям кайфанул дома. К бабушке съездил, Фединых родителей проведал, гостинцы им передал. К тренеру ещё своему на корт забегал, он до сих пор с мелкотней занимается, побазарили с ним обо всем. А, ну и маме хату подарил. — Насыщенно, — улыбнулся Марк, встав на светофоре, и повернулся лицом, — Как мама отреагировала? Обрадовалась? — Как и любая мама: сначала в слезы, потом возмущалась, а потом уже обрадовалась. Но в целом хата ей понравилась, просторная очень. Типа есть, где разгуляться. — Она у тебя одна живёт? — Да, — подтвердил Назар, — С бабушкой они съезжаться не хотят, привыкли уже сами по себе, а на личную жизнь мама забила. Я ей говорил давно уже, что если она кого-то себе найдет, я против не буду, лишь бы ей было хорошо, но она как-то не очень настроена. — В их возрасте сходиться посложнее, чем в нашем, — вздохнул Марк, — Я своей тоже говорил, чтобы она на себя не забивала, но она упёрлась, что никакого левого мужика в дом не приведет, пока Даня не подрастет. Боится, как бы ему от этого хуже не стало. — Ну ее тоже можно понять. Дохуя же историй, когда отчимы сначала вроде адекватные, а потом оказываются последними долбаёбами. Между левым мужиком и ребенком я бы тоже выбрал в первую очередь своего ребенка. — Да я понимаю. Просто обидно как-то, что она такая молодая и красивая, а все равно всех от себя отшивает. Я думаю, если бы мужик нормальный был, он бы и с Даней нашел коннект, но мама ваще никому шанса не даёт. Так, на пару свиданок сходит и сливает сразу же. Волнуется слишком. — Я бы на ее месте тоже волновался, — признался Назар, — Никогда ж не знаешь, чего ожидать. Тут за себя то иногда страхово, а если есть дети, то вообще пиздец. Сиди и думай, как бы твоему ребенку не навредили. — Ну уж всех под одну гребёнку не надо, — поморщился Марк, — Мудаков, конечно, хватает, но и адекватных людей в мире достаточно. Лимит, например, тоже с отчимом рос, и ниче. Батей его называет, отношения у них прям очень крутые. Жендос даже его фамилию взял в итоге и отчество поменял, настолько у них сильная привязанность. — Это круто, без базару. Но так, к сожалению, бывает не всегда. — Я понимаю. Но если вообще не давать себе шанса, то откуда ты узнаешь, что человек нормальный и у вас с ним могло че-то получится? Назар, не найдя, чем ответить, пожал плечами и отвернулся к окну. Скольких альф он по жизни отшил — не сосчитать, наверное, потому что никто до переезда в Питер не был удостоен внимания и согласия сходить куда-нибудь хотя бы раз. Не, какие-нибудь детские романы были, ну там лет в тринадцать, когда испуганный чмок к щеку в раздевалке был апогеем всего, но чему-то серьезному Назар не давал и шанса. Ни на корте, ни в универе, ни на студенческих вписках. Во времена Иркутска на это просто не было ни времени, ни желания, в Питере же Андрей появился почти сразу, а после него уже тупо табу. Пару пьяных поцелуев в толчке бара — допустим, но это было скорее импульсивным рывком на фоне расставания, не переходящим во что-то большее, а не попыткой построить отношения. Отношения вообще не были нужны, во всяком случае Назар считал так последний год, а сейчас вот ехал ночью домой в одной тачке с альфой, к которому испытывал что-то, и думал, что, наверное, доля истины во всем этом была. Ну в том, чтобы не сбегать уже на старте, ведь итог мог быть лучше, чем любые ожидания. Мог быть не таким, каким был в прошлый раз, потому что люди и впрямь не были одинаковыми. — Тоже верно, — выплыв из своих размышлений, сказал Назар, — Но твою маму я все же могу понять. Хотя бы с точки зрения омеги. — Я тоже все прекрасно понимаю, — кивнул Марк, — Поэтому не давлю на нее. Будет готова — найдет себе кого-нибудь. В любом случае я постараюсь ее поддержать, даже если она решит остаться одна. Все же развод для нее тоже не так легко прошел. После такого может и десяти лет не хватить, чтобы в себя прийти. — Предки тяжело расходились, я так понимаю? — Скорее мама тяжело переживала их развод. Она то отца любила, двоих детей ему родила, даже дважды эмигрировала ради него. А он, мудак такой, бросил ее одну в чужой стране. — Все ещё поражаюсь чужому долбоебизму, — покачал головой Назар, — Иногда кажется, что некоторые люди тупо не умеют ценить то, что для них делают. — Есть такое, — согласился Марк, — Но это все хуйня и в прошлом, поэтому давай не будем. Чё ещё дома было? С корешами не виделся? О поездке домой Назар рассказывал охотно. И о маминой запеканке, и о беззаботной болтовне с Сан Санычем, и о причитаниях бабушки, что уж больно он редко приезжает, поэтому возьмёт с собой побольше гостинцев, иначе обиды не избежать. И о теплом приеме в квартире у родителей Феди, что уговаривали приехать обязательно ещё разок, на Байкал сгонять все вместе, и о встрече с двумя корешами из универа. Слова шли легко и просто — Назар, как ни крути, любил Иркутск, любил людей там, а потому эти четыре дня провел действительно хорошо. Дело было не только в покупке хаты для мамы, но и в том, что он вернулся домой, к истокам, к началу начал, из-за чего сил у него заметно прибавилось. Душевных, разумеется, физически после долгого перелета и нихуевой такой смены часовых поясов он был разбит в нули, однако это не было важно вовсе. Вот это чувство, что все осталось за бортом, пойманное в холодной и неприступной Сибири, помогло найти какой-то внутренний баланс, потому теперь Назар был заряжен на то, чтобы точно дописать альбом. Теперь ему всего хватало. — Охуенно сгонял короче, — завершил он свой монолог, — Не жалею, что пришлось вот так сорваться, оно того точно стоило. — Я рад, что поездка удалась, — улыбнулся Марк, — И что ты повидался с семьёй. С годами такие встречи начинаешь ценить. — И не говори, — зевнул Назар, — Времени с каждым годом все меньше. Боюсь представить, чё будет потом. Такое ощущение, что своих я буду видеть только в турах. Реально надо уже как Федя ставить по два концерта дома. Они с Андреем всегда делают два в Иркутске и два в Краснодаре, чтобы подольше с семьёй побыть. По факту и из графика не выпадают, и с родными видятся. — Бля, идея прям хорошая. У меня так, конечно, не прокатит, но пацаны гении. — Умные мысли иногда их все же догоняют. Марк едва слышно усмехнулся, запахнув имбирём, бегло посмотрел на карту, открытую в телефоне. До дома Назара уже было рукой подать, буквально минут пять, если не меньше, и это почему-то в равной степени радовало и расстраивало. Будто могло быть что-то приятнее горячего душа и теплой кровати в скором времени, бред. Или все же могло, в чем Назар имел смелость признаться хотя бы самому себе. — Ты насчёт той демки не передумал? — уточнил он, — Ну которую показывал в последний раз. — Бит я выкупил, — сообщил Марк, сходу поняв, о чем шла речь, — Так что нет, не передумал. Если будет время и желание, можем че-нибудь записать. Вряд ли это пойдет в твой альбом, у нас там уже есть фит, но можно в случае чего просто отдельно дропнуть. Или придержать до лучших времён, как захочешь короче. — Залетай к Феде на студос на следующей неделе, — предложил Назар, — Я ща пару дней со своими делами разгребусь, и можно будет глянуть, че там как. — Ты разве пока не свой альбом пишешь? — Да, но мне ниче не мешает взять в работу ещё один фит. Одним партом больше, одним меньше, без разницы в целом. — Если так, то давай, — отозвался Марк, — Я только рад буду. Тогда напишешь, как будешь свободен? — Напишу, — пообещал Назар, — Попробуем че-нибудь сделать. Остаток пути они проехали в молчании, завидев свой подъезд, Назар отстегнул ремень, перекинулся назад, чтобы вытащить свой рюкзак, положив его к себе на колени, достал из него небольшой пакет и, когда тачка остановилась, вручил его Марку. Тот, взяв его в руки, вопросительно выгнул бровь. — Что это? — Подгоны из Сибири, — объяснил Назар, закрыв сумку, — Там варенье из облепихи с кедровыми орешками, сами кедровые орешки и кедровый кофе. Его если чё можно в турке варить, а можно чисто кипятком заливать. Только процедить не забудь, а то весь рот будет в крошке из скорлупы. — Нихуя себе, — удивился Марк, с интересом заглянув пакет, — Спасибо большое. Варенье бабушка делала? — Ага. Если не любишь облепиху, могу черничное подогнать, тоже вкусное. — Не, все нормально, я всеядный. — Ну вот и отлично, — заключил Назар, схватившись за ручку, — Спасибо, что подбросил. Я маякну, как буду свободен, встретимся на студосе если че. — Базар, — отозвался Марк, закинув пакет на заднее сиденье, и подался ближе, — Был рад тебя видеть. Резко повернувшись к нему лицом, Назар случайно ткнулся носом ему в щеку, рефлекторно попытался отпрянуть и был вынужден остаться в прежнем положении, потому что Марк его обнял. В тачке запахло имбирём и яблоком, полный джинглбелз, блять, на секунду даже стало неловко, из-за чего Назар отстранился и, отведя взгляд в сторону, пробормотал. — Доброй ночи. — И тебе. Выскочив из машины, он хлопнул дверью, пошел к подъезду и уже там, пока искал ключи, пронаблюдал за тем, как Марк подмигнул ему, сдал назад и выехал со двора. Когда он скрылся из виду, Назар приложил магнит к панели, нырнул в парадную, поднялся к себе на этаж и вошёл в квартиру. Там он уже в привычной манере сел на пол, сложив рюкзак на коленях, накрыл почему-то горящее лицо руками и усмехнулся. Кажется, мама была права — не так уж Марк и обделял его вниманием, раз уж пригнал, блять, посреди ночи встречать в Пулково при отсутствии просьб подобного характера, предварительно самостоятельно чекнув, во сколько там был прилет. С нихуя бы он такое делать точно не стал, а следовательно, ему был пойнт тащиться на другой конец города ради недолгой поездки и только. Подумав об этом ещё раз, Назар тяжело вздохнул и, сказав самому себе, что какой-то логический итог у всего этого должен быть, потащился в душ. Правда подведение этого самого логического итога пришлось ненадолго отложить из-за ряда обстоятельств. Для начала Назар сгонял к Феде с Андреем и отдал им гостинцы, рассказав, как прошла поездка домой, потом встретился с Мишей, попытался раскрутить его на подробности, касающиеся его успехов на любовном фронте, но, наткнувшись на уклончивые ответы, не стал давить, решив предоставить возможность рассказать, когда на то будут силы. На третий день после возвращения из Иркутска Назар, в конец уставший от гундежа Андрея, все же отправился в больничку на Кирочной, записавшись предварительно к некому Фесенко Сергею Владимировичу, что уже ждал его в своем кабинете в девять часов утра. — Доброе утро, — бодро поздоровался он, когда Назар, постучав перед этим, заглянул за дверь, — Проходите, присаживайтесь. Вотяков Назар Юрьевич, верно? — Доброе утро, — отозвался тот, опустившись на предложенный ему стул и положив рюкзак на пол, — Да, все верно. — Рассказывайте, с чем пришли, — щёлкнув мышью, попросил Сергей Владимирович, — Судя по запаху, с феромоном проблем нет. На что жалуемся? Назар, со входом положив папку с документами на стол, зачесал волосы назад одной ладонью, взъерошил их и, попытавшись правильно сформулировать мысль, все же вновь подал голос. — Цикл почему-то стал нестабильный, — объявил он, — Раньше течка всегда была раз в два месяца примерно, а сейчас интервалы уменьшились. Причем без каких-либо предпосылок, они просто берут и начинаются на неделю, на две раньше. Протекают вроде как обычно, особых изменений я не заметил, длительность та же. Но по времени все равно начинаются раньше. — Половой жизнью живёте? — будничным тоном спросил Сергей Владимирович, — Партнёр один и тот же? — Нет. — Разные? — Да какой там, — усмехнулся Назар, — Год не живу половой жизнью. Соответственно, на беременность не думаю. Тест не делал, но ещё одного Христа рожать как-то не планировал. — Окститесь, второе пришествие мы не переживём, — рассмеялся Сергей Владимирович, заценив шутку, — Но если половых контактов не было, то беременность действительно можно исключить. Подавители не принимаете? — Только в период течки. Ну и иногда по необходимости, если вдруг какое-то важное мероприятие. На постоянной основе таблетки не пью. — А вот это правильно. Постоянный прием препаратов часто чреват постепенной утерей или деформацией запаха, а это, как вы можете догадаться, не есть хорошо. Тем более если в планах завести здорового ребенка. — Мне б пока с циклом разобраться, — подметил Назар, — Постоянные скачки чуток смущают. Это может быть из-за стресса или вроде того? — Может, — подтвердил Сергей Владимирович, — Причин вообще масса. Стрессы, эмоциональные и физические нагрузки, беременность, заболевания органов репродуктивной системы, гормональные сбои, новый половой партнёр, недавнее рождение ребенка. Перечислять можно до бесконечности, но, как правило, половина вариантов отсекается сразу. У вас