Мутация разума II. Уснуть до двенадцати.

Человеческий шторм из рук, ртов, голосов и микрофонов сомкнулся возле одарённых, стоило им выйти из машин перед зданием суда. - Осторожнее! Не толпитесь! Соблюдайте дистанцию! С помощью полицейских одарённые медленно приближались ко входу, то и дело увязая в зыбучих песках из вопросов. - Что вы думаете по поводу обвинения?! - Как вы относитесь к семье Мортимер?! - Что вы почувствовали узнав о горе пострадавших семей? - На что вы рассчитываете?! Опустив головы и не встречаясь ни с кем глазами, одарённые шаг за шагом поднимались по лестнице, и, если бы они могли, они бы держались за руки. Наконец-то тяжёлая створка спасительно захлопнулась за спинами обвиняемых и их группы поддержки. Приставы заперли дверь до официального начала заседания. Вся эта суматоха заваливала причину слушаний тоннами конфети и газетных вырезок, под которыми её уже было трудно найти. Хотя причина сидела прямо здесь. В коридоре перед дверьми в зал суда. Обвинители тоже приехали пораньше, и одарённые предусмотрительно заняли другой рукав коридора. По дороге сюда Скотт переключался между новостными каналами, но повсюду показывали одно и тоже - истцы дают интервью. - У меня от происходящего голова болит. Причём, не физически, а психологически, - произнёс Нэри. - А у меня - физически, - вздохнул Джерард, - Глаза сейчас вытекут. - Попроси у Абигейл таблетку, - предложил Нэри, но красноволосый отказался. - Почему снаружи так много репортёров? - спросил Рэй, ни к кому конкретно не обращаясь. - Слушания открытые, - пожала плечами миссис Фрост. - Да, но как же самоизоляция и запрет на столпотворения? - настаивал мужчина, - У них даже маски не у всех есть! - Муниципалитет жителей предупредил и ввёл штрафы, - ответила Абигейл, - А дальше каждый пользуется своей головой на плечах, - женщина закашлялась, обратив на себя внимание ближайших соседей, - Я просто поперхнулась, - поспешила добавить миссис Фрост. Фиби Холден всё ещё болела. Адвокатов у одарённых было только двое. Джерард от услуг другого юриста отказался. - А почему мы не даём интервью? - сказал Скотт. Одарённые вопросительно взглянули на Фрэнсиса Гилроя, возле которого маячил Джерри Клиффорд. - А вы хотите, чтобы подводки к вашим ответам сегодня вечером по телевизору читали возмущённо-надрывным тоном? - парировал журналист, - Пройдёт это слушание, и дадите пресс-конференцию. Кристин вжалась в скамейку, как запуганный зверёк. Дора чертила носком кроссовки узоры на гранитном полу. Хэмиш прогуливался вдоль коридора и, не зная куда деть руки, то скрещивал их на груди, то убирал в карманы, то поглаживал короткую ухоженную бороду. Джерард чувствовал, что на него кто-то смотрит. Повернув голову в сторону пристального внимания, парень увидел Фрэнка. Тот стоял на своей половине коридора, прислонившись спиной к стене. Они встретились взглядами, и Фрэнк, отлепившись от опоры, кивком позвал Джерарда за собой, а сам скрылся в одном из коридорных ответвлений. Внутри у красноволосого всё рухнуло. Что? Зачем? Выждав пару минут, Джерард поднялся на ноги. Изгиб коридора вёл к туалетам. Потянув ручку на себя, Джерард решил, что он всё неправильно понял, что ему показалось, что его нервы над ним издеваются, но стоило красноволосому переступить порог, как Фрэнк произнёс. - Ты ведь сделал что-то с присяжными на моём слушании, верно? У Джерарда перехватило дыхание, и он понял, что краснеет. - Не могли меня отпустить, - продолжал Фрэнк, - Совсем не могли. Зачем ты мне помог? Джерард подошёл к раковинам и облокотился на них спиной. - Что ты хочешь взамен? - Ничего, - ответил красноволосый, - Забудь уже об этом. - Легко сказать, - усмехнулся Фрэнк и, повторив позу Джерарда, расположился от него на некотором расстоянии, - Ты странно себя ведёшь. - Считай, что я помогал по старой памяти, - произнёс красноволосый, - Больше это не повториться, так что будь осторожнее. - Сознания скольких людей ты можешь контролировать