Наследник поместья Принц/The Heir to Prince Manor

Гарри нашел Крошку, свернувшуюся калачиком на подоконнике в кухне. Окно было над раковиной, так что она могла наблюдать за тем, как члены дома моют посуду и одновременно любоваться фруктовым садом. Мерцание растянулось на маленьком подоконнике, безмятежно греясь в лучах утреннего солнца. Солнечные лучи, падающие на крылья Крошки, заставляли их переливаться красивыми фиолетовыми и бирюзовыми узорами. Полуночный мех блестел маленькими радужными крапинками, и Гарри восхищенно смотрел на волшебную кошку. В окне подросток заметил Северуса, поливающего сад. Кристально чистая вода лилась ровным потоком с кончика его палочки, пока он тщательно смачивал почву вокруг всех трав. Для этой работы Мастер зелий был одет немного небрежно — в выцветшие брюки, рубашку с короткими рукавами и старые потертые ботинки. «Только ты, папа, можешь вставать летом в шесть тридцать, чтобы поливать свои травы», — подумал мальчик, качая головой. Зельевар вообще знает значение слова отдых? Очевидно, нет. С тех пор как Гарри приехал в поместье, он никогда не видел, чтобы этот человек спал допоздна, он всегда просыпался раньше своих сыновей, несмотря на то, что ложился спать позже. С другой стороны, гриффиндорец предположил, что трудолюбие Северуса в отношении сада имело смысл, поскольку большинство трав, растущих в нем, использовались в зельях, а это утреннее время было наиболее пригодным для полива. Словно почувствовав приближение Гарри, хотя он не издавал ни звука босыми ногами, Крошка подняла голову и повернулась, вопросительно глядя на юного черноволосого волшебника. «Как ты себя чувствуешь этим прекрасным утром, юный Снейп?» — Хорошо. Я… э-э… немного подумал прошлой ночью, Крошка, и я… э-э-э… решил, что хочу, чтобы ты попыталась мне помочь. Мне надоело бояться спать по ночам, если я не приму зелье. Я хочу освободиться от этих проклятых снов. «Понятно. Из того, что сказал мне твой отец, твои сны вызывают у тебя большой стресс и беспокойство» Гарри почувствовал, что краснеет. — Э-э, да. Я получаю эти приступы тревоги после снов, и не могу нормально дышать. Это обычно заканчивается тем, что меня тошнит, как только я выравниваю дыхание. Папа говорит, что это связано со стрессом. «Ммм… это часть проблемы, — мерцание легко прошла через подоконник и прыгнула на руку Гарри, затем поднялась по ней к его плечу и села, аккуратно обернув хвост вокруг лап, — почему бы нам не найти тихое место? Затем я должна попросить тебя описать твои сны» — Хорошо. Гарри задумался, гадая, какое место было самым уединенным. Наконец, он выбрал библиотеку, потому что в ней был очень удобный диван, на котором он не раз засыпал, читая книгу. Подросток направился вниз по западному крылу, Крошка сидела у него на плече. Гриффиндорец вошел в библиотеку, которая сразу же осветилась мягким заклинанием Lumos, и устроился на удобном синем замшевом диване в углу. — Это одно из моих любимых мест для отдыха, — сказал он мерцанию, которая спрыгнула с плеча и села ему на грудь, ее фиалковые глаза смотрели прямо в его собственные. «Я вижу это в твоих мыслях, дитя. Прости меня, но твой разум очень открыт, и такому чувствительному существу, как я, трудно блокировать все образы, о которых ты думаешь. Я удивлена, что твой отец не научил тебя защищать разум» — Э-э… он собирался, но был занят приготовлением зелий, и у него не было времени, — объяснил Гарри. Затем он спросил, не ходя вокруг да около, — что ты хочешь знать о моих кошмарах? «Все. Чтобы помочь тебе, мне нужно знать, что тебя пугает, и не отрицай, что ты боишься, юный волшебник, потому что я знаю, что это так. Теперь мне нужно знать, почему ты боишься?» Гарри замолчал на минуту или две, а затем начал, запинаясь, рассказывать мерцанию о своих повторяющихся кошмарах. Волшебный кот внимательно слушал, улавливая непрерывный поток образов. Подростку потребовалось больше часа, чтобы рассказать всю сагу о своих снах и реакции на них, от Дурслей и катастрофической ночи, когда он напился, и до последнего эпизода, где он истерически рыдал в объятиях отца. Когда Гарри закончил, мерцание долго молчало, обдумывая, как лучше решить проблему, представленную юным волшебником. Наконец, она заговорила: «Из образов в последнем сне, я поняла, что у тебя есть определенные проблемы, пришедшие из прошлого, которые необходимо решить, молодой Гарри. Таким образом, я должна войти в твой разум и вернуть тебя в этот сон с дементорами, а затем проследить нить к прошлым событиям. Потому что сон, который ты переживаешь снова и снова, имеет свои корни в прошлых воспоминаниях» — Прошлым воспоминаниям? Например? «Из того, что ты сказал, страх, вызванный этим сновидением, вероятно, берет свое начало во многих воспоминаниях, а не только в одном. Для того, чтобы ты преодолел