Мутация разума II. Уснуть до двенадцати.

На высоте дышалось проще, чем внизу. Как одарённые и предполагали, Шедар не стал окутывать вакуумом отель целиком. Винни стремительно приближался к Каф, взбираясь по фасаду "Сарториуса", как по отвесной скале. Ухватившись в прыжке за парапет, на котором стояла Каф, парень подтянулся и, забравшись на выступ, снял с лица респиратор. - Привет, может отвлечёшься? Девушка обернулась, отступив от одарённого на шаг и развеяв небольшую серую сферу, которую создавала между разведёнными ладонями. Вместо ответа Каф выбросила вперёд правую руку, но Винни уже спрыгнул вниз и, обогнув альбиноса под прикрытием парапета, снова возник у неё за спиной. - Зачем сразу горячиться? Девушка опять обернулась, но на этот раз парень стоял ближе. Схватив Каф за плечо, Винни завёл ей руку за спину. - Советую не сопротивляться, - добавил парень, - А то сорвёшься. Чужие руки на собственном теле подняли в Каф волну отвращения. Наступив Винни на ногу и ударив его локтём в нос, девушка высвободилась и побежала вдоль выступа. Парень бросился следом. В конце парапета находилось открытое окно. Зажав разбитый нос, Винни свободной рукой поймал Каф за халат и потянул на себя. Девушка оступилась. Парень почувствовал, как тяжесть её тела уходит вниз. Парень крепче вцепился в халат, надеясь предотвратить падение, но Каф добровольно выскользнула из рукавов и, схватившись за манжеты, как гимнастка на трапеции, влетела спиной в окно номера внизу. Осколки стекла и дерева прорвали её одежду и оцарапали кожу. Жесткое приземление отозвалось в голове гулом, а в спине резкой болью. Каф перевернулась на бок, стекло под ней заскрипело, и девушка поднялась, стараясь ничем не занози́ть руки. Тьму в номере едва разгонял лунный свет, разбросанный по мебели, словно смятые вещи. Каф направилась к двери, находу собирая себя в кучу. Альбинос едва успела взяться за ручку, как за её спиной раздался глухой стук. Девушка обернулась. - Послушай, Каф... - Винни спрыгнул с подоконника и прошёлся по осколкам, - Тебе совсем не нужно от нас сбегать... Но девушка уже открыла дверь и понеслась по коридору. - Стой! Подожди! - Винни тоже выбежал из номера. Узкие ярко-освещённые коридоры змеёй петляли по этажу. Несмотря на скорость и выносливость парня Каф всё равно удавалось держаться от него на расстоянии, мелькая впереди белым расстрёпанным призраком. Винни попытался по внутреннему каналу связи позвать на помощь полицейских, которые находились в отеле, но ему никто не ответил. Каф добралась до лестницы и съехала по перилам вниз. Винни немного опоздал, и, когда он с размаху перепрыгнул ступени, девушка опять скрылась за поворотом очередного коридора. Парень перевёл дух и собирался продолжить гонку, но заметил краем глаза на полу в другой части коридора что-то красное. Винни решил посмотреть поближе. Коридор с этого края расходился на двое. Пастельные стены, через равные промежутки украшенные тёмными бра, и светлый ковролин перетекали здесь в такие же стены и в такое же напольное покрытие... залитое у поворота кровью. Винни заглянул за угол. Под самой стеной в неестественной позе лежал один из переодетых полицейских с перерезанным горлом. Винни поднял голову. Дальше по коридору лежало ещё несколько мёртвых. Их кровь заляпала стены, пропитала ковёр... Её удушающий сладковатый запах будто присасывался к ноздрям, уплотнял вокруг воздух... - Эй. Винни вздрогнул и обернулся. Перед ним стояла Каф, держа в руке отбитое горлышко от вазы. - Вы убили всех полицейских? - голос парня сипел и плохо