Мутация разума II. Уснуть до двенадцати.

Кабинет мэра, выдержанный в деловом стиле, был просторным, светлым и хорошо смотрелся вокруг невысокой женщины-политика. Она сидела в удобном кресле и с гостеприимным терпением наблюдала за тем, как одарённые вместе с детективом Шепардом занимают мягкие стулья, расставленные полукругом напротив её стола. Молодые люди не суетились, не создавали лишнего шума и в целом производили впечатление приятных и воспитанных особ. Что очень понравилось госпоже мэру. - Извините, что отвлекаем вас от важных дел, - произнёс Нэри. - Сейчас моё самое важное дело - это вы, - ответила женщина, слегка улыбнувшись. Куда бы ни приходили одарённые всей компанией, им постоянно казалось, что из-за них в помещении тут же становится тесно. Будто они многоногий и неуклюжий слон, приглашённый в гости в кукольный домик. Будто они непременно заденут что-нибудь хрупкое или заслонят собой кого-нибудь важного. Будто их численность и разношёрстность обязательно кого-то оскорбят или станут причиной ссоры. Единственным местом, где нескладный слон чувствовал себя свободно было убежище - особая территория, предназначенная только для него. - Можете нас оставить, - сказала госпожа мэр, обращаясь к помощникам, и, подождав, пока посторонние закроют за собой двери, произнесла, - Мистер Кори передал мне детали вашего плана по захвату террористов, и я вынуждена сообщить, что не могу его одобрить. - Почему? - подготовясь к непростому разговору, мистер Шепард сдвинулся на край стула, - Мы должны поймать террористов, и лучшего способа я не вижу. - Я тоже, - призналась мэр, - Но я ни при каких обстоятельствах не могу санкционировать ваши действия. Разрешить вам прочесть сознание всего города - это немыслимо! - Мы не будем читать сознания жителей, - поспешил пояснить Джерард, - Мы только осмотрим помещения чужими глазами. - И тем не менее вы нарушите личное пространство граждан. - Неприкосновенность частной жизни важнее, чем поимка преступников? - спросил детектив. - Вы неправильно меня поняли... - начала мэр, переводя взгляд с одного одарённого на другого, - Разработайте новый план, придумайте, как поймать террористов, не тревожа обычных жителей, и я окажу вам всяческую поддержку. - Вас не смущает прослушка телефонов подозреваемых, - продолжал мистер Шепард, - Сейчас происходит точно такая же ситуация, только мы подозреваем весь город и хотим его "прослушать". - Нет. - Почему? - Для того, чтобы подозревать человека в преступлении, нужны причины, доказательства. Вы предоставите мне доказательства того, что каждый житель моего города возможно виновен в террористических атаках? Очень сомневаюсь. - Мы в чрезвычайном положении и вынуждены поступиться некоторыми законами, - напирал детектив, подыскивая всё более и более узкие лазейки. - Нет, мистер Шепард, - строго ответила мэр, - Конституция обязывает государство защищать человека и его частную жизнь, а вы пытаетесь подтолкнуть меня к совершению преступления... - Я понимаю, вас, госпожа мэр, - детектив старался говорить также спокойно и непоколебимо, как и его собеседница, - Я понимаю, что вы одна заботитесь обо всех, но план, составленный ребятами, идеален. Осуществить его быстро и просто. Террористы не заметят никакой подозрительной активности, мы их вычислим и не спугнём. А одарённые могут подписать специальные бумаги о неразглашении того, чему станут невольными свидетелями. Мы все здесь взрослые люди. - Детектив Шепард, вы меня не слышите, - произнесла мэр с расстановкой, - Понятие о допустимом преступлении не имеет права существовать. Мы живём с вами в обществе, а значит в первую очередь должны поддерживать его безопасность. Если в сложившейся ситуации мы поступимся буквой закона, это создаст опасный прецедент. Преступление всегда остаётся преступлением, даже если оно совершенно́ под благовидным предлогом, и это самая важная мысль для здорового общества. Нельзя позволять людям думать, что есть что-то или кто-то выше закона. Мой статус не даёт мне полномочий решать, какой закон сегодня будет действовать, а какой - нет, также, как вам не даёт этого права ваше звание или наличие сверхсил. Законы очерчивают границы, за которыми оказывается