Наследник поместья Принц/The Heir to Prince Manor

Северус сердито прошелся из одного конца квартиры на Площади Гриммо в другой. В такое время, как сейчас, он жалел, что так железно контролировал свой темперамент, чтобы обрушить его на своего руководителя за то, что тот был таким назойливым помпезным дураком. Он все еще был в ярости из-за решения Дамблдора вернуть Гарри Дурслям после всего, что они ему рассказали. Северус знал, что Альбус не был ни слепым, ни глупым, поэтому у мужчины не было оправдания для отправки мальчика туда, кроме как для осуществления какого-то грандиозного плана. Мастер Зелий знал, что Альбус смотрел на четырнадцатилетнего подростка как на спасителя, того, кто родился, чтобы освободить их от тени Волдеморта, согласно пророчеству, высказанному этой ненадежной Прорицательницей Сибиллой Трелони, когда та была в «Кабаньей голове». Северус не придавал большого значения пророчествам, их можно было интерпретировать по-разному, а Трелони всегда была в лучшем случае третьесортной Прорицательницей, несмотря на все ее происхождение и позерство. Он предпочитал сам вершить свою судьбу, и возлагать все надежды на одного маленького человека казалось ему, по крайней мере, верхом глупости. Волдеморт пришел к власти не один, и он не будет побежден в одиночку. Войны выигрывались стратегией и жертвами, которые представляли собой взрослых, а не детей, которых заставляли взрослеть. На данный момент была не давняя эпоха героев, как, казалось, думал Дамблдор. Он сообщил Альбусу о том, что его прикрытие уничтожено, и что тому нужно будет найти другой способ шпионить за Пожирателями Смерти, потому что он, Северус Снейп, покончил с ролью секретного агента. Он согласился остаться на посту Мастера Зелий и быть добровольным членом Ордена, потому что ненавидел Риддла и все, что хотел — увидеть, как его поджаривают на медленном огне и разрывают на куски гарпии. Но в данный момент его первой заботой был Гарри, хотя он не мог сказать это вслух или даже намекнуть на то, что он заботится о благополучии Поттера, не вызывая подозрений у старого волшебника. Ему придётся подождать, по крайней мере, два дня, прежде чем отправиться за Гарри в дом Дурслей, чтобы Альбус не заподозрил ничего плохого. Он сказал своему руководителю, что через два дня найдёт убежище от Пожирателей Смерти в неизвестном месте, чтобы вернуться только к началу нового семестра. До тех пор ему придется подождать и составить план. Он уже знал, куда отведет Гарри, это было единственное место, где они могли быть в безопасности от любого врага, и даже Дамблдор не мог проникнуть сквозь защиту на этом месте. Никто не мог ступить на ту землю, не являясь кровным родственником, или вообще найти ее, если они не знали заклинания и не имели ключ. Северус достал амулет, который всегда носил спрятанным под рубашкой, и улыбнулся. «Скоро, сын мой, я приду за тобой, и тогда ты, наконец, будешь в безопасности, которую заслуживаешь, и у тебя будет шанс стать ребенком, а не каким-нибудь мальчиком-героем, спасителем мира. Просто потерпи несколько дней, Гарри» Затем он перестал расхаживать и устроился в кресле, просматривая еженедельник «Зелья». Позже в тот же вечер он пошел в библиотеку, чтобы провести некоторое исследование по чарам Гламура, которые Лили наложила на сына, чтобы он мог вернуть Гарри его истинный облик. Это заняло бы его на два дня. * * * * * * Тем временем Гарри прибыл к Дурслям в сопровождении Дамблдора и отказался от предложения старого волшебника сопровождать его внутрь и поговорить с его родственниками. Мерлин помоги ему, если Альбус когда-нибудь обнаружит тот факт, что Снейп является его отцом. — Со мной все будет в порядке, сэр, — быстро сказал он старому волшебнику. — Заклинание, которое Вы наложили, защитит меня, и, как Вы и сказали, это всего на месяц. — Вот это настрой, Гарри! — Дамблдор хлопнул его по спине и весело сказал, — увидимся в следующем семестре, мой мальчик. До тех пор держись подальше от неприятностей. Гарри подождал, пока Дамблдор исчезнет, прежде чем подойти к двери и резко постучать в нее. Машины на подъездной дорожке не было, так что, возможно, Вернона не было дома. Он переложил клетку Хедвиг в одну руку, жалея, что директор не позаботился и о сове. Он быстро принял решение. Хедвиг нужно было быть свободной, чтобы передавать сообщения, поэтому мальчик выпустил ее из клетки и сказал, чтобы она летела куда-нибудь поблизости, где было бы безопасно. Затем быстро спрятал клетку под кустом возле крыльца, откуда всегда мог забрать ее позже. Затем Гарри снова постучал в дверь. Ее распахнул пыхтящий Вернон, который чуть не упал навзничь, когда увидел, кто стоит в дверях. — ТЫ! Какого черта ты здесь делаешь? Неужели я никогда не освобожусь от тебя, ты, чокнутый маленький ублюдок? Его лицо под усами сильно покраснело. — Директор сказал, что я должен остаться здесь на некоторое время, дядя, — коротко сказал Гарри. — А как на счет твоего чертова отца — этого зверя-садиста в черном? Где он? — Его здесь нет, но он скоро будет, — быстро сказал Гарри. При этом Вернон выглядел встревоженным, за последнюю неделю он научился быть осторожным и бояться гнева Мастера Зелий. Когда Петуния сообщила ему, что Снейп и Гарри уехали