Наследник поместья Принц/The Heir to Prince Manor

      Прежде чем покинуть Тисовую улицу, Северус занялся вопросом, который мучил его с прошлой ночи — как защитить Петунию от Вернона, когда он уйдёт. Он знал, что здоровяк был абсолютно взбешен тем, что с ним обращались как с слугой в его собственном доме и заставляли подчиняться не только его нежеланному племяннику, но и Северусу. Снейп знал, что одних угроз будет недостаточно, чтобы держать Вернона в узде — тот сразу же изольёт свою злобу на единственного члена семьи, который поддерживал Гарри. Таким образом, Северус придумал заклинание, чтобы защитить Петунию от возмездия ее мужа.       На это у него ушла целая ночь, но он наконец закончил его. Снейп подождал, пока Петуния встанет и спустится на кухню готовить завтрак, прежде чем рассказал ей об этом.       — Я сделал так, что тебе никогда не придется бояться, что Вернон снова ударит тебя или превратит твою жизнь в ад.       — Как ты смог это сделать, Северус? Для этого потребуется чудо.       — Ну, это заклинание — своего рода чудо. Мое собственное чудо. Жаль, что я не смог придумать его вовремя, чтобы спасти свою мать. — Северус покачал головой, не было смысла жалеть о том, что могло бы быть, но не случилось. Теперь было слишком поздно сожалеть. Снейп вытащил палочку и направил ее прямо в сердце Петунии. Женщина нервно вздохнула, ей все еще было неловко от магии, но обстоятельства вынудили ее принять это защитное заклинание. — Мне нужно, чтобы ты оставалась спокойной, Туни. Заклинание не повредит тебе, ты можешь ощутить лишь небольшое покалывание. Заклинание двоякое. Первая его часть — это заклинание «Отталкивание насилия», что по сути означает, что если кто-то попытается причинить тебе физическую боль, его удары пройдут мимо вас.       Голубые глаза Петунии засияли.       — Звучит замечательно, Сев. Но на сколько ты накладываешь это заклинание?       — Навсегда, если ты того хочешь. Или могу сделать его лишь на несколько лет.       — Я хочу навсегда, Северус. Я отказываюсь снова быть чертовой боксерской грушей Вернона.       — Хорошо. Вторая часть заклинания не действует непосредственно на тебя, но она сработает на любого, кто злится рядом с тобой, особенно если он захочет причинить тебе вред. Это заклинание «Не вреди», заклинание, изменяющее личность, которое заставляет любого, кто думает причинить тебе вред, становится твоим другом и ужасаться тому, что когда-либо может причинить тебе боль. Понятие вред здесь включает в себя и запрет давать тебе деньги на одежду и тому подобное. Я объединил эти два заклинания в одно и могу наложить в любое время, когда ты будешь готова, Туни.       Петуния слегка улыбнулась, когда он использовал ее старое прозвище, которое Лили дала ей в детстве, потому что она не могла полностью произносить её имя. Прозвище прижилось, Снейп использовал его даже сейчас.       — Сейчас было бы неплохо, я готова.       Северус произнес заклинание. «Это очень похоже на латынь», — подумала Петуния, а затем ахнула, почувствовав, как холодок медленно пробирается по ее коже, запечатлевая магию в самой ее крови и костях. На мгновение она пожалела, что позволила Северусу наложить заклинание, пока она не вспомнила, что ждет ее, когда Мастер зельеварения уйдет.       Но наконец действие чар закончилось, и Петуния вздохнула с облегчением. Вернон больше никогда не сможет причинить ей вред. Или он не захочет причинять ей боль из-за заклинания.       — Спасибо, Северус. Я не могу выразить… — Она внезапно остановилась, не в силах ничего сказать из-за огромного комка в горле, который грозил задушить ее. Внезапные слезы подступили к ее глазам, и она поспешно обернулась и вытерла их об уголком фартука. Худая рука легла ей на плечо.       — Пожалуйста, Туни. Хотя никакой благодарности не нужно. Ни одна женщина не заслуживает такого отношения со стороны мужчины. После завтрака, мы с Гарри уезжаем. Я не могу сказать тебе, куда именно, потому что тебе было бы небезопасно знать, — быстро сказал Снейп, не выдав ей всей правды. Дамблдор не сообщил ему точное место встречи, только достаточно информации, чтобы он мог аппарировать. — Но знай, что твой племянник будет в безопасности со мной, а ты выполнишь обещание, данное Лили.       — Хорошо. Я… Я рада, Северус, что он сможет положиться на тебя. Ему нужна сильная мужская фигура в его жизни, та, которая научит его и дисциплине, и достоинству. Боюсь, что его пример до этого был жалким. К счастью, Вернон не оказал на него сильного влияния. — Она вздрогнула, подумав о сыне, который копировал каждое движение Вернона. За исключением того, что в последнее время, под влиянием дисциплины Снейпа, он, казалось, переосмыслил свое поведение. Но Петуния задавалась вопросом, как долго это продлится. — Такого, какое он оказал на Дадли, — призналась она с легким вздохом.       — Это то, что можно изменить, Петуния, — сказал Северус. — Твой сын узнал, каково это, иметь границы. Все, что тебе нужно делать, это продолжать их соблюдать. Будь последовательна, тверда и всегда, всегда делай то, что говоришь. Никогда не угрожай, если не можешь выполнить обещание. Дадли должен научиться уважать тебя так же, как и любить вас.       — Откуда ты вообще узнал о воспитании детей, Северус?       — Я работаю учителем уже двенадцать лет, Петуния. Кроме того, мой отец, возможно, был пьяным ублюдком, но моя мать не была такой, она знала, как дисциплинировать любовью и твердостью. Многое из того, что я тебе рассказал, почерпнуто из ее методов и нескольких книг, которые я прочитал.       — Она когда-нибудь угрожала отшлепать тебя ложкой? — вдруг с интересом спросила женщина.       — Один или два раза, хотя ей никогда не нужно было доводить дело до конца, — признался Снейп. — Я был достаточно умен, чтобы не испытывать ее терпение, к тому же я получал много ударов от отца даже просто за то, что смотрел на него неправильно. Поэтому мама не применяла ко мне физическое наказание. Но ее разочарование и лекции были намного хуже.       — Это немного похоже на мою маму. Только она не стеснялась дать нам несколько шлепков, если нам это было нужно. Именно по этой причине она держала такую ложку в кармане фартука. — Петуния задумчиво поджала губы. — Может быть, мне стоит последовать её примеру.       Северус кивнул.       — Просто помни, что если ты когда-нибудь скажешь, что собираешься отшлепать его, а он проигнорирует тебя, ты должна сделать то, что обещала. Поэтому никогда не говори того, что не имеешь в виду или не сможешь сделать. Мой совет — ограничься всего несколькими шлепками, если чувствуешь, что это единственный способ достучаться до него. Одного или двух будет достаточно, чтобы привлечь его внимание и показать, что ты настроена серьезно, не прибегая при этом к насилию. В остальном методы, которые я использовал, кажутся очень эффективными.       Так и было. Уже неделю как Дадли перестал ныть и быть требовательным, теперь он говорил со своей матерью без раздражающего «Я хочу…». Он также был немного более терпим к своему двоюродному брату, так как провел неделю, выполняя всю работу по дому, которую раньше делал Гарри. «Это займет время, — подумал Снейп, — но, возможно, Дадли вырастет порядочным человеком»       Выполнив свой долг, Снейп поднялся наверх, чтобы разбудить Гарри, который, как и большинство подростков, спал бы до полудня или дольше, если бы Северус не будил его. Дамблдор не указал конкретное время встречи, но Северус не хотел заставлять старого волшебника ждать дольше, чем это необходимо.       Поначалу Гарри был склонен ворчать и прятать голову в подушку, пока Северус не сорвал с него одеяло и не открыл окно спальни, чтобы подул прохладный ветерок. Подросток задрожал, мурашки побежали по его по коже. Гарри поднял голову, чтобы посмотреть на своего злого отца, который стоял, скрестив руки на груди, глядя в ответ на своего отпрыска.       — Хорошо. Я встал. Что дальше… Сэр?       — Оденься и убедись, что собрал все свои вещи, чтобы мы могли покинуть этот дом страданий и встретиться с директором. Теперь я сосчитаю до десяти, и если к тому времени ты не поднимешься с кровати, я наколдую ведро холодной воды.       Гарри тут же вскочил с постели, он ни в коем случае не хотел, чтобы на него вылили ведро с ледяной водой. Кроме того, он был более чем готов навсегда покинуть Тисовую улицу, даже если ему придется уехать и жить с Мастером зельеварения. Он чувствовал, что кем бы ни был этот человек, он может быть справедливым и честным, когда захочет, а его язвительное поведение можно будет игнорировать. Поэтому Гарри молчаливо попрощался с Тисовой улицей через час после завтрака, и вместе со своим новообретенным отцом отправился в путь.