этот кошмар навсегда, ты должен вернуться со мной в эти воспоминания и противостоять тому, чего ты боишься. Это может занять несколько сеансов, юный волшебник, я не хочу перегружать тебя. Иногда медлительность и скрытность лучше, чем беготня, как делает котенок на первой охоте. Только поняв страхи прошлого, ты поймешь страхи настоящего» Гарри кивнул. — Сколько времени займет сеанс, Крошка? «Я не могу ответить на этот вопрос точно, это зависит от индивидуальности каждого человека. Но я бы сказала, что не дольше двух часов и не меньше двадцати минут» — Тогда у нас не получится сделать это до завтрака. «Нет, и я бы не советовал начинать сеанс на пустой желудок. Так что иди и ешь, а потом возвращайся сюда. Я буду ждать» Затем она вытянулась на подлокотнике дивана, напомнив Гарри Сфинкса. Гриффиндорец пошел завтракать со своим отцом и Драко, о котором постепенно начинал думать как о своем брате-очень-раздражающей-занозе-в-заднице, которому иногда хотелось дать по зубам, но тем не менее настоящему члену их семьи. Это было странное ощущение, когда вокруг него была семья, которая действительно заботилась о нем. Было облегчением знать, что есть кто-то, кто присматривает за ним, кого ему не нужно бояться, или к кому он может обратиться за советом, и кто его поддерживает. Это было то, о чем он всегда мечтал, в те дни, когда был заперт в чулане под лестницей — семья, которую он мог любить и которая любила его в ответ. Потому что он любил Северуса, как своего отца. Драко… любил ли он Драко, как брата? Ну, не совсем, но это было чем-то похожим. После завтрака Гарри сообщил Северусу, что Крошка собирается попытаться помочь ему преодолеть кошмары, и ему нужно пойти с ней и начать сеанс. — Очень хорошо, Гарри. Иди и дай Крошке исцелить тебя, — согласился Северус, радуясь, что его сын согласился получить помощь в решении своей проблемы. Конечно, Драко начал возмущенно протестовать против того, что его оставили делать всю работу по дому в одиночку, пока Гарри не пообещал, что завтра сделает двойную работу по дому, чтобы компенсировать это. После этого Драко перестал ворчать и неохотно согласился. Гарри вернулся в библиотеку, готовый начать сеансы с мерцанием. Крошка сказала Гарри устроиться поудобнее на диване. «Сеансы лучше всего работают, когда человек расслаблен и непринужден. Так мне легче пройти через сны и найти нити памяти, связанные с ними. Итак, расслабься, посмотри мне в глаза и сделай шесть медленных вдохов» Гарри повиновался, глядя Крошке прямо в глаза и чувствуя, как его охватывает странная усталость и сонливость. Подросток почувствовал, как его веки тяжелеют, и он хочет их закрыть. «Не сражайся со мной, дитя. Спи, Гарри Альбус Снейп, — настаивало мерцание, — не бойся, ничто не причинит тебе вреда, пока я с тобой. Я, ткач снов, правлю в Царстве Сна. Я делала это раньше тысячи раз, малыш, я являюсь ткачом сна в течение пяти веков. Теперь закрой глаза и позволь сну окружить тебя» Гарри повиновался, он никак не мог отказаться от успокаивающего присутствия мерцания, и он, действительно, устал, ему нужно было отдохнуть. Гриффиндорец заснул вскоре после того, как волшебное существо замолчало, а Крошка удовлетворенно замурлыкала и послала свое сознательное «я» вперед, проскользнув в разум мальчика так же легко, как русалка сквозь волны. Крошка стоял посреди ухоженной лужайки, перед домом с белым штакетником и совой на почтовом ящике. Она с любопытством огляделась вокруг — это была одна из конструкций, к которым привел её разум Гарри — это была своего рода нейтральная земля. Но ей нужно было вызвать кошмар, который был у мальчика, чтобы она могла пройти через него и посмотреть, есть ли способ полностью удалить его из головы Гарри. Крошка тихо зашипела и начала призывать на своем языке, языке Благого Двора, который был давно забыт людьми. Кошмар просочился к ней, вытащенный из подсознания Гарри. Как глубокий нарыв, он распространился по его психике в ответ на ее зов. Лапы мерцания стояли на холодном клочке земли, было темно, клубился туман, а затем она увидела, как появился Гарри с палочкой в руке, бегущий вдоль озера. На дальней стороне была обмякшая фигура другого волшебника, которого Гарри очень любил. Но подросток не смог добраться до другого человека — вместо этого он был окружен дементорами, и все они роились и нападали на него. Крошка чувствовала панику Гарри, страх обрушился на ее щиты, как волна ужасающей силы, но волшебная кошка блокировала ужас и встала перед мальчиком и его мучителями. Она, казалось, светилась, мгновенно увеличиваясь в двадцать раз, потому что в Царстве Снов она могла стать больше или меньше, как ей заблагорассудится. «Стой! — она предупреждающе зашипела, и сгусток дементоров замер. — Кто ты такой, что осмеливаешься беспокоить человека под МОЕЙ защитой?» Четыре