всегда был стабильный цикл, или случались какие-то изменения? Вздохнув, Назар поскрипел извилинами, восстанавливая всю хронологию событий последнего года, прикинул даты и сроки и, немного помолчав, мотнул головой. — Вообще раньше всегда был стабильный, но с марта по сентябрь того года течек не было в принципе, — сообщил он и, опережая все вопросы, продолжил, — У врача я был, мне сказали, что это произошло на фоне сильного стресса. Потом все снова стало нормально, а вот с марта уже этого года иногда случаются сбои. — Полгода без течек? — нахмурившись, все же переспросил Сергей Владимирович, — Я очень прошу простить меня за бестактность, но это ведь не было связано с потерей ребенка или замершей беременностью? — Не было, — заверил его Назар и, выдержав паузу, все же признался, — Я прекратил отношения с альфой на не самой позитивной ноте. Перенервничал, видать. Во всяком случае по анализам все было нормально, да и течки потом снова начались. Сергей Владимирович посмотрел на него с толикой беспокойства, приняв задумчивый вид. Пока она молчал, Назар исподтишка рассматривал его: около сорока лет, может, чуть меньше, каштановые волосы, зачесанные на левую сторону, светло-серые глаза, густые брови, вздернутая верхняя губа, прямой нос. По внешним признакам было трудно определить пол, да и запаха не присутствовало из-за подавителей, поскольку почти все врачи так или иначе принимали их, чтобы не забивать особенно чувствительным пациентам рецепторы (об этом Назар даже где-то читал), из-за чего ставки были на бету, но предположение, что Сергей Владимирович являлся все же омегой, было подкреплено его специализацией. Как-то странно, наверное, было бы альфе работать врачом подобного профиля, а потому и реакция в виде взволнованного взгляда была понятна. Чтобы избежать всяких неловкостей, Назар вновь подал голос. — Меня не насиловали, — абсолютно ровным тоном заявил он, — Просто сильный стресс. К тому же я был с меткой, гормональная перестройка, все дела. Ну вы сами понимаете. — Понимаю, — кивнул Сергей Владимирович, — Прошу прощения за подобную реакцию, просто… Всегда к паршивой манере начинаешь подозревать самое худшее. Так значит, течки вернулись без какой-либо терапии? — Да, — ответил Назар, — Я обратился к врачу только в июне, после обследования мне сказали подождать пару месяцев, вдруг что-то изменится. По итогу в октябре началась течка, и я не стал идти на повторный прием. А сейчас вот цикл снова почему-то сбился, хотя причин вроде нет. — Цикл вообще вещь не самая стабильная. Но если, как вы говорите, раньше такого не было, то будем искать причину. Подождите одну минуту, я подготовлю бланк, мы проведем опрос, а позже я вас осмотрю. Договорив, Сергей Владимирович стал снова щёлкать мышью, открывая какой-то документ в компе, пока он возился, Назар скучающе рассматривал кабинет. Белые стены, жалюзи на окнах, шкафы, кушетку, ширму, за ней, вероятно, кресло (Федя как-то сказал, что оно выглядит, как средство средневековых пыток, и в целом не был далек от истины), раковину углу. Стерильная чистота — вот и все, чем тут пахло, и совсем немного хлоркой, забивающей поры. Назар на автомате потер нос. В больницах ему никогда особо не нравилось. — А можно задать вам вопрос, как врачу? — поддавшись любопытству, спросил он, — Мне просто давно уже интересно, а уточнить особо не у кого. — Да, конечно. — Это правда, что вы принимаете подавители, чтобы пациентов не сбивал ваш запах? — Вообще это не является обязательством, — ответил Сергей Владимирович, оторвав взгляд от экрана, — Ни в одной больнице при трудоустройстве никто не выдвигает подобных требований к врачам. Но, говоря откровенно, да, многие специалисты действительно принимают подавители перед началом работы с пациентами. Люди бывают разные, кто-то очень чувствителен к запахам, кто-то не услышит даже самый яркий феромон, бетам так и вовсе все равно. Чтобы избежать всяких казусов, многие врачи-омеги и врачи-альфы в самом деле пьют таблетки. Особенно те, чьим профилем является репродуктивное здоровье населения. — А вы? — И я, — улыбнулся Сергей Владимирович, — Если вам интересен мой пол, то я омега. Очень хорошо маскирующаяся, но все же омега. — Я ставил на бету, — вернул улыбку Назар, — Вы не очень похожи на омегу. — Ровно как и вы. Усмехнувшись, Назар кивнул, мол, да, меня часто путают, поводил ногой по полу. Долго развлекаться этим бесполезным занятием ему не дали, Сергей Владимирович, судя по всему, нашел нужный ему документ и, прочистив горло, стал задавать вопросы. — В каком возрасте произошла первая течка? — В четырнадцать лет. — Ровно в сроки, — подметил Сергей Владимирович, — С какого возраста живёте половой жизнью? К этому вопросу Назар, признаться честно, был не совсем готов, хоть он и был невинен по своей сути. Одно дело было обсуждать что-то подобное с Андреем на кухне, а другое — делиться подробностями с врачом. И пусть последнему как раз следовало знать эту информацию, на секунду тем не менее стало неловко, однако Назар пересилил себя, когда внутренний голос напомнил ему, зачем он тут сидел, и ответил. — С двадцати трёх лет. — Сколько было половых партнёров? — совершенно не выдав ни капли удивления, продолжил свой опрос Сергей Владимирович. — Один. — Беременности, аборты, выкидыши? — Не было, — качнул головой Назар, — ЗППП тоже не было и нет. — Один неудачный поход к неквалифицированному стоматологу, и можно стать обладателем вируса иммунодефицита человека, — хмыкнул Сергей Владимирович, — Но случай явно не ваш, так что травить байки не стану. Противозачаточные не принимаете? — Нет. — Тогда какими методами контрацепции пользуетесь? Презервативы? — Воздержанием, — фыркнул Назар, вызвав у своего собеседника смешок, и все же добавил, — Да, ими. — Так и запишем: барьерный метод контрацепции, — пробормотал Сергей Владимирович, стуча по клавишам. Дописав, он повернулся лицом к Назару, сложил руки на столе и сказал, — На первый взгляд причин для дестабилизации цикла я не вижу, но мы сейчас проведем осмотр, потом я выпишу вам направление на необходимые анализы, и корень проблемы обязательно будет выявлен. — Я надеюсь, обойдёмся без УЗИ? — Хотите проморгать кисту или, не дай Боже, другое новообразование? — Убедили, — сдался Назар, — Давайте начнем эти ваши средневековые пытки. Рассмеявшись, Сергей Владимирович заверил его, что это не будет больно, и отправил за ширму. Там Назар разделся, сложил одежду на кушетке, со вздохом, полным страдания всего своего омежьего рода, сел в кресло, на котором уже лежала чистая пелёнка, и поморщился. Он уже ненавидел Андрея за то, что тот настоял прийти сюда, и был готов убить его при первой же встрече, когда рядом появился Сергей Владимирович, передвигающий аппарат УЗИ ближе. Настрой устроить ультранасилие возник ровно в ту секунду, когда в поле зрения Назара попала эта страшная, длинная палка. Он беззвучно простонал. — Почему не существует менее неприятных методов исследования? — Это вы ещё не сталкивались с цитоскопией, — успокоил его Сергей Владимирович, подтащив себе кресло и принявшись надевать перчатки, — Вот там на самом деле средневековая пытка. — Цитоскопия? — переспросил Назар, уткнувшись взглядом в потолок, лишь бы не видеть эту гребаную палку-ебалку, — Это что? — Это метод исследования внутренней части мочевого пузыря. Эндоскоп, такая маленькая, тонкая трубочка с камерой, вводится через уретру, чтобы осмотреть слизистую и… Пока Сергей Владимирович рассказывал о том, как жесток и беспощаден мир медицины, попутно проводя процедуру, Назар пялился в потолок и старался не напрягаться. Вот вроде, блять, не один раз проходил через это, знал же прекрасно, что иначе никак, а все равно чувствовал себя неприятно. Хотя, наверное, мало кому понравилось бы, если бы его ебали в жопу палкой, только совсем уж фетишистам, к которым Назар себя не относил. Он потому и выдохнул с облегчением, когда все закончилось, резво слез с кресла, привел себя в порядок и оделся, а когда вернулся к столу, увидел, что Сергей Владимирович уже что-то активно печатал. — Никаких новообразований, — объявил он, — Матка, трубы, эндометрий — все в норме и без отклонений. Хоть завтра начинай работу по программе планирования беременности. — Дети мимо кассы, — качнул головой Назар, — Но если нет проблем, то хорошо. А с чем в итоге связаны сбои цикла? — Скорее всего с изменениями гормонального фона, — вслух предположил Сергей Владимирович, — Я выпишу вам направление на анализы, сдать их нужно будет утром строго натощак. Если вдруг и там все окажется в порядке, проведем УЗИ надпочечников. Часто так бывает, что заболевания именно этого органа приводят к проблемам с циклом. — Вы даже не скажете «родите, и все пройдет»? — А должен? — Нет, но врачи часто говорят такое, когда к ним приходят с моей проблемой, — пожал плечами Назар, — Типа рождения ребенка должно как-то решить ее. — Беременность не считается болезнью, но является огромной нагрузкой для организма, — отведя взгляд от экрана, сказал Сергей Владимирович, — Внутри тела буквально развивается новый человек, которого необходимо выносить, родить, а потом отвести в сад, в школу, в университет, выдать замуж, женить и далее по списку. Это очень большая ответственность и серьезный шаг, поэтому раздавать советы из разряда «дал Бог зайку, даст и лужайку» мне кажется неуместным. Особенно если есть какие-то проблемы с репродуктивным здоровьем. Я понимаю, что многие мои коллеги часто рекомендуют лечить деторождением абсолютно все болезни, но я не считаю, что это правильно. Напротив, я отношусь к подобному резко негативно и настаиваю на том, чтобы человек обзаводился ребенком только из личного желания, и хорошо подумав перед этим. — Я так понимаю, начальство не давит на вас с темой повышения рождаемости? — Давит, конечно. Даже не начальство, а государство, но нет никакого смысла заставлять людей рожать детей в угоду цифр. Когда Сергей Владимирович замолк, Назар оценил его внимательным взглядом и едва слышно хмыкнул. Позиция про детей исключительно из большого желания казалась ему более, чем разумной, как и доводы о том, что ребенок — это большая ответственность, к которой нужно быть готовым. Выносить и родить было ведь половиной дела, куда сложнее было пережить все этапы родительства, начиная от первых зубов и заканчивая… В принципе, не заканчивая вплоть до собственной смерти. Это Назар знал, понимал во всяком случае, не на личном примере, конечно, куда уж ему было, а как-то в общем. Хотя бы потому что сам рос без отца и имел представление, что это такое — воспитать самостоятельно и фактически в одиночку. — Если бы все врачи были такие, как вы, мир стал бы намного лучше, — поделился он, растянув губы в непрочной улыбке, — Без шуток. Трезвый взгляд на эту тему ща большая редкость. — Я ведь тоже человек и тоже отец, — пожал плечами Сергей Владимирович, — Но спасибо, мне льстят ваши слова. Могу задать вопрос личного характера? — Вы пару минут назад совали в меня эту страшную палку, а теперь спрашиваете, можно ли вам задать вопрос? — Ну не лезть же мне вам в душу без разрешения после того, как я залез в другое место. — Пиздец, — рассмеялся Назар, опомнившись, хлопнул себя по губам и кивнул, — Извините. Да, можете спросить. — Ваши слова, касающаяся детей, — осторожно начал Сергей Владимирович, — Как вы там сказали… Мимо кассы, кажется. Это ваше осознанное и окончательное решение или позиция на данный период жизни? Поджав губы, Назар отвернулся в сторону и неопределенно пожал плечами. Всерьез о детях он не задумывался никогда — какие уж ему были дети, если до двадцати с лишним лет он жил на корте, а потом, когда с теннисом пути разошлись, стал убиваться на студии с утра до ночи и турить по России с тридцатью концертами подряд без передышек. Но даже если было не брать во внимание все тонкости его работы, он все равно не планировал становиться отцом, потому что, во-первых, не от кого ему было рожать, а во-вторых, он не был уверен, что кто-то согласится, так сказать, воспитывать потомство совместно. Конечно, в минуты долбаной печали его голову посещала мысль в самом крайнем случае обратиться в какую-нибудь понтовую клинику и найти донора, но ее он быстро отгонял от себя, помня, каково было ему в детстве. Если бы ребенок родился альфой, было бы проще, но вот если омегой… Конечно, Назар бы сдох, но сделал бы все ради безопасности и спокойствия своего чада, однако это не было бы стопроцентной гарантией. Он такого дерьма уже насмотрелся в нулевые в Иркутске, из-за чего не собирался обрекать нового и совершенно беззащитного по сути человека на не самые приятные жизненные уроки. — Думаю, это мое окончательное решение, — все же ответил он, — К двадцати пяти годам я все