поддавался хозяину. Каф медленно пожала плечами: - Более-менее. А на что вы рассчитывали? Этот отель теперь наша крепость, - девушка замахнулась осколком, направив его в шею оппонента. *** Столько полицейских Ант в своей жизни ещё ни разу не видел. Они двигались к отелю с трёх сторон плотными чёрными кардонами. Полицейские шли на полусогнутых, втянув головы в плечи и выставив перед собой высокие прозрачные щиты. Их приближение завораживало и пугало. Они напоминали сходящиеся стены в комнате-ловушке. Одарённые покинули укрытия и, присоединившись к полицейским, ждали указаний от детектива Шепарда. Нэри приказал Дилану и Хэмишу отступить. Полицейские замерли в нескольких метрах от вакуумной границы. За их спинами вспыхнули прожекторы. Детектив Шепард вышел вперёд и, включив громкоговоритель, произнёс: - Шедар! Немедленно снимите с отеля безвоздушный барьер и сдавайтесь. На крышах всех соседних зданий находятся снайперы. Вы под прицелом. Вы не уйдёте отсюда живым, если и дальше будете сопротивляться. Пули хорошо летят сквозь вакуум, и вы это прекрасно знаете. Сдавайтесь! Мощный порыв ветра сбил с ног одарённых и полицейских. Он разлетелся по улицам мощным цунами, сминающим всё на своём пути. Ветер гнул и вырывал с корнем фонари, отбрасывал машины, как жестяные банки, сеял мрак и хаос, а людей... А люди не были для него препятствием. Их сметало в общую кучу, подобно бумажному мусору. Полицейские вреза́лись друг в друга на бешеной скорости, старый асфальт словно покрыли маслом, неослабляющий поток воздуха не давал ни подняться, ни сориентироваться, ломались руки, ноги... Щиты стали дополнительной опасностью. Их вырывало из пальцев и поднимало вверх, и никто не знал, в кого в следующую секунду врежется утяжелённый ускорением снаряд. Одарённым было не проще. Их неумолимо тянуло в общее месиво, но позволить себе смешаться с ним они не могли. Ребята должны были обезвредить Шедара на расстоянии, каким-то образом обойдя буравящий улицу ветер, а все силы сейчас уходили на то, чтобы банально удержаться поближе к отелю. Хэмиш растворил в своём теле Нэри и Дилана и, распластавшись серебряной лужей, был единственным, кому удавалось хоть немного противостоять стихии. В первую секунду атаки Нэш сильно ударился головой и потерял сознание. Его унесло потоком вниз по улице, и Орвилл больше напарника не видел. Сам одарённый зацепился за выступ в бардюре и, используя свой дар, пытался левитацией удержать себя на месте. Он противодействовал натиску Шедара, прижимая себя к земле, но результат оставлял желать лучшего. Пальцы немели, концентрация падала, а ветер не ослабевал. Он дёргал за волосы и одежду, зажимал уши настойчивым бесплотным гулом и, будто проникая сквозь кожу, наждачной бумагой шлифовал кости. Кристин обвила лианой тумбу, которая осталась от сломанного фонаря и, зафиксировавшись таким образом, свободной лианой пыталась выхватывать из потока все посторонние предметы, которые могли бы причинить вред её напарникам и полицейским. Скотт держался поблизости, вырвавшись из воздушного плена в соседний переулок. Уилл был единственным, кто остался в укрытии. Стёкла в огромных окнах кафе дребезжали от натиска, а парень беспомощно наблюдал за концом света, не в силах помочь товарищам. Ант же, изначально сомневаясь в собственных возможностях, не стал выходить против террориста в первых рядах и к полицейским присоединяться не стал. Он решил проникнуть в отель собственным способом и, если потребуется, подстраховать Винни. Поэтому сейчас парень вышел на крышу того здания, в