Голодные игры. Одинокий лис

Глава 4. Капитолий. Город богатых и красивых. Ну, конечно, все относительно. Если вам нравятся высокие парики вырвиглазных цветов, рюши и банты, яркая косметика и многочисленные косметические операции, чтобы убавить пару десятков лет, или сделать себе кошачьи усы – то этот город встретит вас с распростертыми объятьями. Конечно, не каждый житель Капитолия соответствовал представленному списку. Например, Натан Веснински никогда не позволял себе или своим подчиненным в угоду моде и капризам одеваться слишком ярко или так же красится. Единственная вещь в его собственном гардеробе, которая отличалась от черного и белого цвета – было бордовое пальто. Его, так называемая фишка. Президент Кенго Морияма был сдержан, и украшал свои костюмы белыми розами-бутоньерками. Тоже, своего рода фишка. Нил заметил, что пусть этот город был пересыщен излишествами в образах, красками и прочим, некоторые люди старались сохранить хоть какое-то подобие индивидуальности. Как его отец или президент. Или Рене. Образ его стилиста был однообразным, но элегантным. Всегда черная одежда, золотистая (почти оранжевая) подводка, белые волосы с металлическим блеском и неизменный кулон с лисой. Рене ассоциировалась у Нила еще с приятной тишиной без неловкости или пустых разговоров. Элисон, которая пусть и была временами невыносима, обрела в глазах Нила иную, не визуальную, особенность, – она беспокоилась о них так, что порой им казалось, что она их ненавидит. Когда она думала, что остальные не видят, иногда по ее взгляду можно было прочитать сожаление и грусть, пусть она отмахивалась от нахлынувших чувств и продолжала распекать всех и каждого за неуклюжесть или резкие слова. Особо доставалось именно Ваймаку, который не хотел мириться с ее попытками ввести сухой закон на время игр. Особенностью ментора дистрикта 4 было то, что он часто появлялся на крыше тренировочного центра со своими сигаретами, и разделял и их и уютное молчание или короткий разговор с Нилом. Никаких попыток выведать слабые места или стратегии, - о чем по началу предупреждал Дэвид. Лишь короткие реплики, наполненные интересом или издевкой, которые заставляли Нила на несколько минут забывать о будущем. …Особенностью Кети Фердинанд была ее чрезмерность. Именно так. Этой женщине было далеко за девяносто, если не сто лет. И, пожалуй, единственное, о чем мог думать любой человек, стоя рядом с ней, это «как, черт возьми, она не стареет?». Ведущая самых первых Голодных игр выглядела молодо. Даже очень. На вид – около тридцати лет. От постоянных инъекций и хирургического вмешательства, ее мимика перестала выглядеть естественно, а смех оставался однообразным, что, по мнению Нила, было очень жутко. Цвет волос менялся каждый год, и в этот раз – небесно-голубой высокий хвост, стягивал ее абсолютно гладкое лицо с идеальной широкой улыбкой . - Добрый вечер дамы и господа! – вкрадчиво начала Кети, глядя в экран ближайшей камеры. Ее темно-зеленый костюм с рубашкой, туго натянутой на высокой груди, переливался и блестел в свете софитов, и привлекал к себе больше внимания. – Сегодня. Сегодня тот самый день, когда мы наконец-то можем познакомиться с трибутами 74 Голодных игр! – последние слова были ей почти что выкрикнуты, и под аплодисменты толпы, она залилась мелодичным (читай жутким) смехом. Призвав публику к тишине, она продолжила. – Знаю, вы долго этого ждали, как и я (ха-ха). Признаться, я очень взволнованна, - толпа одобрительно загудела. – А после ошеломительных, - она сделала паузу, - результатов за индивидуальные просмотры, мой интерес только возрос. Вы тоже хотите видеть наших трибутов? – вновь воскликнула она, подогревая интерес толпы, и под нестройные «Даа», «Вперед», Кети Фердинанд перешла к представлению трибутов первого дистрикта. Нил, как и все остальные, находился в длинной