всё то, с чем не согласно мириться общество, за которыми находятся преступления. Пока нет общества, нет преступлений. А мы с вами обязаны поддерживать порядок. - Тогда, готовьтесь к очередному терракту, - хрипло ответил мужчина, сдерживая гнев, - Для поимки преступников у нас есть единственная зацепка, и пока мы будем её прорабатывать, им ничего не помешает нанести новый удар. - Работайте лучше. - Мы делаем всё, что в наших силах, - Билл невесело усмехнулся, - Вот только силы у нас ограничены. - Что ж поделаешь, - женщина едва заметно пожала плечами, - Мы всего лишь люди. А толкать ребят на очередное преступление не надо, у них и так послужной список впечатляющий. - На счёт последнего... - Джерард откашлялся и, не глядя мэру в лицо, деликатно напомнил, - К нашему плану прилагалась ещё и просьба... Что на счёт неё? - Муниципалитет не станет просить судью отложить рассмотрение вашего дела вне зависимости от того, будете вы участвовать в поимке террористов или нет. - Ясно. - Мы и так сделали для вас многое. - Я понимаю, спасибо. Одарённые покидали государственное учреждение окончательно сбитыми с толку. В чём смысл иметь суперспособности, если ими нельзя пользоваться для решения конкретных проблем? Преступники, распространяющие смертельные вирусы, нерядовой случай, и справляться с ним надо прогрессивными методами!.. - Давайте сделаем это сами? - сказал Джастин, стоило их компании выйти на улицу, - Потихому, никого не будем задерживать, только узнаем, где логово. - По-моему, госпожа мэр прозрачно намекнула на то, что после произошедшего в академии, мы не имеем права на самовольные поступки, - огрызнулся красноволосый. - Именно, - подтвердил детектив, - Кроме того, если я узнаю, что вы исполнили свой план, я лично вас арестую. - Подождите, - откликнулась Мередит, останавливаясь между мистером Шепардом и Джерардом, - Но от террористических атак страдает не правительство, а обычные жители. Как мы можем их оставить? - Делайте ровно то, что сказала вам мэр, - отрезал детектив, не смиряясь, но принимая поражение, - Разработайте новый план. - Для нового плана нам нужны новые исходники, - продолжал язвить красноволосый, - Новая информация, принципиально новые способы её использования, новые физические законы... - Мы что-нибудь придумаем, - возле пререкающихся собралась стихийная пробка из одарённых. - Думайте, - эхом откликнулся Джерард и, уже собравшись продолжить движение, неожиданно выпалил, - Если бы два года назад в академии взорвалась ядерная боеголовка, никто бы сейчас эту ядерную боеголовку не судил. - Мы не ядерная боеголовка, - вмешалась Дора, но красноволосый ей ничего не ответил. Он уже шёл в противоположную сторону от парковки, давая понять, что хочет побыть один. Метаться из крайности в крайность у Джерарда получалось лучше всего, по всей видимости, во Вселенной можно обладать и настолько странным талантом. Парень будто бы мог существовать только в двух ипостасях: либо в качестве раскаявшегося грешника, либо, как воплощение доведённой до кипения обиды. Он словно был фениксом, который сгорает и воскресает одновременно, пропуская промежуточную фазу - жизнь. Ни на что Джерард больше не смотрел так, как мог бы. Ничего не взвешивал, ничего не рационализировал. Голова раскалывалась, стоило с утра открыть глаза, и не от внутренней боли, а от чего-то внешнего, невидимого... От чего нельзя было избавиться. *** Без лишних церемоний Сегин выломал дверь и ворвался в квартиру, которую снимали Шедар и Каф. Он был одет в стильную, тёмную, штатскую одежду, а за его спиной призраками маячили Рукбах и Скицо. - Однако, какие хлипкие нынче двери, - поприветствовал незваных гостей Шедар, быстро сориентировавшись и встав между сибилингом и вжавшейся в диван Каф, - Чем могу помочь? - Мистер Миндаль вызвал вас к себе. Вы поедете с нами. Шедар наигранно задумался, а потом коротко сообщил: - Нет. - Какого чёрта вы устроили? - продолжал Сегин, не двигаясь с места, - Зачем сюда приехали? Мужчина неожиданно понял, что отвык от этих двоих. Он предполагал никогда в жизни больше не встречаться ни с Шедаром, ни Каф, но вот, они прямо перед ним, а Сегин не имеет ни малейшего представления о том, как с ними разговаривать. Как на них повлиять. Он отвык от лиц сибилингов, хотя альбиносы походили друг на друга, как близнецы. Он отвык от их голосов, хотя и голоса у альбиносов практически не отличались... Он не знал, о чём спустя столько лет думают его брат и сестра... Которые к тому же теперь ещё и преступники. - А что не так? - искренне удивилась Каф, посмотрев на Сегина широко раскрытыми алыми глазами. - Ты правда не понимаешь? - у мужчины опустились руки, - Ничего нового. Ладно, эта... - он пренебрежительно махнул в сторону Каф, - ...