Таблетка

Влад всхлипнул, а Юлиан приобнял его одной рукой. Билл подобрался поближе, Руслан положил рюкзак на скамейку и наклонился к ним. — Но почему? У тебя ведь все впереди, не рано заканчивать карьеру? — Юлиан поджал губы, на мгновение улыбка исчезла с его лица. Он не мог поверить в то, что Влад может уйти, но он вполне понимал причины. — Ты ведь можешь поехать на Олимпиаду. Если уйдёшь, то уже не получится, — равнодушно произнёс Билл. Переходить к другому тренеру прямо перед Олимпийским сезоном — значит обрубить себе все возможные пути туда. Особенно если несколько лет до этого тренировался с одним тренером и привык работать с ним. Особенно, если переходишь в более слабый тренерский штаб. Особенно если придётся переезжать. Особенно, если причиной ухода послужило сильное эмоциональное потрясение. На адаптацию уйдёт половина сезона, даже если перейти в мае, а то, поедешь ты на международные старты и Олимпиаду соответственно или нет, зависело от результатов национальных. Чемпионат России проходил в начале декабря, и после смены штаба на нём просто невозможно было выступить хорошо, учитывая жесточайшую конкуренцию, где первые двенадцать мест уверенно обходили баллами четвёртое место на чемпионате Европы. Конечно, это не касалось взрослых независимых спортсменов, а также подростков, меняющих тренеров как перчатки. Но такие, как правило, и на золото не претендовали. Билл к успокаиванию Влада присоединяться не спешил. Он невидящим взглядом смотрел на дверь душевой, пытаясь понять, что чувствует. Непонимание, обида, злость? Наверное. Потому что когда он плакал и хотел уйти, его вот так никто не обнимал, в том числе и Юлиан. Теперь нежелание находиться в этом месте перешло все возможные грани. — Я больше не могу... — Всхлипнул Влад, — Он убьёт меня... Я боюсь, я не хочу. — Кто убьёт? — непонимающе спросил Руслан. — Тимур, — раздражённо ответил Билл, и Влад только кивнул, — Кто ещё то? Будто ты не знаешь. — Нет, не знаю. Прекрати так себя вести, — отрезал Руслан. Его и самого достало поведение Билла в последнее время, и то, как он огрызался на всех по поводу и без. — Не задавай глупые вопросы, ты прекрасно все знаешь, но тебе выгодно молчать! — воскликнул Билл. Его до ужаса раздражала эта ситуация. Как и в случае с ним год назад, все решили закрыть уши и сделать вид, что ни о какой травле не знают, а потом строить из себя дурачков, делая вид, что они — последние, кто имеет к этому отношение. Они ведь не могут пострадать от рук Тимура, они же старше и сильнее, так почему не вмешаться? — Не смей... — по лицу и тону Руслана сразу стало понятно, что вот теперь он разозлился, но Билла это уже не останавливало: — Что, тебе не нравится? А может потому, что ты просто слабак, которому легче сделать вид, что не при делах, а не вмешаться? Тимур послушал бы тебя и сбавил обороты, но тебе, видимо нравится травля! — Прекрати, — Повысил голос Руслан, хватая Билла за плечо и встряхивая, — Ты не имеешь никакого права так со мной разговаривать! — Хватит, — прикрикнул на них Юлиан, прервав зарождающийся спор. Билл изумленно замолчал, а Руслан собрался сказать что-то, но Юлиан его опередил: — Сам прекрати. Билл на нервах последний месяц, поэтому так отвечает, прояви хоть немного понимания, раз уж позиционируешь себя взрослым, — Юлиан с все же скрываемым раздражением во взгляде смотрел в глаза Руслану две секунды, а потом уточнил, снова расплываясь в улыбке, но теперь это выглядело угрожающе, — Это все? Или, может, у тебя есть проблемы посерьезней, чем непрекращающаяся травля в коллективе, которая доводит людей до вот такого, — Он кивнул на Влада, все ещё обнимая его, — состояния? На пару секунд воцарилась тишина. Руслан поднял руки и ошарашенно покачал головой, отходя. Он все ещё злился, но в ссору с Юлианом решил не лезть, ведь это обозначало бы вражду с половиной группы. — Прав был Женя, — раздраженно выдохнул Юлиан, а потом повернулся к испуганно притихшему Биллу и сказал уже совершенно иным голосом, сменив улыбку на примирительную, — Не надо, ладно? Я все понимаю, но не стоит ввязываться в конфликты по поводу и без. Билл вспыхнул и, одним движением вскочив на ноги, вышел из раздевалки. Юлиан опустил голову и зажмурился.