этим утром, Вернон быстро вздохнул с облегчением, а затем начал кричать на свою жену за то, что она укрыла Северуса в своем доме. К его удивлению, Петуния осталась глуха к его разглагольствованиям, вместо этого сказав ему, что она пошла за покупками, и Вернон должен убедиться, что Дадли встал с постели и сделал кое-какие дела во дворе, пока ее не было. Вернон согласился и, как только Петуния ушла, пошел вытаскивать сына из постели. Но не успел он разбудить Дадли, как раздался звонок, и, открыв дверь, он обнаружил не почтальона, а своего племянника, стоящего на крыльце. Сначала Вернон подумал, что ему снится сон, но нет. Это вернулся не ребенок, а его худший кошмар. — Что случилось, мальчишка? Твой отец устал от твоей лени и выгнал тебя? — усмехнулся Вернон. — Нет, — Гарри пристально посмотрел на него, — Могу я войти? Соседи смотрят. Вернон отступил в сторону, пропуская племянника внутрь, потому что не хотел сплетен о своей семье. — Заходи, мальчишка! Он хотел схватить Гарри за руку, чтобы затащить его внутрь, но по какой-то причине его рука сменила траекторию. Поттер вошел, и Вернон захлопнул дверь. Затем он повернулся к племяннику, его свиноподобные глаза, сверкающие гневом, прорезались под складками жира. — Это все твоих рук дело, мальчишка! До того, как ты появился, моя семья была нормальной, в нее не проникали странные люди, которые думают, что имеют право диктовать мне, как я должен вести себя в своем собственном доме. Ну, уж хватит! Если ты собираешься жить здесь снова, ты будешь подчиняться моим правилам! И правило номер один — убери свою ненормальную тушу с глаз моих, пока я не позову тебя для того, чтобы сделать что-нибудь! Он сделал движение, как будто хотел подтолкнуть Гарри вверх по лестнице, но его рука снова соскользнула, и Гарри остался нетронутым. Вернон озадаченно посмотрел на свою руку. — Уроды! — Он пристально взглянул на Гарри, — поднимайся, мальчишка! Не заставляй меня повторяться. Гарри спрятал усмешку и подчинился. Вернон последовал за ним, убедившись, что подросток пошел в свою спальню. К ужасу мальчика, он услышал звук поворачивающегося в замке ключа. Вернон запер его в спальне. Гарри мог только надеяться, что, когда Петуния вернется, она выпустит его. А пока он поставил свой сундук на пол и решил немного вздремнуть. Когда он проснулся минут через тридцать, то обнаружил, что Петуния стоит над ним. Её голубые глаза широко раскрыты от удивления. — Гарри, почему ты здесь? Что-то случилось с Северусом? — Нет, но мой директор не разрешил мне остаться с ним, — с горечью ответил её племянник, — он настоял, чтобы я вернулся сюда до конца лета. Но мой отец отказался принять это, и пообещал, что придет за мной, когда сможет. — Хорошо. Но сейчас, я думаю, будет лучше, если ты будешь держаться как можно дальше от Вернона. Он… не очень рад, что ты вернулся. Гарри фыркнул. — Почему я не удивлен? Я тоже не прыгаю от радости, тетя Петуния. Мне разрешено выходить отсюда, или меня запрут здесь, как в моем чулане? — Нет. Ты можешь покинуть свою комнату, я не буду держать тебя в плену, Гарри. Просто держись подальше от своего дяди, ты же знаешь, какой он вспыльчивый. Гарри кивнул. Да, он знал, каким вспыльчивым был Вернон. Он не раз пожинал плоды его плохого настроения. Правда, сейчас мальчик был защищен от того, чтобы Вернон причинил ему физический вред, но это не помешало бы мужчине навредить ему другими способами. — Тогда хорошо. Мне нужно пойти, убрать продукты и начать готовить ужин. Ты где-нибудь видел Дадли? Он должен был пылесосить гостиную. -Нет, тетя Петуния. Меня не было почти весь день, — сказал Гарри. Петуния нахмурилась. — Ленивый ребенок! Северус был прав, несколько дел по дому никогда никому не причиняли вреда, и ему давно пора начать выполнять свою часть работы. Гарри почувствовал, что вот-вот упадет. Оказалось, что Вернон был не единственным, кто изменился. Петуния казалась другим человеком. — Иди и найди его для меня, Гарри. Скажи ему, что я хочу видеть его немедленно, и тогда ты можешь делать все, что захочешь. — Да, тетя Петуния, — автоматически ответил её племянник. Затем она ушла, а Гарри встал и пошел по коридору в комнату Дадли. Зная своего кузена, он решил, что тот все еще спит. И действительно, Поттер обнаружил, что увалень все еще дремлет, храпя, как свинья в яме. Он наклонился и резко встряхнул кузена. — Эй, Дадли! Проснись! Твоя мама хочет видеть тебя. Но тот захрапел громче. — Дадли! — Гарри заорал ему прямо в ухо, — проснись! Сейчас же! Дадли громко застонал и пошевелился, открыв глаза, и уставившись на своего кузена затуманенным взглядом. — Хм? Гарри? — Он потер глаза. Поттер стоял, глядя на него сверху вниз, — как ты сюда попал? Гарри не потрудился ответить, вместо этого сказав: — Твоя мама хочет видеть тебя, так что лучше подними свою задницу и спускайся вниз. Дадли сел, хмурое выражение пробежало по его пухлым чертам лица. — О, да? Не знаю, что, черт возьми, на нее нашло. С тех пор как эта чертова летучая мышь из ада пришла сюда и превратила нас с папой в твоих слуг, ей пришла в голову мысль, что это нормально заставлять меня выполнять все твои домашние дела. Вчера она заставила меня пропалывать сад! А потом она попросила меня помочь ей накрыть