А ты-то что делал? Почему не остановил чокнутую? Мы вас вдвоём отпустили, чтобы ты преглядывал за ней и не давал делать глупости! - А ты - нормальный, и поступаешь только по-умному? - возразил Шедар с костедробильной суровостью, - Правда? - Мистер Миндаль сразу сказал, что она вырежет всё человечество... - вскользь заметил Сегин, - К тому и идёт. - А что не так?! - повторила свой вопрос Каф и встала на ноги, не спускаясь с дивана, - Что не так?! Что хорошего в них? - девушка требовательно указала на окно. - По-твоему, чтобы заслужить право на жизнь обязательно быть хорошим? - произнёс Сегин. Рука девушки безвольно повисла вдоль тела, но взгляд потемнел и твёрдо вцепился в сибилинга. - По-моему, это право вообще невозможно заслужить, - ответила Каф, - Тебе приятно быть тем, кто ты есть сейчас? Быть таким, какой ты сейчас? - Мы не обо мне разговариваем. - Мы всегда разговариваем только о нас самих. А тебе, Рукбах? - внимание девушки, напоминая лазерный прицел, переключилось с брата на сестру, - Тебе приятно быть такой? Жить в таком теле? Пользоваться таким телом? А тебе, Нави? - парень виновато посмотрел на сибилинга, - Мы испорченные и исковерканные, и виноваты в этом они, - рука снова взметнулась к окну, будто собираясь вести за собой восстание. - В этом виноваты "Дженерал Форсес", и если ты хочешь отомстить, уничтожать нужно корпорацию, а не бить по всем подряд, - откликнулась Рукбах, - Наши младшие свою академию уничтожили. - И это не сильно им помогло. - Хочешь сказать, что у твоего поведения есть веская причина? - А ты считаешь, что её нет? - Каф переступила с ноги на ногу, - Все люди примитивны и омерзительны. Они считают себя умными, хотя это не так. Они считают себя важными, сильными, уникальными, хотя это не так. Они считают себя взрослыми, умудрёнными опытом, хотя это не так. Они считают себя истиной в последней инстанции, хотя это не так. Всё, что они считают и думают, что знают, в корне неверно. - Сомнительная формулировка смертного приговора, - выплюнул Сегин, - Мы не можем к тебе прикасаться, поэтому сейчас уведём Шедара, а ты, как всегда, послушно пойдёшь следом. - Нет! - взвизгнула Каф, но Шедар резко обернулся и, опасаясь самого худшего, жестом попросил девушку успокоиться. - Мистер Миндаль ждёт, - напомнил Сегин. - И что? - бросил Шедар, - Какое нам до этого дело? - Вы должны подчиниться. Её надо изолировать. - Почему ты... - Каф не договорила. Пренебрежительное и наглое поведение Сегина сжалось у неё в животе в инородную тяжесть. Колени ослабли, ноги и руки похолодели, хотя к горлу прилила волна жара. Всё вокруг было другое. Город, квартира, запахи, звуки... Вот только происходящее словно шагнуло в реальность прямиком из затоптанных воспоминаний. Из стерильного блеска лабораторий и, дормитория, выскабленого запретами. - Зачем изолировать? - тихо произнесла девушка. - Ты опасна, как сотни ядерных бомб. - Это неправда! - вступился за Каф Шедар, - Вы ничего не знаете и ничего не понимаете. - А что тут понимать?! - закричал Сегин и, игнорируя присутствие девушки, пояснил специально для сибилинга, - Только ты способен находиться с ней рядом изо дня в день и ничем не заболеть. Только ты можешь дышать с ней одним воздухом, пользоваться одним полотенцем, или подушкой, или ещё чем, и никак не пострадать. Для всех остальных Каф - смертельный яд, что она тебе наглядно доказала. - Это не означает, что её нужно держать в изоляторе до конца жизни, - хрипло ответил Шедар, - Каф хорошо контролирует способность, не надо это отрицать. Она не монстр, она одарённая... - От её способности даром и не пахнет, - продолжал Сегин, - Она больна! И вылечить её