темные фигуры скользнули вперед, пока не встали полукругом вокруг нее и Гарри. Один за другим они сбросили капюшоны, открывая четыре лица тех, кого Гарри боялся больше всего — Волдеморта, Вернона, Джеймса и Дадли. Она чувствовала, что страх был смешан со стыдом и виной, причем вина и стыд в основном предназначались для последних двух фигур, а страх был для первых. Первым заговорил тот, кто был похож на скрюченного получеловека. — Кто ты, посмевшая встать между мной и моей законной добычей? Крошка выгнула спину и прижала уши, шипя от ярости. «У вас нет законной добычи здесь, потому что вы существуете только по прихоти, созданной страхом и ненавистью. Я — ткач снов, и я изгоню вас обратно в эфир, откуда вы пришли. Ты здесь ничем не правишь, Темный, здесь МОЕ царство!» — ТЫ ЛЖЕШЬ! — закричал дементор Волдеморт. — Я Темный Лорд, и все будут дрожать, когда услышат мое имя! Я вернулся из мертвых, чтобы закончить то, что начал, и убить ребенка, который бросил мне вызов той ночью. Теперь отойди в сторону, кошачья тварь, пока ты не познала смерть! — он указал палочкой на сердце Крошки. В ответ Гарри яростно закричал: — Нет! Оставь ее в покое! Больше никто не умрет из-за меня! Нет! Крошка дернула усами, не впечатленная угрозой Волдеморта. Волдеморт начал произносить Смертельное Проклятие, но был остановлен на полуслове командой мерцания. Змееподобный призрак остался стоять с открытым ртом, как безмозглый дурак. Крошка подошла к нему и резко полоснула его по лицу передними когтями. «Как я уже сказала, не вы правите здесь. Я скоро разберусь с тобой. А пока, юный Снейп, давай посмотрим, куда приведет нас нить памяти от этого» Она прошествовала туда, где ждал дементор Дадли, пойманный ее волей, как муха в янтаре. «Гарри! — позвала она. — Пойдем, они не смогут причинить тебе вреда. Следуй за мной, пока я прослеживаю эту нить памяти и вижу, что тебя так преследует, дитя. Идём» Гарри поколебался, а затем поднялся на ноги. Он подошел к Крошке, которая успокаивающе мурлыкала и ждала его. Теперь она была почти такой же высокой, как он. Волшебная кошка протянула лапу и коснулась серебряной нити памяти, которая была прикреплена к Дадли. Только что они стояли в кругу дементоров, а в следующее мгновение оказались на Тисовой аллее номер 4, на переднем дворе, где шестилетний Гарри поливал клумбы, а Дадли смеялся и толкал его, заставляя черноволосого мальчика покрываться грязью. — Ха-ха! Гарри весь мокрый и грязный! Гарри весь мокрый и грязный! У тебя будут проблемы, когда мои мама или папа увидят тебя! Просто подожди! Папа снова поджарит твою шкуру, ты, четырехглазый урод! Гарри поднялся с сырой земли, безуспешно пытаясь стряхнуть с себя грязь. — Зачем ты это сделал, Дадли? Я ничего тебе не делал! Пухлый мальчик пожал плечами. — Мне просто захотелось. — И что? Почему бы тебе не поиграть в свои новые видеоигры? — предложил Гарри. — Я уже сделал это. Сегодня утром я уже пять раз играл во все игры, которые у меня есть. — О… — лицо Гарри вытянулось, потому что он вообще ни разу не играл в них. — Можно… можно я тоже немного поиграю, Дадли? — Нет! Папа говорит, что таким уродам, как ты, нельзя приближаться к дорогим игрушкам. Ты можешь сломать или заставить их взорваться. — Я не буду! Обещаю. — Нет! Это мои видеоигры, и я решаю, кто играет в них. И ты не можешь, — Дадли злобно ухмыльнулся. — Но почему? — Потому что ты уродливый жуткий ребенок, и ты вообще даже не должен быть в этой семье, вот почему! — Нет! — закричал Гарри, чувствуя, как его горло горит от слез. — Да! Так говорит папа, а он все знает! Он сказал, что ты должен быть благодарен, что у тебя есть крыша над головой и еда. Гарри зло посмотрел на своего кузена. — Ах, да? Благодарен, что живу в чулане, что ем объедки со стола? Что это за жизнь? — Это то, что ты заслуживаешь! — Дадли сбил его обратно на клумбу и забежал в дом, крича, что Гарри поломал все гортензии Петунии. — Видишь? — тихо сказал нынешний Гарри. — Они никогда не хотели меня. Я был уродом, они никогда не любили меня. Последовали новые воспоминания, когда мерцание коснулось мотка нитей, и они увидели вечеринку по случаю дня рождения Дадли, где он и все его друзья играли в праздничные игры и набивали себе рот тортом и мороженым, в то время как Гарри был заперт в своем чулане, слыша только смех и наблюдая веселье через крошечную щель в двери. А затем его выпустили, чтобы убрать огромный беспорядок, который устроили дети, и дали только корку черствого хлеба и воду на ужин… Потом было Рождество, о котором Гарри рассказывал Драко, когда Дадли получил пятьдесят пять подарков, а все, что получил Гарри — это жестокую порку… Дадли и его друзья гонялись за Гарри по парку, играя в «Охоту на Гарри». «Беги, маленький урод! Беги, пока мы не побили тебя!» — кричал Дадли. Дадли дрожал и