3 апреля 2020

Шесть утра. Билл переступил порог раздевалки. В последние пару недель приходилось носить куртки с капюшоном и медицинскую маску, а волосы прятать в хвостик, чтобы их не было видно. Все, что угодно, лишь бы на улице не узнали. Сегодня был один из дней, когда отец был слишком занят, чтобы отвезти Билла на машине, как он делал обычно. Телохранителя нанять он обещал вторую неделю. Прямой угрозы жизни Билла не было, зато была угроза значительного ухудшения морального состояния, ведь тот шквал оскорблений и ненависти, обрушившийся на него после победы на юниорском чемпионате мира, не в силах были выдержать даже его близкие. Билл знал, что сестры отписались от всех телеграмм-каналов, хоть немного связанных с фигурным катанием, и почти перестали заходить в тик-ток, а Майку вообще отключили интернет. Майк в депрессивном эпизоде был даже не против не получать никакой информации. Ему взяли больничный, и он уже две недели просто лежал дома, часто забывая поесть и сходить в душ. Билл, хоть и чувствовал себя вполне солидарным и тоже желающим лежать и не вставать, был вынужден продолжать тренировки. Из раза в раз возвращаться в место, где его ненавидят. Биллу твердили, что пока он проигрывает — он никто. И останется никем, пока остаётся слабым. Пока не сможет стать лучше Тимура, владеющего тройным акселем и почти всеми четверными: тулупом, сальховом, риттбергером и флипом. Билл в итоге смог превзойти его по технической части. Четверной аксель — Билл первым из юниоров смог овладеть сложнейшим прыжков в истории фигурного катания. Единственные в России фигуристы, обладающие им — двадцатилетний Руслан Казанцев и пятнадцатилетняя Яна Гончарова — уже катались на взрослом уровне. Хоть Билл и владел меньшим количеством четверных — Лутц и Риттбергер ему никак не давались — но в программе у него их было четыре. Билл тренировался по двенадцать, шестнадцать часов в день, раз в неделю на час приходя в школу и выпрашивая оценки. Билл не помнил, когда нормально спал и ел в последний раз. Тимур отказывался столько работать. Проводя на катке по четыре-шесть часов в день, он уже начинал разыгрывать сцены слез от усталости. И все равно катал программы так, что публика замирала, а затем аплодировала стоя. В этом сезоне Тимур выиграл все соревнования, в которых участвовал... Кроме самого главного — Чемпионата мира среди юниоров. Билл не знал, что получится так, и мечтал совершенно о другом. Он надеялся, что после победы его полюбят. Так же, как за победы и рекорды полюбили Руслана, Женю, Юлиана, Тимура, Диану, Аню и других. Но если Руслан после выигрыша в Олимпиаде остался в нормальных отношениях со сборной, Юлиан после всех своих побед и поражений ни разу ни с кем не конфликтовал, Аня, победившая на чемпионате мира, продолжила быть в прекрасных отношениях и с другими конкурентками, и с проигравшей ей Яной — значит это с ним, с Биллом, что-то не так. Значит остальные чемпионы достойны, а он — нет. Странно было думать об этом через год, но тогда, в двадцатом году, людям намного сильнее полюбился Майк. Он не претендовал на первые места, не пробирался к золоту в ожесточённой борьбе с самим собой, не гнался за высокой сложностью, и катал программы так, как будто не боится проиграть. Он не переходил дорогу Тимуру — у него не было хейтеров. Билл немного замедлился, задумавшись, и тут же его грубо оттолкнули к косяку двери. Тимур вошёл в раздевалку первым. — Гандон, — прошипел Билл ему в спину. Тимур тут же обернулся. Он тоже был не в настроении. — Че сказал? — он шагнул ближе и дернул Билла за плечо. Тот не поднимал головы, понимая, что это бесполезно. Все на стороне Тимура. Билл видел все это. Десятки, сотни тысяч комментариев в поддержку Савранского, его слезливые посты в соцсетях о том, как он разбит этим проигрышем, но он не отчаивается и будет дальше радовать