на стол. Это женская работа! — воскликнул его двоюродный брат, — но когда я сказал ей об этом, она сказала, что либо я помог, либо меня могут наказать, и я сказал ей, что расскажу об этом папе, а она схватила меня за ухо, толкнула в угол и сказала, что папа больше не единственный, кто устанавливает здесь правила. А когда я попытался уйти, она… она шлепнула меня по заднице деревянной ложкой! Гарри ничего не мог с собой поделать. Он расхохотался. Его двоюродный брат так походил на плаксивого восьмилетнего ребенка, жалующегося на заслуженное наказание. Дадли яростно уставился на него. — Над чем ты смеёшься, Гарри? Тебе это кажется забавным, не так ли? Держу пари, ты не будешь смеяться, когда я скажу папе, что ты смеялся надо мной. — Разве это не похоже на поведение большого ребёнка? — Гарри усмехнулся, — бегать и рассказывать папе о каждой мелочи. — Ну, по крайней мере, у меня есть отец, которому я нужен. Похоже, твоему ты очень быстро надоел, и он бросил тебя здесь. Ты такой ненормальный, что даже твой собственный отец не хочет быть рядом с тобой, — жестоко рассмеялся Дадли. — Это неправда! — крикнул Гарри: слова другого мальчика задели больное место, потому что он боялся, что Снейп нарушит свое обещание и оставит его с Дурслями, как того хотел Дамблдор. — Заткнись, Дадли! По крайней мере, мой папа настоящий мужчина, а не мерзкий избиватель детей. — Не смей так говорить о моем отце! — крикнул Дадли. Затем он встал, размахивая кулаками. Гарри увернулся от первого удара, затем внезапно тоже разозлился и начал отбиваться. Он был сыт по горло вседозволенным поведением Дадли, в то время, как Гарри ничего не мог с этим поделать. Может быть, когда-то так и было, но не теперь. Его кулак скользнул по щеке кузена сбоку. Дадли взвизгнул, а затем бросился на Поттера, пытаясь сбить его с ног. Но Гарри был слишком быстр и уклонился от порыва противника. Он выставил ногу и подставил ему подножку, и Дадли с громким стуком приземлился на пол. — О, как пал могучий Большой Дэ! — усмехнулся Гарри, потому что его кузен напоминал выброшенного на берег кита, растянувшись на полу в своей пижаме в бело-голубую полоску. Дадли вскочил на ноги и бросился на Гарри. Вскоре они катались по полу, нанося удары руками и ногами, как две разъяренные дикие кошки. Гарри никогда раньше по-настоящему не сопротивлялся своему двоюродному брату, так как слишком боялся, что Вернон его побьет. Но теперь ему больше не нужно бояться ремня Дурсля — тот получил все, что заслужил, и еще немного больше. Кулак Поттера врезался в глаз и нос Дадли, старший мальчик взвизгнул и сильно ударил своего двоюродного брата об пол. Гарри увидел звезды. Но затем он сделал движение, которое показал ему Рон, который пережил множество драк со старшими братьями, и пнул своего двоюродного брата коленом в живот. — Уф! — выдохнул Дадли и со стоном откатился от Гарри. — Пошел ты, никчемный урод! — Лучше быть уродом, чем избалованным ребенком! Почему ты не слушаешь свою маму? — Почему бы тебе не вернуться туда, где твое место, Поттер? В канаву, к твоей матери-шлюхе. — Не смей так говорить о моей маме! — закричал Гарри и бросился на Дадли, сильно ударив другого мальчика. Дадли взвизгнул и свернулся калачиком. Но прежде чем Гарри успел сделать что-либо еще, Петуния схватила его и Дадли за ухо и подняла их на ноги. — Что, во имя всего святого, здесь происходит? — потребовала она. — Неужели вы никогда не научитесь ладить, или вам так хочется убивать друг друга? Гарри опустил голову, чувствуя стыд. Но только не Дадли. — Ой! Мама, прекрати это! Это Гарри начал! — Лжец! Ты нанес первый удар. — Хватит! — быстро приказала Петуния. — Гарри, иди в свою комнату и подожди, пока я приду к тебе. Ты поужинаешь сегодня вечером там, — затем она повернулась и посмотрела на Дадли, — спустись вниз и помоги мне убрать оставшиеся продукты. После ты можешь пойти и постоять в углу двадцать минут за драку. Дадли остался на месте. — Нет! Я не собираюсь спускаться вниз и… и ты не можешь меня заставить! Глаза Петунии сузились. — Это мы еще посмотрим, избалованный мальчишка! — огрызнулась она, затем выхватила ложку из кармана фартука и сильно ударила его сзади. Дадли взвизгнул и закрыл рукой зад. — Ой! Хорошо, мам, я спущусь вниз. — Марш, молодой человек, — приказала его мать. — Это относится и к тебе тоже, Гарри. Гарри повиновался, не желая испытывать терпение тети, он уже был вымотан ссорой с Дадли. Он вернулся в свою спальню и сел на кровать, задаваясь вопросом, что еще его тетя собирается сделать с ним за драку с Дадли. Пятнадцать минут спустя Петуния вернулась. — А теперь скажи мне, Гарри, почему ты дрался. Дадли утверждает, что это ты начал. — Я этого не делал. Я пошёл разбудить его, как ты и сказала, он назвал меня уродом, которого не хочет даже собственный отец, а мою маму… шлюхой, — сообщил ей Гарри, впервые в жизни имея возможность рассказать свою версию истории, не беспокоясь о том, что его побьют за ложь. Петуния побледнела. — Что он сказал?! Моя сестра… шлюха? Он извинится за это, — затем она сурово добавила, — но Вы должны вести себя лучше, чем драться, как две собаки, из-за объедков на мусорной куче, молодой человек! Вы останетесь здесь и подумаете о своем отвратительном