визжал, когда Хагрид наколдовал ему поросячий хвост, а Гарри хихикал у него за спиной… Дадли визжал, когда Северус крепко схватил его за ухо и заставил извиниться перед матерью… И последний Дадли смотрит на Гарри обвиняющим взглядом и кричит: «Это все ТВОЯ вина, из-за тебя они убили моего отца!» «Стоп! — мяукнула Крошка, и ненавистное изображение замерло. Она повернулась к Гарри. — Дитя, это воспоминание ложное. Этого никогда не было. Но твоё подсознание создало его из-за вины, которую ты чувствуешь из-за смерти дяди. Почему ты чувствуешь себя виноватым в смерти этого злодея, Гарри? Он сделал многое, чтобы причинить тебе боль, беззащитному ребенку под его опекой. Тебя даже не было там, когда он умер. Так почему же ты должен нести какую-то вину за его кончину?» — Потому что… Пожиратели смерти убили его… Они никогда бы не сделали этого, если бы не я… Они искали меня и вместо этого нашли его, — запинаясь, объяснил Гарри. — Мне не очень жаль, что жирный ублюдок мертв, жаль только, что у Дадли теперь нет отца. «И почему ты чувствуешь симпатию к мальчику, который издевался и мучил тебя полжизни?» Гарри задумался. Почему ему было жаль Дадли? Он долго размышлял, а затем, наконец, сказал: — Потому что даже мой кузен, гнилой, избалованный ребенок, не заслуживает того, чтобы быть без отца, как я, пока… «Пока не пришел Северус и твоя жизнь не изменилась навсегда» — Да. Я знаю, что на самом деле это не моя вина, я знаю, что Вернон заслужил все, что получил, но все же… Я не знаю… Мне жаль Дадли. «У тебя сострадательное сердце, юный Снейп. Боюсь, это одновременно и благословение, и проклятие. Послушай меня. Смерть твоего дяди была по его собственной вине, ты не ответствен за это. Это ты держал палочку, которая прокляла его до смерти?» — Нет. Но… «Правильно, это не так. Почему же тогда ты чувствуешь вину? Твой двоюродный брат чувствует себя виноватым в том, как ты прожили половину своей жизни?» — Я… думаю, что нет. «Тогда и ты не должен, дитя. Тот, кто несет ответственность и вину за смерть твоего дяди — это волшебник, направивший на него палочку. Только не ты, Гарри, — твердо сказала мерцание. — Дадли потерял своего отца из-за преднамеренного акта мести, а не из-за твоих действий. Это то, что ты должен твёрдо уяснить. Это то, что ты должен принять. Ты не несёшь ответственность за выбор других. У тебя нет причин чувствовать себя виноватым» — Я… да… «Ты все еще сомневаешься во мне. Ты можешь сочувствовать своему кузену сколько угодно, но не возлагай бремя вины на себя. Это НЕ твоя вина. — нараспев произнесла ткач снов, а затем развернула свою собственную нить. — Смотри, что было, Гарри Снейп. Посмотри моими глазами на прошлое и увидишь правду» Затем она быстро создала изображение того, как должно было выглядеть нападение на Вернона, позволив Гарри своими глазами увидеть проклятие, которое поразило его дядю. «Вот этот волшебник пролил кровь Вернона, а не ты. Теперь отпусти свою вину» Гарри тяжело вздохнул. — Хорошо… «Хорошо. Чувство вины больше не душит тебя. Но кое-что еще, что сказал твой кузен, глубоко ранило тебя. Предположишь, что это?» — Что я урод? Крошка покачала головой. «Чего ты жаждал больше всего тогда и что ценишь сейчас?» — Моя… семья. «И твой кузен заставил тебя думать, что ты этого не заслуживаешь. Но он солгал, Гарри. Как и большинство ревнивых детей. Ты заслуживаешь любви, крова и собственной семьи. У тебя много тех, кто любит тебя, дитя» Гарри еще раз посмотрел в фиалковые глаза мерцания. На этот раз он увидел знакомые лица — Лили, Северус, Рон, Гермиона, Сириус, Дамблдор, Хедвиг, Хагрид, Ремус, даже Драко и тетя Петуния были там. И все они смотрели на него с любовью. «Ты видишь? Они твоя семья, семья, которую ты всегда хотел. И пока ты их любишь, ты никогда их не потеряешь. Ты любишь их?» — Да… я… даже… даже тетю Петунью, — выдавил он, наконец, и обнаружил, что это правда. — Даже Драко, высокомерного мальчишку, которым он является. Глаза Крошки одобрительно блеснули. «Это хорошо. Ибо любовь поддержит тебя, когда всё будет в самом мрачном состоянии. Пусть любовь, которую ты чувствуешь, наполнит твою душу, юный Снейп. Ты это чувствуешь?» Гарри кивнул, потому что действительно чувствовал огромную любовь, исходящую от всех тех, кого он видел в сознании мерцания. Это чувство окутывало теплом и светом, прогоняя тени и отчаяние. Его любили. Он был не один. Это была его семья, и они любили его больше всего. «Тогда повернись лицом к своему кузену» — приказал Смиджен. Гарри обернулся и снова оказался внутри круга темных дементоров, лицом к лицу с Дадли. Крошка зашипела, и дементор Дадли освободился от ее контроля. Он двинулся на Гарри, размахивая руками и крича: — Это твоя вина, что он мертв, Гарри! Ты убил моего отца! Но на этот раз Гарри не отступил. На этот раз он стоял на своем и