за раз? - Не знаю, я не изучал, - Джерард смотрел на плиточный пол, на дверцы кабинок, на простенькие бра - куда угодно, лишь бы не на Фрэнка. - Что будешь делать на заседании сегодня? - Посмотрим. - Пустишь всё на самотёк? - упорствовал Фрэнк, желая вырвать из собеседника правду, - Понадеешься на других? Забавный способ самоубийства. Джерард резко обернулся и, сконцентрировав во взгляде всё, что он мог бы сказать, заметил: - Тебя не касается. Хочешь уличить меня в подлоге? Без проблем. Можешь прямо сейчас подойти к любому офицеру и сообщить ему, что я признался тебе в том, что заморочил голову присяжным на твоём слушании. Я тебе не мешаю, - Фрэнк хищно улыбнулся, - Также, в случае необходимости, ничего не мешает мне самостоятельно выдать эту же информацию... - И всё-таки шантаж? - улыбка Фрэнка стала шире. - Нет, - возразил Джерард, - Как я уже сказал, мне ничего от тебя не нужно. Красноволосый отвёл глаза и, немного помедлив, вышел в коридор. *** Солнечный свет прожигал глаза Орвилла броской рекламой. Парень так давно не выходил из дома, что успел отвыкнуть от ощущения пространства вокруг себя. Мнимая камерность многоэтажной застройки напирала ему на плечи, куда-то поторапливая; свобода была нарезана на улицы, сплетённые в сетку, и ускользала от Орвилла, цепляясь за спины редких прохожих. Его пригласили на встречу, и Орвилл, почему-то, не смог отказать. Парня ждали в клубе, но попросили войти через служебный вход. Заведение из-за карантина было закрыто. Выполнив все указания и назвав охране одно-единственное имя, Орвилл очутился в танц-зале, освещённом обычными плоскими люстрами. Без неоновых ламп и громкой музыки клуб был похож на выскабленную пещеру. - Здравствуй, - из-за барной стойки поднялся человек и протянул Орвиллу руку, - Меня зовут Нави, ты со мной разговаривал. - Я узнал по голосу, - ответил парень, пожимая плотную сухую ладонь, - Так что ты хотел? - Присаживайся, - альбинос снова забрался на свой стул и кивнул на соседний, - Разговор непростой. Орвилл сел, вытянув поперёк акриловой столешницы тощие руки. - Помоги мне найти террористов, - произнёс Нави, сразу раскрывая все карты, - Я не знаю с чего начать. - А с чего ты взял, что я знаю? - сказал Орвилл, - Я даже толком новостями не интересуюсь... - Я решил, что мы вместе что-нибудь придумаем. Я остался один, - поспешил добавить Нави, - Я ушёл из семьи, чтобы найти террористов раньше других, но без помощи я не справлюсь. Я следил некоторое время за домом, в котором живёт "Организация одарённых", мне было любопытно, но не в плохом смысле... И я видел твой уход... И я проследил за тобой. Опять же из-за любопытства! Мне было интересно, что ты будешь делать, куда пойдёшь... А сейчас... В общем я просто воспользовался информацией. - Кто-то всё ещё следит за убежищем? - Орвилл внутренне насторожился. - Нет! - Нави смахнул с лица чёлку и, широко раскрыв глаза, виновато затараторил, - Никто не следит. Я же говорю, мне было просто любопытно. Я подумал, что раз и вы, и мы - одарённые, то мы могли бы, если и не подружиться, то хотя бы просто поддерживать связь... - альбинос замолчал, виновато уставившись на барную стойку, - Шедара и Каф я пригласил в город по той же причине. Так зовут террористов. Каф и Шедар. Они часть моей семьи. Я думал, что нам лучше всем находиться рядом, и от лица Сегина (нашего главного) написал Шедару... А вот как всё обернулось. - Почему ты пошёл ко мне, а не обратился в "Организацию..."? - Я никого там не знаю, - ответил Нави, пожимая плечами. - Но меня ты тоже не знаешь, - заметил Орвилл. - В "Организации..." незнакомых больше. Мне кажется, я понял образ мышления Каф (это она распространяет вирусы), - продолжал альбинос, стараясь удержать внимание собеседника, - Следующая атака случится намного позже, чем первые две, но она будет разрушительнее и масштабнее... Это будет финал. С новой эпидемией ни то что город не справится, а всё человечество... - Зачем им это нужно? Не виживет никто, не выживут и они. - У Каф врождённый иммунитет к вирусам, у Шедара - скорее всего приобретённый, хотя кто его знает... Но да, я всё равно думаю, что после начала эпидемии они долго не протянут. - Может ты всё-таки обратишься в "Организацию..."