поведении до ужина, радуйтесь, что Вы хотя бы получите его, мистер, потому что по правде я должна отправить Вас спать без него. — Да, тетя Петуния. Прости, — извинился он, зная, что она была права. — После ужина ты можешь сразу ложиться спать, сегодня вечером ни для кого из вас с Дадли не будет телевизора, — поджав губы, она повернулась на каблуках и спустилась вниз. Две минуты спустя он услышал, как Петуния ругает Дадли, кузен скулил. Затем звук ложки, соприкасающейся с телом, и его двоюродный брат, визжащий и обещающий, что он будет хорошим. Гарри поморщился, а затем с удовлетворением подумал: «Самое время, сопляк получил по заслугам!» Три минуты спустя вошел Дадли, потирая зад и дуясь. — Мне жаль, что я назвал твою маму шлюхой, а твоего отца уродом. Гарри кивнул. — Извинения приняты. Затем Дадли ушел, а Гарри сидел и листал книгу по квиддичу, пока Петуния не вошла с подносом и не сказала ему, чтобы он поужинал, пока все не остыло. Гарри быстро сел за стол и принялся жадно есть. Он надеялся, что Снейп скоро придет за ним, хотя ему нравилось, как сейчас ведет себя Петуния. И все же он хотел уехать куда-нибудь еще, куда угодно, лишь бы его отец был там. Его отец. С каких это пор он начал думать о Снейпе как о своем отце, а не просто как о своем профессоре? Мгновение спустя он получил свой ответ. Снейп стал чем-то большим, чем его профессор, в тот момент, когда он встал на защиту Гарри против Дамблдора. Теперь оставалось только посмотреть, действительно ли зельевар сдержит свое слово. До сих пор он не играл с Гарри в игры, как директор, но Гарри все еще не был уверен, может ли он полностью доверять Мастеру Зелий. Когда-то он доверял Дамблдору, и посмотрите, что произошло. * * * * * * Следующий день был почти повторением предыдущего, за исключением того, что Гарри не ссорился с Дадли, и изо всех сил старался избегать Вернона, который бросал на него злобные взгляды всякий раз, когда ему случалось проходить мимо племянника в коридоре по пути в ванную или на кухню. Поттер в основном оставался в своей комнате. В ту ночь он заснул, и ему приснилось, что темный призрак тянется, чтобы схватить его за горло костлявыми руками. Гарри с криком проснулся и в полумраке маленького ночника обнаружил высокую черную фигуру, нависшую над ним и протянувшую руку, чтобы зажать ему рот. Зеленые глаза мальчика расширились в панике. Все, о чем он мог думать, это то, что это был дементор, вышедший из сна, чтобы высосать его душу. Но затем фигура сдвинула очки на лоб, и Гарри увидел, что это был не призрак, а Снейп. — Тише, мальчик. Я пришел так быстро, как только мог. Ты всё упаковал и готов к отъезду? Гарри молча кивнул, и Северус убрал ладонь от его рта. — Мне только нужно позвать Хедвиг, она снаружи, и тогда я полностью готов. — Хорошо. Но я бы посоветовал Вам сначала одеться, мистер Поттер, — сказал Снейп слегка насмешливым тоном. Гарри покраснел. — Э-э, верно. Ммм… Вы не могли бы повернуться, сэр? Северус сделал как просил подросток, тихо фыркнув, найдя просьбу сына забавной. Гарри быстро оделся, затем подошел к окну и позвал Хедвиг, которая устроилась на ночлег на большом дубе во дворе. Она тут же взлетела к нему на плечо. — Хорошо, сэр. Я готов, — начал подросток, наблюдая, как Мастер зелий взмахнул палочкой над сундуком и уменьшил его. — Куда мы…? — Ты увидишь, когда мы туда доберемся, — перебил Северус. Затем он взял своего сына за руку и аппарировал, унося мальчика глубокой ночью, пока его тетя, дядя и двоюродный брат спали. Это было, без сомнения, самое легкое похищение в истории. Мгновением позже два волшебника прибыли на пустой участок вересковой пустоши где-то в Северном Йоркшире. Пустынное пространство было лишено какого-либо цивилизованного жилья, уныло, серо и безрадостно. Белый туман поднимался от земли и клубился вокруг лодыжек, словно призрачная кошка, обвивающая своим хвостом ноги волшебников. Он покрывал всё перед ними, густой и непроницаемый, не похожий ни на один туман, который Поттер когда-либо видел раньше. Гарри открыл было рот, чтобы снова спросить Северуса, где они, но Снейп резким движением руки остановил его. — Тихо! — рявкнул старший волшебник, — у меня нет времени отвечать на вопросы, мне нужно сосредоточиться. Стой спокойно и смотри. Услышав упрек, Гарри сжал челюсти и наблюдал, как Снейп поднял руки на уровне плеч, а затем резко опустил их широким движением, одновременно произнося фразу «Расступись передо мной!» на латыни. И туман повиновался, аккуратно разделившись пополам, как занавес на сцене, открыв широкую зеленую лужайку и большой одноэтажный особняк из кирпича и камня. Это выглядело как нечто из сказки, и на мгновение Гарри задумался, было ли это реальностью или иллюзией. Перед ними были высокие кованые железные ворота со странным углублением посередине. Северус шагнул вперед, достал из-под мантии серебряный с золотом медальон и прижал его к углублению. Сверкнула яркая серебряная вспышка, и волны света пробились сквозь кованое железо, а затем ворота распахнулись. — Пойдем, Гарри, — поманил его Мастер Зелий. — Поместье разрешило нам войти. Поторопись, Эвермист не станет ждать вечно. Северус схватил Гарри за руку, когда понял, что испуганный мальчик не двигается, и потащил