твердо сказал: — Ты ошибаешься. Твой отец умер, но это не моя вина. Вини другого волшебника, а не меня. Затем он бросился на своего кузена и повалил его… прямо в большую лужу грязи и навоза. Большой мальчик барахтался, кашляя и отплевываясь, извиваясь, как рыба в вонючей грязи, не в силах выбраться. Дадли удивленно посмотрел на него. — А? Как? — Теперь мы квиты, Большой Дэ — сказал ему Гарри, а затем посмотрел, как он исчез в тумане. И впервые с тех пор, как он узнал о смерти своего дяди, Гарри почувствовал, как гора вины, которую он нес, рухнула и исчезла. Наконец-то он был свободен. Мерцание почувствовало перемену в душе мальчика и не смогло сдержать улыбки. «Еще три. Но мы доберемся до них завтра или следующей ночью» — Почему не сейчас? «Потому что ты слишком устал, и тебе нужно отдохнуть. Вернись со мной, Гарри» — мерцание коснулось нити, которая вела обратно к сознанию Гарри, пробудив его от транса. * * * * * * Гарри открыл глаза, моргая и щурясь. Он зевнул, он почувствовал себя измученным. Даже больше, чем когда он играл в квиддич или когда стирал вручную. Крошка внимательно посмотрела на него. «Тебе нужно перекусить, принять ванну и хорошо выспаться» Гарри рассеянно кивнул. — Почему я чувствую себя таким усталым, Крошка? Все, что я делал, это ходил с тобой по разным местам в своем сознании. «Все, юный Снейп? Путешествие в Царство Грез нелегко, тем более что это был твой первый раз. Столкнуться с реальностью своего прошлого и правдой настоящего еще сложнее. Но ты молодец. Ты победил свою вину. Теперь дыра в твоём сердце может начать заживать. Помни, что я тебе говорила, Гарри Снейп. Теперь у тебя есть семья и они любят тебя. Пока ты любишь их, ты никогда их не потеряешь. Знай, что это правда, потому что я не умею лгать» Гарри почувствовал тепло внутри себя от слов кота-фейри. И, несмотря на усталость, он улыбнулся улыбкой благодарности и восторга, беззаботной улыбкой ребенка, который знает окончательно и бесповоротно, что его любят. Крошка запрыгнула к нему на плечо и нежно потерлась о него тёмной шерстью. «Пойдем, дитя. Твой отец и брат ждут нас на ужин, я полагаю. Завтра или послезавтра мы столкнемся с еще одним из ваших… дементоров. Так вы их называете? Но сейчас я умираю с голоду, как и ты, так что давай поедим» — Звучит, как отличная идея, — сказал Гарри, и его желудок заурчал в знак согласия. * * * * * * В ту ночь Гарри спал без помощи Сна без сновидений, согласно инструкциям Крошки. «Он должен научиться доверять себе и засыпать естественным образом, волшебник Северус. Не бойся, я буду следить за его снами, и если он начнет испытывать кошмар, я изгоню его» — пообещало мерцание. Северус неохотно согласился, но кошка фейри сдержала слово, оставаясь бдительной все время, пока Гарри спал, наблюдая за его сновидениями. Только однажды кошмар дементоров угрожал мальчику, и тогда Крошка проскользнула в сознание Гарри и прогнала его резким взмахом хвоста и силой своего присутствия. Она быстро сплела небольшую сеть спокойствия вокруг своего спящего подопечного, а затем удалилась, удовлетворенная тем, что он будет крепко спать до рассвета. * * * * * * Крошка подождала три дня, прежде чем начать новый сеанс, потому что, несмотря на кажущуюся легкость, с которой она справилась с конструкциями кошмара Гарри, это истощило ее больше, чем она хотела признать. Она все еще не полностью оправилась от нападения лурка, поэтому ходить по Царству Снов и помогать мальчику противостоять тьме в его прошлом было очень утомительно. Таким образом, она отдыхала и ела в течение трех дней, позволяя своему телу восстановиться, а ее силам пополниться. Кроме того, она знала, что Гарри нужно некоторое время, чтобы смириться с откровениями, которые он пережил, и этот следующий сеанс, вероятно, будет хуже, чем предыдущий. Она намеренно начала с наименьшего из дементоров, которые мучили Гарри, зная, что ему понадобится время, чтобы добраться до Вернона и Волдеморта. На этот раз Крошка подождала до вечера, чтобы начать сеанс, позволив Гарри немного побыть со своей семьей, прежде чем снова позвать его в библиотеку. Библиотека была идеальным местом для таких сеансов — это была удобная и нейтральная территория, и два других жителя поместья согласились не прерывать их, пока сеанс не закончится. На этот раз она попросила Северуса предоставить Успокаивающий напиток, полагая, что он понадобится Гарри позже, так как эта борьба будет более напряженной, чем предыдущая. Мастер зелий поднял бровь, но предоставил то, что нужно без комментариев. Он также решил подождать, пока Гарри не закончит, прежде чем лечь спать. Чтобы иметь возможность проверить своего сына и убедиться, что с ним все в порядке, и выслушать, если Гарри захочет поговорить. Зная, что сеанс может занять несколько часов, он устроился с книгой и начал