очереди где-то позади сцены. На каждом был красивый наряд, в этот раз без всяких знаковых вещичек. Лишь костюмы и платья. За продвижением очереди следили сотрудники съемочной площадки, а прямой эфир транслировался прямо на телеприемники, развешанные вдоль стены коридора. Удивительная вещь – те, кто со зверским оскалом ждал своей очереди здесь, перед камерами становился самим обаянием и заваливал Кети комплиментами или шутками. Неулыбчивая и злобная девушка из дистрикта 1, которая пошла первой, буквально светилась и заигрывала с камерами на протяжении всего интервью. На это Нил лишь хмыкнул про себя. И Дэвид и Элисон предупреждали его, что для победы в играх, он должен понравиться спонсорам. Ведь, если в какой-то момент на арене он окажется на грани жизни и смерти, будет замерзать или умирать от голода или обезвоживания, - покупка пары спичек или тарелки супа спонсорами реально спасут ему жизнь. Нил вновь обратил свой взгляд на экран. Там ведущей и зрителям расточал насквозь фальшивые улыбки Рико. Он был болезненно самоуверен, словно уже сейчас вскочит со своего места и побежит забирать корону победителя из рук отца. Нилу было интересно, этот парень действительно представлял из себя что-то, или только кичился своей фамилией? Таких, как он, растили в специальном элитном лагере. Весь второй дистрикт специализировался на военной промышленности. Конечно, изначально эта роль отводилась дистрикту 13, пока его не уничтожили в назидание остальным за восстание. Теперь же, военная база Капитолия располагалась куда ближе, и там же растили воинов – миротворцев, или победителей. Элиту. Рико был из военного лагеря Эдгара Аллана, которым руководил Тецуджи Морияма, брат президента. А это значит, что Рико должен быть смертельно опасным врагом. Но все, что видел Нил – раздутое эго. Возможно, на арене его мнение изменится, но не раньше. Трибуты покидали узкий коридор один за другим, и вереница из двадцати четырех человек истощалась, по мере приближения к концу. Холли вновь пойдет раньше, но Нил был только рад. На девочке было красное платье до колен, расшитое каменьями в цвет. Широкая многослойная юбка и немного блесток на худеньких подростковых плечах. Волосы уложили на одну сторону и скрепили несколькими заколками. Нил был одет почти строго – черный костюм с такой же черной рубашкой. Только на пиджаке – рукавах и лацканах, красными каменьями был вышит огненный узор. Его волосы, длины которых как раз хватало на небольшой хвостик на макушке, были собраны там, а несколько темных прядей спадало спереди. Когда Кети начала расписывать отдаленный дистрикт, который поразил ее на параде трибутов «в самое сердце», за Холли пришли. Со своего места, последний в коридоре перед сценой, Нил наблюдал через экран, как девочка выходила на сцену, под одобрительный крик толпы. Судя по слегка оглушенному виду Холли и тому, что Кети несколько минут успокаивала зрителей в зале – те действительно сильно расшумелись. Девочка смущенно улыбнулась на реплику ведущей о фуроре на параде трибутов, и неловко рассказала, что огонь был достаточно близко к ней, чтобы она волновалась, что сгорит заживо. Зал начал смеяться, и она также хихикнула. - Вообще-то он и сейчас со мной, - куда смелее сказала Холли, глядя прямо на Кети. – Хотите, покажу? - А это не опасно? – с притворной тревогой спросила ведущая. - Нет, - рассмеялась Холли и встав со своего места под одобрительный и восхищенный крик толпы закружилась на месте, подол ее платья начал разлетаться в кружении, и вместе с тем, на нем появились отчетливые языки пламени. Девочка продолжала задорно улыбаться, когда присаживалась под аплодисменты зрителей. - Невероятно! – восхищалась Кети. - Твой стилист просто мастер своего дела. Камера переключилась на Рене, которая коротко улыбнулась и приветственно кивнула. Когда Кети задала