его через ворота вниз по мощеной дорожке, ведущей к дому. Позади них бесшумно закрылись кованые железные ворота, и туман закружился вокруг них, скрывая из виду. — Где мы находимся? — снова спросил Гарри. — В доме моих и твоих предков. Добро пожаловать в Поместье Принц. Никто не найдет тебя здесь, Гарри. Эвермист никому не позволяет обнаружить это место, и никто не может ступить на территорию, если они не связаны со мной кровными узами и не имеют моего разрешения войти. Это поместье не совсем в том мире, какой знаешь ты, Гарри, — загадочно сказал Северус, ведя его по тропинке к поместью, которое стояло на холме, как огромный задумчивый зверь. Вблизи Гарри увидел, что некоторых кирпичей не было, а между несколькими камнями не хватает раствора. Вместо того чтобы выглядеть величественно и внушительно, поместье выглядело как бедно одетая горничная, пытающаяся скрыть свои поношенные юбки. Северус толкнул дверь и тихо произнес: «Люмос!» Сразу же зажглось несколько ламп вдоль стен и потолка. Теперь Гарри мог видеть большой выложенный плиткой вестибюль с коринфскими колоннами. Мастер зелий провел сына через фойе в гостиную, чем-то похожую на большую пещеру. Там был уютный кожаный диван, коричневый и слегка потертый, а также кресло и небольшая кушетка в тон. Вся мебель была из тяжелого темного клена, а на полу лежал ковёр с изображением сцены охоты. Напротив дивана был большой камин, а на каминной полке стояли часы странной формы, похожие на песочные. Северус зажег огонь быстрым взмахом палочки, а затем жестом пригласил Гарри сесть. Мальчик подчинился, и зельевар присоединился к нему. Воздух в комнате был слегка прохладным, но вскоре он согрелся от огня, и Северус сказал: — Тебе нужно знать несколько вещей об истории нашей семьи, прежде чем ты сможешь начать понимать тайны, которые хранит это поместье. Прежде всего, ты должен знать, что местонахождение этого поместья таково, что никто не может попасть в него без приглашения, потому что оно не полностью находится в нашем мире, наполовину располагаясь в Королевстве Фейри. Чтобы попасть в поместье, ты должен сначала суметь вызвать Эвермист и открыть замок на воротах, — Северус многозначительно покрутил медальон. — И замок может быть открыт только хозяином поместья Принц, который имеет Медальон Наследника. В данном случае это я. — О! Но если здесь так безопасно, сэр, то почему Вы пришли не сюда, а на Тисовую улицу? — Я не пришел сюда потому, что требуется много магической энергии, чтобы вызвать Эвермист, а у меня просто не было её после того, как я долго аппарировал и потерял много крови, поэтому я нашел убежище на Тисовой улице. Гарри на мгновение замолчал. Он все еще не был уверен, доверяет ли он своему отцу, но здесь, во всяком случае, было лучше. Затем он спросил, потому что часть того, что сказал Снейп, озадачила его: — Что Вы имеете в виду, что это поместье находится в двух мирах? Как это возможно? Северус немного раздраженно посмотрел на своего отпрыска, а затем ответил: — Это возможно, потому что много веков назад один из моих предков по материнской линии был незаконнорожденным сыном Мерлина Амброзиуса. Великий волшебник признал в нем своего ребёнка, но не смог дать ему статус. Итак, Гвидион бродил в поисках счастья, он был чем-то вроде менестреля и волшебника трав. Однажды он забрел в королевство Волшебного Народа и там встретил дочь повелителя фейри, Альшиару. Но общение между фейри и смертным не допускалось, пока последний не докажет, что он достоин этого. Одной из задач, которые отец Альшиары поставил перед Гвидионом, было построить резиденцию, отражающую статус их обоих: смертного и фейри. Таким образом, он создал это поместье, которое наполовину находится в царстве фейри, а наполовину в нашем. Это часть мира смертных, но здесь время течет по-другому, и войти в него может только тот, кто принадлежит к роду. У Гарри отвисла челюсть. — Ты хочешь сказать, что я… частично фейри? — Да, прошло много поколений, но в нас с тобой течет кровь Верховного Двора. Это делает нас сильнее магически и более выносливыми, а заклинания очарования и связывания даются нам легче, как и зелья. Видишь эти часы на каминной полке? — он указал на часы, которые Гарри заметил раньше, — эти часы настроены так, чтобы показывать ход времени и дату в нашем мире. Таким образом, ты всегда будешь знать подходящее время, чтобы вернуться туда. Время здесь течет медленнее, это из-за того, что частично это место принадлежит к миру фейри. Это поместье когда-то принадлежало моим бабушке и дедушке, Мике и Изабелле Принц, и мой дед был лордом до меня. Линия Принц очень древняя и одна из немногих чистокровных волшебных семей, которые восходят к Мерлину. — У Гвидиона был сын от Альшиары, они назвали его Северусом, хотя он тоже не имел фамилии, так как его отец был незаконнорожденным. Северус-Полукровка — так называли его родственники. Он принадлежал к обоим мирам и в то же время ни к одному. Меня назвали в его честь, потому что я тоже полукровка, будучи сыном ведьмы и маггла. Однако Северус-Полукровка сделал себе имя, назвав себя Принцем, потому что он был сыном принцессы фейри, и именно так наш род стал носить эту фамилию. Северус указал на гостиную, в которой они сидели. — Это