всех своими выступлениями, что лишь сильнее подогревало народную ненависть к Биллу. В день произвольной программы чемпионата Тимур устроил натуральную истерику, обвиняя во всем Билла и тренера на глазах у тысяч людей и объективов камер. Он отказывался выходить на награждение, отказывался стоять рядом и фотографироваться с Биллом, как спортсмены из одной страны. У него хватило ума не выставлять претензии судьям, что и спасло его от дисквалификации за неспортивное поведение, но... Его за это простили. Слезы раскаяния перед тренером и в социальных сетях о том, что он поддался порыву эмоций и как сильно ему было плохо на тот момент, спасли его от травли. Люди начали жалеть бедного ребёнка и негативно высказываться в сторону Реймона, который посмел не утешать Тимура и улыбнуться во время награждения. Начались журналистские расследования и доскональное изучение программ Билла, нахождение даже минимальных ошибок и неточностей, за которые не сняли баллы. Народ негодует. Судей требуют отстранить, а результаты пересмотреть. Журналисты и бывшие чемпионы негативно высказываются в адрес Билла. Пройтись успели по всему: по технике прыжков, по программам, по внешности, по семье, по прошлому и будущему, по тому, на сколько секунд дольше Билл обнимался с тренером, чем Тимур. Гораздо более сложный технический набор Билла , по мнению фанатов, ни в одно сравнение не шёл с компонентами и идеальным скольжением Тимура. Юниорский скандал вышел такого масштаба, что взрослый чемпионат мира, на котором Аня Калашникова стала чемпионкой мира, а Юлиан проиграл Хироку Саваде из Японии, хотя на него были возложены очень, очень большие ожидания, не вызвал и десятой доли такого ажиотажа. Диана — олимпийская чемпионка, ставшая первой женщиной, исполнившей квад на играх, в этом году даже не отобралась на чемпионаты мира и Европы. Волновало ли это кого-то? Да, но далеко не так сильно. Руслан, бывший чемпион и легенда русского фигурного катания, первый в мире человек, прыгнувший четверной аксель, олимпийский чемпион, в этом году хоть и смог отобраться на мировой уровень, но с треском провалился, не подобравшись даже близко к золоту. Волновало ли это кого-то теперь? Нет. "Ужасное катание" "Скольжения нет" "Каменное лицо" "Никакого артистизма" "Техника на прыжках отсутствует" "Одни прыжки в программе, откуда оценка за компоненты? Там должно быть ноль." "Тимур лучше" Билл вынужден прятаться, перейти на домашнее обучение, видеть депрессивное состояние Майка, бояться заходить в соцсети и терпеть такое отношение со стороны всего интернета, в то время как Тимур получал тонну поддержки и тепла со стороны фанатов и получил ту популярность, о которой даже многие взрослые члены сборной и мечтать не могли. Билл отдал бы все, чтобы вернуться в прошлое и проиграть. — Что? — Тимур навис над Биллом, прижимая его к закрытым шкафчикам, — Тебя что-то не устраивает? Билл упрямо молчал, хотя было страшно. Очень страшно от того, что может сделать Тимур и того, что даже видящие все это Женя, Руслан и Ярик ничего не сделают. На Влада Билл не надеялся никогда. Станчиков был счастлив, когда занял третье место на первенстве России и этим попал в основной состав сборной. На чемпионате мира он тоже проиграл, и не особо расстроился этому факту, смотря на истерику Тимура и весь негатив, направленный на Билла. Третье место на чемпионате занял семнадцатилетний Джим Аллен из Канады, который тоже, судя по его лицу, был просто счастлив, что не выиграл. — Не трогай ты его, — окликнул Тимура Женя, — Достал уже. — Он жизнь мне сломал, — Тимур обернулся к Жене, а Билл тем временем тихо выскользнул из под его руки, — Хочу и трогаю. Имею право, в конце концов. Женя лишь пожал плечами. Руслан и Ярик сделали вид, что вообще ничего не произошло. Юлиан поспешно опустил взгляд. Биллу четырнадцать, и он абсолютно один.