* * * * * *

      Они прибыли в уединенную горную долину, совсем пустынную, если не считать небольшого камня и покрытого грязью склона в стороне от густого пастбища. Когда-то, вероятно, это было излюбленное место какого-то пастуха, куда он приводил своих овец, и служило укрытием от непогоды как для человека, так и для скота. Теперь он служил местом встречи двух волшебников и одного подростка.       Северус, всегда настороженный, проверил местность на наличие каких-либо признаков темного волшебника или намека на то, что кто-то пытается наблюдать за этим местом с помощью заклинания Дальнего Видения. Но территория была чистой. Снейп подтолкнул Гарри вперед и прошептал, его рот едва двигался, но слова были отчетливо слышны:       — Помни, что мы обсуждали ранее, Гарри. Будет лучше, если мы пока сохраним в тайне тот факт, что мы отец и сын, потому что мои враги все еще охотятся за мной и без колебаний причинят тебе вред, если узнают, что ты не только Мальчик-Который-Выжил, но и мой сын. Если они когда-нибудь схватят тебя… они будут в высшей степени неумолимы. Так что держись поближе ко мне и предоставь мне говорить большую часть времени. Пойдем.       Он подвёл Гарри к навесу, где теперь они могли разглядеть фигуру в фиолетовой мантии, сидящую на низком табурете, явно наслаждаясь бодрящим воздухом Хайленда, ожидая их прибытия.       Дамблдор встретил их появление широкой улыбкой.       — Северус и Гарри! Я так рад видеть вас снова, мои мальчики. Как ваше лето?       Обычно Северус не любил лгать своему наставнику, но в данном случае, чтобы обеспечить здоровье своего ребенка и избежать некоторых довольно неприятных вопросов, Северус не собирался говорить старому волшебнику правду. Ещё нет. Только после того, как он будет уверен, что его сын находится в безопасности от вмешательства директора.       — Было бы лучше, если бы мне не пришлось искать убежища у этих ужасных магловских родственников Поттера, — начал Снейп раздраженным тоном, хотя внешне он был спокоен.       — Да, но это было счастьем, что ты смог найти там убежище, Северус. Обереги на доме держатся, я так понимаю?       — Поскольку я все еще дышу и говорю, то да, — угрюмо ответил Мастер зельеварения. — Также я больше не могу выполнять свой контракт, директор, так как теперь я разыскиваемый человек. — Это был сигнал для Гарри.       — Разыскиваемый, сэр?       — Не твое дело, Поттер! — прорычал Снейп.       Но Дамблдор ответил:       — Профессор Снейп выполнял столь необходимую нам роль в сборе информации в рядах наших противников, но теперь он больше не может этого делать, Гарри. Поэтому я должен найти другой способ использовать его уникальные таланты. Но это только между мной и твоим Мастером зельеварения, мой мальчик. Ты выглядишь немного худым, в последнее время мало ешь? — Он посмотрел на худощавого четырнадцатилетнего подростка с некоторым беспокойством.       — Гм… ну, наверное, у меня просто не было особого аппетита, — возразил Гарри, не желая рассказывать Дамблдору истинную причину, почему он выглядит таким тощим. Но у Северуса были другие идеи. То, что его сын пережил от рук Вернона Дурсля, было непростительно, и он хотел сообщить об этом Дамблдору, поскольку старый волшебник настоял на том, чтобы Гарри был помещен в тот дом. Пусть Альбус увидит, чего стоило мальчику его вмешательство.       — Хм… ну, мы всегда можем откормить тебя в Хогвартсе, Гарри, — легко сказал Альбус, его голубые глаза сверкнули.       — Не то чтобы это принесло много пользы, директор, потому что родственники Поттера, помимо того, что они самые неприятные люди, которых я когда-либо встречал, не кормят его как следует. Или вообще порой не кормят.       Гарри с ужасом посмотрел на отца. Он никогда и никому не собирался рассказывать что-либо о жестоком обращении с ним со стороны Вернона, но теперь он был вынужден, поскольку Снейп сказал Дамблдору, что его морят голодом.       