поместье очень старое, как ты можешь судить. Когда мои бабушка и дедушка жили здесь, оно поддерживалось в соответствии с их очень строгими стандартами, но с тех пор, как они умерли несколько лет назад, у меня не было времени следить за ним, как следовало бы, и поэтому оно пришло в упадок. Нам придется немного поработать, чтобы снова сделать его настоящим домом. — Здесь нет домашних эльфов? Но Рон сказал, что во всех семьях чистокровных волшебников есть один или два. — Мистер Уизли в какой-то степени прав. Все старые чистокровные семьи обычно так делают. Кроме Принцев. Домашние эльфы — часть Волшебного Народа, а мы наполовину фейри. Неужели ты думаешь, что мы когда-нибудь согласимся держать в рабстве одного из наших? Конечно, домашние эльфы — фейри Низкого Двора, в то время как мы — Высшего, но это не значит, что мы когда-либо поработим их. Фейри Высокого Двора похожи на эльфов, они обладают большей магией и более приятны для глаз, чем фейри Низкого Двора, они также могут путешествовать дальше от царства фейри, не связаны узами и тому подобным. Они — правители Волшебного народа, — объяснил Северус, и его губы изогнулись в редкой улыбке. — Так что нет, у нас нет домашних эльфов и никогда не будет. Поэтому мы оба должны привести это место в порядок. Мы можем начать с ближайших жилых помещений и обустроить их, это будет полезным занятием для тебя до начала учебного года, Гарри. Снейп на мгновение замолчал, а затем резко продолжил: — Мальчиком я иногда приходил сюда со своей матерью, когда нам удавалось сбежать от моего отца, который был отвратительным алкоголиком. Но мои бабушка и дедушка были очень горды, они так и не простили мою мать за то, что она вышла замуж за маггла… Сказали, что она вышла замуж за человека ниже себя и опозорила семью. Он мог с кристальной ясностью вспомнить, как однажды подслушал разговор между своей мамой и бабушкой, когда его та разозлилась. — Вот что получается, когда выходишь замуж за маггла, Эйлин. Ничего, кроме горя и нищеты. Я давным-давно говорила тебе держаться себе подобных, но ты отказалась слушать, а теперь посмотри, к чему это тебя привело. Ты жена пьяного бродяги, который даже не может прокормить собственную семью, и имеешь ребенка-полукровку. — Ты так говоришь, мама, как будто Северус — человек второго сорта, — огрызнулась Эйлин. — Он не такой. Вы забыли свою собственную историю, происхождение этой семьи? Одним из наших лучших волшебников был полукровка — тот самый, в честь которого его назвали, — Северус Принц! Так что я буду благодарна тебе, если ты не будешь насмехаться над своим внуком, потому что однажды он станет таким же великим волшебником, как Северус до него! — Я им тоже не очень нравился. Полукровка, как называл меня мой дедушка. И он был очень недоволен тем, что поместье выбрало своим наследником меня, а не чистокровного кузена-волшебника. Ибо это одна из особенностей поместья Принц. Его магия сама выбирает следующего хозяина, а не глава семьи. И она выбирает независимо от порядка рождения или чистокровности, как обнаружили мои бабушка и дедушка, когда я приехал сюда и остался на неделю. В конце этого времени мне явился медальон, тот, что сейчас висит у меня на шее, обозначающий меня наследником Принц-мэнора. Дедушка был совершенно раздосадован — видите ли, поместье выбрало простого полукровку вместо более подходящего чистокровного кузена. Сам он бы отдал предпочтение Люциусу Малфою. Но поместье выбирает само по себе, и у него не было другого выбора, кроме как принять это. — Малфой? — Гарри ахнул. — Мы родственники МАЛФОЕВ?! — Отдаленно, да. Как и все чистокровные семьи. Я полагаю, мы двоюродные братья, четыре раза удаленные друг от друга. — Я думаю, что меня сейчас стошнит, — пробормотал Гарри. «Чертовски замечательно! Теперь я в родстве с Малфоем! Рон упадет в обморок, когда узнает об ЭТОМ!» — Что это? Ты, кажется, не очень доволен тем, что твоя семья больше, чем ты первоначально думал, — заметил Северус, очень удивленный явным отвращением Гарри. — Я бы скорее стал родственником Добби, чем Драко — несносного, заносчивого придурка! Тьфу! — с ужасом заявил Гарри. — Я его терпеть не могу. Его отец еще хуже. — Вот тут ты прав, — согласился Снейп. — Люциус — один из худших представителей нашего вида. Но я не думаю, что Драко неисправим. Как и твой двоюродный брат Дадли, я думаю, что он может измениться, если дать ему надлежащую мотивацию. — Да он слизеринец, поэтому ты так говоришь, — проворчал Гарри, в его тоне непрошено проскользнула горькая нотка. — На что ты намекаешь? — резко спросил Северус, — что я играю в любимчиков со своими учениками? — Да! Ты никогда не снимешь очки ни у одного слизеринца, который плохо ведет себя в твоем классе, только у гриффиндорцев, — горячо воскликнул Гарри. — На нас ты всегда кричишь. Так как же ты можешь говорить, что тебе не нравится твой собственный Дом? В тот раз, когда Драко испортил мое зелье, ты назначил мне наказание, и а ему это сошло с рук. Как ты это называешь? Северус нахмурился. — Ты не всё знаешь, Гарри. Большая часть того, как я вел себя по отношению к тебе и другим гриффиндорцам, была продиктована моей ролью шпиона. Я должен был казаться благосклонным к детям Пожирателей Смерти в моем Доме