читать в кабинете. В библиотеке Крошка и Гарри устроились на диване, и снова кошка-фейри велела юному ученику несколько раз вдохнуть и выдохнуть и отправила его спать своим взглядом. Затем она положила лапы на туманную дорогу и вошла в сознание Гарри. * * * * * * Еще раз туман окутал Черное озеро, скрывая обмякшую фигуру Сириуса из поля зрения, а дементоры пришли за ними с шипением и скрежещущим воем, от которого по спине Гарри побежали мурашки. Он попытался сказать себе, что это не реально, что это сон, что Крошка рядом с ним, он выйдет из этого невредимым, но все это стало неуместным, как только подросток услышал этот ужасный вой и почувствовал, как костлявые пальцы схватили его за запястье. Дементор, который схватил его, откинул капюшон, открывая лицо Джеймса Поттера. — Ты предал меня, Гарри! — его лицо потемнело от гнева и разочарования. — Ты выбрал Снейпа вместо меня! И теперь ты должен быть наказан! Дементор Джеймс широко открыл рот, показывая ряд ужасных острых клыков, но прежде чем он смог сделать что-либо еще, вмешалась Крошка. «Отпусти его, СЕЙЧАС ЖЕ! — прорычало мерцание, и Джеймс повиновался, отпустив руку Гарри, как будто она горела. Крошка подошел к Джеймсу и прорычала, — по какому праву ты обвиняешь Гарри в предательстве? Он невиновен в этом, это не он обидел тебя» — Нет? Всю свою жизнь он думал, что я его отец. Он выглядел как я, унаследовал мое состояние, черт возьми, он даже играл на той же позиции в квиддиче. Все было просто прекрасно, пока не появилась жирная Летучая мышь из подземелий и не показала, что мой мальчик на самом деле отродье Нюниуса Снейпа! — усмехнулся Джеймс, — тощий, подлый, хитрый Нюниус, у которого всегда был нос в книге. Тьфу! И как только Гарри узнал о нём, я внезапно перестал быть достаточно хорошим. Теперь язвительный мерзавец стал его папой. Он предал меня, кот! Он выбрал этого слизеринца вместо меня! «Это его право, Джеймс Поттер. Ему нужен живой отец, а не мертвый герой. Ему нужно тепло и любовь семьи, а не холод кладбища. Северус дает ему все, что ему нужно. Тебе не на что обижаться» — Не на что? Не нужно возмущаться тем фактом, что Нюниус украл у меня моего сына? «На самом деле Гарри никогда не был твоим сыном. Он всегда был Снейпом» Прежде чем мужчина смог снова запротестовать, Крошка шипением заставила его замолчать, подошла к Гарри, который все еще дрожал в муках смертельного ужаса, и попросила мальчика положить руку ей на плечо. «Пойдем, дитя. Давай проследим за этой нитью к одному из твоих самых старых воспоминаний, оно очень тусклое, но тем не менее оно есть» Гарри ухватился за мех Крошки, как за спасательный круг, и последовал за мерцанием назад к воспоминаниям, когда ему было тринадцать месяцев. * * * * * * — Смотри, Лили! Посмотри на нас, мы летим! — крикнул Джеймс, держа малыша Гарри перед собой на метле. Они были всего в семи футах над землей. Гарри улыбался и смеялся, держась за метлу. — Держу пари, он станет капитаном команды по квиддичу, как только поступит в Хогвартс, а? Прямо как твой отец, верно, Гарри? Лили наблюдала снизу, пока Гарри не заскучал через пятнадцать минут и не начал скулить. — Вниз, папа! Вниз! — Хорошо, мистер Босс, — Джеймс мастерски приземлился на метлу, поднял Гарри и передал его Лили. — Думаю, на сегодня с него хватит. И кроме того, я думаю, что он мокрый. Лили на это закатила глаза. — Знаешь, Джеймс, тебя не убьет, если ты будешь время от времени менять ему подгузник. — Лил, ты же знаешь, я ненавижу это. Я бы хотел, чтобы для этого изобрели заклинание, — проворчал ее муж. Обычно ему удавалось избежать смены подгузника Гарри, перекладывая работу на Лили или какому-нибудь другому ничего не подозревающему родственнику или другу, который просто случайно наблюдал за его сыном. Лили покачала головой, испытывая отвращение к поведению мужа. — Что, ты можешь делать только забавные вещи, в то время как я выполняю всю работу, Джеймс Поттер? — Лил, ты преувеличиваешь. — Я? Джеймс я могу сосчитать по пальцам рук, сколько раз ты менял ему подгузник, но только потому, что был дома один. Ты резал самые отвратительные ингредиенты для зелий в школе, а теперь не можешь изменить подгузник. Невероятно! Джеймс бросил на нее раздраженный взгляд. — И что? Это было другое. Забота о детях — это женская работа. Или домового эльфа, но ты не позволяешь его завести. Лили с презрением посмотрела на него. — Мы прячемся, ты, глупый… Знаешь, Джеймс, с твоим высокомерным отношением, иногда я задаюсь вопросом, почему я вышла за тебя замуж. Потому что теперь мне нужно растить двоих детей! — Эй, что это значит? Ты бы предпочла выйти замуж за Снейпа? За этого жирного мерзавца? — Северус не был мерзавцем! — заплакала Лили. — Ты говоришь это только из-за своего глупого школьного соперничества. Он был умным и вдумчивым, и если бы