16 апреля 2020

— Савранский, — окрик тренера и выключившаяся музыка. Вздохнув, Тимур подъехал к бортику. — Что происходит? На вращенни скорости нет, вторая "бабочка" на тройном, дорожка умирающего лебедя. Лёд длится час, ты даже не вспотел. Почему катаемся в четверть силы? — А смысл мне кататься в полную?! — Тимур сложил руки на груди и с обидой на неё взглянул, — Зачем, если судьи все равно подкупные? Взгляд Аделаиды потемнел, а Тимур продолжил: — Какой смысл вообще что-то делать, если все равно побеждает он?! — Тимур указал на Билла и все взгляды устремились на него. Билл отвернулся, не имея возможности ни надеть капюшон, ведь на водолазке его просто не было, ни уйти куда-либо, — У него нет ни скольжения, ни катания, ни компонентов, но золото все равно отдают ему! Это нечестно! — Как это относится к тому, что ты за сегодня не сделал ни одного квада и скорость на вращении у тебя нулевая? — спросила Аделаида, наклоняясь ближе к нему. — Потому что я не буду ничего больше делать, пока судьи не начнут судить честно! — выкрикнул Тимур почти в лицо тренеру. — На выход, — Аделаида спокойно указала на дверь в коридор, — Можешь не возвращаться, пока не захочешь работать. Потом только с матерью. Хлопок двери, закрывшейся за Савранским, был таким оглушительно громким, что многие фигуристы вздрогнули. — Так, — Аделаида оглядела притихшую группу по краю катка, — Билл, следующий. Билл отчаянно помотал головой, отворачиваясь и пряча лицо. — Ну? Я жду. Несколько секунд молчаливых попыток справиться с накатывающей волной слез в полном молчании двадцати человек вокруг, и Билл, шумно выдохнув, выехал на середину катка. Впереди взрослый сезон, и он не мог позволить себе слезы. Нужно быть сильным, нужно держать лицо.

***

Билл вышел на улицу с заднего входа. Двери выходили на второй стадион, где сейчас, из-за недавнего дождя и пасмурной погоды, никого не было. Злость и обида, в основном на Юлиана, перекрывали кислород. Было обидно сначала слушать, как Ковальчук всегда им восхищался, а потом смотреть, как он пытается помочь Владу, хотя самого Билла он никогда не пытался поддержать. Начавшееся межсезонье и продолжившийся карантин — все это слишком удачно совпало. Люди, сидевшие дома и уже не знающие, чем себя занять, нашли мишень для вымещения накопившейся агрессии, и этой мишенью не повезло стать Биллу. Тогда он действительно катался хуже, чем Тимур, и в десять раз хуже, чем сейчас, но заслуживал ли четырнадцатилетний он тонны агрессии за это? Тогда Билл считал, что да. Сейчас — нет. Нет, и ещё раз нет. — Твою мать... — Юлиан не мог разорваться и лишь беспомощно посмотрел вслед Биллу. Он в мгновение подорвался бы следом, если бы не Влад, которому тоже нужна была поддержка,— Руслан? — Чего? — раздражённо спросил тот. — Успокой ребёнка, — Юлиан кивнул на Влада, который, наблюдая за всем этим, вёл себя очень тихо. Не дожидаясь ответа, Юлиан погладил по голове Влада и вышел из зала.