невозможно! Чтобы снизить уровень опасности, ей надо чистить кровь и принимать таблетки. За всё то время, пока вы вдвоём, ты давал ей таблетки? - парень качнул головой, - Хотя бы раз? - Шедар и не собирался менять свой ответ. - Они ей не нужны. Ей необходима здоровая обстановка вокруг, возможность реализовать себя, а не транквилизаторы. - Семь тысяч двести восемьдесят четыре, - без запинки напомнил Сегин, - На сегодняшний день от её атак погибло семь тысяч двести восемьдесят четыре человека. Очень здоровая обстановка. - Хватит воспринимать Каф, как врага, - голос Шедара был ровным и упругим и идеально подходил для вынесения ультиматума, - Вы всю жизнь обращаетесь с ней, как с прокажённой слабоумной. Хватит. Вы сначала обижаете, игнорируете, отмахиваетесь, прогоняете, а потом, когда человек срывается и привлекает к себе внимание единственным способом, который вы для него оставили, вы первыми спешите вызывать санитаров и сваливать вину на пострадавшего, и всё ради того, чтобы самим отмыться от вины. - Это Каф-то пострадавшая? - удивился Сегин, - Интересная у тебя логика, а я вот не понимаю, почему от неё не избавились в детстве? Почему не усыпили сразу, как определили тип её дара? Каф казалось, что с неё медленно, ласкуток за ласкутком каждой новой репликой заживо сдирают кожу. Неугодная. И всегда была неугодной. Всегда была грязной, заразной, чумной... Сколько бы часов не стояла под душем, сколько бы не проходила курсов реабилитации, сколько бы не старалась быть внимательной и осторожной по отношению к окружающим... В итоге ни на шаг не сдвинулась с той точки, в которой застряла в детстве. Неугодная. И всегда будет неугодной. - Станете и дальше сидеть вдвоём в четырёх стенах и оплакивать трудное детство? - спросил Сегин, опередив Скицо, - Смиритесь уже, детство впринципе создано для того, что бы оказаться испорченным. - Когда никому нет до тебя дела, хочется землю грызть, лишь бы кто-нибудь заметил, что ты тоже существуешь, - едва слышно сказала Каф и, с усилием сделав вдох, выпалила, - Я не просила меня рожать такой! - секунда тишины отдалась в ушах звоном, - Я не просила вживлять мне одарённость! Не просила ставить опыты! Не просила делать операции! И я ничего не буду предпринимать для того, чтобы не быть собой! Я распространяю болезни, так умирайте от них! Они сделали меня! Они хотели, чтобы я была такой, так в чём проблема?! Я со своими обязанностями справляюсь хорошо, так почему они возмущаются?! - Каф... - Рукбах подалась вперёд, машинально приподняв руки, но сестра её уже не слышала. - Вы ведь видели, как живут обычные люди! - продолжала девушка, - Они живут, а мы никогда этой возможности не имели. Каждый новый день их жизни жирной чертой подчёркивает ущербность наших жизней! Это больше, чем несправедливость! Мы всегда были отторгнуты из мира, мы лишь наблюдали за ним будто сквозь стекло, нас игнорировали, нас не замечали, так почему мы должны любить этот мир? Я устала смотреть на чужие жизни, я сама хочу жить, но такой мир, какой он есть сейчас, существовать не должен... Каф считала, что объясняет сибилингам очевидные вещи, а их слепоту интуитивно оправдывала простой неспособностью увидеть очевидное... Но для Сегина она звучала, как воплощенное безумие. - Понятно, - заключил альбинос и мгновенно решил действовать. Но не успел. Шедар ощутил резкое изменение в идущем от брата настроении, но бросился не к сибилингу, а к Каф, сгрёб её в охапку и, двумя большими шагами преодолев гостиную, оказался у окна. - Стой! Сегин рванул к брату, но Шедар уже выдавил оконную раму потоком воздуха и, не выпуская девушку из рук, выпал спиной вперёд. - Стой! Альбиносы подбежали к зияющему проёму и, выглянув на улицу, увидели внизу только слабо поблёскивающие осколки. Сегин вцепился в подоконник, и по пластику разошлись глубокие трещины. *** Полиция приехала быстро. Кто-то из прохожих, став свидетелем ссоры между одарёнными, сообщил о ней в правоохранительные органы, а те - жадно вцепились в долгожданную возможность. Микрорайон оцепили, у нужного подъезда остановилось несколько машин с мигалками, и в квартиру поднялась оперативная группа в костюмах химической защиты. Хотя задержанные при выходе из