я… — она замолчала. — Что? Если бы ты что? Если бы ты вышла за него замуж, твоя жизнь была бы идеальной? — усмехнулся Джеймс. — Да, я просто вижу, как Нюниус заботится о ребенке. Ты бы жила в какой-нибудь второсортной лачуге, едва сводя концы с концами. — Ты ошибаешься, Джеймс! Северус был блестящим зельеваром, и он обеспечил бы нас достойно. Ты никогда не знал его! Семья значила для него всё. Маленький Гарри начал беспокойно хныкать на руках. — О, так семья не для меня? Ты думаешь, я не люблю своего сына только потому, что отказываюсь менять подгузники? — Джеймс, быть отцом — это нечто большее, чем просто играть с ним, — устало начала Лили, — или покупать ему последний игрушечный снитч. Он едва видит тебя, ты всегда далеко, сражаешься с Пожирателями смерти или Сам-знаешь-кем! — Ну, извини меня за то, что я делаю свою работу, Лили! Извини, что я не такой бездельник, как твой предыдущий жених! Который оказался слизью из пруда! — Нет! Ты ошибаешься. Он… он мог совершать ошибки, но Северус был не таким, как ты думаешь. Ты никогда не знал его, Джеймс. — Мы вместе ходили в школу, Лили. Я знал, кем он был с самого первого дня. Мразь, и я рад, что он мертв. Не пытайся защищать его передо мной, потому что он никогда не делал ничего хорошего в своей жизни. Я дал тебе сына, что он когда-либо давал тебе? Ничего, кроме страданий! В этот момент Гарри заплакал. Лили повернулась и пошла прочь, успокаивая и укачивая сына, с горькими слезами на глазах. — Вот тут ты ошибаешься, Поттер, — прошептала она. Затем сцена исчезла, и Гарри и Крошка снова стояли в кругу у озера. Прежде чем Крошка успел пошевелиться, Гарри подошел к дементору Джеймсу и рявкнул: — В конце концов, ты не был таким уж блестящим отцом, и я больше не чувствую себя виноватым из-за того, что впустил Северуса в свою жизнь. Я ЕГО сын, и он любит меня, я никогда не предавал тебя. Принятие Северуса как моего отца — это не предательство, это правда. И знаешь что, Джеймс? Я рад, что он мой отец. Рад! Джеймс дементор внезапно взвыл и исчез, пока перед Гарри не остались только две тени, — Вернон и Волдеморт. Гарри шагнул вперед, чтобы противостоять своему ужасному дяде, но Крошка преградила ему путь. «В другой раз, Гарри. Пойдем, дитя. Пора возвращаться» Затем знакомый туман закружился вокруг них, и озеро исчезло. * * * * * * На этот раз, когда Гарри вернулся в мир, он обнаружил, что у него раскалывается голова, и внезапно ощутил желание начать плакать и никогда не останавливаться. Он не мог понять этого, он был зол, когда оставил Джеймса в сновидении, но теперь он чувствовал печаль и сожаление о том, что могло бы быть. Печаль о том, что Северус пропустил большую часть его детства, и сожаление о том, что он поставил Джеймса на пьедестал и представил его, как идеального героя, когда он был просто человеком. Ущербным смертным, как и все остальные. Поэтому ему больше не нужно чувствовать себя виноватым за то, что он принял Северуса, как своего отца, он ничего не отнял у Джеймса. Гриффиндорец положил голову на руки, пытаясь унять пульсацию и подавить внезапные слезы, которые защипали его глаза. «Гарри, выпей это, — услышал он голос Крошки сквозь гудение в затылке. — Это Успокаивающее зелье, твой отец оставил его для тебя. Выпей, это поможет» Гарри поднял голову, нашел стеклянный фиал со знакомым шипучим зельем и отхлебнул. Подросток тут же почувствовал, что пульсирующая головная боль отступила, а внезапная потребность заплакать исчезла. — Спасибо, Крошка, — устало пробормотал он. Гарри также почувствовал какую-то сонную усталость и зевнул. — Думаю, мне лучше поспать. Если подумать, я немного проголодался, может быть, выпью чашку чая и съем булочку. Ты со мной? «Это было бы прекрасно. Спасибо» Мерцание взобралось на его плечо, и они вместе вышли из библиотеки, направившись в кухню. Когда они проходили мимо кабинета, Гарри увидел, что его отец читает в кресле. — Интересная книга, папа? Северус отложил книгу и озабоченно посмотрел на сына. — Как твои дела, Гарри? Мальчик пожал плечами. — Я в порядке. Просто собирался выпить чашку чая. Хочешь со мной? — Да, спасибо, — мужчина пристально посмотрел на сына, а затем сказал, — я полагаю, ты принял Успокаивающий напиток, который я оставил для тебя? — Угу, — ответил Гарри, потирая глаза тыльной стороной ладони. После этого он поправил очки и обнаружил, что мерцание спрыгнуло с его плеча на кресло Северуса. «Вероятно, она хочет рассказать папе о том, как прошла сессия» — Я думаю, все прошло хорошо. Затем он пошел на кухню, чтобы сделать чай. На этот раз он выбрал тропический апельсиновый — он был одновременно успокаивающим и ароматным. Гарри достал две черничные булочки и положил их на тарелки, отломив кусочек для мерцания. Когда чай был готов, и гриффиндорец левитировал всё это в кабинет. — Ваш