котором располагалось их с напарниками укрытие, и поставил у ног тяжёлую сумку. В ней лежал тройной крюк с троссом и устройство, способное выстрелить его на достаточное расстояние. Ант присел на корточки, зарядил устройство и, выбрав один из балконов отеля, нажал на спусковой крючок. А дальше дело оставалось за малым. Машина Катры на максимальной скорости приближалась к "Сарториусу". В это время другой чёрный автомобиль остановился в квартале от отеля. Из него вышло пятеро человек в одинаковой тёмной одежде. - Ближе подъехать никак не получится, - повторил водитель. - А как нам тогда добираться? - озвучил свои мысли Джерард. - По стенам и крышам, - ответил Джамаль, протягивая младшему напарнику шлем, - Дого́ните нас, когда мы вырубим этот вентилятор, - Джамаль с Заком ударили по рукам и, забравшись по пожарной лестнице на крышу, с разбега перепрыгнули на соседнее здание. - А я так не умею... - вполголоса заметил Джерард, - Никто так не умеет. Надо придумать что-то ещё, - обратился парень к охране мистера Кукса, - Что-то ещё... - Джерард! Красноволосый обернулся. В первую секунду парень не поверил своим глазам, а во вторую захлебнулся сожалением. - Что?.. - стоящий на противоположной стороне улицы Фрэнк поманил Джерарда к себе, - Я отойду на минутку, - бросил напарникам одарённый и, перебежав через дорогу, остановился перед бывшим одноклассником, - Что ты здесь делаешь? Фрэнк был в обычной одежде, на его лице сияла такая улыбка, словно он случайно встретился с Джерардом, прогуливаясь перед сном, а красноволосый кровоточил эмоциями. Он испытывал страх, злость, гнев от осознания того, что Фрэнк должен был совершить, чтобы оказаться на свободе. На что парень должен был пойти, чтобы стоять сейчас здесь и так искренне улыбаться. А главное, для чего... - Я пришёл поговорить, - произнёс Фрэнк. - Сейчас?! - выкрикнул Джерард, - Ты другого времени не нашёл? Что случилось в тюрьме? - Тебе не о чем беспокоиться, - сказал Фрэнк, явно не разделяя волнений красноволосого, - И другого более подходящего времени не будет. То, из-за чего я сбежал, можно обсудить только сейчас, - Джерард хотел возразить, но Фрэнк его перебил, - Я исчезну сегодня, - красноволосый изменился в лице, - Пока все заняты альбиносами, я сбегу с континента. Честно, я готовился к этому побегу ещё до ареста, и, если уж быть совершенно откровенным, всё это время я рассчитывал на твою помощь. - Какую? - недоумённо спросил Джерард. - Я собирался войти в доверие и попросить тебя стереть меня из памяти всех, живущих в этом городе. - Твоя дружба разрушительнее твоей ненависти, - бросил красноволосый, намереваясь уходить. - Собирался, - подчеркнул Фрэнк, останавливая Джерарда и сжимая его руку в своей, - Но теперь я пришёл по другой причине, - парень взял паузу и, будто приготовившись с головой нырнуть в холодную воду, выпалил, - Давай исчезнем вместе. - Для чего тебе это? - Джерард с усилием натянул на себя прагматизм. Он обязан быть внимательным, умным, наблюдательным, чтобы защитить себя и окружающих. Он не должен никому доверять, и все решения ему полагается принимать на основе выводов, сделанных холодным рассудком. Но Джерарду так хотелось обрадоваться. От трёх самых обычных, но таких желанных слов, у него закружилась голова, сердце в груди стало больше и горячее, захотелось расслабиться и поверить всему, что скажет Фрэнк, даже если это будет ложь, поверить и ощутить себя счастливым на час, неделю или месяц - неважно. - Для себя, - произнёс Фрэнк, - Выслушай меня до конца, ладно? Я прекрасно понимаю, насколько