***

— Эй... — Юлиан склонил голову на бок, заметив Билла на трибунах. — Может хватит за мной бегать? — произнёс Реймон, смотря в небо. — Извини, я... Просто хочу узнать, что произошло. — Ничего. Ты оставил Влада там? — перевёл тему Билл. — Я оставил его на Руслана. Он почти успокоился. Мне хотелось бы узнать, что с тобой, — Юлиан подсел к нему. — Со мной? Со мной ничего, со мной все нормально, — нарочито невозмутимо произнёс Билл, все так же смотря в небо, — Только вот когда Влада Тимур довёл до ручки, сразу все вокруг него столпились. Были бы бы там девочки и те, кто ещё не пришёл, так и все они начали бы жалеть его. А я так, знаешь, — Билл махнул рукой. Глаза заблестели, — А мне не было обидно. Мне не было больно. Мне вообще зашибись последний год. Я вообще, знаешь, ничего не чувствую. Я же железный. От меня только требуют, требуют и требуют, и никому нет дела до того, что мне тоже бывает больно, мне тоже бывает плохо, мне тоже бывает обидно. Но всегда, когда мне больно и плохо, находится тот, кому хуже и больнее, и кто достоин сочувствия намного больше, чем я. То бедный-несчастный Тимур с серебром, которого надо жалеть всем интернетом, то... — Билл резко оборвал себя на слове и махнул рукой, — А я ведь сильный, я справлюсь сам. Со мной можно делать что угодно, я справлюсь. Меня можно ни во что не ставить, я справлюсь. На меня можно скидывать всю ответственность, я справлюсь. Всегда справлялся, так почему ко мне нужно проявлять сочувствие? — Билл... — Тихо произнёс Юлиан, накрывая его руку своей. Он не прерывал его откровение, и теперь, когда Реймон замолчал, не знал, что сказать. Сделалось невыносимо больно за него. И стыдно за себя в прошлом. — Что "Билл"? Не делай вид, что тебе не все равно, тебе всегда было плевать, — достаточно жёстко ответил он, — Тебе, как и Руслану, как и Жене, как и всем остальным всегда было плевать на меня! Ты не знаешь, кто я, ты никогда не видел меня настоящего, вам всем нравится лишь красивая картинка снаружи, а как я себя чувствую никого никогда не волновало! — Билл почти перешёл на крик в конце, но вновь замолчал, тяжело дыша и закрыв глаза. Он поднял голову наверх, чтобы не заплакать. На какое то время воцарилось молчание. Юлиан не знал, что сказать, и внезапно нахлынуло такое чувство вины, что у него и у самого слезы к глазам подступили. — Билл. Пожалуйста, послушай... Услышав слезы в его голосе, Билл обернулся и открыл глаза. Юлиан осторожно взял его ладонь, и Билл не стал сопротивляться. — Прости меня. Я не знаю, как оправдаться, и не буду этого делать... — Юлиан опустил взгляд и вздохнул, — Я сам боялся Тимура тогда. Я боялся ссориться с кем-то и в особенности с ним, потому что кроме друзей у меня никого нет, и... — Юлиан замолчал, нахмурившись и зажмурив глаза. Билл молча ждал, — Это меня не оправдывает, я знаю. Я очень сильно виноват перед тобой и возможно не могу просить об этом, но все же прошу тебя, дай мне шанс все изменить... Он больше никогда тебя не тронет, я обещаю.