? - предложил Орвилл, - У ребят и способности покруче моей, и мозгов побольше. Да и жить ты сможешь вместе с ними, места хватит. - А ещё у них суд, - сказал Нави, - Прямо сейчас. И я не хочу к ним лезть со своими проблемами. Со своим стыдом. Орвилл стянул руки со столешницы и, посмотрев на пустую сцену, спросил: - Ты здесь работаешь? - Сестра работает. Я знаю владельца. Тебе нужно время, чтобы подумать? - Нет, время мне не нужно, и соглашаться я не буду. От меня толка никакого. Обратись лучше к ребятам. Горячие пальцы альбиноса жадно сомкнулись на запястье Орвилла. - Ты скорбишь, - Нави просительно вгляделся в карие воспалённые глаза гостя, - Ты в ярости... - от того, что кто-то так просто озвучил его самые сложные чувства, Орвиллу захотелось расплакаться, - Но это не плохо, - продолжал парень, - Злиться - нормально. Ненавидеть - нормально. Скучать - нормально. Тосковать - нормально. Ты - живой. И никто не имеет права похоронить тебя заживо. В людях заложены зёрна гнева, - Нави торопливо развивал мысль, боясь, что его не дослушают, - Мы растём не вопреки им, а вместе с ними. Да, гнев разрушает, но он и создаёт. Наше желание жить - это гнев, это восстание простив смерти. Наше желание двигаться вперёд - это гнев, обращённый на нашу слабость. Гнев - это упрямство, а упрямство - это единственная вещь, которая может хоть что-то изменить. Ты согласен пустить свой гнев на то, чтобы помочь мне спасти семью? Орвилл не нашёл, что сказать. Спасти... Он забыл, когда последний раз пользовался этим словом. Разве он может кого-то спасти? Разве он может помочь кому-то кого-то спасти? - Я снова написал Шедару, - Нави всё ещё держал Орвилла за руку, - Я объяснил ему, что Сегин никогда с ним не связывался, и попросил встретиться. Я не знаю, увидит ли он моё сообщение и ответит ли на него, но на встречу я один пойти не могу. - Ты его боишься? - Нет. Я боюсь, что он приведёт с собой Каф, я боюсь разговаривать с ним без свидетелей, я боюсь, что мне никто не поверит... - Почему тебе не поверят? Альбинос поджал губы и, отпустив запястье собеседника, сказал: - Все решат, что я помогаю террористам потому, что поддерживаю их деятельность. А это не так. Я хочу помочь им сбежать и помешать Каф довести её дело до конца. Я не сдам их полиции потому, что от этого станет только хуже, и мне нужен кто-то, кто поймёт мои намерения и не переврёт их. - И ты думаешь, я подхожу? Ты уверен, что твой брат не сорвёт встречу, если ты придёшь на неё с сопровождением? - Так значит, ты согласен? - Нави слабо улыбнулся, но Орвилл промолчал, - Нет, не сорвёт, - добавил альбинос, - Ты незнакомый, ему нет смысла тебя опасаться, к тому же ты придёшь со мной, а значит я тебе доверяю... - А ты мне доверяешь? - Да, - ответил Нави, не задумываясь. - Почему? - Потому что я так хочу. Орвилл посмотрел на стеклянные полки, заставленные алкоголем, и, обдумывая услышанное, ушёл в себя. Каждый вопрос, заданный Нави, каждая фраза альбиноса падали в Орвилла, как зерно падает в землю. Они достигали дна его сознания и, плотно в нём застревая, требовали от парня такой реакции, которая даст им прорасти. А Орвилл решил, что каждый одарённый находится в ловушке своей одарённости. И что понять одарённого и помочь ему может только такой же одарённый. Значит Нави прав, и его надо поддержать. А ещё Орвиллу нравился тот выход, который предлагал альбинос. Нави смещал внимание парня с него самого на третью персону, а Орвилл ужасно устал думать только о себе, испытывать только свои чувства. И потом, он столько раз отказывался принимать помощь от Шелли, что стал ощущать свою замкнутость, как самопредательство. - Когда ты назначил встречу? - спросил Орвилл. - Через