же научился их принимать. — Или думать, что они верные, — вздохнул Сергей Владимирович, взяв ручку и две бумажки из подставки и принявшись что-то писать, — Не буду ни в чем убеждать и переубеждать вас, я, опять-таки, не работаю на статистику, но вот что я вам скажу. Вплоть до окончания университета я был уверен, что детей в моей жизни никогда не будет, и хоть я выбрал репродуктологию, как свой основной профиль, меня пугала по многим причинам сама мысль стать отцом. Однако прошло время, я много с чем столкнулся, повстречал много разных людей и все же нашел того, с кем до сих пор уверен не только в следующем дне, а даже в следующем десятилетии. Как итог — два сына-близнеца. Если бы кто-то сказал мне лет пятнадцать назад, что все обернется вот так, я бы покрутил пальцем у виска, однако с фактами не поспоришь. Факты же гласят, что сегодня вечером мне нужно помочь собрать двум оболтусам чемоданы, а завтра проконтролировать, чтобы их второй отец отвёз их в летний лагерь. Такой вот сюжет по мотивам «я никогда не буду рожать». Договорив, он протянул две бумажки, Назар на автомате взял их в руки и пробежался глазами по написанному. В первой было направление на необходимый набор анализов, во второй — чей-то номер телефона, подписанный простым и немного панибратским «Миха Горячев». Сергей Владимирович, опередив ещё даже не прозвучавшие вопросы, объяснился. — Психотерапевт с многолетним стажем. Если вдруг надумаете, сходите. Во всяком случае могу гарантировать, что это точно не навредит. — Спасибо, конечно, но у меня есть свой психолог, — качнул головой Назар, обе бумажки тем не менее убрав в папку со своими документами, — И мое решение вряд ли изменится. — Очень многое хотелось бы сказать, но врачебная этика сильнее, — вздохнул Сергей Владимирович, — Однако я прекрасно все понимаю. И как врач, и как омега. Если вдруг захотите все же обсудить этот вопрос, вы знаете, куда обращаться. Ну и я, разумеется, готов вам помочь в случае необходимости. Сжигать все мосты порою и правда нужно, но травиться дымом — едва ли. — Я выбираю закладывать взрывчатку, чтобы не травиться дымом. — Ударная волна тоже не самое приятное явление. Пожав плечами, Назар поднял с пола рюкзак, запихал внутрь папку и вскинул голову, ожидая дальнейших слов Сергея Владимировича. Тот протянул руку. — Как будут готовы результаты анализов, приходите на прием, — распорядился он, пожав ладонь Назару, — И помните, что, в конечном итоге, все обязательно будет хорошо. — Звучит так, как будто вы подозреваете у меня рак, — усмехнулся тот, поднявшись на ноги. — Окститесь. Всего лишь стараюсь мыслить позитивно. — Редкое умение в наше время. Всего доброго, Сергей Владимирович. — И вам хорошего дня, Назар Юрьевич. Закончив с актом любезностей, Назар вышел из кабинета, спустился пешком с третьего на первый этаж, в холле не забыл снять и выбросить бахилы в мусорку, после чего покинул больницу, направившись в сторону Маяковской. Пока он брел по Парадной, на которую свернул, как только ворота клиники остались позади, он думал о том, а не был ли прав Сергей Владимирович в своем убеждении, что решение было не столько окончательным, сколько вынужденно признанными верным. Да, возможно, Назар никогда и не горел идеей посвятить свою жизнь пеленкам и распашонкам, но чтобы отрезать любые варианты… Было ли это правильно? Было ли это осознанно? Было ли это по желанию? Было ли… Додумать он не успел, настолько погрузившись в свои мысли, он не заметил, как случайно влетел в какую-то девушку на пересечении Некрасова и Восстания, выбив из ее рук огромный букет пионов. В нос ударил знакомый запах сирени, тмина и мирра, а затем насмешливый голос Лии подтвердил все догадки. — Вот не зря я всегда говорю, что меня надо брать едой, а не вениками, — усмехнулась она, приняв из рук Назара свой теперь уже слегка помятый букет, — Вселенная активно намекает, что они мне ни к чему. — Или что мне нужно смотреть под ноги, — отозвался тот, — Извини, че-то я выпал слегка. Если хочешь, куплю новый. — Да забей вообще, — махнула рукой Лия, удобнее перехватил свою ношу, — Через дня два Иванушка все равно притащит новый, сколько бы я ему не говорила, что кастрюля борща меня интересует больше. — А ты, как я вижу, по полной его дрессируешь, — хмыкнул Назар, — Бог все же не отвёл? — Ага. Бес попутал, похоже. Назар усмехнулся на ее слова, качнув головой, рассмотрел Лию с ног до головы. Одета та была в лёгкое платье жёлтого цвета, походя в таком виде на передвижное и вполне досягаемое солнце, особенно с учётом невероятно светлой улыбки, тронувшей ее губ. Прямо светится, подумал про себя Назар, и не удержался от вопроса. — Я так понимаю, Ваня все же достал где-то твой номер? — И даже смог уговорить сходить с ним на свидание, — подтвердила Лия, — Но что поделать, таков мой рок — вестись на харизматичных дураков, даже если они не варят мне кастрюлю борща. — Сильно, — хмыкнул Назар, — Но я рад, если все складывается хорошо. — Взаимно, дружок. — В смысле? Лия смерила его сложным взглядом, мол, ты серьезно что ли, вопросительно выгнула бровь, а когда Назар, так и не поняв, что она имела ввиду, сделала полшага навстречу и принюхалась. — Вроде омега, — пробормотала она, отступив назад, — А недогадливый, прям как альфа. — Чё? — Хуй через плечо, — усмехнулась Лия, — Говорю, я уже столько про тебя наслушалась, что сложилось такое впечатление, будто Марк тебя со дня на день в ЗАГС потащит. Это, конечно, утрированно, но суть, думаю, ясна. — Куда он меня потащит? — не понял Назар, — О чем ты ваще? Лия, чуть вновь не лишившись своего многострадального букета из-за пробегавшего мимо прохожего, отошла немного в сторону, приманила Назара к себе ладонью, а когда он встал рядом, сказала. — Ваня и Марк друзья, верно? — уточнила она, а получив кивок, продолжила, — У друзей принято делиться новостями, переживаниями, успехами, эмоциями и так далее. Верно? — Допустим. — А теперь строим связь, — скомандовала Лия, — Раз Марк и Ваня друзья, значит, они рассказывают друг другу обо всем, что у них происходит. А раз так, то Ваня в курсе, что там творится в голове у Марка. А раз в курсе Ваня, то в курсе и я, как предмет его симпатии на данный момент. Логическая цепочка сложилась? — Не уверен, — с сомнением протянул Назар, — Вернее, не совсем догоняю, к чему ты клонишь. — Нравишься ты Марку, — явно устав ходить вокруг да около, объявила Лия, — Весь табор их уже в курсе, он, похоже, всем своим корешам на уши насчёт тебя присел, даже до меня дошло через Ваню. Так понятнее? Посмотрев на нее, как на сумасшедшую, Назар нахмурился, а затем вдруг вспомнил, как на тусовке в семнашке после ВК-феста все друзья Марка, включая Ваню, отреагировали на его слова о том, что он падок на парней-омег, каким-то добрым снисхождением. Даже не снисхождением, а пониманием, переглядками, улыбками, немым диалогом между собой, будто они знали, для чего и для кого был озвучен этот тейк. Будто они понимали — затравка была кинута неспроста и дошла до адресата. Адресатом, кажется, был Назар. Назар, кажется, был тупым. — А, — глубокомысленно изрёк он, — Так вот че он имел ввиду. — Дошло, — довольным тоном заключила Лия, — Вот и славно. Задачу побыть однажды купидоном я выполнила, теперь можно спать спокойно. — Баш на баш, получается, — хмыкнул Назар, намекнув на ту неприятную ситуацию возле семнахи, и протянул руку, — Спасибо, Клим Саныч. Лия, рассмеявшись, все же пожала его ладонь, улыбнулась ещё шире, чем до, и, пожелав напоследок удачи, убежала дальше по своим делам, вспомнив вдруг об их наличии. Когда она скрылась в толпе, Назар оглянулся по сторонам, чтобы понять, куда ему идти дальше то, и чуть ли не вприпрыжку помчался до Маяковской, заведомо зная, что Саша был в салоне и собирался принять клиента лишь через час. А это значило, что у них было целых шестьдесят минут в запасе, чтобы обсудить прилетевшие новости и события последних дней. Целых шестьдесят минут на то, чтобы решить, что Назару следовало делать дальше с этой информацией.

***

— И мы сидим уже буквально вот так, — показав ладонями в воздухе расстояние буквально в десять сантиметров, объявил Миша, — Я бухой чуть ли не очко, у меня в башке ваще ни одной нормальной мысли, ещё и букет этот ебаный воняет, Таню я толком не чую, а она улыбается и говорит мне: «сколько ещё ты собирался врать, что хочешь просто дружить со мной?». — Бля-я-я, — простонал Назар, хлопнув себя по лицу, — А ты ей чё? — А чё я? Я ничё, — пожал плечами Миша, схватившись за свою кружку, — Говорю же, у меня в башке ни одной нормальной мысли, error 404, блять, и обезьянка с железными тарелками. Стучит она, а крыша едет у меня. Ну я и дал ебу окончательно, взял и поцеловал Таню. Подумал ещё, похуй, если отошьет, переживу, но хотя бы раз я точно попытаюсь. Как итог — не отшила. Даже сказала потом, что думала, типа я раньше сорвусь. — С учётом того, что обычно ты тащишь омег в койку после второго свидания, твоя выдержка в случае с Таней заслуживает восхищения, — подметил Андрей, крутанувшись в кресле, — Растешь, Миш. — Да иди ты, — отмахнулся тот и перед тем, как отпить рома, добавил, — Таня не какая-то вам авоська, она фирма Собачини. Андрей с Назаром заржали с его слов, последний тоже сделал глоток из своей кружки, поставил ее на стол и протер лицо ладонью. Собрались на студосе они случайно — он сам приперся ещё днём, чтобы записать появившийся у него внезапно после визита домой парт на ещё одну демку, а через два часа обнаружил в телефоне сообщение от Миши с вопросом, могут ли они встретиться. Причина такой взбудораженности была ясна, потому Назар сказал ему пригонять и снова поперся в будку, чтобы исправить одну дорогу. За этим занятием его и застал Андрей, приехавший закончить аутро для одного из своих треков, а потому они вдвоем стали ждать Мишу, вслух предполагая, что же тому было нужно. Нужно ему было не много, не мало — тяпнуть рома с колой, побазарить и, наконец, рассказать, об успехах на любовном фронте. — Так что у вас в итоге то? — полюбопытствовал Андрей, повертев в руках кружку, — Вы встречаетесь или нет? — Ага, — подтвердил Миша, — Я сначала загнался, подумал, а вдруг ей это нахуй не нужно. Ну типа пососаться любой дурак может, тем более мы тяпнуть успели, на бухую голову и не такое же можно выкинуть. Но в итоге, когда до дома пошел ее провожать, спросил, не хочет ли она быть моей девушкой. Таня согласилась. — Наши холостяцкие ряды редеют, — усмехнулся Назар, подлив себе ещё немного рома, — Сначала Федя с Саней, теперь ты. Осталось Максу найти кого-нибудь, и я буду последним волком-одиночкой. — Ой, тебе ли пиздеть что-то, — фыркнул Андрей, — С учётом того, как Марк тебя обхваживает, у Макса в два раза больше шансов остаться холостяком. — А чё было? — оживился Миша, посмотрев на Назара, — Ты мне че-то не рассказывал? — Да нет, мы ж виделись недавно, я все рассказал, — почти безразлично отозвался тот и, немного помолчав, все же признался, — Правда я на днях ещё Лию встретил в центре. Ну эта та девчонка, к которой бухой мужик возле семнахи приставал. Ваня ещё к ней шары катить пытался, а она крестик достала и сказала, что Бог ее отвёл. — Это с которой вы на пару дали пизды тому мужику? — уточнил Андрей, а получив кивок, уточнил, — Так, и чё с ней? — С ней все хорошо, — вздохнул Назар, — Ваня все же достал ее номер, по свиданкам водит теперь, букеты дарит. Я на нее ваще случайно налетел, помял ее веник, она поржала и сказала, что еда привлекает ее больше. Ну мы че-то распизделись немного, и Лия сказала, что я, походу, нравлюсь Марку. Типа он уже всем своим корешам уши прожужжал, даже до нее через Ваню дошло. Такие дела. — О, — удивлённно произнес Миша, — Так это ж пиздато, не? — И крайне очевидно, — подметил Андрей, — Вы после аэропорта то виделись? — Нет, — качнул головой Назар, — Но он должен сегодня приехать сюда, мы думали ещё один фиток намутить. Так, чисто в стол пока, чтобы бит использовать. — А чё мы тогда тут сидим? — всполошился Миша, — Андрюх, все, дохлебываем и уебываем. — Да куда вы… — А ты меня до «Галереи» проводишь? — спросил Андрей у Миши, не дав Назару договорить, — Федя сказал, что через часик где-то туда подгребет, заберёт меня потом. — Пацаны, да не надо… — Провожу, конечно, — кивнул Миша, тоже проигнорировав попытку Назара сказать хоть что-то, — А ты поможешь выбрать мне букет для Тани. Договорились? — По рукам, — отозвался Андрей, — Очаруем твою фирму Сабочини так, что она никуда от тебя не денется. Миша заржал, допил остатки алкоголя из кружки и свалил в толчок, Андрей же принялся собирать свои вещи, закидывая в рюкзак бесконечные мелочи вроде повербанка, провода, влажных салфеток и бутылки воды. Пока он бродил по студии, Назар лениво