и ненавидеть вас, чтобы сохранить свое прикрытие. Но внешность может быть обманчивой. — Значит, ты никогда не ставил мне нули? — Гарри почувствовал некоторое замешательство. — Если бы я это сделал, ты бы провалил зелья. Нет, я оценил тебя соответствующим образом за твою работу. Как я поступаю со всеми своими учениками, слизеринцами или кем-то еще. — Ну, когда я был с тобой на отработке, где, черт возьми, был Драко? Отправился играть в квиддич со своими подхалимами? Северус неодобрительно поджал губы. — Следите за своим тоном, молодой человек. Именно из-за такого Вашего отношения я и устроил Вам все эти задержания. Тем, что Вы не знаете, можно заполнить целую энциклопедию. Я уверяю Вас, что Малфой был наказан так же, как и Вы, за любые инциденты, которые он учинил в моем классе. — Что ты с ним сделал? — Это останется между мной и Драко. Я не буду обсуждать дисциплинарные методы с другим учеником, — холодно сказал Мастер Зелий. — Достаточно сказать, что, пока Вы чистили котлы, он также чистил и убирал, в два раза больше, чем Вы, мистер Снейп, потому что каждый слизеринец знает, что если они плохо себя ведут в моем классе, они получают в два раза больше наказания, чем любой другой студент. — Ты снимаешь очки? — Хуже. Я даю им наказание на несколько дней, — парировал его отец. — Они умоляют меня взять очки. В глазах Снейпа был злой блеск, когда он сказал это последнее, и Гарри обнаружил, что верит профессору, как бы ему этого не хотелось. Он почувствовал, как по спине пробежал холодок беспокойства. «Если он так суров с собственным Домом, то каким он будет со своим сыном? Я не думаю, что хочу это выяснять. Достаточно того, что он заставил меня закончить мои летние домашние задания на месяц вперёд. За кого он меня принимает, за Гермиону?» Он сглотнул, когда отец уставился на него строгим хищным взглядом. — Я буду придерживаться того же академического стандарта, что и к моим слизеринцам, Гарри, так что мне лучше не заставать тебя уклоняющимся от школьных занятий, понял? Иначе ты пожалеешь об этом. — Да, сэр, — сказал Гарри и подавил стон. Почему он должен был застрять с отцом учителем? Это было нечестно! Его дни проказ с Роном определенно закончились, — мне все еще не нравится мысль о том, что Драко мой… двоюродный брат, — пробормотал Гарри, возвращаясь к предыдущей теме. — Я тоже сомневаюсь, что он будет в восторге, — сухо заметил Мастер Зелий. — Значит ли это, что он может стать следующим лордом поместья? — Это вполне возможно. В нём тоже есть немного крови рода Принц по материнской линии. Как я уже говорил, поместье выбирает само по себе. Выберет ли оно тебя в качестве наследника или нет, еще предстоит выяснить. — Когда я узнаю? — Когда поместье пожелает. Это может занять неделю, месяц, год, кто знает? — Северус вздохнул. — Но если ты станешь наследником, ты получишь такой же амулет, как этот. Он снял амулет с шеи и протянул его Гарри. Он был большим, не менее двух дюймов в диаметре, из тяжелого серебра с золотом на ободке. На нем был изображен герб в виде крылатой змеи, парящей над золотой чашей, с девизом «Знание и магия навсегда» выгравированным на латыни. — Герб представляет собой комбинацию родословных фейри и волшебников, — сообщил Северус своему сыну. — Крылатая змея — символ рода фейри Валинек, из которого вышла Альшиара. Чаша — символ семьи Мерлина, священная чаша, Чаша Чудес. Девиз «Знание и магия навсегда» вполне уместен, поскольку Принцы известны своим академическим мастерством и магическими исследованиями. Они великие изобретатели новых заклинаний. А также изготовители зелий. То, над чем тебе нужно поработать, Гарри. Как только я пополню здесь лабораторию, мы сможем начать уроки, чтобы улучшить твои дрянные навыки. Гарри закатил глаза. «Да, думаю, у нас в семье не может быть волшебника, который плохо разбирается в зельях, не так ли? Мы же не хотим опозорить семью?» Он совсем не думал, что проведет остаток своих летних каникул, готовя зелья с Северусом. — Мне разрешено летать здесь? Или посылать письма моим друзьям? — спросил тогда Гарри. «Или это будет сочетанием школы и тюрьмы?» — Посылать письма можно. На Хедвиг не влияет Эвермист или обереги, они были созданы для того, чтобы не пускать никаких злых существ или волшебников, и никто не может войти без разрешения наследника. Но летать — это привилегия, и она может быть у тебя только после того, как ты закончишь работу по дому и уроки, — твердо сказал Северус. — Работу по дому? — настороженно спросил Гарри. Он представил, как чистит лабораторию Северуса на четвереньках зубной щеткой. — Ничего похожего на то, что тебя заставляли делать у Дурслей, — заверил Северус. — Ты будешь заниматься обычной работой по дому, такой, какую любой родитель дал бы своему четырнадцатилетнему ребенку. Содержать свою комнату в чистоте, помогать мне с приготовлением еды, легкая уборка, измельчение ингредиентов для зелий и их сбор, когда это необходимо. Мне необходимо посмотреть на территорию, и решить нужно ли мне заложить огород с травами для моих зелий, — Снейп скрестил руки на груди. — Невыполнение моих ожиданий приведет к потере привилегий, таких как полеты, но я никогда не буду морить тебя голодом, бить кнутом или запирать в шкафу. Я верю, что