Дамблдор выглядел встревоженным, его глаза перестали сверкать, теперь они были прикованы к Гарри, и в глубине души их застыла тревога.       — Что ты имеешь в виду, Северус? Родственникам Гарри не нужно было бы морить его голодом, они достаточно богаты, чтобы позволить себе еду.       — Я имею в виду именно то, что сказал, директор. — Тон Северуса был холодным. — Хорошо они живут или нет, но их племянник не участвует в семейной трапезе. Он прислуживает им, как слуга, и забирает их объедки. Я знаю это, потому что видел собственными глазами, когда был там.       Старый волшебник повернулся к Гарри, на его лице появилась маска трагического недоверия.       — Это правда, Гарри?       — Сэр… Я могу объяснить…       — Ответь на вопрос, пожалуйста. Правда ли то, что сказал профессор Снейп?       Гарри кивнул.       — Да. Мой дядя говорит, что я не должен быть обузой для других людей, поэтому я накрываю и убираю со стола. Мне иногда достаются остатки еды Дадли или корочки. Или моя тетя оставляет мне ужин, если вспомнит об этом.       — Как долго это продолжается?       Гарри пожал плечами.       — С тех пор, как я был маленьким, наверное. Когда мне было пять лет, мой дядя посадил меня в чулан под лестницей, и я жил там долгое время. До недавнего времени, когда они решили отдать мне вторую спальню Дадли.       Дамблдор выглядел шокированным, но Северус ещё не закончил.       — Как милосердно со стороны этих маглов, не правда ли? — мягко вмешался он. — Именно так, как следует обращаться со спасителем волшебного мира, не правда ли? И это еще не все, что они с ним делали. Мало того, что они морили его голодом и отправили жить в чулан, так еще его дядя…       — Нет! Вы не имеете права говорить ему это! — закричал Гарри, разъяренный тем, что его отец рассказывает обо всех издевательствах, которые он пережил. Это было слишком неловко, чтобы выразить словами.       — Тихо, Поттер. Даже ты не заслуживаешь того, что этот грязный магл делал с тобой. Теперь либо ты скажешь директору, либо я расскажу, но в любом случае он узнает правду. Выбирай.       Гарри проглотил горечь, застрявшую у него в горле, и тихо сказал:       — Хорошо. Я скажу ему. — Он повернулся к ожидающему директору и сказал: — Мой дядя… Он ненавидит волшебников и меня особенно… и когда он в гневе… Иногда он бьет меня.       Старый волшебник побледнел.       — О, милый Мерлин! Северус, ты видел, как это происходило?       Мастер зельеварения кивнул.       — Я заходил в гостиную выпить чашечку кофе, когда Поттер случайно пролил немного чая на хорошие брюки своего дяди. Его дядя пришел в ярость и начал снимать с себя ремень. Я понял, что он хочет его избить, и поэтому раскрыл себя и заставил его дядю отпустить Поттера, и на этом все закончилось. Но я подозреваю, что Дурсли избивают Поттера уже много лет.       Гарри почувствовал, как его лицо пылает от стыда и смущения, и ему захотелось заколдовать Снейпу язык. Почему он должен был рассказывать об этом? Что толку от этого сейчас, когда уже слишком поздно? Что будет дальше, Снейп заставит его показать Дамблдору шрамы на спине? Потому что шрамы были, что являлось неопровержимым доказательством того, что Вернон с удовольствием избивал своего племянника ремнём за малейшее нарушение.       — Гарри? Верно ли предположение профессора Снейпа? Твой дядя бил тебя не один раз?       Гарри упорно молчал.       — Гарри? Пожалуйста, ответь мне, — тихо попросил старик.       Гриффиндорец по-прежнему отказывался говорить. Пока Снейп не нахмурился и не приказал:       — Ответь директору, Поттер. — Гарри отказывался смотреть на них, пытаясь сделать вид, что ничего не слышал. — Поттер! — предостерегающе зарычал Северус.       Наконец Гарри поднял глаза, покрасневший и злой.       — Да! Он бил меня все время, за все и вся. Теперь Вы счастливы?       Старый волшебник выглядел пораженным.       — Дитя мое, мне очень жаль. Если бы я знал, что это за люди, я бы поставил по всему дому лучшие обереги, которые предупредили бы меня о таких вещах и отправили бы аврора, чтобы разобраться в этом.       — Разве у вас не было кого-то, кто присматривал бы за домом? — спросил Мастер зельеварения, равнодушный к страданиям старшего волшебника. Альбус должен чувствовать себя виноватым и ответственным за жизнь Гарри, и он должен был приложить больше усилий, чтобы заботиться о нем.       — Да. Арабелла Фигг, но она никогда не говорила, что что-то подобное происходило. Возможно, она не знала. Мне очень жаль, Гарри, но у меня не было другого выбора, кроме как поместить тебя с твоими кровными родственниками. Кровные чары сильнее ограждают от темных волшебников. Я никогда не думал, что они могут плохо обращаться со своей плотью и кровью. Они также бьют твоего двоюродного брата?       Гарри покачал головой.       — Нет, Дадли — принц, его никогда не бьют.       — И этому парню не помешало бы хорошенько похудеть, — не удержался от комментария Северус. Затем он посмотрел на директора и спросил: — Теперь, когда Вы знаете о ситуации Поттера, что Вы будете делать? Нужно будет найти хорошее место для него, чтобы он мог остаться там до сентября.       Дамблдор выглядел одновременно сожалеющим и грустным, говоря тихо:       — Северус, у него нет другого варианта, кроме как вернуться к Дурслям. Узы, которые связывают его с этим домом, очень сильны, нет лучшего места, чтобы защитить его, чем там. Даже Хогвартс небезопасен.       — Альбус, ты не можешь быть серьезным! — зарычал Снейп, и на его лице отразился шок. — Мы оба только что говорили тебе, что над ним издевались и им пренебрегали, и все же ты отправишь его обратно туда? Только из-за кровных чар ты отправляешь его обратно в ад?! Как ты сможешь потом спать по ночам?       Гарри был поражен. Он никогда бы не подумал, что Снейп будет защищать его. Он был смущен и потрясен одновременно. Он посмотрел на отца со смесью гордости и благодарности. По крайней мере, Снейп заботился о нем, настолько, что ему не нужно бояться, что его отправят обратно на Тисовую улицу.       — Северус, у меня нет выбора. Гарри должен вернуться к своим родственникам.       — Должен, Альбус? Единственное, что мы все должны сделать, это когда-нибудь умереть, — усмехнулся Северус, возмущенный слепотой собеседника. — Я не могу позволить тебе отправить Поттера обратно. Там он в большей опасности, чем в логове Волдеморта. Даже я не так жесток, как бы мне ни нравился этот мальчик. Что, если кто-то другой, другой родственник, согласится принять Гарри? Будут ли по-прежнему функционировать кровавые чары? Или придется делать новые?       — Это не имеет значения, Северус. Эти защитные меры защищали его от последователей Волдеморта в течение тринадцати лет. Они никогда их не пересекали их.       — Тем временем Поттер умрёт от рук своего дяди. Альбус, ты не можешь позволить мальчику вернуться туда. Сейчас или когда-либо. Кровавые чары должны быть перенесены в другое место!       Внезапно Дамблдор выпрямился во весь рост, он был не таким высоким, как Мастер зельеварения, но держался гордо.       — Довольно, Северус Снейп! Я делаю то, что должен делать, по причинам, которые ты не можешь понять. Я наложу на Гарри заклинание, чтобы его дядя не смог причинить ему вред и насилию пришел конец. Но он должен оставаться у родственников до начала школы, — голубые глаза директора сверкнули молнией в сторону Снейпа.       Северус вздрогнул, но не отступил.       — Что, если бы… Я взял его под свою защиту? Конечно, это лучше, чем быть с теми маглами, которые издевались над ним?       Но Альбус покачал головой.       — Северус, даже если бы ты был его отцом, я бы все равно настаивал на том, чтобы он вернулся туда. У меня есть свои причины. Тебе просто придется довериться мне.       