наблюдал за ним, уже не предпринимая попыток объяснить, что Марк приедет только через час, и тянул свой ром. Причин для такой взбудораженности он не видел — планировалась обыкновенная сессия, возможно, плодотворная, и ничего более, но Андрей почему-то считал иначе. — Если вдруг чё — звони, — сказал он, встав рядом и закинув рюкзак на плечо, — Расскажешь потом, как прошло. И закрой тут все, когда будете уходить, иначе Федя голову оторвёт. — Мы просто будем писать трек, — устало напомнил Назар, — Не понимаю, какого хуя вы с Мишей решили, что это че-то значит. — Мы с Федей тоже просто писали треки, — усмехнулся Андрей, — А потом он засосал меня на кресле, в котором ты ща сидишь, и предложил встречаться. — По себе людей не судят. — Что произошло? Хули ты в отрицание то уходишь? — Да не отрицаю я ниче, — вздохнул Назар, откинувшись на спинке кресла, — Просто… Со стороны Марка нет такой прям инициативы. Мне иногда кажется, что ему просто нравится тусить со мной, как с человеком, но как омега я ему не вкатываю. — Серьезно? — скривился Андрей, — Ты реально думаешь, что не нравишься ему? Бля, Миш, вот скажи, как альфа. Ты бы стал ночью гнать в аэропорт, чтобы забрать омегу, в которой ты не заинтересован? Едва вернувшийся на студию Миша охренел с такого вопроса, застыл, немного помолчал и пожал плечами. — Ну друга или подругу забрал бы без базару, — ответил он, — Просто знакомую омегу — вряд ли. А так да, ту, которая нравится, точно бы поехал встречать. Хоть поздно ночью, хоть рано утром, хоть в час-пик. — Что и требовалось доказать, — хмыкнул Андрей и снова обратился к Назару, — Так что давай на заливай нам и не пасуй. Раз уж даже Лия в курсе, что ты ему нравишься, то никаких других вариантов тут нет и быть не может. — Ладно, — все же сдался Назар, решив, что споры сейчас были совсем не в кассу, — Глянем, чё из этого выйдет. Андрей и Миша, собравшись, наконец, пожелали удачи, обняли Назара напоследок и свалили, оставив ему половину бутылки рома и две грязные кружки. Он, как приличный постоялец студии, сходил сполоснуть их в толчок, вернулся обратно и сел за стол, взяв в руки телефон. Сообщений успело набежать прилично — и от мамы, в которых она рассказывала, как происходил постепенный процесс переезда в новую квартиру, и от Феди с просьбой кинуть ему на почту какие-то файлы с компа, и от Марка с кружком из машины. Последнее Назар посмотрел в первую очередь — отправлено было десять минут назад, следовательно, ждать гостей следовало где-то через полчаса, и этого времени должно было хватить, чтобы немного разгрести чаты. Этим он и занялся — всем ответил, всем все отправил, уточнил все детали, а после, заметив уведомление из электронной почты, залез проверить, что там такое. Это оказались результаты анализов — некоторые графы в таблице были окрашены жёлтым цветом, из чего Назар сделал вывод, что у него, кажется, реально че-то было с гормонами. Решив не играть с огнем, он сразу же зашёл на сайт клиники, записался на прием к Сергею Владимировичу на завтра и с чувством выполненного долга отложил телефон в сторону. Было немного волнительно. Назар не ожидал ничего от этой встречи, в конце концов, они ж и правда собирались просто намутить ещё один фит, но Саша в тот день, когда произошло столкновение с Лией в центре, сказал, что все неспроста. Что Марк просто искал поводы пересечься, что он определенно был заинтересован в чем-то большем, но не торопил события, что его очевидно тянуло, и пусть он не показывал это в открытую, он и не скрывал, ведь как иначе было объяснить его поведение? Сам Назар не знал, у него в принципе не было ответов ни на какие вопросы, а потому он, что для него было не совсем привычно, просто ждал и думал, куда ж его, блять, занесло. Занесло, кажется, в жопу, потому что, когда в студию вошёл Марк с двумя стаканами кофе, Назар неосознанно улыбнулся во весь рот, встал и подошёл к нему ближе. — Здорова. Смог найти, где паркануться? — Это была задача уровня хард, — рассмеялся Марк, вручив ему один стакан и обняв за плечи освободившейся рукой, — Но да, нашел местечко. Я ещё по пути в кофейню заехал, взял тебе холодный американо без сахара. Ты же такой пьешь? — Ага, — растерянно подтвердил Назар, — А ты откуда знаешь? — Так ты ещё в Москве бухой в очко искал круглосуточную кофейню на Мясницкой, потому тебе захотелось кофе, — напомнил Марк, кинув рюкзак на пол, — Мы в итоге до Лубянки дошли, чтобы найти тебе нормальный американо без сахара. Ты тогда сказал, что будь твоя воля, ты бы пил исключительно фильтр, если бы его хоть где-то, кроме Буше, делали вкусно. Договорив, он посмотрел на Назара, тот с трудом сдержал улыбку и кивнул, мол, да, было такое. Он, говоря откровенно, уже успел забыть о том, что искал по всей ночной Москве кофейню, а Марк вот запомнил, причем не только события той ночи, но и вкусовые предпочтения. Это было приятно — ну, знаете, когда кто-то обращал внимание на детали и брал их на заметку, придавая им какую-то важность. Подобное Назару казалось ценным. — Спасибо, — кивнул он, отойдя к столу, — Как у тебя дела? — Да порядок вроде, — отозвался Марк, опустившись на свободное кресло, кинул беглый взгляд на кружку и бутылку рома и хмыкнул, — А у тебя, я смотрю, ещё лучше. Че отмечал? — Миша забегал, предложил немного выпить, — объяснил Назар, — Он, наконец-то, созрел и рассказал нам с Андреем про Таню. Они начали встречаться всё-таки, прикинь. — Рад за Мишу. Он реально всё это время ниче вам не рассказывал? — Ага. Странно для него, но тут и ситуация не самая стандартная. По Тане то он не первый год сохнет, вот и волнуется чутка. Накосячить не хочет. — Могу понять, — улыбнулся Марк, отпив из своего стакана кофе, — Но круто, что все складывается хорошо. А куда они с Андреем делись? Уже ушли что ли? — Им по делам ещё нужно было, — уклончиво ответил Назар, меньше всего желая говорить о том, что его друзья свалили под эгидой «мы не будем мешать тебе строить личную жизнь», — Они так, на часок забежали и уехали. Time to work, как говорится. — Понял. А мы чё ща делать будем? — Вообще можно было бы попробовать перезаписать твой парт. Мне в целом нравится, но как будто немного пошаманить над звуком будет в тему. Свой куплет я ещё не накатал, трек на альбом допиливал, но если ща немного посижу, че-нибудь да накидаю. — Как скажешь, — пожал плечами Марк, достав из кармана телефон, — Тогда я немного в себя приду, а то день слегка бешеный, и потом пойду писаться. У нас же нет ограничений по времени? — Не, студос сегодня свободен. А чё, почему день бешеный? — Вот поэтому. Сказав, Марк показал ему экран своей мобилы, на которой была фотография Порчи, стоящего в луже на полу в какой-то квартире с блоком питания в одной руке, и с котом — в другой. В его глазах была вся печаль мира, в то время как губы были растянуты в улыбке, словно вся ситуация вызывала у него одновременно ужас и смех. Назар, оценив масштаб бедствий, вопросительно выгнул бровь. — Его затопили? — Как в лучших российских комедиях, — подтвердил Марк, принявшись что-то печатать в телефоне, — Там не все так плохо, но пострадал именно студос, поэтому мы весь день перевозили аппаратуру к Мирону и закупались в строительном, чтобы Порчи смог начать делать ремонт. Он попросил меня забрать к себе Лил Хесуса, так что теперь у меня временно есть сосед. — Лил Хесуса? Он назвал кота Лил Хесус? — Ну да. Понтовое же имя для кота. — Очень в духе Порчи, — подметил Назар, — А почему ты его забрал, а не Мирон? Чаще дома бываешь? — И поэтому тоже, — заблокировав мобилу, кивнул Марк, — А ещё у Мирона аллергия на котов, поэтому Порчи попросил меня. Бросить его в беде я не мог, хоть и хозяйка квартиры говорила мне не привозить животных. Но это должно быть ненадолго, так что надеюсь, она ниче не узнает. — А сам Порчи куда ща? Или в его квартире не все так плохо? — Дня на три к Мирону, пока просушит хату, а потом будет делать ремонт и жить у себя. Говорю же, там не все так плохо, просто ситуация в целом вышла неприятная. А так хозяин уже в курсе, так что они совместными усилиями устраняют последствия потопа. — Мда, не повезло Порчи, — протянул Назар, — Но, надеюсь, реально быстро разгребут. Если нужны будут контакты риэлтора, могу поделиться. — Это вряд ли, — качнул головой Марк, — Порчи дом строит в Колпино, к зиме планирует переезжать туда. Хочет сделать из него че-то вроде кэмпа, где можно будет и жить, и писаться, и репетировать, так что искать новую квартиру ему сейчас не вариант. — Дом? — удивился Назар, — Нихуя себе. Это очень круто. Значит, обратно в Лондон он не планирует? — Судя по всему, нет. Да и Эдда, его девушка, решила, что переедет в Питер, так что скорее всего они задержатся в России ещё надолго. Назар кивнул, приняв к сведению полученную информацию, задумался. Дом, из которого можно было сделать самый настоящий кэмп, звучал не просто, как мечта, а как план на будущее, потому что такой вариант казался нереально удобным по многим причинам. Конечно, многие говорили, что работу нужно было отделять от обычной жизни, но в музыке эта схема не была эффективна, а потому намутить в одном месте и студию, и свою обитель было неплохой идеей. Причем не только на взгляд Назара, Федя вон тоже иногда размышлял вслух, что надо бы мутить что-то за городом, ведь это было очевидно удобнее, чем ютиться в квартире и постоянно ездить сюда на записи. — Димас с Иданом заявление подали, кстати, — заявил вдруг Марк, — Вчера сказали, что роспись будет двенадцатого августа. — Нихуя себе, — хмыкнул Назар, — Круто, чё сказать. Передавай поздравления от меня. Они в России решили пожениться? — Ну распишутся точно в Питере, а потом поедут в Ригу и Лондон. Особо отмечать не хотят, чисто своим кругом собраться. — Они уже сколько вместе, получается? Года четыре? — Шесть лет. Назар, сделав было глоток, чуть не подавился кофе, нахмурился и понял, что ошибся в расчетах. Идан же сразу после школы начал встречаться с Димой, следовательно, прошло уже точно больше пяти лет, а не четыре года, как он предполагал. Наверное, напутал из-за того, что не знал точно про возраст, хотя вроде помнил прекрасно, что с Марком они учились вместе. — Шесть лет — это сильно, — протянул Назар, вытерев рот тыльной стороной ладони, — У меня из знакомых никто так долго в отношениях не был, если честно. — А у моих у всех только такие истории, — улыбнулся Марк, — Что Дима с Машей, что Порчи с Эддой, что Идан с Димасом. Один я с ветром в башке был. — Ну Мирон вроде тоже ходит холостяком. — Он так-то был женат, просто не сложилось. А ща отношения его в принципе не интересуют с его то образом жизни. — Работа на первом месте? — Ага. Ну и привык к своему одиночеству за столько лет. — Звучит, конечно, печально, — подметил Назар, — Но Мирон, если честно, не выглядит как человек, которому плохо от такого расклада. Он как будто по полной ща кайфует от своей жизни. — Дорвался до желаемого, — беззлобно усмехнулся Марк, — Но да, пока его все устраивает. Даже когда Женя грозится оторвать ему яйца за просранные дедлайны. — Она у них прям командир в юбке. — С ними по-другому никак. Улыбнувшись, Марк подхватил свою мобилу, встал с кресла и, подтянув шорты, поперся в будку, напоследок объявив, что уже скинул бит на почту. Назар, отложив в сторону свой стакан, полез скачивать его, настроил звук в программе, подготовил все, а когда Марк, натянув наушники, дал знак, что можно начинать, запустил запись. Второй тейк, как и ожидалось, вышел даже лучше, чем первый, это Назар подметил сразу, как только переслушал результат, и вскинул взгляд на Марка. Тот согласно кивнул. — Да, так явно круче. Ты в итоге сегодня писать будешь че-нибудь? — Текста пока нет, но ща попробую че-нибудь накидать, — отозвался Назар, взявшись за свой телефон, — В крайнем случае дома ещё посижу и напишу. Вместо заметок, где было пару строк на парт для фита, открылась телега, в которой висело новое сообщение от мамы. Назар, нахмурившись, развернул чат и тяжело сглотнул, когда увидел, что именно ему прислали. Это была новость из какой-то группы, в ней говорилось, что позавчера в Красноярске какой-то мужик, подкараулив молодого парня-омегу возле бара, оглушил его, утащил в парк неподалеку и изнасиловал прям там, после скрывшись с места преступления. К посту прилагалось видео с камер наблюдения, его Назар смотреть не стал, решив, что не хочет видеть ещё большего пиздеца, чем успел прочитать, и, выйдя из диалога с мамой, прижал телефон к груди. Жутко стало не по себе. — Все в порядке? — обеспокоенно уточнил Марк, нахмурившись, — Че-то случилось? — Мама написала, — кое-как выдавил из себя Назар, — Скинула новость из какого-то паблика. — Че за новость? Не найдя в себе сил, чтобы объяснить самому, Назар