здания альбиносы, сообщили полицейским, что это не требуется. - Побеседуем? - к иллюзионистам, в сопровождении Нэша, подошёл детектив Шепард. - Если вам так угодно, - ответила вместо Сегина Рукбах. - Что здесь произошло? - Хотели помочь вам... - девушка вздохнула и добавила, - Не удалось... Террористы, устраивающие биологические атаки, наши родственники, - Сегин неодобрительно взглянул на сибилинга, и, если бы Рукбах могла, она послала бы его куда подальше, - Вчера мы узнали адрес, по которому они скрывались, и приехали поговорить. - Вы не знали, что они в городе? - спросил Билл. - Знали, конечно, в новостях видели, но не знали, где именно. - Кто сообщил вам адрес? - Рукбах жестом указала на Скицо, - Как вы узнали, где находятся террористы? - У Шедара спросил, - пожал плечами Скицо и пояснил для полицейского, - Мужчину, управляющего воздушными потоками, зовут Шедар, и он наш брат. - А девушка с ним? - Каф. Наша сестра. Она создаёт и размножает вирусы в собственном теле. - Что? - от услышанного сосредоточенность мистера Шепарда на мгновение пошатнулась. - Всё так, поэтому мы и сказали, что вашим коллегам защитные костюмы не нужны. В квартире нет тайной лаборатории. Если так можно выразиться, то лабораторию Шедар забрал с собой. - Они не врут, - откликнулся Нэш, слушающий пульсы альбиносов. - А ты детектор лжи? - усмехнулась Рукбах. - Могу и им быть, - ответил парень, пока детектив, отступив в сторону, по рации передавал новую информацию, - Кто вас вырастил? - "Дженерал Форсес", если тебе это хоть о чём-нибудь говорит, - произнесла Рукбах. - Ваши брат с сестрой живут отдельно от вас? - Билл вернулся и, убрав рацию, продолжил допрос, - Они не участвуют в подготовках к шоу? - Нет, они живут в совершенно другом месте, - ответила девушка, - У них дом на границе с заповедником. - Вы говорите о лесах на севере? - Да. - Далеко отсюда, - заметил детектив, - Зачем они приехали в город? Увидеться с вами? - Вряд ли, мы не общаемся. - Почему? - Нет особых причин, - Рукбах медленно откинула за спину волосы, успокоив этим движением собственные мысли, - Не общаемся и всё. - Но вы ведь как-то узнали у брата адрес квартиры, в которой они остановились? - обратился Билл к Скицо. - По почте, я отправил ему E-mail. - И вы знали, что они приедут? - Я ожидал этого. - Почему? Парень замялся и, понимая, что Нэш не даст ему выкрутиться, сказал полуправду: - Я подумал, что раз уж теперь можно открыто говорить о том, что ты одарённый, то они захотят вернуться в цивилизацию. - И ваш брат подтвердил ваши ожидания? - Да. - Он не говорил, зачем они возвращаются? - Нэш отметил про себя, что детектив насторожился. - Нет. Ничего не говорил, я просто знал, что они приедут. - Зачем вы узнавали у брата адрес квартиры? - Хотел им кое-что прислать. В качестве приглашения домой, - Скицо смотрел себе под ноги, изредка ковыряя ботинком асфальт. - Что именно? - Он прислал им наши костюмы, - с раздражением откликнулась Рукбах. - Понятно, - Билл поджал губы и, не отводя взгляда от Скицо, задал последний вопрос, - Почему вы сразу не обратились в полицию и не сообщили о том, кто такие террористы, и где они находятся? Позади детектива, в сопровождении очередного полицейского, прошли двое одарённых, которых Рукбах видела по телевизору. Имён она не запомнила. Один был очень высокий и какой-то нескладный, будто собранный на шарнирах, а другой... Он ей сразу понравился. Даже вскользь снятый кадр для вечерних новостей не мог испортить эту словно бы первозданную красоту. Он был прекрасен не в интерпретациях современного мира, одежда двадцать первого века ему не подходила... Нет, она безусловно ему шла, но не отражала его суть, не жила с ним в унисон. Другое дело тога... И сандалии. Вообще-то, первым Рукбах увидела именно его, а не того второго. После заочного знакомства девушка на всех совместных снимках одарённых стала обращать внимание на него и только на него. И сильно огорчалась, если на фотографиях его не было. Рукбах не влюбилась, нет. Она не умела влюбляться, не видела смысла в этом странном душевном состоянии одурманивающей тревоги, которое у остальных выходит так естественно и легко... Но она любила смотреть на красивое и ощущать