Северус стиснул зубы, чтобы не выпалить, что он действительно отец Гарри, что директор не знает всего, и что Гарри вернется к Дурслям через его труп. Он чувствовал, что его наставник играет в более тонкую игру, со своими ставками, о которых он не знал, но и не хотел знать. Бывали времена, когда Альбус обращался с окружающими, как с пешками на шахматной доске, маскируя это под благо.       Гарри слушал, как спорят взрослые, и не мог поверить, что Дамблдор, после того, что ему рассказали, решил отправить его обратно на Тисовую улицу. Даже с учетом того, что на него наложат какое-то заклинание, сколько времени пройдет, прежде чем он снова станет слугой Дадли, с которым снова будут обращаться как с человеком второго сорта? Заклинание может защитить его от физического вреда, но не от чего-либо еще. Гарри чувствовал себя преданным и глубоко обиженным тем, что старый волшебник, которого он считал своим другом и защитником, бросил его волкам во имя каких-то тайных планов.       «Я не хочу туда возвращаться, назойливый старый дурак! Зачем мне это делать, если у меня теперь есть настоящий отец?» Он мог только думать об этом, но не высказывать этого директору в лицо. Только быстрое покачивание головой Северуса и едва уловимое движение одной руки удерживали Гарри в узде. «Жди. Играй в свою игру до конца», — говорил Мастер зельеварения.       Гарри повиновался. Он доверял Северусу.       Снейп тем временем повернулся к директору:       — Очень хорошо, сэр. Если Вы сейчас наложите на него заклинание, я верну его маглам. — То, как он сказал это, ясно давало понять, насколько отвратительным для него было все это решение.       — Нет, Северус. Мне нужно, чтобы ты вернулся в штаб-квартиру, и я встречусь с тобой там, когда верну Гарри. Нам нужно обсудить, что произошло с тобой той ночью. Возможно, еще есть способ спасти свое положение.       Снейп решительно покачал головой.       — Нет. Они не примут меня обратно, все кончено, Альбус. — Он развернулся на каблуках и подошел к Гарри, крепко схватив его за плечо. — На минуту, Поттер. — Он отошел немного в сторону вместе с мальчиком, а затем прошептал: — Я приду за тобой, Гарри. Как только смогу. Я тебе обещаю.       Гарри кивнул и снова почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза.       — Спасибо, сэр.       Снейп выпрямился и посмотрел на сына сверху вниз со слабой улыбкой на лице.       — Надеюсь, Поттер, ты запомнишь заклинание, которому я тебя научил, и впредь не будешь тратить мое время впустую, как многие другие болваны, которых я учил.       — Да, профессор Снейп, я буду изучать заклинание исцеления, которому Вы научили меня, пока не добьюсь совершенства, — громко сказал Гарри, а затем подошёл к Дамблдору.       Волшебник в пурпурном одеянии провел палочкой над Гарри и произнес заклинание. Серебряная пыль вырвалась из его палочки и осела на Гарри, как плащ. Гарри почувствовал покалывание по всему телу, а затем серебристая пыль исчезла.       — Вот! — удовлетворенно сказал Дамблдор. — Тебе больше не придется беспокоиться о том, что твой дядя причинит тебе боль, мой мальчик. Я знаю, что это не лучшая ситуация, но тебе придется потерпеть их еще месяц, а потом ты вернешься в Хогвартс.       Гарри подхватил клетку Хедвиг и крепко прижал её к себе. Альбус взял его за руку и аппарировал обратно на Тисовую улицу.       Последним, что Северус увидел, было бледное и осунувшееся лицо Гарри, зеленые глаза которого были наполнены болью, предательством и смирением. Именно тогда мастер зельеварения решил сделать все возможное, чтобы обезопасить своего сына, даже если это означало пойти против грандиозного плана его наставника. «Я дал слово, что всегда буду защищать его, Альбус. И я не нарушу его, даже ради тебя. Если ты не позволишь мне открыто оберегать моего сына, то мне придется прибегнуть к похищению. Я спрячу сына в таком месте, где даже ты никогда его не найдёшь. Есть несколько способов снять шкуру с дракона, старик, а я не зря являюсь главой Слизерина. Мне надоело играть по твоим правилам. Теперь ты будешь играть по моим»