молча переслал сообщение. Марк, погрузившись в свою мобилу, почти сразу запах кедром, поморщился и, дочитав, вскинул голову. — Пиздец, — подытожил он, — Животное, блять. Надеюсь, его найдут, посадят лет на десять и будут каждый день пускать по кругу на зоне. — Надеюсь, — почти беззвучно отозвался Назар, оглянувшись в поисках кружки. Он нашел ее, взял в руки и добавил, — А лучше пусть кастрируют нахуй. Такие, как он, не должны иметь право на существование. Договорив, он залпом выпил ром, вытер рот, прижал колени к груди и откинулся на спинке кресла, зажмурившись. Ему все ещё было невдомёк, как кому-то могла прийти в голову идея просто взять и изнасиловать совершенно незнакомого человека, оправдывая это после гормонами и инстинктами. Больше ему было непонятно, как до чего-то подобного доходили люди не чужие, а знакомые, почти близкие, знающие, насколько их действия могут быть разрушительными, и все равно позволяющие себе совершать их. Будто для них не существовало не только закона, но и морали, здравомыслия, адекватности. Будто для них важнее было доказать свое, чем не навредить. Будто для них никогда и не было разницы, было ли дано согласие, или нет. Омерзительно. — Ты в порядке? — осторожно спросил Марк, судя по звуку колёсиков, придвинувшись ближе, — Может, на улицу выйдем? — Все нормально, — успокоил его Назар и безбожно напиздел, потому что случайный триггер уже разбудил лихо внутри, в груди засела тяжесть, воспоминания упорно лезли в башку и не хотели оттуда уходить, как бы он их не пинал, — Загнался просто. Не бери в голову. — Ну не, так не пойдет. Давай, может, реально на свежий воздух? Ты аж побледнел. — Да не нужно мне на улицу. — Тогда чем я могу помочь? — не сдавался Марк, — Sorry, но у меня реально ощущение, что ты ща упадешь. Воды, может? — Андрей пытался меня изнасиловать, — выпалил Назар, не осилив задачи запихнуть поглубже эту гребаную сцену в голове, воскресшую там моментально, как только была прочитана новость, — Он не смог найти кое-какие доки мои, и я приехал сам уже после расставания их забрать. Андрей бухой был, мы опять начали сраться из-за какой-то хуйни, он разозлился и потащил меня в спальню. Даже на кровать успел повалить, прикинь. Я в последний момент отбился, в башке че-то щелкнуло, я ему лбом в табло зарядил, вскочил на ноги и сбежал. Куртку, рюкзак, документы, все забыл. Только мобила в кармане была, с ней и свалил. Сам не помню, куда шел, у меня все ебало было в крови, из носа фонтан хлестал. Каким-то макаром доехал до центра, а там меня уже Саня тормознул и спросил, не нужна ли мне помощь. Мы тогда ещё даже знакомы не были, в первый раз столкнулись, но он все равно отвёл меня к себе в салон, отогрел, напоил коньяком и дождался со мной, пока Федя приедет. Вещи мои Андрей в итоге курьером прислал. И те документы — тоже. Нашел потом, видимо. От запаха кедра можно было представить, что сидели они в каком-нибудь сибирском лесу, а не на студии в центре Питера. От взгляда, полного чудовищного сожаления, можно было намотать петлю вокруг шеи и вздернуться на ней, раз уж с погибелью в водах Невы не задалось. От молчания хотелось бежать — Назар поежился, почувствовав себя не в своей тарелке, собрался было встать, сказать че-то вроде «ну было и было, проехали» и свалить в туалет, но Марк внезапно остановил его, подкатился в своем кресле ещё ближе и, опустив свою руку поверх чужой, сжимающей подлокотник, тяжело вздохнул. — Мне очень жаль, что это произошло с тобой, — вполголоса сказал он, — Правда. Это ебаный пиздец, и я не могу себе представить, как ты ваще это пережил. — Как, как? Бухал до комы, — невесело усмехнулся Назар, — Всю весну был в запое, пока не отпустило. И работал каждый день. — Если тебе это хоть немного помогло тогда, то хорошо, — вздохнул Марк, — Но в любом случае ты охренеть какой красавчик, что справился с этим. Я понимаю, что такая хуйня пиздец как по башке даёт, сам видел, чё на блоке творилось. Поэтому ты без шуток молодец, что смог отбиться и вывез это потом. — В последний момент, блять, опомнился. — И что? От страха и шока голова в принципе работать перестает, тем более в таких ситуациях. Главное, что ты по итогу успел свалить и встретил Саню, а все остальное уже не так важно. — Наверное. — Я могу задать вопрос? — осторожно уточнил Марк, не прерывая зрительного контакта, — Или лучше закроем тему, если тебе тяжело говорить об этом? — Валяй. — Ты не заявил на Андрея? — Нет, конечно, — поморщился Назар, — У меня б никто заявление не принял, я ж с его меткой тогда ещё был. В ментовке сто процентов бы сказали, чтобы мы свои ссоры сами решали, и послали бы нахуй. К тому же факта изнасилования не было, только домогательство, да и я не в состоянии был, чтобы заявы катать. Короче дохлый номер это, проще было забить. — Пиздец, — покачал головой Марк, — Человека буквально нужно оградить от общества, а менты даже не думают шевелиться. Гнилая система. — Россия, хули. Марк уныло кивнул в знак согласия, принял очень сложное выражение лица и, вскинув голову, снова посмотрел с долей сочувствия. — Как ты сейчас? Хоть немного отпустило? — Я ж проработал, — пожал плечами Назар, — К психологу даже гонял, Федя с Андрюхой заставили пойти. Так что да, полегче стало. Иногда просто триггерит, когда че-то такое всплывает, а потом отпускает. Загоняться я уже перестал, поэтому все норм. — Психолог — это прям тема, — подметил Марк, — Хорошо, что Федя с Андреем заставили. Они, получается, знали, что произошло? — Ага. Только они по факту и знали. Ну и Саня ещё, потому что я ему на панике в салоне растрепал все. Больше никто. — А Миша? — Нет, — качнул головой Назар, — Я испугался, что он пойдет Андрею ноги ломать, и решил ниче ему не говорить. Ну про измену рассказал, а про все остальное промолчал, чтобы он не волновался слишком. Да и не хотелось как-то тему поднимать. — Твоя правда. А мама? — Тоже нет. Ей такое точно знать не нужно. Она про Андрея в принципе не была в курсе, и слава Богу. Не представляю, как бы я ей объяснил потом, чё произошло. После его слов Марк снова запах кедром, в его глазах мелькнула настороженность, он открыл было рот, чтобы что-то сказать, да так и закрыл его. Назар нахмурился — он не понимал подобной реакции, они вроде давно выяснили, что многое скрывали от родных, чтобы не тревожить их в лишний раз, а потому удивление вперемешку с беспокойством в чужом взгляде вызывало вопросы. — Чё? — Я, если честно, ща очень ссу пиздануть не то, — признался Марк, — Но на всякий случай все же спрошу. Ты же понимаешь, что твоей вины в случившемся нет? И что в этом нет ничего постыдного и стремного? — В том, что случилось, моей вины нет, — кивнул Назар, — А вот в том, что я сам выбрал такого мудака — есть. Будет мне уроком, что в людях надо быть разборчивее. — Ты не виноват в том, что Андрей оказался мудаком, — возразил Марк, — Ты ведь даже не подозревал, что он может так поступить с тобой. Он без базару урод последний, но такое, как правило, вскрывается слишком поздно, чтобы можно было как-то предотвратить последствия. Поэтому твоей вины в том, что ты когда-то выбрал его, нет и быть не может. Единственный, кто реально ответственен за всю эту ситуацию — это Андрей. И я очень надеюсь, кто-нибудь реально сломает ему ноги, раз уж Миша не дорвался. Неопределенно пожав плечами, Назар опустил голову вниз, только сейчас обратил внимание, что рука Марка лежала на его ладони, и тяжело вздохнул. Вроде и отпустило уже, сколько воды то утекло, вроде и терапия сработала, а паршивенько было все равно, будто заноза, застрявшая под ногтем, уже была изъята, но вот ранка осталась и продолжала напоминать о себе время от времени. Прямо как колени в хуевую погоду, блять — в обычные дни ниче не ныло, но стоило начаться дождю или снегопаду, пиши пропало. Тейпы, компрессы, колеса, уколы, обезболы. С физическими недугами справиться варианты были, а вот где найти лидокаин для морального состояния, Назар не знал. Его, конечно, все это парило уже не так сильно, однако порой накатывало, из-за чего он и сейчас сидел, свесив нос, как школьник, получивший двойку за какую-нибудь математику. Марк, кажется, осознавал это. — Такое реально очень сильно ранит, — сказал он вдруг, чуть сильнее сжав в своей руке чужую, — И после такого очень трудно банально доверять людям. Но помни, что ты не должен вывозить этот кошмар один. Я понимаю, что вряд ли помогу тебе как-то, да и время уже прошло, но если вдруг я че-то могу для тебя сделать, смело обращайся. Я бы не хотел, чтобы ты разгребал такой пиздец в соло. — Да как тут поможешь то? — вздохнул Назар, — Поздно пить Боржоми, когда почки отвалились. Будем жить дальше, хули. Другого то не остаётся. — Оптимистично, базару нет, — отозвался Марк, — Но иногда, чтобы жить дальше, нужно окончательно отпустить прошлое. Я ща не говорю, что ты цепляешься за то, что было раньше, но такое явно не проходит быстро. Поэтому, если вдруг я как-то могу тебе помочь, говори. Мне правда важно, чтобы у тебя все было хорошо. Почему, спросил у самого себя Назар, почему ему было важно, и не нашел ответа на свой же вопрос. Вместо того, чтобы задать его вслух, он вскинул голову, встретился глазами с Марком и, не успев ни подумать, ни подавить повышенную тревожность, подъехал на кресле ближе. Прямо сейчас ему нужны были не разговоры, а что-то кроме, он едва ли это осознавал, но чувствовал, а потому повис на чужих плечах, не думая, как это выглядело со стороны. Впрочем, Марку, кажется, тоже было плевать на всякие тонкости вроде уместности и логичности, он молча обнял Назара за спину, уложив его голову на своем плече, и коснулся носом его макушки. Беспокойство на пару мгновений отступило. — Бля, извини, что я тебя с нихуя загрузил, — пробормотал Назар, снова учуяв стойкий запах кедра, — Просто поднакрыло в моменте, сам не ожидал. — Все хорошо, — заверил его Марк, — Пиздеть не буду, я грузанулся, но это нормально. Вряд ли хоть один адекватный человек отреагировал бы на такое спокойно. Ну в том плане, что ситуация пиздец, так или иначе будешь волноваться. Тем более если подобное происходит с кем-то из близких. «С кем-то из близких» загорелось в мозгу, забилось там птицей в клетке, затрепетало и заставило Назара вскинуть голову. Он посмотрел на Марка, обвел глазами родинки на его лице и немного вздернутую верхнюю губу и застыл. В кончиках пальцев закололо, он пошевелил ими, коснувшись кожи на чужой шее, сглотнул, почти подался ближе и проклял весь долбаный мир, когда дверь студии распахнулась. Благо, сориентировался Назар быстро, а потому резво отпрянул, оттолкнулся ногой от пола и отъехал назад на приличное расстояние, со своего места став наблюдать, как Федя затаскивал внутрь очень бухого Юру Ангела. — Блять, Юр, ногами шевели по-братски, — проворчал он, а затем, обратив внимание на притихших Марка и Назара, застыл, — Бля, а вы тут что ли? Я думал, вы уже уехали. — Ну вот схуяли та-а-ак? — протянул Юра, повиснув на плече у Феди, и шумно шмыгнул носом, — Почему он опять меня отшил? За что, блять? — Че с ним? — вопросительно выгнул бровь Назар, поднявшись на ноги, как только до него дошел яркий запах розы, — Течка что ли начинается? — Во всю цветет уже, — отозвался Федя, поставив Юру у стены так, чтобы он не упал, — Этот придурок смешал подавители с бухлом, вот эффект от колес и обнулился немного. Юра, блять, угомонись! Юра, потянувший было руки к Феде, опустил их, перевел взгляд на Марка и, принюхавшись, нахмурился. Вело его, кажись, нехило, колеса с бухлом давали порой странный эффект, а потому в его благоразумии сейчас стоило очень сильно сомневаться. Марк, судя по всему, понимал это. — Наверное, я лучше поеду, — объявил он, поднявшись с кресла, — Не буду смущать. Или нужно подкинуть куда? Я сегодня на руле, могу подбросить. — Лучше не стоит, — качнул головой Федя, шлепнув Юру, принявшегося снова тянуть свои культяпки, по ладони, — Ему отойти надо, пусть здесь пока полежит. Спасибо за предложение. — Как скажешь, — пожал плечами Марк и, повернувшись к Назару, уточнил, — Ты тут останешься? Подмывало просто взять и свалить, просто забрать рюкзак, прыгнуть в черную беху и позволить увезти себя куда-нибудь, но солидарность, увы, выиграла у желания съебаться, куда глаза глядят. Юра был не в себе, и ему явно было очень хуево, Федя кое-как справлялся с ним, пытаясь отцепить от себя течную омегу, что в невменозе забыла про дружеские отношения и существование Андрея. Назару долбаная совесть не позволила свинтить, а потому он вздохнул и покачал головой. — Да, я задержусь пока. Если чё напишу, как будешь свободен, попробуем словиться. — Договорились, — кивнул Марк, подобрав с пола свой рюкзак, — Тогда до встречи. Хлопнув на прощание Федю