вопрос о том, чем собирается заниматься Холли, когда вернется, улыбка девочки дрогнула, но ее ответ Нил уже не слышал – за ним пришли, чтобы проводить на сцену. Остановившись за кулисами, где Кети громко провожала Холли, Нил краем глаза видел людей в зале, которые, без сомнения, ждали его. «Возможно отец тоже смотрит трансляцию» - но Нил тут же постарался отогнать подальше эту мысль, чтобы не сверкать своим оскалом на всю страну. - А теперь, трибут, которого мы так долго ждали. Первый в истории дистрикта 12 доброволец – Нил Джостен! – громогласно провозгласила Кети, приглашающе вытянув руку в его сторону. Сотрудник рядом дал отмашку, и Нил ступил на полированную дорожку сцены, натягивая на лицо приветливую улыбку. Подойдя ближе к Кети, и поборов свою брезгливость (кое в чем она все-таки проявляется), он приложил вытянутую руку ведущей к губам и коротко поцеловал пальчики, тут же поворачиваясь к беснующемуся залу. Кети в притворном смущении приложила другую руку к лицу, скрывая несуществующий румянец. Толпа под просьбами ведущей, наконец начала успокаиваться, и Нил с Кети заняли места напротив. - Признаться, ты меня смутил, - захихикала ведущая. - Что вы. Прекрасная женщина достойна прекрасного отношения, - с искренностью искуснейшего лжеца проговорил Нил. Это заставило некоторых дам в зале синхронно взволнованно вздохнуть, что было бы даже смешно. - Нил, Нил. Неужели из угольного края к нам приехал настоящий алмаз? – задала она риторический вопрос, на что сам Нил только шире улыбнулся. – Рассказывай, как ты находишь нашу столицу? Только не говори по карте, - шутливо добавила она. - Хах, - Нил решил поддержать эту тему. - Все не так, как дома, - и когда ведущая заинтересованно на него посмотрела, добавил. – Например, мыло у вас странное. - Что? Мыло? У нас странное мыло, - шутливо протянула она, обращаясь к зашумевшему в восторге залу. - Да, - уверенно сказал Нил, откровенно забавляясь с их реакции. – Кети, мне кажется, я теперь пахну розами, - зал взорвался смехом. - А можно? – комично ведущая показала на его шею. Нил подвинулся к ней, и Кети втянула воздух рядом с ним под ошеломленные вздохи толпы. Одобрительно промычав, она спросила «А я?», и уже Нил потянулся вперед, чтобы втянуть воздух и выпустить одобрительное «Мммм». - Кети, вы определенно пахнете лучше, чем я, - невозмутимо заявил Нил, откидываясь на спинку кресла. - Ну, - задорно протянула ведущая, - Я живу здесь дольше. Зал вновь взорвался смехом, и Нил позволил себе рассмеяться вместе со всеми. - Итак, Нил, я бы хотела задать тебе вопрос о твоем друге, - зал в ожидании притих. – Ты вызвался добровольцем, вместо него. И я думаю, что все в этом зале хотят знать подробности, - люди загалдели. - О, я бы не сказал, что это очень интересная история, - невозмутимо протянул Нил. Сделав паузу, он продолжил. – Накануне Жатвы я случайно узнал, что мои друзья ждут ребенка. И потому, когда имя Метта вытащили, я подумал, что если кто и может рискнуть и попробовать победить в играх, то только такой одиночка как я. - Что ты имеешь в виду, когда говоришь «одиночка»? Настало время самой честной лжи в этот день. - Два года назад я стал сиротой, - толпа сочувственно промолчала. - У меня умерла бабушка, которая заботилась обо мне, и с тех пор, я только и успел, что обзавестись парой друзей. - А как же девушка? – под одобрительный смех толпы спросила ведущая. – У такого обаятельного парня обязательно должна быть девушка, которая будет ждать возвращения своего героя! Нил напрягся. Такого развития интервью он не ожидал. - Эм, - протянул он в замешательстве. – Нет. По мне некому будет лить слезы в случае чего, - с грустной (по крайней мере, он надеялся, что с грустной) улыбкой закончил Нил. - Я уверена, что это не так, ведь когда ты вернешься победителем, у твоих ног будут девушки не только