***

В свой первый взрослый сезон Билл выходил, зная, что получит ещё одну порцию негатива. На контрольных прокатах, на первых этапах Гран-при и Челленджера. Он брал золотые медали одну за другой, и люди ненавидели его за это. Но стоило ему проиграть Юлиану на финале гран-при, как внезапно... Все изменилось. С небольшим отрывом по баллам третье место занял американец Флоренс Картер, и люди внезапно увидели разницу. "Реймону занизили баллы!" — трубили журналисты, и народ активно их поддерживал. Билл не мог в это поверить и до Чемпионата России так и не верил. Кульминация музыки, финальная поза и вскинутые руки наверх. Музыка закончилась, трибуны в молчании. Это длилось всего секунду, но Билл успел испугаться так, что руки затряслись. Болельщики взорвались криками и аплодисментами. На лёд полетели цветы и игрушки. Удивление на лице Билла было таким явным, что это показали крупным планом на трансляции, а потом этот отрывок сделали очень популярным в соцсетях. Билл знал, что проиграл. По итогам жеребьёвки Юлиан катался прямо перед ним, и Билл видел его идеальный прокат. Билл же упал с каскада и одного из тройных прыжков, сделав при этом все заявленные шесть квадов. При большой технической сложности Юлиан претендовал на невероятные компоненты. Тимур не смог пережить тот проигрыш. В сезон он вышел не в лучшей форме, и растерял все четверные. Билл вышел на взрослый уровень раньше минимального положенного срока, решением ИСУ — потому что очень хотел соревноваться с более сильными соперниками. Тимур же остался в юниорах, хотя был старше — потому что хотел побеждать. Но даже там, при намного более низкой конкуренции, уже не показывал тот уровень мастерства, на который был способен раньше. Второе место сломало его. — За произвольную программу Билл Реймон набирает... Билл затаил дыхание, как и всегда на таких моментах. — Сто девяносто два целых и три сотых балла! Вновь слышатся крики и апплодисменты с трибун. Билл спокойно кивнул, улыбнулся и помахал в камеру, хотя внутри раздирали противоречивые чувства. С одной стороны было очень обидно не откатать на свой максимум, ведь Билл знал, что может лучше и больше, а с другой... Это отошло на второй план, ведь его наконец-то признали болельщики. Билл очень боялся выходить на награждение. Он не верил в то, что не будет так, как было в прошлые разы. Всегда было иначе. Билл выходил на лёд, чтобы взойти на пьедестал — трибуны затихали. Да, ему вяло хлопали, но не было взрыва аплодисментов, как это было с двумя другими призёрами. Его игнорировали журналисты и просто не подходили с камерами и микрофонами, чтобы взять интервью. Брали только те, кто был обязан. Его бойкотировали на пресс-конференциях. Но теперь... ему хлопали. Не так же, как Юлиану, но так же, как Жене, что оказался на третьем месте. Билл не верил, но Юлиан протянул ему руку и позвал к себе на первую ступень пьедестала. Билл не верил, но в двух секторах трибун видел большое количество плакатов с поддержкой. Билл не верил, но на выходе его встретили сотни болельщиков. Билл не верил, но на пресс-конференции на него было направлено огромное внимание журналистов. Билл не верил, но количество подписчиков в инстаграме росло так быстро, что он не успевал считать нули, и в день национального чемпионата обогнал Тимура, достигнув семиста тысяч. Его спокойная реакция на поражение стала одним из аргументов. Люди стали замечать высоту прыжков и их невероятное количество, модельную внешность, столь юный возраст для выхода в сеньоры и амбициозность, значительно улучшившиеся навыки скольжения и растущие в алгебраической прогрессии компоненты и артистичность, что раньше были скрыты за сосредоточенностью на технике. Юлиан говорил на интервью, что Билл его кумир и то, что он сам вышел из юниоров в пятнадцать — заслуга лишь Реймона. Влад признавался, что тоже считает его кумиром, а его уровень — целью. Руслан признавал его едва ли не своим преемником. Заметив улучшение в репутации Билла его отец и тренер сделали все, чтобы показать его с наилучшей стороны. Билл приходил на лояльные к нему интервью и шоу, снимался вместе с "чистыми" блогерами и в рекламах йогуртов и одежды. Он работал на образ — образ светлого и милого мальчика с амбициями на Олимпийские игры. Того, кто готов работать днями и ночами ради своей цели. И людям начало это нравиться. Билл больше уделял внимания актёрскому мастерству, научившись и следить за сложной программой, и показывать эмоции, а люди любили его все больше. Да, это были не те же самые