по плечу, он вышел из студии, Назар же, как только за ним захлопнулась дверь, приблизился к Юре, подхватил его под руку и, не внимая слабым протестам, повел к дивану. Там он насильно уложил его, смотнулся до своего рюкзака, отыскал в нем уголь и подавители, скормил все это добро вместе с водой и осмотрел Юру с ног до головы. Выглядел тот довольно помятым. — Блевать сюда, — объявил Федя, поставив на пол возле головы Юры ведро, принесенное из туалета, — Ты слышишь? Если испачкаешь диван, я тебя прибью. — Я не против, — пробормотал тот, — Можешь прям ща. — Забей, — сказал Назар, заметив, что Федя собирался выдать в ответ че-то определенно едкое, — Он не в себе ща, это бесполезно. Как проспится, поговорите. — С ним как будто бессмысленно говорить, веришь, нет. — У всех бывают трудные периоды. Федя пожал плечами, мол, вот уж не знаю, Назар же вздохнул и потер лицо ладонями. Какого хуя он присматривал за левой омегой, с которой даже не корешился и не был толком знаком, попутно ещё и защищая ее, он не знал, но подозревал, что дело было в банальной солидарности. Юра не был хуевым человеком, чтобы бросать его в таком состоянии, и хоть порой творил херню, все равно заслуживал того, чтобы ему помогли. Рыцарь печального образа, он буквально функционировал на страданиях и дальнейшей сублимации их в сопливые песни, и Назар не мог осуждать его за подобный выбор. Назар вообще старался не осуждать тех, кто определенно нуждался в психотерапии, а потому и сейчас особо не выебывался. Лишь испытывал толику раздражения, что Федя заметил сразу. — Бля, бро, прости, пожалуйста, — виновато сказал он, когда они вернулись к столу, — Я че-то ваще не подумал, что вы с Марком тут. Юра, блять, упал, как снег на голову, я не мог его бросить одного, а до дома бы точно не довез, поэтому сюда потащил. Если бы знал, что вы здесь ещё, придумал бы че-нибудь другое. — Все нормально, — успокоил его Назар, опустившись обратно в кресло, — Ты ж не виноват, что решил помочь Юре. Наоборот, все правильно сделал. Если б его в таком состоянии встретил какой-нибудь мудак, был бы пиздец. — Я тоже так подумал, — кивнул Федя, сев рядом, — Но все равно извини. Не хотел мешать, случайно вышло. — Да забей ваще, бывает уж. Ты Андрею то написал, что Юру встретил? А то он в «Галерею» пошел ждать тебя. — Да, я уже позвонил ему. Он наорал на меня за то, что я помешал вам с Марком, и похвалил за то, что я не кинул Юру. Любовь и ненависть, бля. — В нашем заведении все стабильно. Федя усмехнулся, растянув губы в непрочной улыбке, машинально шевельнул ноздрями и напрягся. От него тут же потянулся запах можжевельника, он вскинул голову, нахмурился и сделал очень озадаченную рожу. Вопрос, слетевший с его губ, звучал обеспокоенно. — Так, а чё было то? — Если я скажу, что ничего, ты же мне все равно не поверишь, да? — без всякой надежды спросил Назар и, заведомо зная ответ, все же признался, — Я рассказал Марку про Андрея. Ну конкретно про тот случай, когда я приехал доки забрать. Случайно как-то вышло, мне мама скинула новость, что в Красноярске изнасиловали парня-омегу, я загнался на этом фоне и пропизделся. — А Марк чё? — уточнил Федя, — Как он отреагировал? — Спокойно, — ответил Назар, — Ну то есть вообще без говна. Сказал, что Андрей мудак, а я красавчик, раз смог отбиться, и вообще я ни в чем не виноват. А ещё, чтобы я обращался, если вдруг нужна будет какая-то помощь. Ну и под конец я его чуть не засосал, но пришли вы, и я быстренько дал заднюю. — Бля-я-я, — простонал Федя, хлопнув себя по лбу, — Прости, пожалуйста. Если б знал, реально бы потащил Юру в другое место. — Да забей ваще, говорю же, бывает. Зато самое сложное уже позади. Сам не ебу, как я смог рассказать, но вышло вполне ровненько. Даже не ревел, как в первый раз. Прогрессирую. — В слезах нет ничего хуевого. — Я понимаю, — вздохнул Назар, — Это скорее к тому, что я уже могу рассказывать об этом более менее спокойно. Отпустило типа. Федя смерил его внимательным взглядом, посмотрел в сторону, подумал над чем-то пару секунд и вновь повернулся к нему лицом. — Ты молодец, — внезапно заявил он, — Без шуток, бро, я очень тобой горжусь. — С чего бы? — Да со всего, — пожал плечами Федя, — Что ты с этой хуйней справился, к психологу походил, теперь вот Марку рассказал. Это ж только кажется просто, типа чё такого, открыл рот и вывалил, а на самом деле это охренеть какой колоссальный труд. Я бы на твоём месте давно сдал, а ты прям держишься и стараешься как-то проработать. Ну и доверять учишься заново, это тоже нихуя не просто. Тем более после таких уродов, как Андрей. — Ну двигаться вперёд тоже надо, — отозвался Назар, смущённо потерев шею, — Нельзя ж зацикливаться только на хуевом, это путь в никуда. Поэтому ниче такого невероятного я не делаю, просто живу дальше. — Это тебе так кажется. В моих глазах ты делаешь дохуя, и ты не сможешь убедить меня в обратном. Не став ничего отвечать, Назар взял в руки свой телефон, зашёл в телегу и, открыв чат с Марком, быстро настучал сообщение. Назар: Извини, что так вышло, Юре реально херово. 18:12 Встретимся послезавтра, может? Студос свободен будет, я как раз парт накидаю. 18:13 Убедившись, что сообщения отправились, Назар заблокировал мобилу, закусил нижнюю губы и посмотрел на Федю. Тот свет брови домиком. — Чё такое? — Вы можете послезавтра с Андреем не приходить на студос? — попросил он, — Я просто Марка позвал ту демку допилить, не хотелось бы, чтобы сегодняшняя история повторилась. — Клянусь, что ноги нашей здесь не будет, — положив руку на сердце, объявил Федя, — Но пункт, касающийся дивана, к вам тоже относится. Испачкаете — прибью. — Ты за кого меня принимаешь? — возмутился Назар, швырнув в Федю пустой стаканчик Марка из-под кофе, — Придурок, блять. — Все, все, завалил, — рассмеялся тот, чудом успев увернуться, — Можете пачкать, так и быть. Показав ему средний палец, Назар встрепенулся, когда его телефон вновь подал признаки жизни, взял его в руки, смахнул экран блокировки и улыбнулся, увидев новое сообщение. Марк: Все нормально, я понимаю, что Юре не очень заебись. 18:19 А насчет встретиться, я за. Скажешь, ко скольки подъехать. Постараюсь не опоздать. 19:20 Поставив огонек на последнее сообщение, Назар вскинул взгляд к потолку, постучал пальцами по подлокотнику и вздохнул. Отступать теперь уже, кажется, было действительно некуда, а потому давать заднюю он больше не собирался, даже если не знал, что его ждало за новым поворотом на пути к финишу.

***

Пунктуальность Назара почти всегда была полезна, но, наверное, именно сегодня тот факт, что он пришел в клинику пораньше и стал ждать времени своего приема за дверью кабинета, был не совсем уместен, поскольку он из-за этого невольно узнал, кто ещё являлся пациентом Сергея Владимировича. А пациентом являлся никто иной, как Идан, вышедший в коридор с кипой бумаг в руках. — Привет, — абсолютно непринужденно поздоровался он, протянув свободную ладонь, — Не ожидал тебя тут встретить. Как жизнь? — Не жалуюсь, — отозвался Назар, ответив на рукопожатие, — Ты как? — Потихоньку, — поправив очки на носу, улыбнулся Идан, — Нашел вот врача хорошего, Женя посоветовала именно к нему записаться. Ты же тоже к Сергею Владимировичу? — Ага. Я ваще случайно на эту клинику наткнулся, тупо в первую в поиске записался. — Повезло. Врач реально хороший, в Лондоне таких днём с огнём не найдешь. — Не во всем Россия проигрывает, — пожал плечами Назар и, немного помолчав, на всякий случай уточнил, — Все нормально? — Теперь уже да, — кивнул Идан, — Ну или в скором времени будет, я надеюсь. После выкидыша я думал, что о детях мне теперь только мечтать, но, как выяснилось, нужно было просто найти грамотного врача, который пропишет правильное лечение, а не скажет мне, что я теперь бесплоден. От шока Назар замер, не сразу найдя, чем ответить, посмотрел на Идана с толикой ахуя и, прочистив горло, вновь подал голос. — Мне очень жаль, что у тебя был выкидыш, — искренне сказал он, — Это прям… Тяжело. Надеюсь, лечение реально поможет, и все будет нормально. — Будет, конечно, — улыбнулся Идан, прижав бумаги к груди, — Теперь уже без вариантов. — Радует твой оптимизм, — беззлобно усмехнулся Назар, — Но ща все в порядке же? — Более чем. После того, как приехал Дима, у меня такое ощущение, что я могу вообще все на свете. Даже не знаю, как я продержался эти месяцы без него. Один большой и страшный сон. — А Дима это… — А, ой, — опомнился Идан, — Это мой жених. Мы решили пожениться, у нас роспись в августе. Если будет желание, приходи, пригласительный я скину. Свадьбы как таковой не будет, но накидаться в каком-нибудь загородном доме — святое дело. — Понял, — кивнул Назар, прикинувшись человеком несведущим, чтобы не палить тот факт, что Марк давно уже ему все рассказал, — Поздравляю вас. А прийти постараюсь, если график совпадет. — Ну вот и договорились, — подытожил Идан, — Я тогда пойду, пока Дима меня не потерял. Ещё увидимся. — Ага, давай. Как только Идан скрылся за углом, Назар упёрся взглядом в дверь перед собой, думая о том, с чего это с ним были настолько откровенны, решил, что, наверное, в силу того, что он был омегой, он вызывал какое-то доверие, и, постучав, все же вошёл в кабинет, в котором Сергей Владимирович ждал его за своим столом. — Доброго дня, Назар Юрьевич. Результаты анализов уже пришли? — Доброго, — отозвался Назар, сев на стул, — Да, буквально позавчера. Судя по цвету, там реально какая-то проблема с гормонами, но какая именно, я не понял. Гуглить не стал, чтобы не пугать себя раньше времени. — А вот это правильно, — подметил Сергей Владимирович, — Давайте посмотрим, что у нас там такое. Когда Назар, вынув из рюкзака распечатку анализов, протянул ее ему, он тут же взял ее в руки и пробежался глазами по написанному, прикусив нижнюю губы. Долго изучать результаты он стал, многолетний опыт явно помогал сразу обращать внимание на важные вещи, а потому через пару минут Сергей Владимирович вскинул голову и мягко улыбнулся. — Ничего критичного, небольшой гормональный сбой, — объявил он, — Так бывает у омег, либо не живущих половой жизнью в принципе, либо часто меняющих половых партнёров. Пропишем вам препараты, и все вернётся на круги своя. — Препараты? — переспросил Назар, — Вы имеете ввиду противозачаточные? — Именно так, — подтвердил Сергей Владимирович, принявшись что-то активно печатать, — А в чем дело? Боитесь побочных эффектов? — Скорее не вижу в них смысла. — Ну зачем же так категорично? Противозачаточные часто назначаются не только с целью избежания незапланированной беременности, но и для нормализации цикла и лечения некоторых заболеваний. Все байки про то, что они вызывают онкологию — бред сивой кобылы, было проведено немало исследований, доказавших, что грамотная гормональная терапия не причиняет вреда, а, напротив, приносит пользу пациенту. Если у вас есть какие-то опасения, мы можем обсудить это и прийти к общему знаменателю. — Да не то, чтобы есть прямо опасения, — неопределенно протянул Назар, — Просто я слышал, что после гормональной терапии шанс забеременеть ниже. Мне от этого, конечно, не жарко, не холодно, но все же… Сергей Владимирович, оторвав взгляд от экрана, посмотрел ему в глаза, сложил руки на столе и, улыбнувшись так, будто он понимал вообще все, качнул головой. — После гормональной терапии шанс завести ребенка не становится ниже, — успокоил он Назара, — Посмотрите хотя бы на меня. Шесть лет на противозачаточных, а потом хоп, и двое сыновей. Конечно, исключения бывают, но зачастую причины бесплодия заключаются далеко не в приеме препаратов. — Убедили, — хмыкнул Назар, — Как, кстати, ваши сыновья? Уехали в лагерь? — Да, в доме наконец-то царят тишина и порядок, — усмехнулся Сергей Владимирович, — Конечно, я люблю своих детей, но иногда хочется прийти после работы, скинуть тапки и просто лечь, а не думать, чем занять их сегодня. Я убежден, что через неделю начну выть и лезть на стенку от тоски, но пока что я наслаждаюсь отдыхом от двух неугомонных мальчишек. Люди сказали бы, что я плохой отец, но мне за это совершенно не стыдно. — Мне кажется, уставать — это нормально. Тем более когда детей двое. — В обществе, увы, не принято говорить о том, что собственные дети могут утомлять. На тебя сразу повесят клеймо ленивого отца, даже если ты делаешь всё и чуточку больше. — Общественное мнение — это бред, — фыркнул Назар, — Так что ориентироваться на него бессмысленно. — Зачастую так и есть, — согласился Сергей Владимирович и, кивнув внимательный взгляд, добавил, — Это касается и мнения отдельно взятых людей. Оно очень часто кажется нам верным, в то время как на самом деле не имеет никакого отношения к истине. Пожав плечами, Назар отвернулся в сторону и