странные вещи буду сейчас говорить, но молчать о них я не в состоянии. Можешь считать это привычкой, блажью, эффектом самоубежления, но я тебя люблю. Я хочу тебя любить. И я хочу умереть, прожив с тобой всю свою жизнь. Я прекрасно понимаю, о чём ты сейчас думаешь, - заметил Фрэнк, - "Как ты можешь загадывать так далеко?", "Что ты вообще несёшь?", "Ты же совсем меня не знаешь" и всё в таком духе... - парень неловко улыбнулся, - Но я тебя знаю. И я хочу отдать тебе всю свою жизнь, чтобы ты доказал мне, что мы друг другу не подходим. Мы с тобой на равных. Вот в чём суть. Ты можешь сделать со мной всё, что тебе угодно, стереть мою идентичность, подчинить меня себе, но ты этого не делаешь и не потому, что боишься меня, а потому, что не хочешь. Моё благополучие полностью зависит от твоей прихоти. - Тебя это сковывает? Сдерживает? - Нет. Говорю же мы на равных. В чём-то абсолютно одинаковые, в чём-то совершенно непохожие. Мы можем построить отношения на настоящем доверии. Я доверяю тебе, я не боюсь тебя, и мне нравится тебя не бояться, нравится быть уверенным в тебе. И я хочу стать для тебя тем же самым. Если ты считаешь, что я вру, то проверь меня своей способностью, - поспешил добавить Фрэнк, - Залезь ко мне в голову, я буду только "за". Но обманывать я больше не хочу. Я купил квартиру... - признался парень, выдавая все накопившиеся мысли единым потоком, - Не здесь и не под своим именем. Я спрятал в ней фальшивые документы и деньги, которых хватит на первое время... Я готовился. Я хочу заботиться о тебе. Я хочу быть ответственным за тебя. - Ты понимаешь насколько неподъёмные слова сейчас говоришь? - тихо спросил Джерард, едва справляясь с чувствами, - Ты правда считаешь, что в тебе хватит сил отвечать за двоих, ты правда справишься? - Хорошего же ты обо мне мнения между прочим, - без обиды откликнулся Фрэнк. - Я просто хочу, чтобы ты всё действительно обдумал прежде, чем говорить такие слова... - Я обдумал. И я упёртый, - перебил Джерарда Фрэнк, - И я справлюсь, если ты мне позволишь. Меня не волнуют никакие правила, обычаи и чужие ожидания. Я выбрал тебя таким, какой ты есть, я принимаю тебя со всеми твоими минусами, слабостями, странностями со всем на свете, потому что, если не приму, не смогу сделать больше ни вдоха. Будь со мной. Прими меня. И да, я целенаправленно убеждаю тебя не говорить мне "нет". Здоровая рука Джерарда, в которой он держал шлем, покрылась потом. Он никогда не умел дружить и всегда умирал от одиночества. Он ненавидел прикосновения, но сгорал от желания оказаться в объятиях Фрэнка. Он любил быть сам по себе, но готов был на коленях молить человека перед собой никогда не покидать его. Он не умел влюбляться, но столько лет носил любовь к Фрэнку внутри себя, как свершившийся факт, как монолитный каменный блок... Джерард подался к Фрэнку и нежно его поцеловал. И мир исчез. Фрэнк настойчиво притянул к себе Джерарда, предъявляя свои права на него. Они слились, как две бездны. Преданность, уязвимость, голод и страсть, закупоренные до этого в по́рах, вырвались наружу. Они выломали затыкающие их кляпы и обрушились на влюблённых ярким, чистым, неземным звуком. Шлем выскользнул из пальцев. Джерард обнимал своего парня, ласкал его, сминал его одежду и волосы, оставляя на коже Фрэнка призраки прикосновений. Фрэнк будто бы впитывал красноволосого, а Джерард отдавал поцелуем всю свою душу без остатка. - Какой чужой запрет теперь может перебить такое "да"? - выдохнул Фрэнк в губы красноволосому. - Аргумент против целого мира, - улыбнулся