Любовь — от пропасти к высотам

Сафиресмера стояла на палубе, облаченная в свои красивые доспехи, ловко подчеркивающие ее стройную фигуру. В одной руке она держала свой стальной шлем, а другой сжимала кулон, подаренный ей отцом, который умер много лет назад. Девушка глубоко вздохнула, ее красивые черты лица выражали задумчивость и легкую грусть. Она начала тихо напевать старинную мелодию, ее мягкий, немного печальный голос звучал на фоне плеска волн.

Сквозь дымку лет я вижу лик родной,

Твой нежный взгляд, такой знакомый, дорогой.

Ты так далек, но рядом всё же ты,

В моей душе, в моих воспоминаньях ты.

Песня, которую она пела, была напоминанием о ее отце, о тех счастливых днях, когда он еще был с ней. Сафиресмера вкладывала в эти строки всю свою тоску по ушедшему навсегда родному человеку. Ее пение было исполнено нежности и грусти. Сафиресмера закрыла глаза, позволяя воспоминаниям наполнить ее сердце. Казалось, что в этот момент она была полностью поглощена своими мыслями, забыв обо всем вокруг.

Пусть время мчится, унося года,

Твой образ светлый не покинет никогда.

Ты жив в сердцах тех, кто всегда любил,

Ты в наших душах, ты навеки с нами был.

Ее мелодичный голос разносился над спокойной гладью моря, словно нежная лирическая поэма, обращенная к самой душе слушателя.

Отец родной, я помню голос твой,

Твою улыбку, взгляд, такой живой.

И пусть тебя уж нет со мною здесь,

Ты в моем сердце навсегда повсюду есть.