неделю. - За неделю всё может координально поменяться и у террористов, и у нас. - Я понимаю, но сократить сроки я не мог. Шедар и Каф в бегах. Нет гарантии, что они вообще получат моё сообщение, а значит, если через неделю в указанном месте, никто из них не появится, я придумаю что-нибудь ещё. Так ты согласен мне помочь? Орвилл вздохнул. Накопившиеся слова теснились у него на губах, цепляясь за обветренную кожу. - Я буду на связи, - Нави радостно забарабанил ладонями по барной стойке, - И на встречу вместе с тобой я тоже пойду. Но я всё равно не понимаю, что от меня требуется. - Прикрывать меня, - подсказал альбинос, - Оказать поддержку, если ситуация выйдет из-под контроля. - Я давно не тренировался, - признался Орвилл, стараясь быть честным и открытым перед новым знакомым, - И способностью не пользовался. - Ничего страшного, - Нави снова улыбнулся, распространяя вокруг себя искрящую доброту, - Время у нас есть, я верну тебя в форму. - Тогда... - Орвилл замялся, - Мы договорились? - Сто процентов, - альбинос похлопал парня по плечу, - Я позвоню тебе, когда подберу место для тренировок. Возвращаясь домой Орвилл ощущал себя запятнанным стёклышком, которое попытались отмыть. *** Фрэнку совершенно не сиделось спокойно хотя только это от него сейчас и требовалось. Места за столом истцов ему не хватило, поэтому он, несильно опечалевшись, расположился на дальней скамье для зрителей. Посторонних на слушание не пустили. Здесь были пострадавшие, свидетели, несколько надёжных журналистов и всё. Наличие телевизионщиков обеспечивало заседание статусом "открытое". Прокурор заваливала присяжных фактами, жалобами, жуткими подробностями случившегося, сшивая из этого добротное ласкутное одеяло. Ответчикам же слова пока не давали, а значит они не могли ни запачкать одеяло, ни попытаться его распустить. А Фрэнку было скучно. Ему хотелось другого. Где-то там, в первом ряду, скрытый за чужими спинами, сидел Джерард, чей затылок Фрэнк предпочёл бы методично прожигать взглядом. До всего остального парню не было дела. На экране, расположенном по левую руку от судьи, показывали фильм. В нём в коридор, забитый до отказа военными, ворвался парень похожий на одного из подсудимых. Что-то сказал, активно жестикулируя, немного постоял, а затем без капли сопротивления увёл за собой одарённых. Именно их сопровождала охрана. А спустя мгновение военные сами себя перестреляли. Не новость. - Тяжёлое зрелище, - прокомментировала прокурор, медленно курсируя между рядами присяжных и столом обвинителей, - Это видео снято камерой наблюдения в академии "Меддлинг Корп" чуть больше двух лет назад, в ночь так называемого "побега одарённых", - пояснила мисс Шрай, медленно вдавливая в гранит квадратные короткие каблуки, - Молодой человек в белом костюме, которого вы только что видели, - это Джастин Ньюман. После своего появления в коридоре он установил особую психическую связь с другой подсудимой - Мередит Ньюман - и они сообща загипнотезировали военных, заставив их убить своих напарников. - Ваша честь, я протестую, - Гас Палмер выбросил вверх руку, не имея возможности быстро подняться со стула, - Данное объяснение происходящего опирается исключительно на показания миссис Мортимер и не подтверждается никакими вещественными доказательствами. Звук у записи отсутствует, мёртвых военных мы допросить не можем, мои подзащитные применение парного гипноза отрицают... - Ваша честь, - возразила мисс Шрай, - К делу приложены личные дела подсудимых, которые были заведены на них как на курсантов академии, и в этих делах подробно описаны способности одарённых. Опираясь именно на эти документы, а не на показания миссис Мортимер, следователи и сделали свои выводы. - Протестую, ваша честь! - настаивал адвокат, - Мы не имеем права обвинять человека в том, что он только может сделать. Нам нужны весомые доказательства того, что он совершил то или иное преступление. Ни в отношении Мередит и Джастина Ньюманов, ни