люди, хейтившие его до этого. Фанаты Тимура, некоторые журналисты, блогеры и бывшие спортсмены все так же ненавидели его и считали, что именно он стал причиной затухания юной звёздочки и самого талантливого одиночника поколения — Тимура Савранского, имевшего технический набор больше, чем у Билла, артистичность и компоненты больше, чем у Юлиана, а стабильность лучше, чем у Жени, Тимур имел все шансы стать Олимпийским чемпионом, и интернет этого не забудет. И пусть репутация Билла изменилась, это навсегда останется тёмным пятном в его биографии. То, из-за чего образ Билла никогда не будет чистым. Это были не те же люди. Пришли новые — те, кто никогда не ненавидел Билла. Те, кто раньше даже не слышал о нем. Те, кто придя в фандом заметили маленького светловолосого мальчика со сложнейшим контентом — и влюбились. С выигранного континентального чемпионата Реймоны задумались о большем. Теперь Билл — чемпион Европы, побивший сразу три рекорда по баллам. Что, если в светлый образ добавить чего-то большего? Что, если начать сначала ненавязчиво заявлять о себе? Осторожно и невзначай выложенная в инстаграм фотосессия с короной. Больше уверенности во взгляде в нужные моменты и гордо поднятая голова. Больше снятых и выложенных в соцсети моментов с тренировок с теми каскадами, которые не делал ещё никто. Меньше смущенных и больше уверенных улыбок. Биллу приходилось выжимать из себя все соки. На камерах и перед людьми он тянул из себя образ, а потом приходил домой и плакал в подушку от того, как он устал. Устал от бесконечной надобности доказывать всем, что он достоин любви, от того, что он все ещё читал про себя в комментариях, от бойкотирования Тимура и открытой ненависти от него, от шестнадцатичасовых тренировок до потери пульса, от сна по четыре часа в сутки, от того, сколько косметики приходилось тратить, чтобы выглядеть более-менее здоровым. Аристократическая бледность, хрупкое телосложение, ровная осанка, уверенный взгляд и образ в произвольной программе предыдущего сезона — у Билла появилось прозвище. Теперь он — Принц. С этим образом он вышел на Чемпионат мира. С этим образом он его выиграл. Это было начало новой эры для него самого и для фигурного катания в целом. Шесть четверных прыжков, каскады, которые не делал никто и никогда, новая произвольная программа — Forest Fire, ставшая легендарной за такой короткий срок. Билл чувствовал себя в ней как рыба в воде и выкатывал сложнейший контент, будучи убеждённым в своём превосходстве. Люди это чувствовали. Громкие интервью, несколько миллионов подписчиков, приглашения и коллаборации — Билла знают даже те, кто никогда не интересовался фигурным катанием. Лиза и Джессика набирают популярность в социальных сетях, Лаура становится известна, как композитор, написавший музыку для легендарной программы, фамилия Реймон звучит отовсюду теперь и в России. На него теперь были все ставки. Первые в мире пятерные прыжки, которые никто в мире даже не решался пробовать, маячащая на горизонте победа на Олимпийских играх, новые и новые рекорды. Но в начале апреля случился нервный срыв, от которого отходить пришлось несколько дней, а потом... По глупой неосторожности — допинг-скандал. Большая вероятность, что карьера теперь перечеркнута. Билл не выйдет на контрольные прокаты, не выиграет так недостающие ему старты: финал Гран-при, Чемпионат России и Олимпийские игры; не побьёт свои же рекорды, и сумма его баллов не перевалит за триста пятьдесят. Пятерной прыжок первым покорится другому спортсмену, возможно лишь лет через десять. Жизнь на этом закончится. Билл вновь поднял голову наверх, закрыв глаза. Начинал капать дождь. — I'm so tired, Юлиан, I'm so tired... I want to die more and more often, I hate him, I hate all of you. I'm tired of indifference, I'm tired of Mike's endless nightmares, I'm tired of sleep deprivation and nervous breakdowns. I don't want to move on, — проговорил он тихо. Юлиан замер. Он, как мастер спорта международного класса должен был знать английский, просто обязан был, но... Нет. Он смог разобрать отдельные слова, но... Билл знал, что Юлиан не знает английский. Он бы перешёл на французский, для верности, но и сам плохо его знал. — I don't know how to feel about you. I really want to communicate with you, although I know that I can’t but when I remember that you were also silent, you also allowed Timur to mock me, I don’t know anymore. I want to believe you, but what if I was wrong about you? what if you... you're lying? — Я не понимаю... — Прошептал Юлиан.