твоего дистрикта, но и всего Панема, - воодушевленно закончила Кети. Нил лишь натянуто рассмеялся. *** Под сопровождением Дэвида, Элисон и Рене, Холли и Нил вернулись в пентхаус, чтобы услышать одобрение их поведению на интервью. Нилу вновь хотелось сбежать от этого, но он заставил себя сидеть за общим столом, и выслушивать восторги в свою сторону. По словам Элисон, его поведение было достаточно дерзким, чтобы зацепить зрителей, и заставить присмотреться к себе. Холли была вне конкуренции любимицей публики за свою кротость и «огонь». Обычно, по словам все той же Элисон, трибуты последних дистриктов редко получают поддержку спонсоров, но они в этом году превзошли ожидания всей команды. Дождавшись, когда пентхаус наконец затихнет и по коридорам перестанут раздаваться тихие шаги безмолвных, Нил выскользнул из своей спальни и поднялся на крышу. Встав у ограждения, он оперся предплечьями на металлические перила и шумно выдохнул, выпуская вместе с воздухом напряжение прошедшего дня. Здесь, между темным небом и сверкающим городом, он заземлялся, возвращался к прежнему себе. С его плечи опускались, а выражение лица приобретало пустоту, более свойственную его настоящему «я». Под ногами Нила, как и в тот первый день, шумными толпами сновали люди, которым было плевать на время. Хотя крыша стала тем единственным местом, где он действительно мог почувствовать себя в безопасности, не стоило забывать, что он не единственный на нее наведывается. Сбоку раздался щелчок зажигалки, и маленький огонек осветил медленно подходящего парня. Обычно Эндрю соблюдал дистанцию между ними в два-три шага, но сейчас, подходя к Нилу, он остановился от него всего в шаге. Нил посмотрел на него. Ни его собственное, ни лицо парня напротив не выражало никаких эмоций. Не было ни жалости, ни одобрения или веселья. Лишь в глазах то и дело мелькал огонек интереса, который Нил благополучно списывал на отблеск тлеющей сигареты. Эндрю передал ему пачку, и Нил также молча принял ее, стараясь не касаться чужих пальцев. Закурив, но оставшись на прежнем месте, Нил смотрел на город перед собой. Миньярд подошел ближе к ограждению, и посмотрел вниз немигающим безразличным взглядом. Когда от сигареты осталась половина, а Нил вопреки своей привычке, сделал несколько затяжек, то наконец обрел голос. - Не спится? Миньярд лишь коротко хмыкнул. - Они слишком шумные, - и указал головой в сторону людей на площади. Нил согласно промычал. - На арене.., - начал было Эндрю, но сам себя прервал. - Что? – переспросил Нил, смотря прямо на парня рядом с собой. Не в духе Эндрю недоговаривать, поэтому он удивился. - Я бы не хотел, чтобы ты убивал моих трибутов. Нил в недоумении нахмурился. - Они для тебя не соперники. Если ты смог сразиться с Лолой, то я бы не хотел, чтобы ты убивал этих детей. - Это просьба? - Я никогда никого ни о чем не прошу, - прозвучало твердо в ответ. - Хорошо. Да и не в моих правилах сражаться с теми, кто слабее, - помолчав минуту, Нил продолжил разговор. – Ты так уверен во мне, или не уверен в своих трибутах? Миньярд одарил его презрительным взглядом, и отошел к лифтовой, где присел как раньше. Нил на это весело фыркнул, на мгновение удивившись собственной реакции, и последовал за ним. - Робин занималась обработкой всякой морской херни для украшений, Джек помогал отцу в бизнесе. Они не бойцы, и я, честно говоря, не делаю ставку на них в этих играх, - спокойно признался Миньярд, глядя в пустоту. Когда он заговорил снова, его глаза сфокусировались на Ниле. – Ты странный. И, как я сказал Ваймаку, опасный, и от этого интересный. - Чем же? – поинтересовался Нил, не разрывая зрительного контакта. Отчего-то ему не было некомфортно под этим изучающим взглядом. - Бедный сиротка из шахтерского края, - тихо и насмешливо сказал он, хотя выражение лица все также оставалось почти