в отношении Джерарда Уэйя, мы этих доказательств не увидели. Нам показали только видео с камер наблюдения, которые трактовать можно как угодно. - Протест принимается, - ответил судья, - Мисс Шрай, к следующему заседанию вы должны предоставить недостающие сведения. Так вот в чём загвоздка! Фрэнк ехидно усмехнулся. Сорок пять убийств недоказуемы просто потому, что способности у обвиняемых незрелищные. Неплохо... И уличить их в преступлениях можно, только если они сами признáются. Интересно, подсудимые сразу почувствовали эту лазейку, или без работы адвокатов здесь не обошлось? - Прошу присяжных снова посмотреть на экран, - прокурор слегка откашлялась и продолжила, - Это видео также снято камерой наблюдения в академии "Меддлинг Корп" два года назад. На нём видно, как мисс Дора Ньюман вступает в рукопашную схватку с колонной военных. Итогом этой схватки стали смерти четверых охранников. Шестнадцать выживших военных получили травмы различной степени тяжести. Кроме того, мисс Дора Ньюман обвиняется в убийстве Тэда Коулмана, который тоже работал в академии охранником. Незадолго до побега у кадетов произошла стычка с военными, во время которой мисс Ньюман разорвала обезьяньими когтями лицо мистера Коулмана. Это задокументировано в показаниях его сослуживцев. - А в показаниях сослуживцев упоминается, зачем охрана пришла в тот раз на личную территорию курсантов? - спросила адвокат Доры и Рене. - Да, - ответила прокурор, - У них было задание перевести нескольких курсантов в другое помещение. - Но в итоге этих курсантов похитили, - закончила за обвинителя мисс Лестер, напористо вклиниваясь в выступление, - В том числе и мою подзащитную мисс Дору Ньюман. Их усыпили и посадили в герметичные коробы на неустановленный следствием срок. На мой взгляд, оказывать сопротивление, когда кто-то намеревается причинить вред тебе или твоим близким, вполне разумно. И ещё кое-что, если, Ваша честь, вы позволите добавить, - прокурор хотела возразить, но не успела, - Мы приобщили к делу документ, в котором специалист по кунг-фу подробно разбирает каждый выпад моей подзащитной на видео, и в этом документе говорится, что мисс Дора Ньюман не намеревалась убивать противников. Она их обезвреживала. А четверо погибших умерли от того, что им из-за сложившейся ситуации вовремя не оказали медицинскую помощь, и это указано в заключении коронера. У меня всё. Фрэнк снова хмыкнул. На слушании по собственному делу он совсем не интересовался происходящим в зале суда - результат ему был безразличен - но сейчас парень понял, в чём суть работы прокурора и адвокатов. Из имеющейся информации они строили два параллельных лабиринта, отбирая у присяжных свободу действий. Каждый лабиринт вёл к одному заранее подготовленному решению, а соперничающим юристам оставалось лишь, как заправским ярмарочным зазывалам, заманивать судей к себе на тропинки. - Думаю, мы можем приступить к допросу свидетелей, - сказал председательствующий судья. - Обвинение вызывает первого свидетеля, капитана Патрика Говарда. Ваша честь, - торопливо добавила прокурор, - Мы просим для капитана Говарда разрешения давать показания с места, - мисс Шрай слегка развернулась, как бы переадресовывая всеобщее внимание на мужчину в коляске за столом исцов. - Хорошо, - судья по-отечески кивнул и продолжил, - Мистер Говард, клянётесь ли вы говорить правду, только правду и ничего кроме правды? - Клянусь, - ответил мужчина плотным и ровным, как копьё, голосом. - Мистер Говард, представтесь, пожалуйста, суду, назовите ваш возраст и род деятельности. - Меня зовут Патрик Лиам Говард, мне сорок два года, и я - военный в отставке. - Вы вышли в отставку по состоянию здоровья? - уточнила прокурор. - Да, по инвалидности. - Не могли бы вы рассказать суду о том, как вы потеряли ноги? Мужчина прочистил горло и, ещё сильнее выпрямившись в кресле, произнёс: - Мне всегда казалась странной та договорённость, по которой такая частная организация как "Меддлинг