чай, сэр, миледи, — пафосно произнёс он, притворяясь высокомерным дворецким. Крошка легко прошлась по креслу и оценивающе принюхался. «Ах, Вы слишком добры, молодой Снейп» Гарри протянул отцу чашку чая и булочку, тот взял их и поблагодарил. Несколько минут стояла тишина, но, наконец, Северус поставил чашку на край стола, посмотрел на Гарри и спросил: — Не хочешь ли ты обсудить со мной то, что ты видел? Гарри играл с оставшимися кусочками булочки на своей тарелке, прежде чем вспомнил нечто, что Джеймс сказал Лили, и что озадачило его. — Папа? Есть кое-что, о чем я хотел тебя спросить. — Тогда спрашивай, — подбодрил старший волшебник. Гарри глубоко вздохнул. — В моих воспоминаниях Джеймс и мама спорили, и Джеймс сказал, что он рад, что ты мертв. — Это было бы типично для него. Мы никогда не ладили, Гарри. — Да, но я был чуть старше года в этом воспоминании, и разве ты не шпионил за Пожирателями смерти к тому времени? Так почему Джеймс и мама думают, что ты все еще мертв? — Потому что для них я был мёртвым. Видишь ли, только Дамблдор знал о моей истинной цели. Только он, Люциус и Темный Лорд знали, что я «вернулся из мертвых» в то время. Я хотел, чтобы остальной мир поверил, что я мертв, поэтому провел большую часть этого времени, скрываясь в поместье Малфоев, якобы затаившись, но на самом деле собирая жизненно важную информацию для Ордена каждый раз, когда я говорил с Люциусом и его хозяином. Именно в то время, когда я был там, я позволил Люциусу «убедить» меня принять метку и полностью отдать себя Темному Лорду, — он рассеянно потер отметину на руке, которую теперь не было видно. — Месяц спустя Волдеморт узнал о способности Трелони как провидицы и хотел захватить ее, чтобы увидеть, сможет ли она предсказать его победу. Он послал меня, чтобы убедить ее пойти с нами, и именно так я узнал о пророчестве. — Какое пророчество? — Пророчество, в котором говорится, что родится спаситель, чтобы победить Волдеморта раз и навсегда, — тяжело ответил Северус. — Поэтому Дамблдор считает меня героем? — Да, хотя глупо так думать. Я не верю в провидцев, они предсказывают не только правильно, но иногда и откровенную чушь. — Я не уверен, что Трелони вообще может предсказывать. — Я думаю, что каждый провидец предсказывает что-то правильно хотя бы один раз в жизни. — Что с ней случилось? Ты ведь не… э-э… похитил ее, верно? — Конечно, нет! Я сказал Люциусу, что Дамблдор охраняет ее, и я не могу снова сражаться с ним, но предложил фрагменты пророчества в качестве отвлечения. Дамблдор решил, что этих фрагментов будет достаточно, а также избавит меня от гнева Волдеморта за то, что я не выполнил свое задание. — Он… причинил тебе боль, папа? — Гарри не был уверен, хочет ли он знать ответ. У него было чувство, что Северус пережил многое в роли шпиона. Северус долго не отвечал. — Не совсем. Фрагменты немного успокоили его, — его голос вдруг стал пронизан сожалением, — я никогда не думал, что Волдеморт будет действовать на их основе. Частичное пророчество невозможно расшифровать, но он был сумасшедшим и думал, что оно указывает на тебя. Поэтому он пошел, чтобы найти тебя. Но его поиски оказались бесплодными, так как ваш дом находился под чарами Фиделиуса. Пока Петтигрю не предал твою мать и своего лучшего друга. Затем Волдеморт нашел тебя и… ты знаешь, что случилось потом. Гарри кивнул. Да, он слишком хорошо знал, что произошло в ту ночь. — Я хотел бы… — он запнулся, а затем сказал так тихо, что Северус едва расслышал, — ты мог бы спасти ее, папа. — Гарри, это был единственный раз, когда я не смог защитить кого-то, и я до сих пор не простил себя за это. «Ты должен попытаться, волшебник Северус. Твоя душа ранена и болит от твоего упрямства» Северус покачал головой. — Моя любимая умерла, потому что я не смог вовремя отреагировать. «Нет. Лили умерла, потому что темный волшебник убил ее. Это был не ты, так зачем чувствовать себя виноватым?» Снейп не ответил, и Гарри внезапно сказал: — Мама простила бы тебя, папа. Северус слабо улыбнулся. — Да, она бы так и сделала. Затем Гарри сделал нечто совершенно неожиданное. Он встал с дивана, подошел к отцу и обнял его. — Я тоже тебя прощаю, — прошептал он на ухо удивленному Мастеру зелий. Северус неловко обнял его в ответ. Он хотел бы сказать Гарри спасибо, но слова не шли, поэтому он ограничился тем, что обнимал своего сына еще долгое время, прежде чем, наконец, отпустить его. «Как иронично, Сев, — подумал он, обнимая своего ребенка. — Ты остался здесь, чтобы утешить Гарри после сеанса, а вместо этого он утешает тебя. Неужели чудеса никогда не прекратятся?» На спинке кресла мерцание мурлыкало от удовольствия. Здесь был усвоен важный урок, и она надеялась, что он поддержит обоих Снейпов, когда они покинут безопасное поместье и отправятся в опасный мир за его пределами.