есть другие способы дисциплинировать, кроме ремня, хотя я могу дать тебе хороший шлепок, если ты будешь слишком дерзок со мной, но это все. Если я поймаю тебя на нецензурной брани и сделаю тебе выговор более двух раз, я вымою тебе рот с мылом, потому что терпеть не могу ребенка, который ругается как моряк. Но то, что ты пережил от рук этого монстра Дурсля, никогда не повторится, это я тебе обещаю, Гарри, — серьезно сказал Северус, глядя мальчику прямо в глаза, чтобы он мог понять, что мужчина не лжет. — Знай также, что, когда я отдаю приказы, запрещающие что-либо, всегда есть очень веская причина, это никогда не бывает просто так, и хотя я не могу объяснить, почему я отдал тебе приказ, за этим стоит причина, так что окажи мне любезность повиноваться. Любой приказ, который я отдаю, обычно имеет своей целью твою безопасность. Это справедливо по отношению к тебе? Гарри вынужден был признать, что так оно и было, и, безусловно, намного лучше, чем то, что он всю свою жизнь терпел от дяди. — Я ответил на все твои вопросы на сегодняшний вечер, мистер Снейп? — Ты назвал меня Снейпом, — повторил Гарри несколько ошеломленно. — Я так и сделал, — ответил его отец. — Юридически имя Джеймса Поттера может быть в твоем свидетельстве о рождении, но по крови ты мой, и пока ты здесь, ты Снейп, и я буду обращаться к тебе как к таковому. Когда ты вернешься в Хогвартс, мы обсудим, стоит ли раскрывать директору и остальной школе тот факт, что ты мой сын, или нет. — Хорошо. Ммм… Как мне тебя называть? — неловко спросил он. Северус тоже выглядел слегка смущенным. — Ты можешь продолжать обращаться ко мне «сэр», если тебя это устраивает, или моим именем — Северус, пока, — он знал, что мальчику еще слишком рано называть его папой, и он сам еще не был готов к этому. — Хорошо… Северус, — согласился Гарри, пробуя это слово. Было странно называть Снейпа по имени, но гораздо менее странно, чем называть этого человека папой. — Что-нибудь еще? — Да. Эм, когда тетя Петуния рассказала тебе обо мне тем утром, она упомянула, что моя мама наложила на меня заклятие, чтобы я выглядел как… Джеймс. — Чары Гламура, да. Лили преуспела в них. Я могу снять их, если хочешь, чтобы ты мог увидеть свой истинный облик. Гарри поколебался, но потом кивнул. — Да. Пожалуйста, сэр. Я хочу увидеть… свое настоящее лицо. — Очень хорошо, — Северус вызвал зеркало и протянул его сыну. Затем он направил свою палочку и обратил очарование Лили вспять. Глядя в зеркало, Гарри наблюдал, как его лицо расплывается и меняется. Его скулы стали более выступающими, подбородок заостреннее, а кожа немного бледнее. Его волосы тоже изменились — стали прямее, шелковистее и цветом почти настоящего черного дерева. Однако его глаза остались прежними, как и нос, хотя брови стали тоньше и более приподнятыми. Гарри смотрел и смотрел. Не то чтобы его новые черты были уродливыми или странными, просто лицо, смотревшее на него, так отличалось от того, которое он знал всю свою жизнь. Оно было более изысканным, более элегантным, а так же, как он внезапно понял, очень напоминало Снейпа. Теперь уже нельзя было ошибиться в том, что они были отцом и сыном. Он подпрыгнул, когда Северус положил руку ему на плечо. — Если ты совсем закончил любоваться собой, Гарри, я бы посоветовал тебе немного поспать. Уже очень поздно, и завтра предстоит многое сделать, чтобы это место стало пригодным для жизни. Я хотел бы начать пораньше, если это возможно. Гарри неохотно оторвался от зеркала, чувствуя себя полным идиотом, которого застали прихорашивающимся, как павлин или Драко. «Молодец, Гарри. Теперь ты становишься похожим на Драко, таким же учтивым и заносчивым! Следующее, что ты сделаешь — будешь носить расческу в своей мантии?», — строго отругал он себя. Он знал, что его лицо, должно быть, пылает. Подросток повернулся и взглянул на отца. — Где мы собираемся… Сэр? — Он замолчал, увидев удивление на лице Снейпа. — Ну… если раньше были какие-то сомнения… Теперь никто не может сказать, что ты не мой сын, — Гарри с удивлением услышал нотку удовлетворения в его голосе. — Мы можем переночевать здесь сегодня вечером, завтра мы начнем осматривать комнаты, выберем спальни и так далее. На данный момент, однако, этого будет достаточно.Он взмахнул палочкой, превратив их одежду в пижамы, а затем наколдовал одеяла и подушки. — Ложись на кушетку. Затем Снейп погасил лампы. Гарри лег, чувствуя, как напряжение дня внезапно навалилось на него. Но прежде чем он закрыл глаза, он кое-что вспомнил. — Спасибо, Северус, что вернулся за мной. На долгое мгновение воцарилась тишина, затем из полумрака донесся голос зельевара: — Ты думал, я не приду? Я всегда держу свои обещания, Гарри. А теперь засыпай. Мальчик зевнул, слишком счастливый, чтобы подчиниться. Гарри уже почти заснул, его мысли лениво кружились, когда он почувствовал, что одеяло было подтянуто к его подбородку и вокруг него. Но он был слишком сонным, чтобы открыть глаза и подтвердить для себя удивительный факт — Северус Снейп, язвительная летучая мышь из подземелья, слизеринец, который страстно не любил гриффиндорцев, на самом деле укутал его! Он почувствовал, как что-то коснулось его волос, легкое, как крыло бабочки, а затем его затянуло в царство снов.