сложил руки в замок. Игру между строк он понимал, уж не был совсем тупым, как понимал, к чему клонил Сергей Владимирович, но говорить на эту тему сейчас ему не хотелось. У него была одна цель — получить рецепт на колеса, поблагодарить за все и поехать пообедать, а позже завалиться на студос и что-нибудь написать. А ещё встретиться с Марком, потому что тот обещал подгрести ближе к вечеру, и эта встреча по ощущениям должна была, наконец, внести хоть какую-то ясность в их дохуя непонятные отношения. На этой мысли Назар улыбнулся. Ясность и конкретику он любил даже сильнее, чем стабильность, а потому был рад, что, возможно, в скором времени все станет чуточку понятнее, чем до. — Так что там по поводу противозачаточных? — полюбопытствовал он, лишь бы перевести тему, — Вы напишете мне рецепт? — И схему приема, — добавил Сергей Владимирович, — В идеале их нужно всегда пить в одно и то же время. Допустим, если вы встаёте рано утром, то сразу после пробуждения лучше принять таблетку, чтобы потом не забыть. Если, напротив, вы ведёт больше ночной образ жизни, то пейте вечером. В целом неважно, в какое время суток вы будете их принимать, главное, чтобы диапазон не разнился больше, чем на два часа. — То есть если я сегодня выпил таблетку в пять вечера, то завтра мне нужно выпить ее с четырех до шести? — Именно так. И следите за тем, чтобы вы принимали правильные таблетки в правильные дни. Они специально размещены в блистере в определенной последовательности, которую ни в коем случае нельзя менять. — А вот отсюда лучше поподробнее. Сергей Владимирович, достав в качестве примера свою упаковку с противозачаточными, объяснил, как их правильно принимать, почему колеса отличались по цвету и что означало понятие «пустышки», выписал рецепт и, вручив его, снова улыбнулся. — Если вдруг в течении двух месяцев цикл так и не стабилизируется, приходите, — распорядился он, — Я, конечно, уверен, что после гормональной терапии все устаканится, но в случае чего будут ждать вас на прием. — Я вас понял, — кивнул Назар, поднявшись на ноги, — Спасибо вам. Побольше бы таких врачей, и система здравоохранения взлетела бы верх. — Вы мне льстите, — отмахнулся Сергей Владимирович, следов встав со своего кресла, — Но спасибо. Приятно знать, что мои труды не напрасны. Пожав протяную руку, он пожелал хорошего дня, после чего Назар вышел из кабинета и направился к выходу. Покинув больницу, он потащился в центр, где случайно встретил Лиану, по воле случая заглянувшую в тот же ресторан, что и он, и решил пообедать с ней, раз они оба были одни. Они обсудили, что будут дарить Саше на день рождения в сентябре, потрещали о новом романе Миши, посмеялись с какого-то тупого видоса на Ютубе, выпили по три Апероля для настроения, а после разбежались по своим делам. Назар, лишь усадив Лиану в такси, сгонял до аптеки, затем поперся на студию, открыл ее своим ключом и, завалившись внутрь, сразу же врубил кондёр из-за невыносимой духоты. Как только помещение заполнилось прохладным воздухом, он достал из холодильника бутылку воды, сел на диван и вскрыл упаковку с колесами, отправив в рот одну таблетку по схеме, прописанной врачом. В голове мелькнула мысль, а не менял ли он шило на мыло, но она исчезла так же быстро, как появилась, стоило Назару подумать о том, что зато течки теперь будут приходить вовремя. Это, разумеется, не могло не радовать, потому он выдохнул, ещё немного провалялся, а потом потащился в будку, чтобы закончить очередную демку. Время до вечера пролетело быстро и было потрачено не зря, спустя три часа на компе появилось пару сырых треков, которые увеличили процент готовности альбома примерно до семидесяти. Этим Назар был доволен — он очень хотел разобраться с записью до конца июля, чтобы в сентябре точно дропнуть, а потому собирался в ближайшие недели две до концертов не вылезать из студии вообще, ещё даже не подозревая, что планам его не было суждено сбыться целиком и полностью из-за одного конкретного человека. Один конкретный человек заявился ровно к восьми с пакетом из Теремка и двумя стаканами кофе. — Привет, — сказал Марк, сложив все свое добро на столе, — Я подумал, что ты всяко ещё не ужинал, и взял на двоих. Надеюсь, еда не из рестика со звездой Мишлен приветствуется? — Я не настолько зажрался, — усмехнулся Назар, обняв его одной рукой, — Спасибо. Мне начинает казаться, что все вокруг какого-то хуя хотят накормить меня. — С учётом того, насколько ты худой… — Я не худой, а сухой, это разные вещи. — Моя мама бы сказала, что кожа да кости, — подметил Марк, — Хотя она так про всех говорит, что что ее слова нельзя считать истиной в последней инстанции, когда дело касается фигуры. Для нее и Порчи ест недостаточно, а он у нас пацан крепкий. — Мамы есть мамы, — пожал плечами Назар и, забыв мигом о еде, добавил, — Зацени, чё намутил. Он метнулся к компу, нашел последнюю запись и, прибавив звук на колонке, врубил дорожку. Заиграл бит, который он уже как-то показывал в салоне у Саши, Марк принял задумчивое выражение лица, опёрся руками о край стола и, молча прослушав до конца, кивнул. — Годно, — заключил он, — Для интрухи — вообще разъеб. Как решил назвать? — «Door», — ответил Назар, выключил звук, — Ну типа трек-открывашка и дверь в новый альбом, сечешь? — Секу. А весь релиз? — Пока не решил. Но успею придумать, время то ещё есть. — Чую, что твой альбом взорвет, — улыбнулся Марк, подхватив пакет и подставку со стаканчиками и потащившись к дивану, — Осень вообще планирует быть богатой на релизы, но по-настоящему я жду только дроп от Сеги и от тебя. Ну и от Идана, если он не решит сдавать альбом следующей весной. — Я его видел сегодня, кстати, — выпалил Назар. Он осекся, поняв, что сболтнул лишнего, потому что место их встречи было всё-таки не самым однозначным, но из-за того, что Марк уже навострил уши, был вынужден продолжить, — Пересеклись с ним случайно в клинике одной, он сказал, что у него роспись в августе. Даже пригласил на свадьбу. — В клинике? — переспросил Марк, — На Кирочной что ли? — Ага. А ты откуда знаешь? — Да так, ездил с ним туда разок. Чё ещё Идан говорил? — Да ниче такого, — пожал плечами Назар, опустившись рядом на диван, и, немного подумав, решил, что Марк скорее всего давно уже был в курсе событий, а потому все же признался, — Сказал, что рад найти хорошего врача. Типа в Англии ему ставили бесплодие после выкидыша, а в России назначили нормальное лечение. После его слова Марк едва слышно запах кедром и поджал губы, явно не ожидая такого ответа, потёр ладони друг о друга и, вздохнув, смахнул упавшие на лицо волосы назад. — Рассказал все же, — бросил он вслух, — Видать, начало отпускать. Он просто месяца два ходил и грузился, ни с кем на эту тему не говорил особо. Наверное, приезд Димы как-то помог принять до конца факт произошедшего. — Если честно, я пиздец как удивился, — поделился Назар, — Ну в том плане, что тема довольно личная, а он ваще без всякого напряга рассказал мне об этом, хотя я особо и не спрашивал, чтобы в душу не лезть. Типа я не против, что он со мной поделился, но я не такой уж близкий человек, чтобы вот так по дефолту мне доверять. — Идан скорее всего тупо устал молчать, — предположил Марк, — Он реально два месяца ни с кем из нас даже говорить не хотел об этом, а ща, походу, прорвало и отпустило. Я ему сразу сказал, надо с кем-то обсудить, а он упёрся, что сам вывезет, и все тут. Ну и Димаса к тому же рядом не было, Идан ещё и из-за этого замкнулся немного. Привык, что они все проблемы разгребают вместе, а тут он один остался и загнался. Ладно хоть, пронесло, я реально ссал, что он с собой че-то сделает. Мы ж его поэтому убедили в Питер уехать, чтобы не дай Бог он ниче не выкинул без присмотра. А так хотя бы на виду был, пока Димас не вернулся. — А из-за чего они разъехались, если не секрет? — У семьи Димаса в Харькове кое-какие проблемы возникли, он туда поехал, чтобы помочь, а Идан как раз тогда выяснил, что забеременел. Ну он пошел в больничку, ему там хуйни какой-то наговорили, до истерики его довели, и он потерял ребенка. Димас, как узнал, попытался сразу приехать, но у него там че-то пошло не по плану, и он не смог вернуться. Мы его успокоили, чтобы он свой вопрос быстрее решал, а сами увезли Идана в Питер, чтобы под присмотром был. Так и переехали все вместе. — Пиздец, конечно, — вздохнул Назар, почесав щеку, — Выкидыш — это прям реально страшно. Как Идан ща? Мне он сказал, что все путем, но мало ли, вдруг не захотел грузить. — Как Дима приехал, стало заебись, — отозвался Марк, — Без шуток, Идан прям реально расцвел, заметно, что его отпустило. И я пиздец как этому рад, потому что устал уже бояться, как бы не ебнуло где. Меньше всего хочу, чтобы Идану было хуево. После такого он явно заслужил, чтобы все было хорошо. Договорив, он взял в руки стакан и хлебнул кофе, Назар невольно принюхался к нему и нахмурился. Обычно всегда такой яркий феромон, сейчас он был едва слышен, и даже кедр, что должен был возникнуть на фоне не самых приятных эмоций, терялся где-то в бесконечных слоях странного аромата стерильной чистоты. С чем это было связано, Назар не знал, но сейчас ему и не казалось нужным разбираться, а потому он хлопнул Марка по плечу в знак поддержки и непрочно улыбнулся. — Я думаю, все точно будет заебись, — заверил он его, убрав руку, — Во всяком случае с физическим здоровьем точно, потому что Идан попал к охуенному доку. Это я тебе могу гарантировать. — Да? — оживился Марк, — Ты тоже знаешь этого врача, получается? — Ну я же тоже омега, — ответил Назар, панически выдумывая, как объяснить факт пребывания в больнице, и, поймав за хвост удачную мысль, добавил, — Да и профилактические осмотры никто не отменял. Так что этого врача я тоже знаю и могу сказать, что он реально отличный специалист. — Ну тогда заебись. Не хотелось бы, чтобы Идан нарвался на шарлатана, как это было в Лондоне. — Он на ту клинику в суд не подал? Ну за то, что они фактически довели его до такого состояния, что у него случился выкидыш. — Не, у него не было сил заниматься этим. Мирон предлагал взъебать их и всех посадить, но Идан попросил его ниче не делать. Не хотел привлекать к этой ситуации лишнего внимания, тяжело все же было. — Могу понять, — вздохнул Назар, вспомнив, сколько раз Федя предлагал ему пойти и написать заяву на Андрея, — Но, может, оно и к лучшему. Бумеранг ведь в любом случае работает. Улыбнувшись тому, что его же слова были озвучены вслух, Марк глотнул ещё кофе, поставил стаканчик на стол и сцепил руки в замок. Вел он себя вроде как обычно, но какая-то лёгкая нервозность присутствовала, и выражалась она тем, что он будто бы не мог спокойно сидеть. Он стучал ногой по полу, тер плечо, покусывал губы, гулял взглядом по студии и постоянно шевелил ноздрями. Назар, сделав вывод, что так на него повлияло не самое приятное обсуждение, решил как можно скорее свернуть его и задал вопрос не по теме. — Как там у Порчи дела? Уже начал ремонт? — Обещал начать завтра, — ответил Марк, — Пока он тусит у Мирона, и они по тихой спиваются вдвоем. — А Ваня куда делся из их великолепного трио? — полюбопытствовал Назар, — Зашился что ли? — Скорее влюбился. Он шашни крутит с Лией, втянулся по уши, так что пока абонент не абонент. Походу, в этом году развод отмечать не будет. — Прогресс. — И не говори, — хмыкнул Марк, вновь схватившись за стаканчик с кофе, — Все лучше, чем пять лет подряд бухать по такому поводу. Да и Лия в целом классная девчонка, так что я буду только рад, если у них выгорит. Что-то в его поведении Назару не нравилось. То ли этот неясно откуда взявшийся нервный тик, то ли нежелание смотреть в глаза, то ли дерганность движений. Можно было бы даже сдуру подумать, что Марк был вмазанный, но речь у него была адекватная, зрачки — нормального размера, поза — расслабленная, из чего следовал вывод, что он ничего не употреблял. Во всяком случае Назару казалось, что он мог отличить торчка от не торчка, и сейчас он был уверен, что Марк был трезвый. Но что тогда с ним творилось? Это нужно было выяснить. — У тебя все в порядке? — осторожно уточнил Назар, — Ты как будто слегка в напряге. Ниче не случилось? — Ничего, — мотнул головой Марк, — Не выспался, наверное. И кофе дохуя выпил, штырит, видать. Не надо было хуярить пять чашек за день. — Тогда хватит, может? — Это как раз пятая, уже поздно. — Ты уверен, что все нормально? — предпринял ещё одну попытку Назар, — Если не хочешь об этом говорить, я пойму, но ты прям… Не знаю. Дёрганый что ли. Ниче не болит? Марк, поставив стакан на стол, посмотрел, наконец, ему в глаза, метнулся взглядом к его губам и внезапно протянул руку, тут же ее одернув. Он хотел было отвернуться, но Назар неожиданно даже для самого