Джерард, прижимаясь лбом ко лбу своего парня, - Дай мне пару часов, и я к тебе присоединюсь. - Правда думаешь, что без тебя там не справятся? - Я заключил сделку. С дьяволом, - добавил Джерард и, отстранившись от Фрэнка, задержал его руку в своей, - Если этой ночью Каф умрёт, мы с моими друзьями будем оправданы. Но я её убивать не хочу. - Ты слишком чувствительный. - Нет, - красноволосый качнул головой, стискивая ладонь любимого, - Я не жалею Каф, я всего лишь считаю, что тюремное наказание справедливее и тяжелее смерти. Умереть легко, а за решёткой тебя хоронят заживо. - Какой план? - спросил Фрэнк, и Джерард пожал плечами, - Тогда импровизируем? Я иду с тобой. - Нет, ты исчезаешь и даёшь мне зацепку как потом тебя найти. Там... - Джерард указал на соседнюю улицу, - ... сотня полицейских и десять одарённых, которые точно не обрадуются твоему появлению. Исчезай. - Я могу помочь, - настаивал Фрэнк. - Как? - Чем-нибудь. Чувствуешь? - Что? - Джерард понял, о чём говорил Фрэнк, и, побеждённо опустив на грудь голову, произнёс, - Ветер утих... - И? - И пахнет чем-то горелым, - Фрэнк обнял Джерарда и увлёк его за собой в сторону отеля, - Но там не чему гореть! - попытался взять реванш красноволосый. - Поверь мне, абсолютно всему на свете приходится прилагать неимоверные усилия не для того, чтобы не гореть, а для того, чтобы не вспыхивать по любому поводу, - Фрэнк поцеловал Джерарда в щёку, - Мы быстро здесь справимся. *** Винни заблокировал удар Каф и попытался выбить у неё из рук горлышко от вазы. Неудачно. Девушка увернулась и пнула парня в печень. Винни потерял равновесие и едва сумел избежать очередного удара, нацеленного в голову. Манера боя Каф не имела ни конкретного стиля, ни понятной системы. Альбинос нападала на Винни так, словно хотела голыми руками стереть его в порошок. Она набрасывалась на парня беспощадно, безостановочно, не давая ему опомниться или отдышаться. Энергия не просто била из неё ключом, она вырывалась из Каф всплесками первобытной животной ярости. В её выпадах искрила жестокость раненного хищника, из её рта то и дело вырывались неконтролируемые рыки и взвизгивания. Винни оказался не готов к настолько шквальной атаке. Единственное, о чём думал парень, это горлышко от вазы, которое то и дело врезалось в его тело, оставляя разной глубины царапины. Чтобы заполучить хоть минимальное преимущество, Винни должен был лишить Каф оружия, и, наконец-то выбрав удачный момент, парень бросился на террористку и повалил её на ковёр. - Слезь с меня! Винни зажал между коленями бёдра Каф и, разведя её руки в стороны, с усилием прижал их к ковролину. Пытаясь скинуть с себя парня, девушка извивалась под ним, как угорь, а Винни не переставая удивлялся тому, откуда в таком худом и хрупком теле столько силы. - Выбрось! - парень сдавил руку Каф, в которой она держала осколок, но побелевшие пальцы и не думали разжиматься, - Брось! Сопротивление террористки немного ослабло. Приняв это за добрый знак, Винни попытался выдавить осколок из руки Каф пальцем, но девушка сделала глубокий вдох, широко улыбнулась и выдохнула парню в лицо. Винни отстранился, но было поздно. Горло парня словно сдавило в колючих тисках, в голове запульсировало, а глаза мгновенно опухли и заслезились. Каф спихнула с себя Винни и поднялась на ноги. - Стой! Сквозь плотную едкую пелену стоящий на четвереньках Винни увидел возникшего в коридоре Анта. - Стой! Каф сорвалась с места и побежала вниз по коридору, ловко огибая мёртвых полицейских. - Ты как?.. Ант хотел приблизиться к Винни и помочь ему встать, но парень грубо отмахнулся от товарища и, борясь с раздирающим лёгкие кашлем, выдавил: - Схвати... её... Вымани... её на...