скучающим. – А на деле мы имеем кого-то, кто не боится Рико, кто может сразиться и обезоружить главного тренера, кто не ведет себя как деревенщина, чего, признаться, все и ожидали. - Это вопрос? – напряженно уточнил Нил. - Возможно. - Хм, Рико не тот человек, которого стоит бояться. - Некоторые мои знакомые с тобой не согласятся. - Он просто мелкий говнистый ребенок с завышенным самомнением, который так и ждет, когда его спустят с лестницы и ткнут лицом в ближайшую кучу дерьма, - отчеканил Нил, глядя в глаза Эндрю. – Так и передай тем, кто его боится. - Учту. А кого тогда стоит? Бояться. - В этом городе еще много монстров, - уклончиво ответил Нил, отворачиваясь. - Говорю же, интересный, - почти фыркнул тот, пряча смешок за сигаретой. - Я не стану убивать того, кто не попытается убить меня первым, - тихо, но серьезно сказал Нил после небольшой паузы. – Собирать альянс, или типа того я не буду, поэтому, если они попадутся мне, и попытаются напасть – я их убью. Если нападут на них – мне будет плевать. - Я им передам, - так же серьезно ответил Эндрю. Сигареты были потушены, но они не спешили расходиться. - У тебя есть для меня совет, касательно игр? Типа, как от победителя трибуту? – заинтересованно спросил Нил. - Разве Ваймак не дал тебе совет? - О, дохрена. Главный – прячься и наблюдай. А еще веди себя хорошо, чтобы понравится спонсорам. - Дерьмо, а не совет, - прямо сказал Эндрю. - И я о том же. Эндрю смотрел вперед, о чем-то размышляя. Нил уже и не рассчитывал на ответ, поэтому тоже созерцал темное небо, лишенное звезд. - Сделай все возможное, чтобы выжить, - отозвался Эндрю спустя, казалось, вечность. - И это все? – Нил поднял бровь в вопросе. – Какие-то вы менторы не очень оригинальные. - Мне сплясать для тебя мотивирующий танец? – со злобой спросил Миньярд, круто разворачиваясь к Нилу, и прожигая его недовольным взглядом. Тот не выглядел впечатленным, поэтому Эндрю только больше нахмурился. - Нет, но ты можешь стать одним из спонсоров и прислать что-нибудь, когда я буду загибаться, пытаясь выжить там, - со всей серьезностью заявил Нил. - Идиот, - немного устало протянул Эндрю. – Ментор не может стать спонсором. Тем более отправлять что-то чужому трибуту. - О, так ты уже думал об этом. Мне это льстит, - с хитрой улыбкой сказал Нил и одним плавным движением поднялся на ноги. – Надеюсь, увидимся через пару недель после вручения мне короны победителя, - и, отсалютовав ему двумя пальцами от виска, Нил направился задом наперед к выходу с крыши, продолжая смотреть на раздраженного Миньярда. Эндрю Миньярд был забавным. Этот человек, вечно сдержанный, и невозмутимый, сейчас внутри пылал праведным огнем, что вырывался в блестящих от эмоций глазах. Всего пара фраз, и Нил пробивал щит невозмутимости и заставлял того реагировать на каждую глупую реплику или шутливый тон. И это Нил был интересным? *** Через несколько часов стартуют 74 Голодные игры. Утро в пентхаусе вышло суматошным и нервным. Каждый ощущал эту всепоглощающую бездну внутри и отовсюду, которая словно затягивала всех и каждого присутствующего. И Нил и Холли понимали, что вскоре им предстоит покинуть это место, возможно навсегда попрощаться с людьми, которые будут болеть за них по эту сторону экранов. Сейчас коридоры пентхауса и траурные лица безмолвных, которые никогда не менялись в выражении, казались им еще более неуютными. Чем затягивать расставание, и продлевать свое мучение в комфорте, Нилу хотелось наоборот оказаться поскорее на арене, ощутить ужас и адреналин от очередной борьбы за собственную жизнь. Долгие сборы ощущались именно как медленное сдирание приросших к коже бинтов. Болезненно и мучительно, когда сделать резкий рывок и ощутить облегчение будет куда лучше. Но он не мог поторопить организаторов, не мог сесть за руль джета и доставить их к месту сбора, не мог