Последние слова песни замерли на ее губах, словно осторожный трепет ветра. Сафиресмера открыла глаза, на ее щеках блестели слезинки, хранящие память об утраченном отце. «Альбатрос» резво рассекал волны, стремительно приближаясь к мерцающему барьеру, разделяющему эпохи. Сильвер крепко держал штурвал, его глаза сосредоточенно следили за курсом, хотя время от времени он бросал взгляды на стоящую на палубе Сафиресмеру. Сафиресмера смотрела вперед, навстречу загадочному барьеру, готовясь к предстоящему опасному путешествию. Сильвер снова быстро глянул на нее, надеясь, что Сафиресмера наконец-то простила его за недавний отказ присоединиться к команде. Он знал, что должен быть здесь, на корабле. «Альбатрос» стремительно приближался к сияющей границе между эпохами. Сильвер сжал зубы. Он бросил последний взгляд на Сафиресмеру, ее фигура отражалась в сияющем барьере, словно зеркале, подсвечивая ее образ таинственным мерцанием. «Пожалуйста, Боже, не разделяй нас» — подумал про себя Сильвер. Когда корабль прошёл барьер, и яркая вспышка исчезла, Сильвер наконец-то дёрнул рычаги и громко выдохнул: — Надо будет спрятать корабль, — сказал он, посмотрев на Гуфи и Дональда. — Что касается Жемчужинки… вы пойдёте оба с ней. А остальные должны остаться здесь и помочь мне укрыть «Альбатрос». Дональд поправил свою шапку матроса, когда сказал: — Вот скажи мне, ты можешь подойти к ней и сказать, что ты чувствуешь?! — утка скрестила крылья на груди, из-за чего Сильвер нахмурился. — Стану я ещё подходить к ней? Успокоится и сама подойдёт! Сильвер быстро распределил задачи между членами команды. Гуфи и Дональд должны были сопроводить Сафиресмеру и разведать обстановку в этом времени, пока остальные помогут ему замаскировать корабль. — Берегите ее, — тихо сказал Сильвер, обращаясь к Гуфи и Дональду. — И будьте осторожны. Дональд фыркнул, но в его глазах промелькнуло понимание. Он кивнул Сильверу, давая понять, что они справятся. Сафиресмера молча наблюдала за их разговором, ее взгляд был серьезен и немного настороженен. Когда пришло время отправляться, она лишь кивнула Гуфи и Дональду, давая понять, что готова. Наблюдая, как они сходят на берег, Сильвер вздохнул. Он очень надеялся, что вскоре сможет поговорить с Сафиресмерой и загладить свою вину. Но сейчас было важнее позаботиться о том, чтобы их корабль остался незамеченным. Сильвер повернулся к остальным членам команды: — Так, ребята, за работу! Нужно как можно скорее найти надежное место, чтобы спрятать «Альбатрос». Время не терпит! Все дружно принялись за дело, понимая всю важность этой задачи. Сильвер еще раз бросил взгляд на убегающие вдаль фигуры Гуфи, Дональда и Сафиресмеры, затем решительно взялся за канаты. Впереди их ждали новые испытания в незнакомом времени. Друзья уже шли по улицам Близ Нотр Дам, когда Дональд закрякал, недовольно разворачивая карту. — Я так и знал, что с этой картой что-то не так! — возмущался он, указывая на несколько несоответствий. Гуфи, обдумывая его слова, неловко поправил шапку. — А-ха, — произнес он, радостно указывая на толпу. — Смотри, какие люди смешные! Сафиресмера обратила внимание на веселье в центре площади. Дворцы, украшенные цветами и огнями, были заполнены нарядными горожанами, радостно смеющимися и танцующими под звуки музыки. — Сегодня праздник дураков, — заметила она, улыбаясь. — Это цыгане. Они всегда устраивают празднования в это время года. Дональд, все еще недовольный картой, даже не обратил внимания на её слова. — Праздник — это хорошо, но нам нужно найти укрытие Кошмаров и сообщить данные Сильверу! — резко произнес он, пытаясь вернуть внимание к более серьезным вопросам. Сафиресмера сделала шаг вперед, увлеченная атмосферой праздника. — Но, может быть, это хорошая возможность для нас? Если мы немного замаскируемся, то сможем лучше исследовать окрестности, не привлекая внимания. И в беду не попадём! Гуфи, поддерживая её идею, радостно закивал. — Да-да! Мы можем просто выглядеть как часть праздника! Это может отвлечь людей от нашего присутствия. Дональд покачал головой, но ему тоже ужас как нравилась эта идея. Возможно, напоминание о радости и веселье хоть немного отвлечет их от тревог. — Ладно, — сдался он. — Один час на праздник и обратно к делу. Но не забывайте, зачем мы здесь! Сафиресмера и Гуфи, радостные от одобрения, заулыбались и потянули Дональда за собой в толпу, окружённую звуками смеха и музыки. Впереди их ждали новые удивительные моменты, и даже время, казалось, замедлило свой ход на этой яркой площади. Цыгане и цыганки заметили группу друзей и, увидев Сафиресмеру, мгновенно окружили её, с любопытством разглядывая её доспехи. — Ой, моя дорогая! — воскликнула одна из цыганок, раскрыв свои яркие глаза. — Такой невероятной красавице нужно что-то особенное! — Да-да! — подхватил другой цыган, принялись за дело, не обращая внимания на протесты Сафиресмеры. — Мы нарядим тебя в лучшее платье праздника! Сафиресмера, слегка смутившись, попыталась отстраниться, но цыганки уже принялись снимать с неё доспехи. — Нет-нет! Я не хочу, чтобы меня наряжали! — воскликнула она, но её слова затерялись в весёлых криках и смехе толпы. Тем временем Гуфи и Дональд тоже не остались в стороне. К ним подошли два цыгана с яркими шутовскими костюмами. — Вот, вам подойдут эти! — они с удовольствием начали украшать друзей яркими лоскутами ткани и колокольчиками. — Я не могу носить это! — закрякал Дональд, отмахиваясь от париков и ярких тканей, пытаясь сохранить свой образ матроса. Но с каждой секундой он становился все более похожим на шутовского персонажа. Гуфи, наоборот, был в восторге от новой роли, но даже он не мог не заметить, как Сафиресмера борется с цветастым платьем, которое теперь обвивалось вокруг неё. — Осторожно с завязками! — воскликнула она, невольно дергаясь. — Я не люблю это! — Но оно такое красивое, — пожалела её одна из цыганок, расстегивая ещё одну веревку, чтобы лучше ее подогнать. — Ты выглядишь как настоящая принцесса праздника! Силы Сафиресмеры уходили, она вздохнула и в конце концов сдалась, но ее взгляд уже выдавал, что она не прониклась этой идеей. Гуфи, пританцовывая в своём шутовском наряде, подбадривал её: — Не переживай, Сафиресмера! Праздник — это время веселья. Просто распусти свои шикарные волосы и будь собой! Сафиресмера, собирая все свои силы, попыталась улыбнуться сквозь неудобства. В этот момент Дональд, укутанный в яркие ткани, капризно надув щёки, обратился к ней: — Ну как? Не слишком ли ты серьезно относишься к этому? Праздник, помнишь?