себя опустил ладонь ему на плечо, слегка сжал его и застыл. Кто из них сорвался первый, он не знал, но буквально через секунду он уже целовал Марка, позволив тому прижать себя к спинке дивана. Кажется, на этот раз это был не сон. Кажется, это было даже лучше, чем во сне. Во всяком случае Назар думал, что те осколочные воспоминания, что остались в его голове, были совершенно блеклыми и сырыми по сравнению с тем, что происходило сейчас. Там, в царстве грёбаных иллюзий, подкинутых бессознательным, Марк не вылизывал ему рот с таким упорством, не гладил по щеке, не сжимал руку на его бедре, не дышал настолько громко, что можно было оглохнуть. В реальности Назар и глох — у него в ушах набатом звучал стук собственного сердца, колотящегося под кадыком, и никакие другие частоты не обрабатывались вовсе, как бы он не старался уловить хоть что-то. Зато рецепторы были включены в процесс по полной, потому он подмечал все — привкус кофе на языке, рваные вдохи и выдохи в унисон, дрожь в пальцах. Башку вело страшно, настолько, что предположение Феди о запачканном диване грозилось стать реальностью, из-за чего Назар на секунду отстранился и шумно втянул воздуха в грудь. Он бы, наверное, что-то сказал, если бы мог, но он не мог, потому он ещё раз мягко коснулся чужих губ своими, проверяя реакцию, и снова отодвинулся назад. Марк на пару секунд подвис, не сразу догнав, что к чему, похлопал глазами, а затем подался ближе, буквально сгреб в охапку и опять поцеловал. Назар опять ответил ему, даже мысли не допустив прерваться. Он в какой-то момент обнаружил себя уже наполовину лежащим на диване, под затылком были подлокотник и ладонь Марка, вторая его рука покоилась на бедре, сам он нависал сверху и не отрывался от Назара ни на секунду. Тот был готов по меньшей мере взвыть — течка то, может, и была позади, но шарашило все равно, и единственным, что его смущало, было почти полное отсутствие запаха. Свой то был на месте, цитрусом пасло так, что аллергики бы давно сдохли, но вот чужой чувствовался очень слабо, хотя по логике сейчас он должен был быть максимально ярким и насыщенным. Однако всем, что чуял Назар, был лёгкий шалфейно-имбирный шлейф, теряющийся не фоне то ли стирального порошка, то ли чистящего средства, и ничего более. И не то, чтобы его это сильно волновало, но вопросы были, только вот задать их он не мог при всем желании, потому что у него было занятие поважнее, чем выяснение причинно-следственных связей. Это он понял, когда Марк, шумно вздохнув ему прямо в рот, отстранился и припал губами к его шее, поймав ими пульсирующую артерию. Назар, подавившись воздухом, запустил руку в его волосы на затылке, сжал светлые пряди между пальцев и зажмурился. Он по ощущениям был готов уже прямо здесь, блять, потому что в штанах уже было мокро, а башка не работала вовсе, но предлагать сам он ничего не собирался точно. Впрочем, предлагать и не было нужно, поскольку Марк в очередной раз утянул его в слишком мокрый поцелуй, не дав додумать, а к чему, блять, все шло. Все, что было дальше, Назар запомнил вспышками. Чужой язык у себя во рту, ладонь на своем животе, пальцы в чужих волосах, жаркое дыхание, слабый аромат терпкого шалфея, собственный приглушённый стон. В момент, когда он закинул обе ноги Марку на поясницу, тот вдруг притормозил, замер, а затем и вовсе отодвинулся назад, выпустив из плена своих губ и рук. Глаза у него были бесноватые, да и в целом он выглядел одновременно страшно заведенным и растерянным. Голос его звучал неуверенно. — Бля, — хрипло вздохнул он, сев прямо, — Я забыл, что… — Что? — не понял Назар, так и не дождавшись окончания фразы, — Че ты забыл? — Что мне срочно надо домой, — неожиданно объявил Марк, вскочив на ноги, — У меня кот… Кошка… Лил Хесус короче должен окотиться, надо принять роды… Нет, отвезти его… Ее в ветеринарку. Порчи говорил, у меня из головы вылетело ваще. Назар нахмурился, не догоняя, к чему был сказан весь этот поток бреда, сел на диване, подтянув колени к груди, и посмотрел на Марка с вопросом. Тот засуетился ещё сильнее. — Я поеду в общем, извини, что так вышло, — протараторил он, — Пересечёмся через пару дней, окей? Я тебе напишу, или ты мне напишешь, встретимся, как оба будем свободны. Но только через пару дней, я просто… Буду немного занят, u know? Но писать и звонить можешь в любое время. Замолкнув, он не стал дожидаться ответа, пошел к двери, поднял с пола свой рюкзак и пулей вылетел из студии, оставив Назара совершенно одного. Тот, поморщившись от абсурдности ситуации, прокрутил чужие слова в голове и задал вопрос самому себе. — Как Лил Хесус может рожать, если он кот, а не кошка? Как только он озвучил это вслух, стало понятнее вдвойне, что Марк зачем-то выдумал самую неправдоподобную отговорку из возможных и свалил под крайне тупым предлогом. Почему он поступил подобным образом, Назар не знал, его внезапно захлестнуло обидой на тот факт, что его вот так взяли и кинули, из-за чего он уже был готов всюду блокнуть Марка. Но он, как взрослый человек, сдержался, нашел свой телефон, открыл телегу и написал сообщение. Назар: И чё это было? 19:11 Может, поговорим? 19:12 Поскольку сидеть и накручивать себя в ожидании ответа было слишком тяжело, Назар решил не разгребать всю эту хуйню в одиночку, а набрал знакомый номер и, когда трубку подняли, выпалил. — Мы пососались с Марком, а потом он сказал, что у него рожает кот, и свалил, ниче толком не объяснив. — Ебать, — глубокомысленно изрёк Федя, — Новый день краше другого. Ты где ща? — На студосе сижу, — ответил Назар, — Федь, ну вот ты скажи мне, че за хуйня? — Не ебу, — отозвался тот, — Но не ссы так, разберемся. Ща мы с Андреем скоро приедем, никуда не уходи. Через обещанные полчаса Федя с Андреем уже сидели на студии, последний, скрупулёзно рассмотрев диван, все же опустился на него и, глянув на Назара, вопросительно выгнул бровь. — Ну рассказывай, чё было? — Ничего, — пожал плечами Назар, — Реально ничего. Мы о чем-то пиздели, начали сосаться, а потом Марк вскочил, спизданул про кота и съебался. Сказал, типа пересечёмся через пару дней, у него какие-то там дела, и уехал. А я остался и вообще нихуя не понял, чё это было. — Маловато информации для анализа, — подметил Андрей и, внезапно схватив Назара за запястья, сказал, — Я сейчас очень тебя прошу, напряги ка-а-аждую свою извилину и вспомни все, что было до того, как вы начали целоваться. Буквально все детали, которые остались у тебя в голове. Я понимаю, что в таком состоянии это сложно, но ты уж постарайся. В противном случае я не ебу, как иначе мы выясним, что это было. Назар, вняв просьбе, задумался, что же было до, и принялся говорить. О том, что они слушали демку, обсуждали кое-какую ситуацию, связанную с Иданом, сидели вот тут, а потом уже целовались. О том, что Марк привез поесть, а ещё он был какой-то дёрганый, постоянно ерзал и пах как-то странно. Вернее, почти не пах, даже когда запихивал свой язык в чужую глотку и чисто физически не мог не источать феромон. Но он его почти не источал, и с чем это было связано, Назар не знал, зато Федя, услышавший слова о странном аромате стерильной чистоты, оживился, сидя на пуфике, и удивлённо вскинул брови. — Так Марк это, — сказал он, с явным трудом подбирая слова, — На подавителях был, походу. По-другому запах не скрыть, только если он сам по себе не пропадет. А насколько я помню, позавчера у Марка с феромоном все было ок. — А ещё он был дёрганый, — задумчиво протянул Андрей, — И постоянно ерзал. Уже сказав, он округлил глаза, переглянулся с Федей, посмотрел на Назара и хлопнул себя по лбу. — Ну конечно! — воскликнул он, — Как раньше то не дошло? У Марка гон. — Гон? — переспросил Назар, — Не было у него гона, он пах… Запнувшись на полуслове, он замолк и осознал, что Андрей, кажется, был прав. Замыленный запах, нервозность, тяжёлое дыхание, слишком настойчивые поцелуи, напряжённые мышцы. У Марка, судя по всему, реально начался гон, он засек это и выпил подавители, приехал сюда, засосал Назара, а потом сбежал, потому что… Почему? Вот это всё ещё не было ясно, но Федя, благослови его Господь, расставил все по местам. — Марк свалил, потому что испугался, что сорвётся, — сказал он, — Скорее всего он думал, что с подавителями будет норм, но либо неправильно рассчитал дозу, либо выпил давно, вот его и повело. — Допустим, — кивнул Назар, — А нахуя он свалил то? Я ж не сказал ему остановиться или отъебаться. Чё он сбежал то от меня? — Ты рассказал ему про Андрея, — напомнил Федя, — Он скорее всего подумал, что как-то триггернет тебя своим напором, и поэтому свинтил. Ну типа… Не знаю. Сделает че-то не то и напугает тебя, вот и решил свалить, пока башка варит. Во время гона мозги вообще не работают, там дай Бог свое имя вспомнить, Марк скорее всего засек, что ещё чуть-чуть, и уже точно не остановится, и уехал. Не могу сказать, что это было необходимо, но поступил он логично. — И очень чутко по отношению к тебе, — добавил Андрей, — Он настолько запарился по поводу того, как бы тебя не задеть, что даже во время гона смог заставить себя уехать от омеги, которая ему нравится и которая в моменте отвечает ему взаимностью. У него пиздец какая сильная выдержка. — Бля, — уткнувшись взглядом в одну точку, сказал Назар, — Но я же не просил его останавливаться и уезжать. Нахуя он решил все за нас обоих? — Додумывание, бро, — объяснил Федя, — Марк буквально день назад узнал, что тебя пытались изнасиловать. Ясен хуй, он загнался по этому поводу и сегодня решил сделать все, лишь бы никак тебя не триггернуть. Альфа в гоне может быть очень… Настойчивым. И не всегда контролирует свои действия даже под подавителями. — К тому же с омегой, которая нравится ему и не говорит ему сразу «нет», — подхватил Андрей, — Тут все понятно, как дважды два. Марк решил сделать все, лишь бы не спугнуть тебя, и поэтому уехал. Он же не зря предложил тебе встретиться через пару дней. Видать, хочет дождаться, пока закончится гон, чтобы опять начать думать головой, а не членом. Смерив его пристальным взглядом, Назар отвернулся в сторону, прикусив губу, на которой по ощущениям все ещё был привкус кофе, и задумался. Если так посудить, пацаны скорее всего были правы, потому что факты, озвученные ими, совпадали с реальностью. Марк и правда вел себя так, будто у него был гон и будто он был на подавителях, и скорее всего он в самом деле сбежал, когда понял, что сорвётся с секунды на секунду, лишь бы не триггерить Назара, совсем недавно расссказавшему ему о том, что его однажды чуть не изнасиловали. Было ли это верным решением, было пока не совсем понятно, но что оно определенно было логичным именно для Марка, сомнений не было. Как не было сил злиться или обижаться на него, он же из лучших побуждений свалил, а не потому что не хотел чего-то большегр, а потому Назар выдохнул, догнав, что проблема была не в нем, и посмотрел на друзей с толикой растерянности. — А мне чё делать то теперь? — Дождаться, пока у Марка закончится гон, и поговорить с ним, — ответил Федя, — Ну как по мне это будет самое логичное решение. — Либо ты можешь поехать к нему уже завтра и натрахаться за пару дней на год вперёд, — хихикнул Андрей, а поймав уничтожающий взгляд Назара, развел руками, — Нет, ну а что? Я же правду говорю. Марк в гоне наверняка тот ещё секс-террорист, судя по его феромону. — Даже слышать не хочу, — скривился Назар, будто это не он ещё час назад был готов раздвинуть ноги прямо на этом диване, — Ладно, подожду пару дней и поговорю с ним. Если выяснится, что вы были правы, с меня бутылка коньяка. — Лучше вискаря, — подметил Федя, — Коньяка дома дохуя, а вот бурбон был бы в тему. — Базар, — кивнул Назар, — Но если окажется, что Марк сбежал по другой причине, вы покупаете мне ящик джина. — С тобой разориться можно, — проворчал Андрей. — И поседеть, — вздохнул Федя, — Ладно, хуй с тобой, по рукам. — Вот и договорились, — заключил Назар, — А ща я предлагаю допить ром, пожрать и двинуть куда-нибудь, если у вас нет дел. Федя с Андреем, переглянувшись, тем не менее спорить не стали. Последний, поднявшись с дивана, пошел за ромом, Назар же, взяв в руки свой телефон, открыл телегу и увидел там новое сообщение от Марка. Марк: Давай встретимся через три дня и все обсудим. Мне пиздец жаль, что так вышло, но я могу все объяснить. 19:38 И в догонку. Марк: Извини, что я вот так сбежал. Но я реально должен был. 19:39 Не став ничего отвечать, Назар выбросил мобилу на диван, потёр пальцами переносицу и вздохнул. Перед ним стояла фактически невыполнимая задача не загнаться за эти три дня, и ее он собирался выполнить, чего бы ему это не стоило, чтобы, как уже не раз было сказано ранее, не отнять заранее у самого себя шанс на что-то действительно хорошее.