Корп" могла пользоваться государственными вооружёнными силами, но за работу на частника хорошо платили, поэтому мы не жаловались... - "Меддлинг Корп" неоднократно приглашали вас на работу? - Да, академия всегда пользовалась услугами одних и тех же военных, одних и тех же подразделений. - Военные обычно работали только в академии или и в самой фирме тоже? - Только в академии. Исключительно в академии. - Чем вы занимались? - Охраняли, - Патрик сдержанно пожал плечами, - Поддерживали порядок. Работа была непыльной. - До событий, имевших место в мае две тысячи двадцать пятого года, охрана как-то взаимодействовала с воспитанниками академии? - Нет. Мы никак не пересекались. Мы конечно знали, что в академии содержатся одарённые дети, но мы подписывали бумаги о неразглашении, и поэтому молчали. - Как вы и ваши напарники отреагировали на приказ о том, что вы должны сопровождать одарённых? - Никак. Нам сказали, что делать, и мы взялись за работу. - Вы знали куда и зачем ведёте одарённых? - Нет. Нас предупредили, что возможен бунт и выдали технику, блокирующую способности. - Как по-вашему мнению Рене Торо удалось обойти блокераторы? - Я не знаю. Спросите у неё. Миссис Говард обеими руками стискивала большую ладонь мужа, непреклонно лежащую на столе. В тени между стульями потные пальцы Рене до боли переплетались с пальцами Джерарда. Прокурор внимательно посмотрела на девушку и, сделав несколько шагов в её сторону, перефразировала вопрос: - Миссис Торо, как вам удалось обойти систему блокераторов? - Я... - Рене с усилием сглотнула, - ...Я быстро заморозила датчики, чтобы они больше не передавали сигнал. Потом заморозила металл и разбила его. - Вы знали, как работали блокераторы потому, что их сконструировал ваш будущий муж, который был в академии инструктором? - Протестую, Ваша честь, - откликнулась мисс Лестер, - Этот вопрос не имеет к делу никакого отношения. - Нет, я отвечу, - возразила Рене, пользуясь единственной возможностью проявить инициативу, - Те блокераторы сконструировал не мой будущий муж. Принцип работы у них был элементарный, как у элекрошокера. Но мой муж скопировал эту технологию и немного её усовершенствовал для поимки Фрэнка Мортимера. Прокурор вырвала неудобную тишину, как лист из блокнота: - Капитан Говард, что произошло дальше? - Я затрудняюсь ответить, - признался мужчина, он избегал прямо смотреть на Рене, но хорошо видел девушку боковым зрением, - Всё случилось очень быстро. По коридору прошла ледяная волна... - Почему врачи смогли спасти только вас? - Мои сердце и мозг оказались выше уровня льда, я потерял сознание от шока... Мои же напарники были заморожены полностью. - У обвинения вопросов больше нет, - сказала прокурор. - Защита? - спросила судья. - Да, Ваша честь, у меня есть один вопрос, - мисс Лестер села вполоборота и, оперевшись локтем о стол, произнесла, - Мистер Говард, ваше здоровье было застраховано? - Да. - Вы сами его застраховали, вооружённые силы или корпорация? - Корпорация. - Жизни остальных военных, работающих в академии тоже были застрахованы? - Да. - По договору от чего вас страховали? - Ммм... - мужчина задумался, - От всего. От любого ущерба здоровью... И от смерти. - Но зачем обеспечивать такой страховкой трудящихся на "непыльной" работе? - На всякий случай, наверное. - Спасибо, у меня всё, - мисс Лестер снова повернулась лицом к судье. Фрэнк не знал, на чьей он стороне. Его не волновала судьба военных, его не заботило будущее одарённых. Ни первое, ни второе его не касалось, а то, что относилось к Фрэнку напрямую и было потеряно вместе с воспоминаниями таило в себе что-то очень странное. *** А в Двенадцатом полицейском участке из хранилища пропало два вещдока. Камеры наблюдения ничего подозрительного не заметили, дежурный сотрудник - тоже. Два объёмных пакета просто испарились, создав для детектива Шепарда очередную проблему. *Все ангелы - название главы отсылает на песню My Chemical Romance - All the angels.