стороннюю красоту. Винни и Ант поднялись по лестнице и вошли в квартиру альбиносов, где уже работала группа криминалистов. - Что скажете? - спросила у одарённых сопровождающий офицер. - Блёкло, пусто, - откликнулся Винни, - рассматривая тесную гостиную, - Можно пройти в другие комнаты? - Да, конечно. Парень надел бахилы и перчатки и, оставив товарища позади, заглянул в одну из дверей. Ант не сдвинулся с места. Всё, что от него требовалось, это запомнить запах альбиносов - грязное и гадкое дело. Можно подумать, что если Ант умеет читать запахи, то он всю жизнь обязан ковыряться в ношеной одежде и использованных предметах, как какой-нибудь извращенец. Но Джерард сказал, что им пригодится любая информация, и поэтому Ант оказался здесь. Полицейские размеренно делали свою работу. Снимали отпечатки пальцев, изучали содержимое ящиков и шкафов, что-то фотографировали... Ант же старался держаться в стороне и не мешать. В отличие от Винни, который рвался выполнять любое имеющееся задание, Анту всё происходящее было в тягость. Он предпочитал заниматься чем бы то ни было по собственному желанию, а такую привилегию ему давно никто не давал. Возможно, Джерард и правда был хорошим лидером, если их маленькой группке без рода и племени удавалось держаться на плаву в течение двух лет. Возможно, Анту просто стоит сбить спесь и перестать воспринимать распоряжения красноволосого в штыки, особенно, если учесть в какой ситуации сейчас оказались одарённые, но... Но Джерард был деспотом. В глазах Анта он был очень строгим, непримиримым, негнущимся деспотом. Возможно, так было всегда. Возможно, раньше это не замечалось ввиду отсутствия у Джерарда власти или из-за Фрэнка, который умел сглаживать острые углы. Но в любом случае Ант не воспринимал Джерарда как своего лидера. Потому что Джерард не учитывал ни мнения, ни потребности других одарённых. Ант чувствовал себя громоздкой пыльной ненужной вещью, о которой вспоминают только тогда, когда от неё что-то требуется. Он чувствовал, как растворяется в пространстве, теряя свою идентичность, на которую никто не обращает внимания. Как становится пеплом. Как распадается на части. Как начинает сам забывать себя... И, сформулировав эту мысль, Ант понял, что каждый в убежище чувствует тоже самое. Они все вещи, лишённые права на стремления, желания и счастье, вынужденные вечно жать момента, когда их на секунду признают незаменимыми. - Смотрите, что мы нашли, - Винни и сопровождающий офицер вернулись в гостиную, держа в руках тканевые свёртки цвета топлёного молока, - Их костюмы, - пояснил парень. - Я думаю, это для вас подойдёт, - добавила женщина. Ант глубоко вздохнул и, придержав отросшие волосы, наклонился к вещам. Один костюм пах стиральным порошком, городской пылью, немного кофе и человеческим телом. Его носила молодая женщина. А второй... Парень на секунду замешкался. Тот же порошок, та же пыль, но... Третий преобладающий запах был ему не знаком. Вещи, по идее принадлежащие мужчине, не пахли мужчиной. Между прочим, женщиной они тоже не пахли. Их пропитал стойкий тёплый аромат. Будто бы детский... Ант недоумённо выпрямился и, оглядевшись по сторонам, заметил в прихожей вешалку для верхней одежды. На ней висело две куртки. Явно мужская и явно женская. Подойдя к ним, парень активировал способность и снова принюхался к мужским вещам. Тот же странный запах с примесью стойкого парфюма. - Подождите минутку, - произнёс Ант и, выбежав из квартиры, бросился вниз по лестнице. Они должны быть ещё там. Альбиносы как раз садились в полицейскую машину, когда из подъезда появился одарённый и направился прямо к ним. - Что-то случилось? - спросил детектив Шепард. Ничего не объясняя, Ант остановился возле иллюзионистов и медленно вдохнул идущие от них запахи. Парень со странной стрижкой пах парнем, бессонной ночью и салоном такси, а мужчина и женщина... Ант встретился с Рукбах взглядом и тихо спросил: - Кто вы? - Не бери в голову, - ответила девушка и, положив руку ему на плечо, заняла место в автомобиле. - Эй, что случилось? - Нэш взял Анта за плечи и развернул его к себе. - Кажется, я нашёл нечто странное, - произнёс парень, отстраняясь от товарища и провожая машину взглядом.