абсолютно ничего, кроме как ждать. Через полчаса им с Холли принесли плотные брюки и высокие сапоги до середины голени на шнуровке. В комплекте была черная футболка, тоже из плотного материала. Переодевшись их, каждого по отдельности, повели к площадке на крыше, выход на которую располагался с другой стороны здания. Нил занял свое место в первом джете, Холли повели ко второму. Внутри сидели 12 трибутов в два ряда друг напротив друга. Между ними ходила женщина и вводила каждому под кожу датчики слежения. Обычно игры проводят на огромной территории, снизу доверху напичканной камерами. Тем не менее, отслеживать местоположение каждого трибута и его физическое состояние распорядители игр предпочитают с помощью датчиков. До места назначения трибуты прибыли спустя пару часов полета, и выйдя наружу из летающего аппарата, Нил обнаружил себя сразу в длинном коридоре. У подножия джета их ждали сотрудники, которые проводили каждого к нужной двери. К огромному удивлению, за дверью Нил обнаружил Рене. Та осматривала куртку, висящую рядом на вешалке. Девушка обернулась на шум и с грустной улыбкой осмотрела парня перед собой. Нил не боялся. Он держался куда храбрее прочих, но неизвестность была для него невыносима. В тесной комнатушке была только скамейка для сидения, вешалка с темной курткой и стеклянная труба прямо напротив двери, чей зев был открыт в ожидании Нила. «шестьдесят секунд до старта» - раздался механический голос над их головами. Рене сняла куртку, и передала парню. Нил застегнул молнию, и Рене медленно потянулась руками, чтобы расправить несуществующие складки, и незаметно застегнула на подкладке изнутри брошь с силуэтом лисы, как на подвеске, которую он надевал на парад трибутов и на интервью. Образ лисы стал неким символом – эти украшения объединяли их, показывали, что они одна команда. Нил только осторожно качнул головой вперед в благодарности, когда над их головами вновь прозвучал голос «тридцать секунд». - Покажи им, на что способен Нил Джостен, - твердо, но не очень громко сказала Рене и подтолкнула его к трубе. – И не сходи с пьедестала до старта. Нил подошел к стеклу, и сделал шаг к платформе. Над головой раздался голос «десять секунд». Нил встал лицом к Рене, когда стекло закрылось перед ним, и платформа медленно начала подниматься вверх. Колени Нила дрогнули от неожиданности, но он выровнялся. Ободряющее лицо Рене скрылось. Платформа поднималась вверх, и Нил на несколько секунд оказался окруженным со всех сторон бетоном, который разделяла только стеклянная стена. Успокаивало только то, что откуда-то сверху лился дневной свет, и Нил явно приближался к поверхности. Слишком ярко. Просто невыносимо. Солнце заливало поляну, ослепляя его и остальных трибутов на несколько секунд. Нил оглянулся. За поляной начинался лес. Густой и зеленый, он приветственно шумел пением птиц и ветром в высоких кронах. Прямо как его первый визит в лес за пределами 12 дистрикта. Нил вдохнул поглубже, сосредотачиваясь на окружающих. 24 пьедестала расположили полукругом, напротив, как назвал это Дэвид, Рога изобилия. Внутри явно лежало оружие и припасы, Нил видел металлический блеск мечей и луков, катан и серповидных хопешей, копий и ножей. Это место – первая мясорубка Голодных игр. Многие ринутся вперед, в надежде быстрее раздобыть то, что спасет их от голодной смерти в лесу или защитит от других трибутов. Но в этом и подвох. Битва за ресурсы. И погибнут самые слабые. Ведущий начал отсчет. Вместе с его словами, яркие цифры вспыхивали над Рогом изобилия, отмеряя последние секунды жизни некоторых из них. Нил приготовился. Он знал, что сможет добежать – он быстр и сможет уклониться от прямой атаки. Поэтому, когда над поляной раздался гудок, обозначающий начало 74 Голодных игр, Нил сорвался с места, уже наметив оружие, которое должен заполучить любой ценой.