ружу...- Понял, - Ант помчался следом за террористкой, едва замечая расстеленные на каждом шагу алые лужи, а Винни рухнул на бок, пытаясь до последнего оставаться в сознании. *** Простой атаки ветром Шедару было недостаточно. В расползающейся вокруг отеля тьме всё ещё прятались посторонние. Альбинос понимал, что его первого выпада для создания истинного и всепоглощающего испуга не достаточно. Он собирался поставить полицию и одарённых в такие условия, из которых без сверхспособностей не выбраться, больше того, Шедар хотел сделать всё, чтобы одно только упоминание его имени в будущем вызывало у людей холодный ужас и искреннее уважение к одарённым, которые вышли против него. И победили. Заточенные воздушные потоки вре́зались в асфаль трёх дорог, сходящихся у "Сарториуса". Ветер проник в тончайшие трещины между каменной подложкой и покрытием и, став более плотным, начал отрывать асфальтовое полотно. Сегмент за сегментом. Чёрные плиты поднимались на воздушных хребтах, как на спинах мощных животных. Они стремились вверх, всё выше и выше, и, немного заслоняя людей от агрессивного ветра, вздымались огромной твёрдой волной. Каждый из участников операции по захвату террористов понял, к чему всё идёт. Вставшая на дыбы дорога должна была сложиться пополам и похоронить под собой всех, кто не успеет сбежать. Полицейские начали эвакуировать пострадавших на соседние улицы и переулки. Каждый из одарённых за доли секунды пытался найти способ противостоять атаке. Но его не было. Им оставалось только присоединиться к полицейским, спасти других и попытаться спастись самим. Закрывающие отель и небо ленты асфальта стали длиннее. Гул ветра смешался с каменным скрежетом. Суета на подъездах к "Сарториусу" достигла своего пика. Полицейские и одарённые выносили на руках всех, кто не мог ходить. До падения оставались считанные мгновения. На головы полицейским и одарённым стала сыпаться асфальтовая крошка. Надо было двигаться слаженнее и быстрее... Неожиданно воздух пронзил звук скрипки. Зелёная молния, пущенная, как стрела откуда-то сверху, вре́залась в дорожное покрытие, пробив в нём дыру. Затем ещё одну и ещё. Юркая нить металась от громаде к громаде, успевая наносить урон каждой. Она будто вышивала на вздыбленном асфальте невидимые узоры и, ничем их не скрепляя, ломала оружие Шедара изнутри. Нависшие над людьми стены покрылись трещинами и начали разваливаться. Орвилл активировал способность и, подхватив обломки на своей стороне, мягко опустил их на землю. На собственном участке Кристин контролировала разрушение лианами, не давая осколкам отлетать в соседние здания и угрожать полицейским. Гребень волны из дорожного покрытия перед парадным входом в отель просто рухнул, подняв тучи пыли и мелкого мусора. Раздавленные тумбы для фонарей заискрилась, и между обломками показалось слабое пламя. Нэри выглянул из убежища. На груде камней в оседающей взвеси стоял человек. Его силуэт был хорошо знаком Нэри. Обернувшись в поисках товарищей, парень подозвал к себе Хэмиша и молча указал на неподвижную фигуру. - Я так и думал, что это он, - произнёс Хэмиш, - Я узнал способность. Нави был одет в чёрное, и Шедар не сразу его увидел. Альбинос наблюдал за своим братом и, выбирая наилучшую тактику действий, постоянно приходил к одному и тому же выводу. Шедара надо было травмировать, чтобы вывести из игры. Вытащив из кармана наушник, Нави извлёк из него вспышку звука и, расположив её на ладони, дал слегка вытянуться. В конце концов, мы же все носим свою смерть за пазухой. От неё не сбежишь, от неё не откупишься, каждый шаг к любой другой намеченной цели на самом деле ведёт только к могиле. Так зачем пытаться найти лучший вариант? Росчерк света сорвался с пальцев и пронзил плечо Шедара. Мужчина вскрикнул, согнулся и, зажав рану рукой, посмотрел на нападавшего. Нави спрыгнул вниз. - Может хватит уже? - парень остановился перед сибилингом на расстоянии вытянутой руки, - Рана не смертельная. Тебя быстро вылечат. Свяжись с Каф, скажи ей спуститься. Шедар вскинул здоровую руку. Нави уклонился от упругого воздушного потока и, схватив брата за предплечье, резким выпадом вывихнул ему локоть. Шедар вскрикнул. - Мне не нравится быть таким, - повысив голос, сказал Нави, - Мне не нравятся вести себя, как Сегин. Я дал вам с Каф шанс. Вам нужно было слушаться только меня. Вам нужно было делать только то, что я говорю, но вы решили всё разрушить. А о том, как сами будете жить в новом мире не подумали? Ты обещал сражаться с нами в полную силу! - Нави вплотную подошёл к Шедару и почувствовал на своей коже его сбитое дыхание, - Так давай, сражайся! Или перформанс с асфальтом это всё, на что ты способен? Сражайся! Шедар рывком отстранился от Нави и, увеличив расстояние между ними, обхватил своё тело воздушными лентами. Ветер вправил вывих, залатал сквозное ранение. Мужчина встал в стойку, показывая, что предоставляет Нави право начать, и замер. Из-за кучи ломанного асфальта показались Нэри, Дилан и Хэмиш. - Уйдите отсюда! - рявкнул на парней Нави, - Не вмешивайтесь! Это только между нами, - альбинос развёл руки в стороны, а за ними из карманов кофты и джинс потянулись разноцветные молнии, - Настало время всё сделать правильно**. *** - Зачем пытаться войти в отель именно через парадный вход? - спросил Фрэнк, пока они с Джерардом приближались к "Сарториусу" по наименее разрушенной дороге. - Не знаю... - откликнулся красноволосый, внимательно смотря себе под ноги, - Шедар тянет время, мы тянем время... - А зачем твоим друзьям тянуть время? - парни старались держаться в тени зданий подальше от машин скорой помощи и полевого лазарета для полицейских, развёрнутого прямо на тротуаре, - Они надеятся, что с наступлением утра террористы превратятся в камень, как горгульи? - пошутил Фрэнк. - Что-то вроде того, - ответил Джерард; напарники приближались к западному крылу отеля, глядящего на улицу вереницей одинаковых больших окон, - Слушай, по поводу твоей идеи о тотальной коррекции памяти... - Я же сказал, я передумал, - напомнил Фрэнк. - Я знаю, - подхватил Джерард, от нетерпения закатывая глаза, - Просто... Нэш с повязкой на голове помогал медработникам всем, чем мог. Его руки накладывали перевязи, обрабатывали ссадины и неглубокие раны, бережно придерживали пострадавших при погрузке в машины, а голова была какой-то странной и будто находилась не здесь. Случайный удар пришёлся по самому чувствительному месту, парню требовалось время, чтобы полностью восстановиться, но события этой ночи сменялись так быстро, что думать о себе приходилось в последнюю очередь. Протянув одному из полицейских бутылку с водой, Нэш услышал знакомые голоса и машинально повернулся. Он увидел Джерарда и Фрэнка, идущих по противоположной стороне улицы. Сначала Нэш подумал, что у него начались галлюцинации, но его бывшие одноклассники были явно телесны и преследовали в окружающем их хаосе какую-то цель. Одарённый замешкался и не успел вовремя отвернуться, а Орвилл заметил странность в его поведении. - Что ты там увидел? - Ничего, - Нэш с преувеличенным старанием принялся рыться в сумке с медикаментами. - Нэш? - Орвилл обошёл напарника, пытаясь увидеть всю улицу целиком. - Там никого нет, тебе не надо туда ходить, - парень поднялся, чтобы остановить товарища, но было уже поздно. Орвилл выругался. Подобного зрелища он совершенно не ожидал. Вид гуляющего на свободе, здорового и счастливого Фрэнка калёным железом прожёг Орвиллу грудь. Почему именно тем, кто больше других заслуживает наказания, всегда удаётся его избежать? Почему добро никогда не может окончательно победить зло? Не может закапать его в самой глубокой яме? Не может избавиться от него раз и навсегда? Почему наши самые страшные кошмары всегда возвращаются? Орвилл стиснул зубы и перевёл взгляд на Джерарда. Предатель. Ради своих эгоистичных замашек ему ничего не стоит закрыть глаза на недопустимое! У Орвилла задрожали руки. Его бывшие одноклассники уходили, а парень был не в силах отпустить их и забыть... Орвилл пошёл за влюбленными, бросив напарника и неотложную работу. - ...Просто это не невозможно, - продолжал Джерард, настаивая на своём, - Да, сил у меня не хватит... Физических. Чтобы изменить память целого города мне надо поддерживать колоссальную концентрацию на протяжении долгого времени, а тело... - Я ведь и не прошу, всё, забудь об этом, - парни остановились у первого попавшегося окна, и Фрэнк осмотрелся по сторонам в поисках подходящего обломка асфальта. Орвилл тоже наклонился и поднял с земли крошечный камешек. - Фрэнк, - Джерард взял любимого за плечи и, развернув его лицом к себе, строго пояснил, - Я не могу стереть память целому городу сам. Но если я воспользуюсь твоей энергией, если для вмешательства я буду тратить твою энергию, всё получится. Я уверен. - Зачем ты мне это говоришь? - Кто знает? - Джерард отошёл от напарника и, протянув ему увесистый обломок, кивнул на окно, - Кидай. - А сам? - Я промажу. - Тут расстояние... - Я в курсе, - перебил напарника Джерард, начиная краснеть от довольной улыбки Фрэнка, - Кидай уже. Парень замахнулся, и булыжник, со звоном разбив стекло, улетел куда-то в номер. А Фрэнк издал странный сдавленный звук и упал на тротуар. - Фрэнк! Джерард рухнул на колени и, перевернув напарника на бок, потерял дар речи. На груди Фрэнка в области сердца стремительно расползалось кровавое пятно. Тоненькая алая струйка сбегала по щеке сквозь приоткрытые губы. Глаза отекленели и больше ничего не видели. Шок захлестнул Джерарда, выведя на первый план инстинкты и интуицию. Парень перевернул Фрэнка на спину. Пальцы красноволосого быстро проверили пульс и дыхание. Джерард, не думая, прижался лбом ко лбу Фрэнка и по проторенным дорожкам устремился в глубь, к его сознанию. Обожжённая рука Джерарда сама легла на рану, будто лёгкое прикосновение могло вернуть кровь обратно и всё залечить. По щекам Джерарда, срываясь на кожу Фрэнка, потекли слёзы. - Нет, пожалуйста... Орвилл развернулся и исчез в темноте. *Ты отделишь землю от огня, тонкое от грубого, осторожно и с большим разумением - строчка из Изумрудной скрижали памятника герметизма, объединяющего в себе религиозно-философское, магико-оккультное и теософское учения. Текст представляет собой чрезвычайно сжатую формулировку основных учений герметической философии. Считается, что в нём приведены сведения о том, как получить философский камень. Взятая из трактата строчка обозначает